Сальгари Эмилио. Жемчужина Лабуана

   Сандокан спустился к берегу и при свете молнии быстрым взглядом окинул бухту.
   — Никого, — сказал он глухим голосом. — Неужели с моими судами что-то случилось?
   — Я думаю, что они еще стоят в своих укрытиях, — ответил Янес. — Они заметили, что надвигается новый ураган, а люди осторожные в этом случае с места не двинутся. Ты ведь знаешь, как нелегко пристать к берегу здесь, когда бушуют волны и ветер.
   — У меня какое-то смутное беспокойство, Янес.
   — Чего ты боишься?
   — Что они потерпели крушение.
   — Не беспокойся. Суда у нас прочные. Через несколько дней мы снова увидим их. Ты ведь назначил им встречу здесь?
   — Да, Янес.
   — Они придут. Поищем укрытие, Сандокан. Льет как из ведра, и этот ветер никак не утихнет.
   — Куда идти? Тут есть хижина, построенная Джиро-Батолом, но я не знаю, смогу ли найти ее.
   — Залезем в эту чащу бананов. Их листья укроют нас кое-как.
   — Лучше построить шалаш, Янес.
   — Я об этом не подумал. Через несколько минут он у нас будет.
   Пользуясь своими тяжелыми криссами, они срубили несколько стволов бамбука, которые росли на берегу речки, и воткнули их, соединив верхушки, под деревом, чьи довольно густые листья неплохо защищали от дождя. Этот каркас они накрыли огромными листьями бананов, положив их таким образом, чтобы образовалась двускатная крыша.
   Как и сказал Янес, хватило двух минут, чтобы построить это убежище.
   Пираты забрались в него, прихватив с собой гроздь бананов, и после скудного ужина, состоящего всего лишь из этих плодов, постарались заснуть.
   Ночь была хуже некуда. Несколько раз Янесу и Сандокану приходилось укреплять свой шалаш и заново покрывать его ветками и листьями банана, чтобы защититься от непрекращающегося проливного дождя.
   Однако ближе к рассвету погода несколько успокоилась, позволив пиратам спокойно проспать до утра.
   — Пойдем поищем себе что-нибудь на завтрак, — сказал Янес, проснувшись. — Надеюсь, попадется несколько устриц.
   Они направились к бухте, идя по южному берегу и, пошарив среди скал, нашли их несколько дюжин, а в лесу прихватили несколько бананов и апельсинов, довольно больших и сочных.
   Покончив с завтраком, они снова поднялись на берег к северу, надеясь обнаружить свои корабли, но ни один парус не виднелся в открытом море.
   — Наверное, буря не дала им спуститься к югу, — сказал Янес Сандокану. — Ветер дул без перерыва с полудня.
   — Я тоже беспокоюсь за их судьбу, — ответил Тигр Малайзии. — Это опоздание рождает во мне тяжелые опасения.
   — Ничего. Наши люди — опытные моряки.
   Большую часть дня они кружили по этим берегам, а ближе к вечеру вновь углубились в лес, чтобы добраться до виллы лорда Джеймса.
   — Ты думаешь, что Марианна нашла нашу записку? — спросил Янес у Сандокана.
   — Я уверен в этом, — ответил Тигр.
   — Значит, она придет на свидание.
   — Лишь бы она была свободна.
   — Что ты хочешь сказать, Сандокан?
   — Боюсь, что лорд Джеймс держит ее взаперти.
   — Дьявол!..
   — Но мы все равно пойдем на свидание. Что-то подсказывает мне, что я ее увижу сегодня.
   — Но берегись, не делай опрометчивых шагов. И в парке, и на вилле полно солдат.
   — Я помню об этом.
   — Постараемся, чтобы нас не захватили врасплох.
   — Я буду действовать осторожно.
   — Ты мне это обещаешь?..
   — Да.
   — Тогда пойдем.
   Тихо продвигаясь вперед, осторожно оглядывая густые заросли и прислушиваясь, чтобы случайно не нарваться на засаду, часам к семи вечера они оказались вновь в окрестностях парка. Нескольких минут, которые они простояли там, дожидаясь сумерек, хватило, чтобы сориентироваться в обстановке.
   Убедившись, что никакой часовой не прячется в зарослях, они приблизились к изгороди и, помогая один другому, взобрались на нее. Спрыгнув с другой стороны, они углубились в парк и спрятались там среди кустов жимолости.
   Отсюда хорошо просматривалось все, что происходило в парке перед домом и частью даже на самой вилле, подъезд которой и несколько окон были видны сквозь редкие деревья.
   — Я вижу офицера справа у окна, — сказал Сандокан.
   — А я часового на углу павильона, — сказал Янес. — Если он останется тут с наступлением темноты, он помешает нам.
   — Мы снимем его, — ответил Сандокан решительно.
   — Было бы лучше захватить его врасплох и связать, заткнув рот. У тебя есть веревка?..
   — Есть мой пояс.
   — Прекрасно и… О черт! Негодяи!..
   — Что с тобой, Янес?..
   — Они поставили решетки на окна.
   — Проклятие Аллаха!.. — воскликнул Сандокан, сжав зубы.
   — Да, дружище, лорд Джеймс, должно быть, хорошо узнал дерзость Тигра Малайзии. Черт побери!.. Сколько предосторожностей!..
   — Значит, за Марианной следят.
   — Конечно, Сандокан.
   — И она не сможет прийти на свидание.
   — Возможно.
   — Но я повидаю ее все равно.
   — Каким образом?..
   — Заберусь на окно. Ты же предвидел это, и мы ей написали, чтобы она запаслась веревкой.
   — А если нас застанут солдаты?..
   — Дадим бой.
   — Вдвоем?..
   — Ты знаешь, как они нас боятся.
   — Я не говорю нет, но все же…
   — Мы деремся, как десять человек.
   — Да, но если пули свистят слишком густо… Эй, смотри, Сандокан!
   — Что такое?
   — Взвод солдат покидает виллу, — отвечал португалец, притаившийся за толстым корнем ближайшего дерева, чтобы лучше наблюдать.
   — Куда они идут?..
   — Выходят из парка.
   — Неужели они обшаривают окрестности?..
   — Боюсь, что да.
   — Тем лучше для нас.
   — Да, возможно. А теперь подождем полночи.
   Он лег на траву и положил свою шляпу под голову, как человек, решивший расслабиться и передохнуть, и так спокойно, будто находился на палубе одного из своих праос.
   Сандокан же, весь нетерпение, не мог оставаться спокойным ни на минуту. То и дело он вставал, чтобы, впившись взглядом в темноту, разглядеть, что происходит на вилле лорда, в надежде увидеть там девушку.
   Смутные опасения терзали его: он боялся, что вблизи дома ему приготовили западню. Возможно, записку нашел кто-то другой и передал лорду Джеймсу, а не Марианне.
   Он без конца вопрошал Янеса, но тот лежал молча, не отвечая.
   Наконец, наступила полночь.
   Сандокан резко поднялся, готовый устремиться к дому, даже с риском выдать себя, но Янес схватил его за руку.
   — Спокойно, дружище, — сказал он. — Ты обещал мне быть осторожным.
   — Я не боюсь больше никого, — сказал Сандокан. — Я решился на все.
   — Мне дорога моя шкура, друг. Ты забыл про часового у павильона?
   — Тогда пойдем убьем его.
   — Он поднимет тревогу.
   — Мы его задушим.
   Оставив кусты жимолости, они поползли среди клумб, прячась за кустами и китайскими розами, которые во множестве росли вокруг.
   Оставалось около ста шагов до дома, когда Янес остановил Сандокана.
   — Ты видишь того солдата? — спросил он.
   — Да.
   — Мне кажется, он спит, опираясь на свое ружье.
   — Тем лучше, Янес. Пошли, и будь готов ко всему.
   — Я приготовил свой платок, чтобы заткнуть ему рот.
   — А у меня в руке крисс. Если он закричит, я убью его.
   Оба залезли в густую клумбу, которая тянулась в направлении павильона, и ползком, извиваясь, как змеи, вскоре оказались в двух шагах от солдата.
   Бедный парень, сморенный усталостью, спал, опираясь на стену павильона, держа в обнимку ружье.
   — Ты готов, Янес? — звенящим шепотом спросил Сандокан.
   — Вперед.
   Он тигриным прыжком бросился на молодого солдата и, крепко схватив за горло, рывком повалил его.
   Янес тут же подоспел на помощь. Проворной рукой он заткнул пленнику рот и быстро связал ему руки и ноги.
   — Берегись!.. — шепнул он на ухо часовому. — Если сделаешь хоть одно движение, я всажу в тебя нож. А теперь к ней, — сказал он Сандокану. — Какие окна ее?
   — Вот эти! — воскликнул пират, который уже вперился глазами в них. — Вон они там, под карнизом!
   — Потерпи, дружище, и, если дьявол не встанет у нас на пути, ты ее скоро увидишь.
   Внезапно Сандокан отступил назад, со стоном сжав кулаки.
   — Они загородили окно решеткой!
   — Вот дьявол!.. — в сердцах сказал Янес. — Но ничего.
   Он поднял несколько камешков и бросил один в окно. Оконное стекло тихо звякнуло. Затаив дыхание, оба ждали, во власти живого волнения.
   Но никто не ответил.
   Янес бросил второй камешек, потом, выждав, еще один, но все было тихо.
   Но вдруг неожиданно окно распахнулось, и в голубоватом свете луны Сандокан увидел тонкую девичью фигурку, которую сразу узнал.
   — Марианна! — прошептал он, протягивая руки к девушке, которая склонилась на решетку.
   Легкий крик вырвался из ее груди, когда она узнала пирата.
   — Дружище Сандокан, — сказал Янес, снятием шляпы галантно приветствуя девушку. — Поднимайся к окну, но помни, что здесь для нас слишком опасно, чтобы свидание могло быть долгим.
   Сандокан кинулся к дому, цепляясь за карниз, добрался до окна и схватился за решетки.
   — Ты!.. Ты!.. — воскликнула девушка без ума от радости. — Великий Боже!
   — Марианна! О моя Марианна!.. — прошептал он сдавленным голосом, покрывая ее руки поцелуями. — Наконец-то я вижу тебя! Ты моя! Правда, моя? Еще моя!..
   — Да, твоя, Сандокан! И в жизни, и в смерти! — отвечала страстно она. — Боже мой, увидеть тебя после того, как я столько дней оплакивала тебя, как мертвого! Это слишком большая радость, любовь моя!
   — Значит, тебе сказали, что я погиб?
   — Да, и я так страдала! Я уже простилась с тобой навсегда.
   — Нет, моя любимая Марианна, Тигр Малайзии не умрет так легко. Я прошел сквозь огонь и воду; я пересек море и собрал своих людей; я вернулся сюда во главе ста тигров, готовый на все, чтобы тебя спасти.
   — Сандокан! Сандокан!
   — Теперь скажи, — снова начал пират, — лорд Джеймс сейчас здесь?
   — Да. Он держит меня, как пленницу, боясь, что я от него сбегу.
   — Я видел солдат
   — Их здесь много. Я запрятана за штыками и решетками, мне невозможно и шагу ступить. Любимый, боюсь, что мне не суждено стать твоей, никогда я не буду счастлива. Мой дядя ненавидит и меня, и тебя; никогда он не согласится породниться с Тигром Малайзии и все сделает, чтобы разлучить нас.
   Две слезы, две жемчужины скатились по ее щекам
   — Ты плачешь! — воскликнул Сандокан с мукой. — Любовь моя, не плачь, или я сойду с ума. Слушай меня, Марианна! Мои люди далеко, нас пока только двое, но завтра нас будет много, и мы освободим тебя. Как бы лорд ни стерег свою виллу, мы вырвем тебя отсюда. Ради тебя я способен предать огню и мечу весь Лабуан! Хочешь, чтобы я похитил тебя этой ночью? Нас только двое, но, если хочешь, мы сейчас же взломаем решетки, мы взорвем этот дом!
   — Нет!.. Нет!.. — вскричала она. — Нет, мой храбрец! Если умрешь ты, что делать мне? Ты думаешь, я переживу тебя? Я доверяю тебе, я жду тебя, но только делай все осторожно!..
   В этот миг из кустов, в которых укрылся Янес, послышался легкий свист. Марианна вздрогнула.
   — Ты слышал? — спросила она.
   — Да, — отвечал Сандокан. — Это Янес дает мне сигнал.
   — Может, он заметил опасность. Уходи быстрей, Сандокан. О Боже, опять расставание!..
   — Марианна!
   — А что, если мы больше никогда не увидимся?..
   — Нет, куда бы тебя ни увезли, я все равно смогу добраться до тебя.
   Свист португальца послышался второй раз.
   — Иди, мой милый, иди! — сказала Марианна. — Тебе угрожает большая опасность.
   — О! Я не боюсь ее.
   — Иди, Сандокан! Умоляю тебя, иди, пока тебя не застали здесь.
   — Марианна!..
   И в этот момент за спиной ее в комнате хлопнула дверь.
   — Негодяй! — раздался чей-то яростный голос.
   Лорд Джеймс, а это был именно он, схватил Марианну за плечи, пытаясь оторвать от решетки окна, в то время как внизу послышался лязг засовов.
   — Беги! — закричал Янес.
   — Беги, Сандокан! — повторила Марианна.
   Нельзя было терять ни минуты. Понимая, что он погиб, если не исчезнет немедленно, Сандокан от ярости скрипнул зубами и, отпустив решетку, спрыгнул в сад.

Глава 18
ДВА ПИРАТА В ОДНОЙ ПЕЧИ

   Любой другой человек переломал бы ноги в таком прыжке, но этого не случилось с Сандоканом, который был крепок, как бык, и обладал ловкостью тигра.
   Едва он коснулся земли, свалившись в самую середину клумбы, как тут же вскочил с криссом в руке, готовый и нападать, и защищаться.
   К счастью, португалец был там. Он схватил его за плечи и резко толкнул в кусты, прошептав:
   — Беги же, несчастный! Ты хочешь, чтобы нас убили?
   — Пусти меня, Янес, — сказал пират, страшно возбужденный этой встречей. — Пусти, я буду здесь драться с ними!
   Четверо солдат выбежали из дома и, заметив их, вскинули ружья.
   — Спасайся, Сандокан! — послышался из комнаты крик Марианны.
   В тот же миг раздался и ружейный залп. Пуля пробила Сандокану тюрбан и вонзилась в ствол ближнего дерева. С рычанием, подобным звериному, он быстро обернулся и разрядил свой карабин. Один из солдат повалился навзничь, получив пулю в лоб.
   — Беги! — закричал Янес, увлекая его к изгороди. — Беги, упрямец, черт тебя подери!..
   Дверь дома распахнулась, и еще с десяток солдат устремились наружу.
   Португалец выстрелил из-за листвы. Сержант, командовавший маленьким отрядом, упал. Солдаты остановились, замешкавшись.
   — Ноги в руки, дружище, — сказал Янес, пользуясь их минутным замешательством.
   — Я не могу оставить ее одну, — с мукой произнес Сандокан, у которого от страсти уже помутилось сознание.
   — Бежим, говорю!
   Шагах в тридцати от них появились еще два солдата, за ними цепью рассыпался целый отряд.
   Пираты больше не колебались. Они кинулись в самую гущу кустов и пустились бегом к забору. Вслед прогремело несколько выстрелов, правда, бесполезных.
   — Ничего, ничего, дружище, — говорил португалец, заряжая на бегу свой карабин. — Завтра мы вернем им те пули, которые они нам послали вслед.
   — Боюсь, все пропало, Янес, — сказал Сандокан подавленно.
   — Почему?
   — Теперь они знают, что я здесь, и не дадут захватить себя врасплох.
   — Может, и так, но скоро нас будет сто человек. Кто устоит тогда перед нами?
   — Я опасаюсь лорда.
   — А что он может сделать?
   — Этот человек способен убить Марианну, лишь бы она не попала в мои руки.
   — Дьявол! — воскликнул Янес, яростно стукнув себя по лбу. — Об этом я не подумал.
   Он было остановился, чтобы принять какое-то решение, но сзади в густой темноте замелькали бегущие красноватые огоньки.
   — Англичане! — вскричал он. — Они напали на наш след и преследуют нас через парк. Ну же, быстрей, Сандокан!
   И они помчались бегом, стремясь быстрее достичь изгороди.
   Не останавливаясь, пробежали мимо китайской беседки; перепрыгнули через несколько клумб и, пробираясь между розовых кустов, не замеченные солдатами, которые рыскали уже по всему парку, оказались наконец у изгороди.
   — Спокойно, Сандокан, — сказал Янес, удерживая товарища, который готов был перемахнуть через нее. — Выстрелы могли привлечь тех солдат, которые, как мы видели, вышли из парка на закате.
   — Может, они уже снова вошли в парк?
   — Тсс!.. Молчи!.. Спрячься здесь рядом и слушай.
   Сандокан прислушался, но не услышал ничего, кроме шороха листвы.
   — Ты кого-нибудь видел? — спросил он.
   — Я слышал, как за изгородью хрустнула ветка.
   — Может, это было животное.
   — А может быть, и солдаты. Мне даже показалось, что я слышу разговор. Наверняка за этой изгородью притаились красные мундиры. Ты разве не помнишь отряд, который вышел из парка?
   — Да, Янес. Но мы же не можем остаться в парке.
   — Что ты хочешь сделать?
   — Убедиться, свободен ли путь.
   Сандокан, ставший теперь более осторожным, бесшумно поднялся и, бросив быстрый взгляд под деревья парка, с легкостью кошки взобрался на изгородь. Едва он приподнялся над ней, как услышал на другой стороне приглушенные голоса.
   «Янес не ошибся», — прошептал он.
   Он наклонился вперед и взглянул под деревья, росшие с той стороны ограды. Несмотря на глубокую тьму там смутно различались несколько человеческих фигур, собравшихся под большой пальмой.
   — Ты был прав, — сказал он, спустившись обратно. — По ту сторону люди в засаде.
   — Их много?
   — Мне показалось, полдюжины.
   — Черт побери!..
   — Что делать, Янес?
   — Пошли отсюда немедленно и поищем другой путь для выхода.
   — Боюсь, что уже поздно. Бедная Марианна!.. Она, конечно, в отчаянии, решив, что нас уже схватили или убили.
   — Пока не думай о ней, Сандокан. Нам сейчас угрожает большая опасность.
   — Пошли же.
   — Тише, Сандокан. За изгородью разговаривают.
   В самом деле, послышались два голоса, один хриплый, а другой властный, которые разговаривали у самой изгороди. Ветер дул оттуда и отчетливо доносил до пиратов слова.
   — Говорю тебе, — напирал властный голос, — что пираты проникли в парк, чтобы захватить виллу.
   — Не может быть, сержант Белл, — отвечал другой.
   — Ты думаешь, дурак, что наши товарищи тратят пули для развлечения? У тебя пустая башка, Вилли.
   — Тогда они не дадут им сбежать.
   — Надеюсь. Но довольно: иди на свой пост, Вилли. Три карабина на каждые сто метров — этого достаточно, чтобы остановить Тигра Малайзии и его сообщников. Не забывай, что мы заработаем тысячу фунтов, если нам удастся убить пирата.
   — По-моему, прекрасная цифра, — сказал Янес, улыбаясь. — Лорд Джеймс очень тебя ценит, дружище.
   — Им придется подождать с этим, — отвечал Сандокан.
   По ту сторону ограды затрещали ветки, зашелестели листья, и все стихло.
   — Эти негодяи значительно увеличились в числе, — прошептал Янес, наклонившись к Сандокану. — Нас вот-вот окружат, дружище. Нужно быть предельно осторожными, чтобы не попасться в их сети.
   — Да, ты прав, — согласился Сандокан.
   Он поднялся и посмотрел в парк.
   Там все мелькали огоньки, появляющиеся и исчезающие среди клумб. Но солдаты, видимо, потеряли следы беглецов и теперь слонялись наудачу; вероятно, они ждали рассвета, чтобы начать настоящий поиск.
   — Здесь нам нечего опасаться, — сказал он.
   — Может, попробуем прорваться где-нибудь в другом месте? — спросил Янес. — Парк большой, и, наверное, не вся изгородь охраняется.
   — Нет, дружище. Если нас обнаружат, нам от них не уйти. Нам лучше спрятаться пока что в парке.
   — А где?
   — Пошли со мной, и ты будешь доволен. Ты просил меня не совершать безумств, и я покажу, что умею быть осторожным. Если меня убьют, Марианна не переживет моей гибели; так что не будем подставлять им свой лоб.
   — А если нас там накроют?
   — Не думаю. Да мы и не останемся там очень долго. Завтра вечером, так или иначе, мы вырвемся отсюда. Пошли, Янес. Я отведу тебя в надежное место.
   Они поднялись и короткими перебежками отошли от изгороди, прячась среди кустов.
   Сандокан заставил Янеса пересечь часть парка и привел его к небольшому одноэтажному строению, которое служило цветочной оранжереей и возвышалась шагах в пятидесяти от дома лорда Гвиллока.
   Он бесшумно открыл дверь и на ощупь вошел.
   — Куда мы идем? — спросил Янес.
   — Зажги кусок трута, — отвечал Сандокан.
   — Не заметят ли свет снаружи?
   — Опасности нет. Оранжерея окружена густыми деревьями.
   Янес послушался и зажег трут.
   Комната была полна огромных кадок с растениями, издававшими резкий аромат, поскольку все они были в цвету, и заставлена стульями и бамбуковыми столами, очень легкими.
   На противоположном конце была печь для ее обогрева, занимавшая чуть не четверть комнаты.
   — Убежище не кажется мне надежным, — заметил Янес. — Тут не будет недостатка в солдатах, желающих перерыть все и вся, особенно за тысячу фунтов, которые лорд Джеймс обещал за твою поимку.
   — Я не говорил, что они сюда не придут.
   — Но тогда, какого же черта?..
   — Спокойно, друг Янес.
   — Что ты хочешь этим сказать?
   — Что им не придет мысль искать нас в печи.
   Янес не мог удержаться от смеха.
   — В этой печи!.. — воскликнул он.
   — Да, мы спрячемся там внутри.
   — И станем черней, чем африканцы, дружище. Там, должно быть, полно сажи, в этом монументальном калорифере.
   — Не важно — отмоемся, Янес.
   — Но… Сандокан!..
   — Выбирать не приходится: или в печь, или попасть в руки англичан.
   — Выбор не таков, чтобы долго мучиться, — отвечал Янес, смеясь. — Ну что ж, войдем в это наше жилище. Посмотрим, удобно ли по крайней мере оно.
   Он открыл железную заслонку, зажег кусок трута и решительно полез в огромную печь, звонко чихая. Сандокан без колебаний последовал за ним.
   Места было вполне достаточно, но и золы вместе с сажей хватало. Печка была так высока, что два пирата могли не только лежать, но и сидеть в ней довольно удобно.
   Португалец, которого никогда не покидало душевное равновесие, повеселился над этой ситуацией на славу.
   — Кто бы мог подумать, что страшный Тигр Малайзии будет когда-нибудь прятаться в печи, — посмеивался он, — Недоставало только, чтобы нас здесь хорошенько поджарили.
   — Не говори так громко, дружище. Нас могут услышать, — предупредил Сандокан.
   — Ну, они, наверное, еще далеко.
   — Не так далеко, как ты думаешь.
   — Они что, придут осматривать и это место?
   — Я в этом уверен.
   — Дьявол!.. А если они заглянут в печь?
   — Они увидят здесь свою смерть. По крайней мере сразу двое из них, ведь у нас с тобой карабины. Мы сможем выдержать тут даже осаду.
   — Но ни одного сухаря, Сандокан. Надеюсь, ты не заставишь меня есть сажу. И потом стены нашей фортеции не слишком прочны. Они рухнут от одного удара прикладом.
   — Прежде чем они доберутся до стен, мы бросимся в атаку, — сказал Сандокан, который, как всегда, в рукопашном бою был абсолютно в себе уверен.
   — Нужно, однако, запастись продовольствием.
   — Это мы найдем, Янес. Я видел бананы и апельсины поблизости в саду, мы пойдем и оборвем их.
   — Когда? Есть уже хочется.
   — Тише!.. — прервал его Сандокан. — Я слышу поблизости голоса.
   Было слышно, как снаружи разговаривают и подходят люди. Листва шелестела, и камешки аллеи скрипели под ногами солдат.
   Сандокан велел потушить трут, приказал Янесу не двигаться, а сам осторожно приоткрыл железную заслонку и выглянул.
   Внутри оранжерея была темна, но сквозь стекла ее виднелись факелы, горящие среди зарослей бананов и апельсиновых деревьев, которые росли вокруг.
   Приглядевшись повнимательней, он увидел пять или шесть солдат с двумя неграми.
   «Неужели они намереваются осмотреть оранжерею?» — спросил он себя с тревогой.
   Он осторожно закрыл заслонку и приблизился к Янесу в тот момент, как луч света проник внутрь их маленького убежища.
   — Они идут, — сказал он товарищу, который почти не осмеливался вздохнуть. — Будем готовы ко всему. Твой карабин заряжен?
   — У меня уже палец на курке.
   — Приготовь заодно и крисс.
   Отряд вошел в оранжерею, полностью осветив ее. Сандокан из-за заслонки видел, как солдаты передвигают кадки и стулья, осматривая все углы помещения. Несмотря на всю свою храбрость, он почувствовал себя неуютно.
   Если англичане шарят везде так упорно, может статься, им бросится в глаза и печь. С минуты на минуту их с Янесом могли обнаружить.
   Янес притаился в глубине печи, полузарывшись в золу и пепел.
   — Не двигайся, — прошептал ему на ухо Сандокан. — Может, нас и не заметят.
   — Тише! — сказал Янес. — Слушай!
   Чей-то голос произнес:
   — Неужели этот проклятый пират в самом деле ушел нас?
   — Как сквозь землю провалился, — сказал другой солдат.
   — О! Этот человек на все способен, — сказал третий. — Да это не человек, а настоящий оборотень. Его называют тигром — он и есть тигр, только принимающий на время человеческий облик.
   — Перестань, Варрес, — проворчал первый голос. — От этих твоих разговорчиков становится как-то не по себе.
   — Я его видел только один раз, и мне этого хватило. Не человек, а настоящий тигр, говорю я вам. Он накинулся на нас, хотя наших было пятьдесят человек; почти все выстрелили разом, но ни одна пуля его не задела.
   — Ты нагоняешь на меня страх, Боб, — сказал другой солдат.
   — А кто бы тут не испугался? — спросил тот, которого звали Боб. — Я думаю, даже сам лорд Гвиллок дрожит у себя в доме от страха.
   — Как бы то ни было, но мы захватим его. Невозможно, чтобы он снова сбежал. Весь парк окружен, и, если он захочет взобраться на изгородь, то оставит там свои кости.
   — Оборотня не схватишь.
   — Кончай, Боб, болтать про нечистую силу. Ведь сумели же матросы крейсера всадить ему пулю в грудь. Лорд Гвиллок, который видел его рану, утверждает, что Тигр — человек, как и мы, и из тела его текла такая же кровь, как наша.
   — Такая же кровь?
   — Конечно. Этот пират просто очень удачливый малый. И очень смелый, конечно. Но все равно, он мошенник, достойный виселицы.
   — Каналья, — пробормотал Сандокан. — Если бы я не сидел в этой печке, я бы тебе показал, кто я такой!
   — Давайте, — опять начал первый голос, — посмотрим вон в том углу.
   — Здесь его нет. Пойдем искать в другом месте.
   — Не торопись, Боб. Видишь вон ту огромную печь? Не худо бы заглянуть в нее.
   — Издеваешься? — сказал Боб. — Станет он прятаться в какой-то печи. Говорю тебе, нет здесь никого.
   — Пойдем посмотрим на всякий случай.
   Сандокан и Янес отползли насколько возможно в дальний угол печи и почти зарылись там в пепел и золу.