Саверский Александр. Камень Шамбалы, или Золотой век

   Программы конкурировали друг с другом, но выигрывала та, что набирала большее количество не средств, а голосов. Так одновременно осуществлялись референдум и финансирование. Если какой-либо программе недоставало голосов, люди, стоящие за ней, отказывались от ее выполнения, а полученные средства автоматически перечислялись на счет программы, получившей большее количество голосов.
   Однако, при выборе в парламенты различных уровней важна была как программа, так и личность кандидата, а для последнего рейтинг и внешние данные являлись определяющими.
   Поэтому Валентайн с группой своих помощников колесил по Северным землям, набирая голоса избирателей.
   Вот и сегодня они с Джой должны были посетить Исторический музей, чтобы продемонстрировать избирателям самих себя и, конечно, свою эрудицию.
   - Обратите внимание, - говорила между тем экскурсовод, указывая на огромные экспонаты, стоявшие посреди зала: на рубиновую звезду и свастику, выточенную из черного гранита, - вы видите перед собой любопытнейшие символы конца Кали-Юги, миллионы людей убивали друг друга, следуя за ними. Как вам известно, звезда является символом развитого человека, включающего в себя физическое, эфирное, астральное и ментальное тела, а также искру Абстрактного ума, являющегося аспектом души. Свастика же, дошедшая до нас из египетской символики, означает физическую мощь и часто именуется молотом Тора. И тот, и другой символ, будучи древнейшими знаками, имели ограниченную известность в кругах закрытых обществ, которые назывались масонами, рыцарями Розы и Креста, оккультистами и прочее.
   - В конце второго тысячелетия после рождения Христа нашлись люди, которые использовали эти знаки в широких целях, не открывая их истинного значения своим народам, но используя их мистическую силу для достижения поставленных целей, экскурсовод перевела дух, переходя к другому стенду.
   Через несколько залов, осмотрев экспонаты времен Потопа, экскурсанты попали в зал, посвященный международному языку Земли.
   - Очевидно, никто из вас не замечает того, каким красивым языком он пользуется, - воодушевлено говорила экскурсовод, - но, представьте себе, что всего несколько тысячелетий назад люди разных народов не имели возможности общаться друг с другом, поскольку говорили на разных языках. В пятом веке Новой Эпохи человечество последовало заветам Кристофера и Маргариты Лендел, приняв за основу международного английский язык. Здесь вы видите таблицы, ясно показывающие, что уже через тысячу лет в этом языке осталось лишь пятьдесят процентов английских слов. Так сильно было влияние основных языков других народов. Ныне же словесные барьеры настолько расширены, что в словаре каждого человека имеется около двухсот тысяч слов, составляющих современный юнилэнг, на котором мы говорим друг с другом.
   - Уважаемые посетители, прошу вас следовать за мной в последний зал музея, который посвящен религиозным эпохам и мессиям.
   Оги Валентайн, собиравшийся уже покинуть музей, обернулся к экскурсоводу, услышав ее последние слова, и произнес так, чтобы его слышала только его спутница:
   - Хм! Дорогая Джой, мне кажется, из всего, что мы видели, это может быть самым интересным. И мы, конечно, этого не упустим.
   - Конечно, Оги, - улыбнулась ему женщина.
   Как только они вошли в последний зал, внимание всех экскурсантов привлек один экспонат. Он лежал на высоком узком постаменте посреди зала и излучал темно-синее сияние.
   Он был столь необычен, что люди остановились в дверях. Сияние, излучаемое великолепно ограненным камнем, ничего не затмевало и не освещало, оно будто подчеркивало каждую тень, обнимало каждую вещь, каждого человека.
   Камень излучал необыкновенное спокойствие и доброжелательность. На лицах людей появились естественные детские улыбки. Оги Валентайн тоже заметил, что его губы растянулись в улыбке, а уголки глаз смягчились, и ему пришлось одернуть себя.
   Экскурсовод, насладившись впечатлением, которое произвел на посетителей камень, произнесла:
   - Уважаемые гости, здесь вы впервые можете наблюдать то, о чем раньше ходило множество слухов и легенд. Только в наше время стало возможным появление этого камня перед широкой публикой. Итак, перед вами Солнечный Жезл Посвящений "Семеричный Пылающий Огонь".
   Неожиданно, в ответ на имя, из камня полилась удивительная космическая мелодия, заставившая всех снова замереть. Эти звуки словно были кодом каждого существа на Земле. Всякий, кто слышал их, будто бы прикасался к Абсолютному Источнику Жизни и Знания, но только прикасался. Камень ничего не открывал, он лишь задавал ноту, и каждый в этой ноте слышал что-то свое - величайшее, высочайшее. Неожиданно всеобщее молчание прервал хрипловатый голос:
   - Уважаемые посетители, музей закрывается.
   Стряхнув с себя внезапное наваждение, Джой увидела, что все экскурсанты во главе с экскурсоводом будто окаменели, а в чувство их привел только что подошедший смотритель музея.
   Потрясенная, она заметила, что люди простояли здесь около трех часов и теперь с удивлением озирались вокруг.
   Всю дорогу домой Оги Валентайн молчал, и Джой поняла, что камень произвел на него неизгладимое впечатление. Не сказав ни слова, он поспешно с ней распрощался.
   Вечером Кардалеон сказал ей, что "Семеричный Огонь" был намеренно показан Валентайну. Камень должен был вызвать с его стороны неадекватную реакцию. Проанализировав поведение своего шефа, Джой решила, что это вполне возможно.
   13.
   - Прошу вас, гражданин Савинов, садитесь, - капитан Финансовой полиции земель Хайленд Тони Тасотти указал на стул рядом со своим столом.
   Георгий Савинов слегка помялся в дверях, но потом смело шагнул к стулу и с шумом уселся на него.
   Несколько секунд капитан молча смотрел на посетителя, после чего медленно, но с нажимом, сказал:
   - Гоша, у нас к вам дело.
   Глаза собеседника забегали под немигающим взглядом офицера, но потом он справился с дискомфортом, и даже улыбнулся, сказав:
   - Всегда рад сотрудничеству с органами правопорядка, - его удивительно высокий фальцет был уже знаком капитану.
   - Приятно это слышать от официального вора высшего класса, - с иронией откликнулся капитан, - кстати, лицензия при вас?
   Георгий достал маленькую электронную карточку и протянул ее полицейскому. Тот провел ею по специальному декодеру, и на мониторе компьютера высветился текст лицензии, выданной гражданину Савинову Георгию Ивановичу на право проведения мошеннических операций в отношении компаний, вошедших в определенный перечень. Лицензия также ограничивала сумму, которую мошенник мог официально украсть в течение года, пока она была действительна.
   По законодательству полиция, выдавая лицензию, гарантировала мошеннику неразглашение информации о его деятельности, но полностью контролировала его сама.
   Тони запросил через компьютер подтверждение действительности лицензии, а потом повернулся к посетителю:
   - Вы увеличили объем операций до полутора миллионов экю?
   - Почему бы и нет?
   - Но ведь это - риск.
   - Кто не рискует, тот не летает на другие планеты, - отреагировал штампом мошенник, - и мой профессионализм растет.
   - Ну-ну, смотрите не зарвитесь, не то...
   - Знаю, знаю, - отмахнулся Савинов, - конфискация и работа на обворованную компанию за мизерную зарплату.
   - Вот именно, - капитан протянул посетителю его карточку и переменил тему. - Рад, что у вас все в порядке, но перейдем к делу.
   - Да, да, - приготовился слушать Георгий.
   - Вы знаете, конечно, что полиция имеет право привлекать официальных мошенников к сотрудничеству в отдельных операциях.
   - Мне ли не знать, - кивнул собеседник, - не впервой с вами общаюсь.
   - Так вот, - капитан начал излагать суть дела, - в Хайленде объявился крупный нелегал.
   - Да ну? - заискрились глаза Савинова. - И кто же он?
   - Знали бы - взяли, - отфутболил Тони, - но он действует через подставных лиц и через систему электронных игр.
   - Как же вы узнали о его существовании? - удивился собеседник.
   - Ну, Гоша, вам ли объяснять такие вещи. Мы ведем учет выигрышей уже два тысячелетия, но только трижды за это время столкнулись с полным крахом игрового бизнеса. Предыдущие два случая были связаны с деятельностью инопланетных группировок, пытающихся экономически колонизировать Землю. И теперь перед нами аналогичный случай. В течение трех месяцев вслед за игорными компаниями начинают "гореть" банки, которые выступают их гарантами.
   - Ничего себе, - ахнул Георгий, - это же миллиарды экю!
   - Вот именно, - подтвердил полицейский.
   - Ну, дела-а, - протянул мошенник, - не могу поверить.
   - Это твои проблемы. Нам нужна твоя помощь как специалиста.
   - Что же я могу сделать?
   - Нам нужно, чтобы ты разработал устройство, не только блокирующее несанкционированный доступ игрока к деньгам компаний и банков, но и позволяющее извлечь сворованные деньги.
   - Я что - фокусник, что ли? - изумился вор. - Как же я могу вернуть уже уплывшие деньги?
   - У нас есть одна идея, - сказал офицер и коротко изложил ее суть.
   - Хм! Психология игрока и все такое - это дело непростое. Техническую часть я обеспечу, но нет никаких гарантий успешного возврата денег.
   - Большего от тебя и не требуется.
   - Вот и ладно. Я могу идти?
   - Да.
   - До встречи.
   - Счастливо.
   Тони задумчиво посмотрел на закрывающуюся дверь и пробормотал в сторону видеофона несколько цифр.
   14.
   - Я должен на некоторое время уехать, - Оги Валентайн был, как всегда, категоричен.
   - Но до денежного референдума осталось меньше двух месяцев, - Джой была удивлена, - как же можно бросить предвыборную кампанию?
   - Не думаю, что мой отъезд на пару недель что-нибудь изменит, - Валентайн бросил рубашку в чемодан.
   - По крайней мере, ваши избиратели и я, на правах референта, имеем право знать, чем занят наш кандидат.
   - Что? - мужчина недоуменно посмотрел на Джой, будто собираясь с мыслями, а потом немного лихорадочно пробормотал:
   - Конечно, конечно. Я еду в горы к себе домой. Мне нужно побыть одному.
   - Что-нибудь случилось? - Джой и так видела, что с Валентайном не все ладно. Но этот вопрос нужно было задать, чтобы перевести разговор на то, что же именно произошло.
   - Нет, ничего, - поспешно ответил собеседник, - ничего не случилось. Мне просто нужно подумать.
   - Хорошо! - неожиданно легко согласилась Джой. - Вы можете поехать, но только после того, как совершите паломничество к Лестнице Посвящений.
   - Что? - изумился Оги. - Что я должен сделать?
   - Почему вас это удивляет? - вопросом на вопрос ответила референт. - Вы что, не знаете правил предвыборной кампании?
   Валентайн прекратил собирать вещи и, наконец, обратил свое внимание на Джой.
   - И что же это за правило, которого я до сих пор не знаю?
   - Это неписаное правило, но очень эффективное. Каждый кандидат должен до выборов сверить свой рейтинг с Лестницей Посвящений. Три тысячи лет назад введение этой традиции принесло абсолютный успех Николаю Реброву. С тех пор избиратель доверяет только тем кандидатам, кто прошел Лестницу Посвящений. И это логично, ведь только Лестница может застраховать человечество от аферистов.
   - Проклятье! - воскликнул Валентайн. - Как же я мог забыть об этом?
   - Я говорила на прошлой неделе.
   - Да, да, я вспомнил, - мужчина нервно заходил по комнате и, внезапно остановившись, сказал:
   - Едем сегодня же.
   Теперь была ошеломлена Джой.
   - Сегодня?
   - А зачем ждать?
   - Ну, хорошо, хорошо, я только соберусь.
   - Жду вас через два часа, - отчеканил Валентайн.
   - Через три, - поправила его референт.
   Он внимательно посмотрел на нее, но спорить не стал, подтвердив:
   - Через три.
   Джой вышла, а спустя три часа спэйскар с пассажирами на борту прокладывал себе путь в орбитальном пространстве Земли. Достигнув высшей точки где-то над Россией, он по параболе начал снижаться в предгорья Гималаев.
   Джой, неплохо изучившая своего руководителя, заметила, что он начал нервничать еще больше после того, как в музее истории они увидели "Семеричный Пылающий Огонь". Несколько раз она обращалась к Кардалеону за советом, но тот говорил лишь, что все идет как надо, и больше ничего. Нервозность Валентайна и неизвестность тяготили Джой, но ей пока удавалось контролировать ситуацию и себя.
   - Черт, - вдруг раздалось рядом с ней. Она обернулась и увидела, что ее спутник прильнул к иллюминатору и не может отвести взгляд от приближавшихся Гималаев.
   Спэйскар сделал круг около белоснежного Лотоса Любви-Мудрости, венчающего вершину Джомолунгмы, а через несколько минут, неподвижно зависнув над площадкой космодрома, выпустил свои клешни, упершиеся в землю, и заглушил плазменный движок.
   Специальные фирмы, обслуживающие Лестницы Посвящений, которых на всей Земле так и сохранились всего семь, создали вокруг них целую инфраструктуру. По дороге к вершине паломников ждали два адаптационных комплекса, на высоте одной и двух третей подъема к подножию Лестницы. Здесь восходящие люди должны были провести не менее двух суток и, если у них не возникало осложнений со здоровьем из-за разреженности воздуха, им позволяли подниматься выше.
   На самих же вершинах продолжали функционировать города, возникшие здесь во времена последнего Потопа. Однако теперь дома в них отапливались с помощью современных технологий, и все те же фирмы поддерживали их первоначальный вид, что казалось невозможным, если вспомнить о давности этих построек. Но ведь строил их чуть ли не сам Бог, по крайней мере, так утверждали летописи.
   Поэтому только через четыре дня Оги Валентайн и Джой Селиван на специальном аэротакси были доставлены в самый высокогорный город на Земле.
   И здесь, когда кандидат в парламент Земли ходил по булыжным мостовым, притрагиваясь к ледяному мрамору разноцветных, но таких чистых домов, Джой поняла: Валентайн нервничает потому, что боится, боится встречи с Лестницей.
   Это было не удивительно для других людей, тех, что боялись узнать правду о самих себе, хотя многие после Восхождения плакали от радости и счастья, когда Лестница давала им больше ступеней, чем они мечтали.
   Но то, что Лестницы боялся Оги Валентайн, было неестественно. Человек с его рейтингом не должен был, не мог ничего бояться, иначе концентрация его сознания резко снижалась, а вместе с этим размывался и рейтинг. Джой, конечно, могла понять причины страха. Валентайн желал зла тому, кому должен был поклониться теперь, то есть Логосу Земли. Но, если он намерен победить Его, Оги должен быть уверен в своих силах, иначе он уже проиграл.
   В ночь перед Восхождением Оги не спал. Из его комнаты доносились слова молитвы и протяжное завывание. Утром, когда Джой, постучавшись, вошла в его апартаменты, в комнате стоял запах жженых свечей, а на полу были начертаны какие-то мистические знаки явно неземного значения. Джой знала это, поскольку часто наблюдала за работой Вадима.
   Ожидая увидеть своего спутника уставшим и разбитым после бессонной ночи, женщина была очень удивлена, увидев свежевыбритого, разрумянившегося Валентайна, вошедшего в комнату с заснеженной террасы.
   - Доброе утро, Джой, - впервые за многие дни весело сказал он. По его мощному торсу стекали капельки талого снега. - Чудесное утро, только немного ветрено.
   - Здесь погода никогда не меняется, - ответила Джой, и полушутя добавила: Небеса.
   Валентайн, энергично растиравшийся полотенцем, внезапно остановился, посмотрел своим проницательным взглядом на Джой и, разобравшись в иронии, улыбнулся:
   - Хорошая шутка.
   Джой ничем не могла объяснить внезапного возвращения Валентайна к душевному равновесию, кроме как вмешательством мистических сил. Поэтому, когда ее спутник ушел в душевую, она обратилась к Кардалеону:
   - Что произошло?
   - Нечто удивительное, - воскликнул Кардалеон, - это событие наблюдается нами впервые за многие тысячелетия и впервые же в Новой Эпохе. Твой спутник имел прямой контакт с Логосом Сатурна.
   - Этого не может быть.
   - Не может, но я и мои друзья видели это. Нам многое предстоит теперь понять и сделать кое-какие выводы для Логоса Земли, но все это очень, очень поучительно.
   - Что именно? Я ничего не понимаю, - возмутилась Джой. - Почему вы позволяете Логосу Сатурна беспрепятственно проникать на территорию Земли?
   - Именно, именно, девочка моя, - причитал Кардалеон, - в этом-то и вся соль. Он начертал такие символы и произнес такие звуки, что мы вынуждены были расступиться, пропуская сюда чужую планетарную личность. Но еще интереснее, как он все это удерживал в течение трех часов.
   - Так, я поняла, - гневно воскликнула Джой, - мне здесь ничего не объяснят, все эти ваши магические дела...
   В этот момент в комнату вошел Валентайн, и женщина обратилась к нему с вопросом:
   - Оги, а что это за рисунки на полу?
   - Ах, это, - мужчина ничем не показал своего замешательства, которого, возможно, действительно не было, - я пытаюсь вспомнить одну древнюю роспись, обнаруженную в историческом журнале.
   - Зачем? - Джой рисковала, навязываясь подобным образом, но все обошлось.
   - Я давно заметил, что так называемые психологические комплексы очень любопытная вещь, - Валентайн сел в кресло и отпил из чашки черный кофе. - Вот, например, вы сейчас находитесь в определенном психологическом состоянии. Одновременно с ним к вам поступает самая разнообразная информация, среди которой есть основная - моя речь, а все остальное: пейзаж за окном, запах моего кофе, мои жесты, обстановка в комнате, температура - создают некий фон для моей речи.
   - Что же? - спросила Джой.
   - А то, что ваш мозг выберет для себя другую информацию, которая может стать для вас ключевой.
   - Почему? - не поняла она.
   - Потому что вы будете искать решение своей проблемы, а не обязательно слушать то, что я говорю.
   - Возможно.
   - Так вот, дело в том, что вместе с информацией из основного источника, то есть наряду с моей речью, в вашу психику на бессознательном уровне проникает в колоссальном объеме, - Оги сделал ударение, - другая информация. Это похоже на акулу, за которой следует целая армия мелких рыб. Все вместе эти рыбы ничуть не меньшая сила, нежели акула. Но их сила проявляется не столь явно, не столь агрессивно. Не сразу, не одним глотком, а по кусочку, но во множестве. А акула лишь таран, за которым незаметны события не меньшей важности.
   - При чем же здесь ваш рисунок?
   - Вы не поняли, - Валентайн констатировал факт, но продолжил, - понимаете, зная все, что я вам только что сказал, каждый человек способен... маркировать, что ли, свою жизнь, ставить флажки в определенных местах. Понравилось тебе некое состояние, настроение - проассоциируй его с каким-либо предметом. При этом, чем больше деталей будет в этом предмете, тем больше деталей запомнится о состоянии. Так было некогда с этим рисунком. У меня тогда было чувство абсолютной уверенности и силы. Теперь, когда это состояние понадобилось мне снова, я элемент за элементом восстановил весь эскиз, а вместе с ним воссоздал в психике весь комплекс информации, где акулой было ощущение силы, а каждая деталь рисунка ее проводником: события, люди, замыслы того времени. Воссоздав все это в точности, я проассоциировал некоторые изменения сегодняшнего дня, внес эти изменения в рисунок и, как видите, моя сила восстановилась.
   - Интересный прием, но неужели вы так и не знаете, что означает этот рисунок? - не отступила женщина.
   - Ученые, насколько я помню ту статью, писали, что он как-то связан с древней магией, но как именно - они не знают.
   - Жаль, - Джой пришлось сдаться, так и не выпытав правды, после чего пришлось менять тему разговора. - Когда вы намерены совершить Восхождение?
   - Сегодня ночью.
   - Ночью? - Джой была в недоумении. - Кто же это делает ночью?
   - Мне так больше нравится, - своенравно заявил Валентайн.
   - Странное желание, но пусть будет так, как вы хотите, - она встала.
   - Кстати, Джой, вы неправы, говоря о моей странности. Десять процентов людей совершают Восхождение ночью.
   - В самом деле?
   - Это написано в проспекте, - Оги бросил на стол маленькую брошюру.
   - Я не знала.
   - Они говорят, и я с ними согласен, что ночью атмосфера Земли очищается и сознание проясняется. Разве это не логично?
   - Пожалуй, - снова согласилась референт.
   Ее поражали демагогические способности Валентайна. Он мог доказать все что угодно, если ему это было нужно, причем довести логику доказательства до такого шага, где оппоненту уже нечем было оперировать, и, если он интуитивно продолжал ощущать свою правоту, то на уровне логики сдавался. Зная эту способность Валентайна, Джой не могла понять истинных мотивов, побуждавших ее спутника совершать Восхождение ночью.
   - Значит, нужно выспаться вечером? - спросила она в дверях.
   - Конечно, - ответил Оги, - я жду вас в двадцать три тридцать.
   - Хорошо.
   Джой пошла в свою часть дома, старательно готовясь к разносу Кардалеона, но тот не появился до самого вечера. Это заставило женщину нервничать еще больше, ибо идти по Лестнице без ангела ей еще не приходилось. Однако, когда она уже оделась, перед ее третьим глазом возникла точка света.
   - Где тебя черти носят? - воскликнула она.
   - Тише, тише, не кипятись, - отчетливо раздалось в ответ в ее голове, но голос, который она услышала, не был голосом Кардалеона. Джой пригляделась и увидела, что и сама точка значительно больше ее ангела.
   - Кто ты? - спросила она.
   - Я бы не хотел называть себя.
   - Почему?
   - Это доставит тебе неприятности в будущем.
   - Почему? - упрямо твердила Джой.
   Но и голос был не менее упрям:
   - Потому что иногда лучше не знать определенных вещей.
   - Разве?
   - Конечно. Представь себе, если я бы оказался Логосом Земли, что было бы с тобой?
   - Ну, не знаю.
   - Наверно, ты бы начала очень гордиться тем, что сам Логос Земли являлся к тебе и даже просил о сотрудничестве.
   - Наверно, - отозвалась Джой.
   - А гордость такого рода, как ты знаешь, приносит мало пользы.
   - Ну, хорошо, - согласилась женщина, - где мой ангел?
   - Занимается своими делами.
   - А ты что, вроде его заместителя?
   - Вроде, - улыбнулся голос.
   - И что я должна делать?
   - Все, что сочтешь нужным, - раздалось в ответ, - я просто буду рядом, чтобы помочь в нужный момент.
   - Хорошо, тогда я иду.
   - Секунду, у меня к тебе маленькая просьба.
   - Да?!
   - Постарайся запомнить рисунок, который находится в комнате твоего спутника.
   - Разве он его не стер?
   - Нет.
   - Ладно.
   Джой постучала в дверь Валентайна, и, пока он надевал меховую куртку и мокасины, старательно изучала узор на полу. Спустя десять минут, когда они шли по скрипящему инею, она поняла, что рисунок странным образом не только целиком отложился в ее памяти, но даже ожил, начав светиться абсолютными провалами черноты.
   Предъявив свое удостоверение компьютерной системе, они получили в офисе фирмы радиомаяки, отмечающие высоту подъема восходящего. Данные радиомаяка фиксировались компьютером и служили основанием для подтверждения рейтинга.
   В тот момент, когда Валентайн и его спутница снова вышли на улицу с радиомаяками, укрепленными на запястье специальным браслетом, часы в офисе показывали полночь.
   Джой зябко поежилась, хотя была очень тепло одета. На мгновение ей почудилось, что свет, струящийся с вершины Джомолунгмы от Лотоса Любви-Мудрости, стал будто бы слабее.
   - Ничему не удивляйся! - раздалось в ее голове.
   - Разве мы можем общаться при Валентайне? - удивилась Джой.
   - Со мной - да!
   - Значит, ты сильнее Кардалеона?
   - Немного, - скромно донеслось в ответ.
   Между тем два человека подошли к основанию Лестницы и остановились в молчании. Где-то вверху маячило несколько фигур людей, карабкающихся кто вверх, а кто уже и вниз. Среди них была пара, не сходившая с Лестницы уже неделю. Достигнув предельной для себя высоты, они медитировали, пытаясь продвинуться еще немного. Иногда это получалось, но лишь тогда, когда удавалось распрощаться с грузом довлеющей кармы.
   Туман, слегка затмивший свет, начал сгущаться, но как-то необычно полосами, будто огромные змеи струились вокруг вершины.
   - Откуда здесь туман? - удивилась Джой.
   - Действительно, странно, - откликнулся ее спутник, и женщина почему-то оглянулась назад. Она вздрогнула, увидев, что туманные полосы выползают из того места, где находился их дом. В ответ на эту догадку в ее голове запульсировал образ рисунка, оставленного Валентайном на полу комнаты.
   Женщина еще сильнее поежилась, со страхом посмотрев на своего спутника. Он молча ждал, пока одна из полос не приблизилась к ним. Когда вокруг уже ничего не было видно, Валентайн вдруг повернулся к Джой и сказал, слегка расширив глаза:
   - Спи, моя девочка! Спи! И представляй себе Восхождение.
   Джой ощутила, как туманная полоса убаюкивает ее, ей стало трудно дышать, а из глаз Валентайна словно протянулись два луча. И она провалилась в пустоту. Потом внезапно очнулась и, оглядевшись, поняла, что с тех пор, как Валентайн ее загипнотизировал, прошло не больше минуты. Сам Оги в это время чертил перед Лестницей тот же рисунок, что она видела в его комнате. Джой хотела уже выяснить с ним отношения, но вдруг в ее голове раздалось:
   - Не подавай вида, что ты в сознании.
   - Почему? - задала она вечный вопрос.
   - Потому что это я тебя разбудил, чтобы ты могла увидеть все, что произойдет. Ты - единственная на земле, кто увидит это и будет об этом знать. Поэтому замри и наблюдай.