Селмер Мишель. К чему лишние слова?

   – Ты спрашиваешь мое профессиональное мнение? – спросила она. – Это не по моей части. Но если у тебя есть какие-нибудь проблемы, могу посоветовать хорошего специалиста. А если стесняешься, то совершенно напрасно. Я уже видела обнаженных мужчин. И то, что у вас находится между ног. А если видела один, то, значит, видела их все.
   Уголки его рта поползли вверх. Мэгги уже успела забыла, какая у него великолепная улыбка.
   Внезапно она поняла, что стоит возле кровати и смотрит на обнаженную грудь Пита.
   – Я подожду снаружи, пока ты оденешься, – бросила она, шагнув к двери.
   – В чем дело? Испугалась? Боишься, что я встану и ты вновь увидишь мою наготу?
   Она пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной.
   – Извини, но в больнице я вдоволь насмотрелась на голых мужчин. И все они устроены одинаково. – Лихорадочно нащупывая за спиной ручку двери, Мэгги надеялась, что ее волнение пройдет незамеченным. – Одевайся побыстрее.
   Она выскочила из комнаты. Ей показалось, что за закрытой дверью раздался смех.
   Уф! Что с ней? Конечно, парень ей давно нравился, но теперь он всего лишь пациент, и такое ее поведение непростительно. Но обычно она не видит пациентов голыми, а кроме того, большинство из них уже в возрасте.
   Надо взять себя в руки! Можно подумать, что она никогда не видела голых, возбужденных мужчин!
 
   Когда через несколько минут Пит появился из двери, Мэгги уже успела настроиться на профессиональный лад.
   – Стой там! – воскликнула она. – Я хочу посмотреть, как ты ходишь. Он нахмурился.
   – Зачем? Ты уже видела это героическое зрелище.
   – А тебе что, трудно доставить мне удовольствие? Позабавь меня немного, ладно? Он с опаской покосился на дверь.
   – Не волнуйся! Я ее заперла. Если кому-то захочется нас увидеть, ему придется карабкаться по стене и заглядывать в окно. Мы совершенно одни.
   Пит усмехнулся. Похоже, даже несмотря на то, что эта медсестра недавно увидела, она не считает его мужчиной. Однако спорить с ней бесполезно, уж слишком упряма и решительно настроена. Скорее всего, переубедить ее не удастся.
   Ладно, придется еще разок побыть в шкуре клоуна!
   Не успел он сделать и пяти неуверенных шагов, как она подскочила с дивана.
   – Нет, нет, нет! Не так!
   – Черт побери, – произнес он, смущенный такой неожиданно эмоциональной реакцией. – Что я делаю неправильно?
   – Ты щадишь больную ногу. Так ты никогда не научишься пользоваться протезом. Такая ходьба бессмысленна.
   – Тебе легко говорить. Не могу я на нее наступать. Боль адская.
   Она обошла его кругом.
   – А ну-ка выпрями ее.
   Пит ухватился за стол, чтобы удержать равновесие и не упасть.
   – Не могу. Может, сначала стоит нарастить мускулы?
   Мэгги состроила презрительную гримасу.
   – Не обижайся, но ты что, с ума сошел? Он скопировал ее выражение лица.
   – А что такого? По-моему, безупречная логика: чем сильнее мышцы ноги, тем лучше я буду ходить, разве нет?
   – Вы, врачи, порой не знаете элементарных вещей.
   Она властно указала ему на диван.
   – Сядь!
   – Сядь, встань, сядь, встань... что я тебе, заводная игрушка? – пробурчал оп, но все-таки добрался до дивана и сел.
   – Теперь давай свою ногу. – Мэгги опустилась перед ним на колени. Видя, что он колеблется, иронически добавила: – Не бойся, я обязательно верпу ее тебе обратно.
   Он приподнял больную ногу, и она, ухватив ее за лодыжку, потянула на себя.
   Пит подпрыгнул чуть не до потолка.
   – Эй! Больно!
   Мэгги удовлетворенно закивала и одарила его лучезарной улыбкой.
   – А знаешь, почему больно?
   – Проклятие! Понятия не имею, но, видимо, потому, что ты ее дернула!
   Ухватившись за штанину, она хотела закатать ее, но потом вдруг остановилась и подняла голову.
   – Можно?
   – Что? В спальне не все рассмотрела?
   – Очень смешно! – Мэгги осторожно закатала штанину выше колена. Пит думал, что при виде жуткого шрама она вздрогнет, но ошибся – даже глазом не моргнула.
   – Должно быть, ты здорово развлекал медсестер и нянечек в больнице, – заметила она, начиная легонько разминать мышцы на ноге Пита. – Персонал, думаю, в тебе души не чаял.
   Он подавил ухмылку.
   – Наоборот. Когда я выписывался, они просто вопили от восторга. Говорили, что со мной легче всего, когда я в коме.
   Руки Мэгги переместились на колено.
   – Ты был настолько противным?
   – Даже хуже. – Он вздрогнул от боли, и она тут же ослабила хватку. – Я злился на всех и вся.
   – Странно, что они не придушили тебя во сне. Он позволил себе улыбнуться.
   – Тебе ли не знать, что врачи считаются самыми невыносимыми пациентами. Она опустила штанину вниз.
   – За сегодняшний день ты уже улыбаешься второй раз.
   – А ты что, подсчитываешь?
   – Обычно у меня нет такой привычки. Но ты так мрачно настроен, что я невольно отмечаю, когда ты становишься хоть немного веселее. – Ободряюще похлопав мужчину по ноге, она уселась рядом с ним на диван. – Наверное, мне несказанно повезло сегодня.
   Вообще-то, ему без разницы, нравится ли ей его улыбка или нет, но почему-то стало приятно.
   – Ну что, Мэгги, каков твой диагноз?
   – Тебе стоит повременить с поднятием тяжестей. Не время лезть в супермены. Ты работаешь не над теми мышцами. Вначале следует научиться растягивать ногу, понемногу добавляя нагрузку. Вот этим мы и займемся.
   – Я же говорил...
   Она досадливо отмахнулась и воскликнула:
   – Только не злись и не перебивай, ладно? Я поняла, что ты не хочешь показываться на людях. И у меня возникла идея!
   Пит запоздало подумал, что ему все-таки не следовало выбираться из постели. Эта Мэгги – настоящая пиявка. Как присосется, потом не отделаешься!
   – И что еще за идея?
   – Ты когда-нибудь бывал на озере Тетл?
   Неприятное название!
   – Вряд ли.
   – И никого не знаешь из местных, так?
   – Так. Ну и что?
   – Вот и отлично!
   – Отлично для чего? Не понимаю, к чему ты клонишь.
   – А все очень просто. Ты не хочешь, чтобы люди видели тебя во время реабилитационного периода, так что само собой напрашивается решение куда-нибудь уехать. А лучше озера Тетл места нам не найти.
   – Что значит «нам»?
   – Какой ты непонятливый, право. Пакуй чемоданы, Пит. Лето мы проведем вместе на озере Тетл.
   Этого еще не хватало! Он не колебался ни секунды с ответом.
   – Ни за что!
   – Приведи хоть одну причину против. Место красивое, тихое. У моих дедушки и бабушки там находится домик. Я уже договорилась, что других пациентов возьмут на себя мои коллеги.
   Он прохромал мимо кресла к спальне.
   – Желаешь поселиться у бабушки с дедушкой? Пожалуйста! Но только не со мной.
   – Вряд ли они там появятся. Сами они живут во Флориде, а домиком пользуются мои родители и мы с сестрой. Он расположен рядом с озером. Очень уединенное место.
   – Меня не устраивает. – Он попытался закрыть дверь перед ней. Но не тут-то было! – Послушай, перестань меня преследовать!
   – Не дождешься! Я буду приходить сюда каждый день. До конца моей жизни, если понадобится. Его глазах угрожающе сверкнули.
   – Похоже, что ты решила во что бы то ни стало испортить мне жизнь! В любом случае поездка не состоится. Выкинь эту идею из головы! Даже если я соглашусь поехать, родители мне не позволят. Они не хотят разлучаться со мной. Волнуются.
   – Я уже обсудила с ними этот вопрос. Они посопротивлялись некоторое время, но потом все же вняли голосу разума.
   – Мой отец, который всегда прав, внял голосу разума? Что-то мне не верится!
   – Я провела с ним беседу таким образом, что он сам предложил такой вариант. А твоя мама всегда слушает мужа. Ну так как, больной?. Несколько месяцев на берегу озера?
   Пит тщетно искал аргументы, чтобы отказаться.
   – А твой бойфренд? Как он отнесется к подобному мероприятию?
   – Такового нет. Это была твоя последняя попытка отвертеться. Больше сказать тебе нечего. Пакуй чемоданы!
   Пит присел на край кровати, чувствуя, что боль в колене усилилась.
   – Дай мне минуту. Уверен, что придумаю что-нибудь еще.
   Она села рядом, положив ладонь на его руку.
   – Поверь мне, Пит. Я понимаю, как тебе трудно. И хочу помочь.
   Ее пальцы составляли разительный контраст с его бледной, синеватой кожей. Еще немного, и он превратится в привидение!
   Неужели этого он и добивается?
   Может, смена обстановки действительно пойдет ему на пользу? А если нужен довод «за», то достаточно взглянуть на женщину рядом. Какой мужчина в здравом уме пропустит такую?
   Впрочем, ему нс стоит думать о Мэгги. Он для нее только пациент, и не больше. А вот ему следует всерьез задуматься о собственном будущем. Отправившись па озеро, он ничем не рискует. Даже если его постигнет неудача, он только вернется к исходной точке. А если верить словам этой девушки, шанс у него есть. Может быть, согласиться?
   – Если ты скажешь «нет», – услышал он вдруг, – то мне придется пойти на похищение человека. Не толкай меня па путь преступления, а?
   Ему вдруг стало весело.
   – Твоя взяла. Когда отправляемся?

Глава четвертая

   – Ты не слишком быстро едешь? Мэгги принялась мысленно считать до десяти, чтобы не напасть на Пита с кулаками. С первых же минут их поездки он только и делал, что жаловался. То музыка играет слишком громко, то радиостанция ему не нравится, то в салоне душно... – ничего ему не нравилось!
   – Посмотри вокруг: я еду с топ же скоростью, что и все.
   Он взглянул на спидометр.
   – Если не возражает, мне хотелось бы добраться до места в целости и сохранности.
   Да, вздохнула Мэгги, лето обещает быть не самым увлекательным.
   – Не волнуйся. Я привезу тебя живым, – изобразив улыбку, сказала она. А мысленно добавила: «Если, конечно, не прибью по дороге. Хотя жаль убивать такого красавца. Липкая лента на рот, пожалуй, решит проблему. Где-то в багажнике валялся рулончик...
   – Когда ты последний раз тут убиралась? – буркнул он, отпихивая ногой пустую бутылку из-под газировки.
   Мэгги так сжала руль, что костяшки ее пальцев побелели, однако рта она не открыла. Ясно, что он пытается ее разозлить, отомстив таким образом за покинутый безопасный мир родительского дома.
   – Как называется место, куда ты меня везешь? – снова обратился он к ней с вопросом.
   – Озеро Тетл.
   – Ты часто там бывала в детстве?
   На Мэгги накатила привычная обида. Пока родители с сестрой жили в коттедже, она проводила каникулы в лагере для детей с избыточным весом.
   – Не так часто, как мне хотелось бы.
   – У тебя есть братья и сестры?
   – Одна сестра. Молли. – Идеальный ребенок. Сплошные пятерки в школе, а потом в колледже. Вышла замуж за идеального мужчину. Когда Молли забеременела, Мэгги втайне надеялась, что та наконец-то раздуется, но ничего подобного! Естественно, она не набрала ни грамма, помимо позволенных двадцати пяти фунтов, которые сбросила уже через месяц после родов. Воплощенный идеал женщины!
   – Понятно! Хотелось бы взглянуть на такую красоту!
   Это нечестно! – нахмурилась Мэгги.
   – А у тебя? – спросила она Пита, решив сменить тему. – Есть братья и сестры?
   – Я единственный ребенок в семье.
   – Значит, избалованный?
   Он отвернулся к окну.
   – По большей части я жил в интернате.
   – Вот чего я никогда не могла понять. Если заводишь ребенка, зачем отсылать его куда-то?
   – Я и сам не понимаю. Но ты уже заметила, что мои родители нежностей не любят.
   В его тоне проскользнула нотка горечи.
   – А после интерната где ты учился?
   – В университете Мичигана.
   – Ты сам платил за учебу? Бросив на нее короткий взгляд, он нехотя произнес:
   – Долгая история.
   Намек понят.
   Проезжая через город, Мэгги вспомнила о продуктах. Хотя Пит вряд ли в состоянии, как физически, так и морально, идти в магазин. Она предложила ему зайти в закусочную, но он отказался выходить из машины. Неудивительно! Его уверенность в своих силах поколебалась. И возвращать ее придется постепенно.
   Ничего, у них впереди целое лето!
   Видимо, придется вначале устроить его в коттедже, а потом вернуться в город за покупками.
   – Нам следует обговорить условия нашего совместного проживания, – сказала она Питу.
   – Никогда не жил вдвоем с женщиной, тем более с такой, которую знаю всего три дня.
   – Ты разве не жил со своей невестой? Он опять отвернулся к окну.
   – Ее родители строгих нравов. Она не могла переехать ко мне до свадьбы. По слухам, после перестрелки невеста быстро исчезла с горизонта. Вероятно, не считала себя обязанной связываться на всю жизнь с калекой.
   – Ладно, – объявила Мэгги Питу. – Никакого белья, кроме своего, я стирать не буду. Кухарка я дрянная, и не жди, что я буду за тобой убирать. Думаю, будет справедливо, если работу по дому мы поделим пополам.
   Не услышав ответа, она обернулась на него. Он сидел, насупившись. Понятно, о чем он думает.
   – Не пойми меня превратно. Я не собираюсь заставлять тебя делать что-то, что ты не можешь физически. Будем учиться мало-помалу, верно?
   Кивнув, он рассеянно потер колено. Они выехали из города. За плотной стеной деревьев иногда мелькали домики. Повеяло запахом озера. Раньше он любил воду. Только теперь она напоминала ему о водных лыжах, виндсерфинге и других вещах, отныне недоступных для него. Возможно, лишь сейчас он понял, па что согласился – на целое лето мучений. Когда можно будет лишь смотреть, как резвятся другие. И отказаться уже нельзя. Здорово он попался!
   – Ну вот и добрались!
   Мэгги затормозила и остановила машину у входа в коттедж.
   Пит открыл дверь и выбрался наружу. Девушка настояла на том, чтобы он оставил инвалидное кресло в доме его родителей, так что теперь ему предстоял не самый легкий путь до входной двери.
   – Погоди-ка, – остановила его Мэгги, – у меня есть кое-что для тебя.
   Увидев то, что она держит в руках, он отпрянул.
   – Ни за что! Никакой трости.
   – Это временно. Тебе надо как-то перебиться пару недель, пока будем растягивать мышцы ноги.
   – Я не стану ходить с палкой!
   – Как хочешь. Тогда я заеду в магазин медицинского оборудования и куплю тебе ходунки.
   – Шутишь?
   – Трость или ходунки, выбирай. Проклятье!
   Он взглянул на трость. Слава богу, на ней не было дурацких серебряных завитушек, любимых древними стариками. Обычная палка вишневого цвета.
   – Это моего деда. – Мэгги любовно взглянула на трость. – Он пользовался ей пару лет, так что она может почитаться семейной реликвией.
   Тонкий психолог! – разозлился Пит. Рассчитала все досконально. Теперь отказ может стать оскорблением деда, которого она явно любит.
   – Он примерно твоего роста, так что трость должна подойти.
   Провокация чистой воды!
   – Хорошо! Но только две недели, – предупредил он. – А после эта вещь отправляется в чулан.
   – Как скажешь, – тут же согласилась она, протягивая трость.
   Пит взвесил трость в руке. Обернулся удостовериться, что Мэгги не смотрит, – и попробовал шагнуть. Сделал два шага – и чуть не растянулся перед входом в дом.
   Не позволяя себе упасть духом, попробовал снова. Солнце припекало спину, на лбу выступил пот. В любом случае он доберется до этой чертовой двери!
   Мэгги следила за Питом сквозь заднее стекло машины. Она была уверена: если только удастся всунуть ему трость, он быстро научится с ней обращаться. Гордость нс позволит ему отступить. Знала она и то, что он не потерпит никакой помощи. Нельзя на него глазеть и подсказывать, что делать.
   Пит снова споткнулся. Она едва не выскочила из машины, но вовремя сдержалась. Ему необходимо осилить дорогу самостоятельно. Упорный парень!
   Ей остается лишь восхищаться.
   На минуту он остановился, положив обе руки на трость. Может, хватит? – подумалось ей. Передохнув, выпрямился и зашагал снова. Теперь уже ясно, что он не остановится, пока не отработает технику до совершенства. Облегченно вздохнув, она взялась за сумки.
 
   Пит потянулся, открыл глаза и удивился, увидев незнакомую обстановку. Где это он? Только через несколько секунд он вспомнил, что приехал в коттедж Мэгги.
   В тех редких случаях, когда родители вывозили его куда-то, они всегда останавливались в пятизвездочных отелях. Пит попытался представить свою мать в подобном месте и не удержался от ухмылки. Ни тебе шелковых простыней, ни тонкого фарфора!
   Усевшись на старой потертой кушетке – куда более удобной, чем казалось с виду, – Пит взглянул на часы. После того как Мэгги уехала за продуктами, он целый час, до тех пор, пока рука не стала дрожать от напряжения, исследовал дом, практикуя новый способ ходьбы с тростью. Спать он не собирался, хотел только прилечь на минутку. Но почти сразу заснул и сейчас чувствовал себя удивительно свежим и бодрым. Забытое ощущение полноты жизни.
   Скрипнула дверь, и в комнату вошла Мэгги. Увидев его, она улыбнулась сияющей улыбкой, отчего его настроение еще больше поднялось. Обтягивающий топик с большим вырезом и короткие шортики – минимум одежды. Фигура ее смотрелась... ну очень здорово! И эти полные округлые груди! Как приятно, наверное, прижаться к ним!
   Нет, надо срочно сменить тему, иначе поднимется не только настроение!
   – Привет, – весело воскликнула Мэгги, – хорошо поспал?
   Он зевнул и потянулся.
   – Да, хотя и не собирался.
   Мэгги махнула рукой в сторону маленькой кухни.
   – Я купила мясо, сыр и хлеб. Можно поесть, если проголодался.
   – Что-то пока не хочется. Давай позднее.
   – Тогда не хочешь ли искупаться? Пит понял, что лучше согласиться. Что ж, попробуем плаванье! – решил он.
   – Договорились, встретимся снаружи.
   Отыскав в чемодане плавки и переодевшись, он взял полотенце и вышел на крыльцо. Ступеньки оказались для него тяжелым испытанием, как, впрочем, и ходьба по песку. Трость проваливалась в него, и Пит несколько раз чуть не потерял равновесие и не упал.
   Сосредоточившись на своих движениях, он сначала не заметил Мэгги, стоящую по колено в воде. А когда увидел, то потерял дар речи. Неизвестно, чего он ожидал, когда она предложила ему пойти купаться, но точно не этого.
   На ней было бикини, которое почти ничего не скрывало. С таким же успехом она могла бы выйти голой, так мало закрывали крохотные ярко-желтые треугольники.
   Пит быстро оглядел пляж, чтобы узнать, кто еще, кроме него, мог насладиться зрелищем. Но поблизости никого не было, если не считать скользившей вдали лодки с парой гребцов.
   Мэгги наклонилась, опустила руки в воду. Непонятно, что она пытается доказать, одеваясь таким образом, и пытается ли вообще что-либо доказать. Возможно, подобную тактику она применяет к особо трудным пациентам – определение, под которое он определенно подпадает. Вероятно, этим и объясняется поразительные показатели ее успехов. Он звонил в больницу, справлялся о ней, и ему сообщили, что она – лучшее, что можно получить за деньги. И родители ему об этом говорили.
   Ох, видели б они ее теперь...

Глава пятая

   – Вода немного прохладная, – выкрикнула Мэгги.
   Вот и славненько, подумал Пит, отрывая глаза от ее тела. Можно будет обойтись без холодного душа.
   Оставался еще вопрос, как добраться до озера. Трость использовать не хочется, а без нее нога жутко болит, если на нее наступить. Похоже, он утром перестарался с тренировкой.
   – Иди, – помахала она ему.
   – Лучше не надо, – отозвался он. – Не хочу сломать трость твоего деда.
   – Давай я помогу. – Мэгги направилась к нему. Ее груди покачивались при каждом шаге. – Можешь опереться на меня.
   Полуголая Мэгги будет теперь к нему прижиматься. Отлично! По всей видимости, в этом и заключается суть реабилитационного периода: он будет думать не о больной ноге, а о другой части своего тела.
   – Если вода такая холодная, то, пожалуй, я лучше пропущу купанье.
   – Не трусь. Быстро привыкаешь. Уже кажется почти теплой.
   Взяв его руку, она положила ее себе на плечи. Сексуальные инстинкты, дремавшие в нем так долго, взыграли с невиданной силой.
   – Я правда раздумал, – Пит пытался сохранить между ними хоть минимальное расстояние. – Боюсь, тебе тяжело.
   – Ерунда, – настаивала она, прижимаясь к нему. – Я сильнее, чем кажусь.
   Ах черт, в одних плавках возбуждение уже очень скоро станет заметным. Уйти он уже не успеет, придется влезать в воду.
   – Куда ты вдруг так понесся? Не спеши, – Мэгги обняла его за талию.
   Пит с ужасом наблюдал за тем, как с каждой секундой все сильнее оттопыривалась нижняя часть плавок.
   К счастью, они уже дошли до воды.
   – И это ты называешь немного прохладная? Да она ледяная!
   – Если входить постепенно, то ничего. – Они сделали еще несколько шагов, и тут Пит поскользнулся и потерял равновесие. И хотя Мэгги была сильной, удержать его она не смогла.
   Ощущение, наверное, сродни тому, что бывает при погружении в прорубь. Одно хорошо, возбуждение Пита тотчас прошло. Средство поэффективнее холодного душа!
   – Ничего себе плюхнулись! – со свистом выдохнула Мэгги. – Холодно, жуть!
   Пит отбросил волосы с лица.
   – Полагаю, ты все-таки не достаточно сильная, чтобы справиться со мной.
   – Извини! – Она дотронулась до больной ноги. – Ушибся?
   – Нет. Только промок и замерз.
   – Это я виновата. Поспешила. Тебе еще рано лезть в воду.
   – Ладно. Все обошлось. – Он махнул рукой и, почувствовав, что покрывается гусиной кожей, спросил: – Знаешь, когда начнется настоящее веселье? Когда ты захочешь меня отсюда вытащить.
   – Думаешь, ты не сможешь встать самостоятельно?
   – Не знаю, если честно. Но если не встану в самом скором времени, то точно посинею и превращусь в ледышку.
   Мэгги сама уже начала дрожать.
   – Наверное, вода все-таки холоднее, чем я думала. В середине июля вода здесь теплая, как парное молоко.
   – Приятно слышать.
   – Погоди, я принесу трость. Пит покачал головой.
   – Не хочу ее портить. Может, попробуешь рывком поднять меня за руки?
   – Ты уверен?
   – А что нам еще остается? Идея ползти по песку к берегу меня не воодушевляет. И потом, я не уверен, что смогу ползти.
   Мэгги живо вскочила на ноги.
   – Давай! На счет «три» толкайся здоровой ногой, а я потяну тебя вверх. Если станешь падать, хватайся за меня – я устою.
   Он раздраженно замотал головой.
   – Хорошо хоть нас никто не видит. Мэгги протянула руки.
   – На счет «три». Готов?
   Стоило ему выпрямиться, как Мэгги обхватила его, закрепляя успех. Ее глаза оказались на уровне его шеи – как же он высок, да и весит немало. Одна его рука лежала у нее на плече, другая расположилась на бедре. Поза получилась излишне интимной.
   В течение нескольких долгих секунд они стояли неподвижно.
   – Послушай, Пит!
   Он положил подборок на ее макушку.
   –Что?
   – Раз ты уже встал, отпусти меня.
   Рука на ее бедре напряглась и опустилась на дюйм-другой ниже.
   – Надо бы. Но прошло столько времени.
   – С чего?
   – С тех пор, как я держал женщину вот так.
   Не обольщайся! Ты просто подвернулась ему под руку, твердо сказала Мэгги себе. Он и не хочет тебя по-настоящему. И все равно ноги сделались ватными, а голова закружилась.
   – Постарайся не думать обо мне так. Я не женщина, а врач. Существо бесполое. У тебя нет причин думать иначе.
   – Есть две очень основательные причины думать о тебе, как о женщине, и они обе сейчас прижимаются к моей груди.
   О боже!
   – Ты прекрасно знаешь, что нам нельзя даже думать о таких вещах. Ты мой пациент. Он тяжело вздохнул.
   – Знаю. Но ощущение удивительно приятное. Я даже не представлял, как мне его не хватало.
   – Ничего, это пройдет, – заверила его Мэгги. Она тоже долго переживала из-за отсутствия личной жизни. А потом привыкла и стала довольствоваться книгами, фильмами и просто приятельскими отношениями с мужчинами.
   И все же Питу на пляже удалось взволновать ее.
   Только когда Мэгги проводила его в коттедж и уложила на кушетку, она смогла облегченно вздохнуть.
 
   Пит стянул с рук запачканные кровью перчатки и бросил их на пол.
   – Отметь время смерти.
   В комнате стоял металлический запах крови, крови пятнадцатилетнего юнца, изрешеченного пулями.
   – Умирать в таком возрасте – это ужасно! – ассистировавшая ему Рашель Веверз печально покачала головой. – Но когда ты состоишь в банде, в этом нет ничего удивительного.
   Пит перелистал медицинскую карту. Девятый класс школы. Боже! С каждым годом они становятся все моложе.
   – Как его приятель? – поинтересовался он у Рашель.
   – Тот, что с двумя пулями? Только что отвезли в операционную. Одна пуля в позвоночнике. Если и выживет, то навсегда останется парализованным.
   Пит потер переносицу. Порой он жалел, что не стал дерматологом или педиатром, хотя и знал, что не стал бы ничего менять, даже будь у пего выбор. Ведь здесь он спасал жизни. То есть обычно спасал. Только иногда, в случаях типа этого, медицина была бессильна.
   Рашель взяла карту у него из рук.
   – Когда станет известно о случившемся, его дружки наверняка постараются отомстить. Значит, будут новые трупы. Почему бы тебе не сбегать в кафетерий, купить нам что-нибудь пожевать? А я буду держать оборону до твоего возвращения.
   – Фруктовый салат?
   – И сыр. Кстати, а может быть, сходим куда-нибудь после работы?
   – Я обещал Лиззи поучить ее кататься на водных лыжах.
   – В феврале?
   – У ее родителей дом во Флориде. Слетаем туда на денек.
   – Вы же только что слезли с гор!
   – Это было в прошлом месяце, – ответил Пит, направляясь к лифту. Рашель рассмеялась.