Страница:
Охранники молча переглядывались — им оставалось только надеяться, что леди Кайла проявит благоразумие и не раскроет свое истинное имя первой встречной. Сама же Эльфреда редко бывала в замке — муж запретил ей там появляться, — так что могла и не догадаться, кто сейчас стоял перед ней. «Но если все-таки догадается, — думал Робин, — то наверняка вцепится миледи в волосы».
— Может быть, увести ее сейчас? — пробормотал Ангус, наблюдая за женщинами.
— Нет, сейчас не надо, — прошептал в ответ Робин.
— Но ты же понимаешь, что произойдет, если Эльфреда узнает ее…
— А вдруг леди Кайла назовет свое имя? — добавил Дункан.
— Будем надеяться, что у нее все-таки хватит ума солгать.
— Миледи солжет?! — возмутился Дункан.
— Так она же сбежала, — усмехнулся Робин. — Разве она станет после этого сообщать свое имя первой встречной?
— Да, конечно… Конечно, не станет, — пробормотал Дункан, и все трое продолжили наблюдение.
Женщина поздоровалась, заговорив по-гэльски. Кайла, ответившая на том же языке, с любопытством разглядывала незнакомку — зеленоглазую, огненно-рыжую, как и Гэлен Макдональд, и совсем юную — ей было лет восемнадцать, не больше. Она была чрезвычайно мала ростом — гораздо ниже Кайлы — и все же, несмотря на миниатюрность, обладала весьма развитыми и даже пышными формами, а ее талия казалась такой тонкой, что любая могла бы позавидовать. Приветливо глядя на девушку, незнакомка проговорила:
— Меня зовут Эльфреда Макдональд. А тебя?
После некоторого колебания Кайла назвалась своим вторым именем — первым именем матери.
— А меня зовут Изабелла, — сказала она.
Благоразумно рассудив, что не стоит сообщать новой знакомой слишком много, Кайла все же не хотела лгать Эльфреде, так приветливо смотревшей на нее, поэтому решила, что неполная правда — наилучший выход из положения.
— Рада познакомиться с тобой, Изабелла, — улыбнулась Эльфреда.
Кайла с облегчением вздохнула и тоже улыбнулась. Затем, посмотрев на море, воскликнула:
— Какое чудесное место!
— Да, здесь замечательно, — кивнула рыжеволосая шотландка. Немного помолчав, добавила: — Я пришла сюда, чтобы собрать немного водорослей и устриц на ужин. — Она показала девушке маленькую корзинку, которую держала в руке. — Но тут так хорошо… Можно просто посидеть и подышать морским воздухом.
Гэлен, нахмурившись, вышел из конюшни. К нему тотчас бросились Томас и Гэвин, и он, едва лишь взглянув на их лица, понял: им наконец-то удалось что-то разузнать.
Вернувшись в замок, Гэлен первым делом отправился в свою комнату и обнаружил, что Кайлы там нет. Трое охранников тоже отсутствовали, а старая ведьма ничего не могла объяснить, утверждала, что все время спала и не видела, куда ушла госпожа.
Гэлен не на шутку встревожился. Послав Томаса и Гэвина обыскивать замок, он отправился осмотреть конюшню и расспросить конюха. Но конюх ничего не знал, а все лошади были на месте.
— Так что же? — спросил Гэлен, строго глядя на своих ратников.
— Никто не видел миледи, — ответил Томас. — Но Рой, который стоит сейчас на главной башне, утверждает, что видел, как Дункан, Ангус и Робин направлялись в сторону пристани. Он якобы подумал, что они пошли встречать лодки.
— Но мы не видели их на пристани, — проворчал Гэлен. — И на тропе, ведущей к пристани, их тоже никто не видел.
— Возможно, они свернули с тропы, — предположил Томас.
— Свернули? — переспросил Гэлен. — Так куда же они направились? Все трое должны находиться в замке и охранять мою жену! Почему охранники разгуливают по прибрежным тропинкам?
— Они все время глаз с нее не спускали, — сказал Гэвин. Затем, взглянув на Томаса, пробормотал: — Но может быть… Возможно, миледи исчезла, а они отправились ее искать?
— Не объявив тревогу? — спросил Гэлен. — Если бы они обнаружили, что она исчезла, весь замок отправился бы ее искать!
— Значит, миледи не исчезла, — в задумчивости проговорил Гэвин.
Гэлен с Томасом уставились на него в изумлении.
— Гэвин, что ты этим хочешь сказать? — снова нахмурился глава клана.
— Сейчас объясню. Рой упоминал также о какой-то женщине. Она вышла из ворот прямо перед Робином, Ангусом и Дунканом.
— Это была Кайла?
— Нет, милорд. Рой сказал, что видел служанку, возможно, просто поселянку, заходившую в замок. Во всяком случае, на ней была клетчатая накидка.
— А может, леди Кайла надела накидку, чтобы бежать из замка? — сказал Томас.
— Бежать! — воскликнул Гэлен. — Бежать откуда? Ведь Кайла — моя жена.
— Да, конечно, но… — Гэвин замялся. — Мне кажется, милорд, что у вас до сих пор не нашлось времени сообщить ей об этом…
Гэлен уставился на воина. Затем, хлопнув себя ладонью по лбу, воскликнул:
— Будь я трижды проклят! Конечно, ты прав, Гэвин. У меня действительно не было времени…
— Не беспокойтесь, милорд. Я уверен, что скоро вы исправите свою оплошность. Давайте же отыщем леди Кайлу, и вы сообщите ей приятную новость.
Гэлен кивнул, однако по-прежнему стоял у конюшни. Он очень сомневался в том, что такая новость порадует Кайлу.
— Думаете, она будет рада? — спросил он наконец.
— Что, милорд? — Томас с Гэвином переглянулись.
— Полагаете, ей понравится такой муж, как я? — допытывался Гэлен.
Ратники снова переглянулись и надолго задумались — вопрос показался им очень непростым. Действительно, о чем думают английские леди? Наверное, любая шотландская женщина сочла бы за счастье заполучить такого мужа, как Гэлен Макдональд. Ведь он богат, красив, щедр, и он прекрасный воин — чего же еще желать? Но английские леди… Сказать о своих сомнениях Гэвин с Томасом не осмелились.
— Конечно, милорд. Она будет счастлива, — заявил Гэвин. А разве может быть иначе?
— Он прав, — кивнул Томас. — Будь я женщиной, я бы ужасно обрадовался, милорд! Она должна быть счастлива, что вы отбили ее у Макгрегора и сами женились на ней.
— Да, верно, — согласился Гэлен. — Я оказал ей большую услугу.
— Конечно, милорд. Ведь вы спасли ей жизнь!
— Наверное, спас, — в задумчивости проговорил Гэлен. Немного помолчав, добавил: — Полагаю, что она и впрямь должна быть мне благодарна.
— Пожалуй, что так, милорд, — улыбнулся Гэвин.
Гэлен нервно передернул плечами:
— Ты сказал «пожалуй»? Что это значит?
— Я только хотел сказать, милорд, что женщины непредсказуемы, — пробормотал ратник.
— И что же?
— Женские мозги… они особенные, — пояснил Гэвин. — Конечно же, она должна быть благодарна, но… — Он пожал плечами и посмотрел на Томаса. — Думаю, нам следовало бы объяснить ей, что такое благодарность.
Гэлен вздохнул и шагнул к конюшне. Обернувшись, сказал:
— Надо взять лошадей. Нам придется проверить множество тропинок, если мы хотим побыстрее найти ее.
— Не думаю, что она назвалась своим настоящим именем, — пробормотал Ангус.
Женщины уже минут десять разговаривали, стоя на берегу, но до драки так и не дошло. Выходило, что Эльфреда не догадалась, кто же на самом деле ее собеседница.
— Должно быть, так, — кивнул Дункан. — Но все же странно, что такая отважная и решительная леди могла хоть в чем-то солгать, пусть даже ей это потребовалось для побега.
Ангус с усмешкой проговорил:
— А может быть, она вообще никак не назвалась. Дункан снова кивнул. Женщины тем временем уселись на песок и теперь беседовали, сидя бок о бок.
— Как вы думаете, о чем они сейчас говорят? — спросил Ангус.
— О чем обычно говорят женщины? — ухмыльнулся Робин. — Ясное дело, о мужчинах.
— Я не согласна с тобой, Эльфреда, — сказала Кайла. — Я уверена, что в шахматах самые сильные фигуры — это конь и слон. Конечно, королева может передвигаться по полю более свободно, но для противника она — самая желанная добыча после короля. А вот о слоне и коне противник меньше думает, поэтому иногда просто о них забывает. Так что опытный игрок всегда сможет этим воспользоваться.
— Жаль, что у нас нет здесь доски с фигурами, я бы с удовольствием сыграла в шахматы, — проговорила Эльфреда с сожалением в голосе.
— Да, жаль, — со вздохом кивнула Кайла. — Я бы тоже с удовольствием сыграла…
— А может, нам искупаться? — Эльфреда с надеждой посмотрела на собеседницу. — Но ты, наверное, не любишь плавать?
— Нет, я не считаю, что леди Кайла полоумная, — заявил Ангус, поглядывая на приятелей, внимательно его слушавших. — Напротив, она чертовски умна. К тому же очень хитрая. Надеть накидку, чтобы сбежать. Такое не каждая придумает! Ей бы побольше везения — и мы не сумели бы ее выследить. А накидка… Не так уж плохо она с ней управилась, хотя, наверное, впервые ею воспользовалась.
— По правде сказать, это я немного поправил складки, — признался Дункан. — Сама бы она не справилась.
Робин с Ангусом, раскрыв рты, уставились на друга.
— Когда она вышла из своей комнаты, я сначала принял ее за служанку, — продолжал Дункан. — Но потом заметил, что накидка вся в соломе. Я почистил ее и чуть выровнял складки. Однако не подал виду, что обо всем догадался.
— А жаль, — вздохнул Ангус. — Ведь я-то думал, что она и впрямь сбежала…
— Похоже, она вовсе и не собиралась бежать, — пробормотал Робин. — Мне кажется, ей просто захотелось немного погулять по берегу.
— Да, наверное. — Ангус помрачнел. — Значит, она все-таки не в своем уме, и вообще как она решилась выйти из замка? Ведь ее же столько раз просили не выходить! Но хоть в храбрости ей не откажешь… По крайней мере у нее хватило дерзости решиться на побег, — добавил Ангус, не обращая внимания на возмущенного Робина. — Да-да, хоть храбрость осталась при ней.
— Это больше похоже на глупость, чем на храбрость! — заявил Робин. — Горячка добавила ей храбрости и убавила ума.
— Да, верно, — снова вздохнул Ангус. — Какое несчастье! А ведь до проклятой лихорадки она казалась такой разумной!
— Да разве ты знал, какая она была до лихорадки? — прищурился Робин.
— Почему же не знал? В бреду она много рассказывала о себе, и я понял, что до ранения леди Кайла была очень разумной.
— Хватит твердить одно и то же! — вспылил Дункан. — Она все замечательно придумала, и я с трудом ее узнал. Просто миледи впервые в жизни надела шотландскую накидку, вот и не сумела управиться со складками. Иначе непременно ускользнула бы от нас.
Тут за их спинами послышались шаги и раздался знакомый голос:
— Так возблагодарим же Господа за неровные складки! Все трое одновременно обернулись и тут же вскочили на ноги.
— Милорд!
— Так вы говорите, она надела накидку, распустила волосы и незаметно проскользнула мимо ваших бдительных глаз? — спросил Гэлен, поглядывая на женщин, сидевших на берегу.
В этот момент Кайла с Эльфредой поднялись с песка и начали раздеваться.
— Пошли, — сказал Гэлен; он хотел увести своих людей подальше за деревья, пока его жена окончательно не обнажилась.
— Во время вашего отсутствия, милорд, все шло хорошо… до сегодняшнего дня, — с виноватым видом пробормотал Робин.
— Правда, и до этого она дважды пыталась убежать, — вмешался Ангус.
— Она пыталась бежать и раньше? — изумился Гэлен.
— Не то чтобы по-настоящему сбежать, милорд… — Робин замялся, подыскивая подходящие слова. — Она просто пыталась выйти из замка, — похоже, забыла про запрет.
— Словно у нее отшибло память, — добавил Ангус.
— По правде сказать, так оно и было, — вздохнул Робин. — В первый день, сразу после завтрака, миледи встала из-за стола и пошла к выходу. Сначала я подумал, что она направится вверх по лестнице, поэтому смог нагнать ее только во дворе. Тогда я объяснил ей, что вы приказали все время находиться в замке и отдыхать у камина.
— А на следующий день, когда настала моя очередь охранять миледи, она сделала то же самое, — сообщил Ангус. — Сразу после обеда леди Кайла вышла из-за стола и направилась к выходу. Мне кажется, она просто не понимала, что ей говорят, или забыла… Я хочу сказать, что миледи, возможно, и сегодня вовсе не пыталась бежать. Может быть, она просто…
— Забыла, что ей говорили? — спросил Гэлен.
— Нет-нет, — вмешался Дункан. — Ведь она надела накидку и…
— Попыталась проскользнуть мимо тебя, рассчитывая, что ты не обратишь на нее внимания? — осведомился Ангус.
— Это она очень хитро придумала, — продолжал Дункан, покосившись на Ангуса. — И ей удалось бы меня обмануть, если бы не эти…
— Складки? — усмехнулся глава клана.
— Да, милорд, — кивнул Дункан.
Гэлен некоторое время пристально разглядывал всех троих.
— Как же вы допустили, что она вышла за ворота? — спросил он наконец.
— Милорд, мы решили потихоньку проследить за ней, чтобы выяснить, что она задумала, — ответил Робин. — Полагаю, милорд, леди Кайла вовсе не собиралась бежать. Ей просто захотелось немного прогуляться, подышать свежим воздухом. Ведь этот берег — не самое подходящее место для побега.
— Если только она не собирается перебраться через пролив вплавь, — подал голос Ангус. Все в недоумении уставились на него, и он, словно оправдываясь, пробормотал: — Вплавь здесь, конечно, далековато, но миледи ведь не в себе, так что вполне может решиться на такое.
Было очевидно, что только Гэлен принял слова Ангуса всерьез. Он тут же вспомнил, что женщины начали раздеваться у самого берега. Конечно, Эльфреда едва ли собиралась бежать с острова, но Кайла действительно могла воспользоваться случаем и попытаться вплавь перебраться через пролив. «И если она это сделает, то уже никогда ко мне не вернется», — размышлял Гэлен.
Он приказал всем троим найти в условленном месте Томаса и Гэвина, а затем возвращаться в замок. Сам же решил, что наконец-то пришло время пообщаться с женой.
Вскочив в седло, Гэлен помчался к берегу.
— Как хорошо, что можно вместе поплавать! У нас здесь не любят купаться. А многие даже считают, что можно заболеть, купаясь в море.
— Сейчас и мне так кажется, — пробормотала Кайла, стоявшая по пояс в воде.
Ей говорили, что со времени ее ранения прошло уже более трех недель, однако лечение до сих пор не закончилось, и постоянно требовалось накладывать на рану свежий бальзам. Кайла всегда любила плавать, и если бы она сейчас погрузилась в воду, то быстро бы согрелась в движении. Но девушка боялась разбередить свою рану, да и вода казалась слишком холодной.
Эльфреда со счастливым смехом погрузилась в воду:
— Обожаю купаться!
Кайла невольно улыбнулась.
— Похоже, тебе не часто удается поплавать.
— В доме родителей, за проливом, я почти все время проводила у воды. Мой клан занимался рыболовством, поэтому я так люблю море.
Эльфреда немного помолчала, потом весело рассмеялась.
— Там же я встретила своего мужа, — продолжала она. — Жена моего двоюродного брата доводится ему родственницей, и он иногда навещал ее. Потом он сказал, что влюбился в меня с первого взгляда. Да и я в него тоже. Он хотел сразу же на мне жениться, но я попросила отца заставить его подождать — ведь человек никогда не ценит того, что ему слишком легко достается.
Кайла с улыбкой кивнула. Было совершенно очевидно, что ее новая знакомая безумно любит своего мужа.
— И долго пришлось ему ждать?
— О, целых полгода! — воскликнула Эльфреда. — Эти месяцы показались мне вечностью, хотя Робин и навещал меня, когда удавалось. Мой двоюродный брат уже не мог спокойно смотреть на меня и умолял не тянуть с венчанием. Так мы и поженились. А потом я перебралась сюда, и мы провели много счастливых дней на этом берегу. — Внезапно улыбка исчезла с лица Эльфреды, и она нахмурилась. — Мы были счастливы, пока они не притащили сюда эту противную саксонку.
Кайла с удивлением посмотрела на нее:
— Какую саксонку?
— Новую жену нашего милорда, — ответила Эльфреда с отвращением.
Кайла еще больше удивилась. Ведь ей ни разу не довелось встретить в замке женщину, о существовании которой она только что узнала. Более того, раньше она была абсолютно уверена, что предводитель местного клана не женат, — но вот Эльфреда говорит, что у него, оказывается, есть жена. Где же он ее прячет? И почему она никогда не спускается к общему столу?
— С тех пор как она появилась в замке, мой муж постоянно там пропадает. Его приставили за ней присматривать, и у него больше нет на меня времени. А раньше мы часто прогуливались по берегу и купались в море, — добавила Эльфреда с обидой в голосе.
— Почему же за ней надо присматривать? — спросила Кайла.
Эльфреда взглянула на нее с искренним удивлением:
— Ты, конечно, притворяешься? Неужели ты действительно этого не знаешь?
Девушка вздохнула и, потупившись, пробормотала:
— Я надолго уезжала… Вот и не знаю ничего… Эльфреду, похоже, удовлетворило это объяснение. Она откинулась на спину и, лежа на воде, сказала:
— Видно, ты вернулась совсем недавно, раз ничего не успела узнать. За ней постоянно надо присматривать, потому что она свихнувшаяся, совершенно ничего не соображает!
— Неужели?! — воскликнула Кайла. — Она что, сумасшедшая?
— Да-да, уж поверь мне! Эта сумасшедшая саксонка чуть не убила моего мужа.
— Не может быть… — пробормотала девушка, потрясенная словами шотландки; оказывается, где-то в замке пряталась обезумевшая женщина, способная на все, даже на убийство…
— Все так и есть, — заявила Эльфреда. — Вообще это очень грустная история. Наш милорд заслуживал лучшей доли. Тем более что недавно ему довелось пережить тяжелую утрату.
Кайла боялась нечаянно выдать себя и потому молчала. Эльфреда приняла ее за женщину из местного клана, а значит, она не могла совсем ничего не знать о жизни на острове.
— Я думаю, милорду лучше от нее избавиться. И нам всем не нужна полоумная госпожа. А каких детей она ему родит?
Кайла сокрушенно покачала головой — конечно же, дети сумасшедшей женщины тоже станут сумасшедшими.
Рассказ Эльфреды заставил девушку смягчиться — теперь она уже не осуждала хозяина замка и его слуг, постоянно присматривавших за ней. Оказывается, они заботились о ее безопасности — ведь где-то в замке, в потайных покоях, скрывалась сумасшедшая… И ей следует благодарить судьбу, что она не встретила эту женщину во время нынешней прогулки.
Эльфреда наконец-то наплавалась и стала выходить из воды.
— Здесь замечательно, но время идет, — сказала она. — Думаю, нам пора уходить, скоро ужин.
Кайла охотно согласилась, и они направились к берегу. Внезапно Эльфреда завизжала и бросилась к одежде, лежавшей на берегу. В следующее мгновение Кайла заметила Гэлена Макдональда; сидя на лошади, он наблюдал за ними.
Девушка замерла, ошеломленная неожиданным появлением всадника; она даже забыла, что стоит перед ним в нижней рубашке. Сообразив наконец, что еще не вышла из воды, Кайла вспыхнула и поспешила следом за Эльфредой.
Макдональд усмехнулся и направил свою лошадь к берегу.
— Добрый день, милорд. — Эльфреда, уже одетая, приветливо улыбнулась главе клана.
Кайла же не могла одеться так быстро, поэтому лишь набросила на плечи накидку и завернулась в нее, как сумела. Затем взглянула на Макдональда в крайнем смущении — ведь она так долго испытывала его терпение, так легкомысленно злоупотребляла его гостеприимством.
— Милорд… — Девушка присела в реверансе; при этом она чуть прикрыла лицо распущенными волосами.
— Прекрасный день для купания, милые дамы. Однако тебя, Эльфреда ищет Робин. Ведь я уже вернулся…
Покосившись на Эльфреду, Кайла увидела, что та сначала удивилась, а затем едва заметно нахмурилась.
— О да, милорд, вы правы, — сказала она. — Спасибо, что напомнили. Мы с Изабеллой уже уходим.
Кайла почувствовала облегчение; оказывается, Эльфреда вовсе не собиралась оставлять ее наедине с Макдональдом. Девушка очень опасалась, что хозяин замка может все-таки узнать ее и потребовать объяснений. А что она скажет ему, как объяснит свой поступок?
Но тут Макдональд неожиданно улыбнулся и воскликнул:
— Ах, так это Изабелла? Рад тебя видеть. Нет нужды ждать ее, Эльфреда, я сам отвезу Изабеллу в замок.
Эльфреда хотела возразить, но, заметив странное выражение на лице милорда, решила, что лучше промолчать. Ей оставалось лишь повернуться и направиться к тропинке, ведущей к деревне. Она шла не оглядываясь и чувствовала, что с каждым шагом все сильнее злится на милорда. А ведь прежде ей даже в голову не приходило, что можно плохо думать о Гэлене Макдональде. Ее ненаглядный Робби всегда восхищался им и расхваливал его на все лады, и она все это принимала как должное, без возражений. Но сейчас ей было что возразить. Когда ее ненаглядный придет домой, он услышит много интересного… Она заметила, как смотрел милорд в глаза юной невинной Изабелле — в его взгляде была только похоть, больше ничего! Что же произойдет, если он в самом деле решится воспользоваться тем, что эта девушка слаба и беззащитна?
Глава 8
— Может быть, увести ее сейчас? — пробормотал Ангус, наблюдая за женщинами.
— Нет, сейчас не надо, — прошептал в ответ Робин.
— Но ты же понимаешь, что произойдет, если Эльфреда узнает ее…
— А вдруг леди Кайла назовет свое имя? — добавил Дункан.
— Будем надеяться, что у нее все-таки хватит ума солгать.
— Миледи солжет?! — возмутился Дункан.
— Так она же сбежала, — усмехнулся Робин. — Разве она станет после этого сообщать свое имя первой встречной?
— Да, конечно… Конечно, не станет, — пробормотал Дункан, и все трое продолжили наблюдение.
Женщина поздоровалась, заговорив по-гэльски. Кайла, ответившая на том же языке, с любопытством разглядывала незнакомку — зеленоглазую, огненно-рыжую, как и Гэлен Макдональд, и совсем юную — ей было лет восемнадцать, не больше. Она была чрезвычайно мала ростом — гораздо ниже Кайлы — и все же, несмотря на миниатюрность, обладала весьма развитыми и даже пышными формами, а ее талия казалась такой тонкой, что любая могла бы позавидовать. Приветливо глядя на девушку, незнакомка проговорила:
— Меня зовут Эльфреда Макдональд. А тебя?
После некоторого колебания Кайла назвалась своим вторым именем — первым именем матери.
— А меня зовут Изабелла, — сказала она.
Благоразумно рассудив, что не стоит сообщать новой знакомой слишком много, Кайла все же не хотела лгать Эльфреде, так приветливо смотревшей на нее, поэтому решила, что неполная правда — наилучший выход из положения.
— Рада познакомиться с тобой, Изабелла, — улыбнулась Эльфреда.
Кайла с облегчением вздохнула и тоже улыбнулась. Затем, посмотрев на море, воскликнула:
— Какое чудесное место!
— Да, здесь замечательно, — кивнула рыжеволосая шотландка. Немного помолчав, добавила: — Я пришла сюда, чтобы собрать немного водорослей и устриц на ужин. — Она показала девушке маленькую корзинку, которую держала в руке. — Но тут так хорошо… Можно просто посидеть и подышать морским воздухом.
Гэлен, нахмурившись, вышел из конюшни. К нему тотчас бросились Томас и Гэвин, и он, едва лишь взглянув на их лица, понял: им наконец-то удалось что-то разузнать.
Вернувшись в замок, Гэлен первым делом отправился в свою комнату и обнаружил, что Кайлы там нет. Трое охранников тоже отсутствовали, а старая ведьма ничего не могла объяснить, утверждала, что все время спала и не видела, куда ушла госпожа.
Гэлен не на шутку встревожился. Послав Томаса и Гэвина обыскивать замок, он отправился осмотреть конюшню и расспросить конюха. Но конюх ничего не знал, а все лошади были на месте.
— Так что же? — спросил Гэлен, строго глядя на своих ратников.
— Никто не видел миледи, — ответил Томас. — Но Рой, который стоит сейчас на главной башне, утверждает, что видел, как Дункан, Ангус и Робин направлялись в сторону пристани. Он якобы подумал, что они пошли встречать лодки.
— Но мы не видели их на пристани, — проворчал Гэлен. — И на тропе, ведущей к пристани, их тоже никто не видел.
— Возможно, они свернули с тропы, — предположил Томас.
— Свернули? — переспросил Гэлен. — Так куда же они направились? Все трое должны находиться в замке и охранять мою жену! Почему охранники разгуливают по прибрежным тропинкам?
— Они все время глаз с нее не спускали, — сказал Гэвин. Затем, взглянув на Томаса, пробормотал: — Но может быть… Возможно, миледи исчезла, а они отправились ее искать?
— Не объявив тревогу? — спросил Гэлен. — Если бы они обнаружили, что она исчезла, весь замок отправился бы ее искать!
— Значит, миледи не исчезла, — в задумчивости проговорил Гэвин.
Гэлен с Томасом уставились на него в изумлении.
— Гэвин, что ты этим хочешь сказать? — снова нахмурился глава клана.
— Сейчас объясню. Рой упоминал также о какой-то женщине. Она вышла из ворот прямо перед Робином, Ангусом и Дунканом.
— Это была Кайла?
— Нет, милорд. Рой сказал, что видел служанку, возможно, просто поселянку, заходившую в замок. Во всяком случае, на ней была клетчатая накидка.
— А может, леди Кайла надела накидку, чтобы бежать из замка? — сказал Томас.
— Бежать! — воскликнул Гэлен. — Бежать откуда? Ведь Кайла — моя жена.
— Да, конечно, но… — Гэвин замялся. — Мне кажется, милорд, что у вас до сих пор не нашлось времени сообщить ей об этом…
Гэлен уставился на воина. Затем, хлопнув себя ладонью по лбу, воскликнул:
— Будь я трижды проклят! Конечно, ты прав, Гэвин. У меня действительно не было времени…
— Не беспокойтесь, милорд. Я уверен, что скоро вы исправите свою оплошность. Давайте же отыщем леди Кайлу, и вы сообщите ей приятную новость.
Гэлен кивнул, однако по-прежнему стоял у конюшни. Он очень сомневался в том, что такая новость порадует Кайлу.
— Думаете, она будет рада? — спросил он наконец.
— Что, милорд? — Томас с Гэвином переглянулись.
— Полагаете, ей понравится такой муж, как я? — допытывался Гэлен.
Ратники снова переглянулись и надолго задумались — вопрос показался им очень непростым. Действительно, о чем думают английские леди? Наверное, любая шотландская женщина сочла бы за счастье заполучить такого мужа, как Гэлен Макдональд. Ведь он богат, красив, щедр, и он прекрасный воин — чего же еще желать? Но английские леди… Сказать о своих сомнениях Гэвин с Томасом не осмелились.
— Конечно, милорд. Она будет счастлива, — заявил Гэвин. А разве может быть иначе?
— Он прав, — кивнул Томас. — Будь я женщиной, я бы ужасно обрадовался, милорд! Она должна быть счастлива, что вы отбили ее у Макгрегора и сами женились на ней.
— Да, верно, — согласился Гэлен. — Я оказал ей большую услугу.
— Конечно, милорд. Ведь вы спасли ей жизнь!
— Наверное, спас, — в задумчивости проговорил Гэлен. Немного помолчав, добавил: — Полагаю, что она и впрямь должна быть мне благодарна.
— Пожалуй, что так, милорд, — улыбнулся Гэвин.
Гэлен нервно передернул плечами:
— Ты сказал «пожалуй»? Что это значит?
— Я только хотел сказать, милорд, что женщины непредсказуемы, — пробормотал ратник.
— И что же?
— Женские мозги… они особенные, — пояснил Гэвин. — Конечно же, она должна быть благодарна, но… — Он пожал плечами и посмотрел на Томаса. — Думаю, нам следовало бы объяснить ей, что такое благодарность.
Гэлен вздохнул и шагнул к конюшне. Обернувшись, сказал:
— Надо взять лошадей. Нам придется проверить множество тропинок, если мы хотим побыстрее найти ее.
— Не думаю, что она назвалась своим настоящим именем, — пробормотал Ангус.
Женщины уже минут десять разговаривали, стоя на берегу, но до драки так и не дошло. Выходило, что Эльфреда не догадалась, кто же на самом деле ее собеседница.
— Должно быть, так, — кивнул Дункан. — Но все же странно, что такая отважная и решительная леди могла хоть в чем-то солгать, пусть даже ей это потребовалось для побега.
Ангус с усмешкой проговорил:
— А может быть, она вообще никак не назвалась. Дункан снова кивнул. Женщины тем временем уселись на песок и теперь беседовали, сидя бок о бок.
— Как вы думаете, о чем они сейчас говорят? — спросил Ангус.
— О чем обычно говорят женщины? — ухмыльнулся Робин. — Ясное дело, о мужчинах.
— Я не согласна с тобой, Эльфреда, — сказала Кайла. — Я уверена, что в шахматах самые сильные фигуры — это конь и слон. Конечно, королева может передвигаться по полю более свободно, но для противника она — самая желанная добыча после короля. А вот о слоне и коне противник меньше думает, поэтому иногда просто о них забывает. Так что опытный игрок всегда сможет этим воспользоваться.
— Жаль, что у нас нет здесь доски с фигурами, я бы с удовольствием сыграла в шахматы, — проговорила Эльфреда с сожалением в голосе.
— Да, жаль, — со вздохом кивнула Кайла. — Я бы тоже с удовольствием сыграла…
— А может, нам искупаться? — Эльфреда с надеждой посмотрела на собеседницу. — Но ты, наверное, не любишь плавать?
— Нет, я не считаю, что леди Кайла полоумная, — заявил Ангус, поглядывая на приятелей, внимательно его слушавших. — Напротив, она чертовски умна. К тому же очень хитрая. Надеть накидку, чтобы сбежать. Такое не каждая придумает! Ей бы побольше везения — и мы не сумели бы ее выследить. А накидка… Не так уж плохо она с ней управилась, хотя, наверное, впервые ею воспользовалась.
— По правде сказать, это я немного поправил складки, — признался Дункан. — Сама бы она не справилась.
Робин с Ангусом, раскрыв рты, уставились на друга.
— Когда она вышла из своей комнаты, я сначала принял ее за служанку, — продолжал Дункан. — Но потом заметил, что накидка вся в соломе. Я почистил ее и чуть выровнял складки. Однако не подал виду, что обо всем догадался.
— А жаль, — вздохнул Ангус. — Ведь я-то думал, что она и впрямь сбежала…
— Похоже, она вовсе и не собиралась бежать, — пробормотал Робин. — Мне кажется, ей просто захотелось немного погулять по берегу.
— Да, наверное. — Ангус помрачнел. — Значит, она все-таки не в своем уме, и вообще как она решилась выйти из замка? Ведь ее же столько раз просили не выходить! Но хоть в храбрости ей не откажешь… По крайней мере у нее хватило дерзости решиться на побег, — добавил Ангус, не обращая внимания на возмущенного Робина. — Да-да, хоть храбрость осталась при ней.
— Это больше похоже на глупость, чем на храбрость! — заявил Робин. — Горячка добавила ей храбрости и убавила ума.
— Да, верно, — снова вздохнул Ангус. — Какое несчастье! А ведь до проклятой лихорадки она казалась такой разумной!
— Да разве ты знал, какая она была до лихорадки? — прищурился Робин.
— Почему же не знал? В бреду она много рассказывала о себе, и я понял, что до ранения леди Кайла была очень разумной.
— Хватит твердить одно и то же! — вспылил Дункан. — Она все замечательно придумала, и я с трудом ее узнал. Просто миледи впервые в жизни надела шотландскую накидку, вот и не сумела управиться со складками. Иначе непременно ускользнула бы от нас.
Тут за их спинами послышались шаги и раздался знакомый голос:
— Так возблагодарим же Господа за неровные складки! Все трое одновременно обернулись и тут же вскочили на ноги.
— Милорд!
— Так вы говорите, она надела накидку, распустила волосы и незаметно проскользнула мимо ваших бдительных глаз? — спросил Гэлен, поглядывая на женщин, сидевших на берегу.
В этот момент Кайла с Эльфредой поднялись с песка и начали раздеваться.
— Пошли, — сказал Гэлен; он хотел увести своих людей подальше за деревья, пока его жена окончательно не обнажилась.
— Во время вашего отсутствия, милорд, все шло хорошо… до сегодняшнего дня, — с виноватым видом пробормотал Робин.
— Правда, и до этого она дважды пыталась убежать, — вмешался Ангус.
— Она пыталась бежать и раньше? — изумился Гэлен.
— Не то чтобы по-настоящему сбежать, милорд… — Робин замялся, подыскивая подходящие слова. — Она просто пыталась выйти из замка, — похоже, забыла про запрет.
— Словно у нее отшибло память, — добавил Ангус.
— По правде сказать, так оно и было, — вздохнул Робин. — В первый день, сразу после завтрака, миледи встала из-за стола и пошла к выходу. Сначала я подумал, что она направится вверх по лестнице, поэтому смог нагнать ее только во дворе. Тогда я объяснил ей, что вы приказали все время находиться в замке и отдыхать у камина.
— А на следующий день, когда настала моя очередь охранять миледи, она сделала то же самое, — сообщил Ангус. — Сразу после обеда леди Кайла вышла из-за стола и направилась к выходу. Мне кажется, она просто не понимала, что ей говорят, или забыла… Я хочу сказать, что миледи, возможно, и сегодня вовсе не пыталась бежать. Может быть, она просто…
— Забыла, что ей говорили? — спросил Гэлен.
— Нет-нет, — вмешался Дункан. — Ведь она надела накидку и…
— Попыталась проскользнуть мимо тебя, рассчитывая, что ты не обратишь на нее внимания? — осведомился Ангус.
— Это она очень хитро придумала, — продолжал Дункан, покосившись на Ангуса. — И ей удалось бы меня обмануть, если бы не эти…
— Складки? — усмехнулся глава клана.
— Да, милорд, — кивнул Дункан.
Гэлен некоторое время пристально разглядывал всех троих.
— Как же вы допустили, что она вышла за ворота? — спросил он наконец.
— Милорд, мы решили потихоньку проследить за ней, чтобы выяснить, что она задумала, — ответил Робин. — Полагаю, милорд, леди Кайла вовсе не собиралась бежать. Ей просто захотелось немного прогуляться, подышать свежим воздухом. Ведь этот берег — не самое подходящее место для побега.
— Если только она не собирается перебраться через пролив вплавь, — подал голос Ангус. Все в недоумении уставились на него, и он, словно оправдываясь, пробормотал: — Вплавь здесь, конечно, далековато, но миледи ведь не в себе, так что вполне может решиться на такое.
Было очевидно, что только Гэлен принял слова Ангуса всерьез. Он тут же вспомнил, что женщины начали раздеваться у самого берега. Конечно, Эльфреда едва ли собиралась бежать с острова, но Кайла действительно могла воспользоваться случаем и попытаться вплавь перебраться через пролив. «И если она это сделает, то уже никогда ко мне не вернется», — размышлял Гэлен.
Он приказал всем троим найти в условленном месте Томаса и Гэвина, а затем возвращаться в замок. Сам же решил, что наконец-то пришло время пообщаться с женой.
Вскочив в седло, Гэлен помчался к берегу.
— Как хорошо, что можно вместе поплавать! У нас здесь не любят купаться. А многие даже считают, что можно заболеть, купаясь в море.
— Сейчас и мне так кажется, — пробормотала Кайла, стоявшая по пояс в воде.
Ей говорили, что со времени ее ранения прошло уже более трех недель, однако лечение до сих пор не закончилось, и постоянно требовалось накладывать на рану свежий бальзам. Кайла всегда любила плавать, и если бы она сейчас погрузилась в воду, то быстро бы согрелась в движении. Но девушка боялась разбередить свою рану, да и вода казалась слишком холодной.
Эльфреда со счастливым смехом погрузилась в воду:
— Обожаю купаться!
Кайла невольно улыбнулась.
— Похоже, тебе не часто удается поплавать.
— В доме родителей, за проливом, я почти все время проводила у воды. Мой клан занимался рыболовством, поэтому я так люблю море.
Эльфреда немного помолчала, потом весело рассмеялась.
— Там же я встретила своего мужа, — продолжала она. — Жена моего двоюродного брата доводится ему родственницей, и он иногда навещал ее. Потом он сказал, что влюбился в меня с первого взгляда. Да и я в него тоже. Он хотел сразу же на мне жениться, но я попросила отца заставить его подождать — ведь человек никогда не ценит того, что ему слишком легко достается.
Кайла с улыбкой кивнула. Было совершенно очевидно, что ее новая знакомая безумно любит своего мужа.
— И долго пришлось ему ждать?
— О, целых полгода! — воскликнула Эльфреда. — Эти месяцы показались мне вечностью, хотя Робин и навещал меня, когда удавалось. Мой двоюродный брат уже не мог спокойно смотреть на меня и умолял не тянуть с венчанием. Так мы и поженились. А потом я перебралась сюда, и мы провели много счастливых дней на этом берегу. — Внезапно улыбка исчезла с лица Эльфреды, и она нахмурилась. — Мы были счастливы, пока они не притащили сюда эту противную саксонку.
Кайла с удивлением посмотрела на нее:
— Какую саксонку?
— Новую жену нашего милорда, — ответила Эльфреда с отвращением.
Кайла еще больше удивилась. Ведь ей ни разу не довелось встретить в замке женщину, о существовании которой она только что узнала. Более того, раньше она была абсолютно уверена, что предводитель местного клана не женат, — но вот Эльфреда говорит, что у него, оказывается, есть жена. Где же он ее прячет? И почему она никогда не спускается к общему столу?
— С тех пор как она появилась в замке, мой муж постоянно там пропадает. Его приставили за ней присматривать, и у него больше нет на меня времени. А раньше мы часто прогуливались по берегу и купались в море, — добавила Эльфреда с обидой в голосе.
— Почему же за ней надо присматривать? — спросила Кайла.
Эльфреда взглянула на нее с искренним удивлением:
— Ты, конечно, притворяешься? Неужели ты действительно этого не знаешь?
Девушка вздохнула и, потупившись, пробормотала:
— Я надолго уезжала… Вот и не знаю ничего… Эльфреду, похоже, удовлетворило это объяснение. Она откинулась на спину и, лежа на воде, сказала:
— Видно, ты вернулась совсем недавно, раз ничего не успела узнать. За ней постоянно надо присматривать, потому что она свихнувшаяся, совершенно ничего не соображает!
— Неужели?! — воскликнула Кайла. — Она что, сумасшедшая?
— Да-да, уж поверь мне! Эта сумасшедшая саксонка чуть не убила моего мужа.
— Не может быть… — пробормотала девушка, потрясенная словами шотландки; оказывается, где-то в замке пряталась обезумевшая женщина, способная на все, даже на убийство…
— Все так и есть, — заявила Эльфреда. — Вообще это очень грустная история. Наш милорд заслуживал лучшей доли. Тем более что недавно ему довелось пережить тяжелую утрату.
Кайла боялась нечаянно выдать себя и потому молчала. Эльфреда приняла ее за женщину из местного клана, а значит, она не могла совсем ничего не знать о жизни на острове.
— Я думаю, милорду лучше от нее избавиться. И нам всем не нужна полоумная госпожа. А каких детей она ему родит?
Кайла сокрушенно покачала головой — конечно же, дети сумасшедшей женщины тоже станут сумасшедшими.
Рассказ Эльфреды заставил девушку смягчиться — теперь она уже не осуждала хозяина замка и его слуг, постоянно присматривавших за ней. Оказывается, они заботились о ее безопасности — ведь где-то в замке, в потайных покоях, скрывалась сумасшедшая… И ей следует благодарить судьбу, что она не встретила эту женщину во время нынешней прогулки.
Эльфреда наконец-то наплавалась и стала выходить из воды.
— Здесь замечательно, но время идет, — сказала она. — Думаю, нам пора уходить, скоро ужин.
Кайла охотно согласилась, и они направились к берегу. Внезапно Эльфреда завизжала и бросилась к одежде, лежавшей на берегу. В следующее мгновение Кайла заметила Гэлена Макдональда; сидя на лошади, он наблюдал за ними.
Девушка замерла, ошеломленная неожиданным появлением всадника; она даже забыла, что стоит перед ним в нижней рубашке. Сообразив наконец, что еще не вышла из воды, Кайла вспыхнула и поспешила следом за Эльфредой.
Макдональд усмехнулся и направил свою лошадь к берегу.
— Добрый день, милорд. — Эльфреда, уже одетая, приветливо улыбнулась главе клана.
Кайла же не могла одеться так быстро, поэтому лишь набросила на плечи накидку и завернулась в нее, как сумела. Затем взглянула на Макдональда в крайнем смущении — ведь она так долго испытывала его терпение, так легкомысленно злоупотребляла его гостеприимством.
— Милорд… — Девушка присела в реверансе; при этом она чуть прикрыла лицо распущенными волосами.
— Прекрасный день для купания, милые дамы. Однако тебя, Эльфреда ищет Робин. Ведь я уже вернулся…
Покосившись на Эльфреду, Кайла увидела, что та сначала удивилась, а затем едва заметно нахмурилась.
— О да, милорд, вы правы, — сказала она. — Спасибо, что напомнили. Мы с Изабеллой уже уходим.
Кайла почувствовала облегчение; оказывается, Эльфреда вовсе не собиралась оставлять ее наедине с Макдональдом. Девушка очень опасалась, что хозяин замка может все-таки узнать ее и потребовать объяснений. А что она скажет ему, как объяснит свой поступок?
Но тут Макдональд неожиданно улыбнулся и воскликнул:
— Ах, так это Изабелла? Рад тебя видеть. Нет нужды ждать ее, Эльфреда, я сам отвезу Изабеллу в замок.
Эльфреда хотела возразить, но, заметив странное выражение на лице милорда, решила, что лучше промолчать. Ей оставалось лишь повернуться и направиться к тропинке, ведущей к деревне. Она шла не оглядываясь и чувствовала, что с каждым шагом все сильнее злится на милорда. А ведь прежде ей даже в голову не приходило, что можно плохо думать о Гэлене Макдональде. Ее ненаглядный Робби всегда восхищался им и расхваливал его на все лады, и она все это принимала как должное, без возражений. Но сейчас ей было что возразить. Когда ее ненаглядный придет домой, он услышит много интересного… Она заметила, как смотрел милорд в глаза юной невинной Изабелле — в его взгляде была только похоть, больше ничего! Что же произойдет, если он в самом деле решится воспользоваться тем, что эта девушка слаба и беззащитна?
Глава 8
Оставшись наедине с Макдональдом, Кайла совсем растерялась. Похоже, он по-прежнему не узнавал ее. Но о чем же с ним говорить?
— Вернемся в замок? — спросил Гэлен, подъехав к ней.
— О нет-нет… — пролепетала Кайла, невольно попятившись.
И тут он свесился с лошади и, подхватив девушку, усадил ее перед собой. Затем натянул поводья и поскакал по тропе, ведущей к замку. Кайла вскрикнула в испуге и вцепилась в луку седла, чтобы не упасть.
— Изабелла! — воскликнул Макдональд. — Ничего не скажешь, подходящее имя для красавицы!
Кайла затаила дыхание. Но Гэлен молчал, и она, как бы оправдываясь, проговорила:
— Это имя моей матери. И мое второе имя. Девушка попыталась отодвинуться как можно дальше, но места в седле явно не хватало, и ноги всадника по-прежнему прижимались к ее ногам. Правда, грудь Гэлена не касалась ее спины, но все же Кайла прекрасно чувствовала тепло его тела.
— Странно, что я до сих пор не встречал тебя ни в замке, ни в деревне, Изабелла. Ты здесь — словно только что отчеканенная монетка среди стольких потемневших и потертых.
— Ох, я ведь нечасто выхожу, милорд, — проговорила девушка.
И это была истинная правда! Она действительно не выходила по вине человека, сидевшего сейчас в седле позади нее. «Впрочем, наверное, он прав», — подумала Кайла, вспомнив о сумасшедшей жене Макдональда. Внезапно нахмурившись, она снова попыталась отодвинуться. О Боже, он был жаркий, словно костер, а ведь его грудь даже не касалась ее спины…
— Перестань вертеться, — проворчал Макдональд.
— Я вовсе не верчусь.
— Нет, вертишься.
— Не верчусь, — упорствовала Кайла.
Желая показать, что задета грубым тоном и бестактным замечанием Макдональда, девушка бросила через плечо выразительный взгляд.
— Не стоит спорить со мной, дорогая, — усмехнулся Гэлен. Она снова на него посмотрела.
— Очевидно, милорд, вы понятия не имеете о том, что такое хорошие манеры. Настоящий рыцарь не опустится до подобных замечаний!
— Я уже однажды говорил, что я не рыцарь, — проворчал Гэлен. — Во всяком случае, не английский рыцарь, — добавил он с раздражением в голосе.
Кайла фыркнула и отвернулась. И вдруг, вновь повернувшись к Гэлену, уставилась на него с изумлением.
— В чем дело? — спросил он.
— Так ты знаешь, кто я?.. — Она вспомнила, что Макдональд действительно говорил нечто подобное, когда нес ее на руках — кажется, вверх по лестнице.
— Конечно, знаю, — ответил он. — Неужели ты думаешь, что эта накидка сбила меня с толку?
Кайла вспыхнула.
— Но я все-таки сумела обмануть твоих людей, — напомнила она с вызовом.
— Ошибаешься, дорогая.
— Да-да, обманула!
Он пристально посмотрел на нее и вдруг рассмеялся:
— Мои люди узнали тебя и все время, от самого замка, следили за тобой.
Кайла в смущении отвернулась.
«Будь они прокляты, эти шотландцы, — подумала девушка. — Значит, они шпионили за мной… А я-то считала себя свободной… Нет, нельзя здесь больше находиться, надо поскорее покинуть этот замок — покинуть, не дожидаясь людей дяди».
Затем она вспомнила о том, что довелось пережить ее избавителю, и устыдилась своих мыслей. Ведь ему приходилось скрывать от всего света безумную жену, и только из-за этого он вынужден был приставить к ней охрану. А она, Кайла, дерзила ему и упрекала в отсутствии хороших манер — какая неблагодарность с ее стороны!
Но ведь он мог бы рассказать ей обо всем, и она прекрасно поняла бы его… Да, конечно, она все поняла бы и совершенно иначе относилась бы к своему вынужденному затворничеству. Но мужчины — странные существа, они не желают ничего объяснять. Ее покойный отец и брат поступали точно так же. Они никогда не трудились что-либо объяснять — просто отдавали распоряжения, а от остальных ждали только повиновения. Но Макдональд, возможно, очень переживает из-за помешательства своей жены, поэтому не хочет рассказывать об этом посторонним.
Вновь повернувшись к нему, она изобразила подобие улыбки.
— Милорд, я искренне сожалею, что причиняю вам столько неудобств. Теперь я понимаю, что была не права, когда попыталась без разрешения покинуть замок.
— Верно. Надо было оставаться в замке. Собравшись с духом, Кайла сказала:
— Если вы не возражаете, милорд, я хотела бы объясниться…
— Объясниться? — переспросил он.
— Вернемся в замок? — спросил Гэлен, подъехав к ней.
— О нет-нет… — пролепетала Кайла, невольно попятившись.
И тут он свесился с лошади и, подхватив девушку, усадил ее перед собой. Затем натянул поводья и поскакал по тропе, ведущей к замку. Кайла вскрикнула в испуге и вцепилась в луку седла, чтобы не упасть.
— Изабелла! — воскликнул Макдональд. — Ничего не скажешь, подходящее имя для красавицы!
Кайла затаила дыхание. Но Гэлен молчал, и она, как бы оправдываясь, проговорила:
— Это имя моей матери. И мое второе имя. Девушка попыталась отодвинуться как можно дальше, но места в седле явно не хватало, и ноги всадника по-прежнему прижимались к ее ногам. Правда, грудь Гэлена не касалась ее спины, но все же Кайла прекрасно чувствовала тепло его тела.
— Странно, что я до сих пор не встречал тебя ни в замке, ни в деревне, Изабелла. Ты здесь — словно только что отчеканенная монетка среди стольких потемневших и потертых.
— Ох, я ведь нечасто выхожу, милорд, — проговорила девушка.
И это была истинная правда! Она действительно не выходила по вине человека, сидевшего сейчас в седле позади нее. «Впрочем, наверное, он прав», — подумала Кайла, вспомнив о сумасшедшей жене Макдональда. Внезапно нахмурившись, она снова попыталась отодвинуться. О Боже, он был жаркий, словно костер, а ведь его грудь даже не касалась ее спины…
— Перестань вертеться, — проворчал Макдональд.
— Я вовсе не верчусь.
— Нет, вертишься.
— Не верчусь, — упорствовала Кайла.
Желая показать, что задета грубым тоном и бестактным замечанием Макдональда, девушка бросила через плечо выразительный взгляд.
— Не стоит спорить со мной, дорогая, — усмехнулся Гэлен. Она снова на него посмотрела.
— Очевидно, милорд, вы понятия не имеете о том, что такое хорошие манеры. Настоящий рыцарь не опустится до подобных замечаний!
— Я уже однажды говорил, что я не рыцарь, — проворчал Гэлен. — Во всяком случае, не английский рыцарь, — добавил он с раздражением в голосе.
Кайла фыркнула и отвернулась. И вдруг, вновь повернувшись к Гэлену, уставилась на него с изумлением.
— В чем дело? — спросил он.
— Так ты знаешь, кто я?.. — Она вспомнила, что Макдональд действительно говорил нечто подобное, когда нес ее на руках — кажется, вверх по лестнице.
— Конечно, знаю, — ответил он. — Неужели ты думаешь, что эта накидка сбила меня с толку?
Кайла вспыхнула.
— Но я все-таки сумела обмануть твоих людей, — напомнила она с вызовом.
— Ошибаешься, дорогая.
— Да-да, обманула!
Он пристально посмотрел на нее и вдруг рассмеялся:
— Мои люди узнали тебя и все время, от самого замка, следили за тобой.
Кайла в смущении отвернулась.
«Будь они прокляты, эти шотландцы, — подумала девушка. — Значит, они шпионили за мной… А я-то считала себя свободной… Нет, нельзя здесь больше находиться, надо поскорее покинуть этот замок — покинуть, не дожидаясь людей дяди».
Затем она вспомнила о том, что довелось пережить ее избавителю, и устыдилась своих мыслей. Ведь ему приходилось скрывать от всего света безумную жену, и только из-за этого он вынужден был приставить к ней охрану. А она, Кайла, дерзила ему и упрекала в отсутствии хороших манер — какая неблагодарность с ее стороны!
Но ведь он мог бы рассказать ей обо всем, и она прекрасно поняла бы его… Да, конечно, она все поняла бы и совершенно иначе относилась бы к своему вынужденному затворничеству. Но мужчины — странные существа, они не желают ничего объяснять. Ее покойный отец и брат поступали точно так же. Они никогда не трудились что-либо объяснять — просто отдавали распоряжения, а от остальных ждали только повиновения. Но Макдональд, возможно, очень переживает из-за помешательства своей жены, поэтому не хочет рассказывать об этом посторонним.
Вновь повернувшись к нему, она изобразила подобие улыбки.
— Милорд, я искренне сожалею, что причиняю вам столько неудобств. Теперь я понимаю, что была не права, когда попыталась без разрешения покинуть замок.
— Верно. Надо было оставаться в замке. Собравшись с духом, Кайла сказала:
— Если вы не возражаете, милорд, я хотела бы объясниться…
— Объясниться? — переспросил он.