Страница:
Погода благоприятствовала действиям наших летчиков. Небо было чистое, ярко светила луна. Это облегчало не только работу техников, готовивших материальную часть. Такие условия позволяли и штурманам быстрее находить нужные цели.
Всех нас особенно волновал один вопрос: удастся ли спасти от разрушения Днепрогэс. Со стороны Запорожья время от времени доносились сильные взрывы. Видимо, специальные команды эсэсовцев уничтожали промышленные предприятия города и дома мирных жителей. Предчувствуя это, советские бойцы с яростью шли на штурм, чтобы не дать гитлеровским головорезам полностью выполнить свои черные замыслы. Разведка донесла, что основные сооружения ГЭС уже взорваны. Однако плотина была пока цела, хотя под основание ее фашисты заложили большое количество тола и крупнокалиберных авиабомб. Минировали они и все турбины. Чтобы все это взлетело на воздух, им достаточно было включить рубильник.
Требовалось как можно быстрее найти провода, соединяющие рубильник со взрывными устройствами. Но как это сделать, если они находились в воде, а противник вел пристальное наблюдение за подступами к плотине и простреливал каждый метр?
И все-таки советские воины перехитрили врага. Действуя совместно по хорошо обдуманному плану, наши водолазы, саперы и разведчики сумели перерезать кабель. Гитлеровцам удалось взорвать лишь машинное отделение. А плотина пострадала в меньшей степени. Освободив Запорожье и Днепровскую гидроэлектростанцию имени В. И. Ленина, войска Юго-Западного фронта, который стал теперь называться 3-м Украинским, вскоре штурмом овладели Днепропетровском и Днепродзержинском. Это произошло 25 октября 1943 года. Пресловутый Восточный вал немцев рухнул под ударами наших чудо-богатырей. На огромном протяжении от Лоева до Запорожья Днепр был преодолен. В его излучине войска 3-го Украинского фронта, взаимодействуя со 2-м Украинским, захватили плацдарм шириной 400 и глубиной 100 километров.
Предстояли новые, более упорные бои за освобождение Правобережной Украины. Я срочно вылетел в Москву за моторами и запасными частями, необходимыми для самолетного парка. За время интенсивной боевой работы авиационная техника изрядно износилась. Некоторые машины просто нужно было заменять.
В управлении тыла ВВС Красной Армии к нашим заявкам отнеслись внимательно. Активную помощь оказали нам генерал Степанов, возглавлявший управление материально-технического снабжения, инженеры Беляев, Виноградов, Юша и другие. И хотя с запасными частями было очень трудно, мы получили почти все необходимое.
С хорошим настроением встретили мы Новый, 1944 год. Положение на фронтах красноречиво говорило о том, что он станет годом наших решающих побед. Уверенность в этом основывалась не только на успехах, достигнутых Красной Армией в ходе наступательных операций. Иными стали у нас и боевая техника, и, что самое главное, люди, кадры.
За время суровых испытаний в 17-й воздушной армии выросли замечательные командиры, летчики, штурманы, воздушные стрелки-радисты, умудренные опытом и закаленные в невзгодах и лишениях инженеры, техники, механики и другие авиационные специалисты. Я и поныне добрым словом вспоминаю таких прекрасных знатоков своего дела, волевых и инициативных организаторов, как главный инженер 9-го смешанного авиакорпуса инженер-полковник В. А. Баранович. Он и сам трудился с полной отдачей сил и умел вдохновить на работу с огоньком и задором всех своих подчиненных. Частенько, если того требовала обстановка, для Василия Александровича не существовало ни ночи, ни полночи. А его беспокойство и заботливость незримо передавались всем, с кем ему приходилось соприкасаться.
Запомнились мне инженер корпуса С. И. Белоусов, инженер дивизии К. П. Кузьмин и многие другие мои боевые соратники. Особенно сроднился я со своими ближайшими помощниками по инженерно-авиационной службе - Фроловым, М. А. Меликянцем, Д. Волковым, А. И. Платоновым, К. П. Орловым, М. А. Бейдером, Корзиновым, Огурцовым, Мамулатом, Замосковным, Б. С. Власовым.
В то время инженерно-технический состав нашей армии охватила эпидемия гриппа. Но отлеживаться в постелях было некогда: шла напряженная подготовка к очередной наступательной операции. Не щадя себя, люди даже с высокой температурой продолжали работать. Они вводили в строй поврежденные самолеты, собирали и отлаживали новые, только что полученные с авиационных заводов. Думы у всех были только об одном - привести технику в полную боевую готовность.
А самолетов к нам поступало много и, как правило, самые новейшие. Нас радовало и окрыляло то, что в свое время эвакуированные на восток военные предприятия не только успешно завершили период становления, но с каждым месяцем набирали темпы выпуска высококачественной продукции.
В самом деле, страна уже давала фронту в средном 27 тысяч самолетов в год, почти полностью удовлетворяя потребности в них воздушных армий. Неузнаваемо расширилась и техническая база снабжения других родов войск. По железным дорогам нескончаемым потоком двигались эшелоны с танками, артиллерийскими орудиями, бронетранспортерами и иными машинами. К линии фронта доставлялись даже фермы стационарных железнодорожных мостов. Причем они предназначались для конкретных водных рубежей - для Ингульца, Южного Буга, Днестра. Во всем проявлялась четкая, хорошо продуманная подготовка к предстоящим наступательным боям.
Январь, по обыкновению самый морозный, в 1944 году оказался слякотным. Мокрый снег чередовался с дождем. Даже реки вскрылись, и овраги наполнились талой водой. Земля оттаяла чуть ли не на метр, дороги раскисли.
В условиях непредвиденной распутицы очень большая нагрузка выпала на нашу транспортную авиацию, особенно на самолеты По-2, которые выполняли у нас самые разнообразные задачи. Они использовались и как ночные бомбардировщики.
Когда перед только что восстановленным Днепропетровским железнодорожным мостом возник ледовый затор и вспучившаяся река готова была вот-вот снести его, нас и здесь выручили экипажи всемогущих "кукурузников". Точным бомбометанием они раскрошили сгрудившиеся льдины и спасли очень важную фронтовую переправу. На самолетах По-2 доставлялись в передовые части оружие, боеприпасы, продовольствие, медикаменты и другое имущество. "Воздушные извозчики" работали с полным напряжением и, главное, безотказно.
Несмотря на сложные метеорологические условия и плохое состояние полевых аэродромов, части и соединения 17-й воздушной армии продолжали наносить по врагу сокрушительные удары. Эскадрильи 1-го смешанного авиакорпуса генерала Шевченко и 244-й бомбардировочной дивизии полковника П. В. Недосекина, например, разрушили неприятельские переправы в районе Никополя и уничтожили немало живой силы и техники противника, особенно на железных и шоссейных дорогах.
30 - 31 января 1944 года войска 3-го и 4-го Украинских фронтов начали совместное наступление на никопольско-криворожском направлении. Эта операция преследовала не только военные, но и экономические цели. Для страны, для скорейшего достижения победы над врагом очень важно было освободить и Кривой Рог с его богатейшим железорудным бассейном, и Никополь с крупнейшими залежами марганца, без которого не сваришь высокопрочный металл, столь необходимый для производства танков, самолетов и другого вооружения.
Воины всех родов войск были полны решимости с честью выполнить поставленную задачу, невзирая ни на распутицу, ни на какие-либо другие трудности. В развернувшихся упорных боях они проявили поистине непревзойденные морально-боевые качества. Там, где не могли пройти не только автомашины, но и подводы, они тащили на себе орудия, минометы и ящики с боеприпасами. Нередко люди валились с ног от усталости, но не падали духом. Даже песни и шутки слышались на марше. Одна фронтовая частушка мне особенно врезалась в память:
Мы в степях Кривого Рога
Скрутим их в бараний рог...
"Их", то есть фашистов. И гитлеровцам действительно очень крепко досталось в криворожских степях. После двухдневных напряженных боев войска 3-го Украинского фронта, руководимые генералом Р. Я. Малиновским и представителем Ставки Верховного Главнокомандования Маршалом Советского Союза А. М. Василевским, прорвали сильно укрепленную вражескую оборону. В образовавшуюся брешь устремились наши подвижные части. Фашисты дрогнули. Бросая в грязи танки, артиллерию, автомашины, обозы, они начали затем поспешно отходить. В результате смелого охватывающего маневра наши войска 5 февраля 1944 года овладели городом Апостолово, а 8 февраля - Никополем. Вражеский плацдарм на левом берегу Днепра был ликвидирован. Пожалуй, ни одна операция не протекала в таких сложных условиях, как эта Никопольско-Криворожская.
После непродолжительной передышки войска 3-го Украинского фронта возобновили наступление. Хотя погода к тому времени резко изменилась, но она нисколько не улучшилась. На смену дождям пришли снегопады и бураны. В борьбе с разбушевавшейся стихией воинам активно помогали жители освобожденных сел. Они расчищали от снега дороги, посыпали щебенкой крутые покрывшиеся наледью спуски и подъемы, ремонтировали мосты, прокладывали объездные пути. Авиаторам 17-й воздушной армии местное население помогало восстанавливать разрушенные гитлеровцами аэродромы, доставлять горючее и боеприпасы. Трудились не только старики, женщины, но даже дети. Когда я встречал на фронтовых дорогах подростков, тащивших тяжелые ящики со снарядами, то невольно вспоминал далекие годы гражданской войны и свою тревожную юность. Мне и моим сверстникам тоже приходилось тогда носить на передовые позиции коробки с пулеметными лентами. Радовала и согревала душу мысль о том, что и нынешнее молодое поколение в период тяжелых испытаний оказалось рядом с отцами, на переднем крае борьбы с врагом. Вот оно, живое продолжение славных революционных традиций!
22 февраля 1944 года войска 3-го Украинского фронта освободили Кривой Рог и вышли затем на реку Ингулец. Этой замечательной победой был ознаменован наступающий праздник Советской Армии и Военно-Морского Флота.
Едва наши авиационные части перебазировались на новые аэродромы, как началось новое наступление. 6 марта 1944 года в прорыв двинулась конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева.
Против танкистов и конников, вышедших на оперативный простор, гитлеровцы бросили крупные силы авиации. Но наши истребители надежно прикрывали свои наземные войска. В воздухе непрерывно шли напряженные бои с превосходящими силами вражеской авиации. Одновременно штурмовики и бомбардировщики наносили удары по опорным пунктам неприятельской обороны и по резервам противника.
Во время мартовского наступления на Украине, когда дороги раскисли так, что порой даже танки увязали в грязи, снова со всей остротой встала проблема материально-технического обеспечения частей и подразделений. И опять на выручку наземным войскам пришла авиация. Командующий 17-й воздушной армией генерал В. А. Судец на время снял с боевой работы даже бомбардировщики Б-3, чтобы переключить их на доставку оружия, боеприпасов и продовольствия. Для этих же целей были использованы транспортный полк Ли-2, несколько эскадрилий По-2 и отдельные экипажи "Бостонов".
Овладев Новым Бугом, а затем Новой Одессой, советские войска вышли в район Снегиревки, поставив 6-ю немецкую армию под угрозу окружения. Напуганные призраком Сталинграда, перспективой оказаться в котле, гитлеровцы начали поспешно отходить.
В конце марта 1944 года войска фронта форсировали Южный Буг и продолжали наступление. Снова, как и прежде, их активно поддерживала с воздуха наша авиация. Об одном из многочисленных фактов такой помощи говорится в книге "Советские Военно-Воздупшые Силы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.":
"Большую помощь наступавшим частям оказывала военно-транспортная авиация армии. ...Конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева, прорвавшись далеко в тыл войск противника, оказалась отрезанной от своих тылов. Необходимо было оказать ей материальную помощь. Шесть военно-транспортных самолетов Ли-2 при сопровождении шести истребителей должны были найти в тылу противника наши кавалерийские части и сбросить им груз"{20}. Встретив противодействие немецких истребителей, командир эскадрильи 866 иап капитан А. И. Колдунов в завязавшемся воздушном бою сбил два истребителя противника. Груз был сброшен, и все наши самолеты вернулись на свой аэродром.
Тяжелые бои на земле и в воздухе разгорелись в районах Березовки и Раздельной. Хорошо показали себя здесь и наши воздушные разведчики.
В боях на подступах к Одессе, которую фашисты обороняли особенно упорно, мы потеряли командира 306-й штурмовой дивизии полковника А. Ф. Исупова, который чаще всего сам водил группы на боевые задания, показывая пример бесстрашия и летного мастерства. Все авиаторы очень переживали, когда он не вернулся на базу.
О том, что случилось с ним тогда, мы узнали лишь в конце войны. А произошло вот что. Тяжело раненного А. Ф. Исупова, когда он находился без сознания, гитлеровцы захватили в плен. Слегка подлечив советского полковника, они стали склонять его к измене сначала посулами, а затем зверскими пытками. Но коммунист-патриот остался верен Родине, не нарушил воинскую присягу, не выдал военной тайны. Убедившись, что никакими средствами они не добьются своей цели, фашисты расстреляли А. Ф. Исупова.
10 апреля 1944 года войска 3-го Украинского фронта при активной поддержке 17-й воздушной армии освободили Одессу. Вместе с передовыми частями туда сразу же прибыл секретарь обкома А. Г. Колыбанов, который в сорок первом году был членом Военного совета Одесского оборонительного района, а также другие партийные и советские работники.
За мужественной борьбой защитников черноморской твердыни мы с волнением следили суровой осенью 1941 года, когда сами находились в осажденном Ленинграде. Еще два с половиной месяца длилась героическая оборона Одессы. Воины армии и флота оставили ее и перебазировались в Севастополь лишь по приказу Верховного Главнокомандования.
Теперь, встретившись с уцелевшими защитниками города-героя, мы узнали много такого, что походило на легенды. О беспримерных подвигах моряков нам рассказал мой давний знакомый капитан дальнего плавания Борис Васильевич Загоровский. Он одним из последних уводил отсюда свой корабль под градом бомб и ливнем снарядов. О дерзких налетах партизан поведал товарищ Юргилайтис, укрывавшийся со своими боевыми товарищами в знаменитых одесских катакомбах и наносивший оттуда дерзкие и внезапные удары по врагу.
Выброшенные из Одессы немецко-фашистские захватчики причинили городу огромный ущерб. Они разрушили многие портовые сооружения, причалы, элеватор, взорвали почти все заводы, превратили в пепелища и развалины тысячи жилых домов.
Жители Одессы, руководимые партийными и советскими органами, с первых дней освобождения города дружно взялись за его восстановление. Им помогали в этом воинские части, в том числе и авиаторы 17-й армии.
Наши ремонтные мастерские, размещавшиеся на джутовой фабрике, участвовали в восстановлении некоторых цехов этого предприятия и на первых порах снабжали его электроэнергией.
Воспользовавшись наступившей паузой в боевых действиях, мы придвинули свои ремонтные органы поближе к передовым частям и занялись ремонтом поврежденной авиатехники. Надо было заменить и двигатели, выработавшие установленный ресурс. Словом, забот и хлопот хватало.
В то время как инженерно-технический состав занимался восстановлением самолетного парка, медперсонал армии, руководимый полковником медицинской службы Михаилом Никифоровичем Жуком, проявил поистине отеческую заботу о здоровье авиаторов. После тщательного обследования всех нуждающихся в радикальном лечении отправили в госпитали, а тех, кто мог обойтись без этого, исцеляли на месте. Был приведен в порядок санаторий на Хаджибейском лимане (Холодная Балка). Там летчики и техники, перенесшие ранения и болезни, не только отдыхали, но принимали также грязевые ванны и другие процедуры. Авиаторы с благодарностью отзывались о наших замечательных врачах, таких как Клавдия Семеновна Жук и Сильва Давыдовна Бейдер-Боярская.
Отдых отдыхом, а дело делом. Подкрепив здоровье, ветераны снова включались в напряженную работу. Они обобщали боевой опыт и занимались с молодежью, стараясь как можно быстрее ввести ее в строй и приучить к фронтовой обстановке. Мы настойчиво готовились к новым наступательным боям.
Курс на Балканы
Летом 1944 года первыми перешли в наступление Ленинградский и Карельский фронты. Затем, после сокрушительного удара в Белоруссии, двинулся вперед 1-й Украинский...
Приближался и наш черед действовать. Мы остро чувствовали это, хотя и не знали, когда поступит приказ. В частях царил небывалый подъем, люди горели неукротимым желанием как можно быстрее разгромить немецко-фашистских захватчиков и завершить войну нашей полной победой.
В подъеме боевого духа воинов огромную роль играла целеустремленная партийно-политическая работа, проводимая в войсках. В июле - августе 1944 года в 17-й воздушной армии побывали представители Главного политического управления, Политуправления фронта и даже работники ЦК партии. Они встречались и беседовали не только с командирами и руководителями политорганов, но также с летным и техническим составом, с рядовыми коммунистами, комсомольцами - со всем личным составом. Многогранная деятельность их была подчинена одной цели подготовке авиаторов к предстоящим решающим боям.
В беседе со мной представители ЦК ВКП(б) и Главного политического управления поинтересовались, как инженеры и техники занимаются воспитанием людей, как проводится партийно-политическая работа на рембазах. Они спросили, не упускаем ли мы из поля зрения мелкие подразделения и тех авиаспециалистов, которые выполняют задания вдали от своих частей.
В связи с тем что войскам 3-го Украинского фронта вскоре предстояло действовать за рубежами Отчизны, политотдел 17-й воздушной армии, возглавляемый полковником В. Г. Точиловым, проводил в частях доклады и беседы о благородной освободительной миссии Красной Армии, о поведении советских воинов за границей, об их отношении к мирному населению. Особое внимание уделялось бдительности, сохранению военной тайны, соблюдению требований маскировки.
На основе плана, разработанного штабом, создавались ложные аэродромы, к ним "наезжались" дороги, на них время от времени двигались макеты самолетов. А вокруг устанавливались сделанные из дерева "орудия" зенитных батарей. В ночное время, когда в небе появлялись воздушные разведчики противника, на взлетно-посадочных полосах мерцали огни. Словом, делалось все для того, чтобы ввести неприятеля в заблуждение.
В целях маскировки самолеты окрашивались в два цвета: сверху в темно-зеленый, снизу - в голубой. Иногда они в зависимости от характера местности, окружающей аэродром, камуфлировались, то есть покрывались разноцветными пятнами или узорами.
Предусматривался также вывод самолетов из-под возможных ударов противника. Для этого оборудовались запасные аэродромы и взлетно-посадочные площадки.
Незадолго до начала Ясско-Кишиневской операции почти вся штурмовая и бомбардировочная авиация 17-й воздушной армии была переброшена на тыловые аэродромы. На передовых остались лишь дежурные истребительные авиаполки, прикрывавшие наземные войска и переправы.
Чтобы дезориентировать противника, наши авиаторы активизировали полеты на тех направлениях, где намечались вспомогательные удары. Проводились и другие мероприятия, предусмотренные планом подготовки к наступлению.
К началу Ясско-Кишиневской операции нам удалось переучить летный состав двух дивизий легких ночных бомбардировщиков на штурмовики и вооружить их самолетами Ил-2. Это заметно повысило ударную силу армии.
В подготовительный период большая нагрузка выпала на долю инженерно-авиационной службы. Мы доукомплектовали все технические экипажи, ввели в строй молодых специалистов, прививая им необходимые навыки самостоятельной работы.
Во время оперативной паузы боевая и политическая учеба проводилась с повышенной интенсивностью. Она была максимально приближена к реальным боевым условиям. Мы располагали замечательными полигонами. Мишенями для бомбометаний и штурмовок служили трофейные танки, орудия и самолеты. Кроме того, активно велись воздушная разведка и аэрофотосъемка. Здесь особенно отличался 39-й разведывательный авиаполк.
Еще в конце мая 1944 года в командование войсками 3-го Украинского фронта вступил генерал армии Ф. И. Толбухин, а начальником штаба стал генерал-полковник С. С. Бирюзов.
После того как мы тепло проводили Родиона Яковлевича Малиновского, возглавившего 2-й Украинский фронт, генерал В. А. Судец представил нас новому командующему. В беседе с нами Ф. И. Толбухин интересовался, как мы готовимся к наступлению, выразил твердую надежду, что 17-я воздушная с честью выполнит те задачи, которые будут поставлены.
Перед началом наступательной операции наша армия насчитывала около 1100 боевых самолетов. Ей предстояло обеспечить надежное прикрытие и успешное продвижение своих наземных войск на главном направлении.
В ночь на 20 августа в части были разосланы листовки с приказом командующего 3-м Украинским фронтом о переходе в наступление. Там прошли и короткие митинги. На рассвете эскадрильи штурмовиков и бомбардировщиков, сопровождаемые истребителями, первыми атаковали укрепления врага. С выносного пункта управления, куда меня вызвал командарм, чтобы дать последние указания, я хорошо видел, как наши соколы обрабатывали передний край противника. Волна за волной они накатывались на неприятельские оборонительные рубежи и буквально не давали гитлеровцам поднять головы... Пикировщиков в воздухе сменяли штурмовики, за ними снова над целями появлялись бомбовозы. Мощную поддержку наступающей пехоте оказывала и артиллерия. Передовые стрелковые батальоны, сопровождаемые танками, решительно ринулись в атаку и, несмотря на отчаянное сопротивление фашистов, прорвали их оборону. В прорыв устремились основные силы.
На направлении главного удара, где с тираспольского плацдарма наступала 37-я армия генерала М. Н. Шарохина, наиболее активно и результативно действовали штурмовики. Группами, насчитывающими от 12 до 24 самолетов, они наносили сокрушительные удары по артиллерийским и минометным позициям противника, уничтожали его командные и наблюдательные пункты, узлы связи, а также живую силу и технику. В это время бомбардировщики выполняли несколько иную задачу.
Они громили вражеские штабы, чтобы парализовать управление неприятельскими войсками, и уничтожали подходящие к фронту резервы гитлеровцев.
Из штурмовиков следует выделить группы, которые водили в бой капитаны Чухарев, Хороненко и Елдышев. Они разрушили несколько важных переправ противника, уничтожили немало его живой силы и техники.
В результате стремительного наступления войска 3-го и 2-го Украинских фронтов вышли в район Хуши и замкнули кольцо вокруг крупной неприятельской группировки. Представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко предъявил окруженным гитлеровцам ультиматум о капитуляции. Однако немецкие генералы, нисколько не дорожившие жизнями своих солдат, отказались сложить оружие. Более того, на отдельных участках они попытались организовать прорыв кольца окружения. Разгоревшиеся здесь упорные бои нередко переходили в рукопашные схватки.
Отбив все яростные атаки врага, наши наземные войска, активно поддерживаемые авиацией, начали дробить окруженную группировку и уничтожать ее по частям. В этот период только наша 17-й воздушная армия совершила около 6000 боевых вылетов. А ведь бок о бок с нами действовала еще и 5-я воздушная армия, поддерживавшая 2-й Украинский фронт.
Безраздельно господствуя в воздухе, советские летчики непрерывно бомбардировали и штурмовали окруженных гитлеровцев, уничтожая их и подавляя у оставшихся в живых волю к сопротивлению. Вскоре они начали сдаваться в плен, но, как правило, в одиночку или небольшими группами. Видимо, драться их вынуждала боязнь быть расстрелянными за трусость своими офицерами.
В одном из боев нам удалось захватить в плен немецкого генерала. Вначале он держался надменно и отказывался принять меры к прекращению дальнейшего кровопролития. Тогда командир 4-го мехкорпуса генерал В. И. Жданов пригласил его на НП и дал ему в руки бинокль. Увидев своих солдат, безумно мечущихся под разрывами бомб и снарядов, он схватился руками за голову и истерично зарыдал. Потом он обратился по радио к своим подчиненным с просьбой прекратить сопротивление.
В ходе Ясско-Кишиневской операции советские войска взяли в плен более 200 тысяч вражеских солдат, офицеров и генералов. В огненном котле бесславно сгорело несколько тысяч гитлеровцев.
Ясско-Кишиневскую операцию следует расценивать не только как новый крупный шаг на пути к полному освобождению нашей Родины и окончательному разгрому германского фашизма. Разгромив многочисленную и хорошо вооруженную группировку противника, Красная Армия очистила от оккупантов последние районы Молдавской ССР и вступила на территорию Румынии. Ее приход оказал решающее влияние на изменение политической обстановки в стране. Патриотические силы румынского народа, возглавляемые Коммунистической партией, свергли кровавый фашистский режим Антонеску, а вскоре румынская армия повернула оружие против гитлеровских захватчиков.
Всех нас особенно волновал один вопрос: удастся ли спасти от разрушения Днепрогэс. Со стороны Запорожья время от времени доносились сильные взрывы. Видимо, специальные команды эсэсовцев уничтожали промышленные предприятия города и дома мирных жителей. Предчувствуя это, советские бойцы с яростью шли на штурм, чтобы не дать гитлеровским головорезам полностью выполнить свои черные замыслы. Разведка донесла, что основные сооружения ГЭС уже взорваны. Однако плотина была пока цела, хотя под основание ее фашисты заложили большое количество тола и крупнокалиберных авиабомб. Минировали они и все турбины. Чтобы все это взлетело на воздух, им достаточно было включить рубильник.
Требовалось как можно быстрее найти провода, соединяющие рубильник со взрывными устройствами. Но как это сделать, если они находились в воде, а противник вел пристальное наблюдение за подступами к плотине и простреливал каждый метр?
И все-таки советские воины перехитрили врага. Действуя совместно по хорошо обдуманному плану, наши водолазы, саперы и разведчики сумели перерезать кабель. Гитлеровцам удалось взорвать лишь машинное отделение. А плотина пострадала в меньшей степени. Освободив Запорожье и Днепровскую гидроэлектростанцию имени В. И. Ленина, войска Юго-Западного фронта, который стал теперь называться 3-м Украинским, вскоре штурмом овладели Днепропетровском и Днепродзержинском. Это произошло 25 октября 1943 года. Пресловутый Восточный вал немцев рухнул под ударами наших чудо-богатырей. На огромном протяжении от Лоева до Запорожья Днепр был преодолен. В его излучине войска 3-го Украинского фронта, взаимодействуя со 2-м Украинским, захватили плацдарм шириной 400 и глубиной 100 километров.
Предстояли новые, более упорные бои за освобождение Правобережной Украины. Я срочно вылетел в Москву за моторами и запасными частями, необходимыми для самолетного парка. За время интенсивной боевой работы авиационная техника изрядно износилась. Некоторые машины просто нужно было заменять.
В управлении тыла ВВС Красной Армии к нашим заявкам отнеслись внимательно. Активную помощь оказали нам генерал Степанов, возглавлявший управление материально-технического снабжения, инженеры Беляев, Виноградов, Юша и другие. И хотя с запасными частями было очень трудно, мы получили почти все необходимое.
С хорошим настроением встретили мы Новый, 1944 год. Положение на фронтах красноречиво говорило о том, что он станет годом наших решающих побед. Уверенность в этом основывалась не только на успехах, достигнутых Красной Армией в ходе наступательных операций. Иными стали у нас и боевая техника, и, что самое главное, люди, кадры.
За время суровых испытаний в 17-й воздушной армии выросли замечательные командиры, летчики, штурманы, воздушные стрелки-радисты, умудренные опытом и закаленные в невзгодах и лишениях инженеры, техники, механики и другие авиационные специалисты. Я и поныне добрым словом вспоминаю таких прекрасных знатоков своего дела, волевых и инициативных организаторов, как главный инженер 9-го смешанного авиакорпуса инженер-полковник В. А. Баранович. Он и сам трудился с полной отдачей сил и умел вдохновить на работу с огоньком и задором всех своих подчиненных. Частенько, если того требовала обстановка, для Василия Александровича не существовало ни ночи, ни полночи. А его беспокойство и заботливость незримо передавались всем, с кем ему приходилось соприкасаться.
Запомнились мне инженер корпуса С. И. Белоусов, инженер дивизии К. П. Кузьмин и многие другие мои боевые соратники. Особенно сроднился я со своими ближайшими помощниками по инженерно-авиационной службе - Фроловым, М. А. Меликянцем, Д. Волковым, А. И. Платоновым, К. П. Орловым, М. А. Бейдером, Корзиновым, Огурцовым, Мамулатом, Замосковным, Б. С. Власовым.
В то время инженерно-технический состав нашей армии охватила эпидемия гриппа. Но отлеживаться в постелях было некогда: шла напряженная подготовка к очередной наступательной операции. Не щадя себя, люди даже с высокой температурой продолжали работать. Они вводили в строй поврежденные самолеты, собирали и отлаживали новые, только что полученные с авиационных заводов. Думы у всех были только об одном - привести технику в полную боевую готовность.
А самолетов к нам поступало много и, как правило, самые новейшие. Нас радовало и окрыляло то, что в свое время эвакуированные на восток военные предприятия не только успешно завершили период становления, но с каждым месяцем набирали темпы выпуска высококачественной продукции.
В самом деле, страна уже давала фронту в средном 27 тысяч самолетов в год, почти полностью удовлетворяя потребности в них воздушных армий. Неузнаваемо расширилась и техническая база снабжения других родов войск. По железным дорогам нескончаемым потоком двигались эшелоны с танками, артиллерийскими орудиями, бронетранспортерами и иными машинами. К линии фронта доставлялись даже фермы стационарных железнодорожных мостов. Причем они предназначались для конкретных водных рубежей - для Ингульца, Южного Буга, Днестра. Во всем проявлялась четкая, хорошо продуманная подготовка к предстоящим наступательным боям.
Январь, по обыкновению самый морозный, в 1944 году оказался слякотным. Мокрый снег чередовался с дождем. Даже реки вскрылись, и овраги наполнились талой водой. Земля оттаяла чуть ли не на метр, дороги раскисли.
В условиях непредвиденной распутицы очень большая нагрузка выпала на нашу транспортную авиацию, особенно на самолеты По-2, которые выполняли у нас самые разнообразные задачи. Они использовались и как ночные бомбардировщики.
Когда перед только что восстановленным Днепропетровским железнодорожным мостом возник ледовый затор и вспучившаяся река готова была вот-вот снести его, нас и здесь выручили экипажи всемогущих "кукурузников". Точным бомбометанием они раскрошили сгрудившиеся льдины и спасли очень важную фронтовую переправу. На самолетах По-2 доставлялись в передовые части оружие, боеприпасы, продовольствие, медикаменты и другое имущество. "Воздушные извозчики" работали с полным напряжением и, главное, безотказно.
Несмотря на сложные метеорологические условия и плохое состояние полевых аэродромов, части и соединения 17-й воздушной армии продолжали наносить по врагу сокрушительные удары. Эскадрильи 1-го смешанного авиакорпуса генерала Шевченко и 244-й бомбардировочной дивизии полковника П. В. Недосекина, например, разрушили неприятельские переправы в районе Никополя и уничтожили немало живой силы и техники противника, особенно на железных и шоссейных дорогах.
30 - 31 января 1944 года войска 3-го и 4-го Украинских фронтов начали совместное наступление на никопольско-криворожском направлении. Эта операция преследовала не только военные, но и экономические цели. Для страны, для скорейшего достижения победы над врагом очень важно было освободить и Кривой Рог с его богатейшим железорудным бассейном, и Никополь с крупнейшими залежами марганца, без которого не сваришь высокопрочный металл, столь необходимый для производства танков, самолетов и другого вооружения.
Воины всех родов войск были полны решимости с честью выполнить поставленную задачу, невзирая ни на распутицу, ни на какие-либо другие трудности. В развернувшихся упорных боях они проявили поистине непревзойденные морально-боевые качества. Там, где не могли пройти не только автомашины, но и подводы, они тащили на себе орудия, минометы и ящики с боеприпасами. Нередко люди валились с ног от усталости, но не падали духом. Даже песни и шутки слышались на марше. Одна фронтовая частушка мне особенно врезалась в память:
Мы в степях Кривого Рога
Скрутим их в бараний рог...
"Их", то есть фашистов. И гитлеровцам действительно очень крепко досталось в криворожских степях. После двухдневных напряженных боев войска 3-го Украинского фронта, руководимые генералом Р. Я. Малиновским и представителем Ставки Верховного Главнокомандования Маршалом Советского Союза А. М. Василевским, прорвали сильно укрепленную вражескую оборону. В образовавшуюся брешь устремились наши подвижные части. Фашисты дрогнули. Бросая в грязи танки, артиллерию, автомашины, обозы, они начали затем поспешно отходить. В результате смелого охватывающего маневра наши войска 5 февраля 1944 года овладели городом Апостолово, а 8 февраля - Никополем. Вражеский плацдарм на левом берегу Днепра был ликвидирован. Пожалуй, ни одна операция не протекала в таких сложных условиях, как эта Никопольско-Криворожская.
После непродолжительной передышки войска 3-го Украинского фронта возобновили наступление. Хотя погода к тому времени резко изменилась, но она нисколько не улучшилась. На смену дождям пришли снегопады и бураны. В борьбе с разбушевавшейся стихией воинам активно помогали жители освобожденных сел. Они расчищали от снега дороги, посыпали щебенкой крутые покрывшиеся наледью спуски и подъемы, ремонтировали мосты, прокладывали объездные пути. Авиаторам 17-й воздушной армии местное население помогало восстанавливать разрушенные гитлеровцами аэродромы, доставлять горючее и боеприпасы. Трудились не только старики, женщины, но даже дети. Когда я встречал на фронтовых дорогах подростков, тащивших тяжелые ящики со снарядами, то невольно вспоминал далекие годы гражданской войны и свою тревожную юность. Мне и моим сверстникам тоже приходилось тогда носить на передовые позиции коробки с пулеметными лентами. Радовала и согревала душу мысль о том, что и нынешнее молодое поколение в период тяжелых испытаний оказалось рядом с отцами, на переднем крае борьбы с врагом. Вот оно, живое продолжение славных революционных традиций!
22 февраля 1944 года войска 3-го Украинского фронта освободили Кривой Рог и вышли затем на реку Ингулец. Этой замечательной победой был ознаменован наступающий праздник Советской Армии и Военно-Морского Флота.
Едва наши авиационные части перебазировались на новые аэродромы, как началось новое наступление. 6 марта 1944 года в прорыв двинулась конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева.
Против танкистов и конников, вышедших на оперативный простор, гитлеровцы бросили крупные силы авиации. Но наши истребители надежно прикрывали свои наземные войска. В воздухе непрерывно шли напряженные бои с превосходящими силами вражеской авиации. Одновременно штурмовики и бомбардировщики наносили удары по опорным пунктам неприятельской обороны и по резервам противника.
Во время мартовского наступления на Украине, когда дороги раскисли так, что порой даже танки увязали в грязи, снова со всей остротой встала проблема материально-технического обеспечения частей и подразделений. И опять на выручку наземным войскам пришла авиация. Командующий 17-й воздушной армией генерал В. А. Судец на время снял с боевой работы даже бомбардировщики Б-3, чтобы переключить их на доставку оружия, боеприпасов и продовольствия. Для этих же целей были использованы транспортный полк Ли-2, несколько эскадрилий По-2 и отдельные экипажи "Бостонов".
Овладев Новым Бугом, а затем Новой Одессой, советские войска вышли в район Снегиревки, поставив 6-ю немецкую армию под угрозу окружения. Напуганные призраком Сталинграда, перспективой оказаться в котле, гитлеровцы начали поспешно отходить.
В конце марта 1944 года войска фронта форсировали Южный Буг и продолжали наступление. Снова, как и прежде, их активно поддерживала с воздуха наша авиация. Об одном из многочисленных фактов такой помощи говорится в книге "Советские Военно-Воздупшые Силы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.":
"Большую помощь наступавшим частям оказывала военно-транспортная авиация армии. ...Конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева, прорвавшись далеко в тыл войск противника, оказалась отрезанной от своих тылов. Необходимо было оказать ей материальную помощь. Шесть военно-транспортных самолетов Ли-2 при сопровождении шести истребителей должны были найти в тылу противника наши кавалерийские части и сбросить им груз"{20}. Встретив противодействие немецких истребителей, командир эскадрильи 866 иап капитан А. И. Колдунов в завязавшемся воздушном бою сбил два истребителя противника. Груз был сброшен, и все наши самолеты вернулись на свой аэродром.
Тяжелые бои на земле и в воздухе разгорелись в районах Березовки и Раздельной. Хорошо показали себя здесь и наши воздушные разведчики.
В боях на подступах к Одессе, которую фашисты обороняли особенно упорно, мы потеряли командира 306-й штурмовой дивизии полковника А. Ф. Исупова, который чаще всего сам водил группы на боевые задания, показывая пример бесстрашия и летного мастерства. Все авиаторы очень переживали, когда он не вернулся на базу.
О том, что случилось с ним тогда, мы узнали лишь в конце войны. А произошло вот что. Тяжело раненного А. Ф. Исупова, когда он находился без сознания, гитлеровцы захватили в плен. Слегка подлечив советского полковника, они стали склонять его к измене сначала посулами, а затем зверскими пытками. Но коммунист-патриот остался верен Родине, не нарушил воинскую присягу, не выдал военной тайны. Убедившись, что никакими средствами они не добьются своей цели, фашисты расстреляли А. Ф. Исупова.
10 апреля 1944 года войска 3-го Украинского фронта при активной поддержке 17-й воздушной армии освободили Одессу. Вместе с передовыми частями туда сразу же прибыл секретарь обкома А. Г. Колыбанов, который в сорок первом году был членом Военного совета Одесского оборонительного района, а также другие партийные и советские работники.
За мужественной борьбой защитников черноморской твердыни мы с волнением следили суровой осенью 1941 года, когда сами находились в осажденном Ленинграде. Еще два с половиной месяца длилась героическая оборона Одессы. Воины армии и флота оставили ее и перебазировались в Севастополь лишь по приказу Верховного Главнокомандования.
Теперь, встретившись с уцелевшими защитниками города-героя, мы узнали много такого, что походило на легенды. О беспримерных подвигах моряков нам рассказал мой давний знакомый капитан дальнего плавания Борис Васильевич Загоровский. Он одним из последних уводил отсюда свой корабль под градом бомб и ливнем снарядов. О дерзких налетах партизан поведал товарищ Юргилайтис, укрывавшийся со своими боевыми товарищами в знаменитых одесских катакомбах и наносивший оттуда дерзкие и внезапные удары по врагу.
Выброшенные из Одессы немецко-фашистские захватчики причинили городу огромный ущерб. Они разрушили многие портовые сооружения, причалы, элеватор, взорвали почти все заводы, превратили в пепелища и развалины тысячи жилых домов.
Жители Одессы, руководимые партийными и советскими органами, с первых дней освобождения города дружно взялись за его восстановление. Им помогали в этом воинские части, в том числе и авиаторы 17-й армии.
Наши ремонтные мастерские, размещавшиеся на джутовой фабрике, участвовали в восстановлении некоторых цехов этого предприятия и на первых порах снабжали его электроэнергией.
Воспользовавшись наступившей паузой в боевых действиях, мы придвинули свои ремонтные органы поближе к передовым частям и занялись ремонтом поврежденной авиатехники. Надо было заменить и двигатели, выработавшие установленный ресурс. Словом, забот и хлопот хватало.
В то время как инженерно-технический состав занимался восстановлением самолетного парка, медперсонал армии, руководимый полковником медицинской службы Михаилом Никифоровичем Жуком, проявил поистине отеческую заботу о здоровье авиаторов. После тщательного обследования всех нуждающихся в радикальном лечении отправили в госпитали, а тех, кто мог обойтись без этого, исцеляли на месте. Был приведен в порядок санаторий на Хаджибейском лимане (Холодная Балка). Там летчики и техники, перенесшие ранения и болезни, не только отдыхали, но принимали также грязевые ванны и другие процедуры. Авиаторы с благодарностью отзывались о наших замечательных врачах, таких как Клавдия Семеновна Жук и Сильва Давыдовна Бейдер-Боярская.
Отдых отдыхом, а дело делом. Подкрепив здоровье, ветераны снова включались в напряженную работу. Они обобщали боевой опыт и занимались с молодежью, стараясь как можно быстрее ввести ее в строй и приучить к фронтовой обстановке. Мы настойчиво готовились к новым наступательным боям.
Курс на Балканы
Летом 1944 года первыми перешли в наступление Ленинградский и Карельский фронты. Затем, после сокрушительного удара в Белоруссии, двинулся вперед 1-й Украинский...
Приближался и наш черед действовать. Мы остро чувствовали это, хотя и не знали, когда поступит приказ. В частях царил небывалый подъем, люди горели неукротимым желанием как можно быстрее разгромить немецко-фашистских захватчиков и завершить войну нашей полной победой.
В подъеме боевого духа воинов огромную роль играла целеустремленная партийно-политическая работа, проводимая в войсках. В июле - августе 1944 года в 17-й воздушной армии побывали представители Главного политического управления, Политуправления фронта и даже работники ЦК партии. Они встречались и беседовали не только с командирами и руководителями политорганов, но также с летным и техническим составом, с рядовыми коммунистами, комсомольцами - со всем личным составом. Многогранная деятельность их была подчинена одной цели подготовке авиаторов к предстоящим решающим боям.
В беседе со мной представители ЦК ВКП(б) и Главного политического управления поинтересовались, как инженеры и техники занимаются воспитанием людей, как проводится партийно-политическая работа на рембазах. Они спросили, не упускаем ли мы из поля зрения мелкие подразделения и тех авиаспециалистов, которые выполняют задания вдали от своих частей.
В связи с тем что войскам 3-го Украинского фронта вскоре предстояло действовать за рубежами Отчизны, политотдел 17-й воздушной армии, возглавляемый полковником В. Г. Точиловым, проводил в частях доклады и беседы о благородной освободительной миссии Красной Армии, о поведении советских воинов за границей, об их отношении к мирному населению. Особое внимание уделялось бдительности, сохранению военной тайны, соблюдению требований маскировки.
На основе плана, разработанного штабом, создавались ложные аэродромы, к ним "наезжались" дороги, на них время от времени двигались макеты самолетов. А вокруг устанавливались сделанные из дерева "орудия" зенитных батарей. В ночное время, когда в небе появлялись воздушные разведчики противника, на взлетно-посадочных полосах мерцали огни. Словом, делалось все для того, чтобы ввести неприятеля в заблуждение.
В целях маскировки самолеты окрашивались в два цвета: сверху в темно-зеленый, снизу - в голубой. Иногда они в зависимости от характера местности, окружающей аэродром, камуфлировались, то есть покрывались разноцветными пятнами или узорами.
Предусматривался также вывод самолетов из-под возможных ударов противника. Для этого оборудовались запасные аэродромы и взлетно-посадочные площадки.
Незадолго до начала Ясско-Кишиневской операции почти вся штурмовая и бомбардировочная авиация 17-й воздушной армии была переброшена на тыловые аэродромы. На передовых остались лишь дежурные истребительные авиаполки, прикрывавшие наземные войска и переправы.
Чтобы дезориентировать противника, наши авиаторы активизировали полеты на тех направлениях, где намечались вспомогательные удары. Проводились и другие мероприятия, предусмотренные планом подготовки к наступлению.
К началу Ясско-Кишиневской операции нам удалось переучить летный состав двух дивизий легких ночных бомбардировщиков на штурмовики и вооружить их самолетами Ил-2. Это заметно повысило ударную силу армии.
В подготовительный период большая нагрузка выпала на долю инженерно-авиационной службы. Мы доукомплектовали все технические экипажи, ввели в строй молодых специалистов, прививая им необходимые навыки самостоятельной работы.
Во время оперативной паузы боевая и политическая учеба проводилась с повышенной интенсивностью. Она была максимально приближена к реальным боевым условиям. Мы располагали замечательными полигонами. Мишенями для бомбометаний и штурмовок служили трофейные танки, орудия и самолеты. Кроме того, активно велись воздушная разведка и аэрофотосъемка. Здесь особенно отличался 39-й разведывательный авиаполк.
Еще в конце мая 1944 года в командование войсками 3-го Украинского фронта вступил генерал армии Ф. И. Толбухин, а начальником штаба стал генерал-полковник С. С. Бирюзов.
После того как мы тепло проводили Родиона Яковлевича Малиновского, возглавившего 2-й Украинский фронт, генерал В. А. Судец представил нас новому командующему. В беседе с нами Ф. И. Толбухин интересовался, как мы готовимся к наступлению, выразил твердую надежду, что 17-я воздушная с честью выполнит те задачи, которые будут поставлены.
Перед началом наступательной операции наша армия насчитывала около 1100 боевых самолетов. Ей предстояло обеспечить надежное прикрытие и успешное продвижение своих наземных войск на главном направлении.
В ночь на 20 августа в части были разосланы листовки с приказом командующего 3-м Украинским фронтом о переходе в наступление. Там прошли и короткие митинги. На рассвете эскадрильи штурмовиков и бомбардировщиков, сопровождаемые истребителями, первыми атаковали укрепления врага. С выносного пункта управления, куда меня вызвал командарм, чтобы дать последние указания, я хорошо видел, как наши соколы обрабатывали передний край противника. Волна за волной они накатывались на неприятельские оборонительные рубежи и буквально не давали гитлеровцам поднять головы... Пикировщиков в воздухе сменяли штурмовики, за ними снова над целями появлялись бомбовозы. Мощную поддержку наступающей пехоте оказывала и артиллерия. Передовые стрелковые батальоны, сопровождаемые танками, решительно ринулись в атаку и, несмотря на отчаянное сопротивление фашистов, прорвали их оборону. В прорыв устремились основные силы.
На направлении главного удара, где с тираспольского плацдарма наступала 37-я армия генерала М. Н. Шарохина, наиболее активно и результативно действовали штурмовики. Группами, насчитывающими от 12 до 24 самолетов, они наносили сокрушительные удары по артиллерийским и минометным позициям противника, уничтожали его командные и наблюдательные пункты, узлы связи, а также живую силу и технику. В это время бомбардировщики выполняли несколько иную задачу.
Они громили вражеские штабы, чтобы парализовать управление неприятельскими войсками, и уничтожали подходящие к фронту резервы гитлеровцев.
Из штурмовиков следует выделить группы, которые водили в бой капитаны Чухарев, Хороненко и Елдышев. Они разрушили несколько важных переправ противника, уничтожили немало его живой силы и техники.
В результате стремительного наступления войска 3-го и 2-го Украинских фронтов вышли в район Хуши и замкнули кольцо вокруг крупной неприятельской группировки. Представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко предъявил окруженным гитлеровцам ультиматум о капитуляции. Однако немецкие генералы, нисколько не дорожившие жизнями своих солдат, отказались сложить оружие. Более того, на отдельных участках они попытались организовать прорыв кольца окружения. Разгоревшиеся здесь упорные бои нередко переходили в рукопашные схватки.
Отбив все яростные атаки врага, наши наземные войска, активно поддерживаемые авиацией, начали дробить окруженную группировку и уничтожать ее по частям. В этот период только наша 17-й воздушная армия совершила около 6000 боевых вылетов. А ведь бок о бок с нами действовала еще и 5-я воздушная армия, поддерживавшая 2-й Украинский фронт.
Безраздельно господствуя в воздухе, советские летчики непрерывно бомбардировали и штурмовали окруженных гитлеровцев, уничтожая их и подавляя у оставшихся в живых волю к сопротивлению. Вскоре они начали сдаваться в плен, но, как правило, в одиночку или небольшими группами. Видимо, драться их вынуждала боязнь быть расстрелянными за трусость своими офицерами.
В одном из боев нам удалось захватить в плен немецкого генерала. Вначале он держался надменно и отказывался принять меры к прекращению дальнейшего кровопролития. Тогда командир 4-го мехкорпуса генерал В. И. Жданов пригласил его на НП и дал ему в руки бинокль. Увидев своих солдат, безумно мечущихся под разрывами бомб и снарядов, он схватился руками за голову и истерично зарыдал. Потом он обратился по радио к своим подчиненным с просьбой прекратить сопротивление.
В ходе Ясско-Кишиневской операции советские войска взяли в плен более 200 тысяч вражеских солдат, офицеров и генералов. В огненном котле бесславно сгорело несколько тысяч гитлеровцев.
Ясско-Кишиневскую операцию следует расценивать не только как новый крупный шаг на пути к полному освобождению нашей Родины и окончательному разгрому германского фашизма. Разгромив многочисленную и хорошо вооруженную группировку противника, Красная Армия очистила от оккупантов последние районы Молдавской ССР и вступила на территорию Румынии. Ее приход оказал решающее влияние на изменение политической обстановки в стране. Патриотические силы румынского народа, возглавляемые Коммунистической партией, свергли кровавый фашистский режим Антонеску, а вскоре румынская армия повернула оружие против гитлеровских захватчиков.