Страница:
На одновременно меня охватил ужас от того, с какой невыразимой болью смотрели на меня эти глаза. Взгляд женщины был подобен взгляду животного, которому капканом почти оторвало лапу.
Она приоткрыла рот, и я увидел, что зубов в нем не осталось. Опередив ее, я сказал:
— Я не сделаю вам зла.
Она сморгнула слезу и попыталась что-то сказать. Я наклонился поближе.
Она повторила еще раз, почти неслышно, но на этот раз я ее понял. Мучительно медленно она выговорила:
— Убейте меня. Прошу. Сразу.
Я посмотрел ей прямо в глаза, и на этот раз узнал ее. Это было то, что осталось от Мардж Ленделсон. Уверенность и надменность, которые она демонстрировала на борту «Красного смещения», исчезли бесследно. Удивительно, но я не ощутил никакой ненависти к ней за тот кошмар, в который она втянула нас вместе со своими «черными» дружками. Сейчас я мог испытывать к ней только жалость.
— Вы уверены? — спросил я.
Моргнув, она кивнула.
Я кивнул в ответ:
— Ладно. Я вас понимаю.
Когда я переключил нидлер на «Смерть», Мардж Ленделсон заплакала. Она была почти без сил, и смогла только трижды всхлипнуть, но в ее глазах появились слезы.
Я приставил дуло к ее руке, и она посмотрела мне в глаза. Потом она снова кивнула и сжала губы. Я нажал на спуск: ффф-т. Мардж даже не попыталась отвести руку.
Время словно на миг остановилось после этого выстрела. Та благодарность, которую я прочитал в глазах Мардж, заставила меня мысленно перенестись в прошлое, на Редуолл, вернуться в то мгновение, когда я убил напавшего на Риссу парня. Тогда, как и сейчас, я был горд собой; тогда, как и сейчас, я убил человека. Эта параллель наводила на неприятные мысли, но я не мог отказать Мардж в ее просьбе, как не мог не вмешаться тогда, на Редуолле.
Через несколько секунд я закрыл безжизненные глаза Мардж. Потом я протер свои глаза, куда будто песку насыпали.
Глубоко, прерывисто вздохнув, я заставил себя сосредоточиться на том, что делать дальше.
Информация! Вот в чем я нуждался больше всего. Подойдя к трем лежавшим на полу людям в мантиях, я обнаружил, что среди них есть женщина. На шее у нее было оранжевое ожерелье. Выбрав одного из мужчин, я втащил его на ближайший стол и надежно привязал ремнями. Убедившись, что вырваться он не сможет, я нашел еще один ремешок, который затянул у него на горле так, чтобы можно было усиливать или ослаблять натяжение.
Чтобы не вызвать подозрений у тех, кто мог бы заметить меня с верхнего этажа, я уложил на столы и два других тела. Теперь все напоминало обычную, видимо, для этого места картину, с той лишь разницей, что жертвы были одеты в мантии. Повернув указатель воздействия на «Снять паралич», я разрядил нидлер в руку моего связанного пленника, и стал с нетерпением ждать, когда подействует укол.
Человеку было на вид лет сорок, волосы на его висках начинали серебриться. На подбородке была маленькая ямочка, а щеки казались впалыми из-за широких скул. Он был похож на чудовище не больше, чем любой из постоянных клиентов Редуолла.
Прошла почти минута, прежде чем мышцы его лица начали подергиваться. Я затянул ремень у него на горле до такой степени, что дыхание стало затрудненным. Он нахмурился, как будто ему приснилось что-то неприятное, в следующее мгновение его глаза открылись. Зажмурившись от света и, наверное, от боли, он, видимо, некоторое время пытался понять, где и в каком положении находится. В конце концов он сказал дребезжащим голосом (ремешок на шее нужен был для того, чтобы он не мог закричать):
— Ты кто?
— Считай, что разведчик. Мне нужна от тебя кое-какая информация.
Он ответил мне очень грубо. Никогда не думал, что глубоко религиозный человек может так выражаться.
Я немного затянул ремешок и сказал:
— Ты, наверно, еще не до конца проснулся. Здесь командуешь не ты. Здесь командую я. Теперь понятно?
— Чего ты хочешь? — его голос перешел почти в шепот.
— Я хочу знать, что и почему здесь происходит. Я хочу знать, где пленники. Уточняю: те пленники, которых захватили некоторое время назад, на главном этаже наверху.
— Спроси кого-нибудь другого.
— По-моему, ты все еще не понимаешь. — Я огляделся, прикидывая, чем бы его припугнуть. Через минуту я уже стоял у стола, держа в руке пару проводов с зубчатыми зажимами на концах. Провода были подсоединены к одной из розеток на стене. Я на мгновение прикоснулся зажимами друг к другу, держа их перед лицом моего собеседника. Полетели искры.
Один зажим я пристегнул к мочке его уха, не обращая внимания на то, что из-под зубчиков появились капельки крови. Другим зажимом я небрежно помахал у него перед, носом:
— Я смотрю, вы привыкли, что пациентов вам доставляют прямо сюда. На этот раз придется немного полечить тебя.
Расширенными глазами человек следил за раскачивающимся в воздухе зажимом.
— Давай еще раз попробуем, — сказал я. — Где новые пленники?
Он не ответил. Я опустил зажим ниже. Он молчал, только дыхание стало более шумным и тяжелым,
— Я не хочу этого делать, — сказал я, — но, вижу, что придется.
Он продолжал молча сопеть. Тогда я пронес зажим у него перед глазами и слегка задел им за мочку другого уха. Его голова дернулась, отчего ремешок еще сильнее сдавил шею.
Он оказался очень упрямым, и мне пришлось еще пару раз коснуться его зажимом. При этом я выбирал места так, чтобы через его сердце или мозг не прошел слишком сильный ток.
Когда я примеривался, куда еще прижать зажим, он, наконец, выпалил:
— Они… наверху, на втором.
— На уровне «минус два», или на втором этаже в верхней части?
— Минус.
Я не мог рисковать быть обманутым:
— Врешь. Я только что оттуда. Там никого нет, — при этом я слегка помахал зажимом.
— Клянусь, они там. В камерах для задержанных. Полчаса назад были там.
— Они целы и невредимы?
— Да. Большинство из них. Слушай, убери эту штуку подальше.
— Мы рассмотрим твою просьбу. Скажи, вы пытали Мардж Ленделсон потому, что она привела нас сюда?
— Потому что она — что?..
— Так ты этого не знал?
— Нет.
— А почему вы это сделали?
— Кончились запасы. Нам подошел бы любой. Кто угодно.
— Подошел бы для чего? — Я как бы нечаянно задел его зажимом.
Он передернулся:
— Ты… не поймешь.
— Попробуй объяснить. Я понятливый.
— Они умирают за нас. Их боль нас освобождает.
— Ты имеешь в виду — физически? Или, как бы это сказать, в религиозном смысле?
— Сатана поддерживает постоянное количество боли во Вселенной. Если… если ее испытывает кто-нибудь другой, для, нас остается меньше.
У меня было слишком мало времени, к тому же я почувствовал, что от этих откровений начинаю злиться еще сильнее, и решил переменить тему:
— Все, кто приезжает сюда, делают крупные пожертвования. Я полагаю, во время ваших… процедур вы заставляете их отписывать вам все, что у них еще осталось?
Он ничего не сказал, я опустил зажим пониже, и тогда он, не сводя с зажима глаз, кивнул.
Я вспомнил о промелькнувшем передо мной лице, которое показалось мне знакомым. Случайно ли, что Редуолл и Занагалла имеют так много общего?
— Кто здесь всем командует? — спросил я. — Недди Палмертоу?
От неожиданности он так вытаращил глаза, что после этого врать было бы бессмысленно. Он кивнул.
Теперь в моей душе осталась только холодная ненависть. Мне очень хотелось подключить к нему второй зажим и уйти прочь, но удержался от искушения. Что ж, я и так всю жизнь делал то, что мне не хотелось, и не делал того, что хотелось. Зачем менять привычки?
Впрочем, не совсем так. Эту привычку мне уже случалось побеждать, когда отчаяние или решимость бывали слишком сильны. Просто мне не доставило бы ни малейшего удовольствия наказывать этого жалкого подонка. Другое дело, если бы на его месте лежала сейчас Недди Палмертоу…
У меня до сих пор стояло перед глазами потухшее лицо Керри Гангорры, когда она вернулась после вечеринки, проведя два дня с Недди и двумя ее друзьями-мужчинами. Казалось, что она где-то далеко и уже не ощущает ни боли, ни страха. Пять дней спустя она покончила с собой, выпив целую бутыль жидкости для мытья посуды. К тому времени Недди уже умчалась с планеты навстречу новым, привычно жестоким приключениям.
— Боль создает не Сатана, — сказал я после паузы, — а люди, вроде тебя и Недди Палмертоу. Может быть, такие, как она, просто питаются болью других. Теперь я понимаю, откуда взялась ваша Башня. Она собрала команду психопатов, которых когда-то кто-то обидел. И нашла для вас возможность отыграться за унижения, а для себя — возможность разбогатеть. А может, она сделала так, что вы сами нашли друг, друга…
Не было смысла дальше расспрашивать это жалкое существо. Либо он знал намного больше, чем я мог предположить — честно говоря, в это было трудно поверить, — либо был слепым орудием в руках Недди Палмертоу. А она умела манипулировать такими, как он. Я снял зажим с его уха, повесил провода обратно на стену, затем перевел нидлер в положение «Паралич» и всадил ему в руку еще одну иглу. Когда тело обмякло, я ослабил ремешок, стягивавший его горло.
В карманах его мантии я не обнаружил ничего, кроме маленькой семиконечной звездочки. Я хотел выбросить ее, но когда точно такие же обнаружились в карманах двух других пленников, я вспомнил об узоре в лифте и положил все три звездочки в свой карман.
Оставив четыре тела на столах, я вернулся на лестницу. Стараясь двигаться как можно тише, я все равно поднимался вверх куда быстрее, чем раньше спускался вниз. Трудно даже было вообразить, как отомстить им, если они причинили Тэйре какой-нибудь вред. От этой мысли я чуть не затормозил со всего разбега — оказывается, я и сам не знал, до какой степени Тэйра стала дорога мне.
Я мчался по лестнице, держа нидлер наготове, готовый отдать жизнь за женщину, которая — если придерживаться только сухих фактов — вполне могла оказаться одной из прежних обитательниц подземелья Башни, посланной собирать пожертвования, а точнее, заманивать новые жертвы. Но я не мог придерживаться сухих фактов. Я просто не мог представить, что Тэйра была посвящена в здешние тайны. Эта чистая душа стала всего лишь очередной марионеткой в руках тех, кто незримо управлял здесь всем — тех, кто в само слово «жертвовать» вкладывал неведомый ей жуткий смысл.
За дверью с надписью «Уровень -2» находился перекресток двух пустых коридоров. Сейчас мне было очень на руку, что на Занагалле такая низкая плотность населения (что вполне естественно, если одна часть жителей систематически истребляет другую часть).
Все здесь было выдержано в мрачных тонах, но мне показалось, что на этажах, расположенных в подземелье, цветовая гамма была еще более гнетущей — вероятно, так задумали архитекторы. В верхней части Башни царили свет и воздух, а подземные этажи напоминали тесные конторские помещения, спроектированнные маньяком, боящимся открытого пространства. Стены коридоров, где я очутился, были расписаны черными, белыми и коричневыми узорами, похожими на сухие осенние листья, которые рассыпаются в руках.
Я положил нидлер в карман и с подчеркнуто деловым, озабоченным видом — в конце концов у меня действительно были здесь важные дела — быстро пошел вперед. Перед поворотом в первый коридор, ведущий к центру, я на мгновение замер и, убедившись, что там никого нет, так же деловито зашагал дальше.
Первый поперечный коридор оказался прямым, а не круговым, как на нижних этажах. Не сворачивая в него, я пошел дальше к центру, пытаясь понять, где же может быть Тэйра. Я начинал подозревать, что меня все-таки обманули. Но, эти подозрения очень скоро рассеялись.
Коридор выходил в широкий холл, кольцом опоясывающий центральную часть, от которой его отделяла внутренняя стена. На этаже, где я нашел Мардж Лен-делсон, планировка была другая, но, как и там, в холле находилось трое обитателей Занагаллы.
Этим сходство и ограничивалось. На этот раз меня заметили, как только я вышел из-за угла.
Как ни в чем не бывало, я направился к ним. Трое охранников, вооруженных тупоносыми парализаторами, сидели в креслах. Меня увидела только женщина, которая сидела лицом ко мне. Один из ее товарищей смотрел в противоположную сторону, другой наблюдал за двумя дверьми в ближайшей стене. Я выстрелил в женщину, когда та начала поднимать свой парализатор. Но я немного опоздал.
Луч с шипением вырвался из ствола парализатора и задел мне ногу. В следующее мгновение иголка сработала, женщина потеряла сознание. Но одновременно онемела и моя нога.
Падая, я быстро выпустил по иголке в каждого из оставшихся в сознании охранников. Наверно, я промахнулся, потому что одновременно с ударом о пол я услышал шипение выстрела.
Выстрелив несколько раз в ответ, я перекатился по полу за угол. В меня больше не стреляли. Последнее, что я слышал, перед тем как скрылся за углом, был звук падающих на пол бесчувственных тел. Выставив из-за защищавшей меня стены несколько пальцев, я помахал ими в воздухе — выстрела не последовало. Выждав еще немного, я осторожно высунул голову в коридор и на всякий случай тут же спрятался обратно.
Все трое были распростерты на полу.
Я попытался встать, но с парализованной ногой было гораздо удобнее ползти. Держа наготове нидлер, я подполз к лежавшим на полу охранникам.
Сначала я удивился, почему такая гнусная компания использует такое гуманное оружие, как парализатор, но потом сообразил, что мгновенная смерть жертвы от лазерного луча или яда лишила бы их удовольствия вдоволь наиграться с ней «в больницу».
Сначала я проверил пульс у охранницы. Сердце билось очень медленно, имитировать такое она бы не смогла. Я вытащил парализатор из ее растопыренных пальцев. Остальные двое, мужчины, спали так же крепко. Кроме семиконечных звезд, в кармане одного из них я нашел маленький серебряный шарик, очень похожий на тот, которым была выведена из строя команда Уэйда.
Только спрятав шарик и распихав другое их оружие по карманам мантии, я повернулся к внешней стене кольцевого холла, и увидел три двери с застекленными окнами. Из всех трех окон смотрели люди. И в крайнем окне справа я увидел Тэйру.
Она выглядела усталой и встревоженной, но улыбнулась, когда наши взгляды встретились. Очень давно мне не было так хорошо, как в эту минуту.
Опираясь на одно из кресел, я с трудом встал на ноги. Уэйд и двое его людей были в одной комнате с Тэйрой. В центральной комнате сидели еще несколько членов той же команды. В последней камере находилось несколько человек, которых я раньше не видел.
Опираясь на кресло, я проковылял к двери, за которой стояла Тэйра. Моя нога должна была оставаться парализованной еще несколько минут, и я молил Бога, чтобы эти минуты поскорее прошли. Взяв нидлер на изготовку, я открыл замок и отодвинул створку двери.
Двое охранников Уэйда явно примерялись наброситься на меня и отобрать оружие. Я быстро сказал:
— Никому не двигаться. Я заберу Тэйру, а вам оставлю оружие для самозащиты.
— Какое счастье вас видеть! — сказала Тэйра, — Но как вы вырвались из камеры?
— Это долгая история. Я не был в камере. И я тоже очень рад вас видеть… — Я не мог отвести взгляд от Тэйры, вновь и вновь благодарил судьбу за то, что удалось найти ее целой и невредимой. Я смотрел на нее слишком долго, потому что те двое все-таки решили действовать и одновременно бросились на меня.
Паралич не распространялся на мою правую руку. Я выпустил две иголки, и два тела рухнули на пол. Но за это время Уэйд успел подскочить к Тэйре и, схватив ее за горло, крикнул:
— Не двигаться, Джейсон, а то я сломаю ей шею.
Чтобы показать серьезность своих намерений, он положил вторую руку Тэйре на лоб, готовый в любой момент резко рвануть ее голову назад.
Глава 14
Она приоткрыла рот, и я увидел, что зубов в нем не осталось. Опередив ее, я сказал:
— Я не сделаю вам зла.
Она сморгнула слезу и попыталась что-то сказать. Я наклонился поближе.
Она повторила еще раз, почти неслышно, но на этот раз я ее понял. Мучительно медленно она выговорила:
— Убейте меня. Прошу. Сразу.
Я посмотрел ей прямо в глаза, и на этот раз узнал ее. Это было то, что осталось от Мардж Ленделсон. Уверенность и надменность, которые она демонстрировала на борту «Красного смещения», исчезли бесследно. Удивительно, но я не ощутил никакой ненависти к ней за тот кошмар, в который она втянула нас вместе со своими «черными» дружками. Сейчас я мог испытывать к ней только жалость.
— Вы уверены? — спросил я.
Моргнув, она кивнула.
Я кивнул в ответ:
— Ладно. Я вас понимаю.
Когда я переключил нидлер на «Смерть», Мардж Ленделсон заплакала. Она была почти без сил, и смогла только трижды всхлипнуть, но в ее глазах появились слезы.
Я приставил дуло к ее руке, и она посмотрела мне в глаза. Потом она снова кивнула и сжала губы. Я нажал на спуск: ффф-т. Мардж даже не попыталась отвести руку.
Время словно на миг остановилось после этого выстрела. Та благодарность, которую я прочитал в глазах Мардж, заставила меня мысленно перенестись в прошлое, на Редуолл, вернуться в то мгновение, когда я убил напавшего на Риссу парня. Тогда, как и сейчас, я был горд собой; тогда, как и сейчас, я убил человека. Эта параллель наводила на неприятные мысли, но я не мог отказать Мардж в ее просьбе, как не мог не вмешаться тогда, на Редуолле.
Через несколько секунд я закрыл безжизненные глаза Мардж. Потом я протер свои глаза, куда будто песку насыпали.
Глубоко, прерывисто вздохнув, я заставил себя сосредоточиться на том, что делать дальше.
Информация! Вот в чем я нуждался больше всего. Подойдя к трем лежавшим на полу людям в мантиях, я обнаружил, что среди них есть женщина. На шее у нее было оранжевое ожерелье. Выбрав одного из мужчин, я втащил его на ближайший стол и надежно привязал ремнями. Убедившись, что вырваться он не сможет, я нашел еще один ремешок, который затянул у него на горле так, чтобы можно было усиливать или ослаблять натяжение.
Чтобы не вызвать подозрений у тех, кто мог бы заметить меня с верхнего этажа, я уложил на столы и два других тела. Теперь все напоминало обычную, видимо, для этого места картину, с той лишь разницей, что жертвы были одеты в мантии. Повернув указатель воздействия на «Снять паралич», я разрядил нидлер в руку моего связанного пленника, и стал с нетерпением ждать, когда подействует укол.
Человеку было на вид лет сорок, волосы на его висках начинали серебриться. На подбородке была маленькая ямочка, а щеки казались впалыми из-за широких скул. Он был похож на чудовище не больше, чем любой из постоянных клиентов Редуолла.
Прошла почти минута, прежде чем мышцы его лица начали подергиваться. Я затянул ремень у него на горле до такой степени, что дыхание стало затрудненным. Он нахмурился, как будто ему приснилось что-то неприятное, в следующее мгновение его глаза открылись. Зажмурившись от света и, наверное, от боли, он, видимо, некоторое время пытался понять, где и в каком положении находится. В конце концов он сказал дребезжащим голосом (ремешок на шее нужен был для того, чтобы он не мог закричать):
— Ты кто?
— Считай, что разведчик. Мне нужна от тебя кое-какая информация.
Он ответил мне очень грубо. Никогда не думал, что глубоко религиозный человек может так выражаться.
Я немного затянул ремешок и сказал:
— Ты, наверно, еще не до конца проснулся. Здесь командуешь не ты. Здесь командую я. Теперь понятно?
— Чего ты хочешь? — его голос перешел почти в шепот.
— Я хочу знать, что и почему здесь происходит. Я хочу знать, где пленники. Уточняю: те пленники, которых захватили некоторое время назад, на главном этаже наверху.
— Спроси кого-нибудь другого.
— По-моему, ты все еще не понимаешь. — Я огляделся, прикидывая, чем бы его припугнуть. Через минуту я уже стоял у стола, держа в руке пару проводов с зубчатыми зажимами на концах. Провода были подсоединены к одной из розеток на стене. Я на мгновение прикоснулся зажимами друг к другу, держа их перед лицом моего собеседника. Полетели искры.
Один зажим я пристегнул к мочке его уха, не обращая внимания на то, что из-под зубчиков появились капельки крови. Другим зажимом я небрежно помахал у него перед, носом:
— Я смотрю, вы привыкли, что пациентов вам доставляют прямо сюда. На этот раз придется немного полечить тебя.
Расширенными глазами человек следил за раскачивающимся в воздухе зажимом.
— Давай еще раз попробуем, — сказал я. — Где новые пленники?
Он не ответил. Я опустил зажим ниже. Он молчал, только дыхание стало более шумным и тяжелым,
— Я не хочу этого делать, — сказал я, — но, вижу, что придется.
Он продолжал молча сопеть. Тогда я пронес зажим у него перед глазами и слегка задел им за мочку другого уха. Его голова дернулась, отчего ремешок еще сильнее сдавил шею.
Он оказался очень упрямым, и мне пришлось еще пару раз коснуться его зажимом. При этом я выбирал места так, чтобы через его сердце или мозг не прошел слишком сильный ток.
Когда я примеривался, куда еще прижать зажим, он, наконец, выпалил:
— Они… наверху, на втором.
— На уровне «минус два», или на втором этаже в верхней части?
— Минус.
Я не мог рисковать быть обманутым:
— Врешь. Я только что оттуда. Там никого нет, — при этом я слегка помахал зажимом.
— Клянусь, они там. В камерах для задержанных. Полчаса назад были там.
— Они целы и невредимы?
— Да. Большинство из них. Слушай, убери эту штуку подальше.
— Мы рассмотрим твою просьбу. Скажи, вы пытали Мардж Ленделсон потому, что она привела нас сюда?
— Потому что она — что?..
— Так ты этого не знал?
— Нет.
— А почему вы это сделали?
— Кончились запасы. Нам подошел бы любой. Кто угодно.
— Подошел бы для чего? — Я как бы нечаянно задел его зажимом.
Он передернулся:
— Ты… не поймешь.
— Попробуй объяснить. Я понятливый.
— Они умирают за нас. Их боль нас освобождает.
— Ты имеешь в виду — физически? Или, как бы это сказать, в религиозном смысле?
— Сатана поддерживает постоянное количество боли во Вселенной. Если… если ее испытывает кто-нибудь другой, для, нас остается меньше.
У меня было слишком мало времени, к тому же я почувствовал, что от этих откровений начинаю злиться еще сильнее, и решил переменить тему:
— Все, кто приезжает сюда, делают крупные пожертвования. Я полагаю, во время ваших… процедур вы заставляете их отписывать вам все, что у них еще осталось?
Он ничего не сказал, я опустил зажим пониже, и тогда он, не сводя с зажима глаз, кивнул.
Я вспомнил о промелькнувшем передо мной лице, которое показалось мне знакомым. Случайно ли, что Редуолл и Занагалла имеют так много общего?
— Кто здесь всем командует? — спросил я. — Недди Палмертоу?
От неожиданности он так вытаращил глаза, что после этого врать было бы бессмысленно. Он кивнул.
Теперь в моей душе осталась только холодная ненависть. Мне очень хотелось подключить к нему второй зажим и уйти прочь, но удержался от искушения. Что ж, я и так всю жизнь делал то, что мне не хотелось, и не делал того, что хотелось. Зачем менять привычки?
Впрочем, не совсем так. Эту привычку мне уже случалось побеждать, когда отчаяние или решимость бывали слишком сильны. Просто мне не доставило бы ни малейшего удовольствия наказывать этого жалкого подонка. Другое дело, если бы на его месте лежала сейчас Недди Палмертоу…
У меня до сих пор стояло перед глазами потухшее лицо Керри Гангорры, когда она вернулась после вечеринки, проведя два дня с Недди и двумя ее друзьями-мужчинами. Казалось, что она где-то далеко и уже не ощущает ни боли, ни страха. Пять дней спустя она покончила с собой, выпив целую бутыль жидкости для мытья посуды. К тому времени Недди уже умчалась с планеты навстречу новым, привычно жестоким приключениям.
— Боль создает не Сатана, — сказал я после паузы, — а люди, вроде тебя и Недди Палмертоу. Может быть, такие, как она, просто питаются болью других. Теперь я понимаю, откуда взялась ваша Башня. Она собрала команду психопатов, которых когда-то кто-то обидел. И нашла для вас возможность отыграться за унижения, а для себя — возможность разбогатеть. А может, она сделала так, что вы сами нашли друг, друга…
Не было смысла дальше расспрашивать это жалкое существо. Либо он знал намного больше, чем я мог предположить — честно говоря, в это было трудно поверить, — либо был слепым орудием в руках Недди Палмертоу. А она умела манипулировать такими, как он. Я снял зажим с его уха, повесил провода обратно на стену, затем перевел нидлер в положение «Паралич» и всадил ему в руку еще одну иглу. Когда тело обмякло, я ослабил ремешок, стягивавший его горло.
В карманах его мантии я не обнаружил ничего, кроме маленькой семиконечной звездочки. Я хотел выбросить ее, но когда точно такие же обнаружились в карманах двух других пленников, я вспомнил об узоре в лифте и положил все три звездочки в свой карман.
Оставив четыре тела на столах, я вернулся на лестницу. Стараясь двигаться как можно тише, я все равно поднимался вверх куда быстрее, чем раньше спускался вниз. Трудно даже было вообразить, как отомстить им, если они причинили Тэйре какой-нибудь вред. От этой мысли я чуть не затормозил со всего разбега — оказывается, я и сам не знал, до какой степени Тэйра стала дорога мне.
Я мчался по лестнице, держа нидлер наготове, готовый отдать жизнь за женщину, которая — если придерживаться только сухих фактов — вполне могла оказаться одной из прежних обитательниц подземелья Башни, посланной собирать пожертвования, а точнее, заманивать новые жертвы. Но я не мог придерживаться сухих фактов. Я просто не мог представить, что Тэйра была посвящена в здешние тайны. Эта чистая душа стала всего лишь очередной марионеткой в руках тех, кто незримо управлял здесь всем — тех, кто в само слово «жертвовать» вкладывал неведомый ей жуткий смысл.
За дверью с надписью «Уровень -2» находился перекресток двух пустых коридоров. Сейчас мне было очень на руку, что на Занагалле такая низкая плотность населения (что вполне естественно, если одна часть жителей систематически истребляет другую часть).
Все здесь было выдержано в мрачных тонах, но мне показалось, что на этажах, расположенных в подземелье, цветовая гамма была еще более гнетущей — вероятно, так задумали архитекторы. В верхней части Башни царили свет и воздух, а подземные этажи напоминали тесные конторские помещения, спроектированнные маньяком, боящимся открытого пространства. Стены коридоров, где я очутился, были расписаны черными, белыми и коричневыми узорами, похожими на сухие осенние листья, которые рассыпаются в руках.
Я положил нидлер в карман и с подчеркнуто деловым, озабоченным видом — в конце концов у меня действительно были здесь важные дела — быстро пошел вперед. Перед поворотом в первый коридор, ведущий к центру, я на мгновение замер и, убедившись, что там никого нет, так же деловито зашагал дальше.
Первый поперечный коридор оказался прямым, а не круговым, как на нижних этажах. Не сворачивая в него, я пошел дальше к центру, пытаясь понять, где же может быть Тэйра. Я начинал подозревать, что меня все-таки обманули. Но, эти подозрения очень скоро рассеялись.
Коридор выходил в широкий холл, кольцом опоясывающий центральную часть, от которой его отделяла внутренняя стена. На этаже, где я нашел Мардж Лен-делсон, планировка была другая, но, как и там, в холле находилось трое обитателей Занагаллы.
Этим сходство и ограничивалось. На этот раз меня заметили, как только я вышел из-за угла.
Как ни в чем не бывало, я направился к ним. Трое охранников, вооруженных тупоносыми парализаторами, сидели в креслах. Меня увидела только женщина, которая сидела лицом ко мне. Один из ее товарищей смотрел в противоположную сторону, другой наблюдал за двумя дверьми в ближайшей стене. Я выстрелил в женщину, когда та начала поднимать свой парализатор. Но я немного опоздал.
Луч с шипением вырвался из ствола парализатора и задел мне ногу. В следующее мгновение иголка сработала, женщина потеряла сознание. Но одновременно онемела и моя нога.
Падая, я быстро выпустил по иголке в каждого из оставшихся в сознании охранников. Наверно, я промахнулся, потому что одновременно с ударом о пол я услышал шипение выстрела.
Выстрелив несколько раз в ответ, я перекатился по полу за угол. В меня больше не стреляли. Последнее, что я слышал, перед тем как скрылся за углом, был звук падающих на пол бесчувственных тел. Выставив из-за защищавшей меня стены несколько пальцев, я помахал ими в воздухе — выстрела не последовало. Выждав еще немного, я осторожно высунул голову в коридор и на всякий случай тут же спрятался обратно.
Все трое были распростерты на полу.
Я попытался встать, но с парализованной ногой было гораздо удобнее ползти. Держа наготове нидлер, я подполз к лежавшим на полу охранникам.
Сначала я удивился, почему такая гнусная компания использует такое гуманное оружие, как парализатор, но потом сообразил, что мгновенная смерть жертвы от лазерного луча или яда лишила бы их удовольствия вдоволь наиграться с ней «в больницу».
Сначала я проверил пульс у охранницы. Сердце билось очень медленно, имитировать такое она бы не смогла. Я вытащил парализатор из ее растопыренных пальцев. Остальные двое, мужчины, спали так же крепко. Кроме семиконечных звезд, в кармане одного из них я нашел маленький серебряный шарик, очень похожий на тот, которым была выведена из строя команда Уэйда.
Только спрятав шарик и распихав другое их оружие по карманам мантии, я повернулся к внешней стене кольцевого холла, и увидел три двери с застекленными окнами. Из всех трех окон смотрели люди. И в крайнем окне справа я увидел Тэйру.
Она выглядела усталой и встревоженной, но улыбнулась, когда наши взгляды встретились. Очень давно мне не было так хорошо, как в эту минуту.
Опираясь на одно из кресел, я с трудом встал на ноги. Уэйд и двое его людей были в одной комнате с Тэйрой. В центральной комнате сидели еще несколько членов той же команды. В последней камере находилось несколько человек, которых я раньше не видел.
Опираясь на кресло, я проковылял к двери, за которой стояла Тэйра. Моя нога должна была оставаться парализованной еще несколько минут, и я молил Бога, чтобы эти минуты поскорее прошли. Взяв нидлер на изготовку, я открыл замок и отодвинул створку двери.
Двое охранников Уэйда явно примерялись наброситься на меня и отобрать оружие. Я быстро сказал:
— Никому не двигаться. Я заберу Тэйру, а вам оставлю оружие для самозащиты.
— Какое счастье вас видеть! — сказала Тэйра, — Но как вы вырвались из камеры?
— Это долгая история. Я не был в камере. И я тоже очень рад вас видеть… — Я не мог отвести взгляд от Тэйры, вновь и вновь благодарил судьбу за то, что удалось найти ее целой и невредимой. Я смотрел на нее слишком долго, потому что те двое все-таки решили действовать и одновременно бросились на меня.
Паралич не распространялся на мою правую руку. Я выпустил две иголки, и два тела рухнули на пол. Но за это время Уэйд успел подскочить к Тэйре и, схватив ее за горло, крикнул:
— Не двигаться, Джейсон, а то я сломаю ей шею.
Чтобы показать серьезность своих намерений, он положил вторую руку Тэйре на лоб, готовый в любой момент резко рвануть ее голову назад.
Глава 14
ВСЕ ЛОВУШКИ ЗАНАГАЛЛЫ
— Если вы ей хоть что-нибудь сделаете, вам нечем будет торговаться. И вы будете жалеть об этом всю оставшуюся вам недолгую жизнь. Это я вам, гарантирую, — говоря это, я держал нидлер нацеленным на Уэйда и Тэйру. Я колебался, опасаясь, что мне не повезет и, я промахнусь. Сегодня везение не очень-то мне сопутствовало.
— Бросайте сюда нидлер, Джейсон. Даю слово, что я не убью ни вас, ни ее,.
— По-моему, вы еще ничего не поняли. Я хочу вам кое-что рассказать…
— Давайте нидлер без разговоров, или я ломаю ей шею. — Уэйд говорил громко и нервно,
— Слушайте, что я вам говорю, иначе можете считать себя трупом. Если Тэйра не уйдет сейчас со мной, я хочу, чтобы она умерла. Причем немедленно. Я лучше сам убью ее, чем оставлю здесь. Если хотите, могу объяснить почему.
Глаза Тэйры расширились:
— Что вы такое говорите, Джейсон? — ее голос прерывался из-за того, что горло было стиснуто рукой Уэйда.
— Объясняйте быстро, — сказал Уэйд. Он явно мне не верил, и его можно было понять.
— Вам будет трудно поверить. Но у меня есть доказательства. Насколько я понимаю, вы очнулись в этой камере и не знаете, где находитесь?
— Да, — сказала Тэйра. Уэйд кивнул.
— И вы полагаете, что сюда скоро прибудет полиция, чтобы освободить вас или отправить в тюрьму?
— Конечно, — сказал Уэйд.
— Так вот, вы ошибаетесь. Местные никогда не выпустят вас живыми.
— Джейсон, не надо преувеличивать, — сказала Тэйра, — я понимаю, что Уэйд задумал ужасную вещь, но ведь он не успел причинить никому вреда. Сокровища на месте, Башня в целости. Местные жители не настолько мстительны.
— Я не преувеличиваю, и дело тут не в Уэйде. Никто из тех, кого доставляют в подземелье Башни, не выходит отсюда живым. Их пытают, пока не замучают до смерти.
— Что? — почти в один голос воскликнули Тэйра и Уэйд. — В какое подземелье? — добавила Тэйра.
Услышав ее вопрос, я чуть не подскочил от радости.
— А где вы, по-вашему, находитесь? — спросил я. — Под Башней есть ее зеркальное отражение. Перевернутая пирамида, уходящая на такую же глубину под землю. Мы с вами сейчас на три этажа ниже главного этажа Башни. И здесь внизу творится что-то жуткое.
Было видно, что Тэйра не может так легко поверить в это:
— А с вами-то все в порядке? — спросила она без прежней радости.
Мне казалось, что такой лжец, как Уэйд, ничуть не удивится, что есть люди, которые под вывеской религии превратили массовые истязания в бизнес. Однако он тоже не был склонен верить моим рассказам.
Я быстро рассказал им большую часть того, что видел внизу.
— Не знаю, сколько у нас времени, — сказал я, — но мне совершенно необходимо убедить вас. Вы поверите мне хоть отчасти, если я докажу вам, что мы действительно в подземелье?
Тэйра пожала плечами, насколько это было возможно в ее положении. Уэйд сказал:
— Только без шуток, а то я сделаю, что сказал. Отойдя от кресла, я доковылял до стены, волоча свою парализованную ногу. Я двигался медленно, прислушиваясь, не приближается ли кто-нибудь из местных, и одновременно следя за тем, чтобы Уэйд не попытался сбежать — заполучить еще и его в качестве противника было бы чересчур. Уэйд и Тэйра маленькими шажками двигались за мной. Сквозь окна двух остальных камер за нами следили все их обитатели.
Мы шли по кольцевому коридору, пока не дошли до холла, выходившего одной стороной к центральному отверстию. Подойдя поближе к центру, мы увидели перила вокруг ограждения, а также отверстие в верхнем этаже. Но мы были еще слишком далеко, чтобы заглянуть вниз, и значит, вполне могли бы находиться и в верхней половине Башни, несмотря на все мои уверения.
Я поднял руку, и мы, все трое, остановились.
— Чем больше времени вы проведете у перил, — сказал я шепотом, — тем больше вероятность, что вас заметят снизу или сверху. Так что, как только убедитесь, что мы в подземелье, возвращайтесь. Когда вы подойдете к перилам, я положу нидлер на пол, чтобы вы не боялись, что я внезапно выстрелю.
Уэйд потащил Тэйру за собой, к ограждению. Он внимательно наблюдал, как я положил нидлер, но все равно то и дело оглядывался на меня.
Оба одновременно заглянули через перила вниз. Я услышал сдавленное «ах!» Тэйры. Потом они подняли головы и некоторое время молча смотрели на кроваво-красную букву «X» наверху.
Когда они направились обратно ко мне, я поднял нидлер с пола. Лицо Тэйры было совершенно белым.
Никто не проронил ни слова, пока мы не вернулись, к открытой двери в камеру.
— Так что будем делать? — спросил я. — Я не хочу, чтобы Тэйра умерла, но оставлять ее этим мясникам тоже не собираюсь. Они считают ее предателем, и переубедить их не удастся.
Уэйд молчал, а мы с Тэйрой неотрывно смотрели друг другу в глаза.
— Допустим, мы в подземелье, — сказал он, — но почему мы должны верить другим вашим рассказам?
От ярости я почти заорал на него:
— У нас очень мало времени. Молчите, слушайте и не двигайтесь: если что-нибудь случится с Тэйрой, я оставлю вас живым — здешним жителям на растерзание. Вы поняли меня?
Уэйд кивнул.
— Внизу я нашел Мардж Ленделсон, — продолжал я. — Она была вся искалечена. Она умоляла меня убить ее, чтобы положить конец страданиям, и я это сделал. Это было двадцать минут назад.
— Врете, — быстро сказал Уэйд. — Она где-то здесь и в полной безопасности. Просто ее еще не занесли в список жителей. Не выйдет, Джейсон! Вы не…
Кажется, Тэйра наконец поверила в то, что я говорил. Она опустила голову и вся как-то обмякла в руках Уэйда.
— Последний раз вам говорю: я убил Мардж Ленделсон. Она… у нее треугольное родимое пятно над пупком.
Теперь поверил и Уэйд. Он прислонился к стене и отпустил Тэйру. На миг он отвел от меня взгляд.
Тэйра моментально отскочила от него на целый метр. Теперь он остался один на прицеле моего нидлера, а она растирала свою шею там, где Уэйд стискивал ее.
— Так значит, это правда? — тихо сказал Уэйд, ни к кому не обращаясь.
— До последнего слова. — Говоря это, я смотрел на Тэйру. Если у нее и оставались какие-то сомнения, то теперь они исчезли — ведь теперь мне было бы ни к чему врать. Если бы я хотел, я мог бы просто застрелить Уэйда.
Тот, кажется, начинал выходить из отключки. Он посмотрел на меня:
— Итак, вы хотите просто оставить нас им на съедение?
— Стыдно признаться, но очень хотел бы так и сделать. Но такой смерти, которую они для вас уготовили, не заслужил никто. Даже вы.
— Что вы сделаете с нами?
— Заходите туда. — Я показал на камеру, где он был раньше. — И отойдите к дальней стене.
— А это зачем?
— Затем, что я так говорю. — Вероятно, я затянул это препирательство чуть дольше, чем следовало, но у меня буквально кружилась голова от того, что Тэйра спасена, а мы с Уэйдом поменялись ролями.
Уэйд вернулся в камеру, переступив при этом через два парализованных тела на полу. Я подождал, пока он не подойдет вплотную к задней стене. Потом я вынул из кармана один из конфискованных мной парализаторов и бросил его в камеру так, что он упал у самой двери:
— Оставляю это вам. Не пытайтесь стрелять сквозь окна или двери, это невозможно. Но у вас все-таки будет небольшое преимущество перед теми, кто придет за вами. А когда мы вернемся на корабль и вызовем помощь, я скажу полицейским, где вас искать.
Уэйд угрюмо кивал. Может быть, при других обстоятельствах он боролся бы активнее, но сейчас был слишком удручен известием о гибели Мардж Ленделсон.
Я задвинул дверь и запер ее снаружи.
Тэйра помогла мне дойти до соседней двери. Парализованную ногу начинало немного покалывать, это был признак того, что скоро я смогу перемещаться быстрее. Я сказал Тэйре:
— Спасибо.
— Это вам спасибо, — ответила она. Ее лицо было совсем рядом с моим.
От этих слов я на мгновение забыл о том, что жить мне осталось, возможно, считанные минуты.
За соседней дверью находились Дэниел и дородный детина с кустистыми бровями. По моему знаку они отошли к задней стене, потом я слегка приоткрыл дверь и сказал:
— Считаете себя большими хулиганами? Значит, вы еще ничего не видели. Вот это вам поможет, когда за вами придут, — с этими словами я бросил на пол камеры парализатор и захлопнул дверь.
В третьем окне мы увидели лица двух людей, мужчины и женщины чуть постарше меня. Я их не узнал, Тэйра тоже не могла припомнить, кто они такие. Мы решили не рисковать, опасаясь, что это могут быть обитатели подземной Башни, посаженные сюда на случай каких-либо непредвиденных обстоятельств. Я отдал им третий парализатор, но оставил запертыми в камере. Глядя на них, я вдруг вспомнил, что не видел здесь блондинки из команды Уэйда. Это могло означать только одно — ее забрали на допрос.
Троих охранников, валявшихся на полу без сознания, я затолкал в одну из соседних комнат, чтобы те, кто придет сюда, не сразу поняли, как все серьезно — может быть, они решат, что охранников просто вызвали в другое место.
— Теперь на корабль? — спросила Тэйра.
— Да. Будем надеяться, что по пути нас не схватят. А если схватят, — добавил я, лишь отчасти шутливо, — давайте договоримся вместе покончить с собой.
— Согласна, но только в том случае, если не будет никаких шансов спастись, и единственная альтернатива — пытки и смерть.
После этого мы направились к лестнице, ведущей на свободу, подальше от религиозных преследований.
— Выходит, вы и не догадывались, что у Башни есть нижняя половина? — спросил я, когда мы очутились в относительной безопасности на лестничной площадке.
Тэйра покачала головой:
— Никогда. Я только теперь вспоминаю некоторые странности, которые могли бы натолкнуть на такую мысль. Тогда я не придавала им значения. Например, время от времени я видела незнакомые лица, хотя к тому времени знала уже большинство здешних жителей. А моя подруга, которая приехала сюда раньше меня и которую я так и не встретила… Боже мой, наверное, она стала одной из жертв. Как Мардж Ленделсон.
— Бросайте сюда нидлер, Джейсон. Даю слово, что я не убью ни вас, ни ее,.
— По-моему, вы еще ничего не поняли. Я хочу вам кое-что рассказать…
— Давайте нидлер без разговоров, или я ломаю ей шею. — Уэйд говорил громко и нервно,
— Слушайте, что я вам говорю, иначе можете считать себя трупом. Если Тэйра не уйдет сейчас со мной, я хочу, чтобы она умерла. Причем немедленно. Я лучше сам убью ее, чем оставлю здесь. Если хотите, могу объяснить почему.
Глаза Тэйры расширились:
— Что вы такое говорите, Джейсон? — ее голос прерывался из-за того, что горло было стиснуто рукой Уэйда.
— Объясняйте быстро, — сказал Уэйд. Он явно мне не верил, и его можно было понять.
— Вам будет трудно поверить. Но у меня есть доказательства. Насколько я понимаю, вы очнулись в этой камере и не знаете, где находитесь?
— Да, — сказала Тэйра. Уэйд кивнул.
— И вы полагаете, что сюда скоро прибудет полиция, чтобы освободить вас или отправить в тюрьму?
— Конечно, — сказал Уэйд.
— Так вот, вы ошибаетесь. Местные никогда не выпустят вас живыми.
— Джейсон, не надо преувеличивать, — сказала Тэйра, — я понимаю, что Уэйд задумал ужасную вещь, но ведь он не успел причинить никому вреда. Сокровища на месте, Башня в целости. Местные жители не настолько мстительны.
— Я не преувеличиваю, и дело тут не в Уэйде. Никто из тех, кого доставляют в подземелье Башни, не выходит отсюда живым. Их пытают, пока не замучают до смерти.
— Что? — почти в один голос воскликнули Тэйра и Уэйд. — В какое подземелье? — добавила Тэйра.
Услышав ее вопрос, я чуть не подскочил от радости.
— А где вы, по-вашему, находитесь? — спросил я. — Под Башней есть ее зеркальное отражение. Перевернутая пирамида, уходящая на такую же глубину под землю. Мы с вами сейчас на три этажа ниже главного этажа Башни. И здесь внизу творится что-то жуткое.
Было видно, что Тэйра не может так легко поверить в это:
— А с вами-то все в порядке? — спросила она без прежней радости.
Мне казалось, что такой лжец, как Уэйд, ничуть не удивится, что есть люди, которые под вывеской религии превратили массовые истязания в бизнес. Однако он тоже не был склонен верить моим рассказам.
Я быстро рассказал им большую часть того, что видел внизу.
— Не знаю, сколько у нас времени, — сказал я, — но мне совершенно необходимо убедить вас. Вы поверите мне хоть отчасти, если я докажу вам, что мы действительно в подземелье?
Тэйра пожала плечами, насколько это было возможно в ее положении. Уэйд сказал:
— Только без шуток, а то я сделаю, что сказал. Отойдя от кресла, я доковылял до стены, волоча свою парализованную ногу. Я двигался медленно, прислушиваясь, не приближается ли кто-нибудь из местных, и одновременно следя за тем, чтобы Уэйд не попытался сбежать — заполучить еще и его в качестве противника было бы чересчур. Уэйд и Тэйра маленькими шажками двигались за мной. Сквозь окна двух остальных камер за нами следили все их обитатели.
Мы шли по кольцевому коридору, пока не дошли до холла, выходившего одной стороной к центральному отверстию. Подойдя поближе к центру, мы увидели перила вокруг ограждения, а также отверстие в верхнем этаже. Но мы были еще слишком далеко, чтобы заглянуть вниз, и значит, вполне могли бы находиться и в верхней половине Башни, несмотря на все мои уверения.
Я поднял руку, и мы, все трое, остановились.
— Чем больше времени вы проведете у перил, — сказал я шепотом, — тем больше вероятность, что вас заметят снизу или сверху. Так что, как только убедитесь, что мы в подземелье, возвращайтесь. Когда вы подойдете к перилам, я положу нидлер на пол, чтобы вы не боялись, что я внезапно выстрелю.
Уэйд потащил Тэйру за собой, к ограждению. Он внимательно наблюдал, как я положил нидлер, но все равно то и дело оглядывался на меня.
Оба одновременно заглянули через перила вниз. Я услышал сдавленное «ах!» Тэйры. Потом они подняли головы и некоторое время молча смотрели на кроваво-красную букву «X» наверху.
Когда они направились обратно ко мне, я поднял нидлер с пола. Лицо Тэйры было совершенно белым.
Никто не проронил ни слова, пока мы не вернулись, к открытой двери в камеру.
— Так что будем делать? — спросил я. — Я не хочу, чтобы Тэйра умерла, но оставлять ее этим мясникам тоже не собираюсь. Они считают ее предателем, и переубедить их не удастся.
Уэйд молчал, а мы с Тэйрой неотрывно смотрели друг другу в глаза.
— Допустим, мы в подземелье, — сказал он, — но почему мы должны верить другим вашим рассказам?
От ярости я почти заорал на него:
— У нас очень мало времени. Молчите, слушайте и не двигайтесь: если что-нибудь случится с Тэйрой, я оставлю вас живым — здешним жителям на растерзание. Вы поняли меня?
Уэйд кивнул.
— Внизу я нашел Мардж Ленделсон, — продолжал я. — Она была вся искалечена. Она умоляла меня убить ее, чтобы положить конец страданиям, и я это сделал. Это было двадцать минут назад.
— Врете, — быстро сказал Уэйд. — Она где-то здесь и в полной безопасности. Просто ее еще не занесли в список жителей. Не выйдет, Джейсон! Вы не…
Кажется, Тэйра наконец поверила в то, что я говорил. Она опустила голову и вся как-то обмякла в руках Уэйда.
— Последний раз вам говорю: я убил Мардж Ленделсон. Она… у нее треугольное родимое пятно над пупком.
Теперь поверил и Уэйд. Он прислонился к стене и отпустил Тэйру. На миг он отвел от меня взгляд.
Тэйра моментально отскочила от него на целый метр. Теперь он остался один на прицеле моего нидлера, а она растирала свою шею там, где Уэйд стискивал ее.
— Так значит, это правда? — тихо сказал Уэйд, ни к кому не обращаясь.
— До последнего слова. — Говоря это, я смотрел на Тэйру. Если у нее и оставались какие-то сомнения, то теперь они исчезли — ведь теперь мне было бы ни к чему врать. Если бы я хотел, я мог бы просто застрелить Уэйда.
Тот, кажется, начинал выходить из отключки. Он посмотрел на меня:
— Итак, вы хотите просто оставить нас им на съедение?
— Стыдно признаться, но очень хотел бы так и сделать. Но такой смерти, которую они для вас уготовили, не заслужил никто. Даже вы.
— Что вы сделаете с нами?
— Заходите туда. — Я показал на камеру, где он был раньше. — И отойдите к дальней стене.
— А это зачем?
— Затем, что я так говорю. — Вероятно, я затянул это препирательство чуть дольше, чем следовало, но у меня буквально кружилась голова от того, что Тэйра спасена, а мы с Уэйдом поменялись ролями.
Уэйд вернулся в камеру, переступив при этом через два парализованных тела на полу. Я подождал, пока он не подойдет вплотную к задней стене. Потом я вынул из кармана один из конфискованных мной парализаторов и бросил его в камеру так, что он упал у самой двери:
— Оставляю это вам. Не пытайтесь стрелять сквозь окна или двери, это невозможно. Но у вас все-таки будет небольшое преимущество перед теми, кто придет за вами. А когда мы вернемся на корабль и вызовем помощь, я скажу полицейским, где вас искать.
Уэйд угрюмо кивал. Может быть, при других обстоятельствах он боролся бы активнее, но сейчас был слишком удручен известием о гибели Мардж Ленделсон.
Я задвинул дверь и запер ее снаружи.
Тэйра помогла мне дойти до соседней двери. Парализованную ногу начинало немного покалывать, это был признак того, что скоро я смогу перемещаться быстрее. Я сказал Тэйре:
— Спасибо.
— Это вам спасибо, — ответила она. Ее лицо было совсем рядом с моим.
От этих слов я на мгновение забыл о том, что жить мне осталось, возможно, считанные минуты.
За соседней дверью находились Дэниел и дородный детина с кустистыми бровями. По моему знаку они отошли к задней стене, потом я слегка приоткрыл дверь и сказал:
— Считаете себя большими хулиганами? Значит, вы еще ничего не видели. Вот это вам поможет, когда за вами придут, — с этими словами я бросил на пол камеры парализатор и захлопнул дверь.
В третьем окне мы увидели лица двух людей, мужчины и женщины чуть постарше меня. Я их не узнал, Тэйра тоже не могла припомнить, кто они такие. Мы решили не рисковать, опасаясь, что это могут быть обитатели подземной Башни, посаженные сюда на случай каких-либо непредвиденных обстоятельств. Я отдал им третий парализатор, но оставил запертыми в камере. Глядя на них, я вдруг вспомнил, что не видел здесь блондинки из команды Уэйда. Это могло означать только одно — ее забрали на допрос.
Троих охранников, валявшихся на полу без сознания, я затолкал в одну из соседних комнат, чтобы те, кто придет сюда, не сразу поняли, как все серьезно — может быть, они решат, что охранников просто вызвали в другое место.
— Теперь на корабль? — спросила Тэйра.
— Да. Будем надеяться, что по пути нас не схватят. А если схватят, — добавил я, лишь отчасти шутливо, — давайте договоримся вместе покончить с собой.
— Согласна, но только в том случае, если не будет никаких шансов спастись, и единственная альтернатива — пытки и смерть.
После этого мы направились к лестнице, ведущей на свободу, подальше от религиозных преследований.
— Выходит, вы и не догадывались, что у Башни есть нижняя половина? — спросил я, когда мы очутились в относительной безопасности на лестничной площадке.
Тэйра покачала головой:
— Никогда. Я только теперь вспоминаю некоторые странности, которые могли бы натолкнуть на такую мысль. Тогда я не придавала им значения. Например, время от времени я видела незнакомые лица, хотя к тому времени знала уже большинство здешних жителей. А моя подруга, которая приехала сюда раньше меня и которую я так и не встретила… Боже мой, наверное, она стала одной из жертв. Как Мардж Ленделсон.