Страница:
— Как вы сбежите в таком виде? — удивился Смоленский. — Вы двигаться не можете и не только выйти за пределы «Останкино» не сможете, но и вообще выйти из этой комнаты.
— Если добудем аптечку и получим анаболики, то сможем, — ответил я. — Это специальные препараты, которыми нас кололи еще на Марсе, готовя к полету. Если получить ударную дозу, то мы станем сильнее в десять раз!
— Организм может не выдержать такой нагрузки! — испугалась Кэт. — Это же мощный стимулятор. Мышечная ткань растет на глазах, кровяное давление и пульс при этом возрастают. Сердце может лопнуть…
— Другого пути нет…
— О каких путях ты говоришь, если аптечки нет, — хмуро прервала меня Кэт.
— Я найду, — сказала Блонди, вставая. Хэндрик пытался схватить ее за руки и этим самым остановить, но у него не хватило сил.
— Нет, Блондик, не уходи, — прошептал он.
— Не беспокойся, все будет в порядке…
— Как вы это сделаете, Блонди? — удивился Аркадий. — Все лекарства идут только в личное пользование Вархата и его банды. Нам — скоту — ничего не положено.
— Я попробую все же достать, — и, кивнув нам, девушка исчезла в проеме двери.
— Она добудет анаболики, — убежденно сказал Хэндрик. Во всяком случае, он верил.
— Так как нам вырваться отсюда? — снова спросил я у Смоленского.
Тот сел рядом с нами и тихо заговорил.
— Убежать можно. Но без приборов в городе делать нечего. Ведь твари сразу учуют нас и сожрут.
— А где взять эти приборы?
— Их нам переправило Движение Сопротивления. В свое время я с товарищами организовал подпольную группу в «Останкино». Мы сумели установить связь с Калининым через подкупленного охранника. Как только Алена случайно попалась в руки вархатников во время облавы, то мы же сумели сообщить об этом Семену. Но кто-то из вархатников признал в ней дочь предводителя Движения Сопротивления. Генерал Генеев жутко обрадовался этой удаче. Ведь теперь он мог шантажировать Калинина.
Но Семен просил нас спасти ее и тайно переслал два прибора-невидимки. Огнестрельное оружие, к сожалению, передать нам не смогли — человек-связник подорвался на мине. Генеев сразу понял, что кто-то хочет выкрасть Алену, и усилил охрану. А поскольку еще намечался шмон среди узников «Останкино» на предмет выявления оружия, то мне пришлось в эту же ночь совершить побег.
Я и трое моих друзей тихо подкрались в апартаменты Вархата и зарезали двух охранников, которые сторожили Алену. Затем я и Алена сумели перейти минное поле, но трое моих товарищей погибли, поскольку прокладывали дорогу собственными телами.
Вархатники устроили нам погоню. Правда, ночью они положились на тварей, которые могли нас спокойно отыскать, если бы не приборы. Но поскольку сцерцепы не справились с задачей, то Генеев отправил самого лучшего ищейку — Бориса Могильного…
— Ну и фамилия! — изумились мы. — Как точно она отражает суть профессии этого негодяя.
— Этот гад загубил много жизней, — тихо произнес Аркадий. — Мою жену насиловал, а потом убил именно он. Так что я должен ему отплатить по кровавым счетам… И Борис, пошуровав по всей Москве, нашел нас, вас и Джека… Так что побег не удался. Меня убивать не стали, хотя могли. Ведь сцерцепам нужно живое мясо, а не труп. Думаю, что меня приберегли для торжественных случаев.
— Ужасно, — прошептала Кэт.
— Но на этот раз как вы думаете сбежать? — вновь напомнил суть своего вопроса я.
Но Аркадий и не думал отклоняться от темы беседы:
— Вертолет!
— Какой вертолет? — не понял я.
— На крыше телецентра «Останкино» находится милицейский вертолет. Правда, им не пользовались более тридцати лет…
— А-а, это уже никуда негодный аппарат, — махнул я, вспомнив заржавевшие машины на улицах города. — Наверное, такая же рухлядь, что мы встречали в пути.
— Не скажите, Санджар. Он находился внутри ангара и поэтому не подвергся коррозии. Если его заправить бензином и поставить новый аккумулятор, то думаю, им можно воспользоваться.
— А почему вы им раньше не могли воспользоваться? Ведь это отличная штука для побега!
— Никто здесь не умеет управлять вертолетом. А вы — космонавты, наверняка имеете навыки вождения подобными аппаратами.
— Вообще-то на Марсе, когда готовились к полету, мы водили реактивный геликоптер "Шорт", — задумчиво сказал я. — Это герметичный усовершенствованный многоцелевой вертолет, приспособленный к марсианским условиям. Но думаю, и земным милицейским не трудно совладать… Главное, навыки есть… — впрочем, в этом я был не очень уверен.
Мои же слова обрадовали Аркадия:
— Это хорошо! Мой план таков: мы отбиваем Алену, поднимаемся наверх и на винтокрылой машине улетаем на базу к Калинину. А потом вернемся и рассчитаемся с вархатниками.
— Сначала нужно починить машину, — заметил я. — А тут все зависит от Хэндрика. Он у нас бортинженер, — пояснил я Смоленскому. — Отлично разбирается в технике.
Хэндрик издал только какой-то малопонятный звук. Было трудно определить: или он считает план отличным, или бредовым, или не обещает починить машину.
— Ты не мычи, а скажи толком, согласен? — фыркнул я на него.
Винни-Пуху ничего не оставалось, как ответить:
— А есть другой, что ли план? Конечно, согласен!
В этот момент в комнату вошла Блонди. Ее комбинезон в самых интимных местах был разорван, а глаза пылали гневом и стыдом. В руках она держала аптечку.
— Вот, — сказала девушка, передавая добытые препараты Кэт.
— Что с тобой? — встревожился Хэндрик. — Как ты достала аптечку?
— Пришлось проявить актерские способности, — сердито произнесла Блонди. — Играла роль лунной проститутки. Я подошла к вархатнику, который представился Харей, и сказала ему, что не прочь переспать с ним, но мне нужна аптечка. На его вопрос, мол, зачем, ответила, что в ней имеются женские сексостимуляторы, которые вызывают у нас специфические чувства. Харя, конечно, клюнул, и принес аптечку, но при этом пришлось ему позволить пощупать некоторые части моего тела…
— У-у, гад! — процедил Винни-Пух.
— Не теряй времени, Кэт! — сказал я. — Вводи анаболики.
Бортврач сразу приступила к исполнению своих обязанностей. Она мысленно прикинула приблизительную дозу и ввела шприцем препарат в руку сначала мне, а затем и Хэндрику.
— И Аркадию! — приказал я, поскольку считал, что Смоленский тоже должен принять активное участие в побеге и усиленная мускулатура ему не помешает.
Кэт кивнула. Она оголила руку Смоленскому и прыснула анаболик. Правда, ему доза досталась небольшой, но зато уже в первые минуты Аркадий расплылся в улыбке, поскольку почувствовал эффект.
— О-о-о, — протянул он. — Я ощущаю, как сила растекается по моему организму. Это как наркотик!
— Это не наркотик…
— Я имею в виду, что ощущение силы, спокойствия дают тоже наркотики, — пояснил Смоленский. — Это самый классный препарат!
В рекламе Смоленского препарат не нуждался, поскольку мы сами знали эффективность анаболиков. Я сам ощущал, как сращивались поломанные кости, рассасывались «синяки», мышцы наливались силой и увеличивались в размерах. Уже через полчаса мы были в полном порядке.
— Ух, ты! — вскочил Винни-Пух. — Я уже здоров.
Блонди внимательно посмотрела на него, а затем неуверенно спросила:
— А мне можно получить свою дозу анаболиков?
Кэт сразу смекнула, зачем. Желание оторвать Харе задницу у Блонди вырисовывалось на лице.
— Конечно. Ведь для побега нам всем нужны силы. Да и я не откажусь, — с этими словами Нэйсон приобщила себя и подружку к обществу культуристов.
— Ну, как, бежим? — обратился ко мне Хэндрик.
— Сначала я схожу наверх и попытаюсь пробраться в апартаменты Вархата, — сказал Смоленский. — Мне нужно узнать, где находится Алена.
— Хорошо, но вы тогда покажите путь Хэндрику на крышу телецентра, чтобы он приступил к починке вертолета. Нам нужно убежать сегодня, пока Борис не приступил к исполнению обязанностей самца, — я был полон решимости начать борьбу за нашу свободу и жизнь.
Аркадий с Хэндриком вышли из комнаты, но через несколько минут вернулись:
— Вархатники закрыли помещение на час и нам из стойла не выбраться просто так во двор. Интересно, зачем это они сделали? Раньше такого не было. Придется ждать.
— Хорошо, — согласился я. — Но тогда у нас совсем мало времени.
— Тут ничего не поделаешь, — развел руками Аркадий. — Кстати, и еще одна новость. Мы видели банду Джека среди вархатников. Они уже служат в рядах предателей.
Лицо у Блонди окаменело. Было видно, что ничего хорошего от участия ее бывшего командира в рядах вархатников она не видела. Я полностью разделял эти мысли.
ЛУННЫЙ ТИРАН
ПОБЕГ
— Если добудем аптечку и получим анаболики, то сможем, — ответил я. — Это специальные препараты, которыми нас кололи еще на Марсе, готовя к полету. Если получить ударную дозу, то мы станем сильнее в десять раз!
— Организм может не выдержать такой нагрузки! — испугалась Кэт. — Это же мощный стимулятор. Мышечная ткань растет на глазах, кровяное давление и пульс при этом возрастают. Сердце может лопнуть…
— Другого пути нет…
— О каких путях ты говоришь, если аптечки нет, — хмуро прервала меня Кэт.
— Я найду, — сказала Блонди, вставая. Хэндрик пытался схватить ее за руки и этим самым остановить, но у него не хватило сил.
— Нет, Блондик, не уходи, — прошептал он.
— Не беспокойся, все будет в порядке…
— Как вы это сделаете, Блонди? — удивился Аркадий. — Все лекарства идут только в личное пользование Вархата и его банды. Нам — скоту — ничего не положено.
— Я попробую все же достать, — и, кивнув нам, девушка исчезла в проеме двери.
— Она добудет анаболики, — убежденно сказал Хэндрик. Во всяком случае, он верил.
— Так как нам вырваться отсюда? — снова спросил я у Смоленского.
Тот сел рядом с нами и тихо заговорил.
— Убежать можно. Но без приборов в городе делать нечего. Ведь твари сразу учуют нас и сожрут.
— А где взять эти приборы?
— Их нам переправило Движение Сопротивления. В свое время я с товарищами организовал подпольную группу в «Останкино». Мы сумели установить связь с Калининым через подкупленного охранника. Как только Алена случайно попалась в руки вархатников во время облавы, то мы же сумели сообщить об этом Семену. Но кто-то из вархатников признал в ней дочь предводителя Движения Сопротивления. Генерал Генеев жутко обрадовался этой удаче. Ведь теперь он мог шантажировать Калинина.
Но Семен просил нас спасти ее и тайно переслал два прибора-невидимки. Огнестрельное оружие, к сожалению, передать нам не смогли — человек-связник подорвался на мине. Генеев сразу понял, что кто-то хочет выкрасть Алену, и усилил охрану. А поскольку еще намечался шмон среди узников «Останкино» на предмет выявления оружия, то мне пришлось в эту же ночь совершить побег.
Я и трое моих друзей тихо подкрались в апартаменты Вархата и зарезали двух охранников, которые сторожили Алену. Затем я и Алена сумели перейти минное поле, но трое моих товарищей погибли, поскольку прокладывали дорогу собственными телами.
Вархатники устроили нам погоню. Правда, ночью они положились на тварей, которые могли нас спокойно отыскать, если бы не приборы. Но поскольку сцерцепы не справились с задачей, то Генеев отправил самого лучшего ищейку — Бориса Могильного…
— Ну и фамилия! — изумились мы. — Как точно она отражает суть профессии этого негодяя.
— Этот гад загубил много жизней, — тихо произнес Аркадий. — Мою жену насиловал, а потом убил именно он. Так что я должен ему отплатить по кровавым счетам… И Борис, пошуровав по всей Москве, нашел нас, вас и Джека… Так что побег не удался. Меня убивать не стали, хотя могли. Ведь сцерцепам нужно живое мясо, а не труп. Думаю, что меня приберегли для торжественных случаев.
— Ужасно, — прошептала Кэт.
— Но на этот раз как вы думаете сбежать? — вновь напомнил суть своего вопроса я.
Но Аркадий и не думал отклоняться от темы беседы:
— Вертолет!
— Какой вертолет? — не понял я.
— На крыше телецентра «Останкино» находится милицейский вертолет. Правда, им не пользовались более тридцати лет…
— А-а, это уже никуда негодный аппарат, — махнул я, вспомнив заржавевшие машины на улицах города. — Наверное, такая же рухлядь, что мы встречали в пути.
— Не скажите, Санджар. Он находился внутри ангара и поэтому не подвергся коррозии. Если его заправить бензином и поставить новый аккумулятор, то думаю, им можно воспользоваться.
— А почему вы им раньше не могли воспользоваться? Ведь это отличная штука для побега!
— Никто здесь не умеет управлять вертолетом. А вы — космонавты, наверняка имеете навыки вождения подобными аппаратами.
— Вообще-то на Марсе, когда готовились к полету, мы водили реактивный геликоптер "Шорт", — задумчиво сказал я. — Это герметичный усовершенствованный многоцелевой вертолет, приспособленный к марсианским условиям. Но думаю, и земным милицейским не трудно совладать… Главное, навыки есть… — впрочем, в этом я был не очень уверен.
Мои же слова обрадовали Аркадия:
— Это хорошо! Мой план таков: мы отбиваем Алену, поднимаемся наверх и на винтокрылой машине улетаем на базу к Калинину. А потом вернемся и рассчитаемся с вархатниками.
— Сначала нужно починить машину, — заметил я. — А тут все зависит от Хэндрика. Он у нас бортинженер, — пояснил я Смоленскому. — Отлично разбирается в технике.
Хэндрик издал только какой-то малопонятный звук. Было трудно определить: или он считает план отличным, или бредовым, или не обещает починить машину.
— Ты не мычи, а скажи толком, согласен? — фыркнул я на него.
Винни-Пуху ничего не оставалось, как ответить:
— А есть другой, что ли план? Конечно, согласен!
В этот момент в комнату вошла Блонди. Ее комбинезон в самых интимных местах был разорван, а глаза пылали гневом и стыдом. В руках она держала аптечку.
— Вот, — сказала девушка, передавая добытые препараты Кэт.
— Что с тобой? — встревожился Хэндрик. — Как ты достала аптечку?
— Пришлось проявить актерские способности, — сердито произнесла Блонди. — Играла роль лунной проститутки. Я подошла к вархатнику, который представился Харей, и сказала ему, что не прочь переспать с ним, но мне нужна аптечка. На его вопрос, мол, зачем, ответила, что в ней имеются женские сексостимуляторы, которые вызывают у нас специфические чувства. Харя, конечно, клюнул, и принес аптечку, но при этом пришлось ему позволить пощупать некоторые части моего тела…
— У-у, гад! — процедил Винни-Пух.
— Не теряй времени, Кэт! — сказал я. — Вводи анаболики.
Бортврач сразу приступила к исполнению своих обязанностей. Она мысленно прикинула приблизительную дозу и ввела шприцем препарат в руку сначала мне, а затем и Хэндрику.
— И Аркадию! — приказал я, поскольку считал, что Смоленский тоже должен принять активное участие в побеге и усиленная мускулатура ему не помешает.
Кэт кивнула. Она оголила руку Смоленскому и прыснула анаболик. Правда, ему доза досталась небольшой, но зато уже в первые минуты Аркадий расплылся в улыбке, поскольку почувствовал эффект.
— О-о-о, — протянул он. — Я ощущаю, как сила растекается по моему организму. Это как наркотик!
— Это не наркотик…
— Я имею в виду, что ощущение силы, спокойствия дают тоже наркотики, — пояснил Смоленский. — Это самый классный препарат!
В рекламе Смоленского препарат не нуждался, поскольку мы сами знали эффективность анаболиков. Я сам ощущал, как сращивались поломанные кости, рассасывались «синяки», мышцы наливались силой и увеличивались в размерах. Уже через полчаса мы были в полном порядке.
— Ух, ты! — вскочил Винни-Пух. — Я уже здоров.
Блонди внимательно посмотрела на него, а затем неуверенно спросила:
— А мне можно получить свою дозу анаболиков?
Кэт сразу смекнула, зачем. Желание оторвать Харе задницу у Блонди вырисовывалось на лице.
— Конечно. Ведь для побега нам всем нужны силы. Да и я не откажусь, — с этими словами Нэйсон приобщила себя и подружку к обществу культуристов.
— Ну, как, бежим? — обратился ко мне Хэндрик.
— Сначала я схожу наверх и попытаюсь пробраться в апартаменты Вархата, — сказал Смоленский. — Мне нужно узнать, где находится Алена.
— Хорошо, но вы тогда покажите путь Хэндрику на крышу телецентра, чтобы он приступил к починке вертолета. Нам нужно убежать сегодня, пока Борис не приступил к исполнению обязанностей самца, — я был полон решимости начать борьбу за нашу свободу и жизнь.
Аркадий с Хэндриком вышли из комнаты, но через несколько минут вернулись:
— Вархатники закрыли помещение на час и нам из стойла не выбраться просто так во двор. Интересно, зачем это они сделали? Раньше такого не было. Придется ждать.
— Хорошо, — согласился я. — Но тогда у нас совсем мало времени.
— Тут ничего не поделаешь, — развел руками Аркадий. — Кстати, и еще одна новость. Мы видели банду Джека среди вархатников. Они уже служат в рядах предателей.
Лицо у Блонди окаменело. Было видно, что ничего хорошего от участия ее бывшего командира в рядах вархатников она не видела. Я полностью разделял эти мысли.
ЛУННЫЙ ТИРАН
— Слушай, Блонди, — обратился к девушке. Та подняла на меня глаза, полные печали.
— Вообще-то меня зовут Изабель Аттали, — тихо сказала она. — А Блонди — это мое прозвище, именно так меня ласково называл отец — Франс Аттали.
— А-а, ясно. Наверное, из-за твоих светлых волос?… Кстати, а как ты очутилась на "Летучем Голландце"? — спросил я. — Не вериться, что ты одна из этих негодяев.
— Правильно, что не вериться… Нет, — покачала головой девушка, — я далеко не поддерживаю взгляды фундаменталистов.
— Кого? — удивился Хэндрик. — Каких еще фундаменталистов?
Блонди посмотрела на него:
— Фундаменталисты — это группа отъявленных террористов-фанатиков, которые захватили власть на лунной базе. Возглавляет их кровавый тиран — Жак Николсон, отец Джека…
— Папаша, наверное, такой же подонок как сын, — пробормотал Аркадий. Играя увеличившей мускулатурой, он демонстрировал свое желание оторвать башку командиру лунного шаттла.
— Да, к сожалению, — печально произнесла Изабель. — Но поделать с этим не могут четыре тысячи человек — именно столько колонистов на Луне. Хотя Николсона поддерживает всего около двухсот фанатиков из числа банды террористов, но именно у них оружие и власть. Жак провозгласил новую религиозную доктрину, согласно которой Луна — это настоящий Эдем человечества, именно отсюда придет Великая Мессия. Мол, колонисты — избранные господа и поэтому должны осваивать новую планету. А о Земле нужно забыть. Это проклятая богом пространство. И за грехи люди там преданы анафеме и смерти.
В принципе, ничего страшного эта религия не имела бы, если не существующие жестокие порядки. Ведь по новым религиозным законам вся власть принадлежит жрецу. Николсон, став им, лично распоряжается жизнью каждого колониста: кому сколько есть, с кем спать, когда умереть и где жить. Продуктов питания на Луне достаточно за счет производства искусственных протеинов, но распределяемая жрецом порция едва хватает для поддержания физических сил. А сам и его охрана обжираются как свиньи. И все женщины колонии в полном их распоряжении.
— Ничего нового эта теория не несет, — заметил Аркадий. — Я в университете изучал историю религии и могу сказать, что это подобная доктрина самая неправедная и призвана обеспечить только власть имущих. Жак — элементарный тиран.
— Все правильно. Но тех, кто не согласен с этой религией, ждет суровая кара, вплоть до смерти. Беднягу живьем выкидывают на поверхность Луны, а затем труп привязывают к шесту и устанавливают перед окнами жилого комплекса, чтобы все люди могли увидеть. На многих это действует устрашающе.
— Понятно, — кивнул Смоленский. — Обычная тактика диктатора… Странно, что им стал вполне просвещенный человек, — увидев усмехнувшееся лицо Изабель, он спросил: — Наверное, он когда-то был ученым? Иначе как бы он попал на Луну?
— Какой он ученый! Это обычный террорист! Жак Николсон принадлежал к ультралевой военизированной организации "Коммунистос коменданте", которая базировалась в Коста-Рике и вела партизанскую войну с правительством. За многочисленные грабежи и убийства мирного населения он был арестован и посажен в тюрьму. Но судить его не успели, так как события опередила всеобщая биологическая катастрофа в 2011 году. Жак сумел сбежать с разрушенной тюрьмы и уцелеть в схватке с сцерцепами. Затем он сколотил банду, захватил оружие и боеприпасы. Случайно узнав о морской платформе «Трэйсэй-7», головорезы добрались до этого космодрома. Там в это время находились в состоянии старта два космических многотоннажных корабля серии «Спейсробус-2». Одним из них был "Летучий Голландец".
Банда Николсона, взяв силой пилотов космопланов, сумела взлететь с Земли и достичь Луны. Там они быстро навели свой «порядок». С этого момента началась "золотая эра Жака". И «расцвет» его религиозной доктрины.
— А зачем тогда вам понадобилась платформа с грузом-490? - спросил я. — Ведь она предназначалась для марсианской колонии.
— Жизнь на Луне не имеет перспективы, если не начать массовое освоение планеты. Необходимо строительство новых жилых и производственных блоков, транспортных коммуникаций. Согласно проекту «Селена-Земля-2030» планировалось запустить автоматизированные заводы и фабрики по производству жизненно необходимого оборудования, машин и прочего. А для этого нужно добывать ресурсы. Как показали геологические исследования, Луна богата минеральными ископаемыми.
Чтобы добывать уран, железо, медь, цинк, олово и многие другие элементы из лунной поверхности нужны специальные роботы. Насколько мне известно, их планировалось отправить в 2040 году после того, как будут получены данные эксплуатации подобных машин с груза-490. Но катастрофа, как вы понимаете, изменила планы людей. Станции на Луне остались недостроенными, а производство — законсервированным. Поэтому Жак обратил свои взоры на вашу платформу.
Жак, хотя и был жестоким диктатором, однако понимал, что без ученых ему в условиях Луны не выжить. И поэтому часть научного персонала станции он допустил к ограниченному управлению колонией. Мой отец — геохимик вошел в эту группу. Он же добился, чтобы меня включили в состав экипажа, хотя Жак не очень-то этого и хотел.
— А почему ваш отец хотел отправить вас в полет? Вы, кажется, родились на Луне? — меня интересовали подробности и поэтому я задавал, может быть, не совсем тактичные вопросы, несмотря на сердитые ужимки Хэндрика, которому не нравился этот «допрос». Кажется, мой друг переориентировал свои интересы с Кэт на Блонди. Это меня, честно говоря, устраивало. И я даже где-то краем мозга думал, как бы стимулировать этот позитивный процесс.
— Да, я родилась в две тысячи двадцать третьем году на лунной базовой станции "Море Дождей". Джек Николсон родился на десять лет раньше и раньше, естественно, стал осваивать азы палача и тирана: ведь Жак хотел потом передать всю власть жреца по наследству в надежные руки.
А отец отправил меня в сообществе негодяев не для того, чтобы я могла поближе посмотреть на свою прародину. Дело в том, что я намеревалась помешать Джеку угнать платформу…
— Ух, ты! — поразился Хэндрик. — А почему?
— Наши эксперты случайно зафиксировали космический корабль, который летел к Земле. Конечно, Жак догадался, что это марсиане снарядили шаттл и хотели забрать груз-490. Поэтому началась срочная подготовка "Летучего Голландца". Это была трудная задача, так как бандиты еще в первые годы замучили пилотов, которые попытались организовать восстание против тирана. Поэтому людей, умеющих управлять шаттлом, а также готовить его к полету, было не столь много.
Мой отец имел диплом летчика-пилота и поэтому научил меня всему тому, чего знал сам. Конечно, ему пришлось обучить и Джека, но самое главное — сумел всем внушить, что без второго пилота "Летучий Голландец" не поднять в космос. Поэтому Жак вынужден был включить меня в состав экипажа.
— Но ваш отец под принуждением мог обучить еще пару негодяев пилотированию…
— Нет, он отказался и не сделал бы это даже под пытками. А у Жака не было времени — он боялся, что марсиане раньше уведут платформу, чем будут готовы новые пилоты.
— К сожалению, я не могла активно вмешаться в стычку, и поэтому Джек вынудил вас пойти на таран, — печально произнесла Изабель. — Простите.
— Незачем извиняться, — ответил я. — Вы и так сделали больше, чем могли. Если бы Джек сразу бы шарахнул из ракетомета, то мы сейчас точно бы не сидели здесь, а летели куда-нибудь к Урану в виде застывшей глыбы.
— После твоего тарана мы точно могли лететь глыбой, — прошипел Хэндрик.
— А ты тогда почему не предложил другой вариант поведения, а? — заступилась за меня Кэт.
Хэндрик промолчал. Видимо, он сказал не со зла, а для того, чтобы просто ляпнуть что-нибудь. Но при этом он забыл о возможности задеть своего друга.
Аркадий вышел из комнаты, чтобы выяснить обстановку и вдруг быстро вернулся. Он же сообщил следующее:
— Вход открыли. Люди, которые все видели, сказали мне, что Джек стал одним из руководителей вархатников. И первое свое дело Николсон начал с того, что, закрыв все входы-выходы, устроил проверку охраны. Вархатники уже выразили свое недовольство. Борис Могильный сцепился с ним, видимо, разозлился, что пленник вдруг резко взлетел до заместителя Генеева. Харя подрался с Хваном и получил сотрясение мозга. Китаец, по-моему, хорошо владеет борьбой у-шу. Вархатник надолго запомнит, что такое лунарь. Сейчас предатели обсуждают последние "внутриполитические события". В принципе, это хорошо, вархатникам пока не до нас. Девушек они до утра точно не тронут.
— Если Джек стал охранником, то нужно ждать заварушки, — быстро произнесла Изабель. — Он не станет приспешником у земного бандита, а будет решать задачи, которую поставил ему Николсон-старший. А за нас он скоро возьмется, и если мы не убежим, то все станем трупами или… пищей для тварей.
— Тогда вы идите, а мы прикроем вас, — сказал я, обращаясь к Аркадию и Хэндрику. — Вархатники не подумают о побеге, если увидят нас находящимися в комнате. Постарайтесь уложиться за два-три часа. Ты справишься с вертолетом? — спросил я у своего друга.
Винни-Пух пожал плечами:
— Я не видел эту машину и не знаю, в каком она состоянии. Может быть, она вообще не способна взлететь. Еще вопрос состоит в том, есть ли где-нибудь горючее, аккумулятор, чтобы заправить вертолет.
Опасения были резонными. Но другого выхода мы пока не видели.
— Тогда топливо и аккумулятор я беру на себя, — сказал я.
— Отлично. Побег назначим на семь часов вечера, — произнес Аркадий. — К этому моменту будьте на крыше "Останкино".
На том и порешили.
— Вообще-то меня зовут Изабель Аттали, — тихо сказала она. — А Блонди — это мое прозвище, именно так меня ласково называл отец — Франс Аттали.
— А-а, ясно. Наверное, из-за твоих светлых волос?… Кстати, а как ты очутилась на "Летучем Голландце"? — спросил я. — Не вериться, что ты одна из этих негодяев.
— Правильно, что не вериться… Нет, — покачала головой девушка, — я далеко не поддерживаю взгляды фундаменталистов.
— Кого? — удивился Хэндрик. — Каких еще фундаменталистов?
Блонди посмотрела на него:
— Фундаменталисты — это группа отъявленных террористов-фанатиков, которые захватили власть на лунной базе. Возглавляет их кровавый тиран — Жак Николсон, отец Джека…
— Папаша, наверное, такой же подонок как сын, — пробормотал Аркадий. Играя увеличившей мускулатурой, он демонстрировал свое желание оторвать башку командиру лунного шаттла.
— Да, к сожалению, — печально произнесла Изабель. — Но поделать с этим не могут четыре тысячи человек — именно столько колонистов на Луне. Хотя Николсона поддерживает всего около двухсот фанатиков из числа банды террористов, но именно у них оружие и власть. Жак провозгласил новую религиозную доктрину, согласно которой Луна — это настоящий Эдем человечества, именно отсюда придет Великая Мессия. Мол, колонисты — избранные господа и поэтому должны осваивать новую планету. А о Земле нужно забыть. Это проклятая богом пространство. И за грехи люди там преданы анафеме и смерти.
В принципе, ничего страшного эта религия не имела бы, если не существующие жестокие порядки. Ведь по новым религиозным законам вся власть принадлежит жрецу. Николсон, став им, лично распоряжается жизнью каждого колониста: кому сколько есть, с кем спать, когда умереть и где жить. Продуктов питания на Луне достаточно за счет производства искусственных протеинов, но распределяемая жрецом порция едва хватает для поддержания физических сил. А сам и его охрана обжираются как свиньи. И все женщины колонии в полном их распоряжении.
— Ничего нового эта теория не несет, — заметил Аркадий. — Я в университете изучал историю религии и могу сказать, что это подобная доктрина самая неправедная и призвана обеспечить только власть имущих. Жак — элементарный тиран.
— Все правильно. Но тех, кто не согласен с этой религией, ждет суровая кара, вплоть до смерти. Беднягу живьем выкидывают на поверхность Луны, а затем труп привязывают к шесту и устанавливают перед окнами жилого комплекса, чтобы все люди могли увидеть. На многих это действует устрашающе.
— Понятно, — кивнул Смоленский. — Обычная тактика диктатора… Странно, что им стал вполне просвещенный человек, — увидев усмехнувшееся лицо Изабель, он спросил: — Наверное, он когда-то был ученым? Иначе как бы он попал на Луну?
— Какой он ученый! Это обычный террорист! Жак Николсон принадлежал к ультралевой военизированной организации "Коммунистос коменданте", которая базировалась в Коста-Рике и вела партизанскую войну с правительством. За многочисленные грабежи и убийства мирного населения он был арестован и посажен в тюрьму. Но судить его не успели, так как события опередила всеобщая биологическая катастрофа в 2011 году. Жак сумел сбежать с разрушенной тюрьмы и уцелеть в схватке с сцерцепами. Затем он сколотил банду, захватил оружие и боеприпасы. Случайно узнав о морской платформе «Трэйсэй-7», головорезы добрались до этого космодрома. Там в это время находились в состоянии старта два космических многотоннажных корабля серии «Спейсробус-2». Одним из них был "Летучий Голландец".
Банда Николсона, взяв силой пилотов космопланов, сумела взлететь с Земли и достичь Луны. Там они быстро навели свой «порядок». С этого момента началась "золотая эра Жака". И «расцвет» его религиозной доктрины.
— А зачем тогда вам понадобилась платформа с грузом-490? - спросил я. — Ведь она предназначалась для марсианской колонии.
— Жизнь на Луне не имеет перспективы, если не начать массовое освоение планеты. Необходимо строительство новых жилых и производственных блоков, транспортных коммуникаций. Согласно проекту «Селена-Земля-2030» планировалось запустить автоматизированные заводы и фабрики по производству жизненно необходимого оборудования, машин и прочего. А для этого нужно добывать ресурсы. Как показали геологические исследования, Луна богата минеральными ископаемыми.
Чтобы добывать уран, железо, медь, цинк, олово и многие другие элементы из лунной поверхности нужны специальные роботы. Насколько мне известно, их планировалось отправить в 2040 году после того, как будут получены данные эксплуатации подобных машин с груза-490. Но катастрофа, как вы понимаете, изменила планы людей. Станции на Луне остались недостроенными, а производство — законсервированным. Поэтому Жак обратил свои взоры на вашу платформу.
Жак, хотя и был жестоким диктатором, однако понимал, что без ученых ему в условиях Луны не выжить. И поэтому часть научного персонала станции он допустил к ограниченному управлению колонией. Мой отец — геохимик вошел в эту группу. Он же добился, чтобы меня включили в состав экипажа, хотя Жак не очень-то этого и хотел.
— А почему ваш отец хотел отправить вас в полет? Вы, кажется, родились на Луне? — меня интересовали подробности и поэтому я задавал, может быть, не совсем тактичные вопросы, несмотря на сердитые ужимки Хэндрика, которому не нравился этот «допрос». Кажется, мой друг переориентировал свои интересы с Кэт на Блонди. Это меня, честно говоря, устраивало. И я даже где-то краем мозга думал, как бы стимулировать этот позитивный процесс.
— Да, я родилась в две тысячи двадцать третьем году на лунной базовой станции "Море Дождей". Джек Николсон родился на десять лет раньше и раньше, естественно, стал осваивать азы палача и тирана: ведь Жак хотел потом передать всю власть жреца по наследству в надежные руки.
А отец отправил меня в сообществе негодяев не для того, чтобы я могла поближе посмотреть на свою прародину. Дело в том, что я намеревалась помешать Джеку угнать платформу…
— Ух, ты! — поразился Хэндрик. — А почему?
— Наши эксперты случайно зафиксировали космический корабль, который летел к Земле. Конечно, Жак догадался, что это марсиане снарядили шаттл и хотели забрать груз-490. Поэтому началась срочная подготовка "Летучего Голландца". Это была трудная задача, так как бандиты еще в первые годы замучили пилотов, которые попытались организовать восстание против тирана. Поэтому людей, умеющих управлять шаттлом, а также готовить его к полету, было не столь много.
Мой отец имел диплом летчика-пилота и поэтому научил меня всему тому, чего знал сам. Конечно, ему пришлось обучить и Джека, но самое главное — сумел всем внушить, что без второго пилота "Летучий Голландец" не поднять в космос. Поэтому Жак вынужден был включить меня в состав экипажа.
— Но ваш отец под принуждением мог обучить еще пару негодяев пилотированию…
— Нет, он отказался и не сделал бы это даже под пытками. А у Жака не было времени — он боялся, что марсиане раньше уведут платформу, чем будут готовы новые пилоты.
— К сожалению, я не могла активно вмешаться в стычку, и поэтому Джек вынудил вас пойти на таран, — печально произнесла Изабель. — Простите.
— Незачем извиняться, — ответил я. — Вы и так сделали больше, чем могли. Если бы Джек сразу бы шарахнул из ракетомета, то мы сейчас точно бы не сидели здесь, а летели куда-нибудь к Урану в виде застывшей глыбы.
— После твоего тарана мы точно могли лететь глыбой, — прошипел Хэндрик.
— А ты тогда почему не предложил другой вариант поведения, а? — заступилась за меня Кэт.
Хэндрик промолчал. Видимо, он сказал не со зла, а для того, чтобы просто ляпнуть что-нибудь. Но при этом он забыл о возможности задеть своего друга.
Аркадий вышел из комнаты, чтобы выяснить обстановку и вдруг быстро вернулся. Он же сообщил следующее:
— Вход открыли. Люди, которые все видели, сказали мне, что Джек стал одним из руководителей вархатников. И первое свое дело Николсон начал с того, что, закрыв все входы-выходы, устроил проверку охраны. Вархатники уже выразили свое недовольство. Борис Могильный сцепился с ним, видимо, разозлился, что пленник вдруг резко взлетел до заместителя Генеева. Харя подрался с Хваном и получил сотрясение мозга. Китаец, по-моему, хорошо владеет борьбой у-шу. Вархатник надолго запомнит, что такое лунарь. Сейчас предатели обсуждают последние "внутриполитические события". В принципе, это хорошо, вархатникам пока не до нас. Девушек они до утра точно не тронут.
— Если Джек стал охранником, то нужно ждать заварушки, — быстро произнесла Изабель. — Он не станет приспешником у земного бандита, а будет решать задачи, которую поставил ему Николсон-старший. А за нас он скоро возьмется, и если мы не убежим, то все станем трупами или… пищей для тварей.
— Тогда вы идите, а мы прикроем вас, — сказал я, обращаясь к Аркадию и Хэндрику. — Вархатники не подумают о побеге, если увидят нас находящимися в комнате. Постарайтесь уложиться за два-три часа. Ты справишься с вертолетом? — спросил я у своего друга.
Винни-Пух пожал плечами:
— Я не видел эту машину и не знаю, в каком она состоянии. Может быть, она вообще не способна взлететь. Еще вопрос состоит в том, есть ли где-нибудь горючее, аккумулятор, чтобы заправить вертолет.
Опасения были резонными. Но другого выхода мы пока не видели.
— Тогда топливо и аккумулятор я беру на себя, — сказал я.
— Отлично. Побег назначим на семь часов вечера, — произнес Аркадий. — К этому моменту будьте на крыше "Останкино".
На том и порешили.
ПОБЕГ
Аркадий и Хэндрик исчезли за дверью. Через пять минут вслед за ними вышел и я. Кэт и Изабель остались в комнате. Была надежда, что в эту комнату пока никто не войдет.
Нужно сказать, что к этому моменту я совсем не ощущал боли, поскольку анаболики выполнили свое назначение. Мои мускулы налились силой, а походка была легкой и пружинистой. Казалось, что стоит мне подпрыгнуть, как я высоко взлечу.
Но взлететь мне предстояло на вертолете. И с целью добычи «пищи» для мотора я отправился на поиски. Мне пришлось идти мимо сотни комнат, где ютились люди. Судя по их выражению лиц, походкам и поведению, они фактически были зверями. Многие из них не говорили, а только мычали, к тому же внешний вид говорил о том, что они не знали понятия о культуры или опрятности. Такое могло быть только или при массовом психическом отклонении, или деградации личности. Последнее, конечно, связывалось с разложением человеческого общества.
И поэтому обитали они на самых последних подземных этажах телекомплекса «Останкино», фактически в подвале. Два более верхних отводились женщинам и детям, поскольку они воспроизводили и растили «пищу» для сцерцепов. Людям разрешали выходить на поверхность днем, чтобы они могли получить свои солнечные ежедневные ванны, но происходило это под жестким контролем охраны. При попытке бегства вархатники старались жертву не убить, а изловить и покалечить, ведь трупами твари не питались.
Трудно судить, какой приплод приносили люди и насколько им обеспечивались твари, но мне казалось это неэффективное «производство». Однако, человекоразведение происходило и пока это обеспечивало хотя бы на минимальном уровне потребности сцерцепов.
Интересно, что я, будучи на Земле уже второй день, до сих пор не видел этих существ ни живыми, ни мертвыми. Хотя еще на Марсе фотографии тварей были во многих учебниках, например, биологии или истории Земли. Но их «духовное» присутствие ощущалось везде, и все дела в концлагере были частью их жизнедеятельности.
Ощущение человеческого унижения были для меня самыми тяжелыми в этих местах, и я поскорее постарался покинуть эти этажи. Но если три нижних этажа я прошел без проблем, то на выходе во двор меня остановили вархатники:
— Куда прешь, червяк? Не видишь, ночь идет. Прогулки закончились! Топай обратно в стойло!
— Извините, господа, — стараясь заикаться, как вроде бы от страха перед ними, заговорил я. — Меня вчера Борис проучил и его урок не прошел даром. Теперь я хотел бы извиниться перед ним…
— Ха, чихать он хотел перед твоими извинениями, — прервал меня вархатник. — Вали отсюда!
— Но я хочу стать его личным рабом!
Вархатники удивленно переглянулись. Это им явно польстило. Как мне потом стало известно, никто из разумных людей добровольно не становились слугами бандитов. А полуразумных никто в расчет не брал. Поэтому они несколько смягчились:
— Хорошо, можешь идти. Он где-то там шастает! — показал в сторону склада охранник. — По-моему, не пришел в себя после скандала с Джеком, этим новым заместителем генерала!
— Заодно и нам послужишь, червяк! — крикнули предатели мне, когда я, кланяясь перед ними, устремился в указанном направлении.
— Хорошо, хорошо, господа, рад стараться!
Я слышал, как они радостно гоготали.
Но я не собирался искать Могильного, хотя желание оторвать ему голову у меня возникло. Сначала нужно было порыться на складе. Чтобы добраться до него мне пришлось пересечь около ста метров открытого пространства и кланяться каждому вархатнику. Стоявшие на вышках часовые внимательно следили за мной.
И только когда я вошел внутрь склада, то позволил себе перевести дух. Пот градом лился по моему лбу, ведь напряжение было огромным. Но нельзя было терять времени. Уже скоро темнело, а впотьмах было глупо что-либо искать.
Поэтому я сразу приступил к поиску необходимого. Склад никто не охранял, поскольку здесь и ничего не было интересного для вархатников. Фактически это было кладбище металлолома, никому не нужного хлама. Здесь были сотни трансформаторов, катушек, телекамер, видео и телеаппаратуры, жгуты кабелей, передвижные устройства, телескопические подъемники, колеса, краски и многое другое. Отыскать необходимое в этом мусоре было не так просто.
Но мне подфартило. Возле бутылей с химическими реактивами я обнаружил несколько зелено-коричневых канистр. Вскрыл одну — и оттуда с шумом вышел характерный запах. Это был бензин. За столько лет хранения он не расслоился и не коррозировал железо, это свидетельствовало, что годился в качестве топлива для вертолета.
— Отлично! — обрадовался я. — Здесь пять двадцатилитровых канистр. Возьму три. Шестидесяти литров должно хватить для побега.
Теперь оставался аккумулятор. Вот с этим пришлось повозиться. Я облазил все уголки склада, разрыл десятки устройств и наделал столько шума, что мог спокойно привлечь внимание вархатников. Но в этот момент я почему-то не думал о них, все больше заражаясь азартом археолога.
В конце концов, я отыскал два старых разбитых автомобильных аккумулятора. Одного вида хватило, чтобы понять: они абсолютно не способны давать ток, так как свинцовые пластинки покрылись кристалликами, электролит давно вытек, а дистиллированная вода испарилась. Странное дело, но я не пришел в отчаяние. Наоборот, стал размышлять:
— А почему именно аккумулятор? Ведь он нужен только для того, чтобы запустить стартер. А потом работает мотор и автоматически включается генератор, который и снабжает бортовые системы электричеством. Значит, мне нужно только то, что может обеспечить запуск. А им может быть любой прибор, вырабатывающий электричество… Пьезоэлемент! Кажется, я его где-то видел.
Действительно, среди энергосиловых механизмов я нашел небольшой приборчик с рукояткой. Стоило ее разу крутануть, как из выводящихся проводов засверкали искры. Несмотря на ее размеры, мощности должно было хватить для вертолета.
— Отлично, — пробормотал я. — А как теперь вынести канистры? Ведь вархатники сразу ими заинтересуются…
— Конечно, заинтересуются, — раздался сбоку до тошноты знакомый голос. Это был Борис, который, облокотившись на ящик, смотрел за моими поисками. — Я все стоял и наблюдал за тобой, червь, что ты ищешь. Зачем тебе пьезоэлемент и горючее? Решил взрывчатку соорудить? Или заправить автомобиль и драпануть отсюда, а?
Я молчал.
Могильный, снимая с пояса автомат «Калашникова», подошел ко мне. Его глаза пылали недобрыми огоньками, лицо было искажено злостью. Я уже знал, что сейчас начнется очередная экзекуция.
— А может, хочешь сделать сюрприз для Вархата, а затем тоже записаться в его помощнички, а, червь? — по этим фразам я сразу понял, что Борис переживал за быструю карьеру лунного Джека. Практически самый лучший охотник за людьми по неизвестным ему же причинам отодвигался на второй или даже третий план. Впрочем, и мне было интересно, а что такого предложил Николсон-младший генералу-предателю.
Нужно сказать, что к этому моменту я совсем не ощущал боли, поскольку анаболики выполнили свое назначение. Мои мускулы налились силой, а походка была легкой и пружинистой. Казалось, что стоит мне подпрыгнуть, как я высоко взлечу.
Но взлететь мне предстояло на вертолете. И с целью добычи «пищи» для мотора я отправился на поиски. Мне пришлось идти мимо сотни комнат, где ютились люди. Судя по их выражению лиц, походкам и поведению, они фактически были зверями. Многие из них не говорили, а только мычали, к тому же внешний вид говорил о том, что они не знали понятия о культуры или опрятности. Такое могло быть только или при массовом психическом отклонении, или деградации личности. Последнее, конечно, связывалось с разложением человеческого общества.
И поэтому обитали они на самых последних подземных этажах телекомплекса «Останкино», фактически в подвале. Два более верхних отводились женщинам и детям, поскольку они воспроизводили и растили «пищу» для сцерцепов. Людям разрешали выходить на поверхность днем, чтобы они могли получить свои солнечные ежедневные ванны, но происходило это под жестким контролем охраны. При попытке бегства вархатники старались жертву не убить, а изловить и покалечить, ведь трупами твари не питались.
Трудно судить, какой приплод приносили люди и насколько им обеспечивались твари, но мне казалось это неэффективное «производство». Однако, человекоразведение происходило и пока это обеспечивало хотя бы на минимальном уровне потребности сцерцепов.
Интересно, что я, будучи на Земле уже второй день, до сих пор не видел этих существ ни живыми, ни мертвыми. Хотя еще на Марсе фотографии тварей были во многих учебниках, например, биологии или истории Земли. Но их «духовное» присутствие ощущалось везде, и все дела в концлагере были частью их жизнедеятельности.
Ощущение человеческого унижения были для меня самыми тяжелыми в этих местах, и я поскорее постарался покинуть эти этажи. Но если три нижних этажа я прошел без проблем, то на выходе во двор меня остановили вархатники:
— Куда прешь, червяк? Не видишь, ночь идет. Прогулки закончились! Топай обратно в стойло!
— Извините, господа, — стараясь заикаться, как вроде бы от страха перед ними, заговорил я. — Меня вчера Борис проучил и его урок не прошел даром. Теперь я хотел бы извиниться перед ним…
— Ха, чихать он хотел перед твоими извинениями, — прервал меня вархатник. — Вали отсюда!
— Но я хочу стать его личным рабом!
Вархатники удивленно переглянулись. Это им явно польстило. Как мне потом стало известно, никто из разумных людей добровольно не становились слугами бандитов. А полуразумных никто в расчет не брал. Поэтому они несколько смягчились:
— Хорошо, можешь идти. Он где-то там шастает! — показал в сторону склада охранник. — По-моему, не пришел в себя после скандала с Джеком, этим новым заместителем генерала!
— Заодно и нам послужишь, червяк! — крикнули предатели мне, когда я, кланяясь перед ними, устремился в указанном направлении.
— Хорошо, хорошо, господа, рад стараться!
Я слышал, как они радостно гоготали.
Но я не собирался искать Могильного, хотя желание оторвать ему голову у меня возникло. Сначала нужно было порыться на складе. Чтобы добраться до него мне пришлось пересечь около ста метров открытого пространства и кланяться каждому вархатнику. Стоявшие на вышках часовые внимательно следили за мной.
И только когда я вошел внутрь склада, то позволил себе перевести дух. Пот градом лился по моему лбу, ведь напряжение было огромным. Но нельзя было терять времени. Уже скоро темнело, а впотьмах было глупо что-либо искать.
Поэтому я сразу приступил к поиску необходимого. Склад никто не охранял, поскольку здесь и ничего не было интересного для вархатников. Фактически это было кладбище металлолома, никому не нужного хлама. Здесь были сотни трансформаторов, катушек, телекамер, видео и телеаппаратуры, жгуты кабелей, передвижные устройства, телескопические подъемники, колеса, краски и многое другое. Отыскать необходимое в этом мусоре было не так просто.
Но мне подфартило. Возле бутылей с химическими реактивами я обнаружил несколько зелено-коричневых канистр. Вскрыл одну — и оттуда с шумом вышел характерный запах. Это был бензин. За столько лет хранения он не расслоился и не коррозировал железо, это свидетельствовало, что годился в качестве топлива для вертолета.
— Отлично! — обрадовался я. — Здесь пять двадцатилитровых канистр. Возьму три. Шестидесяти литров должно хватить для побега.
Теперь оставался аккумулятор. Вот с этим пришлось повозиться. Я облазил все уголки склада, разрыл десятки устройств и наделал столько шума, что мог спокойно привлечь внимание вархатников. Но в этот момент я почему-то не думал о них, все больше заражаясь азартом археолога.
В конце концов, я отыскал два старых разбитых автомобильных аккумулятора. Одного вида хватило, чтобы понять: они абсолютно не способны давать ток, так как свинцовые пластинки покрылись кристалликами, электролит давно вытек, а дистиллированная вода испарилась. Странное дело, но я не пришел в отчаяние. Наоборот, стал размышлять:
— А почему именно аккумулятор? Ведь он нужен только для того, чтобы запустить стартер. А потом работает мотор и автоматически включается генератор, который и снабжает бортовые системы электричеством. Значит, мне нужно только то, что может обеспечить запуск. А им может быть любой прибор, вырабатывающий электричество… Пьезоэлемент! Кажется, я его где-то видел.
Действительно, среди энергосиловых механизмов я нашел небольшой приборчик с рукояткой. Стоило ее разу крутануть, как из выводящихся проводов засверкали искры. Несмотря на ее размеры, мощности должно было хватить для вертолета.
— Отлично, — пробормотал я. — А как теперь вынести канистры? Ведь вархатники сразу ими заинтересуются…
— Конечно, заинтересуются, — раздался сбоку до тошноты знакомый голос. Это был Борис, который, облокотившись на ящик, смотрел за моими поисками. — Я все стоял и наблюдал за тобой, червь, что ты ищешь. Зачем тебе пьезоэлемент и горючее? Решил взрывчатку соорудить? Или заправить автомобиль и драпануть отсюда, а?
Я молчал.
Могильный, снимая с пояса автомат «Калашникова», подошел ко мне. Его глаза пылали недобрыми огоньками, лицо было искажено злостью. Я уже знал, что сейчас начнется очередная экзекуция.
— А может, хочешь сделать сюрприз для Вархата, а затем тоже записаться в его помощнички, а, червь? — по этим фразам я сразу понял, что Борис переживал за быструю карьеру лунного Джека. Практически самый лучший охотник за людьми по неизвестным ему же причинам отодвигался на второй или даже третий план. Впрочем, и мне было интересно, а что такого предложил Николсон-младший генералу-предателю.