Тэйлор Милдред. Пусть этот круг не разорвется…

   В моем горле сжался комок.
   – Ты остался на торжественную службу в церкви? – спросил мистер Джемисон.
   – Нет, сэр. Эр-Be и Мел… – Т. Дж. вдруг прервал себя и оглянулся, поняв свою ошибку.
   Р. В. и Мелвин говорили ему, чтоб он обращался к ним запросто, но, как и все остальное, слова эти ничего не значили. Т. Дж. снова опустил глаза.
   – Я хотел сказать, мистер Эр-Be и мистер Мелвин, они позвали меня, и мы поехали прямо в Стробери и там…
   Тут вскочил Р. В.:
   – Все наглое вранье!
   Судья Хэвешек ударил молотком по столу и приказал Р. В. сесть на место и замолчать. Р. В. мрачно оглянулся на зал, потом на судью и сел.
   Мистер Джемисон продолжал задавать вопросы.
   – Скажи, Ти-Джей, какова была цель вашей поездки в Стробери?
   – Мистер Эр-Be и мистер Мелвин, они сказали, сэр, что хотят достать для меня ружье с жемчужиной в магазине Барнета. Они сказали, что сначала отвезут меня в церковь, как я просил, зато потом отправимся в город доставать ружье.
   – Когда вы добрались до города, магазин был открыт или закрыт?
   – Он был закрыт. И мистер Эр-Be и мистер Мелвин сказали, что незачем второй раз сюда возвращаться, раз уж приехали в город специально за ним. Сказали, мы просто войдем и возьмем его, а если сверху спустятся мистер Барнет или миссис Барнет, скажем, что собирались заплатить за него в понедельник.
   – Вы сразу вошли в магазин?
   – Нет, сэр. Сначала почти что час мы ждали, пока наверху не погасили свет, и мы тогда решили, что Барнеты легли спать.
   – А как вы сумели войти в магазин?
   – Сзади. Там было окошко, правда, маленькое, я пролез в него и открыл дверь мистеру Мелвину и мистеру Эр-Ве.
   – В это окно могли пролезть такой комплекции мужчины, как Мелвин или Эр-Be Симмзы?
   Т. Дж. покачал головой:
   – Оно и для меня было слишком узкое.
   – Когда ты открыл дверь братьям Симмзам, ты заметил в них какую-нибудь перемену?
   Т. Дж. кивнул.
   – На голову они надели черные чулки, а на руки перчатки. Я тогда еще испугался, побоялся, что они надумали не только ружье взять, и хотел убежать, но они велели мне остаться. Потом разбили замок на витрине с оружием и дали мне это ружье.
   – А дальше что произошло? – спросил мистер Джемисон.
   Т. Дж. ответил, но ни я, ни мальчики не расслышали, что он сказал, потому что через лужайку перед зданием суда шагал Джо Маккалистер и что-то вещал во весь голос.
   – О, господи, только его не хватало, – вздохнул Крошка Уилли.
   Мы все забыли о времени.
   Стейси перевел взгляд с Джо на Т. Дж. и спустился на землю.
   – Уж лучше пойду попробую его заткнуть, пока мы не нарвались на лишние неприятности.
   Крошка Уилли, Кларенс и Мо последовали за ним. Но Кристофер-Джон, Малыш и я остались сидеть на дереве.
   – Давно пора ехать! – орал Джо. – Ребятушки, я ж сказал вам, когда еще сюда ехали, тетушка Кэлли хватится меня, ежли не вернусь до темноты. Больше ждать не могу. И вы ужо знаете, не люблю я заходить на эту улицу белых!
   Я испугалась, что люди в зале суда услышат, как он орет, но, видимо, никто ничего не заметил.
   Мальчики быстро дошли до него, и все вместе они повернули было к фургону. Но на полдороге Джо опять остановился и стал сердито размахивать руками. Тогда Стейси покинул всю компанию и поспешил туда, где, прислонившись к колесу фургона, сидел на корточках Уордел. Стейси присел рядом с ним. Уордел, вскинув голову, поглядел на Стейси, встал и направился к Джо. Еще несколько томительных мгновений Джо истошно вопил, пока, наконец, не пошел с Уорделом к фургону. А Стейси, Кларенс, Крошка Уилли и Мо вернулись к нашему дереву.
   – Что случилось? – спросила я Стейси. когда он снова взобрался на свою ветку.
   – Джо хотел ехать тотчас же, но Уордел уговорил его подождать. А что происходит там?
   – Уордел уговорил? Он и впрямь говорил с ним? – изумилась я; Уордел так поглотил мое воображение, что вытеснил все остальное, даже более важное.
   – Конечно, говорил, – быстро ответил Стейси. – А теперь тихо.
   Я снова переключилась на суд.
   – … стало быть, ты говоришь, что это Эр-Be Симмз в черном чулке на лице ударил топором Джима Ли Барнета? И оттолкнул миссис Барнет? Оставил ее лежать там без сознания? – говорил мистер Джемисон, устремив взгляд на Т. Дж. – Это все правда?
   – Д-да, сэр.
   Дальше Т. Дж. продолжал рассказывать о том, что случилось после того, как обоих Барнетов – и его, и ее – сбили с ног. Он сказал, что пытался убежать и стал угрожать, что расскажет обо всем, а за это Симмзы его избили.
   Мистер Джемисон повернулся так, чтобы в зале могли видеть его лицо. Оно было серьезное и озабоченное.
   – Ти-Джей, итак, ты утверждаешь, что Эр-Be и Мелвин Симмзы сказали тебе, что собираются достать для тебя ружье с жемчужиной. И что вы подъехали к магазину, когда он был ужо закрыт, и Эр-Be и Мелвин велели тебе войти туда и просто взять ружье. – Мистер Джемисон снова повернулся к Т. Дж. и понизил голос, отчего он стал тише, доверительней, но все так же отчетливо слышен. – Ти-Джей, я прошу тебя быть абсолютно честным перед самим собой и перед судом: ты понимал, что поступаешь плохо?
   Т. Дж. посмотрел на мистера Джемисона. Закусил губу, потом перевел взгляд на свои руки в наручниках.
   – Да, сэр.
   – Зачем же ты тогда так поступил? Зачем ты влез в магазин?
   Т. Дж. поднял голову и широко открыл глаза, словно считал, что все уже давно должны были всё понять. Он заколебался на миг, потом робко ответил:
   – Они велели мне…
   – Скажи, Ти-Джей: хоть раз, хоть легко ты ударил или задел мистера или миссис Барнет?
   – Нет, сэр, что вы! Никогда! Я пальцем их не тронул. О господи, лучше бы никуда я вовсе не ходил…
   Мистер Джемисон сел; встал прокурор мистер Макэйби. Он долго в упор смотрел на Т. Дж., пока тот не сжался от страха под его взглядом. Тогда мистер Макэйби приблизился к свидетельскому месту.
   – Ты тут много чего наговорил, парень… насчет себя и братьев Симмзов, – сказал мистер Макэйби. – И про то, что они для тебя сделали и что они велели сделать тебе. Ты столько нагородил, что можно, чего доброго, подумать, ты сам никакого отношения к убийству мистера Барнета не имеешь, а то… а то и вовсе ты просто жертва обстоятельств. Я только хотел бы знать, отчего тебе понадобилось очернить двух работящих молодых людей, которые сделали для тебя столько добра?
   – Я…
   – Ты сказал, что Эр-Be и Мелвин Симмзы дарили тебе… и шапку, и галстук. Так-то ты отблагодарил их? Пытаясь взвалить всю вину на них, хотя совершенно очевидно, что убили мистера Барнета двое твоих собратьев.
   – Нет, сэр, это сделали…
   – А я утверждаю, что они. И что ты покрываешь двух ниггеров, которые унесли деньги…
   По щекам Т. Дж. покатились слезы.
   – … и убили Джима Ли Барнета…
   Тут вскочил мистер Джемисон.
   – Ваша честь…
   – Я также утверждаю, что ты прекрасно отдавал себе отчет в том, что делаешь, когда вломился в магазин, и что ты виновен в убийстве…
   – Я протестую, ваша честь! – вмешался мистер Джемисон.
   – … ибо неважно, тот ли самый ты негр, что нанес смертельный удар, все равно на твоих черных руках такая же красная кровь, которую не смыть никогда…
   Т. Дж. рыдал навзрыд.
   – Судья Хэвешек!
   – Все, Хэдли, достаточно, – попытался остановить прокурора судья Хэвешек – без всякого энтузиазма, однако.
   Но мне было ясно, что никакие увещевания на мистера; Макэйби не подействуют. Он все равно выложит все, что собирался. Он продолжал засыпать Т. Дж. вопросами, лишь чуть менее драматично. Он заявил, что побои, которым подвергся Т. Дж., тот заработал от своих же – от черных бандитов, с которыми поссорился. Деньги ведь не нашли, и тех двух грабителей также. А Т. Дж. просто сильно не повезло – его схватили. И еще он заявил, что слова Т. Дж. значения не имеют, все равно он виновен в убийстве. Когда рыдающего Т. Дж. отводили на место рядом с мистером Джемисоном, я обратила внимание на то, что лица присутствующих стали суровее, и у меня возникло щемящее чувство, что все потеряно.
   Затем свидетелем был вызван преподобный Гэбсон. Мистер Джемисон спросил его, видел ли он Т. Дж. в ночь ограбления. Преподобный отец Гэбсон ответил, что видел вместе с братьями Симмзами на празднике урожая в церкви Грэйт Фейс, но они на службу не остались, а ушли все вместе. И еще добавил, что большинство прихожан их видели, потому что появились они перед самой службой, которая начиналась в семь часов. Мистер Джемисон спросил, не слышал ли случайно преподобный отец что-либо из разговора братьев Симмзов с Т. Дж.
   – Да, сэр, – ответил преподобный Гэбсон. – Мистер Эр-Be и мистер Мелвин говорили что-то вроде того, что, мол, пошли, если ты не расхотел заполучить то ружье с жемчужиной. И еще – что всем им надо отправляться в Стробери.
   – В каком состоянии находился тогда Ти-Джей? Видны были побои?
   – Нет, сэр. Возле церкви он был в полном порядке.
   Отец Гэбсон сел, и для дачи свидетельских показаний мистер Джемисон снова вызвал Р. В.
   – Мистер Симмз, – начал мистер Джемисон после нескольких затянувшихся минут, пока он не спеша перелистывал на столе свои бумаги, – преподобный Гэбсон только что показал, что и он, и прихожане церкви Грэйт Фейс видели вас и вашего брата Мелвина с Ти-Джеем Эйвери вечером двадцать пятого августа. Вы согласны с его показанием?
   Р. В. мрачно поглядел на мистера Джемисона.
   – Вы хотите сказать, были ли мы с ним? Да, мы видели его, он шел в церковь, и мы подвезли его. Мы сделали ему такое одолжение… сжалились над ниггером, и сами видите, как он отплатил нам. Уже слышали его бесстыжее вранье. Ты протягиваешь негру палец, а он готов отхватить всю руку, чего ж еще от него ждать?
   Он смотрел при этом мимо мистера Джемисона и свой вопрос обратил к сидевшим в зале суда. Кое-кто из мужчин закивал, показывая, что согласен с ним.
   – Вы затем привезли его в город?
   – Не-е, этого мы не делали. Он повздорил с другими парнями из этих негров и решил не оставаться там. Мы подбросили его до нашего дома и ссадили. А его дом стоит чуть подальше.
   – Когда вы были у церкви Грэйт Фейс, вы или Мелвин не упоминали о поездке в Стробери?
   – Никогда.
   – Говорили вы о том, чтобы раздобыть ему ружье с жемчужиной?
   – Никогда.
   – Понимаю. Стало быть, все люди у церкви ослышались? – В тоне мистера Джемисона прозвучала насмешка, но времени на ответ он Р. В. не дал. – Вы сказали, что, когда уехали от церкви, вы ссадили Ти-Джея перед вашим домом. После этого вы сразу поехали в город?
   – Не-е, сперва мы зашли домой.
   – Как долго вы находились дома?
   – Ну, не знаю, думаю, примерно час.
   – А потом уехали?
   – Да.
   – Прямо в город?
   – Да.
   – В своем грузовике?
   – Да.
   – Вы и ваш брат Мелвин?
   Р. В. вздохнул:
   – Я же сказал, да.
   Мистер Джемисон кивнул и пошел от Р. В. к своему столу, продолжая говорить с ним на ходу.
   – А почему вы решили ехать в Стробери в такой час, ведь было уже поздно, не так ли?
   – Не так уж поздно. Нам с Мелвином захотелось постучать шарами в пул, вот и все, а у мистера Джонса по субботам обычно открыто допоздна. Что в этом плохого-то?
   – Ничего, – согласился мистер Джемисон, – в этом ничего плохого нет. – Он снова повернулся лицом к Р. В.: – В котором точно часу вы приехали в город?
   – Откуда мне знать? У меня часов нет. Я всего-навсего темный фермер, не то что защитник ниггеров, своих любимчиков.
   Мистер Джемисон оставил его колкость без внимания.
   – Ну что ж, тогда, может быть, я сумею вам помочь. Отец Гэбсон показал, что служба в церкви Грэйт Фейс начиналась в семь часов и что вы с мальчиком Эйвери приехали туда за несколько минут до службы и вскоре уехали. Вы можете согласиться, что было около семи, когда вы остановились у церкви?
   Р. В. в некоторой нерешительности уставился на мистера Джемисона.
   – Наверное, так, – согласился он.
   – И вы сказали, что потом поехали домой и у своего дома ссадили Ти-Джея Эйвери. Сколько вам потребовалось на это времени?
   Р. В. пожал плечами.
   – Минут пять.
   – Так, – проговорил мистер Джемисон, почесывая подбородок. – И пробыли дома, как вы сами сказали, около часу, а затем поехали в город. Сколько вам надо времени, чтобы на вашем грузовике доехать до Стробери?
   Было ясно, что у Р. В. этот вопрос вызвал раздражение.
   – Около сорока… сорока пяти, а может, и пятидесяти минут, вроде этого.
   – Так что на все ушло… давайте-ка подсчитаем: выехали в семь, десять минут до дома, час дома и сорок пять минут до города… Стало быть, в городе вы были что-то около девяти часов, верно?
   Р. В. колебался.
   – Я спрашиваю, верно? – голос мистера Джемисона стал строже.
   – Да… Я думаю, да.
   Мистер Джемисон кивнул.
   – Могли бы вы описать нам ваш грузовик?
   – Да он такой же, как все другие здесь.
   – Ну а если бы его поставили среди других пятидесяти, вы бы отличили его?
   – Конечно, отличил бы.
   – Как?
   Р. В. заерзал в своем кресле, посмотрел на людей, следивших за ним взглядом, и наконец ответил:
   – Он старой модели «Т», год не помню. Почти весь черный, покорябанный кое-где, только правое крыло выкрашено голубой краской.
   – Значит, голубое правое крыло? – уточнил мистер Джемисон.
   Р. В. улыбнулся:
   – Да, мы с Мелвином однажды начали было его перекрашивать, да краска кончилась.
   Сидящие в зале засмеялись. Мистер Джемисон тоже улыбнулся.
   – Тогда у вас очень примечательный грузовик, – заметил он. – Ни с чьим другим его не спутаешь, не так ли?
   Ухмылка исчезла с лица Р. В.
   – Наверное, нет.
   Мистер Джемисон снова повернулся спиной к Р. В., опустил голову, словно задумавшись, затем поглядел прямо ему в лицо.
   – Что бы вы сказали, если бы я сообщил вам, что здесь, в зале, присутствует человек, который утверждает, что видел ваш примечательный грузовик с голубым крылом: тот стоял у лавки Барнета вечером двадцать пятого августа в пять минут девятого, то есть на час раньше, чем, по вашим словам, вы прибыли в город. Так что бы вы на это сказали?
   По залу суда пронесся шепот, он разрастался по мере того, как присутствующие все оживленнее обсуждали эту новость. Молоток судьи Хэвешека снова призвал всех к порядку. Судья посмотрел на Р. В., у которого в лице не осталось ни кровинки, потом укоряюще ткнул пальцем в сторону мистера Джемисона.
   – Вы опять за свои предположения, Уэйд. Теперь у вас уже имеется и подходящий свидетель.
   Прошла минута молчания, прежде чем мистер Джемисон ответил.
   – Имеется, – сказал он.
   – Какой-нибудь лгунишка ниггер, конечно, – с вызовом заметил Р. В., глаза его пылали гневом.
   – Нет, – спокойно сказал мистер Джемисон. Затем указал головой на центр зала. – Мистер Джастис Овертон.
   Глаза всех в зале суда обратились к человеку в темном костюме, выглядевшему вполне респектабельно.
   На какой-то миг наступила полная тишина.
   И тут вскочил Р. В. – шляпа в руках, кровь снова прилила к лицу, которое стало от злости багровым. Тыча пальцем в мистера Джемисона, он поспешил бросить обвинение:
   – Знаю я, чего вы хотите добиться, Уэйд Джемисон! Прекрасно знаю, и все тут в зале знают! Вы сами ниггер в белой шкуре, вот вы кто! Хуже, чем ниггер…
   Судья Хэвешек застучал молотком по столу, но на Р. В. это не произвело никакого впечатления.
   – Вы пошли против своих и поддерживали ниггеров, когда они прошлой весной разъезжали туда-сюда в Виксберг за покупками, а теперь и здесь их поддерживаете. Вам лишь надо выгородить своих ниггеров! Вас не волнует, что клевещут на достойных белых людей…
   – Вот что, Эр-Be, я этого не потерплю, – с угрозой заявил судья Хэвешек. – Не забывайте, где вы находитесь.
   – Помню, прекрасно помню, но желаю кое-что заявить. – Он повернулся лицом к суду присяжных. – Что это за страна такая, где белый должен сам защищать себя от ниггера? А? Хотел бы я знать! Все, больше говорить не о чем. Я всю правду сказал, и если белый больше верит вранью ниггера, чем… – Он снова посмотрел прямо на мистера Джемисона. – Он сам не лучше вонючего ниггера.
   Для показаний был вызван мистер Джастис Овертон, потом Мелвин Симмз. Затем мистер Джемисон сделал свое заключение и просил присяжных заседателей о снисхождении. Он напомнил, что решение суда «виновен» без ходатайства о смягчении наказания означает смертный приговор.
   – Вы слышали показания всех свидетелей – сказал он. – Вы слышали миссис Барнет, которая признала, что сомневается в том, что одним из нападающих, ударивших мистера Барнета, за чем последовала его смерть, был Ти-Джей. Вы слышали рассказ Ти-Джея о случившемся. Вы слышали его заявление, что его сообщниками в ту ночь были не черные, как утверждает обвинитель мистер Макэйби, а Эр-Be и Мелвин Симмзы. Также вы слышали от самих Эр-Be и Мелвина Симмзов, что они провели много времени с Ти-Джеем и в ту ночь тоже были с ним. Вы узнали от преподобного Гэбсона, что он слышал, как братья Симмзы в ночь убийства звали Ти-Джея ехать с ними в Стробери, чтобы раздобыть ружье с жемчужиной.
   Вы также слышали показания мистера Джемисона Овертона, что он видел грузовик братьев Симмзов у заднего входа в лавку Барнета часом раньше, чем Эр-Be и Мелвин Симмзы указали время, когда они приехали в город.
   Мистер Джемисон прошел перед скамьей присяжных заседателей и каждому по очереди смотрел в глаза.
   – Ти-Джей Эйвери признался во всем, что сделал. И я каждого из вас спрашиваю: в чем его главная вина? В том, что он слепо следовал за двумя взрослыми белыми. Они велели ему влезть в магазин, и он выполнил их приказание. Так чья же в этом вина? Разве мы сами не требуем от негров, чтобы они выполняли наши приказания? Разве мы не требуем от них покорности? – Прежде чем продолжать, он сделал передышку, словно в ожидании ответа. – Если мы учим их следовать за нами во всем, что мы находим хорошим, разве не логично, что они последуют за нами и во всем, что нехорошо? Мы требуем от них безоговорочного повиновения, и, если они смеют не повиноваться, мы наказываем их за это неповиновение, как Мелвин и Эр-Ве наказали Ти-Джея, нанеся ему побои. Ти-Джей никого не убивал. Вина его скорее в доверчивости, в его убеждении, что белые к нему хорошо относятся. Скорее в этом, чем в чем-либо другом.
   Если вы сомневаетесь, действительно ли братья Симмзы замешаны в этом деле, то спросите себя, зачем тогда Ти-Джею врать? Он – черный мальчик. Присяжные заседатели – белые. Жертва убийства – белый. Зачем же Ти-Джею обвинять белых людей, если это обвинение может обернуться против него самого? Зачем? А затем, господа, что это – правда. – Он поглядел каждому в лицо и повторил: – Правда…
   Мистер Макэйби в своем обращении к присяжным заседателям потребовал, чтобы они помнили, что было совершено убийство прекрасного, всеми уважаемого гражданина, что именно это в первую голову, помимо всего прочего, именно это является решающим фактором, а не возраст подзащитного, не цвет его кожи и не цвет кожи пострадавшего. Обо всем этом он заявил, и все это услышали члены суда, но я ни на миг не сомневалась, что ни он, ни члены суда в это не верят. Однако они согласно кивали головой и покинули зал суда для голосования.
   Присутствующие поднялись и рассеялись. Некоторые вышли из зала суда во двор; большинство, однако, осталось в ожидании решения. Я с мальчиками присоединилась к вышедшим во двор и остановилась возне пожилого негра, все еще сидевшего у подножия дерева. Ни один из нас не произнес ни слова, мы даже избегали глядеть друг на друга из боязни, что все сразу заметят, как мы напуганы, пока Кристофер-Джон не отважился заявить во всеуслышанье:
   – Но ведь Ти-Джей никого не убивал! Не убивал он!
   Стейси обнял Кристофера-Джона за шею, притянул к себе, но ничего не сказал. О чем уж теперь было говорить?
   – Ну, что вы думаете про россказни этого ниггера?
   Мы оглянулись. Группа белых фермеров, стоявших рядом, делила между собой понюшку табака.
   – Мало ли что наболтает ниггер, – усмехнулся один из них. – Эр-Be же сказал, ниггер врет.
   – Да… в общем, похоже на то, – согласился другой. – Однако Джастис Овертон, я знаю, человек достойный и честный, он ни на кого не станет наговаривать зазря.
   – Да знаем мы. Но он вполне мог ошибиться… Ему, может, показалось, что это тот самый грузовик.
   – Что ж… вполне возможно… Я-то думаю…
   Но Стейси увел нас прочь.
   – Стейси, а ты что думаешь, а? – шепотом спросила я. – Ты сам что думаешь?
   Стейси поглядел на здание суда.
   – Дела плохи, Кэсси. Вот все, что я знаю.
   – Стейси Логан! Никак, это ты?
   Мы обернулись и увидели перед собой миссис Уэйд Джемисон. В свои пятьдесят лет она была женщиной довольно полной. Одета она была в скромный темно-синий костюм и шляпу. Хотя видели мы ее редко, мы сразу узнали ее, потому что у нее один глаз был серый, а другой карий и всегда чуть заметная улыбка на губах.
   – А Уэйд говорил мне, что ваш папа не собирался приезжать в суд. Где же он?
   Кристофер-Джон, Малыш и я глянули на Стейси: как же он ответит? Но он отвечать не стал. Он стоял перед миссис Джемисон и с нескрываемым негодованием смотрел прямо на нее. Мо, Кларенс и Крошка Уилли стояли рядом, но молчали: миссис Джемисон задала вопрос не им.
   – Я спрашиваю, где он? – повторила она.
   Снова не получив ответа, она обратила свой взгляд на нас, в ее двухцветных глазах вспыхнуло недоверие.
   – Неужели его здесь нет?
   Мы не стали ни утверждать, ни отрицать это. Взгляд ее стал строже.
   – Как же вы сюда добрались, Стейси?
   Стейси молчал, негодование его не утихло. Наконец он произнес:
   – В фургоне.
   – В чьем фургоне?
   – Наших друзей.
   – А родители знают, что вы здесь?
   Стейси поглядел на нее, всем своим видом показывая, что, по его мнению, ее это не касается.
   – Мы хотели увидеть Ти-Джея.
   – А родители думают, вы в школе? О господи! Они же с ума сойдут от беспокойства за вас. Как вы доберетесь домой?
   – Так же, как сюда.
   – В фургоне? Но будет уже очень поздно. Особенно для вашего младшего. Ему давно пора было бы лежать в постели.
   Она протянула руку, чтобы погладить Малыша по лицу, но он отступил на шаг и увернулся от нее. Миссис Джемисон тяжело вздохнула, еще раз оглядела нас всех и пошла назад к зданию суда. Буквально через несколько секунд в окно зала суда высунулась голова мистера Джемисона.
   – Стейси! – позвал он.
   Стейси вскинул глаза и приблизился к нему.
   – Когда вердикт присяжных заседателей будет оглашен, вы все подождете меня. Я отвезу вас домой.
   – Нам есть на чем вернуться.
   – Да, но вы будете добираться слишком долго и родители уже начнут за вас волноваться.
   – Нас же семеро, и мы должны ехать с теми, кто нас сейчас ждет.
   Мистер Джемисон перевел взгляд со Стейси на Мо, Крошку Уилли и Кларенса. Он не раз имел дела с их семьями, так что их тоже знал хорошо. И кивнул одобрительно.
   – Все влезете. Так что можете сказать своим друзьям в фургоне, чтобы уезжали.
   – А как же Эйвери? Им разве не надо ехать домой?
   – На эту ночь они останутся в городе. Им хочется быть около Ти-Джея. – Мистер Джемисон повернулся, чтобы уйти.
   Стейси остановил его.
   – Мистер Джемисон, а долго еще?
   Мистер Джемисон посмотрел на солнце, припадающее к горизонту.
   – Чем дольше, тем лучше. Будем надеяться… – Но он не кончил. – Так что ждите меня, – сказал он и отошел от окна.
   Однако долго нам ждать не пришлось. Присяжные заседатели вернулись быстрее чем через полчаса. Был оглашен подсчет голосов. Голосовало двенадцать присяжных заседателей. Все двенадцать проголосовали за «виновен». Без снисхождения.
   Т. Дж. приговорили к смертной казни. Миссис Эйвери громко вскрикнула. Зал вдруг взорвался от громких аплодисментов. Судья Хэвешек немедленно призвал всех соблюдать тишину, затем поблагодарил членов суда за прекрасное исполнение своих обязанностей и распустил суд. Т. Дж. был предоставлен в распоряжение шерифа Доббса, чтобы препроводить его в тюрьму штата в городе Парчмен. Затем судья встал, объявил перерыв и вышел. Белые, присутствовавшие на заседании, покинули здание суда. А мистер и миссис Эйвери, отец Гэбсон, мистер Сайлас Лэньер и прочие так и остались сидеть в своем закутке, пока мистер Джемисон не поманил их к выходу.
   Т. Дж. все еще оставался в зале суда. Он не выражал никаких чувств, не плакал, не разговаривал. Когда он встал, чтобы выслушать вердикт, казалось, он ничего не слышит, потом снова сел и больше не двигался. И только теперь, когда его мать бросилась к нему, обняла его и зарыдала, как в ту ночь, когда его пытались линчевать, вероятно, только тут до него дошло, что он признан виновным, и он издал душераздирающий крик, словно раненое животное, на которое шла охота, которое, наконец, поймали и готовы предать смерти.
   Смотреть на это мы больше не могли.
   – Малыш, Кристофер-Джон, Кэсси, пошли! – позвал Стейси.
   Мы подчинились, последовав за ним, за Крошкой Уилли, Мо и Кларенсом.
   – Так я и знал, – сказал пожилой негр, сидевший все время, пока шло заседание суда, под деревом. – Такой суд или суд Линча – все одно. Всегда так…
   Из здания суда вышел мистер Джемисон и направился к нам. Лицо у него было осунувшееся, глаза воспаленные.
   – Мы можем ехать, – сказал он.
   – Мистер Джемисон, – обратился к нему Стейси, голос его звучал хрипло, – мы… мы очень хотим повидаться с Ти-Джеем, прежде чем уедем. – Он замолчал под пристальным взглядом мистера Джемисона. – Мы должны…
   Мистер Джемисон кивнул в сторону дальнего угла зала заседаний.
   – Его выведут вон через ту боковую дверь, чтобы отвести снова в тюрьму.