Уильямс Тэд. Река голубого пламени

   Эмили смотрела, открыв рот от изумления. Рени тоже была потрясена. Она видела такое лишь во второй раз, поэтому изумилась не меньше, чем тогда в Лесу. И только !Ксаббу отнесся совершенно спокойно к неземному явлению: глаза его были плотно закрыты, губы шептали какое-то заклинание.
   Сверкание чуть потускнело. Завеса света потемнела, приближаясь по цвету к янтарю. Рени вдруг охватила жуткая паника, она подумала, что ничего не получилось, что, если Мартина и была на том конце, они ее безвозвратно потеряли.
   Из-за сияющей пелены вдруг раздался грохот, такой неожиданный и страшный, что Рени не услышала собственного изумленного крика. Из прохода выпало несколько машущих руками и ногами фигур, они сбили Рени и !Ксаббу с ног. Грохот утихал, по мере его утихания золотой прямоугольник замигал и погас. Больше она ничего не видела, потому что нечто тяжелое, шипастое и колючее лежало на ней, вжимая щекой в якобы землю.
   – Мартина? – закричала Рени, пытаясь выбраться из-под тяжести, придавившей ее. – Это ты?
   Т-четыре-Б, робот-очкарик в боевом облачении, скатился с ее спины, завопив от изумления. Он приземлился в сидячем положении и уставился на Рени, словно она была чем-то, чего не может быть.
   Остальные тоже выбрались из кучи-малы.
   – Рени! Господи, это ты! – На Мартине по-прежнему был невыразительный сим женщины с Темилюна, но голос нельзя было не узнать.
   – Мартина! – Рени тяжело поднялась на ноги, ощущая синяки, полученные при приземлении Т-четыре-Б, сжала женщину в объятиях так крепко, что оторвала ее от земли. – Господи, боже мой, как это получилось? Мы думали, что навсегда потеряли вас! Орландо с вами?
   Их перебил скрипучий голос Флоримель.
   – С нами прибыл Уильям, Мартина. – Рени сначала обрадовалась. – Но он где-то ушиб голову, сейчас он без сознания.
   – Слава богу, – пробормотала Мартина. – У нас есть что-нибудь, чтобы связать его?
   – Связать? – переспросила Рени. – Ты хочешь сказать: обездвижить его? Мы говорим об одном человеке?
   – Да. Он… Я не знаю, кто он, – объясняла Мартина. – Но он не тот, кем мы его считали. Он пытался убить Кван Ли.
   – Ничего не понимаю. – Рени почувствовала свою беспомощность перед этим невероятным потоком странных известий. – Кто же прибыл с вами? Что произошло?
   Новый мир, необыкновенно спокойный еще минуту назад, вдруг пришел в движение. Т-четыре-Б поднялся на ноги и счищал грязь с шипов перчаток носовым платком, на некоторых шипах были темные царапины. Одновременно он с интересом поглядывал на Эмили-22813, хотя та смотрела на робота как на огромное и очень неприятное насекомое.
   Кван Ли и Флоримель (Рени не сразу различила, кто из них кто: она давно не видела обоих, а на них были одинаковые тела женщин Темилюна) склонились над Уильямом, его долговязое тело, одетое во все черное, лежало рядом с тем местом, где открылись ворота. Из-под капюшона на бледное лицо сбегала струйка крови. Флоримель отрывала полоски ткани от своей крестьянской блузы, чтобы связать его; Кван Ли делала то же, правда несколько раздраженно, словно предпочла бы обойтись без посторонней помощи и сама связать пленника. Рени гадала, что же такое сделал Уильям с Кван Ли, если эта застенчивая женщина стала столь воинственна.
   Ни Орландо, ни Фредерикса среди прибывших не было.
   !Ксаббу встал, все еще сжимая зажигалку и ошеломленно взирая на происходящую суету, но не принимал в ней участия, словно состояние транса, в которое он впал для создания прохода, не совсем еще оставило его.
   – Вы нас нашли или мы вас? – спросила Мартина. Она держалась на ногах только благодаря поддержке Рени. – Все случилось так неожиданно. У нас столько новостей!
   – Мы нашли кое-что, – объясняла Рени. – То ли ключ, то ли дистанционное управление. Некий прибор доступа, он похож на зажигалку, видишь? !Ксаббу с его помощью открыл проход. Теперь уже два прохода! Мы думаем, что она принадлежала кому-то из людей Грааля, а тот человек выкрал ее… – Она вдруг поняла, что ее переполняет облегчение и счастье. – Нет, не так, я потом объясню. Я ничего не поняла про Уильяма. Он напал на Кван Ли? Почему? Он что, сошел с ума?
   – Боюсь, он шпион Братства Грааля. Когда мы были в Мире Заблудших… – ответила ей Мартина. – Ой, я забыла, что ты не знаешь, где мы побывали и что делали. – Она тряхнула головой и хихикнула, – А мы не знаем, что происходило с вами! До чего же все это было странно, Рени! – Она утомленно склонила голову. – А это место? Мне оно кажется очень странным.
   От неожиданного вопля Эмили все подскочили.
   – Он умер? – завизжала девушка. – Он весь в крови!
   Рени повернулась посмотреть. Пытаясь отодвинуться от Т-четыре-Б, Эмили чуть не свалилась на Сладкого Уильяма. Изумилась не только она, стоящая на коленях около него Флоримель непонимающе взирала на свои покрытые кровью до запястий кисти. Руки Кван Ли тоже были перепачканы кровью, она отшатнулась от Уильяма.
   – У него поранена голова, – отозвалась Флоримель, но уверенности в голосе не было. – Такие раны сильно кровоточат…
   Рени тоже подошла и с помощью Флоримель перевернула тело. Когда они положили Уильяма на спину, Рени вскрикнула от удивления. Его черную одежду пересекали полоски, связывающие его, которые были пропитаны кровью. На странно окрашенной земле под ним образовывалась кровавая лужица. Земля изменила свой цвет там, где на нее попала кровь, она сделалась голубовато-зеленой и сероватой, а на ранах и одежде оставалась красной.
   – Господи Иисусе. – Рени стало плохо от одного взгляда. – Как это получилось? Словно его поранил зверь.
   !Ксаббу наклонился ниже:
   – Он пока жив. Нужно нарвать еще бинтов и перевязать его.
   Бабуин присел рядом, взял у Флоримель и Кван Ли полоски, приготовленные для связывания пленника, и стал перебинтовывать ужасные раны. Т-четыре-Б стоял рядом с обезьяной и двумя крестьянками, он выглядел столь же уместно, как какая-нибудь оффшорная фабрика игрушек на классической картине. Было очевидно, что его костюм смотрится здесь нелепо.
   Рени почувствовала, что кто-то тянет ее за руку, это была Мартина, они отошли в сторонку. Мартина не стала подбадривать подругу, она наклонилась к ее уху и зашептала очень тихо, Рени даже не была уверена, что все понимает правильно. То, что сказала слепая, было просто невероятно.
   – Это сделал кто-то из них, – сообщила Мартина. – Я уверена, что одна из них пыталась убить Уильяма. Конечно, в пещере, где мы находились, его мог ранить кто-то другой, но в тот момент, когда мы вошли в проход, я почувствовала, что совершается насилие, а после этого мы все время были вместе. Не могу сказать, которая из них сделала это, а которая только притворяется, что потрясена и испугана. Что-то в этой симуляции, какие-то помехи экранируют мои чувства.
   Мартина говорила так, словно могла читать мысли, Рени это было не очень понятно. Она вообще плохо представляла, о чем идет речь.
   – Не поняла. – Она сделала глубокий вздох, потом заговорила спокойно. – Уильям – шпион, а кто-то из нас пытался его убить?
   – Кто-то, кто пришел со мной, – ответила Мартина. – Я считаю, что права, не знаю, в чем причина, но это произошло прямо перед тем, как мы перешли сюда. Я боюсь, Рени.
   – Что же нам делать? ~ Рени украдкой оглянулась: все, кроме Эмили, были заняты спасением жизни Уильяма, забыв о том, что он сделал. Как можно поверить, что особенным способностям Мартины стоит доверять? Еще несколько дней назад Сеть почти довела ее до комы.
   Мартина повернулась к остальным и заговорила громким, хотя слегка дрожащим голосом:
   – Я знаю, что это сделал один из вас.
   Все застыли. Флоримель и Кван Ли остановились над телом Сладкого Уильяма, в руках у них по-прежнему были бинты, сделанные из их собственной одежд; очень похоже на процесс мумификации. Т-четыре-Б тоже удивился, но лица было не видно из-за маски.
   Эмили начала пятиться подальше от кровавой сцены, руками она прикрывала живот, но, услышав окрик Мартины, девушка из Нового Изумрудного Города замерла как перепуганный кролик.
   – Я ничего не сделала! – Она согнулась пополам, словно хотела прикрыть своего еще не рожденного ребенка от обвинений.
   – Не ты, Эмили, – заверила ее Рени. – Но, Мартина, мы не можем просто…
   – Нет, – возразила Мартина. – Чего мы не можем, так это мириться с сомнениями. Если я ошибаюсь, значит, ошибаюсь, хотя вряд ли. И сейчас я получу ответ.
   Крошечная женщина двинулась вперед, словно овчарка, которая хочет припугнуть свору своих диких сородичей одной лишь силой воли.
   – Вы знаете, что мне дано видеть то, что сокрыто от вас. Кто путешествовал со мной, уже знает.
   – Как, только из-за того, что на Уильяма напали, а ты думаешь, что это один из нас, ты будешь нас судить? – Флоримель с отвращением отвернулась, но в глазах ее промелькнул страх и злоба. – Это какое-то сумасшествие!
   – Судить не придется, – Мартина дернулась назад, в ней вдруг появилась агрессивность, которой Рени никогда раньше не замечала. – Это либо ты, либо Кван Ли – только вы перепачкались в крови, и кто бы это ни был, ему не выйти сухим из воды.
   Флоримель презрительно насупилась, а Кван Ли выразила недовольство, но тут Рени вспомнила.
   – Мартина, я видела, как он – она показала на Т-четыре-Б, – чистил шипы на правой руке сразу, как вы пришли.
   – Чего? – завопил Т-четыре-Б. – Ни фига себе, я что, крайний? Вы пожалеете, все пожалеете! – Он потряс своим шипастым кулаком, напоминающим рыбу-шар. Теперь подросток представлял угрозу для их безопасности – без Орландо и его сима варвара им будет трудно защититься от Очкарика, если дело дойдет до драки.
   Но Мартина была непоколебима:
   – Значит, и Т-четыре-Б подозревается. Если вы не доверяете мне, пусть разбирается Рени.
   – Никто не будет меня судить, – угрожающе заявил Т-четыре-Б. – Ишь размечтались. Ни ты, ни еще кто!..
   – Прекрати! – рявкнула Рени, она опасалась, что ситуация выйдет из-под контроля, – Все прекратите!
   В наступившей относительной тишине спокойный голос !Ксаббу произвел эффект взрыва.
   – Он пытается говорить, – сообщил бабуин.
   Все повернулись к нему и увидели, что ввалившиеся глаза Сладкого Уильяма широко открыты. И в этот момент, когда все замерли, кто-то перегнулся через лежащего и напал на !Ксаббу.
   Нападала одна из темилюнских крестьянок, но Рени не сразу разглядела, которая, мало того, она лишь через пару минут поняла, что это нападение. Ну зачем нужно нападать на !Ксаббу? Вес происходило как в замедленной съемке, без всякой логики, словно в наркотическом сне. Только когда темноволосая женщина поднялась на колени, высвободила !Ксаббу из захвата и отшвырнула в сторону с поразительной силой, Рени увидела, что это Кван Ли.
   Что-то блестящее отлетело от места схватки и упало совсем рядом с Рени. Это была зажигалка, украденная Азадором. Рени не сразу поняла, что Кван Ли напала на !Ксаббу из-за этого прибора, но когда догадалась, наклонилась, схватила ее и крепко зажала в кулаке.
   Кван Ли поднялась на ноги.
   – Вот черт, – заворчала она. – Мелкий ублюдок умеет кусаться!
   Она глянула на сжатый кулак Рени и с удивительной скоростью бросилась к ней, но когда Т-четыре-Б и Флоримель заняли оборонительную позицию по бокам Рени, Кван Ли отступила. Вспышка ярости сменилась притворной улыбочкой» слишком широкой, чтобы быть естественной.
   – Может, отдадите добром, и я уйду? Никто не пострадает.
   И голос, и осанка бабушки из Гонконга разительно изменились, а уж лицо исказилось до неузнаваемости. В ней то ли проявилась, то ли высвободилась чужая душа.
   Снова появился !Ксаббу, остановившись у ног Рени. Убедившись, что он не пострадал серьезно, она уже открыла рот, чтобы потребовать ответов, как вдруг Кван Ли отскочила в сторону с невиданной скоростью, схватила Эмили и прижала ее к себе. Она проделала все это в один бросок, плавный и смертоносный, как атака змеи. Ухмылка стала шире прежнего.
   – Если кто-то приблизится ко мне хоть на шаг, я сломаю ей шею. Обещаю. А теперь давайте поговорим о зажигалке, идет?
   – Эмили всего лишь марионетка, – сказала Рени. – Она не реальная.
   Кван Ли вскинула бровь.
   – Значит, вам все равно, если я разорву ее на части у вас на глазах, правильно я поняла?
   – Только попробуй, костей не соберешь, – прорычал Т-четыре-Б.
   – Ладно, черт тебя возьми, умник. – Кван Ли старалась говорить хрипловатым тягучим голосом ковбоя, что в устах старушки звучало дико. – Тогда у нас будет мексиканская ничья.
   Несмотря на будничный тон Кван Ли, Рени не сомневалась, что ситуация взрывоопасна. Она изо всех сил попыталась говорить спокойно.
   – Если мы отдадим тебе зажигалку, ты обещаешь отпустить ее?
   – С превеликой радостью. Там, откуда она родом, таких полно.
   – Сначала ответь на несколько вопросов. Это часть сделки. «Если нам удастся заставить Кван Ли говорить дольше, – решила Рени, – может, кто и придумает, как с ней справиться». Она лихорадочно соображала, но ничего полезного не приходило в голову. Рени ненавидела себя за то, что попала в ловушку, ненавидела Эмили за то, что та позволила себя захватить. Она не хотела рисковать жизнью девушки дольше, чем это нужно, но не могли же они просто отдать зажигалку. Сама мысль отдать ценнейший прибор, когда они только что поняли его назначение, была нестерпимой, немыслимой.
   – Вопросы?
   – Кто ты такой? Ты не можешь быть Кван Ли.
   – Умная девочка, – ответил человек в симе крестьянки. – Настолько умная, что думает, будто я поверю, что тебе все равно, если я освежую девчонку живьем. – Эмили взвизгнула и слабо забилась в его руках, но похититель ее успокоил, сжал покрепче в руках. – Беда в том, что ты почти ничего не знаешь – что случилось с твоим братом, например. А я знаю, чудовищно приятно, сногсшибательно.
   – Не слушай ее! – Мартина положила руку Рени на плечо, – Она все врет, просто хочет ударить побольнее, разозлить!
   Глядя на искаженное, полное ненависти лицо, сидящее в теле человека, которому они доверяли, Рени почувствовала дурноту.
   «Это Волк, – подумала она. – Вес это время с нами был Волк, переодетый милой старушкой…»
   – Вру, я вру? – Кван Ли резко обернулась и предостерегающе зашипела на Т-четыре-Б, который придвинулся на шаг, и еще крепче сжала горло Эмили. На мгновение ноги девушки оторвались от земли и забились.
   – Зачем мне это надо? Какая мне разница, что думают или не думают какие-то неудачники вроде вас? – снова мелькнула волчья улыбка. – Но если моих друзей интересуют последние известия и спорт, могу сказать, что ваша китайская бабушка сейчас мертвее мертвых. Кван Ли пригласил Атаско, так я попал на ее линию. Бабушка Кван думала, что она – хакер, на самом же деле, полагаю, она попала в Сеть через кого-то в Гонконге. А закончила тем, что ее убили за это.
   Чудовище притворно рассмеялось. Оно явно получало огромное удовольствие от ситуации.
   – Ты работаешь на Братство Грааля? – спросила Рени. – Ты поэтому шпионила за нами?
   – Шпионила для Братства? – медленно переспросила Кван Ли. – Вы всерьез так обо мне думаете? Тогда вы ничего не знаете. – Выражение ее лица снова изменилось, оно стало пустым и еще более пугающим, чем дьявольская усмешка. Эмили потеряла сознание и повисла на руках похитителя. – Хватит болтовни. Я знаю твои хитрости, дрянь. Или отдавай зажигалку, или я начинаю отрывать куски от девчонки.
   У Рени не оставалось сомнений – в глазах Кван Ли не было ни малейших угрызений, взгляд пустой, как у элементаля, как у Гиены из историй !Ксаббу. Она очень хотела, чтобы решение принимал кто-то другой, взял на себя ответственность, но никто из ее друзей не шелохнулся, не произнес ни слова. Ей решать, она могла выбрать любое из двух – маленькая, хныкающая Эмили спорного происхождения или ключ к вселенной, возможно к жизни ее брата.
   Она передала ключ !Ксаббу.
   – Открой проход.
   – Что ты задумала? – зарычало чудовище.
   – Я не собираюсь передавать его тебе, кто знает, что ты с нами сделаешь. Когда !Ксаббу откроет проход, ты отпустишь Эмили и мы передадим тебе зажигалку. Потом ты уходишь в проход и оставляешь нас в покос, как обещал.
   Флоримель крайне удивилась:
   – Ты собралась отдать зажигалку этому монстру?
   – Но у нас нет выбора. – Рени повернулась к Кван Ли. – Ну?
   Она не сразу, но кивнула.
   – Годится. Только без фокусов. Если что-нибудь выкинете, наказание последует незамедлительно.
   !Ксаббу сосредоточился, он перебирал пальцами по блестящей поверхности зажигалки. Рени боялась, что он не сможет еще раз сделать это. Но вот за спиной существа в образе Кван Ли загорелось мерцающее полотно прохода. Кван Ли осторожно подобралась к нему, прикрываясь Эмили как щитом. Когда до него остался один шаг, она велела бросить ей зажигалку.
   – Отпусти девушку.
   – Не тебе приказывать. – Голос Кван Ли снова стал монотонно-бесстрастным. – Если вы меня убьете, я просто выйду из Сети, а вам этого не дано, потому что в отличие от меня вы здесь застряли. Но мне нужна зажигалка, поэтому отдайте по-хорошему.
   Рени тяжело вздохнула и кивнула !Ксаббу, чтобы он швырнул зажигалку похитительнице. Та поймала ее, быстро осмотрела и с улыбкой шагнула к проходу, по-прежнему прикрываясь Эмили. Губы на лице, которое когда-то принадлежало Кван Ли, вытянулись, шпионка наклонилась над Эмили и поцеловала бесчувственную девушку в щеку.
   – Давай поищем местечко, где можно уединиться.
   – Нет, – закричала Рени.
   Кто-то бросился к ногам чужака и вцепился в них. Шпионка завопила от злобы и боли. Рени, Флоримель, Т-четыре-Б, все бросились вперед, – они лупили ее руками и кулаками и пытались оттащить от прохода. Но сим Кван Ли был на удивление вертким и невероятно сильным, даже с таким превосходством в численности их шансы спасти девушку были невелики. Но атакуемая не могла одновременно держать девушку и оторвать !Ксаббу, вцепившегося зубами ей в бедро. Ругаясь на чем свет стоит, она выпустила девушку, а потом вырвалась из царапающихся и бьющих рук.
   Кван Ли задержалась на самом пороге, чтобы, указывая дрожащим пальцем на Рени и остальных, заявить:
   – Вот теперь я вам этого не спущу. Мы еще встретимся, с каждым.
   На фоне яркого свечения выделялся только ее силуэт, а голос был удивительно спокойный.
   – Увидимся, увидимся, – заверила ее Рени.
   Предательница помахала зажигалкой, напоминая о своей победе, потом вошла в сияющий прямоугольник. А через секунду проход погас, словно его задули как свечу.
   Несколько минут длилась давящая тишина. Тут Рени вдруг вспомнила:
   – Где же !Ксаббу? Он висел на том чудовище.
   Она почувствовала маленькую ручку в своей ладони, бабуин стоял у ее колен и смотрел на Рени, его мордочка была исцарапана и в крови.
   – Я здесь. Когда Эмили освободилась, я отцепился от нее.
   – Слава богу, – у Рени от испуга подкашивались ноги. Она тяжело опустилась на землю рядом с !Ксаббу. – Дважды в один день.
   Мартина и Флоримель стояли на коленях около беременной девушки, та вроде бы приходила в сознание. Над ними возвышался Т-четыре-Б, беспомощно опущенные руки в шипастых перчатках сжимались в кулаки и разжимались. Он снова из героя превратился в беспомощного мальчишку. Все забыли про Уильяма, пока тот не закашлял, харкая кровью, и не спросил воды голосом, тихим, как шуршание листвы.
   Рени подобралась к нему, а за ней и остальные. Она сразу увидела, что дела плохи: глаза Уильяма блуждали, при дыхании он издавал жуткое бульканье.
   – Мы не нашли здесь воды, Уильям, – ответил ему !Ксаббу. – Извини нас.
   После минутного колебания он предложил:
   – Возьми воду у меня, – наклонился над ним, и струйка слюны побежала в рот больного.
   Уильям сжал перепачканный кровью рот, появился кадык, он глотнул.
   – Спасибо, – слабо выдохнул он.
   – Ты должен поберечь силы, – строго сказала Флоримель.
   – Я умираю, Флосси, так что лучше помалкивай. – Он еще раз вздохнул, в груди клокотало. – Вы скоро от меня избавитесь… так что лучше послушайте.
   Глаза Уильяма широко распахнулись – он увидел Рени, вздрогнул и снова закрыл глаза.
   – Мне казалось, что я слышал твой голос. Значит… значит, ты вернулась?
   Она взяла его за руку:
   – Я вернулась.
   Он снова открыл глаза.
   – Кван Ли! Опасайтесь Кван Ли!
   – Она ушла, Уильям, – сообщила ему Мартина.
   – Она пыталась меня убить, меня, жалкую старую крысу. Не хотела, чтобы я сравнил записи… о той ночи в Аэродромии. Я сказал ей, что слышал, как кто-то вернулся. – Он начал задыхаться. – Она призналась, что тоже слышала, но это якобы была… Мартина.
   Слепая женщина наклонилась над ним:
   – Так ты из-за этого тогда говорил мне странные вещи? Зачем ты мне это говорил?
   – Я… хотел посмотреть, как ты будешь отвечать. Я сказал тебе правду о себе. Я подумал, ты догадаешься… если я совру. – Он закашлялся. – Старушка все разыграла как по нотам. – По его лицу пробежала конвульсия. – Боже, как больно. Мне кажется, что я умираю уже несколько дней.
   Рени ничего не знала про ту ночь, о которой они говорили, и ей было больно смотреть на мучения Уильяма. Мартина потом все объяснит.
   – Теперь это не важно, Кван Ли сбежала.
   Он ее не слышал.
   – Вот и ответ… на все вопросы о… смерти в Сети, а, Флосси? Никто… не смог бы это подделать. Ты… просто отбрасываешь коньки… и это на самом деле.
   Лицо Флоримель ничего не выражало, но она крепко сжимала руку Уильяма в своих ладонях.
   – Мы все с тобой, – сказала она.
   – Мартина, я не сказал тебе… всей правды, – бормотал умирающий, теперь глаза его были открыты, но он явно не видел – не мог найти француженку взглядом, – Я сказал тебе, что кое-кто из моих друзей, друзей в реальном времени… были в коме. Но, знаешь, на самом деле это был один человек. Я… любил ее. Я не знал, что она так молода!.. Я не встречал ее в реальной… жизни. – Снова его лицо исказила боль. – Я не прикасался к ней! Никогда! Но я сказал ей… о своих чувствах.
   Он застонал – пробитые легкие загудели.
   – Когда она… заболела, я подумал, что… это моя вина. Я пришел сюда, чтобы найти… найти ее… сказать ей… что мне очень жаль. Я ведь думал, что она… взрослая женщина, правда, думал. Иначе я бы не… – Он открыл рот и замолк: пытался вздохнуть.
   – Все нормально, Уильям, – успокоила его слепая.
   Он слабо качнул головой, открыл рот, но не сразу сумел заговорить.
   – Нет. Я был… дураком. Старым дураком. Но я старался… быть… добрым…
   Некоторое время он прерывисто дышал, но больше не говорил. Наконец Сладкий Уильям вздрогнул и замер.
   Рени посмотрела на застывший пустой сим, потом опустила капюшон ему на лицо и села. Она смахнула слезы со щек. Молчание длилось довольно долго, наконец она заговорила:
   – Нужно похоронить его. В конце концов, нам придется побыть здесь какое-то время.
   – Побойся бога! – зло возразила Флоримель. Она по-прежнему сжимала руку Уильяма. – Он ведь только что умер!
   – Он мертв, а мы пока еще живы, – настаивала Рени.
   «Нужно быть жестоким, чтобы делать добро», – подумала она про себя. Они лишились Уильяма и лишились ключа доступа. Нужно чем-то заняться, и не только ей одной. Лучше уж похороны, чем ничего.
   – То, что его убило, может вернуться в любой момент, к тому же нам надо многое обсудить.
   Кусочек ландшафта изменился, став чуть ближе к нормальному, из общего безликого, серого цвета начали проступать очертания камней, земли и травы.
   – Если мы соберем такие более-менее готовые куски, нам не придется смотреть на пустой сим все время, что мы здесь. Вы ведь тоже этого не хотите?
   – Рени, мы все устали и расстроены… – попыталась вмешаться Мартина.
   – Я знаю. – Рени обвела глазами присутствующих, оценивая их состояние. – Именно поэтому нам следует кое-что сделать сейчас, чтобы не оказаться в трудном положении потом. – Она почувствовала, что говорит слишком властным тоном, и смягчила голос. – Знаешь, Мартина, здорово ты управлялась со всеми нами. В тебе иногда появляется что-то от бульдога.
   Француженка неопределенно пожала плечами и отошла.
   Эмили-22813 снова проснулась, рядом никого не было.
   – Та женщина хотела меня убить!
   – Мы это знаем, – ответила ей Рени. – !Ксаббу, если здесь можно как-нибудь разжечь костер, сейчас это было бы очень даже кстати.
   – Посмотрю, что можно сделать, – он отправился вверх по недоделанному холму.
   – Она пыталась убить меня! – ныла девушка, – Меня и моего ребенка!
   – Эмили, – обратилась к ней Рени, – мы все знаем, что произошло, и очень сожалеем о случившемся. А сейчас у нас очень много проблем, поэтому прошу тебя, хоть раз заткнись!
   Рот Эмили захлопнулся от изумления.
   !Ксаббу нашел нечто совсем не похожее на дерево – скрюченный, как проволока, валежник, напоминающий древесные ветки, сделанные из затвердевшей рыболовной сети, Он сложил это аккуратной кучкой, ценой невероятных усилий ему удалось высечь трением искру и поджечь местный аналог растопки. Получилось замечательное подобие лагерного костра. Языки пламени меняли цвет и вид самым невероятным образом, иногда они превращались в дыры, в которых виднелись глубины, отсутствующие на самом деле. Но, при всех своих странностях, это был настоящий костер: он давал тепло, чего так не хватало этому месту, и он объединил их всех. Именно этого и добивалась Рени.
   «Прямо как у !Ксаббу… каждый должен найти свою историю, – размышляла Рени глядя на неподвижные, настороженные лица. – Если ты не можешь позволить себе настоящий костер, придумай его».