— Послушай, — мягко заговорил Кортланд, — твои жена и сын подвешены в качестве приманки где-то в этих краях, а за веревочки дергают Дарнинг и Донатти. В чем мы совершенно не нуждаемся, так это в неуравновешенном любителе с пистолетом в самом центре событий.
Витторио, выслушав Кортланда, полежал молча, охваченный прежним своим спокойствием, которое, казалось, погрузило его куда-то в глубину.
Потом он словно бы принудил себя подняться на поверхность и указал на огромную карту, повешенную разведчиком на стену и утыканную множеством маленьких цветных булавок.
— Ты перенес ко мне свой командный пункт?
— А почему бы и нет? — пожал плечами Кортланд. — Если у меня имеется телефон, я могу командовать откуда угодно. Да и тебе так будет полегче. Не придется лежать и строить догадки, что там происходит.
Мускулы заиграли на щеках у Баттальи.
— Ты просто куколка, — сказал он. — Только не пытайся забраться ко мне в постель.
Глава 81
После первой ночи, которую он проспал дома, Поли проснулся позже обычного. Он был поражен, увидев, как высоко поднялось солнце.
Значит, я очень устал.
Это было объяснение и оправдание одновременно, как будто сам факт пребывания в постели позже восьми часов утра нарушал некую священную заповедь.
Чтобы искупить прегрешение, Поли помылся и оделся в рекордно короткое время.
Прикончив приготовленную на завтрак яичницу-болтунью, мальчик поднял голову и увидел какого-то человека.
В дверях кухни стоял мужчина и улыбался так, словно он и Поли старые друзья и он весьма рад встрече. Мужчина казался немолодым, у него были седые волосы и множество морщин, особенно вокруг глаз — от улыбки.
— Хэлло, Поли, — поздоровался незнакомец. — Не пугайся. Меня зовут Фрэнком. Фрэнком Ланджионо. Я старый друг твоего папы из Америки, и у меня для тебя хорошие новости.
Мальчик наблюдал, как Ланджионо с этими словами направляется к столу и усаживается напротив. Он говорил по-итальянски, но с американским акцентом, и оттого некоторые слова было трудно понять. На близком расстоянии Поли заметил, что глаза у Фрэнка очень голубые, и солнце искорками отражается в них. Поли еще не пришел в себя от изумления и осторожно присматривался к незнакомцу. Но он не был напуган. Человек этот явно не гангстер. К тому же, если бы он хотел причинить Поли вред, то сделал бы это сразу.
— Двери и окна заперты, — заговорил Поли. — Как вы сюда попали?
— При помощи лучшего друга взломщиков, — ответил Ланджионо и показал Поли кольцо, увешанное тонкими отмычками. — Видал когда-нибудь такие?
Мальчик покачал головой.
— Если ты умеешь ими орудовать, — продолжал Ланджионо, — ни одна дверь перед тобой не устоит.
— Вы взломщик?
— Нет, — рассмеялся Ланджионо. — Но я двадцать лет работал полицейским в Нью-Йорке и отлично знал множество взломщиков.
Поли смотрел на Ланджионо серьезными глазами. Ему надо было обдумывать столько вещей сразу, и он не знал, с чего начать. Он понимал, что этот человек намеренно дружелюбен, чтобы не испугать его, и поэтому — именно поэтому — с ним надо держаться как можно осторожнее.
— А как вы познакомились с моим отцом в Америке? — спросил он.
— Мы жили по соседству. Это было в Нью-Йорке, в месте, которое называется нижний Ист-Сайд. Множество итальянцев. Я был намного старше и к тому же работал полицейским. Он был по-настоящему крутой парень. Но мы друг другу нравились.
Поли ненадолго задумался.
— А откуда вы узнали, что я в доме?
— Я некоторое время наблюдал за домом и видел вчера, как ты вошел.
— А как вы догадались, что я приду сюда?
— Ты уверен, что не работаешь окружным прокурором или еще кем-нибудь в этом роде? — Ланджионо улыбнулся. — Ты задал порядочно вопросов.
Мальчик не ответил ему улыбкой. Он просто ждал.
— Тебя заметили, когда ты пытался сесть в Палермо на паром до Неаполя. Значит, ты хотел попасть домой. Верно?
— А что вы имели в виду раньше, когда сказали, что у вас для меня хорошие новости?
Ланджионо положил руки на стол. Руки были большие, несколько суставов сломано и срослось неправильно. Ланджионо поглядел на них, словно видел их в первый раз. Потом он поднял голубые глаза и взглянул на Поли спокойно и серьезно.
— Я хочу отвезти тебя к твоей маме, — сказал он. Мальчик не пошевелился. Только карие глаза широко раскрылись, потом заморгали, а потом уставились прямо в голубые.
— Где она?
— Не слишком далеко отсюда.
— Вы не можете сказать точно?
— А зачем мне это делать?
Поли вдруг стало трудно дышать. Ему больше всего не хотелось выкинуть какую-нибудь глупость при этом человеке, который ему в общем нравился, но которого он почти не знал.
Ланджионо сунул руку в карман, достал женскую брошь и положил на стол перед Поли.
— Ты это видел раньше?
Поли взял брошку, положил к себе на ладонь и потрогал кончиками пальцев.
— Это мамина. Где вы ее взяли?
— Она сама дала ее мне.
— Зачем?
— Затем, что знает, какой ты сообразительный мальчик. Она боялась, что ты не поверишь мне, если я не покажу тебе что-нибудь вроде этой брошки.
Поли все смотрел и смотрел на брошку. Вспоминал, как трогал ее на мамином платье, когда был маленький. Он помнил, что мама почти всегда носила ее.
— С мамой все в порядке?
— С ней все хорошо. Ждет не дождется тебя.
— И вы отвезете меня к ней?
— Разумеется.
— Когда?
— Скоро. Мне должны позвонить. И тогда я буду знать точно.
Поли сжал в кулак руку, в которой держал брошку. Он, кажется, забыл о присутствии Ланджионо.
— А ты, как я вижу, не слишком-то рад, — заметил бывший детектив.
Поли не ответил.
— В чем дело, мальчуган?
— Если с мамой все хорошо и она ждет меня не дождется, то почему она не может приехать ко мне сюда? Домой?
Ланджионо кивнул с таким выражением, словно ждал именно этого вопроса.
— Потому что дело связано еще с одним человеком и таковы условия договора.
— А мой папа? Почему вы ничего не сказали о нем?
— Потому что о нем я ничего не знаю.
— Вы знаете только о маме?
— Только. Может, ей что-то известно. Когда ты с ней встретишься, спросишь сам.
В кухне стало тихо. Тихо было и во всем доме. И на улице тоже никакого движения.
Поли сидел и смотрел через стол на Ланджионо, а тот опять уставился на свои руки. Мальчик начал что-то понимать. Какая бы ни была работа у Ланджионо, она ему не слишком нравилась.
Глава 82
Самолет “Алиталии”, в котором летели Джьянни Гарецки и Мэри Янг, приземлился в Неаполе в пять минут восьмого утра. За три с половиной часа до того, как должен был прилететь на правительственном лайнере Генри Дарнинг.
Они вышли из самолета по отдельности, без всякой видимой связи. Получили багаж, прошли через таможню, взяли напрокат машины в разных агентствах, все с тем же отсутствием каких бы то ни было взаимоотношений. В обеих машинах были установлены телефоны; Джьянни и Мэри обменялись номерами этих телефонов, оставив их на клочках бумаги в телефонной будке возле аэропорта.
Джьянни выехал из аэропорта первым. У ближайшего поворота съехал на обочину и постоял, пока не увидел, что Мэри едет следом за ним. Так они и двинулись дальше с интервалом в сотню ярдов.
Внезапно все их предосторожности показались Джьянни нелепыми и ненужными. Кому надо следить за ними на этой стадии? Причина есть только у Дарнинга, но он сейчас где-то высоко над Атлантикой.
Повинуясь внезапному импульсу, он взял трубку и набрал номер Мэри.
— Просто проверяю тебя, — сказал он, когда она отозвалась. — У тебя все в порядке?
— Да. Но я предпочла бы находиться в одной машине с тобой.
Джьянни Гарецки промолчал. Все произошло так быстро. Какую-нибудь минуту он чувствовал себя более одиноким, чем всегда. А потом вдруг Мэри оказалась у него на коленях.
Итак?
Итак, не стоит себя обманывать. Ему это по душе. Мэри все еще может сделать это с ним, подумалось ему, но она достаточно хитра, чтобы сейчас оставить его в покое.
— Где мы запасемся оружием? — спросила она.
— В десяти минутах езды отсюда. Мне об этом парне говорил Витторио.
Они ехали, не отключая связь.
— Тебе, пожалуй, стоило бы позвонить в отель на Капри, — посоветовал Джьянни. — Предупреди, что ты на несколько часов запаздываешь. Тогда если Дарнинг позвонит туда из Сорренто, он ничего худого не подумает.
— Я сделаю это немедленно, — согласилась она и отключилась.
Через четверть часа Джьянни остановился перед старым оштукатуренным зданием на окраине Неаполя и увидел, как Мэри припарковалась в нескольких кварталах позади. Транспорт продолжал двигаться в обоих направлениях, и больше ни одна машина не остановилась поблизости.
Джьянни вошел в дом и вышел оттуда минут через двадцать с большой холщовой сумкой. Помня уроки Витторио и свой собственный недавний опыт, он приготовился к худшему.
Он сунул сумку в машину, потом пешком дошел до того места, где его ждала Мэри.
— Все в порядке, — сказал он, усаживаясь на сиденье рядом с ней, и отдал ей девятимиллиметровый автоматический пистолет и запасную обойму. — Заряжен полностью и поставлен на предохранитель.
Мэри осмотрела пистолет, проверила обойму и заткнула оружие за пояс брюк.
Джьянни подумал, что она воспринимает пистолет, как неизбежную часть того, что уже произошло и будет еще происходить.
— Если дойдет до того, что тебе придется стрелять в Дарнинга, ты уверена, что сможешь это сделать? — спросил он.
— Да.
Джьянни подождал, не добавит ли она чего-нибудь к одному произнесенному слову, но не дождался.
— Пока ничто не говорит, что так непременно будет, — сказал он.
— Я знаю. — Она перевела на него невеселые и усталые глаза. — Есть еще дурацкие наставления напоследок?
— Постараюсь что-нибудь придумать.
— Не стоит беспокоиться.
Так они сидели и смотрели друг на друга, и Джьянни понимал, что все решено.
— Ну ладно, — заговорил он. — Ты видела, где стоят ожидающие их автобусы?
Мэри кивнула.
— Я уверен, что Дарнинг поедет в Сорренто вместе с делегацией. От аэропорта до их отеля километров пятьдесят, не больше. Но если по какой-то причине он не сядет в один из автобусов вместе с остальными… если заберется в лимузин или другую машину и автобусы уедут без него… убедись, что можешь последовать за ним, и дай мне знать. Позвони сразу же.
Мэри молча слушала.
— Если же он, как и положено, сядет в автобус, тогда нет проблем, — продолжал Джьянни. — Ты просто должна следовать за ними на расстоянии. Но помни. Полицейские машины сопровождения будут двигаться и впереди, и замыкать кортеж. Некоторые из этих машин никак не помечены, так что ты не торопись, чтобы не угодить в ловушку. Держись позади.
— А где же будешь ты?
— Не могу тебе ответить до тех пор, пока не попаду к отелю и не увижу, как там все складывается. Позвоню тебе, как только буду знать.
Они посидели, наблюдая за уличным движением.
— Ты все еще уверена, что Дарнинг намерен управиться в одиночку?
— Абсолютно уверена. — Мэри взглянула на Джьянни. — А в чем дело? Тебя что-нибудь смущает?
— Немного. То, о чем ты говорила в Вашингтоне, имеет смысл. И ты, безусловно, знаешь этого человека намного лучше, чем я. Но я не могу представить, что он отправится на встречу с Карло Донатти без подстраховки.
— Я не утверждаю, что у него не будет подстраховки. Я говорила, что не будет свидетелей.
— Но если с ним никто не приедет, чем он защитит себя от Карло Донатти?
— Тем же самым, чем защищал себя все эти годы. Тем, что у него хранится в сейфе.
— Откуда ты знаешь?
— Он сам мне сказал.
— Когда?
Мэри Янг отвернулась.
— В один из самых своих уязвимых моментов.
Джьянни не стал уточнять.
— Ты помнишь обратную дорогу в аэропорт? — спросил он.
— Нет. Я скорее всего заблужусь, и никто никогда не узнает, что сталось со мной.
Джьянни молчал.
Она повернулась к нему:
— Ты не должен беспокоиться обо мне, Джьянни.
— Понимаю.
— Нет, ты не понимаешь. Но это правда.
Их глаза встретились.
— Ну? — сказала она. — Ты хотя бы собираешься поцеловать меня на прощанье или так и будешь сидеть, как дохлый еврей-полукровка?
Джьянни наклонился и поцеловал ее.
То был далеко не самый сладкий поцелуй в его жизни, но бесспорно самый проникновенный, словно в него вместились неоправданные надежды бесчисленных мужчин, которых она целовала и в конце концов бросала. И, должно быть, потому Джьянни, шагая к своей машине, был опечален.
Глава 83
Реактивный самолет Карло Донатти приземлился в гражданском аэропорту Палермо в восемь двадцать утра; на гудронированной дорожке его дожидалась всего одна машина — серый седан.
В машине не было никого, кроме водителя, и никто не стоял поблизости. В пределах видимости находилось только еще одно транспортное средство — служебный фургон аэропорта, но до него было не меньше двухсот ярдов. Из людей можно было заметить только занятых работой механиков и других служащих аэропорта.
Донатти, как выяснилось, был единственным пассажиром. Он один сошел по трапу, неся с собой саквояж, и уселся в ожидавший его седан.
Автомобиль сделал короткую, чисто ритуальную остановку для предъявления паспорта, что всегда делал дон, после чего машина покинула аэропорт и двинулась к югу по направлению к Партинико.
Никто за ней не последовал.
Дон Донатти это знал, поскольку следил в боковое зеркало за каждым футом дороги.
Зато пятью минутами позже он заметил неброского вида седан, выехавший из-за перекрестка и двинувшийся за ними на дистанции где-то в четверть мили. Седан продержался на этом расстоянии минут пятнадцать, потом свернул в сторону и исчез.
Однако его почти в ту же минуту сменил столь же неприметный темный фургончик, который придерживался того же самого интервала в четверть мили. Фургон не отставал от них до того места, где они оставили шоссе и повернули на длинную подъездную дорогу, которая вела к белой вилле — вынужденному месту обитания Пегги Уолтерс. Донатти увидел, как фургон миновал поворот и поехал дальше. Но дон был почти уверен, что через несколько минут эстафету перехватит еще какое-нибудь транспортное средство, где-нибудь припаркуется для наблюдения за домом.
По этому поводу Донатти не особенно беспокоился. Он привык и был готов иметь дело с подобными штучками. Впрочем, в данном случае его несколько озадачило то, что слежка, пожалуй, не имела ничего общего с Генри Дарнингом. Стало быть, это либо люди Сорбино, действующие в своих интересах, либо ребятишки другого местного капо, завидующего тому, что Сорбино вступил в связь с американским саро di tutti capi. Но это ничего не значило. Он от них скоро отделается.
Водитель внес саквояж в дом.
— Оставь машину там, где она стоит, — велел ему Донатти, — и пойди на кухню чего-нибудь поешь. Я дам тебе знать, когда ты понадобишься. Это будет скоро.
Дон нашел Пегги за завтраком на террасе.
— Славное утро, миссис Батталья. Отличное утро для хороших дел. Надеюсь, вы хорошо спали.
Глаза Пегги шарили по лицу Донатти: вдруг он принес плохие новости.
— Сейчас? — с трудом выговорила она.
— Не сию минуту. Но мы вскоре должны уходить. Вы готовы?
— Я готова с той самой секунды, как попала сюда.
Карло Донатти улыбнулся самой теплой из своих улыбок.
— Ну конечно. Один из моих глупых вопросов.
Поддавшись порыву, Пегги взяла дона за руку и сжала ее.
— Благодарю вас, — сказала она человеку, который когда-то послал Витторио Батталью убить ее, а теперь возвращал жизнь ей и ее сыну. — Благодарю вас.
Глава 84
Почти все время полета над Атлантикой ветер дул самолету в хвост, так что правительственный рейс из Вашингтона завершился в неапольском аэропорту на сорок минут раньше, в девять пятьдесят утра.
Генри Дарнинг покинул самолет, получил свой саквояж и вместе с другими пассажирами прошел полностью автоматизированный таможенный, а потом и паспортный контроль. Он приятно поболтал с двумя членами Верховного суда и был изысканно любезен с их супругами.
Распрощавшись с ними, министр юстиции заказал телефонный разговор с отелем “Донателло” на Капри. Это был чистый импульс. Потребность дотронуться до свежей раны, чтобы убедиться, что она существует и болит. Она существовала и болела. Он был уверен, что Мэри нет в отеле. Уверен примерно так же, как в том, что дышит. И все-таки звонил. Должно быть, это нечто изначальное, нечто первобытное, холодно подумал он, нечто вроде группы клеток, заложенных еще в утробе матери.
Дозвонившись до отеля, он попросил соединить его с номером Мелиссы Ли — так именовалась Мэри в паспорте. И стал ждать.
— Простите, — ответила телефонистка. — Миссис Ли еще не приехала. Но она звонила и оставила поручение. Приедет на несколько часов позже.
Дарнинг медленно повесил трубку.
Что бы это значило? Удивленный, недоумевающий, он покинул терминал.
Четыре междугородных автобуса выстроились в линию; двигатели работали на холостом ходу, и воздух поголубел от выхлопов. Вокруг сгруппировались крупные и весьма заметные силы полиции, призванной охранять высоких гостей от возможных инцидентов.
Министр юстиции присмотрелся, нет ли среди охраны тех, кого можно было бы принять за людей ЦРУ, о которых говорил ему Арти Майклс. Человек пять-шесть вроде бы и подходили для этой роли, а вроде бы и нет.
Естественно.
Когда это по-настоящему умелые специалисты, ты можешь смотреть прямо на них и не распознать.
Дарнинг сел в головной автобус, чтобы ехать в отель в Сорренто.
Томми Кортланд выслушал сообщение по телефону, задал несколько вопросов и повесил трубку.
— Дарнинг только что прибыл в Неаполь, — сказал он Витторио. — Значит, теперь они все здесь.
Витторио наблюдал со своей кровати, как резидент ЦРУ переставляет на своей настенной карте малюсенькие цветные флажки-булавки: одни убирает совсем, добавляет другие, некоторые просто передвигает. Новая игра для мальчика, подумал Витторио. Да только все эти флажки обозначали настоящих людей.
Кортланд глянул на Батталью — в сознании ли тот.
— Ты тут? — спросил он.
— Да.
Кортланд распрямил проволочную вешалку для одежды и воспользовался ею как указкой.
— Донатти сейчас для нас темная карта. Не можем сообразить, какого дьявола он отправился на эту вот сицилийскую виллу. Есть предположение, что именно там находится твоя жена.
Витторио собирался что-то сказать и даже приоткрыл рот, но передумал и решил просто слушать.
— Во всяком случае, дон от нас никуда не денется. Так же, как и трое других. Дарнинг и Мэри Янг в аэропорту, а твой друг Гарецки терпеливо ждет возле отеля “Аморетто” в Сорренто.
— Когда вы собираетесь задержать Мэри и Джьянни?
— Как только автобусы покинут аэропорт и Мэри последует за ними. Мы не хотим, чтобы Дарнинг заметил суету и что-то заподозрил. И мы не можем захватить Гарецки слишком рано, потому что он и Мэри взяли напрокат машины с телефоном, и он успеет предупредить Мэри, прежде чем мы отключим связь.
Витторио Батталья лежал неподвижно. Страх, гнев и возмущение кружили над ним, словно отравленный воздух. Он был уверен, что если сделает глубокий вдох, то задохнется.
— Возможно ли, что мой сын находится на вилле Донатти вместе с моей женой? — спросил он.
— Скажешь тоже! Я даже не знаю, там ли твоя жена.
— Так что же, черт тебя побери, ты знаешь?
Взгляд у Кортланда смягчился.
— Достаточно для того, чтобы двигаться шажок за шажком и не торопить события.
Глава 85
Чуть позже половины одиннадцатого утра Карло Донатти стоял на втором этаже виллы у окна и смотрел прямо перед собой.
Он видел широкую, ухоженную луговину, тянущуюся до самого шоссе, закругленный пандус, поднимающийся к дому, и серый седан, на котором он сюда приехал и который по-прежнему оставался у входа.
Немного погодя Донатти увидел, как двое мужчин и одна женщина поспешно вышли из дома и сели в машину. Один из мужчин был водитель, а второй был одет в костюм Донатти и напоминал его ростом и телосложением. Женщина, стройная темноволосая домоправительница, на расстоянии более сотни ярдов вполне могла сойти за Пегги.
Донатти наблюдал за тем, как серый седан докатил до шоссе и свернул вправо — на Палермо. Очень скоро темный фургон проехал мимо виллы в том же направлении. За фургоном в свою очередь последовала та неприметная машина, которую Донатти засек сразу после выезда из аэропорта.
Отлично, подумал Донатти, но продолжал вести себя столь же осторожно, как если бы точно знал, что дом по-прежнему окружен соглядатаями.
Захватив с собой Пегги и свой саквояж, он через кухню спустился в подвал, а оттуда через потайную дверь — в подземный проход, который казался бесконечным, а на самом деле тянулся всего на четверть мили.
Когда они вышли из подземного прохода, то оказались в маленьком каменном домике на краю поля, окруженного лесом.
На поле их ждали вертолет и летчик.
Господи, подумала Пегги, какая удача, что в самый трудный час нужды этот невероятно находчивый… самый находчивый человек оказался на нашей стороне.
Глава 86
Больше часа Поли считал минуты. Он ждал телефонного звонка, почти не веря в его реальность, в страхе, что даже обещание Фрэнка Ланджионо насчет звонка может оказаться еще одной ложью в числе многих, услышанных им от этих людей с самого начала.
И потому, когда отчаянно долгожданный звонок наконец раздался, когда Поли услыхал его резкий звук, разорвавший тишину в доме, мальчик похолодел, побелел и застыл на месте.
Он беспомощно уставился на Ланджионо.
— Телефон, — с трудом вытолкнул он из себя. — Телефон звонит.
Ланджионо повернулся к нему с невозмутимым видом:
— Какой телефон? Ты слышишь звонок? А я ничего не слышу, ну ни проклятого звука.
Мальчик смог только показать на аппарат. Ланджионо усмехнулся и поднял трубку.
— Да, — сказал он. — Нет проблем. Все заметано. Мальчик здесь. Он молодчина. А что у вас? Два часа в самый раз. Не беспокойтесь.
Несколько минут Ланджионо просто слушал. Потом посмотрел на часы.
— На моих точно одиннадцать шесть. Без опоздания. Да, сэр. Я понимаю, что каждая секунда имеет значение. Мы прибудем в час шесть. Разумеется. Он рядом. Даю ему трубку.
Ланджионо протянул трубку Поли:
— Ты хочешь с кем-нибудь поговорить? Или, может, ты сейчас очень занят?
— С… кем? — запинаясь, спросил мальчик.
— С твоей мамочкой. С кем же еще?
Поли смотрел на трубку в руке Ланджионо, как смотрят на змею.
— Ну бери же, — сказал Фрэнк улыбаясь. — Она не кусается.
Поли схватил трубку. Он услышал какой-то рев и попытался его перекричать:
— Мама! Это ты, мамочка?
— Это я, детка. Я самая. Как ты, Поли?
— Прекрасно. — Мальчик облизнул губы, кровь прилила от шеи к щекам, окрасила уши. Он смотрел отчаянными глазами куда-то в пространство. — Все хорошо. А ты? Как ты?
— У меня все в порядке… все отлично.
— А папа?
— Я уверена, что у него тоже все хорошо.
Поли с трудом сглотнул. Если мама говорит, что она уверена, значит, она точно не знает.
— А что это шумит? — прокричал он, потому что ему вдруг стало страшно спрашивать или услышать что-то еще об отце.
— Я нахожусь в вертолете. Я так жду тебя, мой родной.
— И я тоже.
— Осталось всего два часа, радость моя. Я должна кончать разговор. Я люблю тебя.
Язык у Поли словно примерз к губам.
— Я… — выговорил он, но тут рев сделался громче, и в ту же секунду связь оборвалась.
Мальчик стоял не двигаясь. Яркий румянец, казалось, так и не сойдет теперь с его щек; он смотрел на молчащую трубку до тех пор, пока Ланджионо не забрал ее у него.
— У мамы все в порядке? — спросил Фрэнк.
Поли его не слышал. Слезы хлынули у него из глаз и потекли по лицу.
— Да что случилось? — спросил Ланджионо.
— Не знаю, — еле выговорил Поли сведенными отчаянием губами. Ложь.
Потому что он знал. Они не допустят, чтобы это произошло.
Глава 87
Генри Дарнинг попался на глаза Мэри Янг, когда выходил из здания аэропорта, и она мгновенно поняла, что он ей во многом небезразличен.
Какая ужасная потеря, подумала она, и была тронута.
Она видела, как он занял место у окна в первом из ожидавших делегацию автобусов, и обнаружила, что вспоминает о таких вещах, о которых именно сейчас не стоило бы помнить.
Она сказала Джьянни, что выстрелит в Дарнинга, если до этого дойдет, — и знала, что выстрелит. Но в глубине души надеялась, что стрелять не придется. Ведь были минуты, когда она чувствовала, что от него исходит гораздо более искренняя нежность, нежели от любого из мужчин, каких ей довелось знать.
А теперь?
А теперь я, его единственная настоящая любовь и его наследница, шпионю за ним с намерением предать, заманить в ловушку, а если понадобится, то и убить.
Вскоре Мэри Янг увидела, что двери всех четырех автобусов закрылись, и первая машина потихоньку тронулась с места.
Дав им время выиграть некоторую дистанцию, Мэри сняла трубку и позвонила Джьянни.
— Они только что отъехали от аэровокзала, — сказала она.
— Ты видела, как Дарнинг садился в автобус?
— Он в первой машине, третий ряд спереди, справа у окна.