- Знаю, я с ней встречался.
- Так вот, повидайтесь с ней и предложите ей хороший заработок. Вы должны завербовать ее во что бы то ни стало.
- Понимаю, сэр.
- А теперь я ложусь спать, и горе тому, кто осмелится меня будить. Отправляйтесь к мисс Бедфорд и скажите ей, что у нас для нее имеется не работа, а одно удовольствие: сидеть сложа руки в уютном кресле. Я хочу приставить ее к Торрингтону, который именует себя Броуном. За этим типом надо смотреть в оба. Постарайтесь изобразить ей это дело в заманчивых красках. И не смейте возвращаться с пустыми руками...
Проработав несколько часов в маленькой, душной комнатке, где помещалась редакция, Одри сделала интересное открытие: мистер Хеппс, к которому она приходила наниматься, и мистер Хеппс - начальник оказались совершенно разными людьми. Его любезности как не бывало. Он ворчал и все время придирался к Одри, потребовал, чтобы она в каждом ответе подписчикам и просто любителям птицеводства предлагала заведомо скверный товар тех предприятий, которые помещали в журнале платные объявления. В конце концов девушка не выдержала, и когда мистер Хеппс в очередной раз сделал ей выговор, Одри молча направилась к вешалке и сняла свое пальто.
- Куда вы? Кто вам разрешил? - возмутился редактор.
- Домой, мистер Хеппс, - ответила Одри. - Вы разрушили мою веру в цыплят. Я не думала, что их можно использовать для низких целей.
- Мы кончаем в шесть...
- А я кончаю в четыре.
- Скатертью дорога! Очень жаль, что я не раскусил вас раньше.
- Вы много потеряли. Раскуси, как вы выражаетесь, меня, вы узнали бы, что я сидела в тюрьме.
- За что? - остолбенел мистер Хеппс.
- За кражу цыплят, - ответила Одри и без сожаления покинула свою новую работу.
Она проголодалась и направилась в ресторан. По дороге Одри купила газету. Следом за ней шел мужчина, внешность которого показалась девушке знакомой, но внимание ее было отвлечено заголовком: "Странное происшествие в отеле "Палас". Одри прочла, что полиция не смогла установить личность постояльца, который пострадал в этой "ночной схватке", как выразился репортер газеты, Девушка с удовольствием констатировала, что ее фамилия в заметке не упоминалась. Репортер назвал ее "богатой молодой дамой". Это польстило ее тщеславию.
- Простите, мисс Бедфорд.
Одри подняла глаза. Перед ней стоял незнакомец, которого она заметила на улице. Он без дальнейших церемоний подсел к ее столику.
- Мы уже с вами встречались, мисс. Моя фамилия Виллит. Я приезжал в Фонтенуель навести кое-какие справки.
- Я вас припоминаю, - улыбнулась Одри. - Это было в день моего отъезда в Лондон.
- Совершенно верно. Я представитель сыскного агентства Стормера. Быть может, вам приходилось слышать о таком?
Одри кивнула головой. Агентство Стормера пользовалось широкой известностью.
- Мистер Стормер приказал мне переговорить с вами, мисс.
- Что ему нужно от меня? - изумилась Одри.
- Видите ли, мисс Бедфорд, мы знаем вас как очень способную девушку и рассчитываем на ваше содействие.
- Вы предлагаете мне работать в качестве женщины-сыщика? - спросила Одри неуверенно.
- Никаких неприятных поручений мы вам давать не будем, - поспешил успокоить ее Виллит. - Поставим вас на светские дела.
- Скажите, а мистер Стормер знает о моем прошлом?
- Вы намекаете на случай с ожерельем? Он знает все, мисс.
Губы Одри тронула улыбка.
- Мистер Стормер, по-видимому, придерживается в отношении своих агентов пословицы: "Рыбак рыбака видит издалека"?
Виллит расхохотался:
- Нет, мисс, вам не придется ловить жуликов. Мы поручим вам специальное задание: присматривать за господином по фамилии Торрингтон.
- Кто он - этот Торрингтон?
- Очень богатый человек из Южной Африки. Вас это интересует?
- У меня есть основания интересоваться Южной Африкой, - уклончиво ответила девушка. Она не поверила тогда словам Доры о том, что ее отец отбывает пожизненную каторгу в Капштадте, но сомнение в ее душу все же запало. - Однако я не умею следить за людьми.
- Вам не придется ходить по пятам за Торрингтоном. Мы рассчитываем устроить вас к нему на должность секретаря. Нам необходимо установить, не следят ли за ним и кто у него бывает.
- Не знаю, что вам ответить... И потом, в силу некоторых причин это было бы довольно курьезно.
Виллит догадался, что она имеет в виду тот сюрприз, каким оказалась бы ее новая работа для Шанона.
- Может быть, вы обдумаете наше предложение? Мы всегда к вашим услугам, - продолжал настаивать Виллит.
- Могла бы я повидать мистера Стормера?
- Он уехал в Америку, - заявил Виллит не моргнув, - но поручил мне добиться вашего согласия любой ценой.
Одри засмеялась.
- Хорошо, я попробую. Посмотрим, что из этого получится.
Виллит вздохнул с облегчением...
Стормера он застал в значительно лучшем настроении.
- Значит, она клюнула, - сказал шеф. - Я так и знал, что мы ее завербуем.
Когда Виллит удалился, Стормер взялся за телефон.
- Это вы, мистер Хеппс? Говорит Стормер. Искренне благодарю вас за содействие.
- Мне было нелегко играть роль, - ответил мистер Хеппс. - Она способная девушка, и я лишился ценной помощницы. Мне теперь будет стыдно глядеть в глаза всем хорошеньким женщинам.
- Они, пожалуй, будут довольны этим, - заметил Стормер.
Это замечание, видимо, не дошло до Хеппса, так как он продолжал:
- Она заявила мне, что сидела в тюрьме за кражу цыплят. Скажите, это действительно так?
- Угу, - ответил Стормер. - Она руководила большим предприятием по обкрадыванию птичников. Так-то, уважаемый. Если у вас что-нибудь пропало, сообщите мне.
Стормер повесил трубку и с наслаждением расхохотался, представив себе физиономию Хеппса.
Глава 42. НАВОДЧИК
Апартаменты, которые занимал в отеле "Риц-Карлтон" мистер Торрингтон, прописанный как мистер Броун, относились к числу самых дорогих в этом фешенебельном заведении.
Администрации было известно, что миллионер очень неохотно принимает лиц, которые приходят к нему по своей инициативе.
Плохо одетый субъект, пожелавший в это утро видеть мистера Броуна, встретил холодный прием со стороны портье.
- Как о вас доложить?
Человек назвал какую-то фамилию. Портье позвонил в номер Броуна и после этого заявил:
- Мистер Броун вам не назначал. Кто вы такой?
- Я работаю в... - Человек запнулся и назвал очень известную фирму, которой принадлежали алмазные россыпи в Кимберли.
Портье вторично побеспокоил миллионера. Затем он вызвал коридорного.
- Проводите этого господина к мистеру Броуну, обождите там и сопровождайте его обратно.
Когда неизвестный вошел в кабинет миллионера, мистер Броун писал письмо. Подняв голову, он посмотрел на посетителя сквозь очки в золотой оправе.
- Причина моего прихода состоит в том, - начал незнакомец, - что я знавал вас по Южной Африке... Дело в том, мистер Броун, что я сейчас в крайне тяжелом положении. Я решил, что вы охотно поможете старому приятелю, попавшему, если можно так выразиться, в полосу невезения...
Усмехнувшись, Броун отложил письмо и встал из-за стола.
- Я помогу вам, если вы говорите правду, но должен заявить, что не верю вашим словам. У меня прекрасная память на лица. Где мы с вами встречались?
- В Кимберли, - ограничился посетитель неопределенным ответом.
- Я бывал в Кимберли. Но кто из причастных к алмазным приискам не бывал там? Может быть, вы припомните мою тогдашнюю фамилию?
- Я помню ее, но ничто в мире не заставит меня ее произнести. Если джентльмен желает называться Броуном, то я довольствуюсь этим... Ладно, хотите знать правду? Мы вместе отбывали наказание.
- Товарищи по несчастью, выходит, - заметил старик добродушно. - Я вас не припоминаю. Мне стоило большого труда забыть людей, с которыми встречался на каторге. - Он достал из бумажника кредитку и протянул ее посетителю. Надеюсь, что счастье вам улыбнется.
Незнакомец взял кредитку, смял ее и, к великому изумлению Броуна, эффектным жестом швырнул в сторону камина, который находился за спиной миллионера. Броун невольно обернулся. Этого было достаточно, чтобы посетитель успел сделать шаг к столу.
Он еще раньше заметил, что на письме, которое отложил Броун, стояла подпись. Однако с того места, где он находился, разобрать ее никак не удавалось. Теперь же он знал настоящее имя старика!
- Мне ваших денег не надо, - провозгласил незнакомец. - Вы ошибаетесь, думая, что я пришел вас "подковать". Возьмите ваши деньги, Торрингтон.
Даниэль Торрингтон пристально посмотрел на незнакомца.
- Значит, вы действительно знаете мою фамилию? Подберите деньги и не валяйте дурака. Что вам нужно от меня?
- Я хочу, чтобы вы пожали мне руку, - заявил посетитель оскорбленным тоном, подобрав, тем не менее, деньги.
Торрингтон указал ему на дверь. Когда незнакомец удалился, миллионер задумался. На каторге его фамилии никто не знал. Он значился там под номером, пока один из надзирателей однажды не назвал его "Броун". Эта кличка так и осталась за ним.
"Откуда он мог узнать мою фамилию?" - думал старик. Случайно взгляд его упал на письмо, и. он все понял.
Однако чего хотел этот человек? Чего ради он приходил?
Глава 43. ДОРА ОТКРОВЕННИЧАЕТ
После визита к Стандфорту Мартин вернулся домой внешне невозмутимый.
Он не знал, чем заняться, и решил просмотреть письма полученные утром. В комнату вошла Дора в пеньюаре. Она редко одевалась до завтрака. Взглянув на жену, Мартин понял, что она плохо спала. Вокруг ее красивых глаз легли тени, и он впервые обнаружил чуть заметные морщинки.
- Скажи, Дора, он все еще дорог тебе?
Казалось, женщина ждала этого вопроса.
- Я его ненавижу, - сразу же ответила она. - Ты, кажется, не придаешь значения моим словам? Ты все еще полон мыслями о том, что я тебе изменила? Скажу больше: я любила его и даже хотела к нему уйти. Но я совершила ошибку. Я так к нему привязалась, что он стал мною тяготиться. Чтобы удержать мужчину, женщина должна уметь оставаться для него желанной... Мартин, я чувствовала, что он умрет. Я имею в виду не физическую смерть, а огромную перемену в отношении ко мне. То же самое было и с Одри - наши старые отношения умерли в один прекрасный день...
- Ты не думаешь, что он жив? - задумчиво спросил Мартин.
- Мне все равно. Для меня он умер.
Мартин не сомневался в ее искренности.
- Он говорил с тобой о Мальпасе?
- О старом чудаке? Говорил, и не раз. Только в такие моменты я и замечала в нем нервозность. Мальпас его ненавидел. Маршалл уверял всех, что ему о старике ничего неизвестно, но это неправда. Он рассказал мне, что в старые времена они работали вместе. У них было общее дело. Маршалл сманил у Мальпаса жену. Я уже забыла подробности... Скажи, ты виделся со Стандфортом?
Мартин кивнул.
- Он тебе ничего не рассказывал? Мне известно, что они были знакомы.
- Знакомы? - усмехнулся Мартин. - Закадычные друзья, может быть? Правда, Стандфорт никогда не отличался общительностью, но я думаю, что знакомство с Маршаллом он от меня вряд ли бы скрыл.
Эльтон встал, подошел к жене и положил ей руки на плечи.
- Спасибо... за откровенность. Я думаю, что размолвки между нами не будет. А к Одри ты относишься по-прежнему? Почему? Я не понимаю. Ведь он был единственной причиной вражды.
- Я сама не знаю... неприязнь к Одри вошла в мою плоть и кровь. Меня воспитали в таких чувствах к ней.
- Очень жаль, - сказал Мартин, потрепал жену по плечу и ушел.
Эльтон в одиночестве завтракал в одном из ресторанов Сохо, когда появился неизбежный наводчик. При других обстоятельствах Мартин прогнал бы подозрительную личность, которая подошла к его столу и подсела, не спросив разрешения, но, учитывая то, что в последнее время дела его сильно пошатнулись и финансы подходили к концу, приходилось хвататься за любую возможность. Правда, большой надежды на разговор с наводчиком Мартин не питал, но выслушать его все же приготовился.
- У меня есть кое-что специально для вас, - сказал наводчик, понизив голос. - Никто из наводчиков еще не пронюхал об этом. Я сам до этого докопался. - Он усмехнулся с сознанием собственного превосходства и продолжал: - Лицо, которое ожидается из Южной Африки, живет в Лондоне уже более года. Он был на каторге, однако богат, как Ротшильд.
- На каторге, говорите вы. За что?
- Подстрелил кого-то или еще что. Только его освободили более года назад. Верьте слову - он стоит более миллиона. Никто не знает, что он уже в Лондоне.
- Из Южной Африки? - переспросил Мартин заинтересовавшись.
- Точно. Был на каторге в Капштадте.
- За что? Уж не за незаконную ли торговлю алмазами?
- Действительно, что-то в этом роде. Он хромает...
- Хромает? - Мартин даже подскочил. - Как его зовут?
- Он живет под фамилией Броун, а звать его Торрингтон, Даниэль Торрингтон! И я вам скажу, мистер Эльтон, что его можно взять голыми руками...
Мартин сунул наводчику кредитку, расплатился и поспешил домой...
- Подожди немного, - сказал он Доре, которая собиралась уходить.
Они прошли в гостиную, и Мартин закрыл дверь.
- Помнишь, когда Одри была у нас в последний раз, ты съязвила, что она живет не под своей фамилией. Ты сказала, что ее отец на каторге в Капштадте за кражу алмазов. Это все правда?
- Ну да, - сказала Дора в изумлении. - А в чем дело?
- Скажи, как фамилия отца Одри?
- Его зовут Даниэль Торрингтон...
- Торрингтон? Здорово! Ясно, что это одно и то же лицо. Он живет в Лондоне!
- Отец Одри? - воскликнула Дора. - Но ведь он на каторге! Пожизненно! Мне Маршалл говорил об этом. Ведь потому-то он и хотел жениться на Одри.
- Значит, он знал, что Одри - дочь Торрингтона? Ты мне об этом не говорила.
- Мало ли о чем я тебе не говорила, - вырвалось у Доры, но она тут же спохватилась. - Прости, я в последние дни нервничаю и легко выхожу из себя... Ничего не понимаю. Ведь Торрингтон был сослан пожизненно.
- Его освободили более года назад, и он с тех пор в Лондоне. Как думаешь, Маршалл знал об этом?
- Не знал, в противном случае он вряд ли... - она не договорила и, схватив мужа за руку, прошептала: - Мальпас!
Эльтон вздрогнул. Мысль, поразившая Дору, пришла на ум и ему.
- Теперь я понимаю, - продолжала испуганно шептать Дора. - Маршалл узнал об этом или догадался. Выходит, что все это время они жили рядом! Мартин, Мальпас - это Торрингтон!
Глава 44. НОВАЯ НАСЛЕДНИЦА
- Торрингтон? Не может этого быть, - возразил Мартин. - Не может быть такой ненависти, чтобы человек двадцать лет таил мечту расквитаться со своим недругом. А в особенности Торрингтон, который разыскивает свою дочь.
- Ты уверен, что он здесь с этой целью?
- Я не знаю. Я делаю лишь наиболее вероятные предположения. Что может быть вероятнее того, что Торрингтон прилагает усилия отыскать твою мать и своего ребенка?
- Ты ошибаешься. Торрингтон думает, что Одри умерла, Мама сама заявила ему об этом, и Маршалл подтвердил: он знал маму в былые времена. Она получила от Торрингтона только одно письмо, в котором он справлялся о ребенке. По совету Маршалла мама ответила, что Одри умерла от скарлатины. Маршалл тоже написал ему об этом. Он мне, правда, не говорил, что писал именно об этом, но мы-то знаем, что он всячески стремился ему досадить. А на мысе в одной из церквей есть даже памятная доска о смерти Одри. Торрингтон устроил это через тюремного священника, Я точно знаю об этом. Маршалл много рассказывал мне после того, как узнал, что Одри моя сестра.
Мартин задумчиво шагал по комнате.
- Сколько, по-твоему, стоит Торрингтон?
- Более двух миллионов фунтов.
- Как ты думаешь, сколько даст он, чтобы узнать правду?
Дора набросилась на него:
- Отдать все Одри? Отдать ей отца и миллионы в придачу? Да ты с ума сошел! Я тебе этого не позволю, Мартин.
- Как ее точно зовут?
- Дороти Одри Торрингтон. Он даже не знает, что ее зовут Одри. Когда его засудили, она была еще не крещеной. Он же выбрал для нее имя Дороти и в письмах так и называл ее.
Мартин взглянул на жену.
- Что ты придумал? - спросила Дора.
- Пошли ей письмо...
Дора широко раскрыла глаза.
- Ну да, напиши ей или повидай ее. Лучше сначала написать. Пригласи ее к чаю. Скажи ей, что, потрясенная смертью Маршалла, ты забыла прежнюю вражду и хочешь попросить у нее прощения...
- Я никогда не соглашусь на это.
- И обязательно подчеркни в письме: просишь прощения за то, что молчала о ее отце. А когда она придет, скажи: "Все, что я тебе говорила, относится ко мне самой". Поняла?
- Мартин, я...
- Подожди. Почему ее не назвали тем именем, которое он ей выбрал?
- Очень просто. Мое второе имя было Дороти, он этого не знал. Мама сообразила это только после крещения Одри. Не могли же мы иметь в семье двух Дор.
- А где находится метрика Одри?
- Не знаю Я ее никогда в глаза не видела и не думаю, что она у меня. Правда, мама оставила много бумаг, которые я до сих пор не удосужилась просмотреть. Принеси-ка их сюда, Мартин, они на верхней полке моего гардероба.
Мартин вернулся со старой жестяной коробкой в руках. Коробка была полна старых фотографий и потерявших ценность акций. На дне лежал голубой конверт и в нем два документа.
- Вот моя метрика, - сказала Дора, - а вот метрика Одри.
Мартин взял второй документ и прочел: "Дороти Одри Торрингтон".
Глаза его загорелись.
- А как зовут тебя полностью? - спросил он у жены.
- Нина Дороти Бедфорд. Эту фамилию носила моя мать, прежде чем вышла за Торрингтона.
- Я мог бы переделать Одри в другое имя, но этого недостаточно, так как твоя-то метрика все равно останется... Итак, я решил окончательно - ты должна ей написать. А когда она придет, скажи ей - со слезами или без слез, это по твоему усмотрению, - что она твоя старшая сестра.
- Мартин, ты хочешь сказать... - прошептала Дора чуть слышно.
- Что ты Дороти Торрингтон! Никто не знает, что Одри его дочь.
В дверь постучали, и вошла горничная.
- Можете вы принять мистера Смита, сэр? - спросила она. Мистера Слика Смита из Чикаго.
Глава 45. МИСТЕР СЛИК СМИТ СООБЩАЕТ НОВОСТЬ
Наступила пауза. Затем Мартин сказал:
- Проводите его сюда. Ты, кажется, тоже знаешь этого типа, Дора?
- Видела его однажды. Ты знаешь когда. Я предпочитаю удалиться.
- Тебе следует остаться. Этот тип из тех, которым пальца в рот не клади. Интересно, что ему понадобилось?
Сказать, что мистер Смит хорошо выглядел, значило бы ничего не сказать. Его прекрасно сшитая визитка, вычищенные ботинки и белые гетры, его шелковистая шляпа - все блистало!
- Простите за неожиданный визит. Вы, кажется, собрались уходить, миссис? Я немного задержался, так как мне пришлось потратить время на то, чтобы стряхнуть хвост.
Мартин нахмурился.
- Будьте уверены, - успокоил его мистер Смит, - хвост я стряхнул. В природе нет такого сыщика, который мог бы выследить меня, если я этого сам не захочу.
- Я собиралась уходить и надеюсь, вы извините меня, - сказала Дора.
- Это прискорбно. У меня есть любопытные новости. Надеюсь, вам будет небезынтересно узнать, что один из представителей древнего рода Бедфордов вошел в небезгрешную семью "Фараонов".
- К чему вы клоните? - спросил Мартин.
- Я клоню к разоблачению, которое хочу сделать с максимальным драматизмом. Одри, ваша уважаемая родственница, поступила на службу в полицию.
- Что вы говорите? Одри поступила в полицию?
- В полицию - не совсем точно, хотя трудно где-либо стоять ближе к Скотленд-Ярду, чем в агентстве Стормера.
- Вы хотите сказать, что она поступила к Стормеру?
- Совершенно верно. Я обнаружил это случайно: видел, как она входила в контору агентства с Виллитом. Виллит, если вас это интересует, наместник Стормера на земле. Надо вам сказать, что лавочку Стормера я знаю, как свои пять пальцев. Его агенты начали ходить за мной, как только меня отняли от груди. Так вот, каждый агент Стормера имеет эмблему - серебряную звездочку, на обороте которой обозначена его фамилия. Я проследил за девушкой и убедился, что Виллит водил ее в ювелирный магазин, где заказал ей такой же значок. Выйдя из магазина, они разошлись. Виллит пошел к ближайшему телефону-автомату и... как вы думаете, что он сделал?
- Позвонил, - лаконично заметил Мартин.
Смит посмотрел на него с восхищением.
- Ну, и котелок у вас, Эльтон. Да, сэр! Он позвонил в отель "Риц-Карлтон" и заказал для леди апартаменты!
Тут мистер Смит извлек из кармашка шелковый платок цвета малокровного жемчуга и принялся заботливо смахивать пылинки со своих незапятнанных ботинок.
- Мистер Броун, он же Торрингтон, также проживает в "Риц-Карлтоне", сказал он, как бы между прочим.
Мартин и Дора были настолько потрясены этой новостью, что даже забыли сделать вид, будто им эта фамилия неизвестна.
- Так вот, - продолжал мистер Смит, - я и решил вас известить. Вам будет полезно знать, что юная мисс Бедфорд может стать очень опасной, в особенности для людей, которых Вилли Вильферд пустил по следу торрингтоновских миллионов.
Мартин сообразил, что Смит намекает на наводчика и ощутил замешательство.
- Благодарю вас, - растерянно сказал он. - Я, знаете, обращаю очень мало внимания на россказни этой братии.
- И хорошо делаете, - заметил Смит, и его веселые глаза остановились на Доре. - Хорошая девушка ваша младшая сестра, - сказал он.
Мартин с трудом удержался на ногах. Он решил, что Смит подслушал его разговор с женой. Но Дору не так просто было вывести из равновесия.
- Вы говорите об Одри? - спросила она и засмеялась. - Я неизменно забавляюсь, когда Одри принимают за мою младшую сестру. Я моложе ее ровно на год... Скажите, мистер Смит, а что заставляет вас предполагать, будто мы интересуемся судьбой Одри?
Смит на мгновение прекратил свои операции по смахиванию пыли с ботинок и взглянул на Дору.
- Привязанность к вашей семье и надежный характер нашей общей профессии. Эта девушка задаст еще жару - попомните мои слова. Прошлой ночью пугало едва не сцапало ее, только кое-кто помешал ему.
- Вы намекаете на Мальпаса? Разве это она была в отеле?
Мистер Смит кивнул:
- Это еще пустяки. Всерьез дело было поставлено на Внешнем Кольце. Ваша сестрица очень популярна. Вот уже третий раз мужчины пытаются похитить ее и все с тем же успехом. Мне кажется, что после четвертого раза я буду кое-кого провожать на кладбище... Пожалуй, мне пора идти, так как свой долг я выполнил. Ваша младшая сестра, миссис Эльтон, хитрая штучка, доложу вам.
Смит сделал ударение на слове "младшая", и Мартин не сомневался, что сделал он это умышленно.
- Смит хочет заработать, - сказал Мартин жене, когда гость захлопнул за собой входную дверь. - Если мы это дело сварганим, придется отвалить ему двадцать косых, чтобы он молчал, а может быть, и больше. Все будет зависеть от того, какая судьба ждет Одри.
Глава 46. ШАНОН У СЕБЯ
Непрерывный шум уличного движения, доносившийся в квартиру Шанона, обычно не мешал ему работать. Однако в этот день Шанон обратил внимание на то, что шум с улицы кажется ему невыносимым. Таким образом Дик впервые понял, что дело на Портмен-сквер его нервирует.
Он сидел за письменным столом и пытался хладнокровно перебирать в уме все обстоятельства, сопутствовавшие исчезновению Ласси Маршалла и убийству Тонджера. На листке бумаги Дик набросал четыре звена цепи, которые упорно не желали смыкаться.
Первым звеном был убитый, которого вытащили из Темзы, вторым - женщина, тело которой нашли в парке, третьим - смерть Тонджера, четвертым - кончина самого Маршалла.
Стандфорт представлял собой дополнительный фактор, который прежде не был принят во внимание.
Дик достал папку и начал перелистывать страницы "Дела".
В первую очередь он перечитал очень подробную записку об утопленнике, который являлся, очевидно, Лэкером, затем шла краткая записка о женщине в парке и, наконец, самая объемистая часть "Дела" - о Тонджере и Маршалле.
Дик еще раз внимательно просмотрел этот материал, хотя знал его чуть ли не наизусть.
"Тонджер был одет в костюм из белого трико, белую с голубыми полосками рубашку, белый воротничок... обут в шлепанцы из черной кожи, в карманах находились: семь фунтов в английской валюте, двести франков, обрывок обратного билета Лондон-Париж (примечание: Тонджер слетал в Париж в день своей смерти, имея задание доставить письмо по адресу, который не установлен. Поездка Тонджера проверена на таможнях в Кройдоне и Бурже), золотые часы устаревшего образца за No 984371, золотая цепочка, два ключа и бумажник. Бумажник содержал: рецепт бромистого препарата (примечание: рецепт выдан доктором Уолтерсом, проживающим на Парк-стрит. Тонджер был у него и жаловался на бессонницу), три кредитки по пять фунтов и трехлопастный инструмент неизвестного назначения..."
Дик остановился. Этот инструмент кустарной работы сразу заинтриговал его. Дик нарочно держал его у себя, надеясь, что, как это часто бывает, внезапная мысль осенит его и он разгадает назначение этого инструмента. Однако "вдохновение" упорно не приходило.
Дик открыл несгораемый шкаф, достал плоский футлярчик и принялся разглядывать инструмент в лупу. Технические эксперты, которым в свое время было поручено дать заключение об этом инструменте, ограничились тем, что наворотили огромное количество совершенно невразумительных соображений. Инструмент представлял собой трехлопастный стержень четырех дюймов в длину с тупым концом и ручкой, как у штопора. Кустарное происхождение инструмента не вызывало никаких сомнений. Дик вспомнил кладовую, в которой среди всякого хлама он заметил несколько слесарных принадлежностей. Инструмент, несомненно, был изготовлен в этой импровизированной мастерской, но для какой цели?
- Так вот, повидайтесь с ней и предложите ей хороший заработок. Вы должны завербовать ее во что бы то ни стало.
- Понимаю, сэр.
- А теперь я ложусь спать, и горе тому, кто осмелится меня будить. Отправляйтесь к мисс Бедфорд и скажите ей, что у нас для нее имеется не работа, а одно удовольствие: сидеть сложа руки в уютном кресле. Я хочу приставить ее к Торрингтону, который именует себя Броуном. За этим типом надо смотреть в оба. Постарайтесь изобразить ей это дело в заманчивых красках. И не смейте возвращаться с пустыми руками...
Проработав несколько часов в маленькой, душной комнатке, где помещалась редакция, Одри сделала интересное открытие: мистер Хеппс, к которому она приходила наниматься, и мистер Хеппс - начальник оказались совершенно разными людьми. Его любезности как не бывало. Он ворчал и все время придирался к Одри, потребовал, чтобы она в каждом ответе подписчикам и просто любителям птицеводства предлагала заведомо скверный товар тех предприятий, которые помещали в журнале платные объявления. В конце концов девушка не выдержала, и когда мистер Хеппс в очередной раз сделал ей выговор, Одри молча направилась к вешалке и сняла свое пальто.
- Куда вы? Кто вам разрешил? - возмутился редактор.
- Домой, мистер Хеппс, - ответила Одри. - Вы разрушили мою веру в цыплят. Я не думала, что их можно использовать для низких целей.
- Мы кончаем в шесть...
- А я кончаю в четыре.
- Скатертью дорога! Очень жаль, что я не раскусил вас раньше.
- Вы много потеряли. Раскуси, как вы выражаетесь, меня, вы узнали бы, что я сидела в тюрьме.
- За что? - остолбенел мистер Хеппс.
- За кражу цыплят, - ответила Одри и без сожаления покинула свою новую работу.
Она проголодалась и направилась в ресторан. По дороге Одри купила газету. Следом за ней шел мужчина, внешность которого показалась девушке знакомой, но внимание ее было отвлечено заголовком: "Странное происшествие в отеле "Палас". Одри прочла, что полиция не смогла установить личность постояльца, который пострадал в этой "ночной схватке", как выразился репортер газеты, Девушка с удовольствием констатировала, что ее фамилия в заметке не упоминалась. Репортер назвал ее "богатой молодой дамой". Это польстило ее тщеславию.
- Простите, мисс Бедфорд.
Одри подняла глаза. Перед ней стоял незнакомец, которого она заметила на улице. Он без дальнейших церемоний подсел к ее столику.
- Мы уже с вами встречались, мисс. Моя фамилия Виллит. Я приезжал в Фонтенуель навести кое-какие справки.
- Я вас припоминаю, - улыбнулась Одри. - Это было в день моего отъезда в Лондон.
- Совершенно верно. Я представитель сыскного агентства Стормера. Быть может, вам приходилось слышать о таком?
Одри кивнула головой. Агентство Стормера пользовалось широкой известностью.
- Мистер Стормер приказал мне переговорить с вами, мисс.
- Что ему нужно от меня? - изумилась Одри.
- Видите ли, мисс Бедфорд, мы знаем вас как очень способную девушку и рассчитываем на ваше содействие.
- Вы предлагаете мне работать в качестве женщины-сыщика? - спросила Одри неуверенно.
- Никаких неприятных поручений мы вам давать не будем, - поспешил успокоить ее Виллит. - Поставим вас на светские дела.
- Скажите, а мистер Стормер знает о моем прошлом?
- Вы намекаете на случай с ожерельем? Он знает все, мисс.
Губы Одри тронула улыбка.
- Мистер Стормер, по-видимому, придерживается в отношении своих агентов пословицы: "Рыбак рыбака видит издалека"?
Виллит расхохотался:
- Нет, мисс, вам не придется ловить жуликов. Мы поручим вам специальное задание: присматривать за господином по фамилии Торрингтон.
- Кто он - этот Торрингтон?
- Очень богатый человек из Южной Африки. Вас это интересует?
- У меня есть основания интересоваться Южной Африкой, - уклончиво ответила девушка. Она не поверила тогда словам Доры о том, что ее отец отбывает пожизненную каторгу в Капштадте, но сомнение в ее душу все же запало. - Однако я не умею следить за людьми.
- Вам не придется ходить по пятам за Торрингтоном. Мы рассчитываем устроить вас к нему на должность секретаря. Нам необходимо установить, не следят ли за ним и кто у него бывает.
- Не знаю, что вам ответить... И потом, в силу некоторых причин это было бы довольно курьезно.
Виллит догадался, что она имеет в виду тот сюрприз, каким оказалась бы ее новая работа для Шанона.
- Может быть, вы обдумаете наше предложение? Мы всегда к вашим услугам, - продолжал настаивать Виллит.
- Могла бы я повидать мистера Стормера?
- Он уехал в Америку, - заявил Виллит не моргнув, - но поручил мне добиться вашего согласия любой ценой.
Одри засмеялась.
- Хорошо, я попробую. Посмотрим, что из этого получится.
Виллит вздохнул с облегчением...
Стормера он застал в значительно лучшем настроении.
- Значит, она клюнула, - сказал шеф. - Я так и знал, что мы ее завербуем.
Когда Виллит удалился, Стормер взялся за телефон.
- Это вы, мистер Хеппс? Говорит Стормер. Искренне благодарю вас за содействие.
- Мне было нелегко играть роль, - ответил мистер Хеппс. - Она способная девушка, и я лишился ценной помощницы. Мне теперь будет стыдно глядеть в глаза всем хорошеньким женщинам.
- Они, пожалуй, будут довольны этим, - заметил Стормер.
Это замечание, видимо, не дошло до Хеппса, так как он продолжал:
- Она заявила мне, что сидела в тюрьме за кражу цыплят. Скажите, это действительно так?
- Угу, - ответил Стормер. - Она руководила большим предприятием по обкрадыванию птичников. Так-то, уважаемый. Если у вас что-нибудь пропало, сообщите мне.
Стормер повесил трубку и с наслаждением расхохотался, представив себе физиономию Хеппса.
Глава 42. НАВОДЧИК
Апартаменты, которые занимал в отеле "Риц-Карлтон" мистер Торрингтон, прописанный как мистер Броун, относились к числу самых дорогих в этом фешенебельном заведении.
Администрации было известно, что миллионер очень неохотно принимает лиц, которые приходят к нему по своей инициативе.
Плохо одетый субъект, пожелавший в это утро видеть мистера Броуна, встретил холодный прием со стороны портье.
- Как о вас доложить?
Человек назвал какую-то фамилию. Портье позвонил в номер Броуна и после этого заявил:
- Мистер Броун вам не назначал. Кто вы такой?
- Я работаю в... - Человек запнулся и назвал очень известную фирму, которой принадлежали алмазные россыпи в Кимберли.
Портье вторично побеспокоил миллионера. Затем он вызвал коридорного.
- Проводите этого господина к мистеру Броуну, обождите там и сопровождайте его обратно.
Когда неизвестный вошел в кабинет миллионера, мистер Броун писал письмо. Подняв голову, он посмотрел на посетителя сквозь очки в золотой оправе.
- Причина моего прихода состоит в том, - начал незнакомец, - что я знавал вас по Южной Африке... Дело в том, мистер Броун, что я сейчас в крайне тяжелом положении. Я решил, что вы охотно поможете старому приятелю, попавшему, если можно так выразиться, в полосу невезения...
Усмехнувшись, Броун отложил письмо и встал из-за стола.
- Я помогу вам, если вы говорите правду, но должен заявить, что не верю вашим словам. У меня прекрасная память на лица. Где мы с вами встречались?
- В Кимберли, - ограничился посетитель неопределенным ответом.
- Я бывал в Кимберли. Но кто из причастных к алмазным приискам не бывал там? Может быть, вы припомните мою тогдашнюю фамилию?
- Я помню ее, но ничто в мире не заставит меня ее произнести. Если джентльмен желает называться Броуном, то я довольствуюсь этим... Ладно, хотите знать правду? Мы вместе отбывали наказание.
- Товарищи по несчастью, выходит, - заметил старик добродушно. - Я вас не припоминаю. Мне стоило большого труда забыть людей, с которыми встречался на каторге. - Он достал из бумажника кредитку и протянул ее посетителю. Надеюсь, что счастье вам улыбнется.
Незнакомец взял кредитку, смял ее и, к великому изумлению Броуна, эффектным жестом швырнул в сторону камина, который находился за спиной миллионера. Броун невольно обернулся. Этого было достаточно, чтобы посетитель успел сделать шаг к столу.
Он еще раньше заметил, что на письме, которое отложил Броун, стояла подпись. Однако с того места, где он находился, разобрать ее никак не удавалось. Теперь же он знал настоящее имя старика!
- Мне ваших денег не надо, - провозгласил незнакомец. - Вы ошибаетесь, думая, что я пришел вас "подковать". Возьмите ваши деньги, Торрингтон.
Даниэль Торрингтон пристально посмотрел на незнакомца.
- Значит, вы действительно знаете мою фамилию? Подберите деньги и не валяйте дурака. Что вам нужно от меня?
- Я хочу, чтобы вы пожали мне руку, - заявил посетитель оскорбленным тоном, подобрав, тем не менее, деньги.
Торрингтон указал ему на дверь. Когда незнакомец удалился, миллионер задумался. На каторге его фамилии никто не знал. Он значился там под номером, пока один из надзирателей однажды не назвал его "Броун". Эта кличка так и осталась за ним.
"Откуда он мог узнать мою фамилию?" - думал старик. Случайно взгляд его упал на письмо, и. он все понял.
Однако чего хотел этот человек? Чего ради он приходил?
Глава 43. ДОРА ОТКРОВЕННИЧАЕТ
После визита к Стандфорту Мартин вернулся домой внешне невозмутимый.
Он не знал, чем заняться, и решил просмотреть письма полученные утром. В комнату вошла Дора в пеньюаре. Она редко одевалась до завтрака. Взглянув на жену, Мартин понял, что она плохо спала. Вокруг ее красивых глаз легли тени, и он впервые обнаружил чуть заметные морщинки.
- Скажи, Дора, он все еще дорог тебе?
Казалось, женщина ждала этого вопроса.
- Я его ненавижу, - сразу же ответила она. - Ты, кажется, не придаешь значения моим словам? Ты все еще полон мыслями о том, что я тебе изменила? Скажу больше: я любила его и даже хотела к нему уйти. Но я совершила ошибку. Я так к нему привязалась, что он стал мною тяготиться. Чтобы удержать мужчину, женщина должна уметь оставаться для него желанной... Мартин, я чувствовала, что он умрет. Я имею в виду не физическую смерть, а огромную перемену в отношении ко мне. То же самое было и с Одри - наши старые отношения умерли в один прекрасный день...
- Ты не думаешь, что он жив? - задумчиво спросил Мартин.
- Мне все равно. Для меня он умер.
Мартин не сомневался в ее искренности.
- Он говорил с тобой о Мальпасе?
- О старом чудаке? Говорил, и не раз. Только в такие моменты я и замечала в нем нервозность. Мальпас его ненавидел. Маршалл уверял всех, что ему о старике ничего неизвестно, но это неправда. Он рассказал мне, что в старые времена они работали вместе. У них было общее дело. Маршалл сманил у Мальпаса жену. Я уже забыла подробности... Скажи, ты виделся со Стандфортом?
Мартин кивнул.
- Он тебе ничего не рассказывал? Мне известно, что они были знакомы.
- Знакомы? - усмехнулся Мартин. - Закадычные друзья, может быть? Правда, Стандфорт никогда не отличался общительностью, но я думаю, что знакомство с Маршаллом он от меня вряд ли бы скрыл.
Эльтон встал, подошел к жене и положил ей руки на плечи.
- Спасибо... за откровенность. Я думаю, что размолвки между нами не будет. А к Одри ты относишься по-прежнему? Почему? Я не понимаю. Ведь он был единственной причиной вражды.
- Я сама не знаю... неприязнь к Одри вошла в мою плоть и кровь. Меня воспитали в таких чувствах к ней.
- Очень жаль, - сказал Мартин, потрепал жену по плечу и ушел.
Эльтон в одиночестве завтракал в одном из ресторанов Сохо, когда появился неизбежный наводчик. При других обстоятельствах Мартин прогнал бы подозрительную личность, которая подошла к его столу и подсела, не спросив разрешения, но, учитывая то, что в последнее время дела его сильно пошатнулись и финансы подходили к концу, приходилось хвататься за любую возможность. Правда, большой надежды на разговор с наводчиком Мартин не питал, но выслушать его все же приготовился.
- У меня есть кое-что специально для вас, - сказал наводчик, понизив голос. - Никто из наводчиков еще не пронюхал об этом. Я сам до этого докопался. - Он усмехнулся с сознанием собственного превосходства и продолжал: - Лицо, которое ожидается из Южной Африки, живет в Лондоне уже более года. Он был на каторге, однако богат, как Ротшильд.
- На каторге, говорите вы. За что?
- Подстрелил кого-то или еще что. Только его освободили более года назад. Верьте слову - он стоит более миллиона. Никто не знает, что он уже в Лондоне.
- Из Южной Африки? - переспросил Мартин заинтересовавшись.
- Точно. Был на каторге в Капштадте.
- За что? Уж не за незаконную ли торговлю алмазами?
- Действительно, что-то в этом роде. Он хромает...
- Хромает? - Мартин даже подскочил. - Как его зовут?
- Он живет под фамилией Броун, а звать его Торрингтон, Даниэль Торрингтон! И я вам скажу, мистер Эльтон, что его можно взять голыми руками...
Мартин сунул наводчику кредитку, расплатился и поспешил домой...
- Подожди немного, - сказал он Доре, которая собиралась уходить.
Они прошли в гостиную, и Мартин закрыл дверь.
- Помнишь, когда Одри была у нас в последний раз, ты съязвила, что она живет не под своей фамилией. Ты сказала, что ее отец на каторге в Капштадте за кражу алмазов. Это все правда?
- Ну да, - сказала Дора в изумлении. - А в чем дело?
- Скажи, как фамилия отца Одри?
- Его зовут Даниэль Торрингтон...
- Торрингтон? Здорово! Ясно, что это одно и то же лицо. Он живет в Лондоне!
- Отец Одри? - воскликнула Дора. - Но ведь он на каторге! Пожизненно! Мне Маршалл говорил об этом. Ведь потому-то он и хотел жениться на Одри.
- Значит, он знал, что Одри - дочь Торрингтона? Ты мне об этом не говорила.
- Мало ли о чем я тебе не говорила, - вырвалось у Доры, но она тут же спохватилась. - Прости, я в последние дни нервничаю и легко выхожу из себя... Ничего не понимаю. Ведь Торрингтон был сослан пожизненно.
- Его освободили более года назад, и он с тех пор в Лондоне. Как думаешь, Маршалл знал об этом?
- Не знал, в противном случае он вряд ли... - она не договорила и, схватив мужа за руку, прошептала: - Мальпас!
Эльтон вздрогнул. Мысль, поразившая Дору, пришла на ум и ему.
- Теперь я понимаю, - продолжала испуганно шептать Дора. - Маршалл узнал об этом или догадался. Выходит, что все это время они жили рядом! Мартин, Мальпас - это Торрингтон!
Глава 44. НОВАЯ НАСЛЕДНИЦА
- Торрингтон? Не может этого быть, - возразил Мартин. - Не может быть такой ненависти, чтобы человек двадцать лет таил мечту расквитаться со своим недругом. А в особенности Торрингтон, который разыскивает свою дочь.
- Ты уверен, что он здесь с этой целью?
- Я не знаю. Я делаю лишь наиболее вероятные предположения. Что может быть вероятнее того, что Торрингтон прилагает усилия отыскать твою мать и своего ребенка?
- Ты ошибаешься. Торрингтон думает, что Одри умерла, Мама сама заявила ему об этом, и Маршалл подтвердил: он знал маму в былые времена. Она получила от Торрингтона только одно письмо, в котором он справлялся о ребенке. По совету Маршалла мама ответила, что Одри умерла от скарлатины. Маршалл тоже написал ему об этом. Он мне, правда, не говорил, что писал именно об этом, но мы-то знаем, что он всячески стремился ему досадить. А на мысе в одной из церквей есть даже памятная доска о смерти Одри. Торрингтон устроил это через тюремного священника, Я точно знаю об этом. Маршалл много рассказывал мне после того, как узнал, что Одри моя сестра.
Мартин задумчиво шагал по комнате.
- Сколько, по-твоему, стоит Торрингтон?
- Более двух миллионов фунтов.
- Как ты думаешь, сколько даст он, чтобы узнать правду?
Дора набросилась на него:
- Отдать все Одри? Отдать ей отца и миллионы в придачу? Да ты с ума сошел! Я тебе этого не позволю, Мартин.
- Как ее точно зовут?
- Дороти Одри Торрингтон. Он даже не знает, что ее зовут Одри. Когда его засудили, она была еще не крещеной. Он же выбрал для нее имя Дороти и в письмах так и называл ее.
Мартин взглянул на жену.
- Что ты придумал? - спросила Дора.
- Пошли ей письмо...
Дора широко раскрыла глаза.
- Ну да, напиши ей или повидай ее. Лучше сначала написать. Пригласи ее к чаю. Скажи ей, что, потрясенная смертью Маршалла, ты забыла прежнюю вражду и хочешь попросить у нее прощения...
- Я никогда не соглашусь на это.
- И обязательно подчеркни в письме: просишь прощения за то, что молчала о ее отце. А когда она придет, скажи: "Все, что я тебе говорила, относится ко мне самой". Поняла?
- Мартин, я...
- Подожди. Почему ее не назвали тем именем, которое он ей выбрал?
- Очень просто. Мое второе имя было Дороти, он этого не знал. Мама сообразила это только после крещения Одри. Не могли же мы иметь в семье двух Дор.
- А где находится метрика Одри?
- Не знаю Я ее никогда в глаза не видела и не думаю, что она у меня. Правда, мама оставила много бумаг, которые я до сих пор не удосужилась просмотреть. Принеси-ка их сюда, Мартин, они на верхней полке моего гардероба.
Мартин вернулся со старой жестяной коробкой в руках. Коробка была полна старых фотографий и потерявших ценность акций. На дне лежал голубой конверт и в нем два документа.
- Вот моя метрика, - сказала Дора, - а вот метрика Одри.
Мартин взял второй документ и прочел: "Дороти Одри Торрингтон".
Глаза его загорелись.
- А как зовут тебя полностью? - спросил он у жены.
- Нина Дороти Бедфорд. Эту фамилию носила моя мать, прежде чем вышла за Торрингтона.
- Я мог бы переделать Одри в другое имя, но этого недостаточно, так как твоя-то метрика все равно останется... Итак, я решил окончательно - ты должна ей написать. А когда она придет, скажи ей - со слезами или без слез, это по твоему усмотрению, - что она твоя старшая сестра.
- Мартин, ты хочешь сказать... - прошептала Дора чуть слышно.
- Что ты Дороти Торрингтон! Никто не знает, что Одри его дочь.
В дверь постучали, и вошла горничная.
- Можете вы принять мистера Смита, сэр? - спросила она. Мистера Слика Смита из Чикаго.
Глава 45. МИСТЕР СЛИК СМИТ СООБЩАЕТ НОВОСТЬ
Наступила пауза. Затем Мартин сказал:
- Проводите его сюда. Ты, кажется, тоже знаешь этого типа, Дора?
- Видела его однажды. Ты знаешь когда. Я предпочитаю удалиться.
- Тебе следует остаться. Этот тип из тех, которым пальца в рот не клади. Интересно, что ему понадобилось?
Сказать, что мистер Смит хорошо выглядел, значило бы ничего не сказать. Его прекрасно сшитая визитка, вычищенные ботинки и белые гетры, его шелковистая шляпа - все блистало!
- Простите за неожиданный визит. Вы, кажется, собрались уходить, миссис? Я немного задержался, так как мне пришлось потратить время на то, чтобы стряхнуть хвост.
Мартин нахмурился.
- Будьте уверены, - успокоил его мистер Смит, - хвост я стряхнул. В природе нет такого сыщика, который мог бы выследить меня, если я этого сам не захочу.
- Я собиралась уходить и надеюсь, вы извините меня, - сказала Дора.
- Это прискорбно. У меня есть любопытные новости. Надеюсь, вам будет небезынтересно узнать, что один из представителей древнего рода Бедфордов вошел в небезгрешную семью "Фараонов".
- К чему вы клоните? - спросил Мартин.
- Я клоню к разоблачению, которое хочу сделать с максимальным драматизмом. Одри, ваша уважаемая родственница, поступила на службу в полицию.
- Что вы говорите? Одри поступила в полицию?
- В полицию - не совсем точно, хотя трудно где-либо стоять ближе к Скотленд-Ярду, чем в агентстве Стормера.
- Вы хотите сказать, что она поступила к Стормеру?
- Совершенно верно. Я обнаружил это случайно: видел, как она входила в контору агентства с Виллитом. Виллит, если вас это интересует, наместник Стормера на земле. Надо вам сказать, что лавочку Стормера я знаю, как свои пять пальцев. Его агенты начали ходить за мной, как только меня отняли от груди. Так вот, каждый агент Стормера имеет эмблему - серебряную звездочку, на обороте которой обозначена его фамилия. Я проследил за девушкой и убедился, что Виллит водил ее в ювелирный магазин, где заказал ей такой же значок. Выйдя из магазина, они разошлись. Виллит пошел к ближайшему телефону-автомату и... как вы думаете, что он сделал?
- Позвонил, - лаконично заметил Мартин.
Смит посмотрел на него с восхищением.
- Ну, и котелок у вас, Эльтон. Да, сэр! Он позвонил в отель "Риц-Карлтон" и заказал для леди апартаменты!
Тут мистер Смит извлек из кармашка шелковый платок цвета малокровного жемчуга и принялся заботливо смахивать пылинки со своих незапятнанных ботинок.
- Мистер Броун, он же Торрингтон, также проживает в "Риц-Карлтоне", сказал он, как бы между прочим.
Мартин и Дора были настолько потрясены этой новостью, что даже забыли сделать вид, будто им эта фамилия неизвестна.
- Так вот, - продолжал мистер Смит, - я и решил вас известить. Вам будет полезно знать, что юная мисс Бедфорд может стать очень опасной, в особенности для людей, которых Вилли Вильферд пустил по следу торрингтоновских миллионов.
Мартин сообразил, что Смит намекает на наводчика и ощутил замешательство.
- Благодарю вас, - растерянно сказал он. - Я, знаете, обращаю очень мало внимания на россказни этой братии.
- И хорошо делаете, - заметил Смит, и его веселые глаза остановились на Доре. - Хорошая девушка ваша младшая сестра, - сказал он.
Мартин с трудом удержался на ногах. Он решил, что Смит подслушал его разговор с женой. Но Дору не так просто было вывести из равновесия.
- Вы говорите об Одри? - спросила она и засмеялась. - Я неизменно забавляюсь, когда Одри принимают за мою младшую сестру. Я моложе ее ровно на год... Скажите, мистер Смит, а что заставляет вас предполагать, будто мы интересуемся судьбой Одри?
Смит на мгновение прекратил свои операции по смахиванию пыли с ботинок и взглянул на Дору.
- Привязанность к вашей семье и надежный характер нашей общей профессии. Эта девушка задаст еще жару - попомните мои слова. Прошлой ночью пугало едва не сцапало ее, только кое-кто помешал ему.
- Вы намекаете на Мальпаса? Разве это она была в отеле?
Мистер Смит кивнул:
- Это еще пустяки. Всерьез дело было поставлено на Внешнем Кольце. Ваша сестрица очень популярна. Вот уже третий раз мужчины пытаются похитить ее и все с тем же успехом. Мне кажется, что после четвертого раза я буду кое-кого провожать на кладбище... Пожалуй, мне пора идти, так как свой долг я выполнил. Ваша младшая сестра, миссис Эльтон, хитрая штучка, доложу вам.
Смит сделал ударение на слове "младшая", и Мартин не сомневался, что сделал он это умышленно.
- Смит хочет заработать, - сказал Мартин жене, когда гость захлопнул за собой входную дверь. - Если мы это дело сварганим, придется отвалить ему двадцать косых, чтобы он молчал, а может быть, и больше. Все будет зависеть от того, какая судьба ждет Одри.
Глава 46. ШАНОН У СЕБЯ
Непрерывный шум уличного движения, доносившийся в квартиру Шанона, обычно не мешал ему работать. Однако в этот день Шанон обратил внимание на то, что шум с улицы кажется ему невыносимым. Таким образом Дик впервые понял, что дело на Портмен-сквер его нервирует.
Он сидел за письменным столом и пытался хладнокровно перебирать в уме все обстоятельства, сопутствовавшие исчезновению Ласси Маршалла и убийству Тонджера. На листке бумаги Дик набросал четыре звена цепи, которые упорно не желали смыкаться.
Первым звеном был убитый, которого вытащили из Темзы, вторым - женщина, тело которой нашли в парке, третьим - смерть Тонджера, четвертым - кончина самого Маршалла.
Стандфорт представлял собой дополнительный фактор, который прежде не был принят во внимание.
Дик достал папку и начал перелистывать страницы "Дела".
В первую очередь он перечитал очень подробную записку об утопленнике, который являлся, очевидно, Лэкером, затем шла краткая записка о женщине в парке и, наконец, самая объемистая часть "Дела" - о Тонджере и Маршалле.
Дик еще раз внимательно просмотрел этот материал, хотя знал его чуть ли не наизусть.
"Тонджер был одет в костюм из белого трико, белую с голубыми полосками рубашку, белый воротничок... обут в шлепанцы из черной кожи, в карманах находились: семь фунтов в английской валюте, двести франков, обрывок обратного билета Лондон-Париж (примечание: Тонджер слетал в Париж в день своей смерти, имея задание доставить письмо по адресу, который не установлен. Поездка Тонджера проверена на таможнях в Кройдоне и Бурже), золотые часы устаревшего образца за No 984371, золотая цепочка, два ключа и бумажник. Бумажник содержал: рецепт бромистого препарата (примечание: рецепт выдан доктором Уолтерсом, проживающим на Парк-стрит. Тонджер был у него и жаловался на бессонницу), три кредитки по пять фунтов и трехлопастный инструмент неизвестного назначения..."
Дик остановился. Этот инструмент кустарной работы сразу заинтриговал его. Дик нарочно держал его у себя, надеясь, что, как это часто бывает, внезапная мысль осенит его и он разгадает назначение этого инструмента. Однако "вдохновение" упорно не приходило.
Дик открыл несгораемый шкаф, достал плоский футлярчик и принялся разглядывать инструмент в лупу. Технические эксперты, которым в свое время было поручено дать заключение об этом инструменте, ограничились тем, что наворотили огромное количество совершенно невразумительных соображений. Инструмент представлял собой трехлопастный стержень четырех дюймов в длину с тупым концом и ручкой, как у штопора. Кустарное происхождение инструмента не вызывало никаких сомнений. Дик вспомнил кладовую, в которой среди всякого хлама он заметил несколько слесарных принадлежностей. Инструмент, несомненно, был изготовлен в этой импровизированной мастерской, но для какой цели?