Страница:
Из полученной мной информации следовало, что: Рез — это жуткий монстр чудовищной силы и практически неуязвимый. Затем следовало описание его когтей, клыков и прочей физиологии. Это чудовище появилось недавно — лет шесть назад и раз в год спускается с гор. Он всегда идет к морю и буквально рушит все на своем пути. По стечению обстоятельств его путь как раз проходит через эту деревню. Первый раз, пытаясь его остановить, погибло двенадцать человек. В прошлом году все эвакуировались и отделались только последующим восстановлением четырех домов. Обратно в горы он идет другой дорогой и никого не трогает. После таких пробежек на его пути всегда можно найти сломанные деревья, мертвых зверей, а у моря — одного-двух икров с пробитым панцирем.
— А поговорить с ним никто не пробовал?
Алед только посмотрел на меня как на умалишенную и ушел. В деревне повисло всеобщее напряжение.
Да, самопоявляющиеся монстры, да еще с необузданным характером... Что-то новое. Насчет помощника в появлении этого чудища здесь у меня есть подозрение на одного черного пакостника. Сейчас он на принудительном отдыхе. А вот склочный и скандальный характер я не замечала ни у одного из известных мне жителей всех Трех миров. М-дя...
— Ладно, — сказала я вслух сама себе, — когда вернусь домой, непременно узнаю у Фара об этих монстриках — наверняка все они из их мира. Материк, населенный всякими зверушками злобного типа, как нельзя кстати подходит своей средой обитания и для подобного злючки. Да, так и сделаю. Интересно, а как наны с ними договариваются о сосуществовании, ведь это... Вау! Вот и реальный шанс посмотреть на переговоры подобного рода.
Я оглянулась, поискав глазами вождя, припустила в его направлении. Работая локтями, я с трудом пробралась через толпу охотников, которые громко галдели, предлагая Шугу способы расправы с Резом. По мере моего продвижения к центру галдеж смолкал, сменяясь на недоуменные и злые взгляды на мою скромную персону. Наконец, буквально вывалившись к ногам вождя, под резко наступившую тишину я сообщила:
— У меня есть предложение, как разобраться с вашим монстром!
За спиной послышались недоверчивые шепотки и выкрики типа «не лезь не в свое дело», но вождь оправдал мои надежды на непредвзятость и изъявил желание услышать, что я такого придумала.
— Все очень просто. Раз вы знаете, кто такой нан, и, как я поняла, осведомлены, что он из мира Зубар. Если учесть размеры, внешний вид (который мне так живописно описали) и силу вашего нарушителя спокойствия, то можно сделать вывод: Рез тоже выходец с Зубара. Всем известно об умении нанов налаживать дружеские отношения со всеми представителями других видов, проживающих в их мире, да и не только. Следовательно, резонно предположить, что наны у себя дома либо как-то договорились с подобными Резами, либо их как-то уничтожили или отделили от основного населения! — выпалила я на одном дыхании, а потом сделала многозначительную паузу, желая насладиться торжественностью момента и отдышаться. Но какой-то олух, ничего не знающий об искусстве ораторства и элементарном уважении к говорящему, вставил в мою паузу:
— И что? А нам-то как это поможет?
— И то! Конкретно тебе уже ничего не поможет! — возмущенно вернула я его на свое место, и «герой» под моим гневным взглядом отошел в задние ряды. — Я хочу сказать, — продолжила я с расстановкой, — что у нас есть:
а) неприятность в виде Реза, тащившего на данный момент свою тушу в нашем направлении;
б) невозможность решить эту проблему собственными силами;
в) где-то здесь недалеко, как раз кстати, разгуливает нан, который наверняка может ее решить!
— И что ты предлагаешь? Изловить нана и заставить его... — Речь нового «героя» оборвалась уже под взглядом вождя.
— Что ты конкретно предлагаешь? — обратился он ко мне. — Ты думаешь, это реально, договориться с наном?
— Я не думаю, я уверена. Договориться с наном — плевое дело, тем более что мы его попросим не дров к зиме нарубить, а помочь спасти деревню. Главное, успеть его найти, догнать и вернуться вместе с ним ДО прихода монстрика сюда.
— Ты права, — произнес Шуг после секундного молчания, причем так, чтобы слышала вся толпа, — теперь нужно решить, кого отправить на...
— И вы хотите еще это решать?!! — Честно говоря, у меня от негодования в «зобу дыханье сперло». — Как я поняла, никто из вас не имеет даже поверхностного представления о переговорах с наном! Так что решать здесь нечего — пойду я. Только мне нужен проводник, еда и что-то от ваших кусачих насекомых, так как я не хочу, чтобы мое прекрасное тело подвергалось нападению со стороны каких-то мелких паразитов с местной пропиской.
Вождь как-то странно осмотрел меня, вероятно изучая мое «прекрасное тело», и сказал:
— Хорошо. Пойдешь ты. Провожатого выбирай сама.
Мой взгляд скользнул по толпе отважных вояк, рвавшихся в бой, выискивая знакомое лицо. И оно было найдено, сразу за вождем. Под моим прицельным взглядом Алед несколько скис и попробовал показаться незамеченным.
— Я выбираю Аледа! — радостно провозгласила я. — Мы с ним как-то уже сработались, так сказать, стали единой командой. — Алед скис окончательно. Ну не нравились ему совместные походы с моей персоной!
— Решено! Все расходитесь! — Толпа медленно рассосалась, бросая на Аледа завистливые взгляды, и на полянке остались только я, Алед и Шуг. — Так, где находится сейчас нан, мы примерно знаем, если будете двигаться достаточно быстро и нигде не останавливаться надолго, то вполне успеете его догнать за полтора дня. Алед покажет дорогу и будет во всем помогать.
— Ага, — обрадовалась я, — если я ножку, к примеру, подверну, понесет на руках, чтобы время не терять! — Алед от подобной перспективы только поморщился.
— Да-да, — как-то отстраненно подтвердил вождь мои привилегии в данном мероприятии. Я торжествовала! — Когда выступаете?
— Ну, нужно... — начал мой проводник.
— Хоть сейчас, — оборвала я его, — как только нам принесут походную продуктовую пайку и индивидуальную защиту от насекомых, сразу двигаем.
— Я распоряжусь. Удачи! — вождь пожал руку Аледу, ободряюще посмотрел на меня — так, что я чуть не раздулась от собственной значимости. Расту, ядрена вошь, прямо на глазах расту!
Еду и какой-то пузырек с мутной жидкостью нам принесли через несколько минут — очень оперативно. Алед, ни слова не говоря, ненадолго ушел и вернулся уже переодевшись: он был подпоясан широкой лентой со всякими фигулечками, а все необходимое успел сложить в заплечную сумку. Он молча и терпеливо дожидался, пока домой сбегаю я — тоже экипируюсь и запру Черныша. Проверив походный инвентарь, примерно полчаса спустя, мы оба были готовы.
— Ну что, мой друг, почти соратник — Иван Сусанин, вперед, к победе над врагами капитализма! — состряпав воззвание-компот, обратилась я к Аледу. Все равно он ничего из сказанного мной не понял.
Почти соратник, вероятно, уже свыкся с неизбежностью моей компании и только немного нахмурил брови. Последний раз взглянув на деревню, мы зашли в лес. Сразу заданный Аледом темп отбивал всяческую охоту разговаривать, поэтому мы шли молча — этакие суровые воины апачей на тропе войны.
К чести моего следопыта, на трудных участках пути он мне помогал: толкал, тянул, вытаскивал. Сколько мы так протопали, неизвестно, но судя по моим гудящим ногам — немало. Остановку сделали только после того, как солнце, помахав нам на прощание лучиком, закатилось за горизонт и на лес опустились сумерки. До полной темени мы собирали хворост, и ночь уже встретили с весело потрескивающим костерком. Только переведя дух, я заметила множество кровососов, нагло домогавшихся моего тела.
— Дай мне скорее помазаться этой супермазью, — взвизгнула я, указывая на пузырек, — а не то меня сожрут заживо! — И тут же получила то, что просила.
Щедро вытряхивая содержимое, я стала обильно поливать себя какой-то серой вязкой жидкостью. Алед, глядя на меня, пожал плечами и проделал ту же операцию. Что ж, мгновенно исчезнувших всех насекомых я понимала очень даже хорошо — мне не суждено было быть съеденной, мне суждено было задохнуться от нестерпимой вони. Этот «аромат», как было и с плодом — и чего я, собственно, ожидала, — полностью не выветрился, а лишь убавил свою концентрацию (или я немного к нему привыкла?). Но это еще не все прелести ночной жизни на свежем воздухе.
Как только я начала засыпать, где-то в непосредственной близости от меня раздалась громкая возня. Посмотрев на Аледа, я поняла, что он либо спит, либо его этот шум ни капельки не волнует. Я села и стала вглядываться в темноту. Видно ничего не было, зато шум повторился, причем намного ближе, — казалось, что его источник находится на расстоянии вытянутой руки. Я легонечко толкнула своего спутника — никакой реакции, а шуршание усиливалось.
Где-то в районе лопаток пробежал небольшой сквознячок, и сон, который еще пять минут назад прямо наваливался на меня всей массой, бесследно исчез. Я стала прислушиваться еще больше, буквально ловя каждый звук. К шуршанию прибавился какой-то хруст и громкое сопение. Два моих резких толчка в плечо товарища снова не возымели никакого результата. Я придвинулась к нему поближе и стала опять вглядываться в темноту. Шуршание и другие звуки исчезли. Переведя дыхание, я уже собралась лечь спать, как вдруг... Хрясь! Раздался резкий громкий шум, заставивший меня буквально подскочить на месте и энергично затрясти мирно посапывающего Аледа.
Алед дернул плечом и недовольно воззрился на меня, сонно блеснув в темноте глазами.
— Что, тебе тоже не спится? Шуршание мешает? — участливо поинтересовалась я.
— Какое шуршание? — проворчал он.
— Там, — указала я в темноту пальцем. Сонный следопыт очень так протяжно вздохнул, полежал пару секунд, рассматривая звезды, а потом резко поднялся и пошел в указанном направлении.
Когда он скрылся за освещенным от потухающего костра кругом, мне стало немного не по себе, и через десяток ударов сердца я уже была готова бежать на его розыски. Но мне этого делать не пришлось. Раздался громкий треск, который поверг меня в некоторый ужас, сразу за ним — шум летящего и падающего вдалеке предмета, а потом (о радость!) шаги в обратную сторону.
После всех этих шумовых атак появился Алед, который прошел сразу к своему месту и, немного поворочавшись, улегся спать. Я подождала с минуту, надеясь, что он мне чего-нибудь объяснит, успокоит, но он молчал. Легонько коснувшись его плеча, я спросила:
— Алед, ты же не хочешь, чтобы я тебя через полчаса снова разбудила?
— У-у-у! Что там у тебя опять! — не поворачиваясь, проговорил он.
— Объясни мне, чтобы я могла спокойно уснуть — что там такое шуршало?
— Скорее всего, это был тифтил.
— Кто?
— Тифтил.
— А почему он шуршал? Причем прямо рядом за мной!
— Все просто. Там в кустах из земли торчала кость, которую он пытался сперва выкопать (шуршание!), затем сгрызть (а это — хруст), но не смог — он слишком мал для такой большой кости. Больше он сюда не пойдет, — договорил он, смачно зевая.
— Ты уверен?
— Да, я уверен. Я выдрал эту кость из земли и отбросил ее подальше.
— Помог несчастному зверьку, значит, в его нелегком труде...
— Спи!
— Как скажешь.
Больше ночью нас никто не напугал, не сожрал и ничего у нас не похитил — это несказанно радовало. Поэтому раннее утро (очень раннее!) я встретила достаточно отдохнувшей. Мое настроение было несколько приподнятым, и в этом состоянии я как-то даже не сразу заметила, что мазь, в которой я была с головы до пят, стала превращаться в какую-то липкую дрянь. Я обратила на это внимание лишь спустя пару часов от начала нашего нового забега, стряхивая, а точнее отлепляя от себя очередной лист, травинку и перо неизвестной мне птицы. Взглянув на браво шагающего впереди своего Сусанина, я отметила, что он от этой липучести нисколько не страдает, постепенно превращаясь в нечто. Меня же такое положение вещей никоим образом не устраивало, поэтому я догнала своего проводника.
— Алед, душечка, не будешь ли ты так любезен сообщить мне, как избавиться от этой липучей гадости, покрывающей мое тело?
Он встал, внимательно осмотрел меня, почесался (не скажу где) и молвил:
— Очень просто. С помощью воды и мыла. — И зашагал вновь.
Да уж! Живо всплыл в памяти анекдот про чукчу — «Здесь, однако, трактор нужен...». Знаем, плавали... Мыло! Воду! Еще бы ванну с джакузи вспомнил или сауну...
— Послушай, дружочек. А скоро ли на нашем пути будет какой-нибудь водоем? Речка там...
— Скоро не будет. К вечеру, может быть.
Моей «радости» не было границ. Чудесно-расчудесно!
И мы снова шли и шли. Местной экзотикой я, похоже, пресытилась до конца своих дней, хотя видела ее исключительно в узко ограниченном виде, то есть только то, что попадалось под ногами. Потому что поднять глаза было просто невозможно. Взглянешь так на милую пташку, вспорхнувшую с дерева или пролетающую мимо — сразу запнешься о какой-нибудь пень, или «изящная» веточка проскребет по ноге так, что потом не каждый хирург зашивать возьмется!
— Сейчас спустимся с этого холма и перекусим, — подал голос Алед.
— Что? — не расслышала я.
Подняв голову и не успев затормозить, я на полном ходу врезалась в моего остановившегося проводника. Несколько секунд мы, обнявшись, исполняли неизвестный мне доселе танец, а затем, так и не сумев вернуть равновесие, полетели кубарем с этого самого холма, с которого Алед только что предлагал спуститься. Решили, значит, добавить немного экстрима в нашу однообразную прогулку.
Придя в себя после столь динамичного спуска, я прокляла все на свете, в том числе и идиотку, которой не сиделось во дворце и потянуло на приключения. Недалеко от меня слышалось подобное ворчание, правда, с акцентом на примерно такой фразе — «Будь проклят тот день, когда...» и тому подобное. Все болело и ныло. С трудом отодрав от глаз сухие листья, я встретилась с глазами, принявшими форму блюдец. Поскольку эти глаза не принадлежали моему проводнику, то я сразу бегло осмотрела их владельца. Это была женщина средних лет в длинном платье. Сидела она возле небольшой грядки, на которой были заметны дружные всходы. Не спуская с меня взгляда, она тихонько встала.
— Простите, вы не... — Просто невероятно, как осип мой голос от падения!
Не дослушав до конца мое вежливое обращение, женщина быстро глянула куда-то за меня и с диким воплем «Людоеды!» побежала в сторону избушки, стоящей неподалеку.
Я подпрыгнула, как ошпаренная, развернувшись на сто восемьдесят градусов. Сзади меня стояло лохматое и жуткое нечто. Если это действительно людоед, то... убежать все равно я уже не успеваю. Я решила обороняться, биться до последнего, так сказать. Но в любой ситуации на первом месте должны стоять переговоры!
— Я несъедобная, — начала я.
Людоед как-то странно посмотрел на меня и нормальным голосом Аледа произнес:
— Представляешь, я — тоже.
Быстро запустив свои мыслительные механизмы на полную мощность (от падения они что-то дали сбой в работе), я изучила свои руки и ноги и сделала неутешительный вывод: людоеды — это мы. И тут меня пробил истерический смех, который я, даже если бы захотела, не смогла остановить. Алед посмотрел на меня, на свои конечности — и вот мы уже хохочем вдвоем, громко всхлипывая и периодически подвывая. В это время со стороны избушки выбежал бородатый мужик с какой-то кастрюлей и стал по ней стучать. Нас пугать.
— Смотри-ка, ни фига, наша закуска сама посуду несет! — выдавила я из себя между взрывами хохота, надо же, «людоеды» (!), и добавила: — Бу!
Мужик мгновение оцепенело на нас смотрел, а потом побросал свое имущество и стремительно скрылся за углом своего домишки. Мы посмеялись еще немного и, кое-как отдышавшись, двинулись в сторону, к милым сердцу звукам — журчанию воды. Вопреки моим опасениям мазь смылась мгновенно, стоило ей только коснуться воды и импровизированной мочалки из травы. Спустя полчаса мы — вымытые и перекусившие — переправились через эту реку и продолжили свой путь в прежнем темпе.
Летучие кусачки, несмотря на то что мазь мы смыли, к моей немалой радости, облетали нас стороной, к скорости я уже привыкла — все было чудесно. Немного погодя Алед что-то узрел в небе, быстро упал на колени и, приложив ухо к земле, мгновенно округлил глаза и забеспокоился.
— Что случилось? — Его волнение передалось и мне, в ответ он только махнул рукой и стал скакать по кустам, явно что-то выискивая. Неужели мы не успели, и Рез уже где-то рядом?! Наконец, в очередной раз ненадолго скрывшись в лесу, Алед выскочил, схватил меня за руку и потянул за собой. Я не стала сопротивляться даже тогда, когда он запихнул меня в узкую и глубокую яму и сам втиснулся рядом, а сверху придвинул несколько веток, прикрыв наше убежище.
Тотчас затряслась земля, послышался страшный гул и хлопанье крыльев тысяч птиц, взлетающих в небо.
— Что это? — испуганно прошептала я.
— Тсс. — Алед приложил палец к губам.
Шум приближался, и вот он был уже совсем рядом — словно огромный камнепад понесся мимо нас. Я заткнула уши и зажмурила глаза, вжавшись в стенку ямы. Землетрясение! Когда тряска пошла на убыль, я проделала обратные действия и взглянула на соседа по яме. Мы посидели молча еще пару минут, а затем Алед легко выпрыгнул наверх и помог вылезти мне. По-прежнему молча мы вернулись на нашу тропу и обнаружили вместо нее широкую дорогу — трассу лесного масштаба, проложенную в короткие сроки неизвестным катком или смерчем.
— Что это было? — ошарашенно вполголоса повторила я вопрос.
— Геловы, — спокойно ответил мой товарищ по несчастью, пожав плечами.
— Геловы?!
Я множество раз видела в деревне этих животных, ОЧЕНЬ отдаленно напоминающих коров. Они выполняли те же функции, что и буренки, — давали молоко и мясо. И их образ никак не сочетался с тем, что я видела перед собой.
— Это дикие геловы. Стадо что-то сильно напугало, вот они и пробежались подальше от опасности.
— Ничего себе пробежались!
Пока я представляла себе картинку легкой «пробежки» этого стада, мой невозмутимый следопыт ушел далеко вперед, и мне пришлось его догонять. Идти по «пропаханной магистрали» стало не легче, как могло показаться сначала, так как бурелом не способствовал быстрому передвижению. От постоянных прыжков и перелазов я устала уже через час, и мне начало казаться, что зря мы затеяли это мероприятие — «поиск нана в дебрях местных лесов», как неожиданно на нашем пути возникло новое препятствие, а именно — свирепый нан собственной персоной.
Первым его увидел Алед. Нан стоял посреди новой дороги с явным намерением никого через нее не пропускать. Поэтому Алед резко затормозил и отступил назад, тем самым вызвав наше повторное столкновение.
— Алед, мать твою, что ходить тебя не научила! — принялась я ласково указывать следопыту на его недостатки, подымаясь с земли.
И тут я увидела его!
— Милый, дорогой, любимый, единственный! — всплеснула я руками и кинулась на шею нана. — Я так скучала, ждала, надеялась, верила... — Фаравул, а это был он, попытался вывернуться из моих объятий, но из-за неровности местного ландшафта потерял равновесие, и... через секунду с ликующим воплем я уже сидела на нем верхом. — Попался! Ты мой пленник! — торжествующе провозгласила я, а потом снова уткнулась лицом в его шерсть и «захныкала»: — Мы шли, шли...
— Что, все так шли и шли? — проворчал Фар, пытаясь меня стряхнуть.
Я снова выпрямилась и, «подумав» немного, «честно призналась»:
— Не буду врать. Иногда мы бежали, один раз даже спали и падали.
— Э... Лисица? — подал голос Алед. Как-то я про него позабыла...
— Кто-кто? Как он тебя назвал? Лисица?! — перешел в нападение Фар. — А вообще-то это кто? — добавил он, ухмыляясь, а потом, воспользовавшись моментом моего замешательства, все-таки стряхнул меня и встал.
— Это мой трофей. Экспонат для музея. Поставим в витрину, прибьем карточку — «Дикий житель Третьего мира». Звучит! Как он тебе? — решила я пошутить, вспомнив о своем злопамятстве. По лицу Аледа было видно, что подобной шутки он не прочувствовал.
— Ага, а «Лисица» здесь при чем? — упорствовал Фар, тоже не проникнувшись моей шуткой.
— Мой псевдоним. Для удобства. Не могу же я всем подряд объяснять, кто я?!
— Понятно, кличка, значит! — Ухмылка пушистика увеличивалась на глазах.
— Сам ты — кличка! Говорю же псев-до-ним! — топнула я ногой.
— По-нят-но, — вторя мне, проговорил нан.
Я недобро посмотрела в его сторону, прикидывая, откуда начну его расчленение, вернувшись на волшебные земли. Но меня нагло прервали примерно на третьем варианте. Алед кашлянул, привлекая к себе внимание, и Фар, снова смерив его взглядом, спросил:
— Может быть, ты мне все-таки скажешь, зачем ты притащила с собой этого аборигена?
— Это Алед — мой проводник и товарищ. Как, ты представляешь, я бы тебя нашла? Меня бы уже не раз съели, прибили кастрюлей, раз двадцать я бы свернула шею и... И это все после того, как ты спокойненько прошел мимо меня в десятке шагов и даже не поздоровался!
— Я?!! — заревел нан так, что несколько зазевавшихся птах вспорхнули с деревьев и что-то громко крича (матерясь по-птичьему, наверное), быстро скрылись из виду. — Да я тут...
— Все. Баста, карапузики, кончились танцы! Обсудим все в приватной обстановке. Алед, знакомься — это мой друг Фаравул, — кивок нана. — Собственно, мы, — я показала на себя и Аледа, — делегация с мольбой о помощи. — Фар приподнял одну бровь, выражая небольшое любопытство. — Нашей деревне, то есть их деревне, — поправилась я после выразительного взгляда своего телохранителя, — грозит тотальное уничтожение. С гор в ее направлении движется какой-то монстрик, который несколько лет назад одной левой угробил все постройки деревни и половину ее населения. — Нан уже привык к моим рассказам в красках, а вот у жителя этой самой деревни мой рассказ вызвал некоторое недоумение. — Я его не знаю, а ты вроде как должен быть с ним знаком. Поможешь?
— А почему ты решила, что я должен его знать?
— Видишь ли...
Я коротко изложила внешность и повадки этой зверушки, прибавив ко всему свои скромные умозаключения. Фар обдумал все сказанное, кивнул, и мы двинулись в обратном направлении.
— Если я правильно понял, — размышлял он вслух, — то это обычный коренул.
— Коренул? Это владелец тех милых белых шубок, которые я нашла несколько лет назад в пещере? — Признаться, мне так и не посчастливилось увидеть их обладателей живьем.
— Да. Но пока я не понимаю, откуда у него такая агрессия? Это ведь одно из самых мирных существ! — удивлялся между тем нан.
— О времена, о нравы! Может быть, сменил прописку, а следом и характер?
— Нет. Тут что-то другое... Давайте-ка поторопимся.
Фар велел нам садиться на него. Представляете?! Событие, достойное занесения в летописи всех миров, — оседланный по собственному желанию нан! Мы уселись и понеслись верхом на нем к деревне.
— Класс! — не утерпела я. — Иванушка с Василисушкой на Сером волке! А еще говорят, что сказка.
В ответ на мою реплику нан подпрыгнул так, что начисто отбил у меня желание в дальнейшем что-то комментировать, да и говорить вообще, особенно находясь на его спине. Поэтому остаток пути мы проскакали молча.
Этим же вечером мы трое вышли из леса. В деревне было как-то тихо. Сначала я решила, что мы несколько припозднились, но потом увидела замаскировавшихся охотников и вздохнула с облегчением.
— Эй! Свои! Помощь по вызову. Просьба: о наличии проблемы составить доклад по полной форме и предоставить в трех экземплярах для ознакомления с оными нашей комиссии по чрезвычайным происшествиям (о загнула!), — произнесла я коротенькое приветствие.
Если учесть, что во время скачки меня изрядно растрясло и вдобавок я прикусила язык, то моя изысканная речь смахивала больше на бред пьяного. Вероятно, поэтому никто не обратил на нее внимания (жаль), за исключением ее первой части. Выползающие из укрытий охотники и другие представители здешнего населения были целиком поглощены видом гордо восседающего нана — ну ни дать, ни взять император.
Вышедший вперед вождь вопросительно посмотрел на меня, потом на Аледа и, получив кивок последнего, обратился к Фару:
— Вы нам поможете? — Краткость — сестра таланта. Умница!
— Да, — пожалуй, Фар его побил, — обрисуйте коротко ситуацию.
И Шуг (мой названый дядюшка) принялся делать доклад. Сперва он обрисовал докучавшего им монстрика, затем высказал предположение, когда он, по их подсчетам, собирается навестить деревню, а закончил вождь свою речь «отчетом» о том, что осталось от деревни и ее жителей после последнего посещения этого «дорогого» (то есть очень дорого обходящегося) гостя. Фар слушал молча и не перебивал, кивнув сам себе единственный раз, когда услышал описание «гостевана».
— Все понятно, — сказал он, как только доклад иссяк. — Это коренул.