Страница:
Делать нечего. Радуясь тому, что в комплекте нет хотя бы обуви, я быстро вернула туфли в рюкзак, а на свои ноги кроссовки и принялась облачаться. Как выяснилось, туфли я сняла очень даже вовремя, так как их каблуки не выдержали бы подобного веса однозначно — даже ноги подгибались!
— Фар, я не смогу в этом идти, — взмолилась я. — В моем роду не было атлетов. Да и я подобной физической подготовки не имею. — И рухнула на лавочку. Фар продолжил методически навешивать на меня оставшиеся причиндалы.
— У тебя есть еще полчаса времени. Потренируйся, — «подбодрил» он.
— Слушай, а какое расстояние требуется в этом дефилировать? И до места мне надо дойти самой или мне кто-то, типа нана, может помочь?
— Сейчас узнаю, — ответил нан и вышел.
Я попробовала подняться — не тут-то было! Без чьей-то помощи это сделать было просто невозможно! И все же я пыталась еще и еще — тренировалась.
Как выяснилось, идти мне следовало от своего шалаша до их, так сказать, площади. Это несказанно облегчало задачу — мне хотя бы не надо было тащиться еще лишние метры. Фар помог мне встать, и я, держась за «косяки» двери, стала ждать сигнала к началу шествия.
— А можно мне величественно проползти? — предприняла я еще одну попытку, с мольбою поглядывая на своего телохранителя.
— Неужели ты спасуешь перед последним заданием?
— Нет, конечно. Но как хочется!
Тут раздался какой-то грохот, напоминающий звук гонга, и, получив кивок нана, я выпрямилась. Распахнулись кожаные «створки двери» и, мое величество зашагало к площади. Со стороны, как потом сказал мне Фар, создавалось впечатление, что я с каждым шагом уменьшаюсь в росте, на самом же деле мои ноги медленно, но верно подгибались, прижимаемые костюмчиком а-ля Атлант. Тем не менее я дошла! Дошла на полусогнутых и, триумфально вздернув вверх подбородок, рухнула на землю. Ко мне тут же подсел нан и подошел вождь.
— Вы с честью выдержали все испытания! Мы могли бы провести церемонию принятия вас в жрецы сегодня, но видя вашу усталость...
— Усталость? Да я просто не могу подняться! Меня ваш тяжеленный наряд придавил! — полезло наружу мое раздражение.
— Не может этого быть! Наш жрец имеет самое удобное и практически невесомое облачение.
— Невесомое?!! Да тут один этот кулон потянет на килограмм! — возмутилась я, помахав перед его носом одной из висюлек. В ней, в такт моим движениям покачалась какая-то жидкость. — И на кой леший там вода?
— Вода? Но это же сушеный кич!
Я снисходительно улыбнулась, с трудом сняла и передала несколько подобных «украшений». Он взял их, заметно вздрогнув от неожиданного веса, и внимательно их осмотрел.
— В некоторых амулетах налита вода, — констатировал он, будто я только что ему это и не говорила.
— А с помощью магии им прибавили веса, — вставил нан, намекая на нашего хорошего знакомого. — На подол наряда тоже что-то нашито из этого же арсенала.
— Что-о-о???
— Но у нас же был жрец, способный повелевать водой! — неожиданно стал оправдываться вождь. — Естественно, часть наряда он переделал под себя. А о «тяжелой» воде в украшениях мы не знали...
— Не знали они! А если бы я надорвалась? А если бы грыжу заработала? А если бы... У-у-у!
Я гневно скинула с себя все это барахло и от переизбытка чувств начала прыгать и топать ногами. Но меня жестоко перебили.
— Посмотрим, сможет ли она повелевать чудовищем! — неожиданно фальцетом завопил Киюдард, тыкая корявым пальцем то в мою сторону, то в сторону камней, и все как один (в том числе и Фар) вопросительно взглянули на меня. Перестав прыгать, я спокойно взглянула на бывшего жреца.
— А показывайте свое чудовище! — расхрабрившись, заявила я и подбоченилась, мне уже было море по колено. — Перед вами — лучший укротитель всяческих чудовищ! Гулять так гулять!
Меня и повели. Впереди чуть ли не вприпрыжку бежал Киюдард, за ним шагал вождь, после них следовали мы с Фаром, а уже за нами все любопытствующее население Фирру. Подойдя к камням, простой люд племени остановился, и до места мы уже шли в ограниченном составе. Между тем бывший жрец вскинул руки к небу и громко закричал:
— Восстань, о Кур-кур! Мы привели тебе нового засона!
— Кто такой засон? — вполголоса осведомилась я у Фара.
«Это те, которые сидят в трубах», — передал он мне мысль и замер, так как в этот самый момент камни задрожали и посыпался щебень.
Вождь и Киюдард тут же быстро отступили метров на пятьдесят назад, а у нана встала дыбом шерсть.
— Ладно, пойду поговорю с этим чудовищем! — громко произнесла я, чтобы меня слышали отступившие.
— Давай сперва посмотрим, кто это, — предостерег меня Фар, но я зашагала вперед.
— Фар, стой здесь и жди меня. Хорошо?
— Ты о чем говоришь? Я иду с тобой! — заявил он и двинулся за мной.
— Эй, я же сказала — все под контролем!
— Тогда сними это! — потребовал нан, кивая на браслет против волшебства.
— Да глупости какие!
Гора в очередной раз дрогнула, сбросив огромный камень, от которого нан едва успел увернуться, и, пока он изображал из себя акробата, я быстро скрылась за углом, в этот момент громада, повторно содрогнувшись, тут же завалила проход. От подобного грохота у меня за спиной я немного струхнула — как все вовремя! Не хотелось бы мне покоиться под одним из камушков... Сбросив с себя это наваждение, я храбро полезла на гору. Она дрожала, гремела и тряслась, но с моей богатой практикой это было пустяком. Наконец, я взобралась на самый верх, и тут же на меня уставились два огромных и не очень добрых глаза. Глубоко вздохнув, я поздоровалась:
— Привет... Тулисерия!
Глаза прищурились, несколько раз моргнули и подобрели.
— Привет, — ответила мне Кулиса. — Ты какими дорогами тут оказалась?
— Да вот, прислали с тобой бороться. Говорят, ты злобное чудовище!
— Я? Чудовище? Да я вообще никого когтем не тронула! — В порыве возмущения она так тряханула головой, что я чуть не свалилась.
— Эй, поосторожнее! Никого, говоришь, не тронула? А людей в трубах зачем в землю сунула?
— Людей? Я когда на этот материк прибыла, сразу стала искать каменистое место, чтобы отдохнуть — и домой... Ну, нашла, легла... Тут ко мне какой-то старикашка вскарабкался, говорит, он тут... Ну как его?..
— Жрец, — подсказала я.
— Во. Точно. Сказал, будешь мне подчиняться. Я его сбросила и кратко пояснила, что Кулиса свободное существо и здесь вообще временно. Он тогда сразу все понял и пообещал поговорить с местным населением, чтобы мне отдыхать не мешали, ну а я за это немного им помогу. Я и помогла... Несколько железяк надо было опустить в пещеры.
— Какие пещеры? — тут же заинтересовалась я.
— Эти трубки одним краем на поверхности, а вторым в пещере под горой, чтобы там воздух был.
— Что-то я не совсем понимаю, значит...
Неожиданно раздался зычный рык, и прямо передо мной прыгнул свирепый нан со вздыбленной шерстью. Тулисерия моргнула пару раз и тихо, словно нан этого слышать не мог, спросила:
— Чего это он такой злой? У меня что, позади глаз кто-то сидит?
— По-моему, это он на тебя злится, ну, я тебе говорила, из-за труб. В одной трубе его зять сидит, — пояснила я и уже громче, чтобы рык нана меня не заглушил, добавила: — Фар, знакомься — Тулисерия, каменный дрокс.
Услышав мой спокойный голос, нан немного расслабился, «пригладил» шерсть и, не поворачиваясь ко мне, осведомился:
— Ты уверена? Что-то она вроде больших размеров...
— Да-да. Подросла немного. Камушков переела. Будь погалантнее с дамой.
Фар сел и почесал за ухом.
— Значит, она не чудовище. Никакого отношения к Мигажу не имеет. И не опасна, — начал перечислять он, — то есть единственное зло во всей этой округе — Киюдард. Прекрасно!
— Прекрасно! или прекрасно?.. — уточнила я.
— Хорошо! Нам здесь больше делать нечего. Достаем пленников, забираем этого водного магистра и двигаем обратно. А тебя, — он обратился к Кулисе, — надо будет посадить на диету.
Тулисерия махнула головой так, что я отлетела к ее носу, а нан просто свалился вниз.
— Еще чего! Лично меня все устраивает! — заявила она и помогла языком подобрать мне мои свисающие ноги.
— Слушай, Фар прав, — пришлось ее успокаивать. — Как ты при подобных размерах собираешься искать себе друзей, жениха? Ты же их всех передавишь, даже не заметив! — Дрокс задумалась. — Ну вот и ладно. Ты тут больше никого не трогай пока, а мы тебе психолога и лучшего диетолога пришлем. Не покажешь вход в пещеру?
Кулиса высунула язык и его острием указала на маленькую щель между камней, а затем тут же закрыла глаза. Я со всеми предосторожностями спустилась вниз и подошла к Фару.
— Женщины! — воскликнул он. — Стоит им чуть-чуть намекнуть об излишнем весе, и они готовы растереть тебя в порошок, хотя сами прекрасно это знают!
— Что, прямо все такие? — делано удивилась я. — А ну, попробуй намекнуть об этом мне. — Нан внимательно посмотрел в мою сторону.
— Я не самоубийца, — вылетело из его пасти, и он двинулся в сторону пещеры.
Дальше дело техники. Спустившись вниз, мы обнаружили огромную и очень светлую пещеру, в которой примерно в метре от пола висели полупрозрачные трубы-камеры. Нажимая что-то в днищах, Фар по одному выпустил всех заложников, и мы быстренько вернулись к свету. Я передала права на заслуженную должность жрецу, свергнутому Киюдардом, договорилась с вождем о возвращении прежних территориальных границ, и мы дружно отправились восвояси. Это место не располагало к долгому и продуктивному отдыху.
Заход солнца застиг нас в нескольких километрах от реки-границы Фирру, переместиться просто так с этой территории мы не могли, поэтому решили заночевать здесь же. Бывшие узники, прижавшись друг к другу, быстро уснули, и у весело потрескивающего костра остались только двое полуночников — я и Фар.
— Откуда же все-таки взялся Мигаж? — продолжала я развивать тему. Киюдард меня больше не волновал — его сунули в одну из труб до решения Совета, поэтому я снова вернулась к первоначальной теме. — Не мог же он просто так возникнуть из ниоткуда! Знаешь, мне иногда кажется, что ответ где-то у меня в голове, просто я никак не могу его оттуда достать... — Вокруг царило безмолвие.
— Как ты относишься к рыбалке? — минуту спустя подал голос Фаравул.
— Я? Отлично. Только заниматься рыбалкой можно и у Серебряного дворца.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Ты когда-нибудь ловила булю? — Видя мое полное недоумение, он продолжил: — Очень хитрая рыбка. Если сравнивать с вашими сказками, то ее, пожалуй, можно сравнить с золотой рыбкой. Поймавший ее имеет право на одно желание. Ну что, годится? К тому же если, как ты говоришь, догадка о происхождении Мигажа сидит у тебя в голове, то эти рыбки помогут ее оттуда извлечь.
Я была в полном восторге, и мы сразу решили отправиться к озеру Лаона.
Глава 12
— Фар, я не смогу в этом идти, — взмолилась я. — В моем роду не было атлетов. Да и я подобной физической подготовки не имею. — И рухнула на лавочку. Фар продолжил методически навешивать на меня оставшиеся причиндалы.
— У тебя есть еще полчаса времени. Потренируйся, — «подбодрил» он.
— Слушай, а какое расстояние требуется в этом дефилировать? И до места мне надо дойти самой или мне кто-то, типа нана, может помочь?
— Сейчас узнаю, — ответил нан и вышел.
Я попробовала подняться — не тут-то было! Без чьей-то помощи это сделать было просто невозможно! И все же я пыталась еще и еще — тренировалась.
Как выяснилось, идти мне следовало от своего шалаша до их, так сказать, площади. Это несказанно облегчало задачу — мне хотя бы не надо было тащиться еще лишние метры. Фар помог мне встать, и я, держась за «косяки» двери, стала ждать сигнала к началу шествия.
— А можно мне величественно проползти? — предприняла я еще одну попытку, с мольбою поглядывая на своего телохранителя.
— Неужели ты спасуешь перед последним заданием?
— Нет, конечно. Но как хочется!
Тут раздался какой-то грохот, напоминающий звук гонга, и, получив кивок нана, я выпрямилась. Распахнулись кожаные «створки двери» и, мое величество зашагало к площади. Со стороны, как потом сказал мне Фар, создавалось впечатление, что я с каждым шагом уменьшаюсь в росте, на самом же деле мои ноги медленно, но верно подгибались, прижимаемые костюмчиком а-ля Атлант. Тем не менее я дошла! Дошла на полусогнутых и, триумфально вздернув вверх подбородок, рухнула на землю. Ко мне тут же подсел нан и подошел вождь.
— Вы с честью выдержали все испытания! Мы могли бы провести церемонию принятия вас в жрецы сегодня, но видя вашу усталость...
— Усталость? Да я просто не могу подняться! Меня ваш тяжеленный наряд придавил! — полезло наружу мое раздражение.
— Не может этого быть! Наш жрец имеет самое удобное и практически невесомое облачение.
— Невесомое?!! Да тут один этот кулон потянет на килограмм! — возмутилась я, помахав перед его носом одной из висюлек. В ней, в такт моим движениям покачалась какая-то жидкость. — И на кой леший там вода?
— Вода? Но это же сушеный кич!
Я снисходительно улыбнулась, с трудом сняла и передала несколько подобных «украшений». Он взял их, заметно вздрогнув от неожиданного веса, и внимательно их осмотрел.
— В некоторых амулетах налита вода, — констатировал он, будто я только что ему это и не говорила.
— А с помощью магии им прибавили веса, — вставил нан, намекая на нашего хорошего знакомого. — На подол наряда тоже что-то нашито из этого же арсенала.
— Что-о-о???
— Но у нас же был жрец, способный повелевать водой! — неожиданно стал оправдываться вождь. — Естественно, часть наряда он переделал под себя. А о «тяжелой» воде в украшениях мы не знали...
— Не знали они! А если бы я надорвалась? А если бы грыжу заработала? А если бы... У-у-у!
Я гневно скинула с себя все это барахло и от переизбытка чувств начала прыгать и топать ногами. Но меня жестоко перебили.
— Посмотрим, сможет ли она повелевать чудовищем! — неожиданно фальцетом завопил Киюдард, тыкая корявым пальцем то в мою сторону, то в сторону камней, и все как один (в том числе и Фар) вопросительно взглянули на меня. Перестав прыгать, я спокойно взглянула на бывшего жреца.
— А показывайте свое чудовище! — расхрабрившись, заявила я и подбоченилась, мне уже было море по колено. — Перед вами — лучший укротитель всяческих чудовищ! Гулять так гулять!
Меня и повели. Впереди чуть ли не вприпрыжку бежал Киюдард, за ним шагал вождь, после них следовали мы с Фаром, а уже за нами все любопытствующее население Фирру. Подойдя к камням, простой люд племени остановился, и до места мы уже шли в ограниченном составе. Между тем бывший жрец вскинул руки к небу и громко закричал:
— Восстань, о Кур-кур! Мы привели тебе нового засона!
— Кто такой засон? — вполголоса осведомилась я у Фара.
«Это те, которые сидят в трубах», — передал он мне мысль и замер, так как в этот самый момент камни задрожали и посыпался щебень.
Вождь и Киюдард тут же быстро отступили метров на пятьдесят назад, а у нана встала дыбом шерсть.
— Ладно, пойду поговорю с этим чудовищем! — громко произнесла я, чтобы меня слышали отступившие.
— Давай сперва посмотрим, кто это, — предостерег меня Фар, но я зашагала вперед.
— Фар, стой здесь и жди меня. Хорошо?
— Ты о чем говоришь? Я иду с тобой! — заявил он и двинулся за мной.
— Эй, я же сказала — все под контролем!
— Тогда сними это! — потребовал нан, кивая на браслет против волшебства.
— Да глупости какие!
Гора в очередной раз дрогнула, сбросив огромный камень, от которого нан едва успел увернуться, и, пока он изображал из себя акробата, я быстро скрылась за углом, в этот момент громада, повторно содрогнувшись, тут же завалила проход. От подобного грохота у меня за спиной я немного струхнула — как все вовремя! Не хотелось бы мне покоиться под одним из камушков... Сбросив с себя это наваждение, я храбро полезла на гору. Она дрожала, гремела и тряслась, но с моей богатой практикой это было пустяком. Наконец, я взобралась на самый верх, и тут же на меня уставились два огромных и не очень добрых глаза. Глубоко вздохнув, я поздоровалась:
— Привет... Тулисерия!
Глаза прищурились, несколько раз моргнули и подобрели.
— Привет, — ответила мне Кулиса. — Ты какими дорогами тут оказалась?
— Да вот, прислали с тобой бороться. Говорят, ты злобное чудовище!
— Я? Чудовище? Да я вообще никого когтем не тронула! — В порыве возмущения она так тряханула головой, что я чуть не свалилась.
— Эй, поосторожнее! Никого, говоришь, не тронула? А людей в трубах зачем в землю сунула?
— Людей? Я когда на этот материк прибыла, сразу стала искать каменистое место, чтобы отдохнуть — и домой... Ну, нашла, легла... Тут ко мне какой-то старикашка вскарабкался, говорит, он тут... Ну как его?..
— Жрец, — подсказала я.
— Во. Точно. Сказал, будешь мне подчиняться. Я его сбросила и кратко пояснила, что Кулиса свободное существо и здесь вообще временно. Он тогда сразу все понял и пообещал поговорить с местным населением, чтобы мне отдыхать не мешали, ну а я за это немного им помогу. Я и помогла... Несколько железяк надо было опустить в пещеры.
— Какие пещеры? — тут же заинтересовалась я.
— Эти трубки одним краем на поверхности, а вторым в пещере под горой, чтобы там воздух был.
— Что-то я не совсем понимаю, значит...
Неожиданно раздался зычный рык, и прямо передо мной прыгнул свирепый нан со вздыбленной шерстью. Тулисерия моргнула пару раз и тихо, словно нан этого слышать не мог, спросила:
— Чего это он такой злой? У меня что, позади глаз кто-то сидит?
— По-моему, это он на тебя злится, ну, я тебе говорила, из-за труб. В одной трубе его зять сидит, — пояснила я и уже громче, чтобы рык нана меня не заглушил, добавила: — Фар, знакомься — Тулисерия, каменный дрокс.
Услышав мой спокойный голос, нан немного расслабился, «пригладил» шерсть и, не поворачиваясь ко мне, осведомился:
— Ты уверена? Что-то она вроде больших размеров...
— Да-да. Подросла немного. Камушков переела. Будь погалантнее с дамой.
Фар сел и почесал за ухом.
— Значит, она не чудовище. Никакого отношения к Мигажу не имеет. И не опасна, — начал перечислять он, — то есть единственное зло во всей этой округе — Киюдард. Прекрасно!
— Прекрасно! или прекрасно?.. — уточнила я.
— Хорошо! Нам здесь больше делать нечего. Достаем пленников, забираем этого водного магистра и двигаем обратно. А тебя, — он обратился к Кулисе, — надо будет посадить на диету.
Тулисерия махнула головой так, что я отлетела к ее носу, а нан просто свалился вниз.
— Еще чего! Лично меня все устраивает! — заявила она и помогла языком подобрать мне мои свисающие ноги.
— Слушай, Фар прав, — пришлось ее успокаивать. — Как ты при подобных размерах собираешься искать себе друзей, жениха? Ты же их всех передавишь, даже не заметив! — Дрокс задумалась. — Ну вот и ладно. Ты тут больше никого не трогай пока, а мы тебе психолога и лучшего диетолога пришлем. Не покажешь вход в пещеру?
Кулиса высунула язык и его острием указала на маленькую щель между камней, а затем тут же закрыла глаза. Я со всеми предосторожностями спустилась вниз и подошла к Фару.
— Женщины! — воскликнул он. — Стоит им чуть-чуть намекнуть об излишнем весе, и они готовы растереть тебя в порошок, хотя сами прекрасно это знают!
— Что, прямо все такие? — делано удивилась я. — А ну, попробуй намекнуть об этом мне. — Нан внимательно посмотрел в мою сторону.
— Я не самоубийца, — вылетело из его пасти, и он двинулся в сторону пещеры.
Дальше дело техники. Спустившись вниз, мы обнаружили огромную и очень светлую пещеру, в которой примерно в метре от пола висели полупрозрачные трубы-камеры. Нажимая что-то в днищах, Фар по одному выпустил всех заложников, и мы быстренько вернулись к свету. Я передала права на заслуженную должность жрецу, свергнутому Киюдардом, договорилась с вождем о возвращении прежних территориальных границ, и мы дружно отправились восвояси. Это место не располагало к долгому и продуктивному отдыху.
Заход солнца застиг нас в нескольких километрах от реки-границы Фирру, переместиться просто так с этой территории мы не могли, поэтому решили заночевать здесь же. Бывшие узники, прижавшись друг к другу, быстро уснули, и у весело потрескивающего костра остались только двое полуночников — я и Фар.
— Откуда же все-таки взялся Мигаж? — продолжала я развивать тему. Киюдард меня больше не волновал — его сунули в одну из труб до решения Совета, поэтому я снова вернулась к первоначальной теме. — Не мог же он просто так возникнуть из ниоткуда! Знаешь, мне иногда кажется, что ответ где-то у меня в голове, просто я никак не могу его оттуда достать... — Вокруг царило безмолвие.
— Как ты относишься к рыбалке? — минуту спустя подал голос Фаравул.
— Я? Отлично. Только заниматься рыбалкой можно и у Серебряного дворца.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Ты когда-нибудь ловила булю? — Видя мое полное недоумение, он продолжил: — Очень хитрая рыбка. Если сравнивать с вашими сказками, то ее, пожалуй, можно сравнить с золотой рыбкой. Поймавший ее имеет право на одно желание. Ну что, годится? К тому же если, как ты говоришь, догадка о происхождении Мигажа сидит у тебя в голове, то эти рыбки помогут ее оттуда извлечь.
Я была в полном восторге, и мы сразу решили отправиться к озеру Лаона.
Глава 12
ЛОВИСЬ РЫБКА, МАЛА И ВЕЛИКА...
Фар ненадолго забежал к местным властям (у меня на это не было желания), передал из рук в руки Пудрундру дочь, и мы, не мешкая, переместились на Зубар.
Если говорить о вкусах, то Зубар, со всеми его чудовищами и жуткостями, мне нравится намного больше, чем Третий мир со своей стерильностью и правильностью. Одна прямоугольная и круглая рыба чего стоит. Фу! Жаль, что они не могут вернуть природе первозданный вид.
Как это водится, к самому озеру мы направились пешком — очень мой телохранитель заботился о физической подготовке своей подопечной. По дороге Фар расширял мой кругозор.
— Буля — рыбка с интеллектом. Она может выходить на берег и полтора-два часа спокойно прогуливаться по суше. Но делает она это редко.
— А если буля не выйдет на берег за эти три дня?
— Ну, она же там не одна. Так что каждый день на берегу озера можно встретить двух-трех этих милых рыбешек. Я знаю их излюбленное место, туда и двинем.
— Знаешь, — неожиданно вспомнила я, — у нас на работе тоже была своеобразная золотая рыбка.
— Это такая с выпученными глазами?
— Нет. Завхоз на рыбалке поймал то ли ершика, то ли еще кого и принес на работу в банке. Тот оказался на удивление живучим. Притащили аквариум, поставили его у охраны... Ну, в общем, прижился этот рыб у нас. А однажды мужики меж собой отмечали чье-то повышение по службе. Набрали водки, еды... Сидят, пьют, поздравляют. Тут один возьми да и скажи: «А что это мы братана обижаем? Надо и ему водки налить!» Посоветовались и решили «братка» не обижать — угостили его от «чистого сердца», вылив в аквариум полстакана водки.
— Подожди-ка. Водка — это тот ваш жуткий напиток на спирту? Я правильно понял? — перебив меня, уточнил Фар.
— Да, ты прав. — Нан поморщился. — Ну, так вот. Отметили, значит, и пошли все по домам. Наутро приходят — рыбка жива! Послали гонцов за «лекарством» — опохмелиться. Сели, значит, опять за стол... Снова поступило предложение: «Братана опохмелять будем?» Решили водку больше не переводить ввиду ее малого количества. Посидели, глядь, а рыбка-то кверху пузом в аквариуме плавает. «Вот что значит вовремя не „подлечиться“!» — назидательно говорили они после этого. Вот такая грустная история о рыбке, «пошедшей по наклонной», — вздохнула я, завершая повествование.
— Да уж. Я бы, наверное, от этого пойла тоже кверху брюхом пал, — многозначительно заключил Фар.
Тем временем мы подошли к полосе леса, словно сросшейся между собой. С трудом продираясь между ветвей, которые если не цеплялись, то преграждали путь, на небольшой прогалине я с удивлением обнаружила большой камень с надписью: «Осторожно, озеро с ядовитыми злыми рыбами!» Я взглянула на Фара, который, словно не замечал этого предупреждения, обошел камень стороной и продолжал ломиться дальше. Спустя метров двадцать на нашем пути возник еще один камень. Надпись на нем гласила: «Вы не забыли, там озеро с жуткими ядовитыми рыбищами?» Фар опять проигнорировал предупреждение, продолжая свой путь. Очень скоро впереди замаячили проблески воды, поэтому, заглядевшись на них, на третий камень я уже налетела и чуть не расшибла себе лоб! «Все, конец, приехали. Зря не послушались. Надеемся, что противоядие и бинты вы захватили» — гласила надпись.
— Фар, ты не в курсе, что это за «милые» камушки с предупреждающими надписями? — спросила я, не вытерпев неизвестности и потирая свой ушиб.
— Что? А... Не обращай внимания. Это буля забавляется. Я отправлюсь посмотреть одно местечко, а ты иди пока к озеру, погляди по сторонам. — И Фар двинулся куда-то в сторону, оставив меня одну.
Что я должна была увидеть по сторонам, мне было неясно, но к озеру я все же пошла. Открывшийся передо мной вид впечатлял. Обалдеть! Никак не привыкну к красоте первозданной природы этих миров. Восторгаясь, я прямиком направилась к воде, намереваясь смочить руки и умыться.
— Любезная. Эй! Милочка, — послышался за спиной скрипучий голос.
Обернувшись, я увидела серую тушку длиной сантиметров семьдесят и диаметром сантиметров тридцать. Короче, такую бомбочку в миниатюре, или, если быть точнее, торпеду (с винтовыми лопастями с одной из сторон), которая сверлила меня сейчас своими маленькими глазками.
— Простите? — Честно говоря, уверенности в том, что меня окликнуло именно это бревнышко, у меня не было.
— Да-да, это я вам, поскольку других, как вы могли заметить, в округе нет.
Вот это да! Говорящее что-то.
— Что вы хотели? — вежливо уточнила я.
— Видите ли, милочка, в силу хитрого умысла меня выбросили на берег, а ввиду того, что я, так сказать, рыба... Задыхаюсь. Могу ли я надеяться на сострадание и помощь с вашей стороны? — на последнем издыхании молвило ЭТО.
— Конечно. Как я могу вам помочь? И кто вас так?
— Это буля-хулиганка меня. Вы, вероятно, наслышаны о них и их способности ходить по суше?
— Мне говорили про это. — Я буквально пылала негодованием к этим вреднющим булям! Поймаю — попрошу сменить их характер на более добропорядочный.
— Девушка, да опустите вы меня в воду поскорее! Я же задохнусь! — ворчливо проговорила бомбочка, складывая свои плавники на пузе.
Я схватила ее на руки под сопение о возможности повреждения ее ценной чешуи и как можно бережнее потащила к воде, прогибаясь под тяжестью. Нелегкая тушка была, скажу я вам. Что же это за буля такая, спокойно выкинувшая на берег такой вес!
Зайдя в воду по колено, я услышала за спиной голос Фара:
— Слушай, а...
— Подожди! — прервала я его, боясь надорваться от своей спасительной миссии. Осторожно опустив тушку в воду и счастливо понаблюдав, как благодарная рыбина уплыла, я вернулась на берег.
— Желание загадала? — сразу спросил нан.
— Желание? Кому?! Я не видела ни одной золотой рыбины в округе.
— Ты только что опустила ее в озеро.
— Кого? — Я тупо уставилась на Фара, в то время как радость спасителя угасала и ответ был очевиден.
— Булю. Только не говори, что по доброте душевной помогла несчастной рыбке вернуться в озеро!
— Но... но... Это же должна быть ЗОЛОТАЯ рыбка!
— Я не говорил, что она золотая. Я лишь сказал, что она аналогична вашей сказочной, то есть ее надо поймать, и только в том случае она будет исполнять желание.
— Да я же ее поймала! — воскликнула я, тыча в «спасенную» булю, которая нагло качалась на волнах в десяти метрах от берега, подложив плавники под голову и слушая наш разговор.
— Ты это не мне, а ей теперь доказывай, что ты ее поймала, — отрезал Фар.
Я подошла к воде и, обращаясь к золотой рыбке, крикнула:
— Эй, буля! Я тебя поймала, выполняй мое желание!
— Еще чего, — парировала эта нахалка, — если я позволила тебе подержать меня в руках и оказать мне услугу, это еще не значит, что ты меня поймала. Дурочку нашли, ха! — развернувшись на спину и болтая хвостом на манер ног, она стала медленно с ленцой отплывать от берега.
Меня стало распирать праведное негодование. Какая-то килька смеет глумиться надо мной, лишая справедливо заработанного желания!
— Эй ты, карась-переросток! — грозно закричала я ей, перекрикивая всплески воды. — Да как ты смеешь грубить! Я Волшебница Изумрудного города (к слову как-то пришлось...), и по правилам сюжета ты обязана выполнить желание поймавшего тебя!
Буля немного заинтересовалась моей речью и остановилась.
— Наверное, в моем экземпляре правил поведения забыли упомянуть об этом, — хмыкнула она, пожав плавниками.
— Ах так! — Я вскинула руку вперед, мысленно схватила булю, подняла ее над водой. Не ожидавшая ничего такого рыбка испуганно завертелась, а я тем временем положила эту тушку на любезно мной же подставленную сковородку соответствующих размеров.
Не знаю уж откуда, но рыбка была хорошо знакома с предназначением сковороды, поэтому после очередной неудавшейся попытки смыться за здорово живешь сдалась.
— Хорошо-хорошо, — снова заговорила она своим скрипучим голосом. — Чего ты хочешь?
К загадыванию желания я готова не была, поэтому задумалась, рассеянно взглянув на свою вскинутую руку, и тут же ужаснулась. Руки мои выглядели как после усердной многодневной копки картошки!
— Желаю! Обнови мой маникюр. Лак хочу серенький с перламутром.
Буля проворчала что-то про идиотов, которые шляются по здешним местам и не дают покоя почтенным рыбкам, шлепнула хвостом, заявив, что пора бы ее вернуть в водичку. Я взглянула на руки. Первозданный маникюр радовал глаз. В мгновение ока сковорода исчезла, и буля звучно шлепнулась в воду, тут же быстро исчезнув с поверхности.
На мое удивление, никаких колкостей по поводу моего желания Фар не высказал. Мы развели костер, поужинали «плодами» охоты нана и стали обсуждать завтрашнюю поимку новой були.
— А почему эти прототипы золотой рыбки имеют, так скажем, не очень привлекательную внешность? Ты уверен, что это действительно прообраз нашей волшебной рыбешки?
— Уверенным тут быть нельзя. Но это единственная говорящая рыба, к тому же исполняющая желания. А облик... Вряд ли булям позволили его выбирать. Собственно, из-за своей внешности эти рыбки и не любят показываться, а узнать что-то от них самих практически невозможно. Обитают они только в этом озере и никого к себе близко не подпускают. Не любят быть на виду.
— Да, это я заметила, — потерла я свой ушиб, который получила предостерегающим камнем буль. — И что же, вы о них ничего не знаете?! Помнится, я что-то читала в книгах... — начала я припоминать немногочисленные библиотечные посиделки.
— Нет, почему же. Мы знаем о них достаточно много. Почти все.
— ???
— Очень просто. Ловишь булю и в качестве желания интересуешься, сколько они живут, чем питаются и так далее. К примеру, самому долгожителю из них было сто шестьдесят четыре года. Все они — самки, самец у них один (вот уж есть отчего получить вредный характер!). Посетителей они не любят, как я уже говорил, из-за своей внешности.
— Вот ты говоришь, ее сложно поймать, а я поймала с первого раза. Как это возможно? Или это просто мое исключительное везение?
— Ну, вообще-то буля двигается по суше, как и по воде, — очень быстро. И на то, что ты ее так легко поймала, могут быть три причины:
1) буля задремала на солнышке и пропустила твое появление, а когда ты ей невольно закрыла путь отступления к воде, решила импровизировать;
2) было скучно, и поэтому, чтобы немного развлечься, она решила подшутить;
3) просто попалась глухая буля.
— От такого слышу! — раздался знакомый скрипучий голос со стороны воды.
Я повернулась в сторону озера и увидела нашу знакомую, которая держалась линии берега поближе к траве, немного высунув голову.
— О, это вы! Добрый вечер! — Опыта в добросердечных речах у меня было уже предостаточно, поэтому это приветствие прозвучало жутко любезно. — Не стесняйтесь, подходите (или как вы там передвигаетесь) к нам.
— Конечно, — привычно проворчала буля, — а вы меня снова ловите и нагло требуете выполнить свое желание. Нет уж, дудки!
— Как пожелаете, — пожала я плечами, — хотя могу вас заверить, что кодекс ловцов запрещает ловить дважды одну и ту же булю. К тому же это неинтересно, заниматься ловлей подобным образом. — Я отвернулась и сделала вид, что занялась важным делом — рисованием палочкой на земле.
По хаотичным всплескам я поняла, что буля в раздумье и находится сейчас в состоянии «и хочется и колется». А через пару минут у меня появилось полное подтверждение своей догадке. «К нам движется буля» — получила я мысленную передачу от Фара. Рыбешка подползла поближе и остановилась в нескольких шагах. Я «неожиданно» ее заметила:
— О, вы приняли мое предложение! Я рада. Давайте знакомиться. Это, — я указала на нана, — Фаравул, а я...
— Знаю, знаю. Слышала уже. Волшебница чего-то там зеленого, — прервала ворчливо буля, тем самым напоминая мне, что я тут под очередным псевдонимом. Очень кстати.
— Вообще-то мое имя — Аня, а Волшебница Изумрудного города — это титул. А как зовут вас?
— Буля.
— Нет. Вот я — человек, волшебница, имя — Аня. Имя — это то, что вас выделяет из всех. Вы рыба, буля. А имя?
— Нет у меня имени, — обиделась рыбка.
— Как?! — Я с удивлением посмотрела на Фара, тот спокойно пожал плечами. — А хотите, я придумаю вам имя? — Рыбка изобразила мучительную работу мысли, после чего кивнула. Быстро перебрав в уме все более или менее подходящее, я выдала: — Ваше имя — Звездочка! Это потому, что вы так изумительно переливаетесь в свете луны, — немного польстила я ей. К слову сказать, луны на небе как раз сегодня не было, были ее жалкие остатки, а на мокрой чешуе играли отблески нашего костра. Но кому это на самом деле интересно?
Буля посмотрела на небо, на котором и увидела тонкий серп едва виднеющегося месяца, и принялась смаковать новое имя. Вдоволь насладившись этим занятием, она важно поинтересовалась:
— Значит, теперь я выделяюсь среди всех остальных?
— Да. Теперь вы — личность! Индивидуальность! — Сколько патетики...
— Что ж, — Звездочка была очень довольна своей новой значимостью. — Увидимся, — услышала я уже с пустого места, где только что сидела «индивидуальность», и в то же мгновение раздался всплеск воды. М-да, благодарность у були выражается немного странно...
Сырой прохладный воздух рано разбудил меня. Брр, зябко. Зря були культивируют вокруг озера эти огромные деревья, солнце сюда практически не проникает. Сладко потянувшись, я перевернулась набок, открыла глаза и... вздрогнула. На меня смотрело множество маленьких бусин глаз. Остатки сна мгновенно вылетели, и я резко села. Начиная от меня до самого озера и немного в воде сидели многочисленные були и не сводили с меня своего взгляда. Их было здесь несколько десятков! Зрелище не для радостной побудки — серый блестящий ковер со множеством немигающих глаз. Брр, брр, брр. Кто кого ловит, я не поняла?!!
Немного оправившись от такого потрясения, я как можно громче спросила:
— Это что, все желающие быть пойманными, чтоб исполнять мои желания?
Поискав глазами Фара, я пришла к выводу, что он где-то выискивает булю, чтобы предоставить мне ее для ловли, не зная, что рыбки в огромном количестве сидят сейчас передо мной. Лови — не хочу. А ловить их в таком положении действительно не хотелось. Наверное, у них такая новая тактика воздействия на ловцов...
— Ну, кто первый будет ловиться? — невесело спросила я эту переросшую икру.
Если говорить о вкусах, то Зубар, со всеми его чудовищами и жуткостями, мне нравится намного больше, чем Третий мир со своей стерильностью и правильностью. Одна прямоугольная и круглая рыба чего стоит. Фу! Жаль, что они не могут вернуть природе первозданный вид.
Как это водится, к самому озеру мы направились пешком — очень мой телохранитель заботился о физической подготовке своей подопечной. По дороге Фар расширял мой кругозор.
— Буля — рыбка с интеллектом. Она может выходить на берег и полтора-два часа спокойно прогуливаться по суше. Но делает она это редко.
— А если буля не выйдет на берег за эти три дня?
— Ну, она же там не одна. Так что каждый день на берегу озера можно встретить двух-трех этих милых рыбешек. Я знаю их излюбленное место, туда и двинем.
— Знаешь, — неожиданно вспомнила я, — у нас на работе тоже была своеобразная золотая рыбка.
— Это такая с выпученными глазами?
— Нет. Завхоз на рыбалке поймал то ли ершика, то ли еще кого и принес на работу в банке. Тот оказался на удивление живучим. Притащили аквариум, поставили его у охраны... Ну, в общем, прижился этот рыб у нас. А однажды мужики меж собой отмечали чье-то повышение по службе. Набрали водки, еды... Сидят, пьют, поздравляют. Тут один возьми да и скажи: «А что это мы братана обижаем? Надо и ему водки налить!» Посоветовались и решили «братка» не обижать — угостили его от «чистого сердца», вылив в аквариум полстакана водки.
— Подожди-ка. Водка — это тот ваш жуткий напиток на спирту? Я правильно понял? — перебив меня, уточнил Фар.
— Да, ты прав. — Нан поморщился. — Ну, так вот. Отметили, значит, и пошли все по домам. Наутро приходят — рыбка жива! Послали гонцов за «лекарством» — опохмелиться. Сели, значит, опять за стол... Снова поступило предложение: «Братана опохмелять будем?» Решили водку больше не переводить ввиду ее малого количества. Посидели, глядь, а рыбка-то кверху пузом в аквариуме плавает. «Вот что значит вовремя не „подлечиться“!» — назидательно говорили они после этого. Вот такая грустная история о рыбке, «пошедшей по наклонной», — вздохнула я, завершая повествование.
— Да уж. Я бы, наверное, от этого пойла тоже кверху брюхом пал, — многозначительно заключил Фар.
Тем временем мы подошли к полосе леса, словно сросшейся между собой. С трудом продираясь между ветвей, которые если не цеплялись, то преграждали путь, на небольшой прогалине я с удивлением обнаружила большой камень с надписью: «Осторожно, озеро с ядовитыми злыми рыбами!» Я взглянула на Фара, который, словно не замечал этого предупреждения, обошел камень стороной и продолжал ломиться дальше. Спустя метров двадцать на нашем пути возник еще один камень. Надпись на нем гласила: «Вы не забыли, там озеро с жуткими ядовитыми рыбищами?» Фар опять проигнорировал предупреждение, продолжая свой путь. Очень скоро впереди замаячили проблески воды, поэтому, заглядевшись на них, на третий камень я уже налетела и чуть не расшибла себе лоб! «Все, конец, приехали. Зря не послушались. Надеемся, что противоядие и бинты вы захватили» — гласила надпись.
— Фар, ты не в курсе, что это за «милые» камушки с предупреждающими надписями? — спросила я, не вытерпев неизвестности и потирая свой ушиб.
— Что? А... Не обращай внимания. Это буля забавляется. Я отправлюсь посмотреть одно местечко, а ты иди пока к озеру, погляди по сторонам. — И Фар двинулся куда-то в сторону, оставив меня одну.
Что я должна была увидеть по сторонам, мне было неясно, но к озеру я все же пошла. Открывшийся передо мной вид впечатлял. Обалдеть! Никак не привыкну к красоте первозданной природы этих миров. Восторгаясь, я прямиком направилась к воде, намереваясь смочить руки и умыться.
— Любезная. Эй! Милочка, — послышался за спиной скрипучий голос.
Обернувшись, я увидела серую тушку длиной сантиметров семьдесят и диаметром сантиметров тридцать. Короче, такую бомбочку в миниатюре, или, если быть точнее, торпеду (с винтовыми лопастями с одной из сторон), которая сверлила меня сейчас своими маленькими глазками.
— Простите? — Честно говоря, уверенности в том, что меня окликнуло именно это бревнышко, у меня не было.
— Да-да, это я вам, поскольку других, как вы могли заметить, в округе нет.
Вот это да! Говорящее что-то.
— Что вы хотели? — вежливо уточнила я.
— Видите ли, милочка, в силу хитрого умысла меня выбросили на берег, а ввиду того, что я, так сказать, рыба... Задыхаюсь. Могу ли я надеяться на сострадание и помощь с вашей стороны? — на последнем издыхании молвило ЭТО.
— Конечно. Как я могу вам помочь? И кто вас так?
— Это буля-хулиганка меня. Вы, вероятно, наслышаны о них и их способности ходить по суше?
— Мне говорили про это. — Я буквально пылала негодованием к этим вреднющим булям! Поймаю — попрошу сменить их характер на более добропорядочный.
— Девушка, да опустите вы меня в воду поскорее! Я же задохнусь! — ворчливо проговорила бомбочка, складывая свои плавники на пузе.
Я схватила ее на руки под сопение о возможности повреждения ее ценной чешуи и как можно бережнее потащила к воде, прогибаясь под тяжестью. Нелегкая тушка была, скажу я вам. Что же это за буля такая, спокойно выкинувшая на берег такой вес!
Зайдя в воду по колено, я услышала за спиной голос Фара:
— Слушай, а...
— Подожди! — прервала я его, боясь надорваться от своей спасительной миссии. Осторожно опустив тушку в воду и счастливо понаблюдав, как благодарная рыбина уплыла, я вернулась на берег.
— Желание загадала? — сразу спросил нан.
— Желание? Кому?! Я не видела ни одной золотой рыбины в округе.
— Ты только что опустила ее в озеро.
— Кого? — Я тупо уставилась на Фара, в то время как радость спасителя угасала и ответ был очевиден.
— Булю. Только не говори, что по доброте душевной помогла несчастной рыбке вернуться в озеро!
— Но... но... Это же должна быть ЗОЛОТАЯ рыбка!
— Я не говорил, что она золотая. Я лишь сказал, что она аналогична вашей сказочной, то есть ее надо поймать, и только в том случае она будет исполнять желание.
— Да я же ее поймала! — воскликнула я, тыча в «спасенную» булю, которая нагло качалась на волнах в десяти метрах от берега, подложив плавники под голову и слушая наш разговор.
— Ты это не мне, а ей теперь доказывай, что ты ее поймала, — отрезал Фар.
Я подошла к воде и, обращаясь к золотой рыбке, крикнула:
— Эй, буля! Я тебя поймала, выполняй мое желание!
— Еще чего, — парировала эта нахалка, — если я позволила тебе подержать меня в руках и оказать мне услугу, это еще не значит, что ты меня поймала. Дурочку нашли, ха! — развернувшись на спину и болтая хвостом на манер ног, она стала медленно с ленцой отплывать от берега.
Меня стало распирать праведное негодование. Какая-то килька смеет глумиться надо мной, лишая справедливо заработанного желания!
— Эй ты, карась-переросток! — грозно закричала я ей, перекрикивая всплески воды. — Да как ты смеешь грубить! Я Волшебница Изумрудного города (к слову как-то пришлось...), и по правилам сюжета ты обязана выполнить желание поймавшего тебя!
Буля немного заинтересовалась моей речью и остановилась.
— Наверное, в моем экземпляре правил поведения забыли упомянуть об этом, — хмыкнула она, пожав плавниками.
— Ах так! — Я вскинула руку вперед, мысленно схватила булю, подняла ее над водой. Не ожидавшая ничего такого рыбка испуганно завертелась, а я тем временем положила эту тушку на любезно мной же подставленную сковородку соответствующих размеров.
Не знаю уж откуда, но рыбка была хорошо знакома с предназначением сковороды, поэтому после очередной неудавшейся попытки смыться за здорово живешь сдалась.
— Хорошо-хорошо, — снова заговорила она своим скрипучим голосом. — Чего ты хочешь?
К загадыванию желания я готова не была, поэтому задумалась, рассеянно взглянув на свою вскинутую руку, и тут же ужаснулась. Руки мои выглядели как после усердной многодневной копки картошки!
— Желаю! Обнови мой маникюр. Лак хочу серенький с перламутром.
Буля проворчала что-то про идиотов, которые шляются по здешним местам и не дают покоя почтенным рыбкам, шлепнула хвостом, заявив, что пора бы ее вернуть в водичку. Я взглянула на руки. Первозданный маникюр радовал глаз. В мгновение ока сковорода исчезла, и буля звучно шлепнулась в воду, тут же быстро исчезнув с поверхности.
На мое удивление, никаких колкостей по поводу моего желания Фар не высказал. Мы развели костер, поужинали «плодами» охоты нана и стали обсуждать завтрашнюю поимку новой були.
— А почему эти прототипы золотой рыбки имеют, так скажем, не очень привлекательную внешность? Ты уверен, что это действительно прообраз нашей волшебной рыбешки?
— Уверенным тут быть нельзя. Но это единственная говорящая рыба, к тому же исполняющая желания. А облик... Вряд ли булям позволили его выбирать. Собственно, из-за своей внешности эти рыбки и не любят показываться, а узнать что-то от них самих практически невозможно. Обитают они только в этом озере и никого к себе близко не подпускают. Не любят быть на виду.
— Да, это я заметила, — потерла я свой ушиб, который получила предостерегающим камнем буль. — И что же, вы о них ничего не знаете?! Помнится, я что-то читала в книгах... — начала я припоминать немногочисленные библиотечные посиделки.
— Нет, почему же. Мы знаем о них достаточно много. Почти все.
— ???
— Очень просто. Ловишь булю и в качестве желания интересуешься, сколько они живут, чем питаются и так далее. К примеру, самому долгожителю из них было сто шестьдесят четыре года. Все они — самки, самец у них один (вот уж есть отчего получить вредный характер!). Посетителей они не любят, как я уже говорил, из-за своей внешности.
— Вот ты говоришь, ее сложно поймать, а я поймала с первого раза. Как это возможно? Или это просто мое исключительное везение?
— Ну, вообще-то буля двигается по суше, как и по воде, — очень быстро. И на то, что ты ее так легко поймала, могут быть три причины:
1) буля задремала на солнышке и пропустила твое появление, а когда ты ей невольно закрыла путь отступления к воде, решила импровизировать;
2) было скучно, и поэтому, чтобы немного развлечься, она решила подшутить;
3) просто попалась глухая буля.
— От такого слышу! — раздался знакомый скрипучий голос со стороны воды.
Я повернулась в сторону озера и увидела нашу знакомую, которая держалась линии берега поближе к траве, немного высунув голову.
— О, это вы! Добрый вечер! — Опыта в добросердечных речах у меня было уже предостаточно, поэтому это приветствие прозвучало жутко любезно. — Не стесняйтесь, подходите (или как вы там передвигаетесь) к нам.
— Конечно, — привычно проворчала буля, — а вы меня снова ловите и нагло требуете выполнить свое желание. Нет уж, дудки!
— Как пожелаете, — пожала я плечами, — хотя могу вас заверить, что кодекс ловцов запрещает ловить дважды одну и ту же булю. К тому же это неинтересно, заниматься ловлей подобным образом. — Я отвернулась и сделала вид, что занялась важным делом — рисованием палочкой на земле.
По хаотичным всплескам я поняла, что буля в раздумье и находится сейчас в состоянии «и хочется и колется». А через пару минут у меня появилось полное подтверждение своей догадке. «К нам движется буля» — получила я мысленную передачу от Фара. Рыбешка подползла поближе и остановилась в нескольких шагах. Я «неожиданно» ее заметила:
— О, вы приняли мое предложение! Я рада. Давайте знакомиться. Это, — я указала на нана, — Фаравул, а я...
— Знаю, знаю. Слышала уже. Волшебница чего-то там зеленого, — прервала ворчливо буля, тем самым напоминая мне, что я тут под очередным псевдонимом. Очень кстати.
— Вообще-то мое имя — Аня, а Волшебница Изумрудного города — это титул. А как зовут вас?
— Буля.
— Нет. Вот я — человек, волшебница, имя — Аня. Имя — это то, что вас выделяет из всех. Вы рыба, буля. А имя?
— Нет у меня имени, — обиделась рыбка.
— Как?! — Я с удивлением посмотрела на Фара, тот спокойно пожал плечами. — А хотите, я придумаю вам имя? — Рыбка изобразила мучительную работу мысли, после чего кивнула. Быстро перебрав в уме все более или менее подходящее, я выдала: — Ваше имя — Звездочка! Это потому, что вы так изумительно переливаетесь в свете луны, — немного польстила я ей. К слову сказать, луны на небе как раз сегодня не было, были ее жалкие остатки, а на мокрой чешуе играли отблески нашего костра. Но кому это на самом деле интересно?
Буля посмотрела на небо, на котором и увидела тонкий серп едва виднеющегося месяца, и принялась смаковать новое имя. Вдоволь насладившись этим занятием, она важно поинтересовалась:
— Значит, теперь я выделяюсь среди всех остальных?
— Да. Теперь вы — личность! Индивидуальность! — Сколько патетики...
— Что ж, — Звездочка была очень довольна своей новой значимостью. — Увидимся, — услышала я уже с пустого места, где только что сидела «индивидуальность», и в то же мгновение раздался всплеск воды. М-да, благодарность у були выражается немного странно...
Сырой прохладный воздух рано разбудил меня. Брр, зябко. Зря були культивируют вокруг озера эти огромные деревья, солнце сюда практически не проникает. Сладко потянувшись, я перевернулась набок, открыла глаза и... вздрогнула. На меня смотрело множество маленьких бусин глаз. Остатки сна мгновенно вылетели, и я резко села. Начиная от меня до самого озера и немного в воде сидели многочисленные були и не сводили с меня своего взгляда. Их было здесь несколько десятков! Зрелище не для радостной побудки — серый блестящий ковер со множеством немигающих глаз. Брр, брр, брр. Кто кого ловит, я не поняла?!!
Немного оправившись от такого потрясения, я как можно громче спросила:
— Это что, все желающие быть пойманными, чтоб исполнять мои желания?
Поискав глазами Фара, я пришла к выводу, что он где-то выискивает булю, чтобы предоставить мне ее для ловли, не зная, что рыбки в огромном количестве сидят сейчас передо мной. Лови — не хочу. А ловить их в таком положении действительно не хотелось. Наверное, у них такая новая тактика воздействия на ловцов...
— Ну, кто первый будет ловиться? — невесело спросила я эту переросшую икру.