Страница:
Сергей ударил струей по краю камня. Кусок весом в десяток килограмм откололся и упал на пол. Срез был удивительно ровным, несмотря на то, что края слегка оплавились. Сам камень даже не нагрелся.
Несколько минут спустя он освободил стальное лезвие. Внешне неотесанный булыжник оказался полым внутри. На лезвие был нанизан тугой свиток темной материи, испещренной символами наподобие подписей под картинами.
Теперь было понятно, каким образом древние мастера достигали таких правильных форм в обработке камня. Но все-таки как увязать такое оружие и средневековый быт его владельца? Быть может, оно пришло из более глубокой древности? Того времени, когда магия и наука были чем-то единым?
Сергей подобрал фонарь, спрятал в карман свиток, осторожно (лезвие меча было острым) замотал находки в куртку.
Он поднялся по ступеням и, внезапно, повинуясь неведомому приказу, провел полосой пламени по верху у входа во вторую пещеру. Пласт стены съехал вниз. Завал был не таким большим, как прежде, но и его хватило бы, чтобы избавить могилу война от назойливых глаз и рук. Сергей чувствовал, что здесь должны работать люди с большим знанием о древности, чем у него. Пожалуй, даже спецам из Конторы не следует говорить об этом удивительном открытии. Пускай это будет его тайной… нет его и того человека, что помог сквозь тьму веков ему выбраться отсюда. А для начальства… ну что же - вполне правдивая и, самое главное, подтверждаемая фактами версия, что многие изделия для "промывки мозгов" однозначно имеют марсианское происхождение, а на Земле - действует всего лишь сеть дилеров.
Вопрос только о том, кому может быть выгодно существование силиконовых долин Психотропного треугольника и контрабанда иной дряни из космоса? И здесь напрашивался очевидный ответ - военные преступники, сосланные на эту планету или бежавшие сами, были не прочь погрузить страны и народы Земли в хаос, чтобы вновь вернуть себе власть. Беда только, что вот уже полтора десятка лет от расселившихся по бесплодным пустыням людей не было весточки. Наземные поселения с орбиты казались вымершими.
Из единственного оплота Земли на Маре - Прецептории Новая Москва отправлялись по окрестным горам редкие научные экспедиции, сбрасывались гуманитарные грузы и кислород в местах возможного появления изгнанников. Грузы оставались нетронутыми. А самих людей и след простыл.
Но было ясно, что там, на Красной планете налажено массовое производство нарковизоров и оргазмайзеров, там штампуются записи запрещенных на Земле исполнителей.
Сергей думал, что возможно, Конторе придется вступить в противоборство с самыми изощренными специалистами периода Индустриальных Войн, постаревшими, но не утратившими своих навыков. Чувство долга стало перекрывать восхищение от радующей душу любого мужчины находки.
Глава шестая
Его возвращение спустя три дня наделало страшный шорох в Конторе. Разумеется, широкая общественность не была извещена о произошедшем. Но страшный "отдел внутренней безопасности", набранный из самых боеспособных и надежных "ветеранов" денно и ночно тряс все остальные отделы.
Сергей ожидал, что получит "выволочку" за потерю машины и груды оружия. Вместо этого его удостоили все го лишь кратким расспросом. Даже рапорт не заставили писать. Кто-то из посвященных даже намекнул о повышении, но осторожно. Хотя Сергей мало что уже сам начинал понимать - в дело запускались неведомые механизмы одной из самых тайных организаций в мире. "Деды" бросили пить пиво "Великий заговор" и принялись за просчет ситуации и всех возможных вариантов ее развития.
Выйдя из медицинского отсека, где заботливые докторши его простучали, просветили, прощупали и разве что не попробовали на вкус, он был огорошен новым заданием.
Ветров сидел в своем неизменном "брежневском" кресле, но на этот раз при полном параде с рядами орденов. Куда-то подевался неформальный герб с серпом и молотом. Даже голограммы Андропова и Дзержинского смотрели на входящего совсем по иному - с опаской и настороженностью.
– Придется, тебе, птенчик, полетать! - Сразу начал он, махая бланком, украшенным визами доброй половины руководства Конторы, включая и Самого.
Сергей с удивлением увидел командировочное предписание о поездке на Марс.
– Знаю, после сотряса в космос сразу не пускают… но тут за тебя хлопотал один знакомый (подполковник неожиданно сделал паузу, как бы думая, говорить или нет и пришел к выводу - не говорить). В общем - три недели на подготовку в Звездном, день на сборы - и полным ходом!
– Но…
– Никаких но! В этой заварухе людей на Земле совсем не хватает… активизировались почти все, казалось, закрытые сети. Ты только подумай - тысячи порнографических сайтов, неведомые и неизвестные самолеты разбразысают контрабандную продукцию. Даже на обычную наркоту цены на черном рынке поползли вниз, не говоря уже об электронной. В приграничных республиках воскресли древние тоталитарные секты. Участились нападения на наших миротворцев в Северной Америке. В Европе бунтующие фанатики жгут заживо немусульманское население - погранцы не справляются с потоком беженцев. Китай, по слухам, готовит "оружие возмездия".
– Ответные меры?
– Из резерва выпущены полтора миллиона "пенсов". Но это же все деды, ты пойми, им под сто лет. Опыт есть, но хватка уже не та. В Монголии расконсервируются твои любимые Т-101. Вся контора на ушах - обязательный двенадцатичасовой рабочий день, отменены все выходные и праздники. Но самое главное!
– Что? - не понимающе спросил Сергей, потрясенный чудовищным объемом информации. Все дисплеи и проекторов в кабинете шефа выдавали все новостные сообщения. Периодически на одном из экранов внутренней связи возникал один из "мозгунов" - аналитиков и докладывал ситуацию.
– Никто не знает, откуда ноги растут! Вроде бы вся известная дрянь, но масштаб, стратегия! Идет развал Системы, мелкими, комариными, но попадающими в резонанс чувствительными толчками. Запас прочности Системы велик, но не беспределен.
Дальше Сергею показалось, что он вновь очутился на лекции по "Общей теории систем" сумасшедшего очкастого профессора.
– Далее! - Процедил сквозь зубы угомонившийся подполковник. - Официально, ты мертв! О твоем появлении знает только десяток сотрудников, но они будут молчать или… - он провел рукой по шее!
Сергей ужаснулся, поскольку "ошейник совести", надеваемый на сотрудника гарантировал его абсолютною лояльность - в противном случае его ждала неминуемая смерть от взрыва. И что самое главное - люди шли на это добровольно!
Но сейчас за краткий период времени в него пытались впихнуть максимум знаний и навыков. Когда после долгих тренировок он засыпал в ванне с восстанавливающим раствором с подключенными электростимуляторами и трубками гипервитаминизированных растворов, обучение продолжалось и во сне. Электростимуляторы готовили мышцы к запредельным нагрузкам на зло товарищу Уайдеру с его системой.
Он почти с ума сходил от программируемых снов, транслируемых более продвинутой аппаратурой "ВР", которую он даже не мог себе представить. К концу курса он уже ощущал себя некой боевой машиной, без чувств и эмоций. Одно радовало - интенсивные тренировки позволяли забыть о неудачных "любовных" приключениях.
На двадцать первый день работники Звездного приступили к "выписке" поправившегося почти на пятнадцать кило пациента. Хирурги с самого начала подкорректировали форму губ, носа, щек и ушных раковин, нанесли более темный подкожный пигмент.
Когда однажды Сергей посмотрел на себя в зеркало - он не узнал своего отражения. Вместо слегка худощавого, с отпущенными темно-русыми волосами юноши, на него смотрел квадратнолицый, короткостриженный и загорелый здоровяк с белыми до неприличия волосами. Да, внешность у него стала типично "комитетская". Новые документы дожидались хозяина. По легенде он являлся оператором "противометеоритных" орудий сначала на корабле, а потом - радара дальнего астероидного обнаружения на Марсе. Профессия, к слову очень популярная, особенно после 2047 года, когда русской ракетой с термоядерной боеголовкой был уничтожен астероид N 13-1666, осмелившийся подойти к планете на пустяковое расстояние в сто тысяч километров.
Обслуживающий персонал звездного в традиционных "воротничках", под которые были замаскированы "кольца совести", облегченно вздохнул, когда выписал своего пациента, проходившего подготовку по новой, еще не опробованной методике.
Раньше людей в космос доставляли крайне ненадежные ракеты. Земная цивилизация на рубеже двадцатого и двадцать первого веков замедлила свое развитие. Советские и зарубежные фантасты в конце пятидесятых - начале шестидесятых, окрыленные первыми успехами, предполагали появление иных, более совершенных летательных аппаратов к концу века. Они глубоко заблуждались. Почти восемьдесят лет человечество, раздираемое внутренними противоречиями, впадая в соблазны виртуальной реальности, отказывалось от своей исконной мечты - покорения космического пространство. Смутное время и Новые Темные века, как стали называть время с конца 1985 года XX века и до окончания периода Индустриальных войн - наложили запрет на развитие новых технологий. И только война стимулировала появление огромных многоразовых космических кораблей, напоминавших гигантские дома и приводимых в движение энергией сначала ядерной, а потом и термоядерной реакции.
Корабли - дредноуты, весившие тысячи тонн, поднимали большие грузы, но были весьма затратны в производстве и обслуживании. Ионные двигатели потребляли тонны водорода.
И сейчас в России насчитывалось более десяти таких челноков, использовавшихся для перевозки крупногабаритных грузов. Но все большую популярность набирали лазерные и электромагнитные ускорители, а так же их гибриды.
Гиперзвуковой самолет Конторы сбросил скорость и заложил вираж над космопортом - огромным зданием посреди саванны. Вдалеке проходила гигантская многокилометровая труба большого электромагнитного ускорителя. На территории самой России уже эксплуатировались две ЭМ-трубы, позволявшие поднимать на орбиту грузы весом до десяти тонн. Ракеты на лазерной накачке (импульс подавался с Земли) поднимали до ста тонн, однако их запуск зависел от погодных условий, причем очень сильно. Более крупные грузы, как уже говорилось, поднимались за счет больших транспортных челноков.
Три года тому назад летом 2070 года в Экваториальной Африке было закончено продолжавшееся полтора десятка лет строительство трубы ускорителя. При запуске космических аппаратов использовалась проверенная технология вакуум-поездов: в безвоздушное пространство камеры помещался герметичный снаряд, который ускорялся переменным электромагнитным полем до почти космических скоростей. Однако в отличие от поездов при запуске скорость была на порядок больше. Пролетев свыше ста двадцати километров по изогнутой по большому радиусу трубе, снаряд вырывался на свободу на высоте около десяти километров, имея скорость порядка пяти километров в секунду. Мощный электромагнитный импульс ионизировал воздух на его пути, создавая разряжение (вот он - источник озона для дырявой атмосферы). Далее в дело, подобно опытной команде волейболистов, вступали пять наземных лазерных станций и одна низкоорбитальная, которые подавали излучение на двигатели корабля, топливом в котором могло служить все, что угодно, хоть та же обычная вода.
"Большой ЭМ", как обычно называли свое детище операторы, мог хоть каждые пять минут посылать на орбиту двухсоттонные снаряды - челноки со сложенными крыльями. Однако, даже выйдя на проектный режим работы, делал только один запуск в день. Не хватало мощности. Сначала несколько термоядерных станций питали трубу ускорителя, накапливая за день энергию и конвертируя ее в импульсы лазеров. Для первых залпов вообще приходилось обесточивать половину РФ, так что ворчливые "пенсы" вспоминали старые времена и какого-то полумифического Чубайса.
Сейчас в дело вступали одна за одной еще семь станций и запуски можно было осуществлять через каждый час.
Кресло пассажира немного качнуло, замедливший ход самолет менял угол крыла и открывал ниши со спрятанными вертикальными двигателями.
Сергей подобно большинству других пассажиров (офицеры охраны космопорта) полтора часа полета из Москвы провел, уткнувшись в портативный проектор персонального компьютера. Он как губка впитывал информацию по предстоящей марсианской экспедиции - ближайший исследовательский рейс должен был начаться только через месяц. Потому его в экстренном порядке "прописали" вольнонаемным в самый отвязный и безбашенный экипаж в Солнечной системе, почти сплошняком состоявший из одних "пенсов".
Утих транслируемый по радио Дмитрий Варшавский со своими рок-балладами. В приоткрытую дверку кабины неслышной птицей прошмыгнула стюардесса.
– Уважаемые пассажиры! - пропела классическим сопрано жрица "Аэрофлота", - через несколько минут наш самолет совершит посадку на территории коспоморта Экваториальный, прошу вас пристегнуть ремни!
Почти сотня молодых мужчин синхронно повернула голову от компьютеров в сторону проплывавшей фигуры, затянутой в форменный черный кожаный комбинезон, и разочарованно, но дружно лязгнула пряжками.
Открылся люк, и Сергей одним из первых подставил свое лицо жаркому солнцу Африки. Переход, конечно, от российских морозов к сорокоградусной жаре был не очень приятный. Он спустился вниз к погрузчику и по очереди поставил на платформу два объемистых тюка - разрешенные сто килограммов груза. На электрокаре он вместе с багажом доехал до центрального здания. Секция "Аэрофлота" была почти пустой, похоже, что кроме пассажиров прилетевшего из Москвы федеральной "тушки" - ТУ-726, никто сюда особо не стремился.
Местное, как все еще писали некоторые западные газеты, "угнетаемое" русским игом население в ремонтных робах деловито сновало по полосам. По их сытым и лоснящимся лицам, можно было понять, что их совсем не прельщала перспектива возвращения в путину гражданской войны, бушевавшей два десятилетия назад. Эпидемию СПИДа в свое время удалось подавить за счет довольно жестоких мер по повышению нравственности (мусульманское духовенство прямо-таки Аллаху молилось на "захватчиков", вернувших им паству) по аналогии с Россией. Семьи были обеспечены работой сначала на постройке, потом на эксплуатации "трубы" и сопутствующих сооружений. Ясное дело, к сложной технике не подпускали, но и прочей работы было много.
"Конторские" деловито расползлись по терминалам оформлять свои документы. Подобная процедура была проделана Сергеем еще в Москве и теперь направился к единственной группе людей, на некоторых из которых была "облегченная" форма Космофлота.
Старпом был не в военном мундире, в простой гражданской одежде. Узнать его можно было только по большой, разделенной надвое серебряной бороде. Джинсы, майка-безрукавка с неизменным "In Metal We Trust" - все это дозволялось в жарком климате. На груди висел допотопный проигрыватель компакт дисков и по доносившемуся из наушников слабому грохоту можно было распознать, что восьмидесятилетний "пенс" слушал "Арию".
– Кабы не личная просьба твоего босса, он в свое время под Нижнем мне задницу на своем танке вовремя прикрыл, ни за что бы не взяли… начхать нам на "сверхсрочность". Давай-ка лучше подсоби! - он махнул в сторону группы "вольнонаемных", таскавшей на аппарель подъемника из какого-то древнего грузовика бочонки с пивом.
За полчаса, порядочно взмокнув на сорокоградусной жаре, они затолкали "контрабанду" в подъемник, поспешивший к базировавшемуся в семи километрах ангару челноков. По поводу пива чуть было не вышел спор с диспетчерской. Дело в том, что на "Вихрь-417", орбитальный транспортер среднего класса, планировали погрузить японский спутник связи. С пивом уже был перебор.
Старший помощник капитан второго ранга Василий Никифоров вспомнил весь арсенал "интернационального русского", прежде чем Высокие Договаривающиеся Стороны сошлись на том, что две трети - двадцать тонн пива полетит на челноке. Остальное - следующим рейсом. Правда пару бочек "Великого заговора" все же пришлось оставить на грешной земле. Они поступили в полное распоряжение одной из Сторон.
– Деды рады будут! - Закончил свое виртуозное и кудрявое искусство старпом, имея ввиду довольно большой экипаж планетолета.
Не прошло и получаса, как уже Сергей располагался в уютном, подстроившимся под анатомию пассажира, кресле орбитального челнока. Кабина пилотов была рядом, и сквозь прозрачное кварцевое бронестекло манипуляции экипажа были доступны взору. Рядом такое же привилегированное место занял старпом, на этот раз облаченный уже в черный с золотыми и серебряными насечками мундир с серебряной бляхой на груди. Только форменную фуражку он снял и положил на колени, время от времени поправляя и разглаживая свои не слишком податливые волосы. Сергей оглядел остальных пассажиров.
Профессор "кислых щей", молодая спутница, то ли внучка, то ли студентка, вызвавшаяся сопровождать обожаемого профессора. "Пенсы" в последнее время вообще черт знает что выделывать начинали - после выхода на пенсию в восемьдесят лет человек мог рассчитывать еще лет на тридцать, а то и более веселой и отвязной старости.
Угрюмый африканец с физиономией профессионального боксера. Два офицера Конторы с заданием по ревизии на одной из лунных баз (молча, как масоны, перемигнулись с Сергеем - рыбак рыбака видит издалека). Остальные - туристы из Японии, увешанные всевозможной записывающей аппаратурой, степенные эмигранты из Европы со своими постными женами, орбитальные рабочие, актриса, долженствующая исполнять роль Попсы в трагикомической металл-опере "Побег из Стеклянного Дома", которую ставил один из модных продюсеров на Луне для поднятия энтузиазма у сотрудников базы.
Последняя, вживаясь в образ по Станиславскому, уже успела осветлить волосы и вырядилась в таком стиле, в котором выступала одна из "президентш" эпохи Второго олигархата, небезызвестная Ксения Домостроительница. В лучших традициях той эпохи она стала строить глазки одновременно Сергею и двум офицерам.
Те, как по команде, отвернулись в сторону профессорской "внучки", достали наушники и секундой спустя уже можно было слышать "Красное на Черном" Кости Кинчева, известного тем, что им был произведен синтез рока и религии, надо сказать, небезуспешный, поскольку даже в такой консервативной организации, как РПЦ, после Собора 2027 года было официально разрешено белому духовенству участвовать в создании и продвижении рок-групп. А на концерте, посвященном 60-летию ДДТ одна из них "Русский Крест", выступавшая за предание анафеме продажных демографов и пораженцев-планировщиков семьи, даже завоевала первое место - премию Юрия Шевчука.
Спинка кресла откинулась. "Выросли" страховочные ремни. А подголовник мягко обхватил затылок, не мешая, впрочем, обзору.
В иллюминатор было видно, как тысячетонный "канонир" двумя гигантскими манипуляторами поднял челнок со сложенными крыльями и плавно понес двухсотпятидесятитонную "малютку" к пусковому жерлу ускорителя.
– Никак кого забыли! - Ухмыльнулся старпом, глядя на суету, творившуюся в нескольких десятках метров внизу. - А, нет, это бак меняют.
С потрясающей нежностью челнок был уложен на направляющие, сзади присоединили топливный бак, наполненный водой. В следующий момент секция стартовой камеры, надвинувшись, закрыла небо. Включились электромагниты и, поддерживаемый полем, корабль завис в жерле трубы.
– Борт четыре сотни семнадцать - базе, предстартовая процедура выполнена, все системы работают нормально.
– База - снаряду! Пиковая мощность через полторы минуты. Траектория загружена. Даю добро на старт.
– Подача под закрутку, угол в 37 градусов с повышением.
–Ионный контроль - в норме!
– Ведущий 1 - в норме!
– Ведущий 2 - в норме!
– Ведущий 3 - в норме!
– Ведущий 4 - в норме!
– Ведущий 5 - в норме!
– …
– Орбиталы, где вы, мать вашу так! - спросил кто то из контрольного пункта станцию лазерного ускорителя.
– Ведущий 6, докладываю, в норме! Небольшие помехи на канале. Солнечная активность.
По очереди все системы рапортовали о готовности. Сергей, как ему казалось, физически ощущал невероятную мощь и напряжение титанических сил, готовых зашвырнуть его и спутников куда повыше.
– Старт!!! - без всякого отсчета заорали с контрольной башни.
– Поехали! - крикнул кто-то, быть может, старпом.
Ускорение мягко навалилось на тело. Корабль сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее начал набирать ход. В иллюминаторе решетчатые фермы электромагнитов стали мелькать все быстрее и быстрее, пока не слились в сплошную мещанину черных и коричневых полос. Корабль летел по черному тоннелю уже быстрее любого вакуум-поезда. Когда на информационной панели стрелка указателя показала скорость в 3,5 км. в секунду, "труба" начала незримо загибаться вверх. Дополнительная нагрузка навалилась на плечи, вдавливая в кресло, появилась ощутимая вибрация. По спокойному лицу старпома Сергей понял, что ничего особенного не происходило - перегрузка не превышала двух с половиной - трех "же". Внезапно темные шторки автоматически прикрыли иллюминаторы, так что момент "выстрела" Сергей не увидел. Но вот, даже сквозь затемнение пробилась яркая вспышка ионного ускорителя, создавшего далее по курсу необходимое разряжение.
Перегрузки уменьшились - в дело вступили лазерные ускорители, подававшие энергию на двигатели. Между "ударами" волейболистов были секундные перерывы, когда возвращалось нормальное тяготение. Сергей насчитал пять таких подач. Внезапно, он это ощутил по оживленной перепалке пилотов, что-то случилось. Шестого импульса не последовало. Узкая красная спица огня полосой пролетела где-то справа и сверху (хотя эти направления уже стали относительными). Челнок сильно тряхнуло. Кратковременная перегрузка была сильной - судя по безвольным и бледным лицам пассажиров, половина из них потеряла сознание.
– Что-то случилось?
– Случилось… - старпом добавил одно из кудрявых выражений.
– Волки позорные, на орбитале, с расчетом импульса обломились! - Добавил один из висевших рядом пилотов, успевший наполовину залезть в тяжелый ремонтный скафандр. - Мало того, что нас на заданную траекторию не вывели, так еще двигатели на корме спалили.
– Теперь застрянем тут? - осторожно, боясь показаться полным невежей, спросил Сергей.
– Щаз! На такой орбите мы и витка не сделаем, пойдем вниз. Без двигателей выше не подняться, и не сесть. Точка посадки при планировании - Тихий океан.
– Безполезняк! - Добавил второй пилот. - Камера сгорания в порядке, но топливный бак - тю-тю. Он у тебя как? (спросил уже старпома). В нашем деле фурычит?
– Да только в теории
– Так пускай надевает скафандр, а то вдвоем мы не справимся.
Сергей, пытаясь припомнить все тренировки и учебные нештатные ситуации, сноровисто натянул скафандр и поплыл за пилотами к шлюзу.
За ботом земля казалась такой близкой и одновременно - страшной. На такой высоте атмосфера, хоть и редкая, но все же тормозила корабль, готовый сорваться в стремительное пике.
Естественно, двигатели, задетые выстрелом, не подлежали ремонту.
– А если позвать кого-нибудь?
– Мы сейчас на другой стороне. Орбитальный буксир подойдет через час, но еще три нужно на маневры и стыковку. Это "не в дырку влезть".
– Значит, двигателям, конец?
– Еще бы! Пойдем, придется самим рулить…
– Но у нас есть еще! - Сергей продолжал говорить, несмотря на тяжелый, наливающийся кровью взгляд второго пилота.
– Японский спутник! Мы ведь до стационарной орбитыего тащить не собирались?
– Верно! У него толкачи ого-го!
Следующие полчаса они извлекали из грузового отсека спутник связи и монтировали его у кормы. Пилоту и Сергею (не хватало времени на то, чтобы протянуть соединительные кабели), приходилось управлять механизмом вручную, предварительно пристегнувшись к корпусу прочным фалами.
Яркая и сильная струя пламени старых, но надежных жидкостных двигателей, сначала медленно, незаметно для глаза (если только не врали приборы) стала разгонять челнок.
Несколько минут спустя он освободил стальное лезвие. Внешне неотесанный булыжник оказался полым внутри. На лезвие был нанизан тугой свиток темной материи, испещренной символами наподобие подписей под картинами.
Теперь было понятно, каким образом древние мастера достигали таких правильных форм в обработке камня. Но все-таки как увязать такое оружие и средневековый быт его владельца? Быть может, оно пришло из более глубокой древности? Того времени, когда магия и наука были чем-то единым?
Сергей подобрал фонарь, спрятал в карман свиток, осторожно (лезвие меча было острым) замотал находки в куртку.
Он поднялся по ступеням и, внезапно, повинуясь неведомому приказу, провел полосой пламени по верху у входа во вторую пещеру. Пласт стены съехал вниз. Завал был не таким большим, как прежде, но и его хватило бы, чтобы избавить могилу война от назойливых глаз и рук. Сергей чувствовал, что здесь должны работать люди с большим знанием о древности, чем у него. Пожалуй, даже спецам из Конторы не следует говорить об этом удивительном открытии. Пускай это будет его тайной… нет его и того человека, что помог сквозь тьму веков ему выбраться отсюда. А для начальства… ну что же - вполне правдивая и, самое главное, подтверждаемая фактами версия, что многие изделия для "промывки мозгов" однозначно имеют марсианское происхождение, а на Земле - действует всего лишь сеть дилеров.
Вопрос только о том, кому может быть выгодно существование силиконовых долин Психотропного треугольника и контрабанда иной дряни из космоса? И здесь напрашивался очевидный ответ - военные преступники, сосланные на эту планету или бежавшие сами, были не прочь погрузить страны и народы Земли в хаос, чтобы вновь вернуть себе власть. Беда только, что вот уже полтора десятка лет от расселившихся по бесплодным пустыням людей не было весточки. Наземные поселения с орбиты казались вымершими.
Из единственного оплота Земли на Маре - Прецептории Новая Москва отправлялись по окрестным горам редкие научные экспедиции, сбрасывались гуманитарные грузы и кислород в местах возможного появления изгнанников. Грузы оставались нетронутыми. А самих людей и след простыл.
Но было ясно, что там, на Красной планете налажено массовое производство нарковизоров и оргазмайзеров, там штампуются записи запрещенных на Земле исполнителей.
Сергей думал, что возможно, Конторе придется вступить в противоборство с самыми изощренными специалистами периода Индустриальных Войн, постаревшими, но не утратившими своих навыков. Чувство долга стало перекрывать восхищение от радующей душу любого мужчины находки.
Глава шестая
Раммштайн - человек горит,
Раммштайн - запах мяса в воздухе!
Раммштайн - ребенок умирает,
Раммштайн - солнце светит!
Раммштайн - море огня,
Раммштайн - кровь свертывается на асфальте!
Раммштайн - матери кричат,
Раммштайн - солнце светит!
Его возвращение спустя три дня наделало страшный шорох в Конторе. Разумеется, широкая общественность не была извещена о произошедшем. Но страшный "отдел внутренней безопасности", набранный из самых боеспособных и надежных "ветеранов" денно и ночно тряс все остальные отделы.
Сергей ожидал, что получит "выволочку" за потерю машины и груды оружия. Вместо этого его удостоили все го лишь кратким расспросом. Даже рапорт не заставили писать. Кто-то из посвященных даже намекнул о повышении, но осторожно. Хотя Сергей мало что уже сам начинал понимать - в дело запускались неведомые механизмы одной из самых тайных организаций в мире. "Деды" бросили пить пиво "Великий заговор" и принялись за просчет ситуации и всех возможных вариантов ее развития.
Выйдя из медицинского отсека, где заботливые докторши его простучали, просветили, прощупали и разве что не попробовали на вкус, он был огорошен новым заданием.
Ветров сидел в своем неизменном "брежневском" кресле, но на этот раз при полном параде с рядами орденов. Куда-то подевался неформальный герб с серпом и молотом. Даже голограммы Андропова и Дзержинского смотрели на входящего совсем по иному - с опаской и настороженностью.
– Придется, тебе, птенчик, полетать! - Сразу начал он, махая бланком, украшенным визами доброй половины руководства Конторы, включая и Самого.
Сергей с удивлением увидел командировочное предписание о поездке на Марс.
– Знаю, после сотряса в космос сразу не пускают… но тут за тебя хлопотал один знакомый (подполковник неожиданно сделал паузу, как бы думая, говорить или нет и пришел к выводу - не говорить). В общем - три недели на подготовку в Звездном, день на сборы - и полным ходом!
– Но…
– Никаких но! В этой заварухе людей на Земле совсем не хватает… активизировались почти все, казалось, закрытые сети. Ты только подумай - тысячи порнографических сайтов, неведомые и неизвестные самолеты разбразысают контрабандную продукцию. Даже на обычную наркоту цены на черном рынке поползли вниз, не говоря уже об электронной. В приграничных республиках воскресли древние тоталитарные секты. Участились нападения на наших миротворцев в Северной Америке. В Европе бунтующие фанатики жгут заживо немусульманское население - погранцы не справляются с потоком беженцев. Китай, по слухам, готовит "оружие возмездия".
– Ответные меры?
– Из резерва выпущены полтора миллиона "пенсов". Но это же все деды, ты пойми, им под сто лет. Опыт есть, но хватка уже не та. В Монголии расконсервируются твои любимые Т-101. Вся контора на ушах - обязательный двенадцатичасовой рабочий день, отменены все выходные и праздники. Но самое главное!
– Что? - не понимающе спросил Сергей, потрясенный чудовищным объемом информации. Все дисплеи и проекторов в кабинете шефа выдавали все новостные сообщения. Периодически на одном из экранов внутренней связи возникал один из "мозгунов" - аналитиков и докладывал ситуацию.
– Никто не знает, откуда ноги растут! Вроде бы вся известная дрянь, но масштаб, стратегия! Идет развал Системы, мелкими, комариными, но попадающими в резонанс чувствительными толчками. Запас прочности Системы велик, но не беспределен.
Дальше Сергею показалось, что он вновь очутился на лекции по "Общей теории систем" сумасшедшего очкастого профессора.
– Далее! - Процедил сквозь зубы угомонившийся подполковник. - Официально, ты мертв! О твоем появлении знает только десяток сотрудников, но они будут молчать или… - он провел рукой по шее!
Сергей ужаснулся, поскольку "ошейник совести", надеваемый на сотрудника гарантировал его абсолютною лояльность - в противном случае его ждала неминуемая смерть от взрыва. И что самое главное - люди шли на это добровольно!
* * *
Сергей с трепетом вспоминал недельный курс подготовки в Звездном. Двенадцать часов тренировок в день. Для полета в космос железного здоровья вообще-то уже и не требовалось. На орбите постоянно находилось до четырех тысяч только российских космонавтов. Восемь тысяч жило и работало в главной базе на Луне, еще столько же - в более мелких поселениях и заводах. Полторы тысячи обитали на Маре и двух его лунах. До тысячи было занято в долгих экспедициях в поясе астероидов, в кольцах Сатурна. И это все не считая космических туристов, число которых, как и обслуживающего персонала увеличивалось с каждым годом вполовину.Но сейчас за краткий период времени в него пытались впихнуть максимум знаний и навыков. Когда после долгих тренировок он засыпал в ванне с восстанавливающим раствором с подключенными электростимуляторами и трубками гипервитаминизированных растворов, обучение продолжалось и во сне. Электростимуляторы готовили мышцы к запредельным нагрузкам на зло товарищу Уайдеру с его системой.
Он почти с ума сходил от программируемых снов, транслируемых более продвинутой аппаратурой "ВР", которую он даже не мог себе представить. К концу курса он уже ощущал себя некой боевой машиной, без чувств и эмоций. Одно радовало - интенсивные тренировки позволяли забыть о неудачных "любовных" приключениях.
На двадцать первый день работники Звездного приступили к "выписке" поправившегося почти на пятнадцать кило пациента. Хирурги с самого начала подкорректировали форму губ, носа, щек и ушных раковин, нанесли более темный подкожный пигмент.
Когда однажды Сергей посмотрел на себя в зеркало - он не узнал своего отражения. Вместо слегка худощавого, с отпущенными темно-русыми волосами юноши, на него смотрел квадратнолицый, короткостриженный и загорелый здоровяк с белыми до неприличия волосами. Да, внешность у него стала типично "комитетская". Новые документы дожидались хозяина. По легенде он являлся оператором "противометеоритных" орудий сначала на корабле, а потом - радара дальнего астероидного обнаружения на Марсе. Профессия, к слову очень популярная, особенно после 2047 года, когда русской ракетой с термоядерной боеголовкой был уничтожен астероид N 13-1666, осмелившийся подойти к планете на пустяковое расстояние в сто тысяч километров.
Обслуживающий персонал звездного в традиционных "воротничках", под которые были замаскированы "кольца совести", облегченно вздохнул, когда выписал своего пациента, проходившего подготовку по новой, еще не опробованной методике.
* * *
Космопорт был построен на экваторе с тем условием, чтобы с минимальными энергетическими затратами доставлять грузы на орбиту.Раньше людей в космос доставляли крайне ненадежные ракеты. Земная цивилизация на рубеже двадцатого и двадцать первого веков замедлила свое развитие. Советские и зарубежные фантасты в конце пятидесятых - начале шестидесятых, окрыленные первыми успехами, предполагали появление иных, более совершенных летательных аппаратов к концу века. Они глубоко заблуждались. Почти восемьдесят лет человечество, раздираемое внутренними противоречиями, впадая в соблазны виртуальной реальности, отказывалось от своей исконной мечты - покорения космического пространство. Смутное время и Новые Темные века, как стали называть время с конца 1985 года XX века и до окончания периода Индустриальных войн - наложили запрет на развитие новых технологий. И только война стимулировала появление огромных многоразовых космических кораблей, напоминавших гигантские дома и приводимых в движение энергией сначала ядерной, а потом и термоядерной реакции.
Корабли - дредноуты, весившие тысячи тонн, поднимали большие грузы, но были весьма затратны в производстве и обслуживании. Ионные двигатели потребляли тонны водорода.
И сейчас в России насчитывалось более десяти таких челноков, использовавшихся для перевозки крупногабаритных грузов. Но все большую популярность набирали лазерные и электромагнитные ускорители, а так же их гибриды.
Гиперзвуковой самолет Конторы сбросил скорость и заложил вираж над космопортом - огромным зданием посреди саванны. Вдалеке проходила гигантская многокилометровая труба большого электромагнитного ускорителя. На территории самой России уже эксплуатировались две ЭМ-трубы, позволявшие поднимать на орбиту грузы весом до десяти тонн. Ракеты на лазерной накачке (импульс подавался с Земли) поднимали до ста тонн, однако их запуск зависел от погодных условий, причем очень сильно. Более крупные грузы, как уже говорилось, поднимались за счет больших транспортных челноков.
Три года тому назад летом 2070 года в Экваториальной Африке было закончено продолжавшееся полтора десятка лет строительство трубы ускорителя. При запуске космических аппаратов использовалась проверенная технология вакуум-поездов: в безвоздушное пространство камеры помещался герметичный снаряд, который ускорялся переменным электромагнитным полем до почти космических скоростей. Однако в отличие от поездов при запуске скорость была на порядок больше. Пролетев свыше ста двадцати километров по изогнутой по большому радиусу трубе, снаряд вырывался на свободу на высоте около десяти километров, имея скорость порядка пяти километров в секунду. Мощный электромагнитный импульс ионизировал воздух на его пути, создавая разряжение (вот он - источник озона для дырявой атмосферы). Далее в дело, подобно опытной команде волейболистов, вступали пять наземных лазерных станций и одна низкоорбитальная, которые подавали излучение на двигатели корабля, топливом в котором могло служить все, что угодно, хоть та же обычная вода.
"Большой ЭМ", как обычно называли свое детище операторы, мог хоть каждые пять минут посылать на орбиту двухсоттонные снаряды - челноки со сложенными крыльями. Однако, даже выйдя на проектный режим работы, делал только один запуск в день. Не хватало мощности. Сначала несколько термоядерных станций питали трубу ускорителя, накапливая за день энергию и конвертируя ее в импульсы лазеров. Для первых залпов вообще приходилось обесточивать половину РФ, так что ворчливые "пенсы" вспоминали старые времена и какого-то полумифического Чубайса.
Сейчас в дело вступали одна за одной еще семь станций и запуски можно было осуществлять через каждый час.
Кресло пассажира немного качнуло, замедливший ход самолет менял угол крыла и открывал ниши со спрятанными вертикальными двигателями.
Сергей подобно большинству других пассажиров (офицеры охраны космопорта) полтора часа полета из Москвы провел, уткнувшись в портативный проектор персонального компьютера. Он как губка впитывал информацию по предстоящей марсианской экспедиции - ближайший исследовательский рейс должен был начаться только через месяц. Потому его в экстренном порядке "прописали" вольнонаемным в самый отвязный и безбашенный экипаж в Солнечной системе, почти сплошняком состоявший из одних "пенсов".
Утих транслируемый по радио Дмитрий Варшавский со своими рок-балладами. В приоткрытую дверку кабины неслышной птицей прошмыгнула стюардесса.
– Уважаемые пассажиры! - пропела классическим сопрано жрица "Аэрофлота", - через несколько минут наш самолет совершит посадку на территории коспоморта Экваториальный, прошу вас пристегнуть ремни!
Почти сотня молодых мужчин синхронно повернула голову от компьютеров в сторону проплывавшей фигуры, затянутой в форменный черный кожаный комбинезон, и разочарованно, но дружно лязгнула пряжками.
Открылся люк, и Сергей одним из первых подставил свое лицо жаркому солнцу Африки. Переход, конечно, от российских морозов к сорокоградусной жаре был не очень приятный. Он спустился вниз к погрузчику и по очереди поставил на платформу два объемистых тюка - разрешенные сто килограммов груза. На электрокаре он вместе с багажом доехал до центрального здания. Секция "Аэрофлота" была почти пустой, похоже, что кроме пассажиров прилетевшего из Москвы федеральной "тушки" - ТУ-726, никто сюда особо не стремился.
Местное, как все еще писали некоторые западные газеты, "угнетаемое" русским игом население в ремонтных робах деловито сновало по полосам. По их сытым и лоснящимся лицам, можно было понять, что их совсем не прельщала перспектива возвращения в путину гражданской войны, бушевавшей два десятилетия назад. Эпидемию СПИДа в свое время удалось подавить за счет довольно жестоких мер по повышению нравственности (мусульманское духовенство прямо-таки Аллаху молилось на "захватчиков", вернувших им паству) по аналогии с Россией. Семьи были обеспечены работой сначала на постройке, потом на эксплуатации "трубы" и сопутствующих сооружений. Ясное дело, к сложной технике не подпускали, но и прочей работы было много.
"Конторские" деловито расползлись по терминалам оформлять свои документы. Подобная процедура была проделана Сергеем еще в Москве и теперь направился к единственной группе людей, на некоторых из которых была "облегченная" форма Космофлота.
Старпом был не в военном мундире, в простой гражданской одежде. Узнать его можно было только по большой, разделенной надвое серебряной бороде. Джинсы, майка-безрукавка с неизменным "In Metal We Trust" - все это дозволялось в жарком климате. На груди висел допотопный проигрыватель компакт дисков и по доносившемуся из наушников слабому грохоту можно было распознать, что восьмидесятилетний "пенс" слушал "Арию".
– Кабы не личная просьба твоего босса, он в свое время под Нижнем мне задницу на своем танке вовремя прикрыл, ни за что бы не взяли… начхать нам на "сверхсрочность". Давай-ка лучше подсоби! - он махнул в сторону группы "вольнонаемных", таскавшей на аппарель подъемника из какого-то древнего грузовика бочонки с пивом.
За полчаса, порядочно взмокнув на сорокоградусной жаре, они затолкали "контрабанду" в подъемник, поспешивший к базировавшемуся в семи километрах ангару челноков. По поводу пива чуть было не вышел спор с диспетчерской. Дело в том, что на "Вихрь-417", орбитальный транспортер среднего класса, планировали погрузить японский спутник связи. С пивом уже был перебор.
Старший помощник капитан второго ранга Василий Никифоров вспомнил весь арсенал "интернационального русского", прежде чем Высокие Договаривающиеся Стороны сошлись на том, что две трети - двадцать тонн пива полетит на челноке. Остальное - следующим рейсом. Правда пару бочек "Великого заговора" все же пришлось оставить на грешной земле. Они поступили в полное распоряжение одной из Сторон.
– Деды рады будут! - Закончил свое виртуозное и кудрявое искусство старпом, имея ввиду довольно большой экипаж планетолета.
Не прошло и получаса, как уже Сергей располагался в уютном, подстроившимся под анатомию пассажира, кресле орбитального челнока. Кабина пилотов была рядом, и сквозь прозрачное кварцевое бронестекло манипуляции экипажа были доступны взору. Рядом такое же привилегированное место занял старпом, на этот раз облаченный уже в черный с золотыми и серебряными насечками мундир с серебряной бляхой на груди. Только форменную фуражку он снял и положил на колени, время от времени поправляя и разглаживая свои не слишком податливые волосы. Сергей оглядел остальных пассажиров.
Профессор "кислых щей", молодая спутница, то ли внучка, то ли студентка, вызвавшаяся сопровождать обожаемого профессора. "Пенсы" в последнее время вообще черт знает что выделывать начинали - после выхода на пенсию в восемьдесят лет человек мог рассчитывать еще лет на тридцать, а то и более веселой и отвязной старости.
Угрюмый африканец с физиономией профессионального боксера. Два офицера Конторы с заданием по ревизии на одной из лунных баз (молча, как масоны, перемигнулись с Сергеем - рыбак рыбака видит издалека). Остальные - туристы из Японии, увешанные всевозможной записывающей аппаратурой, степенные эмигранты из Европы со своими постными женами, орбитальные рабочие, актриса, долженствующая исполнять роль Попсы в трагикомической металл-опере "Побег из Стеклянного Дома", которую ставил один из модных продюсеров на Луне для поднятия энтузиазма у сотрудников базы.
Последняя, вживаясь в образ по Станиславскому, уже успела осветлить волосы и вырядилась в таком стиле, в котором выступала одна из "президентш" эпохи Второго олигархата, небезызвестная Ксения Домостроительница. В лучших традициях той эпохи она стала строить глазки одновременно Сергею и двум офицерам.
Те, как по команде, отвернулись в сторону профессорской "внучки", достали наушники и секундой спустя уже можно было слышать "Красное на Черном" Кости Кинчева, известного тем, что им был произведен синтез рока и религии, надо сказать, небезуспешный, поскольку даже в такой консервативной организации, как РПЦ, после Собора 2027 года было официально разрешено белому духовенству участвовать в создании и продвижении рок-групп. А на концерте, посвященном 60-летию ДДТ одна из них "Русский Крест", выступавшая за предание анафеме продажных демографов и пораженцев-планировщиков семьи, даже завоевала первое место - премию Юрия Шевчука.
Спинка кресла откинулась. "Выросли" страховочные ремни. А подголовник мягко обхватил затылок, не мешая, впрочем, обзору.
В иллюминатор было видно, как тысячетонный "канонир" двумя гигантскими манипуляторами поднял челнок со сложенными крыльями и плавно понес двухсотпятидесятитонную "малютку" к пусковому жерлу ускорителя.
– Никак кого забыли! - Ухмыльнулся старпом, глядя на суету, творившуюся в нескольких десятках метров внизу. - А, нет, это бак меняют.
С потрясающей нежностью челнок был уложен на направляющие, сзади присоединили топливный бак, наполненный водой. В следующий момент секция стартовой камеры, надвинувшись, закрыла небо. Включились электромагниты и, поддерживаемый полем, корабль завис в жерле трубы.
– Борт четыре сотни семнадцать - базе, предстартовая процедура выполнена, все системы работают нормально.
– База - снаряду! Пиковая мощность через полторы минуты. Траектория загружена. Даю добро на старт.
– Подача под закрутку, угол в 37 градусов с повышением.
–Ионный контроль - в норме!
– Ведущий 1 - в норме!
– Ведущий 2 - в норме!
– Ведущий 3 - в норме!
– Ведущий 4 - в норме!
– Ведущий 5 - в норме!
– …
– Орбиталы, где вы, мать вашу так! - спросил кто то из контрольного пункта станцию лазерного ускорителя.
– Ведущий 6, докладываю, в норме! Небольшие помехи на канале. Солнечная активность.
По очереди все системы рапортовали о готовности. Сергей, как ему казалось, физически ощущал невероятную мощь и напряжение титанических сил, готовых зашвырнуть его и спутников куда повыше.
– Старт!!! - без всякого отсчета заорали с контрольной башни.
– Поехали! - крикнул кто-то, быть может, старпом.
Ускорение мягко навалилось на тело. Корабль сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее начал набирать ход. В иллюминаторе решетчатые фермы электромагнитов стали мелькать все быстрее и быстрее, пока не слились в сплошную мещанину черных и коричневых полос. Корабль летел по черному тоннелю уже быстрее любого вакуум-поезда. Когда на информационной панели стрелка указателя показала скорость в 3,5 км. в секунду, "труба" начала незримо загибаться вверх. Дополнительная нагрузка навалилась на плечи, вдавливая в кресло, появилась ощутимая вибрация. По спокойному лицу старпома Сергей понял, что ничего особенного не происходило - перегрузка не превышала двух с половиной - трех "же". Внезапно темные шторки автоматически прикрыли иллюминаторы, так что момент "выстрела" Сергей не увидел. Но вот, даже сквозь затемнение пробилась яркая вспышка ионного ускорителя, создавшего далее по курсу необходимое разряжение.
Перегрузки уменьшились - в дело вступили лазерные ускорители, подававшие энергию на двигатели. Между "ударами" волейболистов были секундные перерывы, когда возвращалось нормальное тяготение. Сергей насчитал пять таких подач. Внезапно, он это ощутил по оживленной перепалке пилотов, что-то случилось. Шестого импульса не последовало. Узкая красная спица огня полосой пролетела где-то справа и сверху (хотя эти направления уже стали относительными). Челнок сильно тряхнуло. Кратковременная перегрузка была сильной - судя по безвольным и бледным лицам пассажиров, половина из них потеряла сознание.
* * *
– Ишь ты! - Старпом висел вниз головой и пристально рассматривал Сергея, все еще пристегнутого к креслу. - Крепкий оказался!– Что-то случилось?
– Случилось… - старпом добавил одно из кудрявых выражений.
– Волки позорные, на орбитале, с расчетом импульса обломились! - Добавил один из висевших рядом пилотов, успевший наполовину залезть в тяжелый ремонтный скафандр. - Мало того, что нас на заданную траекторию не вывели, так еще двигатели на корме спалили.
– Теперь застрянем тут? - осторожно, боясь показаться полным невежей, спросил Сергей.
– Щаз! На такой орбите мы и витка не сделаем, пойдем вниз. Без двигателей выше не подняться, и не сесть. Точка посадки при планировании - Тихий океан.
– Безполезняк! - Добавил второй пилот. - Камера сгорания в порядке, но топливный бак - тю-тю. Он у тебя как? (спросил уже старпома). В нашем деле фурычит?
– Да только в теории
– Так пускай надевает скафандр, а то вдвоем мы не справимся.
Сергей, пытаясь припомнить все тренировки и учебные нештатные ситуации, сноровисто натянул скафандр и поплыл за пилотами к шлюзу.
За ботом земля казалась такой близкой и одновременно - страшной. На такой высоте атмосфера, хоть и редкая, но все же тормозила корабль, готовый сорваться в стремительное пике.
Естественно, двигатели, задетые выстрелом, не подлежали ремонту.
– А если позвать кого-нибудь?
– Мы сейчас на другой стороне. Орбитальный буксир подойдет через час, но еще три нужно на маневры и стыковку. Это "не в дырку влезть".
– Значит, двигателям, конец?
– Еще бы! Пойдем, придется самим рулить…
– Но у нас есть еще! - Сергей продолжал говорить, несмотря на тяжелый, наливающийся кровью взгляд второго пилота.
– Японский спутник! Мы ведь до стационарной орбитыего тащить не собирались?
– Верно! У него толкачи ого-го!
Следующие полчаса они извлекали из грузового отсека спутник связи и монтировали его у кормы. Пилоту и Сергею (не хватало времени на то, чтобы протянуть соединительные кабели), приходилось управлять механизмом вручную, предварительно пристегнувшись к корпусу прочным фалами.
Яркая и сильная струя пламени старых, но надежных жидкостных двигателей, сначала медленно, незаметно для глаза (если только не врали приборы) стала разгонять челнок.