– Выходи! – сказали из-за двери. – Целее будешь.
Мужской голос. Незнакомый.
Я сунул руку в карман и обнаружил отсутствие сотового телефона. Да, выронил там, у лестницы, когда по нам открыли огонь. Но здесь, в кабинете, были телефоны. Целых три. Я поспешно поднял трубку каждого из них, и все три молчали. Оставалось окно. Я схватил стул и швырнул его в стекло. Стул отскочил от стекла, как от бетонной стены. Бронированное. Не поскупились. И открыть его не удастся. Окно выходило в пустынный двор, и я не видел Светлану. Она была здесь, рядом с банком, но только с противоположной стороны здания.
За дверью было тихо. Ни звука голоса, ни шагов. Я вжался в стену, чтобы меня ненароком не задели, если снова откроют стрельбу, и прислушался. Тишина. Сколько это продолжалось, я не знаю. Потом послышались шаги. Не одного человека, а многих, как мне показалось. Стук в дверь. Громкий голос:
– Есть кто-нибудь?
Не тот голос, который некоторое время назад предлагал мне открыть дверь.
– Кто вы? – спросил я.
– Милиция! Открывайте!
Я хотел сказать им, что черта с два открою и, если они сюда сунутся, им несдобровать, но не успел. Потому что Светлана отозвалась из-за двери:
– Женя! Это я! Открой, пожалуйста!
Теперь не имело значения, кто там, за дверью: милиция или бандиты. Потому что там была Светлана. Может быть, ее захватили и ей сейчас плохо. И будет еще хуже, если я не выйду. Я сдвинул стол в сторону от двери. А ключ в замке повернуть не успел. Потому что в следующий миг дверь сотряс сильнейший удар, она распахнулась, и в кабинет ворвались автоматчики в камуфляже.
– На пол! Руки за голову!
Я даже не успел среагировать. Получил сильнейший удар в грудь и опрокинулся на пол.
Меня обыскали, причем проделали это очень тщательно, и только после этого позволили сесть на стул.
Автоматчиков было много, но старшим среди них оказался вполне мирного вида человек. Ему было едва за сорок, он носил большие, закрывающие пол-лица очки и выглядел довольно упитанным.
Когда он вошел в кабинет, всеобщий гомон смолк. В руке этот человек держал мои документы.
– Колодин? Евгений Иванович? – уточнил он.
Заочно уже со мной познакомился. Я кивнул в ответ.
– Как вы здесь оказались?
Сел напротив меня, в кресло начальника службы безопасности. Теперь нас с ним разделяла матово-черная поверхность стола.
– Мы приехали сюда, чтобы подготовиться к съемке.
– Мы – это кто?
Я перечислил всех наших. Тех, кто должен был сегодня присутствовать. Мой собеседник при этом сверялся со своим блокнотиком. Что-то там у него было записано.
– А что за съемка?
Пришлось вкратце пересказать сюжет.
– У вас была договоренность с руководителем банка?
– Да.
– С кем именно?
– С Ласунским.
– Кто это?
– Человек, который возглавляет банк.
– И он дал вам «добро» на съемку?
– Да.
Сделал пометку в своем блокнотике.
– Итак, вы приехали. Что было дальше?
Его вряд ли интересовало то, что было сразу после нашего прибытия. Гораздо интереснее дальше – там, где была стрельба. Но он шел к этому постепенно. Просто собирал информацию, еще не зная наверняка, что ему может пригодиться, а что – нет. Так старатель перемывает тонны руды для того, чтобы выделить из нее драгоценные крупицы золота.
Я рассказал ему о том, что было после нашего прибытия. И про неожиданную заминку с сейфовым ключом и колье.
– А кто он был? – заинтересовался человек в очках. – Кто этот парень, который привез ключ?
– Его прислал Жихарев.
– А Жихарев – это кто?
– Муж нашей героини.
– И он прислал того человека?
– Да.
– Опишите его.
– Кого?
– Человека, который привез ключ.
Я описал. Мой собеседник, как мне показалось, смотрел на меня с сомнением.
– Вы видели его когда-нибудь раньше?
– Нет.
Он опять сделал какую-то пометку в блокноте.
– Как вы оказались в этом кабинете?
Пришлось рассказывать с самого начала – с того, как мы с начальником службы безопасности поднялись на второй этаж. Человек в очках слушал меня молча, лишь время от времени что-либо уточняя.
– Значит, Жихареву вы звонили отсюда, из этого кабинета?
– Да.
– По какому аппарату?
Уже, наверное, знал о том, что телефоны в этом кабинете почему-то оказались отключенными.
– Я звонил по своему мобильному телефону.
Мой собеседник с несколько удивленным выражением лица окинул взглядом сложенные на углу стола вещи – все, что обнаружилось при обыске в моих карманах. Сотового телефона там не было. Пришлось перескочить через череду событий, чтобы рассказать, где я утерял свою трубку. Человек в очках выслушал все очень внимательно, но потом опять вернулся к тому моменту, на котором мы прервались, – он явно не хотел упускать ничего.
– Значит, Жихарев отказался передать вам ключ и колье?
– Да.
– И настаивал на том, чтобы все проделал тот человек, о котором вы говорили?
– Да.
– Этот парень, о котором вы упомянули, показывал вам колье и ключ?
– Да.
– Колье было то самое? Вы его видели раньше?
– Видел. Именно это колье.
Очередная пометка в блокноте.
Когда я дошел до момента, предшествовавшего выстрелам, мой собеседник прервал меня:
– Сколько времени вы с начальником банковской службы безопасности провели в этом кабинете? До того, как спустились вниз.
– Мне трудно сказать определенно.
– Вспоминайте, пожалуйста. Пять минут? Десять? Двадцать?
– Не меньше, я думаю.
– Не меньше двадцати?
– Да.
– Итак, вы спустились вниз. И по вам, как вы сказали, начали стрелять.
– Да.
– Кто стрелял?
– Какой-то человек.
– Вы видели его лицо?
– Нет.
– А может, это был тот человек – с ключом и колье?
Я даже опешил. А мой собеседник смотрел внимательно.
– Не знаю, – неуверенно протянул я. – Я видел только вспышки.
Хотел сказать, что смотрел не на лицо, а на пистолет, который стреляющий держал в руке. Человек в очках понимающе кивнул.
– Куда вы звонили Жихареву?
– В смысле? – не понял я.
– Домой? На работу?
– Я звонил ему на мобильный телефон.
– У вас есть его координаты?
– Есть.
Я потянулся к своему блокноту, лежащему среди прочих изъятых у меня вещей, но мой собеседник оказался проворнее. Взял блокнот, перелистал, нашел нужную страницу. Номер телефона Жихарева там был.
– Я сейчас наберу его номер, – сказал человек в очках. – А вы попросите этого самого Жихарева сюда приехать. Но не говорите о том, что здесь произошло.
Он дал мне свой мобильник. Я прижал трубку к уху. Длинные гудки.
– Никто не отзывается.
– Но еще недавно вы с ним говорили, да?
– Каких-нибудь полчаса назад.
Мой собеседник забрал у меня телефон.
– Итак, у супруги Жихарева здесь сейф. Какой номер ячейки?
– 771.
– Как ее зовут?
– Ольга.
– Фамилия у нее, разумеется, Жихарева?
– Нет.
– Нет? – вроде бы даже изумился он.
– Ольга Бояркова.
Снова пометка в блокноте.
– Я покину вас на минутку, – сказал он мне. – Оставайтесь в этом кабинете.
– Извините, это еще долго продлится?
– Что именно?
– Этот наш… Эта наша… Наш разговор.
– Боюсь, что да.
– А нельзя все это как-то ускорить? У меня сегодня…
– Нельзя! – сказал он с неожиданной для меня жесткостью.
– Почему?
– Потому что там, на первом этаже, – он ткнул пальцем куда-то в пол, – мы имеем семь трупов!
Хорошо, что я на стуле сидел. Потому что от последних его слов мог бы на ногах и не удержаться.
Теперь их было двое. К моему прежнему собеседнику присоединился, судя по всему, его коллега – в благородно потертой стильной джинсе.
– Что именно вас интересует?
– Давайте начнем с того, как вы с ним познакомились.
Я рассказал. Мы готовились разыграть женщину, которая покупает мебель. Дело должно было происходить в мебельном салоне. Салон принадлежал Жихареву. Мы обратились к нему. Так состоялось знакомство.
– Значит, инициатива знакомства исходила от вас?
– Да, – кивнул я.
– И вы сняли тот сюжет?
– Да.
– Сняли, – подтвердил тот, что в джинсе. – Я видел по телевизору.
– И что же было дальше?
Дальше Жихарев нам помогал. Об этом я им и сказал.
– То есть он давал вам деньги?
– Да.
– Сколько?
– Я не помню. Можно посмотреть в бухгалтерских документах. Он перечислял деньги на наш расчетный счет.
– Хотя бы приблизительно, – попросил человек в очках.
Я прикинул сумму возможных поступлений, назвал. Человек в очках сделал пометку в своем блокноте.
– А взамен он получал…
Посмотрел на меня вопросительно.
– Кто? Жихарев?
– Да.
– Ничего не получал, – пожал я плечами.
– А за что же он деньги платил?
– Ну, в принципе, мы иногда его рекламу давали.
– «Иногда» – это сколько раз?
– Раз пять или шесть. Я точно не помню.
– Секунд по тридцать каждый раз, да?
– Да. Двадцать или тридцать секунд.
– Сколько стоит минута рекламы в вашей программе?
– В обычные дни, если это не праздничный день, – тридцать тысяч.
– Тридцать тысяч – чего?
– Долларов. По курсу в рублях, разумеется.
– Да-да, я понимаю.
Мой собеседник сверился с записям в своем блокноте и поднял на меня глаза:
– Но получается, что он переплатил вам как минимум втрое.
– За что?
– За рекламу. Если бы он платил по вашим расценкам…
– Вы меня не поняли. Он не платил нам за рекламу. Он просто нам помогал.
– Благотворительность? – не поверил человек в очках.
– Вроде того.
– Но суммы-то колоссальные. Особенно с позиций обычного человека, живущего на зарплату.
Я пожал плечами. Что я мог им сказать? Мы получали эти деньги от Жихарева – это факт. Он финансировал нас, практически ничего не требуя взамен, – это тоже факт. А почему он это делал… Как это объяснить им, никогда не видевшим Жихарева и не знавшим, что он за человек?
За дверью послышался какой-то шум.
– Что там такое? – возвысил голос человек в джинсе.
Один из автоматчиков заглянул в кабинет, доложил:
– Самый главный приехал, банкир.
– Продолжай без меня, – сказал своему товарищу человек в джинсе и вышел, оставив нас вдвоем.
– Что произошло там, внизу? – спросил я.
– Позже узнаете.
– Но – семь трупов! Это правда?
– Да.
– Кто?! – вырвалось у меня. – Кто погиб?
И знал ответ заранее, и боялся поверить.
– Три охранника банка. Начальник службы безопасности. И трое ваших коллег.
Двое моих техников и Алексей. Я скрипнул зубами.
– А парня того мы так и не нашли.
– Какого парня? – не понял я.
– Которого якобы Жихарев прислал.
Вот почему они так вцепились в Константина. Он им кажется подозрительным.
– Но это же чушь! – возмутился я.
– Что именно?
– Жихарев здесь ни при чем!
– Человек, которого он прислал, почти наверняка участвовал в расстреле.
– Но может быть – какая-то подмена? Человек не тот? А Жихарев не знал!
– Но колье этот парень демонстрировал то самое. Жихаревское. Вы же сами сказали.
Я не нашелся что ответить.
– По Жихареву есть вопросы. Он платил вам немалые деньги – за что?
– Просто помогал.
– А может – не просто? А с какой-то целью?
– Например?
– Втирался к вам в доверие.
– Для чего?
– Для того, чтобы потом использовать вас. Он как бы инвестировал деньги в будущую аферу. Как бы прикармливал вас.
То, что он сейчас говорил, было настоящим кощунством. Потому что представить себе Жихарева, вынашивающего какие-то злодейские планы, я не мог. Да и в чем был смысл для него лично?
– Зачем ему это все? – недоумевал я. – Вы говорите – прикармливал. А для чего?
– Для того, чтобы осуществить задуманное.
– И что же он задумал?
– Ограбление.
– Ограбление? – Я опешил.
– Да. Они же распотрошили здесь три десятка сейфов.
– Кто?
– Эти люди, которые орудовали сегодня в банке. Проникли в сейфохранилище и устроили там форменный разгром. Размер похищенного еще будет уточняться, но суммы колоссальные, вы уж мне поверьте.
Про ограбление – это было для меня полной неожиданностью. Я понимал, что это правда, но до сих пор не мог поверить. Катастрофа. Шок. Гибель Вселенной.
Теперь логика моего собеседника стала мне понятна. Жихарев некоторое время нес большие расходы, помогая нам, но предполагалось, что деньги эти не пропадут и вложения окупятся сторицей. Он вывел нас на этот банк, чтобы, используя нас как прикрытие, иметь возможность бросить в прорыв своих людей.
– Но это же чушь! – опять сказал я. – Вы никогда не видели Жихарева и не представляете, что он за человек!
– Мы с ним непременно еще познакомимся, – пообещал мой собеседник.
Познакомятся. Я в этом нисколько не сомневался.
Заглянул в кабинет тот, в джинсе, поманил коллегу.
– Оставайтесь здесь, – сказал мне человек в очках.
Вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Отсутствовал минут пять, потом вернулся, да не один, а со своим товарищем.
– Итак, о Жихареве, – сказал человек в очках так, будто и не прерывался наш разговор. – Это он познакомил вас со своей женой?
– Да.
– Когда и где это произошло?
Я рассказал. Это было в тот самый день, когда Жихарев свел меня с Борисом. Потом Жихарев пошел меня провожать, и тут к его офису подъехала на машине Ольга.
– И Жихарев вас познакомил?
– Да.
– Представил Ольгу как свою жену?
– Я не помню.
– Но вы же говорите, что она – его жена.
– Возможно, он сказал об этом не в первый день. Ведь были еще встречи.
– Когда и где?
Я перечислил. Мой собеседник занес это в свой блокнот.
– Что вы можете сказать об Ольге?
– Красивая женщина. Больше ничего. – Я пожал плечами. – Мы слишком мало с нею знакомы, чтобы я мог дать характеристику.
– А она вам говорила, что она – жена Жихарева?
– Да какая разница!
– Говорила или нет?
– Я не помню.
– Вспоминайте!
– Я не помню! – завелся я. – Если передо мною двое любящих людей и я знаю, что они – муж и жена, я должен их расспрашивать по отдельности об их отношениях, да?
– Кто из них вам сказал, что они – муж и жена? Кто конкретно? Жихарев или Бояркова?
Я хотел ответить, но не мог. До меня вдруг дошел смысл его вопроса. Я понял, почему он так заинтересовался всем этим.
– Не может быть! – пробормотал я. – Этого просто не может быть!
Иногда происходит нечто такое, во что невозможно поверить.
– Кто вам сказал, что они – муж и жена? – настаивал мой собеседник.
– Жихарев сказал. Приехал к нам в офис, чтобы уговорить меня на съемку в банке. Я спросил у него, кем ему приходится Ольга. «Она тебе жена?» – спросил я. «Да», – ответил он. Ответил с запинкой. Я-то думал, что они просто не расписаны. А оказалось… Она не жена ему? – спросил я, еще не до конца веря собственной догадке.
– Нет. У нее есть муж. Бояркова – это ее фамилия по мужу. Она сейчас здесь, в соседнем кабинете. Желаете взглянуть?
Значит, Ольгу уже разыскали и привезли.
Я кивнул.
– Идемте.
В коридоре толпились автоматчики. Мы прошли мимо них. На нас смотрели с интересом.
Ольга действительно оказалась в соседнем кабинете. И когда я увидел ее совершенно беспомощное и заплаканное лицо, я понял, что все – правда.
Она посмотрела сначала на спрашивающего, потом на меня.
– Да, – ответила тихим голосом.
У меня сердце разрывалось на части. Я никак не мог до конца поверить в происшедшее.
– Когда и где вы с ним познакомились?
Ольга рассказала. Ее рассказ полностью совпадал с моим. Она приехала к Жихареву и там впервые увидела меня. До этого видела только по телевизору, и лично мы знакомы не были.
– Вы приехали к Жихареву. Зачем?
– Чтобы встретиться.
– Я понимаю. Но встретиться – для чего?
– Ну что значит для чего…
Она платочком смахнула со щеки хрустальную слезинку. В ее взгляде была мольба. Я уже что-то начинал понимать. И спрашивающий все понял, не маленький ведь. Но он не отступится, я видел. Будет выспрашивать все подробности, даже самого интимного свойства. И не остановится, пока не узнает всего. И только тогда, когда все будет изучено и запротоколировано, он оставит выжатого, как лимон, истерзанного и изнасилованного человека в покое.
– Для чего? – повторил свой вопрос человек в очках.
– Мы договаривались о встрече…
Человек в очках терпеливо ждал.
– Должны были поехать в ресторан.
– В какой?
– Тот, что в «Метрополе».
– А Жихарев вам – кто?
– Мы знакомы.
– Давно?
– Со времени учебы в институте.
– Где вы учились?
– В Плехановском.
– На одном курсе?
– Даже в одной группе.
– И с тех пор не расставались?
– Виделись – то чаще, то реже.
– А ваш муж учился вместе с вами?
Вопрос о Бояркове. Ольга опустила глаза:
– Да.
– Когда вы с ним поженились?
– На четвертом курсе.
– А Жихарев – ваш любовник?
Кровь прихлынула к Ольгиному лицу. Мне нестерпимо захотелось выйти вон.
– Я о Жихареве вас спрашивал.
– Мы встречались.
– Вы часто давали ему ключ?
– Какой ключ? – не поняла Ольга.
– От сейфа. У вас ведь в этом банке сейф?
– Да.
– Какой номер ячейки?
– 771.
– Так вот насчет ключа. Вы часто давали его Жихареву?
– Никогда!
– Вы уверены? Вспоминайте!
Вкрадчивый голос спрашивающего. И напряжение, которое угадывается без труда. Будто изготовился к прыжку.
– Не давала, нет. Никогда.
– А сейчас ключ при вас?
– Конечно.
Потянулась к сумочке. Я думал, что человек в очках перехватит сумочку, но этого не произошло. Даже не пошевелился. Сидел и наблюдал, ожидая развязки.
Ольга перебрала содержимое сумочки, подняла глаза. Во взгляде недоумение.
– Это – ваш ключ?
Человек в очках протянул ключ Ольге. Недоумения в ее глазах прибавилось.
– Д-да. Откуда он у вас?
– Когда вы в последний раз виделись с Жихаревым?
– Вчера вечером.
– Где?
– У него на квартире.
– Вы сами туда приехали? Или он вас пригласил?
– Он пригласил.
– А причина?
– Сказал, что скучает.
Покраснела. И даже глаза потемнели. Я представил, как мучительно больно ей обо всем этом говорить. То, что касается только двоих, вдруг вынесли наружу, на свет, и стали громко, в голос, обсуждать, требуя попутно деталей.
– Может быть, я подожду в соседнем кабинете? – предложил я, чувствуя себя негодяем и идиотом одновременно.
Хотелось уйти, чтобы избавиться от этого комплекса вины. Но тот, что был в джинсе, бросил короткое:
– Останьтесь!
– Эта сумочка, – человек в очках кивнул на Ольгину сумочку, – она вчера была при вас?
– Да.
– И ключ находился там?
– Да.
– Когда вы расстались с Жихаревым?
– Часов в семь или восемь.
– Вечера?
– Да.
– Где вы расстались?
– У моего дома.
– Жихарев отвез вас домой?
– Да.
– На своей машине?
– Да.
– И больше вы его не видели?
– Не видела.
– Он вам звонил?
– Нет.
– Ни вчера, ни сегодня?
– Ни вчера, ни сегодня.
– А что вы знаете о подарке?
– О каком подарке?
– Ну как же! Он собирался подарить вам колье.
– Колье? Мне? – изумилась Ольга.
И тогда человек в очках обернулся ко мне, будто требуя подтверждения своим словам. Мне пришлось рассказать об истории с подарком. У Ольги совершенно округлились глаза.
– Этого не может быть! – проговорила она потрясенно.
– Чего? Подарка такого не может быть? – поинтересовался следователь.
– Он очень тактичный человек…
– Жихарев?
– Да, Костя. Он понимает, что у моего супруга тут же возникнут всякие вопросы…
– А ваш супруг знал об этом? О Жихареве? О ваших отношениях?
– О Косте он знал, конечно. Все-таки мы вместе учились. Но о наших отношениях… – Замялась. Было видно, как ей неловко. – Не думаю. Вряд ли. Я старалась не давать повода. И поэтому ваша история с колье… Неправдоподобно.
– Но ведь Жихарев возил вас в ювелирный салон? Совсем недавно.
– Д-да.
Ольга опешила от такой осведомленности собеседника.
– Наверное, хотел вам что-либо купить?
– Да об этом и речи не могло быть!
– Почему?
– Потому что Антон сразу же спросил бы…
– Антон – это кто?
– Мой муж.
– Хорошо. Но зачем же Жихарев вас в таком случае возил в салон?
– Не знаю. Но купить что-либо для меня я ему не позволила бы.
– А он предлагал?
– Нет.
Нет. Он не предлагал ей драгоценности в подарок. И в принципе не мог подарить ничего дорогого. Потому что у Ольги был законный муж, которому совсем небезразлично, откуда у его супруги появляются не самые дешевые подарки. И с колье с этим, следовательно, что-то не то.
– Скажите, Жихарев когда-нибудь приходил сюда с вами?
– В банк? Мы приезжали пару раз.
– И он проходил вместе с вами в сейфохранилище?
– Нет, что вы! Кто бы его пропустил? Он не был клиентом банка.
Ольга отвечала, а в ее взгляде нарастала тревога.
– Он расспрашивал вас о сейфохранилище?
– Нет.
– Может быть, задавал вопросы о системе охраны. Просил нарисовать расположение внутренних помещений банка.
– Нет.
У Ольги побагровело лицо, но она еще держалась.
– Он спрашивал вас о распорядке работы сейфохранилища? О том, что за люди являются клиентами банка?
И тут ее прорвало:
– Чего вы от него хотите?! Что он вам сделал?! Вы же его совсем не знаете!
Она разрыдалась и даже сквозь рыдания продолжала выкрикивать:
– Он не бандит какой-нибудь! И он не мог сделать ничего плохого! Вы это понимаете?! Я люблю его! Люблю! Где он?! Что вы с ним сделали?!
Те двое, что ее допрашивали, переглянулись.
– Я бы хотел уйти, – сказал я.
Качнули отрицательно головами – одновременно.
– Вы не можете уйти, – веско возразил тот, что в джинсовом костюме. – Поедете с нами. Мы задерживаем вас до выяснения всех обстоятельств дела.
В здании прокуратуры было шумно. Я слышал голоса за дверью кабинета и торопливые шаги снующих по коридору людей. Все пришло в движение, и я связывал это со случившейся в банке трагедией. Убийство семи человек одновременно – подобное даже для неспокойной Москвы было чересчур.
Сюда же, в прокуратуру, как вскоре выяснилось, начали прибывать клиенты попавшего в переделку банка. Одна агрессивно настроенная дама ворвалась и в наш кабинет, требуя составить опись ее похищенных налетчиками драгоценностей. Кроме списка, она принесла пачку фотографий, где была запечатлена в обрамлении своих драгоценностей. Следователь был прав, сказав еще там, в банке, что стоимость похищенного будет немаленькой. Одни лишь массивные серьги этой дамы, которые я увидел на фотографии, должны стоить не меньше, чем средних размеров автомобиль.
Семенову стоило немалых усилий выпроводить женщину из кабинета. Потерпевших, как оказалось, выслушивали в кабинете номер восемь. Колесо следствия завертелось. Я представил, как, заскрипев, завращались шестерни огромного механизма.
Поздним вечером, уже после одиннадцати, меня отпустили. Я вышел из здания прокуратуры и обнаружил, что жизнь продолжается. Перемигивались на небе звезды. Летний ветерок принес наконец-то прохладу в засыпающий город. Проносились по улице машины. В доме напротив светились окна. Прошла мимо влюбленная парочка. Мир жил так, словно сегодня и не случилось того, чему я был свидетелем. Это открытие меня шокировало. Последние восемь часов своей жизни я прожил в совершенно ином измерении.
Мужской голос. Незнакомый.
Я сунул руку в карман и обнаружил отсутствие сотового телефона. Да, выронил там, у лестницы, когда по нам открыли огонь. Но здесь, в кабинете, были телефоны. Целых три. Я поспешно поднял трубку каждого из них, и все три молчали. Оставалось окно. Я схватил стул и швырнул его в стекло. Стул отскочил от стекла, как от бетонной стены. Бронированное. Не поскупились. И открыть его не удастся. Окно выходило в пустынный двор, и я не видел Светлану. Она была здесь, рядом с банком, но только с противоположной стороны здания.
За дверью было тихо. Ни звука голоса, ни шагов. Я вжался в стену, чтобы меня ненароком не задели, если снова откроют стрельбу, и прислушался. Тишина. Сколько это продолжалось, я не знаю. Потом послышались шаги. Не одного человека, а многих, как мне показалось. Стук в дверь. Громкий голос:
– Есть кто-нибудь?
Не тот голос, который некоторое время назад предлагал мне открыть дверь.
– Кто вы? – спросил я.
– Милиция! Открывайте!
Я хотел сказать им, что черта с два открою и, если они сюда сунутся, им несдобровать, но не успел. Потому что Светлана отозвалась из-за двери:
– Женя! Это я! Открой, пожалуйста!
Теперь не имело значения, кто там, за дверью: милиция или бандиты. Потому что там была Светлана. Может быть, ее захватили и ей сейчас плохо. И будет еще хуже, если я не выйду. Я сдвинул стол в сторону от двери. А ключ в замке повернуть не успел. Потому что в следующий миг дверь сотряс сильнейший удар, она распахнулась, и в кабинет ворвались автоматчики в камуфляже.
– На пол! Руки за голову!
Я даже не успел среагировать. Получил сильнейший удар в грудь и опрокинулся на пол.
* * *
Светлану я увидел лишь мельком. Она появилась в проеме двери и тут же исчезла. По крайней мере, она была жива.Меня обыскали, причем проделали это очень тщательно, и только после этого позволили сесть на стул.
Автоматчиков было много, но старшим среди них оказался вполне мирного вида человек. Ему было едва за сорок, он носил большие, закрывающие пол-лица очки и выглядел довольно упитанным.
Когда он вошел в кабинет, всеобщий гомон смолк. В руке этот человек держал мои документы.
– Колодин? Евгений Иванович? – уточнил он.
Заочно уже со мной познакомился. Я кивнул в ответ.
– Как вы здесь оказались?
Сел напротив меня, в кресло начальника службы безопасности. Теперь нас с ним разделяла матово-черная поверхность стола.
– Мы приехали сюда, чтобы подготовиться к съемке.
– Мы – это кто?
Я перечислил всех наших. Тех, кто должен был сегодня присутствовать. Мой собеседник при этом сверялся со своим блокнотиком. Что-то там у него было записано.
– А что за съемка?
Пришлось вкратце пересказать сюжет.
– У вас была договоренность с руководителем банка?
– Да.
– С кем именно?
– С Ласунским.
– Кто это?
– Человек, который возглавляет банк.
– И он дал вам «добро» на съемку?
– Да.
Сделал пометку в своем блокнотике.
– Итак, вы приехали. Что было дальше?
Его вряд ли интересовало то, что было сразу после нашего прибытия. Гораздо интереснее дальше – там, где была стрельба. Но он шел к этому постепенно. Просто собирал информацию, еще не зная наверняка, что ему может пригодиться, а что – нет. Так старатель перемывает тонны руды для того, чтобы выделить из нее драгоценные крупицы золота.
Я рассказал ему о том, что было после нашего прибытия. И про неожиданную заминку с сейфовым ключом и колье.
– А кто он был? – заинтересовался человек в очках. – Кто этот парень, который привез ключ?
– Его прислал Жихарев.
– А Жихарев – это кто?
– Муж нашей героини.
– И он прислал того человека?
– Да.
– Опишите его.
– Кого?
– Человека, который привез ключ.
Я описал. Мой собеседник, как мне показалось, смотрел на меня с сомнением.
– Вы видели его когда-нибудь раньше?
– Нет.
Он опять сделал какую-то пометку в блокноте.
– Как вы оказались в этом кабинете?
Пришлось рассказывать с самого начала – с того, как мы с начальником службы безопасности поднялись на второй этаж. Человек в очках слушал меня молча, лишь время от времени что-либо уточняя.
– Значит, Жихареву вы звонили отсюда, из этого кабинета?
– Да.
– По какому аппарату?
Уже, наверное, знал о том, что телефоны в этом кабинете почему-то оказались отключенными.
– Я звонил по своему мобильному телефону.
Мой собеседник с несколько удивленным выражением лица окинул взглядом сложенные на углу стола вещи – все, что обнаружилось при обыске в моих карманах. Сотового телефона там не было. Пришлось перескочить через череду событий, чтобы рассказать, где я утерял свою трубку. Человек в очках выслушал все очень внимательно, но потом опять вернулся к тому моменту, на котором мы прервались, – он явно не хотел упускать ничего.
– Значит, Жихарев отказался передать вам ключ и колье?
– Да.
– И настаивал на том, чтобы все проделал тот человек, о котором вы говорили?
– Да.
– Этот парень, о котором вы упомянули, показывал вам колье и ключ?
– Да.
– Колье было то самое? Вы его видели раньше?
– Видел. Именно это колье.
Очередная пометка в блокноте.
Когда я дошел до момента, предшествовавшего выстрелам, мой собеседник прервал меня:
– Сколько времени вы с начальником банковской службы безопасности провели в этом кабинете? До того, как спустились вниз.
– Мне трудно сказать определенно.
– Вспоминайте, пожалуйста. Пять минут? Десять? Двадцать?
– Не меньше, я думаю.
– Не меньше двадцати?
– Да.
– Итак, вы спустились вниз. И по вам, как вы сказали, начали стрелять.
– Да.
– Кто стрелял?
– Какой-то человек.
– Вы видели его лицо?
– Нет.
– А может, это был тот человек – с ключом и колье?
Я даже опешил. А мой собеседник смотрел внимательно.
– Не знаю, – неуверенно протянул я. – Я видел только вспышки.
Хотел сказать, что смотрел не на лицо, а на пистолет, который стреляющий держал в руке. Человек в очках понимающе кивнул.
– Куда вы звонили Жихареву?
– В смысле? – не понял я.
– Домой? На работу?
– Я звонил ему на мобильный телефон.
– У вас есть его координаты?
– Есть.
Я потянулся к своему блокноту, лежащему среди прочих изъятых у меня вещей, но мой собеседник оказался проворнее. Взял блокнот, перелистал, нашел нужную страницу. Номер телефона Жихарева там был.
– Я сейчас наберу его номер, – сказал человек в очках. – А вы попросите этого самого Жихарева сюда приехать. Но не говорите о том, что здесь произошло.
Он дал мне свой мобильник. Я прижал трубку к уху. Длинные гудки.
– Никто не отзывается.
– Но еще недавно вы с ним говорили, да?
– Каких-нибудь полчаса назад.
Мой собеседник забрал у меня телефон.
– Итак, у супруги Жихарева здесь сейф. Какой номер ячейки?
– 771.
– Как ее зовут?
– Ольга.
– Фамилия у нее, разумеется, Жихарева?
– Нет.
– Нет? – вроде бы даже изумился он.
– Ольга Бояркова.
Снова пометка в блокноте.
– Я покину вас на минутку, – сказал он мне. – Оставайтесь в этом кабинете.
– Извините, это еще долго продлится?
– Что именно?
– Этот наш… Эта наша… Наш разговор.
– Боюсь, что да.
– А нельзя все это как-то ускорить? У меня сегодня…
– Нельзя! – сказал он с неожиданной для меня жесткостью.
– Почему?
– Потому что там, на первом этаже, – он ткнул пальцем куда-то в пол, – мы имеем семь трупов!
Хорошо, что я на стуле сидел. Потому что от последних его слов мог бы на ногах и не удержаться.
* * *
– Расскажите нам подробнее о Жихареве.Теперь их было двое. К моему прежнему собеседнику присоединился, судя по всему, его коллега – в благородно потертой стильной джинсе.
– Что именно вас интересует?
– Давайте начнем с того, как вы с ним познакомились.
Я рассказал. Мы готовились разыграть женщину, которая покупает мебель. Дело должно было происходить в мебельном салоне. Салон принадлежал Жихареву. Мы обратились к нему. Так состоялось знакомство.
– Значит, инициатива знакомства исходила от вас?
– Да, – кивнул я.
– И вы сняли тот сюжет?
– Да.
– Сняли, – подтвердил тот, что в джинсе. – Я видел по телевизору.
– И что же было дальше?
Дальше Жихарев нам помогал. Об этом я им и сказал.
– То есть он давал вам деньги?
– Да.
– Сколько?
– Я не помню. Можно посмотреть в бухгалтерских документах. Он перечислял деньги на наш расчетный счет.
– Хотя бы приблизительно, – попросил человек в очках.
Я прикинул сумму возможных поступлений, назвал. Человек в очках сделал пометку в своем блокноте.
– А взамен он получал…
Посмотрел на меня вопросительно.
– Кто? Жихарев?
– Да.
– Ничего не получал, – пожал я плечами.
– А за что же он деньги платил?
– Ну, в принципе, мы иногда его рекламу давали.
– «Иногда» – это сколько раз?
– Раз пять или шесть. Я точно не помню.
– Секунд по тридцать каждый раз, да?
– Да. Двадцать или тридцать секунд.
– Сколько стоит минута рекламы в вашей программе?
– В обычные дни, если это не праздничный день, – тридцать тысяч.
– Тридцать тысяч – чего?
– Долларов. По курсу в рублях, разумеется.
– Да-да, я понимаю.
Мой собеседник сверился с записям в своем блокноте и поднял на меня глаза:
– Но получается, что он переплатил вам как минимум втрое.
– За что?
– За рекламу. Если бы он платил по вашим расценкам…
– Вы меня не поняли. Он не платил нам за рекламу. Он просто нам помогал.
– Благотворительность? – не поверил человек в очках.
– Вроде того.
– Но суммы-то колоссальные. Особенно с позиций обычного человека, живущего на зарплату.
Я пожал плечами. Что я мог им сказать? Мы получали эти деньги от Жихарева – это факт. Он финансировал нас, практически ничего не требуя взамен, – это тоже факт. А почему он это делал… Как это объяснить им, никогда не видевшим Жихарева и не знавшим, что он за человек?
За дверью послышался какой-то шум.
– Что там такое? – возвысил голос человек в джинсе.
Один из автоматчиков заглянул в кабинет, доложил:
– Самый главный приехал, банкир.
– Продолжай без меня, – сказал своему товарищу человек в джинсе и вышел, оставив нас вдвоем.
– Что произошло там, внизу? – спросил я.
– Позже узнаете.
– Но – семь трупов! Это правда?
– Да.
– Кто?! – вырвалось у меня. – Кто погиб?
И знал ответ заранее, и боялся поверить.
– Три охранника банка. Начальник службы безопасности. И трое ваших коллег.
Двое моих техников и Алексей. Я скрипнул зубами.
– А парня того мы так и не нашли.
– Какого парня? – не понял я.
– Которого якобы Жихарев прислал.
Вот почему они так вцепились в Константина. Он им кажется подозрительным.
– Но это же чушь! – возмутился я.
– Что именно?
– Жихарев здесь ни при чем!
– Человек, которого он прислал, почти наверняка участвовал в расстреле.
– Но может быть – какая-то подмена? Человек не тот? А Жихарев не знал!
– Но колье этот парень демонстрировал то самое. Жихаревское. Вы же сами сказали.
Я не нашелся что ответить.
– По Жихареву есть вопросы. Он платил вам немалые деньги – за что?
– Просто помогал.
– А может – не просто? А с какой-то целью?
– Например?
– Втирался к вам в доверие.
– Для чего?
– Для того, чтобы потом использовать вас. Он как бы инвестировал деньги в будущую аферу. Как бы прикармливал вас.
То, что он сейчас говорил, было настоящим кощунством. Потому что представить себе Жихарева, вынашивающего какие-то злодейские планы, я не мог. Да и в чем был смысл для него лично?
– Зачем ему это все? – недоумевал я. – Вы говорите – прикармливал. А для чего?
– Для того, чтобы осуществить задуманное.
– И что же он задумал?
– Ограбление.
– Ограбление? – Я опешил.
– Да. Они же распотрошили здесь три десятка сейфов.
– Кто?
– Эти люди, которые орудовали сегодня в банке. Проникли в сейфохранилище и устроили там форменный разгром. Размер похищенного еще будет уточняться, но суммы колоссальные, вы уж мне поверьте.
Про ограбление – это было для меня полной неожиданностью. Я понимал, что это правда, но до сих пор не мог поверить. Катастрофа. Шок. Гибель Вселенной.
Теперь логика моего собеседника стала мне понятна. Жихарев некоторое время нес большие расходы, помогая нам, но предполагалось, что деньги эти не пропадут и вложения окупятся сторицей. Он вывел нас на этот банк, чтобы, используя нас как прикрытие, иметь возможность бросить в прорыв своих людей.
– Но это же чушь! – опять сказал я. – Вы никогда не видели Жихарева и не представляете, что он за человек!
– Мы с ним непременно еще познакомимся, – пообещал мой собеседник.
Познакомятся. Я в этом нисколько не сомневался.
Заглянул в кабинет тот, в джинсе, поманил коллегу.
– Оставайтесь здесь, – сказал мне человек в очках.
Вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Отсутствовал минут пять, потом вернулся, да не один, а со своим товарищем.
– Итак, о Жихареве, – сказал человек в очках так, будто и не прерывался наш разговор. – Это он познакомил вас со своей женой?
– Да.
– Когда и где это произошло?
Я рассказал. Это было в тот самый день, когда Жихарев свел меня с Борисом. Потом Жихарев пошел меня провожать, и тут к его офису подъехала на машине Ольга.
– И Жихарев вас познакомил?
– Да.
– Представил Ольгу как свою жену?
– Я не помню.
– Но вы же говорите, что она – его жена.
– Возможно, он сказал об этом не в первый день. Ведь были еще встречи.
– Когда и где?
Я перечислил. Мой собеседник занес это в свой блокнот.
– Что вы можете сказать об Ольге?
– Красивая женщина. Больше ничего. – Я пожал плечами. – Мы слишком мало с нею знакомы, чтобы я мог дать характеристику.
– А она вам говорила, что она – жена Жихарева?
– Да какая разница!
– Говорила или нет?
– Я не помню.
– Вспоминайте!
– Я не помню! – завелся я. – Если передо мною двое любящих людей и я знаю, что они – муж и жена, я должен их расспрашивать по отдельности об их отношениях, да?
– Кто из них вам сказал, что они – муж и жена? Кто конкретно? Жихарев или Бояркова?
Я хотел ответить, но не мог. До меня вдруг дошел смысл его вопроса. Я понял, почему он так заинтересовался всем этим.
– Не может быть! – пробормотал я. – Этого просто не может быть!
Иногда происходит нечто такое, во что невозможно поверить.
– Кто вам сказал, что они – муж и жена? – настаивал мой собеседник.
– Жихарев сказал. Приехал к нам в офис, чтобы уговорить меня на съемку в банке. Я спросил у него, кем ему приходится Ольга. «Она тебе жена?» – спросил я. «Да», – ответил он. Ответил с запинкой. Я-то думал, что они просто не расписаны. А оказалось… Она не жена ему? – спросил я, еще не до конца веря собственной догадке.
– Нет. У нее есть муж. Бояркова – это ее фамилия по мужу. Она сейчас здесь, в соседнем кабинете. Желаете взглянуть?
Значит, Ольгу уже разыскали и привезли.
Я кивнул.
– Идемте.
В коридоре толпились автоматчики. Мы прошли мимо них. На нас смотрели с интересом.
Ольга действительно оказалась в соседнем кабинете. И когда я увидел ее совершенно беспомощное и заплаканное лицо, я понял, что все – правда.
* * *
– Вам знаком этот человек? – Вопрос к Ольге.Она посмотрела сначала на спрашивающего, потом на меня.
– Да, – ответила тихим голосом.
У меня сердце разрывалось на части. Я никак не мог до конца поверить в происшедшее.
– Когда и где вы с ним познакомились?
Ольга рассказала. Ее рассказ полностью совпадал с моим. Она приехала к Жихареву и там впервые увидела меня. До этого видела только по телевизору, и лично мы знакомы не были.
– Вы приехали к Жихареву. Зачем?
– Чтобы встретиться.
– Я понимаю. Но встретиться – для чего?
– Ну что значит для чего…
Она платочком смахнула со щеки хрустальную слезинку. В ее взгляде была мольба. Я уже что-то начинал понимать. И спрашивающий все понял, не маленький ведь. Но он не отступится, я видел. Будет выспрашивать все подробности, даже самого интимного свойства. И не остановится, пока не узнает всего. И только тогда, когда все будет изучено и запротоколировано, он оставит выжатого, как лимон, истерзанного и изнасилованного человека в покое.
– Для чего? – повторил свой вопрос человек в очках.
– Мы договаривались о встрече…
Человек в очках терпеливо ждал.
– Должны были поехать в ресторан.
– В какой?
– Тот, что в «Метрополе».
– А Жихарев вам – кто?
– Мы знакомы.
– Давно?
– Со времени учебы в институте.
– Где вы учились?
– В Плехановском.
– На одном курсе?
– Даже в одной группе.
– И с тех пор не расставались?
– Виделись – то чаще, то реже.
– А ваш муж учился вместе с вами?
Вопрос о Бояркове. Ольга опустила глаза:
– Да.
– Когда вы с ним поженились?
– На четвертом курсе.
– А Жихарев – ваш любовник?
Кровь прихлынула к Ольгиному лицу. Мне нестерпимо захотелось выйти вон.
– Я о Жихареве вас спрашивал.
– Мы встречались.
– Вы часто давали ему ключ?
– Какой ключ? – не поняла Ольга.
– От сейфа. У вас ведь в этом банке сейф?
– Да.
– Какой номер ячейки?
– 771.
– Так вот насчет ключа. Вы часто давали его Жихареву?
– Никогда!
– Вы уверены? Вспоминайте!
Вкрадчивый голос спрашивающего. И напряжение, которое угадывается без труда. Будто изготовился к прыжку.
– Не давала, нет. Никогда.
– А сейчас ключ при вас?
– Конечно.
Потянулась к сумочке. Я думал, что человек в очках перехватит сумочку, но этого не произошло. Даже не пошевелился. Сидел и наблюдал, ожидая развязки.
Ольга перебрала содержимое сумочки, подняла глаза. Во взгляде недоумение.
– Это – ваш ключ?
Человек в очках протянул ключ Ольге. Недоумения в ее глазах прибавилось.
– Д-да. Откуда он у вас?
– Когда вы в последний раз виделись с Жихаревым?
– Вчера вечером.
– Где?
– У него на квартире.
– Вы сами туда приехали? Или он вас пригласил?
– Он пригласил.
– А причина?
– Сказал, что скучает.
Покраснела. И даже глаза потемнели. Я представил, как мучительно больно ей обо всем этом говорить. То, что касается только двоих, вдруг вынесли наружу, на свет, и стали громко, в голос, обсуждать, требуя попутно деталей.
– Может быть, я подожду в соседнем кабинете? – предложил я, чувствуя себя негодяем и идиотом одновременно.
Хотелось уйти, чтобы избавиться от этого комплекса вины. Но тот, что был в джинсе, бросил короткое:
– Останьтесь!
– Эта сумочка, – человек в очках кивнул на Ольгину сумочку, – она вчера была при вас?
– Да.
– И ключ находился там?
– Да.
– Когда вы расстались с Жихаревым?
– Часов в семь или восемь.
– Вечера?
– Да.
– Где вы расстались?
– У моего дома.
– Жихарев отвез вас домой?
– Да.
– На своей машине?
– Да.
– И больше вы его не видели?
– Не видела.
– Он вам звонил?
– Нет.
– Ни вчера, ни сегодня?
– Ни вчера, ни сегодня.
– А что вы знаете о подарке?
– О каком подарке?
– Ну как же! Он собирался подарить вам колье.
– Колье? Мне? – изумилась Ольга.
И тогда человек в очках обернулся ко мне, будто требуя подтверждения своим словам. Мне пришлось рассказать об истории с подарком. У Ольги совершенно округлились глаза.
– Этого не может быть! – проговорила она потрясенно.
– Чего? Подарка такого не может быть? – поинтересовался следователь.
– Он очень тактичный человек…
– Жихарев?
– Да, Костя. Он понимает, что у моего супруга тут же возникнут всякие вопросы…
– А ваш супруг знал об этом? О Жихареве? О ваших отношениях?
– О Косте он знал, конечно. Все-таки мы вместе учились. Но о наших отношениях… – Замялась. Было видно, как ей неловко. – Не думаю. Вряд ли. Я старалась не давать повода. И поэтому ваша история с колье… Неправдоподобно.
– Но ведь Жихарев возил вас в ювелирный салон? Совсем недавно.
– Д-да.
Ольга опешила от такой осведомленности собеседника.
– Наверное, хотел вам что-либо купить?
– Да об этом и речи не могло быть!
– Почему?
– Потому что Антон сразу же спросил бы…
– Антон – это кто?
– Мой муж.
– Хорошо. Но зачем же Жихарев вас в таком случае возил в салон?
– Не знаю. Но купить что-либо для меня я ему не позволила бы.
– А он предлагал?
– Нет.
Нет. Он не предлагал ей драгоценности в подарок. И в принципе не мог подарить ничего дорогого. Потому что у Ольги был законный муж, которому совсем небезразлично, откуда у его супруги появляются не самые дешевые подарки. И с колье с этим, следовательно, что-то не то.
– Скажите, Жихарев когда-нибудь приходил сюда с вами?
– В банк? Мы приезжали пару раз.
– И он проходил вместе с вами в сейфохранилище?
– Нет, что вы! Кто бы его пропустил? Он не был клиентом банка.
Ольга отвечала, а в ее взгляде нарастала тревога.
– Он расспрашивал вас о сейфохранилище?
– Нет.
– Может быть, задавал вопросы о системе охраны. Просил нарисовать расположение внутренних помещений банка.
– Нет.
У Ольги побагровело лицо, но она еще держалась.
– Он спрашивал вас о распорядке работы сейфохранилища? О том, что за люди являются клиентами банка?
И тут ее прорвало:
– Чего вы от него хотите?! Что он вам сделал?! Вы же его совсем не знаете!
Она разрыдалась и даже сквозь рыдания продолжала выкрикивать:
– Он не бандит какой-нибудь! И он не мог сделать ничего плохого! Вы это понимаете?! Я люблю его! Люблю! Где он?! Что вы с ним сделали?!
Те двое, что ее допрашивали, переглянулись.
– Я бы хотел уйти, – сказал я.
Качнули отрицательно головами – одновременно.
– Вы не можете уйти, – веско возразил тот, что в джинсовом костюме. – Поедете с нами. Мы задерживаем вас до выяснения всех обстоятельств дела.
* * *
До самого вечера меня допрашивали, уже под протокол, в здании прокуратуры. Допрашивал молодой, моложе меня, парень вполне баскетбольного роста. Он представился следователем прокуратуры Семеновым. Был вежлив и совсем не агрессивен, но все же напорист, и за видимой гладкостью его слов и задаваемых вопросов чувствовалась хорошая школа. Разговор вертелся вокруг нескольких персонажей: Жихарев, Ольга, человек, присланный в банк Жихаревым, потом снова Жихарев, потом я, потом Светлана («А она всегда опаздывает на съемки? Бывает, да? Ага, понятно». И ее подозревали в чем-то.) Я рассказал все, что знал. В какой-то момент обнаружил, что факты излагаю так, чтобы хоть в какой-то мере обелить Жихарева. Не верилось мне в правдивость следственной версии.В здании прокуратуры было шумно. Я слышал голоса за дверью кабинета и торопливые шаги снующих по коридору людей. Все пришло в движение, и я связывал это со случившейся в банке трагедией. Убийство семи человек одновременно – подобное даже для неспокойной Москвы было чересчур.
Сюда же, в прокуратуру, как вскоре выяснилось, начали прибывать клиенты попавшего в переделку банка. Одна агрессивно настроенная дама ворвалась и в наш кабинет, требуя составить опись ее похищенных налетчиками драгоценностей. Кроме списка, она принесла пачку фотографий, где была запечатлена в обрамлении своих драгоценностей. Следователь был прав, сказав еще там, в банке, что стоимость похищенного будет немаленькой. Одни лишь массивные серьги этой дамы, которые я увидел на фотографии, должны стоить не меньше, чем средних размеров автомобиль.
Семенову стоило немалых усилий выпроводить женщину из кабинета. Потерпевших, как оказалось, выслушивали в кабинете номер восемь. Колесо следствия завертелось. Я представил, как, заскрипев, завращались шестерни огромного механизма.
Поздним вечером, уже после одиннадцати, меня отпустили. Я вышел из здания прокуратуры и обнаружил, что жизнь продолжается. Перемигивались на небе звезды. Летний ветерок принес наконец-то прохладу в засыпающий город. Проносились по улице машины. В доме напротив светились окна. Прошла мимо влюбленная парочка. Мир жил так, словно сегодня и не случилось того, чему я был свидетелем. Это открытие меня шокировало. Последние восемь часов своей жизни я прожил в совершенно ином измерении.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента