Якимец Кирилл. Бар 'Дракон'

Эта мембрана оказалась такой же хлипкой, как и первые - после первого выстрела она исчезла, не оставив даже клочков. Вирус стремительно поднимался по прямой фиолетовой шахте, в конце которой что-то ослепительно сверкало. - Сбавь ход, - приказал Бурт. - Но... - Сбавь, говорю. Дальше надо вежливо. И убери палец с гашетки. - Но как... - Вежливо, вежливо. Последняя дырка, самая трудная. Так... Еще медленнее... Стоп. Дмитрий завис возле столба огня, бившего прямо из стены шахты. За столбом виднелась последняя мембрана, похожая на золотой цветок с семью лепестками. - Но как... - снова начал Дмитрий. Бурт его перебил: - Как повезет. - Кому? Ржание в динамиках нарастало. Зловещие комки манной каши подбирались все ближе, на лету выпуская ложноножки. - Нам, надеюсь, вздохнул Бурт, - ждем. Сугробы надвигались. Ржание стало нестерпимым, оно победно гремело - не только из динамиков, но и вообще со всех сторон. Огненный столб чуть накренился... Аккуратно обогнув вирус, столб уперся в ближайший "сугроб". Ржание перешло в хрип - и стихло. Сугроб обуглился, потом рассыпался облачком пепла. Остальные "сугробы" полетели вниз, похожие теперь не столько на сугробы, сколько на глыбы сероватого камня. Огненный столб вернулся на место. Бурт хмыкнул: - Нас пропускают, их нет. Как и обещано. Давай, малым ходом... Да не трогай гашетку, идиот! Вирус проплыл сквозь золотую мембрану свободно, будто ее и вовсе не было. За мембраной начиналось чистое небо. - Аккуратнее, - приговаривал Бурт, не сбей никого... Дмитрий обогнул овальное облачко, оглянулся... и обомлел: на облачке стоял аккуратный коттедж, крытый черепицей. - Выше, выше... Вот так, - Бурт облегченно вздохнул, - все, выше некуда. Выравнивай. Вирус принял горизонтальное положение. Дмитрий огляделся. Внизу расстилалось бескрайнее поле облаков. Поле это было довольно густо застроено: коттежди, богатые кирпичные особняки, уютные бревенчатые хибарки. Вдалеке виднелась роща. - К деревьям лети... Не торопись, расслабься. Любуйся видом - не скоро еще сюда попадешь. Вирус неторопливо шел над разноцветными крышами. Но умиротворяющий пейзаж не радовал Дмитрия: что-то свербило внутри, какое-то странное воспоминание - или вопрос... Наконец, вопрос оформился: - Слышь, Буртик... - Слышу, - Бурт откинулся на спинку и, лениво прищурившись, глядел куда-то вперед, - эх, здорово тут! - Слышь, погоди. Что ты там говорил насчет колдуна? Я не колдун... Да ты ведь и не про меня, вроде, говорил... Бурт почесал свой нос-ключик: - А, да, это когда мы манипуру пролетали... - Что?.. - Чакра такая. Манипура называется. Чакра власти. Дмитрий поморщился: - Да плевать мне, как она называется. Кого ты колдуном называл? - Ну, хмыря того. Сквозь которого мы летели. Он колдуном оказался, мертвеца пытался оживить. Тут мы ему под хвост и... Короче, если бы нас в трупец засосало, то так бы мы там и остались. Мертвеца оживить еще никто не сумел, тем более - мы колдуну все чакры перемесили вирусом твоим... Хороший, кстати, вирус: у колдуна мерность - полтинник, не меньше, а ты его прошил, как осиновым колом. Молодец... Дмитрий и раньше догадывался, в чем дело, но никак не хотел в это верить: - То есть, мы уже не в киберспейсе? - Да уж давненько. - Постой. Ты хочешь сказать, что мы сейчас в живом человеке? Бурт рассмеялся: - Рыцарь, ты даешь! Да мы же выскочили из него только что! - А куда? - Оторопело спросил Дмитрий, хотя уже знал, куда. - Вниз погляди, сам поймешь, - сквозь смех ответил Бурт. Теперь вирус летел над рощей. Среди деревьев по облакам гуляли люди в белых балахонах, похожих на лаборантские рубахи. Некоторые, увидев вирус, принимались радостно размахивать розовыми ладошками. В кустах, не обращая на людей внимания, лежал огромный лев и флегматично наблюдал за пасущимся неподалеку оленем. Дмитрий сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. - Не веришь - не надо, - Бурт весело хлопнул Дмитрия по плечу, - забирай чуть правее, к зеленым облакам. Вскоре облака действительно приобрели зеленоватый оттенок. По этим облакам тоже кто-то гулял... Дмитрий присмотрелся повнимательнее: Атсаны! - Верно, - согласился Бурт, - почти у цели. Ищи брешь в облаках. Брешь обнаружилась минут через десять - темная, зловещая. - Давай туда. Дмитрий направил вирус к бреши. Брешь вела в бурую шахту. По мере снижения стенки шахты становились все темнее, а сама шахта - все шире. Никаких мембран на пути не было. - М-да, - философски заметил Бурт, - как всегда: туда тяжело, а обратно - проще простого. Шахта незаметно исчезла, кругом зияла пустота, в которой кувыркался какой-то мусор... Какой-то? Очень даже знакомый мусор! Дмитрий узнал интерфейс, порушенный бомбой. - Приплыли, подтвердил Бурт, - тормози. Дальше я сам. Вирус повис среди обломков и полупрозрачных хлопьев. Бурт откинул колпак: - Значит, так. Не тяни. Личинка сейчас, думаю, еще кувыркается по твоей любимой конферюге, но через какое-то время опять будет здесь. Я пошел к диску, а ты вирус утопи, а сам - через катапульту. Дмитрий кивнул. Бурт перескочил через бортик и врубил реактивный ранец. Повисел немного возле вируса, подмигнул Дмитрию и, развернувшись, полетел к громоздившимся в темноте завалам. Дмитрий опустил колпак и направил вирус вертикально вниз. Там, внизу, дно. Чудовища, рыбы... Не дожидаясь, пока рыбы всплывут его встречать, Дмитрий нажал кнопку катапульты. На этот раз катапультирование прошло спокойно. Только мелькнули перед глазами кербы, на которых сидели верхом все те же Капитан с Боцманом - но сидели молча и смотрели не на Дмитрия, а прямо перед собой. А потом кербы с бандитами исчезли, уступив место благоухающей пустоте. Входной интерфейс. Дмитрий аккуратно снял с головы бутон. Из стебля пьютера торчал язычок дисковода, на котором серебрился диск. Значит, Бурт тоже добрался нормально.ГЛАВА 4 Входные корни висели безвольными плетьми - менты и секьюрити поработали на славу. Дмитрий пронесся мимо испытательного стенда, даже не бросив взгляда на копошащихся у верстака лаборантов. Лаборантам плевать, как висят двери. Техникам, может, и не плевать: техники сейчас, небось, сражаются с бравыми ребятами из "Думы". Зато атсаны все в городе. Атсаны сегодня дурные. Последний день Недели Приплода, самый веселый. Но Дмитрий все равно решил не рисковать: ни одна душа не должна связывать похищение раскольника с его именем. А где же похитители? Ребят Силена что-то не было видно. Ладно, в конце-концов, не получится так не получится. Главное - самому сделать ноги. И прихватить своих. Толик, мурлыкая под нос песенку без меллодии и слов, осторожно переливал темно-бурую дымящуюся жидкость из пузатой колбы в другую такую же колбу, заполненную алой вязкой массой. Соединяясь друг с другом, масса и жидкость исчезали. Дмитрий подождал, пока колбы в руках у Толика не опустеют окончательно, потом сказал: - Пора. Толик поднял сияющие глаза: Получилось! Смотри: эфирное тело врожденного маньяка я раствормл в стандартной жидкой плоти, соединил с гневом богов - и они исчезли! Вместе с плотью, вот что! Тут вся плюха в том, как растворять гнев богов... Пора, - повторил Дмитрий. Взгляд Толика потускнел. На Дмитрии не было лаборантской рубахи. Камзол стражника без знаков отличия, под камзолом куртка на голое тело. Вместо удобных рейтуз Дмитрий натянул джинсы. Из-за спины торчат рукоятки мечей. - Ты уверен... - начал Толик и запнулся. - Я уверен, что пора. - А получится? Дмитрий кивнул. Толик тоже кивнул: - Да. Но... - Но он никуда не пойдет. Ты тоже. Дмитрий медленно обернулся. У входа в закуток Толика стоял Лакатош, держа обеими лапками боевой стручок. Дуло стручка смотрело Дмитрию прямо в лоб. Лакатош держал стручок твердо, стоял, чуть расставив ноги и упираясь в пол кончиком сильного хвоста. Вместо лаборантской рубахи на эквапыре сейчас был надет серый комбинезон хортикультуртрегера. Дмитрий улыбнулся: - А я думал, что хорты только говно за жрутерами выносят. Лакатош тоже улыбнулся: - Удобная байка, не правда ли, рыцарь? - Твоя правда, крысенок, - согласился Дмитрий и, не дожидаясь приказа, поднял руки. Но Лакатош сразу догадался, зачем Дмитрий это сделал: - Лучше опусти, - он слегка повел стручком вверх-вниз, - а то еще случайно выхватишь тесаки да и порежешь кого... Вот так. А теперь скажи, каковы твои отношения с Куном. Дмитрий пожал плечами, стараясь не выпустить на лицо хищную ухмылку: - Сегодня я его убью. - А если он тебя? - Подал сзади голос Толик. Лакатош покачал головой, шмыгнул черным носиком: - На этот счет я бы не стал беспокоиться. Разбавленная кровь керба действует слабее, чем чистая, да и тренирован ты чуток получше... рыцарь. Ты убьешь Куна, чтобы никто не узнал, какое ты давал ему поручение. Дмитрий притворно нахмурился: - Кун дурак. Я бы с ним ни за что... - Вот именно, - перебил Лакатош, - дурак. Он не ведает, что творит и чем это для него кончится. Он не знает, кто такой Силен. И в то же время идет к нему с неким предложением... Дмитрий нахмурился еще сильнее: - А кто такой Силен? - Ты знаешь. Дмитрий поджал губы, склонил голову на бок. - Знаешь, знаешь. И сейчас... Локатош не успел закончить. Снизу послышались крики, хлопки стручков, звон стрел. И цоканье многочисленных копыт по кафелю. Ребята Силена пришли за своим сокровищем. Брови Лакатоша поползли вверх, руки, сжимавшие стручок, дрогнули: - Так ведь... Ох!.. Что?! - Дмитрий изобразил самый искренний испуг. - Бьек! Не может быть! Лакатош на секунду отвлекся, бросил взгляд вниз. Бравые козлоноги, обвешанные стручками и самострелами, гортанно блея, переворачивали лабораторию вверх дном. Лаборанты сопротивлялись слабо. На помощь лаборантам подоспели техники. Эти были покруче... Но козлоноги были еще покруче. На Силена работают настоящие профи. - Раскольник! - Пискнул Лакатош. - Гнида! Смертоносная очередь семян, вылетев из дула стручка, разнесла вдребезги несколько колб и банок на столе Толика. Самая большая банка взорвалась, словно бомба: из брызг зеленой слизи, перемешанных с осколками стекла, выпал пузатый гомункулус и с визгом заскользил по полу в направлении камина. Толик чудом остался цел - семена прошли в нескольких сантиметрах от его плеча. Дмитрий тоже остался цел: когда Лакатош выстрелил, он был уже в воздухе - развернувшись в прыжке, ударил эквапыря в грудь каблуками обоих сапог. Следующая очередь прошила потолок, на пол посыпалась каменная крошка. Приземлившись в низкой стойке, Дмитрий сделал подсечку. Лакатош упал на спину, попытался нанести удар хвостом - но промахнулся. Рука Дмитрия, извиваясь, словно змея, проникла к горлу эквапыря, пальцы сомкнулись на тонкой серой шейке. Другая рука уже держала стручок. - Бьек!.. Рас... - пробормотал Лакатош, теряя сознание. Кольник, - закончил за него Дмитрий и обернулся к замершему Толику, Оппенгеймер хренов! Ты хоть знаешь, что ты сварил для кочерыжек, а? Толик сорвал с носа очки и принялся их протирать полой халата. Дмитрий подскочил к выходу, глянул вниз. Лаборанты уже были перебиты. Техники не сдавались, но дрались так себе: половину козлоноги уже перестреляли, другая половина, пять человек, сгрудилась за верстаком и вела огонь из самострелов. Сверху было видно, что пока четверо козлоногов демонстративно уворачиваются от стрел, еще четверо тихонько обходят верстак, держа наизготовку стручки. Надо торопиться. Дмитрий проверил пульс Лакатоша: пульс был ровный, но слабый. Авось, головорезы Силена не станут добивать полудохлую крысу. Но Толика надо вытаскивать. И обеспечить козлам доступ к "сокровищу". Снизу раздались хлопки стручков. Осталось минуты две, не больше. Лишь бы Толик не уперся рогом. Дмитрий встал, подошел к Толику вплотную, взял за воротник: - Ты хочешь, чтобы твое варево попало к этим? - Атсаны... начал Толик. - Потсаны! - передразнил Дмитрий, - я не про них! Козлы в лаборатории! Понял? Толик снова водрузил очки на место. Значит, пришел в себя. Но еще не до конца. Этим надо пользоваться. Дмитрий снова тряхнул приятеля: - Где? Толик кивнул на камин. Потом аккуратно высвободил воротник халата из руки Дмитрия, подошел к камину, сделанному в форме страшной рожи, и запустил палец роже в правый глаз. Низкий чугунный лоб рожи поехал в сторону, открывая небольшое углубление, в котором тускло блестела запаянная реторта: - Вот. Дмитрий замер. В его планы вовсе не входило спасать раскольник от козлов. Теперь надо протянуть время... Но тянуть не пришлось. От двери послышалось довольное блеянье. Здоровенный козлоног целился в Толика из стручка. Дмитрий пальнул в козлонога из стручка, отобранного у Лакатоша: целиться времени не было, пришлось стрелять с бедра. Попал. Козлоног, вопя, покатился вниз по лестнице. Дмитрий еле поборол искушение схватить реторту. Вот она, высшая сила!.. Нет, нельзя. Если хоть кто-то догадается, что Дмитрий к этому причастен, за ним начнется такая охота, что спастись можно будет, только устроив конец света. Подхватив Толика под локоть, Дмитрий поволок его к выходу. А как же... - Не понял Толик. - Черт с ним! Валим отсюда! По леснице поднимались еще два козла. Дмитрий срезал их из стручка, потом ухватился за грузовой корень, крикнул Толику: - Держись! Толик вцепился в мохнатую веревку корня, чувствуя, что именно в этом его спасение. Дмитрий дернул корень со всех сил, одновременно оттолкнувшись ногами от стены. Корень пошел вверх. Еще несколько толчков ногами - корень начал раскачиваться. Козлоноги, бранясь, открыли пальбу, но никак не могли попасть по качающейся мишени. Внезапно снизу раздался радостный хохот: "сокровище" найдено! Пальба сразу прекратилась. Достигнув верхней технической галереи, приятели устремились бегом вдоль периметра зала. Козлоноги не обращали на них внимания: они получили то, зачем пришли, и теперь покидали зал через все еще бездействующие двери. Нырнув в темный узкий коридор, Дмитрий поволок Толика вниз по кафельным ступенькам, потом долго тащил его через заброшенный тоннель, перескакивая через шпалы, пока не наткнулся на вагонетку. - Садись.Толик послушно перелез через бортик и скрючился на куче гнилой травы. Дмитрий, уцепившись за специальные рукоятки, встал на подножку и надавил на тормозную педаль. Вагонетка, скрипя, покатилась под уклон. Из стен осыпалась земля. Торчали какие-то корни - судя по всему, не движущиеся, а самые обычные. Светящаяся паутина на потолке озаряла лишь самое себя, не давая возможности разглядеть даже то, что творилось под носом. Дмитрий боялся, что не заметит того места, где рельсы рассыпались от времени... Нет, разглядел, затормозил вовремя.- Вылазь.Снова бег по шпалам, потом вверх по земляным ступеням, вниз по ступеням кафельным, коридоры, повороты... Свет. Последний коридор вывел на галерею, тянувшуюся над праздничным городом.- Понял! - Обрадовался Толик, - я здесь уже был! Но...- Но с другой стороны, - закончил Дмитрий.Толик кивнул - и смущенно замолчал. Снова сорвал очки, хотел протирать, но Дмитрий положил ему руку на плечо:- Ты, конечно, не пойдешь со мной.Толик молчал.- Отвечай вслух! Дмитрию нужно было, чтобы Толик собрался с мыслями. И четко ответил: да, мол, хочу остаться с кочерыжками. Толик не подозревал, насколько Дмитрию сейчас нужен именно такой ответ... Или не Дмитрию, а Тромпу? Но ведь Толик в некотором смысле и сам - Тромп. Он может взбрыкнуть, ответить что угодно.Но Толик не подвел:- Да, знаешь...- Знаю, - облегченно ответил Дмитрий, - знаю.Они обнялись.- На поединок заглянешь?Толик брезгливо поморщился. Дмитрий улыбнулся:- Тогда прощай.- Совсем?- Нет, еще увидимся. И... в общем, не вари ты эту гадость больше. Даже для кочерыжек. Видишь, что получилось? Вари лучше пиво.- Ты прав, - Толик серьезно кивнул, - пиво лучше. Ох! Бьек! Мне же надо...- Да, беги на хортипост, скажи, козлы сперли раскольник. Это серьезно.- Еще бы! Ну, я пошел, вроде...Дмитрий мягко развернул Толика в правую сторону и подтолкнул в спину:- Давай быстрее, ближайший спуск как раз к посту. А я тоже пошел.- Дим...- Дуй быстрее! Увидимся, не боись.И они разбежались в разные стороны. Дмитрий знал, что Торкве сейчас бузит в городе, лезет к девкам со своими старческими тычинками, ломкими и кривыми от постоянного пьянства. Придется пешком. Подошвы сапог легко стучали по кафелю, мечи укреплены в ножнах, диск с Буртом лежит на дне кармана. Дмитрий бежал к ближайшему вертикальному корню, который опустит его в город. Итак, надо залезть в шахты и вывести оттуда братву - если эти остолопы послушались и не пошли в город. Иначе их хрен сыщешь. Ладно, предположим, все сойдет нормально. Тогда уже с братвой - к Силену, якобы за деньгами. Силена придется убить: он может разболтаться. Разумеется, Силен уверен, что имеет дело с неким Куном... Но ведь никто не поверит, что Кун воскрес из мертвых.М-да, из мертвых. Прежде чем лезть в шахты, надо уладить еще один небольшой вопрос. Победить голыми руками вооруженного ублюдка, обожравшегося кербовой крови.ГЛАВА 5Дмитрий встретился глазами с Алмис. Улыбнулся. Алмис тоже попыталась улыбнуться, но тут кто-то сильно толкнул ее. Издали не было слышно, что крикнула Алмис, но судя по ее лицу, крикнула что-то забористое. Толпа запрудила галереи Арены Тромпа. Сама арена была уставлена кадками, из которых, скаля пасти, торчали жрутеры. В основном это были списанные жрутеры, годные только на то, чтобы жрать. И они немедленно сожрут любого, кто упадет к ним. Этим "любым" должен стать Кун.Противники стояли на узкой крепкой балке, перекинутой через арену почти над самыми жрутерами, на уровне третьего этажа. Два нижних этажа заполнили атсаны, им жрутеры не страшны. Остальная публика - люди, киморы, козлоноги - толпилась на верхних этажах арены, поднимавшихся почти к самым небесам подземного города. Дмитрий с опаской поискал среди козлоногов ребят Силена, но рассчет оказался верным: сейчас они слишком заняты, чтобы торчать на народных гуляниях. Даже исход поединка едва ли волнует торговца: Дмитрий запросил так мало, что Силен с удовольствием заплатит и еще столько же пропьет на радостях. Так что, Силену наплевать, явится к нему жардинер или сгинет в пасти жрутера. Дмитрий облегченно вздохнул и вдруг снова увидел Алмис. Она прижимала к груди объемистый сверток камзол, джинсовка, мечи и, главное, диск. Улыбнулась, наконец! Дмитрий издал хищный рык, высоко подпрыгнул и, сделав двойное сальто, упал в косой шпагат, вытянув ноги вдоль балки. Потом, не помогая себе руками, втал прямо. Публика завыла от восторга: Дмитрий знал, что в большинстве своем зрители ему сочувствуют, хоть и поставили на Куна.И тут Кун, оскалившись, тоже подпрыгнул, сделал сальто, но опустился не на ноги, а на руки. Качнулся в сторону, перебирая руками, пролетел под балкой, чуть не угодив ногой в потянувшегося к нему жрутера, снова оказался на руках - и, согнувшись пополам, аккуратно встал на ноги. Распрямился, усмехнулся... Публика снова взвыла: Кун начинал ей нравиться. Меч торчал у Куна из-за спины, самострел и колчан были надежно прикреплены к широкому кожаному поясу.Дмитрию предстояло сразиться без оружия. Он стоял, голый по пояс, джинсы заправлены в сапоги. Перед боем Кабрион, исполнявший роль судьи, придирчиво осмотрел все, что осталось на Дмитрии: джинсы, сапоги, чуть в трусы не полез - но застеснялся. А зря: именно в трусах Дмитрий кое-что припрятал. Риска тут особого не было: если бы Кабрион обнаружил заначку, то просто изъял бы ее и, погрозив пальцем, напомнил, что нечестная победа карается смертью. Но Кабрион проморгал. А если вдруг припрет, то все угрозы можно послать куда подальше: лучше победить нечестно и потом спасаться от стражи, чем честно полететь в пасть жрутера.Теперь, после Куновского кульбита, Дмитрий понял, что заначка может пригодиться. Кровь керба, хоть и разбавленная, явно пошла жардинеру на пользу.Со стороны судейской ложи протянулся гибкий корень с плетеной корзинкой на конце. В корзинке сидел Кабрион. Он размахивал руками, тряс бородой и вещал громким басом, перекрывая гомон публики:- Два героя! Два героя! Один - раб, другой - жардинер. Раб против жардинера! Раб - рыцарь, жардинер деревенщина!..При последних словах Кабриона Кун нахмурился. Кабрион явно симпатизировал Дмитрию и убивал этими словами двух зайцев: подбадривал рыцаря и злил жардинера, надеясь, что тот со злости совершит какую-нибудь ошибку. Но Дмитрий понимал, что козлоног старается зря.Кабрион достал со дна корзинки овальный медный гонг и колотушку из черного дерева. Бом-м-м!.. Первый удар. Корзинка взмыла к верхним этажам, бас козлонога донесся с небес:- Последние ставки! Кто поставит на рыцаря? Благородство против здравого смысла! Я сам поставил на деревенщину! Стрела пробьет любую кожу, даже самую белую! Меч пустит любую кровь, даже самую голубую!Бом-м-м!.. Второй удар. Корзинка пронеслась на бреющем полете над разинутыми ртами списанных жрутеров.- Ставки сделаны! - Провозгласил Кабрион. - Поставили все! Все, кроме наших милых цветочков! Цветочки в любом случае будут сегодня сыты. А теперь...Корзинка плавно подплыла к судейской ложе, Кабрион поднялся во весь рост:- Теперь посмотрим, чего стоит наш здравый смысл, - сказал он нормальным голосом.Публика замерла. Слова Кабриона, вроде бы негромкие, прокатились вдоль переполненных галерей, унеслись к бутафорским небесам и, отразившись от них, вернулись обратно отчетливым эхом. Подняв руки с гонгом и колотушкой над головой, козлоног свел их вместе последний раз.Бом-м-м!..К затухающему звону примешался резкий свист - Кун выпустил первую стрелу. Стрел Дмитрий мог не опасаться: с последним ударом он превратился в керба. Публика этого не заметила, зато Дмитрий прекрасно видел, как сквозь пестрые краски проступает схематический чертеж - зеленым по ядовито-желтому. И через неподвижное пространство чертежа медленно плывет стрела. Чуть посторонившись, Дмитрий вытянул руку и поймал стрелу. Кун не торопился выпускать следующую стрелу. По его спокойной улыбке Дмитрий понял, что жардинер не надеется на самострел. Но согласно правилам, сперва надо расстрелять весь запас стрел, а уже потом браться за меч.Ухватив стрелу, Дмитрий размахнулся и метнул ее назад. И тут Кун выпустил вторую стрелу навстречу первой. Стрелы столкнулись. Дмитрий услыхал тихий щелчок на фоне низкого гула. Кувыркаясь, стрелы медленно полетели к жрутерам. Ничего, переварят.Третью, последнюю, стрелу Кун пустил вверх. Не дожидаясь, пока стрела завершит свой бессмысленный полет, он отшвырнул самострел и выхватил меч. Двигался жардинер быстрее собственной стрелы, но при этом не слишком ловко. Дмитрий подпрыгнул, пропуская Куна под собой, и поймал на лету возвращавшуюся стрелу. Правила позволяют отнимать у противника оружие - так пусть этим оружием будет стрела. Опустившись на балку за спиной Куна, Дмитрий позволил тому развернуться. Низкий гул нарастал, становился все громче. Сперва Дмитрий думал, что это шумит толпа, но теперь засомневался: сквозь гул доносилось еле слышное конское ржание. Неужели...Кун вновь бросился в атаку. На этот раз Дмитрий низко присел, надеясь, что жардинер об него споткнется - впрочем, надеясь не слишком сильно. Кун прыгнул, выставив перед собой меч, словно жало. Меч чуть не воткнулся Дмитрию в плечо - помогла выставленная вовремя стрела. Меч скользнул в сторону по гладкому древку... И тут древко не выдержало, обломалось. Дмитрий, выпустив обломок стрелы, еле успел спрыгнуть с балки, пропуская Куна. Повис на руках, несколько раз перехватил балку, стремясь отодвинуться от противника подальше, потом закинул на балку ноги и через мгновение уже был сверху. Кун тоже только что поднялся.- Что, - спокойно спросил он, - ты, я вижу, успел хлебнуть из поливалки. Давно ли?- Сегодня утром, - ответил Дмитий, напустив на лицо гордую гримасу.Кун ухмыльнулся:А ты в курсе, что от этого не только реакция возрастает?Кун, хоть он и быдло, вполне может знать про Ма-Мин... Но Кун имел в виду совсем другое:Сейчас у тебя днище пробьет - будь здоров! А я подожду.Дмитрий с озабоченным видом запустил руку себе в штаны и нащупал заначку - тяжелый чугунный шарик, который раньше был вшит в его комзол. Кун, разумеется, понял этот жест по-своему:- Думаешь закидать меня дерь м? Я на хуторе у отца столько дерьма перевидел - тебе за всю жизнь не навалить...- Такого ты еще не видел, - Дмитрий вытащил из штанов руку с зажатым в кулаке шариком. Для публики и судей - пустых зеленых фигурок на желтом ватмане мира - все это происходило настолько быстро, что едва ли кто-нибудь смог хоть что-то разглядеть. Но Кун тоже пока ни о чем не догадался. Он спокойно ждал, пока Дмитрий кинет в него свой снаряд. Дмитрий сделал два шага вперед - Кун не двинулся с места. Дмитрий начал медленно замахиваться, но не доведя замах до конца, резко метнул шарик противнику в голову. Кун слишком поздно понял, что за "дерьмо" в него летит. Он подпрыгнул и спас голову, но шарик все равно достиг цели, влепившись жардинеру в солнечное сплетение. От боли Кун потерял ориентацию и не заметил, как Дмитрий прыгнул вслед за шариком, разворачиваясь на лету. Кованая подошва сапога ударила жардинера в лоб. Пролетая мимо балки, Кун вытянул руки, пытаясь уцепиться, но удар Дмитрия был слишком силен. Длинное тело, вращаясь, поплыло к разинутым пастям прожорливых цветов. Внезапно жрутеры устремились к своей жертве, все разом... Точнее, устремилась сама арена. Гул перешел в рев - теперь Дмитрий точно знал, что дело не в толпе. Кун еще не закончил полета, но под ним уже не было ни жрутеров, ни самой арены: на месте арены зияла рваная дыра, в котрой клубился серый туман. Конское ржание отчетливо звенело у Дмитрия в ушах. Никаких сомнений: Кун, пивший кровь керба, летел прямиком в объятия чудовищной невесты.Кругом кувыркались осколки кадок и оранжевые клочья жрутеров, разорванных взрывом. Оранжевые? Да, контуры "чертежа" стали меркнуть, осколки и клочья двигались все быстрее. Дмитий понял, что "завод" кончается. Где же Алмис?..Алмис стояла у поручней возле того места, где балка крепилась концом к галерее.