Задонский С.. Гонец из прошлого (Посыльный 'серой стаи' - 1)

   - Павел Николаевич, разрешите мне связаться с моим знакомым, бывшим сослуживцем. Он сейчас работает в Центральном банке. Попробуем по номеру выяснить всю родословную этого слитка металла желтого цвета, похожего на золото.
   - Действуйте!
   Глава 53
   В последующие дни и недели ничего существенного не произошло.
   Макаров и его люди после поездки в Трабзон, казалось, потеряли всякий интерес к Михайлову. Их взаимное общение ограничивалось сухими приветствиями на утренних совещаниях у Трубецкого.
   В отношениях с военным атташе Голубевым и его помощником Кузнецовым, наоборот, появилась дружеская привязанность. Они стали чаще встречаться и в семейном кругу, и в кабинете у Голубева, беседовали на разные темы и горячо обсуждали как российские, так и местные проблемы.
   Игорь Вячеславович Трофимов так и не появился, хотя регулярно, раз в неделю через квартирную хозяйку Михайлова, Светлану Яковлевну, передавал привет, но без каких-либо комментариев. Через неё же Сергей, в свою очередь, передал сообщение, что задание Игоря Вячеславовича выполнено, и на своей визитной карточке написал интересовавший деда Трофима номер подводной лодки, а также вкратце поведал историю, связанную с его поручением в Трабзоне.
   Светлана Яковлевна, как заправская Мата Хари, несколько раз прочитала про себя записанный Сергеем номер и, видимо выучив его наизусть, сожгла в огне горевшей лампы-пагоды.
   ...Прошло почти три месяца. Все жители столицы и сотрудники российского посольства готовились к празднованию Нового года.
   Острота ощущений после гибели Георгия и поездки в Турцию у Михайлова ослабла до такой степени, что долгими, темными и холодными вечерами ему казалось, что обо всем происшедшем с ним он читал в приключенческом романе.
   Казалось, что всем участникам - прямым и косвенным - этой истории не было никакого дела до Сергея.
   Наступивший Новый, 1996 год, казалось, не сулил перемен...
   Зимой, оставаясь допоздна в посольстве, Михайлов любил захаживать в гости к Голубеву и Кузнецову. Они приняли его в свой круг и зачастую просиживали по вечерам втроем за чашкой чая или кофе.
   Обычно Сергей заходил без приглашения, по-военному четко обращаясь к старшему по званию с просьбой "присутствовать в их апартаментах". К этому времени Саша обычно готовил чай, они усаживались у газового обогревателя и беседовали на различные темы, никогда, впрочем, не касаясь их путешествия в Турцию и всего, что было с ним связано.
   Но однажды порядок был нарушен.
   Сразу же после утреннего совещания у Трубецкого Богуславский с озабоченным видом подошел к Михайлову.
   - Сережа, если вечером будешь свободен, обязательно зайди к нам. Владимир Николаевич сказал, что есть новости, которые нужно обсудить!
   - Хорошо, буду обязательно, - уловив в словах Александра какое-то напряжение, пообещал Сергей. - А что случилось?
   - Толком сам ничего не знаю, - пояснил Саша. - Вечером придет мой шеф, тогда все и прояснится. Но думаю, что это продолжение турецкой истории.
   На том они и расстались, а Сергей, занимаясь своей обычной деятельностью, задумывался, в каком виде проявится эта история, и при чем здесь военные дипломаты. То, что у этой истории будет не очень приятное продолжение, Сергей понял перед обедом. Закрыв на ключ свой кабинет, Михайлов подошел к дежурному коменданту получить ключи от своей машины.
   На доске объявлений висело распоряжение посла о перераспределении и закреплении служебных автомобилей. "В целях сохранности автотранспортных средств посольства, - читал про себя Сергей, - закрепить автотранспорт из расчета от ранга советника и выше - по одному автомобилю на двоих дипломатов с правом управления любым из дипломатов, ниже ранга советника по три дипломата на один автомобиль. При этом водителем назначается сотрудник либо из числа охраны посла, либо штатный водитель или комендант посольства". Далее шло распределение автотранспорта среди техсостава.
   "Вот это да! Теперь я буду плодотворно работать под личным контролем Василия Семеновича, - подумал Михайлов. - Ай да Вася, ай да сукин сын!"
   Узнав у дежурного коменданта, где теперь находится его машина, чтобы поехать на обед, в дверях Сергей нос к носу столкнулся с офицером безопасности, который с вежливой улыбкой на лице пропустил молодого дипломата к выходу и заверил, что, мол, теперь весь младший дипломатический состав будет под надежной охраной и в полной безопасности.
   После такого издевательского заявления со стороны Макарова Сергей с ещё большим нетерпением ждал вечера, когда он смог бы все выяснить с Голубевым и Богуславским и попросить совета.
   Глава 54
   Гибой привел Дениса к большим металлическим воротам. На улице было уже темно, а свет ещё не включали.
   - Батоно Гибой, а почему света нет на улицах? - удивленно спросил он.
   - А сейчас его нет не только на улицах, но и в домах. Но ничего, скоро ты привыкнешь к нашим условиям, - объяснил Гибой.
   Когда старик нажал потайной звонок, Бек переменился. Когда Гибой с Денисом шли по темному переулку, он следовал впереди, внимательно осматривая все темные закоулки: уши были навострены, а хвост поджат. Сейчас же пес радостно завилял хвостом и тихонько заскулил. С другой стороны ворот послышался такой же шум.
   - Видишь, - указал на собаку Гибой, - узнал-таки брата, а уже лет пять как не виделись. Вот что значит настоящая дрессировка.
   Калитка в воротах отворилась, но кто находился за ней, не было видно двор был затемнен. Из калитки выскочила точно такая же кавказская овчарка. Вначале она, казалось, не обратила никакого внимания на находившихся в переулке людей и собаку. Но, осмотревшись и тихонько зарычав, дав хозяину знать, что все в порядке, подбежала к Беку. Собаки, обнюхав и слегка облизав друг друга, радостно заскулили - дрессировка, видимо, не позволяла громким лаем проявлять свои чувства.
   - Прошу в дом, - раздалось приглашение из темноты.
   Денис, слегка подталкиваемый в спину Гибоем, переступил через порог. Обе собаки, немного пробежав по переулку, тоже вошли во двор.
   - Ну, здравствуй путешественник, проходи в дом, - сказал человек, которого юноша мог разглядеть только по силуэту, - там и познакомимся.
   Двери дома осветились бледно-голубым светом, и дорожка, на которой стоял Денис, стала немного различимой. За спиной послышались едва различимая речь, тихие возгласы и шорох одежды двух обнимающихся людей.
   - Прошу за мной, - возле лампы раздался приветливый женский голос. Парень пошел за женщиной и очутился в просторной комнате. Послышался рокот бензинового двигателя, и загорелся свет.
   Эта комната была уже описана в начале романа. Но в отличие от Михайлова Денис Пересветов оказался в ней почти на два года раньше.
   - Ну-с, молодой человек, будем знакомы: Трофимов Игорь Вячеславович. А это моя супруга - Ульяна Генриховна, - назвал себя хозяин дома и представил женщину.
   - Пересветов Денис.
   - Вы с уважаемым Гибоем проголодались с дороги, а гостей разговорами не кормят. Так что поговорим после.
   После ужина Гибой стал прощаться с Денисом.
   - Смотри, парень! Остаешься в надежных руках - не подведи нас с Исмаилом. И запомни, если старый горец Исмаил-ага подарил тебе лучшего друга - Бека, то ты стал ему вроде сына. Помни это, сынок! А Игорю Вячеславовичу можешь доверить все свои тайны: он тебя выслушает, поможет и научит, как поступить. Учись у него всему, чему он тебя посчитает нужным научить, а это в нашей жизни пригодится. Я ухожу, но всегда, если что случится, можешь рассчитывать на меня. Не прощаюсь, а говорю - до свидания, - они пожали друг другу руки и расцеловались.
   - Спасибо вам за все, батоно Гибой, - сказал Денис.
   Трофимов вынес чем-то наполненный рюкзак Гибоя, и они вышли во двор. Вернулся он минут через десять.
   - Ну, Денис, обживай мои хоромы, а говорить будем завтра.
   На следующий день после завтрака Денис все рассказал о себе. Жизнь он прожил короткую, но рассказывать пришлось долго. Он ничего не приукрашивал и ничего не пропускал. Игорь Вячеславович сразу предупредил, что знает историю парня, но лишь в общих чертах, и слушал его внимательно, изредка задавая наводящие вопросы.
   - Довелось же тебе хлебнуть в этой жизни! - сказал старик, когда Денис закончил свое повествование.
   - Игорь Вячеславович! Исмаил-ага сказал, что вы можете узнать о моей сестре Марине? Это так?
   - Не только могу, но уже кое-что узнал.
   Юноша за время своих скитаний заметно повзрослел, превратившись из вчерашнего школьника-старшеклассника в возмужавшего молодого человека, в радостном ожидании он заерзал в кресле.
   - Не хочу тебя заранее обнадеживать, но знаю точно, что один наш человек - ты его знаешь - сразу же после твоего инцидента с участковым и бегства из столицы...
   - Это Николай Александрович, наш школьный физрук? Верно!? срывающимся голосом произнес Денис, вспомнив, как перед выездом из столицы он зашел к учителю физкультуры и попросил присмотреть за Мариной.
   - Да, это Николай Александрович. Так вот...
   - Но ведь он убит, - не дал продолжить Трофимову парень, - я сам читал в листовке на вокзале, которую мне кто-то подбросил!
   - Денис, прошу тебя, не перебивай! Так вот, этой же ночью наш человек, Николай Александрович, направился в дом, где ты жил. Квартира была закрыта и опечатана. Он решил ждать возвращения Марины на улице. У подъезда на скамейке сидела уличная шпана. Через час на дорожке он увидел Марину и сразу же её окликнул, чтобы она не заходила в подъезд. Коротко рассказав о происшедшем, он дал ей конверт, в котором лежали подробные инструкции, как ей сейчас действовать, и хотел было отвести её к машине, но тут их заметила шпана. Как рассказывали очевидцы, видимо, эта компания специально ждала Марину, потому что, когда началась драка, Николай Александрович крикнул: "Марина, беги! Ты знаешь, что делать!" и стал сдерживать эту шайку. Одного из них он узнал - это был одноклассник Марины - Максим.
   Потом грянул выстрел. Хулиганы разбежались, а на тротуаре остался лежать тяжело раненный Николай Александрович. До больницы довезти его не успели - он скончался по дороге. А его смерть повесили на тебя, - подвел печальный итог Трофимов.
   - И что же теперь будет? - подавленным голосом спросил Денис.
   - Конечно, в моем сообщении ничего утешительного нет, но отчаиваться не следует. В письме, которое передал Николай Александрович Марине, был указан адрес, по которому она должна была обратиться за помощью. К сожалению, по адресу этому она не появилась, но никто из посторонних - ни её одноклассник Максим, ни участковый, ни другие заинтересованные в этом деле лица - тоже её не видели. Следовательно, она могла прятаться где-то у подруг или знакомых, потому что в школе она также не показывалась.
   - Может быть, у тетки? - с надеждой спросил парень.
   - И там её нет, мы проверяли. А папку, которую ты передал Николаю Александровичу, его жена после похорон передала мне. Знаешь, очень любопытная папочка. Ваш участковый, оказывается, вел досье на местную мафию. И в нем проскакивают кое-какие намеки на их главного идейного, что ли, руководителя. Но только в общих чертах. Ну а за эту папочку участковый и поплатился жизнью: он рассказал, что эта папка у тебя и объяснил, что в ней, тем самым подписав себе смертный приговор...
   - ...а убийцей его "назначили" меня. Так за убийство милиционера высшую меру дают.
   - Вот и надо нам с тобой этих убийц найти, разоблачить и покарать, тем самым ты вернешь свое доброе имя.
   - Они ещё отца с матерью...
   - Да, знаю. Они в водку им подсыпали какого-то зелья. Те заснули и не проснулись. А кругом распространили слух, что это ты их застрелил из табельного пистолета участкового.
   - Что я должен делать, чтобы с ними расправиться?
   - Не расправиться, а восстановить справедливость и свое честное имя это разные вещи.
   - Хорошо! Что я должен делать?
   - Прежде всего, учиться.
   - Учиться?!
   - Да, учиться. Учиться тому, что тебе пригодится в твоем деле и в жизни. Я тут подумал и хочу предложить тебе следующее: по утрам ты с Ульяной Генрховной будешь изучать немецкий и английский языки. Затем тебе необходимо как следует заняться автоделом - ведь тебе нравилось работать в мастерской у Викентьича?
   - Да, но это только для заработка.
   - Правильно. Поэтому необходимо выбрать стоящую профессию и поступить заочно в институт или университет.
   - Так меня "эти" сразу же вычислят по анкетным данным.
   - Это не беда! Через несколько дней у тебя будут нормальные документы для поступления в вуз. А с Беком какие у тебя отношения? Уже подружились?
   - Да, вроде меня слушается, но я за весь переход к вам всего лишь пару раз подавал команды, а остальное время батоно Гибой.
   - Вот видишь, сам горец Исмаил подарил тебе Бека. Поэтому ты должен научиться с ним обращаться. А он умеет многое и стоит многого.
   И Денис начал учиться, прежде всего учиться выживать в этих трудных для него условиях.
   Глава 55
   Вечером в кабинете военного атташе собрались трое участников турецких событий: Владимир Николаевич Голубев, Саша Богуславский и Сергей Михайлов. Саша достал из холодильника несколько банок пива, поставил на стол чипсы, но никто из присутствующих до еды не дотронулся, как бы предвкушая значимость предстоящего разговора.
   Еще до этой встречи на лестничной площадке посольства Сергей увидел Богуславского, но тот сам ничего не знал, однако многозначительно заметил, что, "ежели судить по внутреннему настрою" его начальника, то разговор предстоит важный.
   И вот сейчас, выждав некоторую паузу, Владимир Николаевич начал:
   - Ну вот, друзья. Видимо, события, участниками которых нам довелось стать в Трабзоне, будут иметь продолжение как здесь, так и в Москве. Последствия этих событий для каждого из нас будут разными, но, поверьте моим предчувствиям, отнюдь не благоприятными. Хотя, как сказать, может быть, в наших силах и направить их развитие в нужное нам русло. Это было мое лирическое вступление.
   Голубев говорил тихо, но достаточно отчетливо, а Михайлов и Богуславский в свою очередь боялись даже скрипнуть креслом или кашлянуть, чтобы не упустить главную мысль умудренного опытом офицера.
   - Начну с истории и связанными с нею некоторыми техническими деталями.
   По состоянию на апрель 1945 года немцы построили тысячу двести девяносто шесть подводных лодок, из которых семьсот шестьдесят восемь было выведено из строя: то ли потоплены, то ли по другим техническим причинам. В качестве трофеев в руки союзников попали сто девяносто шесть лодок, включая недостроенные на верфях и в ремонтных доках. Проведя несложные арифметические действия, мы получим, что "неучтенными" в конце войны остались триста тридцать две субмарины. Причем большую их часть, около трехсот, составляли "дойные коровы" - тип подводных лодок, предназначенных для материально-технического обеспечения боевых действий немецких подводных сил в Атлантике и на Тихом океане против кораблей и конвоев союзников.
   Кроме того, в самом конце войны немцы заложили и построили тридцать четыре подводные лодки принципиально новых типов. Тип XXI - подводный крейсер, кстати сказать, подобные субмарины союзники стали строить лишь пять лет спустя. Так вот, в боевой поход выходила только одна лодка подобного типа и то один раз.
   Американцы и англичане после взятия судостроительных верфей на севере Германии в качестве трофеев получили только взорванные остовы шести лодок и ни одного листа технической документации. Опять займемся немного математикой и получим, что "пропало" двадцать восемь лодок проекта XXI, хотя американцы якобы нашли документальные подтверждения тому, что немцы вывели в море оставшиеся субмарины и торпедировали их. Но в тех районах Северного моря, где, по данным американцев, они были потоплены, глубины небольшие. И вот я получил копию доклада о ходе разминирования и поиска затонувших кораблей королевского флота, проведенного Адмиралтейством Великобритании в период с 1946 по 1952 год. - Голубев достал из лежащей перед ним папки ксерокопию документа и процитировал. - "В Северном море выявлены следующие места затопления военных и гражданских судов, которые ввиду малых глубин залегания возможно обследовать, идентифицировать и при необходимости осуществить подъем" и т.д. Далее здесь указываются тип кораблей, кем и когда был потоплен, глубины залегания и степень возможности поднятия на поверхность. Я не думаю, чтобы англичане до сегодняшнего дня, а документ рассекречен всего год назад, считали бы секретным место потопления немецких подводных лодок этого класса.
   - Да, в этом нет никакого смысла, - вставил Богуславский, - если только на их борту не было ничего экстраординарного. А в целом эта история с найденными американцами документами больше смахивает на классически разработанную и мастерски проведенную операцию по дезинформации.
   - Вот только кто против кого: немцы против союзников или американцы против советского командования и Сталина? - тихо спросил Сергей.
   - Я долго размышлял над этими документами и пришел к выводу, что эту операцию проводили все же немцы против американцев и англичан. Именно против них, а не против всех союзников.
   - Вы думаете, там могло быть что-нибудь, связанное с оружием возмездия Гитлера? - спросил Михайлов, до этого боявшийся проронить хоть слово, так он был заворожен рассказом Голубева. - И при чем здесь лодка из Трабзона?
   - О Трабзоне поговорим позже. А в лодках, кроме всего прочего, могли быть и архивы третьего рейха или, к примеру, награбленные ценности! А это, согласитесь, уже кое-что! - продолжил Владимир Николаевич. - Вспомните рассказ Анатолия. Американцы и немцы в Трабзоне сначала обследовали подводную лодку в специальных защитных костюмах, а потом переоделись в обычные армейские рабочие комбинезоны.
   - Значит, они все-таки подозревали о чем-то, связанным с атомным оружием, - уточнил Михайлов.
   - Согласен с вами, Сергей Альбертович. Но давайте продолжим, - заметил Голубев. - Для удобства возьмем лист бумаги и запишем все, что мы знаем.
   Из-под карандаша военного атташе стали быстро появляться значки, обозначающие Германию 45-го года, места вероятной гибели немецких подводных лодок, Трабзон 96-го и выброшенную морем субмарину.
   - Продолжим далее. С лодками типа XXI пока покончим, но на схеме поставим большой вопросительный знак на месте их предполагаемой гибели. Кроме этих подводных лодок, немцы спроектировали, построили и ввели в строй ещё девять подводных кораблей типа XXIII, но они в боевых действиях на море не участвовали и, как вы, наверное, уже догадались, тоже исчезли.
   Отличительной особенность этих субмарин было то, что они имели очень малое водоизмещение и удивительно большой радиус действия. Главное их предназначение - это постановка мин в портах и на фарватерах, высадка и поднятие на борт разведчиков и диверсантов, ведение морской разведки. Но две лодки были построены, как бы это по-современному выразиться, класса "люкс", то есть для высокопоставленных особ третьего рейха. После Победы над Германией оперативники из "Смерша" допросили очевидцев, которые видели выход этих лодок в море. Но базировались они, как оказалось, не в крупных военно-морских базах и портах, а в маленьких рыбачьих бухтах или яхт-клубах. Кроме того, эти субмарины могли передвигаться по достаточно глубоким руслам рек и каналов, которых в Германии, особенно на севере, достаточно.
   И ещё одна деталь, связанная с технической стороной. В наших трофейных архивах есть прелюбопытнейший документ, в котором говорится, что по состоянию на ноябрь 1943 года в различных стадиях готовности и постройки находилось двенадцать плавбаз для обеспечения действий подводных сил рейха на океанских театрах войны и четыре плавучих "улья". Никаких характеристик этих кораблей, к сожалению, не приводится. Но известно, что весной сорок пятого в Атлантике было потоплено три плавбазы, а данных о захвате этих кораблей в качестве трофеев нет. Причем ходили эти корабли только под иностранными флагами, чаще всего нейтральных стран.
   Теперь опять посчитаем и получим, что где-то в воздухе, а точнее в море, повисли восемь плавбаз, четыре плавучих "улья" - что это такое, мы до сих пор не знаем, 28 подводных лодок проекта XXI и девять - проекта XXIII, среди которых были и "люксы", и около 300 "дойных коров". Таким образом позволю себе сделать вывод, что после окончания второй мировой войны Германия сумела сохранить свои подводные силы. Вопрос только в том, где они их прятали, и как они действовали, если нигде не проходила информация об их применении.
   - Владимир Николаевич, ваш рассказ натолкнул меня на одну мысль, вставил Александр. - Кто-то у нас все же знал о действиях этих подводных лодок, но приписывал их американцам и англичанам. Те отвечали нам тем же ведь шла "холодная" война.
   - Вы не правы, Владимир Николаевич, - вдруг сказал Михайлов, - фактов почти нет! Я сейчас сбегаю к себе и кое-что принесу. И как я мог забыть...
   Сергей опрометью покинул апартаменты военного атташе и бросился к себе в кабинет.
   Через пять минут, весь светясь от удовольствия, он вновь присоединился к компании и положил на стол перед Голубевым остатки архива деда Трофима.
   - Вот что у меня есть. Было больше, но некоторые наши товарищи, в частности Василий Семенович, постарались, чтобы их стало намного меньше.
   В комнате воцарилась тишина, и ещё минут десять её нарушали только шелест бумаг и доносившийся шум со двора.
   Глава 56
   - Сейчас едем. - Капитан Кононенко по прозвищу "Конон" или "Великий Конон", когда он приступал к расследованию какого-то запутанного дела, положил телефонную трубку аппарата внутренней связи и повернулся к сидящему напротив молодому человеку. - Ну, Малыш, собирайтесь! Есть работа. Улица Садовникова, дом восемь. С двадцатого этажа упала женщина. Даже страшно себе представить, что от неё осталось.
   - Несчастная любовь, - сухо заметил лейтенант Малышонок по прозвищу "Малыш". Его внимание в это время было приковано к выдвинутому ящику письменного стола, где лежала шахматная доска с расставленными фигурами. Левой рукой он взялся за край ящика, собираясь его закрыть, а правой вдруг быстро передвинул слона и с торжествующим видом объявил: - Шах!
   - Да ну! - Капитан, стоявший уже в дверях, с удивлением оглянулся. Интересно, как?
   - Слоном вот сюда, - Малыш закрыл ящик и встал. - Можем идти.
   - Слоном, слоном... - капитан озабоченно наморщил лоб. Внезапно лицо его просветлело, он быстро вышел в коридор и как бы невзначай бросил на ходу: - Бью вашего слона. Конем. Вот так! - и добавил. - Закажите машину, а я пока доложу шефу, куда мы едем. Да, нам понадобится криминалист и судмедэксперт.
   - Товарищ капитан, - засуетился Малыш, - давайте возьмем практикантов, а то они закиснут на канцелярской работе, жалобы населения разбираючи. Пусть хоть раз примут участие в настоящем деле.
   - Ладно, валяйте! Берите трех человек, вы старший этой учебной опергруппы. Вот вам и первое, как вы просили, самостоятельное дело. А сейчас, пожалуйста, машину и побыстрее! - скомандовал Кононенко.
   - Спуститься не успеете, как она будет вас ждать, - пообещал Малышонок.
   Лейтенант снял трубку и набрал номер диспетчерской:
   - Дежурный! Машину капитану Кононенко! И побыстрее, пожалуйста, капитан уже спускается.
   - Сколько вас выезжает, Малыш? - поинтересовался дежурный.
   - Я с капитаном, эксперт, криминалист и трое стажеров.
   - Понял. Посылаю в ваше распоряжение "Газель" с водителем. Вернуть в целости и сохранности. Машина новая - только что получили. С тебя спрошу, лейтенант.
   Лейтенант уже бросил трубку и выбежал из комнаты.
   ...Город задыхался от жары, стоявшей более двух недель. Перед мостом выстроилась вереница машин. Милицейская "Газель" пробиралась с большим трудом. Наклонившись к водителю, Малыш с досадой смотрел вперед.
   - Не могут нас пропустить! Эй! - взорвался он, потеряв всякое терпение. - Слева обгоняйте! Слышите? Слева. Вон между двумя грузовиками есть щель! - и хлопнул шофера по плечу.
   Кононенко оторвался от папиросы и прокашлялся:
   - Товарищ лейтенант! Если вы не успокоитесь, боюсь, вместо одного трупа скоро будет восемь. Прошу вас, не мешайте водителю...
   Малыш обиделся, потому что Конон сделал ему замечание: сзади сидели трое стажеров, моложе лейтенанта по возрасту всего на год, и ловили каждое слово старших. Скрестив руки на груди, он откинулся в кресле назад. По его лицу было видно, что он мысленно посылает своего начальника куда подальше.
   Наконец они проехали мост. За поворотом машина стала забираться на небольшой подъем, на вершине которого разместились два элитных дома и десяток стандартных многоэтажек. К ним вела извилистая дорога, здесь машин было меньше.
   - Мир богатых, - кисло констатировал Малыш, забыв о своей обиде. - Вот где денег - куры не клюют!
   - Знаете, что мне приходит в голову, когда речь идет о больших деньгах? - спросил капитан Кононенко с невинным видом.
   - Что? - навострили уши практиканты, ловящие каждое слово известного сыскаря Конона.
   - Убийство!
   - Вам всегда это приходит в голову!
   - Ничего не поделаешь - профессиональная болезнь, - согласился капитан.
   ...Машина въехала в просторный двор и остановилась возле машины "скорой помощи", окруженной плотным кольцом людей. Врач сидел на корточках около лежавшего на асфальте тела.