Абдуллаев Чингиз. Западный зной

   – Восемь человек, – повторил директор ЦРУ Портер Госс. – Вы понимаете, мистер Крейг, какую ответственность возлагаете на нас? Если мы провалимся и завтра, то отправимся в отставку все вместе, расписавшись в своей полной профессиональной непригодности.
   – Восемь человек, – повторил вслед за ним упрямый Крейг. – Убийцы появятся завтра или послезавтра. Рядом с любым из них. С любым. Нам нужно разделиться и организовать восемь групп поддержки. Уже сегодня. И приступить к активным мероприятиям. Только так. Иначе мы рискуем потерять еще несколько человек. Обычные провинциальные агенты ФБР не могут справиться с ликвидаторами подобного уровня. Нужны наши люди, сэр.
   Стефания Смит поднялась. Она понимала, что сейчас решается и ее судьба.
   – Мы готовы начать активные мероприятия, с тем чтобы не допустить развития ситуации по худшему сценарию, – доложила она.
   – Садитесь, – разрешил ей директор, – все равно подобная операция будет связана с моим именем. Мистер Давис, что по вашему ведомству?
   Карлос Давис был руководителем Центра аналитической поддержки и изучения ситуационных моментов. К тому же он считался заместителем директора ЦРУ. Он подвинул к себе папку с документами.
   – Мы несколько дней работаем над проверкой, – доложил Давис, – у нас получились очень интересные результаты. В Москве точно знают, где и как мы прячем их бывших агентов. Таким образом, утечка информации не вызывает сомнений. Что касается Европы, то здесь гораздо интереснее. Ни одного убийства в Великобритании. Их спецслужбы работают безукоризненно. Даже самый известный перебежчик, который был резидентом советской разведки в Лондоне, Олег Гордиевский, спокойно ходит на все мероприятия, организуемые в столице Великобритании. Информация в Москву идет по линиям западногерманской и французской разведок. У нас есть подозрения, что это сотрудник, находящийся в Штабе Верховного командования НАТО в Европе, или специалист, отвечающий за обе эти страны. На его поиски нам могут понадобиться недели две. Или три.
   – За три недели они перебьют всех агентов, – возразил директор ЦРУ. – Я полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что три недели – это абсолютно нереальный срок. Если вам нужно, подключайте к расследованию новых людей, но выясните, где и как происходит утечка информации. Вы информировали наших союзников о возможной утечке информации?
   Давис взглянул на остальных сотрудников ЦРУ, сидевших за столом. Все молчали. Он незаметно вздохнул, нужно докладывать самому.
   – Нет, – выдавил он, – наше управление считает подобную акцию нецелесообразной.
   – Почему? – не успокаивался Госс.
   – Мы не можем сообщить им о наших подозрениях, – объяснил Давис. – В этом случае информаторы почувствуют, что их пытаются вычислить. Возможно, мы поможем союзникам, но упустим информатора в наших рядах. Поэтому было принято решение начать проверку, не информируя наших союзников.
   – То есть вы хотите сказать, что мы сознательно подставляем наших союзников в Европе, чтобы вычислить информатора в ЦРУ? – гневно уточнил Госс.
   Все молчали. Формально директор был прав. Но на войне не бывает формальных законов. Нужно подставить пешку, чтобы выиграть фигуру. Нужно подставить французскую и германскую разведки, чтобы обнаружить возможного информатора внутри ЦРУ, и уже потом помочь союзникам.
   – Да, – ответил Давис, – если мы их информируем о наших подозрениях, то наш запрос может попасть к тому самому человеку, которого мы ищем. Он может передать эту информацию в Москву. А они, в свою очередь, предупредят своего человека. Поэтому мы не имеем права рисковать. Чем меньше людей знает об этой операции, тем лучше.
   Госс молчал. Затем неохотно признался:
   – Мы подставляем наших союзников. Это очень плохо. Но если вы считаете, что нет другого выхода… Действуйте. В конце концов, мы работаем и на их интересы.
   О возможных агентах, которые будут ликвидированы, он даже не вспоминал. Давис кивнул, двигая к себе папку еще ближе.
   – Вы считаете, что информаторов двое? – уточнил Госс.
   – Мы проверяем всю информацию, – уклонился от прямого ответа Давис, – но пока не смогли найти возможного специалиста, который бы знал такие подробности и у нас, и в Европе. Возможно, что их двое. Но еще более возможно, что их трое или четверо.
   Наступило неприятное молчание.
   – Вы хотите сказать, что русские начали массовую атаку на нашу агентуру, получив сразу несколько информаторов? – В абсолютной тишине голос директора ЦРУ прозвучал как приговор.
   – Да, – кивнул Давис, – совершенно очевидно, что они готовились к подобной операции несколько лет. И потратили на нее очень большие деньги. Вы знаете, какие сейчас цены на нефть. Россия захлебывается в нефтедолларах. Возможно, что они получили дополнительное финансирование. Хотя у наших специалистов до сих пор вызывает сомнение, что подобную операцию начала Служба внешней разведки России. Они должны четко понимать, что мы предпримем ответные меры, убирая наших бывших агентов в России и в странах СНГ. Кроме того, подобный вызов означает конец временному сотрудничеству наших спецслужб и возобновление «холодной войны». Они должны это ясно понимать.
   – Нефтедоллары, – услышал знакомое слово директор ЦРУ, – нефтедоллары. Сначала на эти деньги к нам приезжают террористы, которые учатся в наших летных школах, потом захватывают наши самолеты и убивают наших граждан. Потом на эти деньги они вооружают и финансируют своих сторонников по всему миру. А сейчас и русские, используя эти деньги, решили ударить нас в самое незащищенное место.
   Молчание длилось несколько секунд. Все ждали решения руководства.
   – Восемь человек, – громко повторил уже в который раз директор Госс. – Наша задача быть рядом с ними в тот момент, когда у них за спиной окажутся ликвидаторы. Я даю разрешение на проведение активных мероприятий по нейтрализации приехавших в нашу страну профессиональных убийц. Мистер Крейг, вся координация этого проекта возлагается исключительно на вас. Спасибо, господа. Надеюсь, в следующий раз мы увидимся по более приятному поводу.
   Крейг увидел, как к нему подошел его напарник.
   – Если мы потеряем еще одного агента, то можем не думать о своей пенсии, – прошептал Крейг. – Я даже не представляю, что нам делать. Даже не представляю.
   – Боюсь, что еще раньше пенсию потеряют совсем другие люди, – возразил Кинг, показывая в сторону руководства.

Москва. Россия. 19 мая 2006 года

   Вечером он набрался смелости и сам позвонил Элине. И с радостью услышал ее приятный голос.
   – Я думала, что вы позвоните раньше, – откровенно сказала она.
   – Я бы обязательно позвонил, – ответил Караев, – но у меня сегодня были важные встречи.
   – Что-то насчет Павла? – Она умела чувствовать.
   – И насчет него тоже. Может, мы скоро точно узнаем, что с ним случилось. Надеюсь, что узнаем.
   – Наташа вся извелась, – сказала она. – Лучше горькая правда, чем такое подвешенное состояние.
   – Да, – согласился он, – я с вами согласен. Когда мы можем увидеться?
   – Через полтора часа. Вы еще не забрали свою машину?
   – Прямо сейчас еду. – Он вспомнил, что действительно не забрал свой автомобиль. Нужно будет заплатить штраф. Интересно, сколько они с него возьмут?
   – Тогда через полтора часа. Я буду ждать вас у дома. До свидания.
   Он бросил телефон и поспешил переодеваться. Нужно было доехать до штрафной стоянки и забрать свою машину, оформив ее получение. У него не так много времени. К счастью, он успел все сделать. Уплатить штраф и забрать машину, которая была в ужасном состоянии. Ее нужно было помыть, но он мог опоздать. Здесь ему повезло. Неожиданно хлынувший ливень смыл с автомобиля всю пыль. Он подъехал к дому Элины точно в срок. Она уже ждала его, спрятавшись под козырьком подъезда. На ней был брючный костюм темного цвета.
   Он мягко затормозил машину почти рядом с ней, и она быстро пробежала в салон, сделав несколько шагов. Бросила назад свой зонтик, который так и не раскрыла. Улыбнувшись, поздоровалась.
   – Прекрасный дождь, – сказала Элина, – я люблю, когда идет дождь. Не знаю почему, но люблю. Наверно, обилие воды меня радует, я слишком много времени провела в Санкт-Петербурге.
   – Я тоже вырос у моря, – напомнил Караев, – и здесь мне в первое время часто его не хватало. Потом привык. Привык даже к вечной слякотной погоде и к темным длинным вечерам. Хотя иногда скучал без солнца. И начинал понимать северян, которые приезжают на южные курорты только для того, чтобы насладиться солнцем и морем.
   Они вели себя так, словно не было вчерашних поцелуев. Сначала короткого и осторожного. Потом более продолжительного. Он не знал, как вести себя в этой ситуации, просто не представлял. Через несколько минут он остановил автомобиль у знакомого ресторана. Метрдотель его сразу узнал, он иногда позволял себе здесь обедать. И отвел к столику у окна. Раздали меню. Она сказала, что полностью полагается на его вкус. И он сделал заказ, даже не раскрывая меню.
   – Вы часто здесь бываете? – спросила Элина, улыбнувшись.
   – Иногда бываю, – признался Тимур, – но не так часто. Ужинать одному скучно, лучше сделать заказ и увезти все домой.
   – А почему вы до сих пор один? Красивый и обеспеченный мужчина, который давно мог иметь любую подружку. Сейчас с этим проблем нет. Да и никогда, по-моему, не было. Это у женщины в сорок лет заканчивается жизнь, – немного насмешливо сказала она, и стало ясно, что сама Элина так не считает. – Но у вас прекрасный возраст. И вы в хорошей форме.
   – Насчет возраста не знаю, – ответил он, – а насчет молодой подружки… Вы, наверно, меня с кем-то путаете. Я не такой обеспеченный человек, как вам кажется. У меня есть московская квартира, машина. Но я живу на свою зарплату и пенсию, которую получаю от государства. Вот и все. Я не так богат, чтобы рядом со мной вертелись красотки из модельного агентства. Им нужны совсем другие мужчины, с иным уровнем богатства.
   – Про них я не говорю, – возразила Элина, – но даже ваш друг Павел уже в пятидесятилетнем возрасте нашел себе новую жену. Что вам мешало найти себе такую подругу?
   – Не знаю. Наверно, не искал. Мне было неплохо одному. Очевидно, профессия наложила свой отпечаток. Я не знаю, – признался он.