Адамс Алан. Воля. Пятая тропа

   Ассон, что-либо значивший в обществе обязан был регулярно обеспечивать вышестоящих солидной мздой. В свою очередь он облагал поборами тех, кто зависел от него. Смысл этого бизнеса состоял в том, чтобы остаться в конечном счете с барышом.
   За внешне пристойным и спокойным течением свадебных обрядов кипели нешуточные страсти. Собравшиеся, помимо уже упоминавшегося состязания в тщеславии, устанавливали "рыночную цену платежей" и одновременно корректировали правила игры.
   Здесь же создавались новые группы по интересам, хотя основу общества все же определяла клановая принадлежность.
   Джут фиксировал малейшие нюансы происходящего, зорко отслеживая все изменения.
   Как умелый дирижер он легко направлял события в нужное ему русло.
   Наконец наступил долгожданный момент, когда правителю начали подносить подарки.
   Каждый даритель старался превзойти остальных в щедрости подарка, кляня про себя этот разорительный обычай.
   Кому-то Джут улыбался, кому-то прохладно кивал головой. Большинство из тех кто страстно стремился попасть под очи князя удостаивались безразличного взгляда и формальных слов благодарности.
   Происходил отбор новых фаворитов, падение старых. В целом же мало что менялось в расстановке сил.
   Рядовые общинники, для которых верховная власть была священна а личность князя сакральна, не очень сильно разбирались в хитросплетениях этого запутанного клубка человеческих страстей и амбиций. Неся дары простой люд искренне верил в богоугодность и незыблемость древнего обряда.
   Крыши домов и ограды были заполнены резвящейся детворой, с восторгом впитывающей все происходящее. Их отцы подносили подарки, А правитель ласково обходился с обычными людьми, благосклонно пожимая им руки. Князь улыбался, спрашивал про детей, о делах, обещал помощь. Народ был очарован добротой и обходительностью своего повелителя.
   Дождался своей очереди и кузнец Тебед. С гордостью за хорошо выполненную работу он вручил Джуту кинжал собственной работы.
   Князь выслушал здравицу кузнеца, скользнул взглядом по оружию и, не вынимая его из ножен, передал своей челяди.
   – Поговаривают, Тебед, что ты усыновил мальчика.
   – Да, высокий князь! Небеса не оставили меня к старости в одиночестве.
   – И как же зовут его?
   – Адам его имя -Ну и имечко! -рассмеялся князь, -хорошо хоть обезьяной не назвали.
   Вдоволь посмеявшись вместе со своими приближенными над своей шуткой, Джут что-то быстро пробурчал в том духе что благодарит за подарок и желает всяческих благ.
   После чего обратил внимание на следующего дарителя.
   Пятилетний Юзмекор в мохнатой овечьей шапке, закрывающей лицо, с самого начала свадьбы сидел в одиночестве на ограде и не пропустил ни одной детали из разворачивавшихся сегодня событий. Два года прошло с тех пор, как он стал Адамом, сыном кузнеца.
   – А еще это означает "отец мой",-прошептал мальчик.
 

***

 
   **Адам – человек на языке жителей Таузера Источник могущества Адам по своему обыкновению мастерил с друзьями что-то необычное на задворках.
 
   Тебед был спокоен за него. Его мысли вернулись к встрече с Джутом, оставившей в его душе неприятный осадок. Много сил отдал кузнец, чтобы выковать клинок, подобный которому способны были создать немногие из живущих мастеров. А ведь недавно он даже в мечтах не мог себе представить, что его руки сотворят подобное совершенство.
   Второе дыхание в жизни разменявшего пятый десяток холостяка открылось с ворвавшимся в его судьбу трехлетним мальчуганом. Два года прошло с того раннего весеннего утра, когда найденный Тебедом на тропе малыш после нескольких дней беспамятства открыл глаза и попросил пить. К этому времени мужчина, который эти дни просидел рядом с ребенком, позже назвавшимся Адамом, твердо решил усыновить его.
   Так крошечный безымянный хутор, расположенный на правом берегу Утада в месте впадения его в Бакон, пополнился восемнадцатым жителем. Кроме кузнеца здесь жил плотник Агач с женой и четырьмя детьми, кожевник Каиш семья которого также состояла из супруги и четырех детей. Пастух Койчу, смотревший за малочисленным стадом хуторчан, с женой и двумя сорванцами жил несколько особняком. Без пастбищ и пашни люди жили ремеслом. Собирали и обменивали на продукты мед, травы.
   Суровые условия жизни не сделали черствыми души людей.
   И, Адам, оказавшийся смышленым и послушным мальчиком, пришелся по душе отшельникам. Он охотно выполнял поручения взрослых, чем снискал себе славу среди матерей, ставивших его в пример своим непоседливым отпрыскам. Тебед, известный своим суровым и крутым нравом поначалу ворчал, не вполне довольный мягким и покладистым на его взгляд характером сына. Ворчать он перестал через год, когда волкодавы Койчу, которых опасались все жители, включая самого кузнеца днем вырвались из своего загона и кинулись к жене плотника. Отложив, свою очередную поделку и нож, Адам быстрым шагом пошел наперерез разъяренным псам и вскоре встал на их пути. Взрослые ничего не успели предпринять, а громадные зверюги пытаясь поджать отсутствующие хвосты, уже ластились к четырехлетнему карапузу, который, впрочем, не обращая на них внимание успокаивал мать своих друзей.
   В остальном рос Адам как и все его сверстники. Разве что никогда ни с кем не дрался. Да был заводилой среди друзей. Дети охотно играли в игры, которые он придумывал, а чаще всего они что-то мастерили.
   Взрослые со смехом вспоминали случай, когда дети едва не подрались, пытаясь выяснить, кто сильнее: тигр или лев. Спор оборвал молчавший до этого Адам, заявив, победит человек.
   Новаторы с Утада -И что они на этот раз выдумают?- с интересом гадали жены хуторчан, изнывая от любопытства. Предыдущие затеи детворы привели женщин в восторг, поэтому просьбу юных умельцев не подсматривать за их приготовлениями старшее поколение большим трудом, НО старалось выполнять. Изобретения облегчили женщинам некоторые работы, поэтому матери выгораживали ребят перед отцами и всячески поощряли их инициативы.
   Побурчав для приличия, мужчины в конце концов согласились, что лучше пусть младшие приобщаются к ремеслу, нежели рискуя свернуть шею носятся по скалам. Да и под ногами меньше путаются.
   Началось все с того, что Адам упросил отца сделать несколько видов ножей для рубанка. С ними он заявился к плотнику Агачу и вместе с его сыновьями начал осаждать мастера. Неделю Агач отмахивался от назойливых просителей, а затем спешно кинулся выполнять их просьбу. Он случайно подслушал, как его сын Шагрей предложил друзьям использовать инструменты отца. После того как им были вручены несколько разновидностей рубанков, последовал новый поход к Утаду. На этот раз маленьким попрошайкам понадобились две пилы, коловорот и молоток. Подвергшийся настоящему преследованию со стороны маленьких чудовищ кузнец в конце концов капитулировал. После чего детвора почти пропала из вида, перестав досаждать взрослым, чему последние были чрезвычайно рады.
   Через две недели девять детей, в возрасте от 4 до 12 лет прикатили на трех тележках с кривыми и грубыми деревянными колесами нечто непонятное. Гордо выгрузив прямо на землю перед хижиной Каиша эти странные приспособления, юные мастера начали свою суету. Заинтригованные женщины с интересом смотрели на происходящее.
   Пока ребята раскладывали три конструкции, являющиеся первыми в этом мире механическими прялками, Чилле старшая дочь Каиша успела сбегать домой и принести громадный клок чесанной вытянутой шерсти. Вскоре матери с изумлением наблюдали, как с невиданной скоростью шерсть превращается в пряжу и наматывается на катушку.
   В неумелых детских руках нить часто обрывалась, что отражалось на скорости работы и качестве пряжи. Тем не менее, родительницы, с детства знакомые с ручным веретеном, заворожено следили за происходящим на их глазах чудом. Жена Каиша сменив Адама за прялкой, после пары неудач начала справляться гораздо лучше своей дочери. Примитивные конструкции, сделанные из сырого дерева без единой металлической детали работали исправно.
   После этого случая взрослые, особенно женская половина, относились к детским шумным посиделкам более снисходительно. Непоседы окончательно покорили сердца родителей тем, что на своих деревянных тачках за месяц вывезли накопившееся годами содержимое скотных дворов за пределы хутора и свалили все в кучу. Правда, непонятно для чего туда же сваливали собранную золу и известь. Родители оценили такой подвиг, тем более, что эту работу дети стали выполнять регулярно.
   Следующую эпопею возглавил сам Тебед. Детворой была реквизирована вся зола из печей и кузницы. Вся сорная трава на территории хутора была выкошена, высушена и сожжена.. Конечным итогом ряда манипуляций с золой, известняком и жиром явились около сотни темно-коричневых кусков мыла с резким запахом.
   Впоследствии все признали очевидную пользу мыла. Более того, его начали периодически варить и очень выгодно обменивать на необходимые продукты в ближайшем селении. Однако этому предшествовали долгие и туманные разъяснения Адама об источниках многих его знаний. Из объяснений следовало, что сын видел или же слышал от взрослых о многих неизвестных вещах. Кузнец припомнил, как Адам внимательно следит за его работой и работой соседей, и вникает во все детали ремесла, выспрашивая все до мельчайших подробностей. В конце концов, кузнец не выведав ничего конкретного, после серьезных раздумий решил, что идеи мальчика надо использовать. Однако он строго наказал сыну о своих задумках сперва рассказывать ему, а впредь вне дома помалкивать или ссылаться на него, на что Адам охотно согласился.
   Через некоторое время Агач, пришел в кузню с некоей конструкцией. Из наблюдений за прялкой жены он сделал некоторые выводы и решил обсудить их с соседом. Мастер по дереву предлагал заменить некоторые детали на металлические и, самое главное, он изготовил похожее на прялку приспособление для обработки деревянных заготовок.
   Ему требовалась помощь кузнеца. Тебед согласился выполнить просьбу. Наутро, после непродолжительного спора Тебед с Агачем принялись за дело. Собрались ребята, которые охотно помогали. К полудню следующего дня первый токарный станок по дереву был готов. Тут же состоялись испытания новинки. Минут за пять Агач выточил изделие причудливой формы. Станок еще не имел полноценного суппорта.
   Однако этот примитивное изделие являло собой огромный скачок вперед. Резец двигался меж двух досок и мастеру уже не приходилось держать его в руке.
   К тому времени, когда Тебед с Адамом побывали на свадьбе Шатимана, население хутора почти достигло полсотни человек. Жители имели пасеку из 30 ульев, вязальные и ткацкие станки.
   Километрах в восьми в верховьях Утада, в стороне от посторонних глаз достраивалась пятиметровая доменная печь. Четыре воздушных насоса, представляли из себя скрепленные железными обручами деревянные цилиндры, внутри которых двигались деревянные поршни с кожаными манжетными уплотнителями, приводимые в действие четырехметровым водяным колесом. Воздух вначале попадал в небольшую камеру, под домной для более равномерной подачи, после чего, пройдя по каналам проложенным внутри домны разогревался и через четыре керамических сопла нагнетался внутрь домны.
   Кузнецы будущего Стремительнй рост благосостояния хуторчан конечно же стал привлекать к себе внимание властей. У подобного рода людей крайне развито звериное чутье на потенциальную угрозу. А угрозу представляет все непонятное и не поддающееся контролю. В любой сфере Джут создавал препятствия, иногда труднопреодолимые.
   После многих бесплодных попыток решить проблему, люди вынуждены обращаться за помощью князю. На этом поле Джут развернулся с размахом, виртуозно регулируя степень проходимости им же воздвигнутых преград. Эта своеобразная система плотин и шлюзов работала безотказно и, самое главное, была исключительно эффективна для целей контроля и управления. Разумеется эффективна и полезна только для узкого круга лиц, которые контролировали процесс создания и преодоления препятствий.
   Видимые глазу отличия в хуторе начали происходить через полтора года после прихода к власти Джута. Однако не сразу власть смогла уделить более пристальное внимание этой загадке.
   Первое время новый правитель находился в постоянном цейтноте. Обстоятельства его избрания ставили под сомнение легитимность пребывания Джута у власти.
   Перешептывания об обстоятельствах гибели семьи Схуркута также не способствовали росту его популярности.
   Титаническая работа князя по укреплению своей власти начала приносить плоды ко второму году его правления. Где силой, где подкупом он планомерно укреплял свои позиции. В ход шли щедрые посулы, увещевания, запугивание. С десяток его врагов настиг несчастный случай.
   К окончанию второго года его правления, разрозненные прежде Западный и Восточный Таузер стали приобретать черты единого образования. Меньше разбойничали на дорогах лихие люди, стала налаживаться торговля. Сильнейший из рода Бергли, князь Джут, Правитель Восточного и Западного Таузера не был популярен в народе. Его присутствие чувствовалось везде. У стен есть глаза и уши, которые принадлежат Джуту. Такова была народная поговорка. Джута боялись, ненавидели, ему завидовали, его презирали. В рамках местного менталитета это был авторитет.
   Теперь можно было уделить внимание и вопросам, рассмотрение которых было отложено до лучших времен.
   Жители хутора закончили строительство домны, водяного колеса и механизмов подачи воздуха. Мастера под руководством Тебеда заложили справа от выпускного отверстия небольшой двухметровый горн, с подведенными каналами для интенсивного горячего воздушного дутья. Непосредственно под выпускным отверстием были положены деревянные рельсы. По ним планировалось подкатывать деревянные ящики с литьевыми формами. Рядом хотели устроить печи из кирпича-сырца для заготовки древесного угля.
   Строительство велось в тайне, поэтому за прибытием чужаков в хутор следили. К работавшим прискакал сын Каиша Улан. Он сообщил о прибытии в хутор Тилчи – человека из окружения Джута. Путник хотел подковать лошадь и, поэтому искал кузнеца. Тилчи пользовался недоброй славой главного доносчика Таузера.
   Тебед, укладывавший кирпичи в стены строящегося горна, бросив мастерок кинулся к лошади. По пути в хутор кузнец вспомнил как Адам обмолвился о том, что рано или поздно князь проявит интерес к хутору и пришлет ищейку, скорее всего Тилчи.
   Тебед с Каишем, Койчу и переселившимся сюда Кемуром впоследствии не раз спорили на эту тему. Все были единодушны в том, что интерес власти к простым людям всегда чреват неприятностями.
   Люди наконец-то перестали жить впроголодь и почувствовали вкус к жизни.
   Нововведения увлекли их, появился азарт. Энтузиазм жителей рос при виде плодов своего труда. В сознании мастеров и их домочадцев была пройдена та грань, до которой они еще были способны и согласны вернуться в голодный сумрак изматывающей гонки за выживание. Скотское стойло зависимых животных их более не устраивало. Это была вольная жизнь.
   Всего этого хуторчане еще не осознавали. Однако они остро чувствовали, исходящую от власти угрозу. В этом их мнение были едино. Спорили о том, как реагировать на эту угрозу. Койчу и Каиш предлагали опереться на старые традиции и ежемесячно отправлять ко двору князя подарки. Тебед и Кемур настаивали на необходимости вести работы скрытно, вдали от посторонних глаз.
   – Никто не пускает на бульон курицу, несущую золотые яйца.- горячился Койчу.
   – Койчу! Сегодня мы будем делать подарки., которые они принимают. А завтра знать посчитает это чем-то само собой разумеющимся и будет уже требовать. – отвечал Кемур.
   – До нас добираться целые сутки. Мы здесь сами по себе. Так было во все времена.
   Никто и никогда не трогал жителей этого места. Так был даже во времена Тауласа.- вторил Койчу Каиш.
   – Раньше и Джута не было.- ухмыльнулся Кемур.
   – Джут такой же князь как и все остальные.- возразил пастух.
   – Схуркут тоже так думал.- замечание Тебеда вызвало напряженное молчание. -Вначале князь будет доволен дарами. Но скоро ему захочется большего. И чем дальше, тем сильнее будут разгораться у него глаза от жадности. Не забудьте о приспешниках Джута. Им тоже надо жить. И чем ближе к правителю, тем роскошнее. Подумайте – если начнутся поборы, то конца им не будет. Вскоре мы будем работать больше чем сейчас, но жить будем впроголодь, как раньше.
   – И что же нам остается делать? – Каиш с Койчу согласились с этим доводом -Думаю надо все строительство вести в тайне насколько это возможно.
   – Но люди князя рано или поздно об этом пронюхают. Не забывай, в хуторе много женщин и детей, обязательно проговорятся, -выразил сомнение Койчу.
   – Да, рано или поздно все станет известно. Поэтому мы должны работать так, чтобы когда придет время, никто не осмелился тронуть наши семьи, – воскликнул Кемур.
   – Власть не потерпит рядом с собой людей свободных и сильных,- взгляд Каиша казалось был направлен внутрь,- но обратно в стойло не хочется. Подбирать объедки со стола Джута тоже не получится- челядь съест. Уезжать отсюда некуда- кругом рабство, войны. Видимо таков наш путь. Строить свой дом.
   Этот разговор происходил почти за год до прибытия Тилчи. Тебед мчался на встречу, исход которой был неясен. Внутренне он приготовился к трудному разговору.
   Соратника князя он нашел под навесом у кузни, где тот увлеченно точил на точильном кругу -еще одном нововведении- свой меч.
   – Да будет твоя дорога безоблачна,- приветствовал гостя хозяин.
   – Спасибо на добром слове. Здоровья и благополучия тебе,- приветливо улыбнулся Тилчи.
   – Зайдем в дом, отдохни с дороги,- согласно традициям хозяин не имел права спрашивать у путника цель его визита, – отведай у нашего очага, что бог послал.
   – Это будет для меня большой честью,- гость, если не желал нанести хозяину оскорбление, не имел права отказываться.
   Беседуя на нейтральные темы о погоде, урожае, о падении нравов у молодежи они подошли к хижине кузнеца. Одинокая старушка, которую приютил Тебед, уже приготовила обед.
   После соблюдения всех принятых условностей мужчина расположились на грубых табуретках за низеньким круглым столиком.
   – Надеюсь я не оторвал о важных дел, – заговорил пришелец.
   – Нет я уже закончил собирать дрова для изготовления древесного угля, произнес кузнец, и тут же одернул себя за оплошность. Его одежда была вымазана в глиняном растворе. К его облегчению гость ничего не заметил.
   – Я смотрю, у вас многое поменялось,- хищно откусывая дымящееся свежее мясо поинтересовался Тилчи,- много новых инструментов. Я отлично заточил свой меч.
   Мой слуга тратил на это почти весь день. Да и выходило у него хуже. Я видел женщины пряжу делали на вращающихся колесах.
   – Мы называем их прялками. Хвала небесам, что ниспослали Каишу мысль о вращающемся колесе. Теперь наши дети меньше голодают.- Тебед по происхождению принадлежал к одному сословию с Тилчи. Формально они были равны. Но кузнец зарабатывал на жизнь своим трудом, что автоматически понижало его социальный статус. Приближенный князя получал довольствие у своего хозяина. Расслоение общества в Таузере резко усилилось при Джуте. По этой причине Тебед, ломая себя, пытался демонстрировать смирение. С этим похоже он немного перестарался, поскольку Тилчи удивило поведение кузнеца, известного своим неуживчивым характером. Однако полные чаши отменной медовухи, щедро наполняемые хозяином, вскоре сделали свое дело. Путник расслабился, объясняя обходительность кузнеца настороженностью перед растущей властью Джута.
   – Судя по тому, что я успел увидеть вы не обходитесь одним хлебов. Похоже, Вам хватает и на масло,- прищурился Тилчи.
   – Увы, хотели бы мы, чтобы твои слова были правдой! Мы бедные люди. Едва сводим концы с концами. Все что мы делаем, приходится обменивать на еду,- с печалью в голосе ответил хозяин.
   – Люди в селениях охотно приобретают ваши поделки, это должно быть прибыльно. -возразил гость.
   – Увы, они такие же бедняки как и мы, сами голодают. Продукты им самим нужны.
   Поэтому то, что они привозят нам недостаточно,- Тебед говорил искренне, поэтому Тилчи поверил. Все сказанное было правдой. Даже то, что получаемых продуктов недостаточно. Вблизи от возведенной домны жители устроили склад, который по их мнению наполнялся недостаточно быстро,- А сами мы не имеем ни пашни ни пастбищ.
   Хвала нашему правителю, что его стараниями народ стал жить лучше и люди могут поделиться с нами. Дозволь, Тилчи, выпить за твое здоровье. Князю повезло, что ему помогает мудрыми советами такой уважаемый всеми человек.
   Грубая лесть кузнеца, переполнила гостя ощущением собственной важности. Он казалось, стал больше размерами, лицо стало строгим. Его обычно презирали и ненавидели. Поэтому примитивная хвала нашла лазейку в его изощренном и подозрительном уме. Даже очень умные и порядочные люди покупаются на лесть, если она преподнесена мастерски. Приближенный князя сделал поправку на неотесанность кузнеца.
   – Да, ты прав, правитель часто прислушивается ко мне. Это очень нелегко, решать человеческие судьбы,- басом отозвался Тилчи,- к сожалению это неблагодарная служба. Людям помогаешь, а они не понимают, что все делается ради народа.
   – Черный народ всегда будет неблагодарен своим благодетелям. Ты уж прости темных и необразованных людей. Они не понимают своей удачи. Ведь ты печешься об их благе, они должны быть счастливы и восхвалять небеса за такой подарок!
   – Увы, кругом непонимание и неблагодарность,- совершенно искренне посетовал княжеский осведомитель.
   – Как такое может быть,- алкоголь подействовал и на мастера, -да мы ради тебя…
   Вскочив он отбежал в угол хижины и достал недавно изготовленную саблю. Как и все изделия кузнеца, она не имела богатой отделки. В то же время, клинки Тебеда не имели себе равных в Таузере.
   – Прими этот скромный подарок от имени всех жителей хутора, Тилчи! Знай, что мы твои верные друзья. Наш хлеб – твой хлеб. Рассчитывай на нашу посильную поддержку!
   Чрезмерно щедрый подарок вначале привел гостя в замешательство. Однако застолье продолжилось. К нему присоединились друзья кузнеца, после чего возлияния продолжились с новой силой. Вскоре хозяева уверяли гостя в том, как сильно они уважают и ценят такого авторитетного человека, на что Тилчи даже прослезился. Он в свою очередь восторгался душевностью и неиспорченностью местных жителей и повторял, что будет защищать перед князем таких добрых людей, которых, как и самого Тилчи хотят оболгать злые завистники. Пиршество закончилось после исчезновения запасов мяса и медовухи в нескольких домах.
   Поздно утром княжеский советник направлялся обратно в Зукхур. Последствия от выпитого накануне не мешали его изобретательному уму анализировать произошедшее.
   Он видел перспективы получения дополнительного дохода, не контролируемые князем.
   У хозяина он не мог зарабатывать больше чем сейчас. В то же время была опасность разоблачения. Жадность и страх некоторое время боролись в его душе. В конце концов перед его внутренним взором начали мелькать соблазнительные картинки обновок, которые утрут носы прочим приближенным князя и меркантильные соображения пересилили чувство страха. Весьма довольный собой от того, как ловко он обвел вокруг пальца невежественных работяг, Тилчи, размышляя о том, что ему придется огораживать от ока князя свой источник доходов, продолжил свой путь.
   В это же время четверо мужчин пытались осмыслить произошедшее. События развивались иначе, чем они задумывали. После бурных споров, друзья решили, что совершенные Тебедом на нетрезвую голову поступки могут даже пойти на пользу хуторчанам.
   – Я думаю, два три года мы выиграли. Будем ковать железо, раз есть такая возможность,- выразил общее мнение Каиш.
   Ассонская сталь.
   Ивы, растущие на берегу реки беспощадно вырубались. Рядом с домной воздвигалось новое строение. За полгода с момента ее запуска новаторы с Утада успели многое.
   . Главной задачей было создание токарных, и фрезеровочных станков По деревянным моделям, вырезанным Агачем изготавливались литниковые формы. Вскоре под руководством Тебеда было отлиты в необходимом количестве шестерни для редукторов станков, маховики, для накапливания механической энергии. После долгих мучений удалось отлить станины сложной формы. Тебед, лучше других понимающий устройство, принципы действия и, главное назначение создаваемых механизмов, хотел ограничиться более простыми решениями. Однако, замечание Адама о возможности крепления к станине совершенствующихся со временем деталей убедило его. Не было нужды по нескольку раз переделывать один и тот же элемент. Заранее продуманные места креплений позволяли в будущем избежать необходимости один и тот же элемент все более сложной формы. Изобретатели задумывали первым делом изготавливать на машинах детали более совершенных станков. Металла много не требовалось: старые детали отправлялись на переплавку и создание следующего поколения станков.