Алекс Норк. Смертельная белизна

   - Хотя именно ты являешься автором теории о скрытых пока от нас гигантских морских беспозвоночных.
   - Однако не приготовил себя для встречи с собственной теорией, как видишь.
   - Не хочу нас обоих запугивать, Марк, но я не имел в виду, что щупальце составляло в диаметре десять футов у основания.
   - Не понял, что ты хочешь сказать?
   - Основание - это туловище. Но ничего похожего вблизи поверхности воды не возникало. Казалось, что щупальце тянется откуда-то из глубины.
   - То есть, это всего лишь ее промежуточная толщина?
   - Выходит, что так. Глуши двигатель, мы на месте.
   - Чему быть - того не миновать! - Профессор достал из чехла бинокль и вышел на палубу. - Нужно все осмотреть, Крис, и я молю Бога, чтобы он помог нашему мальчику.
   Невысокие пологие волны открывали обширную видимость океанской поверхности...
   Все было пусто.
   Они прошли еще около мили. Потом покружили, вглядываясь в воду... И странно, ни разу не возникло ощущение опасности за себя.
   - Знаешь, Марк, я никак не могу переварить случившееся. Ловлю себя все время на мысли, что ничего в действительности не произошло. Сознание не хочет признать это реальным. Мне кажется, мы вот скоро вернемся, и наш парень там, среди ребят...
   Профессор взглянул на лицо помощника, и что-то в нем ему не понравилось.
   - Сходи-ка, ты в мою каюту, Крис, там, в шкафчике, бутылка бренди.
   - Я не хочу бренди.
   - Я тоже не хочу, но ты все же сходи.
   Он возвратился в рубку и, дав полный ход двигателю, встал на обратный курс.
   - Это хороший бренди! - когда появилась бутылка, не терпящим возражения голосом заявил Таккерт. - Налей нам сразу по полстакана.
   - Почему-то не чувствую вкус, - выпив свою порцию, объявил Кристиан.
   - Ты сам, дорогой, понимаешь, что значит отключение вкусовых рецепторов.
   - Стресс?
   - Сильный стресс. И чтобы он быстрее прошел, не давай увиденному спрятаться в подсознании, иначе оно преобразуется там в кошмар. Думай о произошедшем как о реальности. По возможности, хладнокровно вспоминай детали.
   ...........................................................
   - Вроде бы немного голову отпустило, - минут через пять сообщил помощник. - А что касается деталей... Да, белый цвет, я бы даже сказал, молочно-белый. И вот еще, там не было присосок.
   - Ты мог просто не обратить внимания.
   - Мог... хотя вряд ли. По-моему, их там не было.
   - Ты говоришь, никаких признаков туловища вблизи поверхности?
   - Совсем ничего.
   - Каким образом кальмар управлял тогда щупальцем?... Снизу он, конечно, видел наше судно, но как сумел направить его на человека? Ты сказал, оно взмыло вертикально вверх?
   - Именно.
   - Следовательно, существо находилось внизу, а не где-нибудь сбоку. Может быть, случайность? Просто кальмар обводил вокруг щупальцем?
   - Не обводил. Клянусь тебе, Марк, оно спикировало на парня, как коршун, который летит на цель.
   - Странно... Кальмар туповат, а его щупальца обладают только грубой сенсорикой на механические раздражители.
   - Смотри-ка, мы не обратили внимания, - помощник ткнул пальцем в судовой журнал. - Открыт на странице с координатами военного судна. Вот почему мы оказались так далеко от мелководья!
   - Пока спали, он привел сюда судно?
   - Судя по всему, именно так.
   - Тогда почему мы не увидели этих военных? Кругом все пусто до горизонта.
   Внезапно заработала радиосвязь. Таккерт откликнулся и тут же услышал вежливый голос. Говорил вахтенный офицер крейсера.
   - Здравствуйте, сэр. Вам не удалось пока встретиться для дозаправки с нашим судном? Они не отвечают на позывные, а вы, кажется, где-то рядом?
   Профессор чуть помолчал, обдумывая как лучше ответить.
   - Видите ли... мы оказались в том самом месте, но ваш корабль не обнаружили. К тому же, здесь кое-что произошло, и мне хотелось бы поговорить с Питом.
   - Простите, сэр?
   - Да, с генералом Таккертом, разумеется.
   Похоже, его собеседник заколебался.
   - Ночная вахта у нас заканчивается только через двадцать минут. Простите, сэр, я не могу без достаточных оснований будить командующего эскадрой.
   - Ну, ладно. Только доложите ему, пожалуйста, обо мне сразу, как только проснется.
   - Ровно через двадцать минут, сэр.
   - Их корабль, Кристиан, не отвечает на позывные.
   - Плохо дело, Марк. Сколько может весить шестисотфутовый кальмар?
   Профессор подумал и мрачно свел брови.
   - Да, уж побольше малотоннажного судна.
   Через двадцать две минуты он услышал голос брата.
   - Что у вас приключилось, Марк? И вы действительно не обнаружили по координатам наше судно?
   - Не хочется тебя огорчать, но очень возможно, что его постигла та же участь, что одного из членов моего экипажа.
   - То есть?
   - Нападение шестисотфутового кальмара, Пит.
   - Ты не оговорился?
   - К сожалению, нет. Моему помощнику удалось увидеть только одно его щупальце. Остальное - дело простых расчетов.
   Брат на некоторое время замолчал...
   - Где ты теперь находишься, Марк?
   - Скоро буду на мелководье. Не волнуйся, там безопасно.
   - Сейчас в ваш район вылетит истребитель-разведчик. Будет там уже через пятнадцать минут. Значит, скоро я получу информацию осмотра с воздуха и снова свяжусь с тобой.
   - Прошу тебя, пусть лучше не летает низко.
   - Две мили высоты тебя устроят?
   - Вполне.
   НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ
   Генерал приказал перевести связь с пилотом на главный командный пункт и сам занял через пятнадцать минут там свое место, вполне успев за это время побриться.
   - Вышел на сектор, - прозвучало по связи, - начинаю облет.
   Далее, как и положено, через каждые тридцать-сорок секунд летчик докладывал обстановку.
   Безрадостную. Их корабль не обнаруживался. Вместе с этим, границы сектора были выбраны так, что корабль не мог преодолеть их за время, прошедшее после последней связи, даже если бы поставил себе такую нелепую задачу.
   ...........................................................
   - Облет закончил, - прозвучало в конце концов то, что меньше всего хотелось услышать.
   - Пусть возвращается, - мрачно приказал генерал.
   Он еще с минуту посидел в кресле, что-то обдумывая, и, когда хотел встать, услышал вдруг взволнованный голос пилота:
   - Атакован! Атакован, но не вижу противника! Два пробоя крыла!
   Пит Таккерт мгновенно отреагировал:
   - Уходить к береговой полосе!! - прокричал он так, что дежурному офицеру не пришлось повторять это в эфир.
   - Есть, к береговой полосе.
   Генерал уже сам встал на связь с пилотом.
   - Загорание на борту?
   - Нет загорания. Но крыло начинает раздеваться.
   Этот возможно забавный для гражданских людей термин означает очень скорую катастрофу. Поврежденный металл на корпусе начинает раздираться потоками воздуха. Остальное, в зависимости от типа самолета, - дело минуты или десяти секунд.
   - Сильно дерет?
   - Средне... вот, уже сильно.
   - Катапультироваться!
   - Могу еще продержаться.
   - Немедленно!
   Он знал, чем чревата теперь каждая секунда. Летчики впадают в горячку и пропускают момент, когда самолет, мгновенно теряя аэродинамику, начинает, крутясь и вращаясь, лететь вниз. И катапульта в этих случаях редко спасает: пилот погибает от удара о собственное крыло, или его накрывает падающая сверху машина.
   Но слава Богу! Уже прозвучал сигнал сработавшей катапульты.
   ...........................................................
   На дальнейшие приказы ушло не более минуты. Ему нужно было только, объявив общую тревогу, называть номера известных каждому подразделению команд.
   Два истребителя боевого дежурства через десять секунд взмыли в воздух, а через полторы минуты за ними ушли еще четыре боевые машины. Эта шестерка должна блокировать сектор с воздуха и, определив противника, действовать на поражение. Сразу же вслед за ними стартовал спасательный гидроплан, чтобы забрать катапультированного летчика. Это стандартные меры. Теперь - их новинка: бортовой пуск ракеты. Она достигнет заданных координат уже через две минуты, и в центре сектора на высоте пяти миль повиснет парашют с минилокаторной станцией. Парашют не будет снижаться, потому что станция обладает вертикальной двигательной установкой. Она начнет передавать все сюда, просматривая не только воздух, но и воду на глубину в милю, то есть ту глубину, ниже которой подводные лодки современного класса не в состоянии опуститься. Тот, кто атаковал самолет, таким образом, обязательно будет обнаружен. Он не успеет уйти из сектора.
   Крейсер и три других корабля уже легли на обратный курс и двигались полным ходом.
   Но кто мог, кто посмел обстрелять истребитель ВМФ США?! Какое это было оружие? Попадание на высоте в две мили... Пилот не зафиксировал взрыва противовоздушной ракеты, осколки которой могли это сделать. Тогда что? И откуда? Пилот увидел бы при облетах любой корабль. Значит, с подводной лодки. И залп сделан из под воды. Чья лодка? Китайцы, русские?
   Североатлантические союзники были предупреждены об испытаниях в этом районе, свои - тем более. Следовательно, это наверняка не случайный ошибочный залп.
   Генерал отдал еще одну команду, приказав самому быстрому из трех кораблей идти по координатам падения самолета. Им повезло, он упал вблизи береговой полосы. Поднять корпус будет нетрудно.
   ТИХОЕ МЕЛКОВОДЬЕ
   Отыскать лодку с ребятами им удалось очень скоро. Потому что те приняли единственно правильное решение: на месте уникальной находки, там, где позавчера обнаружился загадочный скелет кашалота, был установлен буй, и они догадались, что лучше всего болтаться поблизости от этого ориентира.
   Известие о страшной гибели товарища повергло всех троих в шок.
   - В сложившихся условиях, друзья, я обязан прекратить наши исследовательские работы и доставить вас немедленно в ближайший порт, - объявил им Марк Таккерт. - Вы не можете оставаться в таком опасном соседстве.
   - А вы, профессор, разве вы можете?
   - Не знаю еще, что буду делать сам, но, судя по необычайным размерам кальмара, ему не составит никакого труда перевернуть и потопить такое судно, как наше.
   - Но почему он сразу не сделал этого, а ограничился нападением на человека?
   - Возможно, именно потому, что был уже в это время занят под водой другой добычей.
   - Военным кораблем, - пояснил Кристиан, - который должен был находиться именно в том самом месте.
   - А до этого кальмар разделался с кашалотом?
   Профессор надолго задумался. Все замолчали, наблюдая как его пальцы чересчур беспокойно теребят жесткую бороду...
   - Слишком все непонятно, - наконец заговорил он. - Слишком! Даже мне трудно поверить в такие размеры кальмара.
   - Раз он альбинос, значит, обитал на очень больших глубинах, - осмелился предположить кто-то из студентов. - Но что-то выгнало его оттуда.
   - Не в этом дело! - раздраженно поморщился Таккерт. - Не понимаю, во-первых, как такие щупальца могли выпустить из глубины кашалота. Для них - он просто игрушка. Но главное в другом. Челюстной клюв у этого гиганта должен составлять не менее тридцати футов, а его удары сравнимы с силой огромного промышленного пресса. Но скелет невредим. Ни одной сломанной кости, ни одного вывиха от фантастического сжатия щупальцами. Профессор оставил бороду в покое и почти гневно развел руками. - Не понимаю!
   - К тому же, - напомнил Кристиан, - я не увидел присосок на щупальце.
   - Почему это не может быть какой-то неизвестный глубоководный вид, профессор?
   - Потому что все то, что приобретает совершенно особенные, не присущие обычным особям качества, это уже не вид! - он помолчал и мрачно добавил: - Это другое животное.
   - Ты хочешь сказать, что это вообще не кальмар? переспросил помощник.
   - Да, такое не исключено.
   Через полчаса они вошли в бухту небольшого курортного островка и пришвартовались у пристани.
   Странно, что при всем вдруг кошмарном случившемся ему сейчас захотелось есть. Ну-да, не завтракали ведь, да еще этот бренди...
   Но о завтраке никто не заикался, а ребята смотрели на него, будто ожидая новых объяснений.
   Сели в траурном молчании под носовым тентом в раздвижные матерчатые кресла.
   - Мы там все осмотрели, - виновато сообщил Таккерт, кругом - одна пустая вода...
   - Не терзайте себя, профессор, - утешая, произнес один из студентов, - вы-то ни в чем не виноваты.
   - К тому же, он сам повел судно в океан, - поддержал еще кто-то, - нужно ему это было?
   - "Когда в мире вдруг погибает человек, - говорил мой отец, - значит в этом мире что-то не так", - грустно ответил он им.
   И, помолчав, заговорил снова:
   - Не знаю, имею ли право разглашать известную мне информацию... впрочем, я не давал никаких подписок. Так вот, совсем недавно в этом районе военные проводили эксперименты: гамма-облучения на глубинах. И я подозреваю, что они потревожили и привели этим в агрессивное состояние кого-то, кто сам бы никогда не вздумал всплывать на поверхность.
   - Можно вопрос, профессор?
   Таккерт кивнул.
   - Известно, что гамма-облучения гибельны для человека, но могут способствовать росту и мутациям примитивных организмов.
   - Могут, но все же не за такие короткие сроки. Если бы речь шла о растениях или микроорганизмах, то да, эффекты там обнаруживаются быстро. Однако кальмары отнюдь не относятся к разряду примитивных, это во-первых. Во-вторых, если иметь в виду упомянутые мутацию, то суть ее в следующем. - Он вдруг приостановился и посмотрел на помощника. - Кристиан, ты это все прекрасно знаешь, поэтому займись, будь любезен, завтраком. Мы ведь ничего еще так и не ели.
   Три пары глаз уставились на него в ожидании.
   - Так вот, коллеги, мутацию часто отождествляют с перерождением клеток и состоящих из них структур. Это всего лишь отчасти так, потому что к слову "перерождение" нужно относиться крайне внимательно и осторожно. Оно означает переход из одного состояния в другое. Вы меня понимаете? Отсюда сразу же следует сделать вывод, что это другое состояние в принципе допустимо природой для данного вида животных. Иначе говоря, природная потенция любого организма значительно шире того, что конкретно сложилось. Почему? А потому, что в процессе эволюции все живое стремилось обрести максимальный запас прочности. Иначе не было бы и самой эволюции. - Профессор поднял вверх палец. - Это важнейший момент, и я его сейчас объясню. Представьте себе, что человек идеально настроил себя на одну единственную ситуацию. Что, спрашиваю вас, это значит?
   - Ну-у... - неопределенно прозвучало ему в ответ.
   - Это значит - жестко подчинил ей все имеющиеся ресурсы, направляясь к кубрику, проговорил Кристиан. - И не сумеет гибко отреагировать, если ситуация чуть-чуть изменится.
   - Спасибо тебе, но все-таки не отвлекайся от приготовления пищи.
   - Живот просто как у голодной акулы, - поддержал профессора жалобный голос.
   - Зато кровь не отливает от головы, - утешил он. - Итак, друзья, внимательно слушайте дальше. Примитивная эволюционная теория так и считает: в природе побеждает тот, кто лучше остальных приспособился к сегодняшним обстоятельствам. Глупости. Это значит, что он первый и погибал бы при их очень частых изменениях. А отсюда, в свою очередь, вытекает, что максимально приспосабливаться к конкретным обстоятельствам, то есть отдавать этой задаче все силы, - невыгодно. Что же, встает вопрос, тогда выгодно?... Две вещи: исходя из данных условий жизни воспринимать ее главное содержание, а не частности, направляя максимум сил на ответ всем возможным изменениям частностей. Другими словами, только минимум сил направляется на необходимое сиюминутное выживание и максимум для готовности к изменениям ситуаций. Кто лучше следует этому принципу, тот дольше сохраняет себя в животном мире.
   - Простите, профессор, можно ли сказать так: природа заставляет живое отдавать ресурсы на программирование ситуаций, делая сильнее того, кто смотрит в стороны?
   - Не можно, а нужно именно так и сказать.
   - Но вы упомянули о чем-то втором...
   - Да. И этого вы не найдете у Дарвина, а тем более, у его не слишком умных последователей. Второе - это коллективность выживания любого определившегося вида. Даже человек - очень юное существо сравнительно с любым видом океанической фауны руководствуется прежде всего коллективными мотивами выживания. Все войны, которые когда-либо были, продиктованы этническими или макрогрупповыми социальными интересами. И если бы так сказать "среднестатистический человек" не ставил их подсознательно выше личных, ни одна война просто бы не состоялась. Но человек, думаю вам понятно, еще не доказал вполне своей эволюционной устойчивости. Еще не известно, будем ли мы существовать через тридцать или сорок тысяч лет, однако известно, что в этом вот океане будут существовать те же акулы, кальмары, морские ежи, медузы... Что мы знаем пока об их программном потенциале и о заложенных в нем коллективных методах выживания?... Теперь, возвращаясь к мутации: это всего лишь переключение на одну из других программ, которая уже более соответствует новым условиям. Но как бы ни мутировал, например, Колорадский жук, он все-таки останется жуком, и можете быть уверены, в дождевого червя не превратится.
   - Но что мешает предположить, что мутация кальмара привела его к тому, что он потерял свой клюв и челюстной аппарат, а приобрел вместо него огромное всасывающее отверстие.
   - Ты имеешь в виду, что он способен теперь заглатывать пищу живьем и переваривать до скелета? Я не против самых фантастических предположений, и мне тоже, грешным делом, похожая мысль сразу пришла в голову. Но было нетрудно сделать в уме кое-какие расчетные оценки. Мы ведь не можем выходить за рамки самых главных и фундаментальных биологических законов. Скорость протекания соответствующих химических реакций, например. Она имеет свои ограничительные константы. Такие же, в своем роде, как скорость света. Военные провели здесь первое облучение всего лишь восемь дней назад. Перерождение живых структур могло начаться сразу. Но даже по самым смелым расчетам это смешной срок для того, чтобы кальмар существенно изменил свой сверхпрочный и сверхтвердый челюстной аппарат и поменял анатомическое строение и химический комплекс пищеварительной системы. Это не те чудеса, в которые стоит верить.
   - Возможно, мой вопрос прозвучит не слишком грамотно, осторожно начал один из студентов, - а наблюдалась ли разница между мутационными изменениями отдельного подвергнутого облучениям организма и целой группы таких же. Я это к вашим словам о коллективном выживании.
   - Прекрасный вопрос, мой мальчик! К сожалению, этим мало пока занимались. Но сформулированная тобою проблема - одна из наиболее важных. Представьте себе, что человек оказался один в горящем доме. Что он будет делать? Да просто спасаться, убегать из него. У каждого внутренне сработает именно эта программа. А если в доме оказалась большая группа сильных здоровых людей? Они предпримут совсем другие действия: начнут тушить огонь, спасать имущество. И более того, взаимодействуя, они запустят несколько разных программ: кто-то начнет подавать воду, кто-то сбрасывать огонь с занавесок, оттаскивать еще не загоревшуюся мебель, ну и так далее. То есть программа бегства вообще не заработает, а вместо нее включенным окажется комплекс из нескольких функциональных связок. Нечто в таком же роде может произойти и с большой группой одних и тех же организмов. Однако сложность заключается в том, чтобы неожиданные лабораторные условия действительно толкнули в ход одну из потенциальных программ коллективного действия. Какой именно эксперимент и в отношении каких именно организмов лучше всего поставить? Увы, чрезвычайно трудно спланировать такие исследования.
   - Если придерживаться предлагаемой логики, профессор, кальмары ведь очень старые существа на планете. Они водились еще и в эпоху ихтиозавров. Природа с тех пор переродилась, а кальмары - выдержали. Значит, у них огромный внутренний потенциал. Почему он не мог ответить на жесткие гамма-излучения?
   Профессор, неохотно соглашаясь, кивнул:
   - Я не утверждаю совсем категорически, что кальмар не мог преобразоваться. Но тогда нам следует сделать вывод, что мы почти ничего не знаем о подлинных скоростях биологических реакций.
   - А почему - нет? Теория относительности Эйнштейна тоже некоторыми учеными ставится под сомнение.
   - Пусть так. Но мы ведь и очень мало знаем об океанских глубинах. Кто мог там сохраниться помимо кальмаров?
   - У меня все готово, - объявил, высунув голову из кубрика, Кристиан.
   ПОИСК ПРОТИВНИКА
   Уже в первые минуты своей работы установленная посредством ракетного пуска локационная система проанализировала сектор. Ноль! Никаких объектов!
   Этого генерал Таккерт никак не ожидал.
   И, строго говоря, должен был сделать теперь только два вывода: истребитель был атакован не с воды, а с воздуха. Причем атаковавший его самолет был невидимкой типа "стелз", потому что радарная установка на истребителе, контролировавшая окружающее пространство, не отреагировала. Или второе: вражеская субмарина сумела опуститься на глубину свыше одной мили. Однако никаких данных о наличии и даже проектных разработках такой боевой техники в России или Китае в разведслужбах страны никогда не было.
   Средств погружения на большие глубины, как таковых, в мире более чем достаточно. Только это чисто исследовательские средства. Очень тяжелые из-за толщины корпуса, предназначенного выдерживать большие давления, неманевренные тихоходы, но главное - неспособные самостоятельно преодолевать большие океанские пространства. И тем более с вооружением на борту, осуществляющим точное попадание из-под воды в современный быстролетящий истребитель. Но куда мог уйти тихоход? Притом, что у возможного противника нет поблизости военных баз. Для боевых же подводных лодок рубежная глубина - чуть более полумили.
   Он доложил обо всем в штаб ВМФ. Там тоже пришли в недоумение и подтвердили: никаких крупных кораблей противника, которые могли бы быть средством доставки глубоководной субмарины, нет в радиусе нескольких сотен миль отсюда. Спросили - какая требуется помощь?
   Он сам этого не знает...
   Потерян корабль и палубный истребитель. Вот так, без всякого признака противника.
   И Марк еще рассказал какие-то страхи про шестисотфутового кальмара. Это что же, он в длину немногим меньше, чем крейсер?... Трудно поверить, хотя, по весу он все равно уступает крейсеру минимум в сто раз.
   Брат, несомненно, просто паникует. Понятно, их небольшое военное судно стало жертвой того же агрессора, что самолет. Военные суда всегда надежно задраены. И никакому кальмару не по силам затащить такой корабль под воду. Потому что сопротивление здесь оказывает не вес, а тоннаж. Но все равно, слишком много во всем происходящем чего-то совсем ненормального.
   Пит Таккерт взглянул на фотографию отца, будто в ожидании помощи. Странно... иногда ему кажется, что папа смотрит с фотографии ласково и даже участливо, а иногда, вот как сейчас, словно в детстве, когда ненароком они с братом совершали какую-нибудь провинность.
   Одно утешает: сейчас еще только восемь утра, через семь с половиной часов они будут на месте, и дневного времени еще хватит, чтобы кое в чем разобраться.
   Ему доложили, что катапультированный пилот уже найден и подобравший его гидроплан находится на обратном пути.
   Через полчаса летчик был доставлен.
   Генерал уже знал, что это опытный, много налетавший офицер, да, впрочем, на крейсере и не было новичков.
   - Садитесь, капитан. Как себя чувствуете?
   - Вполне нормально!
   - "Вполне нормально" после катапультирования не бывает. Сейчас все равно пойдете к медикам, но сначала расскажите мне все по порядку.
   - При облетах, как я докладывал, ничего не было обнаружено, если не считать маленького судна, которое двигалось в сторону береговой полосы. Но меня предупредили, что о нем известно.
   - Да, научное судно.
   - Получив команду на возвращение, я сделал разворот и взял обратный курс.
   - Где именно вы находились в момент атаки?
   - Примерно там, где координатно должен был находиться разыскиваемый корабль.
   - Продолжайте.
   - Почувствовал боковой удар и самопроизвольный крен влево. Посмотрел на правое крыло. Две рваные дырки на расстоянии около фута друг от друга. По виду такое впечатление, что меня достали из крупнокалиберного пулемета.
   - Снизу или сверху?
   - Определенно снизу. И по крену машины, и по металлу, характерно развороченному в местах поражения.
   - С воды стрелять не могли, капитан, вы согласны? У истребителя слишком большая скорость, чтобы поразить его из пулемета, да еще на высоте в две мили.
   - Крайне маловероятно, сэр.
   - Следовательно, это мог быть только другой самолет, обстрелявший вас откуда-то снизу, со стороны фюзеляжа.
   - Позвольте высказать мнение, сэр.
   - Да, слушаю.
   - Это мог быть только стелз-невидимка, иначе мой радар его бы обнаружил.
   - Разумеется.
   - Не могу понять, сэр, тогда он просто разнес бы мне все крыло. Я знаю технические данные самолетов противника и их стрелковое вооружение. Простые пулеметы давно отошли в прошлое как малоэффективные. В последние десять лет их не ставят ни русские, ни китайцы. Они сохранились лишь на старых моделях, которые не могут быть современными "стелз".
   Генерал согласно покивал головой.
   - И еще одно соображение, сэр, - несколько неуверенно произнес летчик. - Если бы дыры мне проделали осколки от какой-либо ракеты "воздух-воздух"...
   - Я знаю, капитан, ваш бортовой радар не зафиксировал бы сам "стелз", но пущенную им ракету обязательно бы зафиксировал.