Страница:
– Мне это не нравится, но я согласен.
– За месяц работы. Сам говоришь, он дома бывает редко.
– А если тебе понадобится меньше времени?
– Значит, мне повезло. Ты же понимаешь, что вырвать у меня обратно хоть одну банкноту – это просто фантастика, причём ненаучная?
– Ладно, по рукам, – Мортону деваться было некуда, и они оба об этом знали.
– А зачем это вообще нужно, уметь ездить на двух колёсах? Что это даёт практически? – поинтересовался один из курсантов.
– Это нужно для того, например, мистер Кеннет, – пояснил инструктор, – чтобы проехать сквозь заграждение на дороге, иногда его ставят не сплошным. Бывает, что это нужно, чтобы переехать канаву по одной доске. Ещё это нужно, чтобы забраться в автомобиле на невысокую террасу. Короче говоря, не помешает. Итак, для того, чтобы поставить автомобиль на два колеса, нужно произвести толчок с той стороны, которую намереваетесь поднять. Не обольщайтесь, телекинез тут ничем вам не поможет. Любой телекинетический толчок, произведённый водителем, оттолкнёт только самого водителя, а никак не автомобиль. Так что нужно или наехать колесом на что-либо такое, что сильно его подбросит, или сделать резкий поворот, который тоже иногда опрокидывает автомобиль. Мисс Линда, продемонстрируйте нам, пожалуйста, как это делается. Только имейте в виду следующее. Если ставите автомобиль на колёса со стороны водителя, предварительно заприте водительскую дверцу. Это требование безопасности. Если же водительскую сторону поднимаете, то нужно или пристегнуться ремнями, которых в большинстве автомобилей нет, или одной рукой держаться за корпус автомобиля, а управлять только второй рукой, что не совсем удобно.
– Инструктор, а почему мы тренируемся в основном на импортных автомобилях, у которых руль с непривычной стороны?
– Потому, мистер Кеннет, что предполагается будущее использование этих навыков в основном за границей, то есть в странах с правосторонним движением. Я удивлён, что вы сами об этом не догадались. Это же очевидно. Мисс Линда, теперь, на всякий случай, повторите все эти фокусы на автомобиле с правым рулём, и если у вас это получится, в чём я ни капли не сомневаюсь, до конца недели можете на мои занятия не приходить.
– Инструктор, а что будет на следующей неделе? – проявила любопытство Линда.
– На следующей неделе проходим дорожные драки. Будем учиться сбрасывать чужой автомобиль с дороги и не давать противнику сделать это же самое с вашим.
Немного покатавшись на двух колёсах «Бентли», Линда направилась в свою комнату, не прислушиваясь к ругани инструктора.
– Опять перевернулся, скотина! Чтоб вас всех черти взяли! Живой хотя бы? Ребята, вытаскивайте это чудо из машины и тащите его быстренько в медпункт, будет работа нашим целителям. Нехорошо получится, если этот болван помрёт. Надо, чтобы не меньше половины курсантов дожили до выпуска. А вы, четверо, быстренько ставьте автомобиль на колёса, и продолжаем тренировку.
Войдя в комнату, Линда увидела Драго, развлекавшегося метанием кинжалов в деревянный щит, и Баньши, с интересом за этим его занятием наблюдавшую.
– Привет, Баньши, – поздоровалась Линда. – Ты пришла ко мне или к Драго?
– Привет, Линда! К тебе пришла.
– Тогда подожди, пока я переобуюсь в нормальные туфли. Эти каблучища меня доконают когда-нибудь! Ноги просто гудят! Почему инструктор требует, чтобы девушки надевали на вождение такую неудобную обувь?
– Такова наша судьба, Линда. Чего женщина не сделает ради красоты? – улыбнулась Баньши. – Высокие каблуки – такое мелкое неудобство по сравнению с восхищёнными взглядами мужчин! Драго, а ты ценишь её жертвы ради твоего восхищённого взгляда?
– Ценю, ещё и как ценю, – буркнул Драго. Эротическая сторона их с Линдой взаимоотношений оставляла желать лучшего, причём намного лучшего.
– Уже переобулась, – сообщила Линда. – Итак, Баньши, чем могу быть полезной?
– В общем-то, ничем. Я не за помощью к тебе пришла. Скажи, Линда, ты ведь сдала правила дорожного движения?
– Да, я сдала их позавчера. А что?
– А вот что. Держи свои водительские права.
– Разве для получения прав не нужно сдавать ещё и вождение?
– Обычно нужно, но наш инструктор сказал, что вот именно тебе – не обязательно. Так что поздравляю, Линда. Ты теперь самый настоящий водитель.
– Что ж, я рада, спасибо. Отметим? – предложила Линда.
– Я, вообще-то, небольшая любительница алкоголя.
– А если совсем немного?
– Ладно, по чуть-чуть можно, – согласилась Баньши.
– Вот и отлично! Драго, доставай вино.
– Ну, выпьем за свежеиспечённую водительницу! – провозгласил тост Драго.
– Драго, меня одна вещь интересует. Ты классно метаешь ножи. Я работала в цирке, там были артисты, которые якобы метали ножи не хуже, но они использовали для этого разные фокусы. А ты мечешь честно, я же вижу. Можно нескромный вопрос?
– Спрашивай, Баньши.
– Неужели ты никогда не втыкал кинжал в человека?
– Ни разу. Я знаю, что тут почти у всех за спиной есть чей-то труп, и часто не один. Но вот именно у меня ни одного нет.
– Спасибо. Мне было очень интересно. Кстати, официально у меня за спиной трупов тоже нет.
– Что значит «официально»?
– Это значит, что на самом деле есть. Контора, конечно, в курсе. Я здесь именно поэтому.
– Расскажи! – попросила Линда. – Зачем тебе скрывать, если контора в курсе?
– Ладно уж, слушайте, раз вам так интересно. Мы с мужем работали в передвижном цирке. Муж – дрессировщиком, я – его ассистенткой. Муж, кстати, значительно старше меня. Владелец нашего цирка, как и все владельцы всех цирков, был уверен, что ему принадлежит не только сам цирк, но и его артисты. Ну и вот как-то решил он, что раз мой муж пошёл в город покупать мясо для тигров, то он имеет полное право со мной поразвлечься, пока тот отсутствует. Мужа моего он всё-таки немного побаивался, хотя и был гораздо сильнее. Сам-то он, когда ещё выступал, был силовым жонглёром и борцом, здоровенный такой мужик, настоящий атлет, ни капли жира, сплошные мускулы. Я, конечно, ему отказала, но он был из тех, кто слова «нет» не понимает. Ну и сами можете оценить, какие у меня были шансы от такой туши отбиться. Да и, наверное, если бы я сразу ему уступила, для всех было бы намного лучше. А так всё надолго затянулось. Пока он уговаривал, потом угрожал… Правда, само изнасилование много времени не заняло. Я кричала, звала на помощь, но даже сама ни секунды не сомневалась, что мне не поможет никто. Такие сцены у нас происходили регулярно, и когда другие девушки звали на помощь, никто им не помогал, включая и меня.
– А сменить цирк нельзя было? – внёс ценное предложение Драго.
– Во-первых, во всех цирках одно и то же. Чтобы к тебе относились как к человеку, нужно быть артистом с мировым именем. Да и то стопроцентной гарантии всё равно нет. А во-вторых, без рекомендаций неизвестным артистам на работу не очень-то и устроиться. А если женщина хозяину отказала, то о рекомендациях можно забыть.
– Так что же было дальше? – у Линды любопытство разыгралось не на шутку.
– А дальше невовремя вернулся Смит, мой муж. Увидел, что происходит, и полез в драку. Мою честь защитить хотел, стало быть. Если бы я просто отдалась хозяину, никакой драки бы не было. И всего того, что последовало за ней, не было бы тоже.
– И как, защитил тебя супруг? – поинтересовалась Линда.
– Да где там! Как я уже говорила, хозяин был гораздо сильнее него. И начал его избивать, причём довольно жестоко. Ну и тогда… – Баньши сделала паузу.
– Что тогда? Что было дальше? Не тяни, рассказывай, – попросил Драго.
– А дальше один из наших тигров оказался на свободе и загрыз этого мерзавца.
– Так ему и надо, гаду такому! Поделом! – вынесла вердикт Линда.
– Ему-то да, так и надо, согласна, – подтвердила Баньши. – И коронёр был того же мнения. Но беда в том, что тигра, дорвавшегося до человечины, не так-то просто остановить. Нас он, конечно, не тронул, мы же ему вроде как свои, а вот ещё троих людей, которые, к своему несчастью, оказались поблизости, наш тигр моментально загрыз. Остальные успели убежать и вызвать полицию.
– Я же читал об этом в газетах! – вспомнил Драго. – В цирке тигр загрыз четырёх человек! Дрессировщика приговорили к десяти годам каторжной тюрьмы.
– Точно, – подтвердила Баньши. – Именно к десяти. Поначалу и мне светил ровно такой же срок. Ведь на самом деле это я выпустила тигра из клетки, а не он.
– Тогда за что же твоего мужа посадили? – удивился Драго.
– Зверя на свободу выпустила я, но наш тигр был отлично выдрессирован. Он ни на кого и не собирался нападать. До тех пор, пока Смит ему не приказал напасть. Вот как оно всё получилось. А бедного тигра застрелили, хоть он, по большому счёту, ни в чём и не виноват.
– И как же ты тогда оказалась здесь, в магической академии, а не в женской каторжной тюрьме?
– А потому, что внезапно появился непонятно откуда некий мистер Пумпердайк, хотя я уверена, что это имя вымышленное, и предложил нам обоим изменить показания. Как я открывала клетку, не видел никто. В смысле никто не из тех, кто остался в живых, Смит не в счёт, естественно. А как он тигра на хозяина натравливал, слышали многие. Вот этот Пумпердайк и сказал, что Смиту что так, что этак десять лет каторги обеспечены, а моя свобода только от него и зависит. Тогда муж на себя всё и взял. Якобы он и клетку открыл, и команду тигру дал. Раз так, ко мне больше ни у кого не было ни малейших претензий.
– Всё правильно твой муж сделал! – одобрил Драго. – Ему всё равно, а тебя спас!
– Да понятно это, только всё равно грустно. Ну и вот, после всего этого мне деваться было некуда, ясно же, что ни в какой цирк меня работать больше никогда не возьмут, так мистер Пумпердайк меня сюда, в академию, и пристроил. Хотя у меня совсем нет никаких магических сил. Ох, что-то слишком много я болтаю. Надо же, всего-то маленький стаканчик вина выпила, а так сильно развезло. Пойду я к себе, наверно.
– Подожди минутку, Баньши. Меня сюда тоже мистер Пумпердайк пригласил. Наверно, тот же самый? Или нет? Высокий, худой, лысый и с чёрными усами? – поинтересовался Драго.
– Нет, полноватый блондин среднего роста. Я думаю, Пумпердайк – это вообще не фамилия, а что-то наподобие должности. Других курсантов, хотя и не всех, тоже затащили сюда Пумпердайки. И почти все эти Пумпердайки разные. А ведь фамилия эта не очень распространённая. Ладно, пока, ребята! Пошла я.
– Пока, Баньши, – откликнулись Линда и Драго.
– Как у тебя дела? Чем сегодня занималась? – поинтересовался Драго, когда Баньши вышла из комнаты.
– Ничего интересного, – ответила Линда. – Езда на двух колёсах. Элементарно.
– Да, это совсем неинтересно, – согласился Драго. Ему так ни разу и не удалось поставить автомобиль на два колеса. Проклятая железяка под его управлением либо упорно оставалась на четырёх колёсах, либо уверенно ложилась на бок, а то и на крышу. Инструктор от этого, понятное дело, был в полном восторге.
– А у тебя что нового?
– Да так, бьюсь с китайскими хрониками. Вот смотри. Две китайские хроники с упоминанием дракона. Вот здесь и здесь взгляни внимательно.
– Ну, в этих хрониках по-разному драконы описаны, и что? – сказочные звери сами по себе были Линде совершенно безразличны, но Драго нравился, потому она проявляла интерес и к его обожаемым драконам.
– А то, что это описан один и тот же дракон!
– Разные люди представляют его по-разному, что же тут удивительного? – Линда действительно не могла оценить масштаб проблемы.
– Да нет же! – негодовал Драго. – Всё гораздо хуже! Автор описания – один и тот же человек!
– Ой, ну со мной тоже так бывало. Когда я зашла в серпентарий, на меня бросилась пятнадцатифутовая кобра. Я тебе об этом рассказывала. А на самом деле в ней и пяти футов не было.
В тот раз в серпентарии Линду, как до и после неё многих других курсантов, проверяли на психологическую устойчивость к змеям. Кобра была выдрессирована атаковать каждого, кто входит в помещение. Змеи почти не поддаются дрессировке, но вот выработать у этой змеи такой рефлекс инструктору удалось. Разные курсанты реагировали на это по-разному. Большинство убегали, некоторые застывали в параличе или падали в обморок. Но находились и такие, кто пытался схватить змею за шею. Правда, следует отметить, что схватить змею удавалось далеко не всем из тех, кто пытался это сделать. Разумеется, у инструктора на всякий случай противоядие было, но особой нужды в нём не наблюдалось – ядовитые каналы зубов змеи были залеплены специальной смолой. Это обходилось дешевле постоянного расхода противоядия и уж точно дешевле жизни курсанта. Впрочем, в случае с Линдой эта смола оказалась излишней – пуля тридцать восьмого калибра снесла змее и смолу, и зубы, и всю голову. Инструктор выругался – ему предстояло дрессировать новую кобру – а Линда спокойно оценила размеры уже мёртвой змеи. Змея почему-то оказалась втрое короче, чем казалась, когда атаковала.
– Это совсем не тот случай, – возразил Драго. – Я точно выяснил, что исходная китайская хроника одна, а это – два разных её перевода! Представляешь? Как можно доверять таким переводчикам? Кто-то из них перевёл неправильно, и разве есть гарантия, что не оба?
– И какой ты видишь выход? Самому переводить?
– Да, боюсь, как бы не пришлось китайский язык изучать.
– Проще нанять грамотного переводчика, – посоветовала Линда.
– А ты думаешь, эти двое, которые совсем по-разному перевели одну и ту же хронику, были безграмотными?
– Они переводили сказки. А для перевода сказок особая точность не нужна.
– Значит, ты думаешь, что дракон из хроник – это планер с огнемётом? А настоящий живой дракон – это, по-твоему, сказка?
– Про планер – это моё предположение. Вот смотри, что в твоих хрониках написано: «когда родился Конфуций, два дракона спустились с небес к дому его матери». Конфуций – это китайский мудрец, верно?
– Да. Но не просто мудрец. Великий мудрец, – подтвердил Драго.
– Ну и откуда могли знать эти два дракона или те, кто их к тому дому послал, что там родился великий мудрец? Сказка это и есть. К тому времени, как Конфуция признали мудрецом, а это наверняка случилось не через пять лет после его рождения, и даже не через десять, уже никто не мог помнить, что же происходило в день, когда он родился, у дома его матери. Были ли там два дракона, две собаки, два босяка или же там вообще никого не было.
– Я, если честно, тоже думаю, что именно этот эпизод – выдумка.
– О, а это что? «В один день огненнохвостый дракон Чен-Хуан покрывает неисчислимо миль, а севший на него человек достигает возраста двух тысяч лет». Это ещё что за машина времени?
– По легенде, на этом драконе прилетел в Китай некий сын неба Хуан-Ди. Я не знаю, что это означает, – признал Драго.
– Реактивный самолёт? – предположила Линда.
– Ты всё о своём. Драконы – не механизмы, а живые, хотя и довольно необычные существа!
– Как живое существо может изрыгать пламя? Не объяснишь мне?
– Не знаю. А как это делают пирокинетики?
– Не хочу я с тобой спорить. Это ты повёрнут на драконах, а не я на их очевидном для всех отсутствии и сказочном происхождении. Извини, мне пора идти на занятия.
– Конечно, иди, Линда. А насчёт драконов я тебе вот что скажу. Я ведь ясновидец, и моё ясновидение говорит, что я не только смогу доказать историчность драконов, но и сумею их найти или возродить. Звучит по-идиотски, но таков прогноз ясновидца!
– Ты сам мне говорил, что ты очень слабый ясновидец. Извини, потом на эту тему поговорим, мне действительно уже пора идти.
– По какому предмету занятия?
– Вскрытие сейфов. Инструктор обещал, что сегодня привезут сейф, который без ключа и знания кода невозможно открыть быстрее, чем за три часа. Я предложила пари, что справлюсь за час, но он не стал спорить.
– Значит, не идиот. Конечно, справишься! Кто бы сомневался! Слушай, Линда, я вот ещё что хотел у тебя спросить. Я завтра дежурю на аэродроме, диспетчером. Не составишь мне компанию на дежурстве?
– С удовольствием составлю, Драго.
Работа по этому делу была нудной, но зато неплохо оплачивалась и была совершенно безопасной. По крайней мере, Холмсон думал, что никакая опасность ему не грозит. Ведь он же просто наблюдатель. Рисковать будет Мортон, а не он.
Иллюзия безопасности развеялась очень быстро. Дверца водителя распахнулась, несмотря на то, что была им заперта, и Холмсон почувствовал на своём горле лезвие кинжала. Ему показалось, что это лезвие остро наточено, и проверять это предположение он почему-то не захотел.
– Не шевелись, смотри вперёд, – посоветовал детективу обладатель кинжала. – Тогда имеешь шансы дожить до завтра.
Передняя пассажирская дверца, тоже ранее запертая, тихо открылась, кто-то скользнул на сиденье рядом с водительским и произвёл тщательный обыск. Видимо, искал оружие, потому что ни деньги, ни документы его не заинтересовали.
– Выходи, – скомандовал тот, который обыскивал.
Холмсон вылез из машины, поскольку никаких других идей в его голову не пришло. Пока он вылезал, острие кинжала ни на миг не отрывалось от его горла, но как только он стал на мостовую, двое крепких ребят схватили его за руки, и кинжал сразу же исчез. Детектив этому совершенно не удивился. Его держали так, что он очень отчётливо ощущал: малейшее неверное движение с его стороны, и руки будут сломаны. Он окинул быстрым взглядом своих противников. Все четверо были молоды, мускулисты и коротко подстрижены. Спецназ, верно предположил Холмсон, и последние мечты вырваться, позвать на кого-нибудь помощь или сделать ещё что-либо подобное растаяли, как утренний туман.
– Надумаешь открыть рот, долговязый – придушим, – сообщил ему тот, который держал его за правую руку, и Холмсон ему безоговорочно поверил.
Двое парней сели вперёд, двое других легко затащили его на заднее сиденье и даже там не отпустили. Эти ошибок не допускают и ни в чём не полагаются на случай, подумал детектив.
– Не допускаем, – подтвердил «сосед» справа.
Телепат, безразлично подумал Холмсон. Зачем они против меня одного выставили такие силы?
– Парни, что вам от меня нужно? – поинтересовался он.
– Ты сейчас лучше помолчи, – посоветовал ему телепат. – Разговаривать будешь в другом месте. Будешь, не сомневайся. Даже если не захочешь. Там все разговаривают. Даже те, которые перед допросом думали, что они глухонемые.
Собственный автомобиль мчал Холмсона в пугающую неизвестность.
Драго, в отличие от подавляющего большинства других курсантов, выполняющих обязанности диспетчера в спокойные дни, вовсе не спешил отправиться со своей помощницей Линдой в предусмотрительно прямо здесь поставленную койку. Линда ему нравилась. Нравилась всеми своими качествами, кроме одного. Любовницей она была просто отвратительной. По большому счёту, секс её не интересовал вообще. Я тебе доверяю, делай со мной всё, что хочешь, но мне это абсолютно безразлично… Наверно, так она думала, когда первый раз уступила Драго.
За каким дьяволом я связался с малолеткой, корил себя Драго. Но я и сам совсем ненамного старше, с кем же мне ещё связываться? Да и он не был первым мужчиной у Линды, несмотря на её более чем юный возраст. Она должна бы уже понимать в этом деле, что к чему. Но явно не понимала. Что бы ни вытворял в постели Драго, скучающее выражение лица Линды ни на миг не сменялось каким-либо другим.
От раздумий на эту животрепещущую тему его отвлёк директор академии. Подходя к диспетчерскому пункту, он замедлил шаг и стал громко топать. Основное занятие диспетчеров было ему отлично известно. Мешать этому ему даже в голову не приходило, в отличие от большинства директоров чего бы то ни было он прекрасно помнил собственную юность.
Услышав характерную походку директора, Драго улыбнулся. Шеф думает, что мы проводим время гораздо лучше, чем это есть на самом деле. Что ж, это вина отнюдь не шефа.
Шеф постучал в дверь. Хотя аэродром принадлежал академии, её директор здесь хозяином не был. По каким-то невероятным причудам лётных инструкций, хозяином здесь был диспетчер, то есть в данный момент Драго.
– Войдите, – предложил шефу Драго, чем шеф не замедлил воспользоваться.
– Здравствуйте, мистер Драго, мисс Линда, – поздоровался шеф. – Кто-нибудь из вас умеет управлять самолётом?
– Нет, мистер директор, – почти хором ответили Драго и Линда.
– Тут вот какое дело, – непонятно зачем начал объяснять ситуацию директор. – Мистеру Пумпердайку срочно нужно куда-то там лететь. А поскольку он представляет организацию, от которой напрямую зависит наше финансирование, то отказать ему было бы плохой политикой.
– Да, мистер директор, – согласился Драго. – Это было бы неправильно. Однако эти соображения никоим образом не делают пилотами ни меня, ни Линду.
– Вы правы, мистер Драго. Вы очень умный юноша. Я попробую объяснить ему ситуацию, – расстроенный директор вышел и почти сразу же вернулся в сопровождении Пумпердайка. Наверно, доходчиво объяснить ситуацию ему не удалось.
– Привет, ребята! – поздоровался Пумпердайк.
– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – откликнулась Линда.
– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – ответил и Драго. – Знал я одного мистера Пумпердайка из вашей конторы. Но это были не вы, как ни странно.
– Это был мой родственник, – пояснил Пумпердайк.
– Он совсем на вас не похож, – отметил Драго.
– Это был очень дальний мой родственник.
– У вас там жуткий непотизм[1], – констатировал Драго, в которого будто бес вселился. – Наверняка у вас регулярно возникают жуткие проблемы с ревизорами парламентской бюджетной комиссии.
– Нет у нас с ними ни малейших проблем, – терпение Пумпердайка казалось безграничным. – Так вот…
– Раз у вас с ними нет проблем, остаётся предположить, что эти ревизоры тоже контролируются семейным кланом Пумпердайков, – отлично понимая, что визитёр спешит, Драго развлекался вовсю.
– Угомоните своего щенка! – приказал Пумпердайк директору. Всё-таки его терпение безграничным не было.
– Мистер Драго, соблаговолите закрыть рот и заняться своими обязанностями диспетчера, – распорядился директор.
– Конечно, мистер директор, – Драго был полон смирения и раскаяния. – Как только посторонние покинут диспетчерский пункт, мы с Линдой немедленно приступим к исполнению обязанностей согласно должностных инструкций.
– Мистер Драго, вы, несомненно, правы, – Пумпердайку было стыдно, что он поддался на дешёвую провокацию мальчишки, вместо того, чтобы сразу поставить его на место, и поспешил исправить свою досадную оплошность. – Я здесь далеко не впервые, и имею веские основания предполагать, что обязанности диспетчера каким-то образом связаны с этой кроватью. По крайней мере, всякий раз, когда я заходил на диспетчерский пункт раньше, постель была смята, а сейчас она нетронута. Отсюда вывод, что вы не способны выполнять некоторые диспетчерские функции. Надо полагать, по малолетству.
Драго густо покраснел и замолчал. Линда безучастно смотрела в окно, хотя абсолютно ничего интересного для неё там не происходило.
– Мисс Линда, вы точно не умеете управлять самолётом? – вновь поинтересовался директор.
– У меня нет лицензии пилота, – уклончиво ответила Линда.
– Кому нужны эти бумажки? – скривился Пумпердайк. – Мы же не бюрократы какие-нибудь! Идёмте со мной, мисс Линда.
– Простите, мистер Пумпердайк, но я не обязана выполнять ваши распоряжения.
– За месяц работы. Сам говоришь, он дома бывает редко.
– А если тебе понадобится меньше времени?
– Значит, мне повезло. Ты же понимаешь, что вырвать у меня обратно хоть одну банкноту – это просто фантастика, причём ненаучная?
– Ладно, по рукам, – Мортону деваться было некуда, и они оба об этом знали.
* * *
– Ну что ж, бутлеггерский разворот освоили все. Очень хорошо, – порадовался за курсантов инструктор по вождению. – Теперь приступаем к обучению езде на двух колёсах. Сама по себе такая езда полностью подобна езде на мотоцикле. Конечно, автомобиль, в отличие от мотоцикла, для такой езды не предназначен, потому ездить в нём на двух колёсах далеко не так удобно. Но никаких принципиальных сложностей в этом нет. Единственная проблема, это поставить автомобиль на два колеса.– А зачем это вообще нужно, уметь ездить на двух колёсах? Что это даёт практически? – поинтересовался один из курсантов.
– Это нужно для того, например, мистер Кеннет, – пояснил инструктор, – чтобы проехать сквозь заграждение на дороге, иногда его ставят не сплошным. Бывает, что это нужно, чтобы переехать канаву по одной доске. Ещё это нужно, чтобы забраться в автомобиле на невысокую террасу. Короче говоря, не помешает. Итак, для того, чтобы поставить автомобиль на два колеса, нужно произвести толчок с той стороны, которую намереваетесь поднять. Не обольщайтесь, телекинез тут ничем вам не поможет. Любой телекинетический толчок, произведённый водителем, оттолкнёт только самого водителя, а никак не автомобиль. Так что нужно или наехать колесом на что-либо такое, что сильно его подбросит, или сделать резкий поворот, который тоже иногда опрокидывает автомобиль. Мисс Линда, продемонстрируйте нам, пожалуйста, как это делается. Только имейте в виду следующее. Если ставите автомобиль на колёса со стороны водителя, предварительно заприте водительскую дверцу. Это требование безопасности. Если же водительскую сторону поднимаете, то нужно или пристегнуться ремнями, которых в большинстве автомобилей нет, или одной рукой держаться за корпус автомобиля, а управлять только второй рукой, что не совсем удобно.
– Инструктор, а почему мы тренируемся в основном на импортных автомобилях, у которых руль с непривычной стороны?
– Потому, мистер Кеннет, что предполагается будущее использование этих навыков в основном за границей, то есть в странах с правосторонним движением. Я удивлён, что вы сами об этом не догадались. Это же очевидно. Мисс Линда, теперь, на всякий случай, повторите все эти фокусы на автомобиле с правым рулём, и если у вас это получится, в чём я ни капли не сомневаюсь, до конца недели можете на мои занятия не приходить.
– Инструктор, а что будет на следующей неделе? – проявила любопытство Линда.
– На следующей неделе проходим дорожные драки. Будем учиться сбрасывать чужой автомобиль с дороги и не давать противнику сделать это же самое с вашим.
Немного покатавшись на двух колёсах «Бентли», Линда направилась в свою комнату, не прислушиваясь к ругани инструктора.
– Опять перевернулся, скотина! Чтоб вас всех черти взяли! Живой хотя бы? Ребята, вытаскивайте это чудо из машины и тащите его быстренько в медпункт, будет работа нашим целителям. Нехорошо получится, если этот болван помрёт. Надо, чтобы не меньше половины курсантов дожили до выпуска. А вы, четверо, быстренько ставьте автомобиль на колёса, и продолжаем тренировку.
Войдя в комнату, Линда увидела Драго, развлекавшегося метанием кинжалов в деревянный щит, и Баньши, с интересом за этим его занятием наблюдавшую.
– Привет, Баньши, – поздоровалась Линда. – Ты пришла ко мне или к Драго?
– Привет, Линда! К тебе пришла.
– Тогда подожди, пока я переобуюсь в нормальные туфли. Эти каблучища меня доконают когда-нибудь! Ноги просто гудят! Почему инструктор требует, чтобы девушки надевали на вождение такую неудобную обувь?
– Такова наша судьба, Линда. Чего женщина не сделает ради красоты? – улыбнулась Баньши. – Высокие каблуки – такое мелкое неудобство по сравнению с восхищёнными взглядами мужчин! Драго, а ты ценишь её жертвы ради твоего восхищённого взгляда?
– Ценю, ещё и как ценю, – буркнул Драго. Эротическая сторона их с Линдой взаимоотношений оставляла желать лучшего, причём намного лучшего.
– Уже переобулась, – сообщила Линда. – Итак, Баньши, чем могу быть полезной?
– В общем-то, ничем. Я не за помощью к тебе пришла. Скажи, Линда, ты ведь сдала правила дорожного движения?
– Да, я сдала их позавчера. А что?
– А вот что. Держи свои водительские права.
– Разве для получения прав не нужно сдавать ещё и вождение?
– Обычно нужно, но наш инструктор сказал, что вот именно тебе – не обязательно. Так что поздравляю, Линда. Ты теперь самый настоящий водитель.
– Что ж, я рада, спасибо. Отметим? – предложила Линда.
– Я, вообще-то, небольшая любительница алкоголя.
– А если совсем немного?
– Ладно, по чуть-чуть можно, – согласилась Баньши.
– Вот и отлично! Драго, доставай вино.
– Ну, выпьем за свежеиспечённую водительницу! – провозгласил тост Драго.
– Драго, меня одна вещь интересует. Ты классно метаешь ножи. Я работала в цирке, там были артисты, которые якобы метали ножи не хуже, но они использовали для этого разные фокусы. А ты мечешь честно, я же вижу. Можно нескромный вопрос?
– Спрашивай, Баньши.
– Неужели ты никогда не втыкал кинжал в человека?
– Ни разу. Я знаю, что тут почти у всех за спиной есть чей-то труп, и часто не один. Но вот именно у меня ни одного нет.
– Спасибо. Мне было очень интересно. Кстати, официально у меня за спиной трупов тоже нет.
– Что значит «официально»?
– Это значит, что на самом деле есть. Контора, конечно, в курсе. Я здесь именно поэтому.
– Расскажи! – попросила Линда. – Зачем тебе скрывать, если контора в курсе?
– Ладно уж, слушайте, раз вам так интересно. Мы с мужем работали в передвижном цирке. Муж – дрессировщиком, я – его ассистенткой. Муж, кстати, значительно старше меня. Владелец нашего цирка, как и все владельцы всех цирков, был уверен, что ему принадлежит не только сам цирк, но и его артисты. Ну и вот как-то решил он, что раз мой муж пошёл в город покупать мясо для тигров, то он имеет полное право со мной поразвлечься, пока тот отсутствует. Мужа моего он всё-таки немного побаивался, хотя и был гораздо сильнее. Сам-то он, когда ещё выступал, был силовым жонглёром и борцом, здоровенный такой мужик, настоящий атлет, ни капли жира, сплошные мускулы. Я, конечно, ему отказала, но он был из тех, кто слова «нет» не понимает. Ну и сами можете оценить, какие у меня были шансы от такой туши отбиться. Да и, наверное, если бы я сразу ему уступила, для всех было бы намного лучше. А так всё надолго затянулось. Пока он уговаривал, потом угрожал… Правда, само изнасилование много времени не заняло. Я кричала, звала на помощь, но даже сама ни секунды не сомневалась, что мне не поможет никто. Такие сцены у нас происходили регулярно, и когда другие девушки звали на помощь, никто им не помогал, включая и меня.
– А сменить цирк нельзя было? – внёс ценное предложение Драго.
– Во-первых, во всех цирках одно и то же. Чтобы к тебе относились как к человеку, нужно быть артистом с мировым именем. Да и то стопроцентной гарантии всё равно нет. А во-вторых, без рекомендаций неизвестным артистам на работу не очень-то и устроиться. А если женщина хозяину отказала, то о рекомендациях можно забыть.
– Так что же было дальше? – у Линды любопытство разыгралось не на шутку.
– А дальше невовремя вернулся Смит, мой муж. Увидел, что происходит, и полез в драку. Мою честь защитить хотел, стало быть. Если бы я просто отдалась хозяину, никакой драки бы не было. И всего того, что последовало за ней, не было бы тоже.
– И как, защитил тебя супруг? – поинтересовалась Линда.
– Да где там! Как я уже говорила, хозяин был гораздо сильнее него. И начал его избивать, причём довольно жестоко. Ну и тогда… – Баньши сделала паузу.
– Что тогда? Что было дальше? Не тяни, рассказывай, – попросил Драго.
– А дальше один из наших тигров оказался на свободе и загрыз этого мерзавца.
– Так ему и надо, гаду такому! Поделом! – вынесла вердикт Линда.
– Ему-то да, так и надо, согласна, – подтвердила Баньши. – И коронёр был того же мнения. Но беда в том, что тигра, дорвавшегося до человечины, не так-то просто остановить. Нас он, конечно, не тронул, мы же ему вроде как свои, а вот ещё троих людей, которые, к своему несчастью, оказались поблизости, наш тигр моментально загрыз. Остальные успели убежать и вызвать полицию.
– Я же читал об этом в газетах! – вспомнил Драго. – В цирке тигр загрыз четырёх человек! Дрессировщика приговорили к десяти годам каторжной тюрьмы.
– Точно, – подтвердила Баньши. – Именно к десяти. Поначалу и мне светил ровно такой же срок. Ведь на самом деле это я выпустила тигра из клетки, а не он.
– Тогда за что же твоего мужа посадили? – удивился Драго.
– Зверя на свободу выпустила я, но наш тигр был отлично выдрессирован. Он ни на кого и не собирался нападать. До тех пор, пока Смит ему не приказал напасть. Вот как оно всё получилось. А бедного тигра застрелили, хоть он, по большому счёту, ни в чём и не виноват.
– И как же ты тогда оказалась здесь, в магической академии, а не в женской каторжной тюрьме?
– А потому, что внезапно появился непонятно откуда некий мистер Пумпердайк, хотя я уверена, что это имя вымышленное, и предложил нам обоим изменить показания. Как я открывала клетку, не видел никто. В смысле никто не из тех, кто остался в живых, Смит не в счёт, естественно. А как он тигра на хозяина натравливал, слышали многие. Вот этот Пумпердайк и сказал, что Смиту что так, что этак десять лет каторги обеспечены, а моя свобода только от него и зависит. Тогда муж на себя всё и взял. Якобы он и клетку открыл, и команду тигру дал. Раз так, ко мне больше ни у кого не было ни малейших претензий.
– Всё правильно твой муж сделал! – одобрил Драго. – Ему всё равно, а тебя спас!
– Да понятно это, только всё равно грустно. Ну и вот, после всего этого мне деваться было некуда, ясно же, что ни в какой цирк меня работать больше никогда не возьмут, так мистер Пумпердайк меня сюда, в академию, и пристроил. Хотя у меня совсем нет никаких магических сил. Ох, что-то слишком много я болтаю. Надо же, всего-то маленький стаканчик вина выпила, а так сильно развезло. Пойду я к себе, наверно.
– Подожди минутку, Баньши. Меня сюда тоже мистер Пумпердайк пригласил. Наверно, тот же самый? Или нет? Высокий, худой, лысый и с чёрными усами? – поинтересовался Драго.
– Нет, полноватый блондин среднего роста. Я думаю, Пумпердайк – это вообще не фамилия, а что-то наподобие должности. Других курсантов, хотя и не всех, тоже затащили сюда Пумпердайки. И почти все эти Пумпердайки разные. А ведь фамилия эта не очень распространённая. Ладно, пока, ребята! Пошла я.
– Пока, Баньши, – откликнулись Линда и Драго.
– Как у тебя дела? Чем сегодня занималась? – поинтересовался Драго, когда Баньши вышла из комнаты.
– Ничего интересного, – ответила Линда. – Езда на двух колёсах. Элементарно.
– Да, это совсем неинтересно, – согласился Драго. Ему так ни разу и не удалось поставить автомобиль на два колеса. Проклятая железяка под его управлением либо упорно оставалась на четырёх колёсах, либо уверенно ложилась на бок, а то и на крышу. Инструктор от этого, понятное дело, был в полном восторге.
– А у тебя что нового?
– Да так, бьюсь с китайскими хрониками. Вот смотри. Две китайские хроники с упоминанием дракона. Вот здесь и здесь взгляни внимательно.
– Ну, в этих хрониках по-разному драконы описаны, и что? – сказочные звери сами по себе были Линде совершенно безразличны, но Драго нравился, потому она проявляла интерес и к его обожаемым драконам.
– А то, что это описан один и тот же дракон!
– Разные люди представляют его по-разному, что же тут удивительного? – Линда действительно не могла оценить масштаб проблемы.
– Да нет же! – негодовал Драго. – Всё гораздо хуже! Автор описания – один и тот же человек!
– Ой, ну со мной тоже так бывало. Когда я зашла в серпентарий, на меня бросилась пятнадцатифутовая кобра. Я тебе об этом рассказывала. А на самом деле в ней и пяти футов не было.
В тот раз в серпентарии Линду, как до и после неё многих других курсантов, проверяли на психологическую устойчивость к змеям. Кобра была выдрессирована атаковать каждого, кто входит в помещение. Змеи почти не поддаются дрессировке, но вот выработать у этой змеи такой рефлекс инструктору удалось. Разные курсанты реагировали на это по-разному. Большинство убегали, некоторые застывали в параличе или падали в обморок. Но находились и такие, кто пытался схватить змею за шею. Правда, следует отметить, что схватить змею удавалось далеко не всем из тех, кто пытался это сделать. Разумеется, у инструктора на всякий случай противоядие было, но особой нужды в нём не наблюдалось – ядовитые каналы зубов змеи были залеплены специальной смолой. Это обходилось дешевле постоянного расхода противоядия и уж точно дешевле жизни курсанта. Впрочем, в случае с Линдой эта смола оказалась излишней – пуля тридцать восьмого калибра снесла змее и смолу, и зубы, и всю голову. Инструктор выругался – ему предстояло дрессировать новую кобру – а Линда спокойно оценила размеры уже мёртвой змеи. Змея почему-то оказалась втрое короче, чем казалась, когда атаковала.
– Это совсем не тот случай, – возразил Драго. – Я точно выяснил, что исходная китайская хроника одна, а это – два разных её перевода! Представляешь? Как можно доверять таким переводчикам? Кто-то из них перевёл неправильно, и разве есть гарантия, что не оба?
– И какой ты видишь выход? Самому переводить?
– Да, боюсь, как бы не пришлось китайский язык изучать.
– Проще нанять грамотного переводчика, – посоветовала Линда.
– А ты думаешь, эти двое, которые совсем по-разному перевели одну и ту же хронику, были безграмотными?
– Они переводили сказки. А для перевода сказок особая точность не нужна.
– Значит, ты думаешь, что дракон из хроник – это планер с огнемётом? А настоящий живой дракон – это, по-твоему, сказка?
– Про планер – это моё предположение. Вот смотри, что в твоих хрониках написано: «когда родился Конфуций, два дракона спустились с небес к дому его матери». Конфуций – это китайский мудрец, верно?
– Да. Но не просто мудрец. Великий мудрец, – подтвердил Драго.
– Ну и откуда могли знать эти два дракона или те, кто их к тому дому послал, что там родился великий мудрец? Сказка это и есть. К тому времени, как Конфуция признали мудрецом, а это наверняка случилось не через пять лет после его рождения, и даже не через десять, уже никто не мог помнить, что же происходило в день, когда он родился, у дома его матери. Были ли там два дракона, две собаки, два босяка или же там вообще никого не было.
– Я, если честно, тоже думаю, что именно этот эпизод – выдумка.
– О, а это что? «В один день огненнохвостый дракон Чен-Хуан покрывает неисчислимо миль, а севший на него человек достигает возраста двух тысяч лет». Это ещё что за машина времени?
– По легенде, на этом драконе прилетел в Китай некий сын неба Хуан-Ди. Я не знаю, что это означает, – признал Драго.
– Реактивный самолёт? – предположила Линда.
– Ты всё о своём. Драконы – не механизмы, а живые, хотя и довольно необычные существа!
– Как живое существо может изрыгать пламя? Не объяснишь мне?
– Не знаю. А как это делают пирокинетики?
– Не хочу я с тобой спорить. Это ты повёрнут на драконах, а не я на их очевидном для всех отсутствии и сказочном происхождении. Извини, мне пора идти на занятия.
– Конечно, иди, Линда. А насчёт драконов я тебе вот что скажу. Я ведь ясновидец, и моё ясновидение говорит, что я не только смогу доказать историчность драконов, но и сумею их найти или возродить. Звучит по-идиотски, но таков прогноз ясновидца!
– Ты сам мне говорил, что ты очень слабый ясновидец. Извини, потом на эту тему поговорим, мне действительно уже пора идти.
– По какому предмету занятия?
– Вскрытие сейфов. Инструктор обещал, что сегодня привезут сейф, который без ключа и знания кода невозможно открыть быстрее, чем за три часа. Я предложила пари, что справлюсь за час, но он не стал спорить.
– Значит, не идиот. Конечно, справишься! Кто бы сомневался! Слушай, Линда, я вот ещё что хотел у тебя спросить. Я завтра дежурю на аэродроме, диспетчером. Не составишь мне компанию на дежурстве?
– С удовольствием составлю, Драго.
* * *
Холмсон, сидя в припаркованной машине, наблюдал за входом в дом. Туда уже вошло много людей, но никто из них даже отдалённо не напоминал типа, фотографию которого ему вручил Мортон. Фото было явно переснято с личного дела, и Холмсон не имел ни малейшего желания выяснять, что ещё, помимо фото, это личное дело содержало. Ведь не зря говорят, меньше знаешь – крепче спишь!Работа по этому делу была нудной, но зато неплохо оплачивалась и была совершенно безопасной. По крайней мере, Холмсон думал, что никакая опасность ему не грозит. Ведь он же просто наблюдатель. Рисковать будет Мортон, а не он.
Иллюзия безопасности развеялась очень быстро. Дверца водителя распахнулась, несмотря на то, что была им заперта, и Холмсон почувствовал на своём горле лезвие кинжала. Ему показалось, что это лезвие остро наточено, и проверять это предположение он почему-то не захотел.
– Не шевелись, смотри вперёд, – посоветовал детективу обладатель кинжала. – Тогда имеешь шансы дожить до завтра.
Передняя пассажирская дверца, тоже ранее запертая, тихо открылась, кто-то скользнул на сиденье рядом с водительским и произвёл тщательный обыск. Видимо, искал оружие, потому что ни деньги, ни документы его не заинтересовали.
– Выходи, – скомандовал тот, который обыскивал.
Холмсон вылез из машины, поскольку никаких других идей в его голову не пришло. Пока он вылезал, острие кинжала ни на миг не отрывалось от его горла, но как только он стал на мостовую, двое крепких ребят схватили его за руки, и кинжал сразу же исчез. Детектив этому совершенно не удивился. Его держали так, что он очень отчётливо ощущал: малейшее неверное движение с его стороны, и руки будут сломаны. Он окинул быстрым взглядом своих противников. Все четверо были молоды, мускулисты и коротко подстрижены. Спецназ, верно предположил Холмсон, и последние мечты вырваться, позвать на кого-нибудь помощь или сделать ещё что-либо подобное растаяли, как утренний туман.
– Надумаешь открыть рот, долговязый – придушим, – сообщил ему тот, который держал его за правую руку, и Холмсон ему безоговорочно поверил.
Двое парней сели вперёд, двое других легко затащили его на заднее сиденье и даже там не отпустили. Эти ошибок не допускают и ни в чём не полагаются на случай, подумал детектив.
– Не допускаем, – подтвердил «сосед» справа.
Телепат, безразлично подумал Холмсон. Зачем они против меня одного выставили такие силы?
– Парни, что вам от меня нужно? – поинтересовался он.
– Ты сейчас лучше помолчи, – посоветовал ему телепат. – Разговаривать будешь в другом месте. Будешь, не сомневайся. Даже если не захочешь. Там все разговаривают. Даже те, которые перед допросом думали, что они глухонемые.
Собственный автомобиль мчал Холмсона в пугающую неизвестность.
* * *
На диспетчерском пункте аэродрома академии делать было абсолютно нечего. Никаких полётов в этот день не намечалось. Чужие самолёты приземлялись здесь крайне редко, и обычно об этом было известно заранее. Тем не менее, по лётным правилам на аэродроме постоянно должен находиться диспетчер, и в этот день диспетчером был Драго. По тем же правилам, в диспетчерском пункте должно находиться не менее двух человек, хотя бы на тот случай, если диспетчер по каким-то причинам потеряет сознание. На практике это означало, что курсант, назначенный дежурным диспетчером, брал с собой на дежурство свою подружку. Или дружка, если диспетчером назначалась девушка. Если бы инспекторы комиссии по безопасности полётов каким-то образом узнали, чем обычно занимаются диспетчер со своим помощником во время дежурства, они бы, несомненно, страшно возмутились, но их почему-то об этом предпочитали не уведомлять.Драго, в отличие от подавляющего большинства других курсантов, выполняющих обязанности диспетчера в спокойные дни, вовсе не спешил отправиться со своей помощницей Линдой в предусмотрительно прямо здесь поставленную койку. Линда ему нравилась. Нравилась всеми своими качествами, кроме одного. Любовницей она была просто отвратительной. По большому счёту, секс её не интересовал вообще. Я тебе доверяю, делай со мной всё, что хочешь, но мне это абсолютно безразлично… Наверно, так она думала, когда первый раз уступила Драго.
За каким дьяволом я связался с малолеткой, корил себя Драго. Но я и сам совсем ненамного старше, с кем же мне ещё связываться? Да и он не был первым мужчиной у Линды, несмотря на её более чем юный возраст. Она должна бы уже понимать в этом деле, что к чему. Но явно не понимала. Что бы ни вытворял в постели Драго, скучающее выражение лица Линды ни на миг не сменялось каким-либо другим.
От раздумий на эту животрепещущую тему его отвлёк директор академии. Подходя к диспетчерскому пункту, он замедлил шаг и стал громко топать. Основное занятие диспетчеров было ему отлично известно. Мешать этому ему даже в голову не приходило, в отличие от большинства директоров чего бы то ни было он прекрасно помнил собственную юность.
Услышав характерную походку директора, Драго улыбнулся. Шеф думает, что мы проводим время гораздо лучше, чем это есть на самом деле. Что ж, это вина отнюдь не шефа.
Шеф постучал в дверь. Хотя аэродром принадлежал академии, её директор здесь хозяином не был. По каким-то невероятным причудам лётных инструкций, хозяином здесь был диспетчер, то есть в данный момент Драго.
– Войдите, – предложил шефу Драго, чем шеф не замедлил воспользоваться.
– Здравствуйте, мистер Драго, мисс Линда, – поздоровался шеф. – Кто-нибудь из вас умеет управлять самолётом?
– Нет, мистер директор, – почти хором ответили Драго и Линда.
– Тут вот какое дело, – непонятно зачем начал объяснять ситуацию директор. – Мистеру Пумпердайку срочно нужно куда-то там лететь. А поскольку он представляет организацию, от которой напрямую зависит наше финансирование, то отказать ему было бы плохой политикой.
– Да, мистер директор, – согласился Драго. – Это было бы неправильно. Однако эти соображения никоим образом не делают пилотами ни меня, ни Линду.
– Вы правы, мистер Драго. Вы очень умный юноша. Я попробую объяснить ему ситуацию, – расстроенный директор вышел и почти сразу же вернулся в сопровождении Пумпердайка. Наверно, доходчиво объяснить ситуацию ему не удалось.
– Привет, ребята! – поздоровался Пумпердайк.
– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – откликнулась Линда.
– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – ответил и Драго. – Знал я одного мистера Пумпердайка из вашей конторы. Но это были не вы, как ни странно.
– Это был мой родственник, – пояснил Пумпердайк.
– Он совсем на вас не похож, – отметил Драго.
– Это был очень дальний мой родственник.
– У вас там жуткий непотизм[1], – констатировал Драго, в которого будто бес вселился. – Наверняка у вас регулярно возникают жуткие проблемы с ревизорами парламентской бюджетной комиссии.
– Нет у нас с ними ни малейших проблем, – терпение Пумпердайка казалось безграничным. – Так вот…
– Раз у вас с ними нет проблем, остаётся предположить, что эти ревизоры тоже контролируются семейным кланом Пумпердайков, – отлично понимая, что визитёр спешит, Драго развлекался вовсю.
– Угомоните своего щенка! – приказал Пумпердайк директору. Всё-таки его терпение безграничным не было.
– Мистер Драго, соблаговолите закрыть рот и заняться своими обязанностями диспетчера, – распорядился директор.
– Конечно, мистер директор, – Драго был полон смирения и раскаяния. – Как только посторонние покинут диспетчерский пункт, мы с Линдой немедленно приступим к исполнению обязанностей согласно должностных инструкций.
– Мистер Драго, вы, несомненно, правы, – Пумпердайку было стыдно, что он поддался на дешёвую провокацию мальчишки, вместо того, чтобы сразу поставить его на место, и поспешил исправить свою досадную оплошность. – Я здесь далеко не впервые, и имею веские основания предполагать, что обязанности диспетчера каким-то образом связаны с этой кроватью. По крайней мере, всякий раз, когда я заходил на диспетчерский пункт раньше, постель была смята, а сейчас она нетронута. Отсюда вывод, что вы не способны выполнять некоторые диспетчерские функции. Надо полагать, по малолетству.
Драго густо покраснел и замолчал. Линда безучастно смотрела в окно, хотя абсолютно ничего интересного для неё там не происходило.
– Мисс Линда, вы точно не умеете управлять самолётом? – вновь поинтересовался директор.
– У меня нет лицензии пилота, – уклончиво ответила Линда.
– Кому нужны эти бумажки? – скривился Пумпердайк. – Мы же не бюрократы какие-нибудь! Идёмте со мной, мисс Линда.
– Простите, мистер Пумпердайк, но я не обязана выполнять ваши распоряжения.