– Знаете, а это идея! Великолепно! Вы совсем недавно у нас работаете, а уже выдвигаете ценные идеи! Это замечательно! Дело в том, что до сего дня мы почему-то вообще не завербовали ни одного крота.
– Скажите, а нельзя ли столь ценному сотруднику посетить туалет?
– Конечно! Не здесь же вам испражняться, правда? Только имейте в виду – вы работаете у нас недавно, и полного доверия к вам пока нет. Так что Джонсы будут вас сопровождать, попрошу не обижаться.
– Джонсы – это те, что держат меня за руки?
– Вы тут кого-нибудь ещё видите?
– Нет. Простите, я не догадался. Джонсы, пошли, поможете мне помочиться.
– И даже не пробуйте сбежать к своим, если у вас остались подобные мысли. Ничего не выйдет! В нашей конторе ошибок не допускают! Вы же знаете, как называется наша контора?
– Понятия не имею, как она называется – признался Холмсон. – Но по первому впечатлению, это натуральный сумасшедший дом.
– Нет, девочка, нельзя. Я ещё некоторое время пожить хочу. Одно дело управлять самолётом в небе, и совсем другое – посадка. Именно на посадке происходит больше половины всех аварий.
– Инструктор, мне кажется, я смогу нормально посадить дракончика.
– Я не собираюсь рисковать жизнью только потому, что тебе кажется то или это.
«Дакота» благополучно приземлилась.
– Иди, помоги выйти пассажиру, – распорядился пилот, как только самолёт остановился. – Отдельной стюардессы у нас нет, если ты до сих пор этого не заметила.
Все трое вышли из самолёта. К ним тут же подкатил джип, за рулём которого сидел молодой парень в военной форме без опознавательных знаков.
– Здравствуйте, мистер Смит, – поздоровался шофёр с прибывшим пассажиром, остальным только небрежно кивнул. – Садитесь, отвезу!
– Где мы? – поинтересовалась Линда.
– Это тренировочная база тех самых диверсионных групп, о которых мы с вами говорили, – пояснил Смит и добавил для пилота: – Утром, в восемь часов по Гринвичу, отвезёте меня в Лондон, и оттуда возвращайтесь в свою академию.
– Полковник, так я могу…
– Конечно, – утвердительно кивнул полковник. – Только чтобы завтра в восемь самолёт был готов к вылету. У меня сейчас нет ни другого первого пилота, ни другого самолёта.
– Не сомневайтесь, полковник! К восьми будем готовы, и я, и самолёт! – инструктор побежал к стоящему неподалёку ангару.
– Полковник, а куда он помчался? – поинтересовалась Линда. Она решила называть этого человека полковником, по примеру пилота, потому что с его фамилией у неё возникла путаница.
– В этом ангаре стоят мотоциклы. А в деревне, расположенной неподалёку, живёт его невеста, если можно так её назвать. В общем, он при первой возможности ночует у этой женщины.
– Я из окна кабины видела, что тут территория огорожена и на въездах стоит охрана. Не думаю, что эта охрана пропустит кого попало.
– Вы очень наблюдательны, мисс Линда. Конечно, охрана пропускает только своих. Но дело в том, что он – свой. Раньше был пилотом у нас. Когда мы организовали академию, его направили работать туда. Но право входа и выхода на базу за ним сохранилось. В общем, не переживайте за него. Скажите лучше, как вы намерены провести время до вечера. Шататься по базе без присмотра я вам, разумеется, позволить не могу. Выбор у вас такой. Можете сопровождать меня, куда бы я ни направился, а можете пойти в комнату для гостей, и вас там запрут до утра. В той комнате есть всё необходимое, включая еду и туалет. Сразу хочу вас предупредить – замок изнутри открыть невозможно. Мне известно ваше умение обращаться с замками, но этот даже вам не поддастся. Можете и не пытаться.
– Тогда, полковник, я бы хотела сопровождать вас.
– Чудесно. Я и сам предпочитаю, чтобы возле меня был живой человек, с которым можно парой слов перекинуться. С непосредственными подчинёнными же толком не поговоришь. Они почему-то всегда и во всём со мной заранее согласны. Значит, сейчас мы направимся в комнату для допросов. Джонсы схватили какого-то парня, который следил за домом одного из них.
– Простите, полковник, кто схватил?
– Мисс Линда, что ж я так всё позабыл? Вы же не ознакомлены со структурой нашей конторы! Я сейчас быстро исправлю это упущение. Значит, тут вот какую штуку я придумал. Да, да, именно я лично придумал! Каждый в конторе во время исполнения должностных обязанностей пользуется фамилией, которая соответствует его должности. Причём не той должности, которую он занимает постоянно, а той, обязанности которой исполняет в данный момент.
– Простите, но я ничего не поняла, – Линда вспомнила, что Баньши говорила о чём-то подобном, но эти воспоминания решила оставить при себе.
– Сейчас я приведу пример, и вы сразу всё поймёте. Вы же очень сообразительная девушка. Так вот, все наши боевики – Джонсы. Все агенты-оперативники – Пумпердайки. Руководители среднего эшелона – Брауны. Высшее руководство – Смиты. Поэтому я то Смит, то Браун, то Пумпердайк. Вот только Джонсом мне, увы, уже не бывать. Стар я стал для этого, к сожалению.
– Вовсе вы не старый, мистер Смит! – Линде его стало жалко. Полковник при желании легко мог вызвать у неискушённого собеседника жалость, как, впрочем, и любую другую эмоцию.
– И не нужно меня утешать. Я уже большой и сам справляюсь со своими проблемами, включая надвигающуюся старость. Ну вот, мисс Линда. Теперь вам должно быть понятно, почему у нас так много Пумпердайков, и почему один и тот же человек иногда использует разные фамилии.
– А зачем это нужно?
– Может, и незачем. Может, это просто стариковская игрушка. Но мне казалось, что это даёт нашим людям некоторую анонимность. Специфика нашей работы такова, что мы постоянно наживаем себе массу врагов. А так Джонс затеряется среди других Джонсов, Браун – среди других Браунов. Только Смиту тяжело затеряться, в конторе всего три Смита. Но высшее руководство редко наживает себе личных врагов. По крайней мере, таких, которых можно ввести в заблуждение липовой фамилией.
– А разве ваши люди на задании не используют фальшивые фамилии?
– Используют, конечно, как же без этого? Но это вводит в заблуждение только врагов. Тех, которые там. А очень много агентов проваливаются уже здесь. Удивлены? Напрасно. Каждая разведка стремится заиметь своего человека в разведке противника. Такой агент называется «крот». Так вот, из-за кротов гибнут очень многие. К сожалению, и наша контора вовсе не гарантирована от вражеского проникновения. Так что если все эти одинаковые псевдонимы хоть на чуточку повышают для наших ребят шансы выжить, значит, все неудобства, с этим связанные – не более, чем досадная мелочь.
– Зато когда какой-то человек представляется Пумпердайком, всем сразу ясно, что он из вашей конторы.
– Вовсе нет. Мы ведь не афишируем эту систему. Но, разумеется, долго в секрете её не удержать. Ну и что с того? Пока ею пользуемся, а когда она станет общеизвестной, разом сменим все фамилии.
– Мистер Смит, а ничего, что вы мне всё это выкладываете так запросто?
– Мисс Линда, поверьте, я отлично разбираюсь, кому и что можно говорить, кому и в чём можно доверять, и всё такое прочее. Контора у нас очень специфическая, и обычные правила секретности здесь не действуют. Вполне хватает необычных.
– А что будет, если я не оправдаю вашего доверия?
– Я же всё вам объяснил ещё в самолёте. В этом случае кому-нибудь из наших людей удастся обзавестись опытом убийства.
– Я почему-то именно так сразу и подумала.
– Мисс Линда, я уверен, что в вашем случае до этого дело не дойдёт. А моя уверенность чего-то, да стоит. Я ведь ясновидец, хотя и небольшой силы.
– Привет! Ты опоздал самую малость. Она только что уехала, – сообщил достойный деревенский житель, отлично знающий пилота по его многочисленным предыдущим визитам. – Давай быстрее, может, ещё успеешь её догнать!
Едва успев поблагодарить, пилот рванул с места со скоростью, максимально возможной на деревенских дорогах. На разбитой грунтовке мотоцикл мог ехать гораздо быстрее автомобиля. Но эта грунтовка выводила на шоссе, а там всё уже было наоборот. Не говоря даже о том, что он не знал, в какую сторону на шоссе она свернёт. Догнать её он мог только на грунтовке. И почти догнал, даже издали увидел её автомобиль, выворачивающий на шоссе. Он кричал, сигналил, но всё без толку. Женщина или не услышала его призыва, или не обратила внимания. Пилот расстроено наблюдал, как автомобиль любимой выехал на шоссе и набрал скорость, недоступную для его мотоцикла. На тренировочной базе мотоциклы в основном использовались для перемещения внутри неё, и огромная скорость для этого абсолютно не требовалась. Поэтому и мотоциклы были закуплены отнюдь не гоночные, а самой дешёвой модели. О том, чтобы на таком мотоцикле догнать на шоссе автомобиль, можно было только мечтать.
Какого чёрта, подумал пилот. Всё равно попробую догнать. До завтрашнего утра я свободен. Если уж не могу провести это время с любимой, проведу его в её поисках.
Он тоже вывернул на шоссе и выжал из мотоцикла всю скорость, какую только железный конь мог ему дать. Сделав очередной поворот, он едва не врезался в тот автомобиль, который безнадёжно преследовал. Безупречная реакция военного лётчика позволила ему остановить мотоцикл вовремя.
– Привет! – обрадовалась женщина. – Откуда ты тут взялся?
– Привет! На мотоцикле приехал, – сообщил очевидный факт пилот.
– Что же ты не позвонил? Я бы никуда не поехала, приготовила бы что-нибудь вкусненькое, и мы бы чудесно провели время.
– Не успел я позвонить. Вылет был какой-то срочный, полковник как с цепи сорвался. Ну, ладно. Всё хорошо, что хорошо кончается. Я тебя всё-таки догнал. Кстати, почему ты остановилась?
– Какой-то скот рассыпал на дороге гвозди, будь он проклят!
– Любимая, за что проклят? Наоборот! Благослови, Господи, того скота, который рассыпал тут гвозди! Кстати, давай поменяем колесо.
– Ты прав, милый. Не стоит на него обижаться. Тем более, теперь, когда мне не надо самой менять колесо.
– А куда ты ехала?
– Подруга пригласила меня на ужин, с ночёвкой. Это тут совсем недалеко, ещё минут двадцать по шоссе.
– А у твоей подруги найдётся двуспальная кровать?
– Если не найдётся, мы можем лечь и на полу, – улыбнулась женщина.
– Значит, всё в порядке. На базу тогда я вернусь прямо от неё. Так, колесо на твоей машине я сменил. Теперь езжай, только не очень быстро. А то я за тобой не угонюсь.
– Милый, у меня есть другое предложение. Твой мотоцикл положим на крышу моей машины. Зря я, что ли, вожу за собой этот грузовой багажник? За руль сядешь ты. Слушай, как надо ехать. Там стоит указатель…
– Поехали! Расскажешь по пути!
– Нет. Слушай меня сейчас. В дороге я буду к тебе приставать самым непристойным образом, и разговаривать не смогу.
– Мистер Смит, разрешите доложить? – Пумпердайк вытянулся по стойке «смирно». – При ней можно? – он кивнул на Линду, вошедшую следом.
– Можно, – разрешил Смит. – У неё высший допуск к секретной информации.
– Кто ей его присвоил?
– Я. Моего распоряжения достаточно? – за всё время, что этот Пумпердайк работал в конторе, Смит не слышал от него не только ничего секретного, но даже ничего заслуживающего внимания, поэтому совершенно не боялся, что Линда от такого ценного сотрудника узнает что-то лишнее.
– Мистер Смит, докладываю. Джонсы схватили русского агента, работающего за деньги. Мне удалось его перекупить, и он пообещал выдать нам русского крота в нашей конторе!
– Молодец! – похвалил Смит. – Надеюсь, вы, мистер Пумпердайк, не направили его в Россию, добывать для нас эту сверхценную информацию?
– Нет, конечно! Ему понадобилось, пардон, в туалет, и Джонсы его повели. Вот-вот они все должны вернуться.
– Значит, мистер Пумпердайк, вы ещё не совсем безнадёжны. А вот это, я так понимаю, и есть тот самый русский агент. Парни, отпустите его. Здравствуйте, мистер Холмсон!
– Мистер Браун? Встречей с вами я не удивлён, но как сюда попала мисс Уилсон?
– Больше вас ничего не интересует?
– Интересует. Кто такие кроты, которых тут обменивают непонятно на что?
– Мистер Холмсон, вы зря задаёте вопросы. Вам тут на них никто отвечать не будет. Задача разведки – собирать информацию, а не распространять её. По крайней мере, так будет, пока я вхожу в руководство этой конторы. Что будет потом, не хочу загадывать.
– А этот мистер Пумпердайк мне сообщил, что у вашей конторы в России есть один агент, может, даже двое, но крота нет. Вот мне и интересно, кого вы называете кротом. Вряд ли речь идёт о персонаже «Дюймовочки», правда?
– Ох уж этот мистер Пумпердайк! Ну вот что я могу с ним поделать? Понимаете, мистер Холмсон, в чём проблема… Толковые оперативники или становятся руководителями, или работают за границей, в поле, как у нас говорят. А здесь остаются в основном такие вот работники.
– Мистер Смит, – обиделся Пумпердайк. – Разве мы не уничтожим этого вражеского агента? А если уничтожим, то какая разница, что он тут узнал?
– Мистер Пумпердайк! Вы употребили слово «уничтожим». Это будущее время. Оно предполагает вероятность, а никак не неизбежность. Это я вам как ясновидец говорю. Единственный факт, который можно достоверно предсказать, это то, что все мы когда-нибудь умрём. Включая, разумеется, и мистера Холмсона. Так вот, мистер Холмсон, перед вами следующий выбор из двух вариантов. Первый: вы не отвечаете на мои вопросы, вас пытают, извлекают из вас все нужные сведения, затем вас убивают, а труп растворяют в серной кислоте. У нас здесь для этого есть всё необходимое оборудование. Если хотите, могу вам его продемонстрировать.
– Мне этот вариант не нравится, – признался Холмсон. – Даже без демонстрации вашего чудесного оборудования. А какой второй вариант?
– Второй вариант такой. Вы правдиво отвечаете на все мои вопросы, а мы по вашим ответам определяем, как дальше поступить. Отпустить, сдать в полицию, если тут что-то преступное, или в контрразведку, если тут замешаны рыцари плаща и кинжала из других стран.
– Задавайте свои вопросы. Я так понимаю, что просить присутствия на допросе адвоката бесполезно?
– Что вы, мистер Холмсон! Неужели вы решили, что я намерен нарушить ваши гражданские права? Вашим адвокатом будет мистер Пумпердайк.
– Я б такому адвокату не доверился. Мне вообще удивительно, зачем вы его держите в своей конторе? Или у него пожизненный контракт? Если так, почему вы ему не устроите несчастный случай? Ладно, задавайте свои вопросы!
– Мистер Холмсон, на ваши вопросы об этом нашем замечательном сотруднике я отвечать не буду. По причинам, которые уже чуть раньше изложил. Так что сразу переходим к моим вопросам. Начнём с самого приятного. Мы остались вам должны некоторую сумму за работу, которую вы для нас выполнили. Нашли нам мисс Линду. Разумеется, прямо сейчас мы рассчитаемся с задолженностью, ибо зачем с этим тянуть? А вы мне расскажите, почему мы вас так и не смогли найти, пока вы случайно не попались нашим сотрудникам.
– После того, как я нашёл мисс Уилсон, меня две недели продержали в тюрьме по смехотворному обвинению в педофилии! Якобы я намеревался её изнасиловать!
– Какой ужас! Бедный, бедный мистер Холмсон, – расстроился полковник. – Ну ладно, с этим делом понятно. А теперь расскажите, пожалуйста, какие капризы судьбы привели вас в ту точку пространства, где ваш путь пересёкся с дорогами моих сотрудников.
– Мой клиент дал мне имя, адрес и фотографию одного человека. И поручил предупредить его, в смысле клиента, когда этот человек появится дома. Это всё, клянусь!
– Назовите имя клиента, мистер Холмсон.
– Частный детектив имеет право не называть своих клиентов!
– Мистер Холмсон, вы всё-таки выбрали первый вариант? Тот, который с пытками и серной кислотой? Поймите, ситуация такова, что у меня просто нет выбора. Вы выслеживали сотрудника конторы. Разве я не вправе предположить, что вы это делали по заданию разведки кого-то из наших противников? И пока не доказано обратное, я считаю, что вы выступили на стороне врагов Британии. А с врагами мы работаем несколько специфическим образом. Хотите лично попробовать, как именно это происходит?
– Нет, мистер Браун! – Холмсон изрядно перепугался. – Я вам всё скажу. Меня нанял один полицейский инспектор, Мортон его фамилия. Его жестоко избил ваш сотрудник. Мортону после этого даже яичко ампутировали. Вот он и хочет найти того человека. Только этот ваш сотрудник дома бывает редко. Так Мортон мне сказал. А сам Мортон выслеживать его не может, я не знаю, почему. Вот и нанял меня, чтобы я его выследил.
– И что он вам сообщил про объект слежки?
– Фотографию дал, имя и адрес.
– А не сказал, откуда это у него? Где он всё это взял?
– Сказал. Якобы этот тип отобрал у Мортона пистолет, при помощи магии, и отбросил его куда-то, уже рукой. В итоге на пистолете отпечатки остались. Мортон их с пистолета снял, а по ним этого человека нашёл.
– И что же вы должны сделать, когда этот человек придёт домой?
– Сообщить об этом Мортону, и всё. На этом моё задание будет выполнено.
– Где фото, которое дал вам Мортон?
– Вот оно, – Холмсон достал фотографию из кармана. – Одна из копий. Я это фото размножил на всякий случай.
– Вот даже как. Спасибо, мистер Холмсон. Вам выплатят нашу задолженность и проводят за ворота. Вы свободны. Продолжайте выполнять задание инспектора Мортона.
– И больше вы ничего от меня не хотите? – Холмсон был удивлён.
– Как только захотим, мы вас наймём, – улыбнулся Смит. – До свидания, мистер Холмсон!
Холмсона увели. Радостная улыбка исчезла с лица Смита, как будто её выключили.
– Видите, мисс Линда, к чему приводит неготовность работников конторы к убийствам, пусть даже в мирное время? Мортона нужно было убить, и всё бы на этом кончилось. А так Мортон создаёт нам проблемы, и мы вынуждены этими проблемами заниматься, тратим на них время и силы. Хорошо хоть, пока потерь не несём из-за этой недопустимой мягкотелости. Хотите о чём-то у меня спросить?
– Нет, мистер Смит. Я хочу не спросить, а сказать вам о двух странных моментах. Во-первых, человек, который ударил по яйцам инспектора, и человек, который брал в руки пистолет, это разные люди.
– Это ничего не меняет. Мортон хочет добраться до своего обидчика, но имеет выход только на его напарника. Тут всё нормально. А что второе?
– Скажите, а нельзя ли столь ценному сотруднику посетить туалет?
– Конечно! Не здесь же вам испражняться, правда? Только имейте в виду – вы работаете у нас недавно, и полного доверия к вам пока нет. Так что Джонсы будут вас сопровождать, попрошу не обижаться.
– Джонсы – это те, что держат меня за руки?
– Вы тут кого-нибудь ещё видите?
– Нет. Простите, я не догадался. Джонсы, пошли, поможете мне помочиться.
– И даже не пробуйте сбежать к своим, если у вас остались подобные мысли. Ничего не выйдет! В нашей конторе ошибок не допускают! Вы же знаете, как называется наша контора?
– Понятия не имею, как она называется – признался Холмсон. – Но по первому впечатлению, это натуральный сумасшедший дом.
* * *
– Инструктор, можно, я посажу самолёт? – попросила Линда.– Нет, девочка, нельзя. Я ещё некоторое время пожить хочу. Одно дело управлять самолётом в небе, и совсем другое – посадка. Именно на посадке происходит больше половины всех аварий.
– Инструктор, мне кажется, я смогу нормально посадить дракончика.
– Я не собираюсь рисковать жизнью только потому, что тебе кажется то или это.
«Дакота» благополучно приземлилась.
– Иди, помоги выйти пассажиру, – распорядился пилот, как только самолёт остановился. – Отдельной стюардессы у нас нет, если ты до сих пор этого не заметила.
Все трое вышли из самолёта. К ним тут же подкатил джип, за рулём которого сидел молодой парень в военной форме без опознавательных знаков.
– Здравствуйте, мистер Смит, – поздоровался шофёр с прибывшим пассажиром, остальным только небрежно кивнул. – Садитесь, отвезу!
– Где мы? – поинтересовалась Линда.
– Это тренировочная база тех самых диверсионных групп, о которых мы с вами говорили, – пояснил Смит и добавил для пилота: – Утром, в восемь часов по Гринвичу, отвезёте меня в Лондон, и оттуда возвращайтесь в свою академию.
– Полковник, так я могу…
– Конечно, – утвердительно кивнул полковник. – Только чтобы завтра в восемь самолёт был готов к вылету. У меня сейчас нет ни другого первого пилота, ни другого самолёта.
– Не сомневайтесь, полковник! К восьми будем готовы, и я, и самолёт! – инструктор побежал к стоящему неподалёку ангару.
– Полковник, а куда он помчался? – поинтересовалась Линда. Она решила называть этого человека полковником, по примеру пилота, потому что с его фамилией у неё возникла путаница.
– В этом ангаре стоят мотоциклы. А в деревне, расположенной неподалёку, живёт его невеста, если можно так её назвать. В общем, он при первой возможности ночует у этой женщины.
– Я из окна кабины видела, что тут территория огорожена и на въездах стоит охрана. Не думаю, что эта охрана пропустит кого попало.
– Вы очень наблюдательны, мисс Линда. Конечно, охрана пропускает только своих. Но дело в том, что он – свой. Раньше был пилотом у нас. Когда мы организовали академию, его направили работать туда. Но право входа и выхода на базу за ним сохранилось. В общем, не переживайте за него. Скажите лучше, как вы намерены провести время до вечера. Шататься по базе без присмотра я вам, разумеется, позволить не могу. Выбор у вас такой. Можете сопровождать меня, куда бы я ни направился, а можете пойти в комнату для гостей, и вас там запрут до утра. В той комнате есть всё необходимое, включая еду и туалет. Сразу хочу вас предупредить – замок изнутри открыть невозможно. Мне известно ваше умение обращаться с замками, но этот даже вам не поддастся. Можете и не пытаться.
– Тогда, полковник, я бы хотела сопровождать вас.
– Чудесно. Я и сам предпочитаю, чтобы возле меня был живой человек, с которым можно парой слов перекинуться. С непосредственными подчинёнными же толком не поговоришь. Они почему-то всегда и во всём со мной заранее согласны. Значит, сейчас мы направимся в комнату для допросов. Джонсы схватили какого-то парня, который следил за домом одного из них.
– Простите, полковник, кто схватил?
– Мисс Линда, что ж я так всё позабыл? Вы же не ознакомлены со структурой нашей конторы! Я сейчас быстро исправлю это упущение. Значит, тут вот какую штуку я придумал. Да, да, именно я лично придумал! Каждый в конторе во время исполнения должностных обязанностей пользуется фамилией, которая соответствует его должности. Причём не той должности, которую он занимает постоянно, а той, обязанности которой исполняет в данный момент.
– Простите, но я ничего не поняла, – Линда вспомнила, что Баньши говорила о чём-то подобном, но эти воспоминания решила оставить при себе.
– Сейчас я приведу пример, и вы сразу всё поймёте. Вы же очень сообразительная девушка. Так вот, все наши боевики – Джонсы. Все агенты-оперативники – Пумпердайки. Руководители среднего эшелона – Брауны. Высшее руководство – Смиты. Поэтому я то Смит, то Браун, то Пумпердайк. Вот только Джонсом мне, увы, уже не бывать. Стар я стал для этого, к сожалению.
– Вовсе вы не старый, мистер Смит! – Линде его стало жалко. Полковник при желании легко мог вызвать у неискушённого собеседника жалость, как, впрочем, и любую другую эмоцию.
– И не нужно меня утешать. Я уже большой и сам справляюсь со своими проблемами, включая надвигающуюся старость. Ну вот, мисс Линда. Теперь вам должно быть понятно, почему у нас так много Пумпердайков, и почему один и тот же человек иногда использует разные фамилии.
– А зачем это нужно?
– Может, и незачем. Может, это просто стариковская игрушка. Но мне казалось, что это даёт нашим людям некоторую анонимность. Специфика нашей работы такова, что мы постоянно наживаем себе массу врагов. А так Джонс затеряется среди других Джонсов, Браун – среди других Браунов. Только Смиту тяжело затеряться, в конторе всего три Смита. Но высшее руководство редко наживает себе личных врагов. По крайней мере, таких, которых можно ввести в заблуждение липовой фамилией.
– А разве ваши люди на задании не используют фальшивые фамилии?
– Используют, конечно, как же без этого? Но это вводит в заблуждение только врагов. Тех, которые там. А очень много агентов проваливаются уже здесь. Удивлены? Напрасно. Каждая разведка стремится заиметь своего человека в разведке противника. Такой агент называется «крот». Так вот, из-за кротов гибнут очень многие. К сожалению, и наша контора вовсе не гарантирована от вражеского проникновения. Так что если все эти одинаковые псевдонимы хоть на чуточку повышают для наших ребят шансы выжить, значит, все неудобства, с этим связанные – не более, чем досадная мелочь.
– Зато когда какой-то человек представляется Пумпердайком, всем сразу ясно, что он из вашей конторы.
– Вовсе нет. Мы ведь не афишируем эту систему. Но, разумеется, долго в секрете её не удержать. Ну и что с того? Пока ею пользуемся, а когда она станет общеизвестной, разом сменим все фамилии.
– Мистер Смит, а ничего, что вы мне всё это выкладываете так запросто?
– Мисс Линда, поверьте, я отлично разбираюсь, кому и что можно говорить, кому и в чём можно доверять, и всё такое прочее. Контора у нас очень специфическая, и обычные правила секретности здесь не действуют. Вполне хватает необычных.
– А что будет, если я не оправдаю вашего доверия?
– Я же всё вам объяснил ещё в самолёте. В этом случае кому-нибудь из наших людей удастся обзавестись опытом убийства.
– Я почему-то именно так сразу и подумала.
– Мисс Линда, я уверен, что в вашем случае до этого дело не дойдёт. А моя уверенность чего-то, да стоит. Я ведь ясновидец, хотя и небольшой силы.
* * *
Пилот остановил мотоцикл у ворот хорошо знакомого ему дома, но не успел даже постучать в калитку. Сосед его подруги, проезжающий мимо на велосипеде, резко переменил его планы.– Привет! Ты опоздал самую малость. Она только что уехала, – сообщил достойный деревенский житель, отлично знающий пилота по его многочисленным предыдущим визитам. – Давай быстрее, может, ещё успеешь её догнать!
Едва успев поблагодарить, пилот рванул с места со скоростью, максимально возможной на деревенских дорогах. На разбитой грунтовке мотоцикл мог ехать гораздо быстрее автомобиля. Но эта грунтовка выводила на шоссе, а там всё уже было наоборот. Не говоря даже о том, что он не знал, в какую сторону на шоссе она свернёт. Догнать её он мог только на грунтовке. И почти догнал, даже издали увидел её автомобиль, выворачивающий на шоссе. Он кричал, сигналил, но всё без толку. Женщина или не услышала его призыва, или не обратила внимания. Пилот расстроено наблюдал, как автомобиль любимой выехал на шоссе и набрал скорость, недоступную для его мотоцикла. На тренировочной базе мотоциклы в основном использовались для перемещения внутри неё, и огромная скорость для этого абсолютно не требовалась. Поэтому и мотоциклы были закуплены отнюдь не гоночные, а самой дешёвой модели. О том, чтобы на таком мотоцикле догнать на шоссе автомобиль, можно было только мечтать.
Какого чёрта, подумал пилот. Всё равно попробую догнать. До завтрашнего утра я свободен. Если уж не могу провести это время с любимой, проведу его в её поисках.
Он тоже вывернул на шоссе и выжал из мотоцикла всю скорость, какую только железный конь мог ему дать. Сделав очередной поворот, он едва не врезался в тот автомобиль, который безнадёжно преследовал. Безупречная реакция военного лётчика позволила ему остановить мотоцикл вовремя.
– Привет! – обрадовалась женщина. – Откуда ты тут взялся?
– Привет! На мотоцикле приехал, – сообщил очевидный факт пилот.
– Что же ты не позвонил? Я бы никуда не поехала, приготовила бы что-нибудь вкусненькое, и мы бы чудесно провели время.
– Не успел я позвонить. Вылет был какой-то срочный, полковник как с цепи сорвался. Ну, ладно. Всё хорошо, что хорошо кончается. Я тебя всё-таки догнал. Кстати, почему ты остановилась?
– Какой-то скот рассыпал на дороге гвозди, будь он проклят!
– Любимая, за что проклят? Наоборот! Благослови, Господи, того скота, который рассыпал тут гвозди! Кстати, давай поменяем колесо.
– Ты прав, милый. Не стоит на него обижаться. Тем более, теперь, когда мне не надо самой менять колесо.
– А куда ты ехала?
– Подруга пригласила меня на ужин, с ночёвкой. Это тут совсем недалеко, ещё минут двадцать по шоссе.
– А у твоей подруги найдётся двуспальная кровать?
– Если не найдётся, мы можем лечь и на полу, – улыбнулась женщина.
– Значит, всё в порядке. На базу тогда я вернусь прямо от неё. Так, колесо на твоей машине я сменил. Теперь езжай, только не очень быстро. А то я за тобой не угонюсь.
– Милый, у меня есть другое предложение. Твой мотоцикл положим на крышу моей машины. Зря я, что ли, вожу за собой этот грузовой багажник? За руль сядешь ты. Слушай, как надо ехать. Там стоит указатель…
– Поехали! Расскажешь по пути!
– Нет. Слушай меня сейчас. В дороге я буду к тебе приставать самым непристойным образом, и разговаривать не смогу.
* * *
– Ну и где задержанный? – поинтересовался полковник, входя в комнату для допросов. Кроме Пумпердайка, в комнате никого не было.– Мистер Смит, разрешите доложить? – Пумпердайк вытянулся по стойке «смирно». – При ней можно? – он кивнул на Линду, вошедшую следом.
– Можно, – разрешил Смит. – У неё высший допуск к секретной информации.
– Кто ей его присвоил?
– Я. Моего распоряжения достаточно? – за всё время, что этот Пумпердайк работал в конторе, Смит не слышал от него не только ничего секретного, но даже ничего заслуживающего внимания, поэтому совершенно не боялся, что Линда от такого ценного сотрудника узнает что-то лишнее.
– Мистер Смит, докладываю. Джонсы схватили русского агента, работающего за деньги. Мне удалось его перекупить, и он пообещал выдать нам русского крота в нашей конторе!
– Молодец! – похвалил Смит. – Надеюсь, вы, мистер Пумпердайк, не направили его в Россию, добывать для нас эту сверхценную информацию?
– Нет, конечно! Ему понадобилось, пардон, в туалет, и Джонсы его повели. Вот-вот они все должны вернуться.
– Значит, мистер Пумпердайк, вы ещё не совсем безнадёжны. А вот это, я так понимаю, и есть тот самый русский агент. Парни, отпустите его. Здравствуйте, мистер Холмсон!
– Мистер Браун? Встречей с вами я не удивлён, но как сюда попала мисс Уилсон?
– Больше вас ничего не интересует?
– Интересует. Кто такие кроты, которых тут обменивают непонятно на что?
– Мистер Холмсон, вы зря задаёте вопросы. Вам тут на них никто отвечать не будет. Задача разведки – собирать информацию, а не распространять её. По крайней мере, так будет, пока я вхожу в руководство этой конторы. Что будет потом, не хочу загадывать.
– А этот мистер Пумпердайк мне сообщил, что у вашей конторы в России есть один агент, может, даже двое, но крота нет. Вот мне и интересно, кого вы называете кротом. Вряд ли речь идёт о персонаже «Дюймовочки», правда?
– Ох уж этот мистер Пумпердайк! Ну вот что я могу с ним поделать? Понимаете, мистер Холмсон, в чём проблема… Толковые оперативники или становятся руководителями, или работают за границей, в поле, как у нас говорят. А здесь остаются в основном такие вот работники.
– Мистер Смит, – обиделся Пумпердайк. – Разве мы не уничтожим этого вражеского агента? А если уничтожим, то какая разница, что он тут узнал?
– Мистер Пумпердайк! Вы употребили слово «уничтожим». Это будущее время. Оно предполагает вероятность, а никак не неизбежность. Это я вам как ясновидец говорю. Единственный факт, который можно достоверно предсказать, это то, что все мы когда-нибудь умрём. Включая, разумеется, и мистера Холмсона. Так вот, мистер Холмсон, перед вами следующий выбор из двух вариантов. Первый: вы не отвечаете на мои вопросы, вас пытают, извлекают из вас все нужные сведения, затем вас убивают, а труп растворяют в серной кислоте. У нас здесь для этого есть всё необходимое оборудование. Если хотите, могу вам его продемонстрировать.
– Мне этот вариант не нравится, – признался Холмсон. – Даже без демонстрации вашего чудесного оборудования. А какой второй вариант?
– Второй вариант такой. Вы правдиво отвечаете на все мои вопросы, а мы по вашим ответам определяем, как дальше поступить. Отпустить, сдать в полицию, если тут что-то преступное, или в контрразведку, если тут замешаны рыцари плаща и кинжала из других стран.
– Задавайте свои вопросы. Я так понимаю, что просить присутствия на допросе адвоката бесполезно?
– Что вы, мистер Холмсон! Неужели вы решили, что я намерен нарушить ваши гражданские права? Вашим адвокатом будет мистер Пумпердайк.
– Я б такому адвокату не доверился. Мне вообще удивительно, зачем вы его держите в своей конторе? Или у него пожизненный контракт? Если так, почему вы ему не устроите несчастный случай? Ладно, задавайте свои вопросы!
– Мистер Холмсон, на ваши вопросы об этом нашем замечательном сотруднике я отвечать не буду. По причинам, которые уже чуть раньше изложил. Так что сразу переходим к моим вопросам. Начнём с самого приятного. Мы остались вам должны некоторую сумму за работу, которую вы для нас выполнили. Нашли нам мисс Линду. Разумеется, прямо сейчас мы рассчитаемся с задолженностью, ибо зачем с этим тянуть? А вы мне расскажите, почему мы вас так и не смогли найти, пока вы случайно не попались нашим сотрудникам.
– После того, как я нашёл мисс Уилсон, меня две недели продержали в тюрьме по смехотворному обвинению в педофилии! Якобы я намеревался её изнасиловать!
– Какой ужас! Бедный, бедный мистер Холмсон, – расстроился полковник. – Ну ладно, с этим делом понятно. А теперь расскажите, пожалуйста, какие капризы судьбы привели вас в ту точку пространства, где ваш путь пересёкся с дорогами моих сотрудников.
– Мой клиент дал мне имя, адрес и фотографию одного человека. И поручил предупредить его, в смысле клиента, когда этот человек появится дома. Это всё, клянусь!
– Назовите имя клиента, мистер Холмсон.
– Частный детектив имеет право не называть своих клиентов!
– Мистер Холмсон, вы всё-таки выбрали первый вариант? Тот, который с пытками и серной кислотой? Поймите, ситуация такова, что у меня просто нет выбора. Вы выслеживали сотрудника конторы. Разве я не вправе предположить, что вы это делали по заданию разведки кого-то из наших противников? И пока не доказано обратное, я считаю, что вы выступили на стороне врагов Британии. А с врагами мы работаем несколько специфическим образом. Хотите лично попробовать, как именно это происходит?
– Нет, мистер Браун! – Холмсон изрядно перепугался. – Я вам всё скажу. Меня нанял один полицейский инспектор, Мортон его фамилия. Его жестоко избил ваш сотрудник. Мортону после этого даже яичко ампутировали. Вот он и хочет найти того человека. Только этот ваш сотрудник дома бывает редко. Так Мортон мне сказал. А сам Мортон выслеживать его не может, я не знаю, почему. Вот и нанял меня, чтобы я его выследил.
– И что он вам сообщил про объект слежки?
– Фотографию дал, имя и адрес.
– А не сказал, откуда это у него? Где он всё это взял?
– Сказал. Якобы этот тип отобрал у Мортона пистолет, при помощи магии, и отбросил его куда-то, уже рукой. В итоге на пистолете отпечатки остались. Мортон их с пистолета снял, а по ним этого человека нашёл.
– И что же вы должны сделать, когда этот человек придёт домой?
– Сообщить об этом Мортону, и всё. На этом моё задание будет выполнено.
– Где фото, которое дал вам Мортон?
– Вот оно, – Холмсон достал фотографию из кармана. – Одна из копий. Я это фото размножил на всякий случай.
– Вот даже как. Спасибо, мистер Холмсон. Вам выплатят нашу задолженность и проводят за ворота. Вы свободны. Продолжайте выполнять задание инспектора Мортона.
– И больше вы ничего от меня не хотите? – Холмсон был удивлён.
– Как только захотим, мы вас наймём, – улыбнулся Смит. – До свидания, мистер Холмсон!
Холмсона увели. Радостная улыбка исчезла с лица Смита, как будто её выключили.
– Видите, мисс Линда, к чему приводит неготовность работников конторы к убийствам, пусть даже в мирное время? Мортона нужно было убить, и всё бы на этом кончилось. А так Мортон создаёт нам проблемы, и мы вынуждены этими проблемами заниматься, тратим на них время и силы. Хорошо хоть, пока потерь не несём из-за этой недопустимой мягкотелости. Хотите о чём-то у меня спросить?
– Нет, мистер Смит. Я хочу не спросить, а сказать вам о двух странных моментах. Во-первых, человек, который ударил по яйцам инспектора, и человек, который брал в руки пистолет, это разные люди.
– Это ничего не меняет. Мортон хочет добраться до своего обидчика, но имеет выход только на его напарника. Тут всё нормально. А что второе?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента