Александр Стефанович. Париж ночью

   У него был бурный, страстный и продолжительный роман с одной очаровательной женщиной. Часто встречаться ему не позволяли дела, но раз в неделю они с возлюбленной предавались такому неземному счастью, что он даже подумывал на ней жениться.
   Однажды она ему позвонила и сказала:
   – Милый, у меня проблемы. Пожалуйста, приезжай, ты мне должен помочь.
   Он поинтересовался:
   – В чем дело? Деньги нужны? Я пришлю сейчас своего водителя. Скажи, сколько нужно?
   Она ответила:
   – Ты же знаешь, что я никогда не просила у тебя денег. Нет, нужно, чтобы ты сегодня ко мне приехал, тут такая ситуация… Я не могу объяснить по телефону.
   Он так нежно к ней относился, что, бросив все свои важные государственные дела, приехал в назначенный час. Дело было под вечер. Когда он вошел в ее квартиру, то обнаружил там еще четырех мужчин, а потом подошел и пятый. То есть всего на кухне ее однокомнатной квартиры собралось шестеро мужиков. Все довольно приличные люди – дипломат, успешный бизнесмен, артист цирка… Они пожали друг другу руки, но было совершенно непонятно, по какому поводу их пригласили. А тут как раз появилась очаровательная хозяйка, откупорила бутылочку коньяка, налила всем по рюмочке и сказала:
   – Ребята, как хорошо, что все вы познакомились. И как мне приятно на вас смотреть, потому что, только не падайте в обморок, все вы – мои любовники. Да, да. Именно так. И не будем делать из этого проблему – мы же взрослые люди. Я пригласила вас, чтобы вы мне помогли. Тут такая история… Не знаю, с чего начать… В общем, должна признаться: я залетела. Пошла в женскую консультацию и выяснила, что срок у меня еще не очень большой. Но существует одна проблема. По медицинским показаниям аборт делать нельзя. И ребенка оставлять я не хочу, потому что точно не знаю, кто из вас его отец. Когда я открылась врачихе, что рожать не могу, тогда она мне, не как врач пациенту, а как баба бабе, посоветовала один народный способ. Она сказала, что, если очень долго и хорошо заниматься любовью, к примеру целую ночь подряд, то можно обойтись без всякой операции. Тогда может произойти самопроизвольный выкидыш, и все решится без хирургического вмешательства, которое мне противопоказано. Поскольку все вы были моими любовниками, и кто из вас является причиной залета, это один Бог ведает, то я пригласила всех сразу. Прошу вас мне помочь, если вы меня действительно любите.
   Шестеро мужчин онемели от такой откровенности. Но красавица продолжала, как ни в чем не бывало:
   – В другое время я бы вас никогда друг с другом не познакомила. Но сейчас вопрос встал ребром. Поэтому я надеюсь, что вы люди без комплексов и отнесетесь к моему положению с пониманием. Пока остальные пятеро посидят на кухне, один из вас пойдет со мной. А потом каждый по очереди будет меня любить так, как я любила каждого из вас на наших свиданиях.
   В наступившей тишине дама обвела всех своих любовников томным взглядом и остановила его на одном из них.
   – Ты будешь первым, – сказала она самому юному и удалилась с ним в спальню, а остальные остались на кухне.
   Находясь в некотором шоке, мужчины выпили еще по рюмке и перешли к обсуждению животрепещущей темы: «Кто бы мог подумать? Женщина – это загадка».
   Периодически один из них уходил, другой возвращался.
   Далеко за полночь она наконец произнесла:
   – Все. Спасибо, ребята, что вы пришли, не бросили меня в трудную минуту. Словом, поступили, как настоящие мужчины. А теперь прощайте, и будем ждать результата.
   Поцеловала каждого на прощание, но в квартире никого не оставила. Мой приятель ехал домой в шоке от произошедшего. Он решил вырвать ее из своего сердца, то есть прекратить с ней всякое общение, потому как сильно обиделся. Ведь он всерьез думал, что он у нее единственный. Кстати, из разговоров, которые велись тогда на кухне под коньяк, выяснилось, что единственным считал себя каждый из этих мужчин.
   Но мужское сердце – не камень. В общем, недели через две он не выдержал. Набрал номер и начал с нейтрального вопроса:
   – Как дела, куда ты пропала?
   Голос ее звучал легко и весело:
   – Все в порядке.
   Он осторожно спросил:
   – Как твои проблемы?
   Она недоуменно:
   – Да нет у меня никаких проблем. Ты про что?
   Тут пришла очередь ему удивляться:
   – Ну как же? Помнишь, ты говорила, что у тебя залет. Мы приезжали, тебе помогли.
   – А… ты про это… – засмеялась она на том конце провода.
   Он опять не понял:
   – Что я смешного спросил?
   Она продолжала хохотать:
   – Да не бери в голову, я вообще-то всех вас разыграла. Никакого залета у меня не было!
   – То есть как? – опешил мой приятель. – А зачем же ты нам врала?
   – Понимаешь, дорогой, – ответила она, – дело в том, что я через несколько дней выхожу замуж за седьмого своего поклонника, иностранца, и мне нужно было попрощаться с остальными. Но растягивать это удовольствие у меня не было времени, поэтому я решила попрощаться со всеми вами сразу. Быстро и красиво. А теперь прощай, милый, и пожелай мне семейного счастья. Я уезжаю жить за границу.
 
   – О, женщины, коварство имя вам! – воскликнул Пьер.
   – Не ты первый это заметил, – усмехнулся я.
   – А я и не претендую на открытие. Я просто потрясен. Мужчине никогда такое не пришло бы в голову. Выпьем, – предложил Пьер и спросил: – А можно я использую твой рассказ?
   – Как используешь, – не понял я, – и где?
   – Да зависла у меня в издательстве одна книжка. Никак не могу ее закончить…
   – Про что книжка?
   – Про Россию вообще и про русских женщин в частности. Взгляд парижского журналиста, – усмехнулся Пьер.
   – И чего же тебе не хватает?
   – Чего не хватает? Деталей, примет, неожиданных сюжетов, ярких историй… Только все должно быть в легком стиле. Без вашего русского копания в себе. Французы этого не любят.
   «Вот это удача! – подумал я. – Я тут голову ломаю, как оказать Пьеру какую-нибудь услугу, а он сам просит об одолжении…»
   – Конечно, я тебе помогу, Пьер. Не стесняйся, спрашивай, готов соответствовать.
   – Отлично. Но учти – сегодня я от тебя не отстану.
   «Что ж, начало неплохое. Не отстанешь, говоришь?
   Тогда я тоже от тебя не отстану…»
   – А что тебя конкретно интересует?
   Мы пригубили шабли.
   Пьер произнес:
   – Вот, например, такая тема… Я приверженец теории, что мужчин и женщин занесло на Землю с разных планет. Потому между ними и существует такая разница. Она во всем. И в понимании своего предназначения на земле, и в жизненных целях, и в средствах их достижения, и во многом-многом другом. Если начну перечислять, не хватит времени. Едины оба пола, пожалуй, только в одном – в желании использовать друг друга. Хотя получить друг от друга они хотят совершенно разные ценности и платят совершенно разной валютой. В общем, взаимоотношения между полами – это такой бесконечный всемирный рынок, а торговля – вещь азартная и озорная: не обманешь – не продашь.
   Я подхватил:
   – Верное наблюдение…
   И продолжил…

Валюта мужская, валюта женская

   – Дело было еще, когда я жил в России. Возвращаюсь я как-то с юга на машине, и почти на подъезде к Москве заканчивается у меня бензин. Происходит это в районе Каширы, где при советской власти была построена первая электростанция и где сам бывший вождь пролетариата лично то ли ввернул, то ли вывернул лампочку Ильича. В России, знаешь ли, вечные проблемы с энергоносителями. Не при нас они начались, не при нас и закончатся. Вот и в тот раз разразился очередной бензиновый кризис. Топливо отпускали только с одной колонки. Остальные раздаточные ящики не работали. И водители, проклиная все на свете, выстроились в длиннющую автомобильную очередь.
   Она двигалась очень медленно, и, как сороки, слетевшиеся на помойку, вокруг орудовали цыганки. Подходили к каждой машине и предлагали погадать. Водители гонят их от своих авто, но цыганки прилипчивы: от одной машины их шуганут, они к другой лезут. Ко мне тоже пытались приставать, но, как только они открывали рот, я, насупив брови, произносил: «Пошли вон». От всех отбился, а тут подходит последняя, довольно молодая. Не скажу, что симпатичная, но не такая противная, как остальные. И начинает свою песню:
   – Дорогой, давай погадаю.
   Я говорю:
   – Исчезни.
   Она не отстает:
   – Ты такой красивый, у тебя есть друг-брюнет, так он тебе не друг, а змея подколодная. Но есть другой – блондин, ты его не любишь, но он как брат тебе будет.
   Ну и так далее. Шпарит по заученному тексту.
   Моя машина медленно движется в очереди, цыганка рядом идет, не отстает. И предлагает:
   – Слушай, красавчик, я тебе погадаю просто так, без денег.
   А мне скучно, да и очередь длинная, вот и решил развлечься. Заблокировал кнопкой дверь, чтобы она не могла ее открыть, чуть опустил стекло и милостиво разрешил:
   – Гадай.
   Цыганка опять за старое:
   – У тебя друг-брюнет, так он тебе не друг, а сволочь…
   Я скривился:
   – Я это уже слышал, ты разнообразь репертуар.
   – Ну что сердишься, красавчик, я всю твою судьбу вижу как на ладони, все твое будущее. Ой, тебя такой успех ждет, такая удача. А девочка, которую ты любишь, сейчас решает, изменить тебе или не изменить.
   В общем, пытается меня чем-нибудь зацепить. Я ей не отвечаю, но и не отгоняю ее от машины. Цыганка думает, что жертва попалась, и начинает нести околесицу про какие-то болезни, про удачи-неудачи, про деньги, которые меня впереди ждут, про казенный дом, который я должен обойти стороной.
   Медленно раскручивается ее монолог, и машина так же медленно движется в очереди. Но по ходу дела цыганка все больше и больше заводится, впадает в раж, рассказывает мне какие-то подробности того, что будет через три дня, через неделю, через год, через десять лет. И рассказ ее довольно складный. Естественно, у нее это все уже много раз отработано. Она неплохой психолог, постепенно клубочек разматывает:
   – Давай расскажу, что ждет тебя в Москве. Я вижу, ты издалека едешь. Все тебе поведаю, что впереди будет, как на духу. Вижу всю твою жизнь будущую, но не могу открыть, ты должен мне позолотить ручку.
   Я заявляю категорически:
   – Денег нет.
   – Почему обманываешь, красавчик, у тебя есть деньги. Я их вижу в твоем бумажнике.
   Я нагло вру:
   – Действительно, лежит у меня пара тысяч, я сейчас их потрачу на горючее, а больше ничего нет. Еду с юга, все там потратил, сейчас заправлюсь, и больше не останется ни копейки. Все прогулял. Так что на эти деньги не надейся, это неприкосновенный запас на бензин, иначе я до Москвы не доеду.
   Но цыганка не сдается:
   – Нет, дорогой, я вижу, что у тебя рядом с этими тысячами еще красный червонец лежит.
   Я говорю:
   – Да нет у меня никакого червонца.
   – Нет, есть.
   – Точно нет, – отвечаю я.
   И для демонстрации своей правоты заглядываю в бумажник, а там действительно лежит у меня старинный червонец красного цвета. Тут я вспоминаю, что для киносъемки на «Мосфильм» привозили несколько пачек старых денег. И я взял себе царский червонец. Просто как сувенир, на память.
   А цыганка прямо зашлась:
   – Ну, что я тебе говорила, красавчик! Вот эта деньга! Права я была. А ты меня обмануть хотел, но я все насквозь вижу. Убедился теперь? Не надо мне тех денег, которые на бензин, на них я не претендую, а вот червонец этот ты мне отдай.
   Я говорю:
   – Зачем тебе эти деньги, они ничего не стоят. Это же царская ассигнация, которая сейчас не в ходу. Сейчас это просто бумажка.
   – Нет, ты мне ее должен отдать, ты обещал.
   Я говорю:
   – Во-первых, я тебе ничего не обещал, а во-вторых, все равно ничего не получишь.
   А она опять:
   – Ты знаешь, красавчик, ты мне дай ее в руках подержать, потому что мы, цыгане, можем правду говорить только тогда, когда у нас в руках есть любая деньга от человека, это ведь часть его. Ты должен ее мне хотя бы на время дать, я потом верну.
   Я, естественно, понимаю, что бы я ей ни дал, то пропадет. Но одновременно меня разбирает любопытство: как же она это сделает? Поскольку я тоже считаю женщин хитрыми, коварными, но недалекими существами, то решаю поставить эксперимент. Решаю червонец этот сделать приманкой и проследить, как же она его украдет? Как она обманет меня, человека, имеющего явное интеллектуальное превосходство? Я вынул царский червонец из бумажника и отдал ей. Почувствовав деньгу в руке, цыганка стала серьезной, лицо ее посуровело.
   Игра началась. Она сжала червонец в правом кулаке и произнесла:
   – Вот видишь, твои деньги здесь. А в левой руке у меня зеркало. Оно волшебное. Ты в него посмотришься, и вся твоя жизнь будет у меня в ладони.
   Действительно, в другом кулаке у нее был обломок зеркальца. И она протягивает мне его:
   – Посмотрись, посмотрись. А деньги, вот они, в другой руке.
   Причем оба кулака она держит на уровне моего лица, у открытого окна передней дверцы. Я на мгновение бросаю взгляд в зеркало, и в этот момент она ударяет ногой по автомобилю. Одновременно с ударом делает движение головой в сторону, как будто где-то там удар произошел. Может, гром грянул, а может, на крышу бензоколонки метеорит свалился. То есть этим движением отвлекает мое внимание. Но я впиваюсь глазами в ее правую руку, в которой у нее зажат этот царский червонец, и вижу, как она молниеносным движением эту скомканную бумажку перебрасывает в левый кулак и пальцем засовывает ее за зеркало, а правую руку возвращает в прежнее положение. Но поскольку цыганка после этого удара лицо отвернула в сторону, то не заметила, что я слежу за ее руками.
   После этой своей манипуляции она, как ни в чем не бывало, продолжает бормотать:
   – Впереди у тебя, красавчик, возможно, большая удача. И сейчас мы узнаем, что же тебя ждет. Если сбудется все, что я сказала, то деньги эти должны исчезнуть.
   Поднимает правую руку, дует, потом раскрывает кулак. Денег там, естественно, нет. А мне, по ее словам, светит счастье.
   Цыганка продолжает:
   – Вот видишь, все у тебя будет хорошо.
   Но я-то видел, куда она деньги перебросила. Поэтому хватаю ее рукой за левое запястье и говорю:
   – А теперь, дорогуша моя, ну-ка открывай мне вот этот кулак и из-под зеркала доставай червонец.
   Она дернулась, но я ее крепко держу. И говорю:
   – Что же ты меня обманываешь?
   – Я тебя обманываю? – возмущается она, начинает причитать и дальше делает то, что может сделать только женщина. Какой бы нации она ни была: цыганка, монголка, вьетнамка; черная, белая, желтая, – женщина знает, что, в конечном счете, она может расплатиться за все в этом мире своей молодостью, своей красотой или другими своими прелестями. Поэтому она свободной рукой поднимает легкую блузку и показывает мне с близкого расстояния две свои большие цыганские сиськи. Грязные, естественно, но крепкие и молодые. Наклоняет грудь к моему лицу и тычет мне в губы соском. От неожиданности я отпрянул, сплюнул, выпустил ее руку.
   Она этого и добивалась. Отскочила от машины, захихикала, озорно сверкнула глазами и заявила:
   – Ну что, красавчик, теперь мы в расчете!
   И побежала надувать следующего мужика.
 
   Еще в самом начале моего рассказа Пьер достал из кармана смартфон и, настроив его, уточнил:
   – Ты не будешь возражать, если я запишу.
   – Валяй, Пьер, записывай, не жалко.
   Теперь он остановил запись и неожиданно спросил:
   – А ты сегодня никаких девушек не пригласил?
   – Как-то в голову не пришло.
   – Напрасно. С ними всегда веселее.
   – Как ты думаешь, почему?
   – Черт их знает? Вроде бы глупые существа, но в их компании появляется стимул.
   – Какой?
   – Не помню какой… – засмеялся Амель. – Кстати, расскажу тебе на эту тему французский анекдот. Два мсье стоят на углу улицы и спорят о том, что у женщины самое прекрасное. Один твердит: «Это, конечно, грудь. Ах, эта нежная возвышенность, эта бархатная кожа, этот розовый сосочек. Ах, ах!» Другой не соглашается: «Нет, самое прекрасное – это, безусловно, ножка! Эти пальчики, эта щиколотка, эта коленочка, это бедрышко, уходящее в небеса…» Долго спорят. Так и не могут убедить друг друга. А мимо проходит старичок. Он прислушивается к их разговору, делает по инерции несколько шагов, потом возвращается и заявляет: «Господа, а, по-моему, вы оба не правы. Я вот, правда, не помню, как это называется и где находится. Но, шарман!..»
   – Да, и мы с тобой, Пьер, можем поспорить, что у женщины самое прекрасное. Но я точно знаю, что у русских женщин самое опасное. Включай свою запись…

Язычок красавицы

   На киностудии «Мосфильм» есть центральная гримерная. В лучшие времена это был сверкающий зал с большой, прозрачной стеклянной стеной, куда допускались только посвященные. Над гримерными столиками сверкало множество ярких ламп. Их волшебный свет многократно отражался в десятках зеркал, а в креслах лежали народные, заслуженные и другие знаменитые артисты. Над ними колдовали легендарные художники-гримеры, за несколько часов превращавшие, например, Николая Черкасова, из Александра Невского в депутата Балтики и обратно. Другие, не менее именитые, артисты ждали своей очереди в курилке. Вокруг бегали ассистенты и администраторы. В гримерную заходили, чтобы утвердить грим для своих исполнителей, великие режиссеры – Сергей Бондарчук, Витторио де Сика или Акира Куросава, ставившие на «Мосфильме» свои картины. Киностудия работала тогда как конвейер, и ее эпицентром была гримерная.
   Здесь-то все и произошло. В главных ролях популярнейшей впоследствии мелодрамы «Взлет разрешаю» снимались народные кумиры, изображавшие любовную пару. Немыслимый красавец Иван Бубенцов и главная покорительница мужских сердец Алевтина Крайская. По этим знаменитостям сходили с ума миллионы зрителей, но знали они своих кумиров только по экрану. А работники «Мосфильма» видели жизнь за кадром. Поэтому экранная женщина-вамп Алевтина Крайская была им известна как белая и пушистая домашняя кошечка, хорошо устроившаяся за широкой спиной богатого немецкого мужа-бизнесмена. А благородный экранный рыцарь Иван Бубенцов прославился на студии как очень противный тип: глупый, наглый, самовлюбленный и желчный. К тому же он пил, и его отношение к окружающим, и без того не самое гуманное, сильно усугублялось по утрам отсутствием опохмелки.
   Тем не менее в процессе репетиций и работы над образами влюбленных между вышеупомянутыми народными артистами возник небольшой романчик, всячески поощряемый режиссером-постановщиком Жорой Малафеевым, который тоже пил. По этой причине долго репетировать с актерами ему было тошно, и он таким простым способом решил добиться правды чувств на экране.
   Но просчитался. Роман между исполнителями главных ролей увял в середине съемочного периода. Вскоре они уже не могли смотреть друг на друга без отвращения, а впереди у них были съемки центральных любовных сцен. Впрочем, это не так сильно смущало режиссера Малафеева. Он твердо верил в свою звезду, в свой главный творческий принцип: «Талант не пропьешь!» Так же искренне к тому же он надеялся получить за свой фильм «Государыню» – то есть Государственную премию.
   Так вот, перед съемкой главной любовной сцены вышеупомянутого киношедевра исполнители главных ролей оказались в соседних креслах центральной гримерной «Мосфильма». Несмотря на то что через пару часов на съемочной площадке им предстояло целоваться и плакать от счастья, при личной встрече в жизни они даже не поздоровались.
   Иван Бубенцов плюхнулся в свое кресло в самом отвратительном настроении. С утра он не опохмелился. Дома все было выпито, магазины крепкое спиртное с утра не продавали, а ассистентка по актерам Симочка категорически отказывалась бежать за пивом, мотивируя это тем, что Бубенцов изменил ей во время примерки с костюмершей Зинкой.
   Бубенцов мутными глазами обвел гримерную, громко икнул, и взгляд его остановился на красавице партнерше, которой гримеры завивали волосы.
   – Между прочим, – громко произнес Бубенцов своим звучным и знаменитым на всю страну баритоном, – я ее трахал.
   Честно говоря, Бубенцов произнес другое слово, означающее этот сакральный акт, но я его не буду приводить.
   В ответ артистка Крайская даже бровью не повела.
   Это несколько озадачило Бубенцова. И, обращаясь к аудитории, а гримерной было в это время человек пятьдесят работников и артистов, он произнес:
   – А я не только туда ее трахал, но и сюда, и сюда, и даже отсюда.
   Алевтина Крайская в этот момент демонстративно обсуждала с гримершей завитки волос над ушами и делала вид, что заявление партнера по фильму ее не касается.
   Однако остальных посетителей гримерной эти подробности явно заинтересовали. Они не перестали заниматься своими делами, но разом все посторонние разговоры прекратились, и в гримерной установилась абсолютная тишина – никто не хотел пропустить ни слова из откровенного монолога народного артиста.
   Почувствовав внимание публики, Бубенцов начал куражиться:
   – А как я ее в первый раз за декорацией драл! Прямо во время съемки. Благо снимали кадр без нашего участия. А что я с ней делал в душе после смены!
   Слухи на «Мосфильме» распространяются мгновенно. Во многих кабинетах зазвонили телефоны: «Бегите скорее в центральную гримерку! Там такой концерт дают!»
   Народ бросил процесс созидания высокохудожественных фильмов и под разными предлогами стал заполнять помещение гримерной.
   А Бубенцова несло.
   – В экспедиции я ее прямо в лесу отодрал. А когда мы в самолете летели, то прямо в небе, то есть в туалете авиалайнера, – сообщал он все новые подробности.
   В гримерной уже яблоку негде было упасть. Работники студии заполнили коридор и сквозь стекло искали глазами лица героев дня. Самые живописные детали бубенцовского монолога передавались по цепочке из уст в уста.
   – Или взять случай в гостинице в Самаре, – упивался воспоминаниями Бубенцов. – Мы репетировали под бутылочку коньяка в номере у режиссера, а когда Жора вырубился, так она мне прямо под столом при спящем заслуженном деятеле искусств…
   Во многих съемочных павильонах объявили технический перерыв. У телефонов замерли те, кто не успел добежать до гримерки.
   Кульминации шоу ждали все. И в осветительном цехе, и в цехе съемочной техники, и на дальнем мебельном складе, и в реквизиторских, и в мастерской пластического грима, и в шорной мастерской, и в пошивочном цехе, и в известном на всю страну гараже игровых автомобилей. Я уже не говорю про все четыре столовки и творческий буфет. Весь коллектив крупнейшей в Европе киностудии замер в ожидании, а работало тогда на «Мосфильме» не меньше пяти тысяч человек.
   Минут через сорок артист Бубенцов выдохся. Его атрофированный постоянным принятием алкоголя мозг больше не мог выдать ни единой интимной подробности. Да и что было говорить об этой любви. О ней все уже было сказано.
   Между тем Крайская, с которой гримеры начали работать несколько раньше, чем с Бубенцовым, закончила процесс превращения в женщину-вамп. Она поднялась из кресла, взглянула на себя в зеркало.
   Представление достигло высшей точки. В цирке в это время звучит барабанная дробь.
   Сотни людей замерли в ожидании. Чем же ответит этой мрази любимица публики, что она скажет?
   И она сказала.
   Поправляя пальчиком помаду в уголке рта, она сказала совсем тихо, но это слышала даже глухая уборщица тетя Маруся.
   Она произнесла:
   – Между прочим, хуечек-то – во… – Крайская поднесла к глазам ноготочек своего прелестного мизинца и добавила со вздохом: – А разговоров-то, разговоров…
   Вся студия взорвалась хохотом, и даже год спустя в брак уходили дубли, если кто-нибудь на съемочной площадке вспоминал этот случай, – актеров душил смех, и съемки просто срывались.
   Так какая часть тела у красавицы самая опасная? Конечно язычок. И вот мой совет. На него лучше не попадаться.
   Между прочим, с этого дня карьера Ивана Бубенцова покатилась под откос. Зрители по инерции еще ходили на старые фильмы своего кумира, но режиссеры не могли вспоминать фамилию этого романтического красавца без издевательского смеха и в новых картинах его не снимали.
   Сейчас его вообще мало кто помнит.
 
   – Это тебе, Пьер, подарок из моих киношных воспоминаний. Спрашивай еще.
   Пьер на минуту задумался.
   – Я думаю, чтобы понять русских женщин, нужно понять русских мужчин. И вообще, вот откуда у русских людей, в общем-то ленивых и пассивных, такой упрямый характер? Почему в критических ситуациях вдруг просыпается в них такая невероятная одержимость? На вас, похоже, не действуют обстоятельства непреодолимой силы. Откуда такая закалка? Из-за вашего жуткого климата?
   – Наша жизнь сильно отличается от французской. Это вас Бог поселил на своей даче – на Лазурном Берегу Средиземного моря, и в Бургундии среди цветов и виноградников, и в Нормандии среди лугов с тучными коровами. В раю, одним словом. Ты и представить себе не можешь, каково это – три четверти года веками жить при пронизывающем холоде. Но именно поэтому русские научились выживать. Им действительно нипочем и климат, и иноземные завоеватели, и собственные безумные властители. Вот расскажу тебе одну байку про пир во время чумы. Брутальная история. Там ни одной женщины. Но мужские характеры что надо…