Страница:
Для проведения реформ Петру нужны были деловые, преданные, готовые на большие дела люди – соратники, единомышленники. Петр ощущал недостаток таких людей в боярской и дворянской среде. Поэтому он приближал к себе умных и преданных делу лиц даже «из самого подлого рода», т. е. незнатного происхождения.
«Птенцами гнезда Петрова» А. Пушкин назвал ближайших сподвижников – помощников государя во всех его делах.
Среди них особо выделялись:
• Меншиков, сын придворного конюха, торговавший в детстве пирожками, ставший «полудержавным властелином» – вторым лицом после Петра;
• будущий генерал-прокурор Ягужинский – сын музыканта, в детстве пасший свиней;
• канцлер Шафиров – из крещенных евреев, сын пленного, продавец в лавке;
• петербургский генерал-полицмейстер Девьер – юнга португальского корабля;
• обер-фискал Нестеров – из крестьян;
• кабинет-секретарь Макаров – из посадских людей и многие другие.
Точной даты начала петровских реформ нет, поскольку не было документа, который бы назывался, скажем, «Проект реформ», так же как не было ни плана, ни сроков завершения каких-либо преобразований. Главное – у Петра появилась и созрела идея – обновить страну с целью улучшения ее состояния. Но поскольку уровень сознания у граждан находился на очень низком уровне, ведь почти стопроцентная была необразованность, Петр видел единственный путь преобразований – через насилие. «Сами знаете, – писал Петр президенту камер-коллегии Д. Голицыну, – хотя часто добро и надобно, а новое дело, то наши люди без принуждения не сделают». И эта идея вылилась в бурный поток законотворчества Петра.
Упорядочение сословий
Административные реформы
«Птенцами гнезда Петрова» А. Пушкин назвал ближайших сподвижников – помощников государя во всех его делах.
Историк В.О. Ключевский дал не столь оптимистичную оценку петровским «птенцам». Он характеризовал А.Д. Меншикова как «человека темного происхождения; невежественного, едва умевшего подписать свое имя и фамилию, но шустрого и сметливого»; Ф.Я. Лефорта – как «авантюриста из Женевы, пустившегося за тридевять земель искать счастья и попавшего в Москву, невежественного немного менее Меншикова, но человека бывалого, веселого, вечно жизнерадостного, преданного друга»; П. Гордона – «наемную саблю, служившую в семи ордах, по выражению нашей былины», и др. Эти критические стрелы против друзей и сподвижников Петра были выпущены в последней четверти XIX в. историком, не очень уважавшим Петра. Сам Петр видел своих новых друзей иными: энергичными, жизнерадостными, находчивыми, сообразительными, способными понять и реализовать его идеи.
За ним вослед неслись толпой
Сии птенцы гнезда Петрова –
В пременах жребия земного,
В трудах державства и войны
Его товарищи, сыны:
И Шереметев благородный,
И Брюс, и Боур, и Репнин,
И счастья баловень безродный
Полудержавный властелин.
Среди них особо выделялись:
• Меншиков, сын придворного конюха, торговавший в детстве пирожками, ставший «полудержавным властелином» – вторым лицом после Петра;
• будущий генерал-прокурор Ягужинский – сын музыканта, в детстве пасший свиней;
• канцлер Шафиров – из крещенных евреев, сын пленного, продавец в лавке;
• петербургский генерал-полицмейстер Девьер – юнга португальского корабля;
• обер-фискал Нестеров – из крестьян;
• кабинет-секретарь Макаров – из посадских людей и многие другие.
САТИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕМеншиков стал самым близким другом царя, проявил себя как полководец и толковый государственный муж (ведал Военной коллегией, был первым губернатором новой столицы – Санкт-Петербурга и т.д.). Но за казнокрадство и взяточничество не раз бывал бит Петром. Возмущенный пороками своего любимца, Петр писал: «Меншиков в беззаконии зачат, во грехах родила мать его и в плутовстве скончает живот свой». Так оно и случилось, но только уже после смерти Петра. (См. об этом в следующей главе.)
«Среди сановников, выбранных из простого народа, выделился Меншиков. Петр взял его за то, что пирогами торговал.
– Хоть пирогами торговать умеет! – сказал Петр: – А бояре даже этого не умеют.
Меншикову сановничье ремесло показалось гораздо более выгодным, чем ремесло пирожника, и он ревностно принялся за новое дело.
Видя, что опыт с Меншиковым удался, Петр еще больше налег на простой народ. Каждого нового кандидата в сановники Петр спрашивал:
– Из бояр?
И если спрошенный отвечал утвердительно, Петр говорил ему:
– Ступай, брат, откуда пришел! Мне белоручек не надо.
Когда же кандидат отвечал отрицательно, Петр приближал его к себе и давал работу.
Впоследствии много графов и князей переодевались простолюдинами и поступали на службу к Петру.
Когда обман обнаруживался, Петр не сердился.
Так, под видом рабочих, поступили в сановники к Петру князья Долгорукие, Шереметевы, Толстые, Брюс и др.».
Всеобщая история, обработанная «Сатириконом»
Точной даты начала петровских реформ нет, поскольку не было документа, который бы назывался, скажем, «Проект реформ», так же как не было ни плана, ни сроков завершения каких-либо преобразований. Главное – у Петра появилась и созрела идея – обновить страну с целью улучшения ее состояния. Но поскольку уровень сознания у граждан находился на очень низком уровне, ведь почти стопроцентная была необразованность, Петр видел единственный путь преобразований – через насилие. «Сами знаете, – писал Петр президенту камер-коллегии Д. Голицыну, – хотя часто добро и надобно, а новое дело, то наши люди без принуждения не сделают». И эта идея вылилась в бурный поток законотворчества Петра.
СПРАВКА
В 1700–1709 гг. разработано 500 актов, в 1709–1719 гг. их число выросло до 1238, почти столько же появилось в последнее пятилетие царствования Петра.
Упорядочение сословий
В наследство от отца Петру досталась огромная страна с населением более 13 млн человек, из которых горожане составляли только 3%. На каждую квадратную версту приходилось в среднем 4 человека, а за Уралом – за месяц пути живую душу не встретишь. По национальному составу большинство составляли русские – 70%, украинцы – около 13%, белорусы – 2,5%.
В России на начало XVIII в. выделялись два основных сословия – дворянство и крестьянство. К ним можно добавить и набиравшее силу купечество. Но эти основные категории населения не являлись сословиями в истинном смысле этого понятия, поскольку их права не были юридически основательно закреплены, не было и сословных организаций, сословного представительства.
Дворянство. Главную цель сословного переустройства в России Петр видел в определении «своего места» каждой группе людей государства, при этом ведущее положение должна занимать его опора – дворянство. А с ним была сущая беда: грамотных – по пальцам пересчитать, общая культура – ниже низкой, многие не зутруждали себя ни умственным, ни физическим трудом. Безделью и отсталости значительной части дворян способствовали нерушимые вековые традиции – ничего в этой жизни не менять: «Наши деды так жили, и мы проживем». И вот эту прочно сцементированную замшелую старину Петр вознамерился вспахать острым плугом реформ. От дворянства он хотел одного: каждый из них должен считать «государеву службу» почетным правом, умело править страной на поставленном месте, со знанием военного дела командовать войсками.
Решение задачи Петр начал с распространения, правильнее, насаждения, в среде дворян образования. По нововведенной обязанности каждый недоросль (молодой дворянин, не достигший совершеннолетия и не поступивший на государственную службу) с 10 до 15 лет должен был учиться «грамоте, цифири, и геометрии». Для этого были созданы специальные школы – «циферные», «навигацкая», артиллерийская, фортификационная и др. Часть дворянских детей отправляли учиться за границу. Учитывая, что молодые дворяне были весьма охочи на ранние женитьбы, что мешало учебе в школе, царь указом запретил им вступать в браки без справки о «выучке», которую они могли получить только по завершении всего курса обучения в школе.
Прожив достаточно праздно раннюю молодость, дворянин поступал на государственную службу – военную или гражданскую. Поскольку военная служба была гораздо труднее, ведь на войне и убить могут, в дворянских семьях происходили ссоры на почве «кому куда идти»: все выбирали из двух зол «гражданку». Петр вынужден был установить квоту: одна треть сынов дворянина оставалась на гражданской службе, две трети шли в армию.
Внутри господствующего класса имелись категории окольничих, бояр, дворян и т.д. Петр упразднил такое деление – все они стали дворянами. Принадлежавшие им на различных условиях земли – вотчины и поместья перешли в их полную собственность.
Жизнь дворян сильно усложнилась: смертельно обижались они, когда при назначении на служебные должности перестали считаться с их родовым и сословным положением. Теперь служба дворян в армии начиналась с рядового звания, чтобы приобщиться вначале к азам военного дела, прежде чем стать офицером. Служба в государственных учреждениях – тоже с самой низкой должности. Нововведение неимоверно оскорбляло «достоинство» дворян. Но Петра с избранного пути было не свернуть: в первую очередь он ценил людей не за сословную принадлежность, а по уму и деловым качествам. Поэтому многие выходцы из «подлого» народа и самые «худородные» (незнатного происхождения) дворяне могли занять и занимали более высокое служебное положение, чем самые богатые и родовитые люди.
В 1714 г. вышел указ о единонаследии. Это означало, что поместья могли передаваться по наследству только одному сыну, пусть их будет в семье хотя бы десять. Зачем потребовалась Петру такая, на взгляд многих дворян, жестокая и несправедливая мера? Ведь дворянские дети ни горя, ни беды не знали, будучи уверенными, что свою равную с другими долю от отцовского богатства они всегда получат и на нее проживут припеваючи до конца дней своих.
– остановить раздробление дворянских земель и тем самым сохранить крупные и знатные рода;
– предотвратить снижение платежеспособности крестьянства: чем крупнее дворянское хозяйство, тем зажиточнее крестьяне, а, следовательно, тем больше с них можно будет взыскать налогов;
– заставить шевелить мозгами дворянских отпрысков, которые, оставшись без наследства, «не будут праздны, ибо принуждены будут хлеба своего искать службою, учением, торгами и прочим». Главный смысл закона о единонаследии, как видим, состоял в том, чтобы вынудить дворян и их крепостных служить государству.
«Худые» времена наступили для высшего сословия. Привыкли они к размеренной, спокойной, по старинке, жизни в своих поместьях, а тут и учись, и не женись по личной охоте, и служи, где прикажут, и участвуй в войнах, где и убить в бою или ненароком могут. И они начали искать хитрые выходы из положения (по словам В.О. Ключевского – «изображать плутни и извороты, на какие пускались дворяне, чтобы «отлынять» от службы»). Валом пошли взятки («судьи криво едут»), притворные болезни, вплоть до юродства. Многих недорослей, не желавших постигать цифирь и навигацию, родители стали записывать в церковные училища: там и спокойно, и благочестиво, и на войну не возьмут. Петр, узнав о резком скачке числа «любителей богословия», мигом перевел всех их в морскую школу, заставив недорослей в наказанье еще и своими руками выполнять тяжелую работу на стройке – вбивать сваи в землю.
Дворяне, открыто боясь Петра, всячески саботировали его решения тайно: с верноподданнической улыбкой в лицо государю, а за глаза – с проклятиями в его адрес. Царь вынужден был самолично производить «разборку» дворян – и детей, и взрослых. Только в Москве в 1704 г. он сам пересмотрел и распределил по службам около 8000 недорослей, из них 400 «знатных самых персон». Не раз представали пред его гневными очами и увесистой дубинкой и солидные по возрасту и положению дворяне – с отчетами об их службе. Выяснялось, что многие из них служили только за страх, но никак не на совесть.
Петр возвышал дворянство в социальной иерархии не через традиционные царские милости – кому шубу с царского плеча, кому землю с деревнями и т.д., а через полезную Отечеству деятельность, напряженнейший труд на его благо. Посевы такой политики созревали долго, но тем слаще были зрелые плоды ее: Петр неимоверным трудом за четверть века создал могучую дворянскую империю.
Купечество. Под пристальное государево око попало и купечество. Чтобы оживить торговлю и промышленность, Петр протянул ему руку дружбы и помощи. Торговцы воспрянули духом и делом. Они стали получать разные льготы, государственную денежную поддержку. Повсеместно вырастали торговые компании. И что очень важно, государство на выгодных условиях передавало купцам казенные заводы с разными производствами.
Дворяне кичились, не желая видеть промышленность и торговлю своим занятием, считая это недостойным звания истинного дворянина. (Такие взгляды будут бытовать в России и при последующих правителях. Так, Екатерина II, а это вторая половина XVIII в., все еще считала зазорным для дворян заниматься торговлей.) В таких условиях передавать дворянам казенные заводы, да еще и принужденно, – это значило погубить уже имевшуюся промышленность, и даже не мечтать о ее росте и разнопрофильности. Купцы же, имея хозяйственную жилку, торговую сноровку, сумели увидеть большую перспективу и выгоду для себя и государства в промышленном деле.
Петр I хорошо понимал и видел, что в условиях реформирования практически всех сторон жизни российского общества, ведения по существу непрерывных, высокозатратных войн, само государство не может содержать промышленные предприятия на эффективном уровне. Купец, промышленник, купив завод, фабрику, да еще и на выгодных условиях, относился к нему по хозяйски, имущество-то теперь свое, находил средства для расширения дела и продукцию сбывал успешно, поскольку для него и здесь создавались льготные условия.
Говоря о двух основных высших сословиях – дворянах и купцах, необходимо добавить, что первые с нескрываемым презрением относились ко вторым – настолько, что ни за что не желали отдавать своих дочерей замуж за купцов, даже если те были во много раз богаче их. Петр всячески стремился сблизить высокомерное дворянство и предприимчивое купечество. Под стать ему действовали некоторые его приближенные. Меншиков, к примеру, вместе с купцами образовал товарищество для ловли и продажи морских богатств на Белом море – трески, моржей и т.д.
Любил царь посоветоваться с умными промышленными и торговыми людьми, наиболее заметных из них брал под свое личное покровительство. Так, увидев деловитость и смекалку простого тульского кузнеца Никиты Демидова, Петр поддержал его, в результате чего умный кузнец стал владельцем уральских железных заводов, одним из наиболее влиятельных промышленников России.
Но, расплатившись с государством, крестьянин должен был расплатиться еще и с дворянином-хозяином (помещиком). Ему полагался оброк, крестьяне обязаны были отрабатывать барщину. Так что селянину выходила двойная тягота – со стороны государства и дворянина.
Вести сельское хозяйство стало совсем невмоготу: резко выросшая армия сплошь состояла из сельского люда – наиболее здорового и работоспособного, оторванного от сохи; разоряла крестьян масса «государевых служб»; кроме того Петр превратил деревню в источник рабочей силы для промышленных предприятий; добивали крестьянина и огромные поборы.
Вначале налоги собирались с тяглового двора. Царь увидел, что с приростом населения состав такого двора увеличивался, а доходы в казну оставались прежними. И он вводит «подушную подать». Теперь должны были брать плату со всех крестьян мужского пола, независимо от возраста. Естественно, число плательщиков выросло, возросли и поступления в государственную казну – в 3–4 раза. Не всегда крестьяне могли, а иногда и не спешили расплачиваться с государством, поэтому в деревни направлялись воинские команды, которые, по приказу, отбирали у крестьян часто последнее.
Ближе к концу царствования Петр в России создает новое сословие – государственных крестьян. В эту категорию входили совсем обедневшие и без перспектив выбиться из нужды дворяне, уже имевшиеся черносошные крестьяне (крестьяне, зависевшие непосредственно от государства), татары, население Сибири, рейтары, копейшики, пушкари, служилые люди «по прибору». Число таких крестьян составило около 1 млн душ «мужеска пола» (20% тяглецов – тех, кто облагался государственной повинностью). Теперь ими распоряжался только самодержец.
Петр искал пути «гармонизации» жизни крестьян. Взимая с них непосильные налоги, он вводил и некоторые средства защиты для них от непосредственных хозяев. Помещик в те времена мог вмешиваться в личную жизнь крепостных, даже браки заключались с его разрешения, имел право разбивать семьи при продаже своих крепостных, отдавать подданных «в зажив» (в наем), получая за это от наемщика плату и т.д. Петр восстановил права крестьянина перед судом, прекратил отдачу крестьян «в зажив», отменил ответственность крестьян за долги их помещика, установил право крестьян заниматься торговлей. Но если многие петровские указы более или менее выполнялись, то указ с рекомендациями не торговать людьми и не разбивать семьи так и остался на бумаге, причем надолго.
Подушная подать для помещичьих крестьян составляла в среднем 70 коп. в год. Государственные крестьяне сверх того платили еще 40 коп. оброка. Иноверцы, кроме евреев, выплачивали также по 40 коп. К концу первой четверти XVIII в. российское крестьянство было разорено, что в разных губерниях страны не раз вызывало недовольство.
Многие спасались бегством – на Дон, Яик, в Башкирию и Сибирь – подальше от центра и властей.
Как вы уже заметили, Петр, не отрицая ведущей роли дворянского сословия в государстве, стремился привлечь к разным делам представителей и других сословий, даже из числа «подлых», только бы те толковыми и образованными были. С этой целью он узаконил порядок выдвижения и назначения на должности, сверху донизу, введя «Табель о рангах» (1722). Согласно этому документу все должности в армии, на флоте и в гражданских учреждениях были расписаны по 14 рангам (степеням отличия, специальным званиям, разрядам). В армии ранги начинались от фендрика до генерал-фельдмаршала, на флоте – от корабельного комиссара до генерал-адмирала, в гражданских заведениях – от коллежского регистратора и комиссара до канцлера. Каждый из этих чинов можно было получить только за личные качества и усердие в службе, «хотя бы и низкой породы были». Чиновники – выходцы из низших сословий, получившие 8-й ранг, становились потомственными (наследственными, родовыми) дворянами, военные удостоивались этой чести с 12-го ранга.
В России на начало XVIII в. выделялись два основных сословия – дворянство и крестьянство. К ним можно добавить и набиравшее силу купечество. Но эти основные категории населения не являлись сословиями в истинном смысле этого понятия, поскольку их права не были юридически основательно закреплены, не было и сословных организаций, сословного представительства.
Дворянство. Главную цель сословного переустройства в России Петр видел в определении «своего места» каждой группе людей государства, при этом ведущее положение должна занимать его опора – дворянство. А с ним была сущая беда: грамотных – по пальцам пересчитать, общая культура – ниже низкой, многие не зутруждали себя ни умственным, ни физическим трудом. Безделью и отсталости значительной части дворян способствовали нерушимые вековые традиции – ничего в этой жизни не менять: «Наши деды так жили, и мы проживем». И вот эту прочно сцементированную замшелую старину Петр вознамерился вспахать острым плугом реформ. От дворянства он хотел одного: каждый из них должен считать «государеву службу» почетным правом, умело править страной на поставленном месте, со знанием военного дела командовать войсками.
Решение задачи Петр начал с распространения, правильнее, насаждения, в среде дворян образования. По нововведенной обязанности каждый недоросль (молодой дворянин, не достигший совершеннолетия и не поступивший на государственную службу) с 10 до 15 лет должен был учиться «грамоте, цифири, и геометрии». Для этого были созданы специальные школы – «циферные», «навигацкая», артиллерийская, фортификационная и др. Часть дворянских детей отправляли учиться за границу. Учитывая, что молодые дворяне были весьма охочи на ранние женитьбы, что мешало учебе в школе, царь указом запретил им вступать в браки без справки о «выучке», которую они могли получить только по завершении всего курса обучения в школе.
Прожив достаточно праздно раннюю молодость, дворянин поступал на государственную службу – военную или гражданскую. Поскольку военная служба была гораздо труднее, ведь на войне и убить могут, в дворянских семьях происходили ссоры на почве «кому куда идти»: все выбирали из двух зол «гражданку». Петр вынужден был установить квоту: одна треть сынов дворянина оставалась на гражданской службе, две трети шли в армию.
Внутри господствующего класса имелись категории окольничих, бояр, дворян и т.д. Петр упразднил такое деление – все они стали дворянами. Принадлежавшие им на различных условиях земли – вотчины и поместья перешли в их полную собственность.
Жизнь дворян сильно усложнилась: смертельно обижались они, когда при назначении на служебные должности перестали считаться с их родовым и сословным положением. Теперь служба дворян в армии начиналась с рядового звания, чтобы приобщиться вначале к азам военного дела, прежде чем стать офицером. Служба в государственных учреждениях – тоже с самой низкой должности. Нововведение неимоверно оскорбляло «достоинство» дворян. Но Петра с избранного пути было не свернуть: в первую очередь он ценил людей не за сословную принадлежность, а по уму и деловым качествам. Поэтому многие выходцы из «подлого» народа и самые «худородные» (незнатного происхождения) дворяне могли занять и занимали более высокое служебное положение, чем самые богатые и родовитые люди.
В 1714 г. вышел указ о единонаследии. Это означало, что поместья могли передаваться по наследству только одному сыну, пусть их будет в семье хотя бы десять. Зачем потребовалась Петру такая, на взгляд многих дворян, жестокая и несправедливая мера? Ведь дворянские дети ни горя, ни беды не знали, будучи уверенными, что свою равную с другими долю от отцовского богатства они всегда получат и на нее проживут припеваючи до конца дней своих.
ПЕРВОИСТОЧНИКЗдесь царь хотел одним выстрелом убить сразу трех «зайцев»:
«Кто имеет сыновей и ему же аще хощет единому из оных дать недвижимое через духовную (завещание. – Авт.), тому в наследие и будет; другие же дети обоего пола да награждены будут движимыми имения, которыя должен отец их или мать разделити им при себе, как сыновьям, так и дочерям, колико их будет, по своей воли, кроме онаго одного, который в недвижимых наследником будет…
А когда от… пяти по два сына будут, то по сту дворов достанется и тако далее умножась, в такую бедность придут, что сами однодворцами застать могут и знатная фамилия, вместо славы, поселяне будут, как уже много тех экземпелеров (образов) есть в Российском народе».
Из указа Петра I
– остановить раздробление дворянских земель и тем самым сохранить крупные и знатные рода;
– предотвратить снижение платежеспособности крестьянства: чем крупнее дворянское хозяйство, тем зажиточнее крестьяне, а, следовательно, тем больше с них можно будет взыскать налогов;
– заставить шевелить мозгами дворянских отпрысков, которые, оставшись без наследства, «не будут праздны, ибо принуждены будут хлеба своего искать службою, учением, торгами и прочим». Главный смысл закона о единонаследии, как видим, состоял в том, чтобы вынудить дворян и их крепостных служить государству.
«Худые» времена наступили для высшего сословия. Привыкли они к размеренной, спокойной, по старинке, жизни в своих поместьях, а тут и учись, и не женись по личной охоте, и служи, где прикажут, и участвуй в войнах, где и убить в бою или ненароком могут. И они начали искать хитрые выходы из положения (по словам В.О. Ключевского – «изображать плутни и извороты, на какие пускались дворяне, чтобы «отлынять» от службы»). Валом пошли взятки («судьи криво едут»), притворные болезни, вплоть до юродства. Многих недорослей, не желавших постигать цифирь и навигацию, родители стали записывать в церковные училища: там и спокойно, и благочестиво, и на войну не возьмут. Петр, узнав о резком скачке числа «любителей богословия», мигом перевел всех их в морскую школу, заставив недорослей в наказанье еще и своими руками выполнять тяжелую работу на стройке – вбивать сваи в землю.
Дворяне, открыто боясь Петра, всячески саботировали его решения тайно: с верноподданнической улыбкой в лицо государю, а за глаза – с проклятиями в его адрес. Царь вынужден был самолично производить «разборку» дворян – и детей, и взрослых. Только в Москве в 1704 г. он сам пересмотрел и распределил по службам около 8000 недорослей, из них 400 «знатных самых персон». Не раз представали пред его гневными очами и увесистой дубинкой и солидные по возрасту и положению дворяне – с отчетами об их службе. Выяснялось, что многие из них служили только за страх, но никак не на совесть.
Петр возвышал дворянство в социальной иерархии не через традиционные царские милости – кому шубу с царского плеча, кому землю с деревнями и т.д., а через полезную Отечеству деятельность, напряженнейший труд на его благо. Посевы такой политики созревали долго, но тем слаще были зрелые плоды ее: Петр неимоверным трудом за четверть века создал могучую дворянскую империю.
Купечество. Под пристальное государево око попало и купечество. Чтобы оживить торговлю и промышленность, Петр протянул ему руку дружбы и помощи. Торговцы воспрянули духом и делом. Они стали получать разные льготы, государственную денежную поддержку. Повсеместно вырастали торговые компании. И что очень важно, государство на выгодных условиях передавало купцам казенные заводы с разными производствами.
Дворяне кичились, не желая видеть промышленность и торговлю своим занятием, считая это недостойным звания истинного дворянина. (Такие взгляды будут бытовать в России и при последующих правителях. Так, Екатерина II, а это вторая половина XVIII в., все еще считала зазорным для дворян заниматься торговлей.) В таких условиях передавать дворянам казенные заводы, да еще и принужденно, – это значило погубить уже имевшуюся промышленность, и даже не мечтать о ее росте и разнопрофильности. Купцы же, имея хозяйственную жилку, торговую сноровку, сумели увидеть большую перспективу и выгоду для себя и государства в промышленном деле.
Петр I хорошо понимал и видел, что в условиях реформирования практически всех сторон жизни российского общества, ведения по существу непрерывных, высокозатратных войн, само государство не может содержать промышленные предприятия на эффективном уровне. Купец, промышленник, купив завод, фабрику, да еще и на выгодных условиях, относился к нему по хозяйски, имущество-то теперь свое, находил средства для расширения дела и продукцию сбывал успешно, поскольку для него и здесь создавались льготные условия.
Говоря о двух основных высших сословиях – дворянах и купцах, необходимо добавить, что первые с нескрываемым презрением относились ко вторым – настолько, что ни за что не желали отдавать своих дочерей замуж за купцов, даже если те были во много раз богаче их. Петр всячески стремился сблизить высокомерное дворянство и предприимчивое купечество. Под стать ему действовали некоторые его приближенные. Меншиков, к примеру, вместе с купцами образовал товарищество для ловли и продажи морских богатств на Белом море – трески, моржей и т.д.
Любил царь посоветоваться с умными промышленными и торговыми людьми, наиболее заметных из них брал под свое личное покровительство. Так, увидев деловитость и смекалку простого тульского кузнеца Никиты Демидова, Петр поддержал его, в результате чего умный кузнец стал владельцем уральских железных заводов, одним из наиболее влиятельных промышленников России.
ЭТО ЛЮБОПЫТНОКрестьянство. Основной сословной массой и кормильцем России было крестьянство. Именно на его плечи легли огромные затраты на войны и строительство. «Прибыльщикам» – особым чиновникам по сбору налогов – разрешалось придумывать и осуществлять новые, просто фантастичные поборы. Налогами, вспомните, были обложены соль и квас, ульи и дубовые гробы, продажа огурцов и ношение бород и т. д. Астраханский воевода Ржевский, к примеру, брал налог с бань, погребов, пива, браги, за что и поплатился – был убит в ходе восстания. Нескончаемые государственные повинности непосильным бременем ложились на простой люд, лишая его всякой экономической самостоятельности. Только прокормление местным населением различных воинских и налоговых команд стоило огромных денег, не говоря уже о строительстве дорог, затратах на извозы и т.п.
Как-то привезли царю из Европы великолепной работы пистолет, у которого вскоре сломался курок. Для устранения неисправности Петру посоветовали обратиться к тульскому оружейнику Никите Демидову. По пути в Воронеж Петр оставил ему испорченное оружие. Возвращаясь в Москву, царь вновь посетил Демидова. Работа ему понравилась, но Петр проворчал: «А пистолет-то какой! Доживу ли я до тех дней, когда и у меня на Руси будут вот так работать». «Авось мы и сейчас против немца постоим», – спокойно ответил Никита. Петр не любил бахвальства, тут же дал оплеуху оружейнику, приговаривая: «Сперва сделай, мошенник, а уж потом хвались!» Никита не растерялся и сказал: «А ты, царь, сперва узнай и потом дерись! Который у твоей милости, тот пистолет моей работы. А твой заморский – вот этот». С этими словами он протянул царю иностранный пистолет. Петр был поражен, попросил прощения, поручил Никите построить оружейный завод, для чего приказал выдать 50 тыс. руб.
Но, расплатившись с государством, крестьянин должен был расплатиться еще и с дворянином-хозяином (помещиком). Ему полагался оброк, крестьяне обязаны были отрабатывать барщину. Так что селянину выходила двойная тягота – со стороны государства и дворянина.
Вести сельское хозяйство стало совсем невмоготу: резко выросшая армия сплошь состояла из сельского люда – наиболее здорового и работоспособного, оторванного от сохи; разоряла крестьян масса «государевых служб»; кроме того Петр превратил деревню в источник рабочей силы для промышленных предприятий; добивали крестьянина и огромные поборы.
Вначале налоги собирались с тяглового двора. Царь увидел, что с приростом населения состав такого двора увеличивался, а доходы в казну оставались прежними. И он вводит «подушную подать». Теперь должны были брать плату со всех крестьян мужского пола, независимо от возраста. Естественно, число плательщиков выросло, возросли и поступления в государственную казну – в 3–4 раза. Не всегда крестьяне могли, а иногда и не спешили расплачиваться с государством, поэтому в деревни направлялись воинские команды, которые, по приказу, отбирали у крестьян часто последнее.
Ближе к концу царствования Петр в России создает новое сословие – государственных крестьян. В эту категорию входили совсем обедневшие и без перспектив выбиться из нужды дворяне, уже имевшиеся черносошные крестьяне (крестьяне, зависевшие непосредственно от государства), татары, население Сибири, рейтары, копейшики, пушкари, служилые люди «по прибору». Число таких крестьян составило около 1 млн душ «мужеска пола» (20% тяглецов – тех, кто облагался государственной повинностью). Теперь ими распоряжался только самодержец.
Петр искал пути «гармонизации» жизни крестьян. Взимая с них непосильные налоги, он вводил и некоторые средства защиты для них от непосредственных хозяев. Помещик в те времена мог вмешиваться в личную жизнь крепостных, даже браки заключались с его разрешения, имел право разбивать семьи при продаже своих крепостных, отдавать подданных «в зажив» (в наем), получая за это от наемщика плату и т.д. Петр восстановил права крестьянина перед судом, прекратил отдачу крестьян «в зажив», отменил ответственность крестьян за долги их помещика, установил право крестьян заниматься торговлей. Но если многие петровские указы более или менее выполнялись, то указ с рекомендациями не торговать людьми и не разбивать семьи так и остался на бумаге, причем надолго.
Подушная подать для помещичьих крестьян составляла в среднем 70 коп. в год. Государственные крестьяне сверх того платили еще 40 коп. оброка. Иноверцы, кроме евреев, выплачивали также по 40 коп. К концу первой четверти XVIII в. российское крестьянство было разорено, что в разных губерниях страны не раз вызывало недовольство.
Многие спасались бегством – на Дон, Яик, в Башкирию и Сибирь – подальше от центра и властей.
Как вы уже заметили, Петр, не отрицая ведущей роли дворянского сословия в государстве, стремился привлечь к разным делам представителей и других сословий, даже из числа «подлых», только бы те толковыми и образованными были. С этой целью он узаконил порядок выдвижения и назначения на должности, сверху донизу, введя «Табель о рангах» (1722). Согласно этому документу все должности в армии, на флоте и в гражданских учреждениях были расписаны по 14 рангам (степеням отличия, специальным званиям, разрядам). В армии ранги начинались от фендрика до генерал-фельдмаршала, на флоте – от корабельного комиссара до генерал-адмирала, в гражданских заведениях – от коллежского регистратора и комиссара до канцлера. Каждый из этих чинов можно было получить только за личные качества и усердие в службе, «хотя бы и низкой породы были». Чиновники – выходцы из низших сословий, получившие 8-й ранг, становились потомственными (наследственными, родовыми) дворянами, военные удостоивались этой чести с 12-го ранга.
Административные реформы
Задумки царя в реформировании органов власти и управления предполагали в значительной мере перестроить Россию по «евростандарту». Преобразования Петр начал сверху, с Боярской думы. Государь дал ей новое, на западный манер, название – «консилия». Но чем больше вникал он в ее деятельность, тем больше видел обветшалость и ненужность этого органа в существовавшем виде. И это не удивительно, поскольку многие бояре были настолько неграмотны, что вместо подписи ставили крестики.
Петр, понимая, что в Думе сидят влиятельные люди, решил избавляться от нее постепенно, по тем временам даже демократично. Вначале он сократил число ее членов с 182 до 86 человек. Затем издал указ (1707), по которому в «консилии» должны вестись протоколы заседаний. Далее указ гласил, что эти протоколы непременно должны подписываться всеми ее членами, «ибо сим всякого дурость явлена будет». А как их подписывать, если боярин «а» от «я» отличить не может?
Прознав, как устроены государственные учреждения в Европе, Петр перекладывает многие функции Боярской думы на приказы и канцелярии. И Дума, в том виде, как она функционировала ранее, стала отмирать естественным образом, можно сказать, от ненужности. Ее «похороны» состоялись в 1711 г., когда царь создал Правительствующий Сенат как высший правительственный орган. Вначале в него вошло всего лишь 9 человек. Сенат должен был ведать всеми сторонами жизнедеятельности государства: финансами, торговлей, доходами, поведением чиновников, правильностью судопроизводства, разработкой новых законов и т.д. Наказ новому органу власти был таков: «Сенату всяк да будет послушен так, как нам самому». Царь сам написал его обязанности, среди которых уделил особое внимание добропорядочному усердию сенаторов в работе: «Никому в Сенате не позволяется разговор иметь о посторонних делах, которые не касаются службы нашей, тем менее заниматься бездельными разговорами или шутками…» И далее: «Указую господам сенаторам держать речи в присутствии не по-писанному, а токмо своими словами, дабы дурь каждого видна была».
Подбирал сенаторов Петр самолично. И, тем не менее, знал, что за ними надобно присматривать, особенно по части поведения и исполнительности. С этой целью он ввел должность генерал-ревизора, но порядка от этого в Сенате больше не становилось. Тогда Петр решил, что лучше гвардейцев Преображенского полка с этой работой никто не справится. Гвардейцы были, видимо, более воспитанными людьми, чем те, за кем им предстояло надзирать, поскольку в инструкции было записано: «А ежели кто из сенаторов станет браниться или невежливо поступать, то такого арестовать и отвесть в крепость».
Основными формами ответственности членов Сената стали царский выговор всему Сенату и денежные штрафы, налагаемые на сенаторов. Так, в 1719 г. пять сенаторов было оштрафовано за неправое решение дел. Двух сенаторов публично высекли кнутом за хищения. Потом Петр понял, что такие меры сильно роняли авторитет сенаторов, и стал публично ограничиваться предупреждениями, а наедине нередко избивал дубинкой любого провинившегося, независимо от занимаемой должности.
Несмотря на несомненную пользу от Сената, из-за неразберихи в функциях и производстве к 1722 г. в нем накопилось 16 000 нерешенных дел. Высший орган власти был неповоротлив до парадоксальности. К примеру, официальные бумаги Сената пересылались из Петербурга в Вологду через Архангельск (посмотрите по карте). Требовались невероятные усилия, чтобы упорядочить элементарные функции государственного управления.
До введения министерств в России оставалось около ста лет (это произойдет только в 1802 г.). Пока же их функции выполняли приказы. Они были весьма многочисленны (44 приказа), жестко администрированы, но неуклюжи и не эффективны. Петр, знавший опыт шведов, решил перенести его на русскую почву. Ликвидировав приказы, он «начал сочинять» вместо них коллегии – всего 9.
Петр, понимая, что в Думе сидят влиятельные люди, решил избавляться от нее постепенно, по тем временам даже демократично. Вначале он сократил число ее членов с 182 до 86 человек. Затем издал указ (1707), по которому в «консилии» должны вестись протоколы заседаний. Далее указ гласил, что эти протоколы непременно должны подписываться всеми ее членами, «ибо сим всякого дурость явлена будет». А как их подписывать, если боярин «а» от «я» отличить не может?
Прознав, как устроены государственные учреждения в Европе, Петр перекладывает многие функции Боярской думы на приказы и канцелярии. И Дума, в том виде, как она функционировала ранее, стала отмирать естественным образом, можно сказать, от ненужности. Ее «похороны» состоялись в 1711 г., когда царь создал Правительствующий Сенат как высший правительственный орган. Вначале в него вошло всего лишь 9 человек. Сенат должен был ведать всеми сторонами жизнедеятельности государства: финансами, торговлей, доходами, поведением чиновников, правильностью судопроизводства, разработкой новых законов и т.д. Наказ новому органу власти был таков: «Сенату всяк да будет послушен так, как нам самому». Царь сам написал его обязанности, среди которых уделил особое внимание добропорядочному усердию сенаторов в работе: «Никому в Сенате не позволяется разговор иметь о посторонних делах, которые не касаются службы нашей, тем менее заниматься бездельными разговорами или шутками…» И далее: «Указую господам сенаторам держать речи в присутствии не по-писанному, а токмо своими словами, дабы дурь каждого видна была».
Подбирал сенаторов Петр самолично. И, тем не менее, знал, что за ними надобно присматривать, особенно по части поведения и исполнительности. С этой целью он ввел должность генерал-ревизора, но порядка от этого в Сенате больше не становилось. Тогда Петр решил, что лучше гвардейцев Преображенского полка с этой работой никто не справится. Гвардейцы были, видимо, более воспитанными людьми, чем те, за кем им предстояло надзирать, поскольку в инструкции было записано: «А ежели кто из сенаторов станет браниться или невежливо поступать, то такого арестовать и отвесть в крепость».
МНЕНИЕ ИСТОРИКАВ 1722 г. в надзоре за Сенатом сменило гвардейцев «око государево» – генерал-прокурор П. Ягужинский. Сущность новой должности определялось так: «Сей чин яко око наше и стряпчий о делах государственных». Была также создана целая государственная сеть надзора: прокуроры, фискалы и т.д. С взяточничеством и злоупотреблениями боролись разными способами, но результаты всякий раз оказывались мизерными. А как могло быть иначе, если сам обер-фискал Нестеров попался на крупных взятках.
«В Сенате шли ожесточенные раздоры и разыгрывались непристойные сцены: обер-прокурор Скорняков-Писарев был в непримиримой вражде со своим принципалом (Начальником. – Авт.) генерал-прокурором Ягужинским, подканцлер барон Шафиров с канцлером графом Головкиным, родовитые сенаторы, природные князья Голицын и Долгорукий с неродовитым, но светлейшим жалованным князем Меншиковым, и все со всеми своими личными и партийными дрязгами обращались к царю. Сенаторские совещания порой превращались в брань; один другого называл вором…»
В. Ключевский
Основными формами ответственности членов Сената стали царский выговор всему Сенату и денежные штрафы, налагаемые на сенаторов. Так, в 1719 г. пять сенаторов было оштрафовано за неправое решение дел. Двух сенаторов публично высекли кнутом за хищения. Потом Петр понял, что такие меры сильно роняли авторитет сенаторов, и стал публично ограничиваться предупреждениями, а наедине нередко избивал дубинкой любого провинившегося, независимо от занимаемой должности.
Несмотря на несомненную пользу от Сената, из-за неразберихи в функциях и производстве к 1722 г. в нем накопилось 16 000 нерешенных дел. Высший орган власти был неповоротлив до парадоксальности. К примеру, официальные бумаги Сената пересылались из Петербурга в Вологду через Архангельск (посмотрите по карте). Требовались невероятные усилия, чтобы упорядочить элементарные функции государственного управления.
До введения министерств в России оставалось около ста лет (это произойдет только в 1802 г.). Пока же их функции выполняли приказы. Они были весьма многочисленны (44 приказа), жестко администрированы, но неуклюжи и не эффективны. Петр, знавший опыт шведов, решил перенести его на русскую почву. Ликвидировав приказы, он «начал сочинять» вместо них коллегии – всего 9.