Александра Николаевна Бахметева. Полная история Христианской Церкви

 
   Пьер Куртейс. Медальон с изображением римского императора Тита. 3-я четв. XVI в. Санкт-Петербург, Эрмитаж
 
   Весной 70 года, незадолго до праздника Пасхи, Тит подошел к Иерусалиму с огромным войском. Иудеям удалась вылазка против него: перебив у него много солдат, они едва не захватили его самого, но на следующий же день Тит, собрав все полки свои, расположился станом на горе Елеонской, по ту сторону потока Кедронского. Произнося эти священные для нас имена, как не вспомнить скорбных и пророческих слов Спасителя, когда, глядя с Елеонской горы на Иерусалим, Он заплакал о несчастном городе и воскликнул: о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это скрыто ныне от глаз твоих, ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего (Лк. 19, 42–44). Эти дни теперь настали.
   Тит приступил к земляным работам вокруг городских стен и начал окружать город со всех сторон. Но и теперь, в виду такой близкой опасности, иудеи не прекращали своих раздоров. Правда, они иногда соединялись, чтобы разорять осадные работы неприятеля или делать вылазки против римлян, которых изумляли своей отчаянной храбростью, но потом вновь принимались за междоусобные брани. По случаю праздника Елеазар, который занимал храм, открыл его для богомольцев. Иоанн воспользовался этим, чтобы ввести туда вооруженных воинов, которые перебили приверженцев Елеазара и завладели храмом и окрестностями его. Симон между тем имел в своей власти верхнюю часть города. Все пространство, разделявшее противников, подвергаясь беспрестанно пламени, скоро превратилось в поле битвы, на котором день и ночь велась беспрерывная, беспощадная война. Крики раненых, стоны умирающих не умолкали в Иерусалиме.
   Забывая об общей опасности и стараясь только нанести друг другу как можно более вреда, злодеи в безумной ярости истребляли хлебные запасы, приготовленные на случай осады, разрушали орудия, жгли дома и превращали огромные части города в груды пылающих развалин.
   Но Иерусалим был так хорошо укреплен, что, конечно, мог надеяться устоять против врага. Город, построенный на двух горах, окружала тройная каменная стена, вдоль которой стояло почти девяносто сильно укрепленных башен. Со времени построения храма иудеи непрестанно заботились о том, чтобы как можно лучше укрепить город, в котором находилось их святилище, и в продолжение веков не щадили на то ни трудов, ни издержек. Даже позднейшие правители-иудеи много сделали в этом отношении: они значительно возвысили стены, и один из Иродов построил три башни, которые считались неприступными крепостями. Храм стоял почти в середине города на высокой горе и был со всех сторон обнесен стенами и соединен галереей с крепким замком, называвшимся Антонией; самое святилище находилось за тройной оградой. Таким образом, само здание храма с его оградами, галереями и стенами могло тоже служить крепостью, имевшей все средства к обороне, ибо в прилежавших к храму замках находилось все нужное для этого. Великолепием и богатством храм Иерусалимский превышал все, что только можно себе вообразить. На украшение его были потрачены несметные сокровища, иудеи, в какой бы стране они ни жили, платили ежегодно поголовную подать в пользу храма; и храм этот, богатый золотом и серебром, мрамором, дорогими сосудами, являлся предметом удивления для всех посетителей. Даже иноплеменники, не веровавшие в Бога, смотрели на него с благоговением. И этот священный храм, в который по Закону воспрещено было войти без предварительного обряда очищения, теперь ежедневно осквернялся кровопролитием, святотатством и самыми ужасными преступлениями. Богомольцы и даже священники, совершавшие жертвоприношение, часто умерщвлялись в самом храме. Кровь лилась в нем потоками, и злодейства совершали иудеи, ревнители Закона! Ругаясь ежечасно над святыней и над Законом, они между тем не переставали надеяться на чудесную помощь свыше и ожидать явления Мессии, Избавителя. Лжепророки не переставали обещать, что из Иудеи изыдет вождь, который не только освободит их от подданства, но и покорит им все народы мира. Так превратно толковали пророчества о Спасителе, Который, действительно, силою любви и истины должен был покорить владычеству Своему все народы. Одушевленные такими надеждами, иудеи отвечали гордым отказом на все предложения Тита, который не раз, а почти после каждой успешной вылазки убеждал их сдаться, обещая им прощение мятежников и сохранение города и храма.
   Работы осаждающих быстро подвигались. Тит возвел высокие башни, с которых беспрерывно метались в город стрелы и камни. Осадные орудия безостановочно действовали против первой стены. После неимоверных усилий Титу удалось пробить первую стену, затем вторую и овладеть новой частью города. Надеясь, что иудеи поймут безнадежность своего положения, он предложил им сдаться, но они отказались и, бросившись с отчаянным мужеством на римлян, разрушили часть их работ, сожгли множество осадных орудий и преследовали неприятеля до самого его стана. Но готовился для них новый страшный враг – голод. Тит, узнав через перебежчиков, что в Иерусалиме начинается голод, решился обнести весь город стеной для того, чтобы прекратить подвоз припасов и таким образом довести жителей до последней крайности.
   С самого начала осады оказался в городе недостаток в съестных припасах. Осада началась около самой Пасхи, и по случаю праздника население, всегда огромное в Иерусалиме, возросло до невероятного числа^[52], что сильно способствовало к скорому истреблению заготовленных припасов. Кроме того, великое множество припасов уничтожили враждовавшие между собою партии, большинство несчастных жителей были ограблены и разорены хищными злодеями, и вскоре начались бедствия, беспримерные в истории. Имевшие кое-какие запасы тщательно прятали их, чтобы не умереть голодной смертью со своими семействами. Богатые зарывали деньги, боясь грабежа, а потом на вес золота покупали меру пшеницы или ржи. На рынках перестали показываться съестные припасы: кто имел что-нибудь у себя, тот ел тайно. Ели немолотые зерна, о жареной или вареной пище и не думали. Достаточно было развести огонь, чтобы привлечь толпу грабителей, которые, как хищные звери, рыскали по городу, ища добычи. С оружием в руках отнимали они у несчастных последний кусок хлеба, последнюю горсть муки и часто их самих предавали истязаниям и смерти. Стали питаться травой, кореньями, гнилым сеном, ремнями, ели мышей, лошадей, всякую падаль. Наконец, дошло до того, что трупы умерших стали служить пищей. Развились страшные болезни, целые семьи, целые дома вымирали, у живых недоставало сил хоронить мертвецов. Улицы и площади города были завалены трупами, которые зловонием заражали воздух, усиливая болезни. Правители велели выносить трупы за город и в продолжение двух месяцев их вынесли до 600 000. Позднее, когда Тит обнес город стеной, трупы бросали через стену или сваливали в опустевшие дома, которые запирали, когда они наполнялись. Иногда по ночам несчастные, терзаемые голодом, находили средство, обманув часовых, выйти за город, чтобы нарвать травы или найти чего-нибудь съестного. Но часто они попадали в руки римлян, которые распинали их на крестах. Впрочем, уже и эта опасность не удерживала, и число их было так велико, что иногда в один день до 500 человек погибало крестной смертью. Вокруг городских стен стояли кресты с распятыми на них иудеями. Ужасное возмездие за Крестную смерть Христа! Затем Тит, видя, что эти жестокие меры только еще более ожесточают иудеев и заставляют их упорствовать в обороне, велел переменить образ действия. Он приказал принимать и кормить всех беглецов. Число их чрезвычайно возросло, но несчастные большей частью умирали в стане римлян, чрезмерно наедаясь после продолжительного голода.
   А между тем в городе нужда все возрастала и наконец достигла такой крайности, что едва верится повествованию Иосифа Флавия. Голод заглушил все чувства жалости, все чувства любви и приязни. Мужья вырывали пищу из рук жен, родители из рук детей, все человеческие чувства заглохли, люди стали хуже хищных зверей. Наконец, сбылось самое ужасное из предсказаний Моисея, предвещавшего в книге Второзакония бедствия иудеев. Одна богатая молодая женщина по имени Мария, прибывшая в Иерусалим на праздник, была в нем застигнута бедствиями войны. Лишившись имущества, доведенная до отчаяния нуждой и голодом, она зарезала и сварила новорожденного младенца своего. Часть этой ужасной пищи она съела тайно и спрятала оставшееся. Злодеи, привлеченные запахом или дымом, ворвались в дом и стали с угрозами требовать, чтобы она дала им есть. «Возьмите, ешьте, – сказала она, – вы, вероятно, не прихотливее женщины и не сострадательнее матери». Сами злодеи отшатнулись; и это страшное событие поразило ужасом весь город и римский стан. Несчастные жители Иерусалима ожидали смерти как избавления и, умирая, устремляли взоры на храм.
   Но и при такой ужасной крайности не хотели и слышать о сдаче. Симон и Иоанн не прекращали ни раздоров, ни злодеяний своих, но в обороне города являли деятельность и настойчивость, достойные удивления. Вместо разоренных укреплений они возводили новые, строили стены, разрушали по ночам работы неприятеля. Но все труднее становилась борьба против римлян. Укрепленные башни одна за другой штурмом брались римлянами, а иудеи, одушевленные опасностью, собрали все свои силы и после упорного рукопашного боя, продолжавшегося десять часов у дверей храма, оттеснили римлян и сами зажгли галерею для того, чтобы отрезать храм от взятой неприятелем крепости. Тит овладел уже почти всем городом и, желая спасти храм от разрушения, вновь предложил сдачу. Иоанн отвечал, что Господь не допустит взятия Своего храма. Тогда Тит решился брать храм приступом. Иудеи с кровли храма бросали камни и стрелы в римских воинов, опрокидывали лестницы, по которым они взбирались. Римские воины зажгли ворота и портик храма и ворвались во внутреннюю ограду. В самой ограде, среди дыма и пламени, завязался отчаянный бой. Наконец римский воин бросил горевшее полено в окно храма, и храм запылал. Напрасно сам Тит делал всевозможные усилия, чтобы спасти храм. Римские воины, раздраженные долгим сопротивлением, уже не слушались его. Некоторые пользовались смятением, чтобы расхищать сокровища и драгоценности, и, наконец, весь храм сделался жертвой пламени. Это случилось 10 августа 70 года – в тот же самый день, когда сгорел и первый храм, взятый Навуходоносором.
   В отчаянии иудеи упорно дрались среди пылавших развалин, многие повергались в пламя, чтобы погибнуть вместе со святыней. Шесть тысяч человек бросились в пылавшие галереи храма, поверив какому-то лжепророку, который обещал им, что именно теперь явится Мессия и спасет святилище. Все до одного погибли! Таково было в ту страшную минуту слепое, пагубное легковерие этого несчастного народа, который во время пришествия Спасителя не хотел верить очевидному исполнению пророчеств и слову Самого Бога.
   Рассеявшись по городу, римские воины предали все мечу и огню. Приведенные в ярость упорным сопротивлением иудеев, они не щадили никого: убивали жен, детей, стариков, сжигали дома, рылись в подземельях, где несчастные думали укрыться от злобы врагов. Со всех сторон поднималось пламя, везде лились потоки крови. Воины римские довершили полное разрушение храма, переворотив даже камни и изрыв землю под основанием и вокруг него, в надежде найти скрытые несметные сокровища. Таким образом, сбылись в точности слова Спасителя, предвозвестившего, что от великолепного храма не останется камня на камне.
   После взятия храма начальники двух враждовавших партий, Симон и Иоанн, с мечами в руках пробились через римское войско и достигли верхней части города, которая не была еще во власти неприятеля. Там они держались несколько дней, мужественно защищаясь против римлян, но наконец и эта часть города была взята. И когда пламя объяло весь город, они попали в руки римлян. Одного казнили, другого заключили в темницу.

 
   Рельеф триумфальной арки Тита с изображением трофеев из иерусалимского храма
 
   Иерусалим был совершенно разрушен, за исключением трех укрепленных башен, которые Тит повелел сохранить как памятник своей победы и мужества римлян. Впрочем, не мужеству воинов своих приписывал он взятие Иерусалима, и сам удивлялся победе своей. Обозревая укрепления, он воскликнул: «Верно, Сам Бог, разгневанный злодеяниями иудеев, помог мне; ибо никакие человеческие усилия не могли бы одолеть такой твердыни!»
   Считают, что во время осады Иерусалима погибло от меча, голода и болезней до миллиона ста тысяч иудеев, а в продолжение всей войны около миллиона четырехсот тысяч. Около ста тысяч взяли в плен. Из них большая часть была отправлена в Рим, где строили Колизей – огромное здание для потешных игр. Много иудеев погибло на потешных играх в Риме, Кесарии и других городах, многих отправили в Египет на земляные работы и продали в рабство. Их продавали за самую низкую цену, потому что число было так велико, что едва находились покупатели.

 
   Колизей
 
   Оставалось еще во власти зилотов несколько укрепленных городов; но в продолжение года римляне овладели ими и всей страной. Везде иудеи оборонялись с необыкновенным мужеством, предпочитая смерть рабству; и везде шло страшное кровопролитие. Земли иудеев были проданы, и жалкие остатки этого многочисленного народа расселены по разным городам и областям и обложены Веспасианом данью. Их принудили вносить в Капитолий ту поголовную подать, которую до сих пор ежегодно платили в пользу Иерусалимского храма. Капитолий вместе являлся и главной крепостью Рима, и храмом языческого бога Юпитера. Вносить подать в языческий храм было особенно оскорбительно для иудеев.
   В областях и городах, где расселились иудеи, их жизнь стала самая печальная: их ненавидели и презирали язычники, а они, в свою очередь, ненавидели язычников, но еще более христиан. Не покидая той гордой мысли, что они одни избранники Божий, иудеи всеми силами души ненавидели тех, которые тоже считали себя призванными к наследию Царствия Божия. Они подстрекали язычников к гонениям против христиан и являлись их злейшими врагами. Бедствия не вразумили их, и, несмотря на падение Иерусалима и храма, иудеи продолжали ожидать Мессию и надеяться на независимость. От этого они в бессилии своем беспрестанно волновались и производили возмущения и беспорядки, которые принуждали римлян прибегать к самым строгим мерам против них. В Александрии они старались взбунтовать город против римлян, и огромное число иудеев было предано смертной казни. Великое множество иудеев погибло в пустынях Киренейских, куда пошли вслед за лжепророком, обещавшим им знамения и чудеса. Особенно волновались те, которые жили в иудейских областях и в окрестностях Иерусалима.
   Мы сочли нужным рассказать довольно подробно об Иудейской войне, хотя это, может быть, и не является, собственно, частью истории Церкви, ибо иудеи, составлявшие так долго Церковь Божию на земле, были теперь вне ее. Но христианский читатель не может быть равнодушен к судьбе народа, который в продолжение стольких веков был хранителем откровения Божия и над которым, за ожесточение и неверие его, с такой точностью исполнились предсказания пророков и Самого Господа. Сбылись те страшные бедствия, которые Моисей предрекал израильтянам, если они не станут исполнять воли Божией и не послушаются Того Пророка, Которого Господь восставит из среды их. Вот некоторые из пророчеств: «И за то, что ты (Израиль) не послужил Господу Богу твоему с веселием и радостью сердца за великое множество благодеяний Его, ты будешь служить врагу твоему, которого пошлет па тебя Господь… в голоде и жажде, и оскудением всего; и возложу па шею твою железное ярмо, пока не сокрушат тебя совсем. И от далекого края земли, с быстротою полета орлиного, наведет на тебя Господь народ, речи которого… ты не разумеешь; народ суровый с виду, который не почтит старцев твоих, и не пощадит юношей твоих; и будет он есть плод скота твоего и плод земли твоей; и не оставит тебе ни пшеницы, ни вина, ни елея, ни плода волов твоих, ни плода овец твоих, а погубит все. И окружит он тебя во всех городах твоих, пока не разрушит он высоких и крепких стен, на которые ты уповаешь; и сокрушит он тебя во всех городах, которые дал тебе Господь Бог твой. И от скорби и нужды, которые наведет на тебя враг твой, станешь поедать чад своих, питаться плотию сынов твоих и дочерей твоих, которых дал тебе Господь Бог твой… Юноша станет безжалостным оком… смотреть на брата своего, и на жену свою, и на детей, оставшихся у него. И не захочет поделиться с ними плотию чад своих, потому что лишен всего среди скудости и скорби, которыми удручат тебя враги твои во всех городах твоих. И между вами жена юная и нежная, не привыкшая от изнеженности ступать ногою по земле, позавидует оком мужу своему, и сыну, и дочери, и съест тайно новорожденного младенца своего… И останется вас немного, вы, которые были многочисленны, как звезды небесные, потому что ты не слушал гласа Бога твоего. И как… Господь благоволил о вас, благотворя вам и размножая вас, так точно Он станет истреблять вас; и возьметесь вы из земли, которая теперь дается в наследие вам. И рассеет тебя Господь Бог по всем народам, от края земли до края ее; и послужишь там иным богам, древу и камню, которых не знал ни ты и не знали ни отцы твои. Но и среди народов чуждых не упокоит тебя Господь, и не будет твердого стояния ноге твоей; и Господь даст тебе там… сердце печальное, и очи, изнывающие от тоски, и трепетную душу. И будет самая жизнь твоя сомнительна пред тобою; и не будешь уверен в жизни твоей. Поутру скажешь: каков-то будет вечер? а вечером: каково будет утро? Таким страхом наполнится сердце твое от того, что видели очи твои. И возвратит тебя Господь Бог в Египет па кораблях тем путем, о котором я говорил тебе; и уже более не увидишь пути сего, а проданы… там будете врагами вашими в рабов и в рабынь, и не будет покупающего!» (См. Втор. 28; 47–57, 62–68).
   Заметим, что падение Иерусалима со всеми бедствиями, которые сопровождали эту ужасную войну, совершилось менее чем через сорок лет после Крестной смерти Спасителя, когда еще, конечно, были живы многие из тех, которые, требуя казни Христа, восклицали: «Кровь Его на нас и на детях наших!»

Глава X
Святой Иоанн Богослов. Второе гонение на
христиан

   Пока происходили страшные события, описанные в предыдущей главе, Церковь Христова продолжала расти и множиться. Благодать Божия была над апостолами и преемниками их. Долее других апостолов оставался в живых святой Иоанн Богослов, и благовествовал в областях Малой Азии. Ему помогал его ученик Прохор, один из семидесяти апостолов. Не щадя сил, святой апостол обходил города Малой Азии, но главным его местопребыванием был Ефес. Благовествование его сопровождалось великими чудесами. Святая жизнь Иоанна Богослова, кротость, ревность к службе Божией и милосердие к ближним – все привлекало к нему любовь и уважение. Слово Божие распространялось быстро, вытесняя языческие суеверия.
   После смерти Нерона гонения на христиан временно прекратились. Нельзя сказать, чтобы апостолы и их ученики пользовались полной безопасностью, ибо когда язычники не могли открыто преследовать их за веру, то старались обвинить их в каких-нибудь преступлениях, чтобы предать казни. Но, по крайней мере, не было явного гонения за христианскую веру при наследниках Нерона: Гальбе, Отгоне, Вителлин, Веспасиане и его сыне Тите. Но около 81 года вступил на престол брат Тита, Домициан, и вскоре началось второе гонение на христиан.
   Мы уже говорили о том, что и после разрушения Иерусалима иудеи продолжали волноваться, производить смуты и беспорядки. До Домициана дошло, что они ожидают себе избавителя из племени царя Давида. Это показалось ему опасным, и он велел отыскать всех потомков Давида и привезти их в Рим. Привели к царю двух внуков Иуды, брата Господня. На вопросы Домициана они отвечали, что действительно происходят от царского рода Давидова, рассказали о своей бедности, показали руки свои, очерствевшие от трудной земляной работы. Домициан расспрашивал об их вере и надеждах. Они стали говорить ему о будущей жизни, о Царе, Которого Царство не от мира сего и Который явится, чтобы судить живых и мертвых. Этот ответ, а более всего бедность и смирение Давидовых потомков успокоили Домициана насчет их притязаний на престол иудейский, и он отпустил их. Но вскоре за тем он обратил ярость свою на христиан, которых представляли ему безбожниками, ибо они не поклонялись идолам, и мятежниками, ибо не соглашались воздавать царю тех почестей, которые принадлежат одному Богу. Около 94 года Домициан начал жестокое гонение на христиан и не пощадил даже ближайших своих родственников, ибо христианская вера проникла в царское семейство. Он предал смертной казни своего двоюродного брата Флавия Климента, христианина, а его жену Домитиллу сослал на отдаленный пустынный остров. Гонение свирепствовало во всех областях империи. В Афинах казнили Дионисия Ареопагита, ученика апостола Павла; св. Антипа, епископ Пергамский, был замучен в Пергаме, а из Ефеса вызвали в Рим святого Иоанна Богослова^[53]. Долго убеждали святого старца отречься от христианской веры, жестоко били, думая истязаниями вынудить отречение, но Иоанн среди мучений остался верен своему Божественному Учителю. Заставили его выпить отравленное ядом питье, но отрава не подействовала на него. Сбылись слова Спасителя, обещавшего ученикам, что если что смертоносное выпьют, не повредит им (Мк. 16; 18). После этого повергли святого апостола в котел с кипящим маслом, но и тут он остался здоров и невредим. Присутствующие, изумленные чудом, стали восклицать: «Велик Бог христианский!» Тогда Домициан, убедившись, что истязания бессильны над человеком, которого так чудесно охраняет невидимая сила, велел отвезти Иоанна в заточение на остров Патмос, близ берегов Малой Азии.
   Но что значило изгнание для святого апостола, которого ничто в мире не могло отлучить от любви Господней? Богатый, многолюдный город или бедный, пустынный остров – все для него было равно озарено постоянным присутствием Спасителя, Которого он так любил! И на дальнем, пустынном Патмосе Господь сподобил любимого ученика Своего чудного явления. В один воскресный день Он дал ему узреть в небесном видении славу Свою и отдаленную судьбу Церкви. По повелению Божию Иоанн описал это чудное откровение. Оно дошло до нас в священной книге, называемой Апокалипсис^[54], или Откровение святого Иоанна Богослова. Тут Господь Бог через Иоанна дает наставление семи главным малоазиатским Церквам: Ефесской, Смирнской, Пергамской, Фиатирской, Сардийской, Филадельфийской и Лаодикийской. Наставления эти обращены к Ангелу, или епископу, каждой Церкви. Описание внутреннего состояния Церквей и увещания, относящиеся к упомянутым Церквам, вместе с тем относятся и ко всему христианскому миру, и к состоянию Церкви во все времена. Затем следуют величественные картины славы Господа, Его постоянного попечения о Церкви, Его благости и любви, казни, ожидающей грешников, и блаженства праведных. В таинственных, пророческих видениях указаны различные бедствия, которые претерпит Церковь Божия на земле. Борьба врага человека с Агнцем Божиим, торжество Агнца^[55], искупившего верующих Кровию Своей, общее Воскресение и Суд^[56], и, наконец, красота Иерусалима Нового, то есть Царствия Небесного.