Страница:
– Так действуй, забери тебя Падший!
Эстельнаэр задумчиво почесал подбородок. Затем вскинул руки и забормотал под нос какую-то магическую тарабарщину. Я перевел взгляд на гоблинов. Их осталось всего пятеро, в том числе и вождь. Они жались к стене здания, безмолвно наблюдая за приближающимися орками. Странно. Теперь в них совсем не чувствовалось страха. Гоблины молча стояли друг рядом с другом, с холодной решимостью ожидая смерти.
Внезапно гоблина с черепом на голове охватило яркое мерцающее сияние, вскоре перекинувшееся и на остальную пятерку. Гоблины замерли и внезапно повалились на землю.
– Готово, – выдохнул рядом Эстельнаэр.
Я спрыгнул с седла и направился к скованной заклинанием пятерке. Орки подбежали к пленникам и обезоружили их. Как раз вовремя: действие заклинания заканчивалось, и светящийся ореол угасал на глазах.
Перешагнув через очередного мертвеца, я оказался перед пленниками и внимательно рассмотрел гоблина с черепом на голове. Гоблин был стар. Не знаю, сколько они живут, но этот прожил явно немало, и жизнь его вряд ли была простой. На испещренном глубокими морщинами лице белели два огромных шрама, а на левой руке не хватало двух пальцев. Магические путы уже исчезли, и гоблин просто сидел на земле, устало прислонившись спиной к стене дома. Он поднял голову, словно почувствовал, что я его рассматриваю. На мгновение наши взгляды пересеклись. Я едва заметно вздрогнул. Слишком часто я видел такой же мрачный, полный холодного равнодушия взгляд в зеркале. Не знаю, что увидел в моих глазах гоблин, но неожиданно он мрачно усмехнулся.
– Моя восхищен твой мастерством, Реломтулдул. – Похоже, ни один гоблин не может говорить на общем, не коверкая слов.
– Реломтул… – переспросил увязавшийся следом за мной Мезамир. – Что это значит?
– Мой народ видеть тебя на стенах Холма Железа. Мой народ помнить тебя и твой меч. Мой народ дать тебе истинное имя.
– И что оно означает?
– Реломтулдул – Тот, кто ведет дорогой предков.
– Даже гоблины назвали его «несущим смерть», – нервно рассмеялся Эстельнаэр. – Надеюсь, вы, ваше величество, – маг отвесил мне шутовской поклон, – гордитесь этим.
У меня зачесались кулаки от стойкого желания хорошенько двинуть ему по лицу. Эстельнаэр, видимо, это понял и быстро отошел в сторону. Из-под складок своего раздражающе яркого одеяния он достал небольшую медную флягу, отвинтил крышку и сделал долгий, жадный глоток. Утерев губы обратной стороной ладони, убрал флягу и пошел к своей лошади.
Вновь перевожу взгляд на молчаливо рассматривающего разыгравшуюся сцену гоблина.
– У меня мало времени. – Острие Химеры уперлось гоблину в подбородок, но, похоже, никакого впечатления это на него не произвело. – Ты знаешь, кто я и какие слухи обо мне ходят. Так вот, большая часть из них – правда. Я мог бы тебя пытать, но вижу: ты не боишься боли и смерти. Поэтому думаю, мы можем сделать кое-что другое. Если ты ответишь на мои вопросы, я обещаю вам всем быструю и безболезненную смерть. Иначе заберу вас в Твердь и отдам гномам – они найдут, что с вами делать.
Мне показалось или руки гоблина едва заметно дрогнули?
– Твоя умеешь уговаривать, – мрачно усмехнулся гоблин. – Моя ответить на вопрос. Поклянись, что ты даришь нам легкий смерть после ответ.
– Слово короля! – пообещал я, не кривя душой.
– Задавать свой вопрос.
Я задумался. Благодаря рассказам беженцев мне уже удалось создать довольно четкую картину произошедшего. Орда гоблинов, перейдя Туманные горы, вышла прямо к Дунглору. Сказать, что город гномов был не готов к осаде, это значит не сказать ничего. Крепостная стена без должного количества защитников – просто груда камня. Гоблины легко ворвались в город и устроили настоящую резню среди мирных жителей. Уйти удалось единицам. Предав город огню, гоблины смерчем прошлись по северо-восточной части долины. Теперь большая часть их орды скорым маршем рвалась к Железному холму. Надеюсь, гномы и эльфы достойно их встретят. К Тверди шла лишь небольшая часть гоблинов… Вот только «небольшой» она была только с точки зрения самих гоблинов. Даже если Бальдору удастся вооружить всех, кто способен держать оружие, соотношение сил будет в лучшем случае десять к одному. Да, у Тверди мощные, несокрушимые для прямого приступа стены… вот только находятся они со стороны Ничейных земель. Стена, защищающая город от нападения из внутренних областей королевства гномов, была, мягко говоря, значительно слабее. Немногим больше двух моих ростов, лишенная башен, установок с гномьим огнем и метательных машин – это была не стена, а скорее каменная загородка. Не знаю, чем руководствовались гномы, строя укрепления Тверди. Наверное, считали, что со стороны Долины Воды нападать на крепость, кроме них самих, просто некому. Но теперь этот просчет подгорному народу будет стоить очень дорого. Не прибудь в крепость я с орками и магами, ее судьба была бы решена за несколько часов. А так – отобьемся… может быть.
– Когда ты последний раз видел мага, которого вы, гоблины, признали Великим вождем? – наконец спросил я у гоблина, убирая Химеру обратно в ножны. Таинственный маг никак не давал мне покоя. Он, словно опытный кукловод, дергал то одну, то другую ниточку. Хуже всего было то, что его действия были так трудно предсказуемы.
– Моя не иметь чести знать Великий вождь и никогда не видеть его. Последний раз он приходить к мой народ очень давно, еще до нападения на королевство гном.
Ответ гоблина меня несколько озадачил.
– Тогда откуда ты знаешь общую речь?
– Моя в детстве быть рабом у гномов, там узнавать ваш единый язык. Копать Кровавый камень, из которых гномы добывать Слезы дракона. Много гоблин гибнуть в шахта. Мне везти. Я выжить. Я сбежать. Не давай нас гномам, Реломтулдул, ты обещал.
– Значит, не Великий вождь приказал вам перейти через горы и напасть на Долину Воды?
Неожиданно гоблин хрипло рассмеялся:
– Даже мой народ понимание, что Великий вождь наплевать на гоблин. Он хотеть развязать войну в королевстве гном. Зачем? Мы не знать. Но нам и не нужно знать, чего добиваться Великий вождь. У нас свой цель, у него свой. Мой народ не такой глупый, как думать светлый народ. Вожди всех племен собираться в середине холодных дней, решать – что делать дальше? Вожди долго спорить. Вожди принять решение – перейти горы Тумана. Мы выступать. – Он вновь помрачнел. – Трудный переход быть. Много гоблин мерзнуть и падать в пропасть, очень много. Но много и дойти. Гномы не ждать нас. Мы убивать гномов, жечь их города. Пока подойдет армия, мы много сжечь, много убить, прежде чем умереть самим.
– Умереть? – не скрывая удивления, спросил я. – Тогда для чего вы сражаетесь? Зачем все эти смерти, гоблин?!
– Мой народ умирать. – Гоблин вновь посмотрел мне прямо в глаза. – Дичи мало, рыбы мало, гоблин много. Наши дети голодать. Мы уходить на войну, чтобы победить или умереть, другие будут жить и мстить за нас, когда придет время.
– Не жди от меня сочувствия, вы сами выбрали свою судьбу. Многие земли все еще помнят вашу ненависть и вашу жестокость. Вы не хотели жить в мире, и теперь незачем пенять на последствия войн.
– Мы не хотеть мира… – Щека гоблина дернулась, в уголках глаз отчетливей пролегли морщины. – Историю писать победивший, – после продолжительной паузы добавил он, – оставляя нам только месть. Ты слишком многого не знать, юный вождь. Да, мой народ жесток, но это вы делать нас такими.
По моей спине пробежал легкий озноб. Не так давно я сам произнес похожие слова.
– У меня больше нет вопросов.
– Это хорошо. – Гоблин вскинул голову, всматриваясь в стремительно темнеющее небо. – Моя очень устать, – тяжело вздохнул он. – Легкая смерть. Ты обещал.
Я отвернулся и направился к Ветру.
– Моя хотеть бы, чтобы у мой народ был такой же вождь, как ты, но даже сейчас я не променять свой путь жизни на твой. Прощай, Реломтулдул, – прошептал гоблин мне в спину.
Гоблины умерли быстро, как я и обещал. Орки вытерли мечи и вернули их в ножны. Не сдержавшись, я бросил последний взгляд на вождя. Гоблин все так же сидел, прислонившись спиной к стене дома. На его губах навечно застыла усталая улыбка.
– Гоблин сказал правду? – перехватил мой взгляд молчавший доселе Мезамир.
– Какое это имеет значение? – передернул я плечами.
– Они – наши враги… – Мезамир оглядел заваленную трупами дорогу. – Но почему-то мне их жаль.
– Жалость – глупое чувство. Они взяли в руки оружие и знали, на что шли.
– Возможно, у них не было выбора!
– А какой выбор есть у гномов? – раздраженно отмахнулся я. – Дружно покончить жизнь самоубийством? Запомни, Мезамир! Раз и навсегда запомни: права только та сторона, за которую сражаешься ты сам! Гоблин был прав только в одном, – добавил я, слегка успокаиваясь, – у всех нас нет выбора.
– Тебе совсем не жаль его народ?
– Мне наплевать на гоблинов! Как, впрочем, наплевать на гномов, эльфов и людей, если те не являются моими подданными. Я – король полукровок! Почему, слезы Творца, должно быть по-другому?
– Но ты же спас жителей долины, – возразил Мезамир. – Кого смог.
– Ерунда! – вновь отмахнулся я. – Это было несложно и будет хорошим подспорьем, когда мы встретимся с их старейшинами.
Некоторое время Мезамир что-то обдумывал молча. Орки еще раз прочесали селение и проверили мертвецов. Эстельнаэр выразительно посмотрел в сторону ядовитого тумана, из-за которого доносились злобные и яростные крики гоблинов. Завеса не могла держаться долго и скоро начнет рассеиваться.
– Почему-то я тебе не верю, – наконец поделился своими мыслями вампир. – Хладнокровный и расчетливый мерзавец у тебя все еще плохо получается.
– Это исправимо, и я еще научусь, – криво усмехнулся я.
– Почему ты не приказал Эстельнаэру поставить туман или сделать завал?
– Кто испугался – уже наполовину побежден. Если поставить ядовитый туман, то, едва он спадет, гоблины бросятся вперед с утроенным темпом. А теперь, опасаясь новых засад, они будут идти осторожно и медленно. Это поможет выиграть нам немного времени.
– Хороший оползень или каменный завал преградит дорогу лучше каменной стены, – предложил Мезамир. – Мы могли бы отрезать гоблинам все подходы к Тверди и спокойно дожидаться их разгрома.
Мезамир торжествующе посмотрел на меня, донельзя довольный собственной задумкой. Да. Я не зря поручил ему судьбу Уритрила в случае моей смерти. Со временем из мальчишки выйдет толк. Он имеет все шансы стать неплохим правителем. Но он все еще слишком переоценивает собственные силы. Однажды это может ему дорого обойтись…
– Будь у меня хотя бы в два раза больше магов, тогда твои слова имели бы смысл, – сорвал я грандиозный стратегический замысел молодого вампира. – А с одним боевым и десятком стихийников это авантюра. Им просто не хватит сил на надежное блокирование всех дорог.
– Тогда, может быть, устроим еще одну засаду?
– Нет, – отрицательно покачал я головой. – Лошади устали. Пора возвращаться в Твердь. Нам нужно хорошенько отдохнуть: к утру гоблины будут под стенами крепости… Как же я ненавижу эти проклятые горы!
Несколько гномов спешно обшивали деревянные створки ворот широкими медными листами. Рядом со стеной у надвратной арки высилась гора массивных каменных блоков и деревянного бруса из крепостных запасов. Ими гном планировал замуровать вход. Кто знает, сколько им предстоит держаться и какие машины умудрятся притащить с собой гоблины?
– Все! – помахал рукой один из мастеровых. – Почти закончили!
– Добро! – кивнул в ответ Бальдор. – Роин! – Он повернулся к тану Тверди. – Проследи, чтобы на стенах запасли побольше факелов. Гоблины могут появиться в любой момент.
– Будет сделано, старший сотник! – беспрекословно подчинился приказу тан.
В этом не было ничего странного. Звание сотника Железного легиона приравнивалось к званию командира обычного легиона гномов, а ценилось гораздо выше. Многие таны после нескольких лет службы подавали прошение о переводе в прославленный легион хотя бы десятниками.
Бальдор в очередной раз посмотрел на приготовления защитников и тяжело вздохнул. Шесть сотен. У него всего шесть сотен. Не так мало, если бы не одно большое «но»…
– Кто строил эту стену?! Troh tim ons! – зло выругался гном, перегнувшись через зубец надвратной башни и сплюнув вниз. – Ее же переплюнуть можно, если захотеть!
Вновь тяжело вздохнув, Бальдор посмотрел в сторону дороги, постепенно исчезающей в сгущающихся сумерках.
– Они все еще не вернулись?
Бальдор повернулся. Диана в сопровождении своего неотступного стражника-человека поднялась на башню.
– Нет, леди, – покачал головой гном. – Последние беженцы вошли в крепость двадцать минут назад, но они видели короля Леклиса только днем.
– Значит, нет никаких вестей? – помрачнела девушка.
– Не стоит волноваться, леди, – постарался ободрить Диану гном. – Я уверен: ваш жених скоро вернется в крепость. Леклис выбирался и не из таких передряг! Один только ночной прорыв к третьей стене Железного холма чего стоит.
– Едут! – раздался радостный крик одного из стражников.
Диана и Бальдор бросились к краю стены.
Вдали, там, где дорога делала свой поворот, показались яркие огоньки магических светлячков. Вскоре уже можно было различить колонну всадников.
– Откройте ворота! Шевелитесь! – зычно приказал Бальдор.
Деревянные створки нехотя отворились.
Уставшие лошади внесли всадников в крепость гномов.
Леклис покинул седло и протянул поводья быстро подбежавшему мальчишке-гному, сыну хозяина одного из постоялых дворов. Ветер зло покосился и поднял верхнюю губу, демонстрируя зубы. Молодой гном ойкнул и попятился.
– Не шали! – Леклис ласково потрепал жеребца по шее.
Ветер раздраженно фыркнул и, помотав головой, лениво направился в сторону конюшни у постоялого двора рядом со стеной, где уже находились лошади Дианы и ее спутников. Здраво рассудив, что расседлаться сам конь все же не сможет, гном побежал вслед за ним.
Диана и Бальдор спустились со стены к воротам. Орки уже расседлывали лошадей. Один из магов просто сполз с седла, едва не попав под копыта собственной лошади. Пара орков помогла ему встать и, взяв под плечи, отнесла к крепостной стене.
– Всем отдыхать! – коротко приказал Леклис. По черным кругам под глазами было заметно, что и сам он сильно устал. – Бальдор, надеюсь, ты не заставишь нас вновь ночевать за городскими воротами?
– Я переселил всех жителей крайних домов на внешние стены Тверди. Твои орки могут располагаться тут.
– Хорошая работа. – Леклис протянул руку, чтобы дружески похлопать сотника по плечу, но словно что-то вспомнил и не стал этого делать. – Диана! – обратил он свое внимание на стоявшую рядом с гномом девушку. – Тебе с охраной нужно подготовиться к отъезду.
– И не подумаю! – возмутилась та в ответ.
– Это не просьба, это приказ! Ты и твоя свита должны быть готовы к отъезду в любой момент. Мезамир! – Леклис повернулся к вампиру. – Проследи за этим!
– Хорошо, – кивнул Мезамир, кинув на девушку виноватый взгляд. Та демонстративно отвернулась. Вампир с трудом подавил тяжелый вздох, предчувствуя, что этот приказ Леклиса выполнить будет непросто.
– Пошли, посмотрим на стену и твоих гномов, – картинно проигнорировав насупившуюся девушку, вновь обратился к Бальдору Леклис.
– Может, потом? – осторожно предложил гном. – Тебе тоже нужно отдохнуть.
– Отдохнем в чертогах Творца, – мрачно пошутил Леклис, направляясь к лестнице, ведущей на стену.
Глава 6
Эстельнаэр задумчиво почесал подбородок. Затем вскинул руки и забормотал под нос какую-то магическую тарабарщину. Я перевел взгляд на гоблинов. Их осталось всего пятеро, в том числе и вождь. Они жались к стене здания, безмолвно наблюдая за приближающимися орками. Странно. Теперь в них совсем не чувствовалось страха. Гоблины молча стояли друг рядом с другом, с холодной решимостью ожидая смерти.
Внезапно гоблина с черепом на голове охватило яркое мерцающее сияние, вскоре перекинувшееся и на остальную пятерку. Гоблины замерли и внезапно повалились на землю.
– Готово, – выдохнул рядом Эстельнаэр.
Я спрыгнул с седла и направился к скованной заклинанием пятерке. Орки подбежали к пленникам и обезоружили их. Как раз вовремя: действие заклинания заканчивалось, и светящийся ореол угасал на глазах.
Перешагнув через очередного мертвеца, я оказался перед пленниками и внимательно рассмотрел гоблина с черепом на голове. Гоблин был стар. Не знаю, сколько они живут, но этот прожил явно немало, и жизнь его вряд ли была простой. На испещренном глубокими морщинами лице белели два огромных шрама, а на левой руке не хватало двух пальцев. Магические путы уже исчезли, и гоблин просто сидел на земле, устало прислонившись спиной к стене дома. Он поднял голову, словно почувствовал, что я его рассматриваю. На мгновение наши взгляды пересеклись. Я едва заметно вздрогнул. Слишком часто я видел такой же мрачный, полный холодного равнодушия взгляд в зеркале. Не знаю, что увидел в моих глазах гоблин, но неожиданно он мрачно усмехнулся.
– Моя восхищен твой мастерством, Реломтулдул. – Похоже, ни один гоблин не может говорить на общем, не коверкая слов.
– Реломтул… – переспросил увязавшийся следом за мной Мезамир. – Что это значит?
– Мой народ видеть тебя на стенах Холма Железа. Мой народ помнить тебя и твой меч. Мой народ дать тебе истинное имя.
– И что оно означает?
– Реломтулдул – Тот, кто ведет дорогой предков.
– Даже гоблины назвали его «несущим смерть», – нервно рассмеялся Эстельнаэр. – Надеюсь, вы, ваше величество, – маг отвесил мне шутовской поклон, – гордитесь этим.
У меня зачесались кулаки от стойкого желания хорошенько двинуть ему по лицу. Эстельнаэр, видимо, это понял и быстро отошел в сторону. Из-под складок своего раздражающе яркого одеяния он достал небольшую медную флягу, отвинтил крышку и сделал долгий, жадный глоток. Утерев губы обратной стороной ладони, убрал флягу и пошел к своей лошади.
Вновь перевожу взгляд на молчаливо рассматривающего разыгравшуюся сцену гоблина.
– У меня мало времени. – Острие Химеры уперлось гоблину в подбородок, но, похоже, никакого впечатления это на него не произвело. – Ты знаешь, кто я и какие слухи обо мне ходят. Так вот, большая часть из них – правда. Я мог бы тебя пытать, но вижу: ты не боишься боли и смерти. Поэтому думаю, мы можем сделать кое-что другое. Если ты ответишь на мои вопросы, я обещаю вам всем быструю и безболезненную смерть. Иначе заберу вас в Твердь и отдам гномам – они найдут, что с вами делать.
Мне показалось или руки гоблина едва заметно дрогнули?
– Твоя умеешь уговаривать, – мрачно усмехнулся гоблин. – Моя ответить на вопрос. Поклянись, что ты даришь нам легкий смерть после ответ.
– Слово короля! – пообещал я, не кривя душой.
– Задавать свой вопрос.
Я задумался. Благодаря рассказам беженцев мне уже удалось создать довольно четкую картину произошедшего. Орда гоблинов, перейдя Туманные горы, вышла прямо к Дунглору. Сказать, что город гномов был не готов к осаде, это значит не сказать ничего. Крепостная стена без должного количества защитников – просто груда камня. Гоблины легко ворвались в город и устроили настоящую резню среди мирных жителей. Уйти удалось единицам. Предав город огню, гоблины смерчем прошлись по северо-восточной части долины. Теперь большая часть их орды скорым маршем рвалась к Железному холму. Надеюсь, гномы и эльфы достойно их встретят. К Тверди шла лишь небольшая часть гоблинов… Вот только «небольшой» она была только с точки зрения самих гоблинов. Даже если Бальдору удастся вооружить всех, кто способен держать оружие, соотношение сил будет в лучшем случае десять к одному. Да, у Тверди мощные, несокрушимые для прямого приступа стены… вот только находятся они со стороны Ничейных земель. Стена, защищающая город от нападения из внутренних областей королевства гномов, была, мягко говоря, значительно слабее. Немногим больше двух моих ростов, лишенная башен, установок с гномьим огнем и метательных машин – это была не стена, а скорее каменная загородка. Не знаю, чем руководствовались гномы, строя укрепления Тверди. Наверное, считали, что со стороны Долины Воды нападать на крепость, кроме них самих, просто некому. Но теперь этот просчет подгорному народу будет стоить очень дорого. Не прибудь в крепость я с орками и магами, ее судьба была бы решена за несколько часов. А так – отобьемся… может быть.
– Когда ты последний раз видел мага, которого вы, гоблины, признали Великим вождем? – наконец спросил я у гоблина, убирая Химеру обратно в ножны. Таинственный маг никак не давал мне покоя. Он, словно опытный кукловод, дергал то одну, то другую ниточку. Хуже всего было то, что его действия были так трудно предсказуемы.
– Моя не иметь чести знать Великий вождь и никогда не видеть его. Последний раз он приходить к мой народ очень давно, еще до нападения на королевство гном.
Ответ гоблина меня несколько озадачил.
– Тогда откуда ты знаешь общую речь?
– Моя в детстве быть рабом у гномов, там узнавать ваш единый язык. Копать Кровавый камень, из которых гномы добывать Слезы дракона. Много гоблин гибнуть в шахта. Мне везти. Я выжить. Я сбежать. Не давай нас гномам, Реломтулдул, ты обещал.
– Значит, не Великий вождь приказал вам перейти через горы и напасть на Долину Воды?
Неожиданно гоблин хрипло рассмеялся:
– Даже мой народ понимание, что Великий вождь наплевать на гоблин. Он хотеть развязать войну в королевстве гном. Зачем? Мы не знать. Но нам и не нужно знать, чего добиваться Великий вождь. У нас свой цель, у него свой. Мой народ не такой глупый, как думать светлый народ. Вожди всех племен собираться в середине холодных дней, решать – что делать дальше? Вожди долго спорить. Вожди принять решение – перейти горы Тумана. Мы выступать. – Он вновь помрачнел. – Трудный переход быть. Много гоблин мерзнуть и падать в пропасть, очень много. Но много и дойти. Гномы не ждать нас. Мы убивать гномов, жечь их города. Пока подойдет армия, мы много сжечь, много убить, прежде чем умереть самим.
– Умереть? – не скрывая удивления, спросил я. – Тогда для чего вы сражаетесь? Зачем все эти смерти, гоблин?!
– Мой народ умирать. – Гоблин вновь посмотрел мне прямо в глаза. – Дичи мало, рыбы мало, гоблин много. Наши дети голодать. Мы уходить на войну, чтобы победить или умереть, другие будут жить и мстить за нас, когда придет время.
– Не жди от меня сочувствия, вы сами выбрали свою судьбу. Многие земли все еще помнят вашу ненависть и вашу жестокость. Вы не хотели жить в мире, и теперь незачем пенять на последствия войн.
– Мы не хотеть мира… – Щека гоблина дернулась, в уголках глаз отчетливей пролегли морщины. – Историю писать победивший, – после продолжительной паузы добавил он, – оставляя нам только месть. Ты слишком многого не знать, юный вождь. Да, мой народ жесток, но это вы делать нас такими.
По моей спине пробежал легкий озноб. Не так давно я сам произнес похожие слова.
– У меня больше нет вопросов.
– Это хорошо. – Гоблин вскинул голову, всматриваясь в стремительно темнеющее небо. – Моя очень устать, – тяжело вздохнул он. – Легкая смерть. Ты обещал.
Я отвернулся и направился к Ветру.
– Моя хотеть бы, чтобы у мой народ был такой же вождь, как ты, но даже сейчас я не променять свой путь жизни на твой. Прощай, Реломтулдул, – прошептал гоблин мне в спину.
Гоблины умерли быстро, как я и обещал. Орки вытерли мечи и вернули их в ножны. Не сдержавшись, я бросил последний взгляд на вождя. Гоблин все так же сидел, прислонившись спиной к стене дома. На его губах навечно застыла усталая улыбка.
– Гоблин сказал правду? – перехватил мой взгляд молчавший доселе Мезамир.
– Какое это имеет значение? – передернул я плечами.
– Они – наши враги… – Мезамир оглядел заваленную трупами дорогу. – Но почему-то мне их жаль.
– Жалость – глупое чувство. Они взяли в руки оружие и знали, на что шли.
– Возможно, у них не было выбора!
– А какой выбор есть у гномов? – раздраженно отмахнулся я. – Дружно покончить жизнь самоубийством? Запомни, Мезамир! Раз и навсегда запомни: права только та сторона, за которую сражаешься ты сам! Гоблин был прав только в одном, – добавил я, слегка успокаиваясь, – у всех нас нет выбора.
– Тебе совсем не жаль его народ?
– Мне наплевать на гоблинов! Как, впрочем, наплевать на гномов, эльфов и людей, если те не являются моими подданными. Я – король полукровок! Почему, слезы Творца, должно быть по-другому?
– Но ты же спас жителей долины, – возразил Мезамир. – Кого смог.
– Ерунда! – вновь отмахнулся я. – Это было несложно и будет хорошим подспорьем, когда мы встретимся с их старейшинами.
Некоторое время Мезамир что-то обдумывал молча. Орки еще раз прочесали селение и проверили мертвецов. Эстельнаэр выразительно посмотрел в сторону ядовитого тумана, из-за которого доносились злобные и яростные крики гоблинов. Завеса не могла держаться долго и скоро начнет рассеиваться.
– Почему-то я тебе не верю, – наконец поделился своими мыслями вампир. – Хладнокровный и расчетливый мерзавец у тебя все еще плохо получается.
– Это исправимо, и я еще научусь, – криво усмехнулся я.
– Почему ты не приказал Эстельнаэру поставить туман или сделать завал?
– Кто испугался – уже наполовину побежден. Если поставить ядовитый туман, то, едва он спадет, гоблины бросятся вперед с утроенным темпом. А теперь, опасаясь новых засад, они будут идти осторожно и медленно. Это поможет выиграть нам немного времени.
– Хороший оползень или каменный завал преградит дорогу лучше каменной стены, – предложил Мезамир. – Мы могли бы отрезать гоблинам все подходы к Тверди и спокойно дожидаться их разгрома.
Мезамир торжествующе посмотрел на меня, донельзя довольный собственной задумкой. Да. Я не зря поручил ему судьбу Уритрила в случае моей смерти. Со временем из мальчишки выйдет толк. Он имеет все шансы стать неплохим правителем. Но он все еще слишком переоценивает собственные силы. Однажды это может ему дорого обойтись…
– Будь у меня хотя бы в два раза больше магов, тогда твои слова имели бы смысл, – сорвал я грандиозный стратегический замысел молодого вампира. – А с одним боевым и десятком стихийников это авантюра. Им просто не хватит сил на надежное блокирование всех дорог.
– Тогда, может быть, устроим еще одну засаду?
– Нет, – отрицательно покачал я головой. – Лошади устали. Пора возвращаться в Твердь. Нам нужно хорошенько отдохнуть: к утру гоблины будут под стенами крепости… Как же я ненавижу эти проклятые горы!
* * *
– Долго вы еще возиться будете? – крикнул вниз Бальдор.Несколько гномов спешно обшивали деревянные створки ворот широкими медными листами. Рядом со стеной у надвратной арки высилась гора массивных каменных блоков и деревянного бруса из крепостных запасов. Ими гном планировал замуровать вход. Кто знает, сколько им предстоит держаться и какие машины умудрятся притащить с собой гоблины?
– Все! – помахал рукой один из мастеровых. – Почти закончили!
– Добро! – кивнул в ответ Бальдор. – Роин! – Он повернулся к тану Тверди. – Проследи, чтобы на стенах запасли побольше факелов. Гоблины могут появиться в любой момент.
– Будет сделано, старший сотник! – беспрекословно подчинился приказу тан.
В этом не было ничего странного. Звание сотника Железного легиона приравнивалось к званию командира обычного легиона гномов, а ценилось гораздо выше. Многие таны после нескольких лет службы подавали прошение о переводе в прославленный легион хотя бы десятниками.
Бальдор в очередной раз посмотрел на приготовления защитников и тяжело вздохнул. Шесть сотен. У него всего шесть сотен. Не так мало, если бы не одно большое «но»…
– Кто строил эту стену?! Troh tim ons! – зло выругался гном, перегнувшись через зубец надвратной башни и сплюнув вниз. – Ее же переплюнуть можно, если захотеть!
Вновь тяжело вздохнув, Бальдор посмотрел в сторону дороги, постепенно исчезающей в сгущающихся сумерках.
– Они все еще не вернулись?
Бальдор повернулся. Диана в сопровождении своего неотступного стражника-человека поднялась на башню.
– Нет, леди, – покачал головой гном. – Последние беженцы вошли в крепость двадцать минут назад, но они видели короля Леклиса только днем.
– Значит, нет никаких вестей? – помрачнела девушка.
– Не стоит волноваться, леди, – постарался ободрить Диану гном. – Я уверен: ваш жених скоро вернется в крепость. Леклис выбирался и не из таких передряг! Один только ночной прорыв к третьей стене Железного холма чего стоит.
– Едут! – раздался радостный крик одного из стражников.
Диана и Бальдор бросились к краю стены.
Вдали, там, где дорога делала свой поворот, показались яркие огоньки магических светлячков. Вскоре уже можно было различить колонну всадников.
– Откройте ворота! Шевелитесь! – зычно приказал Бальдор.
Деревянные створки нехотя отворились.
Уставшие лошади внесли всадников в крепость гномов.
Леклис покинул седло и протянул поводья быстро подбежавшему мальчишке-гному, сыну хозяина одного из постоялых дворов. Ветер зло покосился и поднял верхнюю губу, демонстрируя зубы. Молодой гном ойкнул и попятился.
– Не шали! – Леклис ласково потрепал жеребца по шее.
Ветер раздраженно фыркнул и, помотав головой, лениво направился в сторону конюшни у постоялого двора рядом со стеной, где уже находились лошади Дианы и ее спутников. Здраво рассудив, что расседлаться сам конь все же не сможет, гном побежал вслед за ним.
Диана и Бальдор спустились со стены к воротам. Орки уже расседлывали лошадей. Один из магов просто сполз с седла, едва не попав под копыта собственной лошади. Пара орков помогла ему встать и, взяв под плечи, отнесла к крепостной стене.
– Всем отдыхать! – коротко приказал Леклис. По черным кругам под глазами было заметно, что и сам он сильно устал. – Бальдор, надеюсь, ты не заставишь нас вновь ночевать за городскими воротами?
– Я переселил всех жителей крайних домов на внешние стены Тверди. Твои орки могут располагаться тут.
– Хорошая работа. – Леклис протянул руку, чтобы дружески похлопать сотника по плечу, но словно что-то вспомнил и не стал этого делать. – Диана! – обратил он свое внимание на стоявшую рядом с гномом девушку. – Тебе с охраной нужно подготовиться к отъезду.
– И не подумаю! – возмутилась та в ответ.
– Это не просьба, это приказ! Ты и твоя свита должны быть готовы к отъезду в любой момент. Мезамир! – Леклис повернулся к вампиру. – Проследи за этим!
– Хорошо, – кивнул Мезамир, кинув на девушку виноватый взгляд. Та демонстративно отвернулась. Вампир с трудом подавил тяжелый вздох, предчувствуя, что этот приказ Леклиса выполнить будет непросто.
– Пошли, посмотрим на стену и твоих гномов, – картинно проигнорировав насупившуюся девушку, вновь обратился к Бальдору Леклис.
– Может, потом? – осторожно предложил гном. – Тебе тоже нужно отдохнуть.
– Отдохнем в чертогах Творца, – мрачно пошутил Леклис, направляясь к лестнице, ведущей на стену.
Глава 6
Злейший друг
Рулуз прижался к холодному камню подножия стены. Несмотря на то что на стене вовсю шел бой, арбалетчики гномов еще вели обстрел атакующих. Один из болтов выбил искры рядом с Варатом, но гоблин этого даже не заметил. Вцепившись в веревку, он стал ловко карабкаться наверх. Чье-то тело пролетело мимо него, и гоблин мысленно пожелал собрату доброй охоты в небесных лесах.
Гоблин, что лез перед ним, остановился.
– Долго ты собираешься там висеть, Варат? – прохрипел Рулуз. Для стороннего наблюдателя слова гоблина показались бы бессмысленным набором шипящих звуков: гоблинская речь никогда не отличалась красотой слога.
Тот, кого гоблин назвал Варатом, извернулся и посмотрел вниз.
– Некуда там лезть. Вся стена забита. К вечеру мы возьмем город предателей. Добрая будет охота!
Рулуз, весело засмеявшись, взглянул на другие веревки. Вдоль всей стены происходило то же самое: восхождение прекратилось, и наверху слышались звуки битвы. Оттуда то и дело валились тела, и Рулуз опять прижался к стене.
Гоблин, висевший чуть ниже, дернулся, получив в спину арбалетный болт, и сполз вниз, не выпустив веревки из рук.
– И долго нам изображать мишени? – скривился Рулуз. – Лезь давай!
– Я уже почти наверху, – хмыкнул его товарищ.
Не теряя больше времени, Рулуз ухватился за узловатую веревку и полез вслед за Варатом. Если слухи не врут, на стенах Снежная борода и Тот, кто ведет дорогой предков: добрая будет охота! Вечером они выпьют грибной браги из их черепов. А охотники, сразившие эту знатную добычу, украсят их зубами свои ожерелья.
Твердь падет – и ничто больше не остановит гоблинов! Пламенем пожара они пройдутся по землям империи. Могучие и длинные заплатят за свое гнусное предательство и смерть владыки. Добрая будет охота!
Варат уже взобрался на стену, выхватил короткий кривой меч и подал руку Рулузу. На этом участке стены гоблинам удалось потеснить защитников, и бой шел в нескольких десятках шагов от Рулуза и Варата.
– Шевелитесь, козьи задницы! Дайте место! – крикнул поднимавшийся следом за ними гоблин.
– Погоди маленько, – усмехнулся Рулуз, протягивая гоблину руку и помогая перелезть на стену между зубцами.
Оглядевшись, Рулуз с воинственным кличем бросился в кипевшую неподалеку схватку. Остальные гоблины последовали за ним. Их удар пришелся как нельзя вовремя: заметив занятый гоблинами плацдарм, гномы перебросили на этот участок стены подкрепление.
Перед Рулузом упали сразу два гоблина. Могучие не зря звались могучими. Рулуз бросился на сразившего их гнома. Ловко поднырнув под удар тяжелого топора, гоблин извернулся и змеей юркнул между ног гнома. Кривой клинок дернулся вверх – закричав от боли, воин-гном бросил топор и схватился за пах. Следовавший за приятелем Варат нанес удар – меч гоблина срезал клок бороды и ударил раненого гнома в горло.
Добрая охота!
Рулуза охватил кровавый задор, словно он был в круге охоты, когда танцующие под заунывные завывания шаманов охотники просят духов даровать достойную добычу.
Могучие презрительно называли их крысами. Посмотрим, как ухоженные домашние коты смогут противостоять стае голодных крыс!
Дальнейшие несколько минут смазались в памяти Рулуза, он уворачивался, бил – первое чаще, чем второе. Кажется, ему удалось достать еще одного могучего, а затем его оттеснили назад. На стене было уже немало достойных охотников, и каждый из них хотел получить свою долю славы. Впрочем, многих ждал только проводник в места вечной охоты.
Когда охотничий азарт отступил, Рулуз увидел, как раненый Варат корчится под ногами сцепившихся гномов и гоблинов. Издав яростный клич, Рулуз кинулся к другу и вытащил его из свалки. Короткого взгляда на рану Варата хватило, чтобы понять: больше он ничего не мог сделать, Варат умирал. Это было несправедливо – Варат был добрым охотником и хорошим другом.
Рулуз поднял глаза и увидел, что гоблинов почти сбили со стены. На помощь проклятым могучим пришли яростные с самим Тем, кто ведет дорогой предков. Рыцарь в богато украшенных доспехах прорубал себе путь вперед, и страшный черный меч в его руках разил одного охотника за другим.
Умирающий друг тут же был позабыт, а охотничий азарт вновь вернулся, заставляя все быстрей и быстрей биться отважное сердце.
Добрая будет охота!
Подобрав чье-то короткое копье, Рулуз, выждав нужный момент, прыгнул вперед. Острие копья метнулось вверх прямо в лицо Тому, кто ведет дорогой предков. Время словно замедлилось. Острие копья было все ближе и ближе к цели, – но вот Тот, кто ведет дорогой предков, устремил свой взгляд на Рулуза. Черный меч ударил плашмя под древко, уводя смертельное жало в сторону, а после больно ужалил гоблина в грудь.
Это отбросило Рулуза назад. Его тело ударилось о парапет и осело рядом с Варатом.
– Рулуз! – тихо прохрипел Варат, с трудом придвигаясь к другу.
– Да, Варат, я слышу.
– Это была добрая охота!
– Да, друг мой. Это была добрая охота…
– Эстельнаэр! Давай!
Несколько водяных бичей смели гоблинов с площадки надвратной башни. Маг подбежал к самому краю стены и вскинул руки над головой. Под крепостными стенами рассерженной змеей зашипел воздух, меняя цвет и образуя огромное клубящееся у земли облако. Оно стало подниматься и расти. Окружающие горы содрогнулись от предсмертных криков гоблинов. Ядовитое облако поднялось почти до самого верха крепостных стен и остановилось.
Эстельнаэр покачнулся и стал заваливаться вперед. Схватив мага за шкирку, словно провинившегося котенка, я оттащил его назад под защиту зубцов стены:
– Даже не надейся сдохнуть! – тяжело дыша, прошипел, усаживая мага у крепостного зубца.
Эстельнаэр трясущимися руками утер пот со лба. Внезапно на его губах появилась улыбка:
– До нашей встречи я думал: смерть – самое плохое, что может со мной случиться. Все… – устало прошептал он, закрывая глаза. – Теперь я неделю не смогу создать ничего сложнее светлячка.
– Сколько у нас времени?
– За двенадцать часов могу поручиться собственной головой.
– А воздушные маги не могут сдвинуть облако вперед? Мы смогли бы отбросить гоблинов еще дальше от стен. Это возможно?
– Заклинание и так не слишком стабильно! – сердито выдохнул Эстельнаэр. – Пусть лучше воздушники проследят, чтобы не было сильного ветра или дождя, иначе все мои усилия будут напрасны. – Мучительный кашель сотряс его тело, на губах запенилась кровь. Остатки сил покинули мага, и он со стоном потерял сознание.
– Отнесите мессира к целителям, – кивнул я паре орков, приставленных к магу для охраны. – И поаккуратней!
Орки притащили парусиновые носилки, осторожно положили на них мага и унесли со стен в один из домов, где уже второй день не покладая рук трудились целители. Работы у них было много…
Вытерев Химеру о край плаща, убираю меч обратно в ножны. На стене орки и гномы добивают остатки гоблинов, сбрасывая убитых и раненых в стелющееся у стены ядовитое облако. Сколько гоблинов мы истребили за эти два дня, не знает даже Падший. У стен крепости вырос самый настоящий вал из тел. Если так пойдет и дальше, то для штурма гоблинам станут не нужны крючья и лестницы – они просто поднимутся на стены по телам. В пропитанный запахом крови и пота воздух медленно просачивался кисловато-терпкий трупный запах.
Первый день был самым сложным. Передовые отряды гоблинов вышли к Тверди незадолго до рассвета – огромная огненная змея из светящихся факелов, ползущая по дороге вдоль ущелья. Кривые мечи, булавы, копья, ненависть и ярость, брошенные на стены… Мы знали, что они придут… Мы ждали их… Мы встретили их арбалетными болтами, топорами и молотами гномов, сталью оркских мечей и заклинаниями магов. Мы встретили их и сдержали. А цена? Цена всегда одинакова. Темный жнец вновь и вновь беспечно метал свой жребий: одним – жизнь, другим – вечное забвение.
Из тех орков, что я взял с собой в королевство гномов, в строю осталось меньше половины. Потери гномов были куда страшней. Из набранных Бальдором восьми сотен в первый же день погибла треть. Старики и мальчишки, почти дети – вот чем мы затыкали дыры в обороне. Я видел, как они гибли…
Да, у нас не было выбора! Но разве от этого легче?
– Бальдор! Сколько еще нужно времени, чтобы оставшиеся жители покинули крепость?
– Пять-семь часов.
– Поторопи их, к вечеру мы должны убраться отсюда. Эти два дня нам и так дорого обошлись.
– Сделаю что смогу.
То, что Тверди нам не удержать, было понятно даже гномам. Едва расспросив гонца, Бальдор приказал жителям и беженцам уходить в Ничейные земли. Нам лишь оставалось выиграть время.
Я едва не споткнулся о тело мертвого орка. Шлем с его головы был сбит, и на лице навсегда застыло какое-то детское недоумение. Почему я? Почему именно здесь?
Наклоняюсь и закрываю орку глаза. Сколько уже вас, идущих за мной, легло в сырую землю? Сколько еще ляжет?
Ради чего они умирали, Леклис? Ради высокой политики, твоих великих замыслов и высших интересов? Скажи это их семьям – это наверняка избавит их от боли потерь.
– Проклятые горы, – прошептал я, усаживаясь на скользкие камни крепостной стены рядом с мертвецом.
Тело скрутила усталость и резкие, колючие молнии боли в мышцах. Хотелось стать каменной статуей и больше никогда не двигаться.
– Ты не ранен, Леклис? – Бальдор протянул мне свою могучую руку. – Поднимайся, надо показать тебя целителям.
Гоблин, что лез перед ним, остановился.
– Долго ты собираешься там висеть, Варат? – прохрипел Рулуз. Для стороннего наблюдателя слова гоблина показались бы бессмысленным набором шипящих звуков: гоблинская речь никогда не отличалась красотой слога.
Тот, кого гоблин назвал Варатом, извернулся и посмотрел вниз.
– Некуда там лезть. Вся стена забита. К вечеру мы возьмем город предателей. Добрая будет охота!
Рулуз, весело засмеявшись, взглянул на другие веревки. Вдоль всей стены происходило то же самое: восхождение прекратилось, и наверху слышались звуки битвы. Оттуда то и дело валились тела, и Рулуз опять прижался к стене.
Гоблин, висевший чуть ниже, дернулся, получив в спину арбалетный болт, и сполз вниз, не выпустив веревки из рук.
– И долго нам изображать мишени? – скривился Рулуз. – Лезь давай!
– Я уже почти наверху, – хмыкнул его товарищ.
Не теряя больше времени, Рулуз ухватился за узловатую веревку и полез вслед за Варатом. Если слухи не врут, на стенах Снежная борода и Тот, кто ведет дорогой предков: добрая будет охота! Вечером они выпьют грибной браги из их черепов. А охотники, сразившие эту знатную добычу, украсят их зубами свои ожерелья.
Твердь падет – и ничто больше не остановит гоблинов! Пламенем пожара они пройдутся по землям империи. Могучие и длинные заплатят за свое гнусное предательство и смерть владыки. Добрая будет охота!
Варат уже взобрался на стену, выхватил короткий кривой меч и подал руку Рулузу. На этом участке стены гоблинам удалось потеснить защитников, и бой шел в нескольких десятках шагов от Рулуза и Варата.
– Шевелитесь, козьи задницы! Дайте место! – крикнул поднимавшийся следом за ними гоблин.
– Погоди маленько, – усмехнулся Рулуз, протягивая гоблину руку и помогая перелезть на стену между зубцами.
Оглядевшись, Рулуз с воинственным кличем бросился в кипевшую неподалеку схватку. Остальные гоблины последовали за ним. Их удар пришелся как нельзя вовремя: заметив занятый гоблинами плацдарм, гномы перебросили на этот участок стены подкрепление.
Перед Рулузом упали сразу два гоблина. Могучие не зря звались могучими. Рулуз бросился на сразившего их гнома. Ловко поднырнув под удар тяжелого топора, гоблин извернулся и змеей юркнул между ног гнома. Кривой клинок дернулся вверх – закричав от боли, воин-гном бросил топор и схватился за пах. Следовавший за приятелем Варат нанес удар – меч гоблина срезал клок бороды и ударил раненого гнома в горло.
Добрая охота!
Рулуза охватил кровавый задор, словно он был в круге охоты, когда танцующие под заунывные завывания шаманов охотники просят духов даровать достойную добычу.
Могучие презрительно называли их крысами. Посмотрим, как ухоженные домашние коты смогут противостоять стае голодных крыс!
Дальнейшие несколько минут смазались в памяти Рулуза, он уворачивался, бил – первое чаще, чем второе. Кажется, ему удалось достать еще одного могучего, а затем его оттеснили назад. На стене было уже немало достойных охотников, и каждый из них хотел получить свою долю славы. Впрочем, многих ждал только проводник в места вечной охоты.
Когда охотничий азарт отступил, Рулуз увидел, как раненый Варат корчится под ногами сцепившихся гномов и гоблинов. Издав яростный клич, Рулуз кинулся к другу и вытащил его из свалки. Короткого взгляда на рану Варата хватило, чтобы понять: больше он ничего не мог сделать, Варат умирал. Это было несправедливо – Варат был добрым охотником и хорошим другом.
Рулуз поднял глаза и увидел, что гоблинов почти сбили со стены. На помощь проклятым могучим пришли яростные с самим Тем, кто ведет дорогой предков. Рыцарь в богато украшенных доспехах прорубал себе путь вперед, и страшный черный меч в его руках разил одного охотника за другим.
Умирающий друг тут же был позабыт, а охотничий азарт вновь вернулся, заставляя все быстрей и быстрей биться отважное сердце.
Добрая будет охота!
Подобрав чье-то короткое копье, Рулуз, выждав нужный момент, прыгнул вперед. Острие копья метнулось вверх прямо в лицо Тому, кто ведет дорогой предков. Время словно замедлилось. Острие копья было все ближе и ближе к цели, – но вот Тот, кто ведет дорогой предков, устремил свой взгляд на Рулуза. Черный меч ударил плашмя под древко, уводя смертельное жало в сторону, а после больно ужалил гоблина в грудь.
Это отбросило Рулуза назад. Его тело ударилось о парапет и осело рядом с Варатом.
– Рулуз! – тихо прохрипел Варат, с трудом придвигаясь к другу.
– Да, Варат, я слышу.
– Это была добрая охота!
– Да, друг мой. Это была добрая охота…
* * *
– Они прорываются… Нам не сдержать их… – тяжело дыша, прохрипел Бальдор. – У, погань! – Гном ловким ударом топора сбил очередного гоблина со стены, но рядом спрыгнули два новых.– Эстельнаэр! Давай!
Несколько водяных бичей смели гоблинов с площадки надвратной башни. Маг подбежал к самому краю стены и вскинул руки над головой. Под крепостными стенами рассерженной змеей зашипел воздух, меняя цвет и образуя огромное клубящееся у земли облако. Оно стало подниматься и расти. Окружающие горы содрогнулись от предсмертных криков гоблинов. Ядовитое облако поднялось почти до самого верха крепостных стен и остановилось.
Эстельнаэр покачнулся и стал заваливаться вперед. Схватив мага за шкирку, словно провинившегося котенка, я оттащил его назад под защиту зубцов стены:
– Даже не надейся сдохнуть! – тяжело дыша, прошипел, усаживая мага у крепостного зубца.
Эстельнаэр трясущимися руками утер пот со лба. Внезапно на его губах появилась улыбка:
– До нашей встречи я думал: смерть – самое плохое, что может со мной случиться. Все… – устало прошептал он, закрывая глаза. – Теперь я неделю не смогу создать ничего сложнее светлячка.
– Сколько у нас времени?
– За двенадцать часов могу поручиться собственной головой.
– А воздушные маги не могут сдвинуть облако вперед? Мы смогли бы отбросить гоблинов еще дальше от стен. Это возможно?
– Заклинание и так не слишком стабильно! – сердито выдохнул Эстельнаэр. – Пусть лучше воздушники проследят, чтобы не было сильного ветра или дождя, иначе все мои усилия будут напрасны. – Мучительный кашель сотряс его тело, на губах запенилась кровь. Остатки сил покинули мага, и он со стоном потерял сознание.
– Отнесите мессира к целителям, – кивнул я паре орков, приставленных к магу для охраны. – И поаккуратней!
Орки притащили парусиновые носилки, осторожно положили на них мага и унесли со стен в один из домов, где уже второй день не покладая рук трудились целители. Работы у них было много…
Вытерев Химеру о край плаща, убираю меч обратно в ножны. На стене орки и гномы добивают остатки гоблинов, сбрасывая убитых и раненых в стелющееся у стены ядовитое облако. Сколько гоблинов мы истребили за эти два дня, не знает даже Падший. У стен крепости вырос самый настоящий вал из тел. Если так пойдет и дальше, то для штурма гоблинам станут не нужны крючья и лестницы – они просто поднимутся на стены по телам. В пропитанный запахом крови и пота воздух медленно просачивался кисловато-терпкий трупный запах.
Первый день был самым сложным. Передовые отряды гоблинов вышли к Тверди незадолго до рассвета – огромная огненная змея из светящихся факелов, ползущая по дороге вдоль ущелья. Кривые мечи, булавы, копья, ненависть и ярость, брошенные на стены… Мы знали, что они придут… Мы ждали их… Мы встретили их арбалетными болтами, топорами и молотами гномов, сталью оркских мечей и заклинаниями магов. Мы встретили их и сдержали. А цена? Цена всегда одинакова. Темный жнец вновь и вновь беспечно метал свой жребий: одним – жизнь, другим – вечное забвение.
Из тех орков, что я взял с собой в королевство гномов, в строю осталось меньше половины. Потери гномов были куда страшней. Из набранных Бальдором восьми сотен в первый же день погибла треть. Старики и мальчишки, почти дети – вот чем мы затыкали дыры в обороне. Я видел, как они гибли…
Да, у нас не было выбора! Но разве от этого легче?
– Бальдор! Сколько еще нужно времени, чтобы оставшиеся жители покинули крепость?
– Пять-семь часов.
– Поторопи их, к вечеру мы должны убраться отсюда. Эти два дня нам и так дорого обошлись.
– Сделаю что смогу.
То, что Тверди нам не удержать, было понятно даже гномам. Едва расспросив гонца, Бальдор приказал жителям и беженцам уходить в Ничейные земли. Нам лишь оставалось выиграть время.
Я едва не споткнулся о тело мертвого орка. Шлем с его головы был сбит, и на лице навсегда застыло какое-то детское недоумение. Почему я? Почему именно здесь?
Наклоняюсь и закрываю орку глаза. Сколько уже вас, идущих за мной, легло в сырую землю? Сколько еще ляжет?
Ради чего они умирали, Леклис? Ради высокой политики, твоих великих замыслов и высших интересов? Скажи это их семьям – это наверняка избавит их от боли потерь.
– Проклятые горы, – прошептал я, усаживаясь на скользкие камни крепостной стены рядом с мертвецом.
Тело скрутила усталость и резкие, колючие молнии боли в мышцах. Хотелось стать каменной статуей и больше никогда не двигаться.
– Ты не ранен, Леклис? – Бальдор протянул мне свою могучую руку. – Поднимайся, надо показать тебя целителям.