Страница:
Астрономы молчат, но думаю, это явление космическое. Радиация какая-то облучила Землю, или Солнечная система влетела в особую область Галактики… Иначе глобальный скачок агрессии не объяснить.
Декабрьское восстание стало последней судорогой революции. Самой яркой – но предсмертной. В Москве 10 дней шли бои с применением артиллерии; одновременно восстали Нижний Новгород, Ростов-на-Дону, Новороссийск, Екатеринослав, Харьков, Красноярск, Виндава, Чита… Действия четко скоординированы, откуда-то взялись тысячи стволов оружия, кто-то оплачивал огромной массе рабочих прогулы (они продолжали получать зарплату – конечно, не из заводских касс)…
Максим Горький купил в Австрии 10 000 винтовок, патроны к ним – и зафрахтовал австрийский пароход, который выбросил ящики с оружием у берегов Финляндии в установленном месте. «Финские рыбаки» выловили ящики и переправили в Россию[46]. На кого в действительности работал Горький, еще не установлено.
Страна грозила взорваться целиком. Но вдруг успокоилась. Чудом.
Царь нерешителен, полиция слаба, армия переходит на сторону бунтующих. Западные банкиры вложили в революцию миллионы…
И тем не менее – не вышло. Бог не попустил.
И знаете, почему? Возможно, и потому тоже, что Коба еще не дозрел до Сталина. Он не готов еще был стать Русским царем.
Если я прав, то в следующие десять лет (до 1917 г.) в его жизни должны произойти чрезвычайно важные события, которые помогут ему сформироваться.
Посмотрим, будут ли они.
16 января 1906 года погиб начштаба Кавказского военного округа генерал-майор Ф.Ф. Грязнов. Л. Троцкий впоследствии заявил о причастности Кобы к организации этого убийства[47]. Однако всю грязь, вылитую на Иосифа Троцким и не подтвержденную другими источниками, можно смело выливать в канализацию. Этот деятель ненавидел Россию и Сталина и врал взахлеб. «Книга Троцкого полна ненависти, субъективна от первой до последней строки, страстно несправедлива: в ней неизменно мешается правда с вымыслом»[48].
Нет доказательств, что Сталин кого-либо убил лично или был организатором теракта.
Более достоверно, что в шестом году Коба планировал восстание в Тифлисе – и даже расставлял оловянных солдатиков на карте города, чтоб наглядно представить тактику. Это любопытно: значит, уже в 28 лет он интересовался военным делом! Однако, прошу заметить, никакого восстания не последовало.
Зато последовало участие в Четвертом съезде партии, на этот раз полноценном. Иосиф уже «попал в обойму», и теперь его регулярно приглашали.
Только вот не надо про демократию! Мол, «его не сверху пригласили, а выбрали товарищи на местах». Выбирают всегда тех, кого нужно. Однажды попав в некую элиту, человек остается в ней пожизненно – конечно, если он не полный идиот.
А вот попадает туда каждый по-своему. Кто-то по блату: свои «тянут за уши». Кто-то интригами (черный пиар). А некоторые даже благодаря реальным заслугам. Этот путь всегда самый медленный…
Съезд открылся 10 апреля в Стокгольме. Жили в гостинице, Кобу поселили в одном номере с Климентом Ворошиловым, так и познакомились. Клим стал одним из вернейших его друзей на всю жизнь.
Любопытная деталь. Обсуждали аграрный вопрос при социализме – то есть делили шкуру неубитого медведя. Практического смысла в этом ноль, однако психологически полезно смаковать последствия своей будущей победы. Так победа кажется более реальной, сознание определяет бытие. В общем, этим обсуждением делегаты доказали, что никакие они не материалисты…
Так вот. Большевики отстаивали национализацию помещичьей земли, меньшевики муниципализацию – и лишь Коба внезапно предложил раздать ее крестьянам в частную собственность!
Интересно, что сталинские колхозы сохранят особую форму собственности: они не будут принадлежать государству.
И Коба на полтора месяца выпал из подпольного процесса; нет никаких данных, чем он занимался. Вообще-то догадаться можно…
Фамилия «Сванидзе» нам хорошо известна. Да, «по ящику» вещает дальний родственник жены Сталина! Что ж, в семье не без либерала.
Тем временем охранка не дремала. Из полицейского отчета: «У задержанной в Москве на квартире Зверева Мечниковой был обнаружен следующий адрес: „Фрейлинская 3, швейка Сванидзе, спросить Сосо“»[49]. Жечь надо адреса явок, а не таскать с собой…
По адресу пришли 13 ноября. Коба был в Баку по партийным делам, и арестовали одну Като – хоть она предъявила девичий паспорт: дескать, никакого Сосо в глаза не видала. Но страну лихорадило, власти нервничали, и Екатерина два месяца провела под арестом в доме полицейского пристава.
«Когда Сосо вернулся из Баку, он был сильно удручен случившимся. Настаивал на том, что должен повидать Като. Нечего было делать, моя жена отправилась к жене пристава и заявила ей, что из деревни приехал наш двоюродный брат, который желает повидать Като… Пристав дал разрешение. Мы взяли Сосо на квартиру пристава ночью и устроили ему свидание с Като. На наше счастье, ни пристав, ни его жена не знали Сосо в лицо. Затем в результате нашей настойчивой просьбы жена пристава добилась для Като ежедневного отпуска на два часа по вечерам на нашу квартиру, где Сосо и Като виделись»[50].
Говорите, Сталин никого не любил?
18 марта 1907 года у Като родился сын Яков. Крестить его удалось лишь значительно позже, поскольку брак был неофициальным.
Крестить? Именно.
«Если ребенок начинал плакать в то время, когда он работал, Сосо нервничал и жаловался, что ребенок мешает ему работать; но когда накормят, бывало, ребенка и он успокоится, Сосо целовал его, играл с ним и щелкал его по носику»[51].
Работал Коба тогда литератором: писал статьи и книгу «Анархизм или социализм?».
А в стране продолжались беспорядки. РСДРП по-прежнему была «не при делах», организовывали их иные силы. Однако, чтоб реагировать на изменяющуюся ситуацию, партия поминутно собирала съезды.
Делегатом следующего съезда Коба, конечно, тоже стал. И в апреле, оставив жену с грудным Яшей, поехал в Копенгаген.
Но все оказалось не так просто. Русское правительство наконец разглядело партию, зачастившую со съездами, и надавило на Данию – та в последний момент запретила сборище. Поехали в Швецию. Но и там не удалось. Отказала также и Норвегия.
А Лондон радостно согласился. Там и провели Пятый съезд РСДРП.
Напомню, что именно в британской столице прошли три из пяти первых съездов – и совершенно легально. В Лондоне жил и выпускал свой антирусский «Колокол» Герцен. Там жил Маркс. Там жил Борис Березовский… Не чересчур ли для случайного совпадения?
Вскоре революция улеглась, и вместе с ней закончились съезды РСДРП. Шестой созвали лишь через… десять лет, в 1917 году!
Интересно, да? С третьего по седьмой год – четыре съезда, ежегодно. А потом на целых десять лет пауза. С чего бы? А с того, что Лондон перестал крышевать сходняки, а кто-то перестал их финансировать. Потому что обрушение России пока не удалось.
«ЭКС»
ВТОРОЙ АРЕСТ
ВЕЧНЫЙ АРЕСТАНТ
Декабрьское восстание стало последней судорогой революции. Самой яркой – но предсмертной. В Москве 10 дней шли бои с применением артиллерии; одновременно восстали Нижний Новгород, Ростов-на-Дону, Новороссийск, Екатеринослав, Харьков, Красноярск, Виндава, Чита… Действия четко скоординированы, откуда-то взялись тысячи стволов оружия, кто-то оплачивал огромной массе рабочих прогулы (они продолжали получать зарплату – конечно, не из заводских касс)…
Максим Горький купил в Австрии 10 000 винтовок, патроны к ним – и зафрахтовал австрийский пароход, который выбросил ящики с оружием у берегов Финляндии в установленном месте. «Финские рыбаки» выловили ящики и переправили в Россию[46]. На кого в действительности работал Горький, еще не установлено.
Страна грозила взорваться целиком. Но вдруг успокоилась. Чудом.
Царь нерешителен, полиция слаба, армия переходит на сторону бунтующих. Западные банкиры вложили в революцию миллионы…
И тем не менее – не вышло. Бог не попустил.
И знаете, почему? Возможно, и потому тоже, что Коба еще не дозрел до Сталина. Он не готов еще был стать Русским царем.
Если я прав, то в следующие десять лет (до 1917 г.) в его жизни должны произойти чрезвычайно важные события, которые помогут ему сформироваться.
Посмотрим, будут ли они.
16 января 1906 года погиб начштаба Кавказского военного округа генерал-майор Ф.Ф. Грязнов. Л. Троцкий впоследствии заявил о причастности Кобы к организации этого убийства[47]. Однако всю грязь, вылитую на Иосифа Троцким и не подтвержденную другими источниками, можно смело выливать в канализацию. Этот деятель ненавидел Россию и Сталина и врал взахлеб. «Книга Троцкого полна ненависти, субъективна от первой до последней строки, страстно несправедлива: в ней неизменно мешается правда с вымыслом»[48].
Нет доказательств, что Сталин кого-либо убил лично или был организатором теракта.
Более достоверно, что в шестом году Коба планировал восстание в Тифлисе – и даже расставлял оловянных солдатиков на карте города, чтоб наглядно представить тактику. Это любопытно: значит, уже в 28 лет он интересовался военным делом! Однако, прошу заметить, никакого восстания не последовало.
Зато последовало участие в Четвертом съезде партии, на этот раз полноценном. Иосиф уже «попал в обойму», и теперь его регулярно приглашали.
Только вот не надо про демократию! Мол, «его не сверху пригласили, а выбрали товарищи на местах». Выбирают всегда тех, кого нужно. Однажды попав в некую элиту, человек остается в ней пожизненно – конечно, если он не полный идиот.
А вот попадает туда каждый по-своему. Кто-то по блату: свои «тянут за уши». Кто-то интригами (черный пиар). А некоторые даже благодаря реальным заслугам. Этот путь всегда самый медленный…
Съезд открылся 10 апреля в Стокгольме. Жили в гостинице, Кобу поселили в одном номере с Климентом Ворошиловым, так и познакомились. Клим стал одним из вернейших его друзей на всю жизнь.
Любопытная деталь. Обсуждали аграрный вопрос при социализме – то есть делили шкуру неубитого медведя. Практического смысла в этом ноль, однако психологически полезно смаковать последствия своей будущей победы. Так победа кажется более реальной, сознание определяет бытие. В общем, этим обсуждением делегаты доказали, что никакие они не материалисты…
Так вот. Большевики отстаивали национализацию помещичьей земли, меньшевики муниципализацию – и лишь Коба внезапно предложил раздать ее крестьянам в частную собственность!
Интересно, что сталинские колхозы сохранят особую форму собственности: они не будут принадлежать государству.
* * *
Чуть позже, в ночь на 16 июля 1906 года, произошло то самое тайное венчание. Като Сванидзе сохранила девичью фамилию и даже не сделала отметку в паспорте – свадьба состоялась только «на небесах».И Коба на полтора месяца выпал из подпольного процесса; нет никаких данных, чем он занимался. Вообще-то догадаться можно…
Фамилия «Сванидзе» нам хорошо известна. Да, «по ящику» вещает дальний родственник жены Сталина! Что ж, в семье не без либерала.
Тем временем охранка не дремала. Из полицейского отчета: «У задержанной в Москве на квартире Зверева Мечниковой был обнаружен следующий адрес: „Фрейлинская 3, швейка Сванидзе, спросить Сосо“»[49]. Жечь надо адреса явок, а не таскать с собой…
По адресу пришли 13 ноября. Коба был в Баку по партийным делам, и арестовали одну Като – хоть она предъявила девичий паспорт: дескать, никакого Сосо в глаза не видала. Но страну лихорадило, власти нервничали, и Екатерина два месяца провела под арестом в доме полицейского пристава.
«Когда Сосо вернулся из Баку, он был сильно удручен случившимся. Настаивал на том, что должен повидать Като. Нечего было делать, моя жена отправилась к жене пристава и заявила ей, что из деревни приехал наш двоюродный брат, который желает повидать Като… Пристав дал разрешение. Мы взяли Сосо на квартиру пристава ночью и устроили ему свидание с Като. На наше счастье, ни пристав, ни его жена не знали Сосо в лицо. Затем в результате нашей настойчивой просьбы жена пристава добилась для Като ежедневного отпуска на два часа по вечерам на нашу квартиру, где Сосо и Като виделись»[50].
Говорите, Сталин никого не любил?
18 марта 1907 года у Като родился сын Яков. Крестить его удалось лишь значительно позже, поскольку брак был неофициальным.
Крестить? Именно.
«Если ребенок начинал плакать в то время, когда он работал, Сосо нервничал и жаловался, что ребенок мешает ему работать; но когда накормят, бывало, ребенка и он успокоится, Сосо целовал его, играл с ним и щелкал его по носику»[51].
Работал Коба тогда литератором: писал статьи и книгу «Анархизм или социализм?».
А в стране продолжались беспорядки. РСДРП по-прежнему была «не при делах», организовывали их иные силы. Однако, чтоб реагировать на изменяющуюся ситуацию, партия поминутно собирала съезды.
Делегатом следующего съезда Коба, конечно, тоже стал. И в апреле, оставив жену с грудным Яшей, поехал в Копенгаген.
Но все оказалось не так просто. Русское правительство наконец разглядело партию, зачастившую со съездами, и надавило на Данию – та в последний момент запретила сборище. Поехали в Швецию. Но и там не удалось. Отказала также и Норвегия.
А Лондон радостно согласился. Там и провели Пятый съезд РСДРП.
Напомню, что именно в британской столице прошли три из пяти первых съездов – и совершенно легально. В Лондоне жил и выпускал свой антирусский «Колокол» Герцен. Там жил Маркс. Там жил Борис Березовский… Не чересчур ли для случайного совпадения?
Вскоре революция улеглась, и вместе с ней закончились съезды РСДРП. Шестой созвали лишь через… десять лет, в 1917 году!
Интересно, да? С третьего по седьмой год – четыре съезда, ежегодно. А потом на целых десять лет пауза. С чего бы? А с того, что Лондон перестал крышевать сходняки, а кто-то перестал их финансировать. Потому что обрушение России пока не удалось.
«ЭКС»
13 июня 1907 года на Эриванской площади Тифлиса (центр города, близ семинарии) произошло следующее.
«Около 10 часов утра кассир государственного банка Курдюмов и счетовод Головня, получив на почте 250.000 рублей, сопровождаемые двумя стражниками и пятью казаками на двух фаэтонах, направились в банк. Передние казаки уже сворачивали на Сололакскую улицу. В этот момент Датико шагнул вперед. Сильным взмахом рук все бросили свои бомбы.
Два, и еще два взрыва.
Но фаэтон с деньгами не взорвался от бомбы, и запряжка понесла его к Солдатскому базару.
Это был решающий момент, и один только Бачуа не растерялся. Бегом бросился он наперерез лошадям и догнал фаэтон в конце площади. Не раздумывая, не заботясь о себе, он бросил бомбу под ноги лошадей. И силой взрыва был брошен на землю. Еще раз деньги могли ускользнуть от смелых боевиков, но вовремя подоспел Чиабришвили. Оставив без внимания Бачуа, он рванул из фаэтона денежный мешок и бросился к Вельяминовской улице.
Где же был в это время Камо, организатор и вдохновитель? Одетый в офицерскую форму, Камо был на фаэтоне, когда раздались взрывы. Он должен был получить деньги от боевиков и переправить их в безопасное место… Привстав на сидении, стреляя из револьвера, бешено ругаясь и крича, как заправский армейский капитан, он погнал лошадь к Вельяминовской улице»[52].
«От взрывов снарядов выбиты стекла домов и магазинов по всей Эриванской площади…
При ограблении были убиты двое городовых, смертельно ранены три казака, ранены два казака и один стрелок. Кроме того, было ранено 16 прохожих. Все участники ограбления сумели скрыться, избежав ареста, и унесли все деньги»[53].
Такие действия называли словечком «экс» (экспроприация). Дело нашумело на всю Европу. Руководил им Симон Тер-Петросян, известный под партийной кличкой «Камо».
Этим событием пытаются замазать Сталина.
Л. Троцкий пустил утку, что Коба лично присутствовал на площади и даже бросал бомбу. Разумеется, доказательств нет. Полиция тщательно расследовала дело «О нападении злоумышленников на транспорт с деньгами» и Джугашвили не привлекла.
Кроме того, это психологически невероятно: делегат двух партийных съездов – подручный какого-то Камо? Руководители такого ранга налеты не исполняют – только заказывают. Версию «Сталин – уличный налетчик» можно смело выбрасывать.
Но мог ли он организовать этот захват? Проведем небольшое расследование.
– Установлено, что он вернулся со съезда в Тифлис не ранее 3–4 июня[54] – за 10 дней до «экса». Для подготовки крупной акции это очень мало.
Далее. В советское время «эксы» никто не отрицал. Вот фрагмент статьи о Камо в БСЭ: «Чтобы обеспечить партию денежными средствами, в 1905-07 организовал ряд экспроприаций денег у царской казны. В ноябре 1907 был арестован в Берлине немецкой полицией; чтобы уклониться от суда и не быть выданным царскому правительству, симулировал сумасшествие». Подобные налетчики считалось героями, о Камо есть книги и фильмы. Именами террористов Каляева, Желябова, Перовской называли улицы.
Это сейчас сообщение о «бандитском налете Сталина во имя революции» способно его очернить; но в 20–30-е годы это бы его только возвеличило. Его причастность к «эксу» всячески бы подчеркивалась! Но этого не было.
– Полиция знала номера всех украденных 500-рублевых ассигнаций – это стандартная практика банковских перевозок. В России с этими деньгами сразу бы повязали.
Налетчики тоже знали это – и попытались разменять купюры в Европе. Но там не дремали. «При попытке сбыть эти ассигнации во Франции арестованы будущий нарком иностранных дел СССР М. Литвинов, Ф. Ямпольская, Я. Мастерс, С. Равич (будущая жена Г. Зиновьева) и другие»[55].
Литвинов явно был «в доле». Запомним это. Также есть сведения, что разработкой «эксов» занимался Л.Б. Красин. Позже мы вернемся к этой теме.
Итак, налицо другие организаторы захвата – в частности, Литвинов и Красин. Не слишком ли много, еще и Сталина сюда валить?
– Лидер меньшевиков Мартов в 1918 году заявил, что Кобу исключили из партии после «экса» – именно за его подготовку. Дело в том, что грузинской организацией РСДРП руководили почти исключительно меньшевики, а они такие действия осуждали.
Но Сталин назвал это клеветой и потребовал доказательств своего исключения из партии. Мартов их не предъявил.
– Интересно еще одно. Напомню статью БСЭ: «симулировал сумасшествие». Действительно, после ареста в Германии Камо целых 4 года изображал буйнопомешанного – и убедил всех ведущих психиатров. Врачи загоняли ему иглы под ногти, но он не реагировал на это вообще никак, даже зрачки не расширялись – что является точным признаком одного из видов помешательства[56]. Такие вот медицинские методы…
Под силу ли это нормальному человеку? Возможно, Камо вправду имел психические отклонения. А если так – стал бы Иосиф сотрудничать с подобным субъектом? Лично я сомневаюсь.
Впрочем, это мелочь.
Итоги нашего расследования:
1) «Экс» провел Камо, и деньги попали к большевикам. Но к этой акции причастны другие большевистские вожди (персонально Литвинов и Красин);
2) Камо – давний знакомый Иосифа. Но об их контактах именно в этот период данных нет;
3) Коба лишь за 10 дней до «экса» попал в Тифлис;
4) полиция ничего на него не нашла;
5) в период правления Сталина о его участии в «эксе» не сообщалось – хотя такие действия считались светлым подвигом.
Против Сталина три «улики»: он тоже был в Тифлисе, он давно знал Камо, он тоже большевик. Это все.
Представьте: ваш бывший однокурсник кого-то убил. Вы давно с ним знакомы, живете в том же городе, и у вас та же профессия. Вывод: вы убийца.
Согласны?!
Непричастен Иосиф к этому событию. И, скорее всего, был даже не в курсе его подготовки. Конспирация, знаете ли… В секретные дела посвящают лишь тех, кто в них непосредственно участвует – иначе какие они секретные?
И наконец: эти 250 тысяч использовать не удалось. А значит, партия имела другие источники финансирования…
«Около 10 часов утра кассир государственного банка Курдюмов и счетовод Головня, получив на почте 250.000 рублей, сопровождаемые двумя стражниками и пятью казаками на двух фаэтонах, направились в банк. Передние казаки уже сворачивали на Сололакскую улицу. В этот момент Датико шагнул вперед. Сильным взмахом рук все бросили свои бомбы.
Два, и еще два взрыва.
Но фаэтон с деньгами не взорвался от бомбы, и запряжка понесла его к Солдатскому базару.
Это был решающий момент, и один только Бачуа не растерялся. Бегом бросился он наперерез лошадям и догнал фаэтон в конце площади. Не раздумывая, не заботясь о себе, он бросил бомбу под ноги лошадей. И силой взрыва был брошен на землю. Еще раз деньги могли ускользнуть от смелых боевиков, но вовремя подоспел Чиабришвили. Оставив без внимания Бачуа, он рванул из фаэтона денежный мешок и бросился к Вельяминовской улице.
Где же был в это время Камо, организатор и вдохновитель? Одетый в офицерскую форму, Камо был на фаэтоне, когда раздались взрывы. Он должен был получить деньги от боевиков и переправить их в безопасное место… Привстав на сидении, стреляя из револьвера, бешено ругаясь и крича, как заправский армейский капитан, он погнал лошадь к Вельяминовской улице»[52].
«От взрывов снарядов выбиты стекла домов и магазинов по всей Эриванской площади…
При ограблении были убиты двое городовых, смертельно ранены три казака, ранены два казака и один стрелок. Кроме того, было ранено 16 прохожих. Все участники ограбления сумели скрыться, избежав ареста, и унесли все деньги»[53].
Такие действия называли словечком «экс» (экспроприация). Дело нашумело на всю Европу. Руководил им Симон Тер-Петросян, известный под партийной кличкой «Камо».
Этим событием пытаются замазать Сталина.
Л. Троцкий пустил утку, что Коба лично присутствовал на площади и даже бросал бомбу. Разумеется, доказательств нет. Полиция тщательно расследовала дело «О нападении злоумышленников на транспорт с деньгами» и Джугашвили не привлекла.
Кроме того, это психологически невероятно: делегат двух партийных съездов – подручный какого-то Камо? Руководители такого ранга налеты не исполняют – только заказывают. Версию «Сталин – уличный налетчик» можно смело выбрасывать.
Но мог ли он организовать этот захват? Проведем небольшое расследование.
– Установлено, что он вернулся со съезда в Тифлис не ранее 3–4 июня[54] – за 10 дней до «экса». Для подготовки крупной акции это очень мало.
Далее. В советское время «эксы» никто не отрицал. Вот фрагмент статьи о Камо в БСЭ: «Чтобы обеспечить партию денежными средствами, в 1905-07 организовал ряд экспроприаций денег у царской казны. В ноябре 1907 был арестован в Берлине немецкой полицией; чтобы уклониться от суда и не быть выданным царскому правительству, симулировал сумасшествие». Подобные налетчики считалось героями, о Камо есть книги и фильмы. Именами террористов Каляева, Желябова, Перовской называли улицы.
Это сейчас сообщение о «бандитском налете Сталина во имя революции» способно его очернить; но в 20–30-е годы это бы его только возвеличило. Его причастность к «эксу» всячески бы подчеркивалась! Но этого не было.
– Полиция знала номера всех украденных 500-рублевых ассигнаций – это стандартная практика банковских перевозок. В России с этими деньгами сразу бы повязали.
Налетчики тоже знали это – и попытались разменять купюры в Европе. Но там не дремали. «При попытке сбыть эти ассигнации во Франции арестованы будущий нарком иностранных дел СССР М. Литвинов, Ф. Ямпольская, Я. Мастерс, С. Равич (будущая жена Г. Зиновьева) и другие»[55].
Литвинов явно был «в доле». Запомним это. Также есть сведения, что разработкой «эксов» занимался Л.Б. Красин. Позже мы вернемся к этой теме.
Итак, налицо другие организаторы захвата – в частности, Литвинов и Красин. Не слишком ли много, еще и Сталина сюда валить?
– Лидер меньшевиков Мартов в 1918 году заявил, что Кобу исключили из партии после «экса» – именно за его подготовку. Дело в том, что грузинской организацией РСДРП руководили почти исключительно меньшевики, а они такие действия осуждали.
Но Сталин назвал это клеветой и потребовал доказательств своего исключения из партии. Мартов их не предъявил.
– Интересно еще одно. Напомню статью БСЭ: «симулировал сумасшествие». Действительно, после ареста в Германии Камо целых 4 года изображал буйнопомешанного – и убедил всех ведущих психиатров. Врачи загоняли ему иглы под ногти, но он не реагировал на это вообще никак, даже зрачки не расширялись – что является точным признаком одного из видов помешательства[56]. Такие вот медицинские методы…
Под силу ли это нормальному человеку? Возможно, Камо вправду имел психические отклонения. А если так – стал бы Иосиф сотрудничать с подобным субъектом? Лично я сомневаюсь.
Впрочем, это мелочь.
Итоги нашего расследования:
1) «Экс» провел Камо, и деньги попали к большевикам. Но к этой акции причастны другие большевистские вожди (персонально Литвинов и Красин);
2) Камо – давний знакомый Иосифа. Но об их контактах именно в этот период данных нет;
3) Коба лишь за 10 дней до «экса» попал в Тифлис;
4) полиция ничего на него не нашла;
5) в период правления Сталина о его участии в «эксе» не сообщалось – хотя такие действия считались светлым подвигом.
Против Сталина три «улики»: он тоже был в Тифлисе, он давно знал Камо, он тоже большевик. Это все.
Представьте: ваш бывший однокурсник кого-то убил. Вы давно с ним знакомы, живете в том же городе, и у вас та же профессия. Вывод: вы убийца.
Согласны?!
Непричастен Иосиф к этому событию. И, скорее всего, был даже не в курсе его подготовки. Конспирация, знаете ли… В секретные дела посвящают лишь тех, кто в них непосредственно участвует – иначе какие они секретные?
И наконец: эти 250 тысяч использовать не удалось. А значит, партия имела другие источники финансирования…
ВТОРОЙ АРЕСТ
Вскоре после «экса» Коба с женой и сыном переехал в Баку. Там он снова писал статьи, бодался с меньшевиками, безрезультатно собирал боевую дружину – обычная жизнь революционера, когда революция сорвалась.
Но его ждала беда. Като заболела скоротечной чахоткой.
Муж привез ее обратно в Тифлис, к родне. 22 ноября она умерла. Вместе они прожили всего 16 месяцев…
Друг Кобы И. Иремашвили: «Он был очень опечален и встретил меня, как некогда, по-дружески. Бледное лицо отражало душевное страдание, которое причинила смерть верной жизненной подруги этому столь черствому человеку. Его душевное потрясение… должно было быть очень сильным и длительным, так как он не способен был более скрывать его перед людьми».
Это сведение привел Троцкий. Он постарался испортить впечатление «черствым человеком»; но вся цитата опровергает эти слова.
Неизвестно, что делал Коба в течение месяца после смерти жены. Из партийной работы он на это время выпал…
В начале 1908 года Иосиф снова начал писать статьи. Вроде как организовал налет на Бакинский арсенал – но об этом историки сообщают вскользь. Доказательств тоже нет.
А 25 марта его арестовали. Причем невзначай, при облаве (специально на него не охотились).
И сослали в Сольвычегодск.
Так у Иосифа началась полоса отсидок. До самого семнадцатого года он будет жить в тюрьмах и ссылках, прерывая это лишь на несколько месяцев.
Сидел он необыкновенно много. Например, из делегатов Восьмого съезда РКП(б) (1919 г.) в тюрьме сидело 60 %, в ссылках побывало 35 %, на каторге – 6 %. В среднем каждый делегат подвергался двум арестам, один год находился в тюрьме, один год – в ссылке, 4 месяца на каторге[57]. Сталин сидел значительно больше.
Поневоле усомнишься: случайно ли? Не хотел ли он именно этого?
Ведь признаем, ему удалось невозможное: стать одним из лидеров большевиков, не участвуя в убийстве России! Несколько забастовок и море говорильни, известной лишь в собственном кругу, – вот весь его вклад в обрушение царизма.
А отсидка – идеальный способ ничего не рушить и считаться при этом революционером.
В стране же «наступила реакция».
В шестом и седьмом годах продолжался эсеровский террор. Вспомните свои ощущения, когда неизвестно кто взрывал дома и магазины, гибли сановники (Старовойтова, М. Евдокимов, генерал Лебедь и многие другие)… Вы хотели, чтобы этот бардак прекратился? Если вы нормальный человек, то несомненно хотели.
Тогда происходило ровно то же. В 1901–1911 годах террористы убили и ранили около 17 тысяч человек. Террор всех задолбал, а остановить его не удавалось: бандитов ловили, но купленные адвокаты их «отмазывали».
19 августа 1906 года новый премьер-министр Петр Аркадьевич Стольшин убедил царя принять Закон о военно-полевых судах. Чем на время и спас Россию (отложил катастрофу на 11 лет). А год спустя произнес знаменитую фразу: «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия».
Стольшин – предтеча Сталина. Лишь эти два человека были настоящими хозяевами страны, ставили преуспевание Родины выше всего и добились этого. Разрушить страну врагам удавалось лишь после убийства этих титанов.
Но к стольшинским годам Россия, повторюсь, утратила духовно-идеологическую основу, и потому была обречена…
Вернемся к военно-полевым судам.
Они неотличимы от «троек» 1937 года. Состояли суды из офицеров и разбирали особо тяжкие преступления: убийство, разбой, грабеж. Бандитов, взятых с явными уликами, назавтра вешали – не привлекая адвокатов и присяжных, которых легко купить. Кровавые уроды испугались и унялись. Страна вздохнула спокойно.
Это репрессии? НЕТ. Казнь уличенных преступников – единственный способ предотвратить беспредел, развал страны и гибель десятков миллионов. Особенно в период общепланетного всплеска агрессивности. Не понимали бандиты другого языка!
Государственный деятель не вправе быть «добреньким». Должность обязывает управлять, а любое руководство – это насилие. Даже управляя велосипедом, вы ущемляете его свободу катить под колеса самосвала, и вас можно привлечь за «тоталитаризм»… Не смей держать руль! Ты нарушаешь демократические права велосипеда!
Поймите: у крупного начальника иной масштаб мышления.
Лейтенант управляет взводом благодаря дисциплине – иначе взвод превратится в сброд. Но на соседние взводы ему плевать, у него маленькая ясная задача.
Командир полка согласовывает работу десятка взводов. Иногда боевая задача требует пожертвовать одним из них. Жестко? Да. Но полк спасен, враг остановлен.
Командующий фронтом порой вынужден жертвовать целой дивизией. Принимать такое решение всегда тяжело, но «мягкость» генерала ведет к расслаблению и гибели всего фронта – и к захвату Родины врагом.
Лидер политический должен мыслить так же, как военный. Общие интересы важнее частных – уже потому, что при крушении системы страдают все ее части.
Стольшинские суды повесили около семисот уродов – из тех, которые убили и изувечили десятки тысяч. И это цветочки; если бы Петр Аркадьевич не принял жесткое решение, от рук террористов погибло бы много больше.
Вы все еще за «демократию и права человека»? Считаете Стольшина преступником?
Тогда искренне желаю вам поразгребать руками кишки вашего мужа или жены, разорванного бомбой – за то, что он честно исполнял свои государственные обязанности.
Он сразу начал писать знакомым с просьбой выслать деньги на побег. И получил их, для конспирации под видом карточного выигрыша. «Он в клубе сел играть в карты и покрыл кон 70 руб., а за городом в деревне у учительницы был ему приготовлен сарафан, и Иосиф Виссарионович, переодевшись крестьянкой, бежал»[59]. Усы при этом, наверно, сбрил…
В конце июня Коба тайно приехал в Петербург, через пару недель был уже на Кавказе. Интересно, что его тут же обнаружила охранка.
Донесение от секретного сотрудника «Фикус» (19 июля 1909 г.): «Приехавший, скрывшийся из Сибири, сосланный туда из Гори, социал-демократ, известный в организации под кличкой „Коба“, или „Сосо“, работает в настоящее время в Тифлисе»[60].
Но ареста не последовало. Странно… Впрочем, полиция объясняла это так: «Арест „Кобы“ безусловно нежелателен в виду грозящего провала агентуры»[61].
Он возобновил издание подпольной газеты «Бакинский пролетарий», где впервые пожурил Ленина. Выразилось это в том, что Коба призвал переместить ЦК из эмиграции в Россию: «Странно было бы думать, что заграничные органы, стоящие вдали от русской действительности, смогут связать воедино работу партии». Не поспоришь.
А Ленин-то сидел в зарубежном комфорте и возвращаться вовсе не спешил…
Еще Иосиф предлагал ввести в управление партией больше рабочих. Тоже не поспоришь: «пролетарская партия» руководилась исключительно дворянами и буржуями. Он и в советское время будет демократизировать управление партией и страной, хоть либералы и твердят обратное.
Ленин прислушался. И хотя сам остался эмигрантом, пошел на создание Русского бюро ЦК (которое работало внутри страны – параллельно с зарубежным центром), а важные посты в партии заняли рабочие, в том числе будущий «всесоюзный староста» М.И. Калинин и Р.В. Малиновский. Этот известен тем, что работал не только в ЦК РСДРП, но и в охранном отделении – но тогда партийцы об этом не догадывались…
А еще с участием Кобы заварилась грызня: большевики обвиняли друг друга в работе на охранку[62]. Хотели даже устроить подпольный судебный процесс – что вы, все по-взрослому! Поглощенные этой возней, они были для России абсолютно безопасны. И есть у меня подозрение, что Иосиф затеял это специально…
Но 23 марта 1910 года его снова взяли. Теперь мотивировали так: «К необходимости задержания „Молочного“ (кличка, данная Кобе следившей за ним полицией. – А. К.) побуждала совершенная невозможность дальнейшего за ним наблюдения, так как все филеры стали ему известны, и даже назначаемые вновь, приезжие из Тифлиса, немедленно проваливались. Причем „Молочный“, успевая каждый раз обмануть наблюдение, указывал на него и встречавшимся с ним товарищам, чем, конечно, уже явно вредил делу»[63].
Он моментально раскусывал профессиональных агентов! Вообще-то это признак не только ума и наблюдательности – но и ясновидения…
За девять месяцев на свободе Коба ухитрился повысить свой авторитет в партии, ничем не нагадив Родине.
Но его ждала беда. Като заболела скоротечной чахоткой.
Муж привез ее обратно в Тифлис, к родне. 22 ноября она умерла. Вместе они прожили всего 16 месяцев…
Друг Кобы И. Иремашвили: «Он был очень опечален и встретил меня, как некогда, по-дружески. Бледное лицо отражало душевное страдание, которое причинила смерть верной жизненной подруги этому столь черствому человеку. Его душевное потрясение… должно было быть очень сильным и длительным, так как он не способен был более скрывать его перед людьми».
Это сведение привел Троцкий. Он постарался испортить впечатление «черствым человеком»; но вся цитата опровергает эти слова.
Неизвестно, что делал Коба в течение месяца после смерти жены. Из партийной работы он на это время выпал…
В начале 1908 года Иосиф снова начал писать статьи. Вроде как организовал налет на Бакинский арсенал – но об этом историки сообщают вскользь. Доказательств тоже нет.
А 25 марта его арестовали. Причем невзначай, при облаве (специально на него не охотились).
И сослали в Сольвычегодск.
Так у Иосифа началась полоса отсидок. До самого семнадцатого года он будет жить в тюрьмах и ссылках, прерывая это лишь на несколько месяцев.
Сидел он необыкновенно много. Например, из делегатов Восьмого съезда РКП(б) (1919 г.) в тюрьме сидело 60 %, в ссылках побывало 35 %, на каторге – 6 %. В среднем каждый делегат подвергался двум арестам, один год находился в тюрьме, один год – в ссылке, 4 месяца на каторге[57]. Сталин сидел значительно больше.
Поневоле усомнишься: случайно ли? Не хотел ли он именно этого?
Ведь признаем, ему удалось невозможное: стать одним из лидеров большевиков, не участвуя в убийстве России! Несколько забастовок и море говорильни, известной лишь в собственном кругу, – вот весь его вклад в обрушение царизма.
А отсидка – идеальный способ ничего не рушить и считаться при этом революционером.
В стране же «наступила реакция».
В шестом и седьмом годах продолжался эсеровский террор. Вспомните свои ощущения, когда неизвестно кто взрывал дома и магазины, гибли сановники (Старовойтова, М. Евдокимов, генерал Лебедь и многие другие)… Вы хотели, чтобы этот бардак прекратился? Если вы нормальный человек, то несомненно хотели.
Тогда происходило ровно то же. В 1901–1911 годах террористы убили и ранили около 17 тысяч человек. Террор всех задолбал, а остановить его не удавалось: бандитов ловили, но купленные адвокаты их «отмазывали».
19 августа 1906 года новый премьер-министр Петр Аркадьевич Стольшин убедил царя принять Закон о военно-полевых судах. Чем на время и спас Россию (отложил катастрофу на 11 лет). А год спустя произнес знаменитую фразу: «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия».
Стольшин – предтеча Сталина. Лишь эти два человека были настоящими хозяевами страны, ставили преуспевание Родины выше всего и добились этого. Разрушить страну врагам удавалось лишь после убийства этих титанов.
Но к стольшинским годам Россия, повторюсь, утратила духовно-идеологическую основу, и потому была обречена…
Вернемся к военно-полевым судам.
Они неотличимы от «троек» 1937 года. Состояли суды из офицеров и разбирали особо тяжкие преступления: убийство, разбой, грабеж. Бандитов, взятых с явными уликами, назавтра вешали – не привлекая адвокатов и присяжных, которых легко купить. Кровавые уроды испугались и унялись. Страна вздохнула спокойно.
Это репрессии? НЕТ. Казнь уличенных преступников – единственный способ предотвратить беспредел, развал страны и гибель десятков миллионов. Особенно в период общепланетного всплеска агрессивности. Не понимали бандиты другого языка!
Государственный деятель не вправе быть «добреньким». Должность обязывает управлять, а любое руководство – это насилие. Даже управляя велосипедом, вы ущемляете его свободу катить под колеса самосвала, и вас можно привлечь за «тоталитаризм»… Не смей держать руль! Ты нарушаешь демократические права велосипеда!
Поймите: у крупного начальника иной масштаб мышления.
Лейтенант управляет взводом благодаря дисциплине – иначе взвод превратится в сброд. Но на соседние взводы ему плевать, у него маленькая ясная задача.
Командир полка согласовывает работу десятка взводов. Иногда боевая задача требует пожертвовать одним из них. Жестко? Да. Но полк спасен, враг остановлен.
Командующий фронтом порой вынужден жертвовать целой дивизией. Принимать такое решение всегда тяжело, но «мягкость» генерала ведет к расслаблению и гибели всего фронта – и к захвату Родины врагом.
Лидер политический должен мыслить так же, как военный. Общие интересы важнее частных – уже потому, что при крушении системы страдают все ее части.
Стольшинские суды повесили около семисот уродов – из тех, которые убили и изувечили десятки тысяч. И это цветочки; если бы Петр Аркадьевич не принял жесткое решение, от рук террористов погибло бы много больше.
Вы все еще за «демократию и права человека»? Считаете Стольшина преступником?
Тогда искренне желаю вам поразгребать руками кишки вашего мужа или жены, разорванного бомбой – за то, что он честно исполнял свои государственные обязанности.
* * *
О жизни Иосифа в Сольвычегодске известно мало. Провел он там 116 дней. Как и все ссыльные, получал ежемесячное пособие 7 руб. 40 коп.[58] Почему именно «семь сорок» и есть ли в этом ирония – не знаю…Он сразу начал писать знакомым с просьбой выслать деньги на побег. И получил их, для конспирации под видом карточного выигрыша. «Он в клубе сел играть в карты и покрыл кон 70 руб., а за городом в деревне у учительницы был ему приготовлен сарафан, и Иосиф Виссарионович, переодевшись крестьянкой, бежал»[59]. Усы при этом, наверно, сбрил…
В конце июня Коба тайно приехал в Петербург, через пару недель был уже на Кавказе. Интересно, что его тут же обнаружила охранка.
Донесение от секретного сотрудника «Фикус» (19 июля 1909 г.): «Приехавший, скрывшийся из Сибири, сосланный туда из Гори, социал-демократ, известный в организации под кличкой „Коба“, или „Сосо“, работает в настоящее время в Тифлисе»[60].
Но ареста не последовало. Странно… Впрочем, полиция объясняла это так: «Арест „Кобы“ безусловно нежелателен в виду грозящего провала агентуры»[61].
Он возобновил издание подпольной газеты «Бакинский пролетарий», где впервые пожурил Ленина. Выразилось это в том, что Коба призвал переместить ЦК из эмиграции в Россию: «Странно было бы думать, что заграничные органы, стоящие вдали от русской действительности, смогут связать воедино работу партии». Не поспоришь.
А Ленин-то сидел в зарубежном комфорте и возвращаться вовсе не спешил…
Еще Иосиф предлагал ввести в управление партией больше рабочих. Тоже не поспоришь: «пролетарская партия» руководилась исключительно дворянами и буржуями. Он и в советское время будет демократизировать управление партией и страной, хоть либералы и твердят обратное.
Ленин прислушался. И хотя сам остался эмигрантом, пошел на создание Русского бюро ЦК (которое работало внутри страны – параллельно с зарубежным центром), а важные посты в партии заняли рабочие, в том числе будущий «всесоюзный староста» М.И. Калинин и Р.В. Малиновский. Этот известен тем, что работал не только в ЦК РСДРП, но и в охранном отделении – но тогда партийцы об этом не догадывались…
А еще с участием Кобы заварилась грызня: большевики обвиняли друг друга в работе на охранку[62]. Хотели даже устроить подпольный судебный процесс – что вы, все по-взрослому! Поглощенные этой возней, они были для России абсолютно безопасны. И есть у меня подозрение, что Иосиф затеял это специально…
Но 23 марта 1910 года его снова взяли. Теперь мотивировали так: «К необходимости задержания „Молочного“ (кличка, данная Кобе следившей за ним полицией. – А. К.) побуждала совершенная невозможность дальнейшего за ним наблюдения, так как все филеры стали ему известны, и даже назначаемые вновь, приезжие из Тифлиса, немедленно проваливались. Причем „Молочный“, успевая каждый раз обмануть наблюдение, указывал на него и встречавшимся с ним товарищам, чем, конечно, уже явно вредил делу»[63].
Он моментально раскусывал профессиональных агентов! Вообще-то это признак не только ума и наблюдательности – но и ясновидения…
За девять месяцев на свободе Коба ухитрился повысить свой авторитет в партии, ничем не нагадив Родине.
ВЕЧНЫЙ АРЕСТАНТ
Кобу вернули в Сольвычегодск. На сей раз бежать он не стал, спокойно провел весь срок ссылки. Сроку дали… полгода. Делегат нескольких съездов, подпольщик, неоднократно сбегавший рецидивист! – и вот такая репрессия…
Члены РСДРП вообще наказывались по-детски, не считала власть эту партию опасной. Непостижимо. Ведь только что едва предотвратили переворот (в пятом году), вся страна кипела – и вдруг такое благодушие… Глупость или предательство?
Почему он не пытался бежать? Исследователь А. Меняйлов утверждает, что Иосиф получил в Сольвычегодске инициацию волхва. Бред? Мне тоже так казалось. И документальных подтверждений тому, конечно, нет: волхвам не дают дипломов с печатью… Однако дальнейшие грандиозные деяния Сталина обычному человеку не под силу. Нет, ребята – особые знания у него имелись.
Инициация – вовсе не обязательно смешной обряд вроде принятия Пьера Безухова в масонскую ложу. Это некий толчок для расширения сознания, после которого начинаешь мыслить и понимать на ином уровне. Инициировать может даже яблоко, стукнувшее Ньютона в темечко.
Русский Север – место загадочное и невероятно древнее. Именно отсюда (Кольский полуостров, Архангельск, Вологда…) вышли все индоевропейские народы[64]. Полярные реалии описаны в индийских Ведах. Местные говоры почти неотличимы от санскрита[65]. В таком месте дремлющие внутренние силы могут проснуться сами, даже без общения с особыми людьми. Я был в Архангельской области, знаю.
Интересен и фактик, что Кобу вернули туда же, откуда сначала он по привычке сбежал. Могли ведь сослать куда угодно… Случайность? В судьбе великих людей (да и любых, если вдуматься) случайностей не бывает.
Кобе намекнули: «Подумай – зачем ты здесь?» Он задумался и нашел некий ответ. Потому и не пытался удрать, что шел в нем необыкновенно важный процесс.
Доказать это я не могу, однако отказ от побега наталкивает на мысли.
Отбыв срок, Коба 6 июля 1911 года уехал в Вологду, где ему позволено было жить. Наружное наблюдение, впрочем, не снимали.
Члены РСДРП вообще наказывались по-детски, не считала власть эту партию опасной. Непостижимо. Ведь только что едва предотвратили переворот (в пятом году), вся страна кипела – и вдруг такое благодушие… Глупость или предательство?
Почему он не пытался бежать? Исследователь А. Меняйлов утверждает, что Иосиф получил в Сольвычегодске инициацию волхва. Бред? Мне тоже так казалось. И документальных подтверждений тому, конечно, нет: волхвам не дают дипломов с печатью… Однако дальнейшие грандиозные деяния Сталина обычному человеку не под силу. Нет, ребята – особые знания у него имелись.
Инициация – вовсе не обязательно смешной обряд вроде принятия Пьера Безухова в масонскую ложу. Это некий толчок для расширения сознания, после которого начинаешь мыслить и понимать на ином уровне. Инициировать может даже яблоко, стукнувшее Ньютона в темечко.
Русский Север – место загадочное и невероятно древнее. Именно отсюда (Кольский полуостров, Архангельск, Вологда…) вышли все индоевропейские народы[64]. Полярные реалии описаны в индийских Ведах. Местные говоры почти неотличимы от санскрита[65]. В таком месте дремлющие внутренние силы могут проснуться сами, даже без общения с особыми людьми. Я был в Архангельской области, знаю.
Интересен и фактик, что Кобу вернули туда же, откуда сначала он по привычке сбежал. Могли ведь сослать куда угодно… Случайность? В судьбе великих людей (да и любых, если вдуматься) случайностей не бывает.
Кобе намекнули: «Подумай – зачем ты здесь?» Он задумался и нашел некий ответ. Потому и не пытался удрать, что шел в нем необыкновенно важный процесс.
Доказать это я не могу, однако отказ от побега наталкивает на мысли.
Отбыв срок, Коба 6 июля 1911 года уехал в Вологду, где ему позволено было жить. Наружное наблюдение, впрочем, не снимали.