Алешина Светлана. Жди неприятностей

   Виктор ждал меня около Маринкиного подъезда, прислонившись плечом к полуколонне, выступающей из стены этого помпезного дома.
   Увидев меня, выходящую с Кириллом под ручку из машины, Виктор изобразил на лице полнейшее равнодушие к происходящему и принял позу еще более расслабленную. Но я-то очень хорошо знала, что означает у него этот ленивый вид.
   — Виктор, — сказала я, подходя к нему, — Кирилл на сегодня с нами в одной команде. — И Виктор, пристально посмотрев на меня, кивнул.
   Мы с Кириллом переглянулись, и он отпустил мою руку, за что я была ему очень благодарна. Сейчас, к сожалению, был не тот момент, чтобы радоваться возможности подержаться за такого представительного парня.
   Я обратилась к Виктору:
   — Кто тебе сказал, что Маринка уехала с Крючковым?
   — Серафима, — кратко ответил он.
   Серафима Наумовна была соседкой Маринки и такой же достопримечательностью этого дома, как Матвеевна моего. Серафима Наумовна умудрялась знать все и всех. Но сегодня мне нужно было знать только про Маринкин отъезд. Но зато все и подробно.
   — Ну что ж, господа, пойду обаять Серафиму Наумовну и скачивать с нее информацию, — объявила я свои дальнейшие действия.
   Кирилл вздрогнул, словно его укусила африканская муха цеце, и дернулся ко мне с угрожающим видом. Мгновенно рядом со мной вырос Виктор, и оба мужчины застыли на месте, не решаясь начать выяснение отношений.
   Я взяла обоих под руки: мне не хотелось ни драки между ними, ни исчезновения Кирилла.
   Я не успела еще ничего сказать, как в этот момент к дому подъехала милицейская «БМВ» и остановилась рядом с нами.
   Я почувствовала, как напряглась правая рука Кирилла, за которую я держалась. Его левая рука в этот момент нырнула в карман куртки.
   — Стойте спокойно, Кирилл, — быстро сказала я ему, — это не по вашу душу, точно вам говорю. Не надо никуда бежать. Это Виталий, сын соседки, приехал на обед.
   — Бегают только спортсмены и идиоты, — спокойно ответил мне Кирилл и, освободив от меня свою руку, развернулся, явно собираясь уходить отсюда.
   Хлопнула дверца машины, и из нее показался среднего роста и среднего возраста средний человек с пугливыми глазами. Он аккуратно запер дверцу и после этого сделал вид, что только сейчас заметил меня. Надо отдать должное Кириллу: увидев маневры водителя, он моментально успокоился и расслабился.
   — О, привет, подружка, — поздоровался со мною Виталий и быстренько нырнул в подъезд.
   Сколько раз я видела Виталия, сына Серафимы Наумовны, я никогда не могла понять: он так быстро пробегает мимо меня, потому что я ему не нравлюсь или потому что он меня боится?
   Оставшись в привычной озадаченности и сейчас, я посмотрела на Кирилла.
   — Это сын Серафимы Наумовны, — пояснила я, — вы перестанете дергаться или нет? А то ведете себя как неврастеник, честное слово…
   Может быть, Маринка и специалистка по видным мужчинам, но как ставить их в охотничью стойку, я и сама знаю.
   Кирилл облизнул губы, бросил взгляд на Виктора, но промолчал. Одно это уже было моей явной победой.
   — Мальчики, — сказала я, — вы постойте и покурите здесь спокойно. Мне нужна моя Маринка, и желательно в целости и сохранности, поэтому, Кирилл, я вынуждена играть честно с вами. Сейчас я иду общаться с соседкой, а вы меня подождите, пожалуйста.
   Не дожидаясь ответа, я пошла в дом. Любят же все-таки эти мужики разводить дискуссии на пустом месте. Хуже баб, честное слово…
   Дверь квартиры номер два была приоткрыта. Я позвонила один раз и заглянула в дверь.
   Из кухни выскочила маленькая, чернявая, очень живая старушка.
   — Оля, ой-ей! — воскликнула она, вытирая руки о фартук. — А что это с вами, бедненькая моя? Да на вас лица нет! Да-да-да, сегодня очень неблагоприятный день, так и по «Маяку» предупреждали, я вижу, вы это тоже чувствуете… хотя рановато, милая моя, рановато…
   Серафима Наумовна умела говорить долго, быстро и содержательно. Кивая ей головой, я поджидала паузу в ее словах, чтобы успеть вставить свой вопрос. Если этого не сделать вовремя, то придется дожидаться следующей возможности, а время идет…
   — Виталик у меня скоро получит повышение, — умиленно продолжала Серафима Наумовна, легко переходя с одной темы на другую, — помните, как он возил генерала? Теперь он переходит работать в аппарат правительства. Он всегда на хорошем счету. Виталик будет возить самого секретаря Совета безопасности области. Это большая ответственность. Ему прямо в машину дадут сотовый телефон, он будет мне всегда заранее звонить, когда сможет приехать…
   — Марина… — попыталась начать я…
   — А что Марина? Ах да, Мариночка. А Марина уехала, уехала с высоким молодым человеком. Он, наверное, попал в какую-то кошмарную историю, все лицо в шрамах, все лицо, если бы вы только видели, Оля! Но он мужчина! Да, Оля, хоть он и молод, но имеет какой-то шарм. Вы слушайте меня, Оля, Марина умеет выбирать мужчин, а ведь в них, как и во всем, как и в вине, как и в подсолнечном масле, нужно знать толк. Да, Оля. Иной раз на мужичонку вроде и смотреть нечего: ростом не удался, и лысоват, и денег нет, а мнит себя орлом, да не простым, а прямо-таки двуглавым… а этот парень очень хорош, уж поверьте мне…
   — Мама! — послышался из кухни обиженный баритон сына-карьериста Серафимы Наумовны…
   — Иду, сынуля, иду!.. Заболталась я тут с вами, а мне нужно еще моего мальчика накормить. Он у меня устает, работа, сами, понимаете, ответственная и нервная…
   — Серафима Наумовна, — взмолилась я. Она остановилась и недоуменно посмотрела на меня, будучи не в силах сообразить, что же мне еще надо, ведь самое важное она уже сказала.
   — На чем они поехали и куда, Маринка не сказала? — едва не плача, проговорила я.
   — Как куда? К Оле. К тебе то есть… Вот вы друг за другом и ходите…
   — А на чем она поехала, Серафима Наумовна, вы не заметили?
   — Ну как это я да не заметила! — улыбнувшись мне как несмышленышу, сказала соседка. — Очень хорошо даже заметила. На «Мерседесе»…
   — Мама!!
   — Уже иду, уже, Талинька.
   — Я не Талинька! — моментально окрепшим басом рявкнул бывший баритон.
   Серафима Наумовна негромко рассмеялась и удовлетворенно покачала головой.
   — На каком «Мерседесе»?
   — На красном революционном «Мерседесе», — с непередаваемым выражением лица проговорила Серафима Наумовна, — не новом, но очень приличном. Я еще спросила, какого он года, меня Талинька научил, а этот молодой человек и отвечает…
   В коридор вышел грустно жующий корочку хлеба Виталий, Серафима Наумовна засуетилась вокруг него, а я, поблагодарив информатора, вышла на улицу, правильно поняв, что здесь больше мне ничего узнать не удастся.
   Ко мне подошли двое моих мужчин.
   — Что? — спросил Кирилл.
   — Крючков Маринку увез на красном «Мерседесе», сказав, что доставит ее ко мне. Странно как-то, мне показалось, что у него машины нет. Он два раза приходил в редакцию пешком. И вчера тоже…
   — Да, иногда он берет ее напрокат у Кольки Бурмистрова, директора магазина кожгалантереи. На Чапаевской, — сказал Кирилл.
   — Ну что, ребята, предлагаю заехать в тот магазин. Вы, Кирилл, спросите у директора, на какое время Крючков взял машину, а потом, если ничего не прояснится, едем в «Материк» к Лене.
   Кирилл кивнул, соглашаясь со мной, Виктор кивнул тоже, показывая, что задачу он понял.
   До магазина кожгалантереи с эпохальным названием «Модели века» мы добрались быстро.
   Там уже на разведку пошел Кирилл, а мы с Виктором остались его ждать. Как только появилась возможность, я ввела Виктора в курс дела.
   Возвратившийся Кирилл рассказал, что машину Крючков выпросил до пяти вечера. Услышав это, я сразу же посмотрела на часы. Был полдень. Хотелось надеяться, что время у нас еще оставалось.
   Поймав мотор, мы поехали к магазину-салону «Материк».
   — Ну что, мальчики, — обратилась я к своим кавалерам, когда мы вышли из такси и встали через дорогу напротив центрального входа в салон, — опять вам придется меня подождать.
   — Только не мне, — заявил Кирилл, — этот козел может быть у себя на работе. Ты уж не забывай, пожалуйста, что Маринка тебе нужна, а я ищу нечто совсем другое.
   — Пойдемте вместе, — пожала я плечами.
   — Дай-ка твой сотовый, — предложил он.
   Получив трубку, Кирилл вынул из кармана записную книжку, полистал ее и набрал номер.
   — Спрашивай про него, — протянул он мне телефон.
   — Мебельный салон «Материк», здравствуйте! — услышала я женский голос.
   — Пригласите, пожалуйста, Крючкова Андрея Николаевича, — попросила я.
   — Он уехал. Правда, он звонил и предупредил, что будет через два часа, — вежливо объяснили мне, и я заинтересовалась:
   — Он давно звонил?
   — Нет, нет, минут двадцать или двадцать пять назад, не больше.
   — Спасибо, — поблагодарила я и отключилась.
   — Через два часа ожидается, — доложила я Кириллу, — пошла я вызывать Лену на разговор, а вы подождите меня где-нибудь.
   — Рядом со служебным входом, — определил Кирилл, — там будет меньше шансов засветиться, если он подъедет внезапно.
   Я посмотрела на Виктора, он в ответ пожал плечами и кивнул.
   Расставшись со своим сопровождением, я, перейдя дорогу, поднялась по трем скользским ступенькам и вошла в широко растворенные стеклянные двери «Материка».
   Приятная там была выставлена мебель, но смотреть на нее и мечтать, куда бы приспособить ту или иную вещь, было некогда. Да и слишком уж навалились воспоминания. Про Ирку Черемисину, например.
   Господи, только бы Маринка не повторила ее судьбу!
   Найдя в салоне менеджера фирмы — светленькую девочку с большим бейджиком на груди, — я обратилась к ней с вопросом, как мне увидеть финансового директора.
   — Елену Владимировну? — уточнила девочка.
   Я кивнула, и после звонка по внутреннему телефону мне было предложено подняться на второй этаж салона и пройти через зал в служебное крыло магазина.
   Я сделала все, как мне сказали, думая при этом, что, похоже, я повторяю маршрут бандитов, напавших на салон и убивших охранника.
   В конце зала меня встретил охранник, среднего роста мужчина в камуфляжной форме и со свернутой газетой сканвордов в руке.
   — Вы к кому, девушка? — тихо спросил он, поглядывая мне за спину.
   — К финансовому директору, Елене Владимировне, — ответила я, и меня пропустили беспрепятственно. Надо думать, потому, что, наверное, девушки грабителями не бывают.
   Я без задержек дошла до уже знакомой мне двери бухгалтерии и отворила ее.
   Мое внезапное появление здесь смазало всю рабочую атмосферу. Из закутка в правом углу кабинета, образованного поставленными буквой "г" шкафами, выглянули три жующие женщины. Пока я всматривалась в их лица, одна из них выскочила мне навстречу. Это была Елена, одетая все так же во все черное, удачно скрывающее ее слегка поплывшую фигуру.
   — Оля! Что-то еще случилось? Или вы просто так зашли? — пристально глядя мне в глаза, взволнованным голосом спросила она.
   — Вы знаете, кажется, случилось, — ответила я и не успела больше ничего добавить, потому что Елена сразу сказала:
   — Сейчас поговорим. Девушки, — обратилась она к двум своим сотрудницам, — мы пойдем вниз покурить, если будут меня спрашивать, кто бы там ни был, я вышла неизвестно куда, но скоро вернусь.
   — Все понятно, Лена, — ответила одна из них, и Елена, взяв меня под руку, вывела из кабинета.
   Мы спустились вниз по лестнице, Еле-, на отперла металлическую дверь с кодовым замком, так запросто преодоленную несколько дней назад грабителями, и мы вышли в печально знакомый мне коридор.
   Я вперила свой взгляд в то место на полу, где в тот жуткий день лежал охранник, — молоденький мальчик, в которого стреляли буквально у меня на глазах. Направо была запертая дверь представительства «Орифлейма».
   На звук отворяемой двери из служебного помещения появился новый охранник. Бросив на нас заинтересованный взгляд, сразу же ставший равнодушным, потому что он узнал в Елене руководство, а не постороннего, охранник вернулся к себе, не сказав ни слова.
   — Пойдемте на улицу, — оглядевшись, предложила мне Елена, — там можно будет спокойно поговорить, да и покурить, действительно, заодно.
   Мы вышли и встали недалеко от двери.
   На расстоянии десятка шагов от нас стояли Виктор и Кирилл. Я уловила в их глазах облегчение при виде меня.
   Поймав взгляд Елены, я пояснила:
   — Эти ребята приехали со мной. Мои помощники.
   Я достала из сумки пачку «Русского стиля» и предложила Елене сигарету.
   Мы закурили.
   — Так что еще произошло? — нетерпеливо спросила она меня, стараясь говорить спокойно, но по ее глазам было видно, что чувствует она себя…
   — Мне нужно срочно найти Андрея, — сразу же сказала я самое главное.
   Брови Елены удивленно дрогнули.
   — Он уехал куда-то по делам, скоро вернется, — медленно сказала она, не сводя с меня пристального взгляда, — а что произошло-то?
   Я помолчала, стараясь сформулировать свое высказывание попроще, но не смогла придумать ничего лучше, как сказать правду, может быть, только немного смягченную.
   — Понимаете, Елена, может быть, для вас это будет удивительно слышать, но, короче говоря, сегодня Андрей увез мою подругу… и я очень опасаюсь за нее… Мне кажется, вы должны… догадываться, где его можно разыскать… Это очень важно, поверьте, пожалуйста…
   — Так, — пробормотала она, — значит, еще одна молоденькая девушка…
   Елена затянулась сигаретой и прищурилась. Ее глаза повлажнели, словно в них попал сигаретный дым. Но мне показалось, что причина здесь была в другом.
   — Так, — повторила она, — конечно, найти его было бы желательно… мы, кажется, с тобою на «ты»? — вдруг уточнила она и грустно усмехнулась:
   — Он на самом деле уехал с твоей подругой?
   — Да, — подтвердила я.
   — Вот козел, мерзавец, — со злостью словно выплюнула она, — где же он тогда может быть… Я думаю, что у себя дома. У него жена неделю назад уехала с ребенком к маме… Квартира пустует…
   Внезапно Елена напряглась.
   — Я еду с вами, — резко сказала она.
   Я промолчала, но сомнение, как видно, четко проступило у меня на лице. Сказать, однако, я ничего не успела.
   — Я еду с вами, — безапелляционно повторила Елена и выбросила сигарету, — все равно без меня вы не найдете ни дом, ни квартиру… я сейчас.
   Повернувшись, она быстро вошла в магазин. Несмотря на кажущуюся твердость ее слов, я чувствовала, что она очень опасается противодействия от меня, поэтому и убежала.
   Я подошла ближе к поджидавшим результатов разговора мужчинам.
   — Она предполагает, что он у себя дома, и собирается ехать с нами.
   — Твою мать, еще одна баба, — прошептал Кирилл и отвернулся.
   Елена вышла спустя минуту, не больше. Она накинула на себя черный плащ и взяла сумку.
   — Поехали! — с напускной бодростью сказала она.

Глава 10

 
   Мы вышли на трассу и сразу остановили первого же частника.
   — Садовая, рядом с мостом через депо, — продиктовала Елена адрес, и мы поехали.
   Дом Крючкова был старым трехэтажным зданием, примерно ровесником того, в котором жила и я. Он стоял рядом с мостом, но был значительно ниже его.
   Нас довезли почти до подъезда, и, выйдя из машины, мы быстро вошли в подъезд. Все мы спешили, все по разным причинам, но на эту секунду у всех нас был один интерес.
   Квартира Крючкова находилась на втором этаже. Подойдя к двери с номером двадцать пять, Елена решительно позвонила два раза. Очевидно, она воспользовалась условным кодом: первый звонок был длинным, второй коротким.
   Послушав тишину за дверью, она позвонила еще раз. Потом еще. Оглянувшись на нас, Елена проговорила:
   — Видите, никого нет дома.
   — Не вижу, — в один голос ответили мы с Кириллом. Виктор промолчал, как всегда, но я знала, что и он такого же мнения.
   Лена поджала губы и, опустив глаза, расстегнула сумку и достала из нее связку ключей.
   — Так у тебя ключи есть?! — едва не взревел Кирилл. — А что же ты…
   — Тихо ты, — шикнула я на него, — хочешь здесь устроить собрание?
   Кирилл заткнулся, но было видно, что он еле сдерживается.
   Елена молча отперла входную дверь квартиры Крючкова, Кирилл, резко оттолкнув ее, вбежал первым. Я отступила на шаг, пропуская Виктора и Елену. Я уже давно и четко поняла, что, когда начинаются мужские игры, любая моя помощь Виктору оборачивается только помехой.
   Я прошла внутрь квартиры последней и аккуратно прикрыла за собой дверь.
   Судя по доносившимся звукам, здесь действительно никого не было, кроме нас, конечно.
   Я прошла по длинному коридору в комнату.
   Кирилл, оперев подбородок на кулаки, сидел на диване. Он о чем-то думал, не обращая внимания на окружающих. Елена достала из сумочки свои сигареты и уже успела прикурить. Виктор стоял около стены и рассматривал три старинных ружья, висящих на ней.
   Комната не поразила меня ни роскошью, ни уютом. Мебель была старая, ее пора было давно уже менять. Обои и полы облезли. Ясно, что Крючков интереса к квартире не испытывал.
   Единственными красивыми и, наверное, ценными вещами здесь были эти три ружья на стене.
   — Ну что, облом? — злобно проговорил Кирилл, бросив на меня недобрый взгляд.
   — Лена, а больше никаких мест вы не знаете? — спросила я, не обращая внимания на Кирилла.
   Елена, опустив глаза, помялась и ответила:
   — Может быть, еще на даче… У него есть дача в Рыбушках.
   — Едем! — взвился Кирилл.
   — Рыбушки далеко, — засомневалась я, — и дорога туда плохая…
   — Ну и что?! — проорал Кирилл.
   — А Крючков сказал, что вернется не позже чем через два часа… И на «Мерседесе» по тем колдобинам не очень-то покатаешься, дорогу на Рыбушки я немножко знаю.
   Сверкнув на меня глазами, Кирилл опять уткнулся в кулаки.
   — А Крючков коллекционер, что ли? — спросила я у Елены, чтобы разбавить нависшую паузу. — Или они ему по наследству достались?
   — Ебнул где-то, коллекционер хренов, — подал реплику Кирилл.
   — Андрей увлекается ружьями, — сказала Елена, недобро поглядывая уже не только на Кирилла, но и на всех нас, как будто я ее в чем-то обманула. — Это часть его коллекции… А вот его дядя всю жизнь собирал картины. Он известный коллекционер живописи. Андрей говорил, что вся квартира буквально завалена ими… Кстати! — вдруг вскричала она, так неожиданно, что даже Виктор слегка вздрогнул. — Кстати, его дядя недавно умер, и Андрею досталась его квартира… только…
   — Ну?! — вскочил Кирилл и подбежал к ней. — Где эта хата?
   — Не знаю, не знаю, — залепетала Елена, смутившись от такого напора, — он обещал меня свозить, но не получалось как-то…
   Кирилл сплюнул на пол и отвернулся. Может быть, он, конечно, и симпатичный парень, но груб и вообще хам. Что за привычка плеваться?
   — Известный коллекционер, говорите, — задумчиво проговорила я и, достав из сумки свой сотовый, набрала номер редакции.
   Трубку взял Ромка.
   — Ромка! От Маринки новости есть? Тогда пригласи мне Сергея Ивановича, — попросила я, — только побыстрее, ладно?
   Услышав знакомый голос, я заговорила:
   — Сергей Иванович, неожиданный вопрос к вам как к знатоку культурной жизни нашего города. Вы знаете у нас крупных коллекционеров живописи?
   — Ну, как вам сказать, — начал разводить капитальный подход Сергей Иванович, — из крупных, например, наш конферанс Карелик, но у него только объем, а так — дерьмо и халява. Потом директор «Водоканала» Сидоркин…
   — Сергей Ива-но-вич! — чуть не запрыгала я на месте от нетерпения. — Простите, ради бога, у меня конкретный вопрос. Не знаете ли вы, кто из коллекционеров живописи недавно умер?
   — Как кто, Оля? Олег Семенович Крючков! Это был такой человек, такой человек…
   — Секунду! Адрес его можете мне дать?
   — Конечно, у меня в компьютере забит, да я и так знаю…
   — Я перезвоню через пару минут, — быстро сказала я, потому что кое-что задумала. Мне просто не хотелось, чтобы Елена ехала с нами: она могла стать помехой в этом деле. — Не отходите, пожалуйста, от телефона, — попросила я Кряжимского.
   Я отключилась и оглядела всю компанию.
   — Мы уезжаем, Елена, — сказала я, — меня ждут в редакции.
   — Вам же сказали адрес! — Елена надвинулась на меня с угрожающим видом.
   — А что толку? — воскликнула я. — Он, оказывается, жил в области, в Петровске. Я сомневаюсь, что это именно тот человек, который нам нужен.
   — Не тот, — согласилась Елена, — дядя Андрея жил где-то в центре. Андрей что-то говорил мне об этом, но я забыла…
   — Нам пора, — сказала я, — идемте, господа. — Я незаметно подмигнула Кириллу, и он, подняв голову, удивленно воззрился на меня. Бог мой, он еще и туповат! Как бывает обманчив внешний вид!
   Виктор сообразил быстрее и подошел ко мне. Тут дошло и до Кирилла.
   — Пойдем, что ли, — словно нехотя проговорил он и, не торопясь, пошел к выходу.
   — Вы останетесь? — спросила я Елену, прямо-таки подталкивая ее к такому ответу, и она кивнула.
   — Да, я побуду здесь недолго… порядок, что ли, навести…
   Мы втроем вышли из квартиры медленно, а сбежали по лестнице очень даже быстро.
   — Ловите машину! — скомандовала я вечно ждущим приказов мужикам и снова набрала номер редакции. Трубку взял Кряжимский.
   — Сергей Иванович! — крикнула я. — Адрес Крючкова диктуйте!
   — Лермонтова, восемнадцать, дом семь… — отдекламировал мне Кряжимский, а потом осторожно спросил:
   — Что-то опять случилось, Ольга Юрьевна?
   — Надеюсь, что нет, — честно ответила я и, поблагодарив его, закончила разговор. — Есть результат, и сейчас мы это проверим, — негромко сказала я ожидающему от меня объяснений Кириллу.
   До Лермонтова мы ехали непозволительно долго. Приблизился первый всплеск часа пик, и пришлось потерять немного времени, задерживаясь перед светофорами.
   Дом, где жил коллекционер и в котором хранилась его замечательная коллекция, был четырехэтажным, с высокой крышей, сталинской еще постройки, то есть престижным, как принято говорить, и располагался в глубине тихого дворика, поросшего кленами.
   Оглядевшись по сторонам, мы быстро прошли вдоль дома и попали в подъезд, какой-то узкий, с неудобно высокими ступеньками.
   — И где? — нетерпеливо прошептал мне Кирилл.
   — На последнем этаже, — задыхаясь, ответила я, еле поспевая за ним.
   Хоть и не было никакой уверенности, что Крючков здесь, но, кажется, все мы словно почувствовали это.
   Добежав до верха, мы остановились перед дверью, забранной рейкой, и переглянулись.
   Кирилл сразу же припал к двери ухом, присев на корточки. Я просто прислонилась к двери и прислушалась.
   — Кто-то там есть, — шепотом сказал мне Кирилл, вставая.
   Из-за двери ясно доносился негромкий мужской голос. Но было непонятно: говорил ли это человек, там присутствующий, или слышалось работающее радио.
   Кирилл потер лоб и посмотрел на меня:
   — Сказать, что сантехник пришел… голос может узнать. — Он повернулся к Виктору:
   — Ты, братан, скажешь. Он твой голос точно не узнает.
   — Я тоже, наверное, — подумала я вслух и предложила:
   — Не надо сантехника, есть кое-что поинтересней.
   — Это что же? — прищурился на меня Кирилл, доставая из кармана куртки пистолет. Он бросил взгляд на Виктора:
   — Отойди-ка…
   — Сейчас услышишь, что я хочу сделать, — обнадежила я его, вспоминая разговор с Кряжимским.
   Помедлив, я позвонила один раз в дверь длинным требовательным звонком.
   Кирилл хотел что-то спросить, но не решился и только свирепо посмотрел на меня, отступив на один шаг вбок и встав прямо напротив дверного косяка.
   — Кто там? — послышался настороженный голос Крючкова из-за двери.
   Я вздохнула и безнадежно усталым голосом равнодушно произнесла:
   — Крючков Олег Семенович здесь живет? Ему заказное письмо из Англии…
   Кирилл уважительно кивнул и, подняв руку с пистолетом, напрягся, взявшись другой рукой за дверную ручку. Виктор тихо встал у меня за спиной.
   Словно нехотя загремели замки и засовы, и дверь приотворилась.
   Не дожидаясь, когда она откроется полностью, Кирилл рванул дверь на себя. Спасибо, что Виктор успел среагировать и дернул меня в сторону, а то бы я здорово получила дверью по плечу.
   Я успела только разглядеть, что за дверью стоял Крючков без пиджака в одной мятой рубашке. В ту же секунду, как дверь открылась достаточно широко, Кирилл прыгнул вперед и нанес Крючкову несколько ударов ногами и руками. Крючков, не ожидавший нападения, согнулся, потом повалился и начал сползать вниз по стене.
   Постаравшись проскочить мимо них без пагубных последствий для себя, я вбежала в квартиру. Квартира оказалась большой: в четыре комнаты. Все стены были завешаны картинами и цветной графикой. Я пробежала три комнаты и в четвертой на кушетке увидела Маринку.
   Она лежала на животе, со связанными руками, заведенными за спину. Голова ее бессильно свисала вниз. Маринкина верхняя одежда в самом безобразном состоянии, порванная и мятая, валялась на полу. На ней осталось только белье. Спина у Маринки была в кровоподтеках и рубцах. Здесь же на полу рядом с ней лежал брючный ремень.
   Я упала перед Маринкой на колени и приподняла ее голову. Похоже было, что Маринка потеряла сознание. Ее рот был заклеен широкой полосой синего скотча, глаза закрыты, дыхание слабое.
   Я постаралась аккуратно отклеить скотч, но развязать ей руки никак не получалось. Эта сволочь Крючков связал ее мокрыми веревками, и теперь их можно было только разрезать. Перетянутые кисти рук у Маринки были жуткого синюшного цвета. Я застонала, когда разглядела это. Оглянувшись назад, я громко закричала: