Страница:
Саймон мгновение подумал и грустно улыбнулся.
— Не знаю, — ответил он. — Может быть, наша победа будет пирровой победой. Но по крайней мере мы выиграем время, получим возможность выжить, собраться с силами. Мы получим надежду, вот что главное. И хотя бы на какое-то время дадим Земле безопасность.
Ларри уже собрался было что-то сказать, но тут загудел гудок — значит. Система готова. Ларри взглянул на приборы и внезапно почувствовал, как его охватывает возбуждение.
— Ну, погоди у меня, — прошептал он.
Включив внешний монитор, он переместил камеру и увеличил изображение Кольца, в центре которого притаилась рукотворная черная дыра. Ларри подался лицом к экрану, пальцы его так крепко стиснули подлокотники кресла, что побелели. И тут его ослепила вспышка, яркая вспышка на черном фоне. Снова тем нота. Медленно, медленно ползли томительные секунды. «Этак я сойду с ума», — успел подумать Ларри, и его ослепила вторая вспышка, ровно через 128 секунд после первой. Ларри вскочил на ноги и издал торжествующий клич, напугав им Саймона Рафаэля чуть не до смерти.
— Мы подключились к Лунному колесу, — внезапно успокоившись, объявил Ларри.
Обучение Держащего Кольца для новой планеты почти закончилось. Правда, Сторож только-только начал самостоятельно управлять Связкой, но процесс уже входил в привычную колею. Сторож поддерживал Связку, управлял червоточиной, давал указания Пожирателям миров, давал им гравитационную энергию, полученную от Сферы. Это была незамысловатая работа, но Сторож, облеченный доверием Сферы (она практически перестала его контролировать), испытывал нечто похожее на чувство гордости.
Вроде бы все у него получалось, и тем не менее лучший учитель — время, а времени прошло очень мало.
И когда возникло непредвиденное. Сфере пришлось расплачиваться за неопытность Сторожа. Ему потребовалось всего несколько микросекунд, чтобы понять, что произошло неладное. Коснувшись Связки с новой звездной системой, он испытал странное ощущение. Резкая утечка энергии, двойное эхо на нескольких последних импульсах, точно Дирижирующее Кольцо на другом конце ответило дважды. Сторож восстановил энергетический баланс, высосав из Сферы сверх положенного, а между тем лихорадочно размышлял. Наконец он решил, что звать ее на помощь пока не стоит. Сторож был уверен, что справится сам.
Вероятно, то был плод его воображения, но Ларри казалось, что Кольцо Харона пульсирует, словно распираемое изнутри огромным количеством энергии. Вообще-то оно не было приспособлено для накопления такого гравитационного потенциала, но пока Ларри спал, сотрудники Станции многому научились. Они сумели направить часть гигантской энергии Точки Плутона на образование своего рода аккумулятора между Кольцом и черной дырой, в котором хранился избыток энергии.
Скоро она понадобится.
Ларри нервно забарабанил пальцами по пульту.
— Саймон, у меня нет полной уверенности в успехе. Я думаю, что довольно точно расшифровал систему команд-образов харонцев. Инженеры Станции со мной согласны, наши компьютерные модели, основанные на этой расшифровке, неплохо себя ведут. Но малейшая неточность может испортить дело, а на более аккуратную проверку нет времени. Мы не узнаем, правы ли мы, пока не начнем посылать приказы, но тогда, если мы ошибаемся, будет слишком поздно что-либо менять.
— Ладно. Давай обсудим все еще раз, — предложил Рафаэль. — Что ты сейчас собираешься делать?
— Во-первых, дать ложную команду Лунному колесу, команду большей мощности, чем настоящие. Мы должны перекричать Сферу Дайсона или ее помощника, которому она поручила управлять Колесом. Скорее всего это Кольцо Точки Луны, но мы не знаем наверняка.
Марсия Макдугал записала стандартные приказы «начать работу» и «остановить работу», которые Лунное колесо отдавало своей армии. Если наша хитрость удастся, то мы вынудим его остановить войска. Гости с неба перестанут атаковать планеты, а мы, воспользовавшись передышкой, получше выучим харонский язык. Овладев им в совершенстве, я уверен, мы найдем способ вернуть Землю.
— Звучит многообещающе. А если они поймут, что в их диалог вклинился чужак?
Ларри сложил руки на коленях и опустил глаза.
— У меня есть аварийный план. Но я не хотел бы к нему прибегать. Нужно договориться заранее.
— О чем договориться заранее? — как можно мягче спросил Рафаэль.
Ларри замялся. Наконец объяснил:
— Ну, о запасном варианте на случай если все пойдет плохо. Марсия обнаружила команду, выводящую механизмы из строя. Харонцы достаточно умны и заложили в каждую машину своеобразный выключатель. На случай если какой-то харонский объект выйдет из-под контроля и станет угрожать безопасности других. Марсия перехватила эту команду, когда она была послана потерявшим управление Гостям с неба. Помните катастрофу двух Гостей? Вот им. Так что на худой конец я могу дать эту команду, то есть приказать Лунному колесу, Кольцу Точки Луны и всем Гостям с неба умереть. Это очень простая команда. Мы уверены, что поняли ее правильно. Если мы передадим ее отсюда по общему каналу через червоточину, это повлечет за собой необратимое, полное и окончательное прекращение вторжения. Сомнений нет. Но, разумеется будут и другие последствия.
— Последствия? — вскричал Саймон Рафаэль. — Да это будет окончательная катастрофа! Без Колеса мы потеряем связь с Землей! Ты сам с пеной у рта протестовал против предложения тем или иным способом убить Колесо. Земля останется по ту сторону, и в будущем ее сожрут, когда начнут разводить новых чудовищ.
— Мы предупредили Землю об этом, — сказал Ларри. — Не думаю, что можно сделать что-нибудь большее, разве что случится чудо, и планета вернется на место. Независимо от того, сохранится ли у нас связь, Земле придется самой противостоять угрозе.
— Но ты же не раз утверждал, что у Сферы Дайсона должна быть резервная система связи, — заметил Саймон.
— Если она у нее есть, то в Мультисистеме, я уверен, ее обеспечивает Кольцо Точки Луны, — ответил Ларри. — А Кольцо Точки Луны погибнет одновременно с Лунным Колесом. Червоточина выйдет из строя. Сфера Дайсона никогда уже не отыщет нас…
— А мы — Землю… Господи, это невозможно, невозможно… — причитал Рафаэль, но тут взгляд его упал на строку новостей, бежавшую по экрану. Проснулись еще три вулкана на Венере и шесть на Меркурии. Купол Порт-Викинга трещал по швам, во все щели со свистом утекал воздух, страшный призрак смерти от удушья поднялся над городом.
— Прости меня, — Рафаэль взял себя в руки. — Если возникнут проблемы, будем решать их по ходу дела. А сейчас время не ждет. Начинай. И да поможет тебе Бог.
Ларри глубоко вздохнул и принялся за работу. Он приготовил все, чтобы, когда в Точке Плутона откроется червоточина, перелить в нее огромную энергию из гравитационного кувшина, созданного стараниями сотрудников Станции.
Саймон Рафаэль следил за главным экраном и время от времени посматривал на часы. До открытия червоточины оставались считанные секунды. Четыре, три, две одна, едва заметное голубое мерцание, следом ослепительная вспышка, и Точка Плутона выплюнула крупный предмет. Через мгновение он уже скрылся из глаз, но Рафаэль успел разглядеть его блестящий корпус в форме сигары.
— Господи. Мы поймали Гостя с неба! — крикнул Саймон.
Он словно пальцами пощупал эту материализовавшуюся идею, в реальность которой до сих пор до конца не верил. Они создали действующую червоточину!
— Что же теперь будет делать этот тупица? — радостно воскликнул Ларри, имея в виду только что промелькнувшего Гостя с неба. — Хорошее начало, не правда ли, Саймон? Гипотеза, подтвердилась: червоточина тянется к более мощному гравитационному сигналу. Теперь мы хозяева положения, — с воодушевлением закончил он.
— Но чем ответит Сфера? — спросил Рафаэль.
— Не Сфера. На это мы и надеемся, — сказал Ларри. — Сфера достаточно умна, чтобы отбить наше нападение. Но из присланных с Земли сообщений можно сделать вывод, что Сфера редко делает что-то сама, у нее полно помощников. Могу поспорить, что Кольцо Точки Луны уже работает самостоятельно.
— Ну, а что сделает оно?
— Бог его знает. — Ларри не отрывал глаз от монитора. — Вот! Вот его ответ. — Он вывел на главный экран запись перехвата. — Это команда, проходящая сейчас через червоточину. Я собираюсь, насколько это возможно, перетянуть сигнал на себя, чтобы в Точку Земли он дошел совсем слабым.
Неисправность! Очень серьезная неисправность. Утечка энергии через Связку. Держащее Кольцо честно пыталось сообразить, в чем дело, но ему недоставало опыта, а в наследственной памяти, которую оно в панике перетряхивало до дна, подобных случаев отыскать не удавалось. Сторож поспешил отменить запуск очередного Пожирателя миров.
Но главная проблема — энергия. Недостаток энергии не позволит Дирижеру завершить работу. Держащее Кольцо удвоило усилия.
На другом конце червоточины Дирижер тоже терялся в догадках. Что происходит? Страх сковал его, парализовал волю. Без энергии он был совершенно беспомощен.
— Ну, поехали, — сказал Ларри. — Посылаем гравитационный луч высокой мощности прямо сквозь червоточину. Команда о полном прекращении деятельности на Марсе. — Он нажал на кнопку и вытер пот со лба. — Черт! На той стороне увеличивают мощность своих сигналов. Они стараются перекричать нас. Мне придется ослабить их сигнал, откачав часть энергии.
— Но нам некуда ее девать, — возразил Рафаэль. — Надо как-то сбросить ее или использовать для усиления нашего приказа.
— Нельзя, — коротко ответил Ларри. — Сбросить энергию можно только через Кольцо Харона, а оно и так работает на пределе мощности. Еще чуть-чуть, и Кольцо попросту расплавится. Гравитационный кувшин тоже полон до краев…
Происходило что-то странное. Дирижер получил одновременно две команды, и обе были лишены смысла. Более слабый сигнал сообщал, что подача энергии увеличивается, но энергии прибывало все меньше и меньше. Второй сигнал был оглушительно громким, но слегка искаженным, к тому же в нем было что-то необычное, чужое, вызывавшее у Дирижера тревогу и подозрения. Безумный приказ незнакомца лишал Дирижера воли, и ему потребовалось сверхъестественное усилие, чтобы не подчиниться ему слепо. Теперь Дирижер испугался не на шутку. Что это? Что происходит? И он послал ответный сигнал обоим отправителям.
Держащее Кольцо было ошеломлено. Дирижер определенно получил чужой сигнал. Почему Дирижеру приказали остановить разборку одной из планет? Что или кто отдал этот приказ? Почему к Дирижеру не поступила дополнительная энергия, посланная Сторожем?
И Сторож еще больше увеличил подачу энергии Дирижеру.
— Черт побери! Сынок, у нас очень большой выброс, — говорил Рафаэль. — Гравитационный кувшин переполнен. Мы не можем больше подкачивать в него энергию. Придется все-таки отдать ее проклятому Колесу!
— Подождите минутку, — ответил Ларри. — Сейчас компьютеры дешифруют ответный сигнал. Вон он, — Ларри посмотрел на экран и окаменел. — О Боже! Мы пропали, — прошептал он. — Нас раскусили, Саймон! Колесо говорит, что наша команда неправильна и указывает на получение двух сигналов. Мы недостаточно заглушили сигнал, поступающий из Мультисистемы.
— Ладно, продублируй предыдущий приказ, — предложил Рафаэль.
Ларри покачал головой и изо всей силы нажал на кнопку «шифр». На главном экране возник чрезвычайно сложный зрительный образ, графическое изображение команды о прекращении работы на Марсе.
— В нем где-то ошибка. Мы не можем просто так послать его опять. Колесо снова откажется его выполнять.
Ларри уставился на картинку, забормотал что-то себе под нос, пытаясь с ходу найти неточность.
— Исправляй скорее ошибку, что же ты тянешь! — крикнул Саймон.
Ларри покачал головой, на лбу у него выступили капли пота:
— Я не успею, нет. Приказ слишком сложен, моего знания харонского языка явно недостаточно, чтобы разобраться в нем. Кажется, мы проигрываем, Саймон. Сейчас Колесо получит все, что ему нужно, — и энергию, которую нам уже некуда откачивать, и правильные команды. К тому же они поняли, что в систему связи вторгся чужак. И найдут способ нас отключить. Самый простой ход — изменить частоту связи. И все, мы в ауте. Все наши труды — коту под хвост. Что же делать, Саймон?
Ларри повернул к Рафаэлю бледное как мел лицо, в его глазах плескалось отчаяние.
— Разве что Лунное колесо перестанет существовать.
У Саймона Рафаэля заболел живот, он все понял.
Но другого выхода не было. Господи, ну зачем Ларри рассказал ему об этой возможности? Груз такой ответственности был для доктора Рафаэля непосилен. И все-таки Рафаэль взвалил его на себя.
— Сделай это, — еле слышно сказал он. — Сделай это. Пошли им приказ умереть.
Ларри решил не искушать судьбу и не переспрашивать. Он собрал всю, какую только мог, энергию, нашел в памяти компьютера образ необходимого сигнала и дал задание автоматике послать его через червоточину тому, кто управляет Лунным колесом. А также самому Лунному колесу. Он означал смерть каждому харонцу в Солнечной системе. Солнечная система жестоко карала захватчиков за совершенные здесь преступления.
Дирижирующее Кольцо никогда не испытывало такого ужаса. Что происходит? Кто это делает? Внезапно все его существо насторожилось: он получил сигнал огромной мощности. Дирижер узнал голос незнакомца, чужака. Но на этот раз команда была прекрасно, безошибочно построена.
И ей Дирижер был обязан подчиниться, этого требовала заложенная в него программа. Команда прошла через Дирижирующее Кольцо и отозвалась эхом в каждой линии связи, в каждом Пожирателе миров, высадившемся в Солнечной системе. И снова возвратилась к Дирижирующему Кольцу.
Смерть.
Отключить энергию.
Прекратить всякую деятельность.
Смерть.
Со странным равнодушием, словно со стороны. Дирижер зачарованно следил, как смертельный сигнал заполняет все его существо, все звенья сложнейшего организма.
Осталась лишь одна надежда. Прежде чем сигнал разрушит его окончательно, нужно попытаться перейти в режим спячки. Это идея! Подсистемы, впав в оцепенение, не услышат приказа и выживут. Счет пошел на доли секунды. Почти наугад Дирижер активизировал часть мозга, расположенную в районе Северного полюса, и, включив все имеющиеся в его распоряжении каналы, послал команду впасть в спячку.
Но было уже поздно. Сигнал добрался до сердцевины его сознания.
Смерть.
Смерть.
Сме…
Держащее Кольцо содрогнулось от боли и забилось в судорогах. Смерть. Смерть. Смерть. Оно боролось с лавинообразным импульсом, стараясь задержать его, не пустить дальше в Мультисистему. Если он прорвется туда, ей грозит страшная необратимая катастрофа. И сама Сфера тоже в опасности. Последним усилием воли Сторож все-таки подавил сигнал.
И умер.
Сфера поняла, что произошел какой-то сбой. Она бросилась на помощь Держащему Кольцу, но опоздала, уловив лишь последние фрагменты команды умереть. Чужая команда сделала свое дело, но дальше она не пойдет. Больше никто из подопечных Сферы не пострадает.
Но Кольцо было мертво. Кто-то напал на него и жестоко убил.
Без Сторожа Сфере теперь придется самостоятельно заниматься новой планетой, корректировать ее орбиту, а это дополнительная трата небеспредельных сил, дополнительное внимание. Ни одна из похищенных планет не причиняла Сфере столько неприятностей, сколько эта.
А новая звездная система! Упование на новую Мультисистему, которая стала бы надежным убежищем в случае внезапных неурядиц, оказалось пустым. Новая звездная система исчезла. Пропала. Связь с ней прервана. Кто это сделал?
Сфера сообразила, что новая звездная система не просто исчезла — ее намеренно забрали.
Впервые Сфера Дайсона поняла, что у нее есть враг.
И враг невероятно хитрый, ведь только хитростью он украл у нее звездную систему.
Сфера принялась тщательно исследовать обрывки памяти мертвого Держащего Кольца. Должен быть ключ к разгадке. Должен быть способ восстановить связь.
Если это невозможно. Сфера обречена. Ее враг не ограничится убийством Держащего Кольца. Ему нужна сама Сфера.
Фрэнк Барлоу всплеснул руками и побежал к иллюминатору. В Точке Луны вдруг прекратилась всякая деятельность. Проклятая штука замерла. Ни следа гравитационных возмущений. Черная дыра Точки Луны осталась без управления, червоточины больше не существовало.
Ребята из Солнечной системы каким-то образом угробили проклятое Кольцо.
Фрэнк долго сидел, уставясь в пустоту. Лучше позвать Огайо, хотя теперь, когда ОРИ пресекли сообщение с Землей, он занят с утра до ночи, пытаясь спасти космический дом. ОбнаПур должен обеспечивать себя сам или умереть.
Фрэнк нажал на клавишу внутренней связи.
— Огайо, это Фрэнк, — сказал он. — Тут кое-что произошло.
— Что? — спросил Огайо.
Фрэнк Барлоу облизнул губы, снова взглянул на молчащие приборы и сказал Огайо Шаблону Пустозвону слова, которые скоро будет повторять вся Земля.
— Понимаешь, Уолтер, — сказал он. — Похоже на то, что мы вдруг остались сами по себе.
26. Перед охотой
Приложения
— Не знаю, — ответил он. — Может быть, наша победа будет пирровой победой. Но по крайней мере мы выиграем время, получим возможность выжить, собраться с силами. Мы получим надежду, вот что главное. И хотя бы на какое-то время дадим Земле безопасность.
Ларри уже собрался было что-то сказать, но тут загудел гудок — значит. Система готова. Ларри взглянул на приборы и внезапно почувствовал, как его охватывает возбуждение.
— Ну, погоди у меня, — прошептал он.
Включив внешний монитор, он переместил камеру и увеличил изображение Кольца, в центре которого притаилась рукотворная черная дыра. Ларри подался лицом к экрану, пальцы его так крепко стиснули подлокотники кресла, что побелели. И тут его ослепила вспышка, яркая вспышка на черном фоне. Снова тем нота. Медленно, медленно ползли томительные секунды. «Этак я сойду с ума», — успел подумать Ларри, и его ослепила вторая вспышка, ровно через 128 секунд после первой. Ларри вскочил на ноги и издал торжествующий клич, напугав им Саймона Рафаэля чуть не до смерти.
— Мы подключились к Лунному колесу, — внезапно успокоившись, объявил Ларри.
Обучение Держащего Кольца для новой планеты почти закончилось. Правда, Сторож только-только начал самостоятельно управлять Связкой, но процесс уже входил в привычную колею. Сторож поддерживал Связку, управлял червоточиной, давал указания Пожирателям миров, давал им гравитационную энергию, полученную от Сферы. Это была незамысловатая работа, но Сторож, облеченный доверием Сферы (она практически перестала его контролировать), испытывал нечто похожее на чувство гордости.
Вроде бы все у него получалось, и тем не менее лучший учитель — время, а времени прошло очень мало.
И когда возникло непредвиденное. Сфере пришлось расплачиваться за неопытность Сторожа. Ему потребовалось всего несколько микросекунд, чтобы понять, что произошло неладное. Коснувшись Связки с новой звездной системой, он испытал странное ощущение. Резкая утечка энергии, двойное эхо на нескольких последних импульсах, точно Дирижирующее Кольцо на другом конце ответило дважды. Сторож восстановил энергетический баланс, высосав из Сферы сверх положенного, а между тем лихорадочно размышлял. Наконец он решил, что звать ее на помощь пока не стоит. Сторож был уверен, что справится сам.
Вероятно, то был плод его воображения, но Ларри казалось, что Кольцо Харона пульсирует, словно распираемое изнутри огромным количеством энергии. Вообще-то оно не было приспособлено для накопления такого гравитационного потенциала, но пока Ларри спал, сотрудники Станции многому научились. Они сумели направить часть гигантской энергии Точки Плутона на образование своего рода аккумулятора между Кольцом и черной дырой, в котором хранился избыток энергии.
Скоро она понадобится.
Ларри нервно забарабанил пальцами по пульту.
— Саймон, у меня нет полной уверенности в успехе. Я думаю, что довольно точно расшифровал систему команд-образов харонцев. Инженеры Станции со мной согласны, наши компьютерные модели, основанные на этой расшифровке, неплохо себя ведут. Но малейшая неточность может испортить дело, а на более аккуратную проверку нет времени. Мы не узнаем, правы ли мы, пока не начнем посылать приказы, но тогда, если мы ошибаемся, будет слишком поздно что-либо менять.
— Ладно. Давай обсудим все еще раз, — предложил Рафаэль. — Что ты сейчас собираешься делать?
— Во-первых, дать ложную команду Лунному колесу, команду большей мощности, чем настоящие. Мы должны перекричать Сферу Дайсона или ее помощника, которому она поручила управлять Колесом. Скорее всего это Кольцо Точки Луны, но мы не знаем наверняка.
Марсия Макдугал записала стандартные приказы «начать работу» и «остановить работу», которые Лунное колесо отдавало своей армии. Если наша хитрость удастся, то мы вынудим его остановить войска. Гости с неба перестанут атаковать планеты, а мы, воспользовавшись передышкой, получше выучим харонский язык. Овладев им в совершенстве, я уверен, мы найдем способ вернуть Землю.
— Звучит многообещающе. А если они поймут, что в их диалог вклинился чужак?
Ларри сложил руки на коленях и опустил глаза.
— У меня есть аварийный план. Но я не хотел бы к нему прибегать. Нужно договориться заранее.
— О чем договориться заранее? — как можно мягче спросил Рафаэль.
Ларри замялся. Наконец объяснил:
— Ну, о запасном варианте на случай если все пойдет плохо. Марсия обнаружила команду, выводящую механизмы из строя. Харонцы достаточно умны и заложили в каждую машину своеобразный выключатель. На случай если какой-то харонский объект выйдет из-под контроля и станет угрожать безопасности других. Марсия перехватила эту команду, когда она была послана потерявшим управление Гостям с неба. Помните катастрофу двух Гостей? Вот им. Так что на худой конец я могу дать эту команду, то есть приказать Лунному колесу, Кольцу Точки Луны и всем Гостям с неба умереть. Это очень простая команда. Мы уверены, что поняли ее правильно. Если мы передадим ее отсюда по общему каналу через червоточину, это повлечет за собой необратимое, полное и окончательное прекращение вторжения. Сомнений нет. Но, разумеется будут и другие последствия.
— Последствия? — вскричал Саймон Рафаэль. — Да это будет окончательная катастрофа! Без Колеса мы потеряем связь с Землей! Ты сам с пеной у рта протестовал против предложения тем или иным способом убить Колесо. Земля останется по ту сторону, и в будущем ее сожрут, когда начнут разводить новых чудовищ.
— Мы предупредили Землю об этом, — сказал Ларри. — Не думаю, что можно сделать что-нибудь большее, разве что случится чудо, и планета вернется на место. Независимо от того, сохранится ли у нас связь, Земле придется самой противостоять угрозе.
— Но ты же не раз утверждал, что у Сферы Дайсона должна быть резервная система связи, — заметил Саймон.
— Если она у нее есть, то в Мультисистеме, я уверен, ее обеспечивает Кольцо Точки Луны, — ответил Ларри. — А Кольцо Точки Луны погибнет одновременно с Лунным Колесом. Червоточина выйдет из строя. Сфера Дайсона никогда уже не отыщет нас…
— А мы — Землю… Господи, это невозможно, невозможно… — причитал Рафаэль, но тут взгляд его упал на строку новостей, бежавшую по экрану. Проснулись еще три вулкана на Венере и шесть на Меркурии. Купол Порт-Викинга трещал по швам, во все щели со свистом утекал воздух, страшный призрак смерти от удушья поднялся над городом.
— Прости меня, — Рафаэль взял себя в руки. — Если возникнут проблемы, будем решать их по ходу дела. А сейчас время не ждет. Начинай. И да поможет тебе Бог.
Ларри глубоко вздохнул и принялся за работу. Он приготовил все, чтобы, когда в Точке Плутона откроется червоточина, перелить в нее огромную энергию из гравитационного кувшина, созданного стараниями сотрудников Станции.
Саймон Рафаэль следил за главным экраном и время от времени посматривал на часы. До открытия червоточины оставались считанные секунды. Четыре, три, две одна, едва заметное голубое мерцание, следом ослепительная вспышка, и Точка Плутона выплюнула крупный предмет. Через мгновение он уже скрылся из глаз, но Рафаэль успел разглядеть его блестящий корпус в форме сигары.
— Господи. Мы поймали Гостя с неба! — крикнул Саймон.
Он словно пальцами пощупал эту материализовавшуюся идею, в реальность которой до сих пор до конца не верил. Они создали действующую червоточину!
— Что же теперь будет делать этот тупица? — радостно воскликнул Ларри, имея в виду только что промелькнувшего Гостя с неба. — Хорошее начало, не правда ли, Саймон? Гипотеза, подтвердилась: червоточина тянется к более мощному гравитационному сигналу. Теперь мы хозяева положения, — с воодушевлением закончил он.
— Но чем ответит Сфера? — спросил Рафаэль.
— Не Сфера. На это мы и надеемся, — сказал Ларри. — Сфера достаточно умна, чтобы отбить наше нападение. Но из присланных с Земли сообщений можно сделать вывод, что Сфера редко делает что-то сама, у нее полно помощников. Могу поспорить, что Кольцо Точки Луны уже работает самостоятельно.
— Ну, а что сделает оно?
— Бог его знает. — Ларри не отрывал глаз от монитора. — Вот! Вот его ответ. — Он вывел на главный экран запись перехвата. — Это команда, проходящая сейчас через червоточину. Я собираюсь, насколько это возможно, перетянуть сигнал на себя, чтобы в Точку Земли он дошел совсем слабым.
Неисправность! Очень серьезная неисправность. Утечка энергии через Связку. Держащее Кольцо честно пыталось сообразить, в чем дело, но ему недоставало опыта, а в наследственной памяти, которую оно в панике перетряхивало до дна, подобных случаев отыскать не удавалось. Сторож поспешил отменить запуск очередного Пожирателя миров.
Но главная проблема — энергия. Недостаток энергии не позволит Дирижеру завершить работу. Держащее Кольцо удвоило усилия.
На другом конце червоточины Дирижер тоже терялся в догадках. Что происходит? Страх сковал его, парализовал волю. Без энергии он был совершенно беспомощен.
— Ну, поехали, — сказал Ларри. — Посылаем гравитационный луч высокой мощности прямо сквозь червоточину. Команда о полном прекращении деятельности на Марсе. — Он нажал на кнопку и вытер пот со лба. — Черт! На той стороне увеличивают мощность своих сигналов. Они стараются перекричать нас. Мне придется ослабить их сигнал, откачав часть энергии.
— Но нам некуда ее девать, — возразил Рафаэль. — Надо как-то сбросить ее или использовать для усиления нашего приказа.
— Нельзя, — коротко ответил Ларри. — Сбросить энергию можно только через Кольцо Харона, а оно и так работает на пределе мощности. Еще чуть-чуть, и Кольцо попросту расплавится. Гравитационный кувшин тоже полон до краев…
Происходило что-то странное. Дирижер получил одновременно две команды, и обе были лишены смысла. Более слабый сигнал сообщал, что подача энергии увеличивается, но энергии прибывало все меньше и меньше. Второй сигнал был оглушительно громким, но слегка искаженным, к тому же в нем было что-то необычное, чужое, вызывавшее у Дирижера тревогу и подозрения. Безумный приказ незнакомца лишал Дирижера воли, и ему потребовалось сверхъестественное усилие, чтобы не подчиниться ему слепо. Теперь Дирижер испугался не на шутку. Что это? Что происходит? И он послал ответный сигнал обоим отправителям.
Держащее Кольцо было ошеломлено. Дирижер определенно получил чужой сигнал. Почему Дирижеру приказали остановить разборку одной из планет? Что или кто отдал этот приказ? Почему к Дирижеру не поступила дополнительная энергия, посланная Сторожем?
И Сторож еще больше увеличил подачу энергии Дирижеру.
— Черт побери! Сынок, у нас очень большой выброс, — говорил Рафаэль. — Гравитационный кувшин переполнен. Мы не можем больше подкачивать в него энергию. Придется все-таки отдать ее проклятому Колесу!
— Подождите минутку, — ответил Ларри. — Сейчас компьютеры дешифруют ответный сигнал. Вон он, — Ларри посмотрел на экран и окаменел. — О Боже! Мы пропали, — прошептал он. — Нас раскусили, Саймон! Колесо говорит, что наша команда неправильна и указывает на получение двух сигналов. Мы недостаточно заглушили сигнал, поступающий из Мультисистемы.
— Ладно, продублируй предыдущий приказ, — предложил Рафаэль.
Ларри покачал головой и изо всей силы нажал на кнопку «шифр». На главном экране возник чрезвычайно сложный зрительный образ, графическое изображение команды о прекращении работы на Марсе.
— В нем где-то ошибка. Мы не можем просто так послать его опять. Колесо снова откажется его выполнять.
Ларри уставился на картинку, забормотал что-то себе под нос, пытаясь с ходу найти неточность.
— Исправляй скорее ошибку, что же ты тянешь! — крикнул Саймон.
Ларри покачал головой, на лбу у него выступили капли пота:
— Я не успею, нет. Приказ слишком сложен, моего знания харонского языка явно недостаточно, чтобы разобраться в нем. Кажется, мы проигрываем, Саймон. Сейчас Колесо получит все, что ему нужно, — и энергию, которую нам уже некуда откачивать, и правильные команды. К тому же они поняли, что в систему связи вторгся чужак. И найдут способ нас отключить. Самый простой ход — изменить частоту связи. И все, мы в ауте. Все наши труды — коту под хвост. Что же делать, Саймон?
Ларри повернул к Рафаэлю бледное как мел лицо, в его глазах плескалось отчаяние.
— Разве что Лунное колесо перестанет существовать.
У Саймона Рафаэля заболел живот, он все понял.
Но другого выхода не было. Господи, ну зачем Ларри рассказал ему об этой возможности? Груз такой ответственности был для доктора Рафаэля непосилен. И все-таки Рафаэль взвалил его на себя.
— Сделай это, — еле слышно сказал он. — Сделай это. Пошли им приказ умереть.
Ларри решил не искушать судьбу и не переспрашивать. Он собрал всю, какую только мог, энергию, нашел в памяти компьютера образ необходимого сигнала и дал задание автоматике послать его через червоточину тому, кто управляет Лунным колесом. А также самому Лунному колесу. Он означал смерть каждому харонцу в Солнечной системе. Солнечная система жестоко карала захватчиков за совершенные здесь преступления.
Дирижирующее Кольцо никогда не испытывало такого ужаса. Что происходит? Кто это делает? Внезапно все его существо насторожилось: он получил сигнал огромной мощности. Дирижер узнал голос незнакомца, чужака. Но на этот раз команда была прекрасно, безошибочно построена.
И ей Дирижер был обязан подчиниться, этого требовала заложенная в него программа. Команда прошла через Дирижирующее Кольцо и отозвалась эхом в каждой линии связи, в каждом Пожирателе миров, высадившемся в Солнечной системе. И снова возвратилась к Дирижирующему Кольцу.
Смерть.
Отключить энергию.
Прекратить всякую деятельность.
Смерть.
Со странным равнодушием, словно со стороны. Дирижер зачарованно следил, как смертельный сигнал заполняет все его существо, все звенья сложнейшего организма.
Осталась лишь одна надежда. Прежде чем сигнал разрушит его окончательно, нужно попытаться перейти в режим спячки. Это идея! Подсистемы, впав в оцепенение, не услышат приказа и выживут. Счет пошел на доли секунды. Почти наугад Дирижер активизировал часть мозга, расположенную в районе Северного полюса, и, включив все имеющиеся в его распоряжении каналы, послал команду впасть в спячку.
Но было уже поздно. Сигнал добрался до сердцевины его сознания.
Смерть.
Смерть.
Сме…
Держащее Кольцо содрогнулось от боли и забилось в судорогах. Смерть. Смерть. Смерть. Оно боролось с лавинообразным импульсом, стараясь задержать его, не пустить дальше в Мультисистему. Если он прорвется туда, ей грозит страшная необратимая катастрофа. И сама Сфера тоже в опасности. Последним усилием воли Сторож все-таки подавил сигнал.
И умер.
Сфера поняла, что произошел какой-то сбой. Она бросилась на помощь Держащему Кольцу, но опоздала, уловив лишь последние фрагменты команды умереть. Чужая команда сделала свое дело, но дальше она не пойдет. Больше никто из подопечных Сферы не пострадает.
Но Кольцо было мертво. Кто-то напал на него и жестоко убил.
Без Сторожа Сфере теперь придется самостоятельно заниматься новой планетой, корректировать ее орбиту, а это дополнительная трата небеспредельных сил, дополнительное внимание. Ни одна из похищенных планет не причиняла Сфере столько неприятностей, сколько эта.
А новая звездная система! Упование на новую Мультисистему, которая стала бы надежным убежищем в случае внезапных неурядиц, оказалось пустым. Новая звездная система исчезла. Пропала. Связь с ней прервана. Кто это сделал?
Сфера сообразила, что новая звездная система не просто исчезла — ее намеренно забрали.
Впервые Сфера Дайсона поняла, что у нее есть враг.
И враг невероятно хитрый, ведь только хитростью он украл у нее звездную систему.
Сфера принялась тщательно исследовать обрывки памяти мертвого Держащего Кольца. Должен быть ключ к разгадке. Должен быть способ восстановить связь.
Если это невозможно. Сфера обречена. Ее враг не ограничится убийством Держащего Кольца. Ему нужна сама Сфера.
Фрэнк Барлоу всплеснул руками и побежал к иллюминатору. В Точке Луны вдруг прекратилась всякая деятельность. Проклятая штука замерла. Ни следа гравитационных возмущений. Черная дыра Точки Луны осталась без управления, червоточины больше не существовало.
Ребята из Солнечной системы каким-то образом угробили проклятое Кольцо.
Фрэнк долго сидел, уставясь в пустоту. Лучше позвать Огайо, хотя теперь, когда ОРИ пресекли сообщение с Землей, он занят с утра до ночи, пытаясь спасти космический дом. ОбнаПур должен обеспечивать себя сам или умереть.
Фрэнк нажал на клавишу внутренней связи.
— Огайо, это Фрэнк, — сказал он. — Тут кое-что произошло.
— Что? — спросил Огайо.
Фрэнк Барлоу облизнул губы, снова взглянул на молчащие приборы и сказал Огайо Шаблону Пустозвону слова, которые скоро будет повторять вся Земля.
— Понимаешь, Уолтер, — сказал он. — Похоже на то, что мы вдруг остались сами по себе.
26. Перед охотой
Приказ умереть, идущий с Луны, распространился по всей Солнечной системе. Гости с неба услышали его на Венере, Марсе и Меркурии, в Поясе астероидов, на спутниках Юпитера, Сатурна и Урана, услышали и погибли.
Гости с неба, раскинувшие в пространстве гравитационную сеть и деловито собиравшие в нее высосанное из планет вещество, бросили работу, едва успев начать ее. И внезапно наступила тишина. Словно ватным одеялом накрыло измученную Солнечную систему.
Пылевые облака над Порт-Викингом рассеялись. Под куполами жители городов выбрались из руин и обнаружили, что еще живы. Планета, вокруг которой вращался ВИЗОР, уже начала залечивать раны.
Но плата была высока. Ученым не удалось даже приблизительно определить местоположение Мультисистемы.
С гибелью Сторожа и Дирижера Земля затерялась среди несметного множества солнц.
Наконец пришел сон. Прерывистый, беспокойный, но все-таки сон. Заслуженный отдых после тяжелых трудов. Жизнь продолжалась.
Проснувшись, Саймон и Ларри встретились в кают-компании. Сидели, потягивая кофе, счастливо улыбались друг другу. Обеденный стол отражал сиявшие на экране звезды.
— Две половинки, — сказал Саймон. — И мы, и Земля живы, но оторваны друг от друга. Но я ошибся, когда назвал это несчастьем, Ларри. Даже если мы никогда не найдем ее, все равно мы все уцелели — и Земля, и Солнечная система. У нас все будет хорошо. И у них все будет хорошо.
— Вы, правда, так думаете? — спросил Ларри.
Рафаэль пожал плечами. После недавних ужасов он впервые чувствовал себя замечательно. Завтра или послезавтра он, оценив потери, окунется в гущу неразрешимых проблем, снова будет отчаиваться и грустить. Но главная угроза отведена. Сегодня можно позволить себе немного радости. Он почувствовал себя неисправимым оптимистом.
— А почему нет? Планета цела, климат устойчив. Во время Скачка пострадала лишь техника, но наши друзья почти оправились от этого удара. У них есть синее небо, зеленая трава, океаны, леса. Конечно, у них все будет хорошо. Правда, из-за этих радиоизлучателей, готовых сбить любой летающий предмет, нельзя запускать корабли в космос. Но у них есть ОбнаПур и «Терра Нова». Это два великолепных космических аппарата, способных тщательно исследовать Мультисистему.
— Наверное, вы правы. Но меня пугает, что мы засветились, — сказал Ларри. — До сих пор нам везло: Сфера даже не подозревала о существовании людей. А теперь она знает, что у нее есть могущественный враг. И это заставит ее мобилизовать все свои силы. А отчаяние только удесятерит их.
— Какое отчаяние? — со страхом в голосе спросил Рафаэль.
Ларри на мгновение замешкался.
— У меня из головы не идет образ расколотого шара. Я не думаю, что Сфера хотела заполучить Солнечную систему просто так, из любви к искусству. Мне кажется, что Солнечная система была ей жизненно необходима. Как убежище, укрытие или, может, как приманка, ловушка. Не знаю. Нам неизвестно, что означает расколотый шар, но мы знаем, что, как только Лунное колесо приняло это изображение, все харонцы в Солнечной системе страшно засуетились.
— Да, тут есть над чем подумать, — согласился Рафаэль. — И от кого-то же они прятались это великое множество лет. Иначе зачем харонцам маскироваться под астероиды, зачем Лунному колесу забираться в глубь Луны? Господи, но что же это за неизвестная силища, если даже всемогущая Сфера ее боится?
Ларри пожал плечами.
— Я предлагаю назвать неизвестное чудовище «Большим Щелкунчиком», — сказал он. — Но что оно такое? Что ему надо? Может, оно охотится за Сферами Дайсона так же, как харонцы за планетами? А вдруг наша Сфера Дайсона вот-вот расколется — тогда что будет с Землей? Представляете?
Ларри умолк и долго смотрел на экран. Кольцо Харона спокойно вращалось в темноте, как будто во Вселенной ничего не случилось. Наконец он снова заговорил:
— Не думаю, что Земле не грозит опасность. Ведь для Сферы Дайсона наша Земля просто законсервированная еда. А «Большой Щелкунчик» преследует Сферу.
— Опасность? — повторил Саймон. — А когда кто-нибудь из нас чувствовал себя по-настоящему в безопасности? Иногда люди тешатся иллюзией защищенности, но нашей жизни всегда что-нибудь угрожает. Назови мне хоть одного человека, который пережил испытание жизнью!
Ларри улыбнулся старой шутке, но потом опять загрустил, на него нахлынула тоска. Неужели он и впрямь никогда больше не увидит Земли, не увидит родного дома?
— Найдем ли мы их когда-нибудь, Саймон? Когда мы в первый раз потеряли Землю, нам удалось найти ее благодаря червоточине. Теперь нам снова придется искать Землю, но вслепую. Найдем ли мы ее сейчас, без Лунного колеса?
Саймон мягко улыбнулся и кивнул.
— Думаю, что да. Мы многое узнали о червоточинах и о Сферах Дайсона, в Солнечной системе полно техники пришельцев, которую мы можем изучить. В блоках памяти этих существ должна быть какая-нибудь важная подсказка. Кроме того, поиск будет вестись с двух концов — на Земле, конечно, тоже не будут сидеть сложа руки. Мы найдем друг друга. Через неделю, или к концу жизни нынешнего поколения, или через тысячу лет.
Ларри улыбнулся и посмотрел в иллюминатор. Мысль его неслась, опережая взгляд, мимо Кольца Харона, которое так много разрушило, а потом столько спасло, мимо Точки Плутона, в которой притаилась черная дыра, мимо мертвых пришельцев, разбросанных по всей Солнечной системе, мимо окутанных пылью истерзанных планет, где оставшиеся в живых люди сейчас осторожно выбирались из-под обломков, мимо призраков погибших в этой битве, мимо далекого сияния нежного Солнца, избежавшего, наверное, самой страшной в своей жизни опасности… Мысль улетала к ясным звездам и терялась где-то среди них.
Гравитационная энергия и червоточины — вот ключ к звездам, и Земля будет терпеливо ждать, когда ее дети вставят этот ключ в замок и найдут ее.
До звезд можно добраться. Последняя битва многому научила людей — они многое узнали от тех, кого разгромили. Разбитые машины и мертвые слуги врага раскроют человечеству еще много тайн.
А Земля, попавшая в мир чудес. Мультисистемы и десятков обитаемых планет! Поле для необыкновенных исследований безгранично. У Земли есть хорошие ученые, есть в конце концов «Терра Нова». В Мультисистеме должны быть червоточины, ведущие в другие мультисистемы к предкам и родственникам Сферы, они разбросаны по всему космосу, по всем уголкам Вселенной, освоенным харонцами за миллионы лет своего существования. О, они многое видели в своих бесконечных путешествиях. И людям имеет смысл заинтересоваться их достижениями.
Если посмотреть на события с этой точки зрения, то от перспективы, открывшейся перед человечеством, захватывает дух. Оно стоит на пороге удивительных приключений, и местом действия станет вся необозримая Вселенная.
Сегодня можно отдохнуть.
А завтра начнется охота за Землей.
Гости с неба, раскинувшие в пространстве гравитационную сеть и деловито собиравшие в нее высосанное из планет вещество, бросили работу, едва успев начать ее. И внезапно наступила тишина. Словно ватным одеялом накрыло измученную Солнечную систему.
Пылевые облака над Порт-Викингом рассеялись. Под куполами жители городов выбрались из руин и обнаружили, что еще живы. Планета, вокруг которой вращался ВИЗОР, уже начала залечивать раны.
Но плата была высока. Ученым не удалось даже приблизительно определить местоположение Мультисистемы.
С гибелью Сторожа и Дирижера Земля затерялась среди несметного множества солнц.
Наконец пришел сон. Прерывистый, беспокойный, но все-таки сон. Заслуженный отдых после тяжелых трудов. Жизнь продолжалась.
Проснувшись, Саймон и Ларри встретились в кают-компании. Сидели, потягивая кофе, счастливо улыбались друг другу. Обеденный стол отражал сиявшие на экране звезды.
— Две половинки, — сказал Саймон. — И мы, и Земля живы, но оторваны друг от друга. Но я ошибся, когда назвал это несчастьем, Ларри. Даже если мы никогда не найдем ее, все равно мы все уцелели — и Земля, и Солнечная система. У нас все будет хорошо. И у них все будет хорошо.
— Вы, правда, так думаете? — спросил Ларри.
Рафаэль пожал плечами. После недавних ужасов он впервые чувствовал себя замечательно. Завтра или послезавтра он, оценив потери, окунется в гущу неразрешимых проблем, снова будет отчаиваться и грустить. Но главная угроза отведена. Сегодня можно позволить себе немного радости. Он почувствовал себя неисправимым оптимистом.
— А почему нет? Планета цела, климат устойчив. Во время Скачка пострадала лишь техника, но наши друзья почти оправились от этого удара. У них есть синее небо, зеленая трава, океаны, леса. Конечно, у них все будет хорошо. Правда, из-за этих радиоизлучателей, готовых сбить любой летающий предмет, нельзя запускать корабли в космос. Но у них есть ОбнаПур и «Терра Нова». Это два великолепных космических аппарата, способных тщательно исследовать Мультисистему.
— Наверное, вы правы. Но меня пугает, что мы засветились, — сказал Ларри. — До сих пор нам везло: Сфера даже не подозревала о существовании людей. А теперь она знает, что у нее есть могущественный враг. И это заставит ее мобилизовать все свои силы. А отчаяние только удесятерит их.
— Какое отчаяние? — со страхом в голосе спросил Рафаэль.
Ларри на мгновение замешкался.
— У меня из головы не идет образ расколотого шара. Я не думаю, что Сфера хотела заполучить Солнечную систему просто так, из любви к искусству. Мне кажется, что Солнечная система была ей жизненно необходима. Как убежище, укрытие или, может, как приманка, ловушка. Не знаю. Нам неизвестно, что означает расколотый шар, но мы знаем, что, как только Лунное колесо приняло это изображение, все харонцы в Солнечной системе страшно засуетились.
— Да, тут есть над чем подумать, — согласился Рафаэль. — И от кого-то же они прятались это великое множество лет. Иначе зачем харонцам маскироваться под астероиды, зачем Лунному колесу забираться в глубь Луны? Господи, но что же это за неизвестная силища, если даже всемогущая Сфера ее боится?
Ларри пожал плечами.
— Я предлагаю назвать неизвестное чудовище «Большим Щелкунчиком», — сказал он. — Но что оно такое? Что ему надо? Может, оно охотится за Сферами Дайсона так же, как харонцы за планетами? А вдруг наша Сфера Дайсона вот-вот расколется — тогда что будет с Землей? Представляете?
Ларри умолк и долго смотрел на экран. Кольцо Харона спокойно вращалось в темноте, как будто во Вселенной ничего не случилось. Наконец он снова заговорил:
— Не думаю, что Земле не грозит опасность. Ведь для Сферы Дайсона наша Земля просто законсервированная еда. А «Большой Щелкунчик» преследует Сферу.
— Опасность? — повторил Саймон. — А когда кто-нибудь из нас чувствовал себя по-настоящему в безопасности? Иногда люди тешатся иллюзией защищенности, но нашей жизни всегда что-нибудь угрожает. Назови мне хоть одного человека, который пережил испытание жизнью!
Ларри улыбнулся старой шутке, но потом опять загрустил, на него нахлынула тоска. Неужели он и впрямь никогда больше не увидит Земли, не увидит родного дома?
— Найдем ли мы их когда-нибудь, Саймон? Когда мы в первый раз потеряли Землю, нам удалось найти ее благодаря червоточине. Теперь нам снова придется искать Землю, но вслепую. Найдем ли мы ее сейчас, без Лунного колеса?
Саймон мягко улыбнулся и кивнул.
— Думаю, что да. Мы многое узнали о червоточинах и о Сферах Дайсона, в Солнечной системе полно техники пришельцев, которую мы можем изучить. В блоках памяти этих существ должна быть какая-нибудь важная подсказка. Кроме того, поиск будет вестись с двух концов — на Земле, конечно, тоже не будут сидеть сложа руки. Мы найдем друг друга. Через неделю, или к концу жизни нынешнего поколения, или через тысячу лет.
Ларри улыбнулся и посмотрел в иллюминатор. Мысль его неслась, опережая взгляд, мимо Кольца Харона, которое так много разрушило, а потом столько спасло, мимо Точки Плутона, в которой притаилась черная дыра, мимо мертвых пришельцев, разбросанных по всей Солнечной системе, мимо окутанных пылью истерзанных планет, где оставшиеся в живых люди сейчас осторожно выбирались из-под обломков, мимо призраков погибших в этой битве, мимо далекого сияния нежного Солнца, избежавшего, наверное, самой страшной в своей жизни опасности… Мысль улетала к ясным звездам и терялась где-то среди них.
Гравитационная энергия и червоточины — вот ключ к звездам, и Земля будет терпеливо ждать, когда ее дети вставят этот ключ в замок и найдут ее.
До звезд можно добраться. Последняя битва многому научила людей — они многое узнали от тех, кого разгромили. Разбитые машины и мертвые слуги врага раскроют человечеству еще много тайн.
А Земля, попавшая в мир чудес. Мультисистемы и десятков обитаемых планет! Поле для необыкновенных исследований безгранично. У Земли есть хорошие ученые, есть в конце концов «Терра Нова». В Мультисистеме должны быть червоточины, ведущие в другие мультисистемы к предкам и родственникам Сферы, они разбросаны по всему космосу, по всем уголкам Вселенной, освоенным харонцами за миллионы лет своего существования. О, они многое видели в своих бесконечных путешествиях. И людям имеет смысл заинтересоваться их достижениями.
Если посмотреть на события с этой точки зрения, то от перспективы, открывшейся перед человечеством, захватывает дух. Оно стоит на пороге удивительных приключений, и местом действия станет вся необозримая Вселенная.
Сегодня можно отдохнуть.
А завтра начнется охота за Землей.
Приложения
1. По поводу языка харонцев
Харонцы не пользуются языком в человеческом понимании и смысле; общаясь друг с другом, они почти целиком полагаются на зрительные образы. Поэтому те части книги, где описываются мысли и чувства, не передают адекватно их восприятие действительности, это просто удобное словесное описание этих зрительных образов.
2. О терминах, именах и словоупотреблении, принятых у пурпуристов
Каждый член общины Обнаженного Пурпура награждается именем, которое большей частью определяется его или ее занятием и личными качествами. Время от времени имена меняются или переходят от одного пурпуриста к другому.
Любой полезный труд рассматривается пурпуристами как необходимое зло, заслуживающее осуждения и в конечном счете полного искоренения. Как общество будет жить после этого, не уточняется. Язык считается непосредственным инструментом идеологии, поэтому ведется непрерывный поиск лучших или более правильных в социальном отношении способов высказывания. Высоко ценится игра слов и выражения с двояким смыслом, в особенности такие, которые способны обескуражить нормального человека. Часто эта игра становится самоцелью, но пурпуристам все равно. Пурпуристость высказывания ставится выше ясности. Это привело к тому, что значительная часть письменной и устной речи Обнаженного Пурпура почти не поддается истолкованию. В невразумительности видят большое достоинство. Более того, многие имена и названия даются в насмешку.
Харонцы не пользуются языком в человеческом понимании и смысле; общаясь друг с другом, они почти целиком полагаются на зрительные образы. Поэтому те части книги, где описываются мысли и чувства, не передают адекватно их восприятие действительности, это просто удобное словесное описание этих зрительных образов.
2. О терминах, именах и словоупотреблении, принятых у пурпуристов
Каждый член общины Обнаженного Пурпура награждается именем, которое большей частью определяется его или ее занятием и личными качествами. Время от времени имена меняются или переходят от одного пурпуриста к другому.
Любой полезный труд рассматривается пурпуристами как необходимое зло, заслуживающее осуждения и в конечном счете полного искоренения. Как общество будет жить после этого, не уточняется. Язык считается непосредственным инструментом идеологии, поэтому ведется непрерывный поиск лучших или более правильных в социальном отношении способов высказывания. Высоко ценится игра слов и выражения с двояким смыслом, в особенности такие, которые способны обескуражить нормального человека. Часто эта игра становится самоцелью, но пурпуристам все равно. Пурпуристость высказывания ставится выше ясности. Это привело к тому, что значительная часть письменной и устной речи Обнаженного Пурпура почти не поддается истолкованию. В невразумительности видят большое достоинство. Более того, многие имена и названия даются в насмешку.