Страница:
Самый знаменитый и плодовитый из них - `Анастасий . Его поэзия по совершенству не уступала античной. Его тропари бурлили многочисленными вводными предложениями, накатывались , как волны и устремлялись к зпключительному припеву. Отдельные поэмы достигали 300 -т и даже 500 -т стихов, но слушались с живым неослабевающим интересом.
Очевидно, к этой же школе принадлежал и сам патриарх КПльский `Сергиий `( до `626 , + `638) - виновник монофелитской ереси, разразившейся при имп. Ираклии. Известен его кондак на Успение Божией Матери, написанный в 626 г. при оставлении патриаршей кафедры. Некоторые исследователи (в т.ч. такие специалисты как Ю.И. Рубан) приписывают ему и составление (в том же году) первого акафиста. Однако, мы здесь будем придерживаться более традиционной версии, считающей, что автором его является
блаж. Георгий Писида (+ ок. ` 638 г .) - как видно из прозвища, он происходил из Писидии, был КПльским диаконом и референдарием (т.е. секретарём) патриарха Сергия, которому посвятил поэму "Шестоднев или сотворение мира", написанную ямбическими стихами. Писал также эпиграммы, ямбы "О суете житейской", "на Воскресение Спасителя", "Похвалу имп. Ираклию" и др. Ему же приписывается литургическая песнь: "Да исполнятся уста наша хваления..." (ок. 620 г. ).
Он был очевидцем аварской осады КПля в 626 г. и написал об этом большуюэпическую поэму. В эпиграмме на ту же тему он писал:
"Варвары грозные городу нашему,
Лишь увидя Ее - воеводу,
Гордые выи склонили тот час." Здесь обращает на себя внимание не совсем обычное наименование Богородицы "Воевода" (буквально: "Полковница"), тождественное Iстроке Акофиста: "Взбранной Воеводе победительная..." , что является дополнительным аргументом в пользу авторства Писиды.
2. `АКАФИСТ.
Т.о. перед нами победная и благодарственная песнь Богородице за избавление Её города, КПля, от аварской осады в 626 г. Согласно древней синаксарной заметке её впервые слушали 7 августа 626 г. стоя, после чего и явилось название "Акафист" (......... неседален), т.е. песнопение, во время которого не позволяется сидеть.
Какова композиция этого произведения? Акафист начинается кукулием, в котором объявлена его тема о "Взбранной Воеводе". Затем следует чередование 12 -ти больших и 12 -ти меньших строф- куплетов. Всего 24 строфы, расположенные по порядку греческого алфавита. Меньшие строфы называются "кондаки" (не смешивать с термином "кондак" приминительно к целой поэме). И они все (кроме I) заканчиваются восклицанием "Аллилуиа!"
Б о льшие строфы называются "икосы" (от греч. ..... - "дом", букв. перевод сирийского термина "байта" - дом, строфа). Икос содержит более пространное развитие темы, заявленной в кондаке. Это развитие осуществляется в 12 -ти т.н. "хайретизмах", т.е. обращениях к воспеваемому предмету, которые начинаются словом "Хайре" "радуйся" (архангельское приветствие Богоматери). А заканчивается каждый икос рефреном: "Радуйся Невесто Неневестная".
Вот это чередование 24 -х строф с неизменным рефреном, который красной нитью проходит через все икосы - очень напоминает нам слегка модернизированный кондак прп. Романа Сладкопевца. Пэтому многие исследователи (в т.ч. и академик С. Аверинцев) подозревают, что в основу Акафиста лёг текст прп. Романа, к которому в 626 г. лишь "пристегнули" подходящий к случаю кукулий (Аверинцев С. "Поэтика ранневизантийской литературы", М., 1977 г., стр. 233-234). Другие обращают внимание на то, что и сам кукулий идентичен тому, который был написан прп. романом для праздника Благовещения. Обним словом, налицо явная преемственность в развитии жанровой формы.
Вместе с тем Акафист предстаёт перед нами, как нечто единственное и уникальное. Следует подчеркнуть, что наш Устав ("Типикон") знает лишь один этот Акафист "Взбранной Воеводе..." , который включается в последование Утрени один раз в году - в субботу 5 -й седмицы Вел. Поста (т.н. "Суббота Акафиста"). И поэтому текст данного Акафиста собержится в Триоди Постной. Но опять-таки он там один-одинёшенек, как будто других акафистов просто не существует.
И действительно, все остальные акафисты были написаны много позже по образцу этого - классического. Это легко увидеть по тому как они подражают форме, содержанию (до 7 -го икоса, оно историческое, а потом - нравственно-догматическое) и даже рифмовке. Потому что Акафист школы Романа был уже рифмовангым произведением (!). И это отчасти чувствуется даже в переводе:
"Радуйся, через тебя радость сияет!
Радуйся, через тебя горесть истает!"
Или: "Радуйся, ангелов многословное изумление!
Радуйся, демонов многослезное уязвление!"
Причём вы видите, что здесь рифма строится не только с помощью окончаний, но и с помощью антитез: "изумление - уязвление", "высота - глубина". А в одном из хайретизмов прямо сказано: "Ра дуйся, противоположности воедино сопрягшая!" . По сходному поводу о. Павел Флоренский говорил о "кипящем остроумии антитетических сопоставлений и антиномических утверждений". ("Столп...", М., 1914, с. 158).
И как тут не вспомнить излюбленную прп. Романом православную антиномичность, по которой мы всгда узнаём его руку!
Остаётся добавить, что Акафист был настолько популяным, что к концу VIII в. уже существовал его полный латинский перевод, возникший в среде южногерманских монастырей ("Propugnatori magistratui victoriae). И латинские секвенции, возможно, появились не без влияния акафиста.
ГИМНОГРАФИЯ IV-V ВЕКОВ.
Церковная гимнография этого периода сложилась как антитеза еретическим гимнам гностиков и ариан. Поэтому её инициатором следует считать самого Ария. Как известно, он написал целый сборник песен под названием "Талия", где излагал свои идеи так, чтобы они были понятны даже самому простому люду. Положенные на народные мотивы эти еретические песни распевались в портах и на дорогах. Моряки, путешественники и торговцы сравнительно быстро занесли их на Запад, где арианский еп. Милана Авксентий ввёл их в церковный обиход.
Православные епископы Запада свт. Иларий Пинтавийский (+ 366 ) и свт. Амвросий Медиоланский вынуждены были противопоставить им свои гимны. Они-то и считаются основателями западной (латинской) гимнографии.
На Востоке басспорное первенство во всех жанрах принадлежит выдающемуся сирийскому поэту прп. Ефрему Сирину.
1. ` ВОСТОЧНЫЕ ПЕСНОПЕВЦЫ.
Прп. Ефрем Сирин (+ `373 )
один из основателей Восточного монашества, утончённый аскет, мистик и созерцатель, он известен нам, в основном, как автор хрестоматийных молитв: Великопостной ( "Господи и Владыко живота моего ... " ), к Богоматери ( "Нескверная, неблазная,нетленная..." ).
Лишь недавно (в 1992 г.) был переиздан его "Псалтырь", написанный впротивовес гностическим псалмам Вардесана и его сына Гармония, которые оба были высокоодарёнными поэтами. Но прп. Ефрем был гениальным поэтом и он создал бессмертную вещь. Самое удивительное, что это действительно Псалтырь, состоящий из 150 псалмов, которые кто-то потом даже разделил на 20 кафизм, а каждую кафизму на 3 славы. В начале почти каждой кафизмы помещается догмат, а в конце - нравоучение - " уроки жизни ". Т.о.- это вполне богослужебная по своему предназначению книга и она, бесспорно, богодухновенна. Читать и перечитывать её можно бесконечно.
Если бы прп. Ефрем написал одну только "Псалтырь" он уже остался бы в веках рядом с царём Давидом. Но маронитские монахи насчитывают у него не более не менее как 12000 гимнов (!). И этому веришь вполне, потому что прп. Ефрем был таким удивительным обоженным существом, которое жило и дышало непрерывной молитвой и эта молитва выливалась у него в стихах.
Симеон Ассеман (автор "Библиотеки") перечисляет у его следующие гимны:
87 гимнов о Божестве Иисуса Христа, направленных против ариан и евномиан.
56 гимнов против ересей Маркиона, Вардесана и Мани (т.е. против дуалистических ересей).
52 гимна о Церкви, в которых она сравнивается с Богородицей (причём католики уже находят здесь учение о Непорочном Зачатии). Исполняются у маронитов на всенощной.
27 гимнов на Рождество Христово, предвосхищающие христологию V века (марониты до сих пор поют один из них: "Божество сое динил с человечеством и стал лицом - Богочеловек" ).
56 гимнов хвалебных, из которых: - 24 - восхваляют девство, не уничтожающее таинство Брака; - 15 - восхваляют Иоанна Крестителя; - 25 - восхваляют апостолов.
15 увещательных гимнов, из которых мариониты до сих пор поют в пяток гимн о покаянии ап. Петра.
15 гимнов-размышлений о рае.
Поминалиные стихиры (в противовес Арию, который учил, что не следует молиться об умерших).
И.т.д.
Невероятный, необозримый дар Ефрема Сирина был, однако явлением не уникальным. В истории Церкви этот феномен повторится ещё дважды: у Романа Сладкопевца и у Иоанна Дамаскина. Замечательно, что все трое были сирийцами.
Из отцов Каппадокийцев наибольшее влияние на гимнографию оказал
свт. Григорий Богослов (+390) .
Крупнейший интеллектуал "Золотого века патристики", мистик и духовидец, он и в своей поэзии был прежде всего философом - богословом. Впрочем, "Св. Григорий был истинным мастером поэтичес кого слова, - отмечает Флоровский,- этим мастерством он нередко злоупотреблял... " ("Восточные отцы IV века", М., 1992 г., с.97).
Он, например, сочинял богословские и исторические поэмы, написал в стихах целую автобиографию. Узнав, что Аполлинарий Лаодикийский составил по примеру Ария новый Псалтырь, свт. Григорий пишет: "если у еретиков есть новые псалтыри... то и мы будем ве щать псалмы, и мы станем писать много." Это как раз то, что Флоровский называет "... скорее риторические упражнения, чем подлин ная поэзия."
Как ни странно, гораздо большее значение для гимнографии имели проповеди свт. Григория, которые произносились, конечно, "без бумажки", с подлинным поэтическим жаром и вдохновением. Так, посвящённый в 362 году во епископа Назианза, он начинает своё пастырское служение проповедью, начальные слова которой "Воскре сения день, просветимся торжеством и друг друга обнимем..." были впоследствии положены на мелодию прп. Иоанном Дамаскиным в качестве последней стихиры Пасхи (после которой начинается христосование).
Троп из того же Слова свт. Григоря "Вчера я погребался вмес те с Тобою Христе, теперь встаю вместе с Тобою" - ныне один из тропарей пасхальных.
II Слово на Пасху свт. Григория заканчивается возгласом: "О Пасха велия и священная Христе!" , который впоследствии стал последним тропарём Пасхального канона прп. Иоанна Дамаскина.
Слово на Рождество начинается восклицанием: "Христос раж дается славите; Христос с небес, встречайте... пойте Господу вся земля" . Это - ирмос Рождественского канона прп. Косьмы Маюмского.
Слово на Пятидесятницу содержит выражение : "Мы празднуем Пятидесятницу - пришествие Духа, совершение обетования, исполне ние надежды!" , которое стало I стихирой в церковной службе вечерни на Пятидесятницу.
В том же слове выражение: "Дух Святой всегда был и есть, и будет... Он жизнь, Он свет животворящий..." , стало стихирой на Пятидесятницу.
Но ведь чин на Пятидесятницу начал составлять ещё свт. Василий Великий. Так что возможно, что эти слова своего брата Григория начал заимствовать для церковный службы ещё он.
Но наверное самым ранним и удачным заимствованием является знаменитый гимн "Te Deum laudamus" свт. Амвросия Медиоланского, основанный на "Гимне Вседержителю" свт. Григория:
"Дай мне воспеть
Тебя, бессмертного Властителя,
Тебя, Царя и Господа...
Тобой лики ангелов...
Тобой красота звезд..." Латинский парафраз свт. Амвросия: "Тебя Бога хвалим,
Тебя Господа исповедуем.
Тебя, Отца вечного...
Тебя Ангелы и Архангелы,
Тебя небеса и все силы..."
Свт. Иоанн Златоуст, свт. Кирилл Александрийский и др.
То, что мы сказали о Григории Богослове, характерно и для других восточных епископов. Все они творили достаточно много, но в церковный обиход вошли буквально крохи, и то что им сейчас приписывается - сомнительно.
Так свт. Иоанну Златоусту приписываются какие-то "Тропари для всенощной", которые он сочинил впротивовес арианам, в конце IV века уже запрещённым и собиравшимся тайно по ночам (арх. Филарет Гумилевский "Исторический обзор песнопевцев и песнопения Греческой Церкви" Св. Серг. Лавра, 1995 г., стр. 150).
Историческому противнику Златоуста - свт. Кириллу Александрийскому (+ 444 ) приписывается знаменитая песнь "Богородице Дево, радуйся! Благадатная Марие, Господь с Тобою..." (там же, стр. 156). Составленная на основе Ангельского приветствия "Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою..." (Лк. I, 28, 42), она действительно могла быть противопоставлена свт. Кириллом ереси Нестория, но никаких подтверждений тому нет.
Более того, литургисты отмечают, что западный вариант этой песни - "Ave Maria" - появляется чрезвычайно поздно (не ранее XI века). Впрочем, это также ничего не доказывает, потому что западный вариант "Радуйся, Мария благодатная! Господь с Тобою..." ближе к евангельскому тексту и не содержит никакой анти-несторианской направленности (это естественно: ересь Нестория никогда не была актуальной на Западе).
Воспитанником свт. Кирилла Александрийского был свт. Анато лий (+ `458 ) - вначале апокрисиарий, а с 449 г. патриарх КПльский. Ему приписываются те воскресные стихиры, которые в "Октоихе" обозначены как "Восточны" (по греч. ........._ - т.е. буквально Анатолиево!). Арх. Филарет (Гумилевский) Справедливо замечает, что "название этих стихир восточными не объясняет содержания их. В славянском переводе эти стихиры то называются восточными, то надписываются как "творение Анатолиево" или же, как видим в руко писях, "Творение Анатолия патриарха Константинограда." (там же, стр. 163-164).
Если эта интуиция верна, то именно свт. Анатолий был создателем древнейшего жанра византийской гимнографии - "стихиры". Но современные исследователи склонны приписывать это нововведение его современнику - прп. Авксентию. О нём мы будем говорить уже в другой лекции, посвящённой собственно византийской гимнографии.
2. `ЗАПАДНЫЕ ГИМНОГРАФЫ.
Как мы уже говорили, основателем Западной гимнографии считается
свт. Иларий Пинтавийский (+ `366 ) , т.е. епископ Пуатье, лидер Галльских епископов в период борьбы с арианством, которого называют "Афанасием Запада". Известно, что он не только разработал латинскую тринитарную терминологию, но и пытался ввести в церковный обиход соответствующие литургические гимны. Но сделать это ему не удалось, потому что они были очень сложны и даже изощрённы (судя по дошедшим фрагментам, принадлежность которых его перу, однако, не всегда бесспорна), а его галльская паства была ещё на очень примитивном уровне.
Но то, что не удалось сделать свт. Иларию, блестяще осуществил
свт. Амвросий Медиоланский (+ `397 ) .
Он был избран на Миланскую кафедру после того, как ею почти 20 лет владел арианский еп. Авксентий (т.е. в 374 г. ). И сразу же замыслил широкую литургическую реформу. Он заимствует из Антиохии духовную музыку (в основе которой лежали тогда 4 лада: дорийский, фригийский, лидийский и миксолидийский). Он составляет первый антифонарий и вводит антифонное пение псалмов - попеременно на двух клиросах. И, хорошо понимая, что сухие поучения (он называл их "violentiora praecepta" - т.е. букв. "принудительные наставления") ненадолго задержатся в простых умах, он сочиняет доходчивые гимны.
Он был одарённый энтузиаст своего дела и быстро достиг такого успеха, что даже Августин Блаженный по собственному признанию, проливал слёзы, слушая его песнопения ("Исповедь" X, 33). Кстати, при своём крещении у свт. Амвросия оба они воспели у источника "Те Deum laudamus". Следовательно, в 387 г. (когда крестился Августин) этот гимн уже был. Он до сих пор живёт в Католической Церкви и исполняется в самых торжественных случаях.
Ученик Амвросия, а впоследствии папа Целестин I, открывая Римский Собор 430 г . против ереси Нестория, вспоминал: "Я помню как в день Рождества Господа нашего Иисуса Христа блаженной памя ти Амвросий учил народ петь в унисон: "Прииди, Искупитель рода человеческого, яви Деву рождающей, т все веки тому изумятся: ибо сие рождение подобает только Богу" " (Liber Pontificalis, 53, 289).
Здесь явно упомянут неизвестный нам рождественский гимн Амвросия "Veni redemptor gentium."
Магнус Кассиадор упоминает ещё два лично ему известных гимна: "Orabo mente Dominum" и "Jlluminans Altessimus." Всего таким образом можно насчитать ок. 12 гимнов. Самые популярные из них это:
утренний гимн "Aeternum rerum conditor": "Боже, Творец все го сущего от века. Ты правишь днем и ночью... Ты посылаешь нам свет... Светоносная звезда, пробуждаемая криком петуха, прого няет небесную мглу, и все отродье злых духов перестает строить козни... При пении его даже камень, на котором основана Церковь, оплакивает свой грех. Восстанем же полные сил!.. О Иисусе, воз зри на нас, если мы колеблемся, и укрепи нас своим взором!.. Будь светом, сияющим нашему глазу, разгони сон нашей души, да воссла вят наши уста имя Твое и да вознесется к Тебе наша песнь!" (отметим здесь причудливое многоцветье народных образов: "плачущий камень", "Отродье злых духов").
Вечерний гимн "Deus creator omnium": "О Боже, Творец всячес ких... По завершении дня, с наступлением ночи, этой песнью мы благодарим Тебя и молим, чтобы Ты помог нам, грешным... И когда ночная мгла, сгущаясь, угасит всякий свет, да не познает тьмы на ша вера и да осветит эту ночь. Не допусти, Господи, чтобы засну ла душа, пусть спит только грех... А сердце наше, свободное от нечистых помыслов, пусть грезит о Тебе. Помолимся Христу и Отцу, и Духу Отца и Сына. О Троица, Боже единый и всемогущий, обогрей и защити нас, молящихся Тебе!" (Перевод по книге А. Пареди "Св. Амвросий Медиоланский и его время", Бергамо, 1991 г., стр. 233).
Гимн, посвящённый мц. Агнессе считается поэтическим шедевром Амвросия. С ним перекликается гим целомудрию. Наконец, перу Амвросия принадлежит 21 дистих.
Современник Амвросия, папа Дамас ( `366-384 ) тоже писал гимны и дистихи, но они были гораздо суше и скучнее и не приобрели такой популярности.
Другой папа, Целестин I ( `422-432 ) , бывший в юности учеником Амвросия, по образцу его Миланской Церкви ввёл антифонное пение у себя в Риме.
В это время в Риме особенно прославился христианский поэт Аврелий Пруденций (ок. ` 350-410 гг. ) родом из Испании. Он начал свою карьеру юристом, затем работал на высших государственных должностях. Но на 57 -м году жизни удалился в монастырь, где и умер в 410 г. В этот последний год своей жизни он и написал все свои замечательные поэтические произведения.
Главное его произведение - "Liber cathemerinon" - собрание гимнов для повседневной молитвы. Здесь произошло воцерковление эпических и лирических форм римской классической поэзии. Современники ставили его в один ряд с Горацием.
Т.о. в отношении к IV- V вв. мы можем констатировать известный парадокс: поэтическое творчество восточных епископов было очень углублённым и объёмным, но в церковное употребление вошла лишь незначительная часть его (причём - спустя века или через заимствования). Западные гимнографы были менее производительны, но ближе к народу и то, что они составляли, сразу становилось богослужебным пением, притом очень популярным.
ЭВОЛЮЦИЯ _ СВЯЩЕННЫХ _ ИЗОБРАЖЕНИЙ
И ЗНАКОВ
В прошлой лекции мы завершили тему о богослужении важнейшего в истории Церкви периода IV-V веков. И теперь мы должны рассмотреть следующий период VI-VIII веков. Между такими большими темами напрашивается перерыв, интермедия. И эту лекцию я задумал как переходную. Мы коснёмся здесь некоторых обрядовых моментов, о которых прежде говорить избегали. Потому что для современного церковного сознаня, окаменевшего в привычных обрядовых формах это настоящий соблазн. И когда мы со студентами были в Германии, я наблюдал у них неподдельный ужас перед обрядовой практикой протестантов и католиков. А между тем эти формы гораздо древнее наших современных православных.
Итак, под священными изображениями и знаками мы будем иметь ввиду весь комплекс пластических и живописных приёмов, служащих для внешнего выражения религиозной веры. Это тоже объективация человеческого духа, дополняющая словесную (логическую) службу в храме. При этом мы должны учитывать, что до эпохи храмового богослужения (т.е. до середины III в.), когда храмом было само тело христианина и Церковь тоже понималась как Тело, речь может идти исключительно о пластике, т.о. о жестах и позах адорации. С них и начнём.
1. `ПОЗЫ АДОРАЦИИ.
Мы помним, что первохристиане причащались лёжа, слушали чтения и проповеди сидя. А в каких позах они молились? На этот вопрос отвечает ап. Павел, выражая желание, "чтобы мужи на всяком месте произносили молитвы, воздевая чистые руки без гнева и сом нения." (1 Тим. II,8). Такие воздеяния рук во время молитвы производили, разумеется и женщины. Эти оранты (букв. "orantes") в большом количестве изображены на стенах катакомб. И, кстати, наша икона т.н. Знамения Божией Матери представляет собой тип такой Оранты, прототип которой восходит к изображению в катакомбной усыпальнице св. Агнессы (II в.).
Теперь такую молитву употребляют только священники во время Евхаристического канона перед престолом. Но первохристиане все были "царственным священством" и "народом святым". И Василий Великий ещё в IV веке пишет, что "Простирать во время молитвы руки - это обычный образ молитв святых" ("Творения", том. II, стр.59-60).
Именно поэтому протестанты, реконструируя у себя первохристианские формы богослужения, ввели молитвенное пение с воздеянием рук (а современные хоризматики довели этот обычай до абсурда).
Вот что, однако, читаем у Тертуллиана: "Мы не только подни маем, но и свободно простираем руки к небу, подобно как Христос простер их на кресте". Здесь есть уже предчуствие той мысли, что человек - это "ноуменальный крест" (Флоренский). И не от сюда ли берёт начало католический обычай молитвы крестом (который, впрочем, практиковался и в Православной Церкви).
Напомню, что древнюю великопостную молитву прп. Ефрема Сирина, по смыслу действующего доныне церковного устава, нам всем следует творить с воздетыми руками (см. "Псалтирь следованная" митр. Киприана). Но, конечно, если бы вздумали так буквально исполнять Устав, то были бы выдворены из храма, как нечестивые протестанты.
Итак, молитвенные позы древних христиан были весьма разнообразны. Они молились сидя и стоя, падали ниц, простирались крестом и, встав на колены лицом к востоку, воздевали руки к небу. Одного только они не делали: не складывали пальцы в щепоть и не осеняли себя современным крестным знамением.
2. ` ЭВОЛЮЦИЯ КРЕСТНОГО ЗНАМЕНИЯ.
Между тем какое-то крестное знамение употреблялось уже по-крайней мере с конца II века, о чём ясно пишет Тертуллиан: "При всяком успехе и удаче, при всяком входе и выходе... присту пая к трапезе, возжигая светильники, ложась спать, садясь за ка кое-либо занятие, мы ограждаем свое чело крестным знамением ." ("О венце воина", 3) - т.е. первоначально крестили только лицо (!), как самую видную часть тела, о чём свидетельствуют многие свв. отцы.
Свт. Амвросий Медиоланский: "Знамение полагается на челе, как на месте стыда, чтобы мы не стыдились исповедовать распятого Христа, Который не стыдился называть нас братьями." Ему вторит Августин Блаженный: "Христос благоволил, чтобы знамение Его запе чатлевалось на челе нашем, как на месте стыдливости, для того, чтобы христианин не стыдился поношения Христова". Это уже нач. V века. А в середине VI века св. Герман еп. Парижский, описывая Мессу Галликанской Церкви призывает верных, чтобы они "молча, без набора слов полагали знамение креста перед лицем своим, да не внидет грех через очи, гнев через уши, недостойная речь из уст и только к тому одному направить дух, чтобы принять в себя Хрис та" . (Муретов С. "Истоический обзор чинопоследования..." М., 1895 г., стр. 166).
Так осенение крестом лица входит в литургическую практику. Причём не следует думать, что это какое-то исключительно западное явление. То же было на Востоке: свт. Кирилл еп. Иерусалимский пишет: "Да не стыдимся креста Христова, хотя бы кто и утаил, ты явно печатлей на челе." Свт. Иоанн Златоуст: "Крестное знаме ние ежедневно начертывается на челе нашем..." и т.д.
Как же оно начертывалось ? Ни в одном из ранних свидетельств нет ни слова о перстах и перстосложении. С рубежа IV-V вв. речь идёт, скорее, об одном пальце, как ясно пишет Блаженный Иероним о прп. Павле Римлянне, что она перед кончиной "держа палец над ус тами, изобразила на них крестное знамение." Блаж. Феодорит Кирский о прп. Маркиане: "святой перстом изобразил крестное знаме ние" , и т.д.
В своих "Чтениях по церковной археологии и литургике" (СПб, 1995 г.) проф. А.П.Голубцов анализирует все подобные свидетельства и заключает:
1. "Из них видно, что древние крестились вообще рукой" (стр. 241).
2. "Древние вместо нашего большого креста употребляли малые кресты, полагая их на разных частях тела отдельно - не челе, на устах, на груди..." (стр. 239).
P.S. Сейчас эта древнейшая практика сохранилась только у католиков, которые именно так крестятся, но только один раз за всю Мессу, а именно - перед Евангельским чтением. В молитвеннике у них это поясняется следующим образом:
"Священник: Чтение из святого Евангелия по... При этих словах священника все осеняют себя малым крестным знамением на челе, устах и груди в доказательство готовности верить, исповедовать и соблюдать Закон Господень". ("Молитвенник..." СПб, 1979 г., стр.149).
Проследим теперь выводы проф. Голубцова о перстосложении:
3. "Из целого ряда приведённых свидетельств следует, что "единоперстие было древней, в течение целых веков существовавшей и "значительно распространённой формой перстосложения . Древние люби ли изображать на себе крестное знамение "одним перстом , т.к. это было и удобно при возложении малых крестов... и наглядно показы вало единство Божие многобожникам, а им самим напоминало один из главных догматов христианства". (стр. 242).
Очевидно, к этой же школе принадлежал и сам патриарх КПльский `Сергиий `( до `626 , + `638) - виновник монофелитской ереси, разразившейся при имп. Ираклии. Известен его кондак на Успение Божией Матери, написанный в 626 г. при оставлении патриаршей кафедры. Некоторые исследователи (в т.ч. такие специалисты как Ю.И. Рубан) приписывают ему и составление (в том же году) первого акафиста. Однако, мы здесь будем придерживаться более традиционной версии, считающей, что автором его является
блаж. Георгий Писида (+ ок. ` 638 г .) - как видно из прозвища, он происходил из Писидии, был КПльским диаконом и референдарием (т.е. секретарём) патриарха Сергия, которому посвятил поэму "Шестоднев или сотворение мира", написанную ямбическими стихами. Писал также эпиграммы, ямбы "О суете житейской", "на Воскресение Спасителя", "Похвалу имп. Ираклию" и др. Ему же приписывается литургическая песнь: "Да исполнятся уста наша хваления..." (ок. 620 г. ).
Он был очевидцем аварской осады КПля в 626 г. и написал об этом большуюэпическую поэму. В эпиграмме на ту же тему он писал:
"Варвары грозные городу нашему,
Лишь увидя Ее - воеводу,
Гордые выи склонили тот час." Здесь обращает на себя внимание не совсем обычное наименование Богородицы "Воевода" (буквально: "Полковница"), тождественное Iстроке Акофиста: "Взбранной Воеводе победительная..." , что является дополнительным аргументом в пользу авторства Писиды.
2. `АКАФИСТ.
Т.о. перед нами победная и благодарственная песнь Богородице за избавление Её города, КПля, от аварской осады в 626 г. Согласно древней синаксарной заметке её впервые слушали 7 августа 626 г. стоя, после чего и явилось название "Акафист" (......... неседален), т.е. песнопение, во время которого не позволяется сидеть.
Какова композиция этого произведения? Акафист начинается кукулием, в котором объявлена его тема о "Взбранной Воеводе". Затем следует чередование 12 -ти больших и 12 -ти меньших строф- куплетов. Всего 24 строфы, расположенные по порядку греческого алфавита. Меньшие строфы называются "кондаки" (не смешивать с термином "кондак" приминительно к целой поэме). И они все (кроме I) заканчиваются восклицанием "Аллилуиа!"
Б о льшие строфы называются "икосы" (от греч. ..... - "дом", букв. перевод сирийского термина "байта" - дом, строфа). Икос содержит более пространное развитие темы, заявленной в кондаке. Это развитие осуществляется в 12 -ти т.н. "хайретизмах", т.е. обращениях к воспеваемому предмету, которые начинаются словом "Хайре" "радуйся" (архангельское приветствие Богоматери). А заканчивается каждый икос рефреном: "Радуйся Невесто Неневестная".
Вот это чередование 24 -х строф с неизменным рефреном, который красной нитью проходит через все икосы - очень напоминает нам слегка модернизированный кондак прп. Романа Сладкопевца. Пэтому многие исследователи (в т.ч. и академик С. Аверинцев) подозревают, что в основу Акафиста лёг текст прп. Романа, к которому в 626 г. лишь "пристегнули" подходящий к случаю кукулий (Аверинцев С. "Поэтика ранневизантийской литературы", М., 1977 г., стр. 233-234). Другие обращают внимание на то, что и сам кукулий идентичен тому, который был написан прп. романом для праздника Благовещения. Обним словом, налицо явная преемственность в развитии жанровой формы.
Вместе с тем Акафист предстаёт перед нами, как нечто единственное и уникальное. Следует подчеркнуть, что наш Устав ("Типикон") знает лишь один этот Акафист "Взбранной Воеводе..." , который включается в последование Утрени один раз в году - в субботу 5 -й седмицы Вел. Поста (т.н. "Суббота Акафиста"). И поэтому текст данного Акафиста собержится в Триоди Постной. Но опять-таки он там один-одинёшенек, как будто других акафистов просто не существует.
И действительно, все остальные акафисты были написаны много позже по образцу этого - классического. Это легко увидеть по тому как они подражают форме, содержанию (до 7 -го икоса, оно историческое, а потом - нравственно-догматическое) и даже рифмовке. Потому что Акафист школы Романа был уже рифмовангым произведением (!). И это отчасти чувствуется даже в переводе:
"Радуйся, через тебя радость сияет!
Радуйся, через тебя горесть истает!"
Или: "Радуйся, ангелов многословное изумление!
Радуйся, демонов многослезное уязвление!"
Причём вы видите, что здесь рифма строится не только с помощью окончаний, но и с помощью антитез: "изумление - уязвление", "высота - глубина". А в одном из хайретизмов прямо сказано: "Ра дуйся, противоположности воедино сопрягшая!" . По сходному поводу о. Павел Флоренский говорил о "кипящем остроумии антитетических сопоставлений и антиномических утверждений". ("Столп...", М., 1914, с. 158).
И как тут не вспомнить излюбленную прп. Романом православную антиномичность, по которой мы всгда узнаём его руку!
Остаётся добавить, что Акафист был настолько популяным, что к концу VIII в. уже существовал его полный латинский перевод, возникший в среде южногерманских монастырей ("Propugnatori magistratui victoriae). И латинские секвенции, возможно, появились не без влияния акафиста.
ГИМНОГРАФИЯ IV-V ВЕКОВ.
Церковная гимнография этого периода сложилась как антитеза еретическим гимнам гностиков и ариан. Поэтому её инициатором следует считать самого Ария. Как известно, он написал целый сборник песен под названием "Талия", где излагал свои идеи так, чтобы они были понятны даже самому простому люду. Положенные на народные мотивы эти еретические песни распевались в портах и на дорогах. Моряки, путешественники и торговцы сравнительно быстро занесли их на Запад, где арианский еп. Милана Авксентий ввёл их в церковный обиход.
Православные епископы Запада свт. Иларий Пинтавийский (+ 366 ) и свт. Амвросий Медиоланский вынуждены были противопоставить им свои гимны. Они-то и считаются основателями западной (латинской) гимнографии.
На Востоке басспорное первенство во всех жанрах принадлежит выдающемуся сирийскому поэту прп. Ефрему Сирину.
1. ` ВОСТОЧНЫЕ ПЕСНОПЕВЦЫ.
Прп. Ефрем Сирин (+ `373 )
один из основателей Восточного монашества, утончённый аскет, мистик и созерцатель, он известен нам, в основном, как автор хрестоматийных молитв: Великопостной ( "Господи и Владыко живота моего ... " ), к Богоматери ( "Нескверная, неблазная,нетленная..." ).
Лишь недавно (в 1992 г.) был переиздан его "Псалтырь", написанный впротивовес гностическим псалмам Вардесана и его сына Гармония, которые оба были высокоодарёнными поэтами. Но прп. Ефрем был гениальным поэтом и он создал бессмертную вещь. Самое удивительное, что это действительно Псалтырь, состоящий из 150 псалмов, которые кто-то потом даже разделил на 20 кафизм, а каждую кафизму на 3 славы. В начале почти каждой кафизмы помещается догмат, а в конце - нравоучение - " уроки жизни ". Т.о.- это вполне богослужебная по своему предназначению книга и она, бесспорно, богодухновенна. Читать и перечитывать её можно бесконечно.
Если бы прп. Ефрем написал одну только "Псалтырь" он уже остался бы в веках рядом с царём Давидом. Но маронитские монахи насчитывают у него не более не менее как 12000 гимнов (!). И этому веришь вполне, потому что прп. Ефрем был таким удивительным обоженным существом, которое жило и дышало непрерывной молитвой и эта молитва выливалась у него в стихах.
Симеон Ассеман (автор "Библиотеки") перечисляет у его следующие гимны:
87 гимнов о Божестве Иисуса Христа, направленных против ариан и евномиан.
56 гимнов против ересей Маркиона, Вардесана и Мани (т.е. против дуалистических ересей).
52 гимна о Церкви, в которых она сравнивается с Богородицей (причём католики уже находят здесь учение о Непорочном Зачатии). Исполняются у маронитов на всенощной.
27 гимнов на Рождество Христово, предвосхищающие христологию V века (марониты до сих пор поют один из них: "Божество сое динил с человечеством и стал лицом - Богочеловек" ).
56 гимнов хвалебных, из которых: - 24 - восхваляют девство, не уничтожающее таинство Брака; - 15 - восхваляют Иоанна Крестителя; - 25 - восхваляют апостолов.
15 увещательных гимнов, из которых мариониты до сих пор поют в пяток гимн о покаянии ап. Петра.
15 гимнов-размышлений о рае.
Поминалиные стихиры (в противовес Арию, который учил, что не следует молиться об умерших).
И.т.д.
Невероятный, необозримый дар Ефрема Сирина был, однако явлением не уникальным. В истории Церкви этот феномен повторится ещё дважды: у Романа Сладкопевца и у Иоанна Дамаскина. Замечательно, что все трое были сирийцами.
Из отцов Каппадокийцев наибольшее влияние на гимнографию оказал
свт. Григорий Богослов (+390) .
Крупнейший интеллектуал "Золотого века патристики", мистик и духовидец, он и в своей поэзии был прежде всего философом - богословом. Впрочем, "Св. Григорий был истинным мастером поэтичес кого слова, - отмечает Флоровский,- этим мастерством он нередко злоупотреблял... " ("Восточные отцы IV века", М., 1992 г., с.97).
Он, например, сочинял богословские и исторические поэмы, написал в стихах целую автобиографию. Узнав, что Аполлинарий Лаодикийский составил по примеру Ария новый Псалтырь, свт. Григорий пишет: "если у еретиков есть новые псалтыри... то и мы будем ве щать псалмы, и мы станем писать много." Это как раз то, что Флоровский называет "... скорее риторические упражнения, чем подлин ная поэзия."
Как ни странно, гораздо большее значение для гимнографии имели проповеди свт. Григория, которые произносились, конечно, "без бумажки", с подлинным поэтическим жаром и вдохновением. Так, посвящённый в 362 году во епископа Назианза, он начинает своё пастырское служение проповедью, начальные слова которой "Воскре сения день, просветимся торжеством и друг друга обнимем..." были впоследствии положены на мелодию прп. Иоанном Дамаскиным в качестве последней стихиры Пасхи (после которой начинается христосование).
Троп из того же Слова свт. Григоря "Вчера я погребался вмес те с Тобою Христе, теперь встаю вместе с Тобою" - ныне один из тропарей пасхальных.
II Слово на Пасху свт. Григория заканчивается возгласом: "О Пасха велия и священная Христе!" , который впоследствии стал последним тропарём Пасхального канона прп. Иоанна Дамаскина.
Слово на Рождество начинается восклицанием: "Христос раж дается славите; Христос с небес, встречайте... пойте Господу вся земля" . Это - ирмос Рождественского канона прп. Косьмы Маюмского.
Слово на Пятидесятницу содержит выражение : "Мы празднуем Пятидесятницу - пришествие Духа, совершение обетования, исполне ние надежды!" , которое стало I стихирой в церковной службе вечерни на Пятидесятницу.
В том же слове выражение: "Дух Святой всегда был и есть, и будет... Он жизнь, Он свет животворящий..." , стало стихирой на Пятидесятницу.
Но ведь чин на Пятидесятницу начал составлять ещё свт. Василий Великий. Так что возможно, что эти слова своего брата Григория начал заимствовать для церковный службы ещё он.
Но наверное самым ранним и удачным заимствованием является знаменитый гимн "Te Deum laudamus" свт. Амвросия Медиоланского, основанный на "Гимне Вседержителю" свт. Григория:
"Дай мне воспеть
Тебя, бессмертного Властителя,
Тебя, Царя и Господа...
Тобой лики ангелов...
Тобой красота звезд..." Латинский парафраз свт. Амвросия: "Тебя Бога хвалим,
Тебя Господа исповедуем.
Тебя, Отца вечного...
Тебя Ангелы и Архангелы,
Тебя небеса и все силы..."
Свт. Иоанн Златоуст, свт. Кирилл Александрийский и др.
То, что мы сказали о Григории Богослове, характерно и для других восточных епископов. Все они творили достаточно много, но в церковный обиход вошли буквально крохи, и то что им сейчас приписывается - сомнительно.
Так свт. Иоанну Златоусту приписываются какие-то "Тропари для всенощной", которые он сочинил впротивовес арианам, в конце IV века уже запрещённым и собиравшимся тайно по ночам (арх. Филарет Гумилевский "Исторический обзор песнопевцев и песнопения Греческой Церкви" Св. Серг. Лавра, 1995 г., стр. 150).
Историческому противнику Златоуста - свт. Кириллу Александрийскому (+ 444 ) приписывается знаменитая песнь "Богородице Дево, радуйся! Благадатная Марие, Господь с Тобою..." (там же, стр. 156). Составленная на основе Ангельского приветствия "Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою..." (Лк. I, 28, 42), она действительно могла быть противопоставлена свт. Кириллом ереси Нестория, но никаких подтверждений тому нет.
Более того, литургисты отмечают, что западный вариант этой песни - "Ave Maria" - появляется чрезвычайно поздно (не ранее XI века). Впрочем, это также ничего не доказывает, потому что западный вариант "Радуйся, Мария благодатная! Господь с Тобою..." ближе к евангельскому тексту и не содержит никакой анти-несторианской направленности (это естественно: ересь Нестория никогда не была актуальной на Западе).
Воспитанником свт. Кирилла Александрийского был свт. Анато лий (+ `458 ) - вначале апокрисиарий, а с 449 г. патриарх КПльский. Ему приписываются те воскресные стихиры, которые в "Октоихе" обозначены как "Восточны" (по греч. ........._ - т.е. буквально Анатолиево!). Арх. Филарет (Гумилевский) Справедливо замечает, что "название этих стихир восточными не объясняет содержания их. В славянском переводе эти стихиры то называются восточными, то надписываются как "творение Анатолиево" или же, как видим в руко писях, "Творение Анатолия патриарха Константинограда." (там же, стр. 163-164).
Если эта интуиция верна, то именно свт. Анатолий был создателем древнейшего жанра византийской гимнографии - "стихиры". Но современные исследователи склонны приписывать это нововведение его современнику - прп. Авксентию. О нём мы будем говорить уже в другой лекции, посвящённой собственно византийской гимнографии.
2. `ЗАПАДНЫЕ ГИМНОГРАФЫ.
Как мы уже говорили, основателем Западной гимнографии считается
свт. Иларий Пинтавийский (+ `366 ) , т.е. епископ Пуатье, лидер Галльских епископов в период борьбы с арианством, которого называют "Афанасием Запада". Известно, что он не только разработал латинскую тринитарную терминологию, но и пытался ввести в церковный обиход соответствующие литургические гимны. Но сделать это ему не удалось, потому что они были очень сложны и даже изощрённы (судя по дошедшим фрагментам, принадлежность которых его перу, однако, не всегда бесспорна), а его галльская паства была ещё на очень примитивном уровне.
Но то, что не удалось сделать свт. Иларию, блестяще осуществил
свт. Амвросий Медиоланский (+ `397 ) .
Он был избран на Миланскую кафедру после того, как ею почти 20 лет владел арианский еп. Авксентий (т.е. в 374 г. ). И сразу же замыслил широкую литургическую реформу. Он заимствует из Антиохии духовную музыку (в основе которой лежали тогда 4 лада: дорийский, фригийский, лидийский и миксолидийский). Он составляет первый антифонарий и вводит антифонное пение псалмов - попеременно на двух клиросах. И, хорошо понимая, что сухие поучения (он называл их "violentiora praecepta" - т.е. букв. "принудительные наставления") ненадолго задержатся в простых умах, он сочиняет доходчивые гимны.
Он был одарённый энтузиаст своего дела и быстро достиг такого успеха, что даже Августин Блаженный по собственному признанию, проливал слёзы, слушая его песнопения ("Исповедь" X, 33). Кстати, при своём крещении у свт. Амвросия оба они воспели у источника "Те Deum laudamus". Следовательно, в 387 г. (когда крестился Августин) этот гимн уже был. Он до сих пор живёт в Католической Церкви и исполняется в самых торжественных случаях.
Ученик Амвросия, а впоследствии папа Целестин I, открывая Римский Собор 430 г . против ереси Нестория, вспоминал: "Я помню как в день Рождества Господа нашего Иисуса Христа блаженной памя ти Амвросий учил народ петь в унисон: "Прииди, Искупитель рода человеческого, яви Деву рождающей, т все веки тому изумятся: ибо сие рождение подобает только Богу" " (Liber Pontificalis, 53, 289).
Здесь явно упомянут неизвестный нам рождественский гимн Амвросия "Veni redemptor gentium."
Магнус Кассиадор упоминает ещё два лично ему известных гимна: "Orabo mente Dominum" и "Jlluminans Altessimus." Всего таким образом можно насчитать ок. 12 гимнов. Самые популярные из них это:
утренний гимн "Aeternum rerum conditor": "Боже, Творец все го сущего от века. Ты правишь днем и ночью... Ты посылаешь нам свет... Светоносная звезда, пробуждаемая криком петуха, прого няет небесную мглу, и все отродье злых духов перестает строить козни... При пении его даже камень, на котором основана Церковь, оплакивает свой грех. Восстанем же полные сил!.. О Иисусе, воз зри на нас, если мы колеблемся, и укрепи нас своим взором!.. Будь светом, сияющим нашему глазу, разгони сон нашей души, да воссла вят наши уста имя Твое и да вознесется к Тебе наша песнь!" (отметим здесь причудливое многоцветье народных образов: "плачущий камень", "Отродье злых духов").
Вечерний гимн "Deus creator omnium": "О Боже, Творец всячес ких... По завершении дня, с наступлением ночи, этой песнью мы благодарим Тебя и молим, чтобы Ты помог нам, грешным... И когда ночная мгла, сгущаясь, угасит всякий свет, да не познает тьмы на ша вера и да осветит эту ночь. Не допусти, Господи, чтобы засну ла душа, пусть спит только грех... А сердце наше, свободное от нечистых помыслов, пусть грезит о Тебе. Помолимся Христу и Отцу, и Духу Отца и Сына. О Троица, Боже единый и всемогущий, обогрей и защити нас, молящихся Тебе!" (Перевод по книге А. Пареди "Св. Амвросий Медиоланский и его время", Бергамо, 1991 г., стр. 233).
Гимн, посвящённый мц. Агнессе считается поэтическим шедевром Амвросия. С ним перекликается гим целомудрию. Наконец, перу Амвросия принадлежит 21 дистих.
Современник Амвросия, папа Дамас ( `366-384 ) тоже писал гимны и дистихи, но они были гораздо суше и скучнее и не приобрели такой популярности.
Другой папа, Целестин I ( `422-432 ) , бывший в юности учеником Амвросия, по образцу его Миланской Церкви ввёл антифонное пение у себя в Риме.
В это время в Риме особенно прославился христианский поэт Аврелий Пруденций (ок. ` 350-410 гг. ) родом из Испании. Он начал свою карьеру юристом, затем работал на высших государственных должностях. Но на 57 -м году жизни удалился в монастырь, где и умер в 410 г. В этот последний год своей жизни он и написал все свои замечательные поэтические произведения.
Главное его произведение - "Liber cathemerinon" - собрание гимнов для повседневной молитвы. Здесь произошло воцерковление эпических и лирических форм римской классической поэзии. Современники ставили его в один ряд с Горацием.
Т.о. в отношении к IV- V вв. мы можем констатировать известный парадокс: поэтическое творчество восточных епископов было очень углублённым и объёмным, но в церковное употребление вошла лишь незначительная часть его (причём - спустя века или через заимствования). Западные гимнографы были менее производительны, но ближе к народу и то, что они составляли, сразу становилось богослужебным пением, притом очень популярным.
ЭВОЛЮЦИЯ _ СВЯЩЕННЫХ _ ИЗОБРАЖЕНИЙ
И ЗНАКОВ
В прошлой лекции мы завершили тему о богослужении важнейшего в истории Церкви периода IV-V веков. И теперь мы должны рассмотреть следующий период VI-VIII веков. Между такими большими темами напрашивается перерыв, интермедия. И эту лекцию я задумал как переходную. Мы коснёмся здесь некоторых обрядовых моментов, о которых прежде говорить избегали. Потому что для современного церковного сознаня, окаменевшего в привычных обрядовых формах это настоящий соблазн. И когда мы со студентами были в Германии, я наблюдал у них неподдельный ужас перед обрядовой практикой протестантов и католиков. А между тем эти формы гораздо древнее наших современных православных.
Итак, под священными изображениями и знаками мы будем иметь ввиду весь комплекс пластических и живописных приёмов, служащих для внешнего выражения религиозной веры. Это тоже объективация человеческого духа, дополняющая словесную (логическую) службу в храме. При этом мы должны учитывать, что до эпохи храмового богослужения (т.е. до середины III в.), когда храмом было само тело христианина и Церковь тоже понималась как Тело, речь может идти исключительно о пластике, т.о. о жестах и позах адорации. С них и начнём.
1. `ПОЗЫ АДОРАЦИИ.
Мы помним, что первохристиане причащались лёжа, слушали чтения и проповеди сидя. А в каких позах они молились? На этот вопрос отвечает ап. Павел, выражая желание, "чтобы мужи на всяком месте произносили молитвы, воздевая чистые руки без гнева и сом нения." (1 Тим. II,8). Такие воздеяния рук во время молитвы производили, разумеется и женщины. Эти оранты (букв. "orantes") в большом количестве изображены на стенах катакомб. И, кстати, наша икона т.н. Знамения Божией Матери представляет собой тип такой Оранты, прототип которой восходит к изображению в катакомбной усыпальнице св. Агнессы (II в.).
Теперь такую молитву употребляют только священники во время Евхаристического канона перед престолом. Но первохристиане все были "царственным священством" и "народом святым". И Василий Великий ещё в IV веке пишет, что "Простирать во время молитвы руки - это обычный образ молитв святых" ("Творения", том. II, стр.59-60).
Именно поэтому протестанты, реконструируя у себя первохристианские формы богослужения, ввели молитвенное пение с воздеянием рук (а современные хоризматики довели этот обычай до абсурда).
Вот что, однако, читаем у Тертуллиана: "Мы не только подни маем, но и свободно простираем руки к небу, подобно как Христос простер их на кресте". Здесь есть уже предчуствие той мысли, что человек - это "ноуменальный крест" (Флоренский). И не от сюда ли берёт начало католический обычай молитвы крестом (который, впрочем, практиковался и в Православной Церкви).
Напомню, что древнюю великопостную молитву прп. Ефрема Сирина, по смыслу действующего доныне церковного устава, нам всем следует творить с воздетыми руками (см. "Псалтирь следованная" митр. Киприана). Но, конечно, если бы вздумали так буквально исполнять Устав, то были бы выдворены из храма, как нечестивые протестанты.
Итак, молитвенные позы древних христиан были весьма разнообразны. Они молились сидя и стоя, падали ниц, простирались крестом и, встав на колены лицом к востоку, воздевали руки к небу. Одного только они не делали: не складывали пальцы в щепоть и не осеняли себя современным крестным знамением.
2. ` ЭВОЛЮЦИЯ КРЕСТНОГО ЗНАМЕНИЯ.
Между тем какое-то крестное знамение употреблялось уже по-крайней мере с конца II века, о чём ясно пишет Тертуллиан: "При всяком успехе и удаче, при всяком входе и выходе... присту пая к трапезе, возжигая светильники, ложась спать, садясь за ка кое-либо занятие, мы ограждаем свое чело крестным знамением ." ("О венце воина", 3) - т.е. первоначально крестили только лицо (!), как самую видную часть тела, о чём свидетельствуют многие свв. отцы.
Свт. Амвросий Медиоланский: "Знамение полагается на челе, как на месте стыда, чтобы мы не стыдились исповедовать распятого Христа, Который не стыдился называть нас братьями." Ему вторит Августин Блаженный: "Христос благоволил, чтобы знамение Его запе чатлевалось на челе нашем, как на месте стыдливости, для того, чтобы христианин не стыдился поношения Христова". Это уже нач. V века. А в середине VI века св. Герман еп. Парижский, описывая Мессу Галликанской Церкви призывает верных, чтобы они "молча, без набора слов полагали знамение креста перед лицем своим, да не внидет грех через очи, гнев через уши, недостойная речь из уст и только к тому одному направить дух, чтобы принять в себя Хрис та" . (Муретов С. "Истоический обзор чинопоследования..." М., 1895 г., стр. 166).
Так осенение крестом лица входит в литургическую практику. Причём не следует думать, что это какое-то исключительно западное явление. То же было на Востоке: свт. Кирилл еп. Иерусалимский пишет: "Да не стыдимся креста Христова, хотя бы кто и утаил, ты явно печатлей на челе." Свт. Иоанн Златоуст: "Крестное знаме ние ежедневно начертывается на челе нашем..." и т.д.
Как же оно начертывалось ? Ни в одном из ранних свидетельств нет ни слова о перстах и перстосложении. С рубежа IV-V вв. речь идёт, скорее, об одном пальце, как ясно пишет Блаженный Иероним о прп. Павле Римлянне, что она перед кончиной "держа палец над ус тами, изобразила на них крестное знамение." Блаж. Феодорит Кирский о прп. Маркиане: "святой перстом изобразил крестное знаме ние" , и т.д.
В своих "Чтениях по церковной археологии и литургике" (СПб, 1995 г.) проф. А.П.Голубцов анализирует все подобные свидетельства и заключает:
1. "Из них видно, что древние крестились вообще рукой" (стр. 241).
2. "Древние вместо нашего большого креста употребляли малые кресты, полагая их на разных частях тела отдельно - не челе, на устах, на груди..." (стр. 239).
P.S. Сейчас эта древнейшая практика сохранилась только у католиков, которые именно так крестятся, но только один раз за всю Мессу, а именно - перед Евангельским чтением. В молитвеннике у них это поясняется следующим образом:
"Священник: Чтение из святого Евангелия по... При этих словах священника все осеняют себя малым крестным знамением на челе, устах и груди в доказательство готовности верить, исповедовать и соблюдать Закон Господень". ("Молитвенник..." СПб, 1979 г., стр.149).
Проследим теперь выводы проф. Голубцова о перстосложении:
3. "Из целого ряда приведённых свидетельств следует, что "единоперстие было древней, в течение целых веков существовавшей и "значительно распространённой формой перстосложения . Древние люби ли изображать на себе крестное знамение "одним перстом , т.к. это было и удобно при возложении малых крестов... и наглядно показы вало единство Божие многобожникам, а им самим напоминало один из главных догматов христианства". (стр. 242).