Аманда Хокинг. Трон

   Я пригнулась, чтобы заглянуть в щель, и увидела карлика. Над глазами чудища нависали густые кустистые брови, и я засомневалась, смогу ли применить убеждение, общаясь с бровями. А что, если тролли вообще не поддаются?
   – Вы ведь Ладлаф, так? – Я помнила, как назвал его Локи.
   – Не пытайся меня умаслить, принцесса. – Гоблин сплюнул. – Я и не таким красоткам отказывал.
   – Хочу в туалет, – объявила я, отбрасывая правила хорошего тона.
   – Ну так иди. Или тебя благословить? – Ладлаф загоготал.
   – Но здесь же нет туалета! – Я искренне возмутилась такому предложению.
   – Тогда терпи. – Ладлаф попытался закрыть окошечко, но я быстро просунула в него ладонь.
   – Позови охранника или еще кого, чтобы меня в туалет сопроводили!
   – Я и есть охранник, – раздраженно каркнул тролль.
   – Ты?! – И я издевательски расхохоталась.
   – Полегче, ваше высочество, – прохрипел Ладлаф. – Пигалиц вроде тебя я на завтрак сжираю.
   – Так ты каннибал?
   – Ладлаф, ты почему пристаешь к девушке? – раздался из-за двери еще один голос.
   Ладлаф оглянулся, и в узкую щель я увидела Локи.
   – Это не я пристаю, а она, – пожаловался карлик.
   – Бедный ты, бедный, – сухо проговорил Локи, – от красоток просто отбоя нет, да?
   Мэтт фыркнул за моей спиной.
   Ладлаф что-то забормотал, но Локи его не слушал. Он заглянул в щель:
   – В чем проблема?
   – Мне нужно в туалет. – Я вплотную приблизила глаза к щели и уставилась на Локи, точнее, на его подбородок.
   – А я предложил ей в камере пи-пи сделать, – хихикнул карлик.
   – Это принцесса, Ладлаф! Принцесса, а не какой-то манкс! Немедленно сопроводи ее.
   – Но, сэр, король распорядился не выпускать девчонку!
   – И ты думаешь, король одобрит подобное обращение? – грозно спросил Локи. Я так и представила, как карлик умоляюще стиснул короткие ручки. – А если его величество выкажет недовольство, можешь валить всю вину на меня.
   Ладлаф молчал. Я убрала руку, и щель в двери исчезла. В волнении я слушала, как звякают, поворачиваются и щелкают замки и затворы.
   – Мне это не нравится, – прошептал Мэтт.
   – Мне тоже, – шепнула я в ответ. – Выбирать не приходится. Я втянула нас в эту историю, мне и вытаскивать.
   Дверь чуть-чуть приоткрылась, я отступила, надеясь, что войдет Локи, я применю к нему убеждение и нас отпустят. Но наши тюремщики и не думали входить.
   – Ну? – раздался голос карлика. – Мне чего, тут до ночи торчать?
   Я протиснулась в приоткрытую дверь, и она тотчас захлопнулась. Мне лишь осталось наблюдать, как карлик проворно запирает замки.
   – Уборная там. – Локи указал куда-то в глубь коридора, освещенного факелами. Стены здесь были, как и в камере, каменные и влажно поблескивали, пол тоже был земляной.
   – Спасибо. – Я улыбнулась, поймав взгляд Локи. Какие у него все-таки необыкновенные глаза – густого темно-золотистого цвета…
   Я спохватилась и сменила ход своих мыслей. Старательно сосредоточившись, я завела в голове шарманку: «Отпусти их. Отпусти нас. Открой камеру и дай нам уйти». Локи потребовалось несколько секунд, чтобы ответить, но это была совсем не та реакция, на которую я рассчитывала. На его губах заиграла улыбка, глаза блеснули.
   – Сдается мне, тебе вовсе не надо в туалет?
   – Что? – пролепетала я.
   – А я говорил, не надо ее выпускать! – проухал за спиной Ладлаф.
   – Ладлаф, расслабься. – Локи не сводил с меня глаз. – Все в порядке, она безобидна.
   С удвоенными усилиями я попыталась продолжить воздействие. Может, мое убеждение немного ослабло после упражнений с Ризом? Слышала, что знахарей изматывает и старит каждый проведенный сеанс лечения. Наверное, и со мной произошло что-то вроде этого, хотя никакой усталости я не чувствовала.
   Локи остановил меня взмахом руки:
   – Ваше высочество, не стоит так напрягаться, только себе навредишь. – Он засмеялся. – Но ты очень настойчивая.
   – У тебя иммунитет, что ли? – зло вскрикнула я.
   Какой смысл и дальше прикидываться наивной идиоткой, этот золотоглазый раскусил меня.
   – Вообще-то нет, но твоя фокусировка уж очень размыта. – Он сложил руки на груди и смотрел на меня все с тем же нескрываемым любопытством. – А вообще ты сильная.
   – Ты же вроде сказал, что вреда от нее не будет? – встрял Ладлаф, выглядывая где-то на уровне моей талии.
   – Ни малейшего. Без подготовки она практически безвредна. Может, однажды эта девочка и станет мощным орудием массового поражения, но пока все ее штучки чуть-чуть эффектнее карточного фокуса.
   – Премного благодарна за любезность, – пробурчала я.
   Срочно требовался новый план. Так, Ладлафа, возможно, я и сумею отключить, но тут столько всяких замков… Хотя до замков дело не дойдет. Этот клятый Локи! Высокий, сильный, да еще и взглядом наповал срубает.
   – Ой, как у тебя мысли зашебуршали, – с наигранным испугом прошептал Локи.
   Я окаменела. Он что, мысли мои читает? Я попыталась изгнать из головы все до единой.
   – Нет, я не могу знать, что у тебя на уме, – успокоил меня витра. – Иначе я бы и из камеры тебе не дал выйти. Но раз уж так случилось, давай оттянемся на полную катушку.
   – Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила я, невольно попятившись к двери.
   – Ваше высочество, не преувеличивай мой интерес к тебе. – Локи самодовольно ухмыльнулся. – Я предпочитаю девушек в чистых пижамах.
   Я оглядела себя. Ну да, грязь, кровь, одежда изорвана… Но не я же в этом виновата!
   – Ах, примите мои извинения, обычно после избиений я выгляжу куда привлекательнее.
   Улыбка сползла с лица Локи.
   – Хм, да… ну теперь-то все позади. Думаю, тебе стоит снова повидать Сару.
   – Сэр, думаю, это неразумно… – вмешался было Ладлаф, но быстро умолк под надменным взглядом Локи.
   Я кивнула на дверь:
   – А как же мои друзья?
   – Не волнуйся, они никуда не денутся.
   Локи довольно улыбнулся собственной шутке, и я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.
   – Догадываюсь. Но без них я никуда не пойду.
   – Не беспокойся за них, ваше высочество, они в полной безопасности. А тебе обязательно нужно поговорить с Сарой. Это в твоих же интересах.
   – Я уже с ней виделась.
   А что, если единственный способ освободить Мэтта и Риза – выторговать их у местных боссов?..
   – Как ты узнал? – спросила я, когда мы с Локи шагали по каменному коридору. Вдоль него с обеих сторон тянулись одинаковые массивные двери, неотличимые от той, за которой остались Мэтт и Риз. Интересно, есть ли тут другие узники?
   – Что узнал?
   – Ну, что я… ты ведь знаешь, что я пыталась на тебя воздействовать. Если у меня не получилось, то как ты понял?
   – Ты сильная. – Локи постучал пальцем по виску. – Это как радиосигнал. Я чувствовал, как твой сигнал пытается пробиться в мою голову. Ты тоже это почувствуешь, если кто-то попытается воздействовать на тебя. Хотя не уверен, что это сработает.
   – То есть на трилле и витра убеждение не действует? – Я не рассчитывала на честный ответ, но не могла не задать этот вопрос. Странно, что он вообще что-то мне объяснял.
   – Действует. И если бы ты проделала это как следует, я бы ничего не почувствовал. Но контролировать нас куда тяжелее, чем манксов. Так что любой витра или трилле сразу тебя вычислит, если ты будешь неаккуратно в его голове копаться.
   Мы подошли к узкой и крутой цементной лестнице, и Локи устремился вверх, не дожидаясь меня. На редкость беспечный конвоир: болтает, не следит…
   Локи толкнул тяжелую дверь, и мы вошли в огромный зал. Самый настоящий зал, величественный, со сводчатыми потолками. Стены красного дерева с позолотой, на полу в центре – богатый ковер тончайшей работы, тоже красного цвета.
   Во дворце Фьонинга был такой же размах, но здешнее убранство изящнее и дороже, это место куда больше похоже на роскошный замок. Я не стала скрывать своего восхищения:
   – Как здесь красиво!
   – Конечно, это же резиденция короля. – Локи с недоумением оглянулся на меня: – А ты ожидала чего-то другого?
   – Не знаю… Там, в подземелье, все так мрачно.
   – Это для пущего драматизма, – засмеялся Локи. – Все-таки темница, а не отель.
   – А если бы я попыталась сбежать? – спросила я.
   Вокруг не было ни души, если удрать от Локи, может, и сумею вырваться отсюда. Но я не знала, куда бежать, да и не бросать же Мэтта с Ризом.
   – Я бы тебя остановил, – ответил Локи спокойно.
   – Так же, как Кира? – Слова болью отозвались в боку.
   – Нет, не так. – Локи улыбнулся. – Я бы просто сжал тебя в объятиях до потери сознания.
   – Звучит слишком уж романтично. – Я поморщилась, вспомнив, как он отправил меня в беспамятство. Это было не больно, но и ничего приятного я при этом вовсе не почувствовала.
   – Совершенно точно.
   – Романтический извращенец, – буркнула я. – Зачем ты меня вообще похитил и привез сюда?
   – Принцесса, боюсь, что не смогу ответить на все твои вопросы. Прибереги их для Сары, уж ей-то наверняка все известно.
   Дальше мы шли уже молча. Пересекли зал, проследовали по роскошному коридору, поднялись по лестнице, покрытой красным бархатом, и вновь по коридору. Наконец остановились перед высоченными дверями из дерева, щедро украшенными резьбой: цветы, виноград, тролли, феи и прочие штучки в духе сказок Андерсена.
   Локи осторожно постучал и вошел, не дожидаясь приглашения. Я последовала за ним.
   – Локи! – вскрикнула Сара. – Я же просила не входить без разрешения!
   Интерьер покоев Сары был выдержан в общем стиле дворца. В центре большой комнаты полыхала шелковыми алыми простынями огромная кровать с балдахином. Сама Сара сидела на низеньком пуфе перед туалетным столиком. Волосы ее по-прежнему были затянуты в хвост, но она переоделась. Длинный атласный халат черного цвета свободно струился по плечам. Сара повернулась к нам, и ткань послушно потекла вслед за ее движением. При виде меня у Сары округлились глаза.
   Подле нее стоял карлик, вылитая копия Ладлафа. Этот, правда, был понаряднее – в лакейской ливрее. Но привлекательнее не стал – кожа у него была такая же слизистая и морщинистая. В руках он держал целую охапку драгоценностей. Цепочки, кулоны и ожерелья с жемчугом и бриллиантами. Я не сразу поняла, что он исполняет роль живой ювелирной шкатулки.
   Стоило нам войти в комнату, как с кровати слетел белый пушистый комок и с визгливым лаем кинулся к нам. Судя по всему, не понравилось ему мое вторжение, а не Локи. Потому что тот просто шикнул, и песик послушно умолк и потрусил к Саре, тревожно на меня оглядываясь.
   – Я не ожидала увидеть тебя так скоро. – Меня Сара одарила ласковой улыбкой, а Локи окатила ледяным взглядом. – Если бы я знала, что ты придешь, я бы приготовилась к встрече, переоделась.
   – Принцесса начала беспокоиться. – Локи плюхнулся на бархатную кушетку возле кровати. – И я подумал, что после столь тяжелого дня ей не помешает передышка.
   – Да, я понимаю, но в данный момент я сама немного не в форме, – Сара жестом показала на свое домашнее одеяние.
   – В таком случае, не надо было посылать нас за ней столь рано. – Локи вернул Саре ледяной взгляд.
   – Ты же знаешь, что мы хотели… – Сара не стала договаривать. – Неважно. Что сделано, то сделано, ты совершенно прав.
   Она снова улыбнулась мне. По крайней мере, по сравнению с моей матерью, Элорой, Сара просто излучала тепло и доброжелательность.
   – Что происходит? – неуверенно спросила я.
   – Дорогая, нам нужно поговорить. – Сара в задумчивости постучала пальцами по столику. – Оставьте нас ненадолго.
   – Хорошо. – Локи со вздохом поднялся. – Пойдем, Фруда. – Собачка радостно засеменила к нему, и Локи подхватил ее на руки. – Взрослые хотят поговорить.
   Карлик аккуратно сложил украшения на столик и направился к двери.
   – Локи? – окликнула Сара, когда он уже выходил, и, не повернув головы, продолжила: – Убедись, что мой муж готов нас принять.
   – Как пожелаете. – Локи слегка поклонился.
   Двери закрылись, и я осталась с Сарой наедине.
   – Как ты себя чувствуешь? – Она снова улыбалась.
   – Спасибо, лучше.
   У меня не было уверенности, что следует рассыпаться перед ней в благодарностях. Да, она исцелила меня, но не стоит забывать, что и к моим мучениям она тоже руку приложила.
   – Ты, наверное, хочешь переодеться. Я подыщу что-нибудь твоего размера.
   – Благодарю, но одежда беспокоит меня в последнюю очередь. Я хочу знать, что происходит. Зачем вы меня похитили? – Я повысила голос, но Сара осталась невозмутима.
   – Наверняка у меня что-нибудь найдется, – продолжала она, не слушая. Подошла к огромному шкафу, открыла, достала черное платье. – Вот это, пожалуй, хоть и великовато, но в целом должно подойти.
   – Да мне плевать на одежду! – выкрикнула я. – Я хочу знать, почему вы меня преследуете. Я все равно не могу дать вам то, о чем я понятия не имею.
   Сара направилась к кровати, и я вдруг поняла, что она старается на меня не смотреть. Взгляд ее блуждал, аккуратно меня огибая. Она положила платье на кровать.
   – Вы всех выставили, чтобы мы могли поговорить, а сами теперь молчите? – спросила я зло.
   – Я так долго ждала этого дня. – Сара нежно провела рукой по ткани платья. – И вот он настал, а я абсолютно не готова.
   – Господи, да что все это значит?
   Лицо Сары на минуту омрачилось, а затем снова обрело безмятежное выражение.
   – Надеюсь, ты не возражаешь, если я тоже переоденусь. – Она прошла к складной ширме в углу комнаты.
   Вся ширма была разрисована сказочными картинками, повторявшими сюжеты с входных дверей. Через ширму было перекинуто роскошное черно-красное платье. Сара скрылась за перегородкой.
   – А вы не знаете, где Финн?
   – Это твой искатель? – Черный халат лег рядом с платьем.
   – Да. – Я замерла в недобром предчувствии.
   – Я толком не знаю, где он. У нас его точно нет, если ты об этом спрашиваешь.
   – Тогда почему он не пришел за мной? Как так вышло, что он позволил вам украсть меня?
   – Полагаю, они его задержали на время, чтобы спокойно с тобой разобраться. В тонкости я не посвящена, но им было приказано без крайней необходимости не причинять никому вреда.
   – Ну да, как я понимаю, Кира следовала именно этому приказу. (Сара промолчала.) Вы не можете просто сказать – он в порядке или нет?
   – Локи не докладывал ни о каких инцидентах.
   – Значит, он был за старшего в этом деле?
   Я оглянулась на закрытые двери, слишком поздно осознав, кого нужно было спрашивать про Финна. Я уж было подумала, не кинуться ли на поиски Локи, но тут из-за ширмы вышла Сара.
   – Да, и Локи сказал, что, за исключением Кириного… срыва, все прошло гладко. – Она провела по подолу ладонями и показала на платье, лежавшее на кровати: – Оденься, пожалуйста. Мы идем к королю.
   – И он ответит на мои вопросы?
   – Да, я уверена, он все тебе расскажет. – Сара не отрывала взгляда от пола.
   Ну что ж, попытка не пытка. Но у меня нет времени, чтобы слушать уклончивые ответы и всякие там метафоры. Мэтт и Риз в плену, и мне надо их освободить. А для этого я должна понравиться королю, может, и получится уговорить его отпустить Мэтта и Риза. И если для этого нужно расфуфыриться в дурацкое платье, я переживу.
   Я прошла за ширму переодеться. Сара же, сев за туалетный столик, распустила волосы и застегнула на шее одно из колье. Волосы ее, гладкие, прямые, поблескивали, как черный шелк. Я вдруг вспомнила Элору.
   Интересно, как королева трилле отнеслась к происшедшему? Снарядила ли «спасательную экспедицию» или, может, вообще не знает, что я пропала?
   Когда я вышла из-за ширмы, Сара предложила завязать бант у меня на спине, но я резко отказалась. И лицо ее вдруг сделалось невероятно несчастным! Она беспомощно пошевелила руками в воздухе, как будто у нее что-то отняли, и покорно кивнула.
   Не говоря ни слова, она вывела меня из комнаты и поплыла по коридору. Вскоре мы стояли перед очередными створчатыми дверями. Сара постучала и снова пригладила алые и черные кружева своего платья.
   – Войдите, – раздался резкий голос.
   Сара кивнула, как будто подчиняясь, и толкнула двери.
   Эта комната, как и прочие, тоже была без окон. Одну из стен темно-красного дерева полностью закрывали книжные шкафы, перед ними стоял массивный рабочий стол. Из мебели я отметила еще несколько элегантных кресел с красной обивкой – и все. Несмотря на внушительные размеры, помещение напоминало пещеру.
   Самое большое кресло, с вычурными ножками, стояло как раз напротив нас. В нем восседал мужчина. Его волосы темно-шоколадного цвета спускались ниже плеч. Одет он был во все черное: отглаженные брюки, рубашка и длинный сюртук. Мужчина был красив суровой, даже свирепой красотой.
   При нашем появлении Локи, сидевший в углу комнаты, почтительно встал. Собачонки Фруды при нем не было. Надеюсь, ее не сожрали местные чудища.
   – А, ваше высочество! – Король радушно улыбнулся, но остался сидеть. – Скользнув взглядом в сторону Локи, он обронил: – Ты свободен.
   – Благодарю, сэр. – Локи поклонился и быстро вышел.
   Мне показалось, что он был рад убраться отсюда, и я нервно переступила с ноги на ногу.
   – Итак, что происходит? – спросила я короля.
   И улыбка его расцвела пуще прежнего.
   – Полагаю, нужно начать с главного. Я – Орен, король витра. И я твой отец.

Шесть
Короли и пешки

   Первая мысль была: «Вранье».
   Сразу за ней последовала другая: «А если правда»?
   В конце концов, мать из Элоры отвратительная, и до меня ей почти не было дела. К тому же я вспомнила, с какой интонацией несколько минут назад Сара сказала: «Я так долго ждала этого дня», еще и платье, приготовленное для меня, почти любовно поглаживала. Я посмотрела на Сару. Сцепив ладони, она стояла рядом и впервые не отвела глаз, а ободряюще мне улыбнулась. Но все-таки в ее взгляде была какая-то грусть.
   На Сару, должна сказать, я была похожа не больше, чем на Элору. Обе писаные красавицы. Но Сара совсем еще молода – наверное, чуть-чуть за тридцать.
   – Э-э… выходит… – я с трудом подбирала слова, – Элора – не моя мать?
   – Нет, к глубокому сожалению, Элора твоя мать, – ответил король с тяжелым вздохом.
   Казалось бы, такое признание должно вызывать доверие, ведь если король хотел перетянуть меня на свою сторону, он мог просто сказать, что мои родители – он и Сара. А он честно признал, что Элора – моя мать, и предоставил мне право самостоятельно выбирать союзника. Но теперь я окончательно запуталась.
   – Зачем вы мне это все рассказываете?
   – Потому что тебе должна быть известна правда. Ты ведь наверняка поняла, что Элора та еще интриганка. – Каждый раз, произнося «Элора», король морщился, словно имя отдавало уксусом. – Если ты будешь все знать, тебе будет легче принять решение.
   – О каком решении вы говорите? – задала я вопрос, ответ на который, кажется, уже прозвучал.
   – О единственно важном. – Губы Орена дернулись в странной улыбке. – Каким из королевств ты будешь править.
   – Если уж быть откровенной, я не собираюсь править никаким королевством вообще.
   – Почему бы тебе не присесть? – Сара указала на кресло за моей спиной, сама она села рядом с королем.
   – Значит, – я посмотрела на ее грустное лицо, – вы моя мачеха?
   – Да, – кивнула она.
   – Ничего себе.
   Я помолчала, привыкая к новостям.
   – Нет, все-таки не понимаю. Элора мне сказала, что мой отец умер.
   – Ну конечно. – Орен мрачно рассмеялся. – Расскажи она правду, у тебя бы появился выбор. А Элора догадывалась, что ты можешь предпочесть не ее.
   – А как вас угораздило… – Я прикусила язык, осознав грубость своих слов. – Как именно вы двое… как вы пересеклись, чтобы… ну, вы понимаете, чтобы я у вас родилась?
   – Мы были женаты. Это было задолго до нашего союза с Сарой, и брак наш оказался скоротечным.
   – Вы были мужем Элоры?!
   Ведь если так, то во Фьонинге наверняка каждая собака знала… Не говоря уж о Финне. А он, вводя меня в историю трилле, даже не заикнулся, что моя мать была женой короля витра.
   – Недолго, – ответил Орен. – Мы заключили брак, полагая, что таким образом объединим наши королевства. На протяжении долгих лет народы витра и трилле враждовали, и мы мечтали о спокойной жизни. К сожалению, твоя мать самая невозможная, самая абсурдная и ужасная женщина из всех, живущих на планете. – Он улыбнулся. – Ну, не мне тебе об этом рассказывать, ты наверняка убедилась в этом сама.
   Мне вдруг захотелось встать на защиту Элоры, но я промолчала. Да, Элора жесткая, временами даже жестокая, но слова Орена все равно неприятно меня задели.
   – До сих пор удивляюсь, как я умудрился зачать с ней дитя, – сказал он задумчиво. (Стоп. Не хватало еще слушать интимные подробности.) – Наш брак распался еще до твоего рождения. Элора забрала тебя и спрятала, а я все эти годы пытался тебя найти.
   – И делали это весьма безжалостно!
   Лицо Орена застыло.
   – Вы хоть понимаете, что ваши ищейки трижды нападали на меня? Вы знаете, что в последний раз меня едва не убили? Если бы не ваша жена, я бы умерла.
   – Я сожалею об этом, и Кира ответит за все, – сказал король, но в голосе его не было и намека на сожаление. Напротив, голос был тверд и холоден. Я понадеялась, что твердость эта обращена на Киру, а не на меня. – Но смерть тебе не грозила.
   – А вам-то откуда знать? – резко ответила я.
   – Назовем это королевской интуицией. Я вовсе не жду, что ты кинешься к нам с распростертыми объятиями. Тем более что Элора наверняка уже поработала над твоим сознанием. Но я прошу – поживи в нашем дворце хотя бы несколько дней, познакомься с королевством, которым тебе предстоит править.
   – А если я не соглашусь? – Я посмотрела ему прямо в глаза.
   – Сначала осмотрись. – Орен улыбался, но голос его скрежетнул.
   – Сначала моих друзей отпустите! – В конце концов, я только ради этого и вступила в переговоры со своими похитителями.
   – Я бы предпочел повременить с этим.
   – Если вы их не освободите, я здесь не останусь!
   – Напротив, пока они здесь, ты тоже останешься. Они – залог твоего серьезного отношения к моему предложению. Очень серьезного.
   Он явно хотел смягчить угрозу, но от этой кривой ухмылки у меня по спине побежал холодок. Мне все меньше и меньше верилось в то, что этот человек – мой отец.
   – Обещаю, я никуда не сбегу. – Я изо всех сил пыталась побороть дрожь в голосе. – Если вы их отпустите, я пробуду здесь, сколько скажете.
   – Я отпущу их, как только поверю тебе, – возразил Орен. – Кто эти люди и почему ты так печешься об их участи?
   – Они… – Мелькнула шальная мысль, не соврать ли королю, но ведь он уже знает, что мальчишки мне дороги. – Это мой брат, ну… приемный, в общем, какая разница, мой брат Мэтт и мой мансклиг Риз.
   – Они что, до сих пор с ними возятся? – Брови Орена недоуменно приподнялись. – Какая же Элора ретроградка! Впрочем, чему удивляться, она всегда скрупулезно соблюдала традиции. Но это же средневековье какое-то.
   – С кем – с ними?
   – С мансклигами. Это же безумное расточительство. – Орен взмахнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху.
   – О чем вы? – упорствовала я. – А как вы поступаете с человеческим малышом, когда вместо него подкидываете своего?
   – Мы не забираем их детей, – коротко ответил король.
   От страшного предположения, что они убивают младенцев, я едва не вскрикнула.
   – Если возникала необходимость, мы просто подбрасывали их в больницы или детские приюты. Их судьба – не наша забота.
   – А почему трилле так не делают? – спросила я. Мне показалось это вполне разумным решением – ведь и легче, и дешевле.
   – Сначала трилле использовали манксов как рабов. А теперь просто следуют древней традиции. – Орен неодобрительно покачал головой. – Мы же давным-давно не практикуем подмены.
   – Почему? – Впервые я была готова поддержать короля.
   – Подменыш может пострадать физически, может потеряться, да, в конце концов, может просто не захотеть возвращаться к нам, – ответил Орен. – Мы потеряем ребенка, и наш род лишится еще одного наследника. Мы гораздо могущественнее людей и все, что нам нужно, можем просто взять. Зачем рисковать, вверяя потомство в неуклюжие людские руки?
   В его словах был свой резон, но не скажу, что его позиция вдохновляла меня больше, чем точка зрения Элоры. Та действовала обманом, а Орен проповедовал откровенный грабеж.
   – Элора боится перемен, – каждый раз, заговаривая об Элоре, король темнел лицом, – она так одержима идеей разделения троллей и людей, что крепко-накрепко связывает их жизни и не видит в этом никакого противоречия. Для нее люди – всего лишь заботливые няньки.
   Ага, заботливые няньки. Такие заботливые, что с ножом кидаются, как моя приемная мать. А с другой стороны, у меня есть Мэтт, и более любящей и заботливой няньки вообразить невозможно.
   – Потому наш брак и был обречен, – продолжал Орен. – Я хотел вырастить тебя сам, а она отдала тебя людям. Ты была нужна мне.
   Я смутно чувствовала в его словах некий изъян, понимала, что логика прихрамывает, но в чем именно король не прав или лжет мне, осознать не могла. А что самое поразительное, при всей его неубедительности, Орену все-таки удалось меня растрогать. Первый раз в жизни хоть один из моих родителей, приемных и настоящих, сказал, что я ему нужна.
   – А у меня… – я заговорила, чтобы скрыть нахлынувшие чувства, – а у меня есть братья или сестры?