Страница:
издал низкое, тоскливое гудение, выражавшее глубокое горе,- если дройды
вообще способны на такие эмоции. Сердце Люка рвалось на части при виде того,
как его механический друг смотрит на его тело; его оптический рецептор
сменил цвет с красного на синий, затем обратно.
Люк понял, что дройд снимает показания, проверяя состояние его тела.
Его интересовало, обнаружит ли Арту какую-нибудь разницу теперь, когда душа
Люка была освобождена, но дройд не подал никакого знака.
Люк попытался подойти к Арту и потрогать его полированное бочкообразное
туловище. Пришлось потратить какое-то время, чтобы сообразить, как
переставлять свои призрачные "ноги". Его образ с удивительной текучестью
заскользил по полу. Но когда Люк погладил Арту, его рука прошла насквозь.
Он не почувствовал ни контакта с пластилом тела дройда, ни ощущения
пола под своими эфирными ногами. Люк попытался полностью пройти сквозь
дройда, надеясь как-то задеть его датчики, но Арту продолжал невозмутимо
снимать показания.
Словно прощаясь, дройд дал еще один печальный гудок, потом развернулся
и с жужжанием медленно покатился назад к турбо-лифту.
- Подожди, Арту! - позвал Люк. Но он уже не надеялся, что дройд услышит
его.
В голове мелькнула мысль: что, если вместо своих иллюзорных рук
воспользоваться Силой? Он вспомнил, как они с Ганторисом с помощью легких
толчков Силы гремели металлическими антеннами в воздушных развалинах
Тибанополиса на Беспине.
Люк невидимо дотянулся и хлопнул по оболочке Арту, надеясь произвести
громкий шлепок, который по крайней мере даст знать дройду, что что-то не
так. Он вложил в толчок всю свою неосязаемую силу, и ему удалось вызвать
лишь то, что показалось ему самому едва слышным глухим ударом по
металлическому покрытию дройда.
Арту остановился, но, пока Люк собирался с силами, чтобы еще раз
толкнуть его потоком Силы, дройд решил отмахнуться от необъяснимого звука и
вошел в турболифт. Внутри Арту еще раз повернул оптический датчик к телу
своего хозяина, дал низкий свисток, и двери захлопнулись. Люк услышал
гудение платформы, устремившейся к нижним этажам Великого Храма.
Люк стоял в огромном гулком зале совершенно один - пробудившийся, но
бестелесный и явно бессильный. Ему придется найти какой-то другой способ
выбраться из этого затруднительного положения.
Он всматривался через застекленные отверстия в крыше Храма в густую
черноту ночи, размышляя, что он может сделать для своего спасения.
Нетерпеливым ревом Чубакка поторопил последних членов отряда Сил
Особого Назначения подняться на борт оставшегося военного транспорта.
Остальные транспорты весь день сновали вниз и вверх, на околокорускантскую
орбиту, перевозя оружие, оборудование и личный состав для ударных сил, уже
собранных в космосе.
Тяжело вооруженная боевая группа состояла из одного конвойного фрегата
и четырех кореллианских корветов - достаточная огневая мощь, чтобы захватить
секретный мозговой центр Империи, базу Черная Прорва, и преодолеть
сопротивление любого оружия, которое там изобрели ученые.
Последние трое отставших поспешно поднялись по трапу, одетые в легкие
скафандры, неся на плечах туго набитые тюки. Чубакка проследил, чтобы
солдаты пристегнулись ремнями на своих сиденьях, и нажал кнопку, чтобы
поднять посадочный трап.
- Чубакка, твоя нетерпеливость делу не поможет, - сказал Трипио. -
Уровень напряжения и так уже велик, и ты просто делаешь все еще хуже. У меня
уже плохие предчувствия по поводу этой экспедиции.
Чубакка только зарычал на него, не обращая внимания на этот
комментарий. В нетерпении он схватил дройда и с металлическим лязгом брякнул
в единственное свободное кресло - к несчастью оказавшееся рядом с его
собственным.
- В самом деле! - сказал Трипио, послушно пристегиваясь. - Я стараюсь,
как могу. Ведь это не моя специальность, знаешь ли.
Чубакка устраивался в кресле, вовсе не рассчитанном на существо таких
внушительных габаритов. Его согнутые лохматые колени оказались почти на
уровне груди. Ему хотелось бы быть вместе с Хэном на "Соколе", но Хэн и Лея
улетели навестить Скайвокера, и Чубакка понимал, что его долг - отправиться
спасать пленников-вуки, оставшихся на Черной Прорве.
Остальные бойцы ударного отряда двигались в своих креслах, озираясь по
сторонам, перепроверяя в уме списки оборудования и план действий.
Оперативное ударное подразделение предназначалось для большинства операций
на передовой линии при поддержке большой огневой мощи Новой Республики.
Командующий Особыми Операциями генерал Крикс Мадин подробно
проинструктировал Силы Особого Назначения по стратегии планируемого захвата.
Солдаты были прекрасно выучены и знали, что делать.
Чубакке очень хотелось, чтобы пилот поторопился и поскорее взлетел. Он
испустил долгий вздох, с тоской думая о Хэне. Но однако, он долгое время
ждал возможности спасти несчастных рабов-вуки.
Когда он, Хэн и юный Кип Даррон были захвачены в плен адмиралом Даалой
на Прорве, Чубакку заставили работать вместе с пленными вуки и на борту
разрушителей, и на самой базе. Вуки провели в заключении больше десяти лет,
их использовали на тяжелых работах, и воля к сопротивлению покинула их.
Мысль об их загубленных жизнях заставляла кровь Чубакки кипеть в жилах.
Не так давно, воспользовавшись сомнительными способностями Трипио как
переводчика, Чубакка обратился в Совет Новой Республики. Он убеждал их
захватить базу и освободить пленных вуки, а также предотвратить попадание
проектов нового оружия в руки Империи. Видя поддержку Мон Мотмы, Совет
согласился.
С механическим жужжанием и лязганьем металла о металл посадочные опоры
транспорта втянулись внутрь корпуса. Накренившись, транспорт приподнялся на
отражательных двигателях и покинул посадочную площадку, взмыв в небо над
сверкающим внизу Великим Городом.
Трипио начал разговаривать сам с собой. Чубакка только удивлялся,
насколько сложным должен быть электронный мозг дройда, чтобы упорно находить
такое множество тем для ворчания.
- Я просто не понимаю, зачем госпожа Лея приказала мне лететь с вами.
Естественно, я всегда счастлив послужить в любом качестве, но я мог бы
прекрасно помочь присматривать за детьми, пока она навещает Мастера Люка на
Явине-4. Ведь я совсем не плохо заботился о двойняшках, разве не так?
Чубакка фыркнул. Трипио продолжал:
- Правда, мы забыли их в голографическом зоопарке вымерших животных, но
это было только один раз, и потом все кончилось хорошо.- Он повертел своей
золотистой головой.
Ускорение возросло, и Чубакка закрыл глаза, рыкнув на дройда, чтобы тот
помолчал. Трипио проигнорировал его.
- А хорошо было бы снова повидать Арту в Школе Джедаев Мастера Люка. Я
давным-давно не беседовал со своим двойником.
Трипио менял темы, не останавливаясь ни на секунду.
- Ума не приложу, какая от меня может быть польза в этой военной
экспедиции. Я никогда не был особенно искусен в бою. Не люблю я сражаться. И
вообще не люблю возбуждения в любом виде, хотя мне достаточно приходилось с
этим сталкиваться.
Инерция вдавила Чубакку в неудобное маленькое кресло - транспорт с
ускорением направился в сторону скопления боевых кораблей на орбите
Корусканта.
Трипио болтал без умолку.
- Я понимаю, конечно, что моя задача - помочь проанализировать данные
из компьютеров на Прорве, и я полагаю, что могу быть как-то полезен как
переводчик с языков инопланетных ученых, но ведь должен наверняка быть
какой-нибудь другой дройд, лучше приспособленный для такого рода работы?
Разве генерал Антилес не тащит с собой целую команду хитроумных
дройдов, чтобы разбираться в зашифрованной информации? Коммандос - мастера
на такие штуки. Почему это я должен туда переться и делать всю черную
работу? По-моему, это несправедливо.
Чубакка пролаял отрывистую команду. Трипио повернулся к нему, негодующе
сверкая своими желтыми оптическими датчиками.
- Нет, Чубакка, я не стану молчать! Чего это я должен тебя слушаться
после того, как в Облачном Городе ты надел мне голову задом наперед? Раз ты
во время подготовки высказался за то, чтобы собрать этот отряд, то мог бы и
убедить их позволить мне остаться с госпожой Леей. Но ты посчитал, что я
буду ценным кадром для этой экспедиции, так уж теперь будь добр меня
выслушать!
С раздраженным вздохом Чубакка протянул руку и щелкнул тумблером
питания на затылке у Трипио. Дройд осел, накренившись вперед, запнулся на
полуслове и затих.
И закаленные в напряженных тренировках, хладнокровные коммандос, не
удержавшись, дружно зааплодировали Чубакке.
Генерал Видж Антилес всматривался в открытый космос с капитанского
мостика фрегата "Яварис". Солнечный свет отражался от металлических корпусов
кораблей его флота. Он вызвался командовать этой экспедицией потому, что
хотел вернуться туда, где Кви Ксукс провела так много лет, туда, где мог
быть спрятан секрет ее потерянной памяти.
"Яварис" был могучим кораблем, несмотря на то, что тонкий стержень,
соединяющий две его основные части, придавал ему хрупкий вид. Громоздкая
кормовая часть фрегата содержала субсветовые и гипердвигатели, и
энергетические реакторы, питавшие не только двигатели, но и двенадцать
турболазерных батарей и двенадцать лазерных пушек. На другом конце стержня
находилась отделенная от двигателей боевая часть - она была гораздо больших
размеров, в ее угловатой конструкции размещались капитанский мостик,
помещения для экипажа, сканеры и грузовые отсеки с двумя полными
эскадрильями ударных крестокрылов.
Экипаж конвойного фрегата составляли около девятисот закаленных солдат,
еще по сто человек размещалось на каждом из четырех кореллианских корветов.
Видж откинул со лба темные волосы и сжал квадратные челюсти. Последний
военный транспорт причалил к фрегату, доставив остаток отборных солдат.
Хэн Соло доложил, что Черная Прорва больше не охраняется разрушителями
адмирала Даалы, которые она увела из скопления черных дыр, соблазнившись
разбойничьим рейдом по Галактике. Драгоценная информация по разработкам
оружия и ученые Базы остались без защиты... вероятно. Видж был готов ко
всяким сюрпризам, особенно со стороны имперских конструкторов оружия.
Генерал включил внутреннюю связь.
- Приготовиться к отлету, - приказал он.
Четыре корвета образовали вокруг фрегата строй в форме тетраэдра. Видж
увидел впереди пульсирующее голубовато-белое свечение заработавших батарей
тяжелых двигателей.
Огромные двигатели корветов вдвое превосходили по размерам жилые каюты
и отсек управления, имевший форму головки молотка. Принцесса Лея летела на
таком корвете, когда ее захватил Вейдер на своем разрушителе и потребовал
вернуть похищенные чертежи Звезды Смерти." Как давно это было!
Видж смотрел, как отороченная полоской света ночная сторона Корусканта
смещается в сторону - его флот уходил с орбиты мимо металлических доковых
станций и тяжелых параболических зеркал, которые направляли усиленный
солнечный свет для обогрева замерзающих высоких широт.
Ему хотелось, чтобы Кви вместе с ним полюбовалась отлетом, но она была
внизу, в их каюте, просматривая ленты с информацией, изучая и изучая.
Поскольку ее память не возвращалась сама по себе, Кви намеревалась как можно
быстрее заполнить пробелы недостающей информацией.
Она также ни за что не хотела посмотреть на планету с орбиты. Виджу
пришлось долго уговаривать ее, прежде чем Кви наконец призналась, что этот
вид напоминает ей юность, когда ее держали заложницей на учебной орбитальной
станции под суровой опекой Моффа Таркина. Кви была вынуждена смотреть, как
звездные эсминцы класса "виктория" стирали в пыль сотовые поселения ее
народа, как только ее курсанты проваливали испытания.
Мысль об ужасных страданиях, причиненных Империей его нежной и милой
Кви, заставила Виджа стиснуть зубы. Он повернулся к экипажу мостика.
- Готовы к выходу в гиперпространство?
- Курс установлен, сэр,- ответил навигатор.
Видж поклялся в душе сделать все, что в его силах, чтобы наполнить
жизнь Кви радостью- когда они захватят Прорву.
- Вперед! - скомандовал он.
В каюте без окон на защищенных нижних палубах "Явариса" Кви Ксукс
внимательно смотрела на экран обучающего компьютера, время от времени мигая
небесно-голубыми глазами. Она пролистывала файл за файлом, поглощая
информацию с такой же жадностью, с какой пустынная губка на Таттуине
впитывает капельки влаги.
На ее рабочем столе стоял кубик с маленьким голографическим портретом
Виджа. Кви часто поглядывала на него, напоминая себе, как он выглядит, кто
он, как много он для нее значит. У нее не осталось никаких уверенных
воспоминаний после нападения Кипа Даррона на ее мозг.
Сначала Кви забыла даже самого Виджа, забыла время, которое они провели
вместе. Он с отчаянием рассказывал ей все заново, показывал фотографии,
возил ее по тем местам, где они вдвоем побывали на планете Итор. Он напомнил
ей о строительной площадке Собора Ветров, которую они посетили на Вортексе.
Кое-что из этого вызывало неуловимые образы, мерцавшие где-то в
закоулках памяти, достаточные для того, чтобы понять, что они однажды
побывали здесь... но она не могла больше их ухватить.
Другие вещи, про которые рассказывал Видж, ее сознание отказывалось
воспринимать. Слова Виджа будто взрывались где-то внутри ее черепа, вызывая
жгучие слезы. Когда случалось такое, Видж обнимал Кви и успокаивал как мог.
- Неважно, сколько потребуется времени, - говорил он. - Я помогу тебе
все вспомнить. А если мы не сумеем восстановить все твое прошлое... тогда я
помогу тебе заполнить эти пустоты новыми воспоминаниями.
Он гладил ее по руке, и она кивала головой.
Кви просмотрела запись своей речи перед Советом Новой Республики, в
которой настаивала, чтобы они избавились от Поджигателя и отказались от
попыток исследовать его. Члены Совета нехотя согласились похоронить проект,
погрузив корабль в ядро газовой планеты-гиганта. Но теперь оказалось, что
этого было недостаточно, чтобы держать это сверхоружие подальше от такого
могучего, решительного и гневного ума, каким обладал Кип Даррон.
Просматривая свою речь в голографической записи, Кви слушала свой
собственный голос, но не помнила, как произносила эти слова. Она укладывала
эти образы в своем мозгу, но это был взгляд на себя снаружи, образ,
увиденный и записанный другими. Она тяжело вздохнула и вызвала следующий
файл. Неуклюжий способ, но придется через это пройти.
Многое из ее основных научных знаний осталось нетронутым, но некоторые
элементы полностью пропали: обретенное ею понимание, Проекты нового оружия и
развитые ею новые идеи. Похоже было, что, когда Кип обшаривал ее мозг,
вытаскивая все, что имело отношение к Поджигателю, он стер все показавшееся
ему подозрительным.
И теперь Кви должна была восстановить, что можно. Ее не волновало, что
знания, относящиеся к Поджигателю, были уничтожены. Она и так раньше
поклялась никому не рассказывать, как работает это оружие,- а теперь это
было бы невозможно, даже если бы она захотела. Некоторые изобретения лучше
бы и стереть...
Ударный флот находился в пути почти целые сутки, направляясь к системе
Кессела. Кви большую часть времени тратила на учебу, улучая лишь минутку,
чтобы поговорить с Ви-джем, когда он приходил навестить ее, покончив с
делами на капитанском мостике. Когда он приносил еду, они вместе ели, болтая
и глядя в глаза друг другу.
Когда Кви садилась за терминал, Видж подходил и гладил ее узкие плечи,
массируя их, пока ее напряженные мышцы не становились мягкими и теплыми.
- Ты слишком много работаешь, Кви,- не раз говорил он.
- Я должна,- отвечала она.
Она вспоминала свою юность, когда училась изо всех сил, забивая свой
податливый молодой мозг физикой, техникой и оружейным делом под руководством
Моффа Таркина. Она одна вынесла это суровое обучение. Грубое вторжение Кипа
в ее мозг оставило ей только эти болезненные детские воспоминания, которые
она хотела бы поскорее забыть.
Некоторые вещи из информационных лент и обучающих программ ей не
удавалось заново усвоить. Ей нужно было попасть опять на Прорву, в
лаборатории, где она провела столько лет. Только тогда Кви смогла бы
определить, какие воспоминания к ней вернутся и какой частью прошлого ей
придется пожертвовать навсегда.
Прозвенел звонок внутренней связи, и каюту наполнил голос Виджа:
- Кви, поднимешься на мостик? Хочу, чтобы ты кое-что увидела.
Она ответила согласием, улыбнувшись на звук его голоса. Турболифт
поднял ее к боевым рубкам фрегата, и Кви окунулась в царившую на мостике
суету. Видж обернулся, чтобы поприветствовать ее, но ее синие глаза были
прикованы к широкому обзорному экрану в носовой части "Явариса".
Кви уже видела скопление Прорва и раньше, но все же открыла рот от
благоговейного страха. Невероятный вихрь из ионизированных газов и
сверхразогретых мелких частиц кружился вокруг бездонных черных дыр огромным
цветным водоворотом.
- Мы вышли из гиперпространства около системы Кессел,- сказал Видж,- и
сейчас прокладываем наш вектор, чтобы пройти внутрь. Я подумал, тебе
захочется посмотреть на это.
Кви проглотила комок в горле и, шагнув вперед, взяла его за руку.
Черные дыры образовали путаницу из гравитационных ям и тупиковых
гиперпространственных путей;
пройти сквозь этот запутанный лабиринт можно было лишь по немногим
относительно "безопасным" маршрутам.
- Мы переписали этот курс из Поджигателя,- сказал Видж.- Надеюсь, что
ничего не изменилось, иначе нас ждет большой сюрприз при попытке пройти этим
курсом.
Кви кивнула.
- Он должен быть безопасным. Я перепроверила маршрут.
Видж тепло взглянул на нее, словно ее проверка давала ему больше
уверенности, чем все компьютерные расчеты.
Скопление черных дыр было какой-то невероятной астрономической
причудой. Тысячелетиями астрофизики пытались разгадать его происхождение -
то ли некое сочетание галактических капризов привело к рождению черных дыр,
то ли какая-то древняя и могущественная инопланетная раса собрала это
скопление для своих собственных целей.
Прорва излучала смертоносную радиацию, каждую секунду приближая систему
Кессела к неизбежной гибели. Хотя на какое-то время Империя нашла внутри
скопления островок устойчивости и построила там свою секретную лабораторию.
- Тогда летим,- сказала Кви, глядя на сверкающие газовые потоки,
двигавшиеся с невероятной медлительностью. Ей нужно было многое узнать и
свести старые счеты.- Я готова.
Корабли ударного флота разошлись в стороны и один за другим стрелами
вонзились в сердце скопления черных дыр.
Одно крыло перестроенного императорского Дворца было превращено в
наполненное влагой жилище для водолюбивых каламари, привезенных адмиралом
Акбаром и обучавшихся по специальности механиков космических кораблей.
Внутри Дворца был построен настоящий морской риф из гладкого пластила и
прочного металла. Одни круглые иллюминаторы выходили наружу, на сверкающий
горизонт Великого Города, другие смотрели внутрь, на искусственный водоем,
протекавший по всем комнатам, будто взятая в плен река.
От громкого шипения тумана, вырвавшегося из генераторов влажности,
Терпфен вздрогнул и очнулся от своих беспокойных размышлений. Он быстро
оглядел свое жилище, вращая круглыми глазами, но ничего не увидел в полутьме
- только голубоватый свет струился через водяные иллюминаторы. Серо-зеленая
рыбина медленно пробиралась вдоль канала, фильтруя микроорганизмы из соленой
воды. Снаружи не пробивались никакие звуки, только шумели генераторы пара и
булькали аэраторы в стенных резервуарах.
Уже больше суток Терпфен не слышал голосов в своем мозгу, не ощущал
никаких принуждений от своих имперских хозяев на Кариде, и он не знал,
бояться ему... или надеяться.
Обычно Фурган периодически дергал и подкалывал его, просто чтобы
напоминать о своем постоянном присутствии. Теперь же Терпфен ощущал
одиночество. По Дворцу носились слухи. С Кариды был получен сигнал бедствия,
и затем всякая связь прервалась. Новая Республика выслала разведчиков
осмотреть этот район. Если Карида каким-то образом была уничтожена, то,
возможно, прервалась и власть имперцев над мозгом Терпфена. Наконец-то он
будет свободен!
Его взяли в плен во время жестокой имперской оккупации водной планеты
Мон-Ка-ламари. Как и многих его соотечественников, Терпфена послали в
трудовой лагерь и заставили работать на заводах, строящих космические
корабли.
Но Терпфену было суждено пройти через особый вид подготовки. Его
привезли на Ка-риду и неделями подвергали мучениям - ксенохирурги удаляли
части его мозга и заменяли их искусственными органическими цепями, которые
позволили Фургану использовать Терпфена как идеально замаскированную
марионетку.
Плохо зашитые швы на его распухшей голове говорили о жестоких
истязаниях, которым он подвергался до своего освобождения. Многих каламари
тоже пытали во время оккупации, и никто не заподозрил Терпфена в
предательстве.
Годами он пытался сопротивляться своим имперским хозяевам, но половина
его мозга не принадлежала ему, и имперцы манипулировали им по своему
желанию.
Терпфен устроил диверсию на новейшем истребителе адмирала Акбара, и
машина потерпела крушение на Вортексе, разрушив уникальный Собор Ветров и
опозорив Акбара. Терпфен установил маячок на другой истребитель и с его
помощью узнал расположение секретной планеты Анот, где в изоляции жил малыш
Анакин Соло, защищенный от любопытных глаз и умов. Эту важнейшую информацию
Терпфен передал алчному послу Фургану, и, наверное, сейчас кариды готовят
нападение, чтобы похитить третьего ребенка Джедая.
Терпфен стоял в своем полутемном жилище, наблюдая в окно аквариума, как
проторыба лениво занимается своим делом. К ней устремился какой-то морской
хищник, молотя остроконечными плавниками и разевая усаженные зубами челюсти.
Сейчас хищник нападет на проторыбу... точно так же, как имперский отряд
нападет на беспомощного ребенка и его единственную защитницу - Винтер,
бывшую близкой подругой Леи.
- Нет! - Терпфен хлопнул перепончатыми ладонями по толстому стеклу.
Вибрация спугнула зубастого хищника, и он умчался прочь поискать другую
добычу. Протоплазменная рыба, не подозревая о только что происшедших
событиях, продолжала свой путь, процеживая воду в поисках микроскопической
пищи.
Может быть, его хозяева с Кариды всего лишь временно отвлеклись... но,
если Терп-фен надеется что-то совершить, он должен сделать свой ход именно
сейчас. Он поклялся себе, что не остановится ни перед чем, даже если это
принесет вред его мозгу.
Сам Акбар оставался в добровольной ссылке на Мон-Каламари, вместе со
своим народом восстанавливая плавучие города, разоренные при недавнем
нападении адмирала Даалы. Акбар объявил, что больше не интересуется
политикой Новой Республики. Раз готовится нападение на маленького Анакина,
Терпфен пойдет прямо к Лее Соло. Она сможет мобилизовать силы Новой
Республики и расстроить планы имперцев... Но ведь она и Хэн Соло только что
улетели на лесистый спутник Явина...
Терпфену придется захватить корабль, полететь туда и встретиться с ней
лицом к лицу. Он сознается во всем и отдаст себя в ее руки. Она может
казнить его на месте, это ее право. Но это будет справедливым наказанием за
ущерб, который он уже причинил.
Приняв в уме решение,- по крайней мере на то время, пока это его ум,-
Терпфен в последний раз оглядел свое жилище. Отвернувшись от окон аквариума,
напомнивших ему оставленную родную планету, он бросил последний взгляд на
неровную линию горизонта с километровой высоты небоскребами, мигающими
посадочными огнями, блестящими челноками, взлетающими вверх, где ночь
переходила в полярное сияние.
Терпфен сомневался, увидит ли он еще когда-нибудь Корускант.
У него не было времени на хитрые уловки.
Воспользовавшись собственными кодами доступа, Терпфен вошел в
техническое депо и зашагал быстро и уверенно. В запахе его тела
чувствовалось охватившее его напряжение, но, если он будет двигаться
достаточно быстро, никто не заметит, пока не станет слишком поздно.
Большие выпускные двери были задраены на ночь. Двое каламарианских
механиков стояли около одного из истребителей. Группа угнотов, болтая,
трудилась над гипердвигателями пары крестокрылов, связанных друг с другом
кабелем для обмена информацией между навигационными компьютерами.
Терпфен подошел к истребителю. Один из каламари отдал честь при его
приближении. Другой - это была женщина - высунулся из кабины пилота, спуская
вниз сетчатую сумку с инструментами. Терпфен со своего терминала уже
проверил состояние этого истребителя и знал, что корабль готов к запуску.
Терпфен мог и не задавать этот вопрос, но этим он отвлек их.
- Ремонт закончен по плану?
- Да, сэр,- ответил каламари-мужчи-на.- Что вы здесь делаете так
поздно?
- Так, кое-какие личные дела, - ответил Терпфен и, сунув руку в карман
летного комбинезона, выхватил бластерный пистолет, установленный на
вообще способны на такие эмоции. Сердце Люка рвалось на части при виде того,
как его механический друг смотрит на его тело; его оптический рецептор
сменил цвет с красного на синий, затем обратно.
Люк понял, что дройд снимает показания, проверяя состояние его тела.
Его интересовало, обнаружит ли Арту какую-нибудь разницу теперь, когда душа
Люка была освобождена, но дройд не подал никакого знака.
Люк попытался подойти к Арту и потрогать его полированное бочкообразное
туловище. Пришлось потратить какое-то время, чтобы сообразить, как
переставлять свои призрачные "ноги". Его образ с удивительной текучестью
заскользил по полу. Но когда Люк погладил Арту, его рука прошла насквозь.
Он не почувствовал ни контакта с пластилом тела дройда, ни ощущения
пола под своими эфирными ногами. Люк попытался полностью пройти сквозь
дройда, надеясь как-то задеть его датчики, но Арту продолжал невозмутимо
снимать показания.
Словно прощаясь, дройд дал еще один печальный гудок, потом развернулся
и с жужжанием медленно покатился назад к турбо-лифту.
- Подожди, Арту! - позвал Люк. Но он уже не надеялся, что дройд услышит
его.
В голове мелькнула мысль: что, если вместо своих иллюзорных рук
воспользоваться Силой? Он вспомнил, как они с Ганторисом с помощью легких
толчков Силы гремели металлическими антеннами в воздушных развалинах
Тибанополиса на Беспине.
Люк невидимо дотянулся и хлопнул по оболочке Арту, надеясь произвести
громкий шлепок, который по крайней мере даст знать дройду, что что-то не
так. Он вложил в толчок всю свою неосязаемую силу, и ему удалось вызвать
лишь то, что показалось ему самому едва слышным глухим ударом по
металлическому покрытию дройда.
Арту остановился, но, пока Люк собирался с силами, чтобы еще раз
толкнуть его потоком Силы, дройд решил отмахнуться от необъяснимого звука и
вошел в турболифт. Внутри Арту еще раз повернул оптический датчик к телу
своего хозяина, дал низкий свисток, и двери захлопнулись. Люк услышал
гудение платформы, устремившейся к нижним этажам Великого Храма.
Люк стоял в огромном гулком зале совершенно один - пробудившийся, но
бестелесный и явно бессильный. Ему придется найти какой-то другой способ
выбраться из этого затруднительного положения.
Он всматривался через застекленные отверстия в крыше Храма в густую
черноту ночи, размышляя, что он может сделать для своего спасения.
Нетерпеливым ревом Чубакка поторопил последних членов отряда Сил
Особого Назначения подняться на борт оставшегося военного транспорта.
Остальные транспорты весь день сновали вниз и вверх, на околокорускантскую
орбиту, перевозя оружие, оборудование и личный состав для ударных сил, уже
собранных в космосе.
Тяжело вооруженная боевая группа состояла из одного конвойного фрегата
и четырех кореллианских корветов - достаточная огневая мощь, чтобы захватить
секретный мозговой центр Империи, базу Черная Прорва, и преодолеть
сопротивление любого оружия, которое там изобрели ученые.
Последние трое отставших поспешно поднялись по трапу, одетые в легкие
скафандры, неся на плечах туго набитые тюки. Чубакка проследил, чтобы
солдаты пристегнулись ремнями на своих сиденьях, и нажал кнопку, чтобы
поднять посадочный трап.
- Чубакка, твоя нетерпеливость делу не поможет, - сказал Трипио. -
Уровень напряжения и так уже велик, и ты просто делаешь все еще хуже. У меня
уже плохие предчувствия по поводу этой экспедиции.
Чубакка только зарычал на него, не обращая внимания на этот
комментарий. В нетерпении он схватил дройда и с металлическим лязгом брякнул
в единственное свободное кресло - к несчастью оказавшееся рядом с его
собственным.
- В самом деле! - сказал Трипио, послушно пристегиваясь. - Я стараюсь,
как могу. Ведь это не моя специальность, знаешь ли.
Чубакка устраивался в кресле, вовсе не рассчитанном на существо таких
внушительных габаритов. Его согнутые лохматые колени оказались почти на
уровне груди. Ему хотелось бы быть вместе с Хэном на "Соколе", но Хэн и Лея
улетели навестить Скайвокера, и Чубакка понимал, что его долг - отправиться
спасать пленников-вуки, оставшихся на Черной Прорве.
Остальные бойцы ударного отряда двигались в своих креслах, озираясь по
сторонам, перепроверяя в уме списки оборудования и план действий.
Оперативное ударное подразделение предназначалось для большинства операций
на передовой линии при поддержке большой огневой мощи Новой Республики.
Командующий Особыми Операциями генерал Крикс Мадин подробно
проинструктировал Силы Особого Назначения по стратегии планируемого захвата.
Солдаты были прекрасно выучены и знали, что делать.
Чубакке очень хотелось, чтобы пилот поторопился и поскорее взлетел. Он
испустил долгий вздох, с тоской думая о Хэне. Но однако, он долгое время
ждал возможности спасти несчастных рабов-вуки.
Когда он, Хэн и юный Кип Даррон были захвачены в плен адмиралом Даалой
на Прорве, Чубакку заставили работать вместе с пленными вуки и на борту
разрушителей, и на самой базе. Вуки провели в заключении больше десяти лет,
их использовали на тяжелых работах, и воля к сопротивлению покинула их.
Мысль об их загубленных жизнях заставляла кровь Чубакки кипеть в жилах.
Не так давно, воспользовавшись сомнительными способностями Трипио как
переводчика, Чубакка обратился в Совет Новой Республики. Он убеждал их
захватить базу и освободить пленных вуки, а также предотвратить попадание
проектов нового оружия в руки Империи. Видя поддержку Мон Мотмы, Совет
согласился.
С механическим жужжанием и лязганьем металла о металл посадочные опоры
транспорта втянулись внутрь корпуса. Накренившись, транспорт приподнялся на
отражательных двигателях и покинул посадочную площадку, взмыв в небо над
сверкающим внизу Великим Городом.
Трипио начал разговаривать сам с собой. Чубакка только удивлялся,
насколько сложным должен быть электронный мозг дройда, чтобы упорно находить
такое множество тем для ворчания.
- Я просто не понимаю, зачем госпожа Лея приказала мне лететь с вами.
Естественно, я всегда счастлив послужить в любом качестве, но я мог бы
прекрасно помочь присматривать за детьми, пока она навещает Мастера Люка на
Явине-4. Ведь я совсем не плохо заботился о двойняшках, разве не так?
Чубакка фыркнул. Трипио продолжал:
- Правда, мы забыли их в голографическом зоопарке вымерших животных, но
это было только один раз, и потом все кончилось хорошо.- Он повертел своей
золотистой головой.
Ускорение возросло, и Чубакка закрыл глаза, рыкнув на дройда, чтобы тот
помолчал. Трипио проигнорировал его.
- А хорошо было бы снова повидать Арту в Школе Джедаев Мастера Люка. Я
давным-давно не беседовал со своим двойником.
Трипио менял темы, не останавливаясь ни на секунду.
- Ума не приложу, какая от меня может быть польза в этой военной
экспедиции. Я никогда не был особенно искусен в бою. Не люблю я сражаться. И
вообще не люблю возбуждения в любом виде, хотя мне достаточно приходилось с
этим сталкиваться.
Инерция вдавила Чубакку в неудобное маленькое кресло - транспорт с
ускорением направился в сторону скопления боевых кораблей на орбите
Корусканта.
Трипио болтал без умолку.
- Я понимаю, конечно, что моя задача - помочь проанализировать данные
из компьютеров на Прорве, и я полагаю, что могу быть как-то полезен как
переводчик с языков инопланетных ученых, но ведь должен наверняка быть
какой-нибудь другой дройд, лучше приспособленный для такого рода работы?
Разве генерал Антилес не тащит с собой целую команду хитроумных
дройдов, чтобы разбираться в зашифрованной информации? Коммандос - мастера
на такие штуки. Почему это я должен туда переться и делать всю черную
работу? По-моему, это несправедливо.
Чубакка пролаял отрывистую команду. Трипио повернулся к нему, негодующе
сверкая своими желтыми оптическими датчиками.
- Нет, Чубакка, я не стану молчать! Чего это я должен тебя слушаться
после того, как в Облачном Городе ты надел мне голову задом наперед? Раз ты
во время подготовки высказался за то, чтобы собрать этот отряд, то мог бы и
убедить их позволить мне остаться с госпожой Леей. Но ты посчитал, что я
буду ценным кадром для этой экспедиции, так уж теперь будь добр меня
выслушать!
С раздраженным вздохом Чубакка протянул руку и щелкнул тумблером
питания на затылке у Трипио. Дройд осел, накренившись вперед, запнулся на
полуслове и затих.
И закаленные в напряженных тренировках, хладнокровные коммандос, не
удержавшись, дружно зааплодировали Чубакке.
Генерал Видж Антилес всматривался в открытый космос с капитанского
мостика фрегата "Яварис". Солнечный свет отражался от металлических корпусов
кораблей его флота. Он вызвался командовать этой экспедицией потому, что
хотел вернуться туда, где Кви Ксукс провела так много лет, туда, где мог
быть спрятан секрет ее потерянной памяти.
"Яварис" был могучим кораблем, несмотря на то, что тонкий стержень,
соединяющий две его основные части, придавал ему хрупкий вид. Громоздкая
кормовая часть фрегата содержала субсветовые и гипердвигатели, и
энергетические реакторы, питавшие не только двигатели, но и двенадцать
турболазерных батарей и двенадцать лазерных пушек. На другом конце стержня
находилась отделенная от двигателей боевая часть - она была гораздо больших
размеров, в ее угловатой конструкции размещались капитанский мостик,
помещения для экипажа, сканеры и грузовые отсеки с двумя полными
эскадрильями ударных крестокрылов.
Экипаж конвойного фрегата составляли около девятисот закаленных солдат,
еще по сто человек размещалось на каждом из четырех кореллианских корветов.
Видж откинул со лба темные волосы и сжал квадратные челюсти. Последний
военный транспорт причалил к фрегату, доставив остаток отборных солдат.
Хэн Соло доложил, что Черная Прорва больше не охраняется разрушителями
адмирала Даалы, которые она увела из скопления черных дыр, соблазнившись
разбойничьим рейдом по Галактике. Драгоценная информация по разработкам
оружия и ученые Базы остались без защиты... вероятно. Видж был готов ко
всяким сюрпризам, особенно со стороны имперских конструкторов оружия.
Генерал включил внутреннюю связь.
- Приготовиться к отлету, - приказал он.
Четыре корвета образовали вокруг фрегата строй в форме тетраэдра. Видж
увидел впереди пульсирующее голубовато-белое свечение заработавших батарей
тяжелых двигателей.
Огромные двигатели корветов вдвое превосходили по размерам жилые каюты
и отсек управления, имевший форму головки молотка. Принцесса Лея летела на
таком корвете, когда ее захватил Вейдер на своем разрушителе и потребовал
вернуть похищенные чертежи Звезды Смерти." Как давно это было!
Видж смотрел, как отороченная полоской света ночная сторона Корусканта
смещается в сторону - его флот уходил с орбиты мимо металлических доковых
станций и тяжелых параболических зеркал, которые направляли усиленный
солнечный свет для обогрева замерзающих высоких широт.
Ему хотелось, чтобы Кви вместе с ним полюбовалась отлетом, но она была
внизу, в их каюте, просматривая ленты с информацией, изучая и изучая.
Поскольку ее память не возвращалась сама по себе, Кви намеревалась как можно
быстрее заполнить пробелы недостающей информацией.
Она также ни за что не хотела посмотреть на планету с орбиты. Виджу
пришлось долго уговаривать ее, прежде чем Кви наконец призналась, что этот
вид напоминает ей юность, когда ее держали заложницей на учебной орбитальной
станции под суровой опекой Моффа Таркина. Кви была вынуждена смотреть, как
звездные эсминцы класса "виктория" стирали в пыль сотовые поселения ее
народа, как только ее курсанты проваливали испытания.
Мысль об ужасных страданиях, причиненных Империей его нежной и милой
Кви, заставила Виджа стиснуть зубы. Он повернулся к экипажу мостика.
- Готовы к выходу в гиперпространство?
- Курс установлен, сэр,- ответил навигатор.
Видж поклялся в душе сделать все, что в его силах, чтобы наполнить
жизнь Кви радостью- когда они захватят Прорву.
- Вперед! - скомандовал он.
В каюте без окон на защищенных нижних палубах "Явариса" Кви Ксукс
внимательно смотрела на экран обучающего компьютера, время от времени мигая
небесно-голубыми глазами. Она пролистывала файл за файлом, поглощая
информацию с такой же жадностью, с какой пустынная губка на Таттуине
впитывает капельки влаги.
На ее рабочем столе стоял кубик с маленьким голографическим портретом
Виджа. Кви часто поглядывала на него, напоминая себе, как он выглядит, кто
он, как много он для нее значит. У нее не осталось никаких уверенных
воспоминаний после нападения Кипа Даррона на ее мозг.
Сначала Кви забыла даже самого Виджа, забыла время, которое они провели
вместе. Он с отчаянием рассказывал ей все заново, показывал фотографии,
возил ее по тем местам, где они вдвоем побывали на планете Итор. Он напомнил
ей о строительной площадке Собора Ветров, которую они посетили на Вортексе.
Кое-что из этого вызывало неуловимые образы, мерцавшие где-то в
закоулках памяти, достаточные для того, чтобы понять, что они однажды
побывали здесь... но она не могла больше их ухватить.
Другие вещи, про которые рассказывал Видж, ее сознание отказывалось
воспринимать. Слова Виджа будто взрывались где-то внутри ее черепа, вызывая
жгучие слезы. Когда случалось такое, Видж обнимал Кви и успокаивал как мог.
- Неважно, сколько потребуется времени, - говорил он. - Я помогу тебе
все вспомнить. А если мы не сумеем восстановить все твое прошлое... тогда я
помогу тебе заполнить эти пустоты новыми воспоминаниями.
Он гладил ее по руке, и она кивала головой.
Кви просмотрела запись своей речи перед Советом Новой Республики, в
которой настаивала, чтобы они избавились от Поджигателя и отказались от
попыток исследовать его. Члены Совета нехотя согласились похоронить проект,
погрузив корабль в ядро газовой планеты-гиганта. Но теперь оказалось, что
этого было недостаточно, чтобы держать это сверхоружие подальше от такого
могучего, решительного и гневного ума, каким обладал Кип Даррон.
Просматривая свою речь в голографической записи, Кви слушала свой
собственный голос, но не помнила, как произносила эти слова. Она укладывала
эти образы в своем мозгу, но это был взгляд на себя снаружи, образ,
увиденный и записанный другими. Она тяжело вздохнула и вызвала следующий
файл. Неуклюжий способ, но придется через это пройти.
Многое из ее основных научных знаний осталось нетронутым, но некоторые
элементы полностью пропали: обретенное ею понимание, Проекты нового оружия и
развитые ею новые идеи. Похоже было, что, когда Кип обшаривал ее мозг,
вытаскивая все, что имело отношение к Поджигателю, он стер все показавшееся
ему подозрительным.
И теперь Кви должна была восстановить, что можно. Ее не волновало, что
знания, относящиеся к Поджигателю, были уничтожены. Она и так раньше
поклялась никому не рассказывать, как работает это оружие,- а теперь это
было бы невозможно, даже если бы она захотела. Некоторые изобретения лучше
бы и стереть...
Ударный флот находился в пути почти целые сутки, направляясь к системе
Кессела. Кви большую часть времени тратила на учебу, улучая лишь минутку,
чтобы поговорить с Ви-джем, когда он приходил навестить ее, покончив с
делами на капитанском мостике. Когда он приносил еду, они вместе ели, болтая
и глядя в глаза друг другу.
Когда Кви садилась за терминал, Видж подходил и гладил ее узкие плечи,
массируя их, пока ее напряженные мышцы не становились мягкими и теплыми.
- Ты слишком много работаешь, Кви,- не раз говорил он.
- Я должна,- отвечала она.
Она вспоминала свою юность, когда училась изо всех сил, забивая свой
податливый молодой мозг физикой, техникой и оружейным делом под руководством
Моффа Таркина. Она одна вынесла это суровое обучение. Грубое вторжение Кипа
в ее мозг оставило ей только эти болезненные детские воспоминания, которые
она хотела бы поскорее забыть.
Некоторые вещи из информационных лент и обучающих программ ей не
удавалось заново усвоить. Ей нужно было попасть опять на Прорву, в
лаборатории, где она провела столько лет. Только тогда Кви смогла бы
определить, какие воспоминания к ней вернутся и какой частью прошлого ей
придется пожертвовать навсегда.
Прозвенел звонок внутренней связи, и каюту наполнил голос Виджа:
- Кви, поднимешься на мостик? Хочу, чтобы ты кое-что увидела.
Она ответила согласием, улыбнувшись на звук его голоса. Турболифт
поднял ее к боевым рубкам фрегата, и Кви окунулась в царившую на мостике
суету. Видж обернулся, чтобы поприветствовать ее, но ее синие глаза были
прикованы к широкому обзорному экрану в носовой части "Явариса".
Кви уже видела скопление Прорва и раньше, но все же открыла рот от
благоговейного страха. Невероятный вихрь из ионизированных газов и
сверхразогретых мелких частиц кружился вокруг бездонных черных дыр огромным
цветным водоворотом.
- Мы вышли из гиперпространства около системы Кессел,- сказал Видж,- и
сейчас прокладываем наш вектор, чтобы пройти внутрь. Я подумал, тебе
захочется посмотреть на это.
Кви проглотила комок в горле и, шагнув вперед, взяла его за руку.
Черные дыры образовали путаницу из гравитационных ям и тупиковых
гиперпространственных путей;
пройти сквозь этот запутанный лабиринт можно было лишь по немногим
относительно "безопасным" маршрутам.
- Мы переписали этот курс из Поджигателя,- сказал Видж.- Надеюсь, что
ничего не изменилось, иначе нас ждет большой сюрприз при попытке пройти этим
курсом.
Кви кивнула.
- Он должен быть безопасным. Я перепроверила маршрут.
Видж тепло взглянул на нее, словно ее проверка давала ему больше
уверенности, чем все компьютерные расчеты.
Скопление черных дыр было какой-то невероятной астрономической
причудой. Тысячелетиями астрофизики пытались разгадать его происхождение -
то ли некое сочетание галактических капризов привело к рождению черных дыр,
то ли какая-то древняя и могущественная инопланетная раса собрала это
скопление для своих собственных целей.
Прорва излучала смертоносную радиацию, каждую секунду приближая систему
Кессела к неизбежной гибели. Хотя на какое-то время Империя нашла внутри
скопления островок устойчивости и построила там свою секретную лабораторию.
- Тогда летим,- сказала Кви, глядя на сверкающие газовые потоки,
двигавшиеся с невероятной медлительностью. Ей нужно было многое узнать и
свести старые счеты.- Я готова.
Корабли ударного флота разошлись в стороны и один за другим стрелами
вонзились в сердце скопления черных дыр.
Одно крыло перестроенного императорского Дворца было превращено в
наполненное влагой жилище для водолюбивых каламари, привезенных адмиралом
Акбаром и обучавшихся по специальности механиков космических кораблей.
Внутри Дворца был построен настоящий морской риф из гладкого пластила и
прочного металла. Одни круглые иллюминаторы выходили наружу, на сверкающий
горизонт Великого Города, другие смотрели внутрь, на искусственный водоем,
протекавший по всем комнатам, будто взятая в плен река.
От громкого шипения тумана, вырвавшегося из генераторов влажности,
Терпфен вздрогнул и очнулся от своих беспокойных размышлений. Он быстро
оглядел свое жилище, вращая круглыми глазами, но ничего не увидел в полутьме
- только голубоватый свет струился через водяные иллюминаторы. Серо-зеленая
рыбина медленно пробиралась вдоль канала, фильтруя микроорганизмы из соленой
воды. Снаружи не пробивались никакие звуки, только шумели генераторы пара и
булькали аэраторы в стенных резервуарах.
Уже больше суток Терпфен не слышал голосов в своем мозгу, не ощущал
никаких принуждений от своих имперских хозяев на Кариде, и он не знал,
бояться ему... или надеяться.
Обычно Фурган периодически дергал и подкалывал его, просто чтобы
напоминать о своем постоянном присутствии. Теперь же Терпфен ощущал
одиночество. По Дворцу носились слухи. С Кариды был получен сигнал бедствия,
и затем всякая связь прервалась. Новая Республика выслала разведчиков
осмотреть этот район. Если Карида каким-то образом была уничтожена, то,
возможно, прервалась и власть имперцев над мозгом Терпфена. Наконец-то он
будет свободен!
Его взяли в плен во время жестокой имперской оккупации водной планеты
Мон-Ка-ламари. Как и многих его соотечественников, Терпфена послали в
трудовой лагерь и заставили работать на заводах, строящих космические
корабли.
Но Терпфену было суждено пройти через особый вид подготовки. Его
привезли на Ка-риду и неделями подвергали мучениям - ксенохирурги удаляли
части его мозга и заменяли их искусственными органическими цепями, которые
позволили Фургану использовать Терпфена как идеально замаскированную
марионетку.
Плохо зашитые швы на его распухшей голове говорили о жестоких
истязаниях, которым он подвергался до своего освобождения. Многих каламари
тоже пытали во время оккупации, и никто не заподозрил Терпфена в
предательстве.
Годами он пытался сопротивляться своим имперским хозяевам, но половина
его мозга не принадлежала ему, и имперцы манипулировали им по своему
желанию.
Терпфен устроил диверсию на новейшем истребителе адмирала Акбара, и
машина потерпела крушение на Вортексе, разрушив уникальный Собор Ветров и
опозорив Акбара. Терпфен установил маячок на другой истребитель и с его
помощью узнал расположение секретной планеты Анот, где в изоляции жил малыш
Анакин Соло, защищенный от любопытных глаз и умов. Эту важнейшую информацию
Терпфен передал алчному послу Фургану, и, наверное, сейчас кариды готовят
нападение, чтобы похитить третьего ребенка Джедая.
Терпфен стоял в своем полутемном жилище, наблюдая в окно аквариума, как
проторыба лениво занимается своим делом. К ней устремился какой-то морской
хищник, молотя остроконечными плавниками и разевая усаженные зубами челюсти.
Сейчас хищник нападет на проторыбу... точно так же, как имперский отряд
нападет на беспомощного ребенка и его единственную защитницу - Винтер,
бывшую близкой подругой Леи.
- Нет! - Терпфен хлопнул перепончатыми ладонями по толстому стеклу.
Вибрация спугнула зубастого хищника, и он умчался прочь поискать другую
добычу. Протоплазменная рыба, не подозревая о только что происшедших
событиях, продолжала свой путь, процеживая воду в поисках микроскопической
пищи.
Может быть, его хозяева с Кариды всего лишь временно отвлеклись... но,
если Терп-фен надеется что-то совершить, он должен сделать свой ход именно
сейчас. Он поклялся себе, что не остановится ни перед чем, даже если это
принесет вред его мозгу.
Сам Акбар оставался в добровольной ссылке на Мон-Каламари, вместе со
своим народом восстанавливая плавучие города, разоренные при недавнем
нападении адмирала Даалы. Акбар объявил, что больше не интересуется
политикой Новой Республики. Раз готовится нападение на маленького Анакина,
Терпфен пойдет прямо к Лее Соло. Она сможет мобилизовать силы Новой
Республики и расстроить планы имперцев... Но ведь она и Хэн Соло только что
улетели на лесистый спутник Явина...
Терпфену придется захватить корабль, полететь туда и встретиться с ней
лицом к лицу. Он сознается во всем и отдаст себя в ее руки. Она может
казнить его на месте, это ее право. Но это будет справедливым наказанием за
ущерб, который он уже причинил.
Приняв в уме решение,- по крайней мере на то время, пока это его ум,-
Терпфен в последний раз оглядел свое жилище. Отвернувшись от окон аквариума,
напомнивших ему оставленную родную планету, он бросил последний взгляд на
неровную линию горизонта с километровой высоты небоскребами, мигающими
посадочными огнями, блестящими челноками, взлетающими вверх, где ночь
переходила в полярное сияние.
Терпфен сомневался, увидит ли он еще когда-нибудь Корускант.
У него не было времени на хитрые уловки.
Воспользовавшись собственными кодами доступа, Терпфен вошел в
техническое депо и зашагал быстро и уверенно. В запахе его тела
чувствовалось охватившее его напряжение, но, если он будет двигаться
достаточно быстро, никто не заметит, пока не станет слишком поздно.
Большие выпускные двери были задраены на ночь. Двое каламарианских
механиков стояли около одного из истребителей. Группа угнотов, болтая,
трудилась над гипердвигателями пары крестокрылов, связанных друг с другом
кабелем для обмена информацией между навигационными компьютерами.
Терпфен подошел к истребителю. Один из каламари отдал честь при его
приближении. Другой - это была женщина - высунулся из кабины пилота, спуская
вниз сетчатую сумку с инструментами. Терпфен со своего терминала уже
проверил состояние этого истребителя и знал, что корабль готов к запуску.
Терпфен мог и не задавать этот вопрос, но этим он отвлек их.
- Ремонт закончен по плану?
- Да, сэр,- ответил каламари-мужчи-на.- Что вы здесь делаете так
поздно?
- Так, кое-какие личные дела, - ответил Терпфен и, сунув руку в карман
летного комбинезона, выхватил бластерный пистолет, установленный на