Делраэль потянул за один из них, и машина дернулась в сторону, круто развернувшись от крепости. Когда он нажал на другой, пар повалил сильнее и машина стала набирать скорость. Делраэлю надо было отъехать подальше от своего войска и от крепости, а там уж разбираться, что делать с этим оружием.
Паровой автомобиль вырулил позади ледяной крепости, оставив глубокие следы в снегу и льду и отскакивая от еле прикрытых снежным покрывалом крупных камней. Сейчас он ехал в неизвестность.
За секунду до смерти Верн хотел что-то сделать с ситналтанским прибором. Делраэль смотрел на устройство, но не мог понять, как его обезвредить. Трепещущий измерительный прибор показывал неумолимое приближение стрелки к красной отметке на циферблате. С обратной стороны Делраэль обнаружил выцарапанный номер 17/2, но это ничего не говорило ему.
Он нашел, откуда доносится тиканье: из большой металлической выпуклости с нарисованными цифрами. Металл был запачкан пятнами крови, длинными, смазанными отпечатками пальцев, похожими на следы слизняков. Верн пытался сделать что-то с этой выпуклостью.
Делраэль не знал, для чего она предназначена, не знал он и что делает сам прибор. Но некоторое чутье, основанное на том немногом, что он помнил о Ситналте и механизмах, которые показала Майер, говорило ему, что эта выпуклость должна каким-то образом приводить в действие весь механизм.
Если так, то цифры точно показывали, как остановить его. Он схватил выпуклость обеими руками и, призвав на помощь всю свою силу, попытался повернуть стрелку обратно к нулю и таким образом нейтрализовать оружие.
Щелкающие звуки участились, и стрелка приблизилась к красной отметке.
Верн, должно быть, царапал по стеклу, стараясь сделать то же самое.
Но тут взгляд Делраэля скользнул вниз, и он увидел кривые кровавые следы сбоку от выпуклости. Он остановился. Стало ясно, что Верн старался повернуть стрелку в другую сторону. Делраэль изо всех сил сдавил пальцами выпуклость, чтобы остановить ее движение. Щелканье сделалось более редким, но тем не менее стрелка продолжала двигаться к красной отметке.
Делраэль пробовал повернуть выпуклость в другую сторону, но та уперлась. Воин в сердцах стукнул по ней кулаком. Наконец он выдернул кинжал из-за пояса и попытался сковырнуть выпуклость. Но кончик кинжала сломался, а выпуклость просела внутрь прибора. Тиканье продолжалось.
Делраэль в отчаянии откинулся на сиденье:
- Ну что мне теперь делать?
***
Тарея ползла, уворачиваясь от летящих камней и комков грязи. Пыль с голышами густым потоком сыпалась вниз, но она быстро отыскала груду обломков, которая накрыла Брила. Уцелевшие веремы быстро скрывались в боковых проходах.
- Брил! - позвала Тарея.
Вейлрет подполз к ней и помог оттащить громоздкие камни.
Тяжело дыша, они с Тареей столкнули огромный валун. Она увидела окровавленную руку Брила, казавшуюся бледной и хрупкой. Вейлрет наклонился, чтобы взять Недоволшебника за запястье. В ответ тонкие пальцы Брила ухватились за его кисть.
Вдвоем они откопали Недоволшебника. Изо рта струилась кровь, но каким-то непостижимым образом голова избежала серьезных увечий. Его грудная клетка и ноги были раздавлены. Одна рука явно отнялась.
Жить Брилу оставалось недолго. Он был в сознании и щурился от приступов боли. Когда он напрягся, единственное слово прорвалось сквозь лопающиеся на губах алые кровавые пузыри.
- Камни! - сказал он.
Целой рукой он все еще держал три Камня. Сжимая свой Камень Воды, Тарея опустилась рядом с ним.
- Он слишком слаб, чтобы стать Всеобщим Духом, да? - спросил Вейлрет.
- Он все еще жив, - отозвалась Тарея, - он может собрать всю свою магическую силу. Но ты прав: он слишком слаб.
Она пристально вглядывалась в хилую фигурку Недоволшебника. Отрывистые слова Энрода пришли ей на память. Он ведь даже не чистокровный Волшебник, что за Всеобщий Дух может из него выйти? Ущербный! Ущербный!
Сардун всегда настаивал на том, что только она, Тарея, последняя из расы Волшебников, надежда всего Игроземья, в состоянии принять на себя некую великую миссию.
Она ясно поняла, что следует делать, дабы оправдать отцовские надежды.
- Я должна последовать за ним. Вместе мы станем Всеобщим Духом. - Она опустила голову и посмотрела на умирающего Недоволшебника. - Мои знания объединятся с его опытом, мои воля и красота - с его возрастом и пониманием власти. Вейлрет с ужасом посмотрел на нее.
- Ты с ума сошла, Тарея? Ты должна остаться здесь, со мной!
Тарея почувствовала нежность, глядя на него. Это был первый раз, когда он сказал ей что-то в этом духе. Наконец она разобралась в своих чувствах: Делраэль был мужчиной, которым она восхищалась, зато с Вейлретом у них было очень много общего.
Но даже теперь она чувствовала, как в ней звучит зов крови Волшебников.
Тарея всегда старалась ужиться среди человеческих персонажей, хорошо играла свою роль, хотя никогда не чувствовала от этого удовлетворения. Она в одиночестве провела целых три десятилетия, поглощенная изучением истории Игры, Правил и того, что надлежит делать персонажам. Ей нравилось читать легенды и предания в академическом изложении свитков, но теперь она сама стояла перед последним в ее жизни выбором.
Она должна была выбрать между Вейлретом, к которому она стремилась всей душой, и своим долгом Волшебницы. Ее решение было так же важно, как выбор древних Волшебников, когда те в первый раз совершили Превращение.
- Нет, - сказала Тарея. - Это то, что я должна сделать, и ты знаешь это так же хорошо, как и я.
Вейлрет в отчаянии смотрел на своего друга Брила, лежащего при смерти, и понимал, что Тарея тоже вскоре уйдет навеки. Губы его несколько раз дрогнули, но он так и не смог произнести ни слова. Тарея отвернулась от него: она не должна была больше смотреть в лицо сомнениям.
Она вытащила Камень Воды и склонилась над Брилом, чтобы взять из его окровавленной ладони три Камня. Затем сжала его уцелевшую руку в своей. По телу Недоволшебника проходили последние судороги.
- Мы пойдем вместе, Брил.
Она держала в руках Камни и чувствовала их тепло, их магию, ослепляющую ее своим светом. Все еще держась за запястье Брила, она бросила все четыре Камня.
***
Вейлрет отступил назад и прикрыл глаза, ослепленный сиянием, более ярким, чем взорвавшаяся звезда, выстрелившим из Камней белым, синим, красным и зеленым, взвившимся вверх и поглотившим Тарею и Брила, осев на них облаком раскаленных снежинок. Вейлрет не мог в точности сказать, когда именно он совершенно перестал видеть Тарею, когда они с Брилом стали неразличимы в этом сияющем облаке. Тонкие ниточки колдовства разрастались сетью и набухали, разрываясь снопами пламени, невиданного со времен Превращения.
Оставшиеся в гроте люди-черви усыхали и съеживались от этого света, их тела чернели. Те из них, что не умерли сразу, пытались скрыться в толще земляных стен.
Вейлрет отвернулся, не в силах видеть этот блеск, чувствуя невосполнимую горечь утраты. Он сейчас ясно осознавал, что они с Брилом пустились на поиски с единственной целью - сделать это возможным. Но когда он смотрел на этот океан магии, то понимал, что сейчас Брил мертв для него, как если бы он просто истек кровью на земляном полу грота, и что точно так же потеряна и Тарея.
Однако своим самопожертвованием Брил и Тарея добились будущего для Игроземья и всех его персонажей. Теперь они могут сами ковать свою жизнь, без участия ТЕХ. Он знал, что это жертва во имя справедливости, он понимал это все своим умом, но только не сердцем.
Когда Вейлрет снова открыл глаза, мигая от разноцветных пятен, грот уже наполнился титаническим Всеобщим Духом.
Всеобщий Дух возвышался серо-белой громадой, скрытой капюшоном; в нем не было ничего напоминающего Тарею и Брила. Его черт нельзя было разобрать, одежда была скорее метафорой, символической границей, определяющей пределы его материальной сущности. Его фигура была до того необъятна, что, казалось, она сама себя уплотнила, дабы поместиться внутри стен грота, она напоминала бесконечность, обернутую в саван.
Вейлрет не мог ни двигаться, ни говорить. Он затаил дыхание.
Всеобщий Дух распростер свои бесшумно развевающиеся рукава. Его не интересовал ни Вейлрет, ни что бы то ни было другое в этом подземелье.
Франкенштейн выглянул из-за руки Зомби и тоже замер.
Вейлрет не смел шелохнуться. Всеобщий Дух становился ярче, наполняясь потоком магической силы, энергии, сочившейся из Игроземья прямо в его тело. Вейлрет подумал, что это, должно быть, выходят ДЭЙДЫ Рокануна.., или даже вообще все ДЭЙДЫ. Всеобщий Дух, казалось, излучал уже собственную силу.
- ТЕПЕРЬ МЫ ХОЗЯЕВА ИГРЫ!
Бесполый голос гудел из глубокого провала в капюшоне. Из разбитого свода опять посыпались камни и пыль.
Вейлрет почувствовал воодушевление, сменившееся холодком, когда он понял, что "мы" Всеобщего Духа означало не персонажей Игроземья, но новую двойную бесконечную сущность того, что было Брилом и Тареей.
- МЫ БУДЕМ ИГРАТЬ ПО-НОВОМУ.
С новым взмахом пустых рукавов треснула еще одна часть стены. Но это была уже не столько трещина, сколько темный провал, ведущий в неизвестность. С немым свистом, который Вейлрет не мог ни слышать, ни ощущать, но который тем не менее отбросил его назад, в зияющую щель стал просачиваться ветер.
Призванные из разных частей Игроземья, а возможно, и из разных частей вселенной, пришли шесть первоначальных Духов - три черных и три белых. Вейлрету вспомнилось, как он в первый раз увидел Духов Земли, необъятных и устрашающих, появившихся из серебряного пояса Делраэля в преддверии Скартариса. Вспомнились ему и проклявшие Энрода Духи Смерти, вставшие с разрушенных гексагонов также для того, чтобы уничтожить Скартариса.
Зато теперь фигуры Духов Земли и Смерти казались более призрачными и смутными. Хотя они и не стали меньше, но выглядели бледными и хрупкими рядом с возвышающимся Всеобщим Духом.
Духи Земли и Смерти оставались безмолвными, склоняя головы.
Франкенштейн обогнул лежащие беспомощной грудой обломки Зомби и остановился, раскрыв рот и вылупив глаза на Духов.
- Это невозможно! Это поразительно! - бормотал он про себя.
Всеобщий Дух обратился к шести закрытым капюшонами фигурам:
- ТЕПЕРЬ МЫ МОЖЕМ ИГРАТЬ. ТЕПЕРЬ МЫ ПОЛУЧИМ УДОВОЛЬСТВИЕ.
Воздух был наэлектризован магией. Духи Земли и Смерти некоторое время мерцали в бесплодных попытках сопротивления, но не выдержали, склонились в символическом поклоне Всеобщему Духу.
Вейлрет наконец закрыл глаза, не в силах больше выносить подавляющее величие призраков. Речи Всеобщего Духа ничем не напоминали ни Брила, ни Тарею. Эти слова принадлежали не им, но были некой демонстрацией власти самих Камней, выражали волю древних Волшебников, которые, не желая терпеть вмешательство ТЕХ, предприняли свой последний, решающий шаг, свое Превращение в попытке уйти от этого.
- Тарея, послушай меня! - закричал Вейлрет. Его голос казался до смешного тонким, словно писк. Он накрепко зажмурился, ожидая быть уничтоженным в то же мгновение. Невидимая ноша внимания Всеобщего Духа, словно огромное здание, навалилась на его плечи.
Вейлрету было нечего терять. Если Всеобщий Дух не выполнит своего предназначения, тогда Игроземье обречено, не важно от чьих рук оно погибнет: ТЕХ или самого Всеобщего Духа.
- Вспомните, почему вы здесь! Тарея и Брил, вспомните, зачем вы отдали жизнь! Вы должны спасти Игроземье!
- МЫ БУДЕМ ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ХОТИМ!
Презрение, прозвучавшее в голосе Всеобщего Духа, привело Вейлрета в такое отчаяние, что он готов был броситься в пропасть. Но вместо этого, проглотив обиду и не обращая внимания на терпкий ком в горле, он выпалил сквозь грохот:
- Брил, выслушай меня! Вспомни, как ты прикоснулся к магии ДЭЙДОВ, когда вы вместе тушили пожар в Лидэйджене. Тогда ты впервые почувствовал, как опасна власть. Тарея, вспомни, как Скартарис разрушил Цитадель, которую ты пыталась спасти. Вспомни, как власть развратила Энрода, отчего он захотел использовать Камень Огня для разрушения!
Всеобщий Дух оставался неподвижным. Вейлрет продолжал говорить так быстро, как только мог:
- Вы знаете, что может произойти. Подумайте о дуэли Энтарр и Дитат, когда оба Волшебника дали вырваться на свободу силам, которые поглотили обоих соперников. Ты ведь знаешь все эти легенды, Тарея! Помнишь бракосочетание Лорда Атмунда и Леди Мэйры, когда брошенный камень раздора разжег столетние войны?
Брил, подумай о своих родителях, которым оказалось не под силу сносить выдвинутые против них обвинения и пришлось с помощью магии уничтожить самих себя. Вспомни об этом! Власть, которой вы наделены, не должна быть больше вас. Вы не можете позволить ей управлять вами - все должно быть наоборот! Вы должны управлять ею.
Шесть Духов оставались безмолвны, но Всеобщий Дух заговорил. На этот раз в бесполом, отраженном эхом голосе слышался намек на голоса Брила и Тареи:
- МЫ НЕ МОЖЕМ ЗАБЫТЬ. МЫ ПОМНИМ.
Вейлрет понял, что он на правильном пути.
- Тогда вспомните, как вы отправились на эти поиски, чтобы собрать все четыре Камня вместе и стать Всеобщим Духом. Вы хотели сохранить Игроземье, забрать его из-под влияния ТЕХ. Это было причиной поиска - вспомните Правило два! Когда персонажи пускаются в поиск - они должны довести его до конца.
Он выпрямился и снова открыл глаза.
- Чтобы завершить свои поиски, вы должны спасти Игроземье. Вы все еще связаны Правилами.
- ПРАВИЛ БОЛЬШЕ НЕТ, - сказал Всеобщий Дух. Но, несмотря на силу этих слов, в них была какая-то неуверенность.
Вейлрет ответил:
- Ваши настоящий враги - это ТЕ. Вы видели глиняное лицо одного из НИХ, Дэвида. Вы знаете о Ведущей Мелани и об остальных ТЕХ, Тэйроне и Скотте. Вы должны противостоять им.
Легкая восторженная улыбка мелькнула на его лице, и он понизил голос.
- Мы вам не соперники. У вас есть настоящий враг. Вообразите себе, сколько удовольствия вы сможете получить, одолев его. Вспомните Правило один: Игра - всегда удовольствие.
Всеобщий Дух переливался цветными бликами.
- Да, Вейлрет. Мы помним. - Голос стал мягче, в нем ясно звучал чистый дуэт Брила и Тарси. - Наше внимание направлено ТУДА.
Всеобщий Дух стал еще больше и вышел из своей огромной серой оболочки, словно переходя в другое измерение. Меньшие Духи Земли и Смерти тоже встали: все они знали, что им надлежит делать. Три черных Духа Смерти, три белых Духа Земли и единый, серый, поглотивший все Всеобщий Дух разбили между собой все границы и срослись в одну всемогущую сущность, неизмеримо более могущественную, чем каждый из них.
Это было некое Суперпревращение, рядом с которым предыдущее казалось только робким первым шагом.
Ни грот, ни гексагон, ни все Игроземье не могли бы выдержать энергии Всеобщего Духа. Вейлрет пал на камни, ослепший и ошеломленный, а Дух рос, поднимался выше и выше, наполняясь новой магической силой, вбирая в себя все знания, собранные в Игроземье.
Затем он оказался в реальности, оставив за собой только гул и напряжение.
- Великий Максвелл! - прошептал Франкенштейн.
Эпилог
Конец Игры
Дэвид чувствовал разрывы боли в голове, да и во всем теле. Персонажи, живущие в нем, были убиты один за другим. Он хотел заплакать, но не мог. Ему казалось, что кости под его щеками разбиты в крошево.
На ковре в остывшей гостиной лежал окровавленный труп Тэйрона с широко раскрытыми мертвыми глазами.
Мелани выла, глядя на карту. Скотт выглядел так, словно был не в силах понять, что им следует предпринять и как все могло так повернуться. Дэвид заставил себя открыть глаза и посмотреть сквозь красную пелену боли.
Со страшным треском с раскрашенной деревянной карты поднялся Всеобщий Дух, похожий на дым от огня, и возвысился до потолка.
Дэвид отполз назад. Мелани растерянно уставилась на него. Скотт закрыл глаза и замотал головой.
А Всеобщий Дух вещал им из провала капюшона. В воздухе лопались разряды магии.
- Теперь ваша Игра окончена. Слова отражались эхом от стен дома. Ветер снаружи, казалось, затих.
- Мы забираем Игроземье с собой. Нам больше нечего делать с вами.
- Но и нам тоже нет дела до вас! - завопил Дэвид. Его слова с трудом вырывались из распухшего горла.
Карта под Всеобщим Духом мерцала мягким светом. Паутинообразные черные линии струились с нее, как расплавленное масло.
Всеобщий Дух подался слегка назад, поглощая карту своей светящейся массой. Гексагоны Игроземья рассыпались, увеличились и полетели прочь, словно в водовороте. Сияющие блики закружились вокруг фигуры Всеобщего Духа, словно спираль Млечного Пути. Даже крошечные кусочки карты около камина поднялись и закружились в общем урагане.
Всеобщий Дух стал еще больше.
- Я оставляю только то, что принадлежит вам, - сказал он, после чего последовал слабый взрыв. Дух исчез. Несколько оставшихся ярких гексагонов одновременно вспыхнуло и растворилось в воздухе.
А на ковре гостиной осталось лежать ситналтанское оружие, и его таймер отсчитывал последние две секунды перед взрывом.
***
- Да. Всевластитель Майган, это великолепно. Позволим ли мы оружию взорваться?
Комтар Дират пристально всматривался в расстеленные перед ним карты со старательно вычерченными домами персонажей и аккуратно разрисованной гостиной. Рядом с ним располагались фишки, представляющие собой персонажей Дэвида, Мелани и Скотта, фишка Тэйрона уже вышла из игры.
Всевластитель Майган подобрал кости с игральной площадки.
- Я думаю, это решит случай. И он швырнул кости.
Паровой автомобиль вырулил позади ледяной крепости, оставив глубокие следы в снегу и льду и отскакивая от еле прикрытых снежным покрывалом крупных камней. Сейчас он ехал в неизвестность.
За секунду до смерти Верн хотел что-то сделать с ситналтанским прибором. Делраэль смотрел на устройство, но не мог понять, как его обезвредить. Трепещущий измерительный прибор показывал неумолимое приближение стрелки к красной отметке на циферблате. С обратной стороны Делраэль обнаружил выцарапанный номер 17/2, но это ничего не говорило ему.
Он нашел, откуда доносится тиканье: из большой металлической выпуклости с нарисованными цифрами. Металл был запачкан пятнами крови, длинными, смазанными отпечатками пальцев, похожими на следы слизняков. Верн пытался сделать что-то с этой выпуклостью.
Делраэль не знал, для чего она предназначена, не знал он и что делает сам прибор. Но некоторое чутье, основанное на том немногом, что он помнил о Ситналте и механизмах, которые показала Майер, говорило ему, что эта выпуклость должна каким-то образом приводить в действие весь механизм.
Если так, то цифры точно показывали, как остановить его. Он схватил выпуклость обеими руками и, призвав на помощь всю свою силу, попытался повернуть стрелку обратно к нулю и таким образом нейтрализовать оружие.
Щелкающие звуки участились, и стрелка приблизилась к красной отметке.
Верн, должно быть, царапал по стеклу, стараясь сделать то же самое.
Но тут взгляд Делраэля скользнул вниз, и он увидел кривые кровавые следы сбоку от выпуклости. Он остановился. Стало ясно, что Верн старался повернуть стрелку в другую сторону. Делраэль изо всех сил сдавил пальцами выпуклость, чтобы остановить ее движение. Щелканье сделалось более редким, но тем не менее стрелка продолжала двигаться к красной отметке.
Делраэль пробовал повернуть выпуклость в другую сторону, но та уперлась. Воин в сердцах стукнул по ней кулаком. Наконец он выдернул кинжал из-за пояса и попытался сковырнуть выпуклость. Но кончик кинжала сломался, а выпуклость просела внутрь прибора. Тиканье продолжалось.
Делраэль в отчаянии откинулся на сиденье:
- Ну что мне теперь делать?
***
Тарея ползла, уворачиваясь от летящих камней и комков грязи. Пыль с голышами густым потоком сыпалась вниз, но она быстро отыскала груду обломков, которая накрыла Брила. Уцелевшие веремы быстро скрывались в боковых проходах.
- Брил! - позвала Тарея.
Вейлрет подполз к ней и помог оттащить громоздкие камни.
Тяжело дыша, они с Тареей столкнули огромный валун. Она увидела окровавленную руку Брила, казавшуюся бледной и хрупкой. Вейлрет наклонился, чтобы взять Недоволшебника за запястье. В ответ тонкие пальцы Брила ухватились за его кисть.
Вдвоем они откопали Недоволшебника. Изо рта струилась кровь, но каким-то непостижимым образом голова избежала серьезных увечий. Его грудная клетка и ноги были раздавлены. Одна рука явно отнялась.
Жить Брилу оставалось недолго. Он был в сознании и щурился от приступов боли. Когда он напрягся, единственное слово прорвалось сквозь лопающиеся на губах алые кровавые пузыри.
- Камни! - сказал он.
Целой рукой он все еще держал три Камня. Сжимая свой Камень Воды, Тарея опустилась рядом с ним.
- Он слишком слаб, чтобы стать Всеобщим Духом, да? - спросил Вейлрет.
- Он все еще жив, - отозвалась Тарея, - он может собрать всю свою магическую силу. Но ты прав: он слишком слаб.
Она пристально вглядывалась в хилую фигурку Недоволшебника. Отрывистые слова Энрода пришли ей на память. Он ведь даже не чистокровный Волшебник, что за Всеобщий Дух может из него выйти? Ущербный! Ущербный!
Сардун всегда настаивал на том, что только она, Тарея, последняя из расы Волшебников, надежда всего Игроземья, в состоянии принять на себя некую великую миссию.
Она ясно поняла, что следует делать, дабы оправдать отцовские надежды.
- Я должна последовать за ним. Вместе мы станем Всеобщим Духом. - Она опустила голову и посмотрела на умирающего Недоволшебника. - Мои знания объединятся с его опытом, мои воля и красота - с его возрастом и пониманием власти. Вейлрет с ужасом посмотрел на нее.
- Ты с ума сошла, Тарея? Ты должна остаться здесь, со мной!
Тарея почувствовала нежность, глядя на него. Это был первый раз, когда он сказал ей что-то в этом духе. Наконец она разобралась в своих чувствах: Делраэль был мужчиной, которым она восхищалась, зато с Вейлретом у них было очень много общего.
Но даже теперь она чувствовала, как в ней звучит зов крови Волшебников.
Тарея всегда старалась ужиться среди человеческих персонажей, хорошо играла свою роль, хотя никогда не чувствовала от этого удовлетворения. Она в одиночестве провела целых три десятилетия, поглощенная изучением истории Игры, Правил и того, что надлежит делать персонажам. Ей нравилось читать легенды и предания в академическом изложении свитков, но теперь она сама стояла перед последним в ее жизни выбором.
Она должна была выбрать между Вейлретом, к которому она стремилась всей душой, и своим долгом Волшебницы. Ее решение было так же важно, как выбор древних Волшебников, когда те в первый раз совершили Превращение.
- Нет, - сказала Тарея. - Это то, что я должна сделать, и ты знаешь это так же хорошо, как и я.
Вейлрет в отчаянии смотрел на своего друга Брила, лежащего при смерти, и понимал, что Тарея тоже вскоре уйдет навеки. Губы его несколько раз дрогнули, но он так и не смог произнести ни слова. Тарея отвернулась от него: она не должна была больше смотреть в лицо сомнениям.
Она вытащила Камень Воды и склонилась над Брилом, чтобы взять из его окровавленной ладони три Камня. Затем сжала его уцелевшую руку в своей. По телу Недоволшебника проходили последние судороги.
- Мы пойдем вместе, Брил.
Она держала в руках Камни и чувствовала их тепло, их магию, ослепляющую ее своим светом. Все еще держась за запястье Брила, она бросила все четыре Камня.
***
Вейлрет отступил назад и прикрыл глаза, ослепленный сиянием, более ярким, чем взорвавшаяся звезда, выстрелившим из Камней белым, синим, красным и зеленым, взвившимся вверх и поглотившим Тарею и Брила, осев на них облаком раскаленных снежинок. Вейлрет не мог в точности сказать, когда именно он совершенно перестал видеть Тарею, когда они с Брилом стали неразличимы в этом сияющем облаке. Тонкие ниточки колдовства разрастались сетью и набухали, разрываясь снопами пламени, невиданного со времен Превращения.
Оставшиеся в гроте люди-черви усыхали и съеживались от этого света, их тела чернели. Те из них, что не умерли сразу, пытались скрыться в толще земляных стен.
Вейлрет отвернулся, не в силах видеть этот блеск, чувствуя невосполнимую горечь утраты. Он сейчас ясно осознавал, что они с Брилом пустились на поиски с единственной целью - сделать это возможным. Но когда он смотрел на этот океан магии, то понимал, что сейчас Брил мертв для него, как если бы он просто истек кровью на земляном полу грота, и что точно так же потеряна и Тарея.
Однако своим самопожертвованием Брил и Тарея добились будущего для Игроземья и всех его персонажей. Теперь они могут сами ковать свою жизнь, без участия ТЕХ. Он знал, что это жертва во имя справедливости, он понимал это все своим умом, но только не сердцем.
Когда Вейлрет снова открыл глаза, мигая от разноцветных пятен, грот уже наполнился титаническим Всеобщим Духом.
Всеобщий Дух возвышался серо-белой громадой, скрытой капюшоном; в нем не было ничего напоминающего Тарею и Брила. Его черт нельзя было разобрать, одежда была скорее метафорой, символической границей, определяющей пределы его материальной сущности. Его фигура была до того необъятна, что, казалось, она сама себя уплотнила, дабы поместиться внутри стен грота, она напоминала бесконечность, обернутую в саван.
Вейлрет не мог ни двигаться, ни говорить. Он затаил дыхание.
Всеобщий Дух распростер свои бесшумно развевающиеся рукава. Его не интересовал ни Вейлрет, ни что бы то ни было другое в этом подземелье.
Франкенштейн выглянул из-за руки Зомби и тоже замер.
Вейлрет не смел шелохнуться. Всеобщий Дух становился ярче, наполняясь потоком магической силы, энергии, сочившейся из Игроземья прямо в его тело. Вейлрет подумал, что это, должно быть, выходят ДЭЙДЫ Рокануна.., или даже вообще все ДЭЙДЫ. Всеобщий Дух, казалось, излучал уже собственную силу.
- ТЕПЕРЬ МЫ ХОЗЯЕВА ИГРЫ!
Бесполый голос гудел из глубокого провала в капюшоне. Из разбитого свода опять посыпались камни и пыль.
Вейлрет почувствовал воодушевление, сменившееся холодком, когда он понял, что "мы" Всеобщего Духа означало не персонажей Игроземья, но новую двойную бесконечную сущность того, что было Брилом и Тареей.
- МЫ БУДЕМ ИГРАТЬ ПО-НОВОМУ.
С новым взмахом пустых рукавов треснула еще одна часть стены. Но это была уже не столько трещина, сколько темный провал, ведущий в неизвестность. С немым свистом, который Вейлрет не мог ни слышать, ни ощущать, но который тем не менее отбросил его назад, в зияющую щель стал просачиваться ветер.
Призванные из разных частей Игроземья, а возможно, и из разных частей вселенной, пришли шесть первоначальных Духов - три черных и три белых. Вейлрету вспомнилось, как он в первый раз увидел Духов Земли, необъятных и устрашающих, появившихся из серебряного пояса Делраэля в преддверии Скартариса. Вспомнились ему и проклявшие Энрода Духи Смерти, вставшие с разрушенных гексагонов также для того, чтобы уничтожить Скартариса.
Зато теперь фигуры Духов Земли и Смерти казались более призрачными и смутными. Хотя они и не стали меньше, но выглядели бледными и хрупкими рядом с возвышающимся Всеобщим Духом.
Духи Земли и Смерти оставались безмолвными, склоняя головы.
Франкенштейн обогнул лежащие беспомощной грудой обломки Зомби и остановился, раскрыв рот и вылупив глаза на Духов.
- Это невозможно! Это поразительно! - бормотал он про себя.
Всеобщий Дух обратился к шести закрытым капюшонами фигурам:
- ТЕПЕРЬ МЫ МОЖЕМ ИГРАТЬ. ТЕПЕРЬ МЫ ПОЛУЧИМ УДОВОЛЬСТВИЕ.
Воздух был наэлектризован магией. Духи Земли и Смерти некоторое время мерцали в бесплодных попытках сопротивления, но не выдержали, склонились в символическом поклоне Всеобщему Духу.
Вейлрет наконец закрыл глаза, не в силах больше выносить подавляющее величие призраков. Речи Всеобщего Духа ничем не напоминали ни Брила, ни Тарею. Эти слова принадлежали не им, но были некой демонстрацией власти самих Камней, выражали волю древних Волшебников, которые, не желая терпеть вмешательство ТЕХ, предприняли свой последний, решающий шаг, свое Превращение в попытке уйти от этого.
- Тарея, послушай меня! - закричал Вейлрет. Его голос казался до смешного тонким, словно писк. Он накрепко зажмурился, ожидая быть уничтоженным в то же мгновение. Невидимая ноша внимания Всеобщего Духа, словно огромное здание, навалилась на его плечи.
Вейлрету было нечего терять. Если Всеобщий Дух не выполнит своего предназначения, тогда Игроземье обречено, не важно от чьих рук оно погибнет: ТЕХ или самого Всеобщего Духа.
- Вспомните, почему вы здесь! Тарея и Брил, вспомните, зачем вы отдали жизнь! Вы должны спасти Игроземье!
- МЫ БУДЕМ ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ХОТИМ!
Презрение, прозвучавшее в голосе Всеобщего Духа, привело Вейлрета в такое отчаяние, что он готов был броситься в пропасть. Но вместо этого, проглотив обиду и не обращая внимания на терпкий ком в горле, он выпалил сквозь грохот:
- Брил, выслушай меня! Вспомни, как ты прикоснулся к магии ДЭЙДОВ, когда вы вместе тушили пожар в Лидэйджене. Тогда ты впервые почувствовал, как опасна власть. Тарея, вспомни, как Скартарис разрушил Цитадель, которую ты пыталась спасти. Вспомни, как власть развратила Энрода, отчего он захотел использовать Камень Огня для разрушения!
Всеобщий Дух оставался неподвижным. Вейлрет продолжал говорить так быстро, как только мог:
- Вы знаете, что может произойти. Подумайте о дуэли Энтарр и Дитат, когда оба Волшебника дали вырваться на свободу силам, которые поглотили обоих соперников. Ты ведь знаешь все эти легенды, Тарея! Помнишь бракосочетание Лорда Атмунда и Леди Мэйры, когда брошенный камень раздора разжег столетние войны?
Брил, подумай о своих родителях, которым оказалось не под силу сносить выдвинутые против них обвинения и пришлось с помощью магии уничтожить самих себя. Вспомни об этом! Власть, которой вы наделены, не должна быть больше вас. Вы не можете позволить ей управлять вами - все должно быть наоборот! Вы должны управлять ею.
Шесть Духов оставались безмолвны, но Всеобщий Дух заговорил. На этот раз в бесполом, отраженном эхом голосе слышался намек на голоса Брила и Тареи:
- МЫ НЕ МОЖЕМ ЗАБЫТЬ. МЫ ПОМНИМ.
Вейлрет понял, что он на правильном пути.
- Тогда вспомните, как вы отправились на эти поиски, чтобы собрать все четыре Камня вместе и стать Всеобщим Духом. Вы хотели сохранить Игроземье, забрать его из-под влияния ТЕХ. Это было причиной поиска - вспомните Правило два! Когда персонажи пускаются в поиск - они должны довести его до конца.
Он выпрямился и снова открыл глаза.
- Чтобы завершить свои поиски, вы должны спасти Игроземье. Вы все еще связаны Правилами.
- ПРАВИЛ БОЛЬШЕ НЕТ, - сказал Всеобщий Дух. Но, несмотря на силу этих слов, в них была какая-то неуверенность.
Вейлрет ответил:
- Ваши настоящий враги - это ТЕ. Вы видели глиняное лицо одного из НИХ, Дэвида. Вы знаете о Ведущей Мелани и об остальных ТЕХ, Тэйроне и Скотте. Вы должны противостоять им.
Легкая восторженная улыбка мелькнула на его лице, и он понизил голос.
- Мы вам не соперники. У вас есть настоящий враг. Вообразите себе, сколько удовольствия вы сможете получить, одолев его. Вспомните Правило один: Игра - всегда удовольствие.
Всеобщий Дух переливался цветными бликами.
- Да, Вейлрет. Мы помним. - Голос стал мягче, в нем ясно звучал чистый дуэт Брила и Тарси. - Наше внимание направлено ТУДА.
Всеобщий Дух стал еще больше и вышел из своей огромной серой оболочки, словно переходя в другое измерение. Меньшие Духи Земли и Смерти тоже встали: все они знали, что им надлежит делать. Три черных Духа Смерти, три белых Духа Земли и единый, серый, поглотивший все Всеобщий Дух разбили между собой все границы и срослись в одну всемогущую сущность, неизмеримо более могущественную, чем каждый из них.
Это было некое Суперпревращение, рядом с которым предыдущее казалось только робким первым шагом.
Ни грот, ни гексагон, ни все Игроземье не могли бы выдержать энергии Всеобщего Духа. Вейлрет пал на камни, ослепший и ошеломленный, а Дух рос, поднимался выше и выше, наполняясь новой магической силой, вбирая в себя все знания, собранные в Игроземье.
Затем он оказался в реальности, оставив за собой только гул и напряжение.
- Великий Максвелл! - прошептал Франкенштейн.
Эпилог
Конец Игры
Дэвид чувствовал разрывы боли в голове, да и во всем теле. Персонажи, живущие в нем, были убиты один за другим. Он хотел заплакать, но не мог. Ему казалось, что кости под его щеками разбиты в крошево.
На ковре в остывшей гостиной лежал окровавленный труп Тэйрона с широко раскрытыми мертвыми глазами.
Мелани выла, глядя на карту. Скотт выглядел так, словно был не в силах понять, что им следует предпринять и как все могло так повернуться. Дэвид заставил себя открыть глаза и посмотреть сквозь красную пелену боли.
Со страшным треском с раскрашенной деревянной карты поднялся Всеобщий Дух, похожий на дым от огня, и возвысился до потолка.
Дэвид отполз назад. Мелани растерянно уставилась на него. Скотт закрыл глаза и замотал головой.
А Всеобщий Дух вещал им из провала капюшона. В воздухе лопались разряды магии.
- Теперь ваша Игра окончена. Слова отражались эхом от стен дома. Ветер снаружи, казалось, затих.
- Мы забираем Игроземье с собой. Нам больше нечего делать с вами.
- Но и нам тоже нет дела до вас! - завопил Дэвид. Его слова с трудом вырывались из распухшего горла.
Карта под Всеобщим Духом мерцала мягким светом. Паутинообразные черные линии струились с нее, как расплавленное масло.
Всеобщий Дух подался слегка назад, поглощая карту своей светящейся массой. Гексагоны Игроземья рассыпались, увеличились и полетели прочь, словно в водовороте. Сияющие блики закружились вокруг фигуры Всеобщего Духа, словно спираль Млечного Пути. Даже крошечные кусочки карты около камина поднялись и закружились в общем урагане.
Всеобщий Дух стал еще больше.
- Я оставляю только то, что принадлежит вам, - сказал он, после чего последовал слабый взрыв. Дух исчез. Несколько оставшихся ярких гексагонов одновременно вспыхнуло и растворилось в воздухе.
А на ковре гостиной осталось лежать ситналтанское оружие, и его таймер отсчитывал последние две секунды перед взрывом.
***
- Да. Всевластитель Майган, это великолепно. Позволим ли мы оружию взорваться?
Комтар Дират пристально всматривался в расстеленные перед ним карты со старательно вычерченными домами персонажей и аккуратно разрисованной гостиной. Рядом с ним располагались фишки, представляющие собой персонажей Дэвида, Мелани и Скотта, фишка Тэйрона уже вышла из игры.
Всевластитель Майган подобрал кости с игральной площадки.
- Я думаю, это решит случай. И он швырнул кости.