Это был Катцалькоатль, воинственный бог мудрости, земледелия и ремесел. Первоначальный бог грозы и молнии.
С севера, в колеснице, влекомой двумя козлами, мчался мужчина. Огромный, краснобородый, облаченный в шлем и кольчугу. На нем был железный пояс и рукавицы. Правил он стоя. В левой руке держал поводья. В правой сжимал, на короткой рукояти, молот. Его плащ развевался. Это был плащ-буря. Грохот колес колесницы разносился по всему небу.
Смеясь, краснобородый раскручивал молот и бросал его. Там, куда он падал, вспыхивал огонь, и воздух содрогался раскатами грома. А потом молот возвращался обратно к краснобородому. (Тор, воинственный бог грома. Первоначально — верховное божество).
Все трое оказались такими громадными, что едва умещались на небе. Ад затрепетал при их появлении. Дьяволы пустились в бегство. Когда удрал главарь, искусственная жизнь покинула тело гиганта. Его падение сопровождалось грохотом, от которого я сам не удержался на ногах, полетел наземь. Упав, гигант уничтожил большую часть замка. Наши спасители не стали задерживаться, чтобы сравнять с землей все остальное. Без промедления кинулись в погоню. Не думаю, что многим удалось спастись.
Мы не стали дожидаться конца этой битвы. Джинни закончила читать заклинания и схватила Валерию. Я сунул меч Декатура в зубы, да будь я проклят, если оставлю здесь тебя.
Посадив Свертальфа на сгиб локтя, свободной рукой я поднял с пола за шиворот демона — похитителя Валерии, у него была сломан нога.
— Хозяин, не убивай мен, я исправлюсь, я все скажу, я скажу все, что вы хотите, — безостановочно скулил он. Злу незнакомо чувство чести.
Джинни выкрикнула последнее слово, сделала последний пасс.
Перенос!..
С севера, в колеснице, влекомой двумя козлами, мчался мужчина. Огромный, краснобородый, облаченный в шлем и кольчугу. На нем был железный пояс и рукавицы. Правил он стоя. В левой руке держал поводья. В правой сжимал, на короткой рукояти, молот. Его плащ развевался. Это был плащ-буря. Грохот колес колесницы разносился по всему небу.
Смеясь, краснобородый раскручивал молот и бросал его. Там, куда он падал, вспыхивал огонь, и воздух содрогался раскатами грома. А потом молот возвращался обратно к краснобородому. (Тор, воинственный бог грома. Первоначально — верховное божество).
Все трое оказались такими громадными, что едва умещались на небе. Ад затрепетал при их появлении. Дьяволы пустились в бегство. Когда удрал главарь, искусственная жизнь покинула тело гиганта. Его падение сопровождалось грохотом, от которого я сам не удержался на ногах, полетел наземь. Упав, гигант уничтожил большую часть замка. Наши спасители не стали задерживаться, чтобы сравнять с землей все остальное. Без промедления кинулись в погоню. Не думаю, что многим удалось спастись.
Мы не стали дожидаться конца этой битвы. Джинни закончила читать заклинания и схватила Валерию. Я сунул меч Декатура в зубы, да будь я проклят, если оставлю здесь тебя.
Посадив Свертальфа на сгиб локтя, свободной рукой я поднял с пола за шиворот демона — похитителя Валерии, у него была сломан нога.
— Хозяин, не убивай мен, я исправлюсь, я все скажу, я скажу все, что вы хотите, — безостановочно скулил он. Злу незнакомо чувство чести.
Джинни выкрикнула последнее слово, сделала последний пасс.
Перенос!..
Глава 33
Этот перенос полностью отличался от предыдущего. Мы возвращались во Вселенную, откуда родом. Силы космоса не препятствовали, а наоборот, способствовали перемещению. На мгновение мир перешел во вращение, и мы дома.
Команда Барни по-прежнему ждала нас в лаборатории. Они отшатнулись, когда увидели нас под колоколом. Крик, плач, всхлипывания, благодарственные молитвы. Оказалось, мы отсутствовали всего лишь около двух часов. А может, по адским меркам, прошло не больше времени? Нельзя сказать наверняка, что наши часы остановились еще во времени первого переноса. Казалось, будто миновали столетия. Но, я взглянул на Джинни с Валерией, и почудилось, что и двух-то часов и не было. Не было даже секунды…
Девочка недоуменно оглядывалась, заморгала огромными небесно-голубыми глазами. Меня поразила мысль, что ужасный вид похитившей ее твари, мог сильно испугать ее, повредить ее психику.
Дрожа, я нагнулся над ней:
— Радость моя, с тобой все в порядке?
— О, папочка, — она светилась в улыбке. — Это было так весело. Давай снова.
Джинни отпустила ее. Усадила. Склонившись, я привлек свою маленькую к себе. Она недовольно оттолкнула меня:
— Хочу кушать.
Я выпустил пленника. Когда колокол подняли, он попробовал уползти. Но не мог выбраться за пределы пятиугольника. Кроме того, по моей просьбе Джинни наложила на него чары, не дающие ему вернуться в Нижний Континуум без нашего разрешения.
Сверкающий Нож все же получил свой ордер. Он тоже нас, ждал, во главе целой банды фэбээровцев. Широко шагая, раздвигая мешавших, он вошел под колокол и поднял демона за здоровую ногу. Демон казался гротескно крошечным в его ладони.
— Хозяин, не убивайте, — молила тварь. — Я все расскажу… Не мучайте…
Позже мы обнаружили, что наша масса обмена, перенесенная сюда из адской Вселенной, представляла в основном скопление щебня, грязи и так далее. Почему-то содержалось большое количество атомарной серы, дегтя и производных нефти — легких гидрокарбонатов. Харди и Грисволд провели немало времени, занимаясь их классификацией и определяя конфигурацию. Все они относились к разряду взрывчатых и горючих материалов. Потом по моей просьбе вся эта взрывчато-горючая дрянь, была основательно перемешана с обычными земными веществами. Это было сделано, чтобы обезопасить нас на тот случай, если обмену подвергнется лишь небольшая часть всего этого (и действительно, как вы понимаете, конечная масса обмена составила всего несколько футов). Все суетились, выбирая на память грязь из бутылки с сильными кислотами, ружейные патроны, бритвенные лезвия и прочую дребедень. Барни впоследствии соорудил управляемую фотоэлементами штуковину, которая воспламеняла вещества массы обмена точно в момент выхода из нашей Вселенной. Полагаю, что той части Ада, где масса материализовалась, сильно не поздоровилось.
С возвращением Валерии, разумеется, от подменыша и следа не осталось. Бедный комок плоти, надеюсь, что тебе позволили умереть.
Но тогда я не думал об этих вещах. Убедившись, что с нашей дочерью все в порядке, мы с Джинни кинулись друг к другу в объятия. Наш первый поцелуй был прерван взрывом такой радости, такого счастья, что эхо его никогда не заглохнет в нас. И когда мы снова нашли в себе силы взглянуть в этот мир, Свертальф был только Свертальф…
В моем мозгу раздался, полный доброты, голос:
"Да, за этот подвиг Янош Больян удостоится сана святости, м ему позволено занять место рядом с Богом. Как я рад! И как рад, друзья, что вы победили и нанесли поражение врагам Всевышнего, а также, что Валерия Стивеновна спасена.
Признаюсь, что у меня есть для радости и собственные эгоистические основания. Увиденное в этом путешествии подсказало мне некоторые новые теоретические анализы … обработка…".
Я понял желание, которое Лобачевский постеснялся высказать откровенно, и сам предложил:
— Вам бы хотелось задержать здесь еще на некоторое время?
— Честно говоря, да. На несколько дней. Потом я действительно должен буду вернуться обратно. Это было бы замечательно — заниматься исследованиями, став как бы снова не просто душой, а обычным человеком. Это было бы интересно, Стивен Павлович. Было бы крайне любопытно посмотреть, на что ты способен, оказавшись вновь человеком, — торопливо. Умоляю вас, уважаемый друг, не рассматривайте сказанное, как просьбу. Ваша жена и вы сами рисковали жизнью, испытывали такие лишения. Вы находились под страхом потери того, что значит для вас больше, чем даже ваша взаимная любовь. Вы, конечно, хотите отпраздновать вашу замечательную победу. Но, поверьте мне, я бы никогда себе не позволил такое неделикатное отношение…
Я нежно и задумчиво глядел на Джинни, и ответил мысленно:
"Я понимаю, что вы подразумеваете, Ник. Я всегда готов на это — «праздновать» со своей Джинни. Я хочу, чтобы вся наша жизнь стала сплошным праздником, каждая мельчайшая ее секунда. И пусть так и будет, пока мы совсем не состаримся.
Но вы забываете, что наша грешная плоть ограничена не только духовно, но и физически. Джинни нужно как следует отдохнуть. Да и мне не мешало. Кроме того, мне хочется увидеть, как то, что вы напишите, появится в каком-нибудь соответствующем издании. Это будет здорово способствовать нашей популярности…"
Вот так и случилось, что хотя сквозь Хаос Ада нас вел Больян, первый отчет о нем опубликован за подписью Лобачевского…
***
Не могу утверждать, что вся наша дальнейшая жизнь складывалась только счастливо и безмятежно. Вам бы понравилось стать знаменитым? Возможно, вам знакомо все это. Репортеры, интервью по магическому кристаллу, ежедневные тонны писем, статья, охотники за фотографиями и автографами, воинственно настроенные забулдыги, идиотские телефонные звонки, непрошенные посетители, подхалимы.
Все правильно, ну а далее перечисляйте сами. Я получил в фирме хорошую должность. Лучшую, чем я, вероятно, заслужил. Джинни открыла собственную студию — об этом она всегда мечтала. В общем, особого общественного интереса мы уже не представляли.
А тем временем Валерия достигла того возраста, когда начинают дружить с мальчиками. Нам казалось, что ни один знакомый нашей дочери не достоин ее. Говорят, что такие ощущения знакомы каждому, у кого есть дочь. Все проходят через это. Но я был слишком занят другими делами, чтобы слишком уж беспокоиться.
Вот и вся история. Публичная лекция-исповедь демона, привела к эффективному развалу церкви иоаннитов. Конечно, оставалось еще некоторое число ее самых твердолобых приверженцев, но особого вреда они уже причинить не могли.
Впоследствии образовалось ее реформистское ответвление — во главе с моим старым знакомым Мармидоном. Эта обновленная церковь объявила, что Евангелие Любви — такое же Евангелие, как и остальные, а вера — одно из вероучений в числе других.
Поскольку ни гностицизм, ни тайный сатанизм не проник туда, не думаю, чтобы Святой Петр или кроткий добряк святой Иоанн, стал бы особенно возражать.
Перед тем, как вознестись из моего мозга на небо, Лобачевский продемонстрировал мне доказательства нескольких теорем. Я ничего не понял. Те, кто хоть как-то мог разобраться, утверждают, что теперь эффективность волшебства, созданного людьми Барни в те давно минувшие жуткие времена, может быть повышено вдвойне. Нашему приятелю, Бобу Сверкающему Ножу, пришлось немало потрудиться, подготавливая почву для распространения новых научных взглядов. Но действовать ему пришлось осторожно, и предстоит еще большая работа. Нельзя безоговорочно доверяться каждому старому чудаку, наделенному от природы выдающимися способностями. И все же — правительству Соединенных Штатов (и не только ему) известно, как можно вторгнуться в Ад, если он вынуждает их к тому.
Маловероятно, чтобы армия Земли смогла завоевать Нижний Континуум, но бед неприятелю доставит она предостаточно.
Итак, у нас нет времени опасаться еще одного, прямого нападения со стороны Врага. Со стороны человека — да.
Потому, что есть еще люди развращенные и испорченные, подверженные искушению и соблазну. Люди — лжецы и люди-предатели. Но думаю, что если мы сохраним свою честь незапятнанной, а порох сухим — нам не придется перетерпеть слишком многого.
Оглядываясь назад, я часто не могу поверить, что это было на самом деле. Что через все это прошли, со всем справились. Рыжеволосая ведьма, волк-оборотень, с обрубленным хвостом, и щеголяющий высокомерием черный кот.
И тогда я вспоминаю, что враг лишен чувства юмора. И наоборот, уверен, что Бог любит посмеяться… ??
Команда Барни по-прежнему ждала нас в лаборатории. Они отшатнулись, когда увидели нас под колоколом. Крик, плач, всхлипывания, благодарственные молитвы. Оказалось, мы отсутствовали всего лишь около двух часов. А может, по адским меркам, прошло не больше времени? Нельзя сказать наверняка, что наши часы остановились еще во времени первого переноса. Казалось, будто миновали столетия. Но, я взглянул на Джинни с Валерией, и почудилось, что и двух-то часов и не было. Не было даже секунды…
Девочка недоуменно оглядывалась, заморгала огромными небесно-голубыми глазами. Меня поразила мысль, что ужасный вид похитившей ее твари, мог сильно испугать ее, повредить ее психику.
Дрожа, я нагнулся над ней:
— Радость моя, с тобой все в порядке?
— О, папочка, — она светилась в улыбке. — Это было так весело. Давай снова.
Джинни отпустила ее. Усадила. Склонившись, я привлек свою маленькую к себе. Она недовольно оттолкнула меня:
— Хочу кушать.
Я выпустил пленника. Когда колокол подняли, он попробовал уползти. Но не мог выбраться за пределы пятиугольника. Кроме того, по моей просьбе Джинни наложила на него чары, не дающие ему вернуться в Нижний Континуум без нашего разрешения.
Сверкающий Нож все же получил свой ордер. Он тоже нас, ждал, во главе целой банды фэбээровцев. Широко шагая, раздвигая мешавших, он вошел под колокол и поднял демона за здоровую ногу. Демон казался гротескно крошечным в его ладони.
— Хозяин, не убивайте, — молила тварь. — Я все расскажу… Не мучайте…
Позже мы обнаружили, что наша масса обмена, перенесенная сюда из адской Вселенной, представляла в основном скопление щебня, грязи и так далее. Почему-то содержалось большое количество атомарной серы, дегтя и производных нефти — легких гидрокарбонатов. Харди и Грисволд провели немало времени, занимаясь их классификацией и определяя конфигурацию. Все они относились к разряду взрывчатых и горючих материалов. Потом по моей просьбе вся эта взрывчато-горючая дрянь, была основательно перемешана с обычными земными веществами. Это было сделано, чтобы обезопасить нас на тот случай, если обмену подвергнется лишь небольшая часть всего этого (и действительно, как вы понимаете, конечная масса обмена составила всего несколько футов). Все суетились, выбирая на память грязь из бутылки с сильными кислотами, ружейные патроны, бритвенные лезвия и прочую дребедень. Барни впоследствии соорудил управляемую фотоэлементами штуковину, которая воспламеняла вещества массы обмена точно в момент выхода из нашей Вселенной. Полагаю, что той части Ада, где масса материализовалась, сильно не поздоровилось.
С возвращением Валерии, разумеется, от подменыша и следа не осталось. Бедный комок плоти, надеюсь, что тебе позволили умереть.
Но тогда я не думал об этих вещах. Убедившись, что с нашей дочерью все в порядке, мы с Джинни кинулись друг к другу в объятия. Наш первый поцелуй был прерван взрывом такой радости, такого счастья, что эхо его никогда не заглохнет в нас. И когда мы снова нашли в себе силы взглянуть в этот мир, Свертальф был только Свертальф…
В моем мозгу раздался, полный доброты, голос:
"Да, за этот подвиг Янош Больян удостоится сана святости, м ему позволено занять место рядом с Богом. Как я рад! И как рад, друзья, что вы победили и нанесли поражение врагам Всевышнего, а также, что Валерия Стивеновна спасена.
Признаюсь, что у меня есть для радости и собственные эгоистические основания. Увиденное в этом путешествии подсказало мне некоторые новые теоретические анализы … обработка…".
Я понял желание, которое Лобачевский постеснялся высказать откровенно, и сам предложил:
— Вам бы хотелось задержать здесь еще на некоторое время?
— Честно говоря, да. На несколько дней. Потом я действительно должен буду вернуться обратно. Это было бы замечательно — заниматься исследованиями, став как бы снова не просто душой, а обычным человеком. Это было бы интересно, Стивен Павлович. Было бы крайне любопытно посмотреть, на что ты способен, оказавшись вновь человеком, — торопливо. Умоляю вас, уважаемый друг, не рассматривайте сказанное, как просьбу. Ваша жена и вы сами рисковали жизнью, испытывали такие лишения. Вы находились под страхом потери того, что значит для вас больше, чем даже ваша взаимная любовь. Вы, конечно, хотите отпраздновать вашу замечательную победу. Но, поверьте мне, я бы никогда себе не позволил такое неделикатное отношение…
Я нежно и задумчиво глядел на Джинни, и ответил мысленно:
"Я понимаю, что вы подразумеваете, Ник. Я всегда готов на это — «праздновать» со своей Джинни. Я хочу, чтобы вся наша жизнь стала сплошным праздником, каждая мельчайшая ее секунда. И пусть так и будет, пока мы совсем не состаримся.
Но вы забываете, что наша грешная плоть ограничена не только духовно, но и физически. Джинни нужно как следует отдохнуть. Да и мне не мешало. Кроме того, мне хочется увидеть, как то, что вы напишите, появится в каком-нибудь соответствующем издании. Это будет здорово способствовать нашей популярности…"
Вот так и случилось, что хотя сквозь Хаос Ада нас вел Больян, первый отчет о нем опубликован за подписью Лобачевского…
***
Не могу утверждать, что вся наша дальнейшая жизнь складывалась только счастливо и безмятежно. Вам бы понравилось стать знаменитым? Возможно, вам знакомо все это. Репортеры, интервью по магическому кристаллу, ежедневные тонны писем, статья, охотники за фотографиями и автографами, воинственно настроенные забулдыги, идиотские телефонные звонки, непрошенные посетители, подхалимы.
Все правильно, ну а далее перечисляйте сами. Я получил в фирме хорошую должность. Лучшую, чем я, вероятно, заслужил. Джинни открыла собственную студию — об этом она всегда мечтала. В общем, особого общественного интереса мы уже не представляли.
А тем временем Валерия достигла того возраста, когда начинают дружить с мальчиками. Нам казалось, что ни один знакомый нашей дочери не достоин ее. Говорят, что такие ощущения знакомы каждому, у кого есть дочь. Все проходят через это. Но я был слишком занят другими делами, чтобы слишком уж беспокоиться.
Вот и вся история. Публичная лекция-исповедь демона, привела к эффективному развалу церкви иоаннитов. Конечно, оставалось еще некоторое число ее самых твердолобых приверженцев, но особого вреда они уже причинить не могли.
Впоследствии образовалось ее реформистское ответвление — во главе с моим старым знакомым Мармидоном. Эта обновленная церковь объявила, что Евангелие Любви — такое же Евангелие, как и остальные, а вера — одно из вероучений в числе других.
Поскольку ни гностицизм, ни тайный сатанизм не проник туда, не думаю, чтобы Святой Петр или кроткий добряк святой Иоанн, стал бы особенно возражать.
Перед тем, как вознестись из моего мозга на небо, Лобачевский продемонстрировал мне доказательства нескольких теорем. Я ничего не понял. Те, кто хоть как-то мог разобраться, утверждают, что теперь эффективность волшебства, созданного людьми Барни в те давно минувшие жуткие времена, может быть повышено вдвойне. Нашему приятелю, Бобу Сверкающему Ножу, пришлось немало потрудиться, подготавливая почву для распространения новых научных взглядов. Но действовать ему пришлось осторожно, и предстоит еще большая работа. Нельзя безоговорочно доверяться каждому старому чудаку, наделенному от природы выдающимися способностями. И все же — правительству Соединенных Штатов (и не только ему) известно, как можно вторгнуться в Ад, если он вынуждает их к тому.
Маловероятно, чтобы армия Земли смогла завоевать Нижний Континуум, но бед неприятелю доставит она предостаточно.
Итак, у нас нет времени опасаться еще одного, прямого нападения со стороны Врага. Со стороны человека — да.
Потому, что есть еще люди развращенные и испорченные, подверженные искушению и соблазну. Люди — лжецы и люди-предатели. Но думаю, что если мы сохраним свою честь незапятнанной, а порох сухим — нам не придется перетерпеть слишком многого.
Оглядываясь назад, я часто не могу поверить, что это было на самом деле. Что через все это прошли, со всем справились. Рыжеволосая ведьма, волк-оборотень, с обрубленным хвостом, и щеголяющий высокомерием черный кот.
И тогда я вспоминаю, что враг лишен чувства юмора. И наоборот, уверен, что Бог любит посмеяться… ??