Страница:
— Мы слушаем, — сказал он.
— Боюсь, что не смогу изложить вам какой-либо конкретный план. Нас очень беспокоит противостояние, связанное с Обителью Мрака. «Нас» означает компанию, на которую работаем я и мои спутники. Разумеется, это беспокойство разделяют и руководители сотрудничающих с нами фирм. Война столь же губительна для торговли, как и для всего остального. Не только… гм… экономические соображения, но и справедливость, как таковая, вынуждает нас сделать все возможное, чтобы предотвратить войну. Вам, несомненно, известно, что Торгово-техническая Лига — не государство, однако ее мощь сопоставима с мощью любой державы. Она с радостью окажет любую помощь в деле достижения мирного соглашения.
— Ты говоришь не от имени всей Лиги. В ней больше нет единогласия.
«Туше* note 9, — подумал Фолкейн: чувство было такое, будто его и впрямь пронзили клинком. — О космос, откуда бабуритам то известно? По идее, они должны знать о политике Технических цивилизаций так же мало, как мы — об их политической возне.
Правда, если они уже долго готовятся к войне с нами, значит, заранее успели тщательно нас изучить. Но когда и как?
Если бы среди нас терся не в меру любопытствующий бабурит, ван Рийн наверняка прослышал бы об этом: слишком уж приметные они создания. Разумеется, бабуриты не могли надеяться, что такого рода сведения им будут доставлять заезжие купцы «Семерки», особенно после того как торговля, по сути дела, замерла.
Узнать о том, что они так хорошо осведомлены, уже само по себе означало добыть животрепещущие важные сведения. Надо поставить в известность ван Рийна».
Фолкейн принял решение едва ли не по наитию. Лучше всего, пожалуй, не показывать этому офицеру (?), что он в смятении.
— Мы будем рады обсудить с тобой и этот, и какой угодно другой вопрос, — сказал Дэвид, стараясь выиграть время.. — Если мы сумеем что-то вам объяснить и получить объяснения от нас, наше путешествие можно будет считать успешным. Хотел бы подчеркнуть, что мы никоим образом не представляем Содружество. Скажу больше, ни один из нас троих не числится среди его подданных. Не имеет значения, к кому в конце концов отойдет Обитель Мрака: компании Лиги все равно будут торговать с ее владельцами (если только планету не захапает Бабур и не оставит все сверхметаллы себе). Надеюсь, вы воспримете нас как своего рода послов (при первой же возможности готовых заняться заодно и шпионажем). Мы имеем опыт сношений с разными расами, поэтому, возможно, наши шансы произвести обмен сведениями и идеями намного выше среднего.
Бабурит выстрелил очередью каверзных вопросов, на которые Фолкейн дал как можно более уклончивые ответы. Коль скоро это существо знало, что в Лиге раздор, Дэвид постарался создать впечатление, что дрязги не такие серьезные, какими они были на самом деле. В конце концов проводивший допрос бабурит сказал:
— Вас сопроводят к месту посадки на Бабуре. Вам будут отведены покои с земными условиями.
— Мы вполне можем остаться и на борту находящегося на орбите корабля и общаться с вами посредством экрана, — ответил Фолкейн.
— Нет. Мы не можем допустить, чтобы вооруженный корабль, наверняка оборудованный приборами наблюдения, оставался без присмотра в ближнем космосе.
— Я вас понимаю, но… Мы могли бы сесть на одной из лун.
— Нет. Возможно, нам понадобится тщательно изучить вас, и вам будет закрыт доступ на ваш корабль. А еще вы можете попытаться ускользнуть от нас, если дело примет нежелательный для вас оборот. Корабль сопровождения уже выслан. Исполняйте указания его командира.
Экран померк.
Какое-то время Фолкейн просто сидел и слушал, как ругается Чи. Наконец он сказал:
— Ладно. На худой конец сможем осмотреть поверхность невооруженным глазом. Пень, не отключай приборы наблюдения.
— Они работают, — заверил его компьютер. — Анализ данных тоже идет полным ходом. Теперь очевидно, что большинство кораблей в окрестностях Бабура принадлежит существам, дышащим кислородом.
— Вот как?
— Судя по инфракрасному излучению, в кораблях слишком жарко для обитателей этой планеты.
— Да, да, это очевидно, — донесся голос Чи. — Но что там за экипажи? Наемники? О, волосатый пупок Ника ван Рийна! Как бабуритам удалось вступить с ними в контакт? Я уж не спрашиваю, каким образом они исхитрились нанять их.
— Подозреваю, что нам лучше воздержаться от такого рода вопросов, — сказал Эдзел. — Хотя мы наверняка обязаны попытаться найти ответы на них.
Появился корабль сопровождения. Он был побольше «Через пень-колоду», но имел такие же обводы корпуса, свидетельствовавшие о способности садиться на поверхность планеты. Только видимая часть его вооружения превосходила весь арсенал любого из кораблей Лиги. Фолкейн даже и не помышлял о побеге.
Он получил указания касательно курса, передал их Пню для исполнения и сосредоточился на появлявшихся на экране изображениях. Время от времени он менял изображаемый сектор или увеличивал какой-то его фрагмент, стараясь рассмотреть все, что только можно, причем не только в надежде извлечь пользу из увиденного. Здесь был новый, совершенно чужой мир, и Дэвиду предстояло вот-вот ступить на него. Мир. Несмотря на то что Фолкейн много лет странствовал по Вселенной, несмотря на то что сейчас он летел под конвоем, его охватило давно знакомое волнение.
Бабур рос перед глазами, когда корабли начали торможение. Следуя посадочной траектории, «Через пень-колоду» облетел вокруг планеты, и Фолкейн видел, как маленькое огненное солнце сначала село в золотых лучах заката, а потом взошло над окрашенным всеми оттенками алого океаном облаков. Потом «Через пень-колоду» резко сбавил скорость. Теперь планета была уже не прямо по курсу и не сбоку, а внизу. Фолкейн услышал тонкий визг разрываемой атмосферы. Звезды исчезли в бездне лилового неба. Корабль с ревом пронзал воздух; где-то далеко внизу вспыхнула молния — там была гроза.
Показалась поверхность планеты. Тускло поблескивали сине-белые горы, либо покрытые льдом, либо сплошь ледяные. Вода здесь существовала в виде твердого минерала. Ее место занял жидкий аммиак. Воздух состоял из водорода и гелия, с маленькой примесью аммиачного пара, метана и более сложных органических веществ. Некоторые из здешних соединений эволюционировали и превратились в живые существа.
Под розоватыми облаками тяжко вздымались волны серого океана. Он был довольно мал для планеты, имевшей массу в двенадцать и три десятых больше земной и диаметр, превышавший поперечник земного шара в два и восемь десятых раза. Аммиак распространен не так широко, как вода. Внутренние районы, громадных континентов были засушливы, растительность — черная и редкая; на широком горизонте поблескивали пылевые облака, и нигде не было видно ни единого признака того, что планета обитаема.
Какой-то вулкан извергал высоченный столб дыма и пламени. Извержение не было похоже на земное; вулкан расплавлял сам себя, огненные потоки неслись вперед, застывали и замерзали в виде гладких, как зеркала, листов или сеточек, подобных хитросплетению кровеносных сосудов. Бабур был чужд Земле даже самим своим строением: металлическое ядро, покрытое льдом и скальными породами; вода в недрах превратилась в горячее твердое тело, готовое взорваться, едва лишь ненароком ослабнет давление. На Бабуре были настоящие Атлантиды — страны, погрузившиеся в пучину волн всего за какой-нибудь год, если не меньше. Новые участки суши возникали с такой же быстротой. Фолкейн мельком заметил одно такое место, пока не имевшее почти никаких признаков жизни; дикие горные кряжи и равнины все еще содрогались от толчков.
Идя по пологой траектории снижения, корабли пролетели над пустыней, потом — над плодородным морским побережьем и лесом, в котором росли низкие коренастые деревья с длинными черными беспокойными кронами. Летающие создания с короткими крыльями неслись по воздуху навстречу ураганному ветру. В сером озере, поверхность которого секли струи аммиачного дождя, неуклюже барахтался какой-то зверь, схожий обликом и размерами с левиафаном. Постепенно дикая местность сменялась возделанными участками, темными шестиугольными полями, зданиями из тусклого блестящего льда, прикрепленными к грунту кабелями, чтобы их не повалило ураганом. Увеличив изображение, Фолкейн разглядел рабочих и вьючных животных. Он едва сумел отличить их друг от друга. Неужели и бабуриты не заметят разницу между человеком и лошадью?
Показался прибрежный город. Поскольку он не мог вознестись ввысь, ему оставалось лишь расползаться вширь. Многие километры куполов, кубических коробок, пирамид, окрашенных в мрачные, тусклые цвета. В новых районах дома были построены с учетом аэродинамики, чтобы выдерживать напор ветров, каких на Земле никогда не было и не будет. Среди домов сновали колесные и гусеничные транспортные средства, над городом проносились самолеты, но для такого огромного поселения движение было на удивление вялым.
Город исчез за горизонтом.
— Берите курс на то поле, — передали с корабля сопровождения.
Фолкейн увидел площадку, испещренную огромными круглыми комингсами, в большинстве своем прикрытыми откидными стальными дисками. Несколько таких труб стояли открытыми, виднелись внутренности пустых цилиндров, уходивших глубоко в толщу грунта. Фолкейну объявили, что из соображений безопасности все садившиеся здесь космические корабли держали в таких шахтах. Проводник указал Фолкейну, какую из них занять, и «Через пень-колоду» пошел на снижение.
— Приехали, — без всякой нужды произнес Фолкейн. Слова звучали громко, но глухо; теперь он видел только залитую светом пустоту. — Надеваем скафандры, живо! Вряд ли хозяевам понравится, если мы заставим их ждать… Пень, всем системам — полная готовность к действию. Никого, кроме нас, на борт не пускать. Если начнутся пререкания по этому вопросу, отсылай всех спорщиков к нам.
— Нам может понадобиться пароль, — раздался голос Эдзела.
— Хорошая мысль, — похвалил его Фолкейн. — Хм… кому-нибудь из вас знакома эта мелодия? — Он просвистел несколько нот. — Мне почему-то кажется, что бабуриты никогда не слышали «Одноглазого Райли».
Но он просто хорохорился. На самом же деле Фолкейн думал:
«Что в этом толку? Мы же в их власти». Но потом в голову пришла другая мысль: «ан нет, не обязательно, Богом клянусь!»
Возле главного люка Фолкейн, Чи и Эдзел облачились в скафандры. Они не поленились тщательно все проверить. Идти предстояло недалеко, но любая неисправность могла погубить их.
— Счастливо оставаться, Пень, — произнес Эдзел, опуская забрало шлема.
— Но только не надо выдумывать, как бы еще изуродовать покер, — добавила Чи.
— Как насчет вариантов игры в триктрак? — спросил компьютер.
— О Юпитер, да идемте же! — позвал их Фолкейн.
Покончив с приготовлениями, они взяли загодя упакованные сумки и протиснулись в люк. В нише изогнутой стены помещалась платформа подъемника с рычагом управления. Она вынесла их на поверхность. Эдзелу пришлось подниматься в одиночестве, но все равно добрая половина его туловища свисала с края платформы. Тем не менее способность лифта поднять дракона говорила о многом. Подъемник был сугубо пассажирский: в разных концах поля Фолкейн видел клети для обслуживания кораблей и погрузочно-разгрузочное оборудование. Значит, у бабуритов довольно часто бывали гости, превосходившие размерами их самих, иначе в такой машине не было бы нужды, верно?
Выходя, Фолкейн заприметил, как управляется крышка люка. При помощи колеса можно было включать и выключать моторчик, поднимавший и опускавший тяжелую металлическую плиту.
Тяжесть. Теперь, когда Фолкейна не защищало внутреннее гравитационное поле корабля, тяжесть навалилась на него. Без оптического усилителя окружающий мир показался сумрачным. Слева сиял Могул, висевший над самыми крышами домов; короткий день Бабура был на исходе. В лиловом небе плыли янтарные облака, а под ними неслись гонимые ветром розовые клочья тумана. Напор ветра составлял три и три десятых земных атмосферы, поэтому создавалось ощущение, что идешь по грудь в водах реки. Ветер пронзительно завывал. Впрочем, все звуки в здешнем воздухе становились истошно-визгливыми.
Фолкейна встретила группа бабуритов, вооруженных энергетическим оружием. Указывая дорогу, они повели гостей по широкой площади. Один ее край полностью занимал комплекс каких-то сооружений. Когда Фолкейн подошел достаточно близко и мог различить детали, он увидел, что это не цеха и не склады, сложенные из ледяных глыб, блестевших вокруг, а построенная людьми планетарная станция — продолговатое здание из долговечных сплавов и прочных пластмасс, возведенное надолго, с толстыми стенами и тройной изоляцией. Из армированных окон лился желтый свет. Фолкейн знал, что здание наполнено теплым очищенным воздухом. Цикл очистки предусматривал обработку просачивающегося внутрь водорода катализаторами. Таким образом осуществлялось водоснабжение. Проникавший в здание гелий занимал место азота в соответствующей пропорции, а двадцать процентов атмосферы составлял кислород. Генератор гравитационного поля поддерживал земную силу тяжести.
— Наш дом вдали от дома, — пробормотал Фолкейн.
В наушниках раздался удивленный голос Чи:
— Такое здоровенное сооружение! Сколько же народу умещается там одновременно? И зачем?
Один из конвоиров заверещал что-то в переговорное устройство возле шлюзовой камеры. Очевидно, существо просило обитателей здания о помощи: через две минуты внешний клапан открылся, уйдя внутрь помещения. Трое гостей из Солнечной системы вошли в шлюзовую камеру, когда их жестами пригласили внутрь. Тут едва хватило места. Взревели насосы, изгонявшие воздух Бабура. Из патрубка пошел газ, заполнявший помещение станции, и открылся внутренний шлюз.
За ним располагалась своего рода прихожая, совершенно пустая, если не считать шкафчика для скафандров. Тут гостей поджидали два существа. Одежда на них была очень легкая, зато оба были при оружии. Один был обитателем Мерсейи, двуногим существом, с лицом, немного смахивающим на человеческое, но с зеленой кожей, тощим туловищем и грузным хвостом. Рядом с ним стоял человек.
Фолкейн вышел из шлюзовой камеры, едва не потеряв равновесие, потому что сила тяжести уменьшилась. Он отстегнул забрало шлема и услышал:
— Привет. Добро пожаловать в нашу обитель.
— Спасибо, — промямлил Фолкейн.
— Первым делом хочу предостеречь, — сказал человек. — Не пытайтесь дергаться, как бы ни был силен ваш приятель одинит. У бабуритов везде вооруженные часовые. Вы пробудете здесь довольно долго.
— Почему?
— Вы же не думаете, что они отпустят вас до окончания войны? Или вы еще ничего не знаете? Основные силы флота Бабура отправились на захват Обители Мрака. Разведчики сообщают, что земные корабли тоже летят туда.
Глава 6
— Боюсь, что не смогу изложить вам какой-либо конкретный план. Нас очень беспокоит противостояние, связанное с Обителью Мрака. «Нас» означает компанию, на которую работаем я и мои спутники. Разумеется, это беспокойство разделяют и руководители сотрудничающих с нами фирм. Война столь же губительна для торговли, как и для всего остального. Не только… гм… экономические соображения, но и справедливость, как таковая, вынуждает нас сделать все возможное, чтобы предотвратить войну. Вам, несомненно, известно, что Торгово-техническая Лига — не государство, однако ее мощь сопоставима с мощью любой державы. Она с радостью окажет любую помощь в деле достижения мирного соглашения.
— Ты говоришь не от имени всей Лиги. В ней больше нет единогласия.
«Туше* note 9, — подумал Фолкейн: чувство было такое, будто его и впрямь пронзили клинком. — О космос, откуда бабуритам то известно? По идее, они должны знать о политике Технических цивилизаций так же мало, как мы — об их политической возне.
Правда, если они уже долго готовятся к войне с нами, значит, заранее успели тщательно нас изучить. Но когда и как?
Если бы среди нас терся не в меру любопытствующий бабурит, ван Рийн наверняка прослышал бы об этом: слишком уж приметные они создания. Разумеется, бабуриты не могли надеяться, что такого рода сведения им будут доставлять заезжие купцы «Семерки», особенно после того как торговля, по сути дела, замерла.
Узнать о том, что они так хорошо осведомлены, уже само по себе означало добыть животрепещущие важные сведения. Надо поставить в известность ван Рийна».
Фолкейн принял решение едва ли не по наитию. Лучше всего, пожалуй, не показывать этому офицеру (?), что он в смятении.
— Мы будем рады обсудить с тобой и этот, и какой угодно другой вопрос, — сказал Дэвид, стараясь выиграть время.. — Если мы сумеем что-то вам объяснить и получить объяснения от нас, наше путешествие можно будет считать успешным. Хотел бы подчеркнуть, что мы никоим образом не представляем Содружество. Скажу больше, ни один из нас троих не числится среди его подданных. Не имеет значения, к кому в конце концов отойдет Обитель Мрака: компании Лиги все равно будут торговать с ее владельцами (если только планету не захапает Бабур и не оставит все сверхметаллы себе). Надеюсь, вы воспримете нас как своего рода послов (при первой же возможности готовых заняться заодно и шпионажем). Мы имеем опыт сношений с разными расами, поэтому, возможно, наши шансы произвести обмен сведениями и идеями намного выше среднего.
Бабурит выстрелил очередью каверзных вопросов, на которые Фолкейн дал как можно более уклончивые ответы. Коль скоро это существо знало, что в Лиге раздор, Дэвид постарался создать впечатление, что дрязги не такие серьезные, какими они были на самом деле. В конце концов проводивший допрос бабурит сказал:
— Вас сопроводят к месту посадки на Бабуре. Вам будут отведены покои с земными условиями.
— Мы вполне можем остаться и на борту находящегося на орбите корабля и общаться с вами посредством экрана, — ответил Фолкейн.
— Нет. Мы не можем допустить, чтобы вооруженный корабль, наверняка оборудованный приборами наблюдения, оставался без присмотра в ближнем космосе.
— Я вас понимаю, но… Мы могли бы сесть на одной из лун.
— Нет. Возможно, нам понадобится тщательно изучить вас, и вам будет закрыт доступ на ваш корабль. А еще вы можете попытаться ускользнуть от нас, если дело примет нежелательный для вас оборот. Корабль сопровождения уже выслан. Исполняйте указания его командира.
Экран померк.
Какое-то время Фолкейн просто сидел и слушал, как ругается Чи. Наконец он сказал:
— Ладно. На худой конец сможем осмотреть поверхность невооруженным глазом. Пень, не отключай приборы наблюдения.
— Они работают, — заверил его компьютер. — Анализ данных тоже идет полным ходом. Теперь очевидно, что большинство кораблей в окрестностях Бабура принадлежит существам, дышащим кислородом.
— Вот как?
— Судя по инфракрасному излучению, в кораблях слишком жарко для обитателей этой планеты.
— Да, да, это очевидно, — донесся голос Чи. — Но что там за экипажи? Наемники? О, волосатый пупок Ника ван Рийна! Как бабуритам удалось вступить с ними в контакт? Я уж не спрашиваю, каким образом они исхитрились нанять их.
— Подозреваю, что нам лучше воздержаться от такого рода вопросов, — сказал Эдзел. — Хотя мы наверняка обязаны попытаться найти ответы на них.
Появился корабль сопровождения. Он был побольше «Через пень-колоду», но имел такие же обводы корпуса, свидетельствовавшие о способности садиться на поверхность планеты. Только видимая часть его вооружения превосходила весь арсенал любого из кораблей Лиги. Фолкейн даже и не помышлял о побеге.
Он получил указания касательно курса, передал их Пню для исполнения и сосредоточился на появлявшихся на экране изображениях. Время от времени он менял изображаемый сектор или увеличивал какой-то его фрагмент, стараясь рассмотреть все, что только можно, причем не только в надежде извлечь пользу из увиденного. Здесь был новый, совершенно чужой мир, и Дэвиду предстояло вот-вот ступить на него. Мир. Несмотря на то что Фолкейн много лет странствовал по Вселенной, несмотря на то что сейчас он летел под конвоем, его охватило давно знакомое волнение.
Бабур рос перед глазами, когда корабли начали торможение. Следуя посадочной траектории, «Через пень-колоду» облетел вокруг планеты, и Фолкейн видел, как маленькое огненное солнце сначала село в золотых лучах заката, а потом взошло над окрашенным всеми оттенками алого океаном облаков. Потом «Через пень-колоду» резко сбавил скорость. Теперь планета была уже не прямо по курсу и не сбоку, а внизу. Фолкейн услышал тонкий визг разрываемой атмосферы. Звезды исчезли в бездне лилового неба. Корабль с ревом пронзал воздух; где-то далеко внизу вспыхнула молния — там была гроза.
Показалась поверхность планеты. Тускло поблескивали сине-белые горы, либо покрытые льдом, либо сплошь ледяные. Вода здесь существовала в виде твердого минерала. Ее место занял жидкий аммиак. Воздух состоял из водорода и гелия, с маленькой примесью аммиачного пара, метана и более сложных органических веществ. Некоторые из здешних соединений эволюционировали и превратились в живые существа.
Под розоватыми облаками тяжко вздымались волны серого океана. Он был довольно мал для планеты, имевшей массу в двенадцать и три десятых больше земной и диаметр, превышавший поперечник земного шара в два и восемь десятых раза. Аммиак распространен не так широко, как вода. Внутренние районы, громадных континентов были засушливы, растительность — черная и редкая; на широком горизонте поблескивали пылевые облака, и нигде не было видно ни единого признака того, что планета обитаема.
Какой-то вулкан извергал высоченный столб дыма и пламени. Извержение не было похоже на земное; вулкан расплавлял сам себя, огненные потоки неслись вперед, застывали и замерзали в виде гладких, как зеркала, листов или сеточек, подобных хитросплетению кровеносных сосудов. Бабур был чужд Земле даже самим своим строением: металлическое ядро, покрытое льдом и скальными породами; вода в недрах превратилась в горячее твердое тело, готовое взорваться, едва лишь ненароком ослабнет давление. На Бабуре были настоящие Атлантиды — страны, погрузившиеся в пучину волн всего за какой-нибудь год, если не меньше. Новые участки суши возникали с такой же быстротой. Фолкейн мельком заметил одно такое место, пока не имевшее почти никаких признаков жизни; дикие горные кряжи и равнины все еще содрогались от толчков.
Идя по пологой траектории снижения, корабли пролетели над пустыней, потом — над плодородным морским побережьем и лесом, в котором росли низкие коренастые деревья с длинными черными беспокойными кронами. Летающие создания с короткими крыльями неслись по воздуху навстречу ураганному ветру. В сером озере, поверхность которого секли струи аммиачного дождя, неуклюже барахтался какой-то зверь, схожий обликом и размерами с левиафаном. Постепенно дикая местность сменялась возделанными участками, темными шестиугольными полями, зданиями из тусклого блестящего льда, прикрепленными к грунту кабелями, чтобы их не повалило ураганом. Увеличив изображение, Фолкейн разглядел рабочих и вьючных животных. Он едва сумел отличить их друг от друга. Неужели и бабуриты не заметят разницу между человеком и лошадью?
Показался прибрежный город. Поскольку он не мог вознестись ввысь, ему оставалось лишь расползаться вширь. Многие километры куполов, кубических коробок, пирамид, окрашенных в мрачные, тусклые цвета. В новых районах дома были построены с учетом аэродинамики, чтобы выдерживать напор ветров, каких на Земле никогда не было и не будет. Среди домов сновали колесные и гусеничные транспортные средства, над городом проносились самолеты, но для такого огромного поселения движение было на удивление вялым.
Город исчез за горизонтом.
— Берите курс на то поле, — передали с корабля сопровождения.
Фолкейн увидел площадку, испещренную огромными круглыми комингсами, в большинстве своем прикрытыми откидными стальными дисками. Несколько таких труб стояли открытыми, виднелись внутренности пустых цилиндров, уходивших глубоко в толщу грунта. Фолкейну объявили, что из соображений безопасности все садившиеся здесь космические корабли держали в таких шахтах. Проводник указал Фолкейну, какую из них занять, и «Через пень-колоду» пошел на снижение.
— Приехали, — без всякой нужды произнес Фолкейн. Слова звучали громко, но глухо; теперь он видел только залитую светом пустоту. — Надеваем скафандры, живо! Вряд ли хозяевам понравится, если мы заставим их ждать… Пень, всем системам — полная готовность к действию. Никого, кроме нас, на борт не пускать. Если начнутся пререкания по этому вопросу, отсылай всех спорщиков к нам.
— Нам может понадобиться пароль, — раздался голос Эдзела.
— Хорошая мысль, — похвалил его Фолкейн. — Хм… кому-нибудь из вас знакома эта мелодия? — Он просвистел несколько нот. — Мне почему-то кажется, что бабуриты никогда не слышали «Одноглазого Райли».
Но он просто хорохорился. На самом же деле Фолкейн думал:
«Что в этом толку? Мы же в их власти». Но потом в голову пришла другая мысль: «ан нет, не обязательно, Богом клянусь!»
Возле главного люка Фолкейн, Чи и Эдзел облачились в скафандры. Они не поленились тщательно все проверить. Идти предстояло недалеко, но любая неисправность могла погубить их.
— Счастливо оставаться, Пень, — произнес Эдзел, опуская забрало шлема.
— Но только не надо выдумывать, как бы еще изуродовать покер, — добавила Чи.
— Как насчет вариантов игры в триктрак? — спросил компьютер.
— О Юпитер, да идемте же! — позвал их Фолкейн.
Покончив с приготовлениями, они взяли загодя упакованные сумки и протиснулись в люк. В нише изогнутой стены помещалась платформа подъемника с рычагом управления. Она вынесла их на поверхность. Эдзелу пришлось подниматься в одиночестве, но все равно добрая половина его туловища свисала с края платформы. Тем не менее способность лифта поднять дракона говорила о многом. Подъемник был сугубо пассажирский: в разных концах поля Фолкейн видел клети для обслуживания кораблей и погрузочно-разгрузочное оборудование. Значит, у бабуритов довольно часто бывали гости, превосходившие размерами их самих, иначе в такой машине не было бы нужды, верно?
Выходя, Фолкейн заприметил, как управляется крышка люка. При помощи колеса можно было включать и выключать моторчик, поднимавший и опускавший тяжелую металлическую плиту.
Тяжесть. Теперь, когда Фолкейна не защищало внутреннее гравитационное поле корабля, тяжесть навалилась на него. Без оптического усилителя окружающий мир показался сумрачным. Слева сиял Могул, висевший над самыми крышами домов; короткий день Бабура был на исходе. В лиловом небе плыли янтарные облака, а под ними неслись гонимые ветром розовые клочья тумана. Напор ветра составлял три и три десятых земных атмосферы, поэтому создавалось ощущение, что идешь по грудь в водах реки. Ветер пронзительно завывал. Впрочем, все звуки в здешнем воздухе становились истошно-визгливыми.
Фолкейна встретила группа бабуритов, вооруженных энергетическим оружием. Указывая дорогу, они повели гостей по широкой площади. Один ее край полностью занимал комплекс каких-то сооружений. Когда Фолкейн подошел достаточно близко и мог различить детали, он увидел, что это не цеха и не склады, сложенные из ледяных глыб, блестевших вокруг, а построенная людьми планетарная станция — продолговатое здание из долговечных сплавов и прочных пластмасс, возведенное надолго, с толстыми стенами и тройной изоляцией. Из армированных окон лился желтый свет. Фолкейн знал, что здание наполнено теплым очищенным воздухом. Цикл очистки предусматривал обработку просачивающегося внутрь водорода катализаторами. Таким образом осуществлялось водоснабжение. Проникавший в здание гелий занимал место азота в соответствующей пропорции, а двадцать процентов атмосферы составлял кислород. Генератор гравитационного поля поддерживал земную силу тяжести.
— Наш дом вдали от дома, — пробормотал Фолкейн.
В наушниках раздался удивленный голос Чи:
— Такое здоровенное сооружение! Сколько же народу умещается там одновременно? И зачем?
Один из конвоиров заверещал что-то в переговорное устройство возле шлюзовой камеры. Очевидно, существо просило обитателей здания о помощи: через две минуты внешний клапан открылся, уйдя внутрь помещения. Трое гостей из Солнечной системы вошли в шлюзовую камеру, когда их жестами пригласили внутрь. Тут едва хватило места. Взревели насосы, изгонявшие воздух Бабура. Из патрубка пошел газ, заполнявший помещение станции, и открылся внутренний шлюз.
За ним располагалась своего рода прихожая, совершенно пустая, если не считать шкафчика для скафандров. Тут гостей поджидали два существа. Одежда на них была очень легкая, зато оба были при оружии. Один был обитателем Мерсейи, двуногим существом, с лицом, немного смахивающим на человеческое, но с зеленой кожей, тощим туловищем и грузным хвостом. Рядом с ним стоял человек.
Фолкейн вышел из шлюзовой камеры, едва не потеряв равновесие, потому что сила тяжести уменьшилась. Он отстегнул забрало шлема и услышал:
— Привет. Добро пожаловать в нашу обитель.
— Спасибо, — промямлил Фолкейн.
— Первым делом хочу предостеречь, — сказал человек. — Не пытайтесь дергаться, как бы ни был силен ваш приятель одинит. У бабуритов везде вооруженные часовые. Вы пробудете здесь довольно долго.
— Почему?
— Вы же не думаете, что они отпустят вас до окончания войны? Или вы еще ничего не знаете? Основные силы флота Бабура отправились на захват Обители Мрака. Разведчики сообщают, что земные корабли тоже летят туда.
Глава 6
Человек — здоровяк с грубыми чертами лица и жесткими густыми усами — сказал, что его зовут Шелдон Уайлер.
— Естественно, я работаю на бабуритов, — с легкой прохладцей добавил он. — Содружество и Лига для меня — ничто. Нет, нет, никаких подробностей вы от меня не получите, и не расспрашивайте.
Тем не менее Уайлер назвал имя своего угрюмого и молчаливого напарника, Блиндвира с Вах Рюэтена.
— Немало мерсейцев служат в военном флоте, — пустился он в объяснения. — В большинстве своем они принадлежат к аристократии Мерсейи и недолюбливают Лигу, что неудивительно, если вспомнить, как она оттеснила их, чтобы прибрать к рукам торговлю с Гетфенньюэйской группировкой. Мало кто в Лиге понимает, сколько врагов в космосе она нажила себе за эти годы.
Когда вновь прибывшие сняли скафандры, Уайлер протиснулся мимо Эдзела к встроенному в стену телефону. Он нажал кнопку, и на экране появилось изображение бабурита.
— Они здесь, — по-английски доложил Уайлер и рассказал о трех пассажирах «Через пень-колоду». — Сейчас мы покажем гостям отведенное им жилье, — закончил он.
— Вы проверили их вещи на предмет наличия оружия? — раздалось из переговорного устройства.
— Нет, а зачем? Что толку… ну ладно, подождите. — Уайлер повернулся к пленникам. — Слышали? Мы должны посмотреть все ваши пожитки.
— Приступайте, — обиженно ответил Эдзел. — Мы не такие дураки, чтобы пользоваться огнестрельным оружием внутри единственного помещения с пригодной для нашей жизни средой, поэтому и не привезли его с собой.
Уайлер расхохотался:
— Мы с Блиндвиром достаточно хорошие стрелки и способны разнести вас на части, не проделав в стенах ни единой дырочки.
Он быстро перетряхнул багаж. Мерсеец тем временем продолжал держать руку на рукоятке своего оружия. Бакенбарды Чи яростно встопорщились, шерсть встала дыбом, а в глазах загорелся ледяной зеленый огонь. Фолкейн почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
Убедившись, что самыми опасными предметами в сумках были наборы рабочих инструментов, Уайлер отключил экран и повел гостей по коридору в комнату; там оказалось четыре койки и окно, за которым быстро темнело.
— Ванная и прочие удобства — вон там, — Уайлер махнул рукой. — Можете сами стряпать себе еду, на кухне всего полно. Мы с Блиндвиром сейчас живем в другом месте, но, держу пари, вам придется немало общаться с нами. Ведите себя прилично, и вам не причинят вреда. Хорошее поведение включает в себя и ответы на наши вопросы.
Передние конечности Эдзела переступили через порог, и в комнате сразу сделалось тесно.
— А тебе, парень, лучше, пожалуй, спать в холле, — сказал Уайлер. — Знаете что, пойдемте-ка прямиком в кают-компанию, где нам всем хватит места. Там и поговорим.
Фолкейн оставался настороже, как при схватке врукопашную; даже шея заболела от напряжения. «Нужно его разговорить, — подумал он, — собирать сведения, как бы ни малы были шансы передать их тем, кто может ими воспользоваться».
— Для чего предназначено это здание? — спросил Фолкейн, стараясь говорить как можно более ровным тоном.
— Поначалу его использовали инженерные бригады, — ответил Уайлер. — Потом тут жили дышащие кислородом офицеры вспомогательных сил, проходившие обучение.
— Ты слишком разболтался, — укорил его Блиндвир. Уайлер закусил губу.
— Я не нанимался в следователи, черт возьми, — сказал он, потом немного расслабился. — Да и в чем дело? Разве они не знали ответ заранее? К тому же они никуда эти сведения не увезут. Ну вот, мы пришли.
Кают-компания представляла собой просторное гулкое помещение. Вдоль стен теснилась мебель, воздух был затхлый, как будто здесь уже давно не настраивали кондиционирующее оборудование. Эдзел застыл, будто статуя демона стихий. Чи присела у него в ногах, постукивая хвостом по полу и собственным бокам. Фолкейн и Уайлер пододвинули себе стулья и уселись. Блиндвир стоял поодаль, ни на миг не ослабляя бдительности.
— Начните, пожалуй, с рассказа о том, кто вас прислал и зачем, — потребовал Уайлер. — До сих пор вы изъяснялись чертовски туманно.
«Само наше задание весьма туманно, — подумал Фолкейн. — Ван Рийн понадеялся на наше умение импровизировать по ходу дела и по мере накопления сведений. А вместо этого нас поймали, будто рыбу в сети. С легкостью. И, возможно, без всякой надежды на освобождение?»
Он рискнул заговорить вызывающим тоном:
— Возможно, нам обоим стоит повнимательнее приглядеться к тому, чем вы тут занимаетесь. Какие у вас основания утверждать, что это не измена собратьям по виду?
Уайлер нахмурился.
— Вы намерены читать мне проповедь, капитан? Я в этом не нуждаюсь. — Он задумался. — Ну ладно, ладно, я объяснюсь. Что плохого в этих бабуритах? Без военного флота у них нет ни единого шанса. Содружество загребет Обитель Мрака и совершит промышленную революцию, которую сулит обладание этой планетой, а всем остальным достанутся лишь крохи. А может быть, это сделает Лига. Но у бабуритов — свое мнение. Для них это — не вопрос прибылей и издержек. Нет, это шанс, который предоставляется расе. Владея планетой, они купят себе место в первом ряду. Они приобретут корабли, снарядят экспедиции, обустроят поселения, не говоря уже о том, что смогут сделать на собственной планете. Причем очень быстро!
— Но никто не мог предвидеть открытие Обители Мрака, — возразил Фолкейн. — Почему же Бабур начал вооружаться? Почему стал вынашивать воинственные замыслы и с кем собирался сражаться?
— У Содружества есть военный флот, не так ли? Компании Лиги тоже держат боевые корабли. И они знали, зачем это нужно. Мы понятия не имеем, с чем можем столкнуться завтра. Уж вам ли не помнить Шенну?! Бабур имеет право на самооборону.
— Вы говорите как новообращенный.
— А вы не хотите говорить как деловой человек, капитан Фолкейн, — сердито ответил Уайлер. — По-моему, вы лукавите. А я этого не потерплю, слышите? Может, вы надеетесь, что ваша слава защитит вас? Забудьте об этом. Вы находитесь на территории, где ваша слава ничего не значит. Тут никто не считает своим долгом отправить вас восвояси целым и невредимым и даже отпустить вас вообще. Если возникнет необходимость, мы накачаем вас наркотиками правды. А коли это не поможет, пойдем еще дальше. — Уайлер сглотнул и совладал с лицом и голосом. — Хотя что это я? Давайте не будем ссориться. Вы — разумный собеседник, я в этом уверен. Вы говорите, что одна из целей полета — добыча сведений для вашего нанимателя. Что ж, возможно, я сумею помочь вам в этом, если сначала вы поможете мне. Давайте заварим кофе и поговорим как умные люди.
Чи Лан выдала очередь непонятных звуков.
— Что? — спросил Уайлер.
Чи принялась выстреливать слова, будто пули:
— Я высказала кое-какие замечания относительно этих ваших замороженных сороконожек. Вряд ли вам захочется перевести мои слова на их язык.
Фолкейн застыл. Пульс в ушах мешал слушать. Чи перешла на хайякатанский язык, которого в радиусе многих световых лет наверняка никто, кроме них, не знал:
— Если мы не сбежим отсюда, рано или поздно нам конец. Важно привезти домой даже ту малость, что мы узнали. Думаю, с этими двумя мы справимся, а потом Дэви переоденется в одежду одного из них и доберется до корабля.
— Ее замечания, однако, весьма уместны, — вставил Эдзел. — Я и сам, вероятно, мог бы сказать… — Тут он перешел на хайякатанский: — Если ты набросишься на зеленокожего, Чи, я возьму на себя человека.
— Правильно, трижды правильно, — цинтианка не расхаживала по комнате, а прыгала, будто игривая кошка, но хвост ее воинственно распушился.
Рука Уайлера скользнула к оружию. Блиндвир издал шипящий вздох и попятился прочь, схватившись за лежавший в кобуре лучемет. Фолкейн застыл в неподвижности; как ему казалось, он понимал, что задумали его товарищи, но полной уверенности в этом Фолкейн не испытывал, и ему оставалось лишь положиться на них.
Для начала надо отвлечь внимание.
— Вы не можете винить моих друзей за эту вспышку негодования, — заговорил он. — Они — не подданные Содружества. Я тоже. Мы прибыли сюда вовсе не от имени Лиги, а представляем лишь одну компанию. Тем не менее нас намерены интернировать на неопределенный срок и допрашивать, прибегая к угрозам, а возможно, даже к наркотикам и пыткам. Лучшее, что вы можете сделать, Уайлер, — это добиться, чтобы нас выслушали предводители бабуритов. Пора бы им покончить с этой слепой враждебностью по отношению к Лиге. Ее независимые члены желают, чтобы Лига осуществляла управление Обителью Мрака. Это обеспечит доступ к сверхметаллам всем желающим.
— Правда? — фыркнул Уайлер. — В Лиге разброд, и бабуритам это известно.
— Откуда? При том, что мы знаем о них так мало, им вдруг удалось столько о нас разнюхать. Каким образом? Кто просветил их? И почему они ставят на карту все свое будущее, основываясь лишь на утверждениях этих осведомителей?
— Я знаю далеко не все, — признался Уайлер. — Проклятье, площадь поверхности этой планеты в восемь раз превышает земную; и большую ее часть составляет суша. Почему же Имперское Кольцо не должно испытывать уверенности в себе? — Он вздернул подбородок. — Ну, задавайте свой последний вопрос, Фолкейн, мне пора отправляться.
Бегая по комнате, Чи будто невзначай оказалась возле мерсейца, который опять перевел настороженный взгляд на сидевших людей. И тут Чи резко прыгнула на него, развернувшись боком. Приземлившись прямо посреди брюха мерсейца, она вцепилась пальцами ног в его одежду, а руками обхватила оружие. Мерсеец закричал и попытался высвободиться, но Чи была слишком сильна и удержалась на нем. Мерсеец ударил ее кулаком, но только разбил его в кровь о зубы Чи.
Эдзелу хватило одного шага, чтобы оказаться вплотную к Уайлеру. Дракон выдернул человека из кресла, швырнул на пол, и Уайлер покатился вверх тормашками. Эдзел ударил его хвостом в диафрагму и пригвоздил к полу. Тем временем туловище Эдзела продолжало движение. Дракон приблизился к Блиндвиру, схватил его за шею, осторожно встряхнул и опустил ошеломленное создание на пол. Чи завладела лучеметом и отскочила в сторону. Уайлер попытался дотянуться до оружия, но подоспевший Фолкейн извлек лучемет из его кобуры.
— Естественно, я работаю на бабуритов, — с легкой прохладцей добавил он. — Содружество и Лига для меня — ничто. Нет, нет, никаких подробностей вы от меня не получите, и не расспрашивайте.
Тем не менее Уайлер назвал имя своего угрюмого и молчаливого напарника, Блиндвира с Вах Рюэтена.
— Немало мерсейцев служат в военном флоте, — пустился он в объяснения. — В большинстве своем они принадлежат к аристократии Мерсейи и недолюбливают Лигу, что неудивительно, если вспомнить, как она оттеснила их, чтобы прибрать к рукам торговлю с Гетфенньюэйской группировкой. Мало кто в Лиге понимает, сколько врагов в космосе она нажила себе за эти годы.
Когда вновь прибывшие сняли скафандры, Уайлер протиснулся мимо Эдзела к встроенному в стену телефону. Он нажал кнопку, и на экране появилось изображение бабурита.
— Они здесь, — по-английски доложил Уайлер и рассказал о трех пассажирах «Через пень-колоду». — Сейчас мы покажем гостям отведенное им жилье, — закончил он.
— Вы проверили их вещи на предмет наличия оружия? — раздалось из переговорного устройства.
— Нет, а зачем? Что толку… ну ладно, подождите. — Уайлер повернулся к пленникам. — Слышали? Мы должны посмотреть все ваши пожитки.
— Приступайте, — обиженно ответил Эдзел. — Мы не такие дураки, чтобы пользоваться огнестрельным оружием внутри единственного помещения с пригодной для нашей жизни средой, поэтому и не привезли его с собой.
Уайлер расхохотался:
— Мы с Блиндвиром достаточно хорошие стрелки и способны разнести вас на части, не проделав в стенах ни единой дырочки.
Он быстро перетряхнул багаж. Мерсеец тем временем продолжал держать руку на рукоятке своего оружия. Бакенбарды Чи яростно встопорщились, шерсть встала дыбом, а в глазах загорелся ледяной зеленый огонь. Фолкейн почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
Убедившись, что самыми опасными предметами в сумках были наборы рабочих инструментов, Уайлер отключил экран и повел гостей по коридору в комнату; там оказалось четыре койки и окно, за которым быстро темнело.
— Ванная и прочие удобства — вон там, — Уайлер махнул рукой. — Можете сами стряпать себе еду, на кухне всего полно. Мы с Блиндвиром сейчас живем в другом месте, но, держу пари, вам придется немало общаться с нами. Ведите себя прилично, и вам не причинят вреда. Хорошее поведение включает в себя и ответы на наши вопросы.
Передние конечности Эдзела переступили через порог, и в комнате сразу сделалось тесно.
— А тебе, парень, лучше, пожалуй, спать в холле, — сказал Уайлер. — Знаете что, пойдемте-ка прямиком в кают-компанию, где нам всем хватит места. Там и поговорим.
Фолкейн оставался настороже, как при схватке врукопашную; даже шея заболела от напряжения. «Нужно его разговорить, — подумал он, — собирать сведения, как бы ни малы были шансы передать их тем, кто может ими воспользоваться».
— Для чего предназначено это здание? — спросил Фолкейн, стараясь говорить как можно более ровным тоном.
— Поначалу его использовали инженерные бригады, — ответил Уайлер. — Потом тут жили дышащие кислородом офицеры вспомогательных сил, проходившие обучение.
— Ты слишком разболтался, — укорил его Блиндвир. Уайлер закусил губу.
— Я не нанимался в следователи, черт возьми, — сказал он, потом немного расслабился. — Да и в чем дело? Разве они не знали ответ заранее? К тому же они никуда эти сведения не увезут. Ну вот, мы пришли.
Кают-компания представляла собой просторное гулкое помещение. Вдоль стен теснилась мебель, воздух был затхлый, как будто здесь уже давно не настраивали кондиционирующее оборудование. Эдзел застыл, будто статуя демона стихий. Чи присела у него в ногах, постукивая хвостом по полу и собственным бокам. Фолкейн и Уайлер пододвинули себе стулья и уселись. Блиндвир стоял поодаль, ни на миг не ослабляя бдительности.
— Начните, пожалуй, с рассказа о том, кто вас прислал и зачем, — потребовал Уайлер. — До сих пор вы изъяснялись чертовски туманно.
«Само наше задание весьма туманно, — подумал Фолкейн. — Ван Рийн понадеялся на наше умение импровизировать по ходу дела и по мере накопления сведений. А вместо этого нас поймали, будто рыбу в сети. С легкостью. И, возможно, без всякой надежды на освобождение?»
Он рискнул заговорить вызывающим тоном:
— Возможно, нам обоим стоит повнимательнее приглядеться к тому, чем вы тут занимаетесь. Какие у вас основания утверждать, что это не измена собратьям по виду?
Уайлер нахмурился.
— Вы намерены читать мне проповедь, капитан? Я в этом не нуждаюсь. — Он задумался. — Ну ладно, ладно, я объяснюсь. Что плохого в этих бабуритах? Без военного флота у них нет ни единого шанса. Содружество загребет Обитель Мрака и совершит промышленную революцию, которую сулит обладание этой планетой, а всем остальным достанутся лишь крохи. А может быть, это сделает Лига. Но у бабуритов — свое мнение. Для них это — не вопрос прибылей и издержек. Нет, это шанс, который предоставляется расе. Владея планетой, они купят себе место в первом ряду. Они приобретут корабли, снарядят экспедиции, обустроят поселения, не говоря уже о том, что смогут сделать на собственной планете. Причем очень быстро!
— Но никто не мог предвидеть открытие Обители Мрака, — возразил Фолкейн. — Почему же Бабур начал вооружаться? Почему стал вынашивать воинственные замыслы и с кем собирался сражаться?
— У Содружества есть военный флот, не так ли? Компании Лиги тоже держат боевые корабли. И они знали, зачем это нужно. Мы понятия не имеем, с чем можем столкнуться завтра. Уж вам ли не помнить Шенну?! Бабур имеет право на самооборону.
— Вы говорите как новообращенный.
— А вы не хотите говорить как деловой человек, капитан Фолкейн, — сердито ответил Уайлер. — По-моему, вы лукавите. А я этого не потерплю, слышите? Может, вы надеетесь, что ваша слава защитит вас? Забудьте об этом. Вы находитесь на территории, где ваша слава ничего не значит. Тут никто не считает своим долгом отправить вас восвояси целым и невредимым и даже отпустить вас вообще. Если возникнет необходимость, мы накачаем вас наркотиками правды. А коли это не поможет, пойдем еще дальше. — Уайлер сглотнул и совладал с лицом и голосом. — Хотя что это я? Давайте не будем ссориться. Вы — разумный собеседник, я в этом уверен. Вы говорите, что одна из целей полета — добыча сведений для вашего нанимателя. Что ж, возможно, я сумею помочь вам в этом, если сначала вы поможете мне. Давайте заварим кофе и поговорим как умные люди.
Чи Лан выдала очередь непонятных звуков.
— Что? — спросил Уайлер.
Чи принялась выстреливать слова, будто пули:
— Я высказала кое-какие замечания относительно этих ваших замороженных сороконожек. Вряд ли вам захочется перевести мои слова на их язык.
Фолкейн застыл. Пульс в ушах мешал слушать. Чи перешла на хайякатанский язык, которого в радиусе многих световых лет наверняка никто, кроме них, не знал:
— Если мы не сбежим отсюда, рано или поздно нам конец. Важно привезти домой даже ту малость, что мы узнали. Думаю, с этими двумя мы справимся, а потом Дэви переоденется в одежду одного из них и доберется до корабля.
— Ее замечания, однако, весьма уместны, — вставил Эдзел. — Я и сам, вероятно, мог бы сказать… — Тут он перешел на хайякатанский: — Если ты набросишься на зеленокожего, Чи, я возьму на себя человека.
— Правильно, трижды правильно, — цинтианка не расхаживала по комнате, а прыгала, будто игривая кошка, но хвост ее воинственно распушился.
Рука Уайлера скользнула к оружию. Блиндвир издал шипящий вздох и попятился прочь, схватившись за лежавший в кобуре лучемет. Фолкейн застыл в неподвижности; как ему казалось, он понимал, что задумали его товарищи, но полной уверенности в этом Фолкейн не испытывал, и ему оставалось лишь положиться на них.
Для начала надо отвлечь внимание.
— Вы не можете винить моих друзей за эту вспышку негодования, — заговорил он. — Они — не подданные Содружества. Я тоже. Мы прибыли сюда вовсе не от имени Лиги, а представляем лишь одну компанию. Тем не менее нас намерены интернировать на неопределенный срок и допрашивать, прибегая к угрозам, а возможно, даже к наркотикам и пыткам. Лучшее, что вы можете сделать, Уайлер, — это добиться, чтобы нас выслушали предводители бабуритов. Пора бы им покончить с этой слепой враждебностью по отношению к Лиге. Ее независимые члены желают, чтобы Лига осуществляла управление Обителью Мрака. Это обеспечит доступ к сверхметаллам всем желающим.
— Правда? — фыркнул Уайлер. — В Лиге разброд, и бабуритам это известно.
— Откуда? При том, что мы знаем о них так мало, им вдруг удалось столько о нас разнюхать. Каким образом? Кто просветил их? И почему они ставят на карту все свое будущее, основываясь лишь на утверждениях этих осведомителей?
— Я знаю далеко не все, — признался Уайлер. — Проклятье, площадь поверхности этой планеты в восемь раз превышает земную; и большую ее часть составляет суша. Почему же Имперское Кольцо не должно испытывать уверенности в себе? — Он вздернул подбородок. — Ну, задавайте свой последний вопрос, Фолкейн, мне пора отправляться.
Бегая по комнате, Чи будто невзначай оказалась возле мерсейца, который опять перевел настороженный взгляд на сидевших людей. И тут Чи резко прыгнула на него, развернувшись боком. Приземлившись прямо посреди брюха мерсейца, она вцепилась пальцами ног в его одежду, а руками обхватила оружие. Мерсеец закричал и попытался высвободиться, но Чи была слишком сильна и удержалась на нем. Мерсеец ударил ее кулаком, но только разбил его в кровь о зубы Чи.
Эдзелу хватило одного шага, чтобы оказаться вплотную к Уайлеру. Дракон выдернул человека из кресла, швырнул на пол, и Уайлер покатился вверх тормашками. Эдзел ударил его хвостом в диафрагму и пригвоздил к полу. Тем временем туловище Эдзела продолжало движение. Дракон приблизился к Блиндвиру, схватил его за шею, осторожно встряхнул и опустил ошеломленное создание на пол. Чи завладела лучеметом и отскочила в сторону. Уайлер попытался дотянуться до оружия, но подоспевший Фолкейн извлек лучемет из его кобуры.