Андреева Наталья. Айсберг под сердцем

   Не ждет он только одного: что завтра на поляне появится куда более сильный противник. И главная его сила в том, что никто не будет знать, кто он такой и чем по-настоящему занимается.

Энд второй

   «Ненавижу керлинг, – тосковал Леонидов, бредя от ворот спортбазы, к которым его подвезла служебная машина, к главному корпусу, где, как ему сказали, его ждет сама Калерия Константиновна. – Ну почему покушение совершили не на известного хоккеиста, скажем? Или на биатлониста? Да хотя бы на лыжника. С каким удовольствием я бы потусовался на трибуне, следя за летящей в ворота шайбой, а в биатлоне еще и пострелять бы дали! И жизнь моя на какое-то время стала бы насыщенной и интересной. А сейчас – тоска…»
   Из всех телевизионных каналов Алексей предпочитал те, по которым непрерывно шли трансляции спортивных соревнований, но керлинг не смотрел никогда. Увидев на экране картинку из Ледового дворца, он было оживлялся, но уже через минуту понимал: э, что-то не то! Мужики почему-то не на коньках, а в тапочках. Да еще и со щетками в руках. И эти полотеры еще называют себя спортсменами! Интересно, кому удалось-таки пропихнуть керлинг в олимпийские виды спорта? Смотреть его – только время зря терять.
   – Тут у вас заблудиться можно, – сказал он вахтеру, бросив на пол тяжелую сумку. Мамочка постаралась! Снарядила, как в поход по горам! Разве что котелок не положила, кашу варить!
   – Спортивная база построена с таким расчетом, чтобы здесь могли разместиться пятьсот человек, – раздался грудной женский голос. – А вы, я так понимаю, и есть Алексей Алексеевич Леонидов?
   Он повернул голову направо. С низенького удобного диванчика, спрятавшегося за листьями пальмы, навстречу ему поднялась стройная женщина с волосами медового цвета. На вид он дал бы ей не больше тридцати пяти. Или даже тридцати. Она оказалась невысокого роста, стройная, но не хилая, как анорексичные звезды подиума, напротив, у Климовой были довольно широкие для женщины развернутые плечи и сильные руки, Алексей был уверен, что под тонким свитером не просто мяско, а солидная мускулатура.
   Леонидов, который и сам был невысокого роста, приободрился. Одним комплексом меньше. Даже если Климова наденет туфли на каблуках, она все равно не будет смотреть на него сверху вниз.
   – Да, я Леонидов, – кивнул он. – А вы – Калерия Константиновна.
   – Она самая, – Климова улыбнулась. – Ну, пойдемте, я размещу вас в жилом корпусе и представлю вашему непосредственному начальнику.
   – Как – начальнику? – ужаснулся он.
   – Вы же здесь работать собираетесь, – усмехнулась Климова. – Жить и работать.
   – Да, но… У меня э-э-э… задание.
   – Да? – она посмотрела на него в упор. Глаза у нее и в самом деле серо-голубые, как на фото, только стали в них больше, чем неба. Алексей сразу понял, что перед ним женщина властная, свободолюбивая и, скорее всего, феминистка. – Но вам ведь нужна легенда? И надо, чтобы люди в нее поверили, так?
   – Да, – кивнул Алексей. – О том, что я сыщик, будем знать только мы с вами. И больше никто.
   – Тогда вкалывать вы должны по-настоящему, – ехидно улыбнулась Калерия Константиновна. – Не филонить и все указания вашего непосредственного начальства выполнять. Вещички возьмите, – кивнула она на сумку, лежащую у ног Леонидова.
   Он с тяжелым вздохом вновь навьючил на себя поклажу. Пока стояли в холле – вспотел. Калерия вывела его на улицу и повела по лабиринтам заснеженных дорожек куда-то в глубь территории. Она шла легко, каждый ее шаг пружинил, дыхание было ровным, Алексей же, напротив, еле переставлял ноги и задыхался.
   – Проблемы со здоровьем? – сочувственно спросила Климова. – Как же вы в милиции работаете?
   – В полиции.
   – Тем более. Или вы занимаетесь исключительно интеллектуальным трудом? В таком случае, вам обязательно надо играть в керлинг. И мозги потренируете, и вес сбросите, а заодно избавитесь от одышки.
   – Керлинг – это не спорт, – сердито сказал он.
   – Ого! – Она так резко остановилась, что Алексей чуть не сбил ее с ног. – Это не вы случайно пишете на форумах, что керлинг – полный отстой, а играют в него только придурки?
   – Я на форумах не пишу. У меня времени на это нет. Это ваше дело, кого тренировать, бегунов или шахматистов. Я хотел сказать, шахматистов на льду.
   – Я вижу, вы навели обо мне справки, – усмехнулась Климова. – И что удалось узнать?
   – Очень мало. Надеюсь, остальное вы мне расскажете. Ведь так?
   Она стремительно зашагала вперед. Алексей рванулся следом, и у него опять сбилось дыхание. «Издевается, – подумал он. – А зачем ты сказал, что не любишь керлинг? Ты же хотел установить с ней контакт, а вместо этого настроил против себя. Идиот!»
   Калерия шла, не отвечая на его вопрос и не оборачиваясь. «Она будет мне мстить», – уныло подумал Леонидов. В тот момент он даже не представлял, насколько ужасна будет эта месть!
   Наконец впереди показался красавец Ледовый дворец. Он был похож на айсберг, величаво выплывающий навстречу восходящему солнцу из океана заснеженного леса. Точнее, заходящему, потому что в декабре темнеет рано. Сделанный почти сплошь из стекла, дворец весь светился и переливался, а на его огромных окнах плясали багровые сполохи. День стоял ясный, морозный, снег под ногами хрустел и ломался, как глазурь на торте, когда от него пытаешься отхватить кусок. В общем, картинка была весьма аппетитная. Денег во все это вбухали немало.
   Алексей подумал, что его ведут на тренировку, и приободрился. Сейчас Калерия объявит, что он – новый психолог, который будет готовить команду к Олимпиаде. И он окажется в малиннике. С этого момента его будут окружать юные феи, которых он по очереди станет исповедовать. М-м-м… Ему стало еще вкуснее.
   Калерия завела его в какую-то комнатушку, где слышались пыхтение и возня, да к тому же едко пахло потом и краской. Леонидов сразу сник. Никаких гурий он поблизости не наблюдал. Обливаясь потом, он буквально уронил на пол тяжеленную сумку.
   – Устали? – ехидно улыбнулась Калерия.
   Да, шансов закрутись с ней роман у Алексея был ноль. Он стоял, пытаясь определить, где он и чем отныне будет заниматься.
   – Дядя Гриша! – крикнула Калерия Константиновна. – Я тебе помощника привела!
   Откуда-то из-за захламленных полок выполз мужичок с ноготок, одетый в испачканную краской спецовку, и с любопытством уставился на них.
   – Этот, что ли? – ткнул он пальцем в Алексея.
   – Да. Это мой дальний родственник, дядя Гриша. Его жена из дома выгнала, да еще и с работы уволили. В общем, неудачник он. – Алексей уловил в голосе Климовой издевательские нотки. – Я его пристрою на время на базу, койку выделю в общежитии. Все на квартплате сэкономит, да плюс казенная еда. А ты научи его профессии. Авось и приживется здесь.
   – Спортом когда-нибудь занимался? – строго спросил дядя Гриша.
   – Да. Бегал.
   – И чего бегал? В ларек за бутылкой? – прищурился мужичок. Леонидов решил терпеть.
   – Средние дистанции. В основном восемьсот. Стайер я.
   Калерия впервые посмотрел на него с интересом.
   – Ладно, сойдет, – немного подобрел дядя Гриша. – А выиграл чего?
   – В… институте. Чемпионат. – Он не стал уточнять в каком институте.
   – А! Образование, значит, есть! Это хорошо. Тогда оставайся, мальчик.
   Мальчик?! Калерия молчала. Алексею казалось, что она улыбается.
   – Завтра прямо и начнем. В шесть утра ты должен быть на льду.
   – В шесть утра?!
   – Что, рано? – усмехнулся дядя Гриша. – Могу тебя еще больше обрадовать. Раньше полуночи уйти отсюда и не мечтай. Поэтому оденься потеплее, – буркнул он. – На льду температура плюс два. Так что куртку теплую надень, штаны спортивные, а под них кальсоны. Не джинсы в обтяжку. Неча перед девками выставляться. Да и куда тебе, – дядя Гриша скептическим взглядом окинул Леонидова. Унижения продолжались.
   «Ну… товарищ генерал! Выходит, это и есть твои плюшки?! Да пошли вы все к черту!»
   – Леша, идем, – неожиданно мягко сказала Калерия. – А то на обед опоздаешь. Он уже заканчивается. За день как раз осмотришься, а с завтрашнего утра начнешь работать.
   Он выдохнул. Леша?!
   – Мы же с тобой родственники, – шепнула на ухо Калерия.
   – А чем я, собственно, буду заниматься? – спохватился он.
   – Лейку за мной носить, – серьезно сказал дядя Гриша. – И если ты с этим справишься, то через годик-другой я дозволю тебе разок полить из нее лед.
   – Это шутка? – обиделся Алексей.
   – Нет. Идем, – Калерия легонько подтолкнула его в спину. – Вещички не забудь.
 
   Когда они вышли на улицу, Алексей с обидой сказал:
   – Мы так не договаривались.
   – Вы в любой момент можете всем объяснить, кто вы есть на самом деле, – ровным тоном, без всяких эмоций, ответила ему Калерия. – И тогда ваш статус изменится. Все вас будут бояться, обходиться с вами предельно вежливо и говорить то, что вы расчитываете услышать. Вы этого хотите?
   – По-моему, этого хотите вы.
   – Я?
   – А то я не понял! Вам это расследование нужно, как козе баян! Вы уже для себя решили, что на тренировке произошел несчастный случай. Какие-то свои проблемы уже разрулили. И новых вам не надо.
   – А вы проницательны, – внимательно посмотрела на него Калерия, остановившись на секунду. – Неужели вы и в самом деле лучший сыщик в московской полиции? – на этот раз она сказала правильно: полиция.
   – Это не я так говорю, люди.
   – А по виду не скажешь.
   – Внешность зачастую бывает обманчива, – разозлился он. – Вы думаете, я испугался вставать в шесть утра, а ложиться за полночь? Или обиделся, когда меня мальчиком назвали?
   – Конечно, обиделись! – звонко рассмеялась Калерия. – Это было видно! Ох, как вы обиделись! Я думала, вы тут же развернетесь и уйдете! У вас сделалось такое лицо! Смешное. Как у пацана, которого не взяли в дворовую команду. Даже ворота защищать не доверили. Знаете, что у вас на лице было написано? Как же это Мое Величество будет при злом дядьке, росточком метр с кепкой в прыжке, мальчиком на побегушках! Да никогда! А он, может быть, еще более великий, чем вы, на рост-то не смотрите, – тихо сказала Калерия. – То есть ваше величие еще под вопросом, а вот его…
   – А кто он?
   – Он? О! Дядя Гриша лучший в стране айс-мейкер. А может, и во всем мире. Только никто этого не знает. У нас нынче в моде приглашать иностранных специалистов, – с неожиданной злостью сказала Калерия. – Нам, видите ли, есть чему у них поучиться. Им у нас тоже не мешало бы поучиться. У дяди Гриши уж точно.
   – Что такое айс-мейкер?
   – Это человек, который готовит лед для соревнований. Вы биатлон любите?
   – Все любят.
   – Кто в биатлоне главный? На кого спортсмены валят свои неудачи? Словом, что говорят, когда по дистанции серьезно проиграли?
   – Лыжи не катили.
   – Вот именно. А у нас говорят: лед был плохой. Не подготовили его должным образом, поэтому результат матча и стал непредсказуемым. Лед для керлинга должен быть особенным. А каким, это вам дядя Гриша расскажет. Я не буду торопить события. Тем более что мы пришли.
   – Вы упомянули, что дадите мне койку, – с опаской сказал Алексей. – А кто будут мои соседи?
   – Ну, не все так мрачно, – усмехнулась Калерия. – Я же понимаю, что у вас задание и вам надо работать. Анализировать полученную информацию, получать от начальства инструкции. Я имею в виду ваше настоящее начальство. Делать звонки, пользоваться инетом. И не нужно, чтобы кто-то знал, что именно вы там ищете. Поэтому у вас будет отдельная комната. Хоть и небольшая, но на одного. Я переселила вашего соседа в другой блок. Знаю, что пойдут сплетни, но пришлось это сделать, – она тяжело вздохнула.
   – Вот спасибо! – обрадовался Алексей. – А то я, знаете, не привык быть мальчиком. Я имею в виду, совсем уж пацаном. Да, – спохватился он. – Мне надо вас допросить. Давайте мы поужинаем вместе.
   – Этого я и боялась, – Калерия остановилась у двери и достала из кармана ключ.
   – Не понял?
   – А еще великий сыщик! – она вставила ключ в замок и повернула его два раза. Дверь открылась.
   Алексей увидел небольшую, но светлую и очень уютную комнату, по стенам стояли две кровати, на столе красовался солидный плоский монитор, но особенно понравились Леонидову занавески на окнах. В цветочек.
   – Все условия для работы, – прокомментировала Калерия и первой вошла в комнату. Прошлась, по-хозяйски поправила покрывало на одной из кроватей, одернула занавеску.
   – Погодите… – Алексей наморщил лоб. – Возвращаясь к нашему разговору. Чего вы боитесь?
   – Как вы думаете: я устраиваю вас на работу, переселяю вашего соседа, при том что все меня здесь знают как облупленную. Если бы у меня были родственники, они бы тут давно появились. То есть они и появлялись. У меня есть двоюродная сестра, у нее дети. Их всех здесь прекрасно знают. А что подумают о вас?
   – Что? – эхом откликнулся он.
   – Господи! Что вы – мой любовник!
   – Вам это неприятно?
   – Вы не в моем вкусе, – прищурилась Калерия.
   – Вы мне тоже с первого взгляда не понравились, – соврал он.
   – Значит, никаких отношений между нами быть не может!
   – Не может!
   – Но играть нам в это придется?
   – Да, придется!
   Они сердито посмотрели друг на друга. «Если сейчас зазвонит телефон, эта женщина вскоре станет моей», – загадал Алексей.
   И тут у него в кармане завибрировал мобильник. Он вспыхнул и торопливо сунул за ним руку.
   – Я за дверью подожду, – истолковала это по-своему Калерия.
   – Леша, ты тапочки дома забыл! – услышал он в трубке взволнованный мамин голос. – Все положил, а самое главное забыл! Как же ты там без тапочек?
   – Не беспокойся, мама, здесь ковровое покрытие, – с досадой сказал он. Тапочки он не забыл, а нарочно засунул их под диван, потому что они были позорные: стариковские, в клеточку. Не хватало еще, чтобы Калерия увидела его в этих тапочках!
   – Нет, как же без тапочек? – не унималась мать. – Я тебе привезу, только скажи куда!
   – Я не могу сейчас говорить, мама. У меня… работа. И вообще. Звони мне, пожалуйста, пореже.
   – Но…
   – И желательно вечером.
   – Да что там у тебя происходит? – заволновалась она.
   – Ничего пока не происходит! – слегка разозлился он. – Устраиваюсь на новом месте! А ты мне мешаешь.
   – Хорошо, – обиделась мать. – Понадобятся тапочки – звони! – и дала отбой.
   «И гроб, – мысленно добавил он и сердито засунул в карман мобильник. – Потому что подъем в шесть утра. Интересно, сколько я протяну?» Потом выглянул в коридор.
   – Калерия Константиновна, так где мы встретимся и во сколько?
   – Видимо, это мой крест, – вздохнула она. – Придется предъявить вас публике. – Она посмотрела на часы: – У меня после обеда тренировка. Девочки отдохнут, и мы продолжим. Ужин у нас начинается в семь. Подходите к главному корпусу, я вас встречу. Только не заблудитесь!
   – Постараюсь.
   – Если хотите пообедать…
   – Нет, спасибо! Я сыт!
   – Ну, как хотите, – сказала она и широко зашагала к лестнице, ведущей вниз на первый этаж.
   Алексей с досадой захлопнул дверь в уже свою комнату.
 
   «Надо осмотреться», – решил он, забросив сумку в шкаф. В номере на двоих был полностью оборудован санузел, даже ванна имелась, не только душ. Вся сантехника была новая, с иголочки, мебель тоже не знала раньше хозяев, ковровое покрытие на полу выглядело не истертым.
   Пока они с Калерией шли по коридору, им навстречу не попалось ни одного человека. Значит, спортсмены обитают в другом корпусе, ведь у них сейчас свободное время, кто-нибудь да высунул бы нос из своих покоев, хотя бы из любопытства. Климова наверняка сказала, что сегодня приезжает ее родственник, которого она собирается устроить на работу. Но ее подопечные либо не проявили интереса, либо их в корпусе нет. Алексей склонен был принять вторую версию. Женщины по природе своей любопытны, тем более, когда живут в таком замкнутом мирке и давно уже знают всех в лицо. Каждый новый человек для них – событие. А Климова сказала в лоб, что все подумают, будто новый помощник дяди Гриши – ее любовник. Чтобы спортсменки не захотели взглянуть на любовника старшего тренера? Да никогда! Просто их здесь нет.
   Если у них для обслуги такие комфортные условия проживания, то что же тогда у будущих олимпийцев? Алексей, насвистывая, прошелся по комнате, потом надел кроссовки, взял куртку и вышел в коридор. Сначала он обследовал корпус, в котором его поселили, потом вышел на улицу. Территория спортивной базы оказалась огромной. Как сказала Калерия, при желании здесь могло бы разместиться пятьсот человек. Да, денег на зимние виды спорта в преддверии Олимпиады не жалели. Но будет ли результат?
   «Хоть бы схему дали», – тоскливо подумал Алексей, бредя по вымощенной шершавой плиткой дорожке среди огромных елей. Чтобы не опаздывать, ему надо проложить кратчайший маршрут до двух точек: до главного корпуса, где сегодня в семь его будет ждать Климова, и до нового места работы, где завтра в шесть утра забил стрелку дядя Гриша. Верхушку айсберга, то бишь Ледового дворца, где тренировались керлеры, Алексей видел и взял курс на нее.
   Он приметил у самого леса двухэтажные бревенчатые коттеджи. Они смотрелись вполне органично: современный спортивный город из стекла и бетона, а на самой его окраине притулилась деревенька, где даже стоящие вдоль дорожек скамейки – и те были деревянные. На бревнах, срезы которых, казалось, еще сочились янтарной смолой, лежали простые доски цвета сосны, когда с нее только-только снимут кору. И в воздухе тоже пахло хвоей, запах был здоровый, сильный и такой же звонкий, как морозный воздух, почти неподвижный от сковавшего его лютого холода. В деревеньке, похоже, нет ни грамма пластика, и дизайн далек от стиля хай-тек, в котором выдержан дворец. Алексей увидел, как от одного из коттеджей по заснеженной дорожке летит в сторону Ледового дворца стайка девушек. Они и в самом деле были похожи на птиц, легкие, стремительные, и так же оживленно щебетали, спеша поскорее попасть в тепло. Впереди неслась рыжеволосая красавица, она даже шапку не надела, несмотря на холод. Ее огненные кудри пылали, как факел, особенно яркий на фоне белого снега, щеки алели, так быстро она шла, рука без перчатки сжимала ручку висящей на плече спортивной сумки. Пальцы длинные и сильные, без маникюра и каких бы то ни было украшений. Дальнозоркий Алексей отметил все интересующие его детали и мысленно сделал пометку: в команде скоро будет новая секс-бомба. Если пройдет жесткий отбор.
   «Они», – сразу решил он и пошел на перехват. Алексей первым поднялся по ступенькам Ледового дворца и резко обернулся. Рыжеволосая чуть на него не налетела.
   – Ой, извините!
   – Это вы меня извините, – он широко улыбнулся и посторонился, пропуская девушек вперед. «Майорова, если верить фото в инете, – подумал он. – Похоже, огонь-девчонка!»
   Шедшая за ней высокая блеклая шатенка с почти бесцветными глазами окинула Алексея внимательным взглядом. «А это Евгения Свиридова, первый кандидат в скипы после того, как выбыла Лукашова».
   – Вы кого-то ищете? – спросила она.
   – Дядю Гришу! – выпалил он.
   – Дядя Гриша на льду. А вы кто?
   – Пока никто. Просто присматриваюсь.
   – Рита, не мерзни, быстро заходи в дом! – скомандовала Свиридова. Леонидов мысленно отметил две детали: слово «дом», употребленное по отношению к месту, где проходили ежедневные тренировки девушек, и командный тон.
   – А ты мне не приказывай! – огрызнулась Майорова. – Тебя пока официально не сделали капитаном!
   – Это вопрос времени!
   «Да, команда развалилась. А до Игр всего ничего. Травма Лукашовой, из-за которой та выбыла из сборной, их, похоже, не примирила. Напротив, страсти накалились».
   Они прошли мимо Алексея все пятеро. Краем глаза он приметил еще четырех девчонок. Эти шли отдельно, своей компанией. «Похоже, бывшая команда Лукашовой». Ее возглавляла коренастая деваха, больше похожая на парня. У нее было квадратное скуластое лицо, крошечные глазки и ультракороткая стрижка. Алексей невольно улыбнулся: «Дора-давай!»
   Деваха чуть не снесла его мощным плечом, он намеренно встал так, чтобы оказаться у нее на пути. Хотел проверить силу ее толчка и невольно подумал: ого! Вот кто вполне мог запулить камень, который свалил Лукашову с ног!
   Он знал, что первое впечатление зачастую бывает обманчиво, можно возненавидеть человека с первого взгляда и запросто влюбиться в него на втором свидании, это всего лишь эмоции, и эмоции мотивированные. Он симпатизирует Майоровой, потому что та – красавица. И начинает подозревать Дору лишь по той причине, что она больше похожа на парня и двинула его плечом. Даже не извинилась. А может, у нее на душе кошки скребут? Устала, не выспалась, переживает. Да мало ли?
   Во всяком случае, при первой встрече он больше всего запомнил этих троих: Майорову, Свиридову и Давыдову. Тенью проскользнула очкастая темненькая девочка, ссутулившись, прошла невыразительная блондинка с длинным носом, последней шла стройняшка-брюнетка с восточными чертами лица. Что-то в ней было, Алексей невольно задержал на девушке взгляд. Раскосые глаза, влажные, испуганные, как у затравленной лани, аккуратный носик, ротик, похожий на сердечко. Губы темные, но не накрашенные, ощущение такое, что к ним прилила кровь, после того как девчонка их искусала. Она, безусловно, проигрывала яркой рыжеволосой Майоровой, но была по-своему хороша. Алексей узнал Гульнару Зарипову. И подумал: «Словно юная одалиска, тихая, покорная, услужливая, мечта любого тренера». Теперь он не удивлялся, почему Климова ее тащит. У Калерии характер властный, они с Лукашовой наверняка так искрили, что настал момент – и вспыхнул пожар. А Зарипова покорна воле тренера.
   «А ведь Климова тоже была на льду…»
   Она, видимо, уже находилась внутри, ждала своих подопечных. Туда Алексей не пошел. Во-первых, не по чину, во-вторых, к чему торопить события? Ему ведь обещан ужин…
   …Он пришел ровно в семь. И тут же стеклянные двери раздвинулись, на крыльцо вышла Климова. Словно ждала его в предбаннике.
   – Вы вовремя, – похвалила она.
   – Если у нас роман, так, может, на «ты» перейдем? – предложил он.
   – Хорошо, – сказала она ледяным тоном. – Но только на людях.
   – И зови меня Лешей. Помягче, так, как при дяде Грише.
   – А ты меня как будешь звать?
   – Лерой. Наедине могу по отчеству: Калерией Константиновной.
   – Обычно бывает наоборот! – рассмеялась она. – На людях люди делают вид, будто едва знакомы, а оставшись наедине, переходят на ты.
   – У нас нестандартная ситуация. Знаешь, я уже пожалел, что отказался от обеда. У вас тут воздух такой вкусный, что аппетит пробуждается зверский. Так что веди!
   Они оставили пуховики в гардеробе и по широкой мраморной лестнице поднялись на второй этаж. Алексей ожидал, что зал окажется полупустым, но в столовой был аншлаг. Видимо, это спортивный режим.
   – Сервисмены обычно приходят позже, – подтвердила его слова Калерия. – А мы предпочитаем отужинать пораньше. Но тебя ведь спортсмены и интересуют, – насмешливо сказала она. – Точнее, спортсменки. Вон наш столик! Специально выбрала место так, чтобы нам всех было видно. Ты ведь будешь расспрашивать, кто есть кто?
   – Угадала, – кивнул он.
   Это была минута его триумфа. Там, у двери в Ледовый дворец, подопечные Климовой едва удостоили его взглядами, кроме Свиридовой. А сейчас уставились, как на музейный экспонат. Девчонки сидели за большим столом на десять человек. Одиннадцатый стул был приставлен сбоку. Алексей подумал, что это место для него, но Климова провела его за отдельный столик.
   – Не понял, – наморщил он лоб. – Почему одиннадцать?
   – Я тебе все объясню. Только давай сначала положим себе в тарелки еду.
   У лотков с горячим он столкнулся с Женей Свиридовой.
   – Ну, как? Нашли дядю Гришу? – насмешливо спросила она.
   – Я нашел нечто большее, – отшутился Алексей, наваливая себе ароматный гуляш в тарелку, где уже лежала гора картофельного пюре.
   – Бесплатную жрачку? Хорошо устроился, ничего не скажешь!
   – А мы разве пили на брудершафт?
   – Никогда бы не подумала, что Климова на такое польстится, – фыркнула Женя и, не обращая больше внимания на Алексея, прошла за свой столик.
   Поставив тарелку перед собой, она оживленно начала обсуждать что-то с остальными девчонками. Алексей был уверен, что его.
   – Познакомился? – с усмешкой спросила Климова, когда он вернулся.
   – Девушка не представилась, но тем не менее нахамила.
   – Это Свиридова. Самый опытный и возрастной игрок. Ей тридцать три.
   – Она теперь станет капитаном?
   – Не знаю. Решение еще не принято.
   – Так откуда одиннадцать? – вернулся Леонидов к интересующей его теме.
   – Я вызвала на сборы двух игроков из команды, занявшей на чемпионате России третье место, – невозмутимо ответила Калерия. – Ты их не знаешь. Они приехали пару дней назад, на следующий день после того, как произошло несчастье с Лукашовой. Вон ту, крупную, с веснушками на лице, зовут Тоня Колупаева. Она играет на позиции Доры. А вон та, темненькая… Интересная внешность, правда?
   – Я еще не понял, – буркнул он.
   – Это Василиса Чен, двадцать один год. Перспективная девушка. Очень.