– Поверю тебе на слово.
…Дышать было нечем. Кожу обжигало жаром расплавленных камней, форма тлела на теле. Если бы можно было кричать – он бы выл от ужаса и боли. Но нельзя было даже вдохнуть. Он полыхал из последних сил, прожигая вокруг себя камень. И брыкался на пределе возможностей, пробираясь наверх. Несколько раз Альтис терял сознание, но даже тогда не переставал карабкаться, плавя камни и прожигая кожу до мяса. Он не знал, как долго это длилось, казалось – вечность. Все слилось в желание выбраться из полыхающего кошмара. В какой-то миг ему показалось, что он умрет здесь, похороненный заживо, задохнувшийся и сгоревший!..
Альтис вскочил, раскромсав клинками Пламени сковавшие тело путы. Чуть отдышавшись, он осознал, что это были не обвалившиеся скалы, а всего лишь простыни и одеяло.
Опять проснулся до рассвета. Очередная ночь, очередной кошмар. Остатки липкого страха и кровавые обрывки воспоминаний. Все это уже успело набить оскомину.
Пламенный тщательно оделся, неторопливо затягивая и завязывая каждую шнуровку формы, аккуратно заправил шнурки в высокие ботинки, затянул перчатки и уселся на койку. Как сотни раз до этого, поглядел на свои руки и вяло удивился. Зачем он все еще носит военную форму, когда у него есть доспех высшего?
До того как Альтис попал в ловушку, он никогда не думал, что плен плоти может быть столь чудовищным. Его собратья достаточно часто заключали подобные договоры, и никого никогда не обманывали, как обманули троих Пламенных братьев. Ни на кого не накладывали Печать, никого не лишали бессмертной сути, личности и памяти. И уж тем более никому не подсовывали вместо полноценного, должным образом измененного мужского тела изувеченное, переформированное тело пятнадцатилетней девчонки!
Сжав кулаки, Альтис еле слышно зарычал. Да, теперь это тело полноценного мужчины, пусть слишком красивое и хрупкое. Но того страшного унижения не забыть никогда. Больше семи лет… До предела натянутые нервы, нескончаемый страх, отчаяние… Дикая злость охватывала при одном воспоминании. Такое нельзя ни забыть, ни простить.
Небо на востоке еще только-только начинало светлеть. Все, кроме вахтенных, спали. Альтис прошелся по палубе и отметил еще одну жутко неприятную вещь – его укачивало. Пока не сильно, ход у фрегата плавный, но впереди больше трех недель пути… На душе стало еще поганей.
Небо над головой было омерзительно чистым, море внизу – отвратительно безмятежным. А хотелось шторма! Такого же темного, злого, сметающего все на своем пути, как тот, что бушевал внутри.
– Простите, что беспокою, командор…
Демон обернулся и смерил презрительным взглядом державшего гордую осанку капитана.
От этого запредельного холода эльфу захотелось немедленно оказаться в глубинах моря, чем дальше, тем лучше. Не зря о Белом Пламенном ходят слухи один страшнее другого. Исчадие Кошмара во плоти – вот кто этот герой Серебряной Империи. Горло свела судорога. Риноилю понадобилась минута, чтобы справиться с собой.
– Я хотел поговорить с вами без лишних свидетелей, командор.
– Слушаю. – Простая фраза пригвоздила к палубе не хуже клинка.
Кстати, клинков у героя видно не было. Где же, интересно, легендарные парные мечи? Говорят, мечами их можно было назвать только из уважения, скорее это были длинные ножи.
– Не поймите меня неправильно, командор, – осторожно подбирая слова, заговорил Риноиль. – Я бы не хотел, чтобы во время пути наши интересы хоть в чем-то пересекались. И я бы попросил вас не подрывать мой авторитет в команде. Всем нам будет лучше, если даже в приватном разговоре мы будем взаимно вежливы и не создадим конфликтов. Прошу вас, командор, позвольте на моем корабле мне быть капитаном, а вы – будьте пассажиром.
Приложив ладонь к сердцу, эльф даже слегка поклонился, выказывая неподдельное уважение к собеседнику. Едва слышный смешок дал понять, что так просто Пламенный на уступки не пойдет.
– Эльфенок, да ты никак гордый? – с какой-то доброй, несвойственной ему иронией поинтересовался Альтис. – Не желаешь терять лицо и боишься, что я создам тебе в этом проблемы? Так, мальчишка?
– При всем уважении, командор, мне кажется, я все же старше вас! – ледяным тоном ответил молодой эльф.
Альтис сдавленно икнул и расхохотался до слез, сползая по борту на палубу. Капитан с каменным лицом переждал истерику собеседника.
– Эх, мальчик, – вздохнул демон, успокаиваясь. – Тебе лет двадцать пять, поди, не больше? Даже эльфы сейчас столько не живут, сколько я уже прожил. Хорошо, ученик Змея, я не буду переходить тебе дорогу… если ты не перебежишь ее мне. Но для начала я хочу, чтобы ты вспомнил одну битву у берега.
– Я помню, – тут же ответил капитан. По его лицу скользнула мимолетная улыбка. – У Великой Гряды, на перевале Павших. Я тогда расстрелял со своего корабля ваших противников и спас почти сотню наших солдат.
– Самодовольный сопляк! – внезапно зло прорычал Альтис. – Я расскажу тебе сказку про одного капитана, мальчик. – Шипение, вырывающееся из его уст, пугало сильнее, чем любой рык. Зрачки вытянулись. – Капитан был молод, глуп и самонадеян. Считал, что мир вертится вокруг него и его помощь требуется всем и каждому. Как же, ведь ему покровительствовал сам хозяин морей! И вот однажды глупый капитан, проплывая мимо берега, увидел, что на скалах идет неравный бой. Защищавшихся было всего десять волшебников и пять десятков усталых простых воинов. Нападавших, сильных и умелых, было почти пять сотен. Они загнали воинов Серебряной Империи на скалы и вот-вот должны были убить. Капитан решил совершить геройство и спасти обреченных!
Эльф перестал понимать, чего от него хочет этот явно рассорившийся с головой маг. Но покорно слушал, не перебивая. А Альтис меж тем продолжал:
– Капитан не знал, что маги почти закончили одно страшное заклятие. Первый выстрел сотряс горы. Заготовка расплелась и едва не убила своим откатом волшебников!
Риноиль вздрогнул.
– Но это было еще не все. Капитану фрегата мало было отправить магов на край могилы. Он продолжал палить по нимадоргцам. Понятия не имея о том, что среди них рассредоточились десять сильенских боевых мастеров. Они должны были ударить отряд с тыла и взять в плен вражеского генерала! Из тех десяти выжил лишь один, которого командир вытащил из огня, едва не погибнув сам. А генералу удалось уйти не только от смерти, но и из тщательно спланированной ловушки.
Молодой капитан с трудом сумел удержать на лице маску бесстрастия.
– Но не это главное, – продолжал Альтис. – Главным было то, что выстрелы повредили опоры подземного тоннеля, о котором капитан знать не мог. А через десять дней там шел отряд. Путники несли раненых, с ними шли целые семьи… Больше половины отряда составляли женщины и дети, бежавшие из Нимадорга в Сильену. – Пламенный помолчал, прикрыв глаза и вновь переживая свой сегодняшний сон. – Их вел один маг. Когда своды обвалились, из почти двухсот путников чудом столь невероятным, что ты даже вообразить не можешь, выжил один маг. И его мучают кошмары. А название фрегата «Дитя бури» вызывает у мага желание прирезать сопляка-капитана. Так что, сосунок, прежде чем пытаться говорить со мной так, как ты хочешь, – оботри молоко с губ и вдосталь напейся крови своих ошибок.
Сочтя разговор оконченным, Альтис ушел обратно в каюту. Эльф глядел ему вслед. Из гордого капитана он снова превратился в испуганного растерянного мальчишку. Риноиль понятия не имел о том, что сейчас рассказал ему Пламенный!
Следующие три дня маг не показывался.
Лисёнок с утра до вечера обивал порог у его двери, взяв под покровительство Эрхана: тот признался, что мечтает тоже стать учеником демона. Но Альтис, пару раз полив матом обоих ребят, просто перестал отвечать. Парнишки посменно дежурили под дверью, но демон так и не вышел.
Глава 3
…Дышать было нечем. Кожу обжигало жаром расплавленных камней, форма тлела на теле. Если бы можно было кричать – он бы выл от ужаса и боли. Но нельзя было даже вдохнуть. Он полыхал из последних сил, прожигая вокруг себя камень. И брыкался на пределе возможностей, пробираясь наверх. Несколько раз Альтис терял сознание, но даже тогда не переставал карабкаться, плавя камни и прожигая кожу до мяса. Он не знал, как долго это длилось, казалось – вечность. Все слилось в желание выбраться из полыхающего кошмара. В какой-то миг ему показалось, что он умрет здесь, похороненный заживо, задохнувшийся и сгоревший!..
Альтис вскочил, раскромсав клинками Пламени сковавшие тело путы. Чуть отдышавшись, он осознал, что это были не обвалившиеся скалы, а всего лишь простыни и одеяло.
Опять проснулся до рассвета. Очередная ночь, очередной кошмар. Остатки липкого страха и кровавые обрывки воспоминаний. Все это уже успело набить оскомину.
Пламенный тщательно оделся, неторопливо затягивая и завязывая каждую шнуровку формы, аккуратно заправил шнурки в высокие ботинки, затянул перчатки и уселся на койку. Как сотни раз до этого, поглядел на свои руки и вяло удивился. Зачем он все еще носит военную форму, когда у него есть доспех высшего?
До того как Альтис попал в ловушку, он никогда не думал, что плен плоти может быть столь чудовищным. Его собратья достаточно часто заключали подобные договоры, и никого никогда не обманывали, как обманули троих Пламенных братьев. Ни на кого не накладывали Печать, никого не лишали бессмертной сути, личности и памяти. И уж тем более никому не подсовывали вместо полноценного, должным образом измененного мужского тела изувеченное, переформированное тело пятнадцатилетней девчонки!
Сжав кулаки, Альтис еле слышно зарычал. Да, теперь это тело полноценного мужчины, пусть слишком красивое и хрупкое. Но того страшного унижения не забыть никогда. Больше семи лет… До предела натянутые нервы, нескончаемый страх, отчаяние… Дикая злость охватывала при одном воспоминании. Такое нельзя ни забыть, ни простить.
Небо на востоке еще только-только начинало светлеть. Все, кроме вахтенных, спали. Альтис прошелся по палубе и отметил еще одну жутко неприятную вещь – его укачивало. Пока не сильно, ход у фрегата плавный, но впереди больше трех недель пути… На душе стало еще поганей.
Небо над головой было омерзительно чистым, море внизу – отвратительно безмятежным. А хотелось шторма! Такого же темного, злого, сметающего все на своем пути, как тот, что бушевал внутри.
– Простите, что беспокою, командор…
Демон обернулся и смерил презрительным взглядом державшего гордую осанку капитана.
От этого запредельного холода эльфу захотелось немедленно оказаться в глубинах моря, чем дальше, тем лучше. Не зря о Белом Пламенном ходят слухи один страшнее другого. Исчадие Кошмара во плоти – вот кто этот герой Серебряной Империи. Горло свела судорога. Риноилю понадобилась минута, чтобы справиться с собой.
– Я хотел поговорить с вами без лишних свидетелей, командор.
– Слушаю. – Простая фраза пригвоздила к палубе не хуже клинка.
Кстати, клинков у героя видно не было. Где же, интересно, легендарные парные мечи? Говорят, мечами их можно было назвать только из уважения, скорее это были длинные ножи.
– Не поймите меня неправильно, командор, – осторожно подбирая слова, заговорил Риноиль. – Я бы не хотел, чтобы во время пути наши интересы хоть в чем-то пересекались. И я бы попросил вас не подрывать мой авторитет в команде. Всем нам будет лучше, если даже в приватном разговоре мы будем взаимно вежливы и не создадим конфликтов. Прошу вас, командор, позвольте на моем корабле мне быть капитаном, а вы – будьте пассажиром.
Приложив ладонь к сердцу, эльф даже слегка поклонился, выказывая неподдельное уважение к собеседнику. Едва слышный смешок дал понять, что так просто Пламенный на уступки не пойдет.
– Эльфенок, да ты никак гордый? – с какой-то доброй, несвойственной ему иронией поинтересовался Альтис. – Не желаешь терять лицо и боишься, что я создам тебе в этом проблемы? Так, мальчишка?
– При всем уважении, командор, мне кажется, я все же старше вас! – ледяным тоном ответил молодой эльф.
Альтис сдавленно икнул и расхохотался до слез, сползая по борту на палубу. Капитан с каменным лицом переждал истерику собеседника.
– Эх, мальчик, – вздохнул демон, успокаиваясь. – Тебе лет двадцать пять, поди, не больше? Даже эльфы сейчас столько не живут, сколько я уже прожил. Хорошо, ученик Змея, я не буду переходить тебе дорогу… если ты не перебежишь ее мне. Но для начала я хочу, чтобы ты вспомнил одну битву у берега.
– Я помню, – тут же ответил капитан. По его лицу скользнула мимолетная улыбка. – У Великой Гряды, на перевале Павших. Я тогда расстрелял со своего корабля ваших противников и спас почти сотню наших солдат.
– Самодовольный сопляк! – внезапно зло прорычал Альтис. – Я расскажу тебе сказку про одного капитана, мальчик. – Шипение, вырывающееся из его уст, пугало сильнее, чем любой рык. Зрачки вытянулись. – Капитан был молод, глуп и самонадеян. Считал, что мир вертится вокруг него и его помощь требуется всем и каждому. Как же, ведь ему покровительствовал сам хозяин морей! И вот однажды глупый капитан, проплывая мимо берега, увидел, что на скалах идет неравный бой. Защищавшихся было всего десять волшебников и пять десятков усталых простых воинов. Нападавших, сильных и умелых, было почти пять сотен. Они загнали воинов Серебряной Империи на скалы и вот-вот должны были убить. Капитан решил совершить геройство и спасти обреченных!
Эльф перестал понимать, чего от него хочет этот явно рассорившийся с головой маг. Но покорно слушал, не перебивая. А Альтис меж тем продолжал:
– Капитан не знал, что маги почти закончили одно страшное заклятие. Первый выстрел сотряс горы. Заготовка расплелась и едва не убила своим откатом волшебников!
Риноиль вздрогнул.
– Но это было еще не все. Капитану фрегата мало было отправить магов на край могилы. Он продолжал палить по нимадоргцам. Понятия не имея о том, что среди них рассредоточились десять сильенских боевых мастеров. Они должны были ударить отряд с тыла и взять в плен вражеского генерала! Из тех десяти выжил лишь один, которого командир вытащил из огня, едва не погибнув сам. А генералу удалось уйти не только от смерти, но и из тщательно спланированной ловушки.
Молодой капитан с трудом сумел удержать на лице маску бесстрастия.
– Но не это главное, – продолжал Альтис. – Главным было то, что выстрелы повредили опоры подземного тоннеля, о котором капитан знать не мог. А через десять дней там шел отряд. Путники несли раненых, с ними шли целые семьи… Больше половины отряда составляли женщины и дети, бежавшие из Нимадорга в Сильену. – Пламенный помолчал, прикрыв глаза и вновь переживая свой сегодняшний сон. – Их вел один маг. Когда своды обвалились, из почти двухсот путников чудом столь невероятным, что ты даже вообразить не можешь, выжил один маг. И его мучают кошмары. А название фрегата «Дитя бури» вызывает у мага желание прирезать сопляка-капитана. Так что, сосунок, прежде чем пытаться говорить со мной так, как ты хочешь, – оботри молоко с губ и вдосталь напейся крови своих ошибок.
Сочтя разговор оконченным, Альтис ушел обратно в каюту. Эльф глядел ему вслед. Из гордого капитана он снова превратился в испуганного растерянного мальчишку. Риноиль понятия не имел о том, что сейчас рассказал ему Пламенный!
Следующие три дня маг не показывался.
Лисёнок с утра до вечера обивал порог у его двери, взяв под покровительство Эрхана: тот признался, что мечтает тоже стать учеником демона. Но Альтис, пару раз полив матом обоих ребят, просто перестал отвечать. Парнишки посменно дежурили под дверью, но демон так и не вышел.
Глава 3
«Дитя бури»
Алина, обязанностью которой стала теперь забота о къяре и пегасе, тщательно чистила черного Калигула.
«До дыр протрешь», – решил нарушить молчание къяр. Шкуру уже просто жгло от стараний воительницы.
«Пожалуй, только до плешей, – хмыкнула девушка, убирая щетку. – А что, будет даже пикантно – плешивый конь!»
Ловко щелкнув трехсекционным копытом, Калигул отобрал у Алины щетку для чистки и бросил в ведро. Воительница, ничуть не смутившись таким поведением, спокойно начала расчесывать роскошную серебристую гриву.
«Я тоже беспокоюсь, – шумно фыркнул слуга демона. – Высшему плохо. Он не может контролировать свою ярость и уже три дня пьет отвар какой-то травы для успокоения. Но в таких дозах, что все время спит. И ему все равно очень плохо».
«А ты откуда знаешь?» – удивилась Пламенная.
«Я же къяр, – повернувшись к девушке, пояснил ей конь, как умственно отсталой. – Пока я служу хозяину, я чувствую его».
Алина стукнула себя по лбу, забыв о зажатой в руке расческе. Ойкнув, потерла набитую шишку. Къяр – это нечто среднее между высшим и низшим обитателем подматерии. В отличие от большинства низших къяры обладают хорошо развитым интеллектом и часто служат демонам на взаимовыгодных условиях.
– А что за трава, не знаешь? – поинтересовалась девушка.
«Название мне неизвестно. Это цветок, похожий на обычный придорожный вьюнок, но только красный, почти черный, с колючками. Растет на болотах, – решил объяснить Калигул. – А еще он ядовитый. В чем дело?»
Алина побледнела и стиснула зубы, чтобы не застонать в голос.
– У нас проблемы, – коротко объявила она и бегом бросилась к стоящему на носу богу-ветру: – Стрим, Стрим, у нас проблемы!
Тот обернулся и попытался уловить смысл сбивчивых, захлебывающихся объяснений.
– Так, погоди, погоди! – Стримбор поднял руку, призывая девушку к молчанию. – Теперь по порядку, а то я ничего не понимаю. Что случилось с Альтисом?
– А с ним что-то случилось? – Арох подошел незаметно. – Почему я не знаю? Я-то думал, он отсыпается.
Подбежавший Жулька услышал последние слова Волка и удивленно взрыкнул.
Траэллита встал между Стримбором и Арохом, а Коган приобнял взволнованную воительницу:
– Рассказывай.
– Он уже три дня пьет одну настойку. В небольших дозах, я имею в виду несколько капель, – это успокоительное. Побольше – уже не совсем успокоительное, но для простых смертных. Когда-то давно мы подбирали способ держать Зверя в узде и нашли багряный вьюнок. Для Альтиса эта дрянь – единственная возможность справиться со Зверем, когда тот выходит из-под контроля. Но, судя по тому, что Ал постоянно спит, он совсем не способен совладать со Зверем. А это значит, его постоянно что-то злит и мучает! – Алина старалась держать себя в руках. Она действительно очень боялась за своего демона. – У этой гадости есть побочный эффект – если слишком много принять, может остановиться сердце. Арох, ты же знаешь, как он наплевательски к себе относится. А у него в этом теле сердце слабое, больное…
Побратимы переглянулись.
– Что будем делать, братья? – спросил Стримбор, нервным движением отбросив полы плаща за спину.
– Сунемся – он нас пошлет, – мрачно ответил Арох.
– А если он сдохнет… – начал было Коган, но Алина перебила:
– …то проснется Зверь и сдохнем все мы.
Траэллита подозвал своего ученика и попросил принести запасной ключ от каюты Альтиса.
– Для начала проверим, как он, а потом будем думать, что делать дальше, – решил он.
Риноиль лично передал богу ключ. Он развернулся, чтобы уйти, как вдруг остановился и внимательно посмотрел на Алину. После памятного разговора капитан был сам не свой: почти ничего не замечал вокруг и все пытался осознать, что же тогда натворил у Великой Гряды. Только сейчас он отметил странное сходство девушки и командора. В первый день, к своему стыду, капитан принял Пламенную за мальчишку.
– Это ведь Белые клинки, – отстраненно сказал эльф.
– Не надо на меня так смотреть, я не Белый командор, – открестилась Алина, поправив оружейный пояс. – Белый Грифон – мой брат, он и подарил мне клинки.
– Ясно, – все так же безразлично кивнул Риноиль и вернулся к своим обязанностям.
Никто не спешил говорить ему о том, кто на самом деле Белый командор, но Риноиль догадывался, что все очень непросто… Нимадоргцы между собой называли его сыном Огня, император пару раз упомянул это имя, принцесса же звала его хранителем.
Боги отогнали от двери каюты демона Лисёнка и минут сорок вскрывали сотню щитов и ловушек, навешанных на дверь. Оставив Жульку сторожить, тихо вошли внутрь.
– Грань!.. – изумленно прошептал Арох.
– Купол великий… – эхом ответил Траэллита.
Альтис действительно спал. Осунувшийся, мертвенно-бледный, с искусанными в кровь губами, он разметался по изрезанным клинками простыням. Руки были крепко прикручены узкими ремнями к спинке койки. Затягивал петли он, судя по всему, зубами. Развязать узлы можно было, только пребывая в полном сознании, – если просто дергаться и вырываться, то ничего не получится. Рядом, чтобы можно было дотянуться, не отвязывая рук, и сделать несколько глотков, стояла полупустая бутыль с непрозрачной жидкостью.
Алина осторожно забрала бутыль, откупорила пробку, понюхала и кивнула:
– Да, это оно.
В приоткрытую дверь просунул голову Лёнька:
– Учитель!.. Что с ним?!..
– Не ори! И убирайся отсюда! – рыкнула Пламенная.
Но было поздно. Альтис проснулся. Рванувшись, забился в путах. Он рвался молча, без единого звука, не отрывая взгляда ярко-желтых глаз от своих непрошеных гостей. В лице читалось одно – дикая жажда убивать. Поняв, что все равно не освободится, он откинулся на подушки и зашарил рукой подле себя. Не нашел искомого, остановил пугающий взгляд желтых глаз на Алине и хрипло прорычал:
– Дай.
Воительница, совершенно не опасаясь, подошла к демону и помогла ему сделать несколько глотков, придержав голову. Потом поставила бутыль на пол, ласково провела ладонью по бледному лицу.
– До конца пути не хватит, – бессильно качнул головой Альтис.
– Я что-нибудь придумаю, Ал, – пообещала девушка. – В крайнем случае позволим Зверю убить этого наглого сопляка. Надеюсь, одной жертвы тебе хватит.
– Ты тоже помнишь? – вяло удивился Пламенный.
– Еще бы, – кивнула она. – Ты же целый год после этого спал под открытым небом и терпеть не мог маленькие помещения. Тебя еще сразу в плен взяли. Ты был такой закопченный, что тебя даже не узнали. А ты так перепугался крошечной каморки, что всю крепость спалил.
Слабо улыбнувшись, Альтис кивнул. Привычный, почти родной голос воительницы успокаивал. Но тут он приметил богов. Те стояли в сторонке и тихо перешептывались.
– Приперлись посмотреть на мою немощь?! – вызверился демон, дернувшись к побратимам. – Что, нравится это жалкое зрелище?!
Волк знал, что друга бесит проявление сочувствия и уж тем более жалости.
– Очень нравится, – хмыкнул он. – А если бы ты еще заткнулся и буркалы свои желтые закрыл, было бы вообще идеально.
Коган покачал головой и отошел в сторону. Словами сейчас можно сделать только хуже. Стримбор придерживался того же мнения. Но Траэллита был не согласен с таким подходом.
– Ал, что с тобой происходит?! – Он приблизился к койке. – Я уже ничего не понимаю! Ты как с цепи сорвался! В чем дело?!
Демон посмотрел другу в глаза. Узкие щелки зрачков в одно мгновение расширились, залив желтую радужку. Бог-ламий слепо метнулся назад, наткнулся на стену и сполз на пол. Тут же поднялся, встал, пошатываясь, и с трудом вымолвил:
– Я не знал. Если бы знал, то взял бы другой корабль. Новый будет в ближайшее время. «Дитя бури» ты больше никогда не увидишь, мой брат.
Траэллита вышел. Альтис перевел взгляд на оставшихся братьев и прорычал:
– Выметайтесь!
– Мы можем хоть чем-то помочь? – сделал последнюю попытку поговорить Стримбор.
– Можете закрыть дверь с той стороны, – милостиво разрешил демон.
Боги вышли. Алина, все это время сидевшая на койке, задвинула внутреннюю щеколду и снова опустилась рядом с Альтисом. С неодобрением посмотрела на изодранную постель, развязала ремни, заставила демона встать, быстро перестелила. Синяки на запястьях, кровоподтеки и разрывы на коже заставили Алину нервно поежиться. Привязывать Альтиса обратно она наотрез отказалась. Вместо этого аккуратно смазала лечебной мазью и перебинтовала запястья. Взгляд желтых глаз был насмешливо-любопытным.
– Ну, что делать будем? – поинтересовалась она, зная, что ее Зверь не тронет. Пока не тронет. – Капитана прирежем?
– Фу, как грубо! – фыркнул демон. – Прирежем. Давай лучше запытаем!
– Каленым железом. А потом поджарим на медленном огне, – уверенно кивнула девушка и запустила пальчики в лохматую шевелюру демона. Тот прикрыл глаза. – Ты совсем вымотан, Ал. Слабее котенка. Отдохни, а я тут посторожу.
Он слабо кивнул и через несколько минут снова спал. Некоторые навыки воздействия она не утратила. Усыпить на время Зверя пока еще способна. «Ох, Марья, как же мне тебя не хватает», – в который раз грустно подумала воительница, накрыв демона одеялом. Тихо вышла, прикрыв за собой дверь.
Пока Алина возилась с демоном, как с дитем, Траэллита успел поделиться воспоминаниями с остальными. И все четверо теперь сидели мрачнее грозовой тучи. Когда открываешь кому-то свою память, то делишься не сухими фактами, а целым шквалом чувств. А та нечеловеческая ярость, боль и смертельный ужас, что открыл друзьям бог-ламий, оглушали.
– Что будем делать? – Девушка смотрела на подавленную четверку.
– А у тебя есть предложения? – первым понял ее насмешливый оскал Коган.
– У меня всегда есть что предложить, хотя бы и в морду ногой! Привыкай! – еще веселее оскалилась воительница. – Трэн, позови-ка корабельного кока на ковер в каюту.
Коком оказалась орчиха. Двухметровая леди по весу явно превосходила даже Волка. В ее передник Алина могла бы завернуться, как в простыню, слоев в пять. Каждая ладошка леди складывалась в кулачок размером с голову взрослого человека. Гладко зачесанные под чепец волосы, лицо с довольно привлекательными для этой расы чертами, слегка выпирающие снизу клыки, массивный подбородок, тяжелый взгляд маленьких серых глаз в обрамлении удивительно пушистых ресниц. Все это вкупе с плотной зеленоватой кожей. В общем, идеальная женщина. Боги даже слегка оробели перед орчихой, недовольной тем, что ее оторвали от дела.
Алина некоторое время мерила ладную фигуру кока взглядом и неожиданно поинтересовалась:
– Как твое имя?
Орчиха поджала губы, явно не желая отвечать на вопрос, но все же представилась:
– Гинхи.
Воительница с трудом удержала каменное выражение лица, пытаясь совместить в уме название тонколистого, почти невесомого белого цветка с этой… этим… внушительным созданием. Получалось как-то не очень. Зашипев на богов, сдавленно кашляющих за спиной, чтобы не смели мешать, воительница предложила поварихе присесть и изложила суть дела:
– Мне, Гинхи, позарез нужна твоя помощь. А то мой непутевый брат помрет от голода на твоем корабле.
Услышав про возможную голодную смерть одного из пассажиров, орчиха насторожилась. Алина выдала ей сильно скорректированную версию беды, приключившейся с демоном. Дескать, у парня обострился хронический недуг, старые раны не вовремя о себе напомнили, и к этому добавилась тяжело протекающая морская болезнь.
Потом Алина долго и обстоятельно объясняла, что и как нужно приготовить, снабдила повариху необходимым набором трав и настоев, ответила на уточняющие вопросы и заставила все записать. Тщательно проинструктировала, как следует вести себя с убийцей, абсолютно неадекватным и в дурном расположении духа. За разговором девочки успели изрядно потрепать языками и не по делу. Напоследок уточнив, что речь идет о Белом командоре, очень злом Белом командоре, Алина отпустила Гинхи с миром.
– Труп можно выносить? – Коган склонился к девушке, растекшейся в кресле медузой.
– Проще драться десять часов подряд, чем час беседовать, – слабым голосом сообщила она. – А я говорила часа два. Дай мне умереть спокойно…
– У-у, грозная боевая магичка! – Коган усмехнулся и поднял Алину на руки, не обращая внимания на слабые попытки стукнуть его за самоуправство.
Когда с утра пораньше в каюту вошла орчиха с полным подносом еды, демон просто потерял дар речи. После Алининых усилий это был еще не Альтис, но уже и не Зверь. Он еще мог убить просто потому, что хочется, но уже мог и сдержать себя.
Орчиха беспрерывно что-то щебетала, расставляя принесенные блюда на столике.
– Это мне? – опасливо косясь на стол, поинтересовался маг.
– Ну не мне же! – Гинхи уперла кулаки в массивные бока.
– Я столько не съем! – Отодвинувшись, Альтис взглянул на повариху пронзительным взглядом Зверя. Та не впечатлилась. Зверь удивился и даже немного растерял кровожадность.
– Укачивает? – участливо спросила женщина. Дождавшись утвердительного кивка, она налила из кувшина в стакан жидкость, с виду напоминающую молоко. – Пей.
Подозрительно покосившись на орчиху, Альтис выпил. После чего за полчаса смел со стола все, что там имелось.
– Совсем оголодал мальчик, – по-доброму вздыхала женщина, убирая очередное опустевшее блюдо. Она совершенно не осознавала, что перед ней легендарный герой, а видела только замученного тяжелым недугом паренька. – Вон какой тощий.
– Я не тощий, я стройный! – то и дело возмущался демон, не переставая жевать.
– Стройная – я! – уверенно отвечала женщина. – А ты – сильно недокормленный.
Альтис съел все и, с трудом дыша, откинулся в кресле. Орчиха невозмутимо собрала опустевшие тарелки на поднос и подхватила горку. У двери обернулась:
– И сестренку свою больше не пугай.
– Алинку, что ли? – лениво поинтересовался демон. – Ее, пожалуй, напугаешь. На всю жизнь заикой останешься. Если выживешь.
Орчиха улыбнулась, отметив, что жуткий желтый свет ушел, уступив место золотому блеску глаз.
Зверь перестал быть опасным. А проснувшись через сутки, Альтис чувствовал себя даже сносно. После невероятно плотного завтрака и мутить почти перестало. Отоспавшись, еще день он валялся на койке и приходил в себя.
Очередное утро плавания Альтис начал с воспитания двух мальчишек. Лисёнок и Эрхан носились по палубе, выделывая немыслимые пируэты в попытках защититься от проворного демона. Два коротких деревянных клинка так и мелькали, и все старания отбиться с помощью тренировочных мечей оказались тщетны. Отбивались ученики и магией, только против безобидных, но болезненных заклятий не помогали никакие щиты и уловки. Громовой голос не умолкал ни на минуту, отдавая команды и указывая загнанным парнишкам на каждую их ошибку. А уж каким потоком брани все это сопровождалось… Перерывы были недолгими. Потом маг начинал гонять ребят по теоретическим знаниям. Потом заставлял применять теорию на практике. И снова гонял по палубе.
Лисёнок был привычным к изнурительным тренировкам психованного учителя, а вот Эрхан к вечеру даже стоять не мог. Так и упал на сети возле бочек. И за все свои старания парнишка получил только презрительное: «Дохлый сопляк!» От обиды на глаза навернулись слезы.
– Эрх, ты чего? – Рядом присел старший товарищ. – Не смей даже думать! Альтис тебя еще щадит, между прочим. Меня он сильнее гонял. Думаешь, от него легко получить похвалу? Для тебя-то тренировка закончена, а мне еще полночи не спать.
– Как ты такое выдерживаешь?! – обалдело поглядел на товарища по несчастью юный некромант.
– Молча, – отозвался Лёнька и пригладил рукой свои отросшие уже по плечи рыжие волосы. Совсем так, как приглаживал шевелюру Альтис. – В большинстве случаев. Ты, главное, не иди поперек его воли, если хочешь в учениках остаться. Да и вообще в живых…
В течение следующей недели Эрхан даже не вспоминал о том, что панически боится моря. Ему некогда было отвлекаться на что-либо, кроме мертвого сна после изнурительных занятий. Особенно когда к тренировкам присоединилась Алина. Эрхан никак не мог поверить, что она обычный человек, а не демонесса.
Тигран с интересом наблюдал за действиями того, кто до сих пор продолжал охранять его род, несмотря на предательство. Император то и дело морщился, когда демон выдавал особо заковыристые выражения. Если бы все учили воинов с таким тщанием, армия Серебряной Империи была бы воистину непобедима.
– Пламенный! – Принцесса стояла рядом с отцом и тоже смотрела.
Альтис резко обернулся и поглядел на девочку, одновременно наподдав пинка Лисёнку и выдав затрещину Эрхану, вздумавшим атаковать его в этот момент.
– Что-то хотела, малышка? – спросил маг, не теряя из виду своих учеников.
– Ты не мог бы ругаться поменьше? Ну пожалуйста! А то я много нехороших слов выучу, меня потом неправильно поймут! Ты еще так интересно их говоришь…
Альтис расхохотался, поймал подкравшихся с боков мальчишек, столкнул их лбами и уложил носами на палубу.
– Хорошо, малышка! Я попытаюсь, но не обещаю! – И с того момента старался выражаться более культурно.
Снежный волчонок Жулька основное время проводил возле Ароха. Но с начала занятий с интересом наблюдал за тем, как и чему учит парней Альтис. Ему порой становилось обидно за ребят, неспособных защититься от тычков и затрещин мага. На четвертый день волчонок собрался с силами и обратился пареньком.
«До дыр протрешь», – решил нарушить молчание къяр. Шкуру уже просто жгло от стараний воительницы.
«Пожалуй, только до плешей, – хмыкнула девушка, убирая щетку. – А что, будет даже пикантно – плешивый конь!»
Ловко щелкнув трехсекционным копытом, Калигул отобрал у Алины щетку для чистки и бросил в ведро. Воительница, ничуть не смутившись таким поведением, спокойно начала расчесывать роскошную серебристую гриву.
«Я тоже беспокоюсь, – шумно фыркнул слуга демона. – Высшему плохо. Он не может контролировать свою ярость и уже три дня пьет отвар какой-то травы для успокоения. Но в таких дозах, что все время спит. И ему все равно очень плохо».
«А ты откуда знаешь?» – удивилась Пламенная.
«Я же къяр, – повернувшись к девушке, пояснил ей конь, как умственно отсталой. – Пока я служу хозяину, я чувствую его».
Алина стукнула себя по лбу, забыв о зажатой в руке расческе. Ойкнув, потерла набитую шишку. Къяр – это нечто среднее между высшим и низшим обитателем подматерии. В отличие от большинства низших къяры обладают хорошо развитым интеллектом и часто служат демонам на взаимовыгодных условиях.
– А что за трава, не знаешь? – поинтересовалась девушка.
«Название мне неизвестно. Это цветок, похожий на обычный придорожный вьюнок, но только красный, почти черный, с колючками. Растет на болотах, – решил объяснить Калигул. – А еще он ядовитый. В чем дело?»
Алина побледнела и стиснула зубы, чтобы не застонать в голос.
– У нас проблемы, – коротко объявила она и бегом бросилась к стоящему на носу богу-ветру: – Стрим, Стрим, у нас проблемы!
Тот обернулся и попытался уловить смысл сбивчивых, захлебывающихся объяснений.
– Так, погоди, погоди! – Стримбор поднял руку, призывая девушку к молчанию. – Теперь по порядку, а то я ничего не понимаю. Что случилось с Альтисом?
– А с ним что-то случилось? – Арох подошел незаметно. – Почему я не знаю? Я-то думал, он отсыпается.
Подбежавший Жулька услышал последние слова Волка и удивленно взрыкнул.
Траэллита встал между Стримбором и Арохом, а Коган приобнял взволнованную воительницу:
– Рассказывай.
– Он уже три дня пьет одну настойку. В небольших дозах, я имею в виду несколько капель, – это успокоительное. Побольше – уже не совсем успокоительное, но для простых смертных. Когда-то давно мы подбирали способ держать Зверя в узде и нашли багряный вьюнок. Для Альтиса эта дрянь – единственная возможность справиться со Зверем, когда тот выходит из-под контроля. Но, судя по тому, что Ал постоянно спит, он совсем не способен совладать со Зверем. А это значит, его постоянно что-то злит и мучает! – Алина старалась держать себя в руках. Она действительно очень боялась за своего демона. – У этой гадости есть побочный эффект – если слишком много принять, может остановиться сердце. Арох, ты же знаешь, как он наплевательски к себе относится. А у него в этом теле сердце слабое, больное…
Побратимы переглянулись.
– Что будем делать, братья? – спросил Стримбор, нервным движением отбросив полы плаща за спину.
– Сунемся – он нас пошлет, – мрачно ответил Арох.
– А если он сдохнет… – начал было Коган, но Алина перебила:
– …то проснется Зверь и сдохнем все мы.
Траэллита подозвал своего ученика и попросил принести запасной ключ от каюты Альтиса.
– Для начала проверим, как он, а потом будем думать, что делать дальше, – решил он.
Риноиль лично передал богу ключ. Он развернулся, чтобы уйти, как вдруг остановился и внимательно посмотрел на Алину. После памятного разговора капитан был сам не свой: почти ничего не замечал вокруг и все пытался осознать, что же тогда натворил у Великой Гряды. Только сейчас он отметил странное сходство девушки и командора. В первый день, к своему стыду, капитан принял Пламенную за мальчишку.
– Это ведь Белые клинки, – отстраненно сказал эльф.
– Не надо на меня так смотреть, я не Белый командор, – открестилась Алина, поправив оружейный пояс. – Белый Грифон – мой брат, он и подарил мне клинки.
– Ясно, – все так же безразлично кивнул Риноиль и вернулся к своим обязанностям.
Никто не спешил говорить ему о том, кто на самом деле Белый командор, но Риноиль догадывался, что все очень непросто… Нимадоргцы между собой называли его сыном Огня, император пару раз упомянул это имя, принцесса же звала его хранителем.
Боги отогнали от двери каюты демона Лисёнка и минут сорок вскрывали сотню щитов и ловушек, навешанных на дверь. Оставив Жульку сторожить, тихо вошли внутрь.
– Грань!.. – изумленно прошептал Арох.
– Купол великий… – эхом ответил Траэллита.
Альтис действительно спал. Осунувшийся, мертвенно-бледный, с искусанными в кровь губами, он разметался по изрезанным клинками простыням. Руки были крепко прикручены узкими ремнями к спинке койки. Затягивал петли он, судя по всему, зубами. Развязать узлы можно было, только пребывая в полном сознании, – если просто дергаться и вырываться, то ничего не получится. Рядом, чтобы можно было дотянуться, не отвязывая рук, и сделать несколько глотков, стояла полупустая бутыль с непрозрачной жидкостью.
Алина осторожно забрала бутыль, откупорила пробку, понюхала и кивнула:
– Да, это оно.
В приоткрытую дверь просунул голову Лёнька:
– Учитель!.. Что с ним?!..
– Не ори! И убирайся отсюда! – рыкнула Пламенная.
Но было поздно. Альтис проснулся. Рванувшись, забился в путах. Он рвался молча, без единого звука, не отрывая взгляда ярко-желтых глаз от своих непрошеных гостей. В лице читалось одно – дикая жажда убивать. Поняв, что все равно не освободится, он откинулся на подушки и зашарил рукой подле себя. Не нашел искомого, остановил пугающий взгляд желтых глаз на Алине и хрипло прорычал:
– Дай.
Воительница, совершенно не опасаясь, подошла к демону и помогла ему сделать несколько глотков, придержав голову. Потом поставила бутыль на пол, ласково провела ладонью по бледному лицу.
– До конца пути не хватит, – бессильно качнул головой Альтис.
– Я что-нибудь придумаю, Ал, – пообещала девушка. – В крайнем случае позволим Зверю убить этого наглого сопляка. Надеюсь, одной жертвы тебе хватит.
– Ты тоже помнишь? – вяло удивился Пламенный.
– Еще бы, – кивнула она. – Ты же целый год после этого спал под открытым небом и терпеть не мог маленькие помещения. Тебя еще сразу в плен взяли. Ты был такой закопченный, что тебя даже не узнали. А ты так перепугался крошечной каморки, что всю крепость спалил.
Слабо улыбнувшись, Альтис кивнул. Привычный, почти родной голос воительницы успокаивал. Но тут он приметил богов. Те стояли в сторонке и тихо перешептывались.
– Приперлись посмотреть на мою немощь?! – вызверился демон, дернувшись к побратимам. – Что, нравится это жалкое зрелище?!
Волк знал, что друга бесит проявление сочувствия и уж тем более жалости.
– Очень нравится, – хмыкнул он. – А если бы ты еще заткнулся и буркалы свои желтые закрыл, было бы вообще идеально.
Коган покачал головой и отошел в сторону. Словами сейчас можно сделать только хуже. Стримбор придерживался того же мнения. Но Траэллита был не согласен с таким подходом.
– Ал, что с тобой происходит?! – Он приблизился к койке. – Я уже ничего не понимаю! Ты как с цепи сорвался! В чем дело?!
Демон посмотрел другу в глаза. Узкие щелки зрачков в одно мгновение расширились, залив желтую радужку. Бог-ламий слепо метнулся назад, наткнулся на стену и сполз на пол. Тут же поднялся, встал, пошатываясь, и с трудом вымолвил:
– Я не знал. Если бы знал, то взял бы другой корабль. Новый будет в ближайшее время. «Дитя бури» ты больше никогда не увидишь, мой брат.
Траэллита вышел. Альтис перевел взгляд на оставшихся братьев и прорычал:
– Выметайтесь!
– Мы можем хоть чем-то помочь? – сделал последнюю попытку поговорить Стримбор.
– Можете закрыть дверь с той стороны, – милостиво разрешил демон.
Боги вышли. Алина, все это время сидевшая на койке, задвинула внутреннюю щеколду и снова опустилась рядом с Альтисом. С неодобрением посмотрела на изодранную постель, развязала ремни, заставила демона встать, быстро перестелила. Синяки на запястьях, кровоподтеки и разрывы на коже заставили Алину нервно поежиться. Привязывать Альтиса обратно она наотрез отказалась. Вместо этого аккуратно смазала лечебной мазью и перебинтовала запястья. Взгляд желтых глаз был насмешливо-любопытным.
– Ну, что делать будем? – поинтересовалась она, зная, что ее Зверь не тронет. Пока не тронет. – Капитана прирежем?
– Фу, как грубо! – фыркнул демон. – Прирежем. Давай лучше запытаем!
– Каленым железом. А потом поджарим на медленном огне, – уверенно кивнула девушка и запустила пальчики в лохматую шевелюру демона. Тот прикрыл глаза. – Ты совсем вымотан, Ал. Слабее котенка. Отдохни, а я тут посторожу.
Он слабо кивнул и через несколько минут снова спал. Некоторые навыки воздействия она не утратила. Усыпить на время Зверя пока еще способна. «Ох, Марья, как же мне тебя не хватает», – в который раз грустно подумала воительница, накрыв демона одеялом. Тихо вышла, прикрыв за собой дверь.
Пока Алина возилась с демоном, как с дитем, Траэллита успел поделиться воспоминаниями с остальными. И все четверо теперь сидели мрачнее грозовой тучи. Когда открываешь кому-то свою память, то делишься не сухими фактами, а целым шквалом чувств. А та нечеловеческая ярость, боль и смертельный ужас, что открыл друзьям бог-ламий, оглушали.
– Что будем делать? – Девушка смотрела на подавленную четверку.
– А у тебя есть предложения? – первым понял ее насмешливый оскал Коган.
– У меня всегда есть что предложить, хотя бы и в морду ногой! Привыкай! – еще веселее оскалилась воительница. – Трэн, позови-ка корабельного кока на ковер в каюту.
Коком оказалась орчиха. Двухметровая леди по весу явно превосходила даже Волка. В ее передник Алина могла бы завернуться, как в простыню, слоев в пять. Каждая ладошка леди складывалась в кулачок размером с голову взрослого человека. Гладко зачесанные под чепец волосы, лицо с довольно привлекательными для этой расы чертами, слегка выпирающие снизу клыки, массивный подбородок, тяжелый взгляд маленьких серых глаз в обрамлении удивительно пушистых ресниц. Все это вкупе с плотной зеленоватой кожей. В общем, идеальная женщина. Боги даже слегка оробели перед орчихой, недовольной тем, что ее оторвали от дела.
Алина некоторое время мерила ладную фигуру кока взглядом и неожиданно поинтересовалась:
– Как твое имя?
Орчиха поджала губы, явно не желая отвечать на вопрос, но все же представилась:
– Гинхи.
Воительница с трудом удержала каменное выражение лица, пытаясь совместить в уме название тонколистого, почти невесомого белого цветка с этой… этим… внушительным созданием. Получалось как-то не очень. Зашипев на богов, сдавленно кашляющих за спиной, чтобы не смели мешать, воительница предложила поварихе присесть и изложила суть дела:
– Мне, Гинхи, позарез нужна твоя помощь. А то мой непутевый брат помрет от голода на твоем корабле.
Услышав про возможную голодную смерть одного из пассажиров, орчиха насторожилась. Алина выдала ей сильно скорректированную версию беды, приключившейся с демоном. Дескать, у парня обострился хронический недуг, старые раны не вовремя о себе напомнили, и к этому добавилась тяжело протекающая морская болезнь.
Потом Алина долго и обстоятельно объясняла, что и как нужно приготовить, снабдила повариху необходимым набором трав и настоев, ответила на уточняющие вопросы и заставила все записать. Тщательно проинструктировала, как следует вести себя с убийцей, абсолютно неадекватным и в дурном расположении духа. За разговором девочки успели изрядно потрепать языками и не по делу. Напоследок уточнив, что речь идет о Белом командоре, очень злом Белом командоре, Алина отпустила Гинхи с миром.
– Труп можно выносить? – Коган склонился к девушке, растекшейся в кресле медузой.
– Проще драться десять часов подряд, чем час беседовать, – слабым голосом сообщила она. – А я говорила часа два. Дай мне умереть спокойно…
– У-у, грозная боевая магичка! – Коган усмехнулся и поднял Алину на руки, не обращая внимания на слабые попытки стукнуть его за самоуправство.
Когда с утра пораньше в каюту вошла орчиха с полным подносом еды, демон просто потерял дар речи. После Алининых усилий это был еще не Альтис, но уже и не Зверь. Он еще мог убить просто потому, что хочется, но уже мог и сдержать себя.
Орчиха беспрерывно что-то щебетала, расставляя принесенные блюда на столике.
– Это мне? – опасливо косясь на стол, поинтересовался маг.
– Ну не мне же! – Гинхи уперла кулаки в массивные бока.
– Я столько не съем! – Отодвинувшись, Альтис взглянул на повариху пронзительным взглядом Зверя. Та не впечатлилась. Зверь удивился и даже немного растерял кровожадность.
– Укачивает? – участливо спросила женщина. Дождавшись утвердительного кивка, она налила из кувшина в стакан жидкость, с виду напоминающую молоко. – Пей.
Подозрительно покосившись на орчиху, Альтис выпил. После чего за полчаса смел со стола все, что там имелось.
– Совсем оголодал мальчик, – по-доброму вздыхала женщина, убирая очередное опустевшее блюдо. Она совершенно не осознавала, что перед ней легендарный герой, а видела только замученного тяжелым недугом паренька. – Вон какой тощий.
– Я не тощий, я стройный! – то и дело возмущался демон, не переставая жевать.
– Стройная – я! – уверенно отвечала женщина. – А ты – сильно недокормленный.
Альтис съел все и, с трудом дыша, откинулся в кресле. Орчиха невозмутимо собрала опустевшие тарелки на поднос и подхватила горку. У двери обернулась:
– И сестренку свою больше не пугай.
– Алинку, что ли? – лениво поинтересовался демон. – Ее, пожалуй, напугаешь. На всю жизнь заикой останешься. Если выживешь.
Орчиха улыбнулась, отметив, что жуткий желтый свет ушел, уступив место золотому блеску глаз.
Зверь перестал быть опасным. А проснувшись через сутки, Альтис чувствовал себя даже сносно. После невероятно плотного завтрака и мутить почти перестало. Отоспавшись, еще день он валялся на койке и приходил в себя.
Очередное утро плавания Альтис начал с воспитания двух мальчишек. Лисёнок и Эрхан носились по палубе, выделывая немыслимые пируэты в попытках защититься от проворного демона. Два коротких деревянных клинка так и мелькали, и все старания отбиться с помощью тренировочных мечей оказались тщетны. Отбивались ученики и магией, только против безобидных, но болезненных заклятий не помогали никакие щиты и уловки. Громовой голос не умолкал ни на минуту, отдавая команды и указывая загнанным парнишкам на каждую их ошибку. А уж каким потоком брани все это сопровождалось… Перерывы были недолгими. Потом маг начинал гонять ребят по теоретическим знаниям. Потом заставлял применять теорию на практике. И снова гонял по палубе.
Лисёнок был привычным к изнурительным тренировкам психованного учителя, а вот Эрхан к вечеру даже стоять не мог. Так и упал на сети возле бочек. И за все свои старания парнишка получил только презрительное: «Дохлый сопляк!» От обиды на глаза навернулись слезы.
– Эрх, ты чего? – Рядом присел старший товарищ. – Не смей даже думать! Альтис тебя еще щадит, между прочим. Меня он сильнее гонял. Думаешь, от него легко получить похвалу? Для тебя-то тренировка закончена, а мне еще полночи не спать.
– Как ты такое выдерживаешь?! – обалдело поглядел на товарища по несчастью юный некромант.
– Молча, – отозвался Лёнька и пригладил рукой свои отросшие уже по плечи рыжие волосы. Совсем так, как приглаживал шевелюру Альтис. – В большинстве случаев. Ты, главное, не иди поперек его воли, если хочешь в учениках остаться. Да и вообще в живых…
В течение следующей недели Эрхан даже не вспоминал о том, что панически боится моря. Ему некогда было отвлекаться на что-либо, кроме мертвого сна после изнурительных занятий. Особенно когда к тренировкам присоединилась Алина. Эрхан никак не мог поверить, что она обычный человек, а не демонесса.
Тигран с интересом наблюдал за действиями того, кто до сих пор продолжал охранять его род, несмотря на предательство. Император то и дело морщился, когда демон выдавал особо заковыристые выражения. Если бы все учили воинов с таким тщанием, армия Серебряной Империи была бы воистину непобедима.
– Пламенный! – Принцесса стояла рядом с отцом и тоже смотрела.
Альтис резко обернулся и поглядел на девочку, одновременно наподдав пинка Лисёнку и выдав затрещину Эрхану, вздумавшим атаковать его в этот момент.
– Что-то хотела, малышка? – спросил маг, не теряя из виду своих учеников.
– Ты не мог бы ругаться поменьше? Ну пожалуйста! А то я много нехороших слов выучу, меня потом неправильно поймут! Ты еще так интересно их говоришь…
Альтис расхохотался, поймал подкравшихся с боков мальчишек, столкнул их лбами и уложил носами на палубу.
– Хорошо, малышка! Я попытаюсь, но не обещаю! – И с того момента старался выражаться более культурно.
Снежный волчонок Жулька основное время проводил возле Ароха. Но с начала занятий с интересом наблюдал за тем, как и чему учит парней Альтис. Ему порой становилось обидно за ребят, неспособных защититься от тычков и затрещин мага. На четвертый день волчонок собрался с силами и обратился пареньком.