Антон Чехов. Байки приемного покоя (сборник)

   – О! – ответил Пузырев и завел глаза. – Завещание-то… успею написать?
   – Товарищ Фенацетинов, – крикнул Порошков лекпому – давайте желудочный зонд, исследование сока будем делать.

* * *

   – Что за дьявольщина! – бормотал недоумевающий Порошков, глядя в сосуд. – Кровь! Ей-богу, кровь. Первый раз вижу. При таком прекрасном внешнем состоянии…
   – Прощай, белый свет, – говорил Пузырев, лежа на диване, – не стоять мне более у станка, не участвовать мне в заседаниях, не выносить мне более резолюций…
   – Не унывайте, голубчик, – утешал его сердобольный Порошков.
   – Что же это за болезнь такая, ядовитая? – спросил угасающий Пузырев.
   – Да круглая язва желудка у вас. Но это ничего, можно поправиться, – во-первых, будете лежать в постели, во-вторых, я вам порошки дам.
   – Стоит ли, доктор, – молвил Пузырев, – не тратьте ваших уважаемых лекарств на умирающего слесаря, они пригодятся живым… Плюньте на Пузырева, он уже наполовину в гробу…
   «Вот убивается парень!» – подумал жалостливый Порошков и накапал Пузыреву валерианки.

* * *

   На круглой язве желудка Пузырев заработал 18 р. 79 к., освобождение от занятий и порошки. Порошки Пузырев выбросил в клозет, а 18 р. 79 к. использовал таким образом: 79 копеек дал Марье на хозяйство, а 18 рублей пропил…

* * *

   – Денег нету опять, дорогая Марья, – говорил Пузырев, – накапай-ка ты мне зубровки в глаза.
   В тот же день на приеме у доктора Каплина появился Пузырев с завязанными глазами. Двое санитаров вели его под руки, как архиерея. Пузырев рыдал и говорил:
   – Прощай, прощай, белый свет! Пропали мои глазыньки от занятий у станка…
   – Черт вас знает! – говорил доктор Каплин. – Я такого злого воспаления в жизнь свою не видал. Отчего это у вас?
   – Это у меня, вероятно, наследственное, дорогой доктор, – заметил рыдающий Пузырев.

* * *

   На воспалении глаз Пузырев сделал чистых 22 рубля и очки в черепаховой оправе.
   Черепаховую оправу Пузырев продал на толкучке, а 22 рубля распределил таким образом: 2 рубля дал Марье, потом полтора рубля взял обратно, сказавши, что отдаст их вечером, и эти полтора и остальные двадцать пропил.

* * *

   Неизвестно, где гениальный Пузырев спер пять порошков кофеину и все эти пять порошков слопал сразу, отчего сердце у него стало прыгать, как лягушка. На носилках Пузырева привезли в амбулаторию к докторше Микстуриной, и докторша ахнула.
   – У вас такой порок сердца, – говорила Микстурина, только что кончившая университет, – что вас бы в Москву в клинику следовало свезти, там бы вас студенты на части разорвали. Прямо даже обидно, что такой порок даром пропадает!

* * *

   Порочный Пузырев получил 48 р. и ездил на две недели в Кисловодск. 48 рублей он распределил таким образом: 8 рублей дал Марье, а остальные сорок истратил на знакомство с какой-то неизвестной блондинкой, которая попалась ему в поезде возле Минеральных Вод.
   – Чем мне теперь заболеть, уж я и ума не приложу, – говорит сам себе Пузырев, – не иначе, как придется мне захворать громаднейшим нарывом на ноге.
   Нарывом Пузырев заболел за 30 копеек. Он пошел и купил на эти 30 копеек скипидару в аптеке. Затем у знакомого бухгалтера он взял напрокат шприц, которым впрыскивают мышьяк, и при помощи этого шприца впрыснул себе скипидар в ногу. Получилась такая штука, что Пузырев даже сам взвыл.
   – Ну, теперича мы на этом нарыве рублей 50 возьмем у этих оболтусов докторов, – думал Пузырев, ковыляя в больницу.
   Но произошло несчастье.
   В больнице сидела комиссия, и во главе нее сидел какой-то мрачный и несимпатичный, в золотых очках.
   – Гм, – сказал несимпатичный и просверлил Пузырева взглядом сквозь золотые обручи, – нарыв, говоришь? Так… Снимай штаны!
   Пузырев снял штаны и не успел оглянуться, как ему вскрыли нарыв.
   – Гм! – сказал несимпатичный. – Так это скипидар у тебя, стало быть, в нарыве? Как же он туда попал, объясни мне, любезный слесарь?..
   – Не могу знать, – ответил Пузырев, чувствуя, что под ним разверзается бездна.
   – А я могу! – сказали несимпатичные золотые очки.
   – Не погубите, гражданин доктор, – сказал Пузырев и зарыдал неподдельными слезами без всякого воспаления.

* * *

   Но его все-таки погубили.
   И так ему и надо.

В хирургии и в операционной

* * *

   До изобретения наркоза хирурги быстро становились глуховатыми.

* * *

   – Семеро одного не ждут! – сказали медсестры и приступили к плановой операции без хирурга.

* * *

   В анкете, которую я заполнял перед операцией, был вопрос: кому позвонить в случае крайней необходимости. Я написал: более квалифицированному хирургу…

* * *

   А знаете ли вы, что суеверные хирурги в конце операции оставляют в животе пациента монетку, чтобы тот вернулся еще раз?

* * *

   – Эдуард, вы же пластический хирург. Расскажите какой-нибудь анекдот про врачей!
   – Да какие там анекдоты, задень так топором намахаешься, сил нет!

* * *

   Если ты вздумаешь женитьсяна враче-трансплантологе, то руку и сердце ей на всякий случай не предлагай. Вдруг она поймет буквально.

* * *

   В больнице Святого Иосифа в Нью-Йорке пациент просыпается после операционного наркоза, мало-помалу приходит в сознание и подзывает медсестру:
   – Сестра, что это значит? Я лег в больницу ради операции на сердце – и вдруг обнаруживаю у себя еще одну повязку намного ниже!
   – Ах, – отвечает та, – это такая фантастическая история! Когда доктор вскрыл вашу грудную клетку, он обнаружил неожиданные осложнения, с которыми он не мог справиться, но, к счастью, знаменитый хирург профессор Кон был рядом и согласился довести операцию до конца. Он оперировал вас в большой операционной, и все врачи, ассистенты, медсестры и даже санитарки сбежались, чтобы посмотреть, как он работает своими волшебными пальцами. Это была сказка! Все сидели тихо, как в церкви. И потом, когда он закончил, все присутствующие устроили ему бурную овацию. Это был настоящий триумф медицины!
   Доктор Кон раскланялся во все стороны, а потом, на бис, сделал вам еще и обрезание…

* * *

   Пластический хирург сделал пациентке греческий профиль, разгладил морщины, удалил двойной подбородок, уменьшил рот.
   – Чего еще изволите?
   – А мне можно сделать большие выразительные глаза?
   – Конечно! Взгляните на счет!

* * *

   В магазине подарков.
   – Барышня, будьте любезны, дайте мне вот ту красную плюшевую жопу.
   – Но это не жопа! Мужчина, что вы, это же сердце!!
   – Девушка, я 20 лет работаю кардиохирургом и знаю, как выглядит сердце. Дайте мне, пожалуйста, вот ту красную плюшевую жопу.

* * *

   – Доктор, я надеюсь на благополучный исход операции.
   – Да не волнуйтесь вы так… о неудачном исходе вы просто не узнаете!

* * *

   – Не волнуйтесь! Операция аппендицита – одна из самых простых!
   Больной в ужасе с угрозой своему здоровью срывается со стола и несется к выходу. Его останавливает какой-то врач клиники:
   – Куда же вы? Медсестра совершенно права!
   – Доктор, но говорила это она не мне, а хирургу!

* * *

   Какие фразы не хотелось бы услышать, лежа на операционном столе:
   – Бляха муха! Кто-нибудь видел мои часы?
   – И на хрена я вчера так нажрался?
   – Какой кретин выдрал из инструкции 5 страниц?!
   – Отдай! Плохая собака!
   – Ага! Ну дети у него уже, по-моему, есть…
   – Поднажали! Через двадцать минут хоккей!
   – Сестра! Дайте мне эту… как ее… ууу… ну это… твою мать…
   – Так, коллега. Если это аппендикс, тогда вот это что за фигня?
   – Блин, зараза, опять света нет!
   – Все назад!!! У меня контактная линза выпала!
   – Ничего, на ошибках учатся.

* * *

   Во время операции: «…Спирт… зажим… спирт… скальпель… тампон… спирт… спирт… спирт… огурец…всем спирт. Помянем…»

* * *

   – Пожалуйста, не волнуйтесь, – говорит хирург пациенту, лежащему на операционном столе.
   – Но доктор, это моя первая операция в жизни.
   – Ну и что? У меня это тоже первая операция, но я то держусь!

* * *

   Перед операцией.
   – Скажите, это правда, что мне выпала такая честь – меня будет оперировать сам профессор?