Антон Грановский. Двойная тень

   «Кто же я теперь?» – спросил себя Олег.
   Ответ на этот вопрос он найти не смог, впрочем, через несколько секунд тягостная неопределенность отступила. Олег ощутил в себе новые способности, и глупые, неудобные мысли вылетели у него из головы, уступив место блаженному чувству всемогущества.
   Он поднял руку и, почувствовав, как неведомая энергия перетекает между пальцами, направил ладонь на контейнеры. Небольшое усилие воли, и верхний контейнер со скрежетом сдвинулся и отъехал сантиметров на десять в сторону.
   Олег опустил руку. Он вдруг ощутил себя опустошенным и обессиленным. Каким-то шестым чувством он догадывался, что это ненадолго. Четыре мощных волновых дестабилизатора, закрепленных по углам склада, не давали наноматерии, хранящейся в контейнерах, ожить. Лишь малая ее часть – то крохотное облачко, которое попало Олегу в легкие – смогла прийти в движение, но ее действие тоже было ограничено дестабилизатором.
   Олег угрюмо посмотрел на мерцающие в темноте решетки дестабилизаторов. Наверняка отец повесил эти штуки по приказу военных. Сам Ямамото-старший не относился к числу перестраховщиков и никогда не был педантом, но военные во всем ценили порядок. Так или иначе, но дестабилизаторы требовалось отключить.
   Олег развернулся и зашагал к выходу.
   На улице курил долговязый охранник в кожаной куртке. Олег двинулся к нему. Заслышав шаги, охранник потянулся было за пистолетом, но узнал Олега и снова беспечно опустил руку.
   – Не спится? – насмешливо спросил он.
   – Угу, – в тон ему отозвался Олег.
   Охранник стряхнул с синт-сигареты пепел и небрежно проговорил:
   – Не гулял бы ты здесь, приятель. Кто-нибудь из наших парней может принять тебя за злоумышленника.
   – И что тогда?
   Охранник сложил из пальцев пистолет, нацелился в грудь Олегу указательным пальцем и спустил воображаемый «курок». Олег усмехнулся:
   – Весьма наглядно. У меня есть к тебе один вопрос.
   – Валяй, спрашивай, – разрешил охранник.
   – Как отключить дестабилизаторы?
   – Какие дестабилизаторы?
   – Те, которые закреплены на стенах склада.
   Брови охранника приподнялись от удивления.
   – Чего это вдруг ты решил поинтересоваться?
   – Не важно. Так как их отключить?
   Пару секунд охранник молчал, пытаясь сообразить, как ему реагировать на вопрос парня, затем пожал плечами и сказал:
   – С центрального пульта управления.
   – А где он находится?
   – В сторожевой башне, где же еще. А ты почему интересуешься?
   – Просто так.
   Олег повернулся и зашагал к сторожевой башне.
   – Эй, погоди! – окликнул его охранник, и голос его прозвучал напряженно. – Ты что задумал?
   – Пускай тебя это не волнует, – обронил Олег через плечо.
   Он двинулся дальше, но охранник, заподозрив неладное, не намерен был отпускать его просто так.
   – Погоди! – снова окликнул он, на этот раз голосом жестким и властным. – Стой, сказал!
   Своим обострившимся слухом Олег услышал, что охранник выхватил из кобуры плазменный пистолет.
   «Эти парни не слишком-то со мной церемонятся, – злобно констатировал Олег. – А ведь я – единственный сын своего отца!»
   Волна холодного гнева захлестнула его душу. Он резко повернулся и вскинул правую руку. В тот же миг охранник развернул пистолет стволом к себе и швырнул его Олегу. Олег ловко поймал пистолет и осмотрел его. Это был «стечкин» – оружие, сделанное по старинному земному образцу (в последние годы копирование древних вещей вошло в моду), довольно неуклюжее, но легкое и смертоносное, с звукопоглощающей насадкой на стволе.
   Охранник вытаращил глаза на пистолет. Затем перевел взгляд на лицо Олега и спросил дрогнувшим голосом:
   – Ка… какого хрена ты делаешь, парень?
   – Убиваю тебя, – просто ответил Олег и нажал на спусковой крючок.
   Оружие сработало абсолютно беззвучно – огненный всполох озарил на мгновение ночной воздух, а затем тело охранника рухнуло на асфальт, стукнувшись о бетонный бордюр обугленной головой.
   Олег вытер краем ветровки рукоять пистолета и бросил его на грудь охраннику. Затем сунул руки в карманы брюк и зашагал к сторожевой башне, беспечно что-то насвистывая себе под нос.
   …Замок сторожевой башни поддался с первого раза. Спрятав универсальную отмычку в карман, Олег шагнул внутрь цементного сооружения.
   В сторожевой башне сидели за столом двое дюжих охранников и глава отдела безопасности, суровый черноволосый мужчина с раскосыми глазами и вытянутым желтокожим лицом. Охранники были в форменных кожаных куртках, их командир – в просторном черном плаще, отдаленно похожем на хаори военных. Все трое играли в карты, при этом один из охранников грыз большое зеленое яблоко.
   Олег не стал медлить. Вдали от склада он почувствовал себя сильнее. Легкое движение правой руки – и двое охранников, выхватив пистолеты, выпустили друг в друга по заряду плазмы. Когда с охранниками было покончено, Олег прошел к столу, ударом ноги сшиб один из обугленных трупов со стула и уселся напротив главы службы безопасности. Тот был бледен и смотрел на Олега изумленным взглядом.
   Олег взял со стола недоеденное яблоко, с хрустом откусил кусок и сказал, жуя и насмешливо глядя на узкоглазого начальника:
   – Ну? Чего уставился?
   Глава службы безопасности сглотнул слюну. Рука его скользнула к кобуре, пристегнутой к поясу.
   – Не стоит этого делать, – отчеканил Олег, пристально глядя противнику в глаза.
   Лицо начальника покрылось испариной. Он с явным усилием обхватил пальцами рукоять пистолета, вынул его из кобуры и направил на Олега. Тот вздохнул и отложил яблоко.
   – Одно и то же, – с досадой проговорил он. – Как же вы предсказуемы, ребята. А теперь слушай, что я тебе говорю. Разверни пистолет и нацель его себе в лицо. Живо!
   Желтолицый начальник продолжал сопротивляться, но тщетно – рука его развернула пистолет, и черный зрачок дула уставился начальнику в лицо.
   – Отлично, – сказал Олег. – Теперь поговорим. Ты можешь отключить дестабилизаторы?
   – Зачем тебе это?
   – Ты все еще не понял. Приятель, вопросы здесь задаю я. А ты – отвечаешь. Попробуем еще раз. Ты сможешь отключить дестабилизаторы?
   – Д-да.
   Олег кивнул:
   – Хорошо. Тогда сделай это прямо сейчас.
   – Ты затеял все это из-за дестабилизаторов? Но они бесполезны. Наноматерия нестабильная в нашей атмосфере.
   – Тогда тебе не о чем волноваться.
   Олег поднес яблоко ко рту и откусил еще один кусок.
   – Сделай это, и я оставлю тебя в живых, – проговорил он с набитым ртом.
   Начальник службы безопасности снова совершил над собой усилие и слегка отвел ствол пистолета в сторону.
   – Твой отец… – хрипло проговорил он, но Олег не дал ему закончить.
   – Мой отец сидит в своем вонючем офисе и глотает таблетки, – сказал он с брезгливым выражением лица. – Ему нет до тебя никакого дела.
   – Он обо всем узнает, – хрипло пробормотал начальник. – И тогда…
   – О господи… – Олег закатил глаза. – Да не волнуйся ты о моем отце. Думай лучше о себе.
   Пистолет дрогнул в руке желтолицего начальника, и черный зрачок дула снова переместился. Еще секунда – и холодный ствол плазменного пистолета ткнулся начальнику в щеку.
   – Я досчитаю до пяти, – сказал Олег, глядя на противника холодным, безжалостным взглядом, – на счет пять заряд плазмы разнесет тебе голову на горящие черепки.
   Начальник охраны молчал.
   – Черт. – Олег досадливо дернул щекой. – Зачем я все усложняю? Я ведь легко могу забраться тебе в голову. Ну-ка, посмотри мне в глаза.
   Взгляды их встретились. Несколько секунд оба молчали – начальник охраны побагровел, чувствуя чужое присутствие в своем разуме и стараясь избавиться от него.
   Наконец, Олег усмехнулся:
   – Все ясно. Прощай, самурай!
   Огненный всполох, легкое шипение, запах жженой плоти и затем – грохот рухнувшего на пол тела.
   Олег поднялся со стула, подошел к компьютеру, прикрепленному к панели управления охранной системой, и вбил в окно браузера пароль, вычитанный в голове начальника службы безопасности. Затем клацнул кнопкой «Пуск», подошел к окну и взглянул на темную громоздкую коробку склада. На мгновение ему показалось, что склад озарился изнутри, а затем из вентиляционных окошек, похожих на бойницы, повалил темный дым. Впрочем, Олег знал, что это не дым. Наноматерия пришла в движение.
   Осталось еще одно маленькое дельце.
   Андрей Сергеевич Ямамото был крайне удивлен, снова увидев сына в своем кабинете. Они ссорились довольно часто, и каждый раз, после очередной ссоры, Олег исчезал на несколько дней, пускаясь – в компании таких же никчемных балбесов, как он сам, – во все тяжкие.
   – Не ждал тебя так скоро, – сказал господин Ямамото, глядя на странное, изменившееся лицо сына. – Но я рад, что ты вернулся. Мы не закончили разговор.
   – Разговора не будет, – сказал Олег, стоя возле стола и с садистским любопытством разглядывая отца, как ребенок разглядывает насекомое, перед тем как оторвать ему крылья.
   Ямамото-старший нахмурился. Ему не понравился тон голоса Олега.
   – Что ты задумал? – спросил он, подозрительно прищурившись.
   Олег тоже прищурился, но прищур его был насмешливым, холодным и надменным.
   – Жизнь на Соло-Рексе похожа на провонявшее болото, отец, – сказал он. – Пора очистить воду от тины.
   – От тины? Что ты называешь тиной?
   – Вас. Людей, подобных тебе. Крошечных злобных паразитов, копошащихся в шкуре планеты.
   Лицо Ямамото-старшего потемнело.
   – Ты забываешься, – произнес он скрежещущим голосом. – Я могу потерять терпение, и тогда…
   – Что? – с ухмылкой спросил Олег. – Что ты сделаешь, старик?
   – Я…
   Ямамото-старший замолчал. Под пристальным взглядом сына он стал багроветь.
   – Ты всего лишь жалкий, никчемный кусок дерьма, – презрительно проговорил Олег. – Ты всю жизнь корпел над тем, чтобы сколотить себе состояние, но теперь оно перейдет ко мне. И ты уже ничего не сможешь сделать.
   Глаза Ямамото-старшего налились кровью.
   – Ты не мой сын… – прохрипел он. – Кто ты?
   – Я? – Олег оперся о столешницу ладонями, приблизил свое лицо к багровому лицу отца и, пристально глядя ему в глаза, проговорил: – Я твоя смерть!
   Из глаз Ямамото-старшего стекли на щеки струйки крови, тело его расслабилось, обмякло, затем сползло со стула и бесформенной грудой рухнуло на пол.
   Олег обошел стол, остановился рядом с телом отца, расстегнул ширинку и, прикрыв глаза от наслаждения, обильно помочился на труп.
   Застегнув брюки, Олег подошел к окну и выглянул на улицу. Лицо парня оцепенело, когда он увидел высокую фигуру, стоявшую под тусклым дежурным фонарем. Это был мужчина в длиннополом черном пальто и широкополой шляпе. Олег почувствовал ярость и попытался направить сгусток этой ярости на мужчину, но к своему удивлению понял, что мужчина выставил что-то вроде ментального барьера.
   Несколько секунд продолжалось это молчаливое противостояние, после чего незнакомец усмехнулся, отвел взгляд и зашагал к посадочной площадке, на которой стоял бежевый фургон. Мужчина забрался в кабину, поднял автолет в воздух и взял курс к башням Ишимото.

4

   Детектив Ник Бойцов посмотрел в окно. Две луны – белая и розовая – были затянуты облаками. На фоне серого неба возвышались две черные башни торгового комплекса Ишимото. «Словно пытаются уколоть небо», – подумал Ник.
   Ник затянулся синт-сигаретой, выдохнул облако дыма и вмял окурок в стеклянную пепельницу.
   Слух его уловил мерный стук капель, падающих с края крыши на пластиковую коробку кондиционера. Чтобы заглушить этот раздражающий перестук, Ник включил телевизор.
   – Сегодня, приблизительно в десять часов утра, трое очевидцев снова видели Блуждающий Храм на пересечении улиц Кена Огаты и Двенадцатой-бис. Напомню, что Храм Спасения был взорван религиозными экстремистами сорок лет назад. С тех пор время от времени люди видят его призрак в разных частях нашего многомиллионного города. Так называемый Блуждающий Храм всегда появляется совершенно неожиданно и всего на несколько секунд, после чего исчезает. Его появление всегда непродолжительно. Этим, вероятно, и объясняется тот факт, что никто из очевидцев не сумел войти внутрь Блуждающего Храма.
   – Как думаешь, это правда? – спросила обнаженная девушка, лежащая на кровати.
   – Что именно?
   – Люди в самом деле видят призрак храма в разных частях города? Или они все это выдумывают?
   – Думаю, они и впрямь что-то видят, – сказал Ник.
   – И как ты это объяснишь?
   Ник несколько секунд размышлял, затем медленно проговорил:
   – Думаю, это что-то вроде фантомной боли. Фантомная боль…
   – Я знаю, что такое фантомная боль, Ник. – Девушка повернулась к тумбочке и достала из пачки синт-сигарету. – У моего деда не было левой руки, но она всегда болела перед непогодой.
   – Давай сменим тему, – предложил Ник.
   Пока девушка прикуривала, он снова взял пульт, переключил канал и прибавил звук.
   – Кто же они такие – псионики? – вещала с экрана телеголова известного шоумена, поблескивая лысым черепом. – Гении, призванные двигать человечество вперед? А может быть, больные люди, нуждающиеся в нашей помощи? Обратимся с этим вопросом к академику Акира Махацура-Говоркову.
   На экране возникло круглое, похожее на желтый, лоснящийся блин, лицо академика.
   – Псионики были среди людей всегда, – изрек он. – Если верить древним источникам, полтысячелетия назад, на Земле, их называли экстрасенсами. Однако никто не относился к ним всерьез, поскольку их способности проявлялись слабо. Что касается современных псиоников, то их способности не вызывают никаких сомнений. Весь вопрос в том, откуда взялись эти способности и что служит их основой?
   – И что же?
   – Существует много гипотез на этот счет, но я придерживаюсь гипотезы профессора Крамника о том, что в основе псионических воздействий лежат неведомые науке поля, наподобие электромагнитного или гравитационного. Этими невидимыми полями пронизано все вокруг, но псионики умеют использовать их в своих целях – конденсировать, искривлять, усиливать, перенаправлять.
   – Значит, дар псиоников – это благословение Божье?
   – Безусловно. Человечество меняется, и, на мой взгляд, в лучшую сторону. И появление псиоников – явное тому доказательство. В конце концов, все мы созданы по образу и подобию нашего Творца.
   – Академик-сан, насколько я знаю, в данный момент Сенат рассматривает законопроекты, призванные поставить жизнь и деятельность псиоников под жесткий контроль государства. Как вы к этому относитесь?
   – Резко отрицательно. Данный закон коснется не только псиоников, но и всех людей, поскольку один из его пунктов включает «поголовную чипизацию» населения страны. Государство поставило своей основной задачей контроль над поведением людей. И это во многом оправдано. Но не стоит забывать, что, выкорчевывая наиболее талантливых людей из общества, мы не только обедняем себя, но и превращаем самых выдающихся его членов в затравленных, озлобленных существ.
   – Ваша точка зрения понятна. Обратимся с тем же вопросом к главе думской комиссии по проблеме псиоников Эмо Ватанабэ. Преподобный Ватанабэ, мы знаем, что наиболее радикально настроенные члены Сената требуют подвергнуть всех псиоников принудительной регрессии. Вне зависимости от рода их занятий. Правда ли это?
   На экране появилось очкастое лицо преподобного Ватанабэ.
   – Это правда, – кивнул политик.
   – По-вашему, это не будет нарушением Конституции?
   Ник поднял пульт и выключил телевизор.
   – Достали с этими псиониками, – проговорил он. – Как будто нечего больше обсуждать.
   – Они опасны, – сказала девушка, дымя сигаретой.
   – Не опаснее обычных людей.
   – Почему ты не допускаешь, что тайная организация псиоников действительно может существовать?
   Ник дернул щекой:
   – Теория конспирации. Панацея на все случаи жизни.
   – Я читала в газете, что один псионик, убегая от полиции, перепрыгнул через канал Гагарина. А это больше двадцати метров. Сколько еще людей способны на такое?
   – Лишь один человек из миллиона способен написать хорошую книгу или снять хороший фильм, – спокойно заметил Ник. – Но почему-то это никого не удивляет.
   Девушка стряхнула пепел с сигареты и сказала:
   – Может, ты и прав.
   Дверь спальни приоткрылась, и в щель просунулась встрепанная голова робота-слуги.
   – Босс, к вам гость! – объявил он. – Я сказал, чтобы он подождал в прихожей!
   – Скажи, что сегодня я не жду гостей.
   – Босс, он настаивает!
   Девушка, ничуть не смущаясь своей наготы, повернулась к тумбочке, чтоб стряхнуть пепел с синт-сигареты, и промурлыкала:
   – Прогони своего слугу!
   Ник посмотрел на робота и сказал:
   – Убирайся, Панч!
   Робот скрылся. Но спустя полминуты его взлохмаченная голова снова всунулась в приоткрытую дверь.
   – Босс, он говорит, что это срочно!
   Ник схватил подушку и швырнул в робота. Тот быстро отдернул голову и захлопнул дверь. Затем глухо проворчал из-за двери, уже не рискуя показаться Нику на глаза:
   – Это неразумно, босс. Судя по всему, дело серьезное.
   – Еще слово, и я засуну тебя в микроволновую печь! – с угрозой проговорил Ник.
   – Это будет затруднительно в силу моих размеров, – возразил Панч из-за двери. – К тому же закон запрещает причинять вред роботам-слугам.
   – Никакой закон не запретит мне дать тебе хорошего пинка, – сказал Ник.
   Панч за дверью обиженно фыркнул.
   Ник сел на кровать и посмотрел на девушку. Она улыбнулась.
   – Он очень настойчивый для робота. Где ты взял этого прохвоста?
   – Выиграл в карты, – ответил Ник.
   – И сколько ты поставил против него?
   – Тридцать правительственных ассигнаций.
   – Он не стоит таких денег. Он дерзкий и непослушный.
   – Это правда. Но я к нему привык.
   – Спасибо, босс! – произнес из-за двери Панч. – Я тоже вас люблю!
   – Убирайся к дьяволу, наглый болван! – рявкнул Ник.
   – Я уже служу ему, босс, – отозвался Панч.
   Девушка рассмеялась, по ее лицу и обнаженной груди пробежала едва заметная рябь помех.
   – Он еще и острослов. – Она приподнялась и поцеловала Ника в плечо: – Ладно уж, иди. Вдруг и впрямь что-нибудь важное.
   Ник встал, накинул халат, затем подошел к платежному устройству квартирного мема, достал из кармана халата расчетную карточку и сунул ее в прорезь устройства. Подождал, пока аппарат снимет деньги, вынул карточку и снова сунул ее в карман халата.
   Обнаженная девушка на кровати исчезла, словно ее и не было.
   – Благодарим вас за то, что воспользовались услугами агентства «Гейша-плюс»! – проворковал нежный женский голос из динамика. – Агентство «Гейша-плюс» предлагает вам незабываемый отдых в компании красивейших…
   – У вас видеостабилизатор барахлит, – хмуро произнес Ник.
   – Мы обязательно учтем ваши замечания и пожелания!
   Ник выключил динамик. Затем повернулся и вышел из крошечной спальни в такую же крошечную гостиную.
   – Кажется, вы слишком тесно с ней сблизились, босс, – услышал он голос Панча.
   – Откуда тебе знать, что «слишком тесно», а что нет? – сказал Ник, поворачиваясь к роботу. – Ты всего лишь чугунная болванка.
   – Я изготовлен из протопласт-стали, босс, – со скромным достоинством возразил Панч. – Это самый современный из синтетических материалов, известных человечеству.
   – Это еще не делает тебя человеком.
   – Да, но саморазвивающиеся чипы, которые входят в структуру моего…
   – Помолчи, Пиноккио, – оборвал Ник. – Как бы ты ни хотел, тебе никогда не стать живым мальчиком.
   Панч посмотрел в окно задумчиво-мечтательным взглядом и философски изрек:
   – Кто из нас может с точностью сказать, что такое жизнь, босс?
   Ник вскинул бровь и насмешливо уточнил:
   – Кто, ты говоришь, был твоим прежним хозяином?
   – Космодесантник, – ответил Панч. – При перепрограммировании большая часть моей памяти была стерта. Я помню только его имя – капитан Клов.
   – Видимо, капитан Клов был большим философом.
   – Не помню. Мне кажется, что он был человеком действия^[1].
   Ник прошел мимо робота-слуги, достал из пакета, лежащего на столе, бутерброд с толстым куском ветчины, откусил и зашагал в прихожую.
   На скамейке сидел майор Шатров. Сидел, нахмурившись и засунув руки в карманы черного и влажного, как пасмурная ночь, плаща. Его седые, коротко стриженные волосы были мокрыми от дождя.
   – Заправляешься с утра бутербродами? – спросил он, завидев Ника. – Тебе не мешало бы немного похудеть.
   – Во мне девяносто килограммов, и далеко не бо́льшая их часть – жир, – сказал Ник.
   Майор Шатров окинул фигуру Ника хмурым взглядом. Ник был чуть выше среднего роста, плотный. Резкие черты смуглого лица. Он производил впечатление человека жесткого и решительного, однако синие, почти васильковые, глаза придавали его угрюмому лицу что-то юношеское, по детски-мечтательное, что обманывало мужчин и очаровывало женщин.
   – Я тебе звонил, – сказал майор Шатров. – Почему не брал видеофон?
   – Готовлю себя к грядущим переменам. В тюремной камере мне никто не позволит пользоваться видеофоном.
   Шатров поморщился:
   – Не умничай, Ник. Ты убил двух человек. Никто не может избежать служебного расследования после подобного.
   – Я сам был ранен в той перестрелке, – напомнил Ник.
   – Контужен, – поправил шеф. – Но это еще не делает тебя героем.
   – А что делает? – уточнил Ник.
   – Вердикт следственной комиссии, снимающий с тебя все обвинения.
   – За вердикт! – провозгласил Ник, отсалютовал Шатрову бутербродом и откусил еще кусок.
   – Ты нужен мне в районе, Ник, – сказал майор. – Возвращайся на работу. У меня для тебя есть задание.
   – Какое? – спросил Ник, швырнул остатки бутерброда в урну и потянулся в карман халата за сигаретами.
   – Ты слышал что-нибудь про бизнесмена Ямамото?
   – Разумеется.
   – Сегодня ночью у него на складе произошло нечто чрезвычайное. Кто-то взломал контейнеры с наноматерией.
   Ник на секунду замер, потом уточнил:
   – Ямамото занимался контрабандой наноматерии?
   Шатров кивнул:
   – Да. Ты удивишься, если узнаешь, сколько этой дряни хранилось на том складе.
   – И сколько же?
   – Судя по пустым контейнерам, не меньше пяти тонн.
   Ник тихонько присвистнул.
   – Значит, кто-то умыкнул из склада пять тонн нелегально ввезенной наноматерии. Это тянет лет на…
   – Ямамото мертв, – прервал его Шатров. – Обширное кровоизлияние в мозг.
   Ник достал, наконец, сигарету и сунул ее в губы.
   – Смерть от естественной причины, – сказал он.
   – На первый взгляд, да. Но один из охранников господина Ямамото застрелен. Еще двое убили друг друга. А еще двое – застрелились.
   Ник прикурил от пластиковой зажигалки, выпустил облачко дыма и предположил:
   – Псионическое воздействие?
   – Это основная версия. Но пока никаких следов псиоников ни на складе, ни в офисе Ямамото не найдено. Мы задержали его сына Олега, но парень сейчас не в себе. После того, как он увидел отца мертвым, у него случился нервный срыв.
   – Его можно понять, – сказал Ник.
   – Это еще не все происшествия. Вчера вечером умер помощник сенатора Громова. Причина смерти – кровоизлияние в мозг. Сенатор настаивает на том, что в случае с его помощником имело место псионическое воздействие. Он уже заявил о своей полной поддержке законопроекта преподобного Эмо Ватанабэ.
   Ник сдвинул черные брови.
   – Туго теперь придется псионикам, если даже самый главный их защитник спелся с Ватанабэ.
   – Псионики могут за себя постоять, – напомнил майор Шатров.
   – Не уверен, – возразил Ник.
   – Согласно статистике, их около десяти тысяч. Никто не знает, до какого уровня могут возрасти их таланты в экстремальной ситуации. Некоторые из этих ребят уже сейчас способны разрушить высотный дом одним волевым усилием. Представляешь, что будет, когда они разозлятся?
   – Военные сотрут их с лица Соло-Рекса, – сказал Ник. – Кроме того, любого из псиоников можно вычислить с помощью пси-локатора. Им негде спрятаться. Негде затаиться.
   Ник вдруг скривился и непроизвольным жестом вскинул руку к груди. На лице майора отобразилась тревога.
   – Опять сердце? – спросил он.
   Ник убрал руку.
   – Ничего. Уже отпустило.
   – Тебе не следует запускать болезнь. Запишись на трансплантацию – у полицейских отдельная очередь.
   – Только не для таких, как я.
   Майор невесело хмыкнул.
   – Служебное расследование скоро закончится, – сказал он. – Как только с тебя снимут все обвинения…
   – Тогда и поговорим, – отрезал Ник. Он затянулся синт-сигаретой и выдохнул вместе с дымом: – Как может быть связано убийство помощника сенатора с похищением наноматерии?
   – Это предстоит выяснить тебе, Ник.
   Шатров поднялся со скамейки, хрустнув своим черным плащом.
   – Как только что-нибудь разузнаешь, звони. И кури поменьше, а то окончательно посадишь мотор.
   Майор протянул Нику руку. Ник крепко ее пожал. Он был рад предложению вернуться в отдел и снова взяться за работу.

Глава 3