Антонов Антон Станиславович. Священный сезон

   Что она говорит, Богатырев не понял, но зато в чужом параболоиде все должны были понять очень хорошо.
   — Внимание! Вызываю экипаж неопознанного параболоида. Здесь со мной находится благородная тейна Алиса Мин Хено-нои. Если с ней случится непоправимое, вас будут судить за преступление против высшего разума! Повторяю…
   — Это про меня, — шепнула Алиса Мин по-русски, а выжившая охранница, которая тоже говорила на языке землян, пояснила специально для Вадима:
   — Сейчас они улетят. Ни один обращенный в прах не посмеет подвергнуть опасности благородную тейну.
   Это действительно был хороший ход. Если убить юную тейну, то погибнет и ее Хозяин, а это — самое страшное преступление, какое только может вообразить антропоксен.
   Обращенного в прах, который виновен в смерти Хозяина, подвергают таким мучениям, по сравнению с которыми представления земных верующих об аде — это детские сказки.
   Единственное утешение — что муки эти не вечны и мечты приговоренного о смерти рано или поздно сбудутся. Но это случится скорее поздно, чем рано, и потому обращенные в прах больше всего на свете боятся причинить вред Хозяину.
   А это значит, что носителю Хозяина тоже нельзя причинять вред, ибо Хозяин и носитель составляют единое целое.
   И поскольку сообщение передано в глобальный эфир и в сеть, виновный даже теоретически не может рассчитывать на безнаказанность. Его найдут, чего бы это ни стоило.
   Однако ответом на слова Тес Амару был мягкий удар по стеклу двери, ведущей на балкон.
   На окне расплескался белый шар, и через секунду стекло, уцелевшее в дни вторжения и не поврежденное за тринадцать лет, прошедших после него, потекло вниз, как вода.
   В зияющую дыру тугой струей ударил черный град.
   Третий глаз Алисы Мин вспыхнул гораздо ярче обычного. Он горел тревожным светом, багровым по краям и оранжево-желтым в середине.
   Юная тейна тоже вызывала подмогу. Ее Хозяин пытался связаться с другими ксенами по телепатическим каналам. Однако, закончив передачу, тейна сказала по-русски дрогнувшим голосом:
   — В параболоиде благородные таны. У них приказ — уничтожить всех. Мне предлагают сдаться ради спасения Хозяина.
   — Тебя оставят в живых? — спросила Тес Амару.
   — Нет, — покачала головой тейна. — Только Хозяина. У них есть средства спасения.
   Еще бы. Если паче чаяния благородные таны и тейны вылетали на боевое задание, они окружали себя средствами спасения со всех сторон. Носитель может погибнуть, но для сохранения жизни Хозяина должно быть сделано все, что только возможно.
   Параболоид прекратил огонь, и пауза затягивалась.
   — Ты сдаешься, о высокий разум Хено-нои? — прервала тягостное молчание Тес Амару, обращаясь непосредственно к Хозяину юной тейны, поскольку окончательное решение зависело только от него.
   — Нет, — ответила Алиса Мин почти без промедления. — Я остаюсь с тобой, нагаруна. И пусть вина за последствия ляжет на тех, кто сейчас по другую сторону.
   Чересчур взрослые слова в устах девочки ясно указывали на то, что они исходят от Хозяина. И это вселяло некоторую надежду.
   Даже для благородных танов гибель чужого Хозяина не могла пройти безнаказанной. Это такой инцидент, что концы не спрятать и огласки не избежать — а если станет известно, что одни Хозяева истребляют других ради непонятных целей, то пошатнется миф о единстве Высшего Разума.
   И похоже, таны в параболоиде поняли, что они зашли слишком далеко.
   Следующая очередь в проем двери была сделана уже не черным, а синим градом.
   Стало ясно, что идти на попятный благородные таны не собираются, но убивать юную тейну с ее Хозяином тоже не хотят.
   Они избрали более безопасную тактику. Чего проще — сначала усыпить всех без разбора, а потом убить обращенных в прах и пленника на месте, а Алису Мин — на борту параболоида, где есть средства для спасения ее Хозяина.
   И все шито-крыто. Живых свидетелей нет, Хозяин в герметичной колбе отправляется на тыловые планеты, и военная разведка лепит на резервуар ярлык, по которому компетентные специалисты опознают еретиков.
   С таким ярлыком этот Хозяин заляжет в хранилище не на годы, а на века, и когда наконец дождется нового воплощения, инцидент давно забудется и не будет никому интересен.
   Кому нужны предания седой старины…
   Но все равно это было странно. В конце концов, воевода Вадим — не такой серьезный козырь, чтобы вовлекать в операцию по его уничтожению экипаж из благородных танов и продолжать упорные попытки довести дело до конца, даже когда стало совершенно очевидно, что тайная акция провалилась и инцидент обязательно станет достоянием гласности.
   — Слушай, какого черта?! — обратился Богатырев к Тес Амару. — Сдается мне, ты забыла сказать мне что-то важное.
   Но ответить инопланетянка не успела.
   Стена рядом с нею оплавилась и потекла, открывая лестницу всем ветрам.
   Теперь благородные таны, пилотирующие боевую машину, могли накрыть свою цель прямой наводкой.

ГЛАВА 39

   Благородный тан Тур Тамен Ава-руми занял место Тес Амару за пультом наблюдения и управления, и двое специалистов по внедрению ксенов устроились перед компьютерными дисплеями по бокам от него.
   — Начинаем, — объявил благородный тан по громкой связи.
   Сказал он это по-английски, поскольку бригада медиков-землян была интернациональной, и ее члены общались между собой именно на этом языке. Правда, старший из медиков, русский по национальности, знал язык антропоксенов, но у остальных были с этим проблемы — зато у благородного тана не было никаких проблем ни с английским языком, ни с русским.
   Хозяин способен без труда усвоить любой язык — были бы только нужные материалы.
   Так что помощник лидера Службы исследований Планеты Первопредков Тур Тамен Ава-руми общался с лояльными антропами по-английски.
   Медики отвечали ему тем же, а принц Гамлет, для которого и английский, и инопланетный были одинаково тарабарскими, вообще перестал что-либо понимать.
   Он ждал допроса с пристрастием, а его вместо этого сначала полчаса продержали в какой-то трубе, облучая мертвенным светом и тревожа прикосновениями каких-то штуковин к разным частям тела. А потом спровоцировали на разговор и хорошо еще, что все сказанное Гамлетом в запале было чистой воды фантазией.
   Никаких секретов он не выдал — хотя это еще как посмотреть. Сведения о численности войск — это один из главных военных секретов во все времена, а принц имел неосторожность упомянуть о численности своей армии.
   Правда, он сказал, что солдат в его войске больше, чем деревьев в лесу, а это уже можно считать не разглашением военной тайны, а дезинформацией с целью ввести противника в заблуждение. И к тому же, ему все равно не поверили.
   Тот факт, что к ним в руки попал сам будущий великий король неба и земли, вообще почему-то не взволновал людей в белых одеждах. Во всяком случае, своим приборам они уделяли гораздо больше внимания, нежели мальчику с его рассказами.
   С особым тщанием они проверяли работу устройств, расположенных в центре зала. Их было два и напоминали они что-то вроде больших стеклянных банок в два с лишним метра высотой.
   Хотя возможно, человек, лучше знакомый с реалиями урбанистической цивилизации, опознал бы в них скорее автоклавы или даже телефонные кабины ультрамодернового дизайна.
   Во всяком случае, каждая из «банок» имела в боку герметичную входную дверь.
   Медики — те из них, которые говорили по-русски — называли эти штуки «аквариумами». Но это слово мало что говорило юному принцу. Кажется, он где-то слышал его, но никаких ассоциаций с большими стеклянными банками оно не вызывало.
   Вроде бы, князь Игорь говорил про какого-то из партизанских командиров, что до нашествия пришельцев он служил в Аквариуме. Но каким образом можно служить в резервуаре с водой, Гамлет, хоть убей, представить себе не мог.
   А тем временем медики занимались как раз тем, что заливали в оба аквариума воду. А потом спускали ее. И так несколько раз.
   И когда они выбрали, наконец, из двух резервуаров один и потащили Гамлета к нему, он решил, что его собираются утопить.
   Правда, в этот момент в аквариуме не было воды, но принц уже успел убедиться, что наполняется он стремительно.
   И тут Гамлет впервые испугался по-настоящему. Ему не раз доводилось видеть утопленников. В лесу среди болот, озер и речек такие инциденты не редкость.
   В прошлом году одна молодая женщина на глазах у Гамлета утопла в трясине — так что и хоронить было нечего. Ее крик до сих пор стоял у впечатлительного принца в ушах.
   А один из его ватажников уже этой весной провалился под лед на реке. Его, правда, вытащили, и Гамлет принимал в этом самое непосредственное участие. Но было уже поздно. Откачать пацана так и не смогли.
   Так что с утонутием у Гамлета были связаны крайне неприятные воспоминания.
   И вот теперь проклятые предатели собирались утопить его самого.
   А между тем, планы грядущей судьбы королевского наследника земли и неба, нарисованные рассказами его матери и собственным воображением юного Гамлета, вовсе не предусматривали гибель в расцвете лет.
   Наоборот, Гамлет, как это часто бывает в юности, был почти уверен, что ему суждено жить вечно.
   И вдруг такой облом.
   Он бился, брыкался, лягался и рвался из рук, как норовистый молодой конь — но все было тщетно. На помощь медикам пришли мастера восточных единоборств — те самые, которые доставили Гамлета сюда и были временно назначены во внутреннюю охрану аквариумного зала.
   Они завернули руки принца за спину и защелкнули на запястьях наручники, а медики тем временем натянули на лицо Гамлета намордник.
   «Чтобы не кусался», — подумал Гамлет.
   Намордник, правда, был какой-то странный. Он плотно облегал нижнюю часть лица и нос, но оставлял открытыми глаза, лоб и переносицу.
   По бокам маски торчали выступы с дырками, сквозь которые проходил воздух. Так, по крайней мере, думал принц и был уверен, что стоит ему окунуться с головой, как через эти дырки хлынет вода.
   Маленькие, ростом почти с него, но жилистые и сильные азиаты втолкнули Гамлета в аквариум и захлопнули за ним герметичную дверь раньше, чем он успел развернуться.
   Гамлет бросился на дверь грудью, но это было бесполезно.
   Стекло, с которым принцу приходилось сталкиваться в жизни, было хрупким бьющимся материалом — и именно поэтому ему не так уж часто доводилось с ним сталкиваться. Почти все, что было в хозяйстве стеклянного, давно разбилось.
   Но от воеводы Вадима, бывшего летчика, Гамлет слышал, что бывает еще и другое стекло — небьющееся. В качестве примера воевода приводил фонарь кабины самолета, на котором он летал.
   «Наверное, и тут что-то наподобие», — решил Гамлет, но тем не менее попытался еще раз пробить телом уже не дверь, а прозрачную стенку резервуара.
   Этим он только сделал себе больно. Стенка даже не дрогнула. А пока принц собирался с силами для нового удара, его босые ноги накрыла прозрачная вода.
   Она не лилась сверху, а проникала откуда-то снизу так быстро, словно где-то под днищем аквариума толкал ее вверх какой-то мощный поршень. Не успел Гамлет оглянуться, как оказался в воде по пояс, потом по грудь и наконец, по шею.
   Он попытался применить навыки плавания без рук, которыми часто щеголял перед ватажниками — но это не помогло. Оттолкнувшись ногами от дна, он сразу же уткнулся головой в потолок.
   По форме он напоминал скорее купол, в центре которого имело место отверстие. Но оно было не больше десяти сантиметров в диаметре и к тому же наглухо заткнуто чем-то вроде пробки.
   Когда вода заполнила аквариум целиком, механическая рука укрепила сверху, точно над куполом аквариума, колбу со спящим Хозяином. Раздалось тихое шипение воздуха, но тут же стихло и вспыхнувшие индикаторы оповестили участников эксперимента о том, что стыки загерметизированы.
   Но Гамлет этого не видел и не слышал. Он пытался задержать дыхание и вытерпел больше минуты, но теперь легкие его буквально разрывались, и принц с ужасом понял, что следующий вдох будет последним.
   Вокруг была вода, и он просто не мог не захлебнуться.
   Наконец организм не выдержал, и Гамлет судорожно вдохнул.
   Вдох получился на удивление легким. Это объяснялось тем, что дыхательная маска выделяла из воды чистый кислород — но Гамлет этого не знал и никак не мог понять, почему он все еще жив.
   Только тут до мальчика стало доходить, что его погрузили в воду вовсе не для того, чтобы утопить.
   Но для чего же тогда?
   Гамлет не заметил, как открылась пробка в центре купола, устроенная в виде диафрагмы. Но серебристую россыпь тончайших нитей, которые рассыпал вокруг него пробуждающийся Хозяин.
   Сначала Гамлет не понял, что это такое, но ощутив мягкое прикосновение щупалец Хозяина к своей голове, вспомнил разговоры лесных людей о том, что пришельцы запускают детям в голову мозгоедов.
   И рассказы о том, на что эти мозгоеды похожи, он вспомнил тоже.
   Рассказчики, как правило, сами Хозяев не видели. Сведения до них доходили через десятые руки, искажаясь при каждой передаче, как в испорченном телефоне.
   Но не узнать Хозяина все равно было нельзя.
   И когда Гамлет понял, для чего его затолкали в эту стеклянную банку с водой, он закричал так, как не кричал никогда в жизни.
   Из дыхательной маски вырвалась лавина пузырьков, и нити Хозяина заколебались в толще воды. Но в следующее мгновение его короткие щупальца, ближайшие к ядру, которое медики из землян иногда называли «головой», хотя на голову это было мало похоже, прикоснулись к переносице мальчика, и по телу его разлилось неописуемое блаженство.

ГЛАВА 40

   Обычно на матовой черной поверхности параболоида было трудно обнаружить то место, где расположены бойницы деактиваторов. Обшивка боевой машины пришельцев была покрыта мелким узором, который рассеивал внимание. Взгляду было просто не за что зацепиться.
   Но сейчас воевода Вадим вдруг отчетливо увидел именно это место. Черный пустой глазок, который выделялся даже на фоне окружающей его непроницаемой черноты.
   Генерал смотрел в этот глазок, как в дуло пистолета. Воевода прекрасно осознавал, что как только деактиватор изрыгнет свою порцию града, его жизнь будет кончена.
   Даже если это будет голубой град — все равно пришельцы вряд ли оставят его в живых. Добьют парализованного — и все дела.
   Но в следующую секунду случилось нечто непредвиденное.
   Телепатический глаз Алисы Мин Хено-нои полыхнул, как фотовспышка. Воевода временно ослеп и одновременно получил сильнейший удар по ушам — как будто рядом раздался душераздирающий вопль, срывающийся на ультразвук.
   А потом как сквозь вату до него донесся обыкновенный возглас девочки:
   — Бежим!
   Взгляд тоже начал проясняться и сквозь туманную пелену воевода увидел через пролом в стене, что параболоид с благородными танами на борту пляшет в воздухе, как будто его пилот пьян или бьется в судорогах, не выпуская из рук ручку управления.
   — Быстрей! Они сейчас опомнятся! — подгоняла спутников Алиса Мин.
   Между тем ее спутники сами еще не опомнились, и воевода чуть не вывалился в пролом. Его качало, как пьяного, и если бы не охранница, то лететь бы ему вниз с высоты четырнадцатого этажа.
   А так они все-таки не полетели, а побежали, и Тес Амару спросила у Алисы на бегу:
   — Что ты сделала?
   — Не знаю. Это не я, — ответила тейна, но все и так понимали, что телепатическим ударом всех присутствующих, включая и пилотов параболоида оглушил ее Хозяин.
   Однако была в этом ответе некоторая странность. Обычно благородные таны не разделяли себя и Хозяина. Они просто не могли отличить, какое действие вызвано волей их низшего разума, а какое совершено по команде ксена или под его контролем.
   Благородные таны не могли обнаружить даже сам этот контроль. Присутствие Хозяина ощущалось ими, как расширение возможностей их собственного разума, и каждую мысль, каждое желание и каждое действие они воспринимали, как свои собственные.
   Это был самый настоящий симбиоз, к которому таны и тейны очень быстро привыкали после того, как обретали Хозяина в возрасте двенадцати лет — или вернее, сорока девяти сезонов.
   Что значил для них Хозяин, антропоксены понимали только после его отречения. В последние часы жизни они со всей очевидностью осознавали, как слаб их собственный разум без помощи и поддержки высшего существа.
   Но для большинства это не имело значения. Им все равно предстояло умереть. И только те, кто согласился на обращение в прах и сумел его перенести, продолжали жить со своим слабым разумом и постепенно привыкали к этому.
   Тес Амару прекрасно помнила свои ощущения в ту пору, когда у нее был Хозяин. Нет никаких сомнений — она и ксен представляли собой единое целое, и если бы Хозяин совершил некое действие, Ют Архен Хено-нои искренне считала бы это действие своим.
   Но теперь тот же самый ксен Хено-нои из гнезда Тен-но находился в теле Алисы Мин и вел себя как-то странно.
   То, что он иногда начинал говорить от собственного имени — это полбеды. Такое случалось иногда, когда Хозяин полностью брал на себя управление телом и разумом. Правда, это стоило ему больших усилий и использовалось только в крайних случаях — например, при решении особо важных задач, когда эмоции и посторонние мысли низшего разума явно мешали делу.
   Обычно в этой ситуации антропоксен приходил в оцепенение, поскольку Хозяин старался не тратить свои силы на управление телодвижениями.
   Именно в таком режиме происходили все обсуждения в Ареопаге Высшей Мудрости — верховном органе цивилизации антропоксенов. Носители сидели в полном оцепенении, а их Хозяева общались между собой по телепатическим каналам. Но об этом мало кто знал, ибо смертные не допускались в Ареопаг.
   Но с Алисой Мин было другое.
   Она только что сказала про своего Хозяина:
   — Это не я.
   И хотя думать над этим было особенно некогда, Тес Амару обостренным чутьем экспериментатора почувствовала неладное.
   И сразу же ее обожгла мысль, что это может свести на нет весь успех эксперимента. Ибо если вместо правильного симбиоза Хозяина с носителем наблюдается какая-то аномалия, то грош цена такому открытию.
   Возможно, оно будет иметь интерес для ученых, но для практического использования оно не годится.
   Однако в данном случае аномалия в буквальном смысле спасла им жизнь. Тес Амару никогда еще не видела столь мощного телепатического удара. Ведь если Алиса Мин не ошиблась, и параболоид действительно пилотируют благородные таны, то значит, случилось нечто невероятное.
   Хозяева умели держать под контролем сознание своего носителя, а некоторые из них могли оказывать ограниченное влияние на антропов и обращенных в прах. Но телепатическое воздействие одного Хозяина на других — это был нонсенс.
   Возможно, бессмертные члены Ареопага Высшей Мудрости и великие лидеры кланов были способны на что-то подобное, но чтобы благородных танов вывел из строя обычный Хозяин в теле обычной девочки — такого никто не мог ожидать.
   Никто и не ожидал — и меньше всего пилоты параболоида, которые никак не могли прийти в себя после этого удара.
   Алиса и ее спутники уже успели скатиться вниз с четырнадцатого этажа, а параболоид все еще висел наверху — только перестал качаться, как утлая лодка в шторм.
   Но в тот момент, когда убегающие выглянули из подъезда, параболоид снова пришел в движение.
   Он ринулся вниз, как коршун, завидевший в траве цыплят.
   Стало очевидно, что из здания он преследуемых не выпустит. А транспорт с исследовательской базы задерживался — да ведь и неизвестно еще, как благородные таны из военной разведки отреагируют на его появление.
   Если они не хотят лишней огласки, то могут, конечно, и ретироваться. Но если они решили идти до конца, то им ничего не стоит сбить летательный аппарат исследователей к чертям.
   Параболоид военной разведки наверняка лучше вооружен и больше подготовлен к воздушным боям, а если на борт исследовательской тарелки передадут, что этот параболоид пилотируют благородные таны, то никакого боя не будет вовсе.
   Так что положение было безвыходным.
   Тес Амару попыталась вызвать орбитальную базу. Если выйти на лидера Службы исследований, то может получиться такой скандал, что мало не покажется никому.
   Но оказалось, что разведчики глушат линию связи. Выйти на связь с орбитой не удалось, но зато появились новые шансы на спасение.
   Поскольку, преследуя параболоид Службы исследований, боевые машины военной разведки нанесли ущерб морскому порту и кораблям на рейде, по тревоге была поднята охрана порта, и к горящему дому примчалась целая группа наземных машин.
   Среди них были бронетранспортеры, джипы, грузовики и пожарные машины — все российского производства. Хотя со времени вторжения пришельцев на Землю прошло уже двенадцать лет, антропоксены продолжали широко использовать земную технику.
   Правда, портовая охрана вряд ли имела оружие, способное утихомирить параболоид. Оставалась одна надежда — что благородные таны из военной разведки не будут продолжать свою акцию при таком количестве свидетелей.
   А тут и юная тейна собралась с силами в достаточной мере, чтобы нанести второй телепатический удар. Но сразу же после того, как окружающие восстановили способность понимать человеческую речь, она предупредила, что в третий раз может уже не получиться. Так что надо сматываться, пока не поздно.
   Удары ее Хозяина были направленными. Окружающим доставались только отголоски, зато у пилотов параболоида проблемы были серьезные.
   На этот раз боевая машина военной разведки, потеряв управление, дала задний ход и врубилась кормой в многострадальный горящий дом.
   Это позволило Алисе и ее спутникам без помех преодолеть расстояние от подъезда до бронетранспортеров портовой охраны.
   Приехавшие в них лояльные антропы не могли понять, что происходит, но Алиса Мин Хено-нои привела их в чувство одной фразой:
   — Увезите нас отсюда! Быстро!
   Охрана порта состояла из землян, причем преимущественно местных, и не все сразу поняли, что это и есть благородная тейна, которую они примчались спасать. Они ожидали увидеть инопланетянку, а перед ними оказалась обычная земная девочка.
   Даже горящий телепатический глаз произвел впечатление не на всех. Но тех, кто еще продолжал недоумевать, подстегнул начальственный возглас генерала Богатырева:
   — Выполнять!!!
   Воевода был одет в камуфляжную форму без знаков различия, которую ему выдали на 47-й базе, и на лбу у него не было даже черной точки личинки-мунгара, однако голос у него был такой, что бойцы охраны порта подчинились мгновенно.
   Правда, рядом с Вадимом и Алисой была Тес Амару, и на ее комбинезоне Службы исследований красовались такие знаки различия, которые не могли оставить равнодушными никого, кто знаком с системой обозначения статуса, принятой у антропоксенов. И хотя сама Тес Амару не сказала ни слова, ее присутствие и ее взгляд ясно показывали, что дело серьезное.
   Еще серьезнее оно стало выглядеть, когда параболоид военной разведки, восстановив равновесие, увязался за кавалькадой машин портовой охраны.
   Но тут у благородных танов возникло новое затруднение.
   Тес Амару, ее личный пилот и охранница отключили все приборы, по которым их можно было запеленговать, а Хозяин Алисы Мин блокировал свое телепатическое излучение. Так что с параболоида невозможно было определить, в какой из машин, отъехавших от горящего дома, находятся преследуемые.
   К тому же благородные таны все-таки боялись нанести невосполнимый вред Хозяину Алисы Мин. А быть может, увидев ее невероятные способности, они решили обязательно захватить ее живьем или получили такой приказ сверху.
   Во всяком случае, они даже не пытались поразить машины портовой охраны сгустками концентрированной энергии или зажигательными красными шарами.
   А когда они попытались обстрелять машины белым градом, который разрушает технику постепенно, по всем каналам связи портовой охраны понеслись в эфир призывы о помощи.
   Тес Амару уже успела объяснить своим спасителям, что параболоидом управляют ненормальные. В жизни всякое бывает, и антропоксены тоже могут свихнуться или переборщить с наркотическими стимуляторами.
   Вот и с пилотами боевой машины, которая устроила всю эту заваруху, произошло что-то подобное. А поскольку эти безумцы не контролируют свои действия совершенно, существует опасность, что они могут разнести вдребезги не только пустующий жилой дом, но и функционирующий морской порт.
   Этого оказалось достаточно, чтобы в воздух поднялись четыре параболоида портовой охраны.
   Когда они всем квадратом свалились на одинокий параболоид военной разведки, с него в эфир пошли сигналы о том, что этот параболоид выполняет особую миссию по заданию военной разведки и его пилотируют благородные таны. Однако пилоты портовой охраны проигнорировали эти сообщения, поскольку не поверили им.
   Они решили, что у свихнувшегося экипажа буйного параболоида мания величия. К тому же на рейде порта до сих пор горел один из кораблей, и вся охрана порта была крайне недовольна действиями тех, кто это безобразие устроил.
   Стрельба по своим редко кого оставляет равнодушным.