Арчер Джейн. Один шаг до любви

   – О! Но у вас будет достаточно времени на все. Куда торопиться? – Альберто продолжал шагать по комнате. – Кажется, я не так уж и хорошо себя чувствую, как мне сначала показалось. – Он вопросительно посмотрел на Дейдре..
   Она засмеялась и погрозила Альберто пальцем:
   – Нет, нет, нет! Даже и не пытайтесь хитрить. Мы все прекрасно поняли. Но мы останемся ненадолго. Мне хочется увидеть ранчо, а Хантеру будет полезно пообщаться со своей семьей.
   – Отлично. Вам приготовят красную комнату на втором этаже. У вас будет все, что вы только пожелаете. Где ваши чемоданы?
   – Мы оставили их в доме матери. – Хантер очень надеялся, что сейчас он не совершает ошибку. Что-то он уж слишком легко забыл все свои обиды. Слишком легко снова подпадал под влияние отца.
   На лице Альберто появилось задумчивое выражение.
   – Она была такая красивая… И там всегда было так тихо, так спокойно. А с тобой всегда что-нибудь случалось. Я все хорошо помню. Надеюсь, что и ты ничего не забыл.
   – Я не забыл.
   – Что ж, значит, все решено. Я пошлю людей за вашими вещами, и сегодня мы устроим торжественный ужин в честь вашего приезда.
   – О, прошу вас, не стоит так беспокоиться.
   Дейдре вдруг подумала о том, что с легкостью вошла в роль жены Хантера. И ей стало стыдно. Зачем они солгали Альберто? Как объяснить ему все это позже? Впрочем, ее это не касается. Она, возможно, никогда больше не увидит этих людей. И от этой мысли Дейдре стало грустно.
   Альберто нахмурился:
   – В этом нет ничего страшного. Я хочу, чтобы все знали, что у меня два сына. И они оба со мной. Еще мне очень хочется, чтобы все увидели, какая красивая и образованная у меня невестка. Кроме того, я хочу рассказать своей семье об обществе имени Флоры Маккаскар.
   – Может, не стоит торопиться? Не думаю, что твою жену и детей эта новость обрадует, – заметил Хантер.
   – К черту их всех. Эта новость обрадовала меня. Пришло время сделать что-то не в угоду им, а для себя лично. – Альберто оживленно потер руки. – А теперь займемся вашими чемоданами. Он шагнул к двери, но Дейдре преградила ему дорогу.
   – А теперь вы отдохнете.
   – Отдыхать! У меня нет на это времени. Меня ждет жизнь, я не хочу лежать один в этом полутемном склепе. Меня ждет Флора. – Альберто тряхнул головой и засмеялся. – Я отдохну в могиле.
   Он обошел Дейдре и шагнул к двери. Внезапно она распахнулась и на пороге появилась маленькая женщина со светлыми волосами и голубыми глазами. На ней была черная амазонка. Женщина прошла на середину комнаты и с вызовом подбоченилась:
   – Отец, что здесь происходит? Почему ты встал? И зачем Хантер вернулся сюда?
   – Елена, проходи скорее сюда, поздоровайся с женой Хантера. Это Дейдре Элинор, владелица ранчо Бар-Джей в Техасе.
   Елена топнула ногой:
   – У меня нет никакого желания встречаться с этой женщиной. И мне не нравится, что они потревожили тебя. Зачем Хантер вернулся?
   – Почему бы тебе не спросить его об этом самой? – Глаза Альберто сузились. – И почему ты себя так ведешь?
   Елена дернула головой и бросила на Хантера гневный взгляд, затем на Дейдре.
   – Моего брата зовут Фелипе, а его жену Жозефа. Мой муж Луис Артуро. Мои дети сейчас в пансионе. Моя семья несет ответственность за них. Я не знаю, кто эти люди и что они делают в нашем доме.
   – Я больше не хочу слушать подобные разговоры, – решительным тоном заявил Альберто. – Хантер твой брат. Он и его жена останутся здесь на столько, на сколько захотят. У нас много места. Хватит на всех. Иди и попроси свою мать приготовить красную комнату и пошли кого-нибудь из слуг забрать вещи Хантера и Дейдре из дома у Санта-Круз.
   Лицо Елены покраснело.
   – Неужели ты поступишь так со своей семьей? Со своей настоящей семьей? – Она снова топнула ногой. – Предупреждаю, что ни я, ни мой муж не останемся под одной крышей с этим бастардом. Мы уезжаем домой прямо сейчас. И я не буду просить мать выполнять твои приказы.
   Альберто вплотную приблизился к Елене.
   – Ты ведешь себя просто возмутительно. Я не позволю тебе так обращаться с Хантером. Ты слышишь меня? И ты, и Луис Артуро останетесь. Сегодня вечером я устрою праздник в честь возвращения моего сына.
   Елена резко повернулась и ударила хлыстом по стене, затем снова бросила взгляд на отца.
   – Как ты можешь?..
   – Я все еще глава семьи. И я не допущу, чтобы моим приказам не повиновались. Передай своей матери, чего я хочу.
   Елена посмотрела на Хантера и Дейдре взглядом, полным ненависти. Ее тонкие губы изогнулись в некоем подобии улыбки.
   – Хорошо, отец. Я сделаю все, о чем ты просишь. Но Луис Артуро хотел бы знать, что ты намереваешься делать со скаковыми лошадьми. Не собираешься ли ты передать их Хантеру?
   – Я позабочусь обо всех членах своей семьи. Я всегда это делал, Елена. Я люблю тебя. Но я не позволю никому поступать мне наперекор.
   – Ты же знаешь, что мы просто волнуемся за твое здоровье. Тебе нельзя так волноваться. Это убьет тебя.
   – Я чувствую себя просто превосходно. А теперь иди и сделай то, о чем я попросил.
   Елена кивнула, повернулась и неуверенной походкой направилась к двери. Альберто проводил ее взглядом.
   – Не стоит волноваться из-за этого. Она переживет, – сказал он, когда дочь скрылась за дверью. – А сейчас позвольте мне проводить вас в вашу комнату. Вы должны немного отдохнуть перед обедом.

Глава 25

   Этим вечером Дейдре приводила себя в порядок с особой тщательностью. Она оделась как леди, молодая, образованная дама из высшего общества. Хантер же превратился в респектабельного, богатого джентльмена. В настоящего гранда.
   Сегодняшний день для них был чрезвычайно важным, Хантер возвращался в семью, и она, Дейдре, должна помочь ему.
   Посмотрев на себя в зеркало, Дейдре улыбнулась. Выглядела она отлично в золотистом атласном платье с отделкой из зеленого бархата, оттенявшего цвет ее глаз. Элегантный и простой наряд: впереди пара складок на юбке, небольшой корсет, сзади – турнюр, у пояса – два зеленых бархатных банта, длинные рукава, отороченные бархатом. Вокруг манжет и ворота – кружевные оборки светло-золотистого оттенка.
   Волосы Дейдре собрала в низкий пучок, на голову надела маленькую золотистую шляпку, украшенную зелеными перьями. Никаких драгоценностей, никаких украшений. Она должна выглядеть как настоящая леди.
   Дейдре взглянула на Хантера, и ее сердце учащенно забилось. Что бы ни происходило вокруг, как бы Дейдре ни волновалась, стоило ей посмотреть на Хантера, она сразу же начинала чувствовать возбуждение. Сейчас он выглядел просто восхитительно в сером твидовом костюме и в белой рубашке. Волосы он заплел в аккуратную косичку.
   Джентльмен и леди. Дейдре засмеялась и протянула к Хантеру руки. Он обнял ее за плечи и посмотрел в глаза.
   – Если мы не произведем на них должного впечатления, я просто не знаю, Хантер, что тогда делать.
   – Честно говоря, мне абсолютно все равно, какое впечатление мы на них произведем.
   – Хантер!
   – Ты видишь, как они обращаются с нами и с моим отцом. Можешь представить, как они вели себя по отношению к моей матери.
   Дейдре кивнула и нежно поцеловала Хантера в губы.
   – Но теперь это уже в прошлом.
   – Я в этом сильно сомневаюсь. Боюсь, они никогда не смогут смириться с моим существованием.
   Эти слова заставили Дейдре вздрогнуть. Она посмотрела в сторону и увидела в зеркале себя и Хантера.
   – Все, что имеет отношение к тебе, касается и меня. Но твой отец рад видеть тебя. Я думаю, что сейчас ты просто спас его. Теперь у него появилась цель в жизни, ему захотелось встать с постели и чем-то заняться. Он хочет принять участие в деятельности благотворительного общества. Это уже кое-что!
   – Да, ты права. Теперь у меня и у него появится нечто общее. Его стремление помогать нам объясняется тем, что отец хочет сделать что-то в память о матери. Но ты часть этого всего.
   Дейдре улыбнулась. Да, теперь она станет помогать Хантеру и его отцу. Она будет вместе с ними. И теперь с Хантером ее будет связывать не только страсть. У них будет общее дело. Она найдет талантливых, образованных женщин, которые станут помогать им.
   – Ты не передумаешь? – осторожно спросил Хантер, заметив странный блеск в глазах Дейдре.
   – Конечно же, нет. Просто бы хотелось, чтобы он знал правду.
   – Какую правду? О чем ты? – озадаченно спросил Хантер.
   – Ты знаешь! Мы не женаты.
   – О нет. Только не это. – Хантер резко отвернулся в сторону. – Я даже успел забыть о нашем обмане. У меня действительно появилось такое чувство, что ты моя жена. Мы все время вместе, и это так естественно…
   – Возможно, это потому, что мы проводим вместе слишком много времени. – Дейдре помолчала, а затем спросила: – Так что мы скажем ему?
   – Ничего. Альберто счастлив. Он уверен, что мы муж и жена. Даже трудно предположить, как он воспримет правду. Думаю, это потрясет его. Тогда для него я снова стану всего лишь бастардом. – Хантер шагнул к Дейдре и остановился. – Ты жалеешь о том, что приехала сюда? Мне хорошо с тобой. Ты нужна мне. Ты больше не хочешь здесь оставаться?
   – О Хантер! – Дейдре взяла Хантера за руки. – Мне нравится твой отец. Другие твои родственники кажутся мне жадными и озабоченными только своими проблемами. Поэтому их пугает твое появление, оно нарушает течение их жизни, мешает их планам. Но я думаю, что им, так или иначе, все равно придется смириться с твоим существованием.
   – Похоже, ты права.
   – Мы должны приготовиться к торжественному обеду. Не забыл?
   – Нет, не забыл. – Хантер поцеловал Дейдре в губы и сделал шаг назад.
   – Что ж, пора спускаться…
   Дейдре огляделась. Ей хотелось запомнить каждую деталь в этой комнате, запечатлеть в своей памяти каждое мгновение, проведенное на ранчо с Хантером.
   Интерьер этой красной спальни, гостиной и ванной комнаты был выдержан в испанском стиле. Красной эта комната называлась из-за полированных, красного дерева панелей, украшавших стены, а также из-за преобладающего в спальне цвета штор, обивки мебели и ковров. Теплая и уютная атмосфера этой комнаты настраивала на отдых и восстанавливала спокойное расположение духа. На стенах висело несколько картин, писанных маслом и изображавших испанские пейзажи. В воздухе витал тонкий аромат лаванды.
   – Как здесь красиво, Хантер.
   – Это лишь слабый отблеск того, чего ты достойна. – Хантер посмотрел Дейдре в лицо.
   Она глубоко вздохнула и вложила руку в его ладонь.
   Сейчас Дейдре совсем не хотелось отправляться на ужин с семьей Хантера. Они могли бы остаться в этой красной комнате и всю ночь заниматься любовью.
   Но они приехали сюда для дела, а вовсе не для того, чтобы предаваться утехам.
   Через минуту Дейдре под руку с Хантером вошла в большую гостиную, утопающую в мягком свете. Как и красная комната, гостиная была убрана в испанском стиле. Те же деревянные панели, массивная темная мебель, насыщенный цвет штор и обивки мебели. Одну из стен занимал старинный гобелен. Но Дейдре не успела разглядеть обстановку комнаты как следует – из полумрака выросла фигура Альберто. За его спиной располагался стол, за которым сидели все члены его семьи. Никто из них даже не повернул голову, когда в гостиную вошли Хантер и Дейдре. Они продолжали все так же тихо и спокойно переговариваться, как будто ровным счетом ничего не происходило.
   Дейдре удивилась произошедшей с Альберто перемене. Он был одет в элегантный черный костюм. На ногах поблескивали черные ботинки с серебряным кантом. На щеках его горел румянец. Дейдре с трудом узнавала в нем того человека, с которым они не так давно разговаривали в библиотеке-спальне наверху. Похоже, Хантер вернул своего отца к жизни.
   Семья должна была бы радоваться этому обстоятельству. Но, бросив внимательный взгляд на элегантно одетую группу людей, Дейдре не заметила признаков счастья на их лицах. Напротив, в их позах, голосах, осторожных движениях сквозили злость, нетерпение, досада. Видимо, вечер будет не из приятных.
   – Дейдре, ты выглядишь великолепно!
   Альберто положил Дейдре на плечи руки и прикоснулся губами к ее щеке.
   Она радостно и тепло улыбнулась:
   – Вы отлично смотритесь в этом костюме. Я посоветую Хантеру купить такой же.
   – Надеюсь, вы говорите это не из вежливости и мой костюм не выглядит старомодным.
   – Нет, что вы. Это классический стиль, и он всегда в моде. Альберто поднял глаза на Хантера.
   – Судя по твоей одежде, сынок, ты преуспеваешь. Хантер улыбнулся:
   – Я делал то, что был вынужден делать, и получил то, что хотел.
   – Только не спрашивайте его, что именно он был вынужден делать. – В глазах Дейдре вспыхнули озорные огоньки.
   – Да? Но мне бы очень хотелось знать это. – Альберто слегка похлопал Хантера по плечу. – Думаю, позже мы поговорим о тех годах, когда мы не виделись.
   – Что ж, с удовольствием. – Хантер пожал отцу руку и направился к столу.
   Альберто двинулся за Хантером.
   – Я хочу представить Дейдре своей семье. Мужчины, сидевшие за столом, поднялись. Женщины продолжали сидеть.
   Альберто поклонился.
   – Хочу представить вам жену моего сына Дейдре Элинор, дочь владельца ранчо Бар-Джей в Техасе.
   Повисла зловещая тишина, на Дейдре и Хантера устремились холодные, полные ненависти взгляды.
   – Дейдре уже успела встретиться с моей женой, Аной Карлотой, и моими детьми, Еленой и Фелипе. – Альберто указал жестом на одного из мужчин: – Это Луис Артуро, муж Елены. Это Жозефа, жена Фелипе. Трое детей Елены сейчас в пансионе в Мехико. А Жозефа еще…
   – …еще не успела обзавестись наследником, будущим владельцем ранчо Раймундо. – Жозефа резко поднялась из-за стола, подошла к столику, на котором стояла бутылка бренди, и налила себе вина в хрустальный бокал.
   – Я уверен, что это всего лишь вопрос времени. – Альберто доброжелательно улыбнулся Жозефе и снова повернулся к остальным: – Дейдре и Хантер проведут здесь несколько дней перед тем, как отправиться на ранчо Бар-Джей.
   Все продолжали упорно молчать.
   – Я надеюсь, что каждый из вас постарается сделать все возможное, чтобы наши гости остались довольны этой встречей. Хантер – мой сын. Он и Дейдре – члены нашей семьи. И у них точно такие же права, как и у вас.
   Сидевшие за столом по-прежнему хранили молчание.
   – Я хочу, чтобы вы знали, что я даю Хантеру свое имя, чтобы узаконить его в правах как члена семьи.
   – Что! – вскричал Фелипе и как ужаленный подскочил к Хантеру и ткнул ему пальцем в грудь. – Ублюдок! Бастард! Ты решил теперь таким способом вползти в нашу семью? Над нами все будут смеяться! Нашу кровь осквернили. Теперь наши дети не смогут найти для себя подходящую партию. Это немыслимо!
   – Достаточно! – Альберто нахмурился, его кустистые седые брови снова свирепо съехались у переносицы. – Хантер и Дейдре вольют свежую кровь в наш вырождающийся род. Никто не посмеет смеяться над нашей семьей. Мы станем только сильнее от такого приобретения. Не забывайте, что в его жилах течет моя кровь, точно такая же, как и в ваших.
   – А как насчет его матери? – Елена встала из-за стола и подошла к брату. – Она была всего лишь маленькой, мерзкой полукровкой, куском грязи! Хитрая змея!
   – Елена! – Альберто подскочил к дочери и занес руку для удара, но Дейдре успела схватить его за рукав. Похоже, семья Альберто просто пыталась спровоцировать его на ссору и насилие. Этого нельзя допустить, решила она.
   Хантер посмотрел на своего брата, затем на сестру:
   – Вы можете говорить и думать о моей матери все, что вам будет угодно. Я не в силах помешать этому. Но в моем присутствии вам лучше воздержаться от подобных заявлений, потому что иначе вам придется пожалеть о том, что вы родились. Моя мать была лучшей женщиной на свете. Самой порядочной и умевшей любить. Она никому не причинила зла. Но ни об одном из вас этого сказать невозможно. – Хантер посмотрел на отца: – Мы с Дейдре не сядем за стол рядом с людьми, которые поливают грязью мою мать. Мы можем поесть на кухне либо просто уедем.
   – Нет! – воскликнул Альберто. – Я тоже не сяду со своей семьей. Они не хотят слушать меня. Я глава семьи, и пока я жив, никто не вправе перечить мне. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на хмурые лица. – Сегодня вечером я намеревался дать вам то, что вы так жаждали получить. Фелипе – ранчо, Ане Карлоте – дом в Мехико, Елене и Луису Артуро – скаковых лошадей.
   Елена прикрыла рукой рот. Фелипе выругался себе под нос. Ана Карлота вскочила с места и, подбежав к детям, с вызовом посмотрела на мужа:
   – Ты снова наказываешь нас за свой грех? Возможно, женщина, что жила в хижине у реки, совершенно невинна, она просто полюбила не того человека. Она была слишком молода, когда ты взял ее. Но ты так хотел. Неужели ты ожидаешь, что мы примем Хантера и его жену с распростертыми объятиями после всего того, что ты заставил нас пережить?
   Альберто молчал. Дейдре и Хантер подошли к нему ближе, чтобы он почувствовал поддержку.
   На лице Аны Карлоты появилась гримаса боли и отчаяния.
   – Здесь нет нашей вины, Альберто. Мы ни в чем не виноваты. Это твой грех. И мы не станем подыгрывать тебе. Не нужно обелять свой грех. Не нужно делать хорошую мину при плохой игре. Пощади нас! – Глаза Аны Карлоты полыхали гневом. Она посмотрела на Хантера: – Ты был рожден в грехе. Ты – незаконнорожденный бастард. И ты умрешь таким. Мы никогда не примем тебя в свою семью.
   Хантер положил руку отцу на плечо.
   – Пусть я бастард, отец. Я переживу это.
   Дейдре посмотрела на Хантера. Никогда раньше ей не приходилось видеть у него такого выражения лица. Похоже, он дошел до последней черты. Напрасно эти люди поступали так неосмотрительно и продолжали испытывать его терпение. Дейдре вздрогнула. Альберто посмотрел на сына, и по его лицу тоже пробежала тень испуга.
   – Ни общество, ни церковь не одобряли связи моей матери, но эта связь называлась любовью, а любовь – это высший закон и высшее право, ниспосланное людям. – Хантер метнул взгляд на Ану Карлоту: – Вы, сеньора, пытались найти любовь со многими мужчинами, но ведь так и не нашли…
   У Фелипе и Елены перехватило дыхание. Луис Артуро и Жозефа взялись за руки, в их глазах появился ужас.
   – Аккуратнее в выражениях, молодой человек! – выпалила Ана Карлота.
   На губах Хантера появилась зловещая улыбка.
   – Сеньора, почему вы называете меня бастардом, а вашего собственного сына законнорожденным? Ведь всем известно, что Альберто не его отец.
   Глаза Аны Карлоты сделались огромными, как два блюдца, и, качнувшись, она упала на руки сыну.
   Держа мать в объятиях, Фелипе свирепо посмотрел на Хантера. К его лицу прилила кровь, его темные глаза сделались еще темнее, в них светилась ненависть.
   – Я убью тебя! – злобно прошипел он.
   – За то, что я назвал тебя так, как ты называл меня всю жизнь? – Глаза Хантера сузились. – Ты бастард, Фелипе. Ты точно такой же, как и я. Но я никогда не совал тебя носом в это дерьмо, как все время делал ты.
   – Я не бастард! – Фелипе стал дико вращать глазами, оглядываясь по сторонам и ища поддержки у своих родственников. Встретившись взглядом с Луисом Артуро, он прохрипел: – Отведи мать в ее комнату и пошли за доктором.
   Жозефа подняла бокал бренди и вдруг произнесла тост:
   – Выпьем за моего мужа, бастарда!
   – Заткнись! – Фелипе ударил жену по щеке. – Уведи мать отсюда, а я сейчас займусь этим ублюдком.
   Дейдре в ужасе подскочила к Жозефе и Фелипе:
   – Как вы можете бить женщину?!
   – И тебе достанется. Подожди вот… Сначала я прикончу твоего муженька, а потом займусь тобой!
   Дрожащими руками Жозефа налила себе еще бренди. Без сомнения, Фелипе и раньше вымещал на ней свою злобу.
   – Ни один из вас не покинет сейчас гостиную, – решительным тоном произнес Альберто. Он взял колокольчик в руки и позвонил. Через минуту в комнату вошел слуга. – Сейчас я пошлю за охраной. Если кто-то попытается уйти отсюда или напасть на меня, будет иметь дело с моими людьми.
   – Отец, мы не собираемся нападать на тебя! О чем ты говоришь! – воскликнула Елена и поднесла к носу матери коробочку с нюхательной солью. – Как ты только мог подумать такое…
   – Достаточно причитаний! – Альберто прошел через комнату и налил себе виски. Торопливо проглотив содержимое бокала, он окинул взглядом всех присутствующих. – Сядьте все. Обед немного подождет.
   – Разве ты не видишь, что матери нехорошо? Ей надо прилечь, – со слезами на глазах проговорила Елена.
   Ана Карлота положила руку на грудь и шумно вздохнула.
   – Садитесь.
   Альберто открыл дверь, выходящую во внутренний дворик, и, увидев вооруженных людей, стоявших в глубине двора, Дейдре инстинктивно схватила Хантера за руку. У нее по спине пробежал холодок.
   – В этом нет никакой необходимости. И в конце концов, это просто оскорбительно, – возмутился Фелипе, увидев охрану. – Мы должны отвести мать в ее комнату.
   – Сядьте, – снова приказал Альберто.
   Хантер сжал руку Дейдре, усадил ее в черное плетеное кресло и налил ей и себе виски.
   Фелипе помог матери перебраться на диван, подсунул ей под спину подушку и сел рядом с ней. С другой стороны от матери присела Елена. Она стала гладить Ану Карлоту по руке и шептать ей слова утешения. Луис Артуро и Жозефа устроились в креслах, стоявших рядом с диваном.
   Удовлетворенный тем, что семья повиновалась ему, Альберто посмотрел на Хантера:
   – Садись и ты, сын. И потрудись объясниться.
   – Моего слова будет недостаточно. Спроси об этом Томаса, когда он придет сюда. Ему уже почти сто лет, ион знает обо всем, что происходит на ранчо Раймундо.
   – Этот грязный старик! – воскликнула Ана Карлота и, вытянув кружевной платок из рукава, стала прикладывать его к своим глазам. – Как можно слушать этого лгуна, грязного мексиканца!
   Альберто покачал головой.
   – Я знаю, ты всегда гордилась своим происхождением, Ана Карлота, своей кастильской кровью. И моя родительская семья под стать твоей. Но это вовсе не означает, что мы идеальные люди. Мы должны выслушать Томаса.
   – Что здесь происходит? – снова вскрикнула Ана Карлота. – Сделай же что-нибудь, Фелипе. Прекратите немедленно это глупое расследование.
   Фелипе поднялся со своего места.
   – Сядь, Фелипе! – скомандовал Альберто. – Я не хочу делать тебе больно, но я должен выяснить, в конце концов, как в действительности обстоят дела.
   Фелипе медленно опустился на диван. Ана Карлота театрально застонала, и Елена снова погладила ее по руке.
   В эту минуту в комнату вошел Томас, окинул взглядом всех присутствующих и подошел к Альберто. Маленький, сухой и сгорбленный человечек, с венчиком пушистых седых волос на шишковатом черепе, с умными и живыми глазами.
   – Томас, я вот о чем хотел поговорить с тобой… – начал Альберто. – Дело в том, что ты живешь в нашей семье уже много лет.
   Томас послушно кивнул головой.
   – Сегодня было сделано одно заявление насчет Аны Карлоты и Фелипе. – Альберто вдруг замялся, нахмурил брови и замолчал. Затем он встрепенулся, словно ему в голову пришла какая-то неожиданная мысль, и решительно проговорил: – Скажи мне честно, кто отец Фелипе?
   Лицо Томаса неожиданно побледнело. Старик резко шагнул назад и словно от удара качнулся.
   Альберто закрыл глаза и с силой сжал кулаки. Затем снова посмотрел на Томаса:
   – Ты знаешь, вернулся Хантер. Он женился на Дейдре Элинор, владелице ранчо Бар-Джей в Техасе. Я хочу официально сделать его членом своей семьи и уравнять в правах с остальными моими детьми.
   Томас снова кивнул.
   – Но для начала я должен знать правду о Фелипе.
   – Никто не хотел делать вам больно, сэр. – Старик с преувеличенным вниманием разглядывал пол.
   – Пусть этот болван замолчит! – Фелипе бросился к Томасу.
   Но перед ним тут же выросла мощная фигура Хантера.
   – Ну же, Фелипе, давай, наберись мужества и узнай то, что тебе давно следовало узнать.
   Фелипе посмотрел на Хантера снизу вверх, как-то сразу сник и поспешно вернулся на свое место.
   – Я не стану устраивать здесь сцен, – сказал он матери и ласково потрепал ее по руке. – Я не оставлю тебя, что бы они о тебе ни говорили.
   – Кто отец Фелипе? – прогремел голос Альберто. Томас съежился под взглядом своего господина.
   – Трудно сказать, сэр.
   – Что?! – надтреснутым голосом воскликнул Альберто. Из груди Аны Карлоты снова вырвался приглушенный стон, и она потеряла сознание.
   – Ей всегда нравились молодые парни, – прошептал Томас.
   – Господи Боже мой! – Альберто с изумлением смотрел на свою жену. – И ты еще смеешь рассуждать о том, что есть грех? Ты просто обесчестила мою семью.
   Ана Карлота пришла в себя и медленно поднялась с дивана.
   – А чего ты ожидал: что ты будешь цепляться к каждой смазливой девчонке на ранчо и тащить ее в постель, а я, твоя жена, должна лежать одна в постели и послушно ждать того момента, когда мой муж соблаговолит зачать ребенка?
   – Ты нарушила данную мне клятву верности. – Альберто с ужасом посмотрел на Елену. – Чья это дочь?
   – Ваша, сэр, – ответил Томас. – Она ведь родилась через год после вашей свадьбы.
   – Благодарю тебя, Томас. Можешь идти. – Альберто налил себе еще виски.