Арсан Эммануэль. Дети Эммануэль

   Молодой человек поднялся с рюкзака, на котором сидел, и подошел к машине. Он был чуть выше своей спутницы, но вряд ли старше. Облокотившись на дверцу автомобиля, он заглянул внутрь.
   — У вас есть свободное место, — констатировал он.
   — Конечно, — сказала Эммануэль. — Будущая мать окажется к тому же в хороших руках.
   Эммануэль обернулась к близнецам и предложила им пересесть вперед, но это не вызвало у них восторга — они очень хотели сидеть рядом с попутчиками.
   — Я сяду впереди, — предложила Монель, вызвав бурю радости у близнецов. Не дожидаясь ответа, она вышла из машины, оставив дверь открытой, словно приглашая молодых людей.
   — Мы можем выйти там, куда вы едете, — сказал юноша.
   Он открыл дверцу с другой стороны машины, закинул внутрь рюкзак и сел. Его подруга уже сидела рядом с Кристофером и Из.
   Стефани сразу спросила девушку:
   — Ты говоришь по-французски?
   — Конечно, я из Швейцарии.
   — О-о! — пропела Стефани таким тоном, словно признание девушки, что она родом из Швейцарии, означало наличие каких-то преступных склонностей.
   Эммануэль рассмеялась.
   — Я предупреждаю, — сказала она, — что мои спутницы в плохом настроении и трудно будет привести их в чувство.
   Прежде чем завести машину, Эммануэль еще раз обернулась посмотреть на молодых швейцарцев.
   — Ты не находишь, что Из чем-то похожа на тебя? — спросила она девушку. — А Кристофер — на твоего друга? Меня зовут Эммануэль Сальван, моих подруг — Стефани Ауриак и Монель Декавиль. Мы живем в пятидесяти километрах отсюда и вряд ли сможем подвезти вас далеко.
   — Ничего страшного, — сказал молодой человек, — нам и нужно не особенно далеко. — Он помолчал и, в свою очередь, представился новым знакомым:
   — Меня зовут Тео. Тео Нитероу.
   — Ты тоже из Швейцарии?
   — Нет.
   Очевидно, он посчитал необязательной более подробную информацию о своем происхождении и замолчал.
   Его спутница решила, видно, поддержать начавший угасать разговор:
   — А меня зовут Марисса Эрлих. Я никогда раньше не бывала в этих краях, здесь просто чудесно.
   — Ты, наверное, очень молода? — подала голос Стефани.
   — Мне уже восемнадцать лет.
   — О! А тебе? — не унималась она.
   — Мне тоже.
   Кристофер, внимательно рассматривавший свою соседку, положил руку ей на живот и спросил:
   — А как зовут твоих близнецов?
   Марисса рассмеялась и погладила Кристофера по щеке.
   — Я еще не знаю, но мне кажется, там всего один ребенок.
   — Почему? — с некоторой долей возмущения спросил Кристофер. — Тебе не нравятся близнецы?
   — Разумеется, нравятся! — поспешила успокоить его Марисса. — Мне бы очень хотелось иметь таких близнецов, как ты и твоя сестра.
   — Почему же ты не сделаешь себе таких близнецов? — поинтересовался Кристофер, украдкой бросив взгляд на Тео.
   Стефани решила проанализировать ситуацию со своей точки зрения:
   — Не лучше ли было подождать более удобного времени, прежде чем создавать новые проблемы себе и другим?
   Эммануэль поспешила отмежеваться от подруги, которая, по ее мнению, слишком бесцеремонно вмешивалась в личную жизнь новых знакомых и задала вопрос, имевший, с ее точки зрения, куда большее значение.
   — Вы получали такое же наслаждение от любви после того, как Марисса забеременела?
   Впервые за время их непродолжительного знакомства Тео проявил интерес к собеседникам.
   — Мы знакомы всего месяц, — признался он.
   — Понятно. Это меняет дело, — заметила Стефани, почувствовав, что ее моральные притязания несколько беспочвенны.
   Кристофер, продолжавший исследовать тело девушки, не обращал на Тео никакого внимания. Он нежно гладил Мариссу по округлившемуся животу, словно защищая от какой-то нависшей над ним угрозы. Судя по всему, ей это нравилось, она повернулась к Кристоферу и, обняв, положила мальчика так, что он щекой уперся в ее грудь.
   Из решила продемонстрировать Мариссе, что ничуть не ревнива, и улыбнулась той улыбкой, которую могут понять лишь женщины. Тео глянул на Из и озорно подмигнул ей.
   Эммануэль в зеркальце заднего вида хорошо видела, что творится на заднем сиденье. Она подумала, что правильно сделала, пригласив эту парочку в машину.
   Съезжая с автострады, Эммануэль взглянула на попутчиков, но они не изъявили желания выйти, и она не стала им это предлагать, а поехала дальше, к Шан-Лу.
   Монель подняла руку, показывая близнецам что-то справа.
   — Древние римляне строили дороги из камня, который добывали в этих каменоломнях. Помните, Лури нашел несколько таких камней у себя в винограднике?
   — Почему его не было в самолете? — пробормотала Из, погруженная в свои мысли. Разочарование, которое она пережила на аэродроме, значило для нее больше, чем исторические рассказы Монель. — Уверена, что он перепутал рейс. Ведь он такой рассеянный! Вот увидите, мы приедем домой, а нас дожидается телеграмма, в которой говорится, что он приезжает завтра. Так что в воскресенье мы можем поехать за ним в Ниццу.
   Кристофер уже оправился от разочарования, которое он, как и Из, пережил часом раньше. Он был увлечен разговором с Мариссой.
   — Я просто должен сказать: у тебя слишком длинная юбка. Я хочу, чтобы ты открыла ноги, они у тебя очень красивые!
   — Как же ты узнал об этом, если они закрыты?
   — Это неважно. Если ноги действительно красивые, это все равно видно, даже сквозь юбку.
   — Я не буду тебя слушать, если ты и дальше будешь болтать разную чепуху. Я люблю, когда говорят правду.
   — Ты права, — согласился Кристофер. Потом он объяснит ей, что ее выводы несколько преждевременны. Сейчас Кристофер лишь сказал:
   — Когда я лежу на твоей груди, то чувствую, что люблю тебя. Мой член становится большим и твердым, как у Дэвида.
   Эммануэль невольно вспомнила, как несколько лет назад лежала на коленях друга Жана, именем которого чуть позже назвала своего ребенка.
   — Жан, разве это не прекрасно? Кристофер хочет меня! В моем-то состоянии!
   — Ничего удивительного, — сказал тогда Жан. — Ты никогда не была так прекрасна, как сейчас. Более того, очень странно, что вы до сих пор не занялись любовью!
   — Мне не нравится, что ты смеешься надо мной, потому что я еще не спал с твоей женой, — пробормотал Кристофер.
   — А мне кажется странным, что ты отказываешься спать с моей женой. Я даже начинаю подозревать, что ты лелеешь какие-то коварные замыслы, — еще больше поддел Кристофера Жан.
   — Кристофер просто не хочет делить меня с тобой, — предположила Эммануэль. — Разве не так? Если бы ты был моим мужем, ты мог бы разделить меня с Жаном?
   Кристоферу не оставалось ничего другого, как пожать плечами, но Жан был неумолим.
   — Давай рассуждать серьезно. Если бы я сказал тебе, что согласен оставить Эммануэль тебе, ты бы взял мою жену?
   Лицо Кристофера выражало негодование.
   — Зачем эти идиотские вопросы! Ты же не собираешься делать это. Кроме того, Эммануэль не предмет, который можно передавать из рук в руки, так что довольно об этом!
   — Ты разочаровываешь меня, — вмешалась Эммануэль. — Что касается меня, я хотела бы только узнать, женился бы ты на мне в таком состоянии или нет? Именно тогда, когда я с таким животом?
   — Но подожди… Важно, от кого ты беременна!
   — Вот видишь. Следовательно, ты бы женился…
   — Нет, подожди! Я имел в виду совсем другое. Твои предположения всегда так неконкретны! Ты бы сама не захотела этого, если бы была свободна.
   — Откуда ты взял? Я хочу тебя! Знаешь, почему я вышла бы за тебя замуж? Ты защищаешь себя, как падший ангел среди разного сброда, но твой половой орган ясно говорит о возбуждении, которое ты испытываешь даже сейчас!
   Кристофер был в замешательстве. Эммануэль пришла к нему на помощь в споре с Жаном, но по-своему, как бы провоцируя его.
   — Почему ты не хочешь меня? Ну сделай так, как сделали многие до тебя! Возьми меня и присоедини свое семя к их семени. — Эммануэль не хотела давать Кристоферу время на раздумье и продолжала:
   — Я хочу тебя! Ты чувствуешь мое влагалище? Оно рядом с тобой! Скажи мне, чтобы я сняла одежду, разденься сам, чтобы ничто не мешало нам. Я вздохну счастливо, только когда почувствую твой член внутри себя. Я закричу, когда твоя сперма окажется во мне. — Губы Эммануэль искали рот Кристофера. — Возьми меня, — прошептала она. — Поцелуй меня, Кристофер! Я уже не спрашиваю, любишь ли ты меня, и не прошу жениться на мне. Я прошу только поцеловать меня.
   Но все мольбы Эммануэль неизбежно натыкались на стену молчания, доставляя молодой женщине неизлечимую внутреннюю боль.
   — Ты испытываешь возбуждение, вспоминая обо мне? — не успокаивалась Эммануэль. Кристофер молчал. Эммануэль уже не могла остановиться:
   — Я никогда раньше не говорила тебе, что каждый раз, когда мы с Жаном говорим о тебе, я начинаю ласкать себя, представляя, что это ты. Жан может подтвердить, что это правда. О, сколько раз ты был со мной таким образом! — Эммануэль наклонилась к Кристоферу, их головы соприкоснулись. — И я буду любить тебя недели, месяцы, годы! Я буду думать о тебе, занимаясь любовью с другими, буду надеяться, что рано или поздно ты придешь ко мне!
   — Зачем ты говоришь мне все это?
   — Потому что ты не хочешь меня! Молчишь? Ты никогда по-настоящему и не хотел меня! Ты не спишь со мной только потому, что боишься найти во мне других мужчин, которых я люблю! Ты не можешь быть моим мужем.
   — Если бы я был твоим мужем, — подал голос Кристофер, — ты бы не нуждалась в других мужчинах!
   — Но с чего ты взял, что они нуждаются в тебе? Ты уверен, что с их помощью не стал бы любить меня больше? Хватит об этом. Ты не способен разделить меня с другими, а одну меня ты никогда не получишь. Ты потерял меня, и потерял навсегда!
   Кристофер сделал движение, стремясь обнять ее, но Эммануэль увернулась. Ее голос звучал теперь с затаенной грустью.
   — Наслаждайся, наслаждайся, мой любимый, всем, что вне меня! Ты потерял меня, так и не поняв, что истинная любовь возникает только тогда, когда ты не один. Я люблю тебя и никогда не забуду!
   — Ты что делаешь? — спросила Из, обращаясь к Тео, удобно устроившемуся на заднем сиденье. Он понял вопрос в более широком смысле.
   — Я занимаюсь музыкой.
   Из, видимо, не была удовлетворена ответом и решила уточнить.
   — А на каком инструменте?
   — Я не играю на инструментах, — улыбнулся юноша, — я пытаюсь создавать музыку, которую будут играть другие. Ты поняла?
   — Спой мне! — приказала Из. Тео опять улыбнулся.
   — Мой голос вряд ли доставит тебе удовольствие. Попроси лучше Мариссу.
   — Ну тогда спой ты! — Маленький пальчик девочки указывал на Мариссу, сидевшую в углу, прижавшись к Кристоферу.
   Та махнула рукой в знак согласия и стала напевать довольно сложную мелодию, исполнение которой впору было поручить хорошему симфоническому оркестру, а не одной девушке.
   Эммануэль невольно прислушалась: мелодия была действительно очень необычной. Она не была похожа ни на одно известное Эммануэль европейское или американское произведение. Это была скорее всего неземная музыка, заполнявшая собой тесное пространство внутри машины и заставлявшая всех присутствующих вслушиваться в мелодию далеких миров.
   Неожиданно к Мариссе присоединился Тео, который стал насвистывать ту же мелодию, стремясь внести в ее звучание новые оттенки.
   Внезапно Марисса замолчала. Глаза Из были полны слез, Из, которая не плакала ни разу в жизни! Кристофер посмотрел на сестру и, не говоря ни слова, обнял ее. Стефани с неким подобием почтения в голосе спросила:
   — И много ты написал мелодий? Юноша повернулся к ней:
   — Я не пишу мелодии. Марисса помнит их все на слух.
   — Вы можете переночевать у нас, — обратилась к Тео и Мариссе Эммануэль. — Зачем вам спать в лесу? Мы, правда, ждем гостей, но, думаю, места хватит на всех.
   Тео переглянулся с Мариссой и, прочитав, очевидно, в ее глазах согласие, сказал:
   — Спасибо, с удовольствием.
 

***

 
   Удобно устроившись в кресле на веранде, Марио коротал время, болтая с Эа. Увидев машину, он помахал рукой в знак приветствия. Подойдя к дому, Эммануэль представила своим новым знакомым пожилого черноволосого итальянца и молодую круглолицую таиландку.
   Марио, в свою очередь, решил дать своей персоне другое определение:
   — Мы всегда там, где никто не ожидает нас увидеть, и произносим слова, в которых нет никакой необходимости. Мы те, на кого никак нельзя положиться…
   — Не слушайте его, — вмешалась Эа, обращаясь к Тео и Мариссе как к старым знакомым. — Я совсем не такая, как он!
   — Я это и имел в виду, — заметил итальянец.
   — Марио, — подала голос Эммануэль, — если мы не хотим остаться голодными, то сейчас самое время пойти приготовить что-нибудь, и сегодня тебе не удастся отделаться мытьем посуды! Начать лучше всего с меню.
   — Вы что, привезли что-нибудь особенно вкусное? — спросил Марио, недоверчиво глядя на груду коробок, выгружаемых из машины. — Это что такое? — поинтересовался он, указывая на цветистый пакет.
   — Мороженые клецки.
   — Какой позор!
   — Тогда» может быть, ты сам приготовишь что-нибудь? — возмутилась Эа.
   Все наперебой бросились называть самые невероятные блюда, но Эммануэль быстро укротила разгулявшуюся фантазию:
   — Приготовим что-нибудь попроще. Нам нужно быстро накормить такую ораву.
   — Совершенно справедливо, — заметил Марио. — Кстати, вот тебе еще один помощник среднего возраста и средних способностей.
   Он имел в виду Брюса, показавшегося в конце коридора. Кристофер и Из бросились ему навстречу и повисли у него на шее. Когда Брюс подошел к ним, Эммануэль поцеловала его в щеку и показала в сторону Мариссы:
   — Посмотри, как она прелестна! Как жаль, что ты не видел меня в ее возрасте, я была почти такой же!
   — Такой же блондинкой? — не удержался от шутки Брюс.
   Громкий лай собаки и скрип велосипедных тормозов возвестили о приезде Оранж и Дэвида. Марисса и Тео смотрели на Оранж широко раскрытыми глазами — в лучах заходящего солнца девочка казалась совершенно обнаженной.
   — Ты выглядишь просто прекрасно! — заметила Эммануэль. — Все уже влюблены в тебя!
   Веранда быстро опустела. Молодежь бросилась в ванную, шумно споря, кому она должна достаться в первую очередь. Крики были громче, чем стук двух пишущих машинок, — Стефани и Монель стремились наверстать упущенное время. Первая старательно описывала причины краха своей компании, вторая в очередной раз перепечатывала бессмертное творение Маттиаса.
   Попытка Марио отвлечь их от работы была с самого начала обречена на провал. Ему пришлось поставить на столик принесенные для них коктейли и отправиться на кухню, где вовсю трудились Эа, Брюс и Эммануэль.
   — Лури до сих пор не объявился, но возможно, приедет сегодня. Он любитель экзотических блюд, так что, маркиз, — сказала Эммануэль Марио, — неплохо было бы услышать от вас один из рецептов вашей прабабушки-революционерки! Кстати, у меня кончились деньги, — заметила она. — Эа, ты мне подкинешь завтра еще?
   — Какая ты транжира! — традиционно ответила девушка.
   На самом деле банковский счет семьи не вызывал ни малейших опасений. Парижские спонсоры фильма Маттиаса начали регулярное перечисление денег, и Эммануэль имела полную возможность продемонстрировать свое гостеприимство.
   Эммануэль стало жарко, и она сняла блузку. Двигаясь по кухне, она не упускала возможности поцеловать то одного, то другого своего добровольного помощника.
   — Почему бы нам не заняться любовью, — вслух размышлял Марио, — в то время как мы готовим пищу?
   — Я этим и занимаюсь! — воскликнула Эммануэль. — Ты хотел бы заняться этим вчетвером, не так ли?
   Сказав это, она посмотрела на Брюса, понимая, что он вряд ли согласится. Брюс упорно делал вид, что полностью поглощен приготовлением салата. Эа хитро улыбнулась и прошептала что-то на ухо Марио. Эммануэль решила не терять времени даром, сняла с себя последнее, что еще оставалось на ней, и обняла Марио.
   Она вновь позвала Брюса только тогда, когда Марио, по ее мнению, был уже достаточно возбужден. Она продемонстрировала Брюсу половой член итальянца, который держала в руках и ласкала..
   — С кем из нас ты хотел бы начать? — спросила она Марио, который раздевал Эа.
   — С тобой, — ответил он.
   — Брюс, тебе досталась Эа! — заключила Эммануэль. Но Брюс направился к ней и, — не говоря ни слова, принялся целовать ее в губы, ласкать ее половой орган. Вначале Эммануэль радостно восприняла его ласку, но видя, что Брюс не собирается удовлетвориться этим, позвала свою приемную сестру, как она всем представляла Эа:
   — Эа, я начинаю опасаться, что Брюс решил вернуться в лоно моногамии! Иди скорее на помощь! Но молодая таиландка, казалось, не слышала ее слов:
   — Давай обсудим это после ужина! Еще немного — и все станет абсолютно несъедобным. Уже, кажется, что-то подгорает!
   Эммануэль и Эа не успели одеться, когда к ним на помощь пришли Марисса и Оранж. Женщины предоставили им хозяйничать по своему усмотрению и отправились привести себя в порядок.
   — Мы так и не получили никаких известий от нашего великого путешественника, — заметила Эммануэль, когда за стол сели Жан и Маттиас.
   — Каждый раз с ним одна и та же история! — воскликнул Жан. — Ну что ж, будем праздновать его приезд без него!
   Жана очень заинтересовала молодая пара автостопщиков, и он долго разговаривал с ними, выясняя подробности их жизни. Он заинтересованно обсудил с Тео проблемы музыкального творчества, посоветовав ему попробовать себя в электронной музыке. Жан и не думал скрывать своего восхищения Мариссой, которая, по его мнению, даже превосходила те отклики, которые он слышал о ней от других женщин. И когда Марио спросил гостей, не хотят ли они остановиться пока у них, Жан ответил утвердительно, словно предложение было адресовано ему лично. Тео не оставалось ничего другого, как подтвердить слова Жана очаровательной улыбкой.
   Все четырнадцать человек собрались наконец за столом. Марио наперебой стали уговаривать рассказать секрет приготовления совершенно необыкновенного соуса, но он решил предоставить всем возможность самим определить компоненты нового блюда.
   Жан сказал Стефани, что она может не беспокоиться о судьбе наемных рабочих.
   — Мы с Маттиасом решили никого не увольнять, когда все закончится. Мы хотим создать, естественно, с вашего общего согласия, компанию, которая займется осуществлением подобных проектов в будущем.
   — И где вы думаете их осуществлять?
   — Где будет в них необходимость.
   — Еще одна монополия! — смеясь заметила Стефани.
   — От кого вы надеетесь получать заказы? — поинтересовался Брюс.
   — Ну, есть множество творческих лабораторий, издательств, да и не только они. Наши планы могут заинтересовать политиков, военных и даже священников.
   — А вы не хотели бы пока отремонтировать печку, которую нашли Из и Кристофер? — спросила Эммануэль.
   Жан взглянул на ребят, как бы спрашивая разрешения на ремонтные работы, и Кристофер покраснел от гордости, что признано его первенство. Из не слышала разговора Жана и Эммануэль, она увлеченно наблюдала за движениями руки Тео, который незаметно ласкал спину и грудь Мариссы…
   — Стало быть, — заключил Жан, — договор заключен.
   Он попробовал клецки и поспешил выразить восхищение поварами, сотворившими такое чудесное блюдо.
   — Со временем, — рассуждал он, — мы превратим в пекарни не только старые печи, но и все ненужные сооружения. Главная ошибка наших дней в том, что считается невозможным строительство космической ракеты в стране, которая не может толком наладить телефонную сеть. Многое в нашем обществе носит исключительно декоративный характер, но все осложняется еще и тем, что мы не признаем своих ошибок.
   Тео прервал его:
   — Я что-то не пойму. Тебе не нравятся декорации, в то время как вы собираетесь строить красивые заборы, за которыми ничего не будет?
   — Сооружения, которые мы хотим построить, смогут объединить страны, разные по уровню развития, они вовсе не фальшивки, просто в них нет особого технического смысла. Но если кому-то удастся заставить их давать энергию, я с радостью присоединюсь к торжеству. Мы не против строительства настоящих объектов. Мы против мистификаций!
   — В конце концов вы окажете этим неоценимую услугу доминирующей в обществе идеологии.
   — Точно такую же, какую оказывает червь яблоку.
   Наступил черед Марио сказать свое слово. Он чувствовал себя очень уверенно, когда речь заходила о взаимоотношениях в обществе.
   — В нашем проекте, — заявил он, — я вижу зачатки той эволюции, которую давно предрекал: с каждым годом будет строиться все меньше и меньше серьезных объектов.
   — А вы не думаете, — иронически заметил Брюс, — что для ваших псевдопроектов нужны и псевдоидеи?
   — Надеюсь, вы не собираетесь использовать фальшивые деньги и фальшивые груди? — поддержала Брюса Эммануэль.
   — Все, что вы только что наговорили, не составляет абсолютно никакой проблемы, — ответил Жан, которому дискуссия уже осточертела. — Единственная трудность состоит в том, чтобы дать нашему предприятию достойное название.
   — Нет ничего проще. Попробуйте аббревиатуру ваших имен, — подал идею Брюс.
   — Почему наших? — удивился Маттиас. — Ведь вокруг столько красивых женщин!
   — Это было бы невежливо по отношению к тем, кто обделен природой, — усомнился Марио.
   — Справедливо! — воскликнул Дэвид. — А что если взять по букве из фамилии каждого присутствующего? С первыми буквами имен вряд ли что-нибудь получится. — С этими словами Дэвид взял лист бумаги и начал записывать фамилии всех присутствующих, расположив их столбиком.
   — В таком случае запиши мою девичью фамилию Невин, — подала голос Монель.
   — И мою — Арно, — добавила Эммануэль. Дэвид поднял голову и, направив ручку в сторону Брюса, спросил:
   — А твоя фамилия?
   — Эскандье.
   — Эа, твоя?
   — Банг Красиндх.
   — Напиши лучше сама. Спасибо. Так, Марисса, пиши свою. Спасибо. Остался Лури. Кто знает его полное имя?
   — Иршад Ордоубади, — произнесла Из как можно четче.
   Близнецы наперебой давали Дэвиду самые невероятные советы.
   — У меня остается «С». Ума не приложу, куда ее девать, — рассуждал Дэвид.
   — И не думай выкинуть мою фамилию! — запротестовал Марио.
   — Попробуй поставить название во множественное число, — посоветовала Оранж.
   — О, это меня вполне устраивает. Все мои предки безумно увлекались числами! — воскликнул Марио.
   — Вот и все, — сказал Дэвид не без триумфа в голосе. — Получилось «Неосарабандес».
   — Интересно, что бы это могло означать? — поинтересовалась Эа.
   — Ровным счетом ничего, — отрезала Стефани.
   — Минуточку, — сказал Дэвид. Он поднялся, вышел из комнаты и через несколько минут вернулся со словарем в руках. — Сарабанда, — начал он читать, — веселый танец…
   — Как раз то, что нам подходит! — усмехнулся Жан.
   — ..старинная французская мелодия, чем-то похожая на менуэт.
   — Это тоже вряд ли подойдет, — задумчиво произнес Марио.
   — .группа веселящихся людей…
   — Вот это другое дело! — облегченно вздохнул Жан.
   — Я бы предложил составителям словаря добавить еще одно значение этого слова. — Маттиас решил не оставаться в стороне от общего оживления.
   — Если хорошенько подумать, — заметил Марио, — то очень важное значение приобретает приставка «нео». Не будь ее, нас можно было бы принять за любителей старинных французских танцев…
   — Одну минуточку, — неожиданно воскликнул Дэвид, — у нас ничего не выходит! Ни одна из наших фамилий не начинается с «Р».
   — А Калос? — возмутилась Из, которую все уже считали спящей. — Ты забыл Калоса!
   — Она права, — сказал Жан. — Достаточно переименовать его в Ралоса.
   — Это исключено, — ответил Марио. — Это искусственное решение. Калос — собственное имя, и переименование является чем-то фальшивым. Может быть, посмотреть его родословную?
   — Я против! — заявила Эммануэль. — Я очень люблю собак, но против того, чтобы смешивать их с людьми. Не лучше ли оставить одну вакансию для незнакомца, имя которого будет начинаться с «Р».
   — Кажется, у тебя уже есть на примете некто «Р», и тебе не терпится привести его к нам, — сказал Брюс. Эммануэль удивленно взглянула на него:
   — Нет. Если бы я и хотела привести сюда кого-то из своих знакомых, это стало бы возможным лишь с согласия всех присутствующих.
   — А мне нравится идея постоянного увеличения числа наших друзей, — поддержал Эммануэль Жан. Он заметил, что беседа постепенно утратила первоначальный веселый характер и приобрела черты делового обсуждения.
   Это же подметил Маттиас, пытавшийся вернуть разговор в прежнее русло.
   Неожиданно верхушки деревьев осветили фары подъезжающей машины.
   — Это Лури! — воскликнула Из и выбежала из дома.
   За ней последовали Кристофер и Эммануэль. Лури, казалось, был смущен таким бурным проявлением радости.
   Он удивился, что в доме столько незнакомых людей. Лури по очереди подходил к каждому и целовал, находя для каждого лестную характеристику в качестве комплимента. Так, Стефани он заявил, что она своей улыбкой напоминает героиню одной из древних легенд. Стефани от души посмеялась над его словами, не переставая отбиваться от близнецов, предпринимавших отчаянные попытки свалить ее на пол.