Асприн Роберт Линн. Истории таверны 'Распутный единорог'

   - Нам повезло, - сказал Сме. - Если только они не направили вниз людей выяснить, что произошло с колесами.
   На всякий случай они вышли из комнаты через дверь в другом конце, и приготовив кинжалы, принялись ждать. Сме держал дверь слегка приоткрытой.
   - Всего двое. Оба тащат мешки, а у одного еще и окорок. Видимо, направляются кормить медведей и пауков!
   Машу интересовало, как мужчины проберутся к паукообразным мимо медведей. Впрочем, возможно, медведи нападают только на посторонних?
   - У одного из них факел, - сказал Сме.
   Дверь распахнулась и в комнату вошел рагги в черно-белой накидке. Сме воткнул кинжал ему в шею. Выскочив из-за двери. Маша проткнула шпагой второго.
   Оттащив тела в комнату, они сняли с них накидки и надели их на себя.
   - Слишком велика, - сказала Маша. - Я смешно выгляжу.
   - Отрежь подол, - посоветовал Сме, и она принялась делать это.
   - А как быть с кровью на накидках?
   - Хорошо бы постирать, но в мокрых накидках мы будем выглядеть странно.
   - Будем надеяться на удачу.
   Они оставили на полу тела убитых и вернулись к лифту. Это была открытая клеть, изготовленная из легкого (и дорогого) иноземного бамбука. Верх был закрыт, но имелся люк. Через него спускалась веревка.
   Они взглянули вверх, но никого не обнаружили.
   Сме потянул за веревку, прозвучал звонок. Но никто не появился на звук.
   - Кто бы ни занимался подъемом, его нет. Он или они не ожидают, конечно, что те двое так скоро вернутся. Что ж, придется взбираться по веревкам. Думаю, что тебе это по плечу.
   - Больше, чем тебе, толстячок, - парировала Маша.
   Он улыбнулся:
   - Посмотрим.
   Маша поднялась быстрее Сме. Ей пришлось забраться на балку, к которой было приделано кольцо, а потом ползти по ней, и, зависнув, спрыгнуть вниз на край проема. Сме поймал ее, когда она приземлилась, хотя Маша и не нуждалась в помощи.
   Они находились в прихожей, стены которой были увешаны дорогими коврами, а у стен стояла роскошная мебель. Масляные лампы обеспечивали достаточно света.
   - Теперь наступает самая трудная часть, - вымолвил Сме, глубоко дыша. С обеих сторон зала расположились лестницы. - Какая из них ведет к магу?
   - Я бы остановилась на этой, - сказала Маша, показывая рукой.
   - Почему?
   - Не могу точно сказать. Просто у меня предчувствие, что нужная нам лестница - _и_м_е_н_н_о _э_т_а_.
   Сме улыбнулся со словами:
   - Это для меня веский довод. Пошли.
   Протянув друг другу руки и держа наготове кинжалы, натянув на лицо капюшоны, они направились вверх по лестнице. Она повернула и привела еще в один зал, обставленный еще роскошнее. В зале было несколько закрытых дверей, но Сме и не думал открывать их.
   - Клянусь, что маг выставил охрану у своих апартаментов.
   Они миновали еще один лестничный пролет как раз вовремя, чтобы увидеть спину рагги, идущего по залу. Дойдя до угла. Маша заглянула за него. Никого не было видно. Она пошла, в этот момент справа из-за угла в конце зала вышел рагги. Она пошла медленней, но затем прибавила шаг. Маша слышала, как Сме говорил у нее за спиной:
   - Когда подойдешь футов на десять, быстро отойди в сторону.
   Так она и поступила, как раз в тот момент, когда рагги - женщина заметила кровь на передней части накидки. Женщина раскрыла рот, и брошенный Сме кинжал воткнулся ей в живот. Она рухнула на пол лицом вниз. Толстяк вытащил свой кинжал, вытер его о накидку, и они вытащили ее через дверь. Комната не была освещена. Оставив ее рядом с дверью, они вышли, закрыв за собой дверь.
   Подойдя к концу зала, откуда вышла женщина, они заглянули за угол. Там был широкий коридор с высоким потолком, через дверной проем в середине его ярко горел свет, доносились голоса и чувствовался запах готовившейся пищи. До этого момента Маша не ощущала голода. У нее потекли слюнки.
   - Пошли дальше, - сказал Сме и направился к лестнице. Наверху Маша заглянула за угол. В центре зала перед дверью стоял мужчина с копьем. Подле него на привязи растянулась огромная черная собака, похожая на волка.
   Маша поведала Сме об увиденном.
   Будучи в необычайном для него возбуждении, Сме сказал:
   - Должно быть, он охраняет покои мага!
   И продолжил более спокойным тоном:
   - Он не знает, что мы сделали. Видимо, он с женщиной или мужчиной. Понимаешь, сексуальная связь отнимает у человека не только физическую энергию. Кемрен не сможет сейчас воздействовать на колеса.
   Маша не сочла нужным комментировать услышанное. Она сказала:
   - Собака меня не заметила, но как только мы приблизимся, она переполошит охрану.
   Маша оглянулась назад. В зале еще никого не было, но что, если маг уже приказал подавать на стол?
   Она поделилась своими мыслями со Сме. Посовещавшись немного, они спустились по ступенькам обратно в зал. Взяв там прелестный поднос в серебряной оправе и поставив на него несколько небольших крашеных тарелочек и золотых кувшинов, они накрыли это золотой салфеткой, которая стоила в тысячу раз больше того, что Маша могла заработать зубным врачом и акушеркой, работай она лет до ста.
   С этим набором, который, по их замыслу, должен был представлять вечерний ужин, они отправились в зал. Маша убеждала, что если маг находится с сексуальным партнером, то лучше принести два подноса. Но еще до того, как Сме высказал свои возражения, она решила, что руки Сме должны быть свободны. Кроме того, стука об пол и одного подноса будет достаточно, хотя толстый ковер слегка и заглушит грохот.
   Охранник, видимо, дремал, однако собака, которая поднялась на ноги и зарычала, разбудила его. Он повернул голову в их сторону, вначале бросив взгляд в другой конец зала. Маша, шедшая впереди Сме, шагала так, словно имела право находиться здесь. Охранник выбросил по направлению к ним руку с копьем и изрек что-то неприятным гортанным голосом.
   Сме выпалил серию бессмысленных звуков низким, но столь же неприятным голосом. Охранник сказал что-то еще. В этот момент Маша отступила в сторону, роняя поднос. Она поклонилась, пробурчав что-то гортанным голосом, словно извиняясь за свою неуклюжесть.
   Она не видела Сме, но чувствовала, что он вытаскивает из рукава духовую трубочку и подносит ее к губам. Маша распрямилась, выхватила из ножен шпагу и бросилась на собаку. Охранник спустил ее с поводка, и зверь кинулся навстречу Маше. Она вовремя направила обнаженную шпагу прямо в раскрытую пасть собаки, устремившейся в беззвучном прыжке к ее горлу. Шпага глубоко вошла в пасть, но своей тяжестью собака сбила Машу с ног.
   Шпага выпала из руки, а бездыханное тяжелое тело лежало на груди женщины. Она с трудом сбросила с себя собаку, которая, вероятно, весила не меньше ее самой. Женщина быстро перевернулась и, вся дрожа, поднялась на ноги. Охранник сидел, прислонившись спиной к стене. Одна рука сжимала дротик, торчавший в его щеке. Глаза были открыты, но остекленели. Через мгновение рука беспомощно опустилась и он завалился на бок.
   Собака лежала на полу, из ее пасти торчал эфес шпаги. Кровавый язык, казавшийся раздавленным червяком, вывалился из челюстей.
   Сме схватился за бронзовую ручку двери.
   - Молись за нас, Маша! Если он закрыл на засов дверь изнутри...
   Но дверь распахнулась.
   Сме бросился вперед, держа в руке копье убитого охранника. Следовавшая за ним Маша увидела большую комнату, заполненную зеленой дымкой и пропитанную фимиамом. На стенах висели гобелены, а тяжелая темная мебель была богато украшена головами демонов. Они остановились прислушаться, но не услышали ничего, кроме журчащего звука.
   - Быстро убираем тела убитых! - сказал Сме, и они втащили их внутрь. Они боялись, что страшный маг может появиться в любой момент, но когда они закрыли дверь, его все еще не было.
   - Все, кто проходит мимо, обратят внимание на отсутствие охраны, прошептал Сме.
   Осторожно они вошли в следующую комнату. Она была еще больше, и, очевидно, служила спальней. Кровать была огромная и круглая, и стояла на возвышении с тремя ступеньками. На ней лежало богатое покрывало алого цвета из золотой парчи.
   - Должно быть, работает в лаборатории, - прошептал Сме.
   Они медленно приоткрыли дверь в следующую комнату.
   Журчащий звук усилился. Маша поняла, что он исходит от огромного стеклянного сосуда в виде перевернутого конуса. В нем кипела черно-зеленая жидкость, выделялись большие пузыри, выходившие наружу через выпускной клапан. Под сосудом находилась жаровня с раскаленным углем. Металлическая вытяжка в потолке поглощала дым.
   Пол представлял собой мраморную мозаику с выложенными пентаграммами и нонаграммами. Из центра одной из них поднималось облачко дурно пахнувшего дыма. Вскоре дым исчез.
   Вокруг было много столов с другими загадочными агрегатами, висели полки с длинными толстыми рулонами пергамента и папируса. В центре комнаты стоял огромный стол из, какого-то блестящего красноватого дерева. Перед ним - кресло из того же материала. На подлокотниках и спинке - резьба в виде дракона с человеческой головой.
   Маг, одетый в пурпурную шелковую мантию, расшитую золотыми кентаврами и грифонами, сидел в кресле. Лицо его лежало на столе, руки безвольно повисли. От него исходил запах тухлого масла.
   Сме медленно подошел к нему, схватил тонкие вьющиеся волосы и поднял его голову.
   На столе была вода, она же текла из носа и рта умершего человека.
   - Что с ним произошло? - шепотом спросила Маша.
   Сме ответил не сразу. Подняв тело с кресла и положив его на пол, он опустился на колени и ударил изо всех сил в грудь мага.
   Улыбаясь, толстяк поднялся.
   - А случилось то, что изменение направления вращения колес привело к тому, что вода, которая должна была падать на лопатки, пошла в обратном направлении - к магу, а значит изменилось и превращение физической энергии в волшебную.
   Сме сделал паузу.
   - Вода вошла в тело мага. Он захлебнулся!
   Вперив взор в небеса, он изрек:
   - Боже, храни Веду Криштон, богиню воды! Она отомстила через своего верного слугу Ранди Гхе!
   Он глянул на Машу:
   - Ранди Гхе - мое настоящее имя. Я отомстил за богиню и ее почитателей. Осквернитель и жулик мертв, и теперь я могу отправиться домой. Может, она простит какие-то мои грехи, потому что я выло миссию. Я наверняка не попаду в ад. Какое-то время помучаюсь в чистилище и, очистившись болью, попаду на нижние небеса. А уж потом, может быть...
   - Ты забываешь, что мне надо заплатить, - сказала Маша.
   - Нет, я не забыл. Слушай. У него на руках золотые кольца с драгоценными камнями, которые стоят уйму денег. Возьми их, и мы в расчете.
   Машу всю передернуло, и она ответила:
   - Нет, они принесут несчастье.
   - Хорошо. Следующая комната должна быть хранилищем сокровищ.
   Так оно и оказалось. Повсюду стояли сундуки и ящики, наполненные изумрудами, алмазами, бирюзой, рубинами и многими другими драгоценными камнями. Там были золотые и серебряные идолы и статуэтки.
   Богатства было столько, что можно было купить десяток небольших городов Империи вместе с их жителями.
   Но она могла взять с собой только то, что могла унести.
   С криками восторга она потянулась к металлическому сундуку, в котором искрились алмазы.
   Но когда Маша прикоснулась к ним рукой, алмазы померкли и исчезли.
   13
   Маша мучительно рыдала.
   - Они продукт магии! - сказал Сме. - Разложены здесь, чтобы обмануть воров. Видимо, Бенна взял один из этих камней, хотя непонятно, как ему удалось пробраться сюда, а потом выйти. Камень не исчез, пока маг был жив, и его энергия действовала. Но держу пари, что как только крыса унесла драгоценный камень, он растворился. Поэтому поиски и не увенчались успехом, хотя охотники перевернули город вверх дном.
   - Здесь есть что взять, - сказала Маша.
   - Нет, все слишком тяжелое. Но маг должен где-то хранить настоящие камни. Может, в соседней комнате!
   Но больше комнат не было.
   - Да не может быть, - сказал Сме. Он сорвал гобелены и принялся простукивать стены, изготовленные из твердого пурпурного дерева, наложенного на камень. Наконец у него вырвался возглас, радостный и удивленный одновременно. Он явно что-то нащупал в стене.
   - Здесь в деревянном покрытии отверстие, размером с мизинец. Вставляем палец вот таким образом, потянем и...
   Секция деревянной стены раскрылась. Маша взяла горевшую лампу и просунула ее в открывшееся пространство. Свет упал на десятки открытых деревянных и металлических сундуков. Алмазы искрились.
   Они вошли в помещение.
   - Возьми пару горстей, - сказал Сме. - И хватит. Нам еще предстоит выбраться отсюда.
   Маша развязала маленький мешочек на поясе, постояла в нерешительности, потом запустила руку и наполнила его. Ей страшно хотелось взять еще, но она понимала, что Сме дал ей мудрый совет. Когда-нибудь ей, возможно, удастся прийти сюда снова и взять еще драгоценных камней. Но нет, это было бы глупо. Вполне достаточно и этих.
   На обратном пути Сме задержался. Он раскрыл мантию мага и обнажил гладко выбритую грудь. На ней была татуировка страшного существа с шестью передними и четырьмя задними лапами и с причудливо вытянутой мордой. Сме срезал кусок кожи с татуировкой, свернул ее и положил в маленький кувшинчик с мазью. Возвращая его в свой мешок, он поднялся со словами:
   - Богиня узнает, что я не соврал о смерти мага. И это будет доказательством, если оно потребуется.
   - Может быть, нам поискать другой потайной выход? - спросила Маша. Воспользовавшись им, мы избежим встречи с рагги.
   - Нет, в любой момент могут обнаружить отсутствие охраны. Кроме того, маг должен был устроить ловушки на пути отхода, и миновать их нам не удастся.
   Незамеченными они вернулись в коридор лифтовой шахты. Но перед входом в лифт стояли двое мужчин. Они возбужденно разговаривали, посматривая вниз в шахту. Потом один побежал по коридору, удаляясь от угла, из-за которого два пришельца вели наблюдение.
   - Побежал за подмогой, прежде чем спуститься вниз выяснить, почему не вернулись двое ушедших кормить чудовищ, - пробормотал Сме.
   Оставшийся смотрел вниз шахты. Маша и Сме напали на него сзади. Один всадил кинжал в шею, вторая - шпагу в спину. Они спустились вниз по веревкам, но прежде, чем пойти к люку, обрезали их. Когда они вышли из клети лифта, через люк пронеслось копье и воткнулось в пол. Сверху доносились голоса.
   - Они притащат веревки и спустятся вниз, - сказал Сме. - Кроме того, выставят наружные посты, чтобы схватить нас, когда мы выберемся из пруда. Бежим, но помни о ловушках!
   И о пауках, подумала Маша. И о крабах. Надеюсь, хоть медведи сдохли.
   Да, они сдохли. А вот пауки, теперь, после смерти мага все настоящие, были живы. Зажженные факелы отпугнули их, и Маша со Сме добрались до лодки с кожаным покрытием. Они столкнули ее на воду и принялись лихорадочно грести. Лодка миновала первую арку, потом вторую. Теперь по правую сторону виднелись выступы, а на них множество бледно-белых существ с выпученными глазами и клацающими клешнями. Сме и Маша направили лодку в сторону, но из извивающейся массы вдруг начали выбегать отдельные особи и плюхаться в темную воду. Очень быстро каменные выступы опустели. Признаков присутствия чудовищ не было, но оба понимали, что они плывут к ним.
   Они принялись грести еще сильней, хотя казалось, что прибавить темп уже невозможно. И вот, наконец, нос лодки ударился о стену.
   - Плыви! - закричал Сме. Его голос отражался от дальних стен и высоких потолков пещеры.
   Маша боялась входить в воду. Она ждала, что ее тут же схватят огромные клешни. Но все же перегнулась и нырнула, качнув лодку.
   Она действительно дотронулась до чего-то ногой, подныривая под каменную глыбу. Когда ее голова появилась на поверхности водоема, голова Сме была уже рядом.
   Они вскарабкались на скалу. Позади слышалось постукивание клешней, но ни один краб не пытался покинуть водоем.
   Небо было черным; на севере громыхал гром; вспыхивали молнии с белыми разводами. Дул ветер, остужая Машу и Сме в мокром платье.
   Они побежали к челночку, но не прямо, поскольку нужно было огибать кусты с ядовитыми колючками. До того, как они добрались, пошел дождь. Они стащили челнок в воду и сели в него. Освещая небо полыхали молнии. Яркая вспышка высветила двух медведей и группу людей позади них.
   - Теперь они нас уже не догонят! - кричал Сме. - Но они вернутся, чтобы разместить на плотах лошадей. Они будут преследовать нас до самого Санктуария!
   "Побереги горло, - подумала Маша. - Я и сама прекрасно знаю".
   Сильный ветер гнал по реке волны, но они преодолели их и достигли противоположного берега. Они выбрались на сушу, задыхаясь от подъема на гору, и отыскали лошадей, которые ржали от испуга при вспышках молний. Достигнув основания гребня, прибавили скорости. Их путь хорошо освещала ужасная белизна, которая, казалось, сметала все вокруг. С милю они скакали галопом, а потом сбавили темп.
   - Они не смогут схватить нас! - прокричал Сме сквозь гром. - Слишком большой отрыв!
   Наступил рассвет. Дождь прекратился. Небо очистилось от туч; взошло жаркое зимнее солнце пустыни. Они остановились у хижины, где ночевали. Лошади отдохнули, пока Маша и Сме поели хлеба с сыром.
   - Еще три часа езды, и появится Санктуарий, - вымолвил толстяк. - Мы заберем твою семью на борт "Меч-рыбы" и пусть себе рагги ищут нас.
   Сме помедлил, а потом спросил:
   - А что ты намерена делать с Эвроеном?
   - Ничего, - ответила она. - Если он попадется мне на пути, я снова размозжу ему голову.
   Сме так рассмеялся, что подавился хлебом. Откашлявшись, он сказал:
   - Ты стоящая женщина! Отважная, какими делает женщин богиня! К тому же сообразительная! Если бы я не принимал обет безбрачия, я бы посватался за тебя. Мне, конечно, сорок пять и я толстый, но....
   Он остановился и взглянул на руку. Его лицо охватило выражение ужаса.
   Маша не проронила ни слова.
   На руке Сме сидел маленький пурпурный паук.
   - Двигайся медленно, - произнес он окаменевшими губами. - Мне нельзя двигаться. Ударь его, когда достаточно близко поднесешь руку.
   Маша встала и сделала шаг в его сторону. Откуда взялось это чудовище. В хижине не было паутины. Может заполз с улицы?
   Она сделала еще шаг, перегнулась и медленно под углом опустила руку ближе к пауку. У него были черные неподвижные глаза, похоже, не замечавшие ее.
   "Может, он не ядовитый?" - подумала Маша.
   Внезапно Сме вскрикнул и второй рукой быстро раздавил паука, вскочил, стряхивая с себя маленькое существо.
   - Он укусил меня! Укусил!
   Начала появляться темная опухоль.
   - Он не из числа чудовищ мага, - сказала Маша. - Его яд не может быть смертельным.
   - Это паук мага, - сказал Сме. Под сильной пигментацией его лицо побелело.
   - Наверное он забрался в мой мешок. Он не мог сделать это, когда мы пробирались к комнатам мага. Видимо, забрался, когда я открывал мешок, чтобы вырезать татуировку. Маг отомстил! - взвыл он.
   - Еще неизвестно, - сказала Маша, хотя и была уверена, что Сме прав. Она сняла с пояса свой маленький мешочек и осторожно высыпала драгоценные камни. Это было все, что там находилось.
   - Начинает болеть, - сказал Сме. - До города я сумею добраться. Бенна сумел, а его укусили не один раз. Я знаю этих пауков. Я умру, как и он, хотя и продержусь дольше. Противоядия нет.
   Он сел и, постанывая, какое-то время покачивался вперед-назад с закрытыми глазами. Потом сказал:
   - Маша, мне нет смысла идти с тобой дальше. Поскольку я помог стать тебе такой же богатой, как королева, я прошу оказать мне услугу. Если она приемлема для тебя.
   - Слушаю тебя, - ответила она.
   - Отнеси на Шерранпип кувшинчик с татуированной кожей. Расскажи там высочайшему священнику Веды Криштон эту историю. Он будет молиться за меня перед ней. Во дворе павлинов мне воздвигнут надгробный памятник, и со всего Шерранпипа и прилегающих островов будут приезжать пилигримы и молиться за меня. Но если не хочешь...
   Маша опустилась на колени и поцеловала его в губы. Его знобило.
   Она поднялась и сказала:
   - Обещаю тебе сделать это. То немногое, что я могу сделать для тебя.
   Сме не без труда улыбнулся.
   - Хорошо. Тогда я умру спокойно. Иди. Да благословит тебя Веда Криштон!
   - А как же рагги. Они же будут мучить тебя!
   - Нет. В этом мешке лежит маленькая бутылочка яда. Они найдут только труп, если найдут вообще.
   Маша расплакалась, но взяла кувшинчик с татуировкой и, еще раз поцеловав Сме, отправилась в путь. Лошадь Сме шла за ее лошадью.
   На вершине холма она остановилась, чтобы оглянуться на хижину.
   Вдалеке виднелась темная масса. Она быстро приближалась. Это были рагги.
   Она отвернулась и послала лошадь в галоп.
   Дэвид ДРЭЙК
   БОГИНЯ
   - Дьявольщина! - выругался Регли. - Почему она не может родить и что с этим делать? И почему она хочет видеть своего брата, и не желает видеть меня?
   Покрытая пятнами пота одежда молодого лорда выглядела так, словно он спал в ней. На самом деле Регли поспал бы и в ней, если бы ему удалось прикорнуть хоть на часок в течение этих двух дней, пока он расхаживал у дверей спальни, где находилась его жена. Рука Регли непрерывно сжимала рукоять плетки. Присутствующие в зале могли бы сказать, что возбуждение Регли произвело хорошее впечатление, но он не должен сейчас нести такую чепуху. Не рисковать же своим наследником!
   - Так, так, - сказал доктор Мернорэд, теребя расшитые серебром отвороты своей мантии. Старый человек гордился своей способностью всестороннего рассмотрения вопроса в искусстве лечения, хотя никакие способности не могли помочь сегодня в доме Регли.
   - Вы знаете, что никто не может торопить богов. Ребенок родится тогда, когда это должно произойти со слов Сабеллии. Любая попытка ускорить это дело была бы кощунственной и безрассудной. Да, вы знаете: есть некоторые... Я не знаю, какое подобрать слово, "практикующие врачи", которые используют щипцы при родах?! Металлические щипцы! Это отвратительно. Принц Кадакитис много шумит относительно контрабандистов и воров, но если бы он действительно захотел очистить Санктуарий от реального зла, ему следовало бы начать с этих так называемых докторов, которые даже не имеют надлежащей связи с государственными храмами.
   - Проклятье! - бросил Регли. - Вы имеете связь с храмом Сабеллии в самом Рэнке, и вы не можете сказать мне, почему моя жена два дня не может разродиться. И если кто-либо из этих сучьих повитух, которые дежурят там, что-нибудь знает, - он показал на закрытую дверь, - они, конечно, не скажут никому.
   Регли потеребил пальцами белокурые бакенбарды. Прекрасное здоровье и удачное разведение скота сделали его довольно важной персоной даже в Рэнке. А уж здесь, в Санктуарии, где он служил в качестве эксперта по рукописям при королевском губернаторе, он вообще не был приучен оставаться без внимания. То, что судьба в форме затянувшихся родовых схваток жены не оправдала надежд Регли, разъярило его до такой степени, что ему необходимо было выместить на ком-нибудь свою злость.
   - Я не могу понять, почему Сэмлейн настаивает на том, чтобы не приглашать никого, кроме повитух из храма Гекты, - продолжал он, щелкая плеткой по пятнышкам на мозаичных стенах. - Это место имеет не очень-то хорошую репутацию, я уже говорил.
   - Вам следует запомнить, что ваша жена из Сирдона, - убедительно сказал Мернорэд, настороженно поглядывая на плетку своего клиента. - Хотя они и находились уже в течение сорока лет под властью Империи, реально там не привилось богослужение Троицы. Я разбирался с этим вопросом, и потом, у этих женщин есть надлежащие лицензии повитух. Среди обывателей ведется слишком много пустых разговоров об "этом духовенстве" или о том, что "этот конкретный лекарь" не компетентен. Уверяю вас, что медицинская профессия подвергается очень тщательному досмотру. Самое плохое, что можно сказать в отношении храма Гекты здесь в Санктуарии, состоит в том, что тридцать лет назад исчез главный священник храма. Это, конечно, печально, но все же в этом нет ничего дискредитирующего.
   Доктор сделал паузу, рассеянно надул одну щеку, затем другую, так что растопырились кудрявые белые бакенбарды.
   - Хотя, думаю, - добавил он, - что коль уж вы меня пригласили, эти повитухи могли бы и проконсультироваться со мной.
   Дверь между комнатой и залом была приоткрыта. Паж Регли в красной с золотом ливрее почтительно постучал о косяк двери. Два юных рэнканца посмотрели вверх вслед за слугой в сторону крупного человека, находящегося у дверей зала.
   - Милорд, - сказал паж, поклонившись, - Сэмлор Сэмт.
   Сэмлор прошел мимо слуги, полностью открыв дверь, прежде, чем Регли дал знак войти. Он расстегнул свой тусклый дорожный плащ и перекинул его через левую руку вблизи пояса, скрыв тем самым находящийся в ножнах кинжал. Одетый на северный манер, Сэмлор носил сапоги, бриджи и длинную тунику с пряжками на запястьях. Одежда его была скромной, блеклого коричневого цвета и была покрыта белой дорожной пылью. Его единственной драгоценностью был висящий на шее медальон с отчеканенным лицом богини Гекты. Широкое лицо Сэмлора было темно-красным - лицо человека, который часто бывает на солнце. Он прокашлялся, вытер рот тыльной стороной ладони и сказал:
   - Моя сестра послала за мной. Слуга говорит, что она здесь, - он сделал соответствующий жест.
   - Ну да, - сказал Регли с легким замешательством, пытаясь найти арапник в своих руках.
   Доктор поднялся из кресла.
   - Пожалуй вы гораздо старше ее, не так ли? - не к месту сказал лорд.
   - На четырнадцать лет, - недовольно согласился Сэмлор, проходя между двух рэнканцев к двери спальни и бросив свой плащ на один из стоящих у двери столиков, инкрустированных слоновой костью.