Асприн Роберт Линн. МИФальянсы

   – Они не послушались? Это извращенца-то? – не поверила собственным ушам Тананда.
   – Изверга, – поправил я сестренку и укоризненно посмотрел в ее сторону. Ааз мой старый приятель и негоже называть его оскорбительной кличкой, которую он сам терпеть не может. – Интересно, и в чем же причина того, что народ перестал слушать, что ему говорят?
   – Более того, – перебила меня Тананда. – Кто они? Соперничающая шайка?
   – А фиг их разберет, – ответил Гвидо. – Клиенты как воды в рот набрали, ни слова из них не вытянешь. Мы попробовали использовать кое-какие… э-э… ну, скажем, магические методы внушения, но скажу вам, ребята, на чистоту, результаты малость не совсем приятные. Они скорее разлетятся в клочья, чем признаются, что да как, как бы мы их ни уговаривали. А ведь мы с Нунцио не использовали ничего такого, отчего бы им вдруг стоило взрываться. – Гвидо нервно принялся вертеть в руках кружку. – Вот я и прошу тебя, как друга, попробовать – вдруг у тебя получится навести порядок в этом деле, чтобы все стало так, как раньше, как того хочет Дон Брюс.
   Я задумался и заказал нам еще по одному молочному коктейлю. Официант молча принес напитки и быстро удалился. Я привык к тому, что на меня в ужасе таращатся незнакомцы – как-никак, я взрослый, и, если вы позволите мне так выразиться (потому что этим я и зарабатываю) свирепого вида тролль, но этот девол – наш старый знакомый, равно как тот, на кого он работает. Более того, в моем присутствии ни один мужик не посмеет посмотреть блудливым взглядом на мою сестренку Тананду, что я не раз за ними замечал, когда они думали, будто я ничего не вижу.
   Думаю, следует добавить, что многие по наивности делали из моих габаритов и манеры поведения совершенно ошибочный вывод, что из вас двоих я буду противником покрепче. И всякий раз ошибались. Тананда куда посвирепее меня. Должен сказать, я ужасно горжусь моей славной сестренкой. Тем же, кто считает, будто я завидую ее ловкости, напоминаю, что обладаю всеми вышеперечисленными качествами и приглашаю потягаться со мной лично – как-нибудь, когда мне захочется немного поупражняться, как говорит мой старый приятель Ааз – так, бесплатное напоминание о том, кто я таков. Почему-то о втором разе никто не попросил.
   Гвидо явно надеялся, что будет довольно одного визита с моей (или нашей) стороны, чтобы перенаправить поток наличности снова в сторону сундука Дона Брюса, остановив утечку средств, кому бы эти денежки сейчас ни перепадали. И мы решили, что можно попробовать, в духе старых добрых времен.
   – Кто бы ни были эти ребята, наверняка у них есть мощное магическое оборудование, – рассуждала моя младшая сестра. – Послушай, Гвидо, у тебя не найдется списка торговцев – тех, что отказываются подчиняться заведенным правилам.
   Громила вытащил из нагрудного кармана безукоризненно отглаженного костюма сшитую вручную кожаную папку. Оттуда он извлек небольшой свиток и передал его Тананде. Моя сестренка поднесла свиток к свету и, нахмурясь, ткнула в него пальцем с длинным наманикюренным ноготком. Тотчас раздался хлопок, и вверх поднялась струйка зеленого дыма.
   – Не мой цвет, – нахмурилась Тананда, сморщив носик от резкого, неприятного запаха. – Вряд ли Дону Брюсу поправится, если кто-то еще прочитает, что здесь написано.
   – В том-то вся и фишка, – согласился Гвидо.
   – И кто же поставил на свиток печать? – поинтересовался я по большей части из любопытства.
   Я все-таки кое-что смыслю в магии, однако мои знания в основном распространяются на физические упражнения, а не фольклор предков.
   – Это гадкий асассинский трюк, братишка. Вряд ли тебе захотелось бы узнать подробности. Вот увидишь, ты бы назвал результаты «непристойными» или каким-нибудь другим ученым словечком.
   Как я уже сказал, у меня есть все основания гордиться сестренкой. Обнаружить и обезвредить такой подвох может только профессионал – про таких еще говорят, что, мол, остался вживых после более чем одной миссии.
   Тананда развернула и разгладила свиток.
   – Хм-м, Катабланка, торговец манускриптами, Венизер, аптекарь-травник, Бохро, торгует экзотическими игрушками – каких только-технических решений не увидишь в его лавке.
   – А как Скотиос?
   Гвидо покачал головой.
   – Этот ведет себя, как полагается.
   В списке было еще несколько имен. Мы с Танандой пару раз пробежали его глазами.
   – Ума не приложу, что общего у всех этих лавочников? – одарила меня растерянным взглядом сестренка.
   – Трудно сказать, – согласился я. – Все они деволы, но это единственная их общая черта, которая сразу бросается в глаза.
   – Большинство из них работает в одиночку, – добавил Гвидо. – Таких нетрудно застращать, я имею в виду, предложить им крышу. Именно поэтому Дон уделяет такое внимание их защите.
   – В списке нет Меликронды, – указал я. Женщина-виноторговец занимала палатку недалеко от палатки корпорации М.И.Ф. – У нее еще полный рабочий день работают три ее сына.
   – Интересно, а как насчет качества их товара? – поинтересовалась Тананда. – Все они продают хрупкие и недолговечные изделия.
   Гвидо поерзал на скамье и неожиданно покосился в сторону других посетителей заведения. Те, как один, отпрянули на полшага назад.
   – Равно как и Палака, торговка коврами – ее тоже нет в списке. А некоторые из тех, чьи имена в нем присутствуют, если можно так выразиться, предлагают посетителям услуги, а не товары. Правда, эти лавочники не принадлежат к числу тех, кого Дон Брюс обычно берет под свою защиту.
   – Понятно, – произнес я.
   – Что-то мне все это не нравится, – вздохнула Тананда, скручивая свиток и вновь накладывая на него магическую печать, прежде чем засунуть его в декольте. – Придется навестить каждого из них и все самим выяснить.
 
   – Ничего я вам не скажу, – огрызнулся Венизер, пытаясь бочком протиснуться мимо меня с булькающей ретортой в руках.
   Старый девол поставил реторту на каменную плиту, а сам потянулся за огромной банкой без крышки и крошечной ложечкой. В тесной лавчонке очень приятно пахло – в помещении носились дурманящие ароматы трав, что сушились, свисая связками, тут же под потолком. Пожалуй, даже чересчур дурманящие, подумал я, всеми силами пытаясь удержаться, чтобы не расчихаться.
   – Апчхи!
   Во все стороны разлетелись крошечные частички сушеной травы. На старого девола тотчас осел слой зеленого порошка – сушеного змеиного бородавочника, а на одном из рогов, как у пьяницы, повис лавровый венок.
   – Прошу прощения, – извинился я, стряхивая с него порошок. – Я не нарочно, уверяю вас.
   Увы, в тесной лавчонке дело кончилось тем, что я сбил ее владельца с ног. Гвидо схватил аптекаря за руку и вернул в вертикальное положение.
   – Почему он говорит как по книге? – спросил Венизер, испуганно косясь в мою сторону.
   – Окончил курсы красноречия, – пояснила Тананда. Она стояла, прислонившись к центральному шесту палатки, сложив на груди руки. – Любит слегка пошалить, показать свою силушку. Но скоро ему это надоест, может, даже очень скоро, если я, конечно, не сумею убедить вас сказать нам то, что мы хотим от вас услышать.
   – Но я… я… не могу, – заикаясь, пролепетал Венизер, пятясь назад под ее свирепым взглядом. Его обычно красная физиономия сделалась почти что розовой, как у джинна. – Они поставят знак на моей палатке. Они уже как-то раз сделали это.
   Мы все трое дружно посмотрели по сторонам.
   – Не вижу никакого знака, – прорычал в конце концов Гвидо, засовывая руку во внутренний карман, где, как мне было известно, у него хранился миниатюрный арбалет.
   – Поставили, еще как поставили! – запротестовал было несчастный Венизер. – Посмотрите на мою палатку! Посмотрите вот на это!
   Что мы и сделали.
   – Палатка как палатка, – буркнул я, задействовав, наконец, свой громоподобный голос. – Ничего не вижу, никаких знаков. Все чисто.
   – В том-то все и дело! – взвыл аптекарь. – Аптека травника не должна быть чистой! Пыль, что висит в воздухе, – это магическая пыль. Я раньше готовил специальные зелья для усиления магических чар – какой был состав! Одной миллионной чешуйки дракона достаточно, чтобы все испортить. Вот почему, когда здесь пыльно, как и полагается, я всегда могу выхватить из воздуха нужную мне частичку. Я уже целую неделю не могу толком приготовить хорошего приворотного зелья!
   – Так, значит, они вычистили вашу лавочку? – задумчиво спросила Тананда.
   – Да, и это еще не все, на что они способны, если… если я проговорюсь. Прошу вас, уходите отсюда. Я вам больше ничего не скажу. Даже не ждите.
   Гвидо с угрожающим видом двинул на дрожащего девола.
   – Значит, ты хочешь, чтобы я пошел назад к Дону Брюсу и рассказал ему, что ты отказываешься выполнять свою часть уговора, который он заключил с тобой по своей душевной щедрости? Я тебя правильно понял? Что ж, он вполне может поручить мне разобраться с тобой лично.
   Лицо Венизера побагровело, и он вытолкал нас назад, к выходу из палатки, а затем и вообще на улицу.
   – Это лучше, чем быть заалфавиченным!– прошипел он. Мы услышали, как у нас за спиной захлопнулась матерчатая дверь палатки и громко щелкнул замок. Я расправил плечи, приготовясь снова ринуться внутрь, однако сестренка положила мне на плечо руку.
   – Успокойся, братишка, – сказала она. – Может, кто-то другой окажется посговорчивее.
   Увы, ее предположение не подтвердилось. Более того, сказать по правде, все наши последующие попытки оказались еще менее удачными, чем самая первая. Тем не менее я бы не сказал, что мы вернулись с пустыми руками. Кое-что про наших неизвестных противников нам все же удалось выяснить.
   – Они ребята аккуратные, – отметила Тананда, обводя взглядом нашу палатку.
   Что касается чистоты помещения, сравнение было явно не в нашу пользу.
   – И куда более осторожно составляют свои устные договоры, – подметил Гвидо. Он сел и положил себе на колено шляпу. – Обратите внимания, ни единого слова о том, как они выглядят, сколько бы мы ни старались выудить эту информацию из наших клиентов. Такое впечатление, будто это одно из условий крыши – я имею в виду, договора.
   – А еще они не очень-то и жадные, – добавил я. – Никакого неуважения к Дону Брюсу, запросы у них довольно-таки скромные.
   – Зато у этих твердая такса, – не согласился Гвидо. – А вот Дон Брюс предпочитает процент от выручки. Торговля идет бойко, и он процветает наравне со своими клиентами. Стоит делам пойти туго, и все получают передышку. А у них все платят одинаково, независимо от того, есть выручка или нет. Да вы сами видели, как запуганы клиенты, как боятся они не внести вовремя взнос.
   – Из чего, по-моему, напрашивается вывод, что они не собираются задерживаться тут надолго, – подвела итог Тананда. – Будь все по-другому, они бы учли колебания рынка, как это делает Синдикат.
   – Кто скажет, как долго протянется это «ненадолго»? – задумался Гвидо. – Не думаю, чтобы Дон Брюс стал ждать, пока они сами уберутся отсюда подобру-поздорову. Он хочет, чтобы они убирались прямо сейчас.
   – Верно! – поддакнул я. – А это потребует решительных действий с нашей стороны. Нам надо во что бы то ни стало застукать этих вымогателей на месте преступления, после чего убедить их прекратить свои дела тут у нас на Базаре. Потому что до последнего времени этим занималась исключительно корпорация М.И.Ф. Не вижу причин, почему мы должны отказаться от содействия столь благородному занятию.
   – Верно! – воскликнул Гвидо, звонко стукнув кулаком о ладонь другой руки. – Мы покажем нахалам, что такое безнаказанно не проходит. Это надо же, заявиться на чужую территорию, как на свою собственную!
 
   Первым делом мы взялись вести наблюдение за магазином игрушек Бохро. Его палатка располагалась рядом с винной лавкой Меликронды, почти напротив представительства корпорации М.И.Ф. в том же ряду. Поскольку никого из наших коллег в настоящий момент не было на месте, мы трое были вынуждены вести наблюдения по очереди.
   Естественно, нас касалось все, что происходило на Базаре, кто куда уезжал, кто откуда приезжал, однако до этого я еще ни разу так пристально не изучал торговлю в течение дня. Как всегда, улицы полны народу, так что лучшего момента, чтобы проскользнуть незамеченным, не придумаешь.
   Я вглядывался в наступающую темноту. Высматривать чужаков здесь – гиблое дело. Базар-на-Деве – излюбленное место торговли обитателей самых разных измерений, поэтому разве что одно лицо из двадцати может оказаться вам знакомым, и лишь одно из двухсот будет принадлежать другу. Я знал, что на нашем Базаре можно выгодно купить все, что угодно, или почти все, но даже я не был готов к такому наплыву посетителей. День клонился к вечеру, и уже начинало смеркаться – к этому часу большинство торговцев свернули свои палатки, и скоро здесь начнет бить ключом бурная ночная жизнь.
   Прямо напротив нашей палатки откуда ни возьмись появились две красотки, наряженные в одни лишь кожаные набедренные повязки, и, подскочив к какому-то толстому инсектоидного вида покупателю, сбили его с ног, выхватили сумки с покупками и бросились наутек. Официально нас тут не было, и я был вынужден сдержаться, чтобы не броситься на помощь жертве уличного ограбления. В любом случае помощь с моей стороны не потребовалась. Инсектоид вытянул свой карапакс, обнажив длинное жилистое тело и еще с полдюжины ног. Не успели коварные красотки-воровки пробежать мимо трех соседних палаток, как неожиданно над ними горой нависла их жертва, отобрала свои пожитки и всыпала каждой по паре горячих. Обливаясь слезами, горе-грабительницы уселись прямо на землю. Наверно, так они и просидят здесь – по крайней мере до тех пор, пока им на глаза не попадется очередная жертва.
   С наступлением ночи характер сделок приобрел более личный характер. Ночные существа приставали к прохожим с предложением самых разнообразных услуг, как обычного, так и необычного свойства. Из рук в руки переходило несколько монет, и пара, а то и тройка или даже целая компания удалялись в одну из близлежащих палаток с целью более тесного общения.
   В этот час основной поток посетителей шел из палаток торговцев. Меня же интересовал противоположный процесс. Если только Гвидо не ошибся, сегодня тот самый день, когда полагалось уплачивать взносы Дону. И хотя теперь эти денежки уплывают какой-то неизвестной нам личности или личностям, все равно, по идее, их должны собирать в соответствии со старым графиком.
   И тут я заметил в толпе одного знакомого. Он шел, поглядывая по сторонам, очевидно, в поисках заведения, где можно недорого (и главное, не рискуя жизнью) пообедать. Такой же тролль, как и я, по имени Перси – кстати, это его настоящее имя. Его боевое прозвище – Потрошитель, как, например, мое – Большой Грызь.
   Не думаю, чтобы его случайно занесло на нашу улицу. Это было видно даже по тому, что Перси двигался крадучись, насколько сие возможно для тролля, по тому, как он старательно обогнул стайку джиннов, которые замешкались, чтобы свериться с планом Базара, установленным посередине улицы, по тому, как он старательно «не смотрел» в сторону палаток напротив нашей. Он почти что поравнялся с нашей дверью, когда неожиданно оглянулся сначала в одну сторону, затем в другую, после чего нырнул в палатку к Бохро.
   Я тихонько, на цыпочках, подошел к комнате Тананды и прошептал из-за двери: – Кажется, клюет.
   Не успел я договорить, как сестренка тотчас вскочила с постели и встала рядом со мной.
   – Пойду позову Гвидо, – предложила она. – Ты сможешь справиться с ним один?
   – Думаю, да, – ответил я, хотя и не был в том до конца уверен.
   Потрошитель будет на целый фут шире меня. Я знаю его еще с университетской скамьи. Помнится, на последнем курсе Перси был у нас чемпионом по борьбе, хотя я переплюнул его по боевым искусствам.
   Надеясь, что он не успел скрыться, я вышел из нашей палатки и свернул в ту сторону, куда двигался основной поток народа. В конце ряда, по-прежнему посматривая на пункт моего назначения, я притворился, будто что-то забыл – стукнул себя по голове и нарочно врезался в группку торговцев-деволов, которые о чем-то спорили на перекрестке.
   – Чертов тролль! Смотри, куда прешь! – рявкнул один из них.
   Я оскалился и тоже рыкнул в ответ. Деволы тотчас побледнели, то есть порозовели, и в страхе разбежались кто куда, начисто позабыв о своем споре. Я обернулся. Потрошитель уже выходил из палатки, по-прежнему осторожно и воровато, после чего направился в Меликронде. Я зашагал быстрее и нагнал его почти в тот момент, когда он уже было нырнул внутрь.
   – Кого я вижу! Да ведь это же старина Перси! – воскликнул я и положил руку ему на плечо.
   – Корреш! – Видно было, что он никак не ожидал меня здесь увидеть. – То есть Большой Грызь! Провалиться мне на этом месте!
   – Ты у нас потрошитель, зато я зубодробитель, – прорычал я, демонстрируя пудовый кулачище, после чего понизил голос до шепота: – Послушай, а не зайти ли нам с тобой за угол и не пропустить ли по этому случаю по маленькой?
   – Корреш, дружище, послушай, нельзя, чтобы нас с тобою видели вместе, – прошептал Перси. Он был явно чем-то напуган и даже слегка попятился. – А не то я в два счета лишусь работы. Да что там, собственной шкуры.
   К тому времени вокруг нас уже собрались любопытные: несколько пентюхов – этим все равно, на что таращить глаза; бесы – их хлебом не корми, дай побиться об заклад на что угодно; деволы, которым происходящее доставляло истинное удовольствие.
   Перси еле заметно покачал головой. Я все понял. Со свирепым рыком я двинул на него, подняв руки над головой. Он ответил мне тем, что тоже зарычал и ткнул меня в грудь открытой когтистой лапищей. Я быстрым движением парировал его выпад, а сам навалился на Перси, обхватив его руками, словно клещами.
   Любой другой тролль наверняка бы узнал сценарий номер 15 из «Пособия для троллей по общению с представителями других видов». Чтобы двум троллям иметь возможность вести приватный разговор в присутствии посторонних, когда все другие средства не срабатывают, такая имитация драки помогает установить тесный контакт, а заодно удержать всех, кто не имеет к происходящему прямого отношения, на достаточном расстоянии – и все это при помощи боевых, но тщательно отрепетированных движений. Даже дракон, и тот наверняка бы задумался, бросаться ли ему разнимать драку парочки громил-троллей или же своя шкура все-таки дороже.
   – В чем дело, приятель? Деволы воду мутят? – спросил я, после чего перевернулся, схватил своего «противника» за запястье и вывернул его вверх – в следующее мгновение Перси взлетел в воздух и с громким шлепком приземлился на спину.
   Нет, падение не причинит ему ни малейшего физического вреда. Он его вообще даже не почувствует. Перси сделал своими мохнатыми ногами движение наподобие ножниц и обхватил меня вокруг талии. Я рухнул на спину. Перси же тотчас вскочил на ноги и коленями придавил мне грудь. Ручищи его при этом потянулись к моему горлу. Я громко взвыл, чтобы заглушить его заговорщицкий шепот.
   – Нет, хуже!
   Я схватил Перси за горло обеими руками, и он громко пискнул, заглушив, таким образом, мой следующий вопрос.
   – Интересно, что может быть хуже деволов? – спросил я. Очередной сдавленный рык заглушил мой вопрос, а сам
   Перси замотал головой.
   – Ты задолжал деньги гномам?
   Мы с ним несколько раз перекатились в пыли. Перед нами возникла чистая открытая дорога, потому что любопытные следовали сзади. Я снова взревел.
   – Хуже! – прошептал Перси. На лице его читалось отчаяние. – Я ничего не могу тебе сказать! Если проговорюсь, старая перечница пришьет меня!
   На сей раз я почти забыл заглушить свой вопрос маскировочным рыком.
   – Какая еще перечница?
   – Больше ничего не спрашивай, приятель, – взмолился Перси, садясь мне на спину и выворачивая мне стопу. Я взвыл от боли. Мой знакомый так разнервничался, что по-настоящему сделал мне больно. – Прошу тебя. Прошу, как старого друга. Больше я тебе ничего не могу сказать. Нас могут подслушать. Хм-м, это, конечно, ваша территория. Можно подумать, я не знаю, что такое корпорация М.И.Ф. Нет, уж лучше ты выиграешь этот раунд!
   Хорошо, однако, что он это понял. Лежа в пыли лицом вниз, я оценил свое положение. Единственный ход, который мог даровать мне победу, будет стоить мне того, что я весь перемажусь в грязи, а это, как когда-то говаривал Ааз, – чистейшей воды шоу-бизнес. Я подтянул под себя три свободные конечности, уперся в землю и повернул тело так, чтобы оно оказалось на одной линии с моей скрюченной рукой. Пока я выполнял этот маневр, шерсть на моей груди собрала немало уличной пыли, однако искусство требует жертв: я поднялся на три конечности – Перси все это время по-прежнему восседал у меня на спине – и, подтолкнув себя вверх при помощи одной ноги, свалил его на землю. Мой старый приятель рухнул на землю так, будто его оглушили. Я вспрыгнул на него, схватил за плечо и мошонку, затем поднял в воздух и бросил в толпу.
   – Спасибо, старина, – прошептал я перед тем, как отпустить его.
   Придавленные тяжестью свалившегося на них тролля деволы, бесы, сслиссы и пентюхи, и прочий народ повалились на землю.
   Я же отряхнул с себя пыль и как ни в чем не бывало зашагал дальше по улице. Тананда стояла между двух палаток и при помощи кинжала приводила в порядок свои ногти. Оттуда, где она стояла, ей была отлично видна наша потасовка. Увидев меня, сестрица расплылась в улыбке. Позади нее в тени я разглядел Гвидо.
   – Грязновато, но вполне эффективно, братишка.
   – Что он тебе рассказал? – поинтересовался Гвидо.
   Я огляделся по сторонам. Было уже довольно темно, и мы могли незамеченными вернуться к себе в палатку.
 
   – Старая перечница? – переспросила Тананда, когда мы уселись за стол, чтобы обсудить то, что мне удалось узнать в приватной беседе с Перси. – Это он или она? Дракон, что ли? И вообще, каких габаритов, коль сумел так запугать даже тролля?
   – Сдается мне, больше нам ничего не удастся узнать – ни от жертв, ни от тех, кто выбивает из них деньги, – рассудил Гвидо. – Что дальше?
   – А дальше, – предложил я, складывая пальцы на манер бревен в углу лесной сторожки, – мы должны выманить нахалов из их укрытия.
   – И как же мы это сделаем? – скептически поинтересовался Гвидо.
   – Насколько я могу судить, их основной контингент – мелкие лавочники, или я не прав? – Я обвел взглядом остальных присутствующих, и те согласно кивнули. – В таком случае мы начнем свой собственный бизнес.
   – И подождем, пока на нас не наедут, – понимающе кивнула моя младшая сестренка. – Неплохая идея, братишка. Теперь остается только придумать, чем бы таким привлечь их внимание.
   – Чем-то таким, на чем можно сделать неплохой навар, – добавил Гвидо. – Чтобы дело приносило доход, надо чтобы выручка перекрывала текущие расходы.
   – У нас нет времени проводить исследование рынка и завозить товар из других измерений, чтобы проверить спрос, –задумчиво произнесла Тананда. – Поэтому лучше предложить какую-нибудь услугу. По-моему, я даже знаю какую.
   Мне не понравился хитроватый блеск в глазах сестренки.
   – Признавайся, что ты такое задумала?
 
   – Парикмахерскую? – растерянно переспросил Гвидо, обозревая то, чем была завалена наша новая, взятая в аренду палатка.
   – Нет, косметический салон, – поправила его Тананда и довольно развела руками. – Лучше не придумаешь. Во-первых, не нужно завозить товар – несколько бутылок тоника и флаконов одеколона не в счет. И поверьте мне, любое живое существо имеет склонность к прихорашиванию, вот тут и пригодятся наши услуги. То есть мы просто удовлетворим существующий спрос.
   – Но что мы знаем про это дело, что сейчас модно, а что нет? – возразил я. – И вообще, нам ничего не стоит кого-то обезобразить или даже поранить.
   – В том-то и вся прелесть, если можно так выразиться, – рассмеялась Тананда. – И нам нет никакой необходимости что-то знать. Более того, мы сами можем создавать новые модные направления. Можем делать с клиентами все, что нам заблагорассудится, и вот увидишь, те будут в полном восторге. Более того, они станут приходить к нам снова и снова, да еще приводить с собой знакомых! Уж поверь мне!
 
   Так оно и оказалось. На следующий день рано утром состоялось открытие косметического салона «Два братка и сестренка». Двери нашей палатки были специально открыты, чтобы было видно, что там у нас внутри. Все необходимое мы приобрели накануне у нескольких сговорчивых торговцев, которые согласились открыть свои лавки около полуночи и не задавали лишних вопросов по поводу того, для чего нам вдруг среди ночи понадобились откидные кресла на подставках, различной величины зеркала, умывальные раковины, бигуди, щипцы, расчески и щетки, лаки для волос и ногтей, пилочки, притирки и мази, лосьоны, шампуни, краски и блестки, и прочий товар. Тананда принарядилась в зеленый халатик, который очень шел ее волосам – вид у нее был стильный и в высшей степени профессиональный. Мы с Гвидо тоже были вынуждены облачиться в зеленые халаты, хотя и чувствовали себя в таком наряде не в своей тарелке. Нет-нет, халаты были нам впору, но это все, что можно о них сказать положительного.
   – Видок у нас идиотский, – вздохнул Гвидо. Не иначе, как он читал мои мысли.
   – Не берите в голову, вид у вас что надо, – заверила нас Тананда. – А теперь улыбочку – к нам идет первый клиент.