Страница:
Агенты Великой Империи вошли в звездолет. Кабина управления была небольшая, но уютная. Два кресла располагались напротив большого экрана, на одной половине которого была изображена карта звездного неба, а на другой – стоящие вокруг звездолеты, мимо которых Штирлиц и Купер только что прошли.
Штирлиц уселся в мягкое кресло. Слева от него стоял уже знакомый русскому разведчику синтезатор, чем Штирлиц немедленно воспользовался, заказав бутылку пива. Открыл бутылку о пульт управления, он выглянул в иллюминатор.
– Что-то я никого не вижу из провожающих.
– Никого и не будет, – ответил агент Купер.
– Почему?
– У нас это не принято.
– Жалко, ведь провожают звездолеты совсем не так как поезда… – вздохнул Штирлиц, перефразировав старую песню, и отпил глоток. – Было бы интересно послушать речь какого-либо официального лица, узнать о том, что мы с тобой герои, что страна нами гордится…
– Штирлиц, у нас секретное задание, чем меньше лиц об этом знают, тем для нас лучше.
– Это правильно, – сказал Штирлиц, допив бутылку. – Где тут руки можно помыть?
– Откройте справа от вас шкаф, нажмите на красную кнопку и просуньте в отверстие руки. Горячий воздух уничтожит всю грязь на ваших руках.
– Что-то слишком сложно… А вода здесь есть?
– Есть. Но воду надо экономить. Вы разве не заметили, Штирлиц, что у нас тут «замкнутый цикл»? Станция искусственная, поэтому вода очищается снова и снова, и так до бесконечности…
– А как же, в таком случае, делают пиво? – спросил Штирлиц, подозревая что-то ужасное.
– Точно так же.
– Значит, вот эта бутылка пива была уже несколько раз выпита?
– Ну, конечно. Не переживайте, Штирлиц, ко всему привыкаешь, – утешил Штирлица агент Купер, одновременно бегая пальцами по клавишам пульта.
Некоторое время Штирлиц грустно смотрел в иллюминатор. Ностальгия снова схватила его за горло и не отпускала. Хотелось настоящего, хорошего пива, хотелось снова в Берлин.
– Купер, а мы будем лететь с перегрузками?
– Нет, – агент Купер помотал головой, нажимая на разные кнопки. – Эту проблему решили еще в двадцать втором веке.
– Слава труду! – порадовался Штирлиц. – А мы будем лететь на околосветовых скоростях?
– Естественно. Даже быстрее.
– Мне один еврей в Германии говорил, что есть такие законы относительности, из-за которых время на космическом корабле идет медленнее, чем на Земле. Это значит, пока мы будем лететь, пройдет лет триста?
– Эта проблема тоже давно решена! – отозвался Купер. – У нас временновозвратный корабль, он летит не только в пространстве, но и во времени. Только в пространстве – вперед, а во времени – назад. В результате, все сделано так, что мы прилетим на Тройную Звезду ненамного позже, чем вылетим отсюда.
– Временновозвратный! – глаза Штирлица загорелись. – Машина времени, значит… Слушай, так вы и в прошлое можете летать?
– Теоретически можем, но это запрещено законом.
– Почему?
– Представьте, что вы полетели в свое прошлое и убили там своего дедушку еще до рождения вашего отца. Тогда будет нарушена временная непрерывность, и вы сами исчезнете, поскольку не родитесь! Это у нас даже дети знают.
– И что, никто не нарушает этот закон?
– Никто, – сказал Купер, нажимая на очередную кнопку. Звездолет подпрыгнул и завис в воздухе. – За этим следит специальная служба. Каждый, кто допущен к полетам, проходит сканирование мозга. То есть читаются все его мысли. И если у него хотя бы в подсознании окажется мыслишка слетать в прошлое, его тут же арестуют.
– Мои мысли тоже читали? – поинтересовался Штирлиц.
– Читали, – Купер вспомнил восторг профессора Швацца.
Звездолет загудел и плавно понесся над взлетно-посадочной полосой. Раскрылись огромные ворота, звездолет вылетел в более обширное помещение. Ворота сзади закрылись, а впереди отворились еще одни. За ними было звездное небо открытого космоса.
– Хорошо летим, – похвалил Штирлиц. – Как будто едем на правительственной машине!
И русский разведчик открыл о пульт управления еще одну бутылку пива. Потом вспомнил, из чего его делают, и отставил пиво в сторонку.
– Слушай, Купер, а вот, чисто теоретически, можно ли слетать на Землю в 1943 год, а? – хитро прищурившись, спросил он.
– Конечно, можно, но это запрещено законом.
– Кстати, Купер, когда меня сканировали, у меня не было мысли слетать в прошлое?
– Нет, – смутившись, пробормотал Купер.
– А как ты думаешь, вот когда вы ковырялись в моих мозгах, у меня не было мысли слетать в прошлое, поскольку я и не знал о такой возможности. Вдруг я об этом узнаю, и такая мысль у меня внезапно появляется, прямо сейчас?
– Вы, наверно, шутите, господин штандартенфюрер?
– Конечно, нет! – Штирлиц как бы невзначай достал из кармана лазерный меч и, как привычный кастет, надел на руку. – Купер, направь-ка эту летающую хреновину к Земле двадцатого века!
– Но, Штирлиц…
– Купер, это приказ! – в голосе Штирлица зазвенел металл. – В конце концов, кто здесь начальник, ты или я?
– Вы, – агент Купер с опаской посмотрел на меч Штирлица. – Но казнят нас обоих!
– А кто узнает? – резонно спросил Штирлиц. – Мы слетаем, посмотрим на Берлин сорок третьего, выпьем настоящего пива в классном кабачке «Три поросенка», тебе там понравится, и назад!
– Так ведь нас потом просканируют и все узнают! Вам хорошо, вы умеете ставить блок, а как я?
– Если наше задание будет выполнено, – возразил Штирлиц, – мы вернемся героями. Кто посмеет нас сканировать? Да мы сами кого угодно засканируем! А что ты имеешь ввиду под блоком?
– Профессор Швацц вас сканировал, но не смог прочитать ни одной мысли. Он говорит, что никогда не видел такого супер-агента, который мог бы полностью заблокировать доступ к мозгу.
– А я смог?
– Вы смогли.
– Вот видишь, – гордо сказал Штирлиц и наставительно поднял указательный палец. – Я и тебя этому научу, хрен нас кто поймает! Летим, черт побери, в прошлое!
Агент Купер уныло вздохнул и, еще раз поглядев на меч в руке русского разведчика, начал нажимать нужные кнопки.
– Держи бутылку, – Штирлиц протянул Куперу свое пиво. – Пей, не бойся. Настоящий разведчик ничего не должен бояться, а тем более пива!
Купер принял бутылку и без особого удовольствия отхлебнул глоток.
– Купер, ты что, левша? – поинтересовался Штирлиц, заметив, что агент взял бутылку левой рукой.
– Был, – смутился Купер. – Меня из-за этого даже в Академию не хотели брать. Но теперь я одинаково хорошо владею обоими руками.
– Я тоже в детстве был левшой, – сообщил русский разведчик, желая сделать Куперу приятное.
Звездолет летел вперед. Время летело в другую сторону.
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Штирлиц уселся в мягкое кресло. Слева от него стоял уже знакомый русскому разведчику синтезатор, чем Штирлиц немедленно воспользовался, заказав бутылку пива. Открыл бутылку о пульт управления, он выглянул в иллюминатор.
– Что-то я никого не вижу из провожающих.
– Никого и не будет, – ответил агент Купер.
– Почему?
– У нас это не принято.
– Жалко, ведь провожают звездолеты совсем не так как поезда… – вздохнул Штирлиц, перефразировав старую песню, и отпил глоток. – Было бы интересно послушать речь какого-либо официального лица, узнать о том, что мы с тобой герои, что страна нами гордится…
– Штирлиц, у нас секретное задание, чем меньше лиц об этом знают, тем для нас лучше.
– Это правильно, – сказал Штирлиц, допив бутылку. – Где тут руки можно помыть?
– Откройте справа от вас шкаф, нажмите на красную кнопку и просуньте в отверстие руки. Горячий воздух уничтожит всю грязь на ваших руках.
– Что-то слишком сложно… А вода здесь есть?
– Есть. Но воду надо экономить. Вы разве не заметили, Штирлиц, что у нас тут «замкнутый цикл»? Станция искусственная, поэтому вода очищается снова и снова, и так до бесконечности…
– А как же, в таком случае, делают пиво? – спросил Штирлиц, подозревая что-то ужасное.
– Точно так же.
– Значит, вот эта бутылка пива была уже несколько раз выпита?
– Ну, конечно. Не переживайте, Штирлиц, ко всему привыкаешь, – утешил Штирлица агент Купер, одновременно бегая пальцами по клавишам пульта.
Некоторое время Штирлиц грустно смотрел в иллюминатор. Ностальгия снова схватила его за горло и не отпускала. Хотелось настоящего, хорошего пива, хотелось снова в Берлин.
– Купер, а мы будем лететь с перегрузками?
– Нет, – агент Купер помотал головой, нажимая на разные кнопки. – Эту проблему решили еще в двадцать втором веке.
– Слава труду! – порадовался Штирлиц. – А мы будем лететь на околосветовых скоростях?
– Естественно. Даже быстрее.
– Мне один еврей в Германии говорил, что есть такие законы относительности, из-за которых время на космическом корабле идет медленнее, чем на Земле. Это значит, пока мы будем лететь, пройдет лет триста?
– Эта проблема тоже давно решена! – отозвался Купер. – У нас временновозвратный корабль, он летит не только в пространстве, но и во времени. Только в пространстве – вперед, а во времени – назад. В результате, все сделано так, что мы прилетим на Тройную Звезду ненамного позже, чем вылетим отсюда.
– Временновозвратный! – глаза Штирлица загорелись. – Машина времени, значит… Слушай, так вы и в прошлое можете летать?
– Теоретически можем, но это запрещено законом.
– Почему?
– Представьте, что вы полетели в свое прошлое и убили там своего дедушку еще до рождения вашего отца. Тогда будет нарушена временная непрерывность, и вы сами исчезнете, поскольку не родитесь! Это у нас даже дети знают.
– И что, никто не нарушает этот закон?
– Никто, – сказал Купер, нажимая на очередную кнопку. Звездолет подпрыгнул и завис в воздухе. – За этим следит специальная служба. Каждый, кто допущен к полетам, проходит сканирование мозга. То есть читаются все его мысли. И если у него хотя бы в подсознании окажется мыслишка слетать в прошлое, его тут же арестуют.
– Мои мысли тоже читали? – поинтересовался Штирлиц.
– Читали, – Купер вспомнил восторг профессора Швацца.
Звездолет загудел и плавно понесся над взлетно-посадочной полосой. Раскрылись огромные ворота, звездолет вылетел в более обширное помещение. Ворота сзади закрылись, а впереди отворились еще одни. За ними было звездное небо открытого космоса.
– Хорошо летим, – похвалил Штирлиц. – Как будто едем на правительственной машине!
И русский разведчик открыл о пульт управления еще одну бутылку пива. Потом вспомнил, из чего его делают, и отставил пиво в сторонку.
– Слушай, Купер, а вот, чисто теоретически, можно ли слетать на Землю в 1943 год, а? – хитро прищурившись, спросил он.
– Конечно, можно, но это запрещено законом.
– Кстати, Купер, когда меня сканировали, у меня не было мысли слетать в прошлое?
– Нет, – смутившись, пробормотал Купер.
– А как ты думаешь, вот когда вы ковырялись в моих мозгах, у меня не было мысли слетать в прошлое, поскольку я и не знал о такой возможности. Вдруг я об этом узнаю, и такая мысль у меня внезапно появляется, прямо сейчас?
– Вы, наверно, шутите, господин штандартенфюрер?
– Конечно, нет! – Штирлиц как бы невзначай достал из кармана лазерный меч и, как привычный кастет, надел на руку. – Купер, направь-ка эту летающую хреновину к Земле двадцатого века!
– Но, Штирлиц…
– Купер, это приказ! – в голосе Штирлица зазвенел металл. – В конце концов, кто здесь начальник, ты или я?
– Вы, – агент Купер с опаской посмотрел на меч Штирлица. – Но казнят нас обоих!
– А кто узнает? – резонно спросил Штирлиц. – Мы слетаем, посмотрим на Берлин сорок третьего, выпьем настоящего пива в классном кабачке «Три поросенка», тебе там понравится, и назад!
– Так ведь нас потом просканируют и все узнают! Вам хорошо, вы умеете ставить блок, а как я?
– Если наше задание будет выполнено, – возразил Штирлиц, – мы вернемся героями. Кто посмеет нас сканировать? Да мы сами кого угодно засканируем! А что ты имеешь ввиду под блоком?
– Профессор Швацц вас сканировал, но не смог прочитать ни одной мысли. Он говорит, что никогда не видел такого супер-агента, который мог бы полностью заблокировать доступ к мозгу.
– А я смог?
– Вы смогли.
– Вот видишь, – гордо сказал Штирлиц и наставительно поднял указательный палец. – Я и тебя этому научу, хрен нас кто поймает! Летим, черт побери, в прошлое!
Агент Купер уныло вздохнул и, еще раз поглядев на меч в руке русского разведчика, начал нажимать нужные кнопки.
– Держи бутылку, – Штирлиц протянул Куперу свое пиво. – Пей, не бойся. Настоящий разведчик ничего не должен бояться, а тем более пива!
Купер принял бутылку и без особого удовольствия отхлебнул глоток.
– Купер, ты что, левша? – поинтересовался Штирлиц, заметив, что агент взял бутылку левой рукой.
– Был, – смутился Купер. – Меня из-за этого даже в Академию не хотели брать. Но теперь я одинаково хорошо владею обоими руками.
– Я тоже в детстве был левшой, – сообщил русский разведчик, желая сделать Куперу приятное.
Звездолет летел вперед. Время летело в другую сторону.
Глава 5
Кабачок «Три поросенка». Век двадцатый
По черному от сажи потолку кабачка «Три поросенка», ни от кого не скрываясь, бегали жирные рыжие тараканы. Пруссаками называют их в народе, видимо, намекая на толщину, наглость и прожорливость. Эти тараканы не боятся никого, даже гестапо. Единственный, пожалуй, кто мог их напугать, был штандартенфюрер СС фон Штирлиц, который обожал стрелять по тараканам из маузера, но его сейчас в кабачке не было.
Стены кабачка были украшены фресками в стиле Эль Греко, но, в отличие от творений великого испанца, основой сюжета служили похождения трех пухлых симпатичных поросят, в честь которых и был назван кабачок. На одной из картин страшный серый волк поймал бедного, несчастного поросенка и уже раскрыл полную острых клыков пасть, чтобы поужинать. Уже давно кто-то из посетителей пририсовал волку огромный половой орган, и вышеописанная сцена приобрела новый, животрепещущий смысл.
В кабачке было ужасно грязно, и вдобавок сильно воняло перегаром и табаком. Табачный дым клубами поднимался от столиков, за которыми сидели офицеры Рейха, к потолку, и время от времени обалдевший от никотина таракан падал с потолка в чью-нибудь тарелку или кружку.
Из подсобки выползла старуха с щеткой. Зажав в беззубом рту трубку, старая карга предприняла героическую попытку подмести заплеванный пол, впрочем, безуспешно. Сидящие за столиком эсэсовцы отвесили ей пинка, и, злобно ворча, бабка скрылась за дверью подсобки.
Распахнулась дверь на улицу, и в кабачок вошел унтер-офицер. Он был уже основательно навеселе, но очень хотел стать еще веселее. Усевшись за столик, унтер щелкнул пальцами и громко заказал:
– Официант! Бутылку шнапса, три пива и чего-нибудь закусить на две марки!
Симпатичная официантка в заляпанном маслом передничке быстро исполнила заказ. Унтер-офицер опрокинул стакан шнапса, запил кружкой пива и с громким чавканьем начал пожирать салат из кальмаров.
Молоденький лейтенантик, ухаживая сразу за двумя девицами, которых подцепил на улице, достал свой табельный пистолет и начал показывать, как его заряжают.
– Какое у него длинное и толстое дуло! – томно протянула одна из девушек, тонко намекая, что пора поговорить о цене и заняться делом.
– О да! – отзывался лейтенант. – Это же «Вальтер»!
Эсэсовцы азартно резались в карты. Один из них – рыжий, с оторванным у фуражки козырьком – проигрывал и яростно ругался многоэтажным матом с отвлеченными философскими размышлениями по поводу интимной жизни Богоматери, Отца, Сына и Святого Духа.
Два фронтовика в серых шинелях подошли к стойке и заказали по рюмке шнапса. Стоящий за стойкой толстый баварец откупорил новую бутылку и налил защитникам Родины.
– Давно с фронта? – участливо спросил он.
– С неделю, – отозвался фронтовик с перевязанной головой. – Знатно нам всыпали на Курской дуге!
От мощного удара ноги дверь кабачка чуть было не сорвалась с петель.
– Штирлиц пришел, – предположил рыжий эсэсовец, оглядываясь на дверь. Он не ошибся. Это, действительно, был штандартенфюрер СС фон Штирлиц вместе с незнакомым завсегдатаям кабачка молодым человеком.
Штирлиц и агент Купер прошли к свободному столику. Купер брезгливо смахнул со стола двух совокупляющихся тараканов и наморщил нос – ему тут сильно не нравилось. Зато Штирлиц чувствовал себя, как дома.
– Привет, Штирлиц! – помахали руками эсэсовцы.
– Привет, ребята! – отозвался русский разведчик, улыбаясь старым знакомым. – Рад вас видеть!
Не дожидаясь приказа, официант принес поднос, уставленный пенными кружками пива, и несколько вскрытых банок тушенки.
– Благодарю, – сказал вежливый Штирлиц и вдохнул аромат первой кружки. – Купер, попробуй настоящего баварского пива!
– Штирлиц сегодня в хорошем расположении духа, – шепнул один фронтовик другому. – Значит, драки не будет.
– Это точно, – согласился второй. – Ну, даст в морду одному-другому, но драки по-крупному не будет точно!
– Штирлиц, – оглядываясь по сторонам, произнес агент Купер. – Пейте поскорее свое пиво, и поехали назад!
– Купер, не гони волну, – попросил Штирлиц. – Чего ты суетишься?
– Чем больше времени мы проводим в прошлом, тем сильнее изменится будущее. Может так случиться, что в результате этих изменений исчезнете и вы, и я!
Штирлиц наслаждался. Он прекрасно помнил и этих мужественных фронтовиков у стойки, и эсэсовцев, самый рыжий из которых проиграл ему когда-то двадцать пять марок и так и не отдал. А этому лейтенантику, помнится, он знатно начистил репу, вот только за что? Впрочем, это не важно.
Входная дверь еще раз тихонько приоткрылась, и в кабачок проскользнул маленький незаметный человечек. Его Штирлиц тоже помнил. Это был агент Штирлица – профессор Плейшнер. В сорок пятом году Штирлиц послал его в Швейцарию с важным заданием, но лопух Плейшнер не заметил двенадцати утюгов на подоконнике – знак того, что явка провалена, – и, убегая от гестаповской засады, выпал из окна и геройски разбился вдребезги.
«Бедный профессор Плейшнер», – взгрустнул Штирлиц и вспомнил глупый анекдот, который он услышал позже, году этак в семидесятом, о том, как Штирлиц шел по улице и поднял глаза. Это были глаза профессора Плейшнера. Глупость какая! Чисто советский анекдот. Улицы в Берне подметают по несколько раз в день, поэтому никаких глаз он тогда не поднимал, а о смерти профессора узнал от старика, продающего канареек и волнистых попугайчиков в магазинчике напротив проваленной явки.
Плейшнер подскочил к Штирлицу и жарко зашептал на ухо:
– Господин штандартенфюрер! Для моих научных трудов мне понадобилась одна редкая книга, а она была только в личной библиотеке Кальтенбруннера. С большим трудом мне удалось добиться разрешения несколько дней поработать в его библиотеке. Вчера я тоже работал в библиотеке Кальтенбруннера и случайно подслушал важную вещь!
– Пивка? – предложил Штирлиц.
– Спасибо, – профессор ухватился за кружку. – Кальтенбруннер подозревает, что вы – русский шпион, но никак не может добыть доказательств. Тогда он решил, что раз вы такой скользкий тип, прошу прощения, это его слова! то вас надо просто убрать!
– Просто убрать Штирлица – это не так просто, – заметил Штирлиц.
– Люди Кальтенбруннера подготовили покушение на вас. Но где и когда оно произойдет, я не знаю. Ладно, господин штандартенфюрер, спасибо за пиво, я побежал! У меня много работы!
Профессор так же незаметно, как серая мышка, пробрался меж столиков и исчез за дверью.
– Ну вот! – воскликнул агент Купер. – Доигрались!
– О чем ты? – удивился Штирлиц. – Мы же предупреждены!
– В том-то и дело, что мы. Этот Плейшнер должен был предупредить настоящего Штирлица, а попал на нас. Если бы настоящий Штирлиц узнал о заговоре, он принял бы меры, а так он будет беспечен, и люди Кальтенбруннера его уберут. Будущее будет изменено!
– Но, Купер, мы предупредим настоящего Штирлица, и он примет меры, – сказал Штирлиц. – Подумаешь, Кальтенбруннер! Мне сам Борман разные пакости делал, и никто меня не предупреждал, а я уцелел! Руки у них коротки!
– Но как! Как мы сможем его предупредить, не раскрывая, кто мы?
– Ну, – Штирлиц почесал небритый подбородок. – Тогда, черт возьми, мы сами спасем местного Штирлица!
– Как?
– Люди Кальтенбруннера будут готовить западню, а мы их будем ликвидировать. Купер, у тебя есть оружие?
– Да, конечно, – агент Купер достал из-за пазухи большой пистолет с раструбом на дуле.
– Что это?
– Распылитель. Я же вам его показывал во время обучения! Направляешь на человека, и он разлагается на атомы.
– Сурово, – одобрил Штирлиц. – Нам надо только узнать, где и когда будет совершено покушение. А для этого надо бы узнать поподробнее, что за сволочь этот Кальтенбруннер, и где он живет?
– Что ж вы у профессора Плейшнера не спросили адрес?
– Не подумал сразу, – вздохнул Штирлиц. – Как говорят у нас на Полтавщине, хорошая мысля приходит опосля. Да это и не важно. У шефа гестапо Мюллера, помнится, в сейфе были дела на всех сотрудников Рейха. Я проберусь в его кабинет, выкраду дело…
– Не надо красть! – Купер покачал головой. – Мюллер обнаружит пропажу, это может изменить будущее! У меня есть миниатюрный ксерокс, – агент достал из маленький аппарат, – снимите копию, а документы оставьте в сейфе.
– Хорошо, – согласился Штирлиц. – Сниму копию, изучим дело, а потом проберемся в логово Кальтенбруннера.
– Понаставим там подслушивающих устройств, – предложил Купер, – чтобы быть в курсе замышляемых злодейств.
– Это всегда полезно, – заметил Штирлиц. – В мое время такие устройства называли «жучками».
– В мое тоже.
– Видишь, как все просто! – сказал русский разведчик. – А ты боялся!
– Так за дело!
– Ясный пень! – вспомнил Штирлиц свою любимую поговорку.
Они встали из-за стола и двинулись на выход. Штирлиц кинул официанту крупную купюру, что того очень удивило, так как господин штандартенфюрер никогда раньше не платил, а просьбы об оплате встречал ударом кастета. Откуда глупому официанту было знать, что Купер при помощи синтезатора нашлепал килограмм дойч-марок!
Выйдя из кабачка, они чуть было не столкнулись нос к носу с настоящим Штирлицем, который шел в «Три поросенка». Настоящий Штирлиц Штирлица из будущего не признал, тем более, что тот был в штатском. Штандартенфюрер вошел в кабачок, был встречен всеобщим удивлением, но не обратил на это никакого внимания, а сел за столик и, как всегда, заказал пива и тушенки.
Вскоре из кабачка послышались выстрелы из маузера и хорошо узнаваемые крики Штирлица:
– Развели тут! Бардак!
Стены кабачка были украшены фресками в стиле Эль Греко, но, в отличие от творений великого испанца, основой сюжета служили похождения трех пухлых симпатичных поросят, в честь которых и был назван кабачок. На одной из картин страшный серый волк поймал бедного, несчастного поросенка и уже раскрыл полную острых клыков пасть, чтобы поужинать. Уже давно кто-то из посетителей пририсовал волку огромный половой орган, и вышеописанная сцена приобрела новый, животрепещущий смысл.
В кабачке было ужасно грязно, и вдобавок сильно воняло перегаром и табаком. Табачный дым клубами поднимался от столиков, за которыми сидели офицеры Рейха, к потолку, и время от времени обалдевший от никотина таракан падал с потолка в чью-нибудь тарелку или кружку.
Из подсобки выползла старуха с щеткой. Зажав в беззубом рту трубку, старая карга предприняла героическую попытку подмести заплеванный пол, впрочем, безуспешно. Сидящие за столиком эсэсовцы отвесили ей пинка, и, злобно ворча, бабка скрылась за дверью подсобки.
Распахнулась дверь на улицу, и в кабачок вошел унтер-офицер. Он был уже основательно навеселе, но очень хотел стать еще веселее. Усевшись за столик, унтер щелкнул пальцами и громко заказал:
– Официант! Бутылку шнапса, три пива и чего-нибудь закусить на две марки!
Симпатичная официантка в заляпанном маслом передничке быстро исполнила заказ. Унтер-офицер опрокинул стакан шнапса, запил кружкой пива и с громким чавканьем начал пожирать салат из кальмаров.
Молоденький лейтенантик, ухаживая сразу за двумя девицами, которых подцепил на улице, достал свой табельный пистолет и начал показывать, как его заряжают.
– Какое у него длинное и толстое дуло! – томно протянула одна из девушек, тонко намекая, что пора поговорить о цене и заняться делом.
– О да! – отзывался лейтенант. – Это же «Вальтер»!
Эсэсовцы азартно резались в карты. Один из них – рыжий, с оторванным у фуражки козырьком – проигрывал и яростно ругался многоэтажным матом с отвлеченными философскими размышлениями по поводу интимной жизни Богоматери, Отца, Сына и Святого Духа.
Два фронтовика в серых шинелях подошли к стойке и заказали по рюмке шнапса. Стоящий за стойкой толстый баварец откупорил новую бутылку и налил защитникам Родины.
– Давно с фронта? – участливо спросил он.
– С неделю, – отозвался фронтовик с перевязанной головой. – Знатно нам всыпали на Курской дуге!
От мощного удара ноги дверь кабачка чуть было не сорвалась с петель.
– Штирлиц пришел, – предположил рыжий эсэсовец, оглядываясь на дверь. Он не ошибся. Это, действительно, был штандартенфюрер СС фон Штирлиц вместе с незнакомым завсегдатаям кабачка молодым человеком.
Штирлиц и агент Купер прошли к свободному столику. Купер брезгливо смахнул со стола двух совокупляющихся тараканов и наморщил нос – ему тут сильно не нравилось. Зато Штирлиц чувствовал себя, как дома.
– Привет, Штирлиц! – помахали руками эсэсовцы.
– Привет, ребята! – отозвался русский разведчик, улыбаясь старым знакомым. – Рад вас видеть!
Не дожидаясь приказа, официант принес поднос, уставленный пенными кружками пива, и несколько вскрытых банок тушенки.
– Благодарю, – сказал вежливый Штирлиц и вдохнул аромат первой кружки. – Купер, попробуй настоящего баварского пива!
– Штирлиц сегодня в хорошем расположении духа, – шепнул один фронтовик другому. – Значит, драки не будет.
– Это точно, – согласился второй. – Ну, даст в морду одному-другому, но драки по-крупному не будет точно!
– Штирлиц, – оглядываясь по сторонам, произнес агент Купер. – Пейте поскорее свое пиво, и поехали назад!
– Купер, не гони волну, – попросил Штирлиц. – Чего ты суетишься?
– Чем больше времени мы проводим в прошлом, тем сильнее изменится будущее. Может так случиться, что в результате этих изменений исчезнете и вы, и я!
Штирлиц наслаждался. Он прекрасно помнил и этих мужественных фронтовиков у стойки, и эсэсовцев, самый рыжий из которых проиграл ему когда-то двадцать пять марок и так и не отдал. А этому лейтенантику, помнится, он знатно начистил репу, вот только за что? Впрочем, это не важно.
Входная дверь еще раз тихонько приоткрылась, и в кабачок проскользнул маленький незаметный человечек. Его Штирлиц тоже помнил. Это был агент Штирлица – профессор Плейшнер. В сорок пятом году Штирлиц послал его в Швейцарию с важным заданием, но лопух Плейшнер не заметил двенадцати утюгов на подоконнике – знак того, что явка провалена, – и, убегая от гестаповской засады, выпал из окна и геройски разбился вдребезги.
«Бедный профессор Плейшнер», – взгрустнул Штирлиц и вспомнил глупый анекдот, который он услышал позже, году этак в семидесятом, о том, как Штирлиц шел по улице и поднял глаза. Это были глаза профессора Плейшнера. Глупость какая! Чисто советский анекдот. Улицы в Берне подметают по несколько раз в день, поэтому никаких глаз он тогда не поднимал, а о смерти профессора узнал от старика, продающего канареек и волнистых попугайчиков в магазинчике напротив проваленной явки.
Плейшнер подскочил к Штирлицу и жарко зашептал на ухо:
– Господин штандартенфюрер! Для моих научных трудов мне понадобилась одна редкая книга, а она была только в личной библиотеке Кальтенбруннера. С большим трудом мне удалось добиться разрешения несколько дней поработать в его библиотеке. Вчера я тоже работал в библиотеке Кальтенбруннера и случайно подслушал важную вещь!
– Пивка? – предложил Штирлиц.
– Спасибо, – профессор ухватился за кружку. – Кальтенбруннер подозревает, что вы – русский шпион, но никак не может добыть доказательств. Тогда он решил, что раз вы такой скользкий тип, прошу прощения, это его слова! то вас надо просто убрать!
– Просто убрать Штирлица – это не так просто, – заметил Штирлиц.
– Люди Кальтенбруннера подготовили покушение на вас. Но где и когда оно произойдет, я не знаю. Ладно, господин штандартенфюрер, спасибо за пиво, я побежал! У меня много работы!
Профессор так же незаметно, как серая мышка, пробрался меж столиков и исчез за дверью.
– Ну вот! – воскликнул агент Купер. – Доигрались!
– О чем ты? – удивился Штирлиц. – Мы же предупреждены!
– В том-то и дело, что мы. Этот Плейшнер должен был предупредить настоящего Штирлица, а попал на нас. Если бы настоящий Штирлиц узнал о заговоре, он принял бы меры, а так он будет беспечен, и люди Кальтенбруннера его уберут. Будущее будет изменено!
– Но, Купер, мы предупредим настоящего Штирлица, и он примет меры, – сказал Штирлиц. – Подумаешь, Кальтенбруннер! Мне сам Борман разные пакости делал, и никто меня не предупреждал, а я уцелел! Руки у них коротки!
– Но как! Как мы сможем его предупредить, не раскрывая, кто мы?
– Ну, – Штирлиц почесал небритый подбородок. – Тогда, черт возьми, мы сами спасем местного Штирлица!
– Как?
– Люди Кальтенбруннера будут готовить западню, а мы их будем ликвидировать. Купер, у тебя есть оружие?
– Да, конечно, – агент Купер достал из-за пазухи большой пистолет с раструбом на дуле.
– Что это?
– Распылитель. Я же вам его показывал во время обучения! Направляешь на человека, и он разлагается на атомы.
– Сурово, – одобрил Штирлиц. – Нам надо только узнать, где и когда будет совершено покушение. А для этого надо бы узнать поподробнее, что за сволочь этот Кальтенбруннер, и где он живет?
– Что ж вы у профессора Плейшнера не спросили адрес?
– Не подумал сразу, – вздохнул Штирлиц. – Как говорят у нас на Полтавщине, хорошая мысля приходит опосля. Да это и не важно. У шефа гестапо Мюллера, помнится, в сейфе были дела на всех сотрудников Рейха. Я проберусь в его кабинет, выкраду дело…
– Не надо красть! – Купер покачал головой. – Мюллер обнаружит пропажу, это может изменить будущее! У меня есть миниатюрный ксерокс, – агент достал из маленький аппарат, – снимите копию, а документы оставьте в сейфе.
– Хорошо, – согласился Штирлиц. – Сниму копию, изучим дело, а потом проберемся в логово Кальтенбруннера.
– Понаставим там подслушивающих устройств, – предложил Купер, – чтобы быть в курсе замышляемых злодейств.
– Это всегда полезно, – заметил Штирлиц. – В мое время такие устройства называли «жучками».
– В мое тоже.
– Видишь, как все просто! – сказал русский разведчик. – А ты боялся!
– Так за дело!
– Ясный пень! – вспомнил Штирлиц свою любимую поговорку.
Они встали из-за стола и двинулись на выход. Штирлиц кинул официанту крупную купюру, что того очень удивило, так как господин штандартенфюрер никогда раньше не платил, а просьбы об оплате встречал ударом кастета. Откуда глупому официанту было знать, что Купер при помощи синтезатора нашлепал килограмм дойч-марок!
Выйдя из кабачка, они чуть было не столкнулись нос к носу с настоящим Штирлицем, который шел в «Три поросенка». Настоящий Штирлиц Штирлица из будущего не признал, тем более, что тот был в штатском. Штандартенфюрер вошел в кабачок, был встречен всеобщим удивлением, но не обратил на это никакого внимания, а сел за столик и, как всегда, заказал пива и тушенки.
Вскоре из кабачка послышались выстрелы из маузера и хорошо узнаваемые крики Штирлица:
– Развели тут! Бардак!
Глава 6
Секретный сейф Мюллера
Купив в магазине форму штандартенфюрера, без которой Штирлиц чувствовал себя в Рейхе неуютно, русский разведчик переоделся и в новом с иголочки мундире отправился в Рейх. Там все было по-старому. Стуча каблуками, Штирлиц шагал по знакомым коридорам, часовые с глупыми бараньими лицами отдавали ему честь. Штирлиц прошел мимо своего кабинета. Не зашел, хотя велико было искушение краем глаза взглянуть, как он жил в сорок третьем. Наконец, штандартенфюрер остановился перед дверью в кабинет Мюллера. Из-за двери слышалось стрекотанье пишущей машинки, видимо секретарша шефа гестапо перепечатывала какое-нибудь дело.
Штирлиц заглянул.
– Мюллер у себя? – спросил он у длинноногой красавицы.
– Нет, господин штандартенфюрер, – любезно улыбнулась секретарша. – Он на совещании у Фюрера.
– Странно, – сказал Штирлиц. – У Фюрера совещание, а Бормана там нет. Представляешь, ходит по кабинетам и грязно пристает к секретаршам, пугая их до смерти искусственным членом, конфискованным пару дней назад у французского шпиона.
– Ой! – испугалась секретарша. – Господин штандартенфюрер, я, пожалуй, пойду пообедаю!
– Иди, иди, – разрешил Штирлиц, и секретарша Мюллера торопливо убежала. Склонность Бормана к секретаршам была давно всем известна, а секретарши Мюллера он домогался уже года два.
Штирлиц вошел в кабинет шефа гестапо.
Сейф с документами стоял в углу. Для профессионального разведчика не составило труда вскрыть его за полминуты. Штирлиц торопливо начал перебирать папки и, наконец, откопал дело Кальтенбруннера. Русский разведчик начал быстро копировать, шурша листами. Закончив, он сунул папку назад в сейф и аккуратно закрыл все, как было.
Вдруг зашуршал ключ в двери, Штирлиц спрятался за шторой. В кабинет вошел Мюллер. Обергруппенфюрер не любил долго засиживаться на совещаниях в бункере Гитлера и сегодня ушел пораньше. Насвистывая арию Мефистофеля из «Фауста», шеф гестапо открыл сейф и, достав дело Бормана, присел к камину.
За его спиной Штирлиц выскользнул из-за шторы и на цыпочках бесшумно покинул кабинет. Выйдя в коридор, русский разведчик осмотрелся по сторонам и направился в мужской туалет, где, по своему обыкновению, просмотрел добычу.
Дело было не очень толстым, так как Кальтенбруннер в Рейхе являлся фигурой загадочной и крайне неприятной. Если спросить кого из офицеров, с кем он предпочел бы иметь дело – с Борманом или Кальтенбруннером, любой, ни секунды не задумываясь, выбрал бы Бормана, хотя всем было известно, какой он пакостный человек. Имя Кальтенбруннера вызвало у всех дрожь в коленках. Очень редко его лошадиная физиономия с гнилыми зубами появлялась на совещаниях у Фюрера, но каждое такое появление сопровождалось зловещими событиями после этого.
Даже звание и должность Кальтенбруннера были неизвестны сотрудникам Рейха. Но у Кальтенбруннера имелся свой штат агентов, шпионов, диверсантов и информаторов, которых в Рейхе называли обычно просто «людьми Кальтенбруннера». Людей Кальтенбруннера, как и их хозяина, все, кроме Штирлица, боялись.
В деле было главное, что искал Штирлиц, – адрес Кальтенбруннера. Русский разведчик уже хотел закрыть дело, но вдруг на последнем листе обнаружил важную информацию. Черным по белому на этом листе сообщалось, что Кальтенбруннер считает Штирлица русским шпионом, евреем, гомосексуалистом, а также колдуном-чернокнижником, способным с помощью ядовитых капель, изготовленных из мексиканских кактусов, сделать импотентом любого человека. По мнению Кальтенбруннера, Гитлера Штирлиц уже угостил подобными каплями. А теперь на очереди он, Кальтенбруннер. Не хотелось Кальтенбруннеру становиться импотентом, посему он задумал убрать Штирлица и даже поставил этот вопрос на совещании в бункере Гитлера.
«Странно! – подумал Штирлиц. – С чего они взяли, что я чернокнижник? У меня дома все книжки с красными обложками. И что самое главное, эти сволочи все знали, но хоть бы один гад предупредил! Теперь понятно, почему они постоянно твердили „Что скажет по этому поводу Кальтенбруннер“! Скоты поганые! Фашисты!»
Как следовало из дела, первое покушение назначено на сегодня и должно произойти в ресторане, куда Штирлица заманит женщина – агент Кальтенбруннера, притворившаяся шлюхой.
В соседней кабинке, откуда вот уже минут пять слышались странные звуки, как будто некто вырезал ножом на двери неприличные слова, кто-то громко хрюкнул и спустил воду. Штирлиц выглянул в щель и увидел, как и предполагал, толстую спину Бормана. Вымыв руки с мылом, Борман украл кусок мыла, завернув его в бумажку и сунув в карман. Затем партайгеноссе весело пукнул и вышел из туалета.
– Свинья! – сказал Штирлиц вслед и тоже покинул туалет. На улице его ждал агент Купер. Шел дождь, и Купер, промокнув до последней нитки, хлюпал носом.
– Ну как? – встретил он Штирлица.
– Дело в шляпе! – сказал русский разведчик и достал из фуражки добытое дело Кальтенбруннера.
Штирлиц заглянул.
– Мюллер у себя? – спросил он у длинноногой красавицы.
– Нет, господин штандартенфюрер, – любезно улыбнулась секретарша. – Он на совещании у Фюрера.
– Странно, – сказал Штирлиц. – У Фюрера совещание, а Бормана там нет. Представляешь, ходит по кабинетам и грязно пристает к секретаршам, пугая их до смерти искусственным членом, конфискованным пару дней назад у французского шпиона.
– Ой! – испугалась секретарша. – Господин штандартенфюрер, я, пожалуй, пойду пообедаю!
– Иди, иди, – разрешил Штирлиц, и секретарша Мюллера торопливо убежала. Склонность Бормана к секретаршам была давно всем известна, а секретарши Мюллера он домогался уже года два.
Штирлиц вошел в кабинет шефа гестапо.
Сейф с документами стоял в углу. Для профессионального разведчика не составило труда вскрыть его за полминуты. Штирлиц торопливо начал перебирать папки и, наконец, откопал дело Кальтенбруннера. Русский разведчик начал быстро копировать, шурша листами. Закончив, он сунул папку назад в сейф и аккуратно закрыл все, как было.
Вдруг зашуршал ключ в двери, Штирлиц спрятался за шторой. В кабинет вошел Мюллер. Обергруппенфюрер не любил долго засиживаться на совещаниях в бункере Гитлера и сегодня ушел пораньше. Насвистывая арию Мефистофеля из «Фауста», шеф гестапо открыл сейф и, достав дело Бормана, присел к камину.
За его спиной Штирлиц выскользнул из-за шторы и на цыпочках бесшумно покинул кабинет. Выйдя в коридор, русский разведчик осмотрелся по сторонам и направился в мужской туалет, где, по своему обыкновению, просмотрел добычу.
Дело было не очень толстым, так как Кальтенбруннер в Рейхе являлся фигурой загадочной и крайне неприятной. Если спросить кого из офицеров, с кем он предпочел бы иметь дело – с Борманом или Кальтенбруннером, любой, ни секунды не задумываясь, выбрал бы Бормана, хотя всем было известно, какой он пакостный человек. Имя Кальтенбруннера вызвало у всех дрожь в коленках. Очень редко его лошадиная физиономия с гнилыми зубами появлялась на совещаниях у Фюрера, но каждое такое появление сопровождалось зловещими событиями после этого.
Даже звание и должность Кальтенбруннера были неизвестны сотрудникам Рейха. Но у Кальтенбруннера имелся свой штат агентов, шпионов, диверсантов и информаторов, которых в Рейхе называли обычно просто «людьми Кальтенбруннера». Людей Кальтенбруннера, как и их хозяина, все, кроме Штирлица, боялись.
В деле было главное, что искал Штирлиц, – адрес Кальтенбруннера. Русский разведчик уже хотел закрыть дело, но вдруг на последнем листе обнаружил важную информацию. Черным по белому на этом листе сообщалось, что Кальтенбруннер считает Штирлица русским шпионом, евреем, гомосексуалистом, а также колдуном-чернокнижником, способным с помощью ядовитых капель, изготовленных из мексиканских кактусов, сделать импотентом любого человека. По мнению Кальтенбруннера, Гитлера Штирлиц уже угостил подобными каплями. А теперь на очереди он, Кальтенбруннер. Не хотелось Кальтенбруннеру становиться импотентом, посему он задумал убрать Штирлица и даже поставил этот вопрос на совещании в бункере Гитлера.
«Странно! – подумал Штирлиц. – С чего они взяли, что я чернокнижник? У меня дома все книжки с красными обложками. И что самое главное, эти сволочи все знали, но хоть бы один гад предупредил! Теперь понятно, почему они постоянно твердили „Что скажет по этому поводу Кальтенбруннер“! Скоты поганые! Фашисты!»
Как следовало из дела, первое покушение назначено на сегодня и должно произойти в ресторане, куда Штирлица заманит женщина – агент Кальтенбруннера, притворившаяся шлюхой.
В соседней кабинке, откуда вот уже минут пять слышались странные звуки, как будто некто вырезал ножом на двери неприличные слова, кто-то громко хрюкнул и спустил воду. Штирлиц выглянул в щель и увидел, как и предполагал, толстую спину Бормана. Вымыв руки с мылом, Борман украл кусок мыла, завернув его в бумажку и сунув в карман. Затем партайгеноссе весело пукнул и вышел из туалета.
– Свинья! – сказал Штирлиц вслед и тоже покинул туалет. На улице его ждал агент Купер. Шел дождь, и Купер, промокнув до последней нитки, хлюпал носом.
– Ну как? – встретил он Штирлица.
– Дело в шляпе! – сказал русский разведчик и достал из фуражки добытое дело Кальтенбруннера.
Глава 7
Штирлиц в ресторане
Штирлиц и агент Купер подошли к ресторану в самый разгар подготовки покушения. Около ресторана была нездоровая суета, постоянно подъезжали похожие на жуков черные машины, туда-сюда сновали люди с какими-то свертками.
– Штирлиц, – заметил агент Купер, – а не сменить ли вам свою внешность? Ведь люди Кальтенбруннера могут случайно прихлопнуть и вас.
– Ты думаешь, я этого так боюсь? – насупил брови Штирлиц.
– Нет, но у вас такое известное в этих краях лицо!
– Логично, – сказал русский разведчик. – Но как мне изменить мое известное в этих краях лицо? Фингал поставить под глаз?
– Это легко, – Купер достал из небольшого чемоданчика, с которым не расставался, крем в тюбике. – Намажьте щеки, господин штандартенфюрер!
Штирлиц намазался кремом, и тут же на его лице выросла окладистая бородка и усики.
– Забавно, – Штирлиц ощупал лицо. Купер протянул ему зеркало. – С бородой я стал похож на еврея. Но, Купер, в Рейхе военные не ходят с бородами!
– А вы наденьте еще темные очки, – посоветовал Купер. – Будете похожи на слепого штандартенфюрера, который не может бриться.
– А ты будешь моей собакой-поводырем? – съязвил Штирлиц. – У тебя есть такой крем, чтобы стать собакой? Сбривай бороду на фиг!
Купер вздохнул и достал еще один тюбик. Штирлиц намазался, и волосы на щеках и подбородке опали.
– Может, хоть налысо побреете голову? – с надеждой спросил Купер. – Узнают ведь…
– Купер! Лысым я буду похож на Бормана, а это еще хуже, чем на еврея! Пошли в ресторан. Приготовь свой распылитель!
Они прошли мимо швейцара, который, увидев Штирлица, сделал вид, что его не заметил.
В вестибюле толпились люди Кальтенбруннера. Шел жаркий спор.
– А я говорю, что надо установить пулемет в оркестровой яме! – надрывался один. – Штирлиц войдет, сядет за столик, а мы по нему из крупнокалиберного!
– Дурак! – азартно возражал другой. – Надо усадить снайпера на люстру. Он тщательно прицелится и попадет Штирлицу в глаз!
– Вы оба дураки! – кричал третий. – Гранатой надо, гранатой! Причем, советской! Лимонкой!
Снайперы сидели у вешалки. Опираясь на свои длинноствольные ружья с оптическими прицелами, они обсуждали, какой орден дадут тому, кто уберет Штирлица.
Когда Штирлиц вошел в дверь, шум в вестибюле резко стих.
– Что, ребята? – доброжелательно прищурился русский разведчик. – Ждем кого-нибудь?
– Ж-ждем, господин штандартенфюрер, – запинаясь произнес один из людей Кальтенбруннера.
– Случайно, не меня?
– Вас, господин штандартенфюрер.
– Ну, вот и я! – объявил разведчик.
Люди Кальтенбруннера спохватились и приготовились открыть пальбу. Но выстрелить никто, кроме Купера, не успел. Агент Великой Империи повел дулом распылителя, и Кальтенбруннер потерял многих своих агентов. Вестибюль опустел. Причем, никто из зала, где играла музыка, этого не заметил.
– Эффективно, – одобрил Штирлиц. – Зайдем внутрь?
– Если внутри есть люди Кальтенбруннера, – заметил агент Купер, – мы не сможем их так просто убрать, иначе посторонние увидят наше оружие из будущего.
– Ладно, – сказал Штирлиц. – Если они там есть, я их сам из пистолета перестреляю.
Русский разведчик заглянул в зал. Было еще рано, но за столиками уже сидели редкие посетители. Штирлиц узнал одного гестаповца.
– Эй, Ганс! – позвал он.
– А, Штирлиц! – обрадовался Ганс, подходя к двери. – Тебя еще не убили?
– С какой стати? – Штирлиц пожал плечами, а гестаповец замялся. – Скажи, Ганс, люди Кальтенбруннера в зале есть?
– Были где-то, – Ганс махнул рукой. – Бегали тут по залу, выясняли, за каким столиком ты обычно сидишь. А потом они вышли в вестибюль. Штирлиц, ты что, их всех умочил?
– Нет, – честно ответил Штирлиц, который не любил присваивать себе чужие заслуги, а людей Кальтенбруннера ликвидировал агент Купер.
– Штирлиц, – заметил агент Купер, – а не сменить ли вам свою внешность? Ведь люди Кальтенбруннера могут случайно прихлопнуть и вас.
– Ты думаешь, я этого так боюсь? – насупил брови Штирлиц.
– Нет, но у вас такое известное в этих краях лицо!
– Логично, – сказал русский разведчик. – Но как мне изменить мое известное в этих краях лицо? Фингал поставить под глаз?
– Это легко, – Купер достал из небольшого чемоданчика, с которым не расставался, крем в тюбике. – Намажьте щеки, господин штандартенфюрер!
Штирлиц намазался кремом, и тут же на его лице выросла окладистая бородка и усики.
– Забавно, – Штирлиц ощупал лицо. Купер протянул ему зеркало. – С бородой я стал похож на еврея. Но, Купер, в Рейхе военные не ходят с бородами!
– А вы наденьте еще темные очки, – посоветовал Купер. – Будете похожи на слепого штандартенфюрера, который не может бриться.
– А ты будешь моей собакой-поводырем? – съязвил Штирлиц. – У тебя есть такой крем, чтобы стать собакой? Сбривай бороду на фиг!
Купер вздохнул и достал еще один тюбик. Штирлиц намазался, и волосы на щеках и подбородке опали.
– Может, хоть налысо побреете голову? – с надеждой спросил Купер. – Узнают ведь…
– Купер! Лысым я буду похож на Бормана, а это еще хуже, чем на еврея! Пошли в ресторан. Приготовь свой распылитель!
Они прошли мимо швейцара, который, увидев Штирлица, сделал вид, что его не заметил.
В вестибюле толпились люди Кальтенбруннера. Шел жаркий спор.
– А я говорю, что надо установить пулемет в оркестровой яме! – надрывался один. – Штирлиц войдет, сядет за столик, а мы по нему из крупнокалиберного!
– Дурак! – азартно возражал другой. – Надо усадить снайпера на люстру. Он тщательно прицелится и попадет Штирлицу в глаз!
– Вы оба дураки! – кричал третий. – Гранатой надо, гранатой! Причем, советской! Лимонкой!
Снайперы сидели у вешалки. Опираясь на свои длинноствольные ружья с оптическими прицелами, они обсуждали, какой орден дадут тому, кто уберет Штирлица.
Когда Штирлиц вошел в дверь, шум в вестибюле резко стих.
– Что, ребята? – доброжелательно прищурился русский разведчик. – Ждем кого-нибудь?
– Ж-ждем, господин штандартенфюрер, – запинаясь произнес один из людей Кальтенбруннера.
– Случайно, не меня?
– Вас, господин штандартенфюрер.
– Ну, вот и я! – объявил разведчик.
Люди Кальтенбруннера спохватились и приготовились открыть пальбу. Но выстрелить никто, кроме Купера, не успел. Агент Великой Империи повел дулом распылителя, и Кальтенбруннер потерял многих своих агентов. Вестибюль опустел. Причем, никто из зала, где играла музыка, этого не заметил.
– Эффективно, – одобрил Штирлиц. – Зайдем внутрь?
– Если внутри есть люди Кальтенбруннера, – заметил агент Купер, – мы не сможем их так просто убрать, иначе посторонние увидят наше оружие из будущего.
– Ладно, – сказал Штирлиц. – Если они там есть, я их сам из пистолета перестреляю.
Русский разведчик заглянул в зал. Было еще рано, но за столиками уже сидели редкие посетители. Штирлиц узнал одного гестаповца.
– Эй, Ганс! – позвал он.
– А, Штирлиц! – обрадовался Ганс, подходя к двери. – Тебя еще не убили?
– С какой стати? – Штирлиц пожал плечами, а гестаповец замялся. – Скажи, Ганс, люди Кальтенбруннера в зале есть?
– Были где-то, – Ганс махнул рукой. – Бегали тут по залу, выясняли, за каким столиком ты обычно сидишь. А потом они вышли в вестибюль. Штирлиц, ты что, их всех умочил?
– Нет, – честно ответил Штирлиц, который не любил присваивать себе чужие заслуги, а людей Кальтенбруннера ликвидировал агент Купер.