Страница:
– Значит, как только ты появился, они обделались и сбежали!
– Это точно, – гордо сказал Штирлиц. – Ну, ладно, Ганс, мне пора.
– Не посидишь, не выпьешь?
– Я попозже загляну, – Штирлиц вернулся к Куперу, и они, выйдя из ресторана, перешли на другую сторону улицы.
К ресторану подходил настоящий Штирлиц. Его лицо было хмуро, руки – в карманах.
– Штирлиц! – позвал русского разведчика развратный женский голос, и от группы курящих на углу женщин отделилась одна с высокой прической. – А не в ресторан ли ты идешь?
– Пойдем, – галантный Штирлиц взял даму под руку.
– Слушай, Купер, – спросил Штирлиц из будущего. – А она не выстрелит в меня во время обеда?
– Распылить ее? – предложил Купер.
– Войди в ресторан, проследи, – сказал русский разведчик. – Если она начнет что-либо предпринимать против Штирлица, тогда ликвидируй. А можешь и так ликвидировать, когда драка начнется. Чем меньше агентов останется у Кальтенбруннера, тем лучше. Я тебя подожду в пивной напротив.
– Есть! – Купер козырнул и бросился в ресторан. Впереди него в ресторан вошел мускулистый мужчина с квадратным лицом и в полосатом костюме, который дал на чай швейцару пять долларов. Купер ничего не дал швейцару, и тот посмотрел ему вслед с нескрываемым презрением.
Штирлиц развернулся и пошел в находящуюся неподалеку пивную, где сел у окошка и, заказав пива, начал смотреть на ресторан.
В ресторане послышались крики, стрельба, женский визг. С грохотом обрушилась люстра. Из дверей, оттолкнув швейцара, выскочил разгоряченный агент Купер. Вбежав в пивную, он плюхнулся на стул рядом со Штирлицем.
– Когда вы вмазали официанту кастетом, – доложил он, – эта шлюха достала маленький пистолетик.
– И что?
– Я ее того… В общем, нет ее больше. Никто ничего не заметил. Даже вы.
– Молодец! – похвалил Штирлиц непонятно кого, Купера или себя.
К ресторану, сверкая разноцветными мигалками, подъехали полицейские машины, и всех забрали.
– Отлично, – сказал Штирлиц, когда полицейские увезли арестованных.
– Купер, теперь тебе надо проникнуть в дом Кальтенбруннера и установить там твои подслушивающие устройства.
– И подглядывающие, – добавил Купер.
– А я пока посижу, пожалуй, в «Трех поросятах». Все равно Штирлиц сидит сейчас в полицейском участке, следовательно встреча нам не грозит.
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
– Это точно, – гордо сказал Штирлиц. – Ну, ладно, Ганс, мне пора.
– Не посидишь, не выпьешь?
– Я попозже загляну, – Штирлиц вернулся к Куперу, и они, выйдя из ресторана, перешли на другую сторону улицы.
К ресторану подходил настоящий Штирлиц. Его лицо было хмуро, руки – в карманах.
– Штирлиц! – позвал русского разведчика развратный женский голос, и от группы курящих на углу женщин отделилась одна с высокой прической. – А не в ресторан ли ты идешь?
– Пойдем, – галантный Штирлиц взял даму под руку.
– Слушай, Купер, – спросил Штирлиц из будущего. – А она не выстрелит в меня во время обеда?
– Распылить ее? – предложил Купер.
– Войди в ресторан, проследи, – сказал русский разведчик. – Если она начнет что-либо предпринимать против Штирлица, тогда ликвидируй. А можешь и так ликвидировать, когда драка начнется. Чем меньше агентов останется у Кальтенбруннера, тем лучше. Я тебя подожду в пивной напротив.
– Есть! – Купер козырнул и бросился в ресторан. Впереди него в ресторан вошел мускулистый мужчина с квадратным лицом и в полосатом костюме, который дал на чай швейцару пять долларов. Купер ничего не дал швейцару, и тот посмотрел ему вслед с нескрываемым презрением.
Штирлиц развернулся и пошел в находящуюся неподалеку пивную, где сел у окошка и, заказав пива, начал смотреть на ресторан.
В ресторане послышались крики, стрельба, женский визг. С грохотом обрушилась люстра. Из дверей, оттолкнув швейцара, выскочил разгоряченный агент Купер. Вбежав в пивную, он плюхнулся на стул рядом со Штирлицем.
– Когда вы вмазали официанту кастетом, – доложил он, – эта шлюха достала маленький пистолетик.
– И что?
– Я ее того… В общем, нет ее больше. Никто ничего не заметил. Даже вы.
– Молодец! – похвалил Штирлиц непонятно кого, Купера или себя.
К ресторану, сверкая разноцветными мигалками, подъехали полицейские машины, и всех забрали.
– Отлично, – сказал Штирлиц, когда полицейские увезли арестованных.
– Купер, теперь тебе надо проникнуть в дом Кальтенбруннера и установить там твои подслушивающие устройства.
– И подглядывающие, – добавил Купер.
– А я пока посижу, пожалуй, в «Трех поросятах». Все равно Штирлиц сидит сейчас в полицейском участке, следовательно встреча нам не грозит.
Глава 8
Жучки для Кальтенбруннера
В подворотне около дома Кальтенбруннера агент Купер остановился. Конечно же, дом охраняли. Дюжие охранники с автоматами наперевес стояли по бокам от массивных дверей. Несколько охранников прогуливались вокруг дома, высматривая подозрительных личностей. Купер не сомневался, что и в доме тоже на каждом углу стоит охранник. Кальтенбруннер очень заботился о своем здоровье.
Агент Купер усмехнулся. Что такое охрана двадцатого века против агента тридцатого? Он открыл свой чемоданчик и достал бутылку аэрозоли. Это была специальная смесь, на некоторое время делающая человека невидимым для окружающих. Его, правда, можно было легко увидеть в рентгентовые очки, но здесь такие очки еще не изобретены. Купер щедро побрызгал на себя аэрозолью и исчез. Вместе с ним исчез его чемоданчик.
К подъезду подкатила машина, из нее вылез офицер с папкой под мышкой.
– Секретное донесение господину Кальтенбруннеру! – объявил он охранникам, помахав папкой. Те расступились, и офицер вошел в дом. Вслед за ним проскользнул невидимый агент Купер. Офицер, видимо, знал, куда идти, и двигался твердым уверенным шагом по лабиринту коридоров, бросая время от времени одну и ту же фразу встречным охранникам:
– Секретное донесение господину Кальтенбруннеру!
Перед дверью с надписью «Кабинет» он остановился, поправил фуражку, застегнул воротничок и постучался.
– Войдите! – раздался резкий неприятный голос из-за двери.
Офицер вошел. Кальтенбруннер стоял у полки с книгами и перелистывал томик Ницше.
– Вот ведь урод! – потрясая книгой, обратился он к офицеру.
Офицер принял фразу на свой счет и пробормотал:
– Извините…
– Нет, послушай, что он пишет: «Каков бы ты ни был, служи себе самому источником опыта»! Что скажешь? Это значит, надо учиться только на своих ошибках, а на чужой опыт не обращать внимания. Нет, это явно урод! И таких сентенций у него – на несколько толстых томов! А у тебя что?
– Донесение! – отрапортовал офицер и протянул пакет.
Кальтенбруннер, злобно поблескивая выпученными глазами, вскрыл сургучную печать и начал читать. По мере чтения лицо Кальтенбруннера побагровело от ярости. – Что значит, покушение сорвалось? Куда исчезли мои люди из ресторана?
– Не могу знать! – выкрикнул офицер, который, действительно, ничего не знал.
Кальтенбруннер прошелся по кабинету из угла в угол, разрывая донесение на мелкие кусочки и разбрасывая их по персидскому ковру. В этот момент он был настолько похож на лошадь, что, казалось, заржет!
– Идиоты, уроды, кретины! – изрыгал он. – Провалили такой план, и сами черт знает куда провалились! О! – вдруг остановился он. – Ведь у Штирлица завтра день рождения!
– Так точно! – офицер тоже выпучил глаза.
– Я слышал, он его собирается отмечать на даче. Тут-то мы его и прищучим!
– Так точно!
Кальтенбруннер выскочил из кабинета и побежал отдавать распоряжения о новом покушении. Офицер, довольный, что его не расстреляли, а Кальтенбруннер обычно расстреливал тех, кто приносил ему плохие новости, последовал за ним.
Невидимый Купер быстро и профессионально разместил по кабинету микроскопические видеокамеры и микрофоны.
– Теперь мы будем в курсе всего, что здесь происходит, – порадовался он и покинул кабинет Кальтенбруннера.
Агент Купер усмехнулся. Что такое охрана двадцатого века против агента тридцатого? Он открыл свой чемоданчик и достал бутылку аэрозоли. Это была специальная смесь, на некоторое время делающая человека невидимым для окружающих. Его, правда, можно было легко увидеть в рентгентовые очки, но здесь такие очки еще не изобретены. Купер щедро побрызгал на себя аэрозолью и исчез. Вместе с ним исчез его чемоданчик.
К подъезду подкатила машина, из нее вылез офицер с папкой под мышкой.
– Секретное донесение господину Кальтенбруннеру! – объявил он охранникам, помахав папкой. Те расступились, и офицер вошел в дом. Вслед за ним проскользнул невидимый агент Купер. Офицер, видимо, знал, куда идти, и двигался твердым уверенным шагом по лабиринту коридоров, бросая время от времени одну и ту же фразу встречным охранникам:
– Секретное донесение господину Кальтенбруннеру!
Перед дверью с надписью «Кабинет» он остановился, поправил фуражку, застегнул воротничок и постучался.
– Войдите! – раздался резкий неприятный голос из-за двери.
Офицер вошел. Кальтенбруннер стоял у полки с книгами и перелистывал томик Ницше.
– Вот ведь урод! – потрясая книгой, обратился он к офицеру.
Офицер принял фразу на свой счет и пробормотал:
– Извините…
– Нет, послушай, что он пишет: «Каков бы ты ни был, служи себе самому источником опыта»! Что скажешь? Это значит, надо учиться только на своих ошибках, а на чужой опыт не обращать внимания. Нет, это явно урод! И таких сентенций у него – на несколько толстых томов! А у тебя что?
– Донесение! – отрапортовал офицер и протянул пакет.
Кальтенбруннер, злобно поблескивая выпученными глазами, вскрыл сургучную печать и начал читать. По мере чтения лицо Кальтенбруннера побагровело от ярости. – Что значит, покушение сорвалось? Куда исчезли мои люди из ресторана?
– Не могу знать! – выкрикнул офицер, который, действительно, ничего не знал.
Кальтенбруннер прошелся по кабинету из угла в угол, разрывая донесение на мелкие кусочки и разбрасывая их по персидскому ковру. В этот момент он был настолько похож на лошадь, что, казалось, заржет!
– Идиоты, уроды, кретины! – изрыгал он. – Провалили такой план, и сами черт знает куда провалились! О! – вдруг остановился он. – Ведь у Штирлица завтра день рождения!
– Так точно! – офицер тоже выпучил глаза.
– Я слышал, он его собирается отмечать на даче. Тут-то мы его и прищучим!
– Так точно!
Кальтенбруннер выскочил из кабинета и побежал отдавать распоряжения о новом покушении. Офицер, довольный, что его не расстреляли, а Кальтенбруннер обычно расстреливал тех, кто приносил ему плохие новости, последовал за ним.
Невидимый Купер быстро и профессионально разместил по кабинету микроскопические видеокамеры и микрофоны.
– Теперь мы будем в курсе всего, что здесь происходит, – порадовался он и покинул кабинет Кальтенбруннера.
Глава 9
День рождения штандартенфюрера СС фон Штирлица
Штирлиц подошел к стоящему на улице автомобилю и булавкой открыл дверь.
– Садись, Купер, – пригласил он. – Моя дача далеко, не пешком же топать!
– Какое примитивное средство передвижения, – брезгливо молвил агент Купер, в то время как Штирлиц заводил машину. Мотор прокашлялся и нехотя заурчал. Запахло бензином.
Через полчаса они остановились на высоком холме неподалеку от дачи Штирлица. Агент Купер вышел из машины и начал осматривать окрестности в рентгентовый бинокль, который позволял смотреть даже сквозь стены.
– Вижу людей в черной форме, – доложил он.
– Это эсэсовцы. Идиот Шелленберг неизвестно зачем приказал окружить дачу, чтобы, видишь ли, застать меня врасплох.
– Их много. Сидят на деревьях, в кустах, двое – на крыше. У входа стоит автобус.
– На нем пастор Шлаг привез женщин, – пояснил Штирлиц. – Среди них была парочка неплохих экземпляров. Из одной Мюллер потом сделал себе экономку. У нее была роскошная грудь. Как две казахстанских дыни! Ты пробовал казахстанские дыни?
– Вижу вас. Рядом какой-то толстяк в длинной черной одежде.
– Это пастор Шлаг.
– Вы держите в руках бутылку шампанского.
– Да, – сказал Штирлиц, закуривая. – Сейчас появится бронетранспортер с верхушкой Рейха. Козлы! Представляешь, они увели на складе новенький с иголочки бронетранспортер и подарили мне на день рождения. Гиммлер ограбил свой собственный склад, а потом хотел свалить на меня. Вот, мол, у Штирлица на даче стоит бронетранспортер со склада, значит, и все остальное он украл! – Штирлиц рассмеялся. – Но они опоздали. Не так-то просто подставить Штирлица! Я к тому времени уже загнал этот бронетранспортер одному арабскому шейху!
– Появился бронетранспортер! – объявил Купер. – О, Штирлиц, вижу отряд людей в пятнистой форме защитного цвета. Они сливаются с деревьями и кустарником и незаметно двигаются к даче. Десять человек.
– Это они! – обрадовался Штирлиц, тоже вылезая из машины. – Люди Кальтенбруннера! Его лучшие, натренированные диверсанты! Пошли, Купер.
Они бросили краденный автомобиль на холме и побежали к даче. Купер на ходу приготовил распылитель, а Штирлиц надел кастет, который на самом деле был лазерным мечом.
На даче уже начинался пир. Офицеры Рейха с радостными воплями рассаживались за столом и обнимали женщин, которых привез для Штирлица пастор Шлаг.
Агенты Кальтенбруннера по-пластунски подползли к дому. Самый главный обмотал руку полотенцем и локтем разбил стекло. Открыв защелки окна, диверсанты один за другим скрылись в доме.
– Двое – в туалет! – скомандовал главный, прикручивая глушитель к пистолету. – Двое – на кухню, двое – в спальню, спрячьтесь под кровать. Кто-нибудь да умочит этого русского шпиона!
Сам главный с тремя диверсантами двинулся к залу, где был накрыт стол.
В зале царило оживленное веселье. Инициированная Борманом, который подложил кнопку Шелленбергу, началась драка между Гиммлером, Герингом и Геббельсом. Пьяный адъютант Гиммлера Фриц пил со Штирлицем на брудершафт, приговаривая:
– Я восхищаюсь вами, господин штандартенфюрер! Вы – мой идеал контрразведчика!
Главный диверсант гадко ухмыльнулся и прицелился в Штирлица из пистолета. Вдруг кто-то тронул его сзади за плечо:
– Подожди, приятель!
Диверсант оглянулся и от неожиданности выронил пистолет. Его люди куда-то исчезли, а перед ним стоял улыбающийся Штирлиц с кастетом на правой руке. Диверсант глянул в зал. Там тоже сидел Штирлиц, которому Мюллер наливал стопочку коньяка. У диверсанта поехало перед глазами и с глупой мыслью – «Близнецы!» – он сполз по стене.
– Эй, эй! – вскричал Штирлиц. – Не умирай пока! Мы потом тебя сами убьем! А сейчас скажи, вас было десять, где остальные?
– Двое – в спальне, – заплетающимся языком прошептал диверсант. – Двое – на кухне, двое – в туалете…
– Купер, убери этого козла, – скомандовал Штирлиц. Агент Купер тут же распылил диверсанта на атомы. Затем они прошлись на кухню, в спальню и в туалет, где сделали то же самое с оставшимися людьми Кальтенбруннера.
– Неплохо сработано, – молвил Штирлиц в туалете. – Теперь можно уматывать, вот только я схожу по-большому, раз уж мы в сортире.
– Штирлиц, сюда может войти настоящий Штирлиц, – заметил агент Купер. – Давайте, перейдем на всякий случай в женский туалет?
– Хорошо, – не стал спорить Штирлиц. – Тем более, что тут кончилась туалетная бумага.
Они вышли из мужского туалета и зашли в женский. Только за ними закрылась дверь, как в коридоре появился настоящий Штирлиц, который направлялся в туалет, где он прятал рацию. Штирлиц хотел послать радиограмму в Центр. За русским разведчиком, скрываясь, полз английский агент, переодетый в женщину. Англичанин давно уже следил за Штирлицем и мечтал завербовать его в «Интеллижент сервис», и, наконец, он подобрался к Штирлицу так близко, как только возможно. Агент приник ухом к двери туалета и включил на запись магнитофон.
Через некоторое время Штирлиц, которому так и не удалось связаться с Центром, вышел из туалета, ударив английского агента дверью по носу. Стеная от боли, английский агент в свою очередь вполз в туалет.
Затем в коридоре появился потный Борман. Партайгеноссе зашел в мужской туалет и отпрянул, наткнувшись на переодетого женщиной английского агента, который пил портвейн, забытый Штирлицем.
– П-пардон, мадам, – сказал Борман и, решив, что у Штирлица перепутаны таблички на дверях туалетов, зашел в женский.
Раздался визг, громкий звук пощечины, и Борман вылетел из туалета с отпечатком ладони на правой щеке, не успев даже сообразить, кто его ударил.
«Левша», – подумал Борман и, обиженно сопя, пошел в сад.
– Ловко ты его, – похвалил Штирлиц. – И завизжал очень натурально!
– Это я, чтобы женщину изобразить, – агент Купер потер ушибленную левую руку и взглянул на Штирлица. – Туалет-то женский!
Штирлиц мыл руки и насвистывал «Прощание славянки».
– Ну, пошли, – сказал русский разведчик, выключая воду.
– Кстати, Штирлиц, – заметил Купер, следуя за разведчиком, – если день рождения у местного Штирлица, то и у вас тоже. Поздравляю!
– Спасибо, дружище, – Штирлиц пожал Куперу руку. – Я и забыл.
И они покинули дачу, где перепившиеся гости уже спали, а Штирлиц сидел у камина и при свете торшера в который раз перечитывал любимые строки русского поэта Есенина.
– Садись, Купер, – пригласил он. – Моя дача далеко, не пешком же топать!
– Какое примитивное средство передвижения, – брезгливо молвил агент Купер, в то время как Штирлиц заводил машину. Мотор прокашлялся и нехотя заурчал. Запахло бензином.
Через полчаса они остановились на высоком холме неподалеку от дачи Штирлица. Агент Купер вышел из машины и начал осматривать окрестности в рентгентовый бинокль, который позволял смотреть даже сквозь стены.
– Вижу людей в черной форме, – доложил он.
– Это эсэсовцы. Идиот Шелленберг неизвестно зачем приказал окружить дачу, чтобы, видишь ли, застать меня врасплох.
– Их много. Сидят на деревьях, в кустах, двое – на крыше. У входа стоит автобус.
– На нем пастор Шлаг привез женщин, – пояснил Штирлиц. – Среди них была парочка неплохих экземпляров. Из одной Мюллер потом сделал себе экономку. У нее была роскошная грудь. Как две казахстанских дыни! Ты пробовал казахстанские дыни?
– Вижу вас. Рядом какой-то толстяк в длинной черной одежде.
– Это пастор Шлаг.
– Вы держите в руках бутылку шампанского.
– Да, – сказал Штирлиц, закуривая. – Сейчас появится бронетранспортер с верхушкой Рейха. Козлы! Представляешь, они увели на складе новенький с иголочки бронетранспортер и подарили мне на день рождения. Гиммлер ограбил свой собственный склад, а потом хотел свалить на меня. Вот, мол, у Штирлица на даче стоит бронетранспортер со склада, значит, и все остальное он украл! – Штирлиц рассмеялся. – Но они опоздали. Не так-то просто подставить Штирлица! Я к тому времени уже загнал этот бронетранспортер одному арабскому шейху!
– Появился бронетранспортер! – объявил Купер. – О, Штирлиц, вижу отряд людей в пятнистой форме защитного цвета. Они сливаются с деревьями и кустарником и незаметно двигаются к даче. Десять человек.
– Это они! – обрадовался Штирлиц, тоже вылезая из машины. – Люди Кальтенбруннера! Его лучшие, натренированные диверсанты! Пошли, Купер.
Они бросили краденный автомобиль на холме и побежали к даче. Купер на ходу приготовил распылитель, а Штирлиц надел кастет, который на самом деле был лазерным мечом.
На даче уже начинался пир. Офицеры Рейха с радостными воплями рассаживались за столом и обнимали женщин, которых привез для Штирлица пастор Шлаг.
Агенты Кальтенбруннера по-пластунски подползли к дому. Самый главный обмотал руку полотенцем и локтем разбил стекло. Открыв защелки окна, диверсанты один за другим скрылись в доме.
– Двое – в туалет! – скомандовал главный, прикручивая глушитель к пистолету. – Двое – на кухню, двое – в спальню, спрячьтесь под кровать. Кто-нибудь да умочит этого русского шпиона!
Сам главный с тремя диверсантами двинулся к залу, где был накрыт стол.
В зале царило оживленное веселье. Инициированная Борманом, который подложил кнопку Шелленбергу, началась драка между Гиммлером, Герингом и Геббельсом. Пьяный адъютант Гиммлера Фриц пил со Штирлицем на брудершафт, приговаривая:
– Я восхищаюсь вами, господин штандартенфюрер! Вы – мой идеал контрразведчика!
Главный диверсант гадко ухмыльнулся и прицелился в Штирлица из пистолета. Вдруг кто-то тронул его сзади за плечо:
– Подожди, приятель!
Диверсант оглянулся и от неожиданности выронил пистолет. Его люди куда-то исчезли, а перед ним стоял улыбающийся Штирлиц с кастетом на правой руке. Диверсант глянул в зал. Там тоже сидел Штирлиц, которому Мюллер наливал стопочку коньяка. У диверсанта поехало перед глазами и с глупой мыслью – «Близнецы!» – он сполз по стене.
– Эй, эй! – вскричал Штирлиц. – Не умирай пока! Мы потом тебя сами убьем! А сейчас скажи, вас было десять, где остальные?
– Двое – в спальне, – заплетающимся языком прошептал диверсант. – Двое – на кухне, двое – в туалете…
– Купер, убери этого козла, – скомандовал Штирлиц. Агент Купер тут же распылил диверсанта на атомы. Затем они прошлись на кухню, в спальню и в туалет, где сделали то же самое с оставшимися людьми Кальтенбруннера.
– Неплохо сработано, – молвил Штирлиц в туалете. – Теперь можно уматывать, вот только я схожу по-большому, раз уж мы в сортире.
– Штирлиц, сюда может войти настоящий Штирлиц, – заметил агент Купер. – Давайте, перейдем на всякий случай в женский туалет?
– Хорошо, – не стал спорить Штирлиц. – Тем более, что тут кончилась туалетная бумага.
Они вышли из мужского туалета и зашли в женский. Только за ними закрылась дверь, как в коридоре появился настоящий Штирлиц, который направлялся в туалет, где он прятал рацию. Штирлиц хотел послать радиограмму в Центр. За русским разведчиком, скрываясь, полз английский агент, переодетый в женщину. Англичанин давно уже следил за Штирлицем и мечтал завербовать его в «Интеллижент сервис», и, наконец, он подобрался к Штирлицу так близко, как только возможно. Агент приник ухом к двери туалета и включил на запись магнитофон.
Через некоторое время Штирлиц, которому так и не удалось связаться с Центром, вышел из туалета, ударив английского агента дверью по носу. Стеная от боли, английский агент в свою очередь вполз в туалет.
Затем в коридоре появился потный Борман. Партайгеноссе зашел в мужской туалет и отпрянул, наткнувшись на переодетого женщиной английского агента, который пил портвейн, забытый Штирлицем.
– П-пардон, мадам, – сказал Борман и, решив, что у Штирлица перепутаны таблички на дверях туалетов, зашел в женский.
Раздался визг, громкий звук пощечины, и Борман вылетел из туалета с отпечатком ладони на правой щеке, не успев даже сообразить, кто его ударил.
«Левша», – подумал Борман и, обиженно сопя, пошел в сад.
– Ловко ты его, – похвалил Штирлиц. – И завизжал очень натурально!
– Это я, чтобы женщину изобразить, – агент Купер потер ушибленную левую руку и взглянул на Штирлица. – Туалет-то женский!
Штирлиц мыл руки и насвистывал «Прощание славянки».
– Ну, пошли, – сказал русский разведчик, выключая воду.
– Кстати, Штирлиц, – заметил Купер, следуя за разведчиком, – если день рождения у местного Штирлица, то и у вас тоже. Поздравляю!
– Спасибо, дружище, – Штирлиц пожал Куперу руку. – Я и забыл.
И они покинули дачу, где перепившиеся гости уже спали, а Штирлиц сидел у камина и при свете торшера в который раз перечитывал любимые строки русского поэта Есенина.
Глава 10
Засада этажом выше
– Это безобразие! – гремел Кальтенбруннер. – Десять человек, десять самых натренированных диверсантов не в состоянии убрать какого-то паршивого Штирлица!
Люди Кальтенбруннера, которых он собрал для проработки в своем кабинете, смущенно молчали.
– И главное, мало того, что не убрали Штирлица, но еще и сами исчезли в неизвестном направлении!
– Может быть, – робко сказал один из людей Кальтенбруннера, – они, провалив дело, испугались вашего гнева и уехали из страны?
– Правильно испугались! – вскричал Кальтенбруннер. – Я б их расстрелял на месте из крупнокалиберного пулемета. Я бы их повесил вверх ногами и отрубил их глупые головы! Я бы разнес их на мелкие кусочки из фаустпатрона! Идиоты! Десять уродов не справились с одним кретином!
– Похоже, «идиоты», «уроды» и «кретины» – это любимые слова этого господина, – заметил агент Купер, наблюдая со Штирлицем эту сцену на портативном экране, встроенном в его чемоданчик. – А по-моему, он сам – идиот, урод и кретин.
– Ты прав, – согласился Штирлиц. – Странно, что в Рейхе его считают одним из самых умных и дальновидных офицеров.
– Это показатель общего уровня ума в Рейхе, – сказал Купер.
Тем временем Кальтенбруннер излагал своим сотрудникам новый план.
– Надо устроить засаду у него в доме. Для этого необходимо дождаться, когда он выйдет, засесть на лестничной площадке этажом выше его квартиры и, когда Штирлиц будет возвращаться, закидать сверху гранатами. Это мой гениальный план. Если вы и его провалите, всех расстреляю три раза!
Кальтенбруннер остановился перед одним из своих агентов. Это был его лучший агент по имени Клаус. Этот агент выполнял задания своего хозяина в Испании, Алжире, Советском Союзе. Санта-Клаусом прозвали его друзья-диверсанты за то, что каждое дело этого агента было настоящим «подарком» для врагов Рейха и Кальтенбруннера!
– Уж ты-то меня не подведешь, Клаус? – спросил Кальтенбруннер. – Ты мой самый классный агент! Надеюсь, хоть ты не исчезнешь даже при провале!
– Так точно! – воскликнул Санта-Клаус, преданно пожирая глазами начальника.
– Устрой этому козлу Штирлицу отличную засаду!
– Так точно!
– Что ж, – сказал агент Купер, закрывая чемодан. – А мы, пожалуй, устроим засаду на их засаду.
Через час они были в доме, где жил настоящий Штирлиц. Поднявшись на этаж выше своего, Штирлиц расположился на широком подоконнике, поставив рядом с собой сумку с несколькими бутылками пива, купленного по дороге. О край подоконника русский разведчик открыл бутылку, пиво вспенилось и полилось на пол. Штирлиц приложился к горлышку и, блаженно зажмурившись, с наслаждением выпил полбутылки.
«Нет, что бы вы не говорили, – вспомнил он слова господина Мюллера, – а баварское пиво в три раза лучше жигулевского!»
Черт побери! Он бы сейчас не отказался попробовать жигулевского, чтобы освежить в памяти его вкус. «Вкус Родины, – подумал Штирлиц, – это вкус пива, которое на этой Родине пьют!»
– Штирлиц, – позвал агент Купер, который смотрел на дверь квартиры Штирлица в лестничный проем. – Вы вышли из квартиры с рюкзаком пустых бутылок.
На лестнице послышался характерный звон и слова песни «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», которую настоящий Штирлиц невнятно напевал себе под нос.
– За пивом пошел, – сказал Штирлиц. – Я быстро вернусь, в Германии почему-то никогда не было очередей.
– Значит, сейчас появятся люди Кальтенбруннера.
– Мы ждем, – лаконично ответил Штирлиц и открыл новую бутылку.
Хлопнула входная дверь, послышались голоса. Агент Купер приготовил распылитель, сняв его с предохранителя. Но это были всего лишь подростки. Трое светловолосых юнцов, совсем еще зеленых, с нашивками «Гитлерюгенда» на рукавах. Этакие молоденькие фашистики. Истинные арийцы с голубыми глазами. И с ними симпатичная девушка лет семнадцати. Подобно Штирлицу, подростки расположились на подоконнике двумя этажами ниже, один забренчал на гитаре, двое других откупорили бутылку дешевого портвейна и разлили по картонным стаканчикам. Гитарист рассказал похабный анекдот, парни весело заржали, а девушка покраснела и глупо захихикала.
– Черт! – в сердцах молвил Купер, убирая свое смертоносное оружие.
– Это какие-то дети.
– Это не дети, Купер. Это – пионеры, – сказал Штирлиц. – Фашисты все содрали с Советского Союза. Их гестапо – это слабый аналог нашего НКВД, концлагеря – полностью как у нас, только погода потеплее, «Гитлерюгенд» – один в один пионерская организация имени Владимира Ильича Ленина…
Дверь в подъезд опять хлопнула. На этот раз раздался топот подкованных сапог. Это были люди Кальтенбруннера. Штирлиц открыл еще бутылку, Купер снова приготовил распылитель.
Людей Кальтенбруннера было пятеро. Четверо тащили тяжеленный ящик с гранатами, а лучший агент Кальтенбруннера Санта-Клаус нес большой ручной пулемет.
– Уважают они вас, – усмехнулся агент Купер. – Несут ящик гранат туда, где хватило бы одной, да еще и пулеметик прихватили, вдруг вы после ящика гранат уцелеете!
– Им не поможет ни одна граната, ни ящик гранат, ни пулемет, – равнодушно сказал Штирлиц, пьющий пиво. – Пусть хоть фаустпатрон притащат!
– Папаша! – обратился один из подростков к человеку с пулеметом. – Закурить не найдется?
– Заткнись, ублюдок! – злобно бросил Санта-Клаус, показывая пареньку огромный волосатый кулак. – А то будешь иметь дело с Кальтенбруннером!
Парень предусмотрительно последовал совету и заткнулся.
Люди Кальтенбруннера прошли мимо квартиры Штирлица и, тяжело дыша, начали подниматься на этаж, где их уже поджидал агент Купер.
– Привет, ребята! – весело поздоровался Штирлиц. – Закурить не найдется?
Люди Кальтенбруннера от неожиданности уронили ящик и застыли с раскрытыми ртами.
«Чего с ними разговаривать?» – подумал Купер и нажал на курок. Люди Кальтенбруннера, включая Санта-Клауса, на которого так надеялся господин Кальтенбруннер, исчезли, как не было, остался только ящик с гранатами. Штирлиц слез с подоконника, взял одну гранату и подкинул на ладони.
– Наши, – сказал он. – Советские. Гранаты системы «Ф-1», в просторечии – лимонки. Самая надежная штука. Радиус разлета осколков – двести метров. Купер, захватим ящичек с собой в будущее?
– Зачем он нам нужен? У нас есть гораздо более эффективное оружие!
– Ну, мало ли, – Штирлиц положил гранату в карман. – Лишний ящик хороших гранат еще никому не мешал. Захватим, а?
– Только если вы сами его понесете, – согласился агент Купер.
– Да? – Штирлиц призадумался. – Тогда фиг с ним. Распыляй.
Купер уничтожил ящик и убрал распылитель.
Опять хлопнула дверь и чей-то радостный голос воскликнул:
– Вот в этом подъезде и живет мой друг Штирлиц! С ним-то мы и выпьем нашу бутылочку коньяка! Если, конечно, люди Кальтенбруннера его еще не убрали.
– А он правда русский шпион? – робко спросил женский голос.
– О! Он такой крутой, что может быть чьим угодно шпионом, не только русским, но и своим собственным! – радостный голос заржал. – Представляешь, шпионить не для какой-то страны, а для себя лично!
– Это Айсман, – улыбнулся Штирлиц. – Болтун. Старая халява! А ведь я, действительно, занимался разведкой для себя лично, а не для кого-то там! Просто мне это нравилось!
– Эй, папаша! – остановил Айсмана подросток на подоконнике. – Закурить не найдется?
– Ты кого папашей назвал, засранец? – доброжелательно отозвался Айсман. – Давно в гестапо не попадал? Смотри у меня!
Айсман с двумя накрашенными красотками подошел к двери Штирлица и нажал на кнопку звонка. Не получив ответа, Айсман посверкал единственным глазом и, достав связку отмычек, открыл дверь.
– Прошу! – повел он рукой. – Чувствуйте себя, как дома, но не забывайте, что вы в гостях!
И, снова заржав, Айсман закрыл за собой дверь.
– Это ваш друг? – поинтересовался Купер.
Штирлиц задумался.
– Ну, можно сказать, что и друг, – наконец молвил он. – Мы с ним не один пуд соли съели. И не один литр пива выпили. Последний раз я его видел на Канарских островах, где он, разбогатев, купил трехэтажную виллу.
Снова стукнула дверь. В подъезд вошел настоящий Штирлиц с рюкзаком, полным бутылками пива. Приклеив окурок «Беломора» к облупленной стене, русский разведчик начал неторопливо подниматься по лестнице.
– Папаша! Закурить не найдется! – привычно потребовал подросток из «Гитлерюгенда».
Штирлиц остановился и протянул юному фашисту папиросу.
– А теперь спичку! – скомандовал юнец, обрадованный, что на этот раз его не послали.
Штирлиц терпеливо протянул коробок.
Обнаглевший юнец прикурил и, выпендриваясь перед девчонкой, снова спросил:
– А что у тебя в рюкзаке?
– Пиво.
– Снимай рюкзак!
– Слушайте, Штирлиц, – спросил агент Купер у Штирлица. – Как вы терпите, они же нарываются?
– Ты думаешь, я терплю? – улыбнулся Штирлиц и глянул сверху на самого себя. – Сейчас…
– Долго еще ждать? – наглел парнишка, пока Штирлиц из прошлого все так же неторопливо снимал рюкзак.
Русский разведчик отвесил нахалу звонкую оплеуху и сшиб с подоконника. Затем подхватил за шкирку и мощным пинком отправил вниз по ступенькам. Двое других испуганно бросились вверх по лестнице, но Штирлиц успел их схватить за одежду. Стукнув подростков лбами, Штирлиц повторил ту же процедуру, что и с первым негодяем. Подростки скатились по ступенькам и, открыв дверь головой, вылетели на улицу.
– Сколько лет? – поинтересовался русский разведчик у девушки.
– Семнадцать…
– Пиво будешь? Пошли.
И настоящий Штирлиц вместе с девушкой скрылся в своей квартире, откуда слышался женский смех и голос Айсмана, рассказывающий анекдоты.
– Что ж, – сказал Штирлиц из будущего, – на сегодня дело сделано. Пойдем пить пиво в «Три поросенка».
– А Штирлиц с Айсманом туда не заявятся?
– Нет! Мы с Айсманом сейчас поедем на футбол, там произойдет небольшая драка, меня заберут в полицию, а потом отправят в психиатрическую лечебницу.
– Вас в лечебницу? Вы что, с ума сойдете?
– По ошибке, – пояснил Штирлиц. – Глупые полицейские не поверят, что я – Штирлиц, решат, что у меня мания величия. Ну, и отправят в дурдом. А в дурдоме было классно! Там я пообщался с такой симпатичненькой медсестрой…
– А на футболе с вами ничего не произойдет? Вдруг Кальтенбруннер туда пошлет своих людей?
– Да нет, мы же на футбол поедем стихийно, никто об этом и знать-то не будет.
– А во время матча? Пока команды будут играть, агенты Кальтенбруннера могут ему доложить о вас, он пошлет своих людей.
– Не успеют доложить, – Штирлиц махнул рукой. – Не так уж долго будут играть команды. Я забью гол, а потом нас быстро скрутят и отправят в полицию.
– А в этом дурдоме не может случиться покушения?
– В дурдоме? – задумался Штирлиц. – Знаешь, Купер, помнится, там был один Кальтенбруннер…
– Так надо его посетить!
– Посетим, – согласился русский разведчик. – Но время у нас есть, давай, пообедаем в «Трех поросятах»!
И агенты из будущего направились в кабачок «Три поросенка».
Люди Кальтенбруннера, которых он собрал для проработки в своем кабинете, смущенно молчали.
– И главное, мало того, что не убрали Штирлица, но еще и сами исчезли в неизвестном направлении!
– Может быть, – робко сказал один из людей Кальтенбруннера, – они, провалив дело, испугались вашего гнева и уехали из страны?
– Правильно испугались! – вскричал Кальтенбруннер. – Я б их расстрелял на месте из крупнокалиберного пулемета. Я бы их повесил вверх ногами и отрубил их глупые головы! Я бы разнес их на мелкие кусочки из фаустпатрона! Идиоты! Десять уродов не справились с одним кретином!
– Похоже, «идиоты», «уроды» и «кретины» – это любимые слова этого господина, – заметил агент Купер, наблюдая со Штирлицем эту сцену на портативном экране, встроенном в его чемоданчик. – А по-моему, он сам – идиот, урод и кретин.
– Ты прав, – согласился Штирлиц. – Странно, что в Рейхе его считают одним из самых умных и дальновидных офицеров.
– Это показатель общего уровня ума в Рейхе, – сказал Купер.
Тем временем Кальтенбруннер излагал своим сотрудникам новый план.
– Надо устроить засаду у него в доме. Для этого необходимо дождаться, когда он выйдет, засесть на лестничной площадке этажом выше его квартиры и, когда Штирлиц будет возвращаться, закидать сверху гранатами. Это мой гениальный план. Если вы и его провалите, всех расстреляю три раза!
Кальтенбруннер остановился перед одним из своих агентов. Это был его лучший агент по имени Клаус. Этот агент выполнял задания своего хозяина в Испании, Алжире, Советском Союзе. Санта-Клаусом прозвали его друзья-диверсанты за то, что каждое дело этого агента было настоящим «подарком» для врагов Рейха и Кальтенбруннера!
– Уж ты-то меня не подведешь, Клаус? – спросил Кальтенбруннер. – Ты мой самый классный агент! Надеюсь, хоть ты не исчезнешь даже при провале!
– Так точно! – воскликнул Санта-Клаус, преданно пожирая глазами начальника.
– Устрой этому козлу Штирлицу отличную засаду!
– Так точно!
– Что ж, – сказал агент Купер, закрывая чемодан. – А мы, пожалуй, устроим засаду на их засаду.
Через час они были в доме, где жил настоящий Штирлиц. Поднявшись на этаж выше своего, Штирлиц расположился на широком подоконнике, поставив рядом с собой сумку с несколькими бутылками пива, купленного по дороге. О край подоконника русский разведчик открыл бутылку, пиво вспенилось и полилось на пол. Штирлиц приложился к горлышку и, блаженно зажмурившись, с наслаждением выпил полбутылки.
«Нет, что бы вы не говорили, – вспомнил он слова господина Мюллера, – а баварское пиво в три раза лучше жигулевского!»
Черт побери! Он бы сейчас не отказался попробовать жигулевского, чтобы освежить в памяти его вкус. «Вкус Родины, – подумал Штирлиц, – это вкус пива, которое на этой Родине пьют!»
– Штирлиц, – позвал агент Купер, который смотрел на дверь квартиры Штирлица в лестничный проем. – Вы вышли из квартиры с рюкзаком пустых бутылок.
На лестнице послышался характерный звон и слова песни «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», которую настоящий Штирлиц невнятно напевал себе под нос.
– За пивом пошел, – сказал Штирлиц. – Я быстро вернусь, в Германии почему-то никогда не было очередей.
– Значит, сейчас появятся люди Кальтенбруннера.
– Мы ждем, – лаконично ответил Штирлиц и открыл новую бутылку.
Хлопнула входная дверь, послышались голоса. Агент Купер приготовил распылитель, сняв его с предохранителя. Но это были всего лишь подростки. Трое светловолосых юнцов, совсем еще зеленых, с нашивками «Гитлерюгенда» на рукавах. Этакие молоденькие фашистики. Истинные арийцы с голубыми глазами. И с ними симпатичная девушка лет семнадцати. Подобно Штирлицу, подростки расположились на подоконнике двумя этажами ниже, один забренчал на гитаре, двое других откупорили бутылку дешевого портвейна и разлили по картонным стаканчикам. Гитарист рассказал похабный анекдот, парни весело заржали, а девушка покраснела и глупо захихикала.
– Черт! – в сердцах молвил Купер, убирая свое смертоносное оружие.
– Это какие-то дети.
– Это не дети, Купер. Это – пионеры, – сказал Штирлиц. – Фашисты все содрали с Советского Союза. Их гестапо – это слабый аналог нашего НКВД, концлагеря – полностью как у нас, только погода потеплее, «Гитлерюгенд» – один в один пионерская организация имени Владимира Ильича Ленина…
Дверь в подъезд опять хлопнула. На этот раз раздался топот подкованных сапог. Это были люди Кальтенбруннера. Штирлиц открыл еще бутылку, Купер снова приготовил распылитель.
Людей Кальтенбруннера было пятеро. Четверо тащили тяжеленный ящик с гранатами, а лучший агент Кальтенбруннера Санта-Клаус нес большой ручной пулемет.
– Уважают они вас, – усмехнулся агент Купер. – Несут ящик гранат туда, где хватило бы одной, да еще и пулеметик прихватили, вдруг вы после ящика гранат уцелеете!
– Им не поможет ни одна граната, ни ящик гранат, ни пулемет, – равнодушно сказал Штирлиц, пьющий пиво. – Пусть хоть фаустпатрон притащат!
– Папаша! – обратился один из подростков к человеку с пулеметом. – Закурить не найдется?
– Заткнись, ублюдок! – злобно бросил Санта-Клаус, показывая пареньку огромный волосатый кулак. – А то будешь иметь дело с Кальтенбруннером!
Парень предусмотрительно последовал совету и заткнулся.
Люди Кальтенбруннера прошли мимо квартиры Штирлица и, тяжело дыша, начали подниматься на этаж, где их уже поджидал агент Купер.
– Привет, ребята! – весело поздоровался Штирлиц. – Закурить не найдется?
Люди Кальтенбруннера от неожиданности уронили ящик и застыли с раскрытыми ртами.
«Чего с ними разговаривать?» – подумал Купер и нажал на курок. Люди Кальтенбруннера, включая Санта-Клауса, на которого так надеялся господин Кальтенбруннер, исчезли, как не было, остался только ящик с гранатами. Штирлиц слез с подоконника, взял одну гранату и подкинул на ладони.
– Наши, – сказал он. – Советские. Гранаты системы «Ф-1», в просторечии – лимонки. Самая надежная штука. Радиус разлета осколков – двести метров. Купер, захватим ящичек с собой в будущее?
– Зачем он нам нужен? У нас есть гораздо более эффективное оружие!
– Ну, мало ли, – Штирлиц положил гранату в карман. – Лишний ящик хороших гранат еще никому не мешал. Захватим, а?
– Только если вы сами его понесете, – согласился агент Купер.
– Да? – Штирлиц призадумался. – Тогда фиг с ним. Распыляй.
Купер уничтожил ящик и убрал распылитель.
Опять хлопнула дверь и чей-то радостный голос воскликнул:
– Вот в этом подъезде и живет мой друг Штирлиц! С ним-то мы и выпьем нашу бутылочку коньяка! Если, конечно, люди Кальтенбруннера его еще не убрали.
– А он правда русский шпион? – робко спросил женский голос.
– О! Он такой крутой, что может быть чьим угодно шпионом, не только русским, но и своим собственным! – радостный голос заржал. – Представляешь, шпионить не для какой-то страны, а для себя лично!
– Это Айсман, – улыбнулся Штирлиц. – Болтун. Старая халява! А ведь я, действительно, занимался разведкой для себя лично, а не для кого-то там! Просто мне это нравилось!
– Эй, папаша! – остановил Айсмана подросток на подоконнике. – Закурить не найдется?
– Ты кого папашей назвал, засранец? – доброжелательно отозвался Айсман. – Давно в гестапо не попадал? Смотри у меня!
Айсман с двумя накрашенными красотками подошел к двери Штирлица и нажал на кнопку звонка. Не получив ответа, Айсман посверкал единственным глазом и, достав связку отмычек, открыл дверь.
– Прошу! – повел он рукой. – Чувствуйте себя, как дома, но не забывайте, что вы в гостях!
И, снова заржав, Айсман закрыл за собой дверь.
– Это ваш друг? – поинтересовался Купер.
Штирлиц задумался.
– Ну, можно сказать, что и друг, – наконец молвил он. – Мы с ним не один пуд соли съели. И не один литр пива выпили. Последний раз я его видел на Канарских островах, где он, разбогатев, купил трехэтажную виллу.
Снова стукнула дверь. В подъезд вошел настоящий Штирлиц с рюкзаком, полным бутылками пива. Приклеив окурок «Беломора» к облупленной стене, русский разведчик начал неторопливо подниматься по лестнице.
– Папаша! Закурить не найдется! – привычно потребовал подросток из «Гитлерюгенда».
Штирлиц остановился и протянул юному фашисту папиросу.
– А теперь спичку! – скомандовал юнец, обрадованный, что на этот раз его не послали.
Штирлиц терпеливо протянул коробок.
Обнаглевший юнец прикурил и, выпендриваясь перед девчонкой, снова спросил:
– А что у тебя в рюкзаке?
– Пиво.
– Снимай рюкзак!
– Слушайте, Штирлиц, – спросил агент Купер у Штирлица. – Как вы терпите, они же нарываются?
– Ты думаешь, я терплю? – улыбнулся Штирлиц и глянул сверху на самого себя. – Сейчас…
– Долго еще ждать? – наглел парнишка, пока Штирлиц из прошлого все так же неторопливо снимал рюкзак.
Русский разведчик отвесил нахалу звонкую оплеуху и сшиб с подоконника. Затем подхватил за шкирку и мощным пинком отправил вниз по ступенькам. Двое других испуганно бросились вверх по лестнице, но Штирлиц успел их схватить за одежду. Стукнув подростков лбами, Штирлиц повторил ту же процедуру, что и с первым негодяем. Подростки скатились по ступенькам и, открыв дверь головой, вылетели на улицу.
– Сколько лет? – поинтересовался русский разведчик у девушки.
– Семнадцать…
– Пиво будешь? Пошли.
И настоящий Штирлиц вместе с девушкой скрылся в своей квартире, откуда слышался женский смех и голос Айсмана, рассказывающий анекдоты.
– Что ж, – сказал Штирлиц из будущего, – на сегодня дело сделано. Пойдем пить пиво в «Три поросенка».
– А Штирлиц с Айсманом туда не заявятся?
– Нет! Мы с Айсманом сейчас поедем на футбол, там произойдет небольшая драка, меня заберут в полицию, а потом отправят в психиатрическую лечебницу.
– Вас в лечебницу? Вы что, с ума сойдете?
– По ошибке, – пояснил Штирлиц. – Глупые полицейские не поверят, что я – Штирлиц, решат, что у меня мания величия. Ну, и отправят в дурдом. А в дурдоме было классно! Там я пообщался с такой симпатичненькой медсестрой…
– А на футболе с вами ничего не произойдет? Вдруг Кальтенбруннер туда пошлет своих людей?
– Да нет, мы же на футбол поедем стихийно, никто об этом и знать-то не будет.
– А во время матча? Пока команды будут играть, агенты Кальтенбруннера могут ему доложить о вас, он пошлет своих людей.
– Не успеют доложить, – Штирлиц махнул рукой. – Не так уж долго будут играть команды. Я забью гол, а потом нас быстро скрутят и отправят в полицию.
– А в этом дурдоме не может случиться покушения?
– В дурдоме? – задумался Штирлиц. – Знаешь, Купер, помнится, там был один Кальтенбруннер…
– Так надо его посетить!
– Посетим, – согласился русский разведчик. – Но время у нас есть, давай, пообедаем в «Трех поросятах»!
И агенты из будущего направились в кабачок «Три поросенка».
Глава 11
Несколько размышлений о природе времени
– Знаешь, Купер, – задумчиво сказал Штирлиц, когда они на очередной машине, украденной Штирлицем, ехали к психиатрической лечебнице имени Второго съезда НСДАП. – Очень странно, но я не помню, чтобы профессор Плейшнер подходил ко мне в сорок третьем году и рассказывал о заговоре Кальтенбруннера. Ведь ты сказал, что если бы мы сюда не прилетели, то настоящий Штирлиц узнал бы об этом. А настоящим Штирлицем был в свое время я. Получается, что и в мое время уже прилетали Штирлиц с Купером, которые спасали меня от козней Кальтенбруннера?
– Время – это загадочная субстанция, – покачал головой агент Купер. – Вполне возможно, из-за нашего прилета изменилось будущее, а значит и вы. И в результате, вы просто не помните, что профессор Плейшнер вас предупреждал.
– Значит, по-твоему, я бы об этом должен был помнить, когда вы только-только оживили меня?
– Вероятно, да. А, прилетев сюда, вы сами будущее изменили и больше таких воспоминаний у вас нет.
– Но я же точно помню, что я ничего подобного не помнил. Иначе бы я сюда не полетел, дабы не подвергать себя в прошлом опасности.
– Все это весьма запутанно, Штирлиц, – агент Купер зачем-то покрутил пальцем у виска. – Я вас предупреждал об опасностях путешествия во времени. Недаром, первый указ, который издал Великий Император после изобретения машины времени, был указ о запрещении путешествий в прошлое.
– Нет, – упрямо заявил русский разведчик. – Я бы такого предупреждения не забыл. Значит, было предопределено, что мы из будущего прибудем в прошлое.
– Вы хотите сказать, что все предопределено? – спросил Купер.
– Ну да. По-моему, все изменения, которые могут произвести люди из будущего, уже и так были. То есть Штирлиц и Купер уже прилетали и спасали Штирлица из прошлого, поэтому Штирлиц из прошлого, то есть я, оживленный вами в будущем, и не помнил никаких предупреждений, из-за чего и полетел без особых раздумий в прошлое.
– Время – это загадочная субстанция, – покачал головой агент Купер. – Вполне возможно, из-за нашего прилета изменилось будущее, а значит и вы. И в результате, вы просто не помните, что профессор Плейшнер вас предупреждал.
– Значит, по-твоему, я бы об этом должен был помнить, когда вы только-только оживили меня?
– Вероятно, да. А, прилетев сюда, вы сами будущее изменили и больше таких воспоминаний у вас нет.
– Но я же точно помню, что я ничего подобного не помнил. Иначе бы я сюда не полетел, дабы не подвергать себя в прошлом опасности.
– Все это весьма запутанно, Штирлиц, – агент Купер зачем-то покрутил пальцем у виска. – Я вас предупреждал об опасностях путешествия во времени. Недаром, первый указ, который издал Великий Император после изобретения машины времени, был указ о запрещении путешествий в прошлое.
– Нет, – упрямо заявил русский разведчик. – Я бы такого предупреждения не забыл. Значит, было предопределено, что мы из будущего прибудем в прошлое.
– Вы хотите сказать, что все предопределено? – спросил Купер.
– Ну да. По-моему, все изменения, которые могут произвести люди из будущего, уже и так были. То есть Штирлиц и Купер уже прилетали и спасали Штирлица из прошлого, поэтому Штирлиц из прошлого, то есть я, оживленный вами в будущем, и не помнил никаких предупреждений, из-за чего и полетел без особых раздумий в прошлое.