Автор неизвестен. Цветы Ямабуки: Шедевры поэзии хайку "серебряного" века (конец ХIХ-начало XX Вв.)

Танэда Сантока, умерший накануне вступления Японии в "большую войну",
являет собой пример последнего дзэнского поэта-странника, свободного от всех
условностей и ограничений своей непростой эпохи, от всех искусственных
напластований традиции и фракционных литературных пристрастий. Жизнь этого
неприкаянного бродяги, чьим кумиром всегда оставался Басе, служит как бы
переходным звеном от многих поколений дзэнских мастеров и подвижников
прошлого к послевоенному поколению американских поэтов-хиппи, скитавшихся по
японским островам в жажде обрести _сатори_.
Выходец из отдаленной провинции, Сантока в восемнадцать лет перебрался
в Токио и поступил на литературный факультет университета Васэда только
затем, чтобы через год бросить учебу, полностью отдавшись сочинению _хайку_.
Семейство Танэда к тому времени полностью разорилось, и неудачливый школяр
пустился бродяжничать без гроша в кармане, попутно слагая стихи. На острове
Кюсю в монастыре Хоондзи он постригся в монахи и снова отправился
странствовать с ритуальной дзэнской плошкой для милостыни в руках. Некоторое
время он жил в горной хижине в родной префектуре Ямагути. Затем снова
последовали годы странствий. На склоне лет поэт-скиталец нашел пристанище на
родине Масаока Сики, неподалеку от города Мацуяма, в уединенном приюте,
который он назвал Иссоан - Убежище одинокой былинки. Хотя среди любителей и
знатоков _хайку_ Сантока еще при жизни пользовался репутацией
виртуоза-эксцентрика, многие его книги стихов и путевые очерки увидели свет
только после смерти поэта. Его посмертная слава превзошла все ожидания.
Свитки со стихами и каллиграфическими надписями Сантока стали желанной
добычей коллекционеров и литературных музеев. О нем было написано
множество серьезных исследований, что, впрочем, вряд ли обрадовало бы самого
поэта. Ведь он всегда чурался мирских соблазнов, не искал популярности,
стремился жить сообразно с бегом облаков и током вод. Свою душу, заключенную
в лапидарных строках "неправильных", неканонических _хайку_, как и свою
бренную плоть, он считал органической частью Природы. Простота его
сочинений порой может показаться чрезмерной, но нельзя забывать, что перед
нами чистейший образец дзэнского искусства, где в простом таится сложное, в
малом - великое, в пустоте - наполненность:

Ликорис цветет -
и помереть невозможно
в такую пору!..

Естественный ход развития движения _хайку_ - в начале века должен был
привести и привел в конце концов к появлению новых течений и групп,
отпочковавшихся от магистральной школы "Хототогису" во главе с Такахама
Кеси. К концу 20-х годов среди вольнодумцев выделялась фигура Мидзухара
Сюоси - в прошлом одного из ведущих поэтов "Хототогису" и верного
сподвижника Кеси. Пресытившись пейзажной лирикой в стиле "цветов и птиц",
Сюоси выступил за решительное обновление жанра. В предисловии к сборнику
_хайку_ "Кацусика" Сюоси постулировал две возможные концепции восприятия
природы, два пути для поэта: "Один - это добиваться полной верности природе,
отключая собственный дух-разум, другой - при всем уважении к природе
сохранять независимое восприятие и мышление". Он выступал за
"очеловечивание" _хайку_, считая, что одной "правды природы" недостаточно
для истинного лирика, чья конечная цель - создание высокой "литературной
правды", основанной на силе воображения.

Жизнь моя!
Наедине с хризантемой
замру в тишине...

Став во главе журнала "Асиби" ("Подбел"), Сюоси снискал немало
сторонников среди поэтов _хайку_, которые стремились к расширению
возможностей жанра. Однако его энтузиазма хватило ненадолго, и уже к началу
сороковых годов он почти полностью отошел от поэзии, переключившись на
литературоведческие изыскания.
Вторая мировая война фактически положила конец славной эпохе японского
Серебряного века. Правда, традиционные жанры не только уцелели, но и были
широко использованы официозной пропагандой для насаждения "исконно
японских духовных ценностей". Многие поэты были вынуждены прямо или косвенно
сотрудничать с милитаристскими властями, что нанесло ощутимый ущерб их
репутации в глазах публики. Былые поэтические сообщества распались или
изменились до неузнаваемости. Вскоре после войны поэзию _хайку_ и _танка_
захлестнул шквал "демократизации", вызвавший к жизни мириады любительских
кружков в среде рабочих, крестьян и служащих. Прежние критерии чистой лирики
_хайку_ оказались размыты, профессионалы растворились в массе дилетантов, и
сочинение _хайку_ с тенденцией к "интернационализации без границ" по сути
дела превратилось из высокого искусства в досужую забаву. Однако творения
мастеров Серебряного века не были забыты, навсегда оставшись в сокровищнице
японской поэтической классики.

ЦВЕТЫ ЯМАБУКИ

ШЕДЕВРЫ ПОЭЗИИ ХАЙКУ "СЕРЕБРЯНОГО" ВЕКА

^TМАСАОКА СИКИ^U


ИЗ "РУКОПИСНОГО СОБРАНИЯ ХАЙКУ"*

ВЕСНА

x x x

Протопал малыш
по зелени вешнего луга -
пятки мелькают...

x x x

Опустился нежданно
бумажный змей с высоты
в маленький дворик...

x x x

Короткая ночь.
Слышу - будто бы под подушкой
грохочет поезд...

x x x

Через забор
заглянул потихоньку - а там
мак опадает...

x x x

Красная слива* -
облетевшие лепестки
собираю с циновки...

ЛЕТО

На ложе болезни

Четыре - ворона...
Пять - чирикают воробьи...
Светлеет летняя ночь...

x x x

Спит человек,
а светлячок летает
под москитной сеткой...

x x x

Уползает в нору
змея - как ярко над нею
ликорис алеет!..

x x x

Днем на глади пруда
мирно спят водяные птицы.
Какая тишь!


Во время болезни

Кресло подвину,
чтоб колени касались ее -
цветущей розы!..

x x x

Устали глаза
любоваться цветением розы -
больной, я выбрался в сад...

x x x

Рисую розу -
цветок рисовать легко,
а листья трудно...

x x x

Благоухают
розы в саду у меня -
заснуть не в силах...

x x x

Неожиданный гром -
от испуга и удивленья
поднялся с ложа...

x x x

Мой палисадник -
здесь впервые сегодня расцвел
цветок пиона...

x x x

Только два лепестка
опало - и как изменилась
форма пиона!..

x x x

Нарисован пион -
тушь и кисти так и остались
лежать на блюде*...

x x x

Вот так, наверно,
яблоко съем - и умру
перед пионом...

x x x

Через поле иду.
Опустив мотыги, крестьяне
на меня глазеют...

x x x

Родные края.
Если б мама жила здесь нынче!
Моти в лотосовом листе...

x x x

Встрепенулся ночью -
с тихим шорохом наземь упал
цветок вьюнка...

x x x

У тропки вижу
землянику - и мимо спешу:
вечер уж близок.

ОСЕНЬ

x x x

Какая жалость!
Вот уж начали увядать
куклы из хризантем*...

x x x

Глициний цветы.
Ведь совсем уж скоро начнутся
затяжные ливни...


Осень

Слышно, как пес
пришел и воду лакает.
Холод ночной...

x x x

Дыханье больного
так неровно в осенний день -
москитная сетка...

ЗИМА

x x x

На улице снег
сечет плащи из соломы -
путники идут...

x x x

Новый календарь.
Где-то в пятом месяце, знаю,
день моей смерти*...

x x x

Купил и принес
новую зимнюю шапку -
да что-то в ней не то...

РАЗНОЕ

Сочинил однажды к ночи, постукивая по
дну коробки с присланными рукописями
хайку*

Просмотрел
три тысячи новых хайку -
съел две хурмы...


После моей смерти

Пусть рассказывают:
мол, любил он слагать трехстишья
о том, как кушал хурму...

x x x

Хаги, мискант!
Хоть мне их уже и не видеть
в будущем году...

x x x

День кончины Басе *.
Не пошел на поминовенье -
в одиночестве ем хурму...

x x x

Больной-то больной,
а вишь - до отвала наелся
жареных каштанов!..


Примечание к альбому, в котором
рисовал с натуры фрукты

Начал этот альбом,
изобразив на картине
зеленые сливы.

x x x

Писать с натуры
гораздо трудней баклажан,
нежели тыкву...


После того, как закончил рисовать
фрукты в альбоме

Кончил рисовать,
но после обеда не спится -
до того устал...

x x x

Как славно бродить
целый день по осеннему долу!
Всюду хаги в цвету.

ИЗ ЦИКЛА "ШЕСТЬ СЯКУ НА ЛОЖЕ БОЛЕЗНИ"

x x x

Пион облетел.
За долгие дни скопилась
на тушечнице пыль...


^TКАВАХИГАСИ ХЭКИГОДО^U

ИЗ КНИГИ "НОВЫЕ ХАЙКУ"

x x x

Один за другим
вслед за сливою зацветают
персик и абрикос...

x x x

Поет соловей.
От долины к долине несется
вешних вод журчанье...

x x x

"Ну, выплыви же!
Ну, выплыви!" - я повторяю.
Чирок на пруду...

x x x

Маленький паучок
прогрыз материнскую сумку
и выползает...

x x x

Густая роса -
поутру вся шерстка намокла
на груди у оленя...

x x x

Осенняя буря,
всю влагу небес исчерпав,
помчалась дальше...

x x x

На крупе вола
примостился мальчишка-погонщик.
Мелкий мокрый снег...

x x x

Персики цветут
после вешнего половодья
в деревне Дзицука...

x x x

Облачный пик
вдруг предстал в багряном сиянье -
солнце заходит...

x x x

Весна холодна.
В глубине заливного поля
стаи облаков...

x x x

Выйдя из дома,
отошел на пять-шесть шагов.
Весенний ветер...

x x x

В поле деревце сливы.
Вижу издали, как человек
ветку ломает...

x x x

У Великого Будды*
под утро намокла рука -
роса на вишнях...

x x x

Огромный храм.
Летний ливень хлещет и хлещет -
не утихает...

x x x

Майские дожди -
даже школа сегодня закрыта
в горной деревушке...

x x x

Маленький куст
с цветком распустившейся розы
посадил в горшочек...

x x x

Словно черный корабль,
проплывает неторопливо
горный пик в облаках...

x x x

Не желает улитка
из раковины выползать -
ветер осенний...

x x x

Убрали тутовник.
Нынче время жать коноплю
в маленькой деревушке...

ИЗ КНИГИ "ВЕСНА, ЛЕТО, ОСЕНЬ, ЗИМА"

x x x

На ветках айвы
так пышно цветы распустились!
Под ними - фиалки...

x x x

С холма Коганэ
в долину съезжаю на бричке -
мискант и хаги...

x x x

В полдень у моря
брожу меж сосновых стволов -
холод пробирает...

x x x

Воды Тама-реки
успокоились после разлива.
Груши в цвету...

x x x

Устали люди
колесо водяное крутить -
посадка риса*...

x x x

Долина Куро.
Зелень сосен, лотосов цвет.
Утренняя буря.

x x x

Маленький домик -
все окрестности заросли
летним кипарисом*...

x x x

У больного на столике
мисо и прочая снедь -
зябко отчего-то...

x x x

Пареной репы
с соевым творогом съел -
и сижу уныло...

x x x

Посреди полей
затерялось святилище Сума*
под сенью вишен...

x x x

Путешественник!
В Пса вижу на зимнем поле
стаю снежных цапель...

x x x

Лиственница
стоит одиноко, печально.
Красные стрекозы...

x x x

Прохладно цикаде
на широком древесном листе -
свежий ветер дует...

x x x

Я один пассажир
в этой виды видавшей лодке.
Уж год на исходе...

x x x

Вешнее утро.
Нынче у каллиграфа лицо
на кисть похоже!..

x x x

День Науки* настал.
Шуршат под руками шелка
старинных свитков...

x x x

В солнечных бликах
на ветках лавра глазки -
порывы ветра...

x x x

Пахнуло летом -
ветер гонит высокий прилив.
Бабочки вьются...

x x x

В Нара* вернулся -
а там ждет цветущий подбел*!
Уезжал любоваться цветами*.

x x x

Трехдневный месяц.
Как печально ночное свиданье
в лодке на реке!..

x x x

На фоне луны
дым чернеет, вздымаясь клубами -
городское небо...

x x x

Забрезжил рассвет.
Белеют цветами деревья
на росистом лугу...

x x x

Клич соколиный -
он будто бы ветром дохнул,
срывая листья...

x x x

Косят овес -
как дрожат колоски, что повыше,
в утренней росе!..

x x x

Праздник в деревне.
Багрянцем горят фонари.
Дальний зов оленя...

x x x

Закопченный очаг
и гнездо над ним отыскала
ласточка весною...

x x x

Домишко в деревне,
где все жители плавят воск...
Опадает ива.

ИЗ КНИГИ "СОБРАНИЕ ХАЙКУ НОВОГО НАПРАВЛЕНИЯ"

x x x

Прохладная тень
под вишнями в парке у моря,
и вот - разлука...

x x x

Цикада упала,
бьет крылышками на песке -
зной еще сильнее...

x x x

На луг выхожу.
Осыпается мак - над цветами
пролетают цапли...

x x x

Сорокопут
меж деревьев близ дома порхает,
щебечет звонко...

x x x

Варю картошку.
В безмолвном просторе Вселенной
ребенок плачет...

x x x

Всю долгую ночь,
пока я сочиняю хайку,
жена моя шьет...

x x x

У меня под ногами
цыплята пищат и пищат
в траве росистой...

x x x

Дом без ворот -
для ночлега избрали болото
дикие гуси...


^TТАКАХАМА КПСИ^U

ВЕСНА

(вторая луна - четвертая луна)

x x x

Ранней весной
подле дома гуляю в саду,
за калитку не выходя...

x x x

Холода весною -
сосен прямые стволы
над песками взметнулись ввысь...

x x x

Смотрят издалека
на остатки снега в долине
дровосеки со склонов гор...

x x x

Под натиском ветра,
во дворах растопившего снег,
громко хлопают створки ворот...

x x x

С поля вернулся отец,
на росток пшеницы случайный
во дворе наступив...

x x x

Наконец-то весна
иву старую преобразила
в нашем горном селенье.

x x x

Хари-гора вдалеке,
а рядом - храм Амадэра,
сливовым цветом сокрыт...

x x x

Вот так и застынь,
как стала сейчас - под сенью
сливы в алом цвету!


Гуляю в парке Кайко

О алая слива!
Как мил твой весенний наряд
мне, пришедшему издалека!

x x x

Ты со мной говоришь,
а сама все ближе подходишь
к сливе в алом цвету...

x x x

О тишина!
Так громко льется над долом
соловьиная трель...

x x x

Случайно заглянешь
в лачугу на склоне горы -
а там наряжают кукол*...

x x x

Перед Праздником кукол
от жестокого снежного вихря
сотрясается дом...

x x x

В горном селенье
цветы для Праздника кукол -
сережки ивы...

x x x

Праздничное сакэ
белое и густое,
словно вареный рис.

x x x

Драчливые петухи
через речку перемахнули -
от людей подальше...

x x x

Наконец превратился
снегопад весенний - и вот
рассеялась белая мгла.

x x x

Вешние воды
заглянули в гости к девчушке,
что живет в низовьях реки...

x x x

Замедли шаги
перед звонким ручьем на лугу,
что вешние воды мчит!

x x x

Неужели и впрямь
вы еще журчите в долине,
о вешние воды?..

x x x

С грустью смотрел я,
как металась перед дождем
ласточек стая...

x x x

Ливень прошел,
но по-прежнему не спадает
духота весенней ночи...

x x x

Кажется мне,
будто ласточки в поднебесье
наделены душой...

x x x

О, какая тишь!
Дождь весенний в саду поливает
нераскрывшиеся цветы...

x x x

Как же мог он с собой
черную мглу принести,
ливень весенний?!

x x x

Влажно чернеют
тени на рыхлой земле
в вешнюю пору...

x x x

От весеннего ливня
так все потемнело вокруг -
не видно ни зги!..

x x x

Сколько весен еще
прошумит над старым курганом!
Камелии куст...

x x x

Под зеленью крон,
все в пятнышках тени, белеют
камелий цветы...

x x x

В узеньком переулке
примостились с обеих сторон
лавки торговцев рассадой...

x x x

Словно лес, поднялись
на утес над гладью морскою
камелий цветы...

x x x

Орхидеи весной
тоскуют по горному солнцу
незапамятных дней...


Любуюсь загородными дворцами Кацура
и Сюгакуин

Нестерпимо блестит
над крышей Кацура солнце -
весенний рассвет...


Храм Реандзи*

Подле храма в саду
вечно будет стоять на закате
камень "Закатное солнце*...

x x x

Облака по весне -
будто огромная груда
драгоценных камней...

x x x

Вкруг деревни сошлись,
по склонам гор прилепившись,
яблони в вешнем цвету...

x x x

Закрываю глаза -
и вижу те вешние ночи,
вижу юность мою...

x x x

Купил я к столу
моллюсков "Весенний месяц" -
и в небо взглянул...

x x x

Печально поникнув,
о годах вспоминаю былых,
сокрытых мглою...

x x x

Солнце садится -
головастики в темной воде
снуют без конца...

x x x

Бумажный фонарь -
гляжу, как под ветром ночным
опадают с вишен цветы...

x x x

Пересекаю
реку дум своих долгих - и снова
дождь лепестков...

x x x

Вот и не стало
цветов, что с ветвей облетали,
не познав увяданья...

x x x

Смотрю на маяк,
что вознесся над купою вишен
в белоснежном цвету...

x x x

Перед шумной толпой
закрыты ворота храма -
вишни цветут в тиши...

x x x

То утонут в цветах,
то блеснут меж стволов сосновых
светлые нити дождя...

x x x

Сердце мое
там, в кипени вешних садов -
скорее туда!

x x x

Все в лиловых цветах,
поле редькой засажено густо -
храм Дайтокудзи...

x x x

Ветер весенний!
Друга за плечи обняв,
стою на холме...

x x x

На переправе
ямабуки глядят из воды -
будто бы тонут...

x x x

Ветвь дикой розы
в руках у меня согнулась
и сломалась под ветром...

x x x

Верно, нам не прожить
без тревоги, без вечной печали
по весне уходящей...

x x x

Скорбеть о весне -
о жизни своей быстротечной
безнадежно скорбеть...

ЛЕТО

(пятая луна - седьмая луна)

x x x

Заглядевшись на солнце,
незаметно забрел я в сад -
а там пионы в цвету!

x x x

Хоть и зовется
цветок этот "белый пион" -
в нем алых прожилок сеть...

x x x

Торговец рассадой,
разложив в переулке товар,
зазывает на голоса...

x x x

Там, вдалеке,
подросших саженцев листья
шелестят на ветвях...

x x x

И вдруг предо мной
город в праздничной суматохе -
Восточные горы...

x x x

Навевает печаль
вид этой "столичной травы"
на лугу заброшенном Уда...

x x x

Сердце мое
порой беззаботно алеет,
словно маковый цвет...

x x x

Хижину эту,
что стоит на тропе луговой,
я назвал бы "Обитель роз"...