Страница:
И найти захочешь кров,
Для бесчисленных пристанищ
Хватит места у ручьев;
От усталости врачуя,
Воды стан твой охладят,
А рокочущие струи
В сон отрадный погрузят.
А потом под ношей дичи,
Вожделенной сей добычи,
К замку ты направишь путь,
Коий я вблизи построю
И надеюсь, что душою
Там ты сможешь отдохнуть.
Все же, дочь, ты виновата -
Слишком поров твой суров:
Презирать негоже брата,
Что сильнее всех богов
Красотой твоею редкой
Многих он берет в полон,
Но рукой своею меткой
И тебя настигнет он.
О, внемли увещеваньям,
Ибо он нацелил с тщаньем
Грозной стрелки острие -
Он стрелой в тебя ударит
И воителю подарит {40}
Сердце жаркое твое.
Тем отмстит он за Поэта,
Что из Рима к нам пришел {41},
Чьи страданья без привета
Твой оставил произвол.
Знай, Амур тебя научит
Выносить несчастий гнет,
Горестей уздой замучит,
Тяжкой упряжью забот:
Часто будешь ты метаться
От заката, может статься,
И до утренних лучей
Тенью по лесам бездомной,
Вся дрожа от неги томной,
От Амуровых бичей.
Защищать себя возьмешься,
Но предстанешь не женой -
Рыцарем ты наречешься
И с копьем поскачешь в бой.
Вижу: ты громишь надменно
Дюжих конных без числа,
Что похвастались мгновенно
Даму выбить из седла;
В грудь копьем их ударяешь,
Вмиг из седел вышибаешь,
С легкостью верша сей труд;
А они, стеная в муке,
С жалким видом тянут руки
И шатаясь прочь бредут.
Но за подвиги от брата
Кара ждет тебя страшна:
От военных дел в расплату
Будешь ты отрешена.
Ты победы не умножишь,
В новый бой не поспешишь -
Наземь ты оружье сложишь
И гордыню усмиришь,
Чтобы впредь не мчались в страхе
И не ползали во прахе
Все отважные мужи,
Что, едва тебя встречали,
Тотчас с криком покидали
Боевые рубежи.
От меча ты отвернешься,
Платье женское надев,
К играм сладостным вернешься,
Сложишь сладостный напев.
И поэтов восхищенных,
Сладкопевцев шумный рой
Воспоет в стихах ученых
Совершенный образ твой.
Песнь Маро {42} и Лафонтена {43}
Вместе с песнею Мулена {44}
Дерзостный подхватит Сэв {45},
Чей могучий гром словесный
Сотрясает свод небесный,
К звездам молнией взлетев.
Все же их воображенье
Так тебя не воспоет,
Как поэта вдохновенье,
Что от волн к тебе придет
Невеликой речки Клана {46},
Чей безбурный ток простер
На прибрежье невозбранно
Трав невянущих ковер.
Будешь музою поэта
Для потомков ты воспета;
Благодарен он судьбе:
Лишь ему дана по праву
Честь воздать земную славу
Полной мерою тебе.
Оцени же чутким сердцем
Песнопевца дивный труд:
Песни те единоверцам
Радость вечную несут.
Кто воспел тебя, счастливый,
Тот бессмертен навсегда,
Ведь ни Лавр и ни Олива
Не завянут никогда.
Так Буше {47} своей хвалою
Имя ангела благое {48}
Для веков запечатлил:
Образ ангельского лика,
Что красою полн великой,
В храме славном поместил".
Завершило это слово
Речь милейшей из богинь,
И повозка уж готова
С нею взвиться в неба синь.
Голубки порхали нежно,
Колесницу ввысь влекли,
Трепетаньем крыл неспешно
Отрываясь от земли.
Тут Луиза пробудилась,
Всей душою подивилась
Сна вещаньям своего;
И не знала: сон столь странный -
Правда, иль игра обмана,
Иль иное волшебство.
Стан и лик ее прелестный,
Твердость грудей, ясность глаз,
Нежных взоров свет небесный,
Лба белеющий атлас,
Смех, что с губ слетает звонко,
Лоно - алавастр точь-в-точь -
Говорят нам, что лионка -
Царственной Киприды дочь.
Удаль же и непокорность,
Смелость, храбрость и проворность,
Все сметающий порыв,
Мощь руки и превосходство
С Богом войн дают ей сходство:
Верно, был отцом Градив.
Но высокая ученость,
К знаньям всяческим любовь
И ко всем искусствам склонность
Выдают иную кровь:
Стих премудрый, ухищренный,
Что красавица поет.
С плеском лютни утонченной
Съединяя слов полет,
Целомудрие, что явно
Неразлучно с девой славной, -
Все уму о том твердит,
Что родство ее законно
С чадами благой Латоны {49}
Иль с семейством аонид {50}.
Надлежит нам верить все же
Тем таинственным словам,
Что вещают, сон тревожа,
Боги в час полночный нам.
Так пришел Гектор к Энею {51},
Не нарушив крепкий сон,
Речью долгою своею
Всю судьбу поведал он.
Так грядущее таящий
Образ ум тревожит спящий,
Проступая в смутном сне.
Сон, что бредом нам казался,
Но в дальнейшем оправдался,
Подтвержденьем служит мне.
Все же нам окончить дело
Ныне, лира, час пробил.
Ты не все сказать сумела,
Но вложила весь свой пыл.
Рокот арфы Ариона {52},
Волновавший моря гладь,
Чары Нимфы из Лиона
Не способен передать,
Равно как и вся музыка
Рати лирников великой,
Что столетьями цвела
В Греции, царю, иль граду,
Иль стране даря отрады
Несравненны без числа.
При составлении примечаний нами были использованы следующие издания:
Oeuvres de Louise Labe, publiees par Ch. Boy. P., 1887; это издание
положено в основу перевода.
Labe L. Oeuvres completes / Ed. par E. Giudici. Geneve, 1981;
O'Connor D. Louise Labe: Sa vie et son oeuvre. P., 1926;
Zamaron F. Louise Labe. Dame de Franchise. P., 1968;
Berriot K. Louise Labe. La Belle Rebelle etle Francois nouveau. P.,
1985.
В тексте примечаний названные источники обозначаются лишь именем автора
издания.
Пользуемся случаем, дабы выразить признательность М. Л. Гаспарову,
оказавшему деятельную помощь нашей работе.
Автор сонета - Жак Пелетье дю Ман (1517-1582), поэт и теоретик поэзии,
математик, медик, ученый-гуманист, учитель Пьера де Ронсара. В качестве
домашнего врача и воспитателя детей маршала де Коссе-Бриссака с 1546 до 1557
г., ненадолго отлучаясь, жил в Лионе, где сблизился с Морисом Сэвом Луизой
Лабе и лионскими гуманистами. Уже в его сборнике "Поэтических сочинений"
("Oeuvres Poetiques", 1547) есть несколько стихотворений, явно адресованных
лионской поэтессе (см.: Zamaron F. Р. 191-197), а в небольшом цикле его
стихов ("Opuscules"), опубликованном в Лионе в 1555 г. у того же издателя,
что и книга сочинений Луизы Лабе, помещена "Ода Луизе Лабе, Лионке". Начиная
оду с описания прелестей лионских дам, средь которых Луиза Лабе "Сияет как
Луна в ночи // На фоне слабого света звезд", П. дю Ман большую часть
стихотворения посвящает прославлению ее поэтического дара и заключает оду
следующими строками:
Sus doncq, mes vers, louez cete Louise;
Soiez, ma plume, a la louer soumise,
Puisqu' ele a merite,
Maugre le terns fuitif, d'etre menee
Dessus le vol de la Fame Ampannee
A I'lmmortalite,
(Так хвалите же, стихи мои, Луизу,
И будь, перо мне, подчинено тому, чтобы ее хвалить,
Ибо она удостоилась
Вопреки времени быстротечному быть вознесенной
Высоким летом Крылатой Славы
К Бессмертию),
Возможно, что и героиней его 86 любовных сонетов цикла "Наивысшая Любовь"
("Amour des Amours", 1555) была Луиза Лабе,
1 Большинство исследователей (Брего дю Лю, Проспер Бланшемен, Шарль Буа
и др.) полагали, что эта греческая ода написана Антуаном Де Баифом
(1532-1589), одним из талантливейших поэтов Плеяды. Им написаны и другие
стихи в честь Луизы Лабе - "Послание к друзьям.." и "К ней же..." (см. с.
125-128; 129-131 наст. изд.). Однако А. Картье в своей статье "Поэты Луизы
Лабе" писал, что лишь один поэт из окружения Луизы Лабе - Пелетье дю Ман,
превосходно знавший греческий язык, - мог решиться написать оду по-гречески
(см.: Cartier A. Les poetes de Louise Labe // Revue d'Histoire litteraire de
la France. 1894. T. 1. P. 433). He исключают авторства П. дю Мана и
современные "лабеведы" (Ф. Замарон, К. Беррьо).
2 ...мучилась страстью // К Фаону... - Имеется в виду легенда о любви
Сафо к юноше-красавцу Фаону с о. Лесбос. Отвергнутая им, она покончила с
собой, бросившись со скалы в море. Эта легенда была широко известна прежде
всего из "Героид" (XV) Овидия.
3 Бегством, его была сражена... - Продолжая сравнение Луизы Лабе с
Сафо, автор напоминает о том, что Оливье де Маньи, возлюбленный лионской
поэтессы, тоже покинул ее, уехав в Рим.
1 Автор этой латинской оды - Антуан Фюме, лионский гуманист и крупный
политический деятель, член Королевского совета, друг Мориса Сэва, О. де
Маньи и Г. Обера (см. примеч. 1 к "Похвалам Даме Луизе Лабе из Лиона").
Познакомился с Луизой Лабе предположительно в конце 30-х годов в доме брата
Мориса Сева, где собирался кружок просвещенных людей пь рода и где бывала
Луиза Лабе. Очевидно, А. Фюме принимал участие и в занятиях Л. Лабе античной
литературой и ранее других мог оценить талант будущей поэтессы, что
подтверждается и в написанном им "Сонете А. Ф. Р. к Д. Л. Л. ..." (см. с.
139 наст. изд.). Ода написана в подражание "Поцелуям" Иоанна Секунда (см.
примеч. к XVIII сонету Л. Лабе). Однако непосредственным источником для
Фюме, возможно, послужила латинская эпиграмма на тему Иоанна Секунда
писателя-гугенота Теодора де Беза (1519-1605) "In basium Candidae" ("На
поцелуй Красавицы"), опубликованная в 1533 г. в Лионе (Theodore de Beze,
Epigrammata. Lyon, 1533. P. 109).
2 Геликониды... - т. е. Музы, обитавшие на горе Геликон (Средняя
Греция).
3 ...лавроносный бог... - т. е. Аполлон.
4 ...струя Диркеи... - река в Фивах, на родине греческого поэта
Пиндара.
5 ...кекропийской... - т.е. аттической (по имени легендарного царя
Кекропа, завоевавшего Аттику).
ЛАБЕ ИЗ ЛИОНА
1 Стихотворение подписано девизом "Non si non la", который стоит под
двумя сонетами, обрамляющими поэму Мориса Сэва "Микрокосм" ("Microcosme",
1562). Характерно, что даже учитель Луизы Лабе неверно называет ее
сочинение, так как все современники воспринимали "дебат" Л. Лабе на фоне
наиболее распространенного прозаического жанра того времени - "диалога" (см.
нашу статью, с. 220, 222 и след.). О роли М. Сэва в формировании творческой
личности Л. Лабе см. нашу статью, с. 195.
1 Инициалы, которыми подписан сонет, - П. Д. Т. - принадлежат Понтюсу
де Тийару (1521-1605), поэту, одной из "звезд" ронсаровской Плеяды. Был
знаменит и как автор сочинений о музыке, философии и математике. Вместе с
Морисом Сэвом и Пелетье дю Маном он создал в Лионе кружок поэтов, называемый
"Sodalicium" ("Содружество"), где разрабатывались способы соединения в
поэтическом творчестве поэзии, музыки и математики. По образцу этого кружка
Жан-Антуан де Баиф (см. примеч. к стих. "О песнях Луизы Лабе") в 1570 г.
создаст в Париже свою Академию поэзии и музыки. Этот сонет был включен П. де
Тийаром в III книгу его цикла "Любовных заблуждений" ("Erreurs amoureuses".
Ill, 12), изданного в 1555 г. у ЗКана де Турна, издателя книги Луизы Лабе.
Очевидно, что П. де Тийар был близко знаком с Луизой Лабе, а некоторые
исследователи (Д. О'Коннор, А. Жанде и др.) полагают, что на-зитея, героиня
его любовных стихотворений, не кто иная, как Прекрасная Канатчица.
2 Лаэртид - т. е. Одиссей, сын царя Итаки Лаэрта. Об Одиссее,
избежавшем коварства сладкоголосых сирен, увлекающих мореплавателей к
гибельным скалам, см.: Одиссея. XII, 166-200.
1 Автор неизвестен. Предполагают, что им мог быть Оливье де Маньи (см.:
"Berriot К. Р. 116). Портрет, о котором идет речь в сонете (см. с. I),
принадлежит Пьеру Воэрьо (Pierre Woeriot, 1530-1589), известному граверу на
дереве и меди, золотых дел мастеру из Лотарингии. Получив художественное и
гуманитарное образование в Италии и приехав в Лион в 1554 г., он издал в
1556 г. книгу своих гравюр, среди которых есть и его автопортрет (см. ил. с.
XXII) и гравюру, на которой запечатлен Лион середины 50-х годов (см. с.
VII).
Портрет Л. Лабе небольшого формата (10,5 X 7 см) был известен
современникам, о чем свидетельствует и данный сонет, но затем был утерян и
обнаружен в Национальной библиотеке лишь в 1871 г. Впервые он был
воспроизведен в издании сочинений Л. Лабе Пьера Бланшемена в 1875 г., но с
"улучшенной копии" портрета Воэрье, сделанной тоже превосходным лионским
гравером Жозефом Дюбуше (1833-1909). Возможно, что портрет Воэрьо
предназначался для одного из изданий сочинений Л. Лабе, но был отвергнут
самой поэтессой, так как на нем она предстает уже зрелой женщиной и отнюдь
не той "божественной Луизой", которая воспевается в стихах, обращенных к
ней.
Эта гравюра послужила моделью для весьма посредственного портрета Л.
Лабе художника С.-А.-О. Сезара (1794-1865), скульптуры поэтессы, сделанной
А.-Ж. Девене в 1886 г., а также для мраморного бюста, выполненного
современным талантливым скульптором Агостино Стагетти в 1965 г. (см. с.
XXXI).
2 Афинянин безвестный. - Имеется в виду легенда о любви грека из Книда.
См. примеч. 105 к "Спору Безумия и Амура",
1 Девиз "Devoir de voir" (букв, "долженствующий видеть"), которым
подписан сонет, принадлежит лионскому поэту Клоду де Тальемону, известному
своим соотечественникам "Рассуждением в честь и во прославление Любви и Дам"
("Discours a l'honneur et l'exaltation de l'Amour et des Dames", 1553), где,
в частности, были высказаны близкие Луизе Лабе идеи о необходимости для
женщин овладевать "знаниями и ученостью". Ему принадлежат и следующие два
сонета, что свидетельствует о том, что К. де Тальемон входил в круг друзей
лионской поэтессы.
2 ...кто на Медузу бросил взгляд... - В оригинале букв, сказано; "Я
оставляю в стороне Медузу и ее красоту, // Что превращала в холодный и
твердый камень // Тех, кто пытался на нее посмотреть... " Т. е. автор хочет
сказать, что он не будет подробно останавливаться на теме роковой власти
взгляда Медузы. Тем самым он указывает на постоянство этого мотива.
Действительно, он стал повсеместным в поэзии Возрождения. Так, Ропсар в 1559
г. в одной из своих од писал без каких-либо разъяснений: "У меня
возлюбленная - странная Горгона" ("J'ai pour maistresse une estrange
Gorgone"), справедливо полагая, что смысл этого образа всем достаточно ясен.
В 6-й строке сонета содержится выделенная заглавными буквами анаграмма
имени Луизы Лабе - Belle a Soy (Loyse Labe), вошедшая в название следующего
сонета "К той, что не только сама для себя прекрасна" ("A celle qui n'est
seulement a soy belle") и фигурирующая также в "Другом сонете, с ней же" в
9-й строке, при переводе утратившей эту анаграмму - О douce Mort (a tous
plus qu'a soy belle).
1 Моей души другую половину... - См. примеч. 33 к "Спору Безумия и
Амура".
1 Сонет подписан девизом "D'Immortelzele" (букв.: "с нескончаемым
усердием"), являющимся анаграммой имени одного из братьев Возель,
принадлежавших к окружению Л. Лабе, - Матье де Возель (Mathieu de
Vauzollos), королевского адвоката города Лиона.
2 Избрав из многих Замыслов сюжет... - Первый катрен является
контаминацией темы двух сонетов Петрарки. Ср. сонет CIX, с. 1-4:
Ее творя, какой прообраз вечный
Природа-Мать взяла за образец
В раю Идей? - чтоб знал земли жилец
Премудрой власть и за стезею Млечной -
Пер. Вяч. Иванова
и сонет VI, с. 1-2:
Кто мирозданье создал, показав,
Что замысел творца не знал изъяна...
Пер. Е. Солоновича
3 Атропа (или Атропос). - См. примеч. 12 к "Спору Безумия и Амура".
1 Автор - известный итальянский поэт Луиджи Аламанни (1495-1559, с 1522
г. неоднократно приезжавший, а после изгнания его из Флоренции в конце 20-х
годов обосновавшийся в Лионе, где он издал свои "Тосканские сочинения"
("Opere Toscane", 1531). Он немало способствовал итальянизации французской
культуры, знакомству с наследием Данте и Петрарки, оказал значительное
влияние на поэтов Плеяды (см.: Hauvetle U. Un exile florentin a la cour de
Franjois I: Luigi Alamannni; sa vie et son oeuvre. P., 1903). Л. Аламании
был в дружеских отношениях с Морисом Сэвом, П. де Тинаром и другими
лионскими просвещенными людьми на окружения Луизы Лабе. Его идентифицируют
со "старым романским поэтом", о несчастной любви которого к Прекрасной
Канатчице идет речь в "Похвалах Даме Луизе Лабе нз Лиона" (см. с. 140 наст.
изд.).
2 Та, кого жадно ждет е свои объятья Рона... - т. е. река Сона, у
слияния которой с Роной стоит г. Лион.
И этот сонет, возможно, написан Л. Аламанни. См.: Boy Ch. P. 194.
1 Некоторые комментаторы (Д. О'Коннор, Ф. Замарон и др.) полагают, что
это стихотворение, тоже написанное по-итальянски, принадлежит флорентийскому
поэту Габриэле Симеони, так же как и Л. Аламанни, приехавшему во Францию и
жившему в Лионе. Он был особенно известен как историк и археолог. В Лионе у
Де Турна, издателя сочинений Л. Лабе, им опубликованы на французском языке
"Извлечения" ("Epitome"), где рассказана история герцогства Феррарского, а
на итальянском - несколько эпиграмм.
2 ...благовонья Сабы. - Саба (или Сава) - древнее царство на юго-западе
Аравии.
1 Многие исследователи считают, что это стихотворение принадлежит
крупнейшему французскому поэту Возрождения Клеману Маро (1495-1544),
неоднократно бывавшему в Лионе (1536, 1537, 1538, 1541) и, несомненно,
близко знавшему Л. Лабе, так как был дружен с Морисом Сэвом и его сестрой
Жанной, воспетой им в том же галантном жанре "подарка" (estrenne) -
короткого стихотворения на случай. Очевидно, что "Дары..." - одно из первых
стихотворений, написанных в честь Луизы Лабе. Карин Беррьо утверждает, что
Л. Лабе была вдохновительницей большей части любовных стихотворений Маро, но
"Дары..." написаны Пелетье дю Маном (Berriot К. Р. 233-235). Однако
аргументов в пользу авторства Маро, на наш взгляд, значительно больше.
2 Но, чтоб воспеть Луизу, слов так мало! - Последние строки почти
дословно повторяют заключительный терцет сонета К. Маро 1539 г. (опубл. в
Лионе в 1543 г.), адресованного "Двум юношам...", лионским поэтам А. дю
Мулену и К. Галану ("A deux jeunes hornmes qui escrivent a sa louange
scavoir Antoine de Moulin et Claude Galland"), где Маро писал:
...louez-moi Loyse
. . . . . . . . . . . . . .
Mais au surplus escrivez hardiment
Ce que voudrez: faillir aucunement
Vous ne sauriez, sinon de trop peu dire,
(...воспойте мне Луизу
. . . . . . . . . . . . . .
Не бойтесь хвал чрезмерных, а иначе
Подстерегать вас будет неудача.
Что слишком мало скажете о ней.)
На этом совпадении К. Беррьо и основывает свое доказательство авторства П.
дю Мана, который, по ее мнению, перелагает строки Маро. Однако
автореминисценции были столь же распространены в поэзии Возрождения, как и
заимствования из чужих сочинений.
К Д. Л. Л. - т. е. к Даме Луизе Лабе.
Автор неизвестен.
1 Казалось бы, авторство О. де Маньи очевидно (строка "Об Оливье вы
вспоминали", упоминание имени Жпвеса, друга Маньи). Однако это послание с
небольшими изменениями (вместо имени Оливье - Баиф, вместо Живеса - Таюро,
друг Ж.-А. де Баифа) включено в III книгу цикла "Любовь к Франсине" ("Amours
de Francine") Ж.-А. де Баифа (см. примеч. к стих. "О песнях Луизы Лабе"),
опубликованного в 1555 г., т. е. в год выхода книги Луизы Лабе. До сих пор
комментаторы не пришли к окончательному решению относительно авторства
?Послания...". Наиболее вероятно, на наш взгляд, что оно написало Банфом,
так как, учитывая манеру Маньи "присваивать" без указания источника чужой
текст, будь то почти дословное воспроизведение сонетов Петрарки, строк и
образов Ронсара, Дю Белле и мн. др., и, напротив, щепетильность Баифа в
отношении к "чужому", вполне вероятно предположить, что Баиф подарил свой
текст Маньи, дабы от успел поместить его в книгу Л. Лабе (см.: Auge-Chiquet
М. La vie, les idees et l'euvre de Jean Antoine de Baif. P., 1909. P. 98).
Сама Луиза Лабе, выпуская в 1556 г. второе "просмотренное и исправленное"
издание своих сочинений, сохранила вариант с именем Маньи, что вполне
объяснимо ее желанием оставить еще одно доказательство его любви к ней. К
Даме новой... - т. е. к Луизе Лабе.
1 Сонет принадлежит О. де Маньи, который включил его в свой сонетный
цикл "Вздохи" ("Soupirs", 1557. XXXII), и является переложением ССХХ сонета
Петрарки ("Onde tolse Amor Того..."):
Земная ль жила золото дала
На эти две косы? С какого брега
Принес Амур слепительного снега
И теплой плотью снежность ожила?
Где розы взял ланит? Где удила
Размерного речей сладчайших бега?
Уст жемчуг ровный? С неба ль мир и нега
Безоблачно-прекрасного чела?
Любови бог! кто, ангел сладкогласный,
Свой чрез тебя послал ей голос в дар?
Не дышит грудь, и день затмится ясный,
Когда поет царица звонких чар...
Какое солнце взор зажгло опасный,
Мне льющий в сердце льдистый хлад и жар?
Пер. Вяч. Иванова
1 Автор - Ж.-Л. до Баиф, который включил его в III книгу "Любви к
Фраисипе". Стихотворений написано в жанре "поцелуев" Иоанна Секунда (си.
примеч. к VII сонету Л. Лабе) и носит чисто литературный характер, так как
скорее всего Бапф не был хорошо злаком с Л. Лабе.
2 О недруг мой прекрасный! - В оригинале употреблено словосочетание "la
belle rebelle" (букв.: "прекрасная врагиня"). Заимствованное у Петрарки и
итальянских петраркистов, оно стало поэтическим клише в любовной лирике
Возрождения. К. Беррьо склонна видеть в этом словосочетании, особенно часто
употреблявшемся у поэтов - почитателей Л. Лабе (К. Маро, Пелетье дю Мана и
др.), анаграмму "La belle le brula" ("красавица его воспламенила") или "Labe
elle le brula" ("Лабе, она его воспламенила"). См.: Berriol К. Annexe II.
1 Это - одно из самых неловких с точки зрения версификации сочинений в
честь Луизы Лабе. Автор рондо неизвестен, но скорее всего оно принадлежит
поэту-маротисту, так как после жанровой реформы Плеяды рондо практиковалось
лишь в кругах исследователей Клемана Маро.
1 Написана О. де Маньи и адресована Антуану Фюме (см. примеч. 1 к стих.
"О поцелуях Луизы Лабе"). Называя друга и покровителя Л. Лабе "Сеньором", т.
е. так, как средневековые куртуазные поэты именовали своих сюзеренов, мужей
воспеваемых ими прекрасных дам, О. до Маньи дает понять, что он считает А.
Фюме своим соперником. О. де Маньи включил ее во вторую книгу своих "Од"
("Odes", 1559), разделив на две: первые 22 строфы составили "Оду к Антуану
Фюме", а шесть последних - "Оду Господину д'Авансону о Времени и Случае...".
2 ...девять аонид-сестер... - т. е. девять Муз.
3 Латинской оды сочиненьем... - т. е. одой "О поцелуях Луизы Лабе" (см.
с. 116).
4 Создатель лиры закругленной... - т. е. Аполлон.
5 Когда герой, рожденный... // В той медной башне... - т. е. Персей, в
греч. миф. сын Данаи и Зевса, проникшего в ее медный терем в виде золотого
дождя. Будучи посланным Полидектом - царем острова Серифа, на котором он жил
с матерью, на поиски Горгоны Медузы, от чьего взгляда все живое превращалось
в камень, Персей убил ее и отсек ей голову, глядя в блестящий щит,
подаренный ему Афиной.
6 Коня крылатого - т. е. Пегаса, родившегося из капель крови из
отсеченной головы Медузы.
7 ...мост... - мост через реку Рону, возле которого находился дом Луизы
Лабе.
8 Фурвьевр (или Форвьевр) - гора, у подножия которой стоит Лион.
9 ...двух потокоо... - т. е. рек Роны и Соны.
10 ...ко мне идет // Медуза... - О клишированности этого образа см.
примеч. 2 к "Сонету" К. де Тальомона (с. 119). Он связан с представлением об
особой значимости взгляда для зарождения любви - идеей, восходящей к Платону
Для бесчисленных пристанищ
Хватит места у ручьев;
От усталости врачуя,
Воды стан твой охладят,
А рокочущие струи
В сон отрадный погрузят.
А потом под ношей дичи,
Вожделенной сей добычи,
К замку ты направишь путь,
Коий я вблизи построю
И надеюсь, что душою
Там ты сможешь отдохнуть.
Все же, дочь, ты виновата -
Слишком поров твой суров:
Презирать негоже брата,
Что сильнее всех богов
Красотой твоею редкой
Многих он берет в полон,
Но рукой своею меткой
И тебя настигнет он.
О, внемли увещеваньям,
Ибо он нацелил с тщаньем
Грозной стрелки острие -
Он стрелой в тебя ударит
И воителю подарит {40}
Сердце жаркое твое.
Тем отмстит он за Поэта,
Что из Рима к нам пришел {41},
Чьи страданья без привета
Твой оставил произвол.
Знай, Амур тебя научит
Выносить несчастий гнет,
Горестей уздой замучит,
Тяжкой упряжью забот:
Часто будешь ты метаться
От заката, может статься,
И до утренних лучей
Тенью по лесам бездомной,
Вся дрожа от неги томной,
От Амуровых бичей.
Защищать себя возьмешься,
Но предстанешь не женой -
Рыцарем ты наречешься
И с копьем поскачешь в бой.
Вижу: ты громишь надменно
Дюжих конных без числа,
Что похвастались мгновенно
Даму выбить из седла;
В грудь копьем их ударяешь,
Вмиг из седел вышибаешь,
С легкостью верша сей труд;
А они, стеная в муке,
С жалким видом тянут руки
И шатаясь прочь бредут.
Но за подвиги от брата
Кара ждет тебя страшна:
От военных дел в расплату
Будешь ты отрешена.
Ты победы не умножишь,
В новый бой не поспешишь -
Наземь ты оружье сложишь
И гордыню усмиришь,
Чтобы впредь не мчались в страхе
И не ползали во прахе
Все отважные мужи,
Что, едва тебя встречали,
Тотчас с криком покидали
Боевые рубежи.
От меча ты отвернешься,
Платье женское надев,
К играм сладостным вернешься,
Сложишь сладостный напев.
И поэтов восхищенных,
Сладкопевцев шумный рой
Воспоет в стихах ученых
Совершенный образ твой.
Песнь Маро {42} и Лафонтена {43}
Вместе с песнею Мулена {44}
Дерзостный подхватит Сэв {45},
Чей могучий гром словесный
Сотрясает свод небесный,
К звездам молнией взлетев.
Все же их воображенье
Так тебя не воспоет,
Как поэта вдохновенье,
Что от волн к тебе придет
Невеликой речки Клана {46},
Чей безбурный ток простер
На прибрежье невозбранно
Трав невянущих ковер.
Будешь музою поэта
Для потомков ты воспета;
Благодарен он судьбе:
Лишь ему дана по праву
Честь воздать земную славу
Полной мерою тебе.
Оцени же чутким сердцем
Песнопевца дивный труд:
Песни те единоверцам
Радость вечную несут.
Кто воспел тебя, счастливый,
Тот бессмертен навсегда,
Ведь ни Лавр и ни Олива
Не завянут никогда.
Так Буше {47} своей хвалою
Имя ангела благое {48}
Для веков запечатлил:
Образ ангельского лика,
Что красою полн великой,
В храме славном поместил".
Завершило это слово
Речь милейшей из богинь,
И повозка уж готова
С нею взвиться в неба синь.
Голубки порхали нежно,
Колесницу ввысь влекли,
Трепетаньем крыл неспешно
Отрываясь от земли.
Тут Луиза пробудилась,
Всей душою подивилась
Сна вещаньям своего;
И не знала: сон столь странный -
Правда, иль игра обмана,
Иль иное волшебство.
Стан и лик ее прелестный,
Твердость грудей, ясность глаз,
Нежных взоров свет небесный,
Лба белеющий атлас,
Смех, что с губ слетает звонко,
Лоно - алавастр точь-в-точь -
Говорят нам, что лионка -
Царственной Киприды дочь.
Удаль же и непокорность,
Смелость, храбрость и проворность,
Все сметающий порыв,
Мощь руки и превосходство
С Богом войн дают ей сходство:
Верно, был отцом Градив.
Но высокая ученость,
К знаньям всяческим любовь
И ко всем искусствам склонность
Выдают иную кровь:
Стих премудрый, ухищренный,
Что красавица поет.
С плеском лютни утонченной
Съединяя слов полет,
Целомудрие, что явно
Неразлучно с девой славной, -
Все уму о том твердит,
Что родство ее законно
С чадами благой Латоны {49}
Иль с семейством аонид {50}.
Надлежит нам верить все же
Тем таинственным словам,
Что вещают, сон тревожа,
Боги в час полночный нам.
Так пришел Гектор к Энею {51},
Не нарушив крепкий сон,
Речью долгою своею
Всю судьбу поведал он.
Так грядущее таящий
Образ ум тревожит спящий,
Проступая в смутном сне.
Сон, что бредом нам казался,
Но в дальнейшем оправдался,
Подтвержденьем служит мне.
Все же нам окончить дело
Ныне, лира, час пробил.
Ты не все сказать сумела,
Но вложила весь свой пыл.
Рокот арфы Ариона {52},
Волновавший моря гладь,
Чары Нимфы из Лиона
Не способен передать,
Равно как и вся музыка
Рати лирников великой,
Что столетьями цвела
В Греции, царю, иль граду,
Иль стране даря отрады
Несравненны без числа.
При составлении примечаний нами были использованы следующие издания:
Oeuvres de Louise Labe, publiees par Ch. Boy. P., 1887; это издание
положено в основу перевода.
Labe L. Oeuvres completes / Ed. par E. Giudici. Geneve, 1981;
O'Connor D. Louise Labe: Sa vie et son oeuvre. P., 1926;
Zamaron F. Louise Labe. Dame de Franchise. P., 1968;
Berriot K. Louise Labe. La Belle Rebelle etle Francois nouveau. P.,
1985.
В тексте примечаний названные источники обозначаются лишь именем автора
издания.
Пользуемся случаем, дабы выразить признательность М. Л. Гаспарову,
оказавшему деятельную помощь нашей работе.
Автор сонета - Жак Пелетье дю Ман (1517-1582), поэт и теоретик поэзии,
математик, медик, ученый-гуманист, учитель Пьера де Ронсара. В качестве
домашнего врача и воспитателя детей маршала де Коссе-Бриссака с 1546 до 1557
г., ненадолго отлучаясь, жил в Лионе, где сблизился с Морисом Сэвом Луизой
Лабе и лионскими гуманистами. Уже в его сборнике "Поэтических сочинений"
("Oeuvres Poetiques", 1547) есть несколько стихотворений, явно адресованных
лионской поэтессе (см.: Zamaron F. Р. 191-197), а в небольшом цикле его
стихов ("Opuscules"), опубликованном в Лионе в 1555 г. у того же издателя,
что и книга сочинений Луизы Лабе, помещена "Ода Луизе Лабе, Лионке". Начиная
оду с описания прелестей лионских дам, средь которых Луиза Лабе "Сияет как
Луна в ночи // На фоне слабого света звезд", П. дю Ман большую часть
стихотворения посвящает прославлению ее поэтического дара и заключает оду
следующими строками:
Sus doncq, mes vers, louez cete Louise;
Soiez, ma plume, a la louer soumise,
Puisqu' ele a merite,
Maugre le terns fuitif, d'etre menee
Dessus le vol de la Fame Ampannee
A I'lmmortalite,
(Так хвалите же, стихи мои, Луизу,
И будь, перо мне, подчинено тому, чтобы ее хвалить,
Ибо она удостоилась
Вопреки времени быстротечному быть вознесенной
Высоким летом Крылатой Славы
К Бессмертию),
Возможно, что и героиней его 86 любовных сонетов цикла "Наивысшая Любовь"
("Amour des Amours", 1555) была Луиза Лабе,
1 Большинство исследователей (Брего дю Лю, Проспер Бланшемен, Шарль Буа
и др.) полагали, что эта греческая ода написана Антуаном Де Баифом
(1532-1589), одним из талантливейших поэтов Плеяды. Им написаны и другие
стихи в честь Луизы Лабе - "Послание к друзьям.." и "К ней же..." (см. с.
125-128; 129-131 наст. изд.). Однако А. Картье в своей статье "Поэты Луизы
Лабе" писал, что лишь один поэт из окружения Луизы Лабе - Пелетье дю Ман,
превосходно знавший греческий язык, - мог решиться написать оду по-гречески
(см.: Cartier A. Les poetes de Louise Labe // Revue d'Histoire litteraire de
la France. 1894. T. 1. P. 433). He исключают авторства П. дю Мана и
современные "лабеведы" (Ф. Замарон, К. Беррьо).
2 ...мучилась страстью // К Фаону... - Имеется в виду легенда о любви
Сафо к юноше-красавцу Фаону с о. Лесбос. Отвергнутая им, она покончила с
собой, бросившись со скалы в море. Эта легенда была широко известна прежде
всего из "Героид" (XV) Овидия.
3 Бегством, его была сражена... - Продолжая сравнение Луизы Лабе с
Сафо, автор напоминает о том, что Оливье де Маньи, возлюбленный лионской
поэтессы, тоже покинул ее, уехав в Рим.
1 Автор этой латинской оды - Антуан Фюме, лионский гуманист и крупный
политический деятель, член Королевского совета, друг Мориса Сэва, О. де
Маньи и Г. Обера (см. примеч. 1 к "Похвалам Даме Луизе Лабе из Лиона").
Познакомился с Луизой Лабе предположительно в конце 30-х годов в доме брата
Мориса Сева, где собирался кружок просвещенных людей пь рода и где бывала
Луиза Лабе. Очевидно, А. Фюме принимал участие и в занятиях Л. Лабе античной
литературой и ранее других мог оценить талант будущей поэтессы, что
подтверждается и в написанном им "Сонете А. Ф. Р. к Д. Л. Л. ..." (см. с.
139 наст. изд.). Ода написана в подражание "Поцелуям" Иоанна Секунда (см.
примеч. к XVIII сонету Л. Лабе). Однако непосредственным источником для
Фюме, возможно, послужила латинская эпиграмма на тему Иоанна Секунда
писателя-гугенота Теодора де Беза (1519-1605) "In basium Candidae" ("На
поцелуй Красавицы"), опубликованная в 1533 г. в Лионе (Theodore de Beze,
Epigrammata. Lyon, 1533. P. 109).
2 Геликониды... - т. е. Музы, обитавшие на горе Геликон (Средняя
Греция).
3 ...лавроносный бог... - т. е. Аполлон.
4 ...струя Диркеи... - река в Фивах, на родине греческого поэта
Пиндара.
5 ...кекропийской... - т.е. аттической (по имени легендарного царя
Кекропа, завоевавшего Аттику).
ЛАБЕ ИЗ ЛИОНА
1 Стихотворение подписано девизом "Non si non la", который стоит под
двумя сонетами, обрамляющими поэму Мориса Сэва "Микрокосм" ("Microcosme",
1562). Характерно, что даже учитель Луизы Лабе неверно называет ее
сочинение, так как все современники воспринимали "дебат" Л. Лабе на фоне
наиболее распространенного прозаического жанра того времени - "диалога" (см.
нашу статью, с. 220, 222 и след.). О роли М. Сэва в формировании творческой
личности Л. Лабе см. нашу статью, с. 195.
1 Инициалы, которыми подписан сонет, - П. Д. Т. - принадлежат Понтюсу
де Тийару (1521-1605), поэту, одной из "звезд" ронсаровской Плеяды. Был
знаменит и как автор сочинений о музыке, философии и математике. Вместе с
Морисом Сэвом и Пелетье дю Маном он создал в Лионе кружок поэтов, называемый
"Sodalicium" ("Содружество"), где разрабатывались способы соединения в
поэтическом творчестве поэзии, музыки и математики. По образцу этого кружка
Жан-Антуан де Баиф (см. примеч. к стих. "О песнях Луизы Лабе") в 1570 г.
создаст в Париже свою Академию поэзии и музыки. Этот сонет был включен П. де
Тийаром в III книгу его цикла "Любовных заблуждений" ("Erreurs amoureuses".
Ill, 12), изданного в 1555 г. у ЗКана де Турна, издателя книги Луизы Лабе.
Очевидно, что П. де Тийар был близко знаком с Луизой Лабе, а некоторые
исследователи (Д. О'Коннор, А. Жанде и др.) полагают, что на-зитея, героиня
его любовных стихотворений, не кто иная, как Прекрасная Канатчица.
2 Лаэртид - т. е. Одиссей, сын царя Итаки Лаэрта. Об Одиссее,
избежавшем коварства сладкоголосых сирен, увлекающих мореплавателей к
гибельным скалам, см.: Одиссея. XII, 166-200.
1 Автор неизвестен. Предполагают, что им мог быть Оливье де Маньи (см.:
"Berriot К. Р. 116). Портрет, о котором идет речь в сонете (см. с. I),
принадлежит Пьеру Воэрьо (Pierre Woeriot, 1530-1589), известному граверу на
дереве и меди, золотых дел мастеру из Лотарингии. Получив художественное и
гуманитарное образование в Италии и приехав в Лион в 1554 г., он издал в
1556 г. книгу своих гравюр, среди которых есть и его автопортрет (см. ил. с.
XXII) и гравюру, на которой запечатлен Лион середины 50-х годов (см. с.
VII).
Портрет Л. Лабе небольшого формата (10,5 X 7 см) был известен
современникам, о чем свидетельствует и данный сонет, но затем был утерян и
обнаружен в Национальной библиотеке лишь в 1871 г. Впервые он был
воспроизведен в издании сочинений Л. Лабе Пьера Бланшемена в 1875 г., но с
"улучшенной копии" портрета Воэрье, сделанной тоже превосходным лионским
гравером Жозефом Дюбуше (1833-1909). Возможно, что портрет Воэрьо
предназначался для одного из изданий сочинений Л. Лабе, но был отвергнут
самой поэтессой, так как на нем она предстает уже зрелой женщиной и отнюдь
не той "божественной Луизой", которая воспевается в стихах, обращенных к
ней.
Эта гравюра послужила моделью для весьма посредственного портрета Л.
Лабе художника С.-А.-О. Сезара (1794-1865), скульптуры поэтессы, сделанной
А.-Ж. Девене в 1886 г., а также для мраморного бюста, выполненного
современным талантливым скульптором Агостино Стагетти в 1965 г. (см. с.
XXXI).
2 Афинянин безвестный. - Имеется в виду легенда о любви грека из Книда.
См. примеч. 105 к "Спору Безумия и Амура",
1 Девиз "Devoir de voir" (букв, "долженствующий видеть"), которым
подписан сонет, принадлежит лионскому поэту Клоду де Тальемону, известному
своим соотечественникам "Рассуждением в честь и во прославление Любви и Дам"
("Discours a l'honneur et l'exaltation de l'Amour et des Dames", 1553), где,
в частности, были высказаны близкие Луизе Лабе идеи о необходимости для
женщин овладевать "знаниями и ученостью". Ему принадлежат и следующие два
сонета, что свидетельствует о том, что К. де Тальемон входил в круг друзей
лионской поэтессы.
2 ...кто на Медузу бросил взгляд... - В оригинале букв, сказано; "Я
оставляю в стороне Медузу и ее красоту, // Что превращала в холодный и
твердый камень // Тех, кто пытался на нее посмотреть... " Т. е. автор хочет
сказать, что он не будет подробно останавливаться на теме роковой власти
взгляда Медузы. Тем самым он указывает на постоянство этого мотива.
Действительно, он стал повсеместным в поэзии Возрождения. Так, Ропсар в 1559
г. в одной из своих од писал без каких-либо разъяснений: "У меня
возлюбленная - странная Горгона" ("J'ai pour maistresse une estrange
Gorgone"), справедливо полагая, что смысл этого образа всем достаточно ясен.
В 6-й строке сонета содержится выделенная заглавными буквами анаграмма
имени Луизы Лабе - Belle a Soy (Loyse Labe), вошедшая в название следующего
сонета "К той, что не только сама для себя прекрасна" ("A celle qui n'est
seulement a soy belle") и фигурирующая также в "Другом сонете, с ней же" в
9-й строке, при переводе утратившей эту анаграмму - О douce Mort (a tous
plus qu'a soy belle).
1 Моей души другую половину... - См. примеч. 33 к "Спору Безумия и
Амура".
1 Сонет подписан девизом "D'Immortelzele" (букв.: "с нескончаемым
усердием"), являющимся анаграммой имени одного из братьев Возель,
принадлежавших к окружению Л. Лабе, - Матье де Возель (Mathieu de
Vauzollos), королевского адвоката города Лиона.
2 Избрав из многих Замыслов сюжет... - Первый катрен является
контаминацией темы двух сонетов Петрарки. Ср. сонет CIX, с. 1-4:
Ее творя, какой прообраз вечный
Природа-Мать взяла за образец
В раю Идей? - чтоб знал земли жилец
Премудрой власть и за стезею Млечной -
Пер. Вяч. Иванова
и сонет VI, с. 1-2:
Кто мирозданье создал, показав,
Что замысел творца не знал изъяна...
Пер. Е. Солоновича
3 Атропа (или Атропос). - См. примеч. 12 к "Спору Безумия и Амура".
1 Автор - известный итальянский поэт Луиджи Аламанни (1495-1559, с 1522
г. неоднократно приезжавший, а после изгнания его из Флоренции в конце 20-х
годов обосновавшийся в Лионе, где он издал свои "Тосканские сочинения"
("Opere Toscane", 1531). Он немало способствовал итальянизации французской
культуры, знакомству с наследием Данте и Петрарки, оказал значительное
влияние на поэтов Плеяды (см.: Hauvetle U. Un exile florentin a la cour de
Franjois I: Luigi Alamannni; sa vie et son oeuvre. P., 1903). Л. Аламании
был в дружеских отношениях с Морисом Сэвом, П. де Тинаром и другими
лионскими просвещенными людьми на окружения Луизы Лабе. Его идентифицируют
со "старым романским поэтом", о несчастной любви которого к Прекрасной
Канатчице идет речь в "Похвалах Даме Луизе Лабе нз Лиона" (см. с. 140 наст.
изд.).
2 Та, кого жадно ждет е свои объятья Рона... - т. е. река Сона, у
слияния которой с Роной стоит г. Лион.
И этот сонет, возможно, написан Л. Аламанни. См.: Boy Ch. P. 194.
1 Некоторые комментаторы (Д. О'Коннор, Ф. Замарон и др.) полагают, что
это стихотворение, тоже написанное по-итальянски, принадлежит флорентийскому
поэту Габриэле Симеони, так же как и Л. Аламанни, приехавшему во Францию и
жившему в Лионе. Он был особенно известен как историк и археолог. В Лионе у
Де Турна, издателя сочинений Л. Лабе, им опубликованы на французском языке
"Извлечения" ("Epitome"), где рассказана история герцогства Феррарского, а
на итальянском - несколько эпиграмм.
2 ...благовонья Сабы. - Саба (или Сава) - древнее царство на юго-западе
Аравии.
1 Многие исследователи считают, что это стихотворение принадлежит
крупнейшему французскому поэту Возрождения Клеману Маро (1495-1544),
неоднократно бывавшему в Лионе (1536, 1537, 1538, 1541) и, несомненно,
близко знавшему Л. Лабе, так как был дружен с Морисом Сэвом и его сестрой
Жанной, воспетой им в том же галантном жанре "подарка" (estrenne) -
короткого стихотворения на случай. Очевидно, что "Дары..." - одно из первых
стихотворений, написанных в честь Луизы Лабе. Карин Беррьо утверждает, что
Л. Лабе была вдохновительницей большей части любовных стихотворений Маро, но
"Дары..." написаны Пелетье дю Маном (Berriot К. Р. 233-235). Однако
аргументов в пользу авторства Маро, на наш взгляд, значительно больше.
2 Но, чтоб воспеть Луизу, слов так мало! - Последние строки почти
дословно повторяют заключительный терцет сонета К. Маро 1539 г. (опубл. в
Лионе в 1543 г.), адресованного "Двум юношам...", лионским поэтам А. дю
Мулену и К. Галану ("A deux jeunes hornmes qui escrivent a sa louange
scavoir Antoine de Moulin et Claude Galland"), где Маро писал:
...louez-moi Loyse
. . . . . . . . . . . . . .
Mais au surplus escrivez hardiment
Ce que voudrez: faillir aucunement
Vous ne sauriez, sinon de trop peu dire,
(...воспойте мне Луизу
. . . . . . . . . . . . . .
Не бойтесь хвал чрезмерных, а иначе
Подстерегать вас будет неудача.
Что слишком мало скажете о ней.)
На этом совпадении К. Беррьо и основывает свое доказательство авторства П.
дю Мана, который, по ее мнению, перелагает строки Маро. Однако
автореминисценции были столь же распространены в поэзии Возрождения, как и
заимствования из чужих сочинений.
К Д. Л. Л. - т. е. к Даме Луизе Лабе.
Автор неизвестен.
1 Казалось бы, авторство О. де Маньи очевидно (строка "Об Оливье вы
вспоминали", упоминание имени Жпвеса, друга Маньи). Однако это послание с
небольшими изменениями (вместо имени Оливье - Баиф, вместо Живеса - Таюро,
друг Ж.-А. де Баифа) включено в III книгу цикла "Любовь к Франсине" ("Amours
de Francine") Ж.-А. де Баифа (см. примеч. к стих. "О песнях Луизы Лабе"),
опубликованного в 1555 г., т. е. в год выхода книги Луизы Лабе. До сих пор
комментаторы не пришли к окончательному решению относительно авторства
?Послания...". Наиболее вероятно, на наш взгляд, что оно написало Банфом,
так как, учитывая манеру Маньи "присваивать" без указания источника чужой
текст, будь то почти дословное воспроизведение сонетов Петрарки, строк и
образов Ронсара, Дю Белле и мн. др., и, напротив, щепетильность Баифа в
отношении к "чужому", вполне вероятно предположить, что Баиф подарил свой
текст Маньи, дабы от успел поместить его в книгу Л. Лабе (см.: Auge-Chiquet
М. La vie, les idees et l'euvre de Jean Antoine de Baif. P., 1909. P. 98).
Сама Луиза Лабе, выпуская в 1556 г. второе "просмотренное и исправленное"
издание своих сочинений, сохранила вариант с именем Маньи, что вполне
объяснимо ее желанием оставить еще одно доказательство его любви к ней. К
Даме новой... - т. е. к Луизе Лабе.
1 Сонет принадлежит О. де Маньи, который включил его в свой сонетный
цикл "Вздохи" ("Soupirs", 1557. XXXII), и является переложением ССХХ сонета
Петрарки ("Onde tolse Amor Того..."):
Земная ль жила золото дала
На эти две косы? С какого брега
Принес Амур слепительного снега
И теплой плотью снежность ожила?
Где розы взял ланит? Где удила
Размерного речей сладчайших бега?
Уст жемчуг ровный? С неба ль мир и нега
Безоблачно-прекрасного чела?
Любови бог! кто, ангел сладкогласный,
Свой чрез тебя послал ей голос в дар?
Не дышит грудь, и день затмится ясный,
Когда поет царица звонких чар...
Какое солнце взор зажгло опасный,
Мне льющий в сердце льдистый хлад и жар?
Пер. Вяч. Иванова
1 Автор - Ж.-Л. до Баиф, который включил его в III книгу "Любви к
Фраисипе". Стихотворений написано в жанре "поцелуев" Иоанна Секунда (си.
примеч. к VII сонету Л. Лабе) и носит чисто литературный характер, так как
скорее всего Бапф не был хорошо злаком с Л. Лабе.
2 О недруг мой прекрасный! - В оригинале употреблено словосочетание "la
belle rebelle" (букв.: "прекрасная врагиня"). Заимствованное у Петрарки и
итальянских петраркистов, оно стало поэтическим клише в любовной лирике
Возрождения. К. Беррьо склонна видеть в этом словосочетании, особенно часто
употреблявшемся у поэтов - почитателей Л. Лабе (К. Маро, Пелетье дю Мана и
др.), анаграмму "La belle le brula" ("красавица его воспламенила") или "Labe
elle le brula" ("Лабе, она его воспламенила"). См.: Berriol К. Annexe II.
1 Это - одно из самых неловких с точки зрения версификации сочинений в
честь Луизы Лабе. Автор рондо неизвестен, но скорее всего оно принадлежит
поэту-маротисту, так как после жанровой реформы Плеяды рондо практиковалось
лишь в кругах исследователей Клемана Маро.
1 Написана О. де Маньи и адресована Антуану Фюме (см. примеч. 1 к стих.
"О поцелуях Луизы Лабе"). Называя друга и покровителя Л. Лабе "Сеньором", т.
е. так, как средневековые куртуазные поэты именовали своих сюзеренов, мужей
воспеваемых ими прекрасных дам, О. до Маньи дает понять, что он считает А.
Фюме своим соперником. О. де Маньи включил ее во вторую книгу своих "Од"
("Odes", 1559), разделив на две: первые 22 строфы составили "Оду к Антуану
Фюме", а шесть последних - "Оду Господину д'Авансону о Времени и Случае...".
2 ...девять аонид-сестер... - т. е. девять Муз.
3 Латинской оды сочиненьем... - т. е. одой "О поцелуях Луизы Лабе" (см.
с. 116).
4 Создатель лиры закругленной... - т. е. Аполлон.
5 Когда герой, рожденный... // В той медной башне... - т. е. Персей, в
греч. миф. сын Данаи и Зевса, проникшего в ее медный терем в виде золотого
дождя. Будучи посланным Полидектом - царем острова Серифа, на котором он жил
с матерью, на поиски Горгоны Медузы, от чьего взгляда все живое превращалось
в камень, Персей убил ее и отсек ей голову, глядя в блестящий щит,
подаренный ему Афиной.
6 Коня крылатого - т. е. Пегаса, родившегося из капель крови из
отсеченной головы Медузы.
7 ...мост... - мост через реку Рону, возле которого находился дом Луизы
Лабе.
8 Фурвьевр (или Форвьевр) - гора, у подножия которой стоит Лион.
9 ...двух потокоо... - т. е. рек Роны и Соны.
10 ...ко мне идет // Медуза... - О клишированности этого образа см.
примеч. 2 к "Сонету" К. де Тальомона (с. 119). Он связан с представлением об
особой значимости взгляда для зарождения любви - идеей, восходящей к Платону