Завершая анализ всей совокупности экономико-статистических данных необходимо подчеркнуть, что он ставит под серьезное сомнение бытующее утверждение о том, будто война породила общий или системный кризис народного хозяйства Российской империи. Под воздействием войны кризис если и появился, то не столько «общий» или «системный», сколько поразивший в основном общественно-политическую надстройку российского общества.
Кризис власти летом —осенью 1915 г.
§4
Внутренняя политика в 1916 г.
Кризис власти (конец 1916 – начало 1917 г.)
Кризис власти летом —осенью 1915 г.
Тяжелые поражения на фронте, уход из Галиции и Польши, сдача части Прибалтики и Белоруссии привели к явному внутриполитическому кризису. Верховная власть пошла на замену ряда ключевых министров, скомпрометировавших себя в глазах общественности. 5 (18) июня 1915 г. в отставку был отправлен министр внутренних дел Н. Маклаков. На следующий день с поста военного министра был снят В. Сухомлинов. Он был обвинен в государственной измене, арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Для расследования этого дела была создана следственная комиссия, в состав которой вошли представители Думы и Государственного Совета. Новым военным министром стал генерал А. Поливанов, пользующийся доверием в думских кругах. Произошли и другие кадровые изменения в составе кабинета.
19 июля (1 августа) 1915 г. в годовщину начала войны в Петрограде открылась очередная сессия Государственной Думы. Во вступительной речи ее председатель М. Родзянко приветствовал обновленное правительство страны, но представители либеральных партий, демонстрируя свою оппозиционность, настаивали на дальнейших уступках и создании ответственного перед Думой министерства. Еще раньше подобные призывы прозвучали во время работы Всероссийского съезда городов 11—13 (24—26) июля в Москве. Требование правительства доверия стало центральными лозунгами буржуазной оппозиции, которая к августу 1915 г. сумела сплотиться не только идейно, но и организационно. 9 (22) августа 1915 г. было подписано соглашение о создании так называемого Прогрессивного блока. Он объединял представителей шести партий Государственной Думы – от умеренных (прогрессивных) националистов до кадетов: 236 депутатов из 442 членов Думы. Социал-демократы и трудовики не вошли в состав блока, однако поддерживали с ним контакты. Три фракции Государственного Совета (центра, академическая и внепартийная) также примкнули к этой организации. Для руководства блоком было избрано бюро из 25 человек, ядро которого составили видные кадеты П. Милюков, А. Шингарев, Н. Некрасов и прогрессист И. Ефремов. Значительная часть членов блока из руководства была связана друг с другом масонскими узами.
Прогрессивный блок оказался важным инструментом радикальной оппозиции, позволяющим использовать парламент для издания необходимых законопроектов и давления на существующий режим. Стержнем программы блока стала формула «создания объединенного правительства из лиц, пользующихся доверием страны и согласившихся с законодательными учреждениями относительно выполнения в ближайший срок определенной программы». Таким образом, требование формирования «министерства общественного доверия» стало основой деятельности блока. Этот лозунг кадеты смогли провести вопреки упорным попыткам прогрессистов, настаивавших на «ответственном министерстве». Идея межпартийного компромисса в борьбе с царизмом стала определять тактику не только либеральных партий, вошедших в блок, но и их партнеров слева – меньшевиков и трудовиков, формально не участвовавших в работе блока, но фактически тесно связанных с ним, учитывая их общую принадлежность к российскому политическому масонству[10].
Еще не успел окончательно сложиться Прогрессивный блок, а его программа стала реализовываться. 13 (26) августа в московской газете П. Рябушинского «Утро России» был опубликован список «Кабинета обороны», представленный практически целиком из деятелей оппозиции и сочувствующих ей лиц в следующем составе: Председатель Совета министров М. Родзянко, министр иностранных дел П. Милюков, министр внутренних дел А. Гучков, министр финансов А. Шингарев, министр путей сообщения Н. Некрасов, министр торговли и промышленности А. Коновалов, государственный контролер И. Ефремов, министр юстиции В. Маклаков, министр народного просвещения П. Игнатьев, оберпрокурор Синода В. Львов. Из старого правительства были включены двое: военный министр А. Поливанов и министр земледелия А. Кривошеин.
Примечательно, что уже после февраля 1917 г. многие из них вошли во Временное правительство, заняв именно те посты, на которые они планировались летом 1915 г.
В те же дни, когда оппозиция открыто заявила о своих претензиях на власть, Николай II вступил в должность Верховного главнокомандующего, сместив с поста великого князя Николая Николаевича, назначив его главкомом Кавказского фронта вместо престарелого графа Л. Воронцова-Дашкова.
Царь рассчитывал, что своим поступком он в тяжелую минуту поражений вселит в армию и народ уверенность в конечную победу и сумеет сплотить вокруг себя своих подданных. Это решение вызвало противодействие не только со стороны оппозиции, но и в ближайшем окружении царя. Со стороны нового кабинета министров, склонного к компромиссу с Думой, последовал ряд демаршей.
Вечером 21 августа (3 сентября) на казенной квартире С. Сазонова на Дворцовой площади собралось практически все правительство, за исключением премьера И. Горемыкина, министра юстиции А. Хвостова и министра путей сообщения С. Рухлова.
Участниками встречи было составлено письмо царю, в котором содержалось обращение министров пересмотреть его решение об отстранении великого князя Николая Николаевича от руководства армией. «Крайне пагубно сказывается коренное разномыслие между Председателем Совета министров и нами в оценке происходящих внутри страны событий и в установлении образа действий правительства», – писали министры. Отдавая письмо через флигель-адъютанта, А. Поливанов сказал, что при настоящем положении дел «можно довести страну до революции». Однако вместо И. Горемыкина царь вскоре отправил в отставку фрондирующих министров, тем самым демонстрируя, что какие-либо существенные перемены возможны только после победы над врагом.
3 (16) сентября 1915 г. на только что открывшейся сессии Государственной Думы был оглашен высочайший указ о перерыве ее заседаний на срок «не позднее ноября 1915 г., в зависимости от чрезвычайных обстоятельств». По предложению М. Родзянко, депутаты стоя выслушали это решение под аплодисменты правой части собрания. В этот же день в знак протеста против закрытия Думы рабочие Путиловского завода и Балтийской верфи объявили забастовку.
Таким образом, в отрытом противостоянии с властью радикальная оппозиция потерпела серьезное поражение. Тем не менее она не оставила своих намерений, а, изменив тактику, перешла к активным закулисным действиям.
19 июля (1 августа) 1915 г. в годовщину начала войны в Петрограде открылась очередная сессия Государственной Думы. Во вступительной речи ее председатель М. Родзянко приветствовал обновленное правительство страны, но представители либеральных партий, демонстрируя свою оппозиционность, настаивали на дальнейших уступках и создании ответственного перед Думой министерства. Еще раньше подобные призывы прозвучали во время работы Всероссийского съезда городов 11—13 (24—26) июля в Москве. Требование правительства доверия стало центральными лозунгами буржуазной оппозиции, которая к августу 1915 г. сумела сплотиться не только идейно, но и организационно. 9 (22) августа 1915 г. было подписано соглашение о создании так называемого Прогрессивного блока. Он объединял представителей шести партий Государственной Думы – от умеренных (прогрессивных) националистов до кадетов: 236 депутатов из 442 членов Думы. Социал-демократы и трудовики не вошли в состав блока, однако поддерживали с ним контакты. Три фракции Государственного Совета (центра, академическая и внепартийная) также примкнули к этой организации. Для руководства блоком было избрано бюро из 25 человек, ядро которого составили видные кадеты П. Милюков, А. Шингарев, Н. Некрасов и прогрессист И. Ефремов. Значительная часть членов блока из руководства была связана друг с другом масонскими узами.
Прогрессивный блок оказался важным инструментом радикальной оппозиции, позволяющим использовать парламент для издания необходимых законопроектов и давления на существующий режим. Стержнем программы блока стала формула «создания объединенного правительства из лиц, пользующихся доверием страны и согласившихся с законодательными учреждениями относительно выполнения в ближайший срок определенной программы». Таким образом, требование формирования «министерства общественного доверия» стало основой деятельности блока. Этот лозунг кадеты смогли провести вопреки упорным попыткам прогрессистов, настаивавших на «ответственном министерстве». Идея межпартийного компромисса в борьбе с царизмом стала определять тактику не только либеральных партий, вошедших в блок, но и их партнеров слева – меньшевиков и трудовиков, формально не участвовавших в работе блока, но фактически тесно связанных с ним, учитывая их общую принадлежность к российскому политическому масонству[10].
Еще не успел окончательно сложиться Прогрессивный блок, а его программа стала реализовываться. 13 (26) августа в московской газете П. Рябушинского «Утро России» был опубликован список «Кабинета обороны», представленный практически целиком из деятелей оппозиции и сочувствующих ей лиц в следующем составе: Председатель Совета министров М. Родзянко, министр иностранных дел П. Милюков, министр внутренних дел А. Гучков, министр финансов А. Шингарев, министр путей сообщения Н. Некрасов, министр торговли и промышленности А. Коновалов, государственный контролер И. Ефремов, министр юстиции В. Маклаков, министр народного просвещения П. Игнатьев, оберпрокурор Синода В. Львов. Из старого правительства были включены двое: военный министр А. Поливанов и министр земледелия А. Кривошеин.
Примечательно, что уже после февраля 1917 г. многие из них вошли во Временное правительство, заняв именно те посты, на которые они планировались летом 1915 г.
В те же дни, когда оппозиция открыто заявила о своих претензиях на власть, Николай II вступил в должность Верховного главнокомандующего, сместив с поста великого князя Николая Николаевича, назначив его главкомом Кавказского фронта вместо престарелого графа Л. Воронцова-Дашкова.
Царь рассчитывал, что своим поступком он в тяжелую минуту поражений вселит в армию и народ уверенность в конечную победу и сумеет сплотить вокруг себя своих подданных. Это решение вызвало противодействие не только со стороны оппозиции, но и в ближайшем окружении царя. Со стороны нового кабинета министров, склонного к компромиссу с Думой, последовал ряд демаршей.
Вечером 21 августа (3 сентября) на казенной квартире С. Сазонова на Дворцовой площади собралось практически все правительство, за исключением премьера И. Горемыкина, министра юстиции А. Хвостова и министра путей сообщения С. Рухлова.
Участниками встречи было составлено письмо царю, в котором содержалось обращение министров пересмотреть его решение об отстранении великого князя Николая Николаевича от руководства армией. «Крайне пагубно сказывается коренное разномыслие между Председателем Совета министров и нами в оценке происходящих внутри страны событий и в установлении образа действий правительства», – писали министры. Отдавая письмо через флигель-адъютанта, А. Поливанов сказал, что при настоящем положении дел «можно довести страну до революции». Однако вместо И. Горемыкина царь вскоре отправил в отставку фрондирующих министров, тем самым демонстрируя, что какие-либо существенные перемены возможны только после победы над врагом.
3 (16) сентября 1915 г. на только что открывшейся сессии Государственной Думы был оглашен высочайший указ о перерыве ее заседаний на срок «не позднее ноября 1915 г., в зависимости от чрезвычайных обстоятельств». По предложению М. Родзянко, депутаты стоя выслушали это решение под аплодисменты правой части собрания. В этот же день в знак протеста против закрытия Думы рабочие Путиловского завода и Балтийской верфи объявили забастовку.
Таким образом, в отрытом противостоянии с властью радикальная оппозиция потерпела серьезное поражение. Тем не менее она не оставила своих намерений, а, изменив тактику, перешла к активным закулисным действиям.
§4
Внутриполитическая обстановка в стране накануне революции
Внутренняя политика в 1916 г.
Начало 1916 г. прошло в тревожном ожидании перемен. Самодержавие, отразившее первый серьезный натиск оппозиции, решило не торопиться с созывом очередной сессии Думы, отложив ее начало на февраль 1916 г. Основное внимание власть уделяла кадровым изменениям в правительстве. 20 января (2 февраля) было объявлено об отставке И. Горемыкина. Новым премьером стал мало чем примечательный сановник, бывший тверской и ярославский губернатор 67-летний обер-камергер Б. Штюрмер. Считали, что своим неожиданным возвышением он обязан Григорию Распутину[11], без участия которого, по слухам, в тот год не проходило ни одного заметного назначения.
Г. Распутин-Новых
Назначение Штюрмера с особым раздражением было встречено оппозицией, хотя сам новый министр стремился к смягчению отношений с Думой. 9 (22) февраля 1916 г. после полугодового перерыва состоялось открытие думской сессии, на которое приехал император. Своим присутствием в зале фрондирующей Думы Николай II как бы призывал к примирению власть и оппозицию. Однако оппозиционеры были настроены не в пользу компромиссов. Демонстрируя кажущуюся покорность в Думе, они перенесли всю свою антигосударственную работу в общественные организации, находящиеся полностью под их контролем. Центром внедумской деятельности оппозиционеров с весны 1916 г. становится вторая столица империи.
Князь Г. Львов
12—14 (25—26) марта в Москве созывается Всероссийский съезд городов, в котором приняли участие видные лидеры оппозиции. С большим докладом о снабжении армии на съезде выступил Н. Некрасов. Он остро критиковал правительство, характеризуя его политику как «преступную бездеятельность». «Вся армия поняла, – говорил он, – какую колоссальную работу выполняет общество в тот момент, когда правительство беспомощно сложило свои руки. В этом понимании залог победы не только над внешним врагом, но и «залог внутреннего обновления»». Далее Некрасов призвал к объединению всех существующих общественных организаций в единый Союз Союзов. По его мнению, такое объединение будет способствовать общей целенаправленной работе оппозиции не только в столице, но и в провинции, среди различных сословий и групп населения. Предполагалось, что этот «штаб общественных сил» будет существовать вполне легально и сплотит вокруг себя как уже существующие, так и вновь созданные самостоятельные образования: Земский союз и Союз городов, военно-промышленные комитеты, кооперативные, торгово-промышленные, рабочие и крестьянские организации. Причем главной сферой приложения сил этого нового органа должно было стать продовольственное дело, которое планировалось полностью изъять из рук правительства и передать общественности.
Процесс сплочения антиправительственных сил весной 1916 г. шел весьма успешно и осуществлялся по разным направлениям. Не последнюю роль здесь сыграли и масонские контакты, позволившие вовлечь в орбиту антигосударственной деятельности представителей различных политических партий, включая и самые левые. Внешне конкурирующие между собой политические соперники-оппозиционеры и революционеры были спаяны едиными целями и единой организацией.
В начале апреля 1916 г. на московской квартире супругов Е. Кусковой и С. Прокоповича, по инициативе князя Д. Шаховского, состоялось очередное обсуждение будущего состава кабинета министров. Согласованные кандидатуры несколько отличались от списка, опубликованного в газете «Утро России» летом 1915 г. Так, на должность председателя Совета министров планировался уже Г. Львов, а не М. Родзянко, как год назад. Остальные министерские посты распределялись следующим образом: министр иностранных дел – П. Милюков, военный министр – А. Гучков, торговли и промышленности – А. Коновалов или – С. Третьяков, юстиции – В. Маклаков или В. Набоков, министр труда – Л. Лутугин. В обсуждении кандидатов наряду с кадетами участвовали и социалисты: эсеры и социал-демократы, включая большевиков (И. Скворцова-Степанова). Согласованный с представителями различных партий состав кабинета затем был передан на утверждение съезда кадетов.
Другая тайная встреча лидеров оппозиции состоялась 30 апреля (13 мая) в Москве в доме князя П. Долгорукова, на ней обсуждалось правительство Штюрмера, работа которого квалифицировалась не иначе как «государственное преступление» и «измена». Д. Шаховской за полгода до скандального выступления Милюкова в Думе употребил именно эти выражения. «Начиная войну, – говорил он, – Вильгельм мечтал о революции в России. Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили на помощь господа Горемыкины, Хвостовы, Штюрмеры. Патриотический порыв они подменяют чувством острого озлобления, сеют бурю, вносят хаос, дезориентируют тыл. Это величайшее преступление правительства нельзя назвать иначе как государственной изменой». Участники встречи решили, что в урочный час они публично выступят с обвинением правительства и потребуют передачи власти. «Мы живем сейчас как на вулкане, – заявил П. Долгоруков, – взрыв возможен в каждую минуту… И вот когда где-нибудь разразится голодный бунт – наступит момент для возбуждения того ходатайства, о котором я говорю. Под свежим впечатлением стихийного взрыва народного возмущения обращение к Верховной власти может получить необычайную силу и убедительность. Пока же, в ожидании подходящего момента, нужно готовиться к проектируемому шагу».
Замысел радикальной оппозиции, таким образом, не предусматривал ликвидации монархии, а был рассчитан на перехват власти из рук дряхлеющей бюрократии. Предполагалось лишь совершить переворот в верхах, используя стихийное народное возмущение в связи с трудностями в продовольственной сфере, которые стали объектом политических манипуляций оппозиции.
8(21) мая в Москве при экономическом отделе Союза городов состоялось совещание, на котором был образован Центральный комитет общественных организаций по продовольственному делу. Это событие прошло почти незамеченным для современников и не до конца осмыслено историками. А между тем в совещании приняли участие видные деятели оппозиции и представители практически всех общественных объединений: Союза городов, Земского союза, ЦВПК, центральных кооперативных, сельскохозяйственных, рабочих и торгово-промышленных учреждений. Новый орган, взявший на себя функции Союза Союзов, фактически присвоил и правительственные полномочия. Его председателем был избран М. Федоров – кадет, один из видных масонов.
Именно М. Федоров стал организатором тайного собрания лидеров оппозиции на своей квартире в 1916 г., где было решено произвести государственный переворот и добиться отречения Николая II в пользу его сына Алексея, при регентстве великого ьснязя Михаила Александровича. Многие детали этого собрания до сих пор не ясны. Известно, что на нем присутствовали М. Родзянко, П. Милюков, А. Гучков, С. Шидловский, А. Шингарев, И. Годнев, Н. Некрасов, М. Терещенко и М. Федоров.
Все они сошлись на том, что недовольство режимом стало всеобщим, и в самом ближайшем будущем следует ожидать неминуемого взрыва. Помешать этому может смена власти, которая имеет шанс на успех только в случае отречения Николая II.
П. Милюков позднее так вспоминал об этой встрече: «Мы ушли, во всяком случае, без полной уверенности, что переворот состоится, но с твердым решением в случае, если он состоится, взять на себя устройство перехода власти к наследнику и регенту. Будет ли это достигнуто решением всей Думы или от ее имени, или как-нибудь иначе, оставалось, конечно, открытым вопросом, так как само существование Думы и наличность сессии в момент переворота не могли быть заранее известны. Мы, как бы то ни было, были уверены после совещания… что наше решение встретит поддержку общественных внедумских кругов».
Таким образом, основную работу по подготовке переворота должны были совершить представители внедумской общественности, т.е. те организации, которые уже объединились.
Что касается Думы, то активность оппозиции и Прогрессивного блока в ее стенах вплоть до ноябрьской сессии была минимальной. Тем не менее ей отводилась важная роль в налаживании контактов оппозиции с союзниками.
В апреле—июне 1916 г. парламентская делегация России с официальным визитом посетила союзные страны Англию и Францию. В составе делегации преобладали оппозиционные депутаты. От Государственной Думы семь депутатов, включая П. Милюкова и А. Шингарева, принадлежали к Прогрессивному блоку, из шести членов Государственного Совета трое (В. Гурко, А. Васильев и А. Олсуфьев) примыкали к нему. Главной целью этих поездок было наладить контакты с западными парламентариями и заручиться поддержкой со стороны правительственных и общественных кругов стран Антанты в условиях усилившегося противостояния власти и оппозиции в России. В значительной степени поставленные задачи думскими оппозиционерами были решены. Англичане тут же публично заявили о «великом братстве парламентов», была достигнута договоренность о создании регулярно функционирующей межпарламентской союзнической группы, к которой Дума могла бы апеллировать в случае конфликта с правящим режимом. Лидеры Запада проявили большой интерес к русской оппозиции. За четыре месяца своего пребывания за границей Милюков имел ряд доверительных бесед с европейскими государственными и общественными деятелями, банкирами, промышленниками, учеными и военными. Он был принят королями Англии, Швеции и Норвегии, президентом Франции Пуанкаре, британским и французским премьерами Асквитом и Брианом, имел встречи с представителями банков Ротшильдов и Морганов.
Многие из встречавших Милюкова на Западе смотрели на него как на одного из будущих лидеров новой России, а сам П. Милюков усиленно обрабатывал собеседников, собирая сведения для предстоящего выступления в Думе.
Характерно, что царское правительство не препятствовало визитерам парламентского типа, попустительствовало прямым контактам оппозиции с союзниками, надеясь хоть как-то смягчить накал напряжения в стране. Однако надеждам этим не суждено было сбыться.
Г. Распутин-Новых
Назначение Штюрмера с особым раздражением было встречено оппозицией, хотя сам новый министр стремился к смягчению отношений с Думой. 9 (22) февраля 1916 г. после полугодового перерыва состоялось открытие думской сессии, на которое приехал император. Своим присутствием в зале фрондирующей Думы Николай II как бы призывал к примирению власть и оппозицию. Однако оппозиционеры были настроены не в пользу компромиссов. Демонстрируя кажущуюся покорность в Думе, они перенесли всю свою антигосударственную работу в общественные организации, находящиеся полностью под их контролем. Центром внедумской деятельности оппозиционеров с весны 1916 г. становится вторая столица империи.
Князь Г. Львов
12—14 (25—26) марта в Москве созывается Всероссийский съезд городов, в котором приняли участие видные лидеры оппозиции. С большим докладом о снабжении армии на съезде выступил Н. Некрасов. Он остро критиковал правительство, характеризуя его политику как «преступную бездеятельность». «Вся армия поняла, – говорил он, – какую колоссальную работу выполняет общество в тот момент, когда правительство беспомощно сложило свои руки. В этом понимании залог победы не только над внешним врагом, но и «залог внутреннего обновления»». Далее Некрасов призвал к объединению всех существующих общественных организаций в единый Союз Союзов. По его мнению, такое объединение будет способствовать общей целенаправленной работе оппозиции не только в столице, но и в провинции, среди различных сословий и групп населения. Предполагалось, что этот «штаб общественных сил» будет существовать вполне легально и сплотит вокруг себя как уже существующие, так и вновь созданные самостоятельные образования: Земский союз и Союз городов, военно-промышленные комитеты, кооперативные, торгово-промышленные, рабочие и крестьянские организации. Причем главной сферой приложения сил этого нового органа должно было стать продовольственное дело, которое планировалось полностью изъять из рук правительства и передать общественности.
Процесс сплочения антиправительственных сил весной 1916 г. шел весьма успешно и осуществлялся по разным направлениям. Не последнюю роль здесь сыграли и масонские контакты, позволившие вовлечь в орбиту антигосударственной деятельности представителей различных политических партий, включая и самые левые. Внешне конкурирующие между собой политические соперники-оппозиционеры и революционеры были спаяны едиными целями и единой организацией.
В начале апреля 1916 г. на московской квартире супругов Е. Кусковой и С. Прокоповича, по инициативе князя Д. Шаховского, состоялось очередное обсуждение будущего состава кабинета министров. Согласованные кандидатуры несколько отличались от списка, опубликованного в газете «Утро России» летом 1915 г. Так, на должность председателя Совета министров планировался уже Г. Львов, а не М. Родзянко, как год назад. Остальные министерские посты распределялись следующим образом: министр иностранных дел – П. Милюков, военный министр – А. Гучков, торговли и промышленности – А. Коновалов или – С. Третьяков, юстиции – В. Маклаков или В. Набоков, министр труда – Л. Лутугин. В обсуждении кандидатов наряду с кадетами участвовали и социалисты: эсеры и социал-демократы, включая большевиков (И. Скворцова-Степанова). Согласованный с представителями различных партий состав кабинета затем был передан на утверждение съезда кадетов.
Другая тайная встреча лидеров оппозиции состоялась 30 апреля (13 мая) в Москве в доме князя П. Долгорукова, на ней обсуждалось правительство Штюрмера, работа которого квалифицировалась не иначе как «государственное преступление» и «измена». Д. Шаховской за полгода до скандального выступления Милюкова в Думе употребил именно эти выражения. «Начиная войну, – говорил он, – Вильгельм мечтал о революции в России. Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили на помощь господа Горемыкины, Хвостовы, Штюрмеры. Патриотический порыв они подменяют чувством острого озлобления, сеют бурю, вносят хаос, дезориентируют тыл. Это величайшее преступление правительства нельзя назвать иначе как государственной изменой». Участники встречи решили, что в урочный час они публично выступят с обвинением правительства и потребуют передачи власти. «Мы живем сейчас как на вулкане, – заявил П. Долгоруков, – взрыв возможен в каждую минуту… И вот когда где-нибудь разразится голодный бунт – наступит момент для возбуждения того ходатайства, о котором я говорю. Под свежим впечатлением стихийного взрыва народного возмущения обращение к Верховной власти может получить необычайную силу и убедительность. Пока же, в ожидании подходящего момента, нужно готовиться к проектируемому шагу».
Замысел радикальной оппозиции, таким образом, не предусматривал ликвидации монархии, а был рассчитан на перехват власти из рук дряхлеющей бюрократии. Предполагалось лишь совершить переворот в верхах, используя стихийное народное возмущение в связи с трудностями в продовольственной сфере, которые стали объектом политических манипуляций оппозиции.
8(21) мая в Москве при экономическом отделе Союза городов состоялось совещание, на котором был образован Центральный комитет общественных организаций по продовольственному делу. Это событие прошло почти незамеченным для современников и не до конца осмыслено историками. А между тем в совещании приняли участие видные деятели оппозиции и представители практически всех общественных объединений: Союза городов, Земского союза, ЦВПК, центральных кооперативных, сельскохозяйственных, рабочих и торгово-промышленных учреждений. Новый орган, взявший на себя функции Союза Союзов, фактически присвоил и правительственные полномочия. Его председателем был избран М. Федоров – кадет, один из видных масонов.
Именно М. Федоров стал организатором тайного собрания лидеров оппозиции на своей квартире в 1916 г., где было решено произвести государственный переворот и добиться отречения Николая II в пользу его сына Алексея, при регентстве великого ьснязя Михаила Александровича. Многие детали этого собрания до сих пор не ясны. Известно, что на нем присутствовали М. Родзянко, П. Милюков, А. Гучков, С. Шидловский, А. Шингарев, И. Годнев, Н. Некрасов, М. Терещенко и М. Федоров.
Все они сошлись на том, что недовольство режимом стало всеобщим, и в самом ближайшем будущем следует ожидать неминуемого взрыва. Помешать этому может смена власти, которая имеет шанс на успех только в случае отречения Николая II.
П. Милюков позднее так вспоминал об этой встрече: «Мы ушли, во всяком случае, без полной уверенности, что переворот состоится, но с твердым решением в случае, если он состоится, взять на себя устройство перехода власти к наследнику и регенту. Будет ли это достигнуто решением всей Думы или от ее имени, или как-нибудь иначе, оставалось, конечно, открытым вопросом, так как само существование Думы и наличность сессии в момент переворота не могли быть заранее известны. Мы, как бы то ни было, были уверены после совещания… что наше решение встретит поддержку общественных внедумских кругов».
Таким образом, основную работу по подготовке переворота должны были совершить представители внедумской общественности, т.е. те организации, которые уже объединились.
Что касается Думы, то активность оппозиции и Прогрессивного блока в ее стенах вплоть до ноябрьской сессии была минимальной. Тем не менее ей отводилась важная роль в налаживании контактов оппозиции с союзниками.
В апреле—июне 1916 г. парламентская делегация России с официальным визитом посетила союзные страны Англию и Францию. В составе делегации преобладали оппозиционные депутаты. От Государственной Думы семь депутатов, включая П. Милюкова и А. Шингарева, принадлежали к Прогрессивному блоку, из шести членов Государственного Совета трое (В. Гурко, А. Васильев и А. Олсуфьев) примыкали к нему. Главной целью этих поездок было наладить контакты с западными парламентариями и заручиться поддержкой со стороны правительственных и общественных кругов стран Антанты в условиях усилившегося противостояния власти и оппозиции в России. В значительной степени поставленные задачи думскими оппозиционерами были решены. Англичане тут же публично заявили о «великом братстве парламентов», была достигнута договоренность о создании регулярно функционирующей межпарламентской союзнической группы, к которой Дума могла бы апеллировать в случае конфликта с правящим режимом. Лидеры Запада проявили большой интерес к русской оппозиции. За четыре месяца своего пребывания за границей Милюков имел ряд доверительных бесед с европейскими государственными и общественными деятелями, банкирами, промышленниками, учеными и военными. Он был принят королями Англии, Швеции и Норвегии, президентом Франции Пуанкаре, британским и французским премьерами Асквитом и Брианом, имел встречи с представителями банков Ротшильдов и Морганов.
Многие из встречавших Милюкова на Западе смотрели на него как на одного из будущих лидеров новой России, а сам П. Милюков усиленно обрабатывал собеседников, собирая сведения для предстоящего выступления в Думе.
Характерно, что царское правительство не препятствовало визитерам парламентского типа, попустительствовало прямым контактам оппозиции с союзниками, надеясь хоть как-то смягчить накал напряжения в стране. Однако надеждам этим не суждено было сбыться.
Кризис власти (конец 1916 – начало 1917 г.)
1 ноября 1916 г. начала работу очередная сессия Государственной Думы. И то, что произошло в этот день в зале заседания, современники назвали «штормовым сигналом революции».
Накануне своего выступления в Думе оппозицией был разработан сценарий предстоящих акций с участием широкого круга лиц различной политической ориентации. В конце октября в Петрограде прошел ряд заседаний бюро Прогрессивного блока, на котором активно обсуждался проект думской декларации, составленный П. Милюковым и В. Шульгиным. Кадеты настаивали на включении в декларацию положения об особых заслугах союзников и прежде всего Англии в войне. Правые же считали, что больше внимания следует уделять не внешнему, а внутриполитическому аспекту и критиковать следует «систему, а не Штюрмера». В результате был выработан компромисс, из проекта было изъято требование левых об ответственном министерстве, однако тон его был вызывающим.
25 октября в Москве на съезде председателей губернских земских управ была принята резолюция с беспрецедентным требованием к царю о замене «реакционного министерства». Подобного рода решения были приняты в эти дни и на партийных форумах кадетов и прогрессистов, прошедших в Петрограде. Перед открытием сессии на имя председателя Государственной Думы поступило обращение руководителя Земского союза князя Г. Львова, в котором он писал о «зловещих слухах, о предательстве и измене, о тайных силах, работающих в пользу Германии». Аналогичное письмо направил в Думу и председатель Союза городов М. Челноков. Прямым вмешательством во внутренние дела России явилось выступление английского посла Д. Бькженена на торжественном заседании в Петрограде Общества английского флага (созданного стараниями М. Ковалевского в 1915 г.). В своей речи посол союзной державы призвал оппозицию довести войну «до победного конца» не только на поле брани, но и внутри страны, т.е. в России.
Таким образом, предстоящий демарш оппозиции был согласован и с депутатами, и с внедумскими кругами, включая союзников. В таких условиях Дума начала работу, и оппозиция сразу же перешла в открытую атаку на правительство Штюрмера. Выступавший от имени Прогрессивного блока октябрист С. Шидловский заявил, что стране необходимо правительство народного доверия, и что блок будет добиваться его создания «всеми доступными ему способами». Представитель левых фракций А. Керенский разразился истерикой в адрес царских министров, назвав их предателями интересов страны. Однако «гвоздем» программы, подготовленной оппозицией, стала знаменитая речь П. Милюкова «Глупость или измена?»
«Мы потеряли веру в то, что эта власть может нас привести к победе, – заявил лидер кадетов, поддержанный голосами с мест «верно»». Не отвергая слухов о предательстве и измене «придворной партии во главе со Штюрмером и Распутиным», Милюков заявил, что она «группируется вокруг молодой царицы» . Умело жонглируя цитатами из зарубежных и русских газет, сопровождая их собственными комментариями, Милюков повторял: «Что это: глупость или измена? Выбирайте любое. Последствия те же».
Речь Милюкова в тысячах копий расходилась по стране. Многочисленные переписчики, вставляя «от себя» целые абзацы, тиражировали и усиливали самые невероятные слухи.
Между тем достоверность фактов, приведенных Милюковым, не была доказана. Более того, позднее, уже находясь в эмиграции, многие видные кадеты признавали, что выступление Милюкова носило сугубо политический характер и не отражало реальные события.
Тем не менее оппозиция добилась своего. Началось огромное давление на царя, в том числе и со стороны ближайших родственников – великих князей. 10(23) ноября Штюрмер был отправлен в отставку. Новым председателем Совета министров стал 52-летний А. Трепов, занимавший до этого пост министра путей сообщения и разделявший многое из программы Прогрессивного блока.
Трепов стал третьим за годы войны (после И. Горемыкина и Б. Штюрмера) лидером правительства, но возглавлял его чуть больше месяца – накануне 1917 г. он был заменен Н. Голицыным, чье премьерство (27 декабря 1916 г. – 27 февраля 1917 г.) оказалось последним в Российской империи и столь же непродолжительным, сколь и неудачным. Серьезным влиянием на царя в двух последних составах правительства пользовался А. Протопопов, бывший оппозиционер, товарищ председателя Государственной Думы и член Прогрессивного блока, назначенный в сентябре 1916 г. на должность министра внутренних дел, ставший одним из самых доверенных лиц императора.
Накануне своего выступления в Думе оппозицией был разработан сценарий предстоящих акций с участием широкого круга лиц различной политической ориентации. В конце октября в Петрограде прошел ряд заседаний бюро Прогрессивного блока, на котором активно обсуждался проект думской декларации, составленный П. Милюковым и В. Шульгиным. Кадеты настаивали на включении в декларацию положения об особых заслугах союзников и прежде всего Англии в войне. Правые же считали, что больше внимания следует уделять не внешнему, а внутриполитическому аспекту и критиковать следует «систему, а не Штюрмера». В результате был выработан компромисс, из проекта было изъято требование левых об ответственном министерстве, однако тон его был вызывающим.
25 октября в Москве на съезде председателей губернских земских управ была принята резолюция с беспрецедентным требованием к царю о замене «реакционного министерства». Подобного рода решения были приняты в эти дни и на партийных форумах кадетов и прогрессистов, прошедших в Петрограде. Перед открытием сессии на имя председателя Государственной Думы поступило обращение руководителя Земского союза князя Г. Львова, в котором он писал о «зловещих слухах, о предательстве и измене, о тайных силах, работающих в пользу Германии». Аналогичное письмо направил в Думу и председатель Союза городов М. Челноков. Прямым вмешательством во внутренние дела России явилось выступление английского посла Д. Бькженена на торжественном заседании в Петрограде Общества английского флага (созданного стараниями М. Ковалевского в 1915 г.). В своей речи посол союзной державы призвал оппозицию довести войну «до победного конца» не только на поле брани, но и внутри страны, т.е. в России.
Таким образом, предстоящий демарш оппозиции был согласован и с депутатами, и с внедумскими кругами, включая союзников. В таких условиях Дума начала работу, и оппозиция сразу же перешла в открытую атаку на правительство Штюрмера. Выступавший от имени Прогрессивного блока октябрист С. Шидловский заявил, что стране необходимо правительство народного доверия, и что блок будет добиваться его создания «всеми доступными ему способами». Представитель левых фракций А. Керенский разразился истерикой в адрес царских министров, назвав их предателями интересов страны. Однако «гвоздем» программы, подготовленной оппозицией, стала знаменитая речь П. Милюкова «Глупость или измена?»
«Мы потеряли веру в то, что эта власть может нас привести к победе, – заявил лидер кадетов, поддержанный голосами с мест «верно»». Не отвергая слухов о предательстве и измене «придворной партии во главе со Штюрмером и Распутиным», Милюков заявил, что она «группируется вокруг молодой царицы» . Умело жонглируя цитатами из зарубежных и русских газет, сопровождая их собственными комментариями, Милюков повторял: «Что это: глупость или измена? Выбирайте любое. Последствия те же».
Речь Милюкова в тысячах копий расходилась по стране. Многочисленные переписчики, вставляя «от себя» целые абзацы, тиражировали и усиливали самые невероятные слухи.
Между тем достоверность фактов, приведенных Милюковым, не была доказана. Более того, позднее, уже находясь в эмиграции, многие видные кадеты признавали, что выступление Милюкова носило сугубо политический характер и не отражало реальные события.
Тем не менее оппозиция добилась своего. Началось огромное давление на царя, в том числе и со стороны ближайших родственников – великих князей. 10(23) ноября Штюрмер был отправлен в отставку. Новым председателем Совета министров стал 52-летний А. Трепов, занимавший до этого пост министра путей сообщения и разделявший многое из программы Прогрессивного блока.
Трепов стал третьим за годы войны (после И. Горемыкина и Б. Штюрмера) лидером правительства, но возглавлял его чуть больше месяца – накануне 1917 г. он был заменен Н. Голицыным, чье премьерство (27 декабря 1916 г. – 27 февраля 1917 г.) оказалось последним в Российской империи и столь же непродолжительным, сколь и неудачным. Серьезным влиянием на царя в двух последних составах правительства пользовался А. Протопопов, бывший оппозиционер, товарищ председателя Государственной Думы и член Прогрессивного блока, назначенный в сентябре 1916 г. на должность министра внутренних дел, ставший одним из самых доверенных лиц императора.