Страница:
Сторонники социокультурного направления полагают, что политическую элиту характеризуют высшее социальное положение ее членов, максимально возможные властные полномочия и совпадение главных целей, интересов и ориентации, групповое мышление, общность воли и духовно-нравственных качеств, однонаправленность вектора карьерных устремлений, часто – сходство вероисповедания. Как писал М. Джилас, элита может постепенно превратиться в касту, строго блюдущую свои групповые интересы, облеченную самыми высокими полномочиями, имеющую непосредственное отношение к принятию стратегических решений, оказывающих реальное влияние на трансформацию политического строя, успешно осуществляющую свою волю, даже если этому сопротивляется оппозиция.
Американский политолог Чарлз Райт Миллс в работе «Властвующая элита» (1956) дал общий анализ элиты США середины XX в., подведя под него теоретическую базу. Он определил элиту как группу статусов и стратегических ролей. Власть в современном обществе институционализировала наиболее значимые, по мнению Р. Миллса, институты – политический, экономический и военный. Между ними складываются тесные отношения солидарности, взаимной поддержки и обмена. Такой характер отношений обусловлен совпадением их объективных интересов в обеспечении стабильности и прогрессивного развития общества. Согласно его концепции, в Америке ряд лиц обладает огромной властью, которой лишены все остальные; эти лица все более превращаются в самоувековечивающуюся элиту; их власть становится все более неконтролируемой и безответственной; принимаемые ими решения, основанные все чаще на «военной дефиниции реальности» и «безумном реализме», сориентированы на аморальные цели.
Ч. Миллс исследовал вертикальную и горизонтальную структуры власти в Соединенных Штатах. Вертикаль власти состоит из элиты, находящейся на вершине социальной пирамиды, групп особых интересов – на среднем уровне и народных масс. Горизонталь власти составляют три группы властвующей элиты: представители руководящих политических и бюрократических структур, высшие корпоративные руководители и высокопоставленные военные деятели. Эти группы связаны общими интересами, например корпоративными интересами в области вооружений.
Критика выдвинутой Миллсом теории структуры власти ведется как с либеральных, так и с радикальных позиций. Либералы призвали Миллса сосредоточиться на анализе решений, так как, по их мнению, в этом случае прояснилось бы, что решения властвующей элиты, в конечном счете, играют на пользу обществу. Радикалы считали, что Миллсу следовало бы связать институты и лидеров с социально-экономическими классами, а он, по их мнению, не довел свой анализ до конца.
Другие исследователи сосредоточили свое внимание на механизмах осуществления власти. Это стимулировало возникновение инструменталистской теории правящего класса. По мнению этих исследователей, государство становится инструментом в руках класса управляющих и позволяет этому классу господствовать. Исследования структуры власти подтверждают, что такой класс существует, прежде всего, в классовом обществе и выявляют прямые личные связи между классом управляющих и государственным аппаратом. Иногда изучаются действия и природа класса управляющих, дается описание механизмов, связывающих этот класс с государством, а классовые интересы увязываются с государственной политикой.
Если Ч. Миллс обратил особое внимание на некоторые аспекты дифференциации и интеграции элиты США, то Уильям Домхофф подробно исследовал американскую элиту и систему управления. В своей книге «Кто управляет Америкой» (1967) и в монографии «Высшие круги: правящий класс в Америке» (1970) он пытался использовать некоторые из посылок Миллса. Эмпирическим путем он пришел к выводу, что правящий класс США контролирует корпоративную экономику, т. е. в американской жизни имеет место не «революция менеджеров», приводящая к власти новую контрэлиту, а сравнительно единая корпоративная элита. С помощью ряда интервью он продемонстрировал существование взаимодействия в национальной структуре власти, У. Домхофф доказал единство различных институтов властвующей элиты. Лица, возглавляющие корпоративный мир, задействованы в одних и тех же фондах, политических партиях, гражданских объединениях. По его мнению, концепция властвующей элиты – соединительное звено между плюралистическими и радикальными позициями. Он рассматривал стоящий у власти правящий класс в рамках расширенной концепции элиты. Домхофф исследовал общественные институты высшего класса с помощью сопутствующего, репутационного и позиционного методов анализа[54]. С помощью этих методов У. Домхофф не только выявил состав высшего класса, но и представил его как правящую элиту, т. е. «стоящий на вершине социальной пирамиды класс».
В ответ на критику в том, что его работа носит инструменталистский характер и ограничена выявлением связей между занимающими высокое положение лицами, У. Домхофф утверждал, что он не инструменталист, но вместе с тем признает, что его подход позволяет рассматривать правящий класс в статике, одномерно, а не в динамическом и диалектическом взаимодействии нескольких классов.
Французский политолог Р. Ж. Шварценбергер свои представления о современной элите как замкнутой системе изложил в работе «Абсолютное право». По его мнению, эта каста состоит из политиков, высшей администрации и деловых кругов. Она полностью контролирует власть, формирует правительство, управляет государством, руководит крупными корпорациями и банками. Франция не придерживается принципа разделения властей так, как это трактуется в англо-саксонском мире, поэтому элита и представляет собой единый класс; власть имеет олигархический характер. В результате в стране сложилась сплоченная и разносторонняя элита, которая монополизировала власть в политическом, административном и экономическом секторах.
По мнению М. Джиласа, автора концепции «нового класса», после социалистических революций к власти приходит новый политический класс, который состоит из бывших революционеров и государственной бюрократии. Основа класса – коммунистическая партия. Природа нового политического класса не экономическая, как в западных странах, а политическая. В свою очередь, обладая монополией на политическую власть, этот класс подчиняет себе национальную собственность.
Современную элиту можно классифицировать в зависимости от содержания, стиля политической деятельности и механизмов ее формирования следующим образом.
Тоталитарная и авторитарная элита. Она унитарна по качественному составу кадров и ценностным ориентациям, закрытая по механизмам формирования, монопольная по идеологическим установкам и конфронтационная по стратегии и тактике идейно-политической борьбы. Для ее представителей характерны безответственность и карьеризм, видимость идеологического единства и круговая порука, практическая изолированность от других слоев общества. Когда правит такая элита, в обществе доминирует единый образ мышления, основанный на единой идеологии, которую правительство насаждает в массах. Общество становится как бы зомбированным. Процветает коррупция и бюрократия. Пресекается инакомыслие. При такой элите существует как бы хозяин, а его окружение преданно выполняет его требования и прихоти.
Либеральная. Элита демократического разделения власти. Чаще всего унитарная по качественному составу кадров и их ценностным предпочтениям, но в то же время открытая по формам и принципам формирования своих рядов. Характеризуется наличием господствующей идеологической концепции. Отличительная черта либеральной элиты – гибкость. Она в меру консервативна и в меру либеральна.
Доминантная. Элита плюралистическая и мобильная по своему кадровому составу, открытая по механизмам рекрутирования в свои ряды, доминантная по идеологическим установкам и консенсусная по формам и методам политической деятельности. Такая элита характерна для переходного периода становления открытого демократического общества. Ей присущи перспективность и конструктивизм, либерально-демократические воззрения, смелость и самостоятельность.
Плюралистическая. Элита с сильной законодательной, исполнительной и судебными ветвями власти. Эта элита цивилизованного демократического государства.
Развитие теории элиты на концептуальном уровне в современном отечественном обществознании, по сути дела, только начинается. Каждый, кто сегодня работает над этой проблемой, непременно сталкивается с серьезными трудностями методологического характера. Теоретические разработки с позиций классиков марксизма-ленинизма уже не могут быть основой для изучения вопросов стратификации современного общества, закономерностей политической борьбы, особенностей и противоречий функционирования властных структур, политического лидерства, конкретных социальных технологий.
5.4. Особенности политической элиты современной России
Вопросы для самоконтроля
Литература
Глава 6 Политическое лидерство
6.1. Основные подходы к анализу политического лидерства
Американский политолог Чарлз Райт Миллс в работе «Властвующая элита» (1956) дал общий анализ элиты США середины XX в., подведя под него теоретическую базу. Он определил элиту как группу статусов и стратегических ролей. Власть в современном обществе институционализировала наиболее значимые, по мнению Р. Миллса, институты – политический, экономический и военный. Между ними складываются тесные отношения солидарности, взаимной поддержки и обмена. Такой характер отношений обусловлен совпадением их объективных интересов в обеспечении стабильности и прогрессивного развития общества. Согласно его концепции, в Америке ряд лиц обладает огромной властью, которой лишены все остальные; эти лица все более превращаются в самоувековечивающуюся элиту; их власть становится все более неконтролируемой и безответственной; принимаемые ими решения, основанные все чаще на «военной дефиниции реальности» и «безумном реализме», сориентированы на аморальные цели.
Ч. Миллс исследовал вертикальную и горизонтальную структуры власти в Соединенных Штатах. Вертикаль власти состоит из элиты, находящейся на вершине социальной пирамиды, групп особых интересов – на среднем уровне и народных масс. Горизонталь власти составляют три группы властвующей элиты: представители руководящих политических и бюрократических структур, высшие корпоративные руководители и высокопоставленные военные деятели. Эти группы связаны общими интересами, например корпоративными интересами в области вооружений.
Критика выдвинутой Миллсом теории структуры власти ведется как с либеральных, так и с радикальных позиций. Либералы призвали Миллса сосредоточиться на анализе решений, так как, по их мнению, в этом случае прояснилось бы, что решения властвующей элиты, в конечном счете, играют на пользу обществу. Радикалы считали, что Миллсу следовало бы связать институты и лидеров с социально-экономическими классами, а он, по их мнению, не довел свой анализ до конца.
Другие исследователи сосредоточили свое внимание на механизмах осуществления власти. Это стимулировало возникновение инструменталистской теории правящего класса. По мнению этих исследователей, государство становится инструментом в руках класса управляющих и позволяет этому классу господствовать. Исследования структуры власти подтверждают, что такой класс существует, прежде всего, в классовом обществе и выявляют прямые личные связи между классом управляющих и государственным аппаратом. Иногда изучаются действия и природа класса управляющих, дается описание механизмов, связывающих этот класс с государством, а классовые интересы увязываются с государственной политикой.
Если Ч. Миллс обратил особое внимание на некоторые аспекты дифференциации и интеграции элиты США, то Уильям Домхофф подробно исследовал американскую элиту и систему управления. В своей книге «Кто управляет Америкой» (1967) и в монографии «Высшие круги: правящий класс в Америке» (1970) он пытался использовать некоторые из посылок Миллса. Эмпирическим путем он пришел к выводу, что правящий класс США контролирует корпоративную экономику, т. е. в американской жизни имеет место не «революция менеджеров», приводящая к власти новую контрэлиту, а сравнительно единая корпоративная элита. С помощью ряда интервью он продемонстрировал существование взаимодействия в национальной структуре власти, У. Домхофф доказал единство различных институтов властвующей элиты. Лица, возглавляющие корпоративный мир, задействованы в одних и тех же фондах, политических партиях, гражданских объединениях. По его мнению, концепция властвующей элиты – соединительное звено между плюралистическими и радикальными позициями. Он рассматривал стоящий у власти правящий класс в рамках расширенной концепции элиты. Домхофф исследовал общественные институты высшего класса с помощью сопутствующего, репутационного и позиционного методов анализа[54]. С помощью этих методов У. Домхофф не только выявил состав высшего класса, но и представил его как правящую элиту, т. е. «стоящий на вершине социальной пирамиды класс».
В ответ на критику в том, что его работа носит инструменталистский характер и ограничена выявлением связей между занимающими высокое положение лицами, У. Домхофф утверждал, что он не инструменталист, но вместе с тем признает, что его подход позволяет рассматривать правящий класс в статике, одномерно, а не в динамическом и диалектическом взаимодействии нескольких классов.
Французский политолог Р. Ж. Шварценбергер свои представления о современной элите как замкнутой системе изложил в работе «Абсолютное право». По его мнению, эта каста состоит из политиков, высшей администрации и деловых кругов. Она полностью контролирует власть, формирует правительство, управляет государством, руководит крупными корпорациями и банками. Франция не придерживается принципа разделения властей так, как это трактуется в англо-саксонском мире, поэтому элита и представляет собой единый класс; власть имеет олигархический характер. В результате в стране сложилась сплоченная и разносторонняя элита, которая монополизировала власть в политическом, административном и экономическом секторах.
По мнению М. Джиласа, автора концепции «нового класса», после социалистических революций к власти приходит новый политический класс, который состоит из бывших революционеров и государственной бюрократии. Основа класса – коммунистическая партия. Природа нового политического класса не экономическая, как в западных странах, а политическая. В свою очередь, обладая монополией на политическую власть, этот класс подчиняет себе национальную собственность.
Современную элиту можно классифицировать в зависимости от содержания, стиля политической деятельности и механизмов ее формирования следующим образом.
Тоталитарная и авторитарная элита. Она унитарна по качественному составу кадров и ценностным ориентациям, закрытая по механизмам формирования, монопольная по идеологическим установкам и конфронтационная по стратегии и тактике идейно-политической борьбы. Для ее представителей характерны безответственность и карьеризм, видимость идеологического единства и круговая порука, практическая изолированность от других слоев общества. Когда правит такая элита, в обществе доминирует единый образ мышления, основанный на единой идеологии, которую правительство насаждает в массах. Общество становится как бы зомбированным. Процветает коррупция и бюрократия. Пресекается инакомыслие. При такой элите существует как бы хозяин, а его окружение преданно выполняет его требования и прихоти.
Либеральная. Элита демократического разделения власти. Чаще всего унитарная по качественному составу кадров и их ценностным предпочтениям, но в то же время открытая по формам и принципам формирования своих рядов. Характеризуется наличием господствующей идеологической концепции. Отличительная черта либеральной элиты – гибкость. Она в меру консервативна и в меру либеральна.
Доминантная. Элита плюралистическая и мобильная по своему кадровому составу, открытая по механизмам рекрутирования в свои ряды, доминантная по идеологическим установкам и консенсусная по формам и методам политической деятельности. Такая элита характерна для переходного периода становления открытого демократического общества. Ей присущи перспективность и конструктивизм, либерально-демократические воззрения, смелость и самостоятельность.
Плюралистическая. Элита с сильной законодательной, исполнительной и судебными ветвями власти. Эта элита цивилизованного демократического государства.
Развитие теории элиты на концептуальном уровне в современном отечественном обществознании, по сути дела, только начинается. Каждый, кто сегодня работает над этой проблемой, непременно сталкивается с серьезными трудностями методологического характера. Теоретические разработки с позиций классиков марксизма-ленинизма уже не могут быть основой для изучения вопросов стратификации современного общества, закономерностей политической борьбы, особенностей и противоречий функционирования властных структур, политического лидерства, конкретных социальных технологий.
5.4. Особенности политической элиты современной России
Россия пережила много потрясений и сменила множество типов устройства общества – от тоталитаризма до современной демократии авторитарного типа.
В советский период к правящей партии примкнула большая группа карьеристов и проходимцев, которая прямо или косвенно дискредитировала новое государство. В этот период высшая политическая элита состояла из двух частей: формальной и реальной элиты. Первая представляла собой депутатов Советов различного уровня, избранных для создания видимости представительности различных групп населения в законодательных органах. Вторая, включающая и депутатов и чиновников, состояла из людей, реально участвующих в выработке и принятии решений. Как формальная, так и реальная политические элиты формировались под контролем партийных структур. Собственно, они и составляли действительно реально властвующую элиту.
Элита, состоящая из двух основных частей, – политиков и бюрократов, избираемых и назначаемых, закрепляется у власти в период 1990–1992 гг. Многие публицисты считают, что правящая элита действовала сознательно и целенаправленно, разрушая старый режим с целью узаконить свое экономическое господство, воспользовавшись демократическим движением.
За годы реформ сложилась новая политически влиятельная группа, не входящая в состав собственно властных структур. Это – субъекты экономики: собственники, совладельцы, руководители, члены правлений, другие ответственные работники крупных экономических организаций, таких как совместные и российские корпорации, компании, банки, фонды, ассоциации, акционерные общества, прочие негосударственные и государственные предприятия различных отраслей, иначе говоря, – финансово-промышленные группы (ФПГ), которые можно считать частью политической элиты с точки зрения «результативного» подхода.
Основные социальные характеристики правящей элиты России 1990-х гг. – доминирование групповых и личных интересов над гражданскими; отсутствие идеологии, общих целей и приоритетов политики; острая внутригрупповая конкуренция, превращающая элиту в наиболее конфликтную социальную группу общества; глубокая дезинтеграция между правящей элитой и населением страны.
Ситуация в России слишком сложна, а ответственность элиты слишком велика, чтобы рассматривать эти черты как «трудности роста». Общество заинтересовано в стабильной и ответственной элите.
Позитивные изменения можно связать с действием двух факторов. Первый – это смена поколений в самой элите. В период социально-политических изменений появляются поколения как социально стратифицированные группы. Если в условиях стабильности общества доступ к власти, ценностям и знаниям автоматически увязывается с процессом взросления и при этом устанавливается относительное сходство между поколениями, то в период реформ, так или иначе нарушающих существующий баланс в обществе, прерывается и преемственность поколений. Формирование новых ценностей и их реализация на практике – исторические задачи разных поколений.
Вторым, еще более важным фактором является действительное становление гражданского общества в России. Неизбежность существования элиты с ее властью и привилегиями не предполагает, однако, ее неограниченного господства. Институты гражданского общества достаточно эффективно ограничивают власть элиты, направляя ее деятельность на благо общества.
Основные понятия: класс управляемых, контрэлита, Маргинальность, политический класс, правящая элита, правящий класс, рекрутация элит, теория бюрократии, теория «железного закона олигархии», теория циркуляции элит.
В советский период к правящей партии примкнула большая группа карьеристов и проходимцев, которая прямо или косвенно дискредитировала новое государство. В этот период высшая политическая элита состояла из двух частей: формальной и реальной элиты. Первая представляла собой депутатов Советов различного уровня, избранных для создания видимости представительности различных групп населения в законодательных органах. Вторая, включающая и депутатов и чиновников, состояла из людей, реально участвующих в выработке и принятии решений. Как формальная, так и реальная политические элиты формировались под контролем партийных структур. Собственно, они и составляли действительно реально властвующую элиту.
Элита, состоящая из двух основных частей, – политиков и бюрократов, избираемых и назначаемых, закрепляется у власти в период 1990–1992 гг. Многие публицисты считают, что правящая элита действовала сознательно и целенаправленно, разрушая старый режим с целью узаконить свое экономическое господство, воспользовавшись демократическим движением.
За годы реформ сложилась новая политически влиятельная группа, не входящая в состав собственно властных структур. Это – субъекты экономики: собственники, совладельцы, руководители, члены правлений, другие ответственные работники крупных экономических организаций, таких как совместные и российские корпорации, компании, банки, фонды, ассоциации, акционерные общества, прочие негосударственные и государственные предприятия различных отраслей, иначе говоря, – финансово-промышленные группы (ФПГ), которые можно считать частью политической элиты с точки зрения «результативного» подхода.
Основные социальные характеристики правящей элиты России 1990-х гг. – доминирование групповых и личных интересов над гражданскими; отсутствие идеологии, общих целей и приоритетов политики; острая внутригрупповая конкуренция, превращающая элиту в наиболее конфликтную социальную группу общества; глубокая дезинтеграция между правящей элитой и населением страны.
Ситуация в России слишком сложна, а ответственность элиты слишком велика, чтобы рассматривать эти черты как «трудности роста». Общество заинтересовано в стабильной и ответственной элите.
Позитивные изменения можно связать с действием двух факторов. Первый – это смена поколений в самой элите. В период социально-политических изменений появляются поколения как социально стратифицированные группы. Если в условиях стабильности общества доступ к власти, ценностям и знаниям автоматически увязывается с процессом взросления и при этом устанавливается относительное сходство между поколениями, то в период реформ, так или иначе нарушающих существующий баланс в обществе, прерывается и преемственность поколений. Формирование новых ценностей и их реализация на практике – исторические задачи разных поколений.
Вторым, еще более важным фактором является действительное становление гражданского общества в России. Неизбежность существования элиты с ее властью и привилегиями не предполагает, однако, ее неограниченного господства. Институты гражданского общества достаточно эффективно ограничивают власть элиты, направляя ее деятельность на благо общества.
Основные понятия: класс управляемых, контрэлита, Маргинальность, политический класс, правящая элита, правящий класс, рекрутация элит, теория бюрократии, теория «железного закона олигархии», теория циркуляции элит.
Вопросы для самоконтроля
1. Дайте определение понятий «элита», «политическая элита».
2. Каковы исторические предпосылки возникновения современной теории политических элит?
3. В чем сущность концепции «политического класса» Г. Моски?
4. Какие способы ротации элит предлагает в своей теории «циркуляции элит» В. Парето?
5. В чем сущность «железного закона олигархий» Р. Михельса?
6. Что нового внес в развитие теории элит М. Вебер?
7. Объясните основные различия статусно-функционального, социально-классового, ценностного, социокультурного подходов к определению понятия элиты.
8. Какие ролевые функции выполняет, по Ч. Миллсу, властвующая элита в США?
9. Какие аспекты теории Ч. Миллса развил У. Домхофф?
10. За что критикуют Ч. Миллса, У. Домхоффа сторонники демократических теорий элит?
11. По каким критериям и типам осуществляется классификация элиты?
12. По каким признакам современные политологи и социологи определяют сущность политической элиты?
13. Каковы особенности политической элиты современной России?
2. Каковы исторические предпосылки возникновения современной теории политических элит?
3. В чем сущность концепции «политического класса» Г. Моски?
4. Какие способы ротации элит предлагает в своей теории «циркуляции элит» В. Парето?
5. В чем сущность «железного закона олигархий» Р. Михельса?
6. Что нового внес в развитие теории элит М. Вебер?
7. Объясните основные различия статусно-функционального, социально-классового, ценностного, социокультурного подходов к определению понятия элиты.
8. Какие ролевые функции выполняет, по Ч. Миллсу, властвующая элита в США?
9. Какие аспекты теории Ч. Миллса развил У. Домхофф?
10. За что критикуют Ч. Миллса, У. Домхоффа сторонники демократических теорий элит?
11. По каким критериям и типам осуществляется классификация элиты?
12. По каким признакам современные политологи и социологи определяют сущность политической элиты?
13. Каковы особенности политической элиты современной России?
Литература
Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии //Диалог. 1990. № 3, 5, 7, 9, И, 13, 15, 18; 1991. № 3.
Моска Г. Основы политической науки (Т. 1 – 1896, Т. 2 – 1923). Правящий класс. 2-е изд. (1939) // Социологические исследования. 1994. № 10, 12.
Моска Г. Элементы политической науки // Социологические исследования. 1995. № 4, 5, 8.
Миллс Ч. Р. Властвующая элита. М., 1959.
Парето В. О применении социологической теории // Социологические исследования. 1995. № 10; 1996. № 1.
Авраамова Е., Дискии И. Социальные трансформации и элиты // Общественные науки и современность. 1994. № 3.
Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993.
Ашин Г. К. Правящая элита и общество // Свободная мысль. 1993. № 7. Владимиров А. В. Итальянская школа политической социологии // Социологические исследования. 1976. № 4.
Громов И. А., Воронцов А. В., Мацкевич А. Ю. Социология XIX–XX вв.: Учебное пособие. СПб., 1997. Гл. 10. § 1–3.
История буржуазной социологии XIX – начала XX века. М., 1979. История политических и правовых учений. XX в. М., 1995. Разд. IV. Куколев И. Региональные элиты: борьба за ведущие роли продолжается // Власть. 1996. № 1. С. 46.
Малинкин А. И. Теория политической элиты Р. Михельса // Социологический журнал. 1994. № 3.
Осипова Е. В. Социология В. Парето: политический аспект. М., 1999. Теория политики: Учебное пособие / Под ред. Б. А. Исаева. СПб., 2008. Гл. 4.
Moska G. Elementi di scienza Politica. Bari, 1953. V. 1, 2.
Moska G. La classe politica. Bari, 1966.
Pareto V. Trattato di sociologia generale. Firenze, 1923.
Моска Г. Основы политической науки (Т. 1 – 1896, Т. 2 – 1923). Правящий класс. 2-е изд. (1939) // Социологические исследования. 1994. № 10, 12.
Моска Г. Элементы политической науки // Социологические исследования. 1995. № 4, 5, 8.
Миллс Ч. Р. Властвующая элита. М., 1959.
Парето В. О применении социологической теории // Социологические исследования. 1995. № 10; 1996. № 1.
Авраамова Е., Дискии И. Социальные трансформации и элиты // Общественные науки и современность. 1994. № 3.
Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993.
Ашин Г. К. Правящая элита и общество // Свободная мысль. 1993. № 7. Владимиров А. В. Итальянская школа политической социологии // Социологические исследования. 1976. № 4.
Громов И. А., Воронцов А. В., Мацкевич А. Ю. Социология XIX–XX вв.: Учебное пособие. СПб., 1997. Гл. 10. § 1–3.
История буржуазной социологии XIX – начала XX века. М., 1979. История политических и правовых учений. XX в. М., 1995. Разд. IV. Куколев И. Региональные элиты: борьба за ведущие роли продолжается // Власть. 1996. № 1. С. 46.
Малинкин А. И. Теория политической элиты Р. Михельса // Социологический журнал. 1994. № 3.
Осипова Е. В. Социология В. Парето: политический аспект. М., 1999. Теория политики: Учебное пособие / Под ред. Б. А. Исаева. СПб., 2008. Гл. 4.
Moska G. Elementi di scienza Politica. Bari, 1953. V. 1, 2.
Moska G. La classe politica. Bari, 1966.
Pareto V. Trattato di sociologia generale. Firenze, 1923.
Глава 6 Политическое лидерство
Проблема лучшего политического правления, способного обеспечить безопасное и прогрессивное развитие общества, волновала умы ученых, государственных и общественных деятелей с давних времен. Важное место в ее решении всегда отводилось личности, наделенной всей полнотой государственной власти.
Российский и зарубежный политический опыт последних лет еще раз убедительно подтвердил, что важнейшим фактором благополучного и безопасного функционирования и развития общества является способность политических лидеров осуществлять эффективное политическое управление.
Наиболее значительна роль первых лиц государства в переходном обществе, которое особенно остро нуждается в качественном выполнении ими интеграционных, организационных, регулятивных, защитных и других функций. При этом степень и качество выполнения политическими лидерами своего властного предназначения зависит как от их личных качеств и способностей, так и от типа политической системы, в рамках которой они функционируют.
Российский и зарубежный политический опыт последних лет еще раз убедительно подтвердил, что важнейшим фактором благополучного и безопасного функционирования и развития общества является способность политических лидеров осуществлять эффективное политическое управление.
Наиболее значительна роль первых лиц государства в переходном обществе, которое особенно остро нуждается в качественном выполнении ими интеграционных, организационных, регулятивных, защитных и других функций. При этом степень и качество выполнения политическими лидерами своего властного предназначения зависит как от их личных качеств и способностей, так и от типа политической системы, в рамках которой они функционируют.
6.1. Основные подходы к анализу политического лидерства
Практически все исследователи лидерства вообще и политического лидерства в частности отмечают, что для научного знания данная проблема является комплексной. Поэтому она рассматривается и изучается целым рядом наук (психологией, социологией, политологией, философией, историей, теорией управления и др.). Множество подходов, акцентирующих внимание на различных аспектах данного феномена, позволяют осуществить его всестороннее исследование.
Действительно, если говорить о личности лидера, в том числе лидера политического, о его чертах и качествах, то не обойтись без психологии личности.
Социальная философия рассматривает лидерство как философский феномен, проявляющийся в воздействии политического лидера на процесс общественного развития.
История видит в лидерстве исторический факт, вписанный в хронологию исторического процесса, она позволяет исследовать реальные события, касающиеся жизни и деятельности конкретных политических лидеров.
Социальная психология изучает лидерство как процесс взаимодействия психологических и социальных факторов.
Социология рассматривает лидерство как социальный институт, благодаря которому осуществляется взаимодействие и согласование интересов членов социума.
Если же подходить к изучению лидерства как к явлению политическому, как специфическому аспекту политической деятельности и отношений – оно уже становится задачей политологии.
Конечно, в реально существующей действительности все стороны данной проблемы диалектически взаимосвязаны, что само по себе предполагает дополнительные сложности, если изучать ее с помощью какой-либо одной науки.
Основные этапы эволюции представлений о политическом лидерстве отражены в теоретических исследованиях как древних мыслителей, так и современных ученых.
Проблема лучшего политического правления в интересах прогрессивного и безопасного развития общества, роли в этом процессе «верховного правителя» находит свое нравственно-политическое объяснение у большинства философов и публицистов далекой истории, занимавшихся политической тематикой (Конфуций, Платон, Аристотель, Н. Макиавелли, Т. Гоббс, И. Кант и др.)[55].
Правовые и политические основания, утвердившиеся в конце XIX в. в результате новых принципов взаимодействия лидеров и государств, подготовили научное обособление проблемы политического лидерства.
Особенно широкое распространение в изучении данной проблемы в конце XIX – начале XX в. получили попытки объяснить феномен политического лидерства с помощью психологических аспектов формирования личности политического лидера (Г. Лебон, Ф. Ницше, 3. Фрейд, У. Буллит, Г. Лассуэлл и др.)[56].
Стройную систему психологических взглядов и психоаналитической методологии, позволяющей по-новому анализировать политическое лидерство, впервые предложил 3. Фрейд. При этом он опирался на идеи своих предшественников, в том числе Г. Лебона, о роли «вожаков» толпы в ее организации и руководстве. «Лишь только известное число живых существ соберется вместе, все равно, будет ли то стадо животных или толпа людей, они инстинктивно подчиняются власти своего вождя. В толпе людей вождь часто бывает только вожаком, но тем не менее роль его значительна… Он составляет собой первый элемент организации разнородной толпы и готовит в ней организацию сект. Пока же это не наступит, он управляет ею, так как толпа представляет собой раболепное стадо, которое не может обойтись без властелина»[57].
3. Фрейд также видел основу механизма выдвижения политических лидеров в подсознательном стремлении людей к отцу-лидеру, а сам феномен рассматривал как результат процессов в глубинных уровнях осознания бессознательного поведения и мотиваций лидера. «Всем участникам массы нужно быть равными меж собой, но все они хотят власти над собой одного. Множество равных, кои могут друг с другом идентифицироваться, и один-единственный, их всех превосходящий, – вот ситуация, осуществленная в жизнеспособной массе… С самого начала существовало две психологии: одна – психология массовых индивидов, другая – психология отца, возглавителя, вождя»[58]. Природное начало политического лидерства, в отличие от социокультурного, рассматривается Фрейдом как подлинно выражающее сущность этого явления и интерпретируется им, прежде всего, с точки зрения внутренней активности политического лидера, мотивов его поведения. Позднее 3. Фрейд и У. Буллит впервые на основе анализа психофизиологических особенностей и бессознательных стремлений воссоздали психобиографию одного из американских президентов – В. Вильсона. Работа этих ученых «Томас Вудро Вильсон, 28-й президент США»[59] заложила основы психоаналитического исследования политического лидерства.
Это направление было продолжено Г. Лассуэллом. В своей классической работе «Психопатология и политика»[60] он утверждает, что для активной политической деятельности индивидов мотивацией служит их низкая самооценка, чувства тревоги и незащищенности, определяющие в целом их потребность в обладании политической властью и тем самым компенсирующие соответствующие чувства неадекватности. С полным основанием именно Г. Лассуэлла можно считать основоположником неофрейдизма в политической психологии. Он и его единомышленники считали, что только поверхностный слой поведения объясняется собственно политическими целями и ценностями. Глубинные же мотивы поведения определяются интенсивными и иррациональными по своей природе психическими образованиями. Тем самым подтверждается вывод о том, что власть и борьба за власть призваны компенсировать психологическую неполноценность (неадекватность), которая закладывается в детском возрасте. В целом же политическое лидерство изучается неофрейдистами в двух направлениях: 1) как средство преодоления некоторого внутреннего конфликта «вполне нормальной личности» политика; 2) как феномен лидерства, выведенный из психопатологических черт личности лидера, обеспечивающих ему политический успех.
М. Вебер связывал психологические аспекты политического лидерства с особенностями властной мотивации активности политика. «Кто занимается политикой, тот стремится к власти: либо к власти как средству, подчиненному другим целям (идеальным или эгоистичным), либо к власти ради нее самой»[61].
Свое дальнейшее развитие психологическое направление получило в рамках одной из составляющих политической науки – политической психологии (А. Филлей, Р. Хаус, Г. Герт, С. Милз, Ф. Фидлер, Э. Холландер, И. Дженнингс, Р. Стогдилл, М. Херманн, Д. Винтер и др.)[62]* Ее предмет сегодня – «свойства, состояния и психические процессы, модифицирующиеся в процессе взаимодействия личности с властью»[63].
Действительно, если говорить о личности лидера, в том числе лидера политического, о его чертах и качествах, то не обойтись без психологии личности.
Социальная философия рассматривает лидерство как философский феномен, проявляющийся в воздействии политического лидера на процесс общественного развития.
История видит в лидерстве исторический факт, вписанный в хронологию исторического процесса, она позволяет исследовать реальные события, касающиеся жизни и деятельности конкретных политических лидеров.
Социальная психология изучает лидерство как процесс взаимодействия психологических и социальных факторов.
Социология рассматривает лидерство как социальный институт, благодаря которому осуществляется взаимодействие и согласование интересов членов социума.
Если же подходить к изучению лидерства как к явлению политическому, как специфическому аспекту политической деятельности и отношений – оно уже становится задачей политологии.
Конечно, в реально существующей действительности все стороны данной проблемы диалектически взаимосвязаны, что само по себе предполагает дополнительные сложности, если изучать ее с помощью какой-либо одной науки.
Основные этапы эволюции представлений о политическом лидерстве отражены в теоретических исследованиях как древних мыслителей, так и современных ученых.
Проблема лучшего политического правления в интересах прогрессивного и безопасного развития общества, роли в этом процессе «верховного правителя» находит свое нравственно-политическое объяснение у большинства философов и публицистов далекой истории, занимавшихся политической тематикой (Конфуций, Платон, Аристотель, Н. Макиавелли, Т. Гоббс, И. Кант и др.)[55].
Правовые и политические основания, утвердившиеся в конце XIX в. в результате новых принципов взаимодействия лидеров и государств, подготовили научное обособление проблемы политического лидерства.
Особенно широкое распространение в изучении данной проблемы в конце XIX – начале XX в. получили попытки объяснить феномен политического лидерства с помощью психологических аспектов формирования личности политического лидера (Г. Лебон, Ф. Ницше, 3. Фрейд, У. Буллит, Г. Лассуэлл и др.)[56].
Стройную систему психологических взглядов и психоаналитической методологии, позволяющей по-новому анализировать политическое лидерство, впервые предложил 3. Фрейд. При этом он опирался на идеи своих предшественников, в том числе Г. Лебона, о роли «вожаков» толпы в ее организации и руководстве. «Лишь только известное число живых существ соберется вместе, все равно, будет ли то стадо животных или толпа людей, они инстинктивно подчиняются власти своего вождя. В толпе людей вождь часто бывает только вожаком, но тем не менее роль его значительна… Он составляет собой первый элемент организации разнородной толпы и готовит в ней организацию сект. Пока же это не наступит, он управляет ею, так как толпа представляет собой раболепное стадо, которое не может обойтись без властелина»[57].
3. Фрейд также видел основу механизма выдвижения политических лидеров в подсознательном стремлении людей к отцу-лидеру, а сам феномен рассматривал как результат процессов в глубинных уровнях осознания бессознательного поведения и мотиваций лидера. «Всем участникам массы нужно быть равными меж собой, но все они хотят власти над собой одного. Множество равных, кои могут друг с другом идентифицироваться, и один-единственный, их всех превосходящий, – вот ситуация, осуществленная в жизнеспособной массе… С самого начала существовало две психологии: одна – психология массовых индивидов, другая – психология отца, возглавителя, вождя»[58]. Природное начало политического лидерства, в отличие от социокультурного, рассматривается Фрейдом как подлинно выражающее сущность этого явления и интерпретируется им, прежде всего, с точки зрения внутренней активности политического лидера, мотивов его поведения. Позднее 3. Фрейд и У. Буллит впервые на основе анализа психофизиологических особенностей и бессознательных стремлений воссоздали психобиографию одного из американских президентов – В. Вильсона. Работа этих ученых «Томас Вудро Вильсон, 28-й президент США»[59] заложила основы психоаналитического исследования политического лидерства.
Это направление было продолжено Г. Лассуэллом. В своей классической работе «Психопатология и политика»[60] он утверждает, что для активной политической деятельности индивидов мотивацией служит их низкая самооценка, чувства тревоги и незащищенности, определяющие в целом их потребность в обладании политической властью и тем самым компенсирующие соответствующие чувства неадекватности. С полным основанием именно Г. Лассуэлла можно считать основоположником неофрейдизма в политической психологии. Он и его единомышленники считали, что только поверхностный слой поведения объясняется собственно политическими целями и ценностями. Глубинные же мотивы поведения определяются интенсивными и иррациональными по своей природе психическими образованиями. Тем самым подтверждается вывод о том, что власть и борьба за власть призваны компенсировать психологическую неполноценность (неадекватность), которая закладывается в детском возрасте. В целом же политическое лидерство изучается неофрейдистами в двух направлениях: 1) как средство преодоления некоторого внутреннего конфликта «вполне нормальной личности» политика; 2) как феномен лидерства, выведенный из психопатологических черт личности лидера, обеспечивающих ему политический успех.
М. Вебер связывал психологические аспекты политического лидерства с особенностями властной мотивации активности политика. «Кто занимается политикой, тот стремится к власти: либо к власти как средству, подчиненному другим целям (идеальным или эгоистичным), либо к власти ради нее самой»[61].
Свое дальнейшее развитие психологическое направление получило в рамках одной из составляющих политической науки – политической психологии (А. Филлей, Р. Хаус, Г. Герт, С. Милз, Ф. Фидлер, Э. Холландер, И. Дженнингс, Р. Стогдилл, М. Херманн, Д. Винтер и др.)[62]* Ее предмет сегодня – «свойства, состояния и психические процессы, модифицирующиеся в процессе взаимодействия личности с властью»[63].